На пороге вечности

— Нас ждет Совет.

— Вы должны оставить оружие!

Наверное, это был какой-то ритуал...

Сказано — сделано. Оставив меч в маленькой комнатке за дверью, Михаил двинулся вперед и... оказался в холле овальной формы: украшения из драгоценностей и металла, много света, фрески — резкий, отточенный рисунок, яркие краски.

— Сюда. У Эльф ступил на мраморную лестницу, ведущую к огромным двустворчатым дверям: торжественная картина. — Тебе придется подождать, пока я доложу.

— Ничего, ничего... Времени у меня навалом Михаил демонстративно стал оглядываться. Алькарец скрылся за дверью. Отсутствовал он не более минуты

— Совет примет тебя, ктан. Проходи.

И Михаил прошел... Он вступил в просторный

похожий на ненавистный ему амфитеатр в Эгорс... трибуны, на которых в данный момент восседало несколько десятков эльфов — в полумраке угадывались смутные фигуры. И ярко освещенная площадка в центре... Вот н ней-то Михаил и остановился. Несколько минут в зале царила тишина.

— Рассказывай, — наконец произнес весьма холодным тоном один из сидящих на первом ряду трибуны алькарцев. Был он похож на каменную статую. Во всяком случае, лицом: та же неподвижность, та же безэмоциональность...

— Простите, вы это кому? — собрав в кулак всю свою вежливость, спросил Михаил. Есть, попал... Эльф позволил себе удивиться.

— Меня зовут Пиль. Я готов выслушать твою историю.

— Что ж... — И Михаил начал рассказ.

Говорил он около часа. За все это время Совет не издал ни звука. Зато потом... Потом вопросы посыпались как из рога изобилия. Казалось, эльфы хотят узнать всю подноготную Михаила. По мере возможности он знакомил их с ней. Но без всяких подробностей: холодная обстановка не располагала к откровенности. Вообще Михаил, который уже успел привыкнуть к радушию встреченных им лепурцев, ваарцев, дгоров, эльфов, годоков, наконец, был, мягко говоря, удивлен оказанным ему приемом...

— Что вы намереваетесь делать дальше? — резко спросил Пиль.

— Не знаю, как остальные, а я попробую найти третий Лозанский отряд. Мне надо кое с кем там встретиться, — ответил Михаил. Увидев, что уполномоченное Правителем Алькари лицо готовится задать ему очередной вопрос, он добавил: — С Броном. Он отрядный маг.

Пиль кивнул,

— Могу я сам спросить?.. Вы побеседуете со всеми

моими людьми?

— Да... Но не сегодня. Вам сообщат когда. Отдыхайте, набирайтесь сил... Пока это все.

— Будьте здоровы! — Михаил с достоинством покинул зал.

Где остальные? — Михаил обратился к Линээ. Та оторвалась от проверки амуниции, небрежным жестом поправила волосы и ответила:

Понятия не имею. Могу только предположить, что они в "Альзолиде": набивают брюхо. Именем Совета нам всем выдали по тридцать золотых. Кстати, вот твои...

Ваарка извлекла из кармана увесистый мешочек и пе-ребросила его ктану.

— Ясно. А Трейч где?

— Ну где же ему быть, как не на Копьеносной улице.

— А ты что здесь сидишь?

— Ждала тебя. Проверяла этот кусок хетча. — Линээ тряхнула перевязью. — У нас, ваарцев, принято делать ее немного по-другому.

— Правильно! Продолжай... — Михаил вновь выбрался на улицу. Несколько минут раздумывал, куда ему направиться... Неподалеку мелькнул эльфийский солдат. — Эй,

приятель, подожди.

— Что нужно? — Алькарец остановился. Недоверчиво

оглядел Михаила.

— Как добраться до Копьеносной улицы?

— Пойдешь туда... — Мужчина махнул рукой в сторону. — Видишь вон те два дома?.. Ну вон те, с золотой росписью... Пойдешь между ними. Через восемь домов... или девять... будет улица, которая под прямым углом пересечет тебе дорогу. Вот она и будет Копьеносной.

Михаил поблагодарил алькарца и отправился в указанном направлении. Пересек площадь, прошел по улице, что протянулась между указанными алькарцем домами...

А вот и перпендикулярная к ней дорога Как бы подтверждая, что именно эта дорога и есть Копьеносная улица справа показался годок: ну вылитый Трейч!

— Можно вас на секундочку! — окликнул его Михаил

— Секунда так коротка... — Годок оказался почти философом.

— Согласен... Не могли бы вы мне показать, где ваши собратья пропускают по стаканчику?

— А я подумал: ты лепурец. — Годок разинул клюв и хохотнул. — Вон тот домик. Там будет вывеска: "Отрада*. Заваливай туда, и не прогадаешь.

— Пожалуй, я так и сделаю. — Михаил посторонился, пропуская годока. Потом двинулся к "Отраде*.

Уже издалека он услышал нестройное гудение, хохот, стук, громогласные выкрики. Заходить в это заведение почему-то не хотелось... Пересилив себя, Михаил толкнул дверь и шагнул вперед. Глазам его открылся средних размеров зал, сильно задымленный. Коптили факелы, трещал камин. Занавеси на окнах создавали загадочный полумрак, в котором двигались огромные тени. Интересно, какая из них Трейч? J

— Мик, сюда! — раздался откуда-то сбоку голос. Михаил с облегчением присоединился к другу, восседавшему на чем-то вроде пенька. Перед Трейчем уже стояли пара опорожненных кувшинов и какое-то блюдо: вроде мясное...

— Здесь бочками продают? — Михаил огляделся. Заметил ваарку, которая обслуживала посетителей. Подозвал ее. — Нам маленький бочонок годокского.

— Десять золотых. — Ваарка ничем не выказала своего удивления. Получила деньги и удалилась. Минут через пять она вернулась, неся в руках бочонок литров на семь— восемь...

— У тебя хорошая память, Мик, — сказал Трейч, разливая вино. — Ты обещал, ты сделал. Мне это нравится

— Мне тоже. Что ж, будем! — Михаил поднял кружку: тяжелую, темную, из дерева, окованного железом Вино горячим водопадом обрушилось в желудок.

— Да, Мик Я вот тут сижу, думаю . Трейч задумчиво поскреб стол лапой. — О тех, кого с нами нет. Мы тут сидим с тобой, а они...

— Ты слишком сентиментален — Михаил нахмурился. — Или ты тоже думаешь, что в их смерти виноват я?

— Вот оно что! — Трейч быстро разлил еще по одной. —

А мы-то гадаем: какая стрела тебя клюнула. Не подходишь, хмурый вечно... Забудь, Мик. Ты сделал все, что мог, и даже больше...

— Так думают не все. — Михаил залпом осушил кружку. Вопреки обыкновению алкоголь никак не давало себе знать. Уж когда не везет, то это, говорят, надолго...

— Покажи мне этого урода! — Годок в гневе приподнялся.

— Эго не важно. Ты лучше скажи мне: какие у тебя планы?

— Я хотел бы навестить семью, но не стану... Мы тут думали... Хотим податься в Стегард. Большинство из нас попали в плен в тех местах, так что... Через пару дней двинемся. Нужно только твое одобрение.

. — Мое?

— А чье же! — Трейч удивленно моргнул. — Кто нас поведет, по-твоему? Мы же тридцатка, а ты ктан.

— Давай еще по сто. — Михаил задумался... Так и так ему надо к Стегарду. Конечно, отправиться туда он хотел не в качестве клана... Но тут уж ничего не поделаешь: друзья есть друзья. В этом хетчевом Груэлле без них никуда...

— Смотри-ка — вечер уже! — Михаил взглянул на темное, искристое небо. Вдохнул полной грудью. После духоты таверны свежий воздух показался ему великолепным. Оставалось только посочувствовать Трейчу, который предпочел остаться и добить бочонок. Мотнув головой, чтобы разогнать хмель, Михаил пошел к Центральной площади.

Добрался он до нее минут за двадцать. И отнюдь не из-за своего состояния. Просто в Предисе царила не понятная суета: бегали эльфы, сновали туда и сюда телеги мелькали всадники...

— И что здесь... т-творится? — Михаил внимательно изучил площадь... Поскольку ее изучение ничего ему не дало, он направился в казарму. Там были пустота и тишина. Темнота... Оставался последний вариант: "Альзолид*. Вот туда-то Михаил и подался.

Десять минут — и он на месте... Все та же суета!..

Между тем впереди показались знакомые лица: Шарети Лууза. Михаил хотел было их окликнуть, но почему-то не сделал этого... Больно уж напряженный был у них разговор. Шарет что-то горячо объяснял, Лууза тихо отвечала, отрицательно качая головой. Наконец она просто развернулась и стала удаляться, медленно скрываясь в темноте. Шарет немного постоял и... двинулся в противоположную сторону.

— Шарет! — окликнул его Михаил.

Стегардец никак не отреагировал на оклик. Прошел мимо, и все — как незнакомец!..

— Какого хетча?! — Ктан резко протрезвел. — Кто-нибудь мне что-нибудь объяснит?!

— Разве ты не знаешь? — раздался рядом голос. Эльф: судя по виду, недавно с боевых позиций Диорийского противостояния. — Яроттцы отходят...

— То есть?!

— Сворачивают лагерь и отходят. По всему Диорийскому противостоянию. Просто отходят. Говорят, что везде так: в Лепуре, Бриндгоре, Вааре. Конечно, точно никто ничего не знает... Но говорят.

-Ладно, приятель. — Михаил протолкался внутрь "Альзолида". Отыскал там своих друзей.

— Слышал новость? -. встретила его радостным криком Дзейра. Впрочем, тут же, очевидно, вспомнив об их запутанных взаимоотношениях, она приняла холодный и независимый вид. — Говорят: яроттцы отходят...

— Говорят. — Михаил устроился за столом. Всмотрелся в лица своих солдат. — Трейч мне сказал, что вы все хотите в Стегард?

— Разве ты против этого? — настороженно спросила Беета.

— Нет. Но в связи с последними новостями... Хм... Короче, может, из-за того, что яроттцы сматываются, вы измените свои планы?

— С какой стати? — Беета отправила в рот кусок пудинга. Прожевала. Заметила напряженный взгляд ктана и предложила: — Хочешь попробовать? Готовят здесь действительно отменно. А то небось моя стряпня тебе надоела...

— А если я скажу "да"? — Михаил усмехнулся. Если ва арка хочет конфликта, то она его получит. Хотя какого черта он ей вообще нужен?

— Да подождите вы! — Беета хлопнула по столу рукой. Залпом осушила кружку алькарского. — Разве вы не понимаете, что происходит? Ведь войне конец!

— Угу. — Дзейра усмехнулась. — Яроттцам стало стыдно: они повернулись и ушли.

— Факт остается фактом, — подал голос Халь. — Я тут встретил кое-кого из знакомых. Он говорит, что часть наших войск двинулась вслед за яроттцами. Ате никак не реагируют на это. Просто уходят.

— Глупость какая-то. — Михаил досадливо потер лоб. Налил себе алькарского: для просветления, так сказать. Но просветления не наступило. — Бессмыслица...

— А я говорю: войне конец! — Беета еще раз стукнула по столу.

— Ладно. — Михаил тяжело поднялся. — Давайте все обговорим завтра. На свежую голову.

— Кстати, Мик, как Совет? — поинтересовался Лоуолис.

— Так себе: вопросы, вопросы и еще раз вопросы. Они хотели вызвать вас завтра-послезавтра, но, думаю, сейчас им станет не до этого. Увидим. — Михаил кивнул, выбрался на улицу... Сориентировался, где казарма... Ночь была какой-то странной — ни светлой, ни темной, в общем, неопределенной...

...Как и новое утро.

Открыв глаза, Михаил долго не мог понять, где он ца, холится. Чистая комнатенка, удобная кровать, постельное белье, на котором так хорошо лежать. Потом он вспомнил: казарма. Сладко потянувшись, Михаил откинулся на подушку: вставать не хотелось.

— Эй, народ, вы уже проснулись?

Молчание... Новая проблема! Вскочив, Михаил выглянул в коридор.

— Они все в "Альзолиде". Просили передать, что будут тебя ждать там, — лениво зевнув, разъяснил ситуацию дневальный.

— Проклятье! Проспал... — Михаил стал торопливо одеваться.

...Вот тут-то его и накрыла знакомая волна: огонь, электричество и бешеный океан... Мир вокруг него за колебался... На пороге комнаты возникла чья-то незнакомая фигура... Оглядываться и узнавать, кто это, Михаил, как ни странно, не спешил...

— Вот мы и встретились, дитя Импульса!

Знакомый голос! Голос того, кто украл Михаила из родного мира!..

— Ты преодолел первый этап, как истинный димп... Завершил цикл, сформировал свой психофизический спектр... Теперь Вечность готова принять тебя...

...Михаил прикинул: сумеет ли он добраться до меча? Ведь позади него стоит некто, ответственный за все... Ответственный за груэлловскую мясорубку, которая может стремительно перемолоть любого человека, превратив его... В кого?

"Кем я стал?.." — Михаил вспомнил смерть, боль, кровь.

Еще раз прикинул: сколько до меча, сколько до незнакомца.

Потом он прыгнул...

/