Дневники Бешеного. Или всё плохое придумано до нас

Дневники Бешеного. Или всё плохое придумано до нас.

Annotation

Дневники Бешеного. Или всё плохое придумано до нас.

Направленность: Гет

Автор: orlangwl79 (https://ficbook.net/authors/1433953)

Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер»

Рейтинг: G

Размер: планируется Макси, написано 432 страницы

Кол-во частей: 41

Статус: в процессе

Метки: Попаданчество

Посвящение: Посвящается моим читателям, которые очень просили меня написать ещё. Ну, и разумеется своей матери!

Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора: Правда — это довольно диковинный зверь. У каждого человека, она своя. Если кто нибудь решит кинуть в меня денюшку, буду благодарен, если Вы кинете её сюда. Карта Сбербанка: 4817 7601 7952 5500

Описание: Один из Поттеров прошлого, чтобы защитить семью, с головой уходит в некромантию. Однако, зная из истории что случилось с братьями Певероллами, понимает, что одной силы и таланта будет недостаточно. А потому, он хочет одним заклятием убить сразу троих зайцев. Обезопасить семью. Превзойти легендарных братьев Певереллов. И дать потомкам дополнительный шанс на выживание. Как ему кажется, он находит нужное решение...

Тайна старого некроманта.

Дом Дурслей. Начало.

Выжить назло всем. Часть первая.

Выжить назло всем. Часть вторая.

Альбус Дамблдор.

Тот, кого они не ждали.

Карлос.

Доктор...Ганнибал Лектор?

Благими намерениями выложена дорога в...к Всеобщему Благу. Или как привязать героя к магическому миру...цепями.

Мышь под веником.

Последние воспоминания Гарри.

Первые шаги.

Очень длинный день.

Провокация Хаммера.

Тот, кто всё это время был рядом.

Кто я вам?

Тот, кого не следует недооценивать.

Рождение Бешеного.

Хагрид.

Примечание к части

Достижения и разочарования.

Платформа девять и три четверти.

Прибытие.

Небольшое отступление.

Примечание к части

Право выбора.

Утро добрым не бывает.

Знакомство с Хогвартсом.

Черта допустимого.

Больничное крыло.

Основы рунной магии.

С днём рождения!

Кто кого обидел? Или особенности вещего сна.

Клятва Бешеного.

Примечание к части

Неприятные воспоминания Дамблдора, и его выбор.

Примечание к части

На факультете Пуффендуя.

На факультете Когтевран.

Куй железо не отходя от кассы!

Учителя.

Рождество.

Кто посеет ветер...

Во что оценивается моя жизнь?

Дракон и единороги.

Тайна старого некроманта.

Несколько столетий назад.

… С тех пор прошло очень много лет. Всё это время Смерть искала младшего из братьев, и не могла найти его. Пришло время, когда младший из братьев Игнатиус Певерелл решил, что прожил достаточно. Он снял свою мантию невидимку и передал её своему сыну. Затем Игнатиус призвал Смерть. Когда же она пришла, то младший из братьев Певереллов встретил её как самого дорогого друга. Смерть оценила, с каким достоинством встретил её тот, кого она искала долгие годы. И оценив это, протянула ему свою руку как равному.

Маленький мальчик внимательно слушал сказку:

-И тогда она благословила нашу семью? Ну, то есть я хочу спросить…

-Да, сынок. Именно тогда Смерть благословила род Певереллов. Когда твоя бабушка вошла в род Поттеров, благословение распространилось и на наш род.

-А вместе с благословением бабушка принесла в наш род дар некромантов?

-Да. Когда-то наши предки были обычными гончарами и делали обычные глиняные горшки. Основатель нашего магического рода был очень мудрым человеком. Чистокровные семьи не позволили бы нам возвыситься до их уровня. Он знал, что когда наш род достигнет определённого уровня сил, то нас просто заставили бы влиться в чистокровный род, и мы бы прекратили своё существование, как Поттеры.

-Но ведь нас могли бы сделать вассалами…

-Но на каких условиях, сынок? Я ведь уже рассказывал тебе о том, что вассальные клятвы бывают разные.

Мальчик нахмурился и кивнул:

-Многие вассальные клятвы больше похожи на рабские. А те вассальные клятвы, где Лорды в ответ клянутся заботиться о своих вассалах…, мне они не подходят.

-Вот как? И почему?

-Папа. Я видел то, как Лорды относятся к своим вассалам. Пусть и не как к рабам, но как к слугам.

-Да, сынок! — Отец поцеловал лоб своего не по годам сообразительного сына. — Я рад, что ты это понял. Вассал всегда будет ниже своего Лорда. Всегда! Он всегда будет на шаг позади него. Позади и ниже.

-Не хочу ни перед кем склонять голову и гнуть спину.

-Именно так и сказал наш далёкий дедушка, когда узнал, что он первый волшебник в своей семье. Но он был вынужден склонять голову и гнуть спину. И с тех пор борьба за силу и независимость стала целью нашей семьи. Поэтому мы и стали артефакторами.

Запомни, сынок, артефакторика — это не просто хороший кусок хлеба, но и ширма, за которой мы прячемся. Ведь хороший артефактор должен освоить очень много профессий. И без родовых даров здесь никак. А потому никого не удивило и не насторожило, что мы старались брать в жёны тех девушек, что приносили в нашу семью те магические дары и таланты, которых мы не имели. Чистокровные Лорды, дабы усилить свои родовые дары, стараются брать в жёны девушек с такими же родовыми дарами, тем самым усиливая свои.

В отличии от чистокровных Лордов мы сами, своим трудом и потом развиваем наше наследие. Да, Лорды сильнее нас. Принцы сильнее, как зельевары. Блэки сильнее как боевые маги. Лонгботтомы сильнее как травники. Краучи сильнее, как маги разума.

-Но они перестали развиваться через труд. Нет. Не так. Они развиваются, но развивают исключительно свой родовой дар, не обращая внимания на иные грани магии.

-Верно, сынок. Чтобы этого не произошло, запомни, не следует повторять ошибок наших недругов и врагов. Нельзя останавливаться в развитии. Мы не просто развиваем и усиливаем наши дары, но и собираем новые. Недаром нас, Поттеров, стали называть коллекционерами. Хотя было бы лучше, если бы нас и дальше презирали как горшечников.

-Презирали?

-Да, презирали. И мы делали всё возможное, чтобы так было и впредь. Мы изо всех сил напоминали всем окружающим, что мы как бы без рода, без племени. Напоминали, что в прошлом были презренными магглами, лепившими, только подумай, руками глиняные тарелки и горшки. И за это на нас смотрели с отвращением. Благодаря этому мы никого не интересовали ни как возможные вассалы, ни как кандидаты в мужья-жёны.

-Нами брезговали.

-Да. Нами брезговали. Но шло время. Мы скопили достаточно магических даров, и что не менее важно, у нас появилась весьма обширная библиотека практически по всем аспектам магии. Разумеется, поначалу наши книги и рядом не стояли по сравнению с книгами, которые хранятся у древних родов. Но шло время, и наша одержимость в поисках новых знаний была замечена. Мы по-прежнему были недостаточно сильны, чтобы стать Лордами от Магии. Но мы стали достаточно сильны, чтобы заинтересовавшиеся личности закрыли глаза на наше происхождение. И тогда твоему дедушке повезло. Сама Магия сжалилась над нами, когда свела его с твоей бабушкой, которая была прямым потомком Игнатиуса Певерелла. Ещё когда она училась в Хогвартсе, от неё старались держаться подальше. Дар некроманта, это не то, что хотели бы внести чистокровные снобы в свой род. И тогда твой дедушка понял, что это его шанс дать нам всем время. Время, чтобы вырастить своего Лорда.

-Значит, дедушка женился на бабушке для того, чтобы наш род получил дар некромантов.

-Запомни, сынок, твой дедушка женился на твоей бабушке, в первую очередь, потому что он её полюбил. Так же, как и твой прадедушка и прапрадедушка. Так же, как я полюбил твою маму. А родовые дары…, скажем так, это приятное дополнение…, вроде приданого, которое обязана иметь любая уважающая себя девушка.

-Значит, если теперь чистокровные или просто древние семьи всё чаще интересуются приданым невесты в виде золота или недвижимости, то мы первую очередь смотрим на родовые дары. Даже если за душой невесты нет ни кната.

-В точку. Книг по некромантии, что для нас успели скопить наши предки, было достаточно, чтобы я стал достаточно опытным и опасным некромантом. Да и твоя бабушка пополнила нашу библиотеку интересными свитками и книгами по магии смерти. Пусть и копиями, но всё же.

-И теперь нас боятся?

-О, нет. Не боятся, но опасаются. Теперь мы стали опасны. Теперь на нас, скажем так, грубо не надавишь. Одно дело, похитить ребёнка пусть и у сильного, но всё же простого мага. И шантажируя жизнью ребёнка, заставить отца принести нужную для похитителя вассальную клятву.

-И совсем другое дело похитить ребёнка у некроманта.

Некромант улыбнулся сыну хищной улыбкой, и ребёнок непроизвольно поёжился, на что получил от отца одобрительный кивок.

-Да, сынок. О нас ходят страшные легенды. И все они правдивы. Ради власти и жажды силы мы можем сотворить по-настоящему ужасающие вещи. И страшно даже вообразить, что мы сделаем с миром, если тронут наше дитя. К счастью, пока не нашлось безумца, чтобы проверить пределы гнева некроманта. Поэтому во имя тебя я ушёл с головой в некромантию, практически забросив артефакторику. Во имя тебя, твоих детей и наших предков. Ибо тебе предстоит стать тем, ради чего боролись все твои предки. Тебе предстоит стать первым Лордом Поттером нашего рода.

-И тогда наша семья будет в безопасности?

-О нет. Наша семья по-прежнему будет под угрозой уничтожения. Но пойми. Одно дело обратить в рабство или даже убить семью мага без роду и племени. То же самое касается и семьи некроманта. Но совершенно другое дело обратить в рабство или убить Лорда. И не просто Лорда, а Лорда от Магии! Но будучи Лордом, тебе будет проще найти союзников.

На детском лице проступила решительность:

-Я готов, отец. Я не опозорю ни тебя, ни наших предков. Что я должен делать?

Некромант склонился над сыном и заглянул ему в глаза. Несмотря на свой возраст, мальчик выдержал давление и взгляда не отвёл.

-Ты должен не просто стать Лордом, сын. Ты должен превзойти всех своих предков. Понимаешь? Абсолютно всех! В том числе и братьев Певереллов.

-Ты что-то задумал?

-Да. Я открою тебе свою тайну. Но наши потомки не должны узнать о ней. Если ты примешь мою идею, то ты не просто превзойдешь братьев Певереллов, но и дашь шанс своим потомкам на выживание…

* * *

Несколько десятилетий спустя…

Старый некромант устало пересёк свой кабинет, сел в кресло и закрыл глаза. От него буквально исходили волны усталости. Усталости и гордости. А ещё на его лице было то, чего не было никогда, а именно печать триумфа. Его сын неотрывно следил за своим отцом.

"Неужели я сделал это?" — Билось в мозгу старого некроманта.

"Неужели он сделал это?" — Билось в мозгу его сына.

"Неужели мы сделали это?" — Билось у них в мозгу.

Вот старый некромант открыл глаза и посмотрел в глаза своего сына. Секунда, другая, и на его лице всплыла победоносная улыбка хищника, который только что перегрыз своей жертве горло. А в следующую секунду раздался его рык:

-Мы. Сделали. Это.

-Отец...

-Мы! Мать вашу! Сделали! Это! — Закричал старый маг.

-Отец..., — его сын вскочил с кресла, и обнял мага, — я горжусь тобой. Я всегда гордился тобой.

-А я горжусь тобой, сын. — Из глаз старого мага брызнули слёзы. — Мы стали сильнее, сынок! Слышишь? Мы стали сильнее.

-Да, папа, мы стали сильнее. Теперь у наших потомков появился ещё один шанс на выживание. Как всё прошло?

-Ты создал шедевр, сынок! Ритуал прошёл как по нотам и впитался в наш родовой камень как влитой. После того, что ты сделал с нашим Родовым Камнем, ты превзошёл наших предков Певереллов.

-Пап...

-Нет! Дементор меня залюби! Только так, и не иначе! — Старый маг посмотрел сквозь стену, обращаясь к предкам прошлого. — Подумаешь, создали усилитель, запихнув в бузиновую палочку демона, воскрешающий камень и мантию невидимку. Ха! Мой сын оставил вас всех далеко позади себя откашливаться от пыли. Вот так вот!

-Но согласись, отец, — попытался успокоить его сын, — что идея сплава некромантии и артефакторики нам, точнее, тебе дали именно наши предки. Точнее, Дары Смерти.

-А я этого и не отрицаю, сынок. Но их, пусть и гениальные, артефакты вовсе не усилили их род. Скорее, наоборот. Двоих из братьев убили. Лишь нашему прямому предку удалось скрыться от человеческой алчности.

На лице молодого мага появился хищный оскал:

-Но кровью воров старший из них заставил умыться. И так будет впредь, пока воры не вернут украденное. Как теперь кровью умоются и наши враги, вздумай они тронуть нас. Отныне наши родовые секреты…

На лице старого некроманта появился зеркальный оскал:

-Да, сынок. Теперь, даже если, не дай Мать Магия, весь наш род вырежут, воры вместо наших родовых знаний получат лишь пепел.

-Папа, я настаиваю…

-Да-да. Я с тобой согласен. Ты прав. Если воры и убийцы в наших закромах найдут лишь жалкие черепки…., да ты прав. Оставим какую-нибудь не слишком важную информацию…

-Их это насторожит. Согласись, если воры не найдут того, чего они ищут… . Нет, отец. Я много думал о твоих словах. И в чём-то я с тобой согласен. Но у меня идея получше. Мы создадим новую библиотеку, информация в которой будет как бы зашифрована.

Глаза старого некроманта расширились:

-Гениально, сынок.

-Мы можем даже не шифровать названия книг…

-Да-да. Вроде, как в этом нет необходимости. Вот книги по некромантии. А вот по магии разума. Так проще найти нужную. Удобнее, так сказать.

-Но стоит её открыть…

В кабинете раздался довольный хохот.

-Да, сынок. А вот дальше, для прочтения нужен ключ к шифру.

-Чары, отец. Мы напишем какую-нибудь белиберду, и лишь потом помимо магии крови наложим на них чары. Представляешь, воры взламывают чары, а результата никакого. Вот и гадай теперь. То ли ты взломать чары не смог. То ли взломал неправильно.

-И будут они взламывать их вновь и вновь, не понимая, что там с самого начала была написана, как ты выразился, белиберда. Более того. Я могу даже обмолвиться с кем-нибудь, что мы зашифровали все наши знания. Все наши разработки, в том числе всю нашу родовую библиотеку. Что?

Некромант посмотрел на нахмурившегося сына.

-Не годится. Как бы мы ни старались, опытные маги пусть не сразу, но определят подделку книг, и начнут искать оригиналы.

-Но ты же у меня умный мальчик. Я уверен, что ты что-нибудь придумаешь.

-Уже придумал. Мне понравились твои слова. Давай действительно оставим нашим ворам лишь пепел. Подумай. Как некромант ты выше и опытнее, чем я. Есть ли в некромантии заклятие, что-нибудь наподобие длани праха, но с отсроченным эффектом.

Старый некромант тут же ухватил суть идеи:

-А спусковым механизмом будет чары, которые вор наложит на книгу, дабы определить её подлинность?

-Да. Но только пусть спусковым механизмом будут вообще любые чары. Любое магическое воздействие на книгу должно привести к её уничтожению.

-Согласен. Так даже будет проще.

-А ты тем временем похвастаешься «друзьям», по секрету, конечно, что мы изобрели новое заклятие, которое, в случае неправильной активации, уничтожает зашифрованную книгу или свиток, на которое оно наложено. Причём заклятие самоуничтожения будет реагировать даже на простые диагностирующие и очищающие чары.

-Так что пытаться взломать защиту и подобрать пароль для расшифровки — бессмысленно. Максимум, что они узнают перед тем, как книга рассыплется прахом, это то, что на неё было наложено что-то из разряда некромантии.

Какое-то время два мага молча сидели, наслаждаясь бокалом вина и думая о своём.

-Займись этим, — сказал старый некромант.

-Что?

-Займись библиотекой. Это по праву твой проект. Сделай то, что задумал. Теперь, когда наш Родовой Алтарь обрёл, как ты говоришь, псевдоразум, передай ему копии всех наших накопленных знаний. Начни с наших разработок. Потом библиотеку. Ну, а дальше ты и сам знаешь. Куда спрятать оригинал нашей родовой библиотеки, придумаем позже.

-А чем займешься ты?

-Тем, ради чего я всё это и затеял. Тем, ради чего я и стал развивать дар некроманта. В случае, если душа нашего потомка, который ещё не успел обзавестись наследником, решит добровольно уйти за грань…

-Или его вынудят уйти за грань.

-Хм… . Нет. Ситуации могут быть разные. Потомка могут захватить и пытать, дабы узнать наши секреты. А если не удастся узнать под пытками, то можно воспользоваться его спермой, и хитростью узнать у его сына. Нет. Ритуал должен сработать лишь в том случае, если уход души будет осознанным и добровольным. Так и пропишем в алтаре. Так вот. Если его тело всё ещё сможет продолжить своё существование, то наш род не должен прерваться. И помни, сынок, то, что я сделаю, эта тайна должна умереть вместе с нами.

Дом Дурслей. Начало.

Дом Дурслей.

-Вернон, — прошептала напуганная Петунья и обнимающая не менее напуганного Дадли. — По-моему, ты перестарался.

-Перестарался! — Взревел Вернон. — Я ещё даже не начинал! Никому, слышишь, я никому не позволю причинить тебе или Дадли вред!

-Но Вернон...

-Да ничего с этим уродцем не случится! — На полтона тише сказал Вернон. С этими словами он закрыл щеколду на двери в чулан. — Отлежится пару дней и будет как новенький. Дадли, ты как? В порядке?

Дадли улыбнулся и кивнул.

-Вернон. А если придут эти ненормальные?

-Он никому не нужен, Туни. Он же ненормальный, как и его чокнутые родители. Даже если он помрёт, всем будет только легче.

-Вернон, — задохнулась Петунья. — Не говори так. Если кто нибудь услышит...

-То что? Хватит, Туни. Слышишь? Хватит! Ты же знаешь, что их ненормальное племя как тараканы. Ничем не изведёшь. Ничего с этим ничтожеством не случится. Но если подобное повторится, то я не буду столь терпелив, и выбью эту дурь из него раз и навсегда....

* * *

На следующее утро.

Петунья на миг остановилась у закрытой двери. Глубоко вздохнув и вспомнив крысу, наколдованную своей сестрой, Петунья вернула себе настрой. Несколько громких стуков в дверь, и она тут же открыла щеколду.

-Вставай, неблагодарный мальчишка!

Петунья отошла на кухню. Достала хлеб и замерла, ожидая тихих шагов. Но шагов не последовало. Спустя несколько минут Петунья вновь задавила свою неуверенность и вернулась к двери. Ещё несколько ударов в дверь.

-Ты что, оглох?

Не дождавшись ответа Петунья приоткрыла дверь. Гарри Поттер лежал в том же положении, в котором его оставили вчера. Недовольно нахмурившись Петунья закрыла дверь и вернулась на кухню. Спустя сорок минут спустился Вернон.

-Где этот негодник?

-Он..., он в чулане, — неуверенно ответила Петунья.

-Вот пусть там и остаётся. Чтоб я его сегодня не видел!

С лестницы раздались звуки от прыжков Дадли.

-Кузен! — Раздался радостный голос Дадли. — Подымайся!

Но ответа от Гарри он не получил.

-Какого? — Дадли вошёл на кухню с вселенской обидой на лице, и недовольно протянул. — Ма-а-ам?

-Оставь его, Дадли.

-Да, Дадли, — поддержал её Вернон. — Сегодня этот неблагодарный наказан. Останется без завтрака. Насчёт обеда я ещё подумаю.

Заметно успокоившись и повеселевший Дадли уселся за стол. Чего нельзя было сказать о Петунье. Проводив мужа и сына из дома, Петунья аккуратно прокралась к чулану и приоткрыла дверь. Гарри по-прежнему лежал в той же позе, что ещё сильнее обеспокоило Петунию. Увидев, что грудь планомерно поднимается и отпускается от вдоха и выдоха, Петунья закрыла дверь. У неё появилось очень нехорошее предчувствие.

* * *

Алтарь очнулся. То, ради чего он был создан, свершилось. Выброс энергии смерти через магическую кровную связь показал, что последний потомок Поттеров подошёл к грани жизни и смерти, что и послужило активации псевдоразума алтаря. Тут же активировались магические программные закладки, заложенные в него его создателями. В этом не было ничего сложного или невероятного. Основа псевдоразума алтаря Поттеров была та же, что и у магических големов.

Псевдоразум, через кровную и магическую связь, потянулся к последнему представителю Поттеров. А точнее, к его физическому телу.

«Начать ритуал поиска объекта….»

«Поиск объекта…, поиск завершён».

«Объект найден».

«Усиление связи… . Связь усилена».

Псевдоразум алтаря стал перебирать заложенные в него действия.

«Определить возраст объекта».

«Возраст определен».

«В связи с возрастом объект не имеет детей.»

Во всяком случае магическую привязку его детей через их кровь псевдоразум алтаря не обнаружил.

«Внимание! Объекту присвоен статус Наследник».

Тем временем псевдоразум продолжал активировать диагностирующие заклятия через магическую связь, и отслеживать состояние ребёнка.

«Наследник ранен».

«Тело наследника умирает».

Псевдоразум алтаря методично продолжал активировать спящие ритуалы, отслеживая через связь состояние наследника Поттеров. Сравнив очередные пришедшие результаты со списком инструкций, оставленных для него, псевдоразум активировал очередное заклятие, теперь уже из раздела магии разума.

«Эмоциональное сканирование завершено».

«Наследник Поттеров не желает бороться за жизнь».

«Последний из Поттеров добровольно решил уйти за грань».

И псевдоразум сделал то, ради чего он и создавался.

«Активировать ритуал Возрождение».

На алтаре вспыхнули руны. Великий ритуал, ожидающий своего часа, начался.

«Для облегчения вселения новой души создать копию эмоциональной матрицы наследника».

«Началось создание копии эмоциональной матрицы наследника».

«Обнаружена аномалия».

«Установить природу аномалии».

«Природа аномалии не поддаётся определению».

«Поиск вариантов дальнейших действий».

«Игнорировать аномалию».

«Создание эмоциональной матрицы наследника завершено».

«Активировать ритуал поиска свободной души со схожей эмоциональной матрицей».

«Свободная душа не найдена».

«Повторная активация ритуала поиска свободной души со схожей эмоциональной матрицей».

«Свободная душа не найдена».

«Экстренная ситуация! Физические показатели наследника ухудшаются».

Псевдоразум знал, что если к смерти наследника может привести повреждение тела, и наследник просто физически может не дожить до окончания ритуала, то на такой случай так же был продуман и прописан определённый алгоритм действий.

«В пределах этого мира свободной души со схожей эмоциональной матрицей не найдено».

«Начать активацию большого ритуала по поиску свободной души со схожей эмоциональной матрицей в иных мирах».

Не всякая душа подходила для целей Поттеров. И тут была не просто душа со схожей эмоциональной матрицей. Нужна была душа, которая ещё не успела очиститься от воспоминаний своей предыдущей жизни. Точнее, необходимы были эмоции и знания, которые ещё не успел заблокировать мир, в котором душа находится.

Схожая эмоциональная матрица позволяла душе легче принять тело наследника. А память о предыдущей жизни увеличивала шансы для выживания. Если свободной души в доступе не было, то ритуал мог просто вырвать нужную душу из ещё живого тела. Главное, найти душу со схожей эмоциональной матрицей. А находится душа в живом теле, или на круговороте душ после смерти, дело десятое.

Всё во имя сохранения и продолжения рода. А понятия о морали некроманту будет объяснять лишь глупец.

«Поиск завершён. Душа со схожей эмоциональной матрицей найдена».

«Начать принудительный призыв-захват-изъятие души и вселение её в тело наследника Поттеров…»

Если бы наследник находился на алтаре, псевдоразум смог бы не только вытянуть в этот мир нужную душу, но и привязать её к телу наследника. Но наследник находился слишком далеко от алтаря, и единственное, что мог сделать псевдоразум, это зашвырнуть душу в тело наследника через кровную связь между наследником и алтарём.

* * *

Попаданец.

-Воу! Что это только что было? И главное. Вопрос на миллион долларов. Где я?

Стою, верчу головой.

-Определённо, это вокзал. Железнодорожный вокзал. А теперь второй вопрос на ещё один миллион долларов. Что это за вокзал и как, на хрен, я здесь оказался?

Стою напротив поезда и тупо на него пялюсь. На вокзал. На поезд. На пустой вокзал. На пуст...., оп-па! А поезд-то не пустой. Вон. В окне вагона видно, что сидит пацанёнок. Ну-ка. Подойдём поближе. Вот так. Да-да. Лохматый такой пацанёнок, и в очках. Ты только посмотри на него, настолько ушёл в свои мысли, что даже не замечает меня. Сразу видно заядлого фаната Гарри Поттера. Откуда я это знаю? Достаточно посмотреть на его лоб. Вон какой шрам намалевал. Нужно отдать должное, шрам нарисован весьма профессионально. Прям как настоящий. Я учился на ювелира. Так что в живописи кое-что соображаю. На вид, пацану, лет шесть. Может меньше. Нужно отдать должное, у пацана есть все шансы взять первое место двойников Гарри Поттера. И не из-за того, что он надел рубашку, что из-за явного большого размера висит на нём как мешок на швабре. И не из-за того..., кстати, пацан реально худой. Это по лицу видно. И куда родители смотрят? Заморыш-заморышем. Может, он болел? Или у него такой быстрый обмен веществ в организме? Так, о чём я говорил? О конкурсе двойников Гарри Поттера. Так почему конкретно этот пацан должен занять если не первое, то, как минимум, одно из первых мест? Достаточно посмотреть на его глаза. Реально ярко-зелёные глаза. Нет, первое место ему, и точка. И никаких гвоздей. Именно такие глаза насыщенно-зелёного цвета и называли ведьмиными глазами. Если у Лили Эванс были такие же, то не удивительно, что у Джеймса Поттера снесло башню.

Не знаю, как там с конкурсом двойников, но у пацана реально будут проблемы с противоположным полом. В смысле, не он за девчонками бегать будет, а наоборот. Причём убегать ему нужно будет очень шустро, чтобы не догнали и не затискали. Они могут. Если, конечно, пацана откормить и приодеть. Ну, и конечно, если говнюком и мудаком не вырастет. Нет. Серьёзно. Глаза нереально зелёного цвета. Я таких ещё никогда не видел. Даже очки не могут это скрыть. Кстати. Очки тоже сломаны. О! Похоже, он меня заметил. Улыбаемся ему и машем. От меня не убудет. Оп-па! Пацан, судя по лицу, растерян не меньше моего. Явно удивлён тем, что меня видит. Или тем, что я его вижу? Но ручкой помахал. Да что же он худой такой то?

-Стоп! Какого?

Поезд тронулся. Пацан, судя по лицу, в изумлении. Вон как головой во все стороны крутит. Так. Я не понял. Это меня разыгрывают или его? У меня знакомых миллионеров-шутников нет. Да и глупо на меня такие деньжища тратить. Я среднестатистический пчеловод. Ну ладно. Я хороший пчеловод. Но не настолько же? Так что я отпадаю. Следовательно..., разыгрывают пацана. Тогда нафига я здесь? Поезд набирает скорость и уходит..., в туман. Прям как в дешёвых советских фильмах.

Нет. Советских актёров я глубоко уважаю. Мастера с большой буквы. Иностранным актёрам прошлого до наших расти и расти. Было. Нет. Они тоже молодцы. НО! Иностранцы того времени в свою роль, как говорится, вживались. А наши, советские, наши буквально, жили ею. Почему я говорю о советских фильмах, что они дешёвые? Так из-за сценария. Либо не поймёшь, чем фильм закончился, либо главные герои уходят вдаль, и не поймёшь, чем фильм закончился. Что в моих глазах вообще пиздец. Вот как такой концовкой можно так испоганить хороший фильм? Но это если повезёт. В большинстве, в советских фильмах всё заканчивается плохо. Либо у главного героя девушка или семья гибнет. Либо кто-то из близких людей. Вроде как он и победил, но только эта победа ему даром не нужна. Фильм закончился плохо. А потом, во время перестройки, критики возмущались: « А чё это наша молодёжь не смотрит отечественные фильмы!?!» Так снимите, суки, фильм с хорошим концом! А говна и страданий мы и в своей жизни насмотримся и нахлебаемся по самое не могу! Жаль, что я такому критику в зубы своим кулаком не врезал. Да-да. Я знаю, что мозгов бы ему это не прибавило, но согласитесь, мне бы стало легче, а это уже не мало.

Нет. Есть и нормальные советские фильмы. Но их так мало…

В наше время ситуация с актёрами поменялась. Теперь уже нашим актёрам нужно учиться у иностранных, как нужно не просто вживаться и играть, а, буквально, жить жизнью своих героев.

Так, к чему это я. Поезд уехал в туман. В реальный такой туман, который окружает вокзал. И вот я стою и думаю:

-И чё это только что было? Чё-то я туплю. Или у меня крыша поехала? Вполне возможно.

Психологи утверждают, что если Вы думаете, что сошли с ума, значит с Вами всё в порядке. А вот психи никогда не признают, что с ними что-то не так. Так что у меня ещё есть надежда. Да-да. Надежда. Не более.

Я не всегда был скептиком. Когда-то я верил в доброе и светлое. Но жизнь… отрезвила. Итак. Вот он я. Вот вокзал.

-Что-то терзают меня смутные подозрения. Да ладно. Не может же такого быть. Идиотское предположение.

Попытался выйти из вокзала. Подошёл к выходу и-и-и..., национальная индейская изба. Фиг-вам называется. Перед туманом словно прозрачная стена. Хрен выйдешь. А вот теперь я действительно запаниковал. Если мои подозрения оправдаются, то тогда мне наступил пиздец. А пиздец, как известно, не лечится. Быстро пробегаюсь по вокзалу и заглядываю под скамейки. Кстати, вокзал действительно чистый.

-Твою мать!

Меня едва не вырвало. Я не сказал бы, что от отвращения. Скорее от жалости. Я даже удивился самому себе. Я уже очень давно не испытывал к кому-либо жалость. В особенности к самому себе. Да. Он здесь. Ребёнок в окровавленной наволочке. Точнее, не ребёнок, а подобие ребёнка. Осколок души Тома Реддла, более известного миру как лорд Волан-де-Морт.

-Мать вашу! — На нервной почве чешу всё, до чего могу дотянуться. — Неужели я попал?

* * *

Некоторое время спустя...

Ну что я могу сказать. Ребёнок в окровавленных пелёнках страдал. Реально страдал. Очевидно, Том действительно не рассчитывал создать этот крестраж. Этот осколок его души получился спонтанно. Ни проблеска ума, ни-че-го. Только инстинкты. Вывод крайне неутешителен. Для меня. Хоть это и идиотизм, но допустим..., от нечего делать, просто допустим, что я нахожусь во внутреннем мире тела Гарри Поттера. Так сказать, в подсознании. Но тут несостыковка. Гарри Поттер, который только что уехал, был ребёнком. А в каноне Гарри был уже здоровым лбом, когда он, по совету мудрого и доброго ДДД, пошёл в Запретный Лес, как баран на убой, к Волан-де-Морту. Ему же в тот момент вроде семнадцать лет было? Или около того? Ну, не важно. Важно, что он был здоровым оленем, когда попал на этот призрачный вокзал. Дальше, по канону, они с Дамблдором едва не расцеловались от радости встречи друг с другом, поболтали ни о чём, и Гарик благополучно свинтил обратно на землю. А тут мелкий шкет, а то, что это Гарри Поттер, я сомневаюсь всё меньше и меньше, помахал мне ручкой и сделал того... в смысле ту-ту! И тут третий вопрос. Какого...?

* * *

Псевдоразум зашвырнул, а по другому это не скажешь, душу в тело наследника. Не имея возможности привязать душу к телу, псевдоразуму осталось лишь ждать, отслеживая жизненные показатели наследника.

Выжить назло всем. Часть первая.

Дом Дурслей. День третий.

Петунья нервно мяла полотенце в своих руках.

-Вернон, он не просыпается.

Вернон не отрываясь от газеты.

-Ну и что? Он же нам не мешает.

-Вернон. Мне пришлось вчера его подмывать.

Вернон отложил газету и нахмурился.

-Он что, в постели нагадил?

Петунья покачала головой.

-Он что, — вновь взвился Вернон, — вообще озверел? Да я его...

-Вернон. Он неподвижно лежит больше суток. А если он...

-Он всё равно никому не нужен, — уже не так уверенно пробормотал Вернон.

-И ещё с него не сошли синяки. Кроме того. Его рука, она опухла. Я думаю, что она сломана.

-Так это же замечательно! — Воодушевлённо воскликнул Вернон. И видя растерянное лицо Петуньи, уточнил. — Туни. Ты подумай. Если у него будут заживать синяки так же, как и у всех нормальных людей, то это означает, что нам это удалось! Мы наконец-то выбили из него его ненормальность!

Петунья покивала головой и тут же нахмурилась.

-Ну, его ненормальность мы выбили. А дальше то что?

-Э-э-э? — Такая постановка вопроса поставила Вернона в тупик. Действительно, а что дальше?

* * *

Попаданец.

Допустим, что я попал в Гарри Поттера. Причём не как все порядочные попаданцы, которые попадали в Гарри непонятно как, а..., а хотя я тоже не далеко от них ушёл и тоже не представляю, каким образом я тут оказался. Итак. Разберём по пунктам. Я перед сном практикую медитацию. Главная её цель — это выявление астрального тела из физического. Могло ли всё это в результате этих моих действий, и моё подсознательное и желание увидеть мир Гарри Поттера, сыграть со мной злую шутку? Или некая сила переместила меня? Сёстры? Та же Судьба. Ну, или сама Смерть? Причём всё это получилось настолько быстро, что я ничего не успел заметить. Ни то, как моё сознание отделяется и летает над собственным телом. Ни того, как я начал перемещаться между мирами..., в общем, ни-фи-га. Но всё же возьмём за основу то, что я внутри сознания Гарри Поттера. Подтверждением служит то, что вон там лежит осколок души Тёмного Лорда.

Так. Спокойно, Саша. Дыши глубже. Как там в одном из фильмов про мумию. Толстый мужик, который профинансировал раскопки гробницы, глубоко под землёй ползёт по узкому лазу за профессором, который так же ползёт по лазу на четвереньках. Вслед за спонсором-толстяком на четвереньках ползёт охотник.

Уже глубоко сожалея, что полез в эту нору, толстяк испуганно жалуется-нудит профессору:

-Профессор! Вам хорошо. Вон какой Вы худой. А я толстый. А если я застряну?

Профессор — толстяку:

-Всё будет хорошо. Успокойтесь. Дышите глубоко. Вдыхайте через нос…

Охотник перебивает профессора и со злорадством в голосе:

-…и выдыхайте через задницу!

Толстяк обиженно:

-Не смешно!

Блин. Всякая глупость в голову лезет. Ладно. С собой разобрались. Но если это внутренний мир Гарри Поттера, то для начала было бы неплохо найти его память и определить наконец, что с ним произошло. Обычно, попаданцы хоп, и всё «вспоминают» из жизни Гарри. Но мы-то в реальном мире. Во всяком случае я так надеюсь. В жизни так не бывает. Или бывает? Я, к примеру, когда родился, полностью осознал себя на сороковой день. Я имею в виду полностью. До этого были постоянные провалы в памяти. А память о моей прошлой жизни, ни-ни. Отсюда вопрос. Если Гарри сказал всем ту-ту, то не сказала ли мне ту-ту и его память? Если информация о жизни записана на духовную оболочку, а судя по тому, что на данный момент я помню, кто я и откуда, то это так. Правда, у меня ощущение, что думать я начал медленней. Может, человеческий мозг помогает обрабатывать информацию и мысли быстрее в разы? Одни учёные утверждают, что в человеческом мозгу также прописана информация о его жизни. Другие утверждают, что мозг — это всего лишь что-то вроде процессора-передатчика для нашей души и лишь помогает ей думать и влиять на тело и физический мир. Так что если помимо души память находится и в клетках головного мозга Гарри, то было бы неплохо до этой самой памяти добраться.

-Так. У меня есть план. Уже легче.

Паника утихла, и мы смотрим на мир веселей. Что мы знаем о памяти, точнее, о памяти волшебников этого мира? Верно. Оклюменция. Защита разума и возможность работы с ней. Но заметим одно но. Это могут делать либо волшебники, либо..., хотя нет. Не думаю, что сквибы на это способны. Во всяком случае в каноне об этом не было упоминания. Хотя в моём мире люди могли делать нечто подобное. Например, Наполеон Бонапарт. Это я знаю точно. Он представлял своё сознание в виде шкафа с документами. Вечером, перед сном, он мысленно просто закрывал створки своего воображаемого шкафа. А утром открывал. В общем, у него была абсолютная память. Он был по-настоящему великим императором! Если бы ему ещё не ударила моча в голову, и он не напал бы на Россию, цены бы ему не было. Кэ-Гэ-Бэшники вроде могут тренировать память. Ну, или ФэЭсБэшники. Поменяла змея кожу. Какая разница? Так что возможно..., хотя нет. С памятью подождём. Для начала нужно попытаться найти то самое магическое ядро и подумать, нельзя ли чё с ним сотворить. Например, подсоединиться к нему. Вопрос в том, где оно? Осмотр вокзала ничего не дал. Повторный — тоже. На выходах — туман. За дверьми — тоже. На вокзале лишь я и..., стоп! Если вспомнить канон, то я должен быть здесь далеко не единственным.

-То-о-о-ми-и-и-и? Где там наш маленький? Ага! А вот и наш..., ой, фу-у-у.

Неужели он действительно не понимал, что творит? Вроде умным мужиком был. Даже гениальным. Так. Внимательно осматриваем «осколок». Не могу я называть его крестражем. Хотя бы потому, что он крестражем, на мой взгляд, не является. Во всяком случае в моём понимании. По канону в нём не было самосознания. Не было функции к захвату тела. В противном случае крестраж давно бы притянул к себе основную душу Волан-де-Морта и захватил бы тело маленького Гарри. Или нет? Ну, пусть не младенца, а пацана уж точно. Как мы помним из канона Волан-де-Морт был в отчаянии. Причём до такой степени, что решился убить единорога и выпить его кровь. Что? Гарри защитила жертва его матери? Не смешите мои трусы. Во-первых эту сказочку придумал ДДД. Во-вторых. Тёмный Лорд пытался убить Гарри уже после смерти Лили. Что у него, к слову, не получилось. Следовательно, даже если на Гарри лежит пресловутая защита, в чём лично я глубоко сомневаюсь, то защита отрекошетила бы не только аваду, но и крестраж. А теперь внимание. Если защита Гарри была настолько сильна, что Том даже прикоснуться к нему бы не смог, то что бы она сделала с «осколком», который попытался бы вселиться уже после того, как защита стала действовать? То-то и оно!

Но! Вероятность существования некой непонятной защиты нельзя сбрасывать. Это же мир магии, в конце-концов. Там ведь Сириус вокруг крестника постоянно отирался. А знаний и секретов в родовой библиотеке Блэков было о-го-го столько. Да и Поттеры не пальцем деланы. Что? Сириуса выжгли с гобелена? Возможно. Выжгли, но не изгнали из Рода. За это говорит хотя бы то, что дом на Гриммо 12, после бегства из Азкабана, для него был открыт. Да и сейфы Блэков для него были доступны. Как и вся недвижимость Блэков. Откуда я знаю? Читаем канон. Блэк, на правах хозяина собственности..., всей собственности Рода Блэков, после своей смерти передал домового эльфа Кикимера своему крёстному сыну, в лице Гарри Поттера. Так что хрена-с-два матушка Сириуса изгоняла его из Рода. Выжгла его имя на гобелене. Это да. Но не изгоняла из Рода. Так что ритуал над маленьким Гарри вполне могли провести. И отнюдь не светлый. Матери, я имею в виду настоящие матери, ради своего ребёнка могут пойти и не на такое. Это я по своей матери сужу.

Но с другой стороны давайте представим, что защита, и не важно откуда она взялась, существует. Если авада ослабила защиту и благодаря этому «осколок» как бы проскочил сквозь защиту, а потом защита восстановилась и поэтому Волан-де-Мор не может вселиться, пока защита у Гарри действует. Возможен и такой вариант. Следовательно, теперь и у меня может быть не так много времени. А потому..., хэрэ строить догадки и сопли жевать. Этим я займусь потом. Сейчас мне нужно вроде как очнуться.

Я стал более внимательно осматривать вокзал…

И почему я не стандартный попаданец? Вот у них ситуация. Блеск! Открыл глаза и вуаля! Он уже в теле главного героя. И тело, и магия, и память, всё при нём. Ох! Грехи мои тяжкие! А грехов на мне много! Это по своей жизни в России чувствую. Ибо такая жизнь, какая была у меня, это не испытание, а наказание Господне. Но вернёмся к нашим баранам. А точнее, к нынешней ситуации. Как уверяют наши учёные, возможности нашего мозга неограниченны. Как утверждает мир Гарри Поттера, возможности волшебников, практикующих магию разума, просто... ошеломительные. Недаром её запретили. Как же бедненькое Министерство Магии будет выгребать деньги у полубогов. А как я понял из канона мадам Ро., Министерство Магии Англии бедненькое. Прям как наше Российское Правительство. Им нужно помогать. А полубоги не делятся. Они сами могут помочь поделить. Прям как наше Российское правительство. Помните начало девяностых? Хоп. И три нуля со сберкнижек, как корова языком. А ведь министр финансов за два дня до этого выступил по телевизору в прямом эфире с заявлением, и уверял всех нас, что наши деньги в безопасности. Он же, гнида, чуть ли не поклялся нам на крови, с экрана телевизора, что наши деньги на сберкнижках не тронут. Так что это была не инфляция, а самая банальная кража. А знаете, почему народ промолчал? А народ привык, что его грабят. Я спрашивал стариков. Да подобное в России происходит каждые восемнадцать — двадцать лет. Схемы меняются, но суть-то остаётся прежней. Так или иначе Российское государство изымает у своих граждан деньги.

Да дьявол с ними! Что-же такое-то? Мысли скачут с одной темы на другую как бешенные зайцы.

Так! Вернёмся к волшебникам. Точнее, к Гарри Поттеру. Осколок Тома пока трогать не будем. Не до него. Вернуть полный контроль над телом пока возможности нет. Я просто не знаю как это сделать. Не знаю, сколько это займёт времени и сил. Из плюсов. Пока нет связи с телом, моё сознание в безопасности. Во всяком случае я на это надеюсь. О чём я? А вот не хотелось бы открыть глаза и получить «Обливиэйт». Что-то мне подсказывает, что это проклятье в первую очередь действует на клетки головного мозга.

Тут из колонок, что висят на стенах, раздался женский голос:

-Вернон, уот…

* * *

Дом Дурслей. День четвёртый.

-Вернон, что будем делать? Его нельзя оставлять здесь в таком виде.

-Он никому не нужен, — растерянно пробормотал Вернон.

-Очень хорошо. Как думаешь, когда полиция увидит эти синяки и сломанную руку, они с тобой согласятся, что он никому не нужен?

-Э-Э-Э?

* * *

Попаданец.

Пять минут спустя.

-Не фига себе! Ай да Гарри. Молодец. Ловко придумал. Похоже, он объединил эти колонки со своими ушами, чтобы находясь во внутреннем мире знать, когда его позовут. Тогда почему в каноне он был таким тупым? Однако мне нужно очнуться. Попробуем сесть по-турецки и помедитировать.

По внутренним ощущениям двадцать минут спустя.

-Нет. Я конечно не против изображать Будду, но всему есть предел!

По внутренним ощущениям час спустя.

-Да чтоб тебя! Что-же я делаю не так?

* * *

Когда-то Поттеры думали внедрить в алтарь послание, которое должно будет активироваться в тот момент, когда душа попадёт в тело наследника. Это решило бы очень много проблем. Можно было бы записать в послании, что Поттеры ожидают от «вселенца». И главное, как установить связь между своей душой и новым телом. Однако подобные ментальные закладки в автоматическом режиме пришлось бы внедрять всем потомкам Поттеров. А Ментальные закладки крайне негативно влияют на мозговую и умственную деятельность. Собственно, поэтому применять на детях легилименцию и ментальные закладки строжайше запрещено. Конечно, после ментальной закладки, пускающего слюни ребёнка не получишь. Но поглупеть ребёнок может вполне. В особенности, если легилименцию применит дилетант.

Поэтому псевдоразуму осталось лишь ждать, и терпеливо наблюдать за наследником, попутно отметив попытку новой души осуществить привязку к телу. Так же псевдоразум отметил то, что физическое состояние наследника продолжает ухудшаться.

* * *

Дом Дурслей. День пятый.

-Вернон. Дальше ждать нельзя. Ты же видишь, что ему хуже. Он уже почти не дышит.

-А что ты предлагаешь? Вызвать скорую? Так давай тогда вызовем и полицию. Чего время тянуть. И врачам время сэкономим. Ты же видишь, что его нельзя показывать кому бы то ни было, когда он в таком состоянии. А за решётку я не пойду. И тебе не позволю. А что будет с Дадли, если нас посадят?

-Что же нам тогда делать? — Страх за Дадли окончательно сломал волю Петуньи.

Притихший Дадли испуганно смотрел на родителей.

-Вот что, — Вернон решительно встал и внимательно посмотрел на жену, и сына. — Слушайте меня очень внимательно...

* * *

Попаданец.

Не знаю, сколько времени прошло, но аудиоколонки исправно работали. Во всяком случае звук из них идёт. И судя по всему это звук от работающего мотора автомобиля. Возможно, Гарри куда то везут. Может в больницу?

Наконец что-то во внешнем мире изменилось. Двигатель машины заглох. Ну, или его выключили. Не суть. Вот сижу и слушаю звуки. Вот звук открывшейся двери. Вот ещё одной двери. Чьё-то пыхтение. Шорохи.

Странно. На машине скорой помощи должны быть разговоры. Да и шум, присущий больницам, я не слышу. А наслушался я их в своё время достаточно. Опять пыхтение и шорохи. Вроде как несут нечто тяжёлое. Уж не меня ли? Опять шорохи и удаляющие шаги. Два хлопка от закрывающейся дверцей. Рёв заработавшего мотора и звук удаляющего автомобиля.

-Что-то мне это не нравится. И то, что это жу-жу-жу прекратилось, это неспроста! Мне нужно срочно…, а что если…

Я встал и представил, что моё тело стало меняться. Меняться и превращаться в тело Гарри Поттера. Удивительно, но у меня начало получаться. Руки, как расплавленный воск, поплыли, изменяясь на детские. И именно это действие, словно сорвало плотину, и мир вокруг меня затянуло туманом. А в следующее мгновение я почувствовал боль в руке и в боку.

* * *

«Душа перестала отторгать тело».

«Началось слияние души с телом»

«Слияние души с телом закончено».

Псевдоразум, согласно алгоритму заложенных в него действий, активировал заклятие, помогающее душе пробудить тело.

* * *

Открыв глаза я скривился. Во всяком случае, мне так показалось, так как мышцы лица мной не ощущались.

-Боже! Как же мне хреново, — попытался я сказать, и не смог, потому что мой язык просто высох.

«Нет, — подумал я. — Я хочу пить. Я готов землю руками рыть, так я хочу пить. Даже голод, что я испытываю ничто перед тем, как я хочу пить».

С трудом встав, я сделал несколько острожных шагов и осмотрелся. Похоже, сейчас ночь.

«Ну что я могу сказать. Охрененное у Гарри зрение. Одно слово — крот. Так. Что у нас тут?»

Поднял здоровую руку, и сощурился.

«Ха! А рука-то, детская! А что у нас вокруг нас? Судя по запаху, расплывающимся пятном перед глазами, и звукам, я в лесополосе. И вроде как в овраге. К счастью, выбраться из него мне не составило проблем. Но вот то место, где я лежал, спуск был весьма крутым. Запомним этот момент. Сторонний наблюдатель-дилетант, мог бы решить, что я, а точнее Гарри Поттер, гулял, задумался-заигрался, и свалился в овраг. Отсюда и все переломы. Врачей и полицию этим не проведёшь. Они сразу разберутся что к чему. Удары от кулаков или ног, если они были, врачи определят на раз. Бля, да что же мне так хреново-то? Надеюсь, что у меня не слишком серьёзные переломы. Мнда. А ещё у меня тяжёлая голова. Прям как после наркоза. Был у меня такой опыт. Бля!»

Меня согнуло и вырвало.

«Похоже, что у меня действительно серьёзное сотрясение мозга».

Перед глазами всё поплыло, и я, завалившись на бок, потерял сознание.

* * *

«Состояние тела критическое».

Действия псевдоразума остановились. Наследник Поттеров больше не имел магического ядра. Во всяком случае отклика от магического ядра через магическую связь он больше не ощущал. Очевидно, оно ушло вместе с душой наследника. Однако он ощутил от наследника энергию пусть похожей, но иной природы, что для представителей иных миров было в порядке вещей. Примером могли послужить представители таких магических рас, как драконы, единороги или демоны. Так же как и волшебники они имели магическое ядро, но иной природы.

Все наследники рода Поттеров, проходили ритуал привязки к родовому камню, в котором и был заключён псевдоразум. Таким образом во время ритуала привязки всем наследникам в кровь автоматически вкладывались свёрнутые и замаскированные заклятия, ожидающие, в случае беды, своего часа.

Теперь, когда душа оказалась надёжно зафиксирована в теле, псевдоразум через связь послал магический импульс, чтобы активировать диагностирующее заклятие, которое в свёрнутом и скрытом состоянии находилось в крови наследника.

«Активация большого диагностирующего заклятия»

«Подтверждение».

«Поиск излучения магической энергии иной природы».

«Подтверждение».

«Обнаружено магическое ядро иной природы».

«Расширение поиска».

«Аналог магического ядра в картотеке не найден».

«Поправка».

«Обнаружено магическое ядро неизвестной природы».

«Внести данные о новом виде магического ядра в картотеку».

«Новые данные внесены».

«Природа магического излучения неизвестна».

«Внести данные о природе магического излучения в картотеку».

«Новые данные внесены».

«Степень воздействия неизвестного магического излучения на окружающий мир неизвестна».

«Анализ воздействия неизвестного магического излучения на окружающий мир в данный момент невозможен».

Псевдоразум узнал необходимый минимум о «вселенце». Теперь необходимо было скрыть факт того, что тело наследника заняла другая душа. Так как случаи, когда тело волшебника занимала чужая душа в истории волшебников пусть очень и очень редко, но были. И первое, что указывало на «вселенца», это двойственность имени, фамилии и отчества. Во время рождения новорождённому или новорождённой фамилия, имя, и отчество магия прописывает буквально в крови. И не важно, чистокровный ты волшебник, полукровка, или магглорожденный. Но если в тело волшебника, взамен ушедшей, попадает иная душа, причём душа, которая не утратила памяти о предыдущей жизни, то её фамилия, имя, и отчество так же прописывается в крови вместе с именем тела, данного при рождении.

«Активировать чары сокрытия».

Псевдоразум послал через связь очередной магический импульс, активировав теперь уже предназначенные для этого заклятия из арсеналов некромантов прошлого. Теперь ритуал на крови покажет лишь фамилию, имя, и отчество, данное при рождении наследника. Но тут по связи к псевдоразуму пришло сообщение.

«Опасность. Жизненные показатели наследника быстро падают. Обнаружено кровоизлияние в мозг. Опасность комы».

Псевдоразум сопоставил срок ухудшения физического состояния наследника и пришёл к выводу, что оказать медицинскую помощь наследнику просто некому. Наследник должен сам добраться до тех, кто может физически оказать ему помощи. Но если наследник впадёт в кому, то это для него будет приговором. Перебирая возможные варианты и сопоставляя их с данной ситуацией, псевдоразум всё ниже и ниже спускался по списку своих инструкций, оставленные ему его создателями. Но ни одна из инструкций не соответствовала данной ситуации, пока псевдоразум не добрался до последней строчки. Какое-то время псевдоразум раздумывал, не стоит ли ему ещё раз пройтись по списку инструкций, так как последняя строчка из длинного списка, звучала как приговор. Понимая, что время утекает, псевдоразум решился.

«Активировать ритуал «Последний шанс»».

* * *

Не знаю, сколько я провалялся, но стоило мне очнуться, как я осознал. Мне чертовски…, жарко. А ещё мне было очень хорошо. Я бы даже сказал, что я чувствовал как меня буквально переполняет энергия и эйфория. Хотелось бегать, прыгать, кричать, петь, ходить колесом, да и вообще дурачиться. Бок почти не болел, а рука…. Стоило мне посмотреть на опухшую руку, как на меня словно вылили ведро холодной воды. Вместо руки у меня была пятипалая ветка обтянутая кожей. Вторая — тоже. Дотронулся до своего бедра и у меня внутри всё окончательно похолодело.

«Я что, стал зомби?»

С трудом дотронулся до штанины и приподнял её. Та же картина. Со страхом потянулся к своему лицу.

«Бля, да я горю. Неужто простыл? Нужно вытаскивать отсюда тело Гарри Поттера».

Осмотревшись понял, что наступило утро. Может быть и вечер. Не знаю. Стоило попытаться встать на четвереньки, как левый бок и руку прострелило болью. Онемение стало проходить, а вместо неё стала возвращаться боль.

Увидев дорогу я осмотрелся. Вроде не темно, но вот это чёртово зрение Поттера. Ну, ведь Вы не думали, что Вернон заботливо наденет на нос пацана его очки, прежде чем вышвырнет из машины?

«Стоп! Машины. Ага! Слышу звук проезжающих машин. Очевидно там, как минимум, дорога с оживлённым движением, или даже автострада. Так. Чувствую я себя относительно неплохо. Думаю, у меня шок.»

Подобное со мной бывало и раньше…, теперь уже в прошлой жизни. Несколько раз у меня были очень сильные порезы. В эти моменты на меня наваливался страх и шок от случившегося. Но не ступор. В эти моменты мои мозги, как не странно работали четко. Я осознавал, что именно из-за страха и шока впервые моменты я не чувствую боль. Но скоро она вернётся. От десятка секунд, до минуты. И именно в этот момент, пока нет боли, нужно принять меры. Вылить на порез тройной одеколон, и потуже перебинтовать. Когда выливал на рану одеколон, боли практически не было. А вот когда начинал бинтовать, начинало покалывать, а спустя несколько секунд накатывала боль.

Сейчас у меня было тоже состояние. Находясь в шоке, я старался думать быстро, и чётко. Действовать нужно быстро. Я пошёл в сторону, где слышались звуки машин. Я чувствовал, как в моей крови бурлит адреналин. Во всяком случае это было единственное объяснения моего состояния. Я слышал о случаях, когда люди, в экстремальных ситуациях буквально выжигали себя, при этом делая почти невозможное. И резкая потеря веса было следствием этого состояния.

Моя мать рассказывала о случае в больнице, когда врач, что принимал роды, сделал женщине кесарево сечение. Вынул ребёнка, и довольно протянул:

-Ма-а-альчик!

А медсестра ему шепчет:

-Больная не поддалась наркозу.

А он — ей:

-Чего?

Она — ему:

-Роженица не поддалась наркозу и смотрит на нас.

Врач заглядывает за простынь, что отделяет голову от тела, и бледнеет.

-Женщина, Вы меня понимаете.

-Да — Пациентка говорит без голоса, только губами, но врач понимает, что она хочет сказать.

-Вы всё чувствуете?

-Да.

-Вы чувствуете боль?

-Да.

-Вы знаете как Вас зовут?

Губы произносят буквы, и по губам врач читает:

-Нина.

Врач резко разворачивается, и со скоростью швейной машинки начинает зашивать женщине живот, понимая, что женщина всё чувствует.

С таким же успехом японцу без обезболивания можно сделать харакири, а потом зашить разрезанный живот. Каковы шансы японца выжить? А эта женщина не поддалась наркозу, потому что просто очень хотела посмотреть на своего третьего сына.

Пока врач зашивал эту…, эту, то он думал, как можно неподвижно лежать в тот момент, когда тебе разрезают живот.

Закончив «штопку» врач буркнул:

-Что бы я её больше не видел. Она что думает, что мы из Бухенвальда?

Впоследствии врач сказал, что после операции он почувствовал страшный голод. Бросившись в коридоре к холодильнику, где больные хранили свою еду, первое, что он увидел, это трёхлитровую банку с водой, заряженную Чумаком. Схватив её, он за раз выпил все три литра воды. А тут весы стоят рядом. Вот он думает:

-Взвешусь. Как никак три килограмма прибавил.

Взвесился, и удивленно:

-Бля? Трёх килограммов до моего веса не хватает. За пять минут на шесть килограммов похудел!

Правда, потом он всё же пришёл к ней в палату, и попытался высказать этой…, этой, всё, что он о ней думает. А она ему совершенно спокойно говорит:

-Ну, я же Вам говорила, что если нужно, то меня можно резать и без наркоза. Потерплю.

Врач выскочил из палаты, а потом, по словам медсестёр, очень долго плевался и матерился.

О том, что эта роженица была моя мать, я скромно умолчу. Так что мой младший брат, можно сказать, родился знаменитым.*

Обо всём этом я думал на ходу, ощупывая свои выпирающие рёбра и впалый живот. И между тем, как я себя сейчас хорошо чувствую и тем, во что превратилось моё тело, я вижу прямую связь. А вот чувствовать себя я стал хуже. И чем дальше я шёл, тем хуже мне было. К счастью, трасса оказалась недалеко. Чтобы отвлечься, я вновь ушёл в свои мысли.

«Что-то мне подсказывает, что кузен Поттера, этот Дадли, вроде, так вот, кузен со своими дружками уже начали его травлю. Блин. Я словно назад во времени вернулся. Я тоже через такое прошёл со стороны старшего брата. Правда руки и рёбра он мне не ломал. Но вот ударить и унизить, это он любил. Как можно ударить младшего брата? Просто так. Потому что ему хочется».

-Ничего, Поттер. — Прохрипел я с жутким акцентом. — Дай вытянуть тебя и довести до больницы, и я тебя в обиду не дам. Даже если придётся для этого половину мира в крови утопить.

«Так, о чём я? Уж в Святое Мунго Поттера я свожу. Это даже не обсуждается. Ладно. Поттер в ближайшее время копыта не откинет. Надеюсь. Это плюс. Минус. Меня не по-детски начало трясти. А ещё мне стало по-настоящему хреново. А вот и автострада».

* — реальный случай из жизни писателя.

Выжить назло всем. Часть вторая.

Джейк.

Джейк вёл грузовичок с молочными продуктами для школьного питания. Ему нравилась его работа. Ему нравилась мысль, что он вкладывает свою душу в будущее их великой страны. А накормить школьников свежим творогом, сметаной, или напоить молочком или смесью обрата с соками, разве это не вклад в будущее страны?

«Мы развозим нашим детям только свежие молочные продукты!»

Такой был девиз фермы, на которой он работал. Да, он мог бы вообще не работать, а сидеть в уютном кабинете. Ведь ферма-то принадлежала ему. Но Джейкобу было важно именно лично поучаствовать в конечном пункте пути его товара. И дело не в деньгах. А в том, как на него смотрели учителя тех школ и детских садов, куда он поставлял свою продукцию. А недавно он начал спонсировать несколько полицейских участков. А что? Они тоже люди. Джейк всегда смеялся над другими странами и не раз и не два ловил себя на том, что в Англии всё самое лучшее. В том числе и полиция. Кстати о полиции.

Джейк проехал мимо постового. Тот, как обычно, отдал честь, а Джейк махнул ему рукой. Джейк вспомнил своего русского знакомого и усмехнулся. Тот русский очень удивлялся, что английские, как он выразился по-русски «легавые», вместо того, чтобы «срубить» с водителя комбайна «капусту», отдают честь.

«Поразительно! — Размахивал русский руками. — У вас едет тракторист, постовой отдаёт честь. Едет косилка, постовой вновь встаёт по стойке смирно, и отдаёт честь. А наши (дальше непереводимая игра русских слов)... ну ведь по их глазам вижу, что он думает о том, «Сколько бы содрать! А за что? Найдём!»»

-Джейк. Как она?

Джейк снял рацию. Это Карлос, мимо которого он только что проехал. Постовым, после того, как он начал их спонсировать, была известна частота его рации. Вот они время от времени и переговаривались. Хорошие парни.

-Привет, Карлос. Да всё пучком.

-А почему пучком?

-Эх ты, деревня. Это русское выражение.

-Так это правда?

Джейк недавно прославился среди постовых своим знакомством с русским дальнобойщиком. А точнее, с его высказыванием относительно их милиционеров-коллег из России. Чем изрядно всех повеселил.

-Ты про русского?

-Ага.

-Только он не русский. Он украинец.

-А какая разница?

-А я откуда знаю? Это их заморочки. Они же не мы, — самодовольно сказал Джейк. — Вот скажешь, англичанин. И всем всё понятно. А этот Кола. А нет. Ко-ли-а. Ну, у них и имена, упаси Господи!

Из рации раздался довольный смех полицейского. Джейк довольно оскалился. Копам нелегко. Особенно постовым. Весь интерес пялиться на проезжих целыми днями. Джейк аж содрогнулся, представив себя на их месте. Вот он и веселит их по возможности.

-Коля. Вот как его звали! Так вот. Как-то раз у меня порвался ремень на пропеллере радиатора. И тут остановился этот украинец на своей фуре. На ломаном английском начал меня спрашивать, в чём проблема. Хотя, какая проблема? У нас самые лучшие механики в мире. Хотя ждать, этих улиток, порой, приходится чуть ли не сорок минут, а это значит, что дети сегодня могут остаться без свежего. Непорядок.

-Да, — раздался довольный голос патрульного, — у тебя на этот счёт пунктик. Хотя нет. Пунктище.

-Да иди ты, — с улыбкой сказал он смеющеюся копу. — Я уже подумал на будущее о подобном форс мажоре.

-Так значит этот русский оттащил тебя к автомастерской?

-Ага. Как же. Держи карман шире.

-Не понял.

-Ему со мной было не по пути. У него, видите ли, сроки горят. Нет. Ты прикинь. Вот как у него могут гореть сроки?

-Странный он, этот русский.

-Украинец.

-Да хоть араб.

-Ага, точно. В общем, я в тот момент даже обиделся. Человеку нужна помощь. Ведь не для себя стараюсь, а для детей, а тут этот русский приносит мне женские чулки.

-Украинец, — поправил его коп.

-Да иди ты. Я чуть ему в морду не дал! Чё за намёки? Нет. У нас, конечно, самый терпеливый и миролюбивый народ в мире. Но я то самый настоящий мужик и горжусь этим. А этот хмырь говорит, что благодаря этому они фашистов в своё время разбили.

-Ну-ну. Они чего, чулками фашистам грозили?

-Нет. Панталонами!

Из рации донёсся хохот полицейского.

-Собственно, поэтому я и не дал ему в морду. В общем стою, смотрю, жду откровения...

-Ага, ну-ну...

-А этот хмырь...

-Украинец...

-Да иди ты. Ну, украинец. В общем, он залезает под капот моей «девочки» и завязывает женские чулки на пропеллер за места ремня.

-Серьёзно? Ну и чё?

-А не чё. Нормально доехал. Прикинь. Я когда купил ремень, ещё неделю на этих чулках ездил, что бы определить, насколько их хватит. Хорошо, что моя жена их не увидела. Уж она...

Из рации разнёсся самозабвенный хохот.

-Какого? Твою мать!

-Джейк? — С трудом от смеха выдавил коп.

-Карлос, ты даже не представляешь, что я только что увидел.

От интонации Джейка с Карлоса тут же слетело всё веселье.

-Джейк. Что там у тебя?

-Не сейчас. — И Джейк остановил машину.

* * *

Попаданец.

Итак. Трасса. Добрался таки.

«Аллилуйя, мать вашу! Я бы поцеловал дорогу, но ведь я потом не встану».

И всё же я себя переоценил. Точнее, переоценил тело Поттера. Последние двадцать метров я шёл словно двадцать километров. Был в моей прошлой жизни такой опыт ходьбы. Но даже тогда я так не уставал. Эти долбанные двадцать метров я шёл исключительно за счёт злости на весь мир. Вот стою и тупо пялюсь на дорогу. Вот мимо пронёсся грузовичок и резко остановился. Аж покрышки задымились. Поворачиваю голову, не вижу, а скорее чувствую, как в зеркале заднего вида вытягивается лицо водителя. А боковое зеркало то здоровое. Сразу видно, что человек живёт работой. Вот водитель шустро сдаёт назад, что-то буркнул вроде как в рацию, пулей вылетел из кабины.

* * *

Джейк.

-Эй, малец? Парень, ты как? Чёрт! — Едва успел подхватить падающее тело. — Какого?

* * *

Попаданец.

Стою, смотрю на англичанина и мысленно рассуждаю.

«Хау а ю?— спрашиваешь. Да просто супер! Эй! Кто свет выключил?»

* * *

Джейк.

-Карлос! Дуй сюда! У меня ребёнок на руках умирает!

* * *

Карлос.

-Вот чёрт, — несколько щелчков по рации. — Диспетчерская! Диспетчерская. Экстренная ситуация. Говорит семнадцатый пост. Наш Джейк сообщил, что найден ребёнок в тяжёлом состоянии. По его словам, ребёнок при смерти.

-Семнадцатый, говорит диспетчерская. Помощь в пути. Связываю Вас с диспетчерской больницы Святого Франциска.

-Семнадцатый? Это диспетчерская больницы Святого Франциска. Где Вы?

-Диспетчерская больницы Святого Франциска, я в двадцати километрах от Литтл Уингинг в вашу сторону. Отправляюсь к пострадавшему. Подключаю к вам свидетеля через конференц-связь.

-Карлос! — Заорал в рацию Джейк. — Где помощь?!

-Уважаемый, это диспетчерская больницы Святого Франциска. Где вы?

-Я где-то в пятнадцати километрах от поворота на Литтл Уингинг, как ехать от Лондона! Где помощь?

-Успокойтесь. Помощь в пути. Кто пострадавший?

-Ребёнок. Мальчишка. Лет пяти-шести. Я так думаю.

-Вы можете определить повреждения?

-Я не медик! У него рука опухла.

-Успокойтесь. Помощь уже близка. Делайте всё строго, что мы Вам говорим. Положите ребёнка на твёрдую ровную поверхность.

-С ума сошли? Куда? На асфальт что ли?

-Джейк, — рявкнул Карлос, — делай, что говорят. Глубоко вдохни и выдохни. Я буду через пару минут.

-Да. Я тебя вижу.

-Джейк. — Карлос взял разговор в свои руки. — Слушай меня. Положи ребёнка на асфальт.

-Да, положил.

-Теперь поверни его на правый бок.

-Да. Сделал.

-Теперь левую руку заведи вперёд .

-Сделал.

-Теперь левую ногу согни в колене и тоже заведи вперед. Это не позволит ему вновь скатиться на спину.

-Да-да. Сделал.

-Джейк. У тебя есть, что положить ребёнку под голову?

-Да. Сейчас... Готово.

-Джейк. Я уже почти рядом. Очень важно, чтобы ты открыл мальцу рот и проверил, что он дышит. Были случаи, когда лёжа на спине у пострадавших проваливается язык в глотку и несчастный задыхался.

Джейк посмотрел на приближающуюся патрульную машину, оглашающую окрестности своей сиреной.

-Карлос. Что мне делать!

-Открой рот мальцу. Проверь его язык. Проверь, чтобы он дышал.

-Да. Он дышит.

-Успокойся, Джейк. Ты всё сделал правильно.

Из остановившиеся машины выскочил полицейский.

-Твою мать!

Схватив рацию Карлос закричал:

-Диспетчерская, это семнадцатый пост! У нас экстренная ситуация! Ребёнок при смерти!

Из динамика рации послышался новый голос:

-Офицер. Это скорая. Что с ребёнком? Вы видите внешние повреждения?

-Повреждения? Да по нему словно боксёр удары отрабатывал. Но главное не это. Вы бы его видели. Он словно из Бухенвальда сбежал.

Полицейский пощупал пульс.

-Диспетчер, это семнадцатый пост. Пульс у мальца почти не прощупывается.

-Мы почти на месте, — раздался в рации голос врача, и окрестности огласила сирена кареты скорой помощи. — Вижу вас.

И вот спустя несколько минут медики бегом несут носилки к пострадавшему. Увидев ребёнка прибывшие врачи едва не впали в ступор, и чуть ли не хором выдали:

-Какого?

Минуту спустя карета скорой помощи на всех парах неслась по дороге, ревя сиреной во всё силу своих лёгких.

Впереди кареты скорой помощи неслась патрульная машина, матерясь своей сиреной в унисон врачам.

-Маргарет? Что скажешь?

-Джордж. Это не наш «клиент». Одежда явно с чужого плеча, но чистая. Относительно чистая кожа, волосы и уши. Это определённо не беспризорник. Ногти аккуратно обрезаны. Зубы в порядке. Но руки знают, что такое работа.

-Офицер, — сказал Джордж. — Вы слышали?

-Да, док. — Раздался хмурый голос копа по громкой связи из динамика рации. — На лицо явное жестокое отношение к ребёнку.

-Джордж, — вклинилась Маргарет. — Я прощупала ему рёбра. Судя по всему два ребра сломаны. Рука тоже. Возможно, внутреннее кровотечение. Кроме того, мальчика планомерно морили голодом и им почти удалось достичь желаемого. Ты только посмотри.

С этими словами Маргарет задрала рубашку и майку.

-Удавлю суку. — Прорычал Джордж. — Вот этими самыми руками поймаю и удавлю. Давление?

-В очередь, док, — сказал Карлос из рации по громкой связи. — Тут перед вами двое на очереди.

Джордж усмехнулся и молча кивнул. Настрой этих двоих ему понравился. Водитель фургона, что нашёл ребёнка, просто поставил всех перед фактом, что он едет вместе с ними. Постовой даже бровью не повёл. Лишь буркнул: «Запрыгивай ко мне на переднее сидение».

Сам Джордж уже много лет работает в качестве брата милосердия в больнице для неимущих. И его практика проходит не в самых благополучных районах Лондона. К сожалению, подобных районов в его городе немало. Он повидал всякое. Но вот в такие моменты ему отчаянно хотелось взять скальпель и применить его по несколько иному предназначению. Благо, опыт военно-полевого хирурга давал нужные знания. Как, куда, и как повернуть так, чтобы наверняка.

-Маргарет, я спросил тебя что с давлением?

-Восемьдесят на шестьдесят и продолжает стремительно падать. Ему нужно бы дать адреналин. Но я знаю, что нельзя.

-Док? — Спросил Карлос по громкой связи рации.

-Офицер, не мешайтесь. Мы не знаем, что у него может быть в крови. Поэтому нам теперь, по инструкции, запрещено давать адреналин без разрешения лечащего врача. Если в его крови «химия*», а мы дадим адреналин, то это может его убить.

Но его перебил сигнал от датчика пульса. От пронзительного писка Маргарет вздрогнула и прокричала:

-Остановка сердца!

Водитель кареты скорой помощи втопил педаль газа на всю.

Химия* — на сленге врачей означает наркотики.

* * *

Попаданец.

Я почувствовал, что теперь уже моё сердце остановилось. Желая увидеть его, я всеми силами потянулся к нему. Я тянулся к нему, желая вновь запустить его.

«Давай!» — Я представил перед собой висящее в воздухе сердце, и представлял что оно вновь забилось. Я настолько сильно сосредоточился, что даже не сразу осознал, что вижу перед собой висящее в воздухе сердце. Вот я коснулся его двумя ладонями…, и сжал. Затем ещё и ещё. Но вместе с этим я почувствовал, насколько стремительно я начал слабеть.

* * *

* * *

Карета скорой помощи.

-ЕСТЬ ПУЛЬС! Странно. Ведь мы...

-Маргарет, — перебил её Джордж. — Дай ему кислородную маску.

-Давление вновь стремительно падает!

В карете скорой помощи вновь раздался ненавистный писк.

-Остановка сердца!

* * *

Злобный попаданец.

-Да знаю я, вашу мать!

Несколько сжатий сердца буквально выпили из меня силы, и я рухнул на пол. А небьющееся сердце всё так же неподвижно висело в воздухе.

* * *

Карета скорой помощи.

-Начинай делать массаж сердца.

-Джордж, у него сломаны рёбра.

-А у нас есть выбор? Поэтому массаж сердца будешь делать ты. Начали.

-Вдох. Раз. Два. Три.

-Маргарет. Легче. У него рёбра трещат. Не проткни лёгкие.

-Вдох. Раз. Два. Три. Вдох. Раз. Два. Три. Вдох. Раз. Два. Три.

* * *

Злобный попаданец.

Я видел, как под воздействием внешних сил начало сжиматься сердце.

-Вот так! Толчок! Ещё толчок!

* * *

Карета скорой помощи.

-Есть пульс..... Остановка сердца.

* * *

Злобный попаданец.

-Тварь! Не отдам!

С трудом встав на ноги, я вновь прикоснулся к сердцу. И тут же рухнул на пол от накатившей слабости.

* * *

Карета скорой помощи.

-Вдох. Раз. Два. Три. Вдох. Раз. Два. Три. Вдох. Раз. Два. Три. Вдох. Раз. Два. Три.

-Пульса нет! Смазывай ему грудь. Я подготовлю дефибриллятор. ...Руки!... Разряд!... Разряд!... Ещё разряд!... Повышай напряжения...Руки!... Разряд!... Разряд!... Ещё разряд!... Продолжай массаж сердца.

-Вдох. Раз. Два. Три. Вдох. Раз. Два. Три...

-Док? — Раздался обеспокоенный голос полицейского.

-...Вдох. Раз. Два. Три. Вдох. Раз. Два. Три. Вдох. Раз. Два. Три.

* * *

Крик злобного попаданца.

-НУ ЖЕ! ДАВАЙ! — Подбадривал я себя, с трудом встав на ноги. Я вновь нажал на сердце, и в этот момент из сердца в меня ударила молния.

* * *

Карета скорой помощи.

-Руки!... Разряд!... Ещё!... Ещё!... Мы теряем его.

Из рации раздался голос:

-Это Центральная Больница. У вас действительно нет выбора. Врачи дают добро. Колите ему в сердце адреналин.

-Понял, — Джордж мгновенно одел длинную иглу на шприц и сломал ампулу с адреналином. Сделав укол в сердце, он вновь схватил дефибриллятор.

-Руки... Разряд...! Ещё!... Ещё!...

-Пульса нет.

-Продолжай делать массаж сердца.

-Раз. Два. Три. Вдох. Раз. Два. Три. Вдох. Раз. Два. Три.

Джордж взглянул на аппаратуру, которая безжалостно отсчитывает продолжительность времени остановки сердца

-Пульса нет. Повышай напряжение!...Руки!... Разряд!... Ну же! Давай, парень! СРАЖАЙСЯ! СЛЫШИШЬ, МАТЬ ТВОЮ? БОРИСЬ!

* * *

Крик злобного попаданца.

-А Я ПО-ТВОЕМУ ЧТО ДЕЛАЮ?! — Раненым зверем рычу я. Упрямо встав, я вновь потянул руки, и обхватил висящее в воздухе сердце.

Удар молнии.

-Не отпущу.

Удар молнии.

Я уже ничего не видел, кроме сердца в своих ладонях.

Удар молнии.

Сердце в моих ладонях увеличилось в размерах. Нет больше ладоней.

-Бейся…

Нет меня.

-Бейся…

Я, словно дымка, втянулся в сердце.

-Бейся…, — мысленно повторял я как заклинание, или мантру. Я видел все его клапана.

-Бейся… — Я видел кровь. Вены. Розовые мышцы и жёлтую паутинку нервов. Я растворялся в сердце, втягиваясь в каждую её клеточку. И тут со всех сторон в меня ударили молнии. Они били и били меня не прекращая.

-Бейся…, — успел ещё раз подумать я, прежде чем мой разум провалиться в чёрный колодец.

* * *

Карета скорой помощи.

-Разряд!...Ещё!...Ещё разряд!...ЕЩЁ РАЗРЯД!

Тело мальчика буквально выгнуло дугой. В карете скорой помощи повис устойчивый запах сожжённой кожи от электрических разрядов.

-ЕСТЬ ПУЛЬС!

* * *

Взбешённый до крайности попаданец.

-Не отдам Костлявой! — Думал я вися в темноте. Напротив меня всё так же висело сердце. Но теперь я реально чувствовал его. Чувствовал, и что самое важное, мог управлять им. Я БЫЛ ИМ! — Вот так! Бейся! Молодец! Вот так. Не знаю, что нам вкололи, но это нам помогло.

* * *

Карета скорой помощи.

-Джордж. Давление крови..., его словно и нет вовсе. — Маргарет умоляюще посмотрела на Джорджа.

В отчаянье, со слезами на глазах она прошептала:

-Мы...не довезём…его.

Джордж кивнул и обратился к водителю.

-Давай в Центральную.

-Док. Там сейчас пробки. Кроме того плата там не маленькая. Это не наша благотворительная больница для неимущих.

-Я заплачу. Давай в Центральную.

-В очередь, док, — раздался голос полицейского.

-Точно, — подтвердил голос Джейка. — Я плачу. Вы прямо за мной.

-Знаешь, Джейк, — сказал Карлос, — давно хочу тебе сказать. Ну-у-у ты-ы-ы и-и-и жу-у-ук!

-Да, — ответил Джейк. — Я такой.

-Диспетчерская. Это семнадцатый пост.

-Слушаю Вас, офицер.

-Нам нужен проезд до Центральной Больницы. Учитывая возможные пробки на дороге, прошу оказать помощь в...

Но его перебил голос диспетчера:

-В Центральной дают добро. Везите. Проезд подготовлен. Твои коллеги уже перекрыли улицу и очистили дорогу.

-Но, как они успели?

-Парни сейчас только тем и занимаются, что слушают ваши переговоры и предвидели ваше дальнейшее решение. Кстати. Пару легковушек они с водителями оттаскивали практически вручную. Теперь по всем близлежащим улицам пробки, но патрульные объяснили ситуацию, и недовольных водителей нет. Именно в такие моменты я чувствую гордость за наш народ. Именно в такие моменты видно, у кого что внутри...

-Это Центральная Больница. Дежурная команда врачей ждёт вас.

Спустя несколько секунд обеспокоенный голос диспетчера, который явно переживал за состояние маленького пациента, спросил:

-Как он?

-Плохо. — Ответил усталый голос Джорджа. — Сердце мальчика почти не...

Очередной писк проклятой аппаратуры.

-Остановка сердца!

Крик души из нескольких глоток в унисон с вконец озверевшим попаданцем.

-ДА ТВОЮ МА-А-АТЬ!

Альбус Дамблдор.

Дамблдор вернулся с очередного заседания Международной Конференции Магов. Эта была тяжёлая поездка. Его недруги выразили обеспокоенность, что Хогвартс отменил ещё несколько обязательных предметов. Так же его предупредили, что если уровень образования выпускников Хогвартса не будет возвращён к предыдущему объёму, то диплом Хогвартса перестанет котироваться на международной арене. А вслед за этим Хогвартс перестанет держать своё лидирующее место. Так же ему весьма прозрачно намекнули, что если бы на последнем Турнире Трех Волшебников не погибли бы все чемпионы, что Хогвартс уже тогда лишился бы своего статуса лучшей школы Европы.

-Турнир Трёх Волшебников, говорите. — Пробормотал Дамблдор. — Нужно об этом подумать. Очень крепко подумать. Как и о выгодах, которые можно будет в результате этого получить.

Садясь в кресло Дамблдор устало закрыл глаза и, закинув в рот лимонную дольку, стал обдумывать список первоочередных дел.

«Так. Ритуальную магию из списка предметов в Хогвартсе я убрал. Магию Крови тоже. Как ни странно нам с Фаджем в этом помогли чистокровные семьи. Не хотят делиться знаниями. Подумать только. Какие мы жадные. Или гордые? Да только гордыня уже сыграла с вами злую шутку в лице Тома. Ну да ладно. Главное, что теперь, столь опасная магия не попадёт к детям в руки. А они такие. Всюду лезут. Всё хотят попробовать. А души у них неокрепшие. Магия опасна! Сколько раз им это повторял, но молодость считает, что знает всё лучше всех и не слушает нас, стариков. Ритуалы действительно позволяют усилить волшебника. И чем сильнее ты хочешь стать, тем темнее и кровавее ритуалы. А вкусив Силу хочется только одного. Больше Силы. И вот спустя время в мире появляется очередной тёмный маг мечтающий о мировом господстве. Тьма всегда была хитра и коварна. Сколько неокрепших душ оказалось потеряно для света».

Дамблдор тяжело вздохнул и закинул в рот очередную лимонную дольку.

«Но отмену Ритуальной Магии и Магии Крови в Хогвартсе, вне сомнений, можно считать победой. Можно себя побаловать бутылочкой выдержанной медовухи. И нужно будет лично проследить, чтобы из библиотеки в Запретную Секцию перенесли все книги по этим темам. К вопросу о Запретной Секции. Думаю, пора изъять из неё всю литературу по некромантии и тем предметам, что были отменены до меня, и перенести эти книги в более надёжное место. Дети, получившие доступ в Запретную Секцию, слишком любопытны.

А вот книги, что хранятся в родовых библиотеках чистокровных семей, это проблема. К счастью, эти снобы не делятся знаниями с маглорождёнными. Думают, что утаивая знания, они возвысятся над всеми. Вот пусть и дальше так думают. Не стоит им мешать жить в иллюзиях. Одно дело, если ритуал проводит чистокровный волшебник в одиночку. А другое дело, если этого волшебника, во время ритуала, поддерживают несколько единомышленников. А что может сотворить такая группа волшебников, используя ритуалы завязанные на Магии Крови, даже страшно себе представить. И чистота крови при проведении подобных ритуалов не имеет особого значения.

Но чистокровные семьи, это проблема, о которой нельзя забывать. Хоть последняя война и проредила их ряды. Очень серьёзно проредила. Нет. Пока они хранят знания, это не проблема. А вот если они начнут делиться ими, соблазняя неокрепшие детские умы...».

Дамблдор вновь тяжело вздохнул.

«Одно успокаивает. По-настоящему тёмных семей осталось не так уж и много. Хоть какая-то польза оказалась от действий Тома».

Перед глазами волшебника мелькнуло красивое лицо юноши. Но отнюдь не Тома.

«Прости меня, Сириус. Но это было необходимо. Нельзя тебе было доверять воспитание Гарри. Никак нельзя. Я знаю, что ты не предавал Джеймса и Лили. Ты бы никогда не предал друзей. Ты бы умер, но не предал. Этого у тебя не отнять, несмотря на твои пороки и склонность к тьме. Признай, мой мальчик. Слишком глубоко угнездились корни тьмы в твоей душе. И сдерживал тебя исключительно Джеймс. А смерть Джеймса скинула с тебя последние моральные оковы. Если бы ты воспитывал Гарри, то он бы вырос твоей избалованной копией»

Стоило Дамблдору представить Гарри с характером Сириуса, как тот содрогнулся.

«Нет. Нет. И ещё раз нет! Не таким должен быть лидер. А Гарри станет лидером, вокруг которого сплотятся остальные. Лидером, который сможет повести волшебников за собой. Волшебники слишком ленивы. В особенности волшебники Англии. Лень, неспешность и консерватизм, это у нас в крови. Ирландцы ещё более менее. Хотя от их кипящей крови больше проблем, чем пользы. А я..., я слишком устал. Слишком стар. Хватит с меня битв. Мне вполне будет достаточно роли скромного директора школы и учителя, который своей мудростью укажет новому символу нужный путь».

Помимо воли на лице Дамблдора вылезла улыбка и тут же погасла.

«Том. Не проходит и дня, чтобы я не вспоминал о нём. Стал ли он моей ошибкой? Скорее да, чем нет. Слишком поздно, он попал в поле моей видимости. Да и я хорош. Не смог вовремя разглядеть талант. Хотя нет. Его талант я рассмотрел сразу, но не воспринял всерьёз. Слишком открытым и болтливым он казался при нашей первой встречи в приюте. Чистокровные за таким болтуном бы не пошли. Это оказалось его маской. Одной из многих. Да. Сделал он меня тогда, как мальчишку. Но слишком сильно в Томе оказалась жажда Силы и Власти. Встав на вершину власти, я не сразу рассмотрел угрозу. Я не думал, что он зайдёт так далеко в своих стремлениях. Может из него и получился бы неплохой лидер. Но дорогу старшим нужно уступать».

Дамблдор стал лениво перебирать свою почту, которая за эти дни скопилось с избытком.

«Мои соотечественники тоже хороши. Их начали вырезать, как скот, а они даже не почесались. Забились в свои норы и не отсвечивали. Пришлось стать Символом. Хорошо ещё, что у меня уже была репутация победителя Тёмного Лорда. Но даже с такой репутацией у меня ушло слишком много времени. Непозволительно много, чтобы собрать вокруг себя нужную команду. И нас было мало. Слишком мало. А учитывая то, какие капиталы, связи и возможности дали Тому эти чистокровные недоумки, мы были обречены. Я это понимал и мог лишь продлить агонию. А ведь сторонников Тома, основных сторонников, мы знали поимённо. И распутать этот змеиный клубок нам бы не составило проблем. Но их деньги и связи всё решили не в нашу пользу. Что же с нашим обществом произошло? Вы стали слишком умны, чтобы прислушиваться к советам старших в моём лице? Это единственное объяснение, которое я вижу. Волшебники задумались: «А зачем нам воевать и умирать за непонятно что? Не лучше ли обождать бурю в тепле и безопасности?» Должен признать, что в принципе, думали они правильно. От того, в чьих руках будут нити власти, их жизнь никак не изменится. Но не в случае с Томом. Том безумен. Его радикальная политика привела бы к краху Магическую Англию. Он этого не понимал. А когда бы понял, то было бы слишком поздно. Да и понял бы он? Из того, что мне удалось узнать, Том стал сходить с ума. И чем дальше, тем сильнее. Виданное ли дело, заставить чистокровных магов подползать к нему на коленях и целовать край его мантии? Хотя нужно признать, что-то в этом есть. Нужно ещё раз полюбоваться на эту сцену в омуте памяти из воспоминаний, что мне одолжил Северус. Ползающие чистокровные аристократы перед полукровкой и целующие его полы одежды, всегда поднимали моё настроение. Или они ему ноги целовали? Или чего повыше? А может в засос? — Усмехнулся Дамблдор выверту своих мыслей. — Но Мерлин с этими чистокровными извращенцами, помешанные на чистоте крови. Переженились друг с другом и рады. Обычные колдуны и ведьмы. Вот в чём проблема. Мои соотечественники подумали, что лучше жизнь на коленях, чем борьба? В этом проблема? В том, что они стали слишком много думать, а не делать то, что им велят? Так я это поправлю. И очередные два шага в этом направлении уже сделал.

Теперь очередь за следующим шагом. Традиции Магического Мира. Это может стать проблемой. Это один из столпов, на котором держится власть магической аристократии, хотя они и начали забывать об этом. Попечительский Совет может не пойти на исключение данного предмета из обязательной образовательной программы Хогвартса. Они и так уже на меня косо смотрят. Нужно что нибудь придумать. Может это продавить через Фаджа? Тем более, что это и в его интересах.

Нужно подкинуть ему мысль о том, что на этом предмете слишком детально прописаны подробности о вассальных клятвах, и о тех бонусах, которые маглорождённые получают, вступая в чужой Род. Уж Фадж то знает, кому на самом деле принадлежит власть в Англии. Во всяком случае большая часть этого «пирога». Чем меньше у «чистокровных» будет вассалов, тем слабей будет их влияние как на политику в целом, так и на него, Фаджа, персонально. Да так и сделаю».

На лице Дамблдора вновь вылезла улыбка.

«А к возвращению Тома я подготовлюсь. Новый Символ уже сделан. Новый фундамент, на который он сможет опереться я уже заложил. Я и сам не ожидал, что моя фраза «Мальчик-который-выжил!» произведёт такой фурор. А когда я сказал, что его спасла любовь матери, так я брякнул первое, что пришло в голову. Не тем у меня были заняты мысли. Куда делся Том? Вот что меня беспокоило в первую очередь! Вот что было важно в тот момент! А Лили? Как это ни печально, не она первая, не она последняя. А вот что же там произошло на самом деле, я так и не понял. Может действительно любовь матери к сыну. Но не в том смысле, как все подумали. У Поттеров постоянно гостил Сириус. Лили принесла себя в жертву, спасая сына. А кто знает о жертвах больше, как не Тёмный Род Блэков? Причём о жертвах, в прямом смысле этого слова. Могла ли Лили, из любви к сыну, с помощью Сириуса провести тёмный ритуал над собой и сыном на случай своей гибели? Вне всякого сомнения! И ведь не спросишь же Сириуса. Увидев меня он сразу же прокричит, что он невиновен. И ведь нельзя будет проигнорировать его слова. Тем более, сказанные при свидетелях. А то, что свидетели разговора будут, я не сомневаюсь. А если свидетелей и не будут, то разговор с Сириусом скрыть не получится, и этим заинтересуются те, кому знать об этом не положено. Всё же моё положение в обществе имеет и свои минусы. Слишком на виду. Никакой личной жизни. Никакой конфиденциальности. Так что пусть остаётся всё как есть. Некоторым тайнам так и положено оставаться нераскрытыми. К вопросу о новом символе».

Стоило Дамблдору взять конверт с отчётом от Миссис Фигг, как со стороны разнообразных безделушек и ничего не значивших артефактов, начищенный и пыхтевший разноцветными клубами пара чайник издал пронзительный свист. Вместе с тем, у Дамблдора завибрировал браслет на левой руке.

Дамблдор мгновенно побледнел. Это могло означать только одно. Сердце Гарри Поттера остановилось. Мельком глянув на несколько артефактов, затерявшиеся среди прочих своих собратьев, Дамблдор определил, что защита дома Друслей не потревожена. Защита дома миссис Фигг, тоже.

Чрезвычайно стремительно для своего возраста Дамблдор переместился к камину. Бросив летучий порох в пламя и вынув палочку Дамблдор сказал:

-Дом миссис Фигг.

И не дожидаясь ответа вошёл в пламя.

Тот, кого они не ждали.

-Альбус, — возмутилась миссис Фигг. — А я уже и не надеялась. Я уже четыре совы к Вам...

Но Дамблдор поднял ладонь и миссис Фиг замолкла.

-Где он?

-Я не знаю. Он пропал.

-Как пропал?

-Дурсли сообщили, что...

Но Дамблдор выслушивать подробности не стал. На счету каждая секунда. Через семь минут после остановки сердца последствия для мозга будут необратимы. А он потерял уже минуту. Взмахнув палочкой и нанеся на себя маглоотталкивающие чары, Дамблдор, с небольшим хлопком, исчез.

Пробежав по дорожке до дома Дурслей, Дамблдор ворвался во внутрь. Мгновенно определив количество живых существ он послал парализующее заклятие в полицейского, который начал вставать.

-Обливиэйт! — Послав заклятие в полицейского он обернулся к напуганному семейству.

* * *

Дом Дурслей.

Петунья не раз слышала от своей никудышней сестры, что так называемые фашисты магического мира боятся директора их волшебной школы. В силу обстоятельств Петунья уже видела этого старика. С тех пор Петунья лишь смеялась над словами Лили. Ну чем может этот божий одуванчик напугать злых волшебников? Но ворвавшийся вихрь расставил всё по своим местам. Дамблдор был по настоящему страшен. А развевающаяся борода, длинные волосы, и горящие нестерпимым синим пламенем глаза вдавливала в землю по самую макушку. Даже аляповая мантия теперь казалась вихрями бури или торнадо.

-Обливиэйт! — Сказал волшебник, и полицейский, который повторно брал уточняющие показания, сел безвольной куклой, и уставился безразличным взглядом в стену.

-Где он? — Громовым раскатом спросил старый маг.

-Мы не..., — начал говорить Вернон и запнулся под тяжестью синих глаз.

-Легилименс, — пророкотал Дамблдор.

Несколько секунд Дамблдор смотрел в глаза Вернону, словно кобра в глаза неразумной мышки.

-Фоукс! — Крикнул маг и в ослепительной вспышке появился феникс. Его Петунья узнала сразу из рассказов Лили.

Поймав взгляд феникса Дамблдор замер, но через секунду отмер и сказал:

-Мне нужно туда. Сейчас же!

Фигуру старого мага окутало пламя и пропала в очередной вспышке. В комнате раздался грохот. Стоило Петунье проморгаться, как она увидела поднимающегося с пола мужа.

-Вернон! — Петунья подбежала и помогла ему подняться. — Как ты?

-О-о-о! — Вернон схватился за голову. — Моя голова.

-Что с тобой? Что он с тобой сделал?

-Я не знаю, Туни. Но когда он навёл на меня свою палку и сказал свою абракадабру, я словно вновь пережил эти дни.

-Ты хочешь сказать...

-Он знает, Туни! — Вернон был на грани истерики. — Не знаю, что он сделал со мной, но он всё знает!

В этот момент очнулся полицейский и словно ничего не происходило, продолжил:

-Так где, по-вашему, ваш племянник ещё может гулять или прятаться?

* * *

Возле оврага в огненной вспышке появился старый маг. Мгновенно осмотрев место он кивнул. Это то самое место. Две минуты. Две минуты с того момента, как у Гарри Поттера остановилось сердце. Две минуты, за которые он узнал если не всё, то почти всё!

-Фоукс. Друг мой. Ты можешь найти Гарри так, чтобы тебя никто не увидел? Мне нужно узнать где он и что с ним.

Что-то курлыкнув феникс взмыл в воздух и пропал в огненной вспышке. Тем временем старый маг задумался.

«Такого я не ожидал. Когда я оставлял Гарри у двери Петуньи, я не думал, что её зависть перерастёт в такую ненависть. Да и «Мародёры» хороши. Устроили на свадьбе Петуньи и Вернона пикси знает что. Я, конечно, понимаю, что они хотели заступиться за Лили. Но ведь всему есть предел. Ах, Сириус, Сириус».

И старый маг разочарованно покачал головой. Неожиданно перед лицом мага вспыхнуло пламя и Дамблдор ловким движением поймал падающее перо Фоукса. Наложив вокруг себя дополнительные маглоотталкивающие чары маг закрыл глаза, а его тело вздрогнуло.

Связь с фамильяром позволяла Дамблдору видеть его глазами. В легендах о фениксах говорилось, что эти удивительные создания ко всем своим достоинствам могли видеть даже сквозь скалы. Легенды не лгали. Летя над каретой скорой помощи, глазами феникса Дамблдор смотрел на то, что происходит внутри. И то, что он увидел, ему очень не понравилось.

Вот в железной повозке за жизнь Гарри борются маггловские врачи.

Вот едва живого Гарри довезли до магловской больницы.

Вот они продолжат бороться за его жизнь.

И вот наконец-то состояние Гарри стало стабильно-тяжёлым. Оценив, что в ближайшие часы Гарри, вроде как, умереть не должен, и то, сколько маглов теперь втянуто в судьбу Гарри Поттера, Дамблдор отозвал феникса, и поспешил обратно в Хогвартс. Нельзя упустить время и допустить, чтобы кто бы то ни было прознал, что случилось с национальным героем. Чем дольше ждёшь, тем большим маглам придётся менять память. А Гарри... Пророчество вновь доказало, что если ему и суждено умереть, то только от рук Тома, а вовсе не от рук своего дяди. Гарри сильный мальчик. Он подождёт.

Карлос.

Карлос какое-то время смотрел на тело опутанное трубками и проводами. Вот у него дёрнулась щека и он подошёл к врачу.

-Док!

-Я знаю, что Вы хотите спросить. Это определённо не рядовой случай. По всем показателям, он должен быть мёртв. С таким истощением не живут. Это в принципе невозможно. Но он жив! Просто в голове не укладывается! Так вы говорите, что он в таком состоянии ещё умудрился дойти до трассы?

-Да док.

-Удивительно. Просто удивительно. Какая сила воли. Какое желание выжить.

-Док?

-Да-да. Помню. У меня нет правила приукрашивать действительность. Я не вру своим пациентам и не даю им ложную надежду. Но как я уже говорил, это не рядовой случай. Если он в таком состоянии добрался до помощи, то есть надежда, что он выживет. Во всяком случае я в это верю. Вы лучше скажите мне. Кто? — Врач посмотрел на полицейского так, что тот едва не отшатнулся. — Кто осмелился сотворить с ребёнком такое?!

-Есть одна семья. Дурсли. Сообщили о пропаже ребёнка вчера поздно ночью. Их пробивают. Абсолютно нормальная семья...

-Абсолютно нормальных не бывает, — перебил его доктор. — Это я Вам как врач говорю. Это в принципе невозможно. Вы знаете статистику о маньяках?

-Да, док. Это, как правило, тихие и незаметные люди. И, как правило, чем миролюбивее и незаметнее они выглядят...

-Тем кровавее их преступления, — закончил за него доктор. — Кроме того, его истощение. Ни за неделю, ни за месяц ребёнка до такого состояния довести невозможно. Он вообще учился?

-Согласно досье — Да. Городская школа.

-В таком случае настоятельно рекомендую уточнить у школьной медсестры, где учится наш Беглец, и куда она, мать её, смотрела? Я надеюсь, что лично Вы не оставите это дело без контроля?

-Можете в этом не сомневаться. К вопросу об этом деле. Мне нужно позвонить.

-Да. В моём кабинете есть телефон. Он в Вашем полном распоряжении.

Через пять минут полицейский набрал номер.

-Майкл? Это Карлос.

-Чего тебе, гроза преступного мира?

-Ты сильно занят?

-Я всегда сильно занят.

-Мне нужна услуга.

-Это случайно не связано с тем пацаном, от которого гудит ваш участок?

-Именно.

-Послушай меня, Карлос. С этим пацаном не всё так просто.

-А то я не знаю.

-Ты не понял. Как я понимаю, в участке ты ещё не был и новостей не знаешь?

-Нет. Я в Центральной Больнице.

-Так вот. Слушай. Как только твои коллеги начали копать, всплыла фамилия твоего клиента. Поттер.

-Ну, это я знаю.

-Ты слушай дальше. Буквально несколько минут назад вашему шефу позвонили сверху. С очень и очень большого верха.

-И что?

-Шефу сказали только одно слово. «Забудь».

Десять секунд ошарашенный полицейский пытался осознать услышанное, а потом, едва не расколов телефонную трубку в кулаке, прошипел:

-Не понял.

-Шеф теперь шипит не хуже тебя. Ему это тоже не понравилось. Потому и позвонил мне. Объяснил ситуацию и попросил узнать, может я что смогу узнать по своим каналам.

-И?

-Я же сказал, что твой шеф позвонил мне несколько минут назад. Что я могу узнать за это время? Но твой шеф обмолвился, что относительно этого Поттера всплыла очень странная история. Что-то связанное с убийством его родителей каким-то серийным убийцей, который бесследно пропал. Но дело очень быстро отправили в архив, что очень странно. Даже следствия не было. Нет. Ты послушай! Мать ребёнка убили практически на его глазах. Ребёнку по любому должен был быть под наблюдением психиатров. Но кто-то очень качественно затёр о нём всю информацию.

-Думаешь, он под программой по защите свидетелей?

-Очень может быть, если бы не одно но. Ребёнка отправили жить к сестре его матери. Лишь тупой не смог бы найти мальчишку. И теперь ваш шеф не в духе от того, что у вас связаны руки.

-Майкл, я...

-Карлос. Я серьёзно.

-Майкл. Послушай. Просто послушай. Я бы сам поехал к Друслями за ответами, но я боюсь, что они этого не переживут.

Несколько секунд молчания и задумчивый голос Майкла:

-Мы с тобой знакомы не первый год. На тебя это не похоже.

-Майкл. Ты не видел этого пацана. Именно поэтому я и звоню тебе. Нельзя посылать к Дурслям того, кто увидел этого Поттера. Просто съезди к ним и составь своё мнение о них.

Опять на несколько секунд в трубке воцарилась тишина.

-Неужели настолько всё плохо?

-Скажем так. Увидев этого ребёнка, я пересмотрел своё отношение к немецким фашистам времён Второй Мировой Войны, и серьёзно подумываю присудить им Нобелевскую Премию Мира.

И снова тишина в трубке.

-Вы сообщили Дурслям, что нашли ребёнка? — Спросил Майкл.

-Нет. Мы с этим делом сразу подумали о тебе, и мы помним о твоих условиях, если ты берёшься за дело. Как, впрочем, и о твоих не совсем гуманных методах. Это как раз твой случай.

И снова тишина в трубке.

-Я ничего не обещаю.

-Спасибо, Майкл. Я знал, что на тебя можно положиться.

-Я же сказал, — раздался недовольный голос, — я ничего не обещаю.

-Вот я и говорю, спасибо.

Майкл положил трубку, и какое-то время хмуро смотрел на телефон.

-Засранец! Вот ведь!

С этими словами Майкл встал из-за стола. Надев пиджак, он пробормотал:

-Вот и не верь после этого в гороскопы.

Доктор...Ганнибал Лектор?

Дом Дурслей.

Услышав звонок Петунья с тяжёлым сердцем поспешила открыть дверь. После столь..., эффектного прихода, а затем и ухода Дамблдора, её всё ещё потряхивало. Она с ужасом ожидала его возвращения. То, что бежать бессмысленно, она прекрасно понимала. С этими мыслями она открыла дверь. Перед ней предстал пожилой мужчина возрастом за пятьдесят.

-Кто Вы?

-Добрый день. — Улыбнулся Майкл, начав играть свою роль. — Меня зовут Майкл Хаммер. Я врач из психиатрического госпиталя...

-Врач? — Перебила его Петунья. — Но мы не вызывали врача.

-Я врач-психиатр.

-Но мы не вызывали никаких психиатров. Вернон!

Заметно вспотевший Вернон мгновенно оказался у дверей.

-Мы никого не вызывали. Ни врачей. Ни психиатров, — и поспешил закрыть дверь.

Не став мешать, Майкл дождался, когда перед его носом захлопнется дверь. Довольно улыбнувшись и кивнув, словно именно этой реакции он и ожидал, Майк вновь нажал на звонок.

Заметно покрасневший Вернон открыл дверь.

-Что Вы себе позволяете, сэр? Немедленно убирайтесь отсюда, пока я не вызвал полицию!

-Очень хорошо, — сказал Майкл, — давайте именно так и поступим. Вызывайте полицию.

-Кто Вы? — В глазах Вернона отобразился страх.

-Меня зовут Майкл Хаммер. Я врач из психиатрического госпиталя святой Марии Вифлеемской.

С этими словами Майкл протянул свою визитную карточку. Не отрывая взгляда от визитки Вернон уточнил.

-Но Вы не из полиции. Так какого чёрта Вы...

-Не совсем, — перебил его Майкл. — Я действительно не из полиции. Но я работаю вместе с ними в качестве консультанта.

-И они могут это подтвердить?

-Ну, разумеется. Видите вон ту патрульную машину. Вы можете подойти и спросить у полицейских, что сидят внутри. А можно сделать ещё проще. Просто наберите полицию по телефону и спросите у любого дежурного.

-Знаете, — нахмурился Вернон, — а ведь я именно так сейчас и сделаю. Ждите здесь.

Не закрывая дверь, чтобы гость был в поле зрения, Вернон набрал на телефоне номер полиции.

-Да, добрый день. — Услышал Майкл. — Да. Вы можете помочь. Тут ваш коллега, вернее он утверждает, что работает на полицию... Да. Говорит, что врач-психиатр... Да он представился. Зовут Майкл Хаммер...Да. Сейчас позову.

Уже будучи уверенным, что только что вывел самозванца на чистую воду Вернон победоносно протянул трубку.

-Это Вас, — с сарказмом сказал Вернон.

-Благодарю.

Майкл спокойно прошёл в коридор и взял трубку.

-Это Майкл Хаммер. С кем я говорю?...Здравствуйте, Мэгги. Как муж, как дети?...Да у меня тоже всё хорошо...У жены тоже...Да, Карлос попросил об услуге...Да ладно, какие между нами могут быть долги?...Да...Да...Да, я с женой обязательно вас навещу, если Вы запечёте свою знаменитую утку с яблоками. На меньшую взятку я не согласен...Договорились!...Я тоже...Привет мужу и детям.

-Это Вас. — Майкл протянул трубку Вернону, внимательно следя за его реакцией.

Заметно растерявший боевой запал Вернон взял трубку и поднёс её к уху.

-Да.

-Всё в порядке, мистер Дурсль, — послышался из трубки мелодичный и уверенный женский голос. — Это действительно Майкл Хаммер. И он действительно уже очень давно сотрудничает с нами.

Вернон положил трубку и посмотрел на гостя, который стал внимательно рассматривать его семейные фотографии, висящие на стенах и стоящие на полках.

-Зачем Вы здесь? Всего пару часов назад тут был..., — на этой части своей речи Вернон вздрогнул, — в общем, тут был детектив и взял у нас уточняющие показания. Зачем по двадцать раз приходить и задавать одни и те же вопросы о мальчишке?

Не отрываясь от фотографий Майкл ответил:

-Ребёнок пропал, мистер Дурсль. Не мужчина, не совершеннолетний парень, даже не подросток. Пропал ребёнок. — Майкл перевёл взгляд на очередную фотографию Дадли. — Мне необходимо определить причины...

-Но мы уже всё сказали полиции, — перебила его Петунья.

Майкл оторвал взгляд и с улыбкой посмотрел на женщину, которая поспешила отступить за спину мужа. Когда хотел, Майкл мог продемонстрировать разные улыбки. Тёплые. Дружественные. Холодные. В том числе и улыбку хищника-людоеда, взявшего след. Именно эту улыбку он только что и продемонстрировал. Друзья подшучивали, что актёр, который играл людоеда в фильме «Молчание ягнят», наверняка брал у него уроки, как вести себя, как смотреть, и как улыбаться, чтобы это было по-настоящему страшно. Майкл в те моменты очень весело смеялся над их шуткой, предпочитая не говорить шутникам, насколько их предположение попало точно в цель. Он действительно общался с актёром Энтони Хопкинсом. И актёр Энтони Хопкинс именно с него взял психологический образ Ганнибала Лектора.

-Очень хорошо, — сказал Майкл, — я обязательно ознакомлюсь с их рапортом. И уверяю вас, ознакомлюсь самым внимательным образом. А пока что я хотел бы составить своё собственное мнение о вас, как об опекунах Гарри. Я, видите ли, сторонник непредвзятой точки зрения. А именно, своего собственного. А-а-а... Это должно быть ваш сын. Дадли, если я не ошибаюсь?

Очередная улыбка хищника-людоеда, и Дадли так же поспешил спрятаться за отцом, что ему удалось сделать несколько сложнее.

-Да. Сэр.

-Очень хорошо! Прошу Вас никуда не уходить, молодой человек. У меня к Вам будет несколько вопросов, относительно Вашего кузена.

Переведя взгляд хищника на Вернона с Петуньей, Майкл уточнил:

-В присутствии Ваших родителей, разумеется.

Вернон смотрел, как с нежелательного гостя стекает улыбка, но вот его выражение глаз не изменилось. Теперь он вспомнил, где он видел подобный взгляд. Именно так смотрел Ганнибал Лектор из Молчания ягнят, который недавно вышел в прокат. Те же светло-голубые глаза. Тот же взгляд то ли тигра, то ли кобры, замершего перед броском.

«Да он же даже похож внешне на того актёра!» — подумал Вернон и поёжился.

Майкл, не отрывал внимательного взгляда от Вернона. Он знал, какое впечатление может произвести его взгляд. То же, что и его улыбка-хищника. Карлос оказался прав. Это действительно его случай.

-Где Гарри? — Без улыбки, но с фирменным взглядом, спросил Майкл, внимательно отслеживая реакцию Вернона. И она последовала незамедлительно. Зрачки Вернона внезапно расширились от выброса адреналина. А его тело вздрогнул как от электрического разряда. Вздрогнул едва уловимо, но Майкл знал, куда смотреть.

«Он знает, где Гарри, — подумал Майкл. — Или, как минимум, догадывается, что с ним произошло».

-Я..., — запнулся Вернон, — мы же сказали, что мальчишка разбил вазу, которую моей супруге подарили на нашу свадьбу.

Майкл неотрывно смотрел в глаза Вернона.

«И относительно вазы что-то не так». — Сделал вывод Майкл.

-Очень интересно. Но я спрашивал не об этом. Меня интересует где фотографии Гарри?

-Фотографии Гарри? — Окончательно растерялся Вернон.

Наконец Майкл оторвал свой взгляд от глаз Вернона, и вновь с любопытством посмотрел на фотографии висящие вдоль стен. При этом отметил для себя облегчённый выдох главы семейства.

-Здесь очень много фотографий. Ваши. Вашей жены. Но в основном вашего сына. Они повсюду. Прямо таки культ. Но я до сих пор не видел фотографии Гарри.

Майкл резко повернул голову и вновь впился своим взглядом в глаза Вернона.

-Где фотографии вашего племянника?

-Э-э-э, Ну-у-у...

-Гарри не любит фотографироваться, — поспешно проговорила Петунья, придя на помощь мужу.

-Да-да. Именно так! — С заметным облегчением проговорил Вернон и нервно улыбнулся. — Мальчишка не любит фотографироваться!

В очередной раз услышав от Вернона не Гарри, а мальчишка, и то, как это было сказано, это словно резануло слух Майкла, но вида он не подал. Интонации, порой говорят больше, чем слова. Психолог обязан замечать мельчайшие мелочи в поведении своих пациентов. А Майкл, не без основания, считал себя очень хорошим врачом человеческих душ.

-Я очень хорошо понимаю вашего племянника. Я тоже не люблю, когда меня фотографируют.

Острый слух Майкла зафиксировали очередные два облегчённых выдоха.

-Вы не против, если я посмотрю Вашу кухню, миссис Дурсль?

-Кухню? — Изумилась Петунья. — Я думала, что Вы захотите посмотреть на комнату Гарри.

-Позже. — Улыбнулся Майкл. — Мы посмотрим на его комнату позже.

Идя по коридору Майкл знал, на что в первую очередь следует обращать своё внимание. А потому, он лишь мельком глянул на дверь в чулан под лестницей, чтобы сделать соответствующие выводы. Вот он вошёл на кухню и придирчиво всё осмотрел, что не ускользнуло от внимания Вернона.

-А зачем Вам кухня моей жены, мистер...

-Майкл. Называйте меня просто Майкл. Чем мне интересна кухня Вашей жены? Здесь очень просто. Я должен составить своё мнение о всей вашей семье. И в первую очередь о Вас, мистер Дурсль.

-Вернон. Раз уж Вы для нас Майкл, то я для Вас просто Вернон.

Майкл улыбнулся другой, значительно потеплевшей улыбкой, и кивнул.

-И как же Вы можете узнать что-то обо мне, глядя на кухню моей жены? Это что-то новое.

-Всё новое, это хорошо забытое старое, Вернон. Здесь всё очень просто. Есть выражение. Жена — это витрина семьи. И это действительно так. Возьмём, к примеру, аристократов, знаменитостей или кинозвёзд. От того, во что будет одета, к примеру, жена кинозвезды, окружающим будет видно не только финансовое благополучие семьи, но и отношение мужа к жене. Важно всё. Цена платья. Драгоценности. Макияж. Насколько часто муж отпускает жену в различные салоны красоты. Мелочей нет.

На каждое предложение Майкла Петунья кивала головой, признавая правоту сказанного. Она и сама подсознательно пришла к такому же выводу, читая многочисленные статьи о кинозвёздах.

-Люди попроще, как мы с вами, говорят миру о своих чувствах к супруге несколько иным способом.

Майкл внимательно осмотрел кухню.

-Вы купили для жены дорогую технику. По настоящему дорогую. Что, немаловажно, это очень удобная техника. Я знаю о чём говорю. Ведь я и сам неплохой повар, и у меня на кухне такая же обстановка. Вы не просто пускаете пыль в глаза дорогой техникой. Удобство, вот что важно. А это значительно важней её стоимости. Это говорит о том, что Вы любите и заботитесь о жене. Вы хотите, чтобы она не просто видела и чувствовала достаток, но и комфорт. А следовательно и заботу от Вас. Многие, думают исключительно о себе. Купят дорогую и красивую машину, прям как у Вас во дворе, а о жене не вспоминают. Да. Ваш автомобиль говорит, что Вы добились успеха и можете себе это позволить. Но ведь мы с вами знаем, что это всё тлен. Вот что самое важное!

Майкл обвёл взглядом кухню, а потом посмотрел на Петунью и Дадли.

-Вы не экономите на жене, Вернон.

Довольный Вернон впервые расплылся улыбкой.

-Дадли. Не покажете ли мне свою комнату?

Не видя подвоха семейство повело гостя гордиться комнатой сына. Но стоило Дадли взяться за ручку двери своей комнаты, как вмешался Майкл.

-Вы позволите?

-Э..., — растерялся Дадли. — Да. Наверное.

Майкл приоткрыл дверь и, приблизив лицо, понюхал воздух. Удовлетворённо кивнув, он отошёл в сторону, дав возможность хозяину комнаты первому войти вовнутрь.

Спустя пять минут осмотра комнаты Дадли, Майкл сказал своё мнение.

-Вы не просто любите своего сына, мистер и миссис Дурсль. Вы, буквально, боготворите его. Это замечательно!

На лице Дурслей засияли улыбки.

-Ну, а теперь, — по доброму улыбнулся Майкл, — давайте посмотрим комнату Гарри.

Улыбки Дурслей мгновенно сползли.

-Д..Да, конечно, — Петунья поспешила к выходу.

Приоткрыв соседскую дверь Майкл вновь понюхал воздух. Не спрашивая разрешения он вошёл вовнутрь, и бегло осмотрел комнату.

-Мнда, — задумчиво протянул Майкл, — весьма и весьма... скромно.

Несмотря на то, что комната была значительно меньше предыдущей, Майкл уделил ей значительно больше времени. Передвинув и просмотрев несколько книг Майкл сдвинул с места кровать, и заглянул под неё. Письменный стол также был сдвинут с места, а затем и в вещевой шкаф. Вот Майкл приоткрыл дверцы шкафа и понюхал в нём воздух. Внимательно осмотрел его содержимое. Понюхал и обыскал вещи. Затем начал простукивать дно шкафа.

-Вы что-то ищите? — Настороженно спросила Петунья.

-Да. Тайник и прибитые гвоздями игрушки.

Какое-то время Дурсли молча хлопали глазами и смотрели на то, как Майкл простукивает шкаф в поисках тайника.

-Тайников нет, — сказал Майкл. — И прибитых гвоздями игрушек тоже.

-Вы серьёзно? Я думал, что такое выражение. То есть, это такая шутка.

-О, нет! — Майкл очень внимательно посмотрел на Вернона. — Это не шутка. Начинающие психопаты действительно часто прибивают игрушки гвоздями к стенам и потолку. Вырезают фотографии своих недругов, выжигая им глаза серной кислотой. Создают алтари и всё такое.

Ещё раз обведя комнату взглядом, Майкл повторно впился взглядом в глаза Вернона.

-А теперь, — холодно сказал он, — я хочу посмотреть на настоящую комнату Гарри Поттера.

-Я.., мы..., я не понимаю...

-Мистер Дурсль. Не считайте меня идиотом. Это не комната Гарри. Более того, здесь очень давно никто не жил. Да, вы проветрили её. Но тут нет запаха. Запаха, свойственного своему жильцу. Я уже не говорю, что все эти вещи были перенесены сюда совсем недавно.

-С чего Вы...

-Порядок, — оборвал Дурсля Майкл. — Здесь идеальный порядок. Для ребёнка это не типично. Хотя и бывают исключения. Более того. Это комната абсолютно стерильна, как кухня Вашей жены. И абсолютно безликая. Нет личных вещей и нет наклеек на стенах, как у Вашего сына. Тут ещё много чего нет, что говорит о характере хозяина этой комнаты. Даже мебель здесь появилась совсем недавно. Вы же видели, как я её двигал. Под ней нет характерных отпечатков от ножек и дна. Так как? Вы покажите мне комнату Гарри Поттера? Или мне самому её найти?

Стремительно покрасневший Вернон сузил глаза и прорычал:

-Убирайтесь из моего дома.

Но вновь увидев хищный взгляд гостя Вернон заметно сбавил обороты. Несколько секунд Майкл неотрывно и не моргая смотрел ему в глаза. В тот момент Вернон мог бы поклясться, что этот психолог, или точнее, психопат, сейчас прицеливается, чтобы наброситься и укусить его за шею. Вот гость моргнул и, отведя взгляд, улыбнулся. Наваждение спало.

-Как скажете, мистер Дурсль. Моя работа здесь закончена.

Аккуратно спустившись по лестнице, Майкл ожидал нападения и был готов в любой момент отпрыгнуть в сторону. Это первый совет, который Майкл со своей группой молодых студентов получил от своего учителя по психологии:

— «Психи..., то есть я хотел сказать, пациенты, — в зале раздался смех, — бывают разные. Тихие и буйные. Когда они буйные, в момент припадка они приобретают просто ужасающую силу. И не смотрите, что перед вами дохляк, которого соплёй можно переломить. Учите айкидо, молодые люди. Никакого каратэ и бокса. Вы здесь не для того, чтобы ломать кости вашим пациентам. Выбитые зубы клиента заметно снижает количество нулей на чеке. А сломанная рука вообще не позволяет подписать его. При столкновении с буйным важна не столько ваша физическая сила и умение ломать кости, сколько скорость, знания и умение уворачиваться. Айкидо, это то, что вам всем доктор прописал».

Но нападения не произошло. Дождавшись, когда разъярённый Вернон откроет дверь, чтобы вышвырнуть его из дома, Майкл улыбнулся двум новым гостям, ожидавшим их у закрытой двери. Растерянный Вернор замер, как громом поражённый. Стремительно побледнев, он неотрывно смотрел на двоих мужчин в полицейской форме.

-Я был уверен, что Вы на меня нападёте, мистер Дурсль. — Сказал Майкл вытаскивая из внутреннего кармана жучок от прослушки. — В особенности после того, что Вы сотворили с Гарри Поттером.

Услышав ненавистное имя Вернон очнулся, и растерянно посмотрел на Майкла.

-Я не сказал? Мы нашли Гарри Поттера. К счастью для Вас, он жив.

-Пока что, — уточнил Карлос и продемонстрировал Вернону свой полицейский жетон. — И молитесь, Вернон, — сказал надвигающийся на него Карлос, с глазами убийцы. Надвигающийся на отступающего Вернона. — Молитесь, чтобы мальчик выжил, или клянусь всеми Библиями, я Вас...

-Карлос! — не дал закончить ему фразу Майкл, и чуть тише, — мне очень интересен чулан. А точнее, та щеколда, которая висит на двери. Я ещё когда шёл мимо на кухню, сразу обратил на неё своё внимание. Такая, знаешь ли, мощная задвижка. Такое чувство, что её прикрутили не столько для того, чтобы не впустить, сколько для того, чтобы не выпустить кого-то. И я даже знаю кого. Да и отдушина на двери выглядит очень любопытно.

Увидев окончательно потемневшее лицо полицейского, которого назвали Карлосом, Вернон буквально вжался в угол.

-Карлос, — Майкл закрыл собой Вернона и внимательно посмотрел полицейскому в глаза.

-Ты был прав. Это мой случай. И ты мне должен. Пойдём. Прямо сейчас отдашь долг. Угостишь меня пивом. Пошли-пошли. Констебль? — Майкл посмотрел на другого полицейского. — Я..., мы можем рассчитывать, что Вы всё тут внимательно осмотрите и возьмёте показания без нашей помощи?

Лицо констебля осветила хищная улыбка.

-Давай, Карлос, давай. Топай. Констеблю тоже нужно галочки зарабатывать, что бы получить повышение.

Констебль благодарно кивнул Майклу головой и закрыл за ними дверь.

Отойдя от дома Дурслей Карлос остановился, глубоко вдохнул, и выдохнул:

-Не понимаю. Как земля носит вот таких вот?

Спустя всего пять минут, как Карлос увёз Майкла в пивной бар, у дома Дурслей раздался очередной хлопок.

Благими намерениями выложена дорога в...к Всеобщему Благу. Или как привязать героя к магическому миру...цепями.

Дом Дурслей.

Дурсли сидели перед полицейским, проклиная Поттера, его ненормальность и всё, что с этим было связано. Неожиданно, полицейский, зачитывающий им их права, замолчал и стеклянным взглядом уставился в стену.

-Петунья? — Раздался холодный, и теперь уже хорошо знакомый голос.

Взвизгнувшую жену и сына тут же прикрыл собой Вернон. Его сузившие глаза, наполненные гневом, дали понять, что этот магл готов драться за свою семью до конца.

-Вы! — Злобно выдохнул глава семейства. — Это всё из-за Вас! Если бы Вы, и подобные Вам просто оставили нас в покое...

Вернон замер, не успев закончить свою фразу, так как с ужасом осознал, что не может двигаться.

-Петунья, — сказал маг. — Я доверил тебе Гарри и объяснил тебе в письме причины моего поступка. Я написал тебе о том, почему Гарри так важен для магического мира. Что из написанного тебе было непонятно?

В последний раз столь униженным и беспомощным Вернон чувствовал себя в день своей свадьбы, когда к ним, как снег на голову, ввалилась эта ненормальная сестрица его дражайшей супруги. Именно тогда её ненормальный муженёк со своими бешеными дружками показали ему, кем они считают порядочных Англичан. Вернон не мог двигаться, но он мог говорить.

-Доверили нам этого ненормального! — Взвыл Вернон. — Вы осмеливаетесь утверждать, что что-то нам доверили? Вы вломились на мою свадьбу! Дружки этого бешеного Поттера взорвали наш свадебный торт, а потом грозились превратить меня в кабана. В свинью! Эти твари грозились превратить меня в свинью и стали измываться надо мной на глазах моей жены и наших гостей, предлагая Петунье зажарить меня целиком! Потом я вижу, как ввалился чокнутый старикан, в Вашем лице, и начал размахивать своей палкой, стирая всем память. А потом появились и другие ненормальные в красных плащах. Это же были что-то вроде вашей магической полиции. Верно? Чего уставились? Думаете, что черноволосый дружок этого Поттера стёр мне память? Нет! Он с ухмылкой сказал, что оставит мне память, чтобы я запомнил, на кого осмелился хрюкнуть. Чтобы я помнил своё место! Что это в его глазах весело!

Дамблдор прикрыл глаза и покачал головой. Мысли понеслись в его голове:

«Лили действительно в тот день пришла на свадьбу сестры в надежде на примирение. Ей не следовало брать с собой Сириуса. Я предупреждал её. Не послушалась. Ах, молодость, молодость! Она взяла Джеймса, а Сириус увязался следом. Ну и остальные «Мародёры», как же без них! Но Сириус. Он же из тёмного рода Блэков. Лили и Джеймс должны были предвидеть, во что это выльется, если Сириуса, или его друга, Джеймса, оскорбят. Когда, спустя время, Лили прислала мне своего патронуса и попросила меня о помощи, я прибыл на свадьбу, но там уже творилось корнуэльские пикси знает что. Я тут же велел Сириусу исправить то, что натворил и изменить память жениха Петуньи об этом дне.

С памятью гостей я разобрался сам. С прибывшими аврорами тоже. А вот Сириус..., ах Сириус, Сириус».

-Бешеные дружки этой ненормальной Лили превратили мой самый счастливый день в худший день моей жизни, который преследует мою семью в воспоминаниях все эти годы. Они взорвали наш свадебный торт! — Неиствовал Вернон. — Свадебный торт, готовя который моя Туни вложила всю свою душу и любовь ко мне, был взорван! Твари! Как осмелились?! Но я не отказался от своей Петуньи. В отличии от всех вас я поступил как настоящий мужчина. Моя жена не виновата, что у неё настолько ненормальная сестрица с дружками, под стать ей самой! Какого дьявола вы все вообще припёрлись?! Вас не звали! А ту бешеную банду на моей свадьбе вообще должны были арестовать за то, что они раскрыли себя и весь ваш грёбанный волшебный мир! Во всяком случае так я понял со слов своей дражайшей супруги. Но ты, чокнутый старикашка, — Вернон сжал кулаки, и, переборов заклятие, начал надвигаться на Дамблдора, — это ты отмазал этих отморозков. А потом осмелился подкинуть этого «щенка» Поттеров, век бы его мои глаза не видели! И Вы ещё осмеливаетесь что-то нам указывать?! Да Вы хоть понимаете, через что нам пришлось пройти, живя рядом с этой бомбой с часовым механизмом?! Жить и знать, что в любую минуту может рвануть, и неизвестно, что этот ненормальный сотворит со мной, моим сыном или женой. Да я уезжая на работу думаю, а не увижу ли при возвращении руины на месте моего дома?!

-Довольно. — Дамблдор махнул палочкой и Вернон потерял возможность двигаться и говорить. Взмахнув палочкой ещё раз Дамблдор парализовал Петунью и Дадли. Подойдя к Вернону Дамблдор направил на него палочку, и сказал:

-Легилименс.

Через ту же процедуру легилименции прошло всё семейство Дурслей. Не был забыт и полицейский.

* * *

Спустя сорок минут Дамблдор отстранился, и начал обдумывать то, что увидел в памяти ребёнка. С чего всё начиналось.

Маленький Дадли носился по залу их дома. Дети, есть дети. Дадли не вписался в поворот, в результате он разбил некую вазу. Что сделает ребёнок, если набедокурит? Да-да. Верно. Он крикнет, что я не виноват. Оно само! Но! Если в досягаемости есть потенциальный «козёл отпущения», вокруг которого постоянно происходит что-то... странное, то тут сам Мерлин велел.

-Мама! — Кричит Дадли. — Он разбил твою вазу!

-Дадличек, — да-да. На сцену вышла Петунья! — Что разбили? Кто разбил?

И Дадли указывает на Поттера. Гарри испуганно лопочет:

-Это не я.

Вот Петунья смотрит на осколки вазы с таким видом, словно это осколки её семейной жизни. Ваза была подарена родителями Вернона как свадебный подарок. Разбитая ваза провоцировала воспоминания о дне свадьбы, и Петунья впервые сорвавшись, начала лупить Гарри. А Дадли? Дадли довольно улыбался, глядя на то, как бьют Гарри. Более того Дадли было очень важно, чтобы Гарри увидел его улыбку. Что Гарри в тот момент чувствовал, под ударами Петуньи и садистской ухмылкой Дадли? Что было дальше, ожидаемо. Спонтанный магический выброс. Петунью и Дадли откинуло и впечатало в стену. Не сказал бы что сильно, но и не слабо. И всё бы ничего, если бы в этот вот момент на шум в гостиной не вошёл Вернон.

Вот он входит в гостиную и видит, как его жену и сына впечатывает в стену. В тот момент у Вернена реально сорвало башню. За минуту, прежде чем Петунья пришла в себя и успела оттащить мужа, Вернон сделал с Гарри такое..., в общем, вот результат.

* * *

Дамблдор.

Наложив на семейство Дурслей чары сна, Дамблдор задумался.

«Если не считать события нескольких последних дней, то ситуация не так уж и плоха, как показалось на первый взгляд. Мнда! Ситуация! По-другому и не скажешь. В целом, Гарри Поттер был воспитан именно тем мальчиком, каким я желаю его видеть. К счастью, внутренне, Гарри пошёл скорее в мать, чем в отца. Нет гордыни, присущей Джеймсу. Гарри вырос вежливым, скромным, трудолюбивым..., ну..., может трудиться он и не очень любит, но по крайней мере знает, что это необходимо, и не бегает от своих обязанностей. Так же, как в воспитании Гарри, так и у его жизни у Дурслей, есть как плюсы, так и минусы.

Что бы там не говорила Минерва, главный плюс в том, что Гарри выжил. Это главное, что удалось добиться. Защита матери, завязанная на кровь близкого родственника, себя оправдала. Сторонники Тома не смогли его найти. Хотя, если признаться честно, они особо и не искали. Они понимали, что если с героем Магической Англии что-то случится, то Пожирателей Смерти, что остались на свободе, разъяренная толпа просто разорвёт на части.

Минус — мальчик, из-за недоедания, явно отстаёт в физическом развитии. Но это не страшно. Курс лечения зельями поможет быстро восстановить ему нужную физическую форму. И мальчик будет благодарен нам за такую заботу о нём. Или не стоит? Возьмём для сравнения Джеймса. Высокий. Хорошо развит физически. Он и Сириус были по-настоящему красивыми юношами, и знали себе цену. Они знали, какое впечатление производят своим видом на противоположный пол, и пользовались этим на полную катушку, пустившись в своё время во все тяжкие. В особенности Сириус. А Гарри, внешне, очень сильно похож на Джеймса, взяв от матери её поразительные глаза. Лишь поняв, что своим поведением Джеймс отталкивает Лили, он протрезвел, и стал вести себя более..., сдержанно.

Итак. Нужно ли такое искушение Гарри? Определённо — НЕТ! Если Гарри вырастет писанным красавцем, да ещё с той славой, которую я культивирую вокруг его образа все эти годы, то несмотря на скромность и воспитание, гормоны возьмут своё. А дорвавшись до «сладкого», ещё неизвестно, как изменится Гарри, и его отношение к окружающим. Так что физическая недоразвитость, это для нас скорее плюс, чем минус. Это позволит Гарри не зазнаваться. Решено! Курс зелий мы ему не даём.

Теперь его отношение к учёбе. Петунья сделала всё возможное, чтобы Гарри не выделялся своими успехами на фоне Дадли. И то, что она объявила перед всей школой, что Гарри на экзамене жульничал, очень сильно ударило по самооценке мальчика. У Гарри по-настоящему опустились руки. Он перестал тянуться к знаниям, став частью серой массы. Это может стать проблемой. Или не может? Я уверен, что Гарри проявит в изучении магических наук значительно большее рвение, чем изучение магловских скучных, и никому не интересных предметов. Да и не нужен особо умный лидер в лице Гарри. Он может выбрать не тот путь, что ему уготован. Он может посчитать себя умнее остальных, в том числе и меня. Это приведёт к тому, что Гарри станет излишне самостоятельным. А самостоятельность неминуемо приведёт Гарри к ошибкам. К ошибкам, на которые мы не имеем права. Том не простит ошибок Гарри, и обернёт их против него, а значит, против всех нас. Кроме того, умный Гарри скорее оттолкнёт от себя сторонников, чем привлечёт их. Гриффиндорцы никогда не любили тех, кто умнее их. Уж я то знаю. Нет. Умный Гарри нам определённо не нужен. Храбрый — Да. Но не умный, и уж тем более, упаси Мерлин, не самостоятельный.

К вопросу о храбрости. Вот тут то, возможно, и будет единственный минус. «Поймай Гарри». Вернон и Петунья знают об этой «невинной» игре их сына. Гарри может вырасти неуверенным в себе..., если..., хм..., если только ему не помочь обрести в себе нужную уверенность. А что. Придумать какую нибудь тайну, связанную с каким нибудь «сокровищем». Дети любят искать сокровища. Спрятать «сокровище» в «надёжном» месте, например в Хогвартсе. Это не будет отвлекать ребёнка от обучения, и позволит мне приглядывать за ним одним глазком, чтобы он невзначай не свернул себе шею. К вопросу о свёрнутой шее. Нужно будет придумать какие нибудь простенькие испытания..., нет, лучше ловушки. Да. Ловушки. Но такие, что бы их мог пройти первокурсник. «Сокровище» не должно просто упасть ему в руки. Люди ценят..., по-настоящему ценят лишь то, что было ими получено тяжким трудом.

Что же касается игры «Поймай Гарри», то и эта ситуация мне выгодна. Главное, вовремя убедить Гарри в своих силах. И не только в своих глазах, но и в глазах окружающих. Чтобы окружающие постоянно давали ему понять, что видят его внутреннюю силу. Нужно найти для Гарри некое дело, которое в глазах окружающих..., ну хотя бы сделать его самым молодым игроком в квиддич! А чем не занятие? Да. Так и поступим. Квиддич позволит мальчику обрести уверенность в себе и тогда его слабость станет силой. У Гарри будет закалён характер. Именно то, что нужно для лидера.

А магловское образование в нашем мире ему ни к чему. Так что и тут жирные минусы обернулись не менее жирными плюсами. Пусть его магловское образование остаётся на том же уровне.

Конечно, его ум и сообразительность будут оставлять желать лучшего, но для этого у него есть я. Я не позволю ему сбиться с пути и всегда смогу поддержать и указать нужную дорогу. Так что жизнь и воспитание Мальчика-который-выжил в семье Дурслей, состоит из сплошных плюсов.

Вернон... Вернон — это проблема. Однако его срыв, это скорей случайность. Несчастный случай. Но после событий последних дней, он костьми ляжет, но не примет мальчика обратно в свой дом. А этого допускать нельзя ни в коем случае. Пока мальчик живёт в доме, который считает своим, он в безопасности. Денег Вернон не возьмёт. Он любит жену и сына. По-настоящему любит, что делает ему честь. Выбирая между деньгами, пусть и очень большими, и безопасностью для жены и сына, он, без сомнения, выберет безопасность семьи. А зарабатывает он и без того не плохо. Убедить Вернона забыть..., хм..., вот оно! Вернон должен забыть последние четыре дня. А вместе с ним и Петунья, Дадли и самое главное Гарри».

Дамблдор нахмурился.

««Обливиэйт» очень плохо сказывается на умственной деятельности детей. Особенно на маглах. Дадли придётся пожертвовать. Во имя безопасности Гарри я возьму на себя и на свою совесть этот груз вины, и пронесу его до самой своей смерти. Но я уверен, что Вернон и Петунья не бросят Дадли на произвол судьбы. Да, будет немного глуповат, но это необходимая жертва во имя Всеобщего Блага. Может лёгкая глупость, это именно то, что сейчас нужно Дадли? Хотя бы потому, что если Дадли будет труднее даваться точные науки, например, математика, то волей неволей у него будет меньше времени, что бы доставать Гарри, так как всё своё свободное время он будет вынужден уделять урокам, а не заниматься глупостями. Так что мои действия пойдут Дадли на пользу. Да. Так и нужно будет сделать.

Вот только и Гарри, после обливиэйта, будет глуповат. Ну, да ничего. У него буду я. Да и не скажется на нём это особо. Так…чуток. Ровно на столько, на сколько нужно для дела и будущего. Всё же он волшебник.

Правда, несмотря на стёртые воспоминания, негативный осадок у Дурслей останется. Слишком сильные эмоции они испытывали в последние дни. Эмоции из подсознания «обливиэйтом» не сотрёшь».

Тут взгляд Дамблдора зацепился за коробку, куда были сложены осколки от той заполученной вазы.

«А почему бы и нет? Гарри случайно разбил вазу. Да. Это он разбил вазу. А потом он очень и очень сильно испугался содеянному, и тут у него произошёл спонтанный детский магический выброс магии. В результате чего на глазах изумлённых родственников ваза восстановилась. Вот примерно вот так». — Взмахом палочки Дамблдор восстановил вазу. — «Разумеется, Петунья, Вернон и Дадли тоже очень испугались и сразу поняли, кто совершил это чудо. Все поверят, что это дело рук Гарри. Даже сам Гарри! Не знаю, как они все, но лично я уже в это верю. А Гарри сейчас вовсе не в больнице. После того, как Гарри от испуга «склеил» вазу, он наказанный сидит в чулане под лестницей. И будет сидеть там до тех пор, пока не выздоровеет».

Дамблдор подошёл к спящему Вернону и тяжело вздохнул.

«Жаль, что нельзя изменить воспоминание о той злополучной свадьбе. Свадебный торт действительно очень много значит для маглов. В особенности, если невеста сделала его собственноручно. Слишком много времени прошло с тех пор. Слишком много теперь завязано на то воспоминание. Как только закончу с Дурслями, нужно узнать, как там Гарри. А потом окончательно разобраться с тем шумом, что подняло это событие.

Но жизнь Гарри в семье Дурслей имеет неоспоримый плюс, который перекрывает все возможные минусы, которых, как теперь выяснилось, нет. Дурсли ясно показали Гарри, что мир маглов не для него. Он тут чужой. Когда Гарри вернётся в волшебный мир, он осознает, где его истинное место. На контрасте с жестоким магловским миром Гарри полюбит магический мир всем сердцем. Полюбит так, что в случае необходимости будет готов отдать даже свою жизнь за магический мир и своих друзей, которых он обретёт у нас. Друзей, которых благодаря Дадли, он здесь не нашёл и не найдёт. Нужно будет сделать в подсознании у Дадли нужную закладку, чтобы так было и впредь. Не то, чтобы нам был нужен мёртвый герой, или жертва Гарри во имя магического мира. Но порой, от мёртвого Символа, значительно больше пользы, чем от живого. Нужно учитывать и такой вариант развития событий. В истории подобное было не раз и не два.

Том силён. По настоящему силён. У Гарри мало шансов победить столь опытного тёмного мага. Но даже если... хотя, кого я обманываю? Нужно быть честным с самим собой. В пророчестве не сказано, что Гарри победит. Там сказано лишь то, что Гарри по силам будет равен Тому, не более. Со знаниями и опытом, которыми располагает Том… у Гарри нет ни одного шанса. Вот в этом направлении и нужно работать. Когда Том убьёт Гарри, то смерть Гарри Поттера обернёт победу Тёмного Лорда в его же поражение. Гарри, в глазах магического мира, станет не просто мучеником, отдавший свою жизнь за свободу волшебников. Он станет Святым! Бессмертным знаменем движения сопротивления, вокруг которого соберутся тысячи, если не миллионы волшебников. Убив Гарри Том проклянёт этот день. В особенности после того, как все волшебники ополчаться против него за убийство своего героя. Волшебники продолжат борьбу Гарри, после его смерти. После его смерти они объединятся и станут его возмездием. Они станут той самой силой из пророчества. Пусть и из могилы, но Гарри Поттер уничтожит Тёмного Лорда. Так, и только так. Как бы ты не был силён, нельзя воевать против всего мира, и Гриндевальд испытал это на собственной шкуре. Испытает это на своей шкуре и Том.

Но вернёмся к Вернону. То, что произошло на его свадьбе, оставило сильную психологическую травму в его подсознании. На своей свадьбе волшебники заставили его почувствовать сильный страх, а взорвав свадебный торт, гнев. Именно такая реакция теперь у Вернона на любое проявления волшебства. Сначала страх, который, словно искра, воспламеняет гнев. Этим нужно воспользоваться. На каждое проявление волшебства Вернон должен будет заставить Гарри почувствовать боль, унижение и несправедливость. Именно эти чувства должны будут закрепиться в подсознании Гарри при мысли о мире маглов. В то время как в мире магов Гарри получит на проявление своей магии лишь любовь и поддержку.

Также следует не забыть вложить в подсознании Дадли закладку, чтобы Гарри не обзавёлся друзьями. Ни к чему они ему в мире маглов. Да и в игру «Поймай Гарри» следует внести дополнение, в виде кулаков. Без перегибов, конечно. Итак!»

Дамблдор пальцами левой руки поднял Вернону веки, и, посмотрев в открытые глаза, навел волшебную палочку.

* * *

Закончив с Верноном и Дадли, Дамблдор задумчиво посмотрел на Петунью.

«Вернон выкинул раненого и умирающего Гарри на улицу. Выкинул, и Петунья этому не воспрепятствовала. Это очень и очень тревожный звоночек. Следовательно, подобное может повторится и в будущем. Тем более, что я сотру им память. А если…а если Петунье не стирать память, а лишь заблокировать? Поставить блок, который должен будет распасться от фразы, сказанную моим голосом. Ну, например — помни о моём наказе, Петунья».

* * *

Петунья очнулась от кошмара, который ей только что снился, но увидев перед собой Дамблдора, поняла, что кошмар был не во сне, а наяву. И что самое ужасное, этот кошмар продолжается.

-Петунья, я вижу, что вы всей семьёй пытались убить Гарри Поттера. Молчи. Меня не интересуют твои оправдания. Тем более, что убийство вам почти удалось. Скажи мне. Ты не думала, что сделает толпа разъярённых волшебников с тобой, твоим мужем, и что самое главное, с твоим сыном, Дадли, убей вы их национального героя?

Дав осознать весь ужас происходящего и их недалёкого будущего, Дамблдор продолжил.

-Позволь просветить тебя. Так как дело касается волшебного мира, а ты, как и твой сын, сквиб, то судили бы вас по законам волшебного мира. А у волшебников, как ты понимаешь, есть своё правительство, свой суд, и что самое важное, своя тюрьма. А волшебную тюрьму охраняют существа, которые пришли в наш мир из самых глубин Ада. Люди называют их демонами. Мы же называем их дементорами.

Увидев, что Петунья вздрогнула и мертвецки побледнела, Дамблдор удивлённо поднял брови.

-Вижу, ты знаешь, кто это, и что они делают с людьми…Северус просветил…Когда были детьми. Что-же, это облегчает мою задачу. Договоримся так. Если ваша семья ещё раз выгонит Гарри из дома без моего на то дозволения, то я прослежу за тем, чтобы магический суд узнал о вашей попытке убийства Гарри Поттера. И уверяю тебя, — Дамблдор заглянул Петунье в глаза поверх своих очков половинок. — Наказание будет незамедлительным, и суровым. А когда ваша семья окажется в магической тюрьме, кто-нибудь случайно забудет закрыть двери в камеру вашего сына, и тогда дементоры…

Видя, что Петунья обмочилась, и находится от ужаса на грани помешательства, Дамблдор скривился, и поднял волшебную палочку.

-Помни о моём наказе, Петунья.

С этими словами Дамблдор установил блок на её воспоминаниях этих дней.

Мышь под веником.

Вдох в течении четырёх секунд.

Во время вдоха я представлял, что через кожу я впитывал тепло, окружающее меня. Я словно замёрзший путник, который вышел из ледяной пустыни на тёплый морской пляж. И теперь я желал каждой клеточкой своей кожи и тела впитать в себя солнечные лучи. Впитать всё тепло, которое они в себе несут, дабы отогреться.

Задержка дыхания на вдохе в течении четырёх секунд.

Тепло впитывалось, сочилось сквозь кожу и мышцы, и устремлялось к центру моей груди.

Выдох в течении четырёх секунд.

Во время выдоха тёплый сгусток в центре груди, тёплой волной проходил вдоль позвоночника. А вместе с ним и вдоль всего моего тела, согревая его.

Задержка дыхания на выдохе в течении четырёх секунд.

Я нежусь в тепле, пытаясь прочувствовать его каждой клеточкой своего тела.

И снова вдох…

Я висел в пустоте. Меня окружала тьма. Но я не обращал на это внимание. Вначале, всё моё внимание было обращено на сердце, размером с меня, и висящее передо мной. Удивительно, но моя практика теперь уже в прошлом мире, по сбору так называемой праны по системе йогов, фактически спасла меня. Желая, чтобы сердце билось, я представил, что выдохнул прану прямо в сердце, словно через трубочку наполняя сжавшийся шар. И о чудо, оно начало биться. Но энергетическое облако, светясь жемчужным цветом, что я вдыхал в сердце, мгновенно утекало, очевидно, вместе с кровью. Сердце переставало подсвечиваться, начинало тускнеть, а затем переставало биться, растворяясь в темноте. Чтобы этого не произошло, нужно было вновь вдохнуть в него прану. Прана, энергия, магия, не важно, что я вдыхал в сердце, главное, что это помогало. Собственно, этим я длительное время и занимался. Дышал по системе йогов, и вдыхал энергию в сердце.

Не знаю, сколько я уже так дышу, выдыхая в сердце энергию, как меня едва не ослепила вспышка, которая на энергетическом уровне осветила мои внутренние органы и всё тело целиком.

«Вау! Что это только что было?»

Ещё одна вспышка. Волна энергии проходит сквозь органы, кости, и мышцы, просвечивая их. А потом всё гаснет.

«А волна света то — живая. Как бы парадоксально это не звучало. Точнее, разумна. Это чувствуется. Она словно ощупала меня всего, а потом покинула моё тело. Во второй раз я это почувствовал. На грани восприятия, но почувствовал».

В какой-то момент всё изменилось. Кто-то открыл мой рот. Вот, судя по всему, мне массируют горло. И наконец я увидел сгусток энергии, который, собственно и приняло форму желудка. Энергетический сгусток, какого-то неопределённого цвета, начал активно проникать в стенки желудка, а через него и в кровь. Удивительное зрелище наблюдать за тем, как проявляются, как я понимаю вены, по которым течёт… энергия? Неужто меня соизволил почтить своим присутствием сам много имён Дамблдор? Да ещё и не с пустыми руками. Похоже, меня напоили зельем. И последствия работы этого зелья я вижу. Вот светящийся энергетический поток, ручейками достигает сердца. Я отмечаю, что по мере продвижения, энергетический сгусток впитывается в окружающее пространство, подсвечивая его. Вот оно достигло сердца, и впитывается в его стенки.

«Офигеть! Сердце больше не тускнеет. Я просто физически ощущаю, насколько мне стало легче».

С каждым ударом сердце начинает биться всё уверенней, сильнее, и чётче. Вот появляются печень, почки, кишечник. А вот и лёгкие. Но не в материальном виде, а скорее, в энергетическом. Словно внутренние органы созданы из миллиардов светящихся паутинок. Но я могу разглядеть лишь самые крупные из них. Остальные паутинки, словно смазаны, настолько они тонкие и мелкие. По эффекту, что создало влитое в меня зелье, это что-то из разряда энергетика.

Кстати, своё энергетическое ядро я тоже вижу. Оно действительно находится на уровне солнечного сплетения, рядом с сердцем. По соотношению с размером тела, размер магического ядра, где-то, с апельсин. Вот только моё магическое ядро какое-то… блеклое что-ли. В общем, от него свечение очень тусклое.

Пока я рассматривал внутренние органы, отметил, что если с их размером всё в порядке, то вот мои мышцы, точнее, мышечная масса…есть такое слово. Пиздец. Я видел Имхотепа из фильма Мумия. О нет. На него я не похож. По сравнению со мной он был весьма упитанным парнем. А вот мумии, которых он призвал в конце фильма. Вот-вот. Не удивлюсь, если английские полицейские поинтересуются у музея, не сбегала ли от них мумия. Нет! Я реально как выходец из Бухенвальда.

Опа! Очередная волна энергии. Но теперь я знаю куда смотреть. Световая волна лишь слегка коснулась мышц и внутренних органов, и светящееся облако, если так можно сказать, впиталось мой скелет. Вот мои кости и череп словно светятся на фоне моего тела. Несколько секунд, и светящиеся облако покидает мои кости, и уходит из моего тела.

«Так, — думал я, — а это что такое в моём желудке? Судя по виду в меня влили очередное зелье. И что же оно делает?»

Пока я ожидал момента, когда зелье впитается в кровь и начнёт действовать, я решил поэкспериментировать. А если точнее, то нельзя ли уменьшить то, что я вижу, чтобы рассмотреть всё тело в целом. Ну, заодно, и увеличить органы, чтобы рассмотреть всё более детальней. Одним словом, я решил представить изображение тела чем-то вроде 3D редактором. С тем, чтобы уменьшить тело, и разом рассмотреть его целиком, проблем не было. Вот тело стало сжиматься. Энергетическая структура внутренних органов, мышцы и кости стала приобретать более насыщенный свет и цвет. Вот тело стало с меня ростом и продолжило уменьшаться. Когда тело стало ростом где-то с метр, я сказал: «Стоп!».

Изображение послушно замерло. Я смотрел на изображение ребёнка, и не верил своим глазам. Я видел фотографии детей, которые находились в немецких концлагерях. Причём детей, которые находились на последней стадии истощения. То же самое я видел перед собой.

«Да что же с тобой, теперь уже со мной случилось? Я видел себя, когда впервые очнулся. Видел руки. Да, худые. Но не до такой же степени, когда я очнулся во второй раз. И то, что я видел тогда, соответствует тому, что я вижу сейчас. Словно какая-то сила выпила мою плоть, оставив остатки так, чисто символически».

Я уже говорил, что знаю немало случаев, когда в состоянии стресса человек буквально «сгорал», теряя вес. Да и не до такой же степени теряли люди в те моменты свой вес. Я то, до того как потерял сознание, стресса не испытывал.

«А это что такое?»

Тело окружало облако. Энергетическое облако. Но самое интересное было не это. В детстве я любил надувать мыльные пузыри. Даже не так. Я любил рассматривать мыльные пузыри на солнце. Для этого я надувал их на тарелке с мыльной водой. На солнце мыльный пузырь переливается всеми цветами радуги. Переливается разноцветными пятнами. Причём, пятна находятся в постоянном движении. Так вот, я заметил такую особенность. За секунду — другую перед тем, как пузырь лопнет, на его поверхности появляются чёрные пятна. Та же расцветка была и у моей ауры. И те же чёрные пятна были…

«А это, как я понимаю места, где у меня сломаны кости».

Я подлетел к руке, параллельно увеличивая её размер. Зелье, что через кровь достигло костей, начало на него своё воздействие. Энергетические волокна костей начали, как бы расправляться и наполняться. Попутно усиливая своё свечение. В месте перелома было видно, как разорванные волокна испускают светящийся газ, который, в свою очередь, тянется к такому же светящемуся газу. Там, где разорванные волокна были недалеко друг от друга, они словно магнитом притягивались друг к другу. А подтянувшись, начинали…спаиваться-срастаться. Подтягиваясь сами, они подтягивали своих соседок, которые находились далеко друг от друга.

«Интересно. А если они срастутся неправильно?»

Стоило мне об этом подумать, как из вне пришло ещё одно заклятие. А ничем иным это быть не могло. Это заклятие, словно паутиной, оплело разорванные волокна, подтягивая и направляя их, дабы не было ошибок.

«Похоже, меня лечит волшебник. И не трудно догадаться, кто. А раз рядом находится ДДД, сидим тихо, как мышь под веником, и не рыпаемся. Тем более, что наблюдать за тем, как лечится тело, зрелище очень интересное и завораживающее».

Пока мои сломанные кости приводили в порядок, я вновь уделил своё внимание внутренним органам.

«Интересно, а внутренние органы тоже имеют свою ауру? Ты смотри. Так и есть».

Очевидно, поэтому я сразу и не увидел ауру сердца. Слишком близко я к нему находился. А потом, слишком далеко, так как внешняя аура «замывала» своей расцветкой индивидуальную ауру внутренних органов.

«А вот это интересно».

Каждый внутренний орган имел не просто ауру, а ауру своего цвета. Но. Цвет был неоднороден. А в определённый местах плавно перетекал в тот же цвет, но с дополнением иного оттенка цвета. Красный цвет ауры сердца имел красно-оранжевые пятна. И красно-зелёные пятна. Сложно объяснить, это нужно видеть, как перемешанная радуга в том же мыльном пузыре. Просто у сердца преобладает красный цвет.

«А вот это не хорошо! Вот это вот совсем нехорошо!»

Собственно из-за чего я начал рассматривать свои внутренние органы. Точнее, их ауру. Когда я рассматривал внешнюю ауру целиком, то над головой, в ауре, я увидел чёрные пятна. И пятна эти отображали ситуацию с моим мозгом.

Аура головного мозга имела насыщенный золотой цвет. Но! Аура, словно новогодняя ёлка, была пропитана разноцветными искрами. Очевидно, это был показатель связи мозга с внутренними органами в частности, и физическим телом в целом. Приблизив мозг и всмотревшись в него, я отшатнулся. Кровавые пятна, вперемешку с чёрными кляксами, говорили, что у меня кровоизлияние в мозг. Да что там говорить. Кровавые и чёрные пятна буквально полыхали!

Новое прошедшее заклятие через тело, задержалось на мозге, и тут же покинуло его. Очевидно, что Дамблдор так же это понял, и поспешил принять меры.

Очередное заклятие в виде паутины легло на повреждённый участок головного мозга. Но «паутина», которая обосновалась в головном мозге, отличалась от «паутины», что помогала сращивать сломанные кости. В головном мозге паутина, а точнее её волокна, словно ветки дерева, переходили от толстых волокон к более тонким. От тонких волокон, к ещё более тонким. И так далее. В общем, создавалось ощущение, что «паутина», та, что в мозгу, была вышита на шёлковом платке. Очевидно, что она работает на более тонком уровне, что не удивительно. Одно дело срастить сломанную кость. И совершенно другое дело, восстановить повреждённые и разрушенные соединения между клетками головного мозга. И вот тут я задумался:

«Что сделает Дамблдор, когда вылечит мозг? Не удивлюсь, если ДДД решит проверить то, что обо всём случившемся с ним думает Гарри. Причём, я уверен, что долькоед не постесняется сделать глубокое сканирование сознания, используя член…то-есть я хочу сказать, свою волшебную палочку, и заклятие «легилименс». А это действие я воспринимаю не иначе, как изнасилование личности. Что, на мой взгляд, намного страшнее, чем изнасилование тела. А теперь вопрос. Что этот педофил сможет найти в подсознании Гарри? И не найдёт ли он там меня? Хотя, если он и найдёт меня, то это не страшно. Выгляжу то я в подсознании как Гарри Поттер. Но ведь этот долькоед на этом не остановится. Он может и в моей памяти покопаться.

А теперь «сядем» и подумаем. Полезет ли он в подсознание Гарри вот прямо вот сейчас? Не думаю. У Гарри и так мозги из ушей едва не потекли. Значит, у меня есть время? Тем более, что очередной порции зелья в желудок Гарри пока не поступало. А я уверен, что оно будет. Для «ремонта» мозгов, как и для «ремонта» костей одного заклятия не достаточно. Нужен строительный материал. Толи Дамблдор будет ждать, когда предыдущее зелье растворится, чтобы не смешивать зелья, во избежание. Толи у Дамблдора банально нет под рукой нужного зелья. Одним словом, зелье в меня пока что никто не влил. Следовательно, ноги в руки, и вперёд.

Так. В подсознании Гарри я уже был. Но для того, чтобы запустить сердце, я покинул его и провалился, а по ощущениям очень похоже, в общем, выпал я из подсознания и оказался где-то тут. Вопрос. Как вернуться обратно? Может попробовать увеличить мозги и нырнуть в них?»

Увеличить мозги не составило труда. Как, впрочем, и нырнуть в них. В результате я пролетел сквозь сверкающую голограмму, и вынырнул с обратной стороны.

«Интересный опыт, — усмехнулся я. — Но не это мне нужно. Мне нужно оказаться в подсознании Гарри. Я же ясно помню, как я стоял на железнодорожной станции.

Через некоторое время моего усиленного пыхтения.

«Результата нет. Я всё так же парю в пустоте. Словно, словно для воплощения моего желания нужно что-то более… материальное что ли. В конце концов я парю напротив энергетического отражения теперь уже моего тела. А что если…».

Как и многие я читал фанфики о Гарри Поттере. Да. Я тоже думал, что бы я сделал на месте попаданца. И первое, о чём я думал, как защитить своё Я. А точнее, свой разум и воспоминания от влияния извне.

Итак. Как говорят спиритологи, когда астральное тело покидает физическую оболочку, и отлетает от неё на некоторое расстояние, то между астральным телом и физическим существует что-то вроде пуповины.

«Минуту. Если астральное тело мыслит, значит наша часть души, что отвечает за разум и память, отделяется от тела. Вот только где же пуповина? Хотя…»

Отлетев от энергетической проекции тела, я посмотрел вниз, в пустоту. И её фоне увидел ту самую энергетическую пуповину. Ну, или жгут. Кому как ближе.

«Так я и думал. На фоне сверкающей ауры тела я не видел энергетического, пусть будет жгута».

Облетев вокруг энергетического себя, я заметил ещё один энергетический канал, который уходил от моего тела куда-то вовне.

«Очевидно, это так называемая связь между Гарри и родовым алтарём. Но тогда тут должен быть и энергетический канал к недокрестражу Тома. А я его почему-то не вижу. Да и Бог с ним. Не до него».

Увеличиваю жгут между мной и энергетическим телом в размерах.

«Может я становлюсь меньше? Не важно. Ага. Как я и думал. Жгут лишь на первый взгляд кажется однородным. На самом деле он состоит из множества разноцветных, и более тонких жгутиков. Так. Если взять за основу, что каждый из жгутиков за что-то отвечает, то вот этот красного цвета, это моя связь с сердцем. А золотой…Интересно. Если я возьмусь за золотой жгут и потянул его на себя? Сказано, сделано. Да ТВОЮ…»

«МАТЬ!» — Закончил я фразу и осмотрелся. Ощущение было такое, будто я вновь провалился в чёрный колодец. И ДА! Я вновь был на том самом железнодорожном вокзале!

-Время! Цыгыль-цыгыль, — подогнал я сам себя, и побежал вдоль железнодорожных рельс, при этом крутя головой.

«Где, и самое главное, как Гарри хранил свои воспоминания? Ему, судя по виду, было лет шесть-семь. Единственное, с чем он мог контактировать, это книги. Значит, книги, тетради, ну, или на худой конец листы от книг, или от тетрадей. Может альбом для рисования?»

Обо всём об этом я думал, пробегая вдоль стены.

«Стоп. За двери заглядывать бессмысленно. Я там уже всё проверил в свой прошлый визит. Здесь должен быть стол, ну, или на худой конец…ДА! Нужно проверить все лавочки. Когда я нашёл Тома, дальше я не смотрел».

Некоторое время спустя.

-Бинго!— Радостно воскликнул я.

На лавочке лежало несколько тетрадных листов.

-Не понял. А где остальное?

Повторный осмотр вокзала ничего не дал.

«Ну, не могут же все воспоминания уместиться в этих нескольких листках бумаги. Или могут?»

Я задумчиво посмотрел на исписанные листки и тут же отдёрнул себя.

«Так. Не здесь. Для начала нужно выбраться отсюда».

Представив, что под моими ногами появился колодец, и вызвав в себе чувства падения, я вновь провалился в пустоту.

«Есть!»

Я вновь висел в пустоте, а предо мной парило энергетическое отражение моего тела.

«Назад, назад, назад».

Я начал отдаляться, попутно заметив, насколько сократилось повреждение головного мозга.

«Ты смотри, а Дамблдор, кажись, уже залил мне в желудок зелье. Да и лечение головного мозга почти закончилось. Это сколько же времени прошло?».

Некоторое время спустя.

Сейчас всё моё внимание было сосредоточено на энергетике головного мозга. И в первую очередь я стал следить за закрытыми глазами. На сколько я знаю, для глубокой легилименции необходим зрительный контакт. Следовательно, Дамблдор будет вынужден открыть мне веки. Что-же остаётся подождать главного хода Дамблдора.

Не знаю, сколько прошло времени, но мозги Гарри привели в порядок. Мне тяжело называть их своими. Внутренне я ощущаю некий дискомфорт. Это, как украсть. Нет. Я не говорю, что я весь такой святой. Мне приходилось воровать, и не раз, и не два. А кто не ворует? Жизнь заставила. Но одно дело украсть, скажем так у взрослого мужика, и другое дело украсть у ребёнка-сироты...Это не правильно. Так, к чему я? Похоже, что Гарри Поттер, на данный момент, умственно полностью здоров. Если не считать, что его разум девственно чист. А то, что осталось, то у меня в руках.

Тем временем очередная волна энергии волной прокатилось по всему телу, равномерно, и целиком просвечивая его.

«Очевидно, Дамблдор заклятием проверил общее состояние пациента. Ну-ну».

Вновь волна энергии прокатилась по телу, окутав энергетическое ядро в центре груди, ощупывая его. Вот сгусток энергии покинуло энергетическое ядро, а затем и тело. Но тут пришла очередная волна с тем же эффектом.

«Что-то не так!»

Я озабоченно смотрел, как волны энергии разом за разом «осматривают» энергетическое ядро. Похоже, что Дамблдор заклятием изучает его, и чем-то оно ему не нравится. Что интересно, Дамблдор, судя по всему, начал применять разные заклятия.

«Определённо, что-то не так».

Тут я увидел, что глаза Гарри кто-то открыл.

«Неужели я оказался прав? Я до последнего надеялся, что всё же попал не в Дамбигада. Неужели осмелится?»

Вот струйка энергии проникает через глаза в мозг. А, нет. Интересная особенность. Судя по всему, энергия начинает влиять не на весь мозг, а на тот участок, что отвечает за зрение. Да, точно. Помнится, Гарри в каноне спросил Снейпа о том, могут ли маги читать чужие мысли. А Снейп отметил в своей манере, что мысли и воспоминания не напечатаны на внутренней стороне черепа. Но маг может вызвать определённые картинки, и видя их, прийти к логическим выводам. Очевидно, поэтому Дамблдор и спрашивал у того же Гарри. Не хочет ли он что нибудь рассказать? С помощью легилименции, как я понимаю, можно насильственно вызвать в мозгу нужные картинки. Но вот какая штука. У Гарри нет воспоминаний. Во всяком случае я их не нашёл. А то, что я нашёл, вот, в моей руке. Кстати, об этом тоже нужно будет подумать.

Тем временем энергетический поток начал всё более глубоко проникать в головной мозг Гарри. Я внимательно следил за его движением, и отметил, что энергетический поток ведёт себя очень необычно. Он, словно ветер — река, проскальзывает по внешним клеткам головного мозга, и тут же покидает голову Гарри. Очевидно, именно так и происходит считывание информации. А вот дальше энергетические потоки стали всё глубже и глубже погружаться в мозг. И чем глубже они погружались, тем менее осторожно, и более агрессивно они себя вели. И тем сильнее была реакция головного мозга Гарри. В ауре, вокруг головы Гарри, вновь появились чёрные пятна. Было очевидно, что искал Дамблдор. Искал, и не находил. Вот энергетический поток покинул мозг Гарри, и его глаза закрылись.

«Значит, пока я нахожусь вне предела сознания и подсознания Гарри, моя личность и память в безопасности. А связь, что соединяет меня и Гарри, слишком тонкая материя, чтобы Дамблдор мог определить её с помощью легилименции. Что не может не радовать. Однако, и я не могу управлять телом Гарри, находясь вне его сознания и подсознания».

В связи с этим у меня появилась одна теория, а потому я взял жгут в руку, и потянул его на себя. В следующее мгновения я вновь оказался в подсознании Гарри.

«Я был прав!»

Быстро осмотревшись, я увидел на лавочке лист бумаги. Была ещё одна особенность. На вокзале был лёгкий туман.

«Очевидно, это последствие легилименции. Педофил несчастный!»

С этими мыслями я взял лист бумаги, и провалился в колодец. Оказавшись за пределами подсознания Гарри, я сконцентрировался на листе бумаги, который я только что изъял.

Чувства. Я ощущал, что на бумаге были записаны чувства, что испытывает тело во время легилименции. Во всяком случае в исполнении Дамблдора.

«Да, теперь я знаю, что чувствовал Гарри, когда Дамблдор читал его мысли…точнее, образы. Действительно, лёгкий ветерок. А вот туман — это, если так можно сказать, физический — энергетический след вторжения в подсознание Гарри. Помнится, в каноне, когда Гарри встретился на вокзале с душой Дамблдора, тут был буквально непроглядный туман. Это сколько же раз Дамблдор захаживал в подсознание, нет, не так. Это сколько же раз Дамблдор насиловал подсознание Гарри? Чуть позже нужно будет заняться защитой сознания Гарри. Всё-же мне в нём жить. Да и за Томом нужно присматривать. А теперь, посмотрим, что Гарри оставил мне в наследство».

Я стал внимательно осматривать листы, которые вынес из подсознания Гарри.

Последние воспоминания Гарри.

Я не знаю, сколько прошло времени, но судя по тому, что мышечная масса Гарри увеличилась, времени прошло достаточно много. В данный момент я вновь нахожусь на вокзале, и пытаюсь осознать произошедшее. Снейп был прав. Мысли действительно не напечатаны на внутренней стороне черепа. Пытаясь прочитать тетрадные листы, что я вынес из памяти Гарри, листы, словно впитались в меня, и я пережил всё, что пережил Гарри. Итак.

События понеслись 29 июля. Через день Гарри должно было исполниться восемь лет. Я видел, слышал, и чувствовал то же, что и Гарри. Я видел, как его подставил Дадли, а потом злорадно наблюдал за тем, как Петунья начала избивать Гарри. Вот глазами Гарри я вижу садистскую улыбку Дадли. Ту же садистскую улыбку я видел в своей прошлой жизни у своего старшего брата, когда моя бабка так же начинала избивать меня. Так что боль, обиду и гнев, что ощущал Гарри, я почувствовал, как свою собственную. И тут, от накативших эмоций, у Гарри произошёл магический выброс. Затем дикая слабость и потеря ориентации. А потому не удивительно, что Гарри не сразу сообразил, что с ним происходит. Точнее то, что его стал избивать Вернон. Бил он жёстко. С явным намерением убить. Вот Гарри, защищаясь, поднимает руку. Хруст сломанной руки, но Вернон не останавливается, и продолжает избивать упавшего Гарри ногами. Дьявол! Я всё больше и больше нахожу сходство между своей жизнью и жизнью Гарри. В своё время моя бабка так же избила меня. Мне было года 3-4. Мне не понравилось, что бабушка обзывает мою маму. Со стороны было бы забавно смотреть на то, как "малёк" кулачками пытается побить свою бабушку. Получив в ответ удары кулаками и ногами, я понял, что размер и вес имеет значение. Она так же добивала меня ногами, когда я маленький рухнул на пол. Так же, как и Вернон в тот момент, моя бабка не умела останавливаться. Именно в тот момент, моя прабабушка, оттащив дочь от упавшего внука, поняла, что с её дочерью что-то не так.

Вот Вернон добивает Гарри ногами…а вот испуганная Петунья оттаскивает мужа от лежащего на полу племянника, который зажимает у живота сломанную руку. Петунья что-то пытается сказать мужу. Вернон в ответ что-то ревёт бешеным мулом. В следующий момент меня хватают за шиворот. Рубашка удавкой давит на горло. Я задыхаюсь. Перед глазами всё плывёт. Грохот от удара двери о стену. Рывок. Секунда полёта. Гарри по-прежнему сжимает сломанную руку. Так что от удара головы об стену, нанесённый его летящим весом, Гарри просто не смог защититься. Резкая головная боль, и темнота. А дальше, он стоит на своём вокзале.

Что же случилось с Поттером дальше? Когда его зашвырнули в чулан под лестницей и проломили ему голову? Из образов и чувств, что я испытал за эти два дня, и из того, что я знаю из канона, я пришёл к следующим выводам. Как и любой сирота, Гарри часто представлял, что за ним приедут родители и заберут его. Шло время. Пацан рано повзрослел мозгами и избавился от иллюзий. Я знаю о чём говорю. Расизм вообще заставляет детей рано взрослеть. Я тоже, как и Гарри прошёл через это. Может поэтому меня затянуло в тело Гарри? Слишком много общего у нас с ним. Даже та же рука у меня была сломана. Правда, сломал мне руку не родственник в лице дяди, а медсестра в роддоме. По словам моей матери, я несколько суток кричал «благим матом». Хирург, сука, так ко мне и не подошёл. Мать сама сложила мне сломанную кость. А гнида-хирург обратил на меня своё внимание лишь тогда, когда сломанная кость на моей руке уже срослась.

Короче. Гарри понял, что никто за ним не приедет и не спасёт. Но мечтать не перестал. Теперь он воображал, что сам отправится на поиски родителей. Внимание! Пацан закрывал глаза и представлял вокзал. А потом, на вокзале, он идёт к поезду, который его отвезёт к маме с папой. Ничего такое умственное упражнение не напоминает? Точно. Первые шаги в оклюменции. Так вот. Спустя время у него стало получаться проваливаться вовнутрь себя. Он создал тот самый вокзал и поезд. Но! На этом у него дело и застопорилось. В смысле, поезд никуда не ехал. Но парень не расстроился. Стоило ему оказаться в чулане, а это было довольно часто, как он тут же соскальзывал в свой внутренний мир. Чулан — два на полтора метра. И вокзал — охренительного размера. Ну и какой выбор этот шкет должен был сделать? По вокзалу Поттер мог побегать вволю, да по поезду полазить всласть. И я не преувеличиваю. Гарри провёл в своём внутреннем мире достаточно много времени. В результате его вокзал стал практически неотличим от реального. И я не преувеличиваю. Гарри проделал просто титаническую работу со своим подсознанием. Так вот. Для Гарри же во внутреннем мире всё было абсолютно реально и материально. А потом, потом он садился в вагоне на скамейку и представлял, как едет к родителям. Да только вот поезд, как я говорил ранее, никуда не ехал.

А вот о «подселенце» в лице Тома, информации в найденных мной воспоминаниях Гарри я не нашёл. Так вот. Зашвыривает, значит, Вернон пацана в чулан. Неудачно зашвыривает. Удар по голове и Гарри на вокзале. Шкет даже бродить по залу, как обычно, не стал. И даже не стал собирать тетрадные листки с воспоминанием об прошедшем дне. ТАДАМ! Вот куда делись все воспоминания Гарри! Этот…этот гений, а по-другому не скажешь, превратил один из вагонов поезда в библиотеку. Каждый вечер он собирал с лавки вокзала страницы с воспоминаниями о прошедшем дне. Относил в вагон-библиотеку, и сортировал их. Но в тот день он не захотел делать этого. Не до того ему было. Сразу юркнул в вагон. Сел на лавочку, и обиженно насупился, как воробей. Ну, я его понимаю. У меня раньше в такие моменты тоже... ну, не важно.

В общем, когда я в воспоминании стоял напротив Гарри, глядя на сидящего пацана и понимая его состояние, у меня внутри словно вулкан крокотал. Повезло Вернону, что я в тот момент не мог дотянуться до него. Я бы ему продемонстрировал возможности Ганнибала Лектора. Без поедания человечины, разумеется. Я не настолько болен. Но кожу с живого Вернона и его сына, в тот момент, я бы срезал не задумываясь. Лентами. Что бы прочувствовали. Хотя, месть, как известно, это блюдо, которое подают холодным. Но я и от горячего не откажусь.

Что произошло дальше, ни Гарри, ни я так и не поняли. Но что-то произошло. Возможно повторный стихийный выброс магии. Возможно, Гарри настолько сильно хотел уехать к родителям, что Магия его услышала... но когда на его вокзале появился я, то Гарри это сразу почувствовал, но от переживаний не сразу обратил на это внимание. Интересно смотреть на растерянного себя глазами Поттера. Ага. Вот я замечаю самого себя глазами Гарри, и вижу, как я другой машу рукой. Гарри тогда реально растерялся. Даже позади себя посмотрел. Но молодец. Взял себя в руки и помахал мне в ответ.

Я слышал о людях, которые после определённой тренировки, могли просто приказать себе умереть. Но никогда не думал, что встречу такого человека лично. Очевидно, с самим Поттером было не всё так просто. Может его душу держало в этом мире «Пророчество», а может и Родовая Магия. Может ещё что. Но факт остаётся фактом. Когда в теле Гарри Поттера появилась моё сознание, или душа, то Гарри, как бы получил выбор. Либо в этом теле он, либо я. Хотя, я думаю, что мы могли бы сосуществовать и вдвоём в его теле. Что-то подсказывает мне, что такая возможность у нас была. Но было одно НО! В этом мире у Гарри абсолютно никого не было. Понимаете? Вообще ни-ко-го. А ещё маленький Гарри очень хотел к маме и к папе. И он поехал. Вот и всё.

И всё же меня интересует факт того, что Гарри увёз с собой свои воспоминания. Нужно будет об этом крепко подумать. Не потому ли Дамблдор говорил, что для хорошо организованного разума, смерть — это ещё одно путешествие. Да и двойственность его фамилии, имени, и отчества, весьма подозрительна. Уж не попаданец ли он? Не думаю, что он из моего мира. Иначе он, зная историю, так бы не лажанулся. Но ведь есть и иные миры…

Первые шаги.

Очнувшись, я осмотрелся. Точнее, попытался. Вот, ей Богу, зрение у Гарри как у крота.

«Вот, теперь я как порядочный попаданец, очнулся избитый, в чулане под лестницей. Голодный. А ещё я хочу пить. Нет. Не так. ПИТЬ!»

Рука автоматически потянулась в сторону тумбочки, где должны были лежать очки. Но я её тут-же отдёрнул.

«Никаких очков! Я, вроде как памяти лишился. Вот от этого и будем плясать. На месте Дамблдора я бы установил здесь следящие чары, которые прокукарекают о том, что его золотой мальчик проснулся».

Приподнявшись, я сел на постель, и вновь постарался осмотреться.

«Вроде, наступил день. Кто-то гремит на кухне. Я же в чулане…нет. Ну, не сука ли? Ведь очевидно, что Гарри потерял память. Да и к тому же едва Богу душу не отдал. Во всяком случае в глазах Дамби. И после всего этого эта гнида сунула пацана в чулан. Но это всё подождёт. Мне нужно в туалет. Или не нужно? Странно. Утки под собой я не обнаружил. Да и штаны на мне были надеты. Похоже, что за моей тушкой кто-то присматривал. Не иначе, домовые эльфы. Или Дамблдор лично приходит раз в день, чары наложить, чтобы в постель не гадил. Ладно, пора… стоп! В большой мир выходить пока рано. Нужно определить, насколько быстро я могу уходить в своё подсознание. Это единственный способ обезопасить своё сознание и память».

Лёг в постель, и закрыл глаза. Представил, что нахожусь на вокзале, и при этом вызвал ощущение падения в чёрный колодец.

«Твою мать!»

Никак не могу привыкнуть к этому ощущению. И да, я вновь был на вокзале.

«Как-то быстро у меня это получилось. А теперь…»

Вновь падение в чёрный колодец, и я любуюсь своим энергетическим телом.

И вновь я открываю глаза в чулане под лестницей.

«Вот теперь пора глянуть на внешний мир».

С этими мыслями я открыл дверь.

* * *

Петунья услышала скрип двери, и вздрогнула.

-Ну, наконец-то. Сколько можно спать. Иди, поешь то, что осталось от завтрака, а потом помоги мне…

Но дальше Петунья запнулась. С мальчишкой было что-то не так. Это она поняла сразу.

-Ты чего очки не надел?

Но мальчик всё также удивлённо смотрел на неё, словно его стукнули по голове.

-Ты оглох?

Ребёнок поднял ладони и начал рассматривать их.

-Если ты сейчас же не сядешь за стол…

Ребёнок перестал рассматривать свои ладони, и начал крутить головой, словно впервые оказался в доме.

-Гарри?

Гарри взял фотографию Дадли, и прищурившись, начал рассматривать её, приблизив её к своему лицу.

-Да какого чёрта?

Раздражённая Петунья подошла к чулану, и, взяв с полки очки, нацепила их мальчишке на нос.

От удивления Гарри поднял брови. Вот он посмотрел на Петунью, словно видит её впервые. Посмотрел на свои руки. Снял очки. Посмотрел на них с разных сторон. Надел. И вновь начал осматривать коридор.

«Что-то не так». — Вновь подумала Петунья.

Гарри подошёл к умывальнику и набрал стакан воды. Напившись Гарри вновь посмотрел на Петунью.

-Ты будешь есть?

Гарри вновь молча уставился на Петунью.

-Значит, не голоден. Пойди, собери сорняки с роз.

С этими словами Петунья отправилась обратно к плите. Но Гарри всё так же молча смотрел на неё.

-Я сказала вырви сорняки.

Гарри молча стал рассматривать кухню. Видя столь странную реакцию, в душу Петуньи вполз страх. Поведение Гарри было не просто странным. Оно было пугающим. Отойдя в уголок, Петунья испуганно наблюдала за тем, как Гарри, молча обходит кухню, рассматривая каждую вещь. Вот он вышел в коридор, но увидев себя в отражении зеркала, испуганно отпрыгнул назад.

-Гарри, ты чего придуриваешься?

Гарри, не обращая внимания на её слова, удивлённо смотрел на себя в зеркале. Вот он неуверенно поднял руку. Замер. Вновь подвигал её. Он смотрел то на свою руку, то на её отражение в зеркале. Вот он отпустил руку и замер, внимательно рассматривая своё лицо.

* * *

«Ты смотри, а я то поправился. Худющий, конечно. Но руки больше не напоминают ветки, обтянутые кожей. Вот что зелья животворящие делают. А вот глаза... цвет глаз просто уникальный. Это не просто зелёный цвет. Радужка сияет как два изумруда. Реально, ведьмины глаза.»

* * *

Через пять минут испуганная Петунья взяла телефонную трубку, и набрала рабочий номер Вернона.

-Вернон?

-Да, Туни.

-Вернон, ты не мог бы приехать домой.

-Сейчас?

-Да. Гарри ведёт себя очень странно.

-Что он опять натворил?

-Ничего. Просто он…, он словно не узнаёт меня.

-Не приближайся к нему. Я сейчас буду.

* * *

Спустя тридцать минут Вернон ворвался в дом.

-Где он!

-Он ушёл.

-Что значит ушёл? Что тут вообще произошло?

-Он проснулся и вышел из чулана. Я велела ему сесть завтракать. Но он посмотрел на меня так, словно впервые видит. На мои вопросы он не отвечал. Когда я велела ему привести кусты роз в порядок, он стал молча рассматривать кухню, коридор и гостиную. А потом он вышел и ушёл. Босиком.

-Этого нам только не хватало. Что подумают соседи? Куда он ушёл?

-Вниз по улице.

-Сейчас я его найду. — И Вернон поспешил к машине.

* * *

-Центральная вызывает четыреста семнадцатый.

-Четыреста семнадцатый слушает.

-Поступил звонок, что по Тисовой улице идёт ребёнок. Вроде как оборванец. Причём, идёт босиком. Один из жителей поинтересовался, почему ребёнок не в школе. Но ребёнок то ли немой, то ли не понимает английский.

-Нужен точный адрес свидетеля.

-Тисовая улица, 67.

-Четыреста семнадцатый принял.

* * *

Итак, первая часть моего плана воплотилась в жизнь. Я показал Дурслям, что со мной не всё в порядке. Уж Петунье, точно. Всё, что выбивается из стандарта, в её понимании, пугает её до дрожи. Ещё по канону у Дурслей была весьма странная реакция на волшебство и странности. Страх, который перерастает в гнев. Не то, чтобы это для меня было в новинку. Моя мать такая-же. Причём, гнев, в лице моей матери был настолько велик, что она готова была уничтожить опасность даже ценой своей жизни. Одним словом, Петунья к моему уходу была напугана весьма основательно.

Следующей частью моего плана была определить насколько далеко на магловский мир распространяется влияние Дамблдора. А точнее, на представителей маггловской власти. А для этого мне нужен полицейский. Собственно, поэтому я сейчас и иду по улице городка. Я думаю, что со стороны я выгляжу просто очумело. Потрёпанная одежда, на несколько размеров больше, которая висит на мне словно мешок на швабре. Да ещё и босиком. Собственно, это моя главная фишка. Я же, вроде как потерял память, и не в зуб ногой о том, для чего нужна обувь. Кстати, кошатницу я видел. Стоило мне выйти из дома, как весьма упитанный кот ломанулся к соседнему дому. А спустя минуту предо мной, как лист перед травой, предстала кошатница, миссис Фигг именуемая. Заламывая руки, ахая и охая, стала выдавать речь. С минуту, молча, посмотрел на неё рыбьими глазами, повернулся, и пошёл вдоль улицы. Если ближайшие соседи Дурслей лишь брезгливо смотрели, а потом отворачивались, то вот дальше по улице англичане явно начали проявлять обеспокоенность. Вот теперь бреду, с любопытством останавливаюсь, и рассматриваю всё, что может заинтересовать инопланетянина в моём лице. А если точнее, иномирянина. Спустя время ко мне начали подходить хозяева коттеджей, и что-то пытались спросить. Жалостливый взгляд в лицо, чего уж говорить, брезгливость, глядя на одежду явно не по размеру, и недоумение на босые ноги. В ответ они получали моё молчание, и фирменный рыбий взгляд. Неудивительно, что на меня стукнули куда нужно. А вот и ментовозка.

* * *

-Что скажешь, Кларк? Он?

-А чёрт его знает…Ага. Похоже наш клиент.

Два полицейских вышли из машины, и подошли к ребёнку.

-Ей, парень. Ты почему не в школе?

Не получив ответ, другой полицейский спросил:

-Звать то тебя как? Эй, ты меня понимаешь? Кларк, что думаешь?

-Может он из семьи эмигрантов?

-Может быть. Определённо, беспризорник.

-Да какая разница? По любому его нужно отвезти в участок…и для начала накормить. Эй, парень, есть хочешь?

-Не понимает.

Один из полицейских сел на корточки, и посмотрел мальчику в глаза.

-Кларк, — полицейский положил ладонь себе на грудь. — Кларк. — Показав на напарника, полицейский сказал. — Джексон.

Ребёнок улыбнулся, и заинтересованно посмотрел на полицейских.

-Ну, во всяком случае, он нас слышит. Кларк, — полицейский вновь показал на себя.

-Кларк, — повторил ребёнок.

-Да, да, Кларк. Слава богу. Я уж подумал, что ты немой, парень. Я Кларк. Это мой напарник, Джексон. Джексон, — полицейский повторно показал на напарника.

-Джексон, — повторил мальчик.

-Кларк, Джексон, — тут полицейский тронул грудь мальчика, и вопросительно посмотрел ему в глаза.

Улыбка сползла с лица ребёнка, и тот нахмурился.

-Определённо, он понял, что мы от него хотим узнать, — сказал очевидное Джексон.

-Он что, имени своего не знает?

-Или не помнит.

-То есть?

-Возможно, он пережил шок. Возможно, он стал жертвой насилия какого-нибудь извращенца. — Джексон так же присел, и стал озабоченно ощупывать мальчишку. — Ты смотри. Кожа и кости. Да и одежда с чужого плеча. А это кто?

Из остановившиеся машины выбрался покрасневший мужчина, который явно нервничал.

-Гарри! Как хорошо, что я тебя нашёл. Офицеры, спасибо, что вы нашли моего племянника.

-Кто Вы? — Мужчина явно не понравился Джексону. В его понимании, именно так и должны выглядеть педофилы. Посмотрев на своего напарника, Джексон прочитал в его взгляде тот же вывод.

-Я…я Вернон Дурсль. А это наш племянник.

-Ваш племянник?

-Д-да. Точнее, племянник моей жены.

-Так это Ваш племянник, или племянник Вашей жены? — От чего-то поведение этого субъекта полицейским показалось очень подозрительным. Мужчина явно нервничал. Да и злобные взгляды, бросаемые на мальчика...

-Моей жены.

-Значит, Вашей жены. Где его родители?

-Они погибли в автокатастрофе.

-Вот как? Как интересно. И как их звали?

-Поттеры, сэр.

-Поттеры, — полицейский открыл блокнот, и начал записывать. — Автокатастрофа. Когда это произошло?

-Э-э-э, больше шести лет назад.

-Мы проверим это, сэр. Скажите, мистер Дурсль, как Вы объясните то, что ваш племянник ходит по улице босиком?

-Э-э-э, понимаете, сэр, мой племянник, он слегка не в себе.

-Позвольте Ваши права, сэр.

-Что? А, да, конечно.

Пока один полицейский изучал его права, второй спросил:

-Скажите, сэр, раз это Ваш племянник, то он наверняка может подтвердить, что Вы его дядя. Не так, ли?

-Ну, разумеется! — Облегчённо выдохнул Вернон. — Гарри, скажи этим двум офицерам, что я твой дядя, и поехали домой.

Полицейские задумчиво переводили взгляд от Вернона к ребёнку, и обратно.

-Гарри, ну же. Что же ты молчишь?

Под пристальным взглядом полицейских Вернон начал стремительно краснеть.

-Сэр, Вы уверены, что этот ребёнок Ваш племянник?

-Ну, разумеется! Гарри! — Рявкнул Вернон, и на его лице проявилась злость и раздражение. — Прекращай придуриваться!

Мальчик вздрогнул, и поспешил спрятаться за полицейским, при этом доверчиво схватив его за штанину.

-Вот что, — полицейский положил ладонь на голову ребенка, польщенный тем, что тот именно у него ищет защиту. — Сейчас мы все дружно едем в наш полицейский участок, где мы во всём разберёмся. Джексон. Ты поедешь вместе с мистером Дурслем. А юный Гарри Поттер поедет вместе со мной.

* * *

-Майкл?

-Так-так-так. Кого я слышу? Кларк.

-Да. Единственный, и неповторимый. Майкл, ты сильно занят?

-Я всегда сильно занят.

-Майкл, мне нужна услуга. Сразу скажу, что речь идёт о ребёнке. Ну, ты же знаешь, мы тебя по пустякам не беспокоим.

-Слушаю.

-Мы привезли в участок мальчишку. С виду обычный бродяжка и оборванец. Местные жители обратили на него своё внимание из-за того, что он явно был не в себе.

-То есть?

-Ну, он шёл по улице босиком. А когда к нему обращались прохожие, то вёл себя как иностранец. Он слышит. И может говорить. Но явно не понимает, о чём ему говорят. Да. Ещё. Не буду говорить об одежде, которая явно на несколько размеров больше, чем надо. Главное, у мальчика сильная недостача веса. Вот мы и подумали, что возможно это твой случай.

-Сам-то что думаешь? Каково твоё первое впечатление?

-Да-да. Я помню твои уроки о том, что первое впечатление, как правило, самые верные. Послушай, мальчишка, он, похоже, пережил сильный шок. Или насилие. Есть подозрение, что у него либо частичная, либо полная потеря памяти. Правда основные навыки при нём. Во всяком случае как ходить в туалет он знает. Да и аппетит у него хороший.

-Что нибудь ещё?

-Да. Этот Дурсль…

-Как ты сказал?

-Дурсль. Вернон Дурсль. Ты его знаешь?

-Возможно. А мальчишку, случайно, не Гарри Поттером зовут?

-Верно. Вы знакомы?

-Можно и так сказать. Этот Вернон. Какое впечатление он на тебя произвёл. Это важно.

-Ну, понимаешь, когда он узнал, что мы нашли его племянника…

-Он явно был не рад этому. Верно?

-Откуда ты знаешь?

-Никуда не отпускайте этого Вернона. И самое главное. Следите за мальчиком в оба. Не позволяйте Вернону оставаться с ребёнком наедине. Возможно, жизнь ребёнка под угрозой.

-Майкл?

-Скажи капитану, чтобы усилил охрану ребёнка. Никого из посторонних не подпускайте к ребёнку. Слышишь? Ни чиновников, ни военных. Никого, кто служит вне вашего полицейского участка. Врачей тоже не пускайте. Даже если приедет премьер-министр вместе с Королевой…

-Майкл, что происходит?

-Мы знаем друг друга не первый год. Вы знаете меня, и то, что я слов на ветер не бросаю. Что бы ни случилось. С каких бы верхов вам не позвонили. Если вы хотите, чтобы ребёнок жил, и я не преувеличиваю. Если вы хотите, чтобы ребёнок жил, дождитесь меня. Да. Самое главное. Важно, чтобы возле ребёнка, и тех, кто его будет охранять, находилось несколько офицеров. Чем больше, тем лучше. В идеале, отгородите часть участка, и никого посторонних туда не пускайте. И присматривайте друг за другом. Слышишь? Присматривайте.

-Не понял. Не, вот всё понял, но вот последнее не понял.

-Возможно, что мы имеем дело с гипнотизёром. Да не с одним, а с целой группой. И не просто с гипнотизёрами, а очень и очень сильными гипнотизёрами, на счету которых уже есть жертвы.

-Ты серьёзно.

-Более чем. Тем более, что я одна из их жертв.

* * *

Чарльз Кроуэн уже не первое десятилетие возглавлял полицейский участок. Не первый год он был знаком с такой неординарной личностью, как Майкл Хаммер. И если что и вынес Чарльз из знакомства с Майклом, так это то, что к его словам стоит прислушиваться, как бы дико они не звучали.

Дверь открылась, и в кабинет вошёл полицейский.

-Карлос.

-Капитан, Кларк, Джексон.

Закончив с приветствием, Чарльз показал Карлосу на пустое кресло.

-Садись.

-Что случилось, капитан? — Карлос с удобством расположился в кресле. — И с каких пор Вас стали охранять?

-Это требование Хаммера.

-Ну, — нахмурился Карлос, — значит, это что-то серьёзное. Так в чём дело? Кстати, где Майкл?

Капитан недовольно скривил лицо:

-Мы надеялись, что ты прояснишь ситуацию. Хаммер потребовал, чтобы ты присутствовал, а сам умотал беседовать с Поттером.

-Поттер? — Удивился Карлос. — Минуту. С Гарри Поттером? С тем самым, что месяц назад сбила машина?

Кларк хлопнул себя по лбу:

-Вот где я слышал это имя!

-Точно, — поддержал его напарник. — Об этом деле неделю гудел весь наш участок. Ещё улицу перекрыли, чтобы его довезти до больницы.

-С ним всё в порядке? — Спросил обеспокоенный Карлос.

-Да что с ним будет, — хмыкнул Кларк. — Мы подобрали его, когда он босиком разгуливал по Тисовой улице.

Карлос нахмурился и отрицательно покачал головой:

-Здесь какая-то ошибка. Тот Гарри Поттер, которого я подвозил в больницу, не может разгуливать по улицам города. У него были слишком серьёзные повреждения. У него даже пару раз сердце останавливалось. Чёрт! Уже не раз хотел навестить, но всё время забываю! Так вот. У пацана, помимо руки, были сломаны два ребра. А рёбра, как вы знаете, за месяц не заживают.

Джексон поднял руку, призывая к тишине:

-Карлос, тот Гарри Поттер, которого ты отвозил в больницу, его опекуны случайно не Дурсли?

-Верно.

-Тогда это наш Поттер.

-И он что, закованный в гипсе разгуливал по улице?

-Босиком, — дополнил Джексон. — И нет. Гипса на нём не было.

-Ты в этом уверен?

-Абсолютно. Мы лично ощупали его рёбра. Кстати, капитан…

-Ребёнка не просто покормили. Каждый из нашего участка посчитал своим долгом купить мальчишке какую-нибудь вкусняшку. — И улыбнувшись, добавил. — Аппетит у мальца хороший.

-К вопросу о Верноне Дурсле. Карлос, — Джексон очень внимательно посмотрел на коллегу, — что ты можешь сказать об этом субъекте?

-О Верноне? — Карлос вновь нахмурился. — Что я могу о нём сказать? Он и его жена, совершенно обычная семья. Я попросил Майкла поговорить с ним и его женой.

-Хаммера? Ты просил Майкла Хаммера составить их психологический портрет? Зачем? Если это, как ты говоришь, обычная семья…это же не случай Майкла.

-Зачем? — Удивился Карлос, и тут же нахмурился. — Действительно, зачем? Не знаю. Интуиция, наверно. Знаете, вот сейчас вспомнил этого Вернона, и хочется его физиономию кулаками размазать.

-Карлос? — Обеспокоенно спросил Чарльз.

-Сэр, я сам в шоке. Но есть что-то в этом Дурсле…что-то…

-Гнилое, — помог ему Джексон.

-Точно. Ты тоже это заметил?

-Мне не понравилось то, как этот Вернон под конец посмотрел на мальчика. Знаете, словно садист, который видя свою жертву, из последних сил сдерживает себя.

Тут дверь открылась, и в кабинет вошёл Майкл Хаммер.

-Господа, — Майкл наградил всех своей хищной улыбкой. Особое внимание он уделил Карлосу.

-Что-то мне подсказывает, — задумчиво протянул Карлос, — что то, что ты мне сейчас скажешь, мне очень не понравится.

Майкл кивнул:

-Спасибо, что подождали. О мальчике мы поговорим позже. Сейчас, я дам вам прослушать одну запись, а потом я послушаю ваши выводы. И да, капитан, это связано с Гарри Поттером.

С этими словами Майкл поставил на стол диктофон, и включил воспроизведение.

* * *

-Кто Вы? — Раздался женский голос.

-Добрый день. Меня зовут Майкл Хаммер. Я врач из психиатрического госпиталя...

-Врач? Но мы не вызывали врача.

-Я врач-психиатр.

-Но мы не вызывали никаких психиатров. Вернон!

Спустя несколько секунд послышались грузные шаги, и голос.

-Мы никого не вызывали. Ни врачей. Не психиатров.

Раздался хлопок от поспешно закрывшейся двери. Через секунду вновь раздался дверной звонок.

-Что Вы себе позволяете, сэр? Немедленно убирайтесь отсюда, пока я не вызвал полицию!...

Какое-то время спустя.

-Я был уверен, что Вы на меня нападёте, мистер Дурсль. В особенности после того, что Вы сотворили с Гарри Поттером.

На этом месте Майкл отключил воспроизведение.

-Майкл, — Карлос встал со своего кресла, и словно грозовая туча навис над психиатром.

-Карлос, — предупреждающе сказал Чарльз, — без глупостей.

-Нет, капитан, — сказал Майкл, не отрывая взгляда от глаз Карлоса. — Пусть выскажется. Мне интересно…

-Какого дьявола?! — Взорвался Карлос. — Я просил тебя составить оценку этой семье. Почему я ничего не знаю об этом разговоре, и об этой аудиозаписи?

-Потому, что я не знал о ней. Понимаешь, когда я начинаю разговор с пациентом, то всегда включаю аудиозапись. Это обычная практика в нашей среде. Спустя неделю, другую, мы прослушиваем запись. Это помогает оценить сказанное под несколько иным углом. И заметить то, что было упущено во время разговора. Понимаешь, после стольких лет практики, это теперь что-то вроде условного рефлекса, который я делаю, даже не задумываясь. У меня в кармане всегда диктофон.

-К чёрту диктофон. Ты почему мне не сказал о своём разговоре?

Майкл аккуратно встал с кресла, внимательно посмотрев в глаза Карлосу, и едва не столкнувшись, нос к носу, холодно сказал:

-Потому что я не помню этого разговора.

С этими словами Майкл, словно вынося смертный приговор, щёлкнул кнопку, немного отмотав плёнку назад, и вновь включил диктофон.

-Я был уверен, что Вы на меня нападёте, мистер Дурсль. — Сказал Майкл. — В особенности после того, что Вы сотворили с Гарри Поттером. Я не сказал? Мы нашли Гарри Поттера. К счастью для Вас, он жив.

-Пока что, — раздался голос Карлоса, и слушающий запись полицейский вздрогнул. — И молитесь, Вернон, — по голосу Карлоса было очевидно, что он сейчас будет убивать. — Молитесь, чтобы мальчик выжил, или клянусь всеми Библиями, я Вас...

-Карлос! — не дал закончить ему фразу Майкл, и чуть тише, — мне очень интересен чулан. А точнее, та щеколда, которая висит на двери. Я ещё когда шёл мимо на кухню, сразу обратил на неё своё внимание. Такая, знаешь ли, мощная задвижка. Такое чувство, что её прикрутили не столько для того, чтобы не впустить, сколько для того, чтобы не выпустить кого то. И я даже знаю кого. Да и отдушина на двери выглядит очень любопытно.

Судя по лицу слушающего запись Карлоса, он был не просто удивлён, он был ошарашен.

-Карлос, — прозвучал голос Майкла из динамика. — Ты был прав. Это мой случай. И ты мне должен. Пойдём. Прямо сейчас отдашь долг. Угостишь меня пивом. Пошли-пошли. Констебль? Я..., мы можем рассчитывать, что Вы всё тут внимательно осмотрите и возьмёте показания без нашей помощи? Давай, Карлос, давай. Топай. Констеблю тоже нужно галочки зарабатывать, что бы получить повышение.

Выключив диктофон, Майкл подошёл к мини-бару капитана, и по хозяйски налив в стакан виски на два пальца, вернулся к замершему Карлосу.

-Возьми. Это тебе сейчас нужно. — И предостерегающе посмотрев на капитана, добавил. — Это я тебе как врач говорю.

Усадив Карлоса в кресло, и вернувшись в своё, Майкл продолжил:

-Запись сделана 31 июля. Но я не помню, этого разговора. Разговор происходил совершенно по-другому. Меня угостили чаем. Показали комнату сына и племянника. Ничего особенного. Вот в этом-то и проблема. Я не могу вспомнить подробности. Это, собственно, и есть слабое место искусственных воспоминаний, которые гипнотизёры внушают своим пациентам. По-сути наше подсознание само выстраивает внушаемое воспоминание. Но без подробностей. В этом нет ничего особенного. Обычная практика, когда с помощью гипноза «затирают», или подменяют воспоминания о пережитом шоке или насилии. Когда я прослушивал запись с пациентами и наткнулся на это, я попросил коллегу загипнотизировать меня. С помощью гипноза можно восстановить утраченное воспоминание. Но не в моём случае. Одно мы узнали точно. Моё воспоминание о посещении семьи Дурслей — подделка. Мы даже применили на мне специальные препараты. Но блок на моей памяти мы так проломить и не сумели. Кстати, мои коллеги с подобным уже сталкивались. Так что мы с тобой, Карлос, не первые жертвы.

А теперь, джентльмены, я хочу спросить вас. Есть ли у вас умные мысли на тему, — на лице Майкла появилась улыбка хищника, — кто осмелился копаться в моей голове, и в голове Карлоса?

-Думаю, — раздался голос капитана, — я знаю человека, который может ответить на ваши вопросы.

С этими словами Чарльз Кроуэн снял телефонную трубку.

-Пригласите нашего гостя.

Положив трубку, капитан полиции сказал:

— Майкл, мы всегда очень серьёзно относились к твоим советам, на сколько бы сумасбродными они не звучали. Так что твоё предупреждение о возможном гипнотизёре, мы приняли очень серьёзно. Приходил один подозрительный рыжий тип. Настаивал на личной встрече с Гарри Поттером и с теми, кто ведёт его дело. Разумеется, у него не оказалось документов. Его убедительные просьбы поговорить с ним с глазу на глаз мы проигнорировали. В связи с отсутствием документов подтверждающие его личность, наш незнакомец был задержан. Но он воспользовался своим правом на телефонный звонок. Спустя пятнадцать минут мне позвонил премьер-министр Великобритании и попросил освободить задержанного.

На лице Чарльза появилась хищная улыбка.

-Я отказался отпустить задержанного. — И видя недоумённые взгляды подчинённых, добавил. — Мало ли кто мог звонить мне от имени премьер-министра и говорить похожим голосом. Тогда премьер-министр сказал, что ко мне придёт человек, который объяснит сложившуюся ситуацию. Собственно, его я сейчас и позвал.

Через минуту в кабинет вошёл пожилой мужчина. Он был одет в костюм тройку ярко-синего цвета. У него были длинные седые волосы. На длинной седой бороде весело позвякивали колокольчики. Сквозь очки-половинки, на присутствующих смотрели умные, ярко-синие глаза. Вынув из рукава палочку, и сделав ей замысловатый взмах, он сказал:

-Позвольте представиться, верховный чародей Визенгамота, Альбус Дамблдор. Надеюсь, всё сказанное мной, не уйдёт дальше этих стен. Поверьте мне, это в ваших же интересах.

Очень длинный день.

Дамблдора мучила совесть. В том, что случилось с Гарри, был виноват он, и он нашёл силы признаться в этом самому себе. Это он настоял на том, чтобы Гарри воспитывала Петунья. Его действия привели к столь печальному финалу. Уже больше месяца Гарри лежит в глубокой коме. Каждый день Дамблдор приходил к чулану под лестницей, дабы влить в Гарри очередную порцию зелий. И каждый раз в образе Гарри Дамблдор видел очертания своей погибшей сестры. Та боль и стыд, что Дамблдор испытывал в связи со смертью сестры, уже давно стала частью его сути. А когда долго испытываешь боль, к ней начинаешь привыкать. Случай с Гарри всколыхнул воспоминание о сестре, и его совесть, словно стая голодных пираний, вцепилась в его душу. И было отчего.

Гарри Поттер больше не был магом. Эта новость стала для Дамблдора словно ведром холодной воды, вылитым за шиворот. Нет. Магическое ядро не было разрушено. Его вообще не было. Точнее, было, но оно, судя по показаниям диагностирующих чар, было присуще скорее маглу, а не магу. С магическими каналами тоже творилось пикси знает что. Они были слишком тонкими и слабыми даже для сквиба. Фактически, Гарри стал простым маглом. Как это возможно? Была надежда, что магическое ядро стало таковым из-за жесточайшего магического истощения. Однако чары ясно показали, что несмотря на то, что к концу месяца тело почти полностью восстановилось, но вот состояние магического ядра…с ним творилось вообще непонятно что. Вне всяких сомнений, оно менялось. Но вот к добру это, или к злу, установить не удалось.

Следующий удар настиг Дамблдора, когда он попытался прочесть память Гарри. Ему это не удалось. Не удалось, потому что её просто не было. Повторные чары показали, что душа мальчика на месте. Разум — тоже. Фактически, Гарри превратился в растение. В растение, которое не может даже самостоятельно принимать пищу.

День за днём Дамблдора терзала совесть. Он осунулся и заметно постарел. Коллеги и знакомые начали серьёзно опасаться за его здоровье. И день за днём Дамблдор возвращался к мальчику, в надежде на улучшение. В последнюю неделю магические процессы, происходящие в магическом ядре прекратились. Вне всяких сомнений, то, что Дамблдор видел месяц назад в корне отличается от того, что он видел сейчас. Вне всяких сомнений шло развитие магического ядра. Но развитие магического ядра прекратилось, а надежда не оправдалась. Ядро начало вырабатывать магию, но в столь мизерном размере, что об этом даже не стоило говорить. С таким магическим потенциалом путь развития Гарри, как волшебника, был закрыт.

Сигнальные чары сработали, когда Дамблдор заседал на очередном собрании Визенгамота. Он готов был немедленно бежать к Гарри, но смог удержать себя в руках. Но вот когда через сквозное зеркало с ним попыталась связаться миссис Фигг, Дамблдор объявил перерыв.

Миссис Фигг видела идущего Гарри. Это не могло не радовать. Мальчик не стал растением. Но Гарри не узнал миссис Фигг. Он не поздоровался с ней и не заговорил. Он молча повернулся, и ушёл вдоль улицы…босиком.

Для Дамблдора ещё никогда заседание не длилось столь долго. Коридоры к каминам ещё никогда не были столь длинными. Ещё никогда на его пути не попадалось столько знакомых и почитателей. А их внимание и восхищение ещё никогда не было столь раздражительным. Очевидно, поэтому его успел перехватить у самого камина бывший студент, который был ему многим обязан. В том числе и работой в министерстве.

Дамблдор уже набрал в горсть летучий порох, когда услышал.

-Профессор Дамблдор!

«Если мне опять хотят пожать ладонь, я сломаю ему руку»

— Твердо решил Дамблдор, и обернулся.

-Профессор! Какая удача! А я шёл в совятню, чтобы отправить Вам сообщение.

-А, Дэрек. Что у тебя, мой мальчик. Ты меня извини, но я очень тороплюсь.

С Дэрека сползла улыбка, и юноша ощутимо напрягся:

-Это важно, профессор. — С этими словами Дэрек передал ему конверт. — И это не может подождать. Поверьте.

Дамблдор взял конверт, и обернулся к камину, когда его догнали последние слова:

-Собственно, я думаю, что поэтому Вы и торопитесь.

Дамблдор замер, а затем резко обернувшись, внимательно посмотрел на Дэрека. Тот кивнул головой:

-Удачного дня, профессор, — и развернувшись, отправился по своим делам.

Отойдя от камина, Дамблдор раскрыл сложенный лист пергамента.

«Гарри Поттер попал в полицейский участок…»

Дальше шли координаты и подробности. Но Дамблдор уже стремительно шёл к кабинету Артура Уизли.

«Нужно будет отблагодарить Дэрека. Поговорить с нужными людьми и продвинуть его по служебной лестнице. Верность всегда должна вознаграждаться. Теперь Гарри. Нельзя, что бы сотрудники министерства, отвечающие за стирание и коррекцию памяти маглам, видели Гарри в таком виде. Я очень занятой человек, и не могу круглосуточно находиться рядом с Гарри. Кроме того, я могу просто не успеть. И сегодняшний день это явно показал. Следовательно, Артуру нужно рассказать часть правды о состоянии Гарри. Без подробностей, разумеется. Заодно и посмотрю, как Артур справится».

Дав Артуру нужные инструкции, Дамблдор отправился в отдел по связи с магловским миром. В случае неудачи, Артур должен будет позвонить в этот отдел. К сожалению для Дамблдора, его опасения подтвердились. Артур не справился. Более того, он был задержан полицейскими. Тяжело вздохнув, Дамблдор отправился к министру магии, по пути обдумывая, что ему сказать. К счастью, Фадж не настаивал на подробностях, и через десять минут Дамблдор с Фаджем стояли в кабинете премьер-министра Великобритании.

При разговоре с премьер-министром капитан полицейского участка отказался освобождать Артура Уизли. Также он отказался отправлять ребёнка обратно в семью, пока того не осмотрит психиатр. Действия капитана полиции были абсолютно законны, так что премьер-министр не стал настаивать…да и не особо-то и хотел. Пообещав Фаджу, что во всём разберётся, Дамблдор отправился в магловский полицейский участок.

-Под Вашу ответственность, — услышал Дамблдор недовольный голос Фаджа, когда министр вошёл в камин.

И вот теперь, Дамблдор сидел в приёмной полицейского участка, и с любопытством наблюдал за работой полицейских, попутно обдумывая сложившуюся ситуацию.

Капитан полиции попросил его подождать, чему Дамблдор, впоследствии был очень рад. Полицейский, что привёл Гарри, произвёл настоящий фурор. Нет. Детьми беспризорниками здесь никого не удивишь. Но ребёнок, с растрёпанными волосами, в обносках, шедший босиком, и пытающийся увидеть своими огромными зелёными глазами сразу всех и всё, заставил обратить на себя внимание. Неудивительно, что в участке одного из самых спокойных районов Англии, посетитель привлёк к себе нешуточный интерес. Тут полицейские, которые в самом тихом районе Англии вспомнили, что они, вообще-то, детективы. А тут, такая возможность развлечься, и как говорится, все дружно начали «копать», при этом обсуждая то, что удавалось узнать.

-Извините, — сказал Дамблдор женщине в приёмной, при этом посылая ей ментальное воздействие. — Вы бы не могли рассказать об этом мальчике?

Женщина-полицейский, на мгновение нахмурилась, а потом почувствовав расположение и доверие к этому пожилому человеку, стала пересказывать то, что им удалось узнать.

* * *

Попаданец.

Во время поездки в полицейской машине я усиленно крутил головой, не забыв уделить внимание и самой машине. При этом краем глаза я замечал, что Кларк, по мере возможности, внимательно наблюдает за мной. Вот мы приехали и вошли в полицейский участок. Так же крутя головой, я привлёк всеобщее внимание.

* * *

Полицейский участок. Взгляд со стороны.

-Аманда.

-Кларк.

-Аманда, присмотри за ним, мне нужно позвонить.

-Да не вопрос. Итак, молодой человек, садитесь в это кресло. Ну, как Вас зовут? Эй? Ты меня понимаешь?

-Чёрт, — раздался голос Кларка. Быстро вернувшись, он присел перед ребёнком. — Извини, Аманда. — Вот он дотронулся до своей груди. — Кларк.

-Кларк, — повторил ребёнок под заинтересованные взгляды полицейских.

-Аманда, — Кларк показал на растерянную женщину.

-Аманда, — послушно повторил ребёнок, заинтересованно смотря на полицейскую.

Тут Кларк положил ладонь на грудь ребёнка:

-Гарри.

-Гарри? — Не сразу повторил ребёнок.

-Гарри, — повторил Кларк.

-Кларк? — Аманда вопросительно посмотрела на коллегу.

-Я не знаю, что с ребёнком. Похоже, что у него амнезия. Надеюсь, что временная. Пойду, позвоню Хаммеру.

Но стоило ему сделать несколько шагов, как он услышал:

-Гарри! Подожди.

Обернувшись, Кларк увидел, что ребёнок послушно шёл за ним, пока Аманда не остановила его. Тяжело вздохнув, Кларк сказал:

-Нам нужен Хаммер. Гарри, — Кларк взял руку ребёнка, и, подведя его к креслу, усадил.

Стоило ему сделать с десяток шагов, как он опять услышал:

-Гарри, да подожди же ты.

Ребёнок, вновь попытался пойти за Кларком, но, похоже, теперь он понял, что от него требуется.

-Да что же ты такой худой? — Аманда озабоченно ощупывала его руки, грудь и рёбра.

Воображение Кларка нарисовало бездомного щенка, который доверчиво следует за незнакомцем. Но тут Кларк увидел Вернона Дурсля, и его кулаки непроизвольно сжались.

-Ты, наверное, есть хочешь?

Не отрывая взгляда от упитанного Дурсля, у Кларка скрипнули зубы, и он поспешил в кабинет.

* * *

Дамблдор.

Информация о том, что ребёнок, вообще-то из благополучной семьи, и вон тот толстый господин, приехавший на дорогой машине, его опекун, обратила внимание остальных полицейских. Новость о том, что ребёнок полностью потерял память, произвела эффект, как от взорвавшейся бомбы. Полицейские не скрывая, обсуждали ребёнка, который полностью потерял память. И зовут ребёнка…Гарри Поттер.

Услышав это, Дамблдор закрыл глаза. Он до последнего надеялся, что ошибся. Оказалось — нет. Гарри не знал ни кто он. Ни как его зовут. Он не понимал окружающих. Но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что началось после звонка некого Майкла. Майкл Хаммер сообщил, что жизнь ребёнка находится в смертельной опасности, и полицейские в этом ни на мгновение не усомнились. Что-то подсказывало Дамблдору, что если всё оставить на самотёк, то Вернон Дурсль не покинет полицию свободным человеком. А вслед за ним за решётку отправиться и Петунья. Гарри отправят в приют, чего, разумеется, Дамблдор не мог допустить. Но было нечто, что не позволило ему решить эту проблему банальным стиранием памяти.

-Аманда, — раздался обеспокоенный голос полицейского, — всё в порядке?

-Что? — Очнулась девушка. — А? А, д..да!

Но её растерянный взгляд явно говорил о другом. В этот момент подошло ещё два полицейских.

-Что здесь происходит?

-Аманда, — вновь спросил первый полицейский, — с тобой точно всё в порядке?

-Я, я не знаю.

Звуки в участке внезапно стихли. Все полицейские внимательно смотрели на Дамблдора.

-Сэр. Будьте добры, Ваши водительские права.

-Э-э-э, молодой человек. У меня их нет.

-Тогда иной документ, который удостоверяет Вашу личность.

-Молодой человек, — под внимательными и настороженными взглядами всех полицейских, Дамблдор почувствовал себя несколько неуютно. — Я пришёл к вашему капитану. Премьер-министр предупредил его о моём приходе.

-В таком случае, сэр, прошу Вас сесть, и не мешаться.

Несмотря на то, что Дамблдор подчинился, полицейские не сводили с него настороженного взгляда, и внимательно наблюдали за ним до тех пор, пока его не позвали в кабинет капитана полиции.

* * *

Кабинет капитана. Сразу после ухода Дамблдора.

Майкл и полицейские внимательно следили за выражением лица капитана, который после ухода волшебника, позвонил премьер-министру, и, задав вопросы, сейчас слушал ответы. И по мере того, что он слышал, его лицо темнело. Вот он положил трубку, и, подойдя к бару, налил себе полный стакан коньяка.

-Твою мать! — Сказал Карлос. — Так это правда.

-Да. Премьер-министр подтвердил о соглашении между Короной и Магическим Миром. Дурсли являются опекунами Гарри Поттера. Точнее, Петунья Дурсль. Но это не важно. Как опекуны волшебника, они попадают под законы волшебного мира. Следовательно, согласно договору, для нас они неприкосновенны.

-Капитан, — сказал побагровевший Карлос. — Правильно ли я Вас понял? Значит, если эти Дурсли начнут убивать мальчишку, то мы должны будем сидеть на попе ровно?

-Именно.

-А как насчёт того, что нам стёрли память? — Спросил Майкл. — Я уже не говорю о том, что нам внушили поддельные воспоминания? — Для всех было очевидно, что Майкл факт стирания своей памяти и её подмены, воспринял чрезвычайно болезненно.

-Имеют полное законное право. Наш премьер-министр подтвердил. Более того. В магическом министерстве есть специальный отдел, который только этим и занимается.

Кларк задумчиво почесал свою щёку:

-Значит, если Дурсли, или кто-то из людей убьёт волшебника…

-Дурслей будут судить волшебники. Обычного человека, никак не связанного с волшебным миром, будем судить мы.

-Капитан, — процедил сквозь стиснутые зубы Карлос, сдерживая себя из последних сил. — Вы же понимаете, что всё это дерьмо.

Капитан удивлённо поднял бровь:

-А разве от политиков когда-то пахло иначе?

-К вопросу о политике, — взял слово Джексон. — Вы мне вот что объясните? Вот это вот Дамблдор, а какого хрена он вообще приходил? Если он имеет законное, как Вы говорите, право стереть всем нам память…Майкл, придурки по твоей части.

-Джексон, — Майкл наградил полицейского взглядом людоеда, и тот поёжился. — Послушай меня. Никогда, слышишь, никогда не смей сравнивать, как ты выразился, придурков с тем ничтожеством, что только что покинуло этот кабинет. Для придурков это звучит оскорбительно.

-Ша! — Джексон виновато поднял руки. — Прости, вырвалось.

-Извинения приняты.

-И всё же, Майкл. Что по поводу моего вопроса?

-Я не буду говорить о той странной благодарности волшебников к своему национальному герою. И я говорю не о том, что Гарри Поттера растят и воспитывают не волшебники. Спрятать свидетеля там, где его никто не будет искать…

-Но не в семье же сестры его матери. — Перебил его Карлос. — Наёмные убийцы ищут следы и нити, ведущие к цели, в первую очередь у родственников.

-Согласен. — Кивнул Майкл. — Идиотизм. Я могу с ходу сказать несколько способов, как обойти защиту, наложенную на дом. Улица. Школа. Магазины. Парк. Хотя, я, возможно, чего-то не знаю. Но дело не в этом. Гарри Поттер национальный герой. Я не думаю, что магическую защиту, завязанную на кровь, нельзя взломать. Любую защиту можно взломать. Хоть нашу, хоть магическую. Было бы время и желание. Следовательно, если волшебники не законченные неблагодарные мрази, то у ребёнка должен быть либо защитник, либо наблюдатель, который в случае беды должен позвать на помощь.

-Согласен, — сказал Чарльз. — За домом следят. Всё указывает на это. Минуту…

-Именно, — улыбнулся Майкл. — Они знают. Точнее, Дамблдор знает, в каких условиях живёт ребёнок. И зная, что ребёнка едва не убили, он при первой же возможности запихнул его обратно. Понимаете? Ему нужно, чтобы ребёнок вырос в таких условиях. Не понимаете? Добрый коп — злой коп.

-Тварь! — Выплюнул Карлос, поняв основную задумку. — Значит первый, кто пожалеет ребёнка…

-Будет волшебник, — закончил за него Майкл. — И что-то мне подсказывает, что это будет наш светоч Дамблдор.

-Майкл, — Карлос внимательно посмотрел на него. — Амнезия Гарри, как думаешь… не приложил ли Дамблдор к этому свою руку?

-Не думаю. Не для этого он подбросил Гарри в семью Дурслей. Собственно, для этого он и требует его возвращения.

-В чулан под лестницей?

-Только так, по словам Дамблдора, Дурсли могут защититься от магических выбросов Гарри.

-Но Дамблдор сказал, что Гарри больше не волшебник.

-И это ответ на ваш вопрос. Очевидно, у Дамблдора были планы на национального героя. Но герой больше не волшебник и планы летят к чертям собачьим. В то же время Дамблдор надеется, что возможно произойдёт чудо, и «проблема» Гарри с магией сама «рассосется». Или ещё, для чего-нибудь сгодится. Словом, наша, точнее, ваша задача, до этого знаменательного дня, проследить, чтобы Дурсли не сильно Гарри убивали.

-Не понял, — помотал головой Карлос, — Дамблдор что, велел не вмешиваться в воспитание Гарри Поттера?

-Верно, — хмыкнул Майкл. — А ещё он знает, что у нас есть сердце. И мы найдём лазейку в законе, чтобы Гарри, ну, вы меня поняли.

-Майкл, — сказал Чарльз, — мы, как представители силовых структур Английского правительства не можем вмешиваться. Но ты… я понимаю, что не могу тебе приказывать, но ты можешь…

-Я помогу. Вот видишь. Ты уже нашёл лазейку. Что и требовалось этому…манипулятору.

Капитан кивнул:

-Манипулятор, а ведь верно. Так. Я могу устроить тебя в школе, где учится Гарри. Причём от нашего полицейского участка. Вроде профилактики по…ну, дальше ты и сам придумаешь. Что скажешь?

-У меня идея получше, капитан.

-Вот как?

-Позовите сюда этого Вернона.

-Зачем?

-Я уверен, что Дурсли не знают, что мы не имеем права вмешиваться.

-Думаешь напугать их?

-Нет. Мы предложим им помощь. Подумай. Сейчас мы сообщим, что его племянник мало чем отличается от растения. Ребёнка нужно учить говорить, читать, писать. И всё это нужно делать быстро, чтобы Гарри мог догнать своих сверстников в школе. Значит, Гарри нужно будет уделять время. Очень и очень много времени. И что-то мне подсказывает, что никто из Дурслей не будет гореть желанием тратить своё время и силы на Гарри. А на счёт школы, идея хорошая.

-Думаешь, ребёнка ещё можно будет вернуть к полноценной жизни? Хотя, какие его годы. И о том, что он сумеет догнать сверстников в школе, ты это серьёзно?

-Видишь ли, с Гарри не всё так просто…

* * *

Попаданец. Два часа ранее.

Меня отвели в кабинет на втором этаже. Похоже, что новость о том, что у меня амнезия, произвела несколько более сильный эффект, чем я рассчитывал. По непонятным причинам со мной сидело четверо полицейских. Разумеется, что каждый из них представился. Я старательно запоминал их имена. Во всяком случае пытался запомнить. Вот дверь открылась.

-Кларк, — сказал я, и улыбнулся до ушей.

-Гарри, — полицейский помахал рукой. Между полицейскими завязался короткий разговор. Цыкнув сквозь зубы, Кларк вышел из кабинета. Я тем временем с любопытством рассматривал обстановку комнаты. Через десять минут Кларк вернулся, неся поднос с едой. Разложив две тарелки с супом, булочками и чаем, Кларк усадил меня за стол. Что интересно, полицейские следили за действиями Кларка с не меньшим интересом, чем я. Вот он взял в руки ложку, и сказал:

-Ложка.

-Ложка, — послушно повторил я.

Вот он зачерпнул ложкой суп, подул, и начал есть. Пронаблюдав за его действиями, я взял ложку.

-Ложка, — повторил я, и начал есть суп, предварительно внимательно обнюхав его. Мне показалось, или у Кларка скрипнули зубы?

-Гарри, — я посмотрел на Кларка, который в руке держал булочку. — Булочка.

-Булочка.

Кларк укусил булочку, и вернулся к супу.

-Булочка. Ложка, — повторил я. — И, понюхав булочку, откусил кусочек.

-Булочка, — вновь привлёк моё внимание Кларк. — Суп, — и зачерпнул суп ложкой.

-Суп, — послушно повторил я. — Булочка. Ложка.

-Чай, — Кларк подул в чашку, и сделал осторожный глоток. — Чай.

-Чай. Булочка. Суп. Ложка. Чай.

С супом и булочкой я разобрался быстро. А потом голодными глазами стал следить за ложкой Кларка. Дальнейшие действия Кларка были очевидны. Его тарелка заняла место моей.

-Суки, — вполголоса выругался полицейский, и тут же громче сказал. — Я сейчас приду.

Спустя несколько минут он вернулся, и протянул мне батончик шоколада. Видя мой непонимающий взгляд, он достал ещё один, и, показав как открывать, откусил кусочек.

-Шоколад.

-Шоколад, — повторил я. — Ложка, булочка, суп, чай. Шоколад.

Дверь вновь открылась.

-Джексон, — я помахал рукой.

-Гарри, — усмехнулся Джексон. — Кларк. Нас капитан зовёт.

-Мы посидим с ним, — сказал один из полицейских.

Я сказал, что Гарри придётся убегать от девчонок? Забудьте это! Гарри, точнее, теперь уже мне придётся убегать от женщин. В особенности от женщин в полицейской форме. Не знаю. Может тут все фанаты Джона Леннона? А я, в «бабушкиных» очках, судя по всему очень похож на этого певца? Во всяком случае это имя я слышал здесь неоднократно. Может причина в моих изумрудных глазах, которые на фоне худого лица выглядят особенно большими? А может всё вместе? Один из полицейских приложил к моей ступне ладонь, и ручкой отметил её размер. Через двадцать минут он принёс новые носки и кроссовки. Вот это и стало спусковым моментом. Женская часть полиции посчитала своим долгом купить мне что-нибудь из одежды. Ну, разумеется, это всё следовало примерить и оценить. Я обзавёлся несколькими майками мне по размеру. Рубашки. Пару штанов. И да, это всё нужно было обязательно перемерить в разных вариантах, чтобы оценить, как это всё смотрится. Женщины — зло! Но спасли меня мужики. Точнее, один из них, по имени Джордж. Прям как одного из близнецов Уизли. Легко запомнить. Так вот. Он принёс книжку с фотографиями различных животных. Судя по всему животный мир Африки. Женщины дружно сплотились между мной и полицейским, дабы защитить свою…жертву? Но после холодной отповеди дамы опомнились, и посмотрели на мой замученный вид уже другими глазами.

Вот Джордж перевернул очередную страницу.

-Зебра.

Я оторвал свой взгляд от фотографии, и смотрю ему на губы. Да, я знаю, как правильно учиться говорить. И вовсе не потому, что я этакий полиглот. В детстве, теперь уже моего прошлого мира, я очень плохо говорил. А если говорить правдиво, то я вообще не говорил. Как говорили логопеды, у меня маленький и квадратный язык. Один из них, когда учил меня внятно и чётко говорить, разрабатывая мой язык, как то в сердцах воскликнул:

-Жуй его, жуй.

Таким образом, маленький я, до школы, обучался сразу у двоих-троих логопедов. И это не считая самостоятельных занятий у нас дома. И я старался. Дети моего возраста мечтали стать космонавтами. Вот на этом меня мать и подловила.

-Вот, смотри, сынок. Полетишь ты в космос. Тебя с земли будут спрашивать. Задавать вопросы. Ты будешь отвечать, а тебя просто не поймут.

Так что я из кожи вон лез, но старался. Спустя полгода занятий логопед говорит:

-Так. А теперь высуни язык и постарайся им коснуться кончика носа. Так. Тяни-тяни-тяни…не-е-ет. Слишком длинный.

Уже когда я учился в школе, мать призналась, что из всех её знакомых у меня лучшая дикция, и я вполне могу работать ведущим в программе новостей.

Не знаю, как этот метод сработает с английским, но вот учась говорить правильно по-русски, я смотрел на губы логопедов.

Так что услышав слово зебра, я повернул голову, и посмотрел на губы Джорджа.

-Зебра, — повторил Джордж.

-Зебра, — сказал я.

-Зебра.

-Зебра.

Пролистав таким образом около двадцати страниц, Джордж открыл первую. Да-да. Жираф. Да только я не гений, чтобы с ходу запомнить английский вариант произношения. Да и подозрительно это будет.

-Жираф, — сказал Джордж.

-Жираф, — хмуро повторяю я.

Посмотрев на фотографию слона, я, молча встал, и отправился к небольшому диванчику. Лёг, закрыл глаза, и соскользнул во внутренний мир. А вот и лавочка со страницами.

Спустя какое-то время.

Супер. Я пережил весь сегодняшний день. Я могу с точностью сказать, сколько у Карлоса на его костюме пуговиц. Не став заострять своё внимание на пережитом за сегодняшний день, я просто перескочил эти воспоминания в поисках момента, когда предо мной открыли книжку с фотографиями животных Африки. Получилось, я помню все названия Африканских животных, которые видел. Вынырнув из воспоминаний, я задумчиво посмотрел на страницы в своих руках. И тогда мне пришла идея. Насколько я знаю, полиглоты, для ускорения изучения новых слов, создают ассоциативные цепочки. Например Eagle (игл) — Орёл. По-английски ОРЁЛ звучит как ИГЛ. Создаём ассоциативную цепочку. У орла когти, как ИГоЛки. Орёл — Игл.

Нечто подобное можно сделать и здесь. Но вначале я попробую одну идею. Отложив листы с воспоминаниями сегодняшнего дня, я представил в руках нужную книгу, стараясь вспомнить её в мельчайших подробностях. С памятью, во внутреннем мире проблем не было. А вот с воплощением её в виде ещё одной книги, пришлось повозиться. В итоге, я держу ту самую книгу, что в данный момент лежит на столе в реальном мире. Идея заключалась в следующем. Если мне нужно вспомнить образ животных и их название, то мне не нужно будет просматривать весь сегодняшний день в поисках этой книги. Это я сделал, так сказать, для более быстрого и удобного поиска. Кстати, к фото прилагалось письменное название животного, и краткое описание о жизни данного животного. Посмотрим, что получится. С этими мыслями я «вынырнул» в реальность.

Судя по виду присутствующих полицейских, они были уверены, что утомили меня. Ну, и, разумеется, уставший ребёнок решил вздремнуть. Однако, они считали, что спать я буду несколько дольше. Вот я подошёл к закрытой книге, и открыл первую страницу.

-Слон, бегемот, аллигатор…зебра, жираф.

Я перечислил всех животных, что мы успели просмотреть. И судя по вытянутому лицу Джорджа я ни разу не ошибся. Кстати, я прикрыл глаза, и попытался в воображении написать по-английски жираф. Супер! Я ЗНАЮ как пишется это слово.

Вот Джордж посмотрел на своих коллег, и победоносно сверкнул глазами. Вот он открыл следующую фотографию….

Ещё дважды я уходил к дивану. И дважды возвращаясь, повторял выученные слова. Когда я в очередной раз повторял названия теперь уже ползающей фауны Африки, в кабинет вошёл очередной гость.

* * *

Майкл Хаммер.

-А, Майкл, — сказал один из полицейских. — Тихо. Иди сюда. Постой и понаблюдай. Тебе будет интересно. Спустя несколько минут ребёнок пошёл к дивану.

-Майкл, смотри.

Хаммер не понимал, что ему пытаются показать, но терпеливо наблюдал за происходящим. То, что у ребёнка не обычный сон, он понял сразу. Пока ребёнок «спал», Хаммеру рассказали всё, что они узнали о Гарри.

Спустя время Майкл начал вслух размышлять:

-Судя по внешним признакам, ребёнок впал в транс. Люди, прошедшие через клиническую смерть, впоследствии открывают в себе удивительные, а порой, и паранормальные способности. Подобные случаи, разумеется, единичны. И похоже, что ребёнок из их числа.

Вот через десять минут Гарри очнулся, и, вернувшись к книге, безошибочно повторил названия змей и насекомых.

-Что скажешь, Майкл, — Джордж победоносно посмотрел на психиатра, так как данное достижение, ну, или открытие, считал собственной заслугой.

-Определённо, ребёнок впадает в транс. В этом состоянии он либо из подсознания достаёт «потерянные» воспоминания. Либо, как Наполеон, «записывает» новые.

-Наполеон?

-Наполеон Бонапарт. У него была абсолютная память. Как он утверждал, он представлял свою память как шкаф. Вечером он закрывал шкаф. А утром — открывал. Возможно, что нечто подобное делает и Гарри…

* * *

Кабинет капитана полиции.

Капитан полиции задумчиво смотрел в окно.

-Значит вот как.

-Да. Мальчик может вырасти гением, которые рождаются раз в сто лет. Главное не упустить момент. Да и мне, как психиатру, интересен этот случай. Любой на моём месте достаточно амбициозный коллега может сделать себе имя на этом ребёнке. Гарри — это абсолютно чистый лист личности. И лишь от нас зависит, кто, или что из него вырастет.

Услышав последнюю фразу, Чарльз резко обернулся, и внимательно посмотрел на Хаммера:

-Есть что-то, что я должен знать?

-Да. Я не хотел говорить при парнях. Но за ребёнком нужно будет смотреть в оба.

-Ты это о чём?

Хаммер посмотрел на капитана тяжёлым взглядом:

-Чарльз. Гарри — чистый лист. Он не знает что такое хорошо, что такое плохо. Жизнь, смерть, для него всё едино. Никаких моральных ограничений. Воспоминания о насилии так просто не исчезают. Они прячутся где-то глубоко в подсознании. Рано, или поздно, но они вырвутся. Вопрос в том, что это спровоцирует.

Капитан полиции понимающе кивнул, и сел в своё кресло:

-Чего нам нужно опасаться?

-Если всё оставить как есть, в будущем у ребёнка может появиться шизофрения. Возможно, раздвоение личности. В худшем случае, мы получим маньяка-убийцу. По стране прокатится волна убийств, чьи семьи поразительным образом будут напоминать семью Дурслей. Полноватый отец семейства. Его худощавая жена. И их полноватый сын. Что он будет творить с ними перед их смертью, я говорить не буду. Мы с тобой и так знаем, что они делают со своими жертвами.

-Значит он…

-Да, Чарльз. Во время пыток он будет называть их Дурслями, и объяснять, почему им не следовало издеваться над племянником в его лице. Разумеется, таких замученных и убитых семей будет несколько.

-Репетиция, — понимающе кивнул Чарльз. — А когда он психологически будет готов, убьёт самих Дурслей.

-И не факт, что после этого Гарри остановится. Как ты понимаешь, за Гарри нужно плотно браться не только ради него самого, но и ради всех нас. И браться нужно сейчас.

* * *

Кабинет директора Хогвартса.

Дамблдор устало сел в кресло, и закрыл глаза.

«Я до последнего надеялся, что ошибся. Но я не ошибся. Гарри Поттер действительно потерял память. С магическим ядром вообще творится непонятно что. Могла ли магия Гарри «уснуть» после того, как он едва не шагнул за Грань? С Поттерами вообще может быть всё что угодно. Это у них в крови. Но если надежда на то, что магия вернётся к Гарри, всё же остаётся, то как быть с его памятью? Дурсли уже доказали свою несостоятельность. А ведь до поступления в Хогвартс у ребёнка осталось всего три года. И если в мою школу придёт умственно-неполноценный герой магического мира, то спросят с меня, с Альбуса Дамблдора. И будут иметь на это полное право. Хотя, всегда можно будет оправдаться тем, что это последствия от заклятия Волан-де-Морта. Но совесть упорно грызёт душу, говоря, что это моя вина. Собственно, поэтому я и не стёр маглам воспоминания. Более того, мне пришлось рассказать им о волшебном мире. Но только четверым. Во всяком случае, если к Гарри не вернётся магия, то у него будет шанс устроиться в мире маглов. Полицейские и тот целитель душ не бросят ребёнка. Это чётко читалось в их эмоциях и мыслях. Но как быть с пророчеством? Неужели оно уже исполнилось? Но ведь Том умер не полностью. Можно попробовать переиграть, и из Невилла сделать лидера. Но мальчик растёт сквибом. У него до сих пор не было ни единого магического выброса. Да и Тёмный Лорд пал от рук Гарри Поттера. Кто же теперь возглавит волшебников в борьбе против Сил Зла? Нужно быть готовым к тому, что Гарри Поттер теперь уже перевёрнутая, и закрытая страница».

Неожиданно, Дамблдор вскочил с места, и побежал к книге, где были записаны имена будущих студентов. Его, вдруг, неожиданно осенила страшная догадка. Открыв нужную страницу, Дамблдор прочитал:

Гарри Джеймс Поттер.

-Значит, ни Том, ни его крестраж не захватывали тело и сознание Гарри. Определённо, вселенца в теле Гарри не наблюдается. Да и имя Гарри не исчезло со страниц договора. Значит, есть надежда, что магия вернётся к мальчику. Что же. Будем надеяться, что маглы оправдают моё доверие, и вырастят из Гарри того, кем я его хочу видеть.

С этими словами Дамблдор закинул в рот лимонную дольку.

Провокация Хаммера.

Я проснулся от скрипа досок над головой. Кажись, Петунья, почапала готовить завтрак. Вот я оделся, и вышел в коридор. Подошёл к кухне, и остановился, наблюдая за Петуньей. То, как она готовила, можно назвать лишь одним словом. Священнодействие. Было очевидно, что для неё процесс готовки превращён в искусство. Вот она увидела меня, и вздрогнула. Ну, да. Стою как призрак. И смотрю. Молча. Есть от чего занервничать. Вот Петунья попыталась пару раз загрузить меня работой, но поняв, что я ничего не понимаю, махнула рукой. А я всё так же, молча, наблюдаю за ней. В конце концов ей это надоедает, и она тянет меня к мусорному ведру. Вот она берёт картошку, ножик, и показывает мастер-класс по её очистке. Вот она даёт мне небольшой ножик. Суёт в руки картошку, и продолжает чистить свою. Ну, так я не гордый. Начинаю повторять за ней. И чем дальше, тем уверенней. Закончив с картошкой, продолжаю внимательно следить за действиями Петуньи. Если кто спросит, зачем мне это? То ответ прост. И нет. Не для того, чтобы Петунья нервничала от моего взгляда. Тем более, что она уже взяла себя в руки, и стала более спокойно реагировать на мои внимательные взгляды. Всё просто. Из того, что я узнал как из канона, так и из фанфиков, Петунья божественно готовила. В противном случае её мужа и сына не раздуло бы от переедания. Я всегда считал, что мужчина должен уметь готовить. И готовить, в прошлой жизни, я умел. А у Петуньи есть чему поучиться. Нужно будет заглянуть в её книгу рецептов. Что-то мне подсказывает, что Петунья оставила в ней не меньше дополнений и примечаний, чем Снейп в своей книге-учебнике по зельеварению.

Вот спустился Вернон. Подозрительно посмотрев на меня, он сел за стол, и открыл газету.

-Кузен! Просыпайся!

От крика и топота Дадли я невольно вздрогнул, что не укрылось от Петуньи, но стоило ей увидеть сына, как мир для неё перестал существовать.

Вот расцелованный и обласканный Дадли сел за стол, и стал недоверчиво смотреть на меня. Я же, тем временем, рассматривал Дадли. Дурсли имели как сходства, так и отличия со своими прототипами из фильма. В целом, они были похожи на актёров, что сыграли в фильме про Гарри Поттера. Но в фильме у Вернона были короткие усы. А у нынешнего были настоящие усища. Прям, как у моржа. Было очевидно, что он долго растил их, и теперь тщательно заботится. Была ещё атмосфера. Её не передать с экрана, как бы актёры ни корчили свои лица. Брезгливость. Думаю, это наиболее близкое слово, чтобы описать то, что я чувствовал по отношению к себе.

Наконец семейство расселось за столом, кроме меня, разумеется.

-Тебе что, отдельное приглашение? — Выплюнул Вернон.

Петунья тяжело вздохнула, и, встав, усадила меня за стол.

Дадли всё так же рассматривал меня, как неведомую зверушку:

-Он что, действительно ничего не помнит? Эй. Хочешь я буду называть тебя придурком.

Вернон хмыкнул. Петунья подавила улыбку.

-Смотри, придурок, я Дадли, — и, улыбаясь, показал на себя.

-Дадли, — повторил я.

-Это мой папа, но ты можешь называть его дядя Вернон. Слышишь, придурок? Скажи, дядя Вернон. Дядя Вернон!

-Дядя Вернон, — повторил я.

-Вот так вот. Я ещё сделаю из тебя человека. — Под довольный смешок родителей сказал Дадли. — А вот это моя мама. Но для тебя она тётя Петунья. Слышишь, придурок. Повтори. Тётя Петунья. Тётя Петунья. Тётя Петунья.

-Тётя Петунья.

-Вот так. А теперь ты. Придурок. Повтори. Придурок. Дадли, — показывает на себя.

-Дадли.

-Дядя Вернон.

-Дядя Вернон, — повторяю я.

-Тётя Петунья.

-Тётя Петунья, — повторяю я.

-Придурок.

В ответ задумчиво хмурюсь.

-Гарри? — Говорю я.

-Да нет, — раздражённо хмурится Дадли. — Не Гарри. Придурок. При-ду-рок!

-Придурок, — повторяю я.

-Ладно, хватит, — бурчит Петунья.

-Дадли, — повторяю я, — дядя Вернон, тётя Петунья, Придурок.

-Давайте есть, — довольно улыбается Вернон.

-Ложка, — говорю я. — Суп.

-Кирпич, — Дадли машет хлебом перед собой.

-Кирпич. — Послушно повторяю я.

-Дадли, — в голосе Петуньи послышалось недовольство. — Это не кирпич. Это хлеб.

-Кирпич, — вновь повторяю я, не обращая внимания на Петунью.

-Ага, кирпич, — радуется Дадли. — А вот это вот…

-Дадли, — Петунья торопится перевести разговор на другую тему. — Отведёшь Гарри в школу, покажешь ему ваш класс, и его место.

-Да, Дадли, — поддержал её Вернон. — Там его заберёт мужчина психиатр.

-Его что, заберут в сумасшедший дом? — Обрадовался Дадли.

-К сожалению, нет, — улыбнулся ему Вернон. — Хотя, именно там ему и место.

-Вернон, — укоризненно протянула Петунья.

-Хорошо-хорошо. Ну, так как? Отведёшь…этого?

-Ага! — Судя по лицу Дадли задумал очередную пакость.

-Вот и договорились.

Я тем временем ел суп, которого явно было маловато. Сравнив содержимое своей тарелки с тарелкой Дадли и Вернона, я лишь тяжело вздохнул. Неудивительно, что в каноне Гарри вырос таким задохликом. Так что завтрак закончился прискорбно быстро.

Дальше шла процедура надевания одежды. И нет. Та одежда, что мне подарили полицейские, куда-то испарилась. То, что на меня надели, очевидно, это когда-то была старая школьная форма Дадли, которую, для приличия, ушили. И тут я вижу очередную параллель, между мной и Гарри. В предыдущем мире я тоже донашивал вещи за старшим братом. Проблема была не в том, что я донашивал…ношенное. Проблема была в том, что мой старший брат не берёг одежду. Даже не так. Мой старший брат знал, что эту одежду буду донашивать я, а потому специально не берёг её. Очевидно, с такой же проблемой столкнулся и Гарри. Да, брюки и рубашку попытались привести в порядок, ушив старую школьную форму Дадли. Подчёркиваю, СТАРУЮ школьную форму. И второе главное слово в этом предложении, ПОПЫТАЛИСЬ. А на фоне новой одежды Дадли я вообще смотрелся в обносках.

Итак, всучив мне рюкзак, Дадли потянул меня за собой. Было очевидно, что по дороге Дадли усиленно кого-то ищет. И, похоже, я знаю кого. Ага. А вот и его дружок. Ну-ну.

-Привет, Пирс.

-Привет, большой Дэ.

Два пацана пожали друг-другу руки.

-Этот что с тобой делает?

-А-а-а, — недовольно протянул Дадли. — Ему мозги закоротило.

-Шутишь!?

-Не. Сам увидишь. Сегодня в школу из дурдома придёт врач, который будет учить его говорить. Кстати. Придурок!

Я вопросительно посмотрел на Дадли.

-Слушай сюда, придурок. Это мой друг Пирс. Пирс Полкисс. Повтори Пирс Полкисс. Пирс Полкисс.

-Пирс По-о-оллки-и-исс.

-Вот так. — Дадли одобрительно кивнул. — Пирс Полкисс. Пирс, это Придурок.

-Чего?

-Ну-ка. Повтори. Дадли, — Дадли показывает на себя. — Пирс, — Дадли показывает на своего друга. А теперь показывает на меня. — Ну?

-Придурок.

-Вот так!— Дадли одобрительно кивает головой.

-Вау! — Изумляется Пирс. — Большой Дэ. А это не слишком ли?

-Да кому он нужен? Мы дома теперь все так его зовём.

-Круто!

-То ли ещё будет. — Самодовольно тянет Дадли. — Слушай сюда. Я вот что придумал…

Спустя время мы пришли в школу. Ну, что я могу сказать. Может у них так принято строить? Но факт остаётся фактом. Внешне, Российские школы смотрятся рядом с Английскими, как обшарпанное общежитие рядом с дворянской усадьбой. Интересно, какая она изнутри?

-Большой Дэ!

-Гордон, Малькольм, Деннис.

Я тем временем обратил своё внимание на Денниса. Если Гордон и Малькольм были крупными мальчишками, под стать Дадли, то вот в Деннисе было что-то крысиное.

-Хотите фокус? — Дадли буквально распирало от нетерпения. — Смотрите. Эй, это Гордон. Малькольм. Деннис. — Поочерёдно показывал на друзей Дадли. — А это, — Дадли показал на меня пальцем, и вопросительно поднял бровь.

-Придурок, — широко улыбаюсь Дадли.

-Ха, — сказал Гордон, под ошарашенные взгляды друзей. — Большой Дэ. Он тебя придурком назвал.

-Да не меня, — насупился Дадли. — Он себя назвал.

-Не понял.

-Это теперь его имя. Придурок. У него шарики за ролики заехали, и он абсолютно ничего про себя не помнит. Вот мы его теперь Придурком и зовём. Теперь это его имя.

-Круто! — Воскликнул Деннис.

-Слушайте сюда, — важно сказал Дадли. — Я вот что придумал…

Какое-то время мы ходили возле школы. И по непонятной мне причине Дадли не спешил вести меня вовнутрь. Вот дети стали втягиваться вовнутрь, и Дадли потащил меня вслед за ними.

Вот Дадли втащил меня в класс, и, оставив меня у входа, поспешил к своей парте. Что я могу сказать о классе. Так же стоят парты. Доска. Карта страны. Карта мира. А вот обстановка побогаче, чем у нас. Вдоль стен стоят полки с книгами и журналами. На стенах плакаты и фотографии с различными достопримечательностями. В общем, чувствуется, что школа не бедствует. И что страна не экономит на своих детях.

-Дети, садитесь.

«А это, наверное, моя учительница».

Тем временем дети разошлись по своим местам. Дадли и его дружки самодовольно улыбаются.

-Гарри, тебе особое приглашение.

«А вот это интересно. Судя по голосу, эта учительница Гарри не любит»

-Ты оглох? Я, сказала, сядь за свою парту.

Я молча смотрю на женщину, а по классу уже пошли гулять смешки.

-Я сказала сядь!

Продолжаю молча смотреть на женщину. В зале смешки усилились.

-Или садись за парту, или выйди вон из класса, и не мешай нам!

Смех усилился. Особенно старается Дадли. Учительница, будучи уверенна в том, что я над ней издеваюсь, вытолкнула меня из класса.

-Иди к директору, — скомандовала она, и захлопнула передо мной дверь.

Какое-то время смотрю на закрытую дверь, а потом иду вдоль пустого коридора, рассматривая стены. Побродив по школе, я вышел на улицу, и направился к дому Дурслей.

* * *

-Майкл.

-Вижу.

В патрульной машине сидело два полицейских и человек в деловом костюме.

-Майкл, ты уверен, что ты не экстрасенс?

-Я не экстрасенс, Кларк. Я только учусь. Нет, Джексон. Не выходи. Мне интересно, куда он пойдёт. Сделаем так. Проследим за ним, но так, чтобы он нас не увидел.

Спустя десять минут.

-Майкл, мальчик определённо идёт домой.

-Вот и давайте проводим его до дома.

-Да куда же он может пойти ещё, кроме дома?

-Ты ещё не догадался, Кларк? Джексон?

-Без понятия.

-Тут всё очень просто. Если я правильно понял Гарри, то я ставлю свой обед на то, что он пойдёт туда, где его любят. Туда, где он чувствует себя в безопасности.

Кларк обернулся, и хмуро спросил:

-Что это, по-твоему, за место за такое?

-Тебе понравится ответ, Кларк, — Майкл похлопал полицейского по плечу. — Более того. Я уверен, что когда он дойдёт до своей цели, вы сами поймёте.

Спустя время Гарри дошёл до своего квартала.

-Обед, — с предвкушением сказал Кларк.

-Обед, — подтвердил Майкл.

-Готовишь ты? — Спросил Кларк, и его напарник тут же вскинулся.

-Готовлю я, — согласился Майкл.

-Эй, я в деле, — тут же застолбил Джексон.

-Идёт, — усмехнулся Майкл. — Два обеда мне пригодятся.

-Джейк, как тебе утка с лимоном? — Поинтересовался у напарника Кларк.

-Лучше запечённый поросёнок. Целиком. Его будет больше.

-Весьма практично, — усмехнулся Майкл.

Все трое неотрывно смотрели, как Гарри подошёл к повороту к своему дому и…пошёл дальше.

-Чёрт, — выругался Джейк. — Наш поросёнок. Кларк. Нет, ну ты видел, а? Этот шкет только что лишил нас поросёнка.

Майкл хмыкнул, и злорадно сказал:

-Я могу успокоить вас, джентльмены тем, что этот очаровательный юноша только что заработал мне двойной обед. Уверен, что от этой мысли вам стало легче.

-Ц…, — цыкнул Карлос.

-Мне вот интересно, — довольно протянул Майкл, — насколько быстро вы догадаетесь, куда он идёт. И самое главное, к кому?

Спустя время Гарри остановился возле дороги, и стал смотреть по сторонам.

-Чего это он? — Спросил Кларк.

-Ну, он ждёт, — сказал очевидное Майкл.

-Мистер очевидность, мы видим что он ждёт. Я спрашиваю кого он ждёт?

-Я знаю кого он ждёт, — сказал хмурый Джексон.

-Минуту…это же то место, откуда мы вчера его забрали.

-Верно, — Джексон мрачно посмотрел на Майкла. — Ты знал?

-Посмотри на мальчика, Джексон. Посмотри, в каком он виде. Посмотри, в какой он одежде. Над ребёнком измывались не неделю, и не месяц. Вы видите наглядный результат тактики «плохой коп — хороший коп». Теперь Гарри интуитивно будет тянуться туда, где он получил защиту, еду, и чего уж там говорить, любовь. То, что Дурсли творили с ребёнком, у них это вошло в привычку. А от привычек очень сложно избавиться. В особенности, если от этих привычек ты получаешь удовольствие.

-Но мы же вчера обо всём договорились с этим Верноном.

Майкл хмыкнул:

-А вот я был уверен, что Вернон не воспринял наши слова всерьёз. Не тот у него характер. А потому, мы с капитаном решили Дурслей немножечко проучить. Преподать им урок. Парни, вы как, с нами?

-Майкл, у меня только один вопрос. План разрабатывал ты? — Спросил Кларк, не отрывая взгляда от ребёнка.

-Да.

-Тогда, мы в деле.

-И ещё, парни. Что-то мне подсказывает, что ребёнка не покормили так, как того следует. Так что после того как вы отвезёте меня и высадите за квартал до школы, отдайте Гарри мой двойной выигрыш. Он его заслужил. А теперь, давай, Джексон. Давай. Ты же видишь. Парень пришёл и ждёт тех двоих, кому он по-настоящему доверяет. Он ждёт тебя, и Кларка.

* * *

— Добрый день. Глорин Берч, если я не ошибаюсь.

-Совершенно верно. А Вы…

-Меня зовут Майкл Хаммер. — Представился незнакомец, протягивая свою визитную карточку. — Я врач из психиатрического госпиталя святой Марии Вифлеемской.

-Да, — сказала директор школы, — капитан полицейского участка нашего округа звонил вчера. Он предупредил меня, что Вы сегодня придёте. Но я не совсем поняла причину. Мне сказали, что Вы объясните.

-Извольте. Но вначале, Вы слышали о правительственной программе по адаптации умственно-неполноценных детей? Цель этой программы, поместить таких детей в школьную среду. Как правило, от школы и от учителей ничего особого не требуется. Такие дети тихо сидят на задней парте, и рисуют. Но из-за того, что они общаются со своими сверстниками, это позволяет их разуму более активно развиваться. Во всяком случае такие эксперименты идут, и идут весьма успешно. Особенно, в этом плане лидируют в Соединённых Штатах Америки.*

-Да, мы слышали об этом. Более того, мы даже подавали заявку, но…, — директор школы развела руками.

-Детей с подобным заболеванием не так-то и много, — понимающе сказал Майкл. На что женщина, тяжело вздохнув, кивнула.

-Значит, Вы знаете о субсидиях и тех денежных грантах, которые представляет наше государство школам, в которых «учатся» подобные дети. Я уже не говорю о престиже.

-Мистер Хаммер. Давайте говорить откровенно, чтобы не было недопонимания и невольных оскорблений. Признаю, что дополнительные деньги нашей школе не помешают. Подчёркиваю. Нашей школе, а не мне лично. Да, мы возим детей показывать дворцы, исторические памятники и музеи. Но этого мало. На мой взгляд. Поверьте, я бы нашла достойное применение дополнительным средствам. Я уже не говорю о престиже школы, что, на мой взгляд, не менее, а возможно, и более важно, чем деньги. Так как финансирование нашей школы мы получаем в полном объёме. Если Вы хотите предложить мне нечто, что идёт в разрез с законом, или с моей совестью, то Вы можете покинуть мой кабинет.

Хаммер широко улыбнулся:

-Замечательно сказано, директор Берч. Я рад, что не ошибся в Вас. Но вернёмся к моему предложению. Я предлагаю Вам помочь друг другу. Как я уже сказал я врач-психиатр из психиатрического госпиталя святой Марии Вифлеемской. И как Вам, наверное, известно, наш госпиталь находится на личном финансовом содержании Королевы Англии Елизаветы II. В связи с этим на наш госпиталь обратили свои взгляды многие очень влиятельные персоны. У меня большие связи, директор Берч.

-В том числе и в полиции?

-Именно. Собственно, поэтому я и здесь. Чуть больше месяца назад произошла автокатастрофа, в результате которой пострадал ребёнок. Очень и очень сильно пострадал, директор Берч. Фактически, ребёнок полностью лишился памяти, и боюсь, что безвозвратно.

-Бедный мальчик, — побледнела директриса.

-До недавнего времени мальчик находился в глубокой коме. Просто удивительно, что ему не потребовалось оборудование для вентиляции лёгких, что давало некоторую надежду. На днях, произошло чудо, а по-другому это не назовёшь. Прям, как в Библии, мальчик очнулся, встал, и пошёл. Жители вашего городка увидели странного ребёнка, бредущего по улице, и позвонили в полицию. А они, уже, позвонили мне.

Майкл сделал театральную паузу, нагнетая атмосферу, и продолжил:

-Ребёнок полностью потерял свою память. Понимаете? Полностью. Он не знает ни как его зовут, ни кто его родители. Где живёт. Как нужно есть. Что нужно есть. Для чего нужно одеваться. Единственный навык, который у него сохранился, он не мочится в штаны. Словом, он знает, для чего нужен туалет.

-Какой ужас. — Искренне посочувствовала директор. — Бедные его родители.

-Бедный мальчик, потому что он сирота, и живёт с тётей.

На это заявление директор Берч лишь раскрыла рот.

-Но есть и хорошая новость. Судя по всему, хотя это ещё нужно будет проверять, и ставить тесты, так вот, похоже, в результате того, что из разума мальчика была стёрта вся информация, дабы заполнить «пустоту», мальчик невероятно обучаем. Возможно, повторяю, возможно, у ребёнка абсолютная память. И учитывая, что личность ребенка словно чистый лист, лишь от нас с Вами зависит то, кем он вырастет. В совокупности с абсолютной памятью…думаю, Вы понимаете, почему я заинтересовался этим случаем.

-Да, я понимаю.

-Но мне нужны условия для того, чтобы вернуть ребёнка к полноценной жизни.

-И для этого Вы выбрали мою школу. Если Вам нужно моё согласие, то считайте, что Вы его получили. Что Вам нужно?

-Мы договорились?

-Да!

-Хорошо. Как я уже говорил, у меня большие связи. Я не случайно упомянул о правительственной программе по адаптации умственно-неполноценных детей. Гарри попадает под её параметры. Я надавлю на свои рычаги, и ваша школа попадёт под эту программу. У меня там, — Майкл показал наверх, — есть друзья, которые считают себя мне очень обязанными. Так что нужные бумаги будут оформлены очень быстро. От вас будет нужен ваш юридический адрес, и номер счёта, куда перевести деньги. Список нужной литературы я вам предоставлю.

-Хорошо. Наш секретарь подготовит нужные документы. Когда Вы собираетесь привести в нашу школу, как Вы сказали его зовут, Гарри?

-Да. Гарри Поттер. Только вот он уже учится в вашей школе.

-Вот как? — Искренне удивилась директор. — Гарри Поттер, Гарри Поттер, — задумчиво повторяла она. — Что-то знакомое.

-Такой забавный мальчуган. С непослушными и растрёпанными чёрными волосами и с ярко-зелёными глазами. Он ещё носит очки как у Джона Леннона.

-Да, верно! Теперь я его вспомнила…только, — нахмурилась директор, — только разве он был в коме? Странно.

Директор щёлкнула выключатель и сказала:

-Джорджи.

-Да, директор Берч.

-Посмотри, пожалуйста, заявление на имя Гарри Поттер, о том, что он месяц назад попал в автокатастрофу и теперь лежит в коме.

-Ужас какой! А разве он попал в автокатастрофу и теперь лежит в коме?

-Это я тебя спрашиваю.

-Но директор. У нас нет подобного заявления. Я бы такое не пропустила. Более того, если бы с нашим учеником произошло подобное ЧП, то Вы бы первая узнали об этом. Вы же меня знаете.

-Это всё очень странно. Может наш школьный врач в курсе. И если в курсе, то почему не сообщила?

-Я немедленно позову её, директор.

-Будь добра.

Отключив громкую связь директор Берч задумчиво посмотрела на Хаммера.

Спустя десять минут в кабинет буквально влетела женщина в белом халате:

-Что с Гарри Поттером? Его жизнь в опасности? Почему мне не сообщили? — Обрушила она град вопросов.

-Мы сами в растерянности. Думали, что может ты что-то знаешь.

-Нет. Я впервые слышу. А Вы…

-Меня зовут Майкл Хаммер. — Представился он, протягивая свою визитную карточку. — Я врач из психиатрического госпиталя святой Марии Вифлеемской. В данный момент я лечащий врач Гарри Поттера.

-Что с ним?

-Если коротко, месяц назад была авария, в которой пострадал Гарри Поттер. В течении последнего месяца он пролежал в коме…

-Почему мне не сообщили?

-Мне это тоже интересно, миссис?

-Далия. Доктор Далия.

-Так вот, как мне известно, вчера произошло чудо, и Гарри Поттер очнулся. Но у него полная амнезия. Его личность практически стёрта. Он не знает ни кто он, ни своего прошлого, ни языка…одним словом, абсолютно чистая личность. Мне стало известно, что сегодня его должны привести в школу.

-Что? — На три голоса дружно спросили женщины.

-Да. Он должен быть в школе. Собственно, для этого я сюда и приехал.

-Джорджи? — Раздался командный голос директора.

Но та уже копалась в расписании. Вот она нашла нужное, и кивнула:

-Нашла. У них сейчас занятия с миссис Крайтон.

-Вы позволите? — Сказал Майкл.

-Что? — Не поняла директор Берч.

-Я хотел бы взглянуть, как идёт адаптация Гарри Поттера в школе. Всё же первый день возле своих сверстников. — И виновато улыбнувшись, добавил. — Профессиональный интерес.

-А. Да, конечно. Пойдёмте.

Когда в открывшуюся дверь вошла директор Берч, Крайтон несколько растерялась, но быстро взяла себя в руки. Очевидно, причина в этом Поттере, которого она отправила к директору сегодня утром. Когда за директором зашла Джорджи, Крайтон почувствовала неладное. Появление школьного доктора в лице Далии, уже серьёзно обеспокоило её. А вошедший незнакомый джентльмен, окончательно выбило почву из под её ног.

-Директор Берч, — обеспокоенно сказала Крайтон.

-Всё в порядке, — успокаивающе кивнула директор. — Добрый день дети.

-Добрый день директор Берч, — в разнобой ответили дети.

-Можете продолжать занятия. Миссис Крайтон. Мы просто зашли узнать, как Гарри Поттер.

-Извините? — Внутренне похолодела Крайтон.

-Гарри Поттер. Ведь Вы ведёте у него занятия.

-Да, мэм. Но сегодня утром я отправила его к Вам в кабинет.

Берч глянула на свою секретаршу.

-Его не было, — ответила Джорджи.

-Миссис Далия?

-У меня его так же не было, директор.

-Позвольте, — сказал Майкл. — Миссис Крайтон, правильно? Миссис Крайтон. Вы сказали, что утром отправили Гарри Поттера к директору. Вы не объясните причину вашего поступка?

-Он вёл себя очень нагло и вызывающе.

-А поподробнее.

-Когда он пришёл на урок, он отказался сесть за свою парту.

Майкл бегло глянул на директора, и вновь посмотрел на учительницу:

-Миссис Крайтон. Вам не показалось его поведение странным?

-Конечно его поведение было странным! Поэтому я и отправила его к директору! Как я понимаю, он испугался и сбежал из школы?

-Всё несколько сложнее, миссис Крайтон. Он сам ушёл из класса, или Вы его…выставили силой.

-Что Вы себе позволяете, сэр?!

-Миссис Крайтон, — прошипела директор, — если не хотите быть немедленно уволенной, отвечайте на вопрос.

-Он… он стоял, и не двигался. Просто молча стоял, и смотрел на меня. Вот я его взяла за плечо, и вывела из кабинета.

-Куда он пошёл? — Тут же спросил Майкл. — Это важно! Вы видели куда он пошёл?

-Нет. Я велела ему идти к директору, закрыла дверь, и вернулась к занятиям.

Тем временем Майкл, под одобрительное молчание директора, продолжил фактически допрос.

-Мальчик не вернулся на ваши занятия, Вам не показалось это странным?

-Я подумала, что директор Берч вызвала его дядю, или тётю, и они забрали его.

-К вопросу о его дяде и тёте. Они, случайно, ничего не говорили Вам о состоянии Гарри?

-О чём Вы?

-Думаю, — сказала директор, — нам следует продолжить наш разговор в моём кабинете. Не будем пугать детей.

-Нет, директор Берч, — не согласился Майкл. — Нам нужна их помощь. Здесь наверняка учатся друзья Гарри Поттера, и они могут знать, куда он пошёл.

-Да о чём вы говорите! — Возмутилась Крайтон.

-Мисс Крайтон. Месяц назад, ну, чуть больше месяца назад Гарри Поттер попал в автокатастрофу. Вы что-нибудь слышали об этом?

-Нет. Впервые слышу.

-И никто из опекунов Гарри Поттера Вам об этом ничего не говорил?

-Я же говорю, впервые слышу. Но как же так?

-Последний месяц Гарри Поттер лежал в глубокой коме. Но, слава небесам, он очнулся. На этом помощь с небес закончилось. У Гарри полная амнезия. Он не помнит ни себя, ни родных, ни близких. Даже своего имени. Он не мог сесть за свою парту, потому что он не помнит, где его парта, ни зачем вообще она нужна. Как собственно, и школа. Он не ответил Вам, потому что он не помнит Английский язык. Он вообще Вас не понимал.

-Джорджи, — сказала директор Берч. — Нужно обыскать школу. Предупреди учителей. Пусть остановят уроки и займутся поисками ученика. Пусть обыщут всё. От подвала до чердака.

-И ещё, — решил дополнить Майкл. — Проверьте шкафы, шкафчики, и закрытые помещения. Любое место, где может поместиться ребёнок. Возможно, ребёнок находится в шоковом состоянии от нахлынувших эмоций и информации, и просто спрятался. Стойте!

Майкл посмотрел на испуганную учительницу.

-Миссис Крайтон. У Вас есть телефон Дурслей?

-Ну, конечно, — с облегчением сказала учительница, — он наверняка ушёл домой.

-Очень на это надеюсь, — не разделил её энтузиазма Майкл. — Вы думаете, что Гарри Поттер помнит, где его дом?

-Но…но…

-Надеюсь, что Гарри пошёл искать свой дом не по проезжей части. Ведь правил дорожного движения он также не помнит. Ещё одной аварии он может не пережить.

Вот тут все присутствующие внезапно побледнели, понимая всю серьёзность ситуацию.

-Джорджи, у нас есть номер телефона Дурслей, так что Вы можете идти. Всё же нужно обыскать школу. Это не должно занять много времени. Миссис Крайтон. Вы нашли номер телефона?

-Да, вот. Но почему Дурсли ничего мне не сказали?

-Мне это тоже интересно, — согласился с ней Майкл. — Давайте сделаем так. Вы, как учительница Гарри, пойдёте, и позвоните Дурслям. Может, он уже дома. А мы поговорим с друзьями Гарри Поттера.

-Д..да, — миссис Крайтон буквально бегом выбежала из кабинета.

-Итак! — Майкл хлопнул в ладоши. — Молодые люди. Вы все взрослые люди, хотя многие и считают, что это не так. Вы всё слышали. Как вы понимаете, ситуация очень серьёзная. Поэтому, прошу, поднимите руки те, кто дружит с Гарри Поттером. — Спустя десять секунд гробовой тишины. — В чём дело? Неужели среди вас у Гарри Поттера нет друзей?

Дети дружно посмотрели на притихшего Дадли.

-Может кто-то знает, где может быть Гарри?

Взрослые несколько растерянно смотрели на притихший класс.

-Директор! — В класс буквально вломилась миссис Крайтон. — Его нет! Его тётка сказала, что Гарри не приходил домой, и она понятия не имеет, где он может находиться!

-Миссис Крайтон, — сказал Майкл. — Успокойтесь, и возьмите себя в руки. Нам нужен Ваш холодный ум. Дурсли, когда сегодня они привели Гарри в школу, почему они не подошли к Вам, и не предупредили лично Вас, как учительницу Гарри о его состоянии?

-Я только что спрашивала об этом миссис Дурсль. Она утверждает, что их не было в школе. Минуту, а как тогда Гарри тут оказался? Дадли! Какая же я дура! Дадли. Это же ты привёл Гарри. Это же твой кузен. Подождите! Так ты знал? Ты знал, что случилось с Гарри, и молчал! И когда я требовала, то есть, когда я просила Гарри сесть за свою парту, ты просто смеялся! И когда я выставила его из класса, ты тоже смеялся! Я видела, и хорошо это помню! Ты всё знал, и смеялся! Смеялся надо мной! И смеялся над своим кузеном-инвалидом! Да что же ты за чудовище?!

-Миссис Крайтон, — холодно сказала директор. — Успокойтесь. Мистер Дурсль, — директор молча надвигалась на Дадли, и тот сжался от страха. Директора Берч боялись. И боялись за дело. — Мистер Дурсль. С Вами, и Вашими родителями я поговорю позже. А теперь ответьте на наш вопрос. Вы знаете, где может находиться Ваш кузен?

-Н…нет, мэм.

Какое-то время директор Берч смотрела на Дадли как на слизняка.

-Я очень разочарована в Вас, мистер Дурсль, как и в Ваших родителях.

-Это не Ваша вина, миссис Крайтон, — успокаивающе говорил Майкл. — Вы не знали о состоянии Гарри Поттера. Конечно, Вы должны были обратить внимание на странное поведение ребёнка. Но всё же Вы, и директор Берч, были не в курсе того, в каком прискорбном состоянии находится здоровье Гарри Поттера. К вопросу о здоровье Гарри. Доктор Далия. Во время вчерашней встречи с Гарри Поттером, я обратил внимание на сильную недостачу его веса.

-Ха! — Возмутилась школьный доктор. — Да я неоднократно вызывала к себе эту Петунью Дурсль, и требовала объяснение, почему её племянник такой худой. Так она мне говорила, что у Гарри просто очень быстрый обмен веществ. Но я же вижу, что это не так. Ну, не писать же в полицию заявление.

-Я бы написал, — остудил её Хаммер.

Тут дверь снова распахнулась, и в класс вбежала Джорджи:

-Его нет! Мы проверили всю школу, но его нигде нет. Мы, конечно, проверим ещё раз…

-Нужно звонить в полицию, — сказал Майкл, и мрачно посмотрел на директора. — Гарри ушёл свыше двух часов назад. Он может быть где угодно.

Та кивнула, и сказала:

-Согласна.

Но прежде чем выйти, она остановилась, и внимательно посмотрела на Дадли. Просверлив его недобрым взглядом несколько секунд, она разочарованно покачала головой, и вышла из класса.

Когда директор Берч набрала номер полиции, и поднесла трубку к своему уху, Майкл сказал.

-Директор, Вы позволите? — И протянул руку к трубке. Видя её непонимающий взгляд, Майкл пояснил. — Мы теперь в одной лодке. Одна команда. — И виновато улыбнувшись, добавил. — У меня связи и всё такое.

-А-а-а, — и Берч с облегчением передала ему телефонную трубку.

-Алло. Это Майкл Хаммер. С кем я говорю? О-о-о! Мэгги! Как муж, как дети? ... Да нет. У меня тут проблема. Ангел наш, сделай одолжение, соедини меня с капитаном ... Да, я понимаю, что он очень занят … Я понимаю, что он ждёт звонка, но ведь он же сейчас не говорит по телефону … Какой Кристофер Коллет? ... Мэр? ... А он там что забыл? ... Да, я понимаю, что он велел его никому не беспокоить, но дело срочное. Скажи, что это я. Ты же знаешь, по пустякам я не беспокою … Да, я подожду, спасибо.

Посмотрев на ошарашенное лицо директора, Майкл вновь виновато улыбнулся, и пожал плечами, мол, а куда деваться?

-Чарльз ... Да, я знаю, потому буду краток. Тот мальчишка, с которым вчера … Да, Гарри Поттер. Так вот, он пропал … Пришёл в школу … Нет, в школе работают не идиоты, просто Дурсли не предупредили их о состоянии Гарри … Да, у них хватило мозгов отправить ребёнка в школу … Не знаю, может и нет мозгов, но если ты дашь мне письменное разрешение, то я могу вскрыть им черепа, и посмотреть. Пила у меня есть … А разве похоже, что я шучу? ... Я много чего думаю по этому поводу, но я тебе ничего не скажу …Потому что у меня все слова не цензурные, а тут дамы! … Я вообще-то психиатр, а не экстрасенс … Я рад, что ты столь высокого обо мне мнения … Слушай, я заметил, что твои ребята очень по доброму отнеслись к Гарри. Для него это не могло пройти бесследно … Да, я думаю, что если он где-то прячется, и услышит звук полицейской сирены, он наверняка выйдет к патрульной машине … Да хоть все полицейские машины Англии сюда стяни, ребёнка нужно найти. Ты сам видел, в каком он состоянии … Да, если у меня будут идеи, я позвоню … Это тебе спасибо. Увидимся.

Положив трубку, Майкл посмотрел на директора:

-Чарльз, то есть капитан пришлёт сюда людей, и они ещё раз осмотрят школу. А затем от школы начнут поиски.

*Не знаю как в Англии, а в Америке такая программа по адаптации умственно-неполноценных детей существует.

* * *

В это же время в полицейском участке.

-Спасибо, Майкл, я твой должник, — сказал Чарльз, и положил трубку.

Злорадно улыбнувшись, и щёлкнув кнопкой громкой связи, Чарльз сказал:

-Собери всех. У меня объявление.

-Есть, сэр.

* * *

Вечер прошлого дня.

-Майкл, ты чего такой хмурый?

-Я беспокоюсь за Гарри.

-Но мы же, вроде, всё утрясли? Майкл, в чём дело?

-Этот Вернон Дурсль. Он не воспринял нас всерьёз.

-Но он ведь испугался…

-Ничего он не испугался. Скорее, наоборот. Он разозлился. И разозлился он на Гарри. Более того, то, что мы вернули Гарри обратно в его семью, он воспринял как слабость. Причём, как слабость с нашей стороны. Вернон не дурак. Садист? Возможно. Но не дурак. Сложить два и два он в состоянии. Мы мало того, что не упекли его за решётку, но и вернули всё на круги своя. Значит сила на его стороне. И очень скоро он это поймёт, и решит отыграться на Гарри, так считает, что это он, и только он виноват во всех его бедах.

-Что ты предлагаешь?

-Спровоцировать его.

-Поподробнее.

-Я знаком с этим типом людей. Вернон болезненно относится к своей репутации. Для него очень важно, чтобы все вокруг считали его и его семью абсолютно нормальной. Это его стремление переросло в своеобразную одержимость. Ты бы видел дом и кухню его жены. Там стерильная чистота, как в операционной. Хотя нет. В операционной погрязнее будет. Мальчишку они терпеть не могут, так что завтра его отправят в школу. С глаз долой и из сердца вон.

Какое-то время Чарльз смотрел на Майкла, а потом фыркнул:

-Чушь. Гарри невменяем…

-И это лишь подогреет его желание избавиться от мальчишки. Он не хотел возиться со здоровым ребёнком, а уж с больным…

-Я понял. Но что ты предлагаешь?

-Вернон уверен, что завтра я буду ждать Гарри в школе, чтобы решить все его проблемы. И я буду ждать его в школе. Но я не сказал когда. Я приду в школу не с утра, а, ну скажем, часа через два после начала уроков.

-Вернон предупредит школьный персонал о том, что Гарри…

-Никого он не будет предупреждать. Ему плевать на Гарри. К тому же, он уверен, что завтра с утра я за него решу все его проблемы с мальчишкой. А потому мы сделаем следующее…

* * *

Полицейский участок.

-Сэр, — услышал Чарльз из динамика, — все в сборе.

-Хорошо.

Капитан прошёл в кабинет для совещания. Стоило ему войти, как тихие разговоры полицейских тут же стихли.

-Буду краток. Вчерашнего пацана помните?

На лицах полицейских появились улыбки. Определённо, мальчишка пришёлся им по душе.

-Он пропал, — припечатал Чарльз, и улыбки испарились, как небывало.

-Что? — Вскочили несколько полицейских.

-Дурсли отправили мальчика в школу, и по дороге он пропал. Да, вы не ослышались. Дай сюда.

Чарльз взял внушительную стопку распечатанных фотографий.

-Вчера, как и полагается, мы сделали фотографию Гарри в полный рост. Да-да. В той самой одежде и босиком. Эти фотографии мы размножили на ксероксе. Получилось…ну, вы и сами видите, что получилось. Теперь слушайте мою команду. Сейчас всей гурьбой отправляетесь в школу, где учится Гарри. Загляните в каждую дырку. В каждую щель. Потом разбейте Литтл Уингинг на сектора, и, начиная от школы, начинайте обходить их.

-Сэр, а зачем распечатали так много фотографий?

-Молодец, детектив, правильный вопрос, ответ на который вы бы получили, если бы не перебивали меня. Значит так. Берёте фотографии с запасом, и начинаете обходить все дома.

Чарльз нагнулся над столом, и, облокотившись сжатыми кулаками, прошипел:

-Я хочу, чтобы вы обошли все улицы Литтл Уингинг. Я хочу, чтобы вы постучали в каждую дверь каждого из домов. Я хочу, чтобы вы показали фотографию Гарри Поттера каждому из жителей этого городка, и спросили, не видели ли они этого ребёнка? Чтобы люди не забыли как выглядит ребёнок, оставьте им фотографию. И если они его увидят, пусть звонят. Я хочу, чтобы люди знали, что с ребёнком сделали его опекуны. Особо не торопитесь, и жилы не рвите. Я уверен, что Кларк и Джексон вот-вот найдут, или даже уже нашли Гарри Поттера, — на лице капитана появилась хищная улыбка. — И то, что они где-то припозднились, чтобы покормить ребёнка, вас не должно беспокоить. Вы меня поняли?

Зеркальные отражения хищной улыбки были ему ответом. Полицейские его поняли. Они очень и очень хорошо его поняли. Тем временем их капитан продолжил:

-По политическим причинам мы не можем тронуть семью Дурслей. Не спрашивайте. Просто примите это как факт. По той же причине, мы не может опубликовать эту фотографию в газете, или по телевидению. Так что каждый житель Литтл Уингинг должен на память получить это фото. И ваша задача осуществить это. Да. Хаммер подал отличную идею. Он оценил, точнее, он утверждает, что Гарри оценил нашу к нему доброту, так что есть надежда, что если Гарри где-то прячется, и если он услышит звук полицейской сирены, то он непременно выйдет к патрульной машине. Так что все свободные машины, с сиреной, должны будут ездить по улицам Литтл Уингинг.

-Сэр. Может попросим соседей так же поездить по нашему городку, и пошуметь, — усмехнулся один из полицейских.

-Хорошая идея. Вот и займись этим. Ещё вопросы?

-Да, сэр. На фотографии нет надписи Гарри Поттер. Тут написано: «Вы видели этого ребёнка? Позвоните…» и дальше наш номер.

-Хороший вопрос. А теперь слушайте меня очень внимательно. Сказанное мной не должно выйти за пределы этой комнаты. В силу обстоятельств, я не могу вам всего рассказать. Сами понимаете. Так вот. Как вы знаете, Гарри Поттер — сирота. Его родителей убил маньяк. Причём, его мать убили фактически на глазах Гарри. Что стало с тем психом, неизвестно. Но одно известно точно. У этого больного ублюдка были и есть последователи, которые очень хотят закончить дело своего кумира. Да, жизнь Гарри Поттера в опасности. Кое-кто наверху считает, что жизнь Гарри Поттера в семье Дурслей в безопасности. Спорить не буду. Я вижу то, что вижу. И я уверен, что вы видите тоже, что и я. У нас прямой приказ сверху. Семью Дурслей не трогать. Да, друзья мои, вот такое вот дерьмо! Но я вам это не говорил. А если и говорил, то не вспомню. Данный план, как вы понимаете, разработал Хаммер. Он надеется, что если каждый житель в Литтл Уингинг, каждый мужчина, женщина, ребёнок, или старик будет наблюдать за жизнью Гарри Поттера, то есть надежда, что Дурсли перестанут относиться к ребёнку как к бессловесному рабу. А Хаммер, как мы знаем, редко ошибается. На данный момент он наводит шороху в школе, где учится Гарри. Наша задача, навести шороху в самом городке. Да, соседей Дурслей опрашивайте в последнюю очередь. И если вы, — капитан вновь хищно улыбнулся, — опрашивая жителей Литтл Уингинг совершенно случайно удовлетворите любопытство жителей городка о том, почему по их городку, как сумасшедшие, носятся наши патрульные машины с включенной сиреной, я не буду против. Если вы, случайно, обмолвитесь о состоянии Гарри, до которого довели его опекуны, я так же не буду вас сильно упрекать. Но помните. Имя опекунов, где живёт Гарри Поттер, нигде не должно прозвучать. Если кто-то сболтнёт, что Гарри живёт у Дурслей, то тем самым он повесит на спину ребёнка мишень. Ещё вопросы есть? Тогда чего вы тут сидите?

* * *

Вечер предыдущего дня.

-…вот примерно так я и предлагаю сделать, — сказал Майкл.

-Опасно. Вернон будет в бешенстве. Он может обвинить во всём Гарри, сорваться, и вообще забить ребёнка до смерти.

-Поэтому, завтра, когда твои парни будут отвлекать внимание Петуньи, опрашивая её насчёт того, не знает ли куда мог пойти её племянник, нужно в доме установить прослушку. Возле дома должны дежурить твои парни. Если Вернон переступит черту, мы его скрутим. А потом придём к премьер-министру, и потребуем связаться с министром Магической Англии. Пусть даст письменное подтверждение о том, что Дурсли имеют право на убийство Гарри Поттера. Что-то мне подсказывает, что их министр не в курсе, в каких условиях живёт их национальный герой.

-А если Вернон просто вышвырнет Гарри из дома?

Какое-то время Майкл молчал:

-Эта самая слабая часть моего плана. Эта защита, что завязана на кровь родственника, что-то тут не так. Не может же эта Петунья быть единственным кровным родственником? И эта защита на крови родственника. Она что, единственная? У них что, больше нет способов защитить национального героя? В любом случае, для того, чтобы дружки этого Тёмного Лорда смогли прийти, и убить Гарри, этот самый Гарри должен дожить до их прихода. А с условиями его жизни, либо его убьют родственники, либо Гарри покончит жизнь самоубийством.

-Либо, как ты говоришь, вырастет маньяк-мститель. И тогда мы все кровью умоемся.

-Точно. И вообще, этот Вернон, какой-то он скользкий. Если он терпеть не может мальчишку, почему он не отдаст его в детдом? Неужели заколдовали?

-Ага, — хмыкнул Чарльз. — Деньгами. Самая страшная магия в мире. Магия денег называется.

-Не понял.

-А, я тебе не говорил? Мы проследили финансовые потоки Вернона. С момента, как Гарри подкинули Дурслям, на их банковский счёт каждый месяц переводят пять тысяч фунтов.

Майкл аж присвистнул:

-Ничего себе. Фактически двойная зарплата. Откуда?

-Мы не можем отследить откуда идут деньги.

-Волшебники?

-Скорее всего. И ещё. Там на Тисовой улице есть такая особа. Зовут миссис Фигг. Поселилась по соседству с Дурслями через неделю, как у Дурслей появился Гарри. Удивительное совпадение. Не находишь?

-Значит шпионка?

-Значит шпионка.

-Когда твои ребята начнут ходить по домам с фотографией Гарри Поттера, пусть к соседям Дурслей зайдут в последнюю очередь.

-Не учи старого кота мышей ловить.

До того дня ещё никогда по Литтл Уингинг не ездило такое количество полицейских машин с включённой сиреной. Но зато местные жители смогли удовлетворить своё любопытство, когда в их двери стали стучать полицейские, с фотографией в руках. А уж когда домой из школы вернулись их маленькие дети…

Тот, кто всё это время был рядом.

Меня выставили из класса, а спустя время меня подобрали Кларк, Джексон, и тот самый Майкл, который, впоследствии, стал моим первым тут учителем.

Тот день прошёл весьма плодотворно. Кларк и Джексон, после того, как высадили Майкла недалеко от школы, научили меня нескольким новым словам. В частности я узнал, что такое пицца, апельсиновый сок, гамбургер, пирожки с повидлом, яблочный пирог. Сытого, и умиротворённого меня привезли в полицейский участок, где я, не стесняясь, уснул на диване.

Вечером меня привели к Дурслям. Реакция у них на мой вид была … неоднозначной. В особенности у Вернона. Было ощущение, что он меня прямо сейчас задушит. Потом сожжёт. Прах ещё раз сожжёт. На остатки помочится, высморкается, сплюнет, а потом крепко подумает, чего бы ещё сотворить? Но что-то его сдержало. Возможно полный пакет еды и фруктов, который копы дали мне в нагрузку. Возможно обещание Карлоса, что я увижу их завтра утром. Словом, пакет с едой у меня отобрать не решились. Вернон, как выпроводил полицейских, просто молча затолкал меня в чулан, и запер дверь. Поел я сегодня от души. Да и с собой у меня было. Так что к ночи у меня, что называется, продавилось. Дёрнул дверь. Заперто. Задумчиво посмотрел на ведро с крышкой. Запах, после снятия крышки, дал понять, для чего здесь ведро и туалетная бумага.

«Мой счёт к магическому миру увеличивается», — подумал я, снимая штаны.

* * *

На следующий день, после уроков, я вышел на школьный двор. Мне необходимо было разобраться в себе. Сегодня утром меня охватило беспокойство. Было ощущение, что сегодняшний день последний для чего-то очень важного. Более того, я испугался непонятно чего. Но я, хоть убей, не мог найти причины своего страха. Словно … время вышло, и сегодня последний день. А потому, я взял с собой альбомный лист, на котором Гарри нарисовал торт с восемью свечками. Отчего-то мне это показалось очень важным, и я не стал противиться своему желанию.

«С днём рождения, Гарри!» — Было написано на нарисованном торте. Было очевидно, что Гарри уделил ему очень много времени, и старался нарисовать торт как можно красивее. Но до конца не успел, так как на нарисованных свечках не горел огонь.

Осмотревшись, и убедившись, что рядом никого нет, я развернул альбомный лист, и положил его на стол. Прижав камнями его края, чтобы он не свернулся, я задумался о Гарри.

«Что нас теперь с тобой связывает, Гарри, и насколько наше детство похоже? Кем для меня ты теперь приходишься, когда я занял твоё тело?» — Странно, но эта мысль прочно засела у меня в голове, и не желает уходить.

Над каждой из нарисованных свечей я стал насыпать по щепотке песка, изображая пламя, попутно продолжая размышлять.

«Раз я в твоём теле, Гарри, можно ли нас назвать братьями? О нет. От своей семьи в прошлом мире я никогда не откажусь, и даже смерть не заставит меня сделать это. И уж тем более, никто не займёт в моей душе место моей матери, и моего младшего брата. Но можно ли назвать Гарри моим … ну, скажем так, сводным братом?»

Отчего-то эта мысль мне понравилось, и на меня дыхнуло волной радости и одобрения. Я удивлённо обернулся и осмотрелся.

«Странно, никого».

Но то, что я только что испытал, явно были не моими чувствами. Слишком бурная реакция.

«Но если Гарри мой сводный брат, то он старший, или младший?»

И вновь на меня славно дыхнула волна веселья.

«Определённо, прожил я больше, чем Гарри. Кроме того, Гарри родился в восьмидесятом году. А я в семьдесят девятом. Так что даже по календарю я старше его на год. Значит, Гарри приходится мне младшим сводным братом».

Неожиданно на меня накатила грусть.

Когда в моём прошлом мире родился мой младший брат, это был лучший день в моей жизни. После унижений и издевательств со стороны старшего брата, мне очень хотелось, иметь младшего, чтобы показать, как нужно, и как нельзя относиться к брату. В особенности, к младшему.

Посмотрев на «горящие» свечи, я закрыл глаза. Я для себя всё решил.

«Гарри … братишка. С днём рождения тебя. Надеюсь, ты найдёшь родителей. Удачи тебе!»

С этой мыслью я задул свечи, сдувая с них песок.

-Спасибо! — Раздался звонкий голос позади меня.

-Гарри! — Я резко обернулся, но там никого не было.

«Я могу поклясться, это был голос Гарри!»

И только сейчас я почувствовал пустоту. Что некая нить окончательно оборвалась. Детское тело всё же взяло своё. У меня потекли слёзы, и я сказал в пустоту:

-Удачи тебе, брат!

Кто я вам?

Прошёл месяц с тех пор, как я попал в "мир Гарри Поттера". Точнее, прошло два месяца, но тот месяц, что я лежал в коме, я не считаю. Главное моё достижение, это то, что я теперь свободно говорю по-английски. Во всяком случае, для своего возраста. Вначале, в день, я изучал в районе двухсот слов. Значение, и написание. Изо дня в день, количество изучаемых слов росло. Всё это время Майкл внимательно следил за моим состоянием. Но это ни в какое сравнение ни шло с тем, как за моим состоянием следил я сам. И в первую очередь я следил как за своим умственным утомлением, так и за возможными головными болями. И тому были причины.

* * *

Предыдущий мир. Мне в районе девяти лет. Рассказ моей матери.

-Жила у нас в Махачкале одна очень умная девочка. Родители постоянно следили, чтобы девочка хорошо училась. Дедушка с бабушкой тоже. Она даже спала по пять часов в сутки. А потому, в школе вид у неё был очень измождённым. Но девочка окончила школу с золотой медалью.

Вот она поступает в Махачкалинский институт. Сдаёт вступительные экзамены по алгебре. Но профессор-национал, который не скрывал свою ненависть к русским, решил завалить её, и стал подсовывать примеры из олимпиады. Проходит час. Девочка примеры решает. Профессор продолжает подсовывать примеры. Проходит два часа. В коридоре среди студентов недоумение. Они ждут своей очереди, а их не принимают. Через три часа по городу поползли слухи о том, что профессор пытается завалить русскую. Через четыре часа в кабинет к профессору зашёл директор института и вызывает его в коридор.

-Ты чего творишь? — Спрашивает директор.

-Она здесь учиться не будет, — шипит профессор, не стесняясь присутствия студентов. — Я её всё равно завалю.

-Сколько она уже решает задачи?

-Четвёртый час, но я её всё равно завалю.

Директор хватает профессора за грудь, и впечатывает его в стену.

-Слушай ты, урод, ты знаешь, что мне уже из министерства образования звонили? Значит так. Видишь эту девочку? Примешь её, и больше никогда не смей её ни о чём спрашивать, и даже вызывать к доске. Девочка пришла к тебе на урок, села за парту, ты тут же, молча, поставишь в журнале ей пятёрку. Пришла, села, поставил пятёрку. И больше никогда её не трогай, а не то я тебя…

В этот момент от умственного перенапряжения девочка потеряла сознание.

-А что с ней было дальше, — спрашиваю у матери я.

-Она сошла с ума.

Меня, от слов матери, словно в ледяной прорубь окунули. А мать наклонилась надо мной, и сказала:

-Саша, запомни. Учиться, это, конечно, важно, но время от времени мозгам нужно давать отдохнуть.*

* — Реальный случай из жизни писателя.

* * *

Так что за своим состоянием я слежу маниакально. Но как не парадоксально это не звучало, умственной усталости я не ощущал. Может это присуще волшебникам на генетическом уровне? В результате, спустя время, количество изучаемых мною слов дошло до двух тысяч в день. Всё же абсолютная память, это не просто рояль в кустах, это целый орган. Огромную роль в этом деле сыграл психиатр Майкл Хаммер. По правде говоря, когда я узнал кто он, я несколько струхнул. Уж если кто и мог меня раскусить, не считая волшебника владеющего легилименцией, разумеется, так это психиатр. Но у меня было преимущество. На заданные вопросы я мог молчать. Во всяком случае, в начале. А потом я освоился. Да и моё желание учиться, не говоря уже о «доверии», явно подкупило Майкла. Так вот. Майкл из кожи вон лез, дабы научить меня хотя бы азам английского языка. Что у него, с блеском, и получилось. Причина оказалась простой, да я и сам всех к этому подводил. Да-да. Майкла заинтересовало то, как я запоминаю слова. Точнее, мой, если так можно выразиться, транс. Ну, или самогипноз. Когда я подучил английский, то ничего не скрывая, рассказал Майклу о своём внутреннем мире. Учитывая то, сколько времени он со мной провёл, он это заслужил. Для него мой рассказ не стал чем-то неожиданным, или сверхъестественным. Более того, он привёл несколько исторических примеров о людях с абсолютной памятью. Кстати, Майкл дал мне несколько очень ценных советов. Он указал на главную проблему людей с подобной памятью, как у меня. Если в общих чертах, то наш Дар, наше же проклятье. Да, мы можем запомнить абсолютно всё. Но в этом и проблема. Мы помним как хорошее, так и плохое. И плохие воспоминания очень не хило давят на психику таких как я. Вот тут-то Майкл и предложил мне выход, приведя в пример Наполеона Бонапарта. Майкл рассказал о его методе. Точнее, Майкл указал на момент, когда Наполеон вечером, перед сном, закрывал створки шкафа, в котором хранятся записи с его воспоминаниями. А утром — открывал.

Поразительно, но идея Майкла сработала. Для начала я создал два шкафа с книжными полками. Или точнее, с ячейками. В одном шкафу я подписал ячейки по месяцам. В него я решил складывать воспоминания о прожитых днях, и неделях. Спустя неделю, я превратил шкаф в своеобразную шкаф-картотеку. В каждой из двенадцати ячеек, подписанные по названиям месяцев года, лежали пять выдвижных коробочек, соответствующих неделям данного месяца. Коробочки также были разделены на семь частей. Каждой из семи частей была пронумерована согласно дню данного месяца. Именно в столь кропотливой работе и кроется главный секрет. Чем кропотливее работа, чем тщательнее была сортировка, тем легче и быстрее производить поиск нужной информации. Стоит мне подумать, когда я начал читать книгу «Белоснежка и семь гномов», причём, важно правильно мысленно задать себе вопрос. Не что написано в книге про Белоснежку, а именно, когда я начал читать данную книгу, как в моём воображении начинают мелькать кадры.

Кадр — я вижу шкаф с двенадцатью отсеками. Кадр — отсек, с надписью «Сентябрь», увеличивается, и я, словно «ныряю» в него. Кадр — пять коробочек. Моё сознание само «ныряет» в нужную. Кадр — семь отсеков. И вуаля! Я знаю год, месяц и день, когда я начал читать книгу. Калейдоскоп кадров проходил буквально за секунду.

Во втором же шкафу я решил хранить Знания. Здесь хранились знания по математике и английскому языку. Так же тут лежали копии книг-сказок, что я уже успел тут прочитать. На почётном месте лежал Атлас животного мира Африки, с фотографиями и кратким описанием животных.

Мной был отмечен интересный феномен. Вот я прочитал книгу про Белоснежку. Теперь я вхожу в своё подсознание, и беру книгу, что лежит на лавочке. Кладу её в шкаф-картотеку, в подписанную сегодняшним днём отсек. Вроде, дело сделано. Да только, чтобы в реальном мире вспомнить написанное, мне нужно приложить некоторое «усилие». Теперь я создаю копию прочитанной книги, и кладу её в шкаф, где у меня хранятся Знания, то есть книги, исключительно по языку, точным наукам, и художественную литературу. Без подробностей, где, когда, и каким образом я прочитал данную литературу. Теперь в реальном мире мне не просто легче и быстрей вспомнить нужную информацию. Я могу буквально дословно, как и Гермиона Грейнджер, слово в слово повторить написанное.

Но вернёмся к совету Майкла. А точнее, к методике Наполеона Бонапарта. Сделав в шкафу с воспоминаниями дверцы, и закрыв их, я получил несколько другой эффект, нежели я ожидал. Нет, получил я как раз тот эффект, который я ожидал, но в более «острой и сильной» форме. Закрыв створки шкафа, я, словно, забыл подробности о прожитых днях в теле Гарри Поттера. Словно, это было много лет назад. Помню лишь яркие моменты, да и то, смутно. Но стоило мне открыть шкаф, как чёткость и подробность воспоминаний возвращались.

Такой же момент был и со знаниями. Закрыв шкаф со Знаниями, я словно вернулся во времена, когда в прошлом мире учил английский. Вот, вроде знаешь, что учил это слово, а вот перевод ну никак не можешь вспомнить. Открыл шкаф со Знаниями. Вау! Словно только что в англо-русский словарь заглянул, и думаешь: «Ну, как я мог забыть?»

Так что эксперименты показали, что закрывать дверки шкафов можно, и нужно, но только перед сном. Но если утром дверки шкафов не открыть, то это здорово меня «тормозит». К вопросу о тормозе. Решение данного недостатка подсказал, как ни странно, Дамблдор. Точнее, его действия. А если ещё точнее, то тот туман, что у меня остался в подсознании. Дело в том, что находясь в нём я чувствовал некий дискомфорт. Нет, туман в течении месяца стал заметно слабей. Но его присутствие…напрягает.

В фантастическом фильме «Бездна» есть момент, где главный герой спустился в Марианскую впадину, и пришельцы привели его на свой космический корабль. Спустя секунду, в воде, образовалась плёнка, которая начала раздвигаться, выдавливая воду, и создавая пригодную атмосферу для дыхания. Нечто подобное решил сделать и я. На всю стену я создал энергетическую — водную плёнку. Отделив её от стены, я повёл её к противоположной стене, попутно выдавливая туман. Если бы вы знали, как трудно было это сделать. Несколько раз приходилось начинать сначала, но я справился. Доведя барьер до противоположной стены, я сжал туман до размера футбольного мяча, и покрыл его расплавленным стеклом. Отпустив стеклянную сферу в угол, я зафиксировал её подпорками, выращенными из пола. Вначале я хотел выкинуть сферу за пределы своего сознания, но потом передумал. У меня появилась идея, как использовать «подарочек» что оставил мне Дамблдор, на благо мне любимому. Но это подождёт.

Хорошо, что подобные эксперименты я провожу по вечерам, перед сном. Потому что стоило мне очнуться, как я почувствовал дикую слабость. Голова буквально гудела от пережитого умственного перенапряжения. Но в тоже время, я почувствовал облегчение. Потянувшись в подсознании к учебнику английского, я удивился, насколько легче мне это далось. Туман, что оставил мне Дамблдор, словно мешал мне работать со своей памятью. Как бы выдавливая меня наружу. То-то канонный Гарри был таким тормозом, и чего уж говорить, дурачком. Может поэтому Гермиона на него не обратила внимание? Словом, счёт к Дамблдору у меня уже открыт, и он уверенно растёт. В тот день я остановил занятия с Майклом, и несколько дней отдыхал, занимаясь рисованием. А Майкл молодец. Не стал мешать отдыхать. Да мой внезапно осунувшийся вид говорил, что отдых мне необходим.

Но вернёмся к идее, что мне дал Дамблдор. Помимо дверей, на шкафы я создал ещё одни, но стеклянные, составом похожий на тот туман Дамблдора, что я заключил в стеклянную сферу. Таким образом меняя прозрачность стекла, я нашёл оптимальный доступ к памяти в течении всего дня. Непрошенные воспоминания больше не лезут мне в голову помимо моей воли. Но если мне нужны подробности, то я мысленно раскрывая стеклянные створки, а дальше начинается калейдоскоп из кадров, в поиске нужной информации.

К вопросу о калейдоскопе. Вначале он забавлял. Потом — мешал. Потом — раздражал. Но чем дальше, тем меньше я обращал внимание на калейдоскоп, переходя сразу к нужной информации. А с проработанными практикой словами и предложениями, калейдоскопа уже не было.

* * *

Прошёл ещё один месяц. По словам Майкла я догнал своих сверстников, и теперь могу вернуться в свой класс. На мой вопрос: «Зачем?», Майкл терпеливо объяснил, общение с моими сверстниками очень для меня важно. Кроме того, от них я могу узнать то, что никогда не смогу узнать из книг. На что я лишь кивнул головой, и мы пошли знакомиться с классом.

Что я могу сказать. Одно слово. Бесит. Теперь я понимаю чувства Гарри, когда он поступил в Хогвартс. Окружающие смотрели на меня, пусть не как на урода, но как на зверушку, точно. Не думал, что потеря мной памяти вызовет такой ажиотаж. Оказывается, я был интересен не только из-за потери памяти, о чём меня просветили на первой же перемене. Одна из девчонок показала мне мою распечатанную фотографию.

-Привет.

-Привет, — смотрю на девчонку из своего класса.

-Ты, правда, ничего не помнишь?

«Мндам. Особенность детского мышления. Спрашивают прямо в лоб. Ты ещё спроси, знаю ли я откуда появляются дети? И самое главное, как они в живот попадают».

-Правда. А как тебя зовут?

-Сью.

За девчонкой подтягиваются остальные дети, обступая мою парту.

-А меня Гарри. Сью, ты извини, мы, наверное, с тобой дружили? Только я правда тебя не помню.

Девчонка виновато посмотрела в сторону Дадли.

-Нет, Гарри. Мы не дружили.

-А с кем я дружил?

И такой мой взгляд, полный надежды. Дети виновато отводят глаза.

-Мы…у тебя не было друзей.

Растерянно смотрю на детей.

-Я…я был плохим?

-Нет, — поспешно ответила Сью. Очевидно, что она уже не рада, что начала разговор.

-Тебя, что, не кормили? — Спрашивает другая девчонка, и весь класс замер, ожидая моего ответа.

-Я сегодня кушал.

-Да я не про то. А про это.

С этими словами мне суют мою фотографию, распечатанную на принтере.

-Я не помню. — Внимательно смотрю на фото. — Похоже, что нет.

-Но теперь то тебя кормят?

-Ага, мистер Хаммер постоянно приносит мне еду. Знаете, он, оказывается, здорово умеет готовить. А ещё мне передают еду мои друзья из полиции.

А вот тут дети из моего класса всерьёз заинтересовались.

-Друзья из полиции?

-Ага. Мои лучшие друзья, это Кларк и Джексон. Они полицейские. А ещё Карлос.

-Тебя, что, дома не кормят? — Нагловато спросил один из пацанов.

Протягиваю ему свою фотографию.

-Посмотри на меня тут. И посмотри на моего кузена. А теперь скажи, как думаешь, меня хорошо кормят дома?

Что бы ни говорили и не думали взрослые, дети вовсе не глупые. Нужные выводы они смогут сделать. На какое-то время дети притихли, обдумывая сказанное.

-Так тебя не кормят? — Докапывается всё тот же пацан.

-Кормят, но как Золушку. Хотя, думаю, что Золушку кормили лучше. Иначе на неё принц не обратил бы внимание. Слушайте, а как вас всех зовут? Меня Гарри…

Дальше я со всеми перезнакомился. Узнал, кто чем увлекается, и просил рассказать поподробнее. Найдя свободные уши, и желая блеснуть своими знаниями, дети вразнобой начали рассказывать о футболе, хоккее, книгах, фильмах, театре, и тому подобном. Когда я попросил девчат подробнее рассказать о танцах, мальчишки презрительно фыркнули, и разошлись по своим делам.

Прошёл ещё месяц, и у меня начались проблемы. И имя им Дадли Дурсль. Как ни странно, в предыдущие два месяца Дурсли меня особо не трогали. Работа домового эльфа меня особо не напрягала. В прошлой жизни, когда я закончил восьмой класс, в Махачкале гонения русских достигли своего пика, и моя семья была вынуждена уехать в Саратовскую область, в деревню. На мои плечи легли обработка огромного огорода, кушать-то на что-то надо. Будучи девятиклассником, я доил корову, чистил свиней, одним словом, брезгливостью я не страдал. Да и тяжёлой работой меня не испугаешь. Да, на фоне откровенно бездельничающего Дадли, моя загруженность работой кажется обидной. Но, если я что и вынес из прошлой жизни, так это то, что мои душевные трепыхания никому не интересны. Да и по сравнению с прошлой жизнью, у Петуньи не было столько работы, как там. Она просто физически не могла её столько придумать. Ну, прополоть цветы. Фи! Сколько их там? А вот прополи грядку, площадью метр на пять метров. А таких грядок пятнадцать штук. Последнюю заканчиваешь полоть — опять нужно браться за первую. А ещё картошку окучивать, с учётом того, чтобы её количества хватило на семью в четыре человека. А живность мычит, кудахтает, и хрюкает, напоминая о себе. Да! О пчёлах нужно не забывать. Пятьдесят семей нужно отцу помочь обработать. Это тоже время. Тут не знаешь, за что хвататься. Так что на фоне моей работы, работа Гарри кажется отпуском.

А вот теперь, переделав работу, я садился за книги. С такой памятью, которая мне досталась в наследство от Гарри, бить баклуши, нужно быть идиотом. Да и чего уж говорить, я кайфовал от своих возможностей. От мысли о том, насколько быстро я получаю знания, и догоняю своих сверстников. Вот тут то и вылезла проблема. Пока я был глупее Дадли, всё семейство мирилось с моим присутствием, в том числе и сам Дадли. Но вот какая штука. По непонятным причинам, Дадли был, как бы это помягче сказать…глуповат. В классе он неожиданно стал самым отстающим. В особенности в точных науках, таких как математика. Помнится, в каноне он не сразу смог сложить, сколько у него подарков. И откровенно говоря, это несколько пугает. А теперь представим себе ситуацию. Я на фоне Дадли выглядел полным дауном. За два месяца я догоняю его по знаниям. На третий месяц я обгоняю его и весь класс. Разумеется, учителя не упускают возможности выделить перед классом этот факт, так как считают это своим достижением. По сути, это так. Ведь по совету Майкла, они дают мне программу, опережающую моих сверстников. И да, учителя тратят на меня время, объясняя новый материал. Но я по-прежнему сижу в своём классе, решая примеры и задачи, которые мои сверстники будут проходить через месяц — два. А теперь поставим рядом со мной Дадли. И как он теперь выглядит в глазах одноклассников и всей школы, если его обошёл в развитии фактически даун. А ведь всего месяц назад он смеялся над дурачком кузеном, чем лишь усугубил своё нынешнее положение.

А тут ещё отношение класса к Дадли. Нет, Дадли вовсе не стремился общаться с одноклассниками. У него были друзья. Ему этого было достаточно. Более того, они сами держали всех на расстоянии, считая себя выше, и круче окружающих. Но если раньше одноклассники сторонились компании Дадли из-за страха, то теперь одноклассники ими просто брезговали. А это разные вещи. И, похоже, Дадли это понял.

С мальчишками банда Дадли разобралась быстро. Кулаки доступно объяснили, с кем они могут дружить, а с кем — нет. Да и пошатнувшееся положение следовало укрепить. Но я не брезговал дружить не только с мальчишками, но и с девчонками. Учитывая, что я умел слушать, я стал для них настоящей находкой. О чём щебечут девчонки? Об одежде, нарядах, моде. Да, вот моя мать, в своё время, работала в ателье. Шила одежду на заказ. Более того, она окончила курсы на художника-модельера. Если кто не знает, это люди, которые могут нарисовать новое платье. Затем начертить его выкройку, а это далеко не простое дело. А затем и сшить его. Одним словом, это законодатели моды, как Вячеслав Зайцев и Валентин Юдашкин. Разумеется, моя мать не была знаменитостью, с мировым именем, но в Махачкале у неё было имя, клиентура, и репутация. В своё время я всерьёз задумывался пойти по стопам матери, но всё же остановился на пчеловодстве. Так что английская мода была мне интересна. Может девчонкам действительно импонировало то, что мальчишка в моём лице интересуется их модой. А может у них есть аналог игры дочки-матери. А тут «сынок» нарисовался. В общем, Дадли, не иначе от своей тупости, решил наехать и на девчонок.

Вот в этом и была его ошибка. Девочки, это ему не мальчики, которые промолчат о побоях, чтобы не выглядеть в глазах окружающих ябедой и слабаком. Девочки наоборот, предпочитают жаловаться братьям и папам, дабы их рыцари могли заступиться за своих принцесс, тем самым подтвердив их статус принцесс в глазах окружающих.

Я не знаю, чей старший брат вступился за свою сестрёнку, но конкретно Дадли получил люлей по самое не могу. Правда, у него хватило ума промолчать, чьих рук, а точнее, кулаков было дело. И самое главное, за что? Словом, то, что девочек трогать нельзя, и что на силу Дадли есть иная, большая сила, Дадли объяснили на понятном ему языке.

Правда, мозгов ему это не прибавило. Скорее, наоборот. Пылая праведным гневом, Дадли решил наказать того, кто виноват во всех его бедах и синяках. Раньше он опасался того, что я могу пожаловаться Майклу Хаммеру. Да моё знакомство с полицейскими, которые проезжая на патрульной машине, здоровались со мной через открытое окно. Но теперь терпение Дадли лопнуло.

Встретили меня после школы. Дадли, и четверо его подпевал. Позвав меня за собой, он повёл меня в укромный уголок, где никто не помешает воспитательному процессу. Послушно плетусь за Дадли. Если подумать, кому я ещё могу доверять, как не родному кузену? Верно? Вот доведя меня до нужного места, Дадли посмотрел по сторонам, прошипел:

-Пора тебе преподать парочку уроков, Придурок.

В этот момент я смотрел в глаза Дадли, и понимал, что у него реально не всё в порядке с головой.

-Гордон, — сказал Дадли, — держи его.

Гордон схватил меня за шею сгибом своей руки. А в следующую секунду мой живот познакомился с кулаком Дадли. Честно, я до последнего был уверен, что Дадли не осмелится. А ещё я ощутил, насколько Дадли зол. Первый удар вышиб из моих лёгких весь воздух. От второго удара хрустнули мои рёбра. И тут я укусил Гордона за руку. Тот закричал так, словно я пытаюсь его съесть заживо. Хотя, он был не далеко от истины, так как кусал я изо всех сил. От крика Гордона Дадли на секунду растерялся, чем я и воспользовался. Вывернувшись из захвата, я ринулся на Дадли. Я понимал, что пока все растерянны, у меня будет только один удар. Я не Чак Норрис, и расклад для меня был очевиден. Следовательно, нужно бить в самое болезненное место. По яйцам. И я ударил. Ну, как ударил. Скорее, пнул, чем ударил. Но это дало мне ещё секунду. Получаю удар в спину от Гордона, но прыгаю на Малькольма. Но не бью его. Не те у нас весовые категории. Но я ждал чего-то подобного, а потому план у меня был.

* * *

Однажды моя мать попала в такую же ситуацию. Когда она училась в школе, группа девчонок объединились, чтобы избить её. Просто так. Весело же. Вот только она на удар ответила не ударом, а начала рвать одежду. Мамы очень не любят, когда дети возвращаются домой в рваной одежде. В общем, четверым моя мать платья порвала, хоть и получала по мордам.

Через час к ней домой пришли разгневанные мамаши. Но посмотрев на количество мам, и посмотрев на избитую девочку, мамы задумались. Одна девчонка напала на шестерых девчат? И вот одна из них сказала:

-А ведь знаете что? Ведь это не её нужно наказывать, а наших дочерей. Ну-ка, Дуня, у тебя есть хворостина?

Что с дочерьми сделали мамы, разговор отдельный, но мою мать с тех пор называли Бешеной, и трогать остерегались.

* * *

Приблизившись к Малькольму, я хватаю его рубашку и разрываю её. Получив удар от Дадли и Гордона, я опускаю Малькольма, и прыгаю на Денниса, попутно получив ещё два удара. Очередной звук разрываемой рубашки. Гордон вновь хватает меня, но теперь держит за грудь. Дадли бьёт меня в живот. Из последних сил подпрыгиваю, и ногами пинаю Дадли в живот.

«Да, силы у меня как у кузнечика», успеваю подумать я, прежде чем Дадли в бешенстве начинает мутузить меня кулаками по лицу.

Не знаю, сколько я пролежал без сознания, но когда я очнулся, рядом никого не было. Моё тело буквально горело от боли. Провёл рукой под носом, я посмотрел на окровавленные пальцы.

«Похоже, Дадли забыл главное правило своего папы. Лицо не трогать».

Ещё раз проведя ладонью под носом, и собрав кровь, я размазал её по своему лицу. Покачиваясь, я направился к дороге.

«А Дадли то, похоже, здорово разозлился».

Добравшись до дороги, я облокотился спиной к столбу, а потом сел на землю. Голова здорово кружилась. Да ещё и тошнит. Кажись, очередное сотрясение. Один глаз заплыл. Хорошо, что не выбили. Голова так кружилась, что я решил пока закрыть глаза. Спустя время сквозь туман я услышал:

-Эй, парень, что с тобой? …Минуту, да я тебя знаю.

На этих словах я и провалился во тьму.

* * *

Когда я очнулся, то обнаружил, что лежу в постели, в палате больницы. Причём, палата одноместная, и явно, дорогая. Насколько я помню из прошлого мира, стоимость нахождения в подобной палате здорово бьёт по кошельку. Но вот дверь открылась, и в палату вошёл Хаммер.

-Гарри, — Майкл обеспокоенно смотрел мне в глаза. Точнее в глаз, так как второй заплыл. — Гарри, ты меня узнаёшь.

-Майкл, — я выдавил улыбку, и попытался помахать ладонью. Но удалось лишь пошевелить ладонью и пальцами. Слабость, просто дикая.

Майкл облегчённо выдохнул.

-Гарри, что последнее ты помнишь?

-Дадли, он избивает меня. Не понимаю, за что?

-Дадли, твои дядя и тётя сейчас в полицейском участке. Дадли даёт показания. Как и его друзья. Ты можешь рассказать, что случилось?

-Да.

-Сейчас, — Майкл на секунду выглянул за дверь, а через секунду в неё вошёл Карлос.

-Гарри?

-Неужели всё так плохо? — Глядя на лицо Карлоса спросил я.

-Ну…

-Майкл? — Спросил я.

-Краше в гроб кладут.

-Ма-а-айкл! — Скривился Карлос.

-За что я тебя уважаю, Майкл, — сказал я, — так это за то, что ты говоришь правду. Это дорого стоит.

-Философ, — фыркнул Карлос. — Давай, рассказывай.

Закончив брать показания, Карлос закрыл блокнот.

-Что говорит Дадли? — Поинтересовался я. — Всё равно тут скучно.

-Ну…

И Карлос начал свой рассказ. А в итоге получилась шутка судьбы, или нарочно не придумаешь. В двух словах получилось следующее.

Как я и ожидал, родителям не понравилось, что их детки пришли в разорванной одежде. Но вот только Малькольм честно сказал родителям, что подрался. Родители разочарованно покачали головами. Чуток поругали, но дело то житейское. Ну, подрались мальчишки. Так было, так будет. А вот у Денниса вылезла его крысиная сущность. Не желая, чтобы его ругали, или просто боясь этого, он наплёл родителям, что нехороший я напал на него, и вероломно порвал рубашку.

Вот только в Англии подобные проблемы решают не так, как в России, разговором между родителями на повышенных тонах. В Англии всё по-другому. А потому, мамаша Денниса хватает сына за ручку, сумочку под мышку, и горной козой скачет в полицейский участок писать заявление на хулигана Поттера. Да вот только в полицейском участке нашего района знают меня как облупленного. А тут Деннис, жалуясь маме, упомянул, что его другу хулиган Поттер так же порвал рубашку. В чём мамаша Денниса поспешила всех уведомить. Услышав, что есть свидетели, а точнее, потерпевшие, полицейские встали в охотничью стойку. Быстро записав имена, и пробив их по базе, теперь уже они горными козлами поскакали за жертвами ужасного меня. А так как обвиняемый живёт в одном доме с одним из потерпевших, то это просто подарок судьбы… было, пока не выяснилось, что обвиняемого нет на месте. Что, в свою очередь не помешало полицейским привести потерпевших, с их родителями в полицейский участок для взятия показания и написания заявления. И вот, когда всё было оформлено, в дежурную часть звонит житель Литтл Уингинг. Полицейский, что приходил к нему домой, дал фотографию ребёнка, и просил, что если он увидит этого мальчика, то следует немедленно позвонить в полицию вот поэтому вот самому номеру. Вот он и звонит. Правда, мальчик весь в крови и без сознания.

В одном из фанфиков я читал, что отец одного из членов банды Дадли, был легавым. Собственно, поэтому банда Дадли чувствовала свою безнаказанность. Пацан утверждал, что если что, его папа их прикроет. И окружающие верили. Так вот, у одного из «потерпевших» папа действительно работал в полиции. И догадайтесь, где? Вот полицейский смотрит на сына. На всю эту гоп компанию. В своём воображении представляет страшного Гарри Поттера, в одиночку нападающего на пятерых. Сопоставляет пропорции Гарри, то, что ему обо мне известно, и эту великолепную пятёрку. Осмотрев своих коллег, коп понял, что они пришли к таким же выводам. Вот он подходит к притихшему и съежившемуся сыну. Молча, хватает его за шкирку, и тащит в кабинет. Сын знает своего отца и о его возможностях. Так что фраза: «Говори правду, иначе хуже будет», папенькин сынок воспринял как приговор. Очная ставка с дружками, и первый, как гнилой орех, раскалывается «крысёныш» Деннис. Ведь он вообще не причём! Он даже не держал! Так, рядом стоял.

Выслушав всю эту пантомиму, я сказал:

-Карлос, я хочу поговорить с Дурслями. Со всеми тремя. Сейчас.

-Гарри…, — начал говорить Карлос, но его перебил Майкл, который внимательно смотрел на меня.

-Карлос. Ты слышал его. Привези их.

-Ладно, — Карлос поднял ладони, и вышел из палаты.

Спустя время Майкл спросил:

-Гарри, как ты?

-Не знаю, — равнодушно ответил я.

Мой ответ Майкла явно обеспокоил.

* * *

Спустя время привезли Дурслей. Сцена один в один повторяла ту же ситуацию, когда в каноне Хагрид вломился в хижину на острове, где пряталась семья Дурслей. Я посмотрел на растерянного, и несколько напуганного Дадли. Какое-то время посмотрев на него, я спросил:

-Почему, Дадли?

-Почему? Ты всегда мешал нам. От тебя одни неприятности.

-Дадли, скажи честно. Ты когда нибудь считал меня частью своей семьи?

-Нет. Я всегда считал тебя уродом.

-Тётя Петунья, почему?

Но Петунья лишь брезгливо поджала губы.

-Почему? — Вновь спросил я.

Но тут вмешался Майкл:

-Наверно, потому что ты был волшебником.

-Когда мы взяли его в свой дом, — взвыл Вернон, — мы поклялись, что положим конец всей этой ерунде, что мы вытравим и выбьем из него всю эту чушь! Тоже мне волшебник!

-Значит, вы знали, — задумчиво протянул я. — Вы знали, что я... что я волшебник.

-Знали ли мы?! — Теперь уже взвизгнула тетя Петунья. — Знали ли мы? Да, конечно, знали! Как мы могли не знать, когда мы знали, кем была моя чертова сестрица! О, она в свое время тоже получила письмо и исчезла. Уехала в эту школу, и каждое лето на каникулы приезжала домой. Её карманы были полны лягушачьей икры, а сама она все время превращала чайные чашки в крыс. Я была единственной, кто знал ей цену. Она была чудовищем, настоящим чудовищем! Но не для наших родителей, они-то с ней сюсюкались: «Лили то, Лили это!» Они гордились, что в их семье есть своя ведьма!

Как и в каноне, Петунья замолчала, чтобы перевести дыхание, и после глубокого вдоха вновь разразиться гневной тирадой. Эти слова действительно копились в ней много лет, и все эти годы она хотела их выкрикнуть, но сдерживалась, и только теперь позволила себе выплеснуть их наружу.

-А потом в школе она встретила этого Поттера, и они уехали вместе и поженились, и у них родился ты. И конечно же я знала, что ты будешь такой же, такой же странный, такой же ... ненормальный! А потом она, видите ли, взорвалась, а тебя подсунули нам!

-Вы никогда не считали меня частью своей семьи?

-Нет, не считали, — на порыве злости сказала Петунья.

«Именно это я и хотел услышать».

-Я верю вам.

-Гарри…, — начал говорить Майкл.

«Да-да. Обида, зависть и все дела»

-Я верю им, Майкл. Девочки из нашего класса рассказывали мне о мальчике, которого вырастили волки. Его звали Маугли. Он вырос с волками. Бегал, играл, и охотился с ними. Но волки всё время говорили ему, что он человек. Говорили так часто, что однажды он и сам в это поверил. И он сказал, что верит им. Верит, что он человек. И теперь он будет называть волков не братьями, а собаками, как и полагается человеку. Тётя Петунья, Дадли, я верю, что я вам чужой. И теперь я тоже считаю вас чужими. Я больше не считаю вас своей семьёй. И ваш дом я больше не считаю своим домом. Отныне, в ваших венах течёт чужая кровь. А теперь, оставьте меня. Я больше никогда не хочу видеть вас.

В этот момент в Хогвартсе в кабинете директора школы пронзительно засвистел один из артефактов, сигнализируя, что защита на крови — рухнула.

Дождавшись, когда Дурсли выйдут, Майкл спросил:

-Гарри…

-Я не вернусь к ним.

-Это я уже понял. Я собственно об этом и хочу тебя спросить. Как ты смотришь, если я стану твоим опекуном?

-Я согласен. Но у меня есть просьба.

-Всё, что в моих силах.

-У Дурслей, в чулане под лестницей, лежат сломанные оловянные солдатики. Там же лежит альбомный лист, с нарисованным тортом с восемью свечками. Эти предметы очень важны для меня.

-Хорошо, Гарри. А на счёт Дурслей не беспокойся. Ты их больше не увидишь. С моими связями я оформлю опекунство в рекордно-короткие сроки.

-Спасибо, Майкл. Если ты не возражаешь, я посплю, — сонно проговорил я. — Что-то я устал за сег…

Майкл хмуро посмотрел на заснувшего Гарри, и, поправив одеяло, вышел из палаты.

Тот, кого не следует недооценивать.

Я висел в пустоте перед своим энергетическим телом, и внимательно рассматривал своё энергетическое ядро. Раньше я боялся трогать его, так как по моим понятиям вселение души в тело не может проходить в одночасье. То есть, я хочу сказать, что между душой и телом наверняка есть некие связи, которым нужно не только, так сказать, срастись, но и окрепнуть. Но теперь, я думаю, что моя душа достаточно крепко «вросла» в тело. А то не хотелось бы из-за спешки повредить какие-нибудь энергоканалы, повреждение которых аукнется мне в будущем. Да и не до магического ядра мне было.

Однако, моё нынешнее состояние требует от меня определённых действий. И если у меня всё должно заживать, едва ли не как у Росомахи из «Людей икс», то было бы неплохо научиться этому процессу осознанно. Я, конечно, утрирую, сравнивая себя с Росомахой, но, как известно, в любой шутке есть своя доля шутки.

Итак, передо мной магическое ядро. Что мы знаем о нём из моего прошлого мира, а не из придуманного. Хотя для придуманного мира, мой теперешний мир стал уж как-то больно реальным. Вот ещё одна особенность нахождения моего сознания вне предела моего внутреннего мира. Очень сложно сосредоточиться. Мысли всё время соскальзывают на другую тему. Так, концентрируемся на магическом ядре. Или на энергетическом? Чёрт, опять! Так. Ядро. Как нам известно, оно есть у любого человека. У кого-то оно развито сильнее. У кого-то слабее. Когда я вселился в Гарри, некая сила воздействовала на ядро, изменяя его. Это было на самом деле, или моё воображение? Ядро вообще может меняться? С помощью медитаций, и дыхательных упражнений это возможно. Так, эту мысль нужно держать за хвост, и не отпускать. Что ещё мы знаем об, ну пусть будет, усиление ядра? И самое главное, почему меня запихнули в тело Гарри? Я взглядом предметы не двигал. Да, я занимался дыхательными упражнениями по сбору так называемой праны. Что ещё во мне есть особенного? Определённо, экстрасенсом я себя назвать не мог, правда, был я знаком с так называемым экстрасенсом. О её порядочности судить сложно, как и о правдивости её слов. Однажды у меня заболели почки. И знакомая сказала, что хочет меня «посмотреть». Вот я встал возле стены, и она начала махать руками. Но буквально на первых секундах она «споткнулась». Отошла на пару шагов, потом ещё на пару шагов, а потом задумчиво сказала:

«Саша. Ты знаешь, что у тебя аура экстрасенса?»

Так, будем считать, что это один плюсик в мою пользу, пусть и сомнительный, но он у меня есть. Что ещё из моего предыдущего мира? Подобная магическая сила, как известно, может передаваться в семье, от отца — сыну. От матери — дочери, или внучке. Причём, что интересно, здесь есть три ответвления.

Первая «ветка» Человек может уже родиться с определёнными возможностями. А потом, в течении жизни, развивать и усиливать свой Дар.

Вторая «ветка». Способности могут пробудиться в результате сильного стресса, или после клинической смерти.

А вот третья «ветка» более интересная. Дар может передаваться после смерти своего носителя. Словно это некий энергетический заряд, который после смерти носителя, переселяется в нового носителя, как правило, в ближайшего родственника. И вот третью «ветку» как раз можно приписать мне. Хотя, если вдуматься, через смерть я уже прошёл. Или нет?

Смотрим на моих предков по материнской линии. Тут у моих предков зачислилась самая настоящая ведьма. Кстати, приходилась она мне прабабушкой. И когда я говорю ведьма, это именно то, о чём я говорю. Про неё говорили, что она носительница Силы Трёх Ведьм.

Ха-Ха? Приведу пример. Она могла поставить вокруг пасеки невидимую стену. Моя бабка рассказывала, что однажды её муж, мой дед, приехал на пасеку. Пасеку видит, а подойти к ульям не может. Моя прабабка ушла по делам, и «заперла» пасеку. Мой дед ходит вокруг, и повсюду словно барьер, или невидимая стена. Тут приходит моя прабабка. А мой дед ей:

-Ты чего творишь?! Убери стену.

Прабабка бурчит:

-Сейчас, сейчас.

Вот она шёпотом читает наговор, и при этом трижды обходит пасеку по кругу. После чего «невидимой стены» как не бывало. Были и свидетели. Дед, когда моя прабабка ночевала на пасеке, привёз к ней внучку. Прабабка сильно ругалась на него. Рядом военная часть, а тут девчонка посреди леса. Ты о чём думаешь, привозя её сюда? Словом, на ночь моя прабабка «запирала» пасеку и пчеловодный домик. И вот однажды ночью слышит.

-Помогите.

Она выглядывает, а там два солдата срочника, стоят возле её дверей. Напуганные до смерти, и едва не плачут. То ли за мёдом решили залезть. То ли ещё чего. Залезть — залезли. А выйти не могут. Стена. В общем, со слезами на глазах они взмолились:

-Бабушка, пожалуйста, отпустите нас. Мы ничего плохого не хотели. Нам в часть надо.

А бабка напугано:

-Батюшки. Да как же вы сюда прошли? Тут же стена. Стойте тут.

Трижды обойдя, она убрала стену.

-Идите, — говорит, — и молчите. Чтобы я вас больше тут не видела.

Ох и бежал же они! А когда приехал дед, она устроила ему разнос. И велела больше внучку к ней не привозить*

* — Реальный случай из жизни автора. Без дураков. Когда я услышал эту историю, сам был в шоке.

* * *

Я читал и слышал, что ведьмы не могут умереть, пока не передадут свою Силу наследнице? Так вот. Это правда. Моя прабабушка не озаботилась ученицей. Почему? Не знаю. Но если в чьём-то воображении предстала этакая бодрая бабулька-травница с милым характером. То должен его разочаровать. Ведьма она была. В самом худшем смысле этого слова. Нет. Младенцев она не крала. Я, во всяком случае, так думаю. А вот в остальном..., в общем, умирала она страшно. По-настоящему страшно. Перед смертью постоянно говорила своей снохе, теперь уже моей бабке, по линии матери. В общем, она говорила:

-Возьми, Дуня. Возьми!

А она понять не могла.

-Чего взять то?

А она ей:

-Возьми! Ну, возьми!

Так Дуня и не сказала:

-Давай.

Не знала просто о тех традициях передачи Дара, о которых знали многие жители дальних и глухих деревень того времени. В общем, померла моя прабабка-ведьма. Страшно померла, так и не передав Силу преемнице.

Бабка Силу Трёх Ведьм не взяла. Но Сила обрушилась на трёх её дочерей. Одной из которых и была моя мать. И это интересный момент. Значит, силу можно передать и постороннему человеку, так как моя бабка не была ей родственницей по крови. Главное соблюсти определённый ритуал. Но и без ритуала Сила может перейти, но лишь к ближайшей кровной родственнице носителя Дара. Что, собственно, с моей матерью и произошло. Что после этого могла моя мать? Много чего. Девчонкой ещё была. Не понимала, что за всё нужно платить. Лечить прикосновением рук и снимать боль могла. Интуиция была просто запредельной. Как минимум трижды это ей спасло жизнь. Да и не только ей. Как то, перед посадкой на самолёт, она подошла к колесу самолёта. По непонятной причине, в этот момент вслед за ней пошла половина пассажиров того рейса. Представляете? Идут пассажиры к трапу. Вдруг девушка поворачивается и идёт к колесу самолёта. Пассажиры, как привязанные, идут за ней. Растерянная стюардесса в панике бегом за ними. А это чудо в перьях спрашивает:

-Колесо, колесо. Вот когда мы взлетим и прилетим, мы потом сядем?

Пассажиры смотрят. Стюардесса растерянно смотрит на мою мать, как на душевнобольную, и так, аккуратно-аккуратно спрашивает:

-Девушка. У Вас всё хорошо?

И тут колесо отваливается и падает на бок. Нет реально. Раз. Хлоп. И лежит. Разумеется, рейс тут же отменили. Пассажиров сняли. В общем, была у матери Сила. Почему была? Ну, я же говорил. Девчонкой была. Не понимала, что есть Силы, с которыми заигрывать не стоит. Не любят они это. В общем, во времена её молодости модно было души умерших вызвать. Моя мать могла. По настоящему, без дураков. А потом к ней пришёл Сатана. О чём между ними был разговор, не существенно. Но с тех пор мать дала обет, к Силе не прикасаться. Стала истинно-верующей. Но верила по-своему, и от священников стала держаться подальше. Нет Бога в их душах. Во всяком случае, по-настоящему верующих священников она не встречала. Да и я считаю, что если Бога нет в сердце, то его не стоит искать в церкви. Не с нашими священниками.

Конечно, если оценить здраво, то Сила, что у моей матери, может передаваться только по женской линии. Но и по мужской линии мои предки отметились. Нет, колдунами они не были. Но определёнными возможностями один из моих предков обладал. Он мог заговаривать раны, которые затягивались буквально на глазах. Что важно, воздействовал на рану не силой мысли, и не наложением рук, а заговором. Хотя, руки тоже прикладывал. Чтобы края раны вместе свести. Как потом выяснилось, этот Дар можно было передать. Об этом мне рассказала моя бабка по материнской линии. Причём, не столько рассказала, сколько предупредила. Мой предок соблазнился. За деньги. За очень большие деньги. А ведь всё было вроде как невинно. Один товарищ попросили научить заговору заживлять раны. Заплатил. Нельзя было говорить постороннему. Предок об этом не знал. Когда он записал слова заговора, он потерял Силу. Мой предок был в ужасе. Но ему повезло. Он повторно написал слова заговора своим дочерям, и они обрели Силу. Силу к заживлению ран. Но к нему Сила так и не вернулась.

Собственно, поэтому моим хобби и был оккультизм и йога. О, нет. Я не был сдвинутым на этой теме фанатиком. Я интересовался, но не был одержим этой темой настолько, чтобы сутки напролёт сидеть в позе лотоса, и медитировать на свои чакры.

Так что будем считать, что потенциал у моего магического ядра есть. То, что я получил энергетический пинок к развитию своего ядра, я теперь могу наблюдать на своём энергетическом теле. А то, что моё ядро уже не то, что было раньше, уже не вызывает сомнений.

Теперь вопрос. Как заставить, пусть будет магическое ядро, вырабатывать энергию? И как эту энергию пустить в дело? И в первую очередь необходимо начать залечивать повреждения моего тела.

Итак. На очереди два метода. Первый, это дыхание йогов. Минусы его в том, что оно, скорее тянет энергию из окружающей среды, концентрируя её в ауре и чакрах. Но я знаю методику, как с помощью дыхания воздействовать и на само магическое ядро. Что, собственно я сейчас и попытаюсь проверить.

«Это ещё что за чёрт?!»

Сквозь моё тело прошла энергетическая волна. А в мой мозг внедрилась какое-то энергетическое образование. То ли клякса. То ли паутина. То ли осьминог. Чтобы это не было, но оно явно влияет на мой мозг, понизив его активность. А спустя минуту мои глаза открылись.

«Да твою мать!»

Я вижу хорошо знакомый ручеёк энергии, который через открытые глаза начал проникать в мой мозг. Какое-то время происходил обмен информации. После чего чужая энергия покинула мой разум, а глаза вновь закрылись. Но я не торопился возвращаться в своё подсознание. И как выяснилось, не зря. Вот мне открыли рот, и в мой желудок наполнился энергетической субстанцией. То, что это очередное зелье, я понял сразу. Так же я интуитивно определил его предназначение. Определённо, оно ускоряет лечение.

«А вот это интересно».

Зелье лечило повреждения, используя не только свои ресурсы, но и ресурсы моего организма. А точнее, зелье тянуло энергию как из моего ядра, так и из моей ауры. Что же, теперь примерно я знаю, как выглядит энергия, которую вырабатывает моё ядро. Как и то, где она хранится. А хранится она не только в моей ауре, но и вокруг самого ядра. Ты смотри, а в чакрах тоже хранится определённый запас. И отток энергии явно указывает на это.

* * *

Я не знаю, сколько прошло времени. Время в этом состоянии ощущается очень странно. Но я вновь не скучал. Процесс лечения организма просто завораживает. Наблюдая за лечением, я вдруг стал отмечать маленькие нюансы, которых не замечал, или на которые просто не обращал внимания.

Вот лечение закончилось. Я обратил внимание на свой мозг. Там так же сидел гибрид кляксы-осьминог. Но он, как бы похудел и истончился. Спустя время он распался, а энергетическая активность мозга вновь стала набирать силу. Если я не ошибаюсь, то я только что стал свидетелем работы сонных чар. Но вернёмся в своё подсознание. И вот тут то меня ожидал облом. Я не мог войти в свой внутренний мир. Словом, меня что-то туда не пускало. Увеличив энергетический мозг, я осмотрел его более внимательно. И увиденное мне очень не понравилось.

«Сука! Я знаю, что это! Тварь бородатая!»

Туман, что был в моём подсознании, и который я потом спрессовал в стеклянной сфере, я узнал сразу. Раньше от него я чувствовал дискомфорт. И если раньше он лишь слегка «выдавливал» меня, мешая мне работать с моими воспоминаниями, то теперь его концентрация была такова, что он просто не пускал меня в мой внутренний мир.

«Педофил несчастный!» — Шипел я, рассматривая дымку, окутавший мой мозг. Попытавшись мысленно выдавить туман, увидел сильный отток моей энергии. Прекратив давление, я задумался.

«Возможно, что действие равно противодействию. Тогда, имеет смысл съесть слона по кусочкам».

Я попытался отделить небольшой кусочек тумана, и мне это удалось. Работа шла с трудом, но отток сил был уже не таким катастрофическим. Да и результат был виден. Отделив ещё кусочек тумана, я посмотрел на остаток доступной мне энергии.

«Это будет долгий процесс», — осознал я.

* * *

Дамблдор сидел в своём кресле, пытаясь осознать произошедшее. Защита на крови — рухнула! Это было… непостижимо. Ещё ни разу, за всю историю магического мира, не было зафиксировано того, что эту защиту можно уничтожить. Фактически, это нарушало сами устои и законы магии. Нет волшебников с такой силой, способных на подобное. Даже Мерлину это было не по плечу. Но факт остаётся фактом. Защита, завязанная на кровь ближайшего родственника — рухнула. Получив сигнал об этом событии, Дамблдор переместился к дому Дурслей. Но дома никого не было. Это было странно, так как дома не было и Гарри.

Решительным шагом Дамблдор направился к дому миссис Фигг. Узнав от миссис Фигг, что Дурслей забрали маггловские полицейские, Дамблдор направился к нужному ему зданию. Вот там-то на него обрушилась очередная новость. Дадли со своими друзьями избил Гарри. Причём, бил в основном сам Дадли. Бил так, что теперь Гарри находится в больнице. И это было очень странно. Странным был уровень агрессии Дадли, по отношению к Гарри.

«Я ведь убрал все закладки, что установил Дурслям», — думал Дамблдор. — «Сразу, как я узнал, что Гарри больше не волшебник... возможно, больше не волшебник, надобности в столь жёстком его воспитании, отпала. Я убрал закладки, чтобы у Гарри было нормальное детство. Так в чём же дело?»

С этими мыслями Дамблдор отправился к Дурслям. В первую очередь осмотру подвергся сам виновник печальных событий. Осмотр Дадли показал очень неутешительную картину. Установка закладок в подсознание Дадли, повредили некоторые участки мозга. В результате Дадли стала очень тяжело даваться школьная программа. Это было ожидаемо. Но снятие закладок также нанесло вред мозгу ребёнка. Были повреждены ассоциативные цепочки отвечающие за мораль, и моральные ограничения. Избить и унизить Гарри для Дадли теперь столь же естественно, как выпить чашечку чая. Возможно, закладки оставили остаточный след, которые подсознательно подталкивают Дадли к агрессивным действиям против Гарри. Но одно Дамблдор определил точно. Ненависть семьи Дурслей к Гарри, оказалась несколько глубже, чем он думал. И его вмешательство в их подсознание лишь усилила её.

У Вернона наблюдалась та же ситуация. Он полностью поддерживал действия Дадли, и считал, что его сын был в своём праве.

Петунья… с Петуньей всё было несколько сложнее. Материнское сердце не обманешь. После вмешательства Дамблдора в подсознание Дадли, Петунья сразу поняла, что с сыном что-то не так. Она даже была у целителей душ. В тайне от мужа, разумеется.

Целитель сослался на несколько возможных причин.

-Возможен всплеск гормонов, что привело к нарушению работы головного мозга. Возможно, это просто природное нарушение развития головного мозга. Например, генетическое заболевание. Так же возможен пережитый шок, или сильный испуг.

На этих словах Петунья подумала о Гарри. Когда же целитель сказал, что не исключено внешнее воздействие, Петунья уверилась в том, кто виноват.

Целитель предупредил, что у Дадли возможны всплески агрессии, и возможны нервные срывы. Необходимо найти источник раздражения. А до тех пор сделать всё возможное, чтобы не раздражать Дадли. Время, как известно, лечит. При первых признаках агрессии, Дадли следует успокоить, окружив заботой и любовью. Что, собственно, Петунья теперь и делает, своей чрезмерной опекой и потаканием капризам сына.

Но в одном себя Дамблдор похвалил, хоть и не явно.

«Я правильно сделал, что вовремя удалил закладки, направленные на агрессию против Гарри», — думал Дамблдор. — «В противном случае страшно представить, что бы Дурсли с ним сделали».

Захотев узнать подробности, как живётся Гарри, Дамблдор отправился в поисках ответов. И ответы ему не понравились. Нет, успехи Гарри в школе не могут не радовать. Хотя и здесь следует сделать корректировку. А вот с нездоровой деятельностью вокруг будущего гения, нужно что-то делать. И вот тут-то Дамблдор получил яростное сопротивление со стороны магловских полицейских и личного врача Гарри, в лице Майкла Хаммера.

Нет, стремление этих людей защитить Гарри, не может не радовать. В особенности желание мистера Хаммера стать опекуном Гарри. Но Гарри принадлежит волшебному миру. На требование Дамблдора вернуть всё на круги своя, начальник полиции потребовал личной встречи с Министром Магии. Прочитав поверхностные мысли капитана полиции, Дамблдор понял, что за документ маглы собираются потребовать у Фаджа. Сделав вид, что он организует встречу, старый маг отправился в министерство.

«Дать вам копию письменного разрешения от имени магического мира для Дурслей? Согласно которому они будут иметь право на убийство Гарри?» — Думал на ходу Дамблдор. — «Да ещё и заверенную министром? Может мне ещё добровольно отправиться в Азкабан? Не следовало мне рассказывать вам о нашем мире. Не следовало. Хотя, что взять с магглов? Ну, что же. Это моя ошибка. Мне её и исправлять. Благо, сейчас не тёмные времена Волан-де-Морта. Время есть, и можно обойтись ограниченным количеством верных помощников».

* * *

На следующий день капитан полиции проснулся с головной болью. У него возникло ощущение, что он забыл о какой-то очень важной встрече. Но что это за встреча, он никак не мог вспомнить. Мысль всё время ускользала от него. А потому он не стал заострять на ней внимание. У него и так полно работы.

* * *

Подобной проблемой стали страдать и остальные полицейские. Но они были уверены, что они просто переработали, и им следует попросить дать пару недель отпуска.

* * *

Майкл Хаммер летел на самолёте в Америку. Ему пришло предложение принять участие в съёмках нового фильма про Ганнибала Лектора. Сумма, что была вписана на чеке, в качестве гонорара, была более, чем впечатляющей. Но Майкла не оставляло ощущение, что он забыл что-то очень важное. Но, в конце концов, он решил сосредоточиться на образе персонажа, созданного им вместе с Томасом Харрисомом.

* * *

Спустя время люди стали выбрасывать ксерокопии фотографий ребёнка, которые какие-то шутники разослали жителям Литтл Уингинг.

* * *

Я боролся с тем туманом, что подбросил мне Дамблдор. К счастью, всё оказалось не так страшно, как я думал в начале. Да, отток энергии был весьма существенный, но не настолько, когда я пытался изолировать туман, запаивая его в стеклянную сферу. Однако, отсутствие энергии стало проблемой. С одной стороны, поклонники Поттерианы утверждали, что до одиннадцати лет колдовать не следует. Типа, ядро не сформировано, и нагрузка на него может привести к весьма печальным последствиям. Но, во-первых. Магическое ядро Гарри унёс с собой, в чём я собственно его полностью поддерживаю. То, что принадлежит моему брату, неважно какому, у моего брата и останется. Так вот, ядро у меня своё. Я уже не говорю, что оно, в принципе, уже сформировано. О том, что в нём продолжаются какие-то изменения, разговор отдельный. К вопросу об изменениях. Нехватка энергии вынудили меня на эксперимент по её добычи. По уму, следовало подождать, и подходить к экспериментам более осторожно. Но как сказал мой знакомый: «Дамблдор заставит и не так раскорячиться!»

Вначале я попробовал втягивать энергию из окружающей среды по системе йогов.

Вдох в течении четырёх секунд. В процессе представил, что через лёгкие, и сквозь кожу, в меня впитывается энергия. Кто-то представляет энергию в виде света. Кто-то в виде золотого дождя. Я же представляю энергию в виде тепла. Для понятия образа можно представить, что ты очень замёрз, а теперь входишь в жарко натопленную баню. Ну, или на морской пляж под жаркие лучи солнца. А учитывая, что ты замёрз до чёртиков, то жадно пытаешься впитать окружающее тебя тепло каждой клеточкой своего тела.

Задержка дыхания на четыре секунды. Энергия-тепло стекается к солнечному сплетению.

Выдох в течении четырёх секунд. Собранная энергия-тепло растекается по всему телу, впитываясь в каждую мою клетку, согревая их.

Задержка на четыре секунды. Я нежусь от тепла, пытаясь ощутить его, и как бы прочувствовать.

Вдох в течении четырёх секунд…

Что я могу сказать? По сравнению с тем, если бы я лежал как бревно, энергетическое дыхание позволяет пополнять энергию из окружающего мира в разы быстрее. Но мне, для выработки энергии, необходимо задействовать своё ядро. К счастью, у меня есть соответствующая методика.

Основа техники дыхания та же. Вдох в течении четырёх секунд. Но дальше идёт отличие. В момент вдоха через ступни энергия подымается по ногам по соответствующим энергетическим каналам. Как говорят знающие люди, эти энергетические каналы идут рядом с нашими нервными волокнами. Правда, есть мнение, что они окружают наши нервные волокна, как изоляция на проводах. В общем, энергия поднимается по ногам к спине. Вдоль позвоночника к шее. Магическое ядро необходимо представить вроде колеса с лопастями. И когда энергия поднимается вдоль позвоночника вверх, она заставляет лопасти ядра раскручиваться.

Задержка дыхания на четыре секунды. Под горлом энергетический поток делает разворот, и начинает спускаться в низ, с противоположной стороны тела, как бы огибая магическое ядро, продолжая раскручивать его маховик. Вот поток спускается вдоль груди, живота до тазовых костей.

Выдох в течении четырёх секунд. Энергетический поток делает разворот, и вновь поднимается вдоль позвоночника. Достигает шеи. Раздваивается. И вдоль рук, через ладони, выходит наружу.

Собственно, это упражнение помогает не только запустить магическое ядро, но и разработать энергетические каналы. Разумеется, первые упражнения необходимо начинать с пяти-семи дыханий в день. Иначе можно просто выжечь энергоканалы. Поверьте, я знаю о чём говорю. Постепенно, количество энергетических дыханий увеличивается.

Вот эту технику я и применил. Не знаю, что стало причиной. Может тело Гарри. Может мутация моего магического ядра. Может тут просто так влияет окружающая энергия. Но результат превзошёл все мои самые смелые ожидания. Более того, в моём ядре словно загорелся огонёк. Чем-то это было похоже на раздувание уголька в потухшем костре. И вот этот-то огонёк и стал подстёгивать дальнейшее развитие моего магического ядра.

Так же я заметил, что энергия, которую вырабатывает мой источник, она, как бы легче, чем та, что пришла ко мне снаружи. Окружающая энергия, она, как бы это сказать, более сырая, что ли.

Но вернёмся к тому, что мне оставил Дамблдор. Постепенно я избавился от большей части тумана, и с трудом проник в своё подсознание. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, чего мне стоило в нём удержаться. Меня выталкивало теперь уже не в то место, где я видел своё энергетическое тело, а в реальный мир. И у меня были серьёзные опасения в том, что я не смогу вернуться в свой внутренний мир. Туман, просто не даст мне сделать этого.

Тем временем во внутреннем мире дела пошли несколько быстрей. Частями я выдавливал туман наружу. И наконец, я вновь повторил свой фокус с энергетической плёнкой на всю стену. Выдавив остатки тумана, я огляделся.

-Твою мать!

Похоже, в моём лексиконе эта фраза станет основной. Предо мной предстали два перевёрнутых шкафа. Их содержимое было свалено в кучу, и облито какой-то клейкой массой.

Решив отложить разбор бардака, я вернулся в реальный мир.

* * *

Открыв глаза, я какое-то время пытался осознать увиденное. Надел очки. Закрыл глаза. Открыл глаза. Закрыл глаза. Потряс головой и снова открыл глаза.

«Чулан. Чулан, мать вашу, под лестницей!»

Выхожу, и растерянно смотрю вокруг.

-Ну, наконец, — раздался сварливый голос Петуньи. — Сколько можно спать. Помоги мне.

На автопилоте иду к Петунье, пытаясь осознать происходящее. Со мной явно, что-то не так. Я словно забыл что-то важное. Словно, меня не должно быть тут.

«Стоп! Моя реакция после пробуждения. Почему у меня была такая реакция? Ну, чулан и чулан. Чего такого-то? Так. Как сказал злодей в фильме «Маска»: «Не будем торопиться»».

* * *

Год. Мне, мать вашу, потребовалось целый год, чтобы восстановить два месяца своей жизни. Я не знаю, что это за дерьмо, которым Дамблдор облил мою картотеку, но склеены листы были напрочь.

Учителя во мне разочаровались, так как в течении года я с трудом дотягивал до уровня Дадли. Нет. Возможности моей абсолютной памяти никуда не делись. Но случилось то, чего я не ожидал даже от себя. Я НЕ ХОТЕЛ учиться. Более того, я буквально заставлял себя учиться через силу, скатившись до уровня Дадли, и ниже. Как такое возможно? Ответ я нашёл в воспоминаниях, которые были надёжно похоронены в самом низу моей картотеки. В воспоминаниях, которые от меня спрятал Дамблдор. Больше некому.

На самом дне кучи, едва не залитой смолой, я нашёл то, что искал. У меня были друзья в полиции. Тут же лежал альбом, с их фотографиями и именами. А вот и Майкл Хаммер. Он хотел взять надо мной опеку. Я понимал, что у него свой интерес. Да он и не скрывал этого. Собственно, этим он меня и подкупил. Он — мне. Я — ему. Всё честно. И обоим выгодно. Благодаря ему я, оказывается, наладил отношение с учителями. И чего уж там говорить, мне нравилось их радовать своими успехами. Теперь ничего этого больше нет! Майкл уволился, и уехал в Америку. Дамблдор, сука!

Но по-настоящему шок ожидал меня, когда я выковыривал эти воспоминания из смолы. Точнее, когда я разлеплял склеенные страницы. Отделив очередную страницу, я обнаружил лист бумаги, который там явно быть не должен. Бумага, в отличии от моих книг, явно была сделана из другого материала. Как на ощупь, так и на цвет. Но шок был, когда я прочитал написанное.

«Мне стыдно говорить о том, что я живу в чулане под лестницей»..

Через несколько страниц я нашёл ещё один вкладыш.

«Я не люблю выполнять работу по дому, но я должен слушаться тётю Петунью, и дядю Вернона».

«Я не хочу учить уроки, но я знаю, что надо».

«Альбус Дамблдор великий светлый волшебник».

Какое-то время я тупо смотрел на надпись, пока не взял следующий вкладыш.

«Мне хочется рассказать Альбусу Дамблдору о своих переживаниях».

А потом вкладыши посыпались как из рога изобилия.

«Я должен слушаться великого светлого волшебника Альбуса Дамблдора».

«Я доверяю великому светлому волшебнику Альбусу Дамблдору».

«Великий светлый волшебник Альбус Дамблдор очень сильный и мудрый».

«Я хочу, что бы великий светлый волшебник Альбус Дамблдор гордился мной».

«Я чувствую вину за то, что Тёмный Лорд и его сторонники убивают волшебников и людей».

-Не понял, — сказал я, читая последний вкладыш.

Помню, в каноне есть момент, когда после смерти Сириуса Дамблдор начал капать на мозги Гарри, говоря о том, что Гарри не виноват в смерти Сириуса. Это первое, что он сказал. «Гарри, ты не виноват в том, что Сириус погиб». Причём, Дамблдор построил начало разговора так, будто бы убеждает Гарри, что он не виноват. И Гарри действительно был не виноват в смерти крёстного. Виноват был Дамблдор. Его бездействие привело к этому.

А это пророчество, да это же просто вынос мозга? Волан-де-Морт из того, что услышал, понял главное. Гарри Поттер — угроза. Гарри Поттера нужно уничтожить. Что он, собственно, неоднократно и пытался сделать. Какой смысл скрывать от Гарри подробности пророчества? Там же и так всё очевидно. А этот бородатый заливается соловьём: «Ах, Гарри. Я не хотел сваливать на тебя столь тяжкий груз. Ах, Гарри, я хотел, чтобы у тебя подольше было детство».

Так и хочется пощёлкать пальцами перед носом Дамблдора, и как Задорнов спросить:

-Аллё? Это ты сейчас с кем разговариваешь? За Гарри охотится один из сильнейших волшебников Англии, чтобы убить. Какой груз? Какое детство? Гарри несёт этот груз с первого года учёбы в Хогвартсе. А детства у Гарри вообще не было.

Так, а это что? Похоже, я нашёл в своём подсознании последнюю закладку.

«Я чувствую вину за то, что мама и папа погибли, спасая мне жизнь. Если бы не я, они бы жили».

Я смотрел на вкладыш, и чувствовал, как во мне стала подниматься тёмная волна бешенства.

-А вот это вот, — шипел я, — вот это вот, вот это вот, вот это вот ты зря-я-я.

Краем сознания я отметил, как тёмный туман начал заполнять мой внутренний мир. Но мне на это было плевать.

-Вот за это, Дамблдор, ты так просто не умрёшь. А если и умрёшь, то я верну твою душу, и не позволю ей уйти на перерождение.

Тёмная волна покинула пределы моего внутреннего мира, а в следующую секунду на первом этаже дома Дурслей, словно от взрыва, выбило из окон стёкла.

* * *

В кабинете директора Хогвартса Дамблдор удивлённо посмотрел на свистящий чайник, который со свистом выпускал золотой дым. В следующую секунду его лицо озарила улыбка. У Гарри Поттера только что случился магический выброс.

* * *

Директор школы Глорин Берч закрыла папку, подведя итог. Гарри Поттер стал одним из самых больших её разочарований. Она была уверена, что из этого скромного мальчика действительно может вырасти гений. Да и старт он взял очень хорошо. Но, к сожалению, Поттер оказался полной посредственностью. Даже мистер Хаммер отказался от него, и уехал в Америку. Индивидуальные занятия с Поттером придётся свернуть и заняться текущими проблемами.

Что же, Поттер своим примером в очередной раз доказал, что чудес на свете не бывает. А если и бывает, то не на нашей улице.

* * *

Единственное, чем я мог себя успокоить, это то, что Дамблдор показал, насколько уязвима моя память. А ведь он мог нанести удар и позже. Да так, что я вообще мог не оправиться. Возможно, меня спасло так называемое «везение Поттера». Ведь когда Дамблдор копался в моей памяти, моя личность находилась за пределами внутреннего мира, и в то же время я не потерял способность влиять на неё. Смог бы я повлиять на подсознания с реального мира? Возможно. Но сколько бы на это ушло времени? Помнится, канонный Гарри в начале честно пытался заняться окклюминенцией. А ведь в отличие от моего, у Гарри с магическим ядром всё было в порядке. Да и то, он смог вернуться в своё подсознание лишь тогда, когда Дамблдор уже давно перестал полоскать ему мозги, а сам Гарри, фактически, вступил за Грань.

* * *

В последнее время я всё чаще размышляю. Чего же Дамблдор добивается от меня? Жертвенного агнца, добровольно идущий под нож во имя абсолютно посторонних людей? Или нового Тёмного Лорда? Что-то мне подсказывает, что его устроит любой из вариантов.

Чего в Дамблдоре больше? Человека, который достиг всего, чего можно и нельзя, а теперь желающего развеять свою скуку, так как ему больше не к чему стремиться? Сумасшедшего, желающего манипулировать людьми, как куклами, ставя психологические эксперименты? Серого кардинала, управляющего магической Англией из тени, и не желающего упускать даже крупицы власти из своих рук? Или же он просто фанатик, который ради мифического Всеобщего Блага, готов идти по человеческим жизням и судьбам?

Если Дамблдор уже сейчас едва не превратил мою жизнь в Ад, то что же он сделает со мной, когда он сможет посвятить мне всё своё время? Два года. У меня осталось всего два года, чтобы обезопасить свой разум и память. Два года, чтобы подготовиться к встрече с моим главным врагом, Альбусом Дамблдором. Волан-де-Морт? Ему придётся подождать. Сначала Дамблдор, а потом Волан-де-Морт.

Рождение Бешеного.

Я сидел на лавочке в парке, и думал о трёх извечных Российских вопросах. Что делать? Куда это всё послать? И как тихо прокрасться на кухню, чтобы чего-нибудь пожрать так, чтобы меня не застукали? Там ещё вопрос был о том, кто виноват? Но тупые вопросы, ответ на который ясен как божий день, я не задаю. К вопросу о том, что нужно чего нибудь пожевать, стоит на первом месте. Дело в том, что ничего не берётся из ниоткуда. А в данном случае магия, что вырабатывает моё магическое ядро. Хорошая новость в том, что ядро явно развивается и усиливается. Так же оно стало больше вырабатывать энергии. Но вот только после каждого «запуска» ядра, я дико хочу есть. Как же я ненавижу волшебников!

Обычно, в это время, я предпочитаю находиться в своём чулане, точнее, в своём внутреннем мире. Но сейчас мне нужно было пройтись. Так мне лучше думается. А подумать есть о чём.

Мысль о побеге из семьи Дурслей, я сразу откинул, как бредовую. Во-первых. Англия, это не Россия. Если по улице будет идти ребёнок, то к нему тут же подойдёт полицейский, и поинтересуется, почему он не в школе? В принципе, этот вопрос будет задан любому ребёнку или подростку попадающий под школьный возраст.

Допустим, я выберу время для побега, ну, скажем, лето. Вопрос, на что я буду покупать еду? Ладно, допустим, я питаюсь святым духом, ну, или буду воровать еду. Дальше, меня могут похитить и продать в рабство. В тот же бордель. А в Англии, если кто не в курсе, извращенцев пруд-пруди. И я говорю не о гомиках с лесбиянками.

Дальше. Меня могут банально разрезать на органы. Вообще, статистика о бесследно пропавших людях мне кажется весьма подозрительной. Слишком … бесследно пропадают люди. Так не бывает. Определённо, кто-то качественно зачищает следы. И «крышует» их кто-то из правительства. Ладно, бог с ней с этой чёрной трансплантологией и рынком человеческих органов. Меня больше беспокоит магический мир. В каноне, когда Гарри перемещался камином из дома Уизли на Косую аллею, он попал не на ту улицу. И там сразу очень многие заинтересовались милым мальчиком. И если бы не Хагрид, то варился бы Гарри, точнее, его органы в котле, в качестве ингредиентов. И это в лучшем случае.

Но пойдём дальше. Как я думаю, этот мир поделён на сферы влияния и пастбища. Я говорю о вампирах. А они тут есть, если канон не врёт. Что-то мне кажется, что «добровольный» донор волшебной крови, в моём лице очень заинтересует представителей этой расы.

И я говорю лишь о тех опасностях, которые я могу предвидеть с ходу. А сколько ещё всего я не знаю о магическом мире?

Хорошо. Я мега крутой мега-нагибатор. Благодаря везению Поттеров я смогу выбраться из Англии, и попаду… а куда? В Россию? Так там и своих беспризорников полно. Да и наелся я Российской власти по самое не могу. То же самое касается и других стран. Я заинтересую лишь того, кто меня захочет «поиметь». И хорошо, если только в переносном смысле этого слова.

Допустим, произошло чудо. Я выбрался, скажем, во Францию. Дорога мне в приют. Ладно. Согласен. Авторитетно заявляю, уж лучше приют, чем жизнь у Дурслей. Но приюты состоят на контроле государства. А государство очень тесно сотрудничает с магическим миром. Сколько времени понадобиться Дамблдору, чтобы спеленать меня, и устроить магическую лоботомию?

И меня ему отдадут. Отдадут, потому что с этим бородатым говном не захотят связываться. Дамблдор наглядно показал, что в Англии, хоть в обычной, хоть в магической, как говорили в России: «Он Царь и Бог». Слишком крепко он держит меня за глотку. Минуточку, а волшебники то и не знают, где живёт их герой. И если Дамблдор, ненароком, свернёт мне шею, он найдёт чем оправдаться. Да ещё и с прибылью выйдет. Тех же Пожирателей, что на свободе, тряхнёт.

Так что до тех пор, пока у меня хотя бы не появится ключа от моего детского сейфа, я буду вынужден сидеть на попе ровно, и не чирикать. Этот мир для меня стал реальностью. Я не супер-пупер-мега-нагибатор. Теперь я реально оцениваю свои силы и возможности. Я уже чирикнул раз, и едва идиотом не стал.

Но вернёмся к моим достижениям. Содержимое шкафов со «Знаниями» и с «Картотекой» Я превратил в CD диски. Затем создал переносной ноутбук, и «скормил» ему CD диски.

Вообще, получилось очень удобно. Внутренний мир, если так можно сказать, есть физическое воплощение наших мыслей. Представил ноутбук. Пожалуйста. Решил, что ноутбук имеет функцию поглощать CD диски до бесконечности, и хранить их в себе? Пожалуйста. Нужно чтобы содержимое CD диска появилось на мониторе? Пожалуйста. Но есть два момента. Первое. Мысль-желание должны быть очень чёткими. Нужно ясно представлять, что ты хочешь получить. И второе. Во внутреннем мире, для воплощения мысли в реальность, необходимо затратить определённое количество ментальной энергии.

Тут выяснилась интересная закономерность. Представим, что я хочу, чтобы вокруг меня появилась стена из красного кирпича. Мысль, желание, нужное количество ментальной энергии. Стена готова. Стукнули стену, она и развалилась. Но если мы будем представлять каждый кирпич отдельно, и из них построим стену. Её и пушкой не сразу пробьёшь. Фишка даже не в мелочах, а в том, сколько мы туда вбухали ментальной энергии. Поэтому, как я понимаю, стену и строят из кирпичей. Поэтому на создание защиты на разум у меня могут уйти годы, которых у меня нет. Как говорит мудрость: «Что нельзя взять силой, можно взять умом и хитростью». Поэтому я и создал переносной ноутбук, вкладывая в него каждую операцию отдельно, при этом максимально закачивая в него ментальную энергию.

К примеру, я создал в ноутбуке двенадцать папок, подписав их соответствующими им названиями месяцев. Но я создал не сразу двенадцать папок, а каждую папку в отдельности, наполняя каждую из них максимальным количеством ментальной энергии. Правда, есть и недостаток. Если перенапрячься, и израсходовать слишком много сил, то когда проснешься, ощущение, словно тебя в голову лошадь лягнула. Ну, а дальше я рассортировал содержимое «Картотеки» и «Знаний». Ноутбук позволил воплотить мне так же видео, и аудио-проигрыватель. Одним словом всё то, чего не хватает любому человеку моего времени.

Почему же я сделал ставку на переносной ноутбук? Просматривая воспоминания из шкафа «Картотека», я наткнулся на момент, который, если бы не моя абсолютная память, прошёл бы мимо меня. Меня заинтересовал тот день, когда Дамблдор впервые подверг мой мозг легилименции. Прежде чем он проник в мой внутренний мир, я успел взять со скамейки листки бумаги с памятью Гарри. Воспоминания о последних его днях, и о встречи со мной. В тот раз я не обратил на это внимание, но я вынес знания из внутреннего мира. Да и Гарри увёз свою память в поезде. Но если можно временно вынести часть знаний, то почему бы, если меня прижмёт, не попробовать вынести все знания. В том же переносном ноутбуке.

А потому, вначале загрузив в ноутбук многострадальную «Белоснежку и семь гномов», я вместе с ноутбуком переместился в место, где видно моё энергетическое тело. Как показала, практика, моя идея сработала. А пароль на ноутбуке, стал дополнительной гарантией безопасности моих воспоминаний. Разумеется, я не собирался на этом останавливаться, но это давало мне время и надежду, в случае ЧП. Спустя время я перенёс все свои воспоминания в папки «Знания» и «Картотека».

Следующим этапом моего эксперимента стало создание папки, под названием «Фото-книги». Моя цель заключается вот в чём. От Хогвартса я отвертеться не смогу. Мне этого просто не позволят. И одна из причин заключается в том, что я национальный герой, Мальчик-который-выжил. В случае моей пропажи меня будет искать. Это реальность, мать её! Так вот. Если мне не отвертеться от Хогвартса, то нужно будет взять с него по максимуму. И в первую очередь меня интересует библиотека. О, нет. Не та библиотека, в которую имеют доступ ученики. И даже не запретная секция. Меня интересует библиотека, что хранится в Выручай Комнате. У меня есть подозрение, что там хранятся копии вообще всех книг, которые когда либо побывали в школе. В том числе и те книги, которые были изъяты. Что-то вроде дополнительного хранилища, где хранятся копии. Это знания, которые не купишь. Нет, купишь, но у меня просто столько денег нет. А тут приходи, и бери. Почти бесплатно. Вот я и подумал. Если Выручай Комната может создать иллюзию книг, то нельзя ли подключиться к ней на ментальном уровне, и скачать в свою память Хогвартскую библиотеку? Не всю сразу, разумеется. Потихоньку, по частям. А потом, во внутреннем мире, читать, и осмысливать прочитанное. Есть мнение, что память души имеет неограниченную ёмкость. Но если единовременно нагружать мозги слишком сильно и много, можно свихнуться.

Если не удастся ментально подсоединиться к Выручай Комнате, то можно и вручную просмотреть книги, зрительно фотографируя страницы. Да, долго, но зато библиотека будет всегда со мной. Вот и нужно определить безопасные границы, чтобы не перегреть свой мозг. Собственно, этим я и занялся.

Учитывая, что школьные учебники уже скопированы на мой ноутбук, я отправился в школьную библиотеку.

* * *

Прошёл ещё один год.

Год. До Хогвартса остался всего год. Мои эксперименты вытягивают из меня силы, как депутаты моего прошлого мира вытягивают деньги из российских граждан. Я сильно похудел. Да так, что соседи уже начали коситься. Но Петунья упорно ограничивает меня в еде. Отношение у меня с ней испортились окончательно. И причина, да-да, Дадлипусенька. Он же Дадлюсик. Или в простонародье Большой Дэ. В принципе, даже получилось забавно. Но обо всём по порядку.

Я взял книгу в библиотеке, и просмотрел её по диагонали. Вечером, во внутреннем мире, я преобразил её CD диск, и скормил его ноутбуку. С чтением-осмыслением книги я не торопился. Решил я начать с одной страницы. Ведь я не просто запоминаю, но и вспоминаю. А это дополнительное умственное напряжение. Так вот, прочитал я одну страницу, и вынырнул в реальный мир. Полёт нормальный. Прочитал ещё одну страницу. И так десять раз. Вот на десятой странице у меня загудела голова. На следующий день я смог прочитать одиннадцать страниц. И так я начал добавлять по странице каждый день.

Но потом я отказался от этого метода. Дело в том, что в разных книгах, на страницах разное количество слов. Тогда я заложил в ноутбук дополнительную мысль-программу, щедро снабдив её ментальной энергией. С тех пор я читал не количество страниц, а количество слов. Моё подсознание позволяло вести отчёт. Всё же интересная это штука — человеческий мозг. Вот тогда я и подумал, если я смог внедрить в ноутбук автоматически вести подсчёт, а что если снабдить его ещё и калькулятором? В течении вечера я осуществлял свою идею. И вот, теперь я человек калькулятор. У меня и раньше проблем не было с математикой, а тут я подошёл к однокласснице, у которой был калькулятор, и попросил её проверить мои возможности сложение, умножение, и вычитания чисел в голове. Разумеется, это было сделано в отсутствии Дадли с дружками в классе, но в присутствии учителя по математике, мистера Уильямса. Когда я начал умножать в уме двузначные числа, учитель заинтересованно посмотрел на меня. А вот когда я начал умножать трёхзначные числа, мистер Уильямс отобрал у девчонки калькулятор, и сам начал гонять меня.

То ли вечером, то ли утром следующего дня он поделился своим открытием со своими коллегами. И вот тут-то они вспомнили, что и по их предметам у них нет ко мне нареканий. Словом, мистер Уильямс в приказном порядке попросил меня остаться после уроков. Дадли злорадно хмыкнул, и с остальными вышел из класса.

Спустя час, я «раскололся», ну, точнее, проговорился, что у меня абсолютная память. Но попросил его никому об этом не говорить. Удовлетворяя его интерес, я сказал, что для закрепления новой информации мне нужна медитация. Заодно я попросил Уильямса объяснить непонятные моменты, так как есть места, которые может объяснить только учитель. На что он хищно улыбнулся, и задержал меня ещё на час.

На следующий день меня вызвали на ковёр к великой и ужасной миссис Глорин Берч. Эта… эта Мегера устроила мне допрос с пристрастием, при активной поддержки учителя математики. Задав ещё несколько вопросов относительно чисел и дат исторических событий, она поинтересовалась:

-КАК?

Повторяю легенду об абсолютной памяти. Достаю учебник истории, и прошу открыть любую страницу. На второй прочитанной по памяти странице, директриса захлопнула книгу, и болезненно почесала лоб, словно силясь вспомнить что-то.

На следующий день история с походом в кабинет директора повторилась. Но теперь меня «пытал» весь учительский состав. Наиболее прикольно получилось с учителем истории. Притащив огромную энциклопедию, он начал спрашивать меня даты исторических событий, и даты жизни и смерти исторических личностей. Наивный. Данную энциклопедию я пролистал одной из первых. Задавая мне вопросы, он мог с тем же успехом развернуть мне книгу, и пальцем показать на строчку с нужной датой.

* * *

Как только за мальчиком закрылась дверь, кабинет погрузился в тишину.

-Итак, — Глорин Берч хищно посмотрела на своих подчинённых, обдумывая, кому первому пустить кровь. — Кто мне объяснит, почему под вашим носом лежит золотой самородок, а вы его не видите?

Самые умные учителя тоже задавали себе этот вопрос, а потому открыли журналы не только за этот, но и за предыдущий год.

Один из учителей задумчиво протянул:

-Он просил не говорить его Тёте.

-Это моя вина, — сказала миссис Крайтон, и учителя с удивлением посмотрели на неё. — Как-то в конце года дети написали контрольные тесты. Гарри неплохо справился. Но на следующий день с ним пришла его тётя, и сказала, что Поттер жульничал. У меня не было причин не верить этой женщине, и я снизила мальчику баллы. С тех пор он и правда стал плохо учиться.

-Обратите внимание. Оценки Поттера поползли вверх в прошлом году. Он, кажется в аварию попал?

-Да, — кивнула миссис Крайтон. — Полная потеря памяти. Но благодаря мистеру Хаммеру, он быстро догнал и обогнал своих одноклассников. А потом, что-то случилось.

-Верно, — сказала Берч. — Хаммер был вынужден срочно уехать в Америку. И как раз в это время…

-Оценки Гарри резко упали вниз, — закончил за неё профессор Уильямс. — Послушайте, этот Хаммер, он же был лечащим врачом Гарри.

Учителя кивнули.

-А не могло ли случиться так, что дружба, которая могла завязаться между мальчиком и Хаммером… что внезапное исчезновение друга Гарри воспринял слишком близко к сердцу?

Профессора нахмурились, обдумывая это предположение.

-Возможно, — продолжил мысль Уильямс, — что мальчик впал в депрессию, и у него опустились руки. А депрессия, как мы знаем, может длиться годами. А психика у ребёнка после автокатастрофы наверняка неустойчива. Но депрессия закончилась…

-И Гарри вновь взялся за ум, — закончила за него директор. — А вот мы с вами этот момент проморгали. — Миссис Берч могла быть жестокой не только к окружающим, но и к самой себе. — Как думаете, сможет ли Гарри Поттер в этом году сдать выпускные экзамены?

-Экзамен за два года? — Спросил учитель истории. — У меня нареканий нет. Могу подписать табель хоть сейчас.

-Я тоже...

-И я…

-Я не против…

-Поддерживаю…

-А вот я нет, — безжалостно обломал всех Уильямс.

-Мистер Уильямс? — Подняла бровь директор Берч.

Досрочный выпуск возможного гения могло здорово поднять престиж её школы. И упускать эту возможность она была не намерена.

-Вы же слышали, — не уступил Уильямс. — Кое-что мальчику не понятно в моём предмете.

-Кое-что? — Ехидно переспросила Крайтон.

-Именно. У мальчика невероятные математические способности, и я никому не позволю загубить их. Директор Берч. Если Вы выделите мне время, я подтяну мистера Поттера по своему предмету. Уверяю Вас. В этом году на выпускном экзамене по моему предмету Гарри будет лучшим.

-Ну, — протянул учитель истории, — у моего ученика действительно неплохие задатки в математике, но вне всяких сомнений свою будущую профессию он свяжет с моим предметом.

-При всём моём к тебе уважении, Андерсон, у тебя Поттеру делать нечего, что он нам всем с блеском и продемонстрировал, — снисходительно сказал Уильямс

-Это мы ещё посмотрим! — Вскинулся Андерсон, наградив оппонента ревнивым взглядом.

-Посмотрим! — Учитель истории вернул ему ревнивый взгляд.

Учителя не скрывая улыбок смотрели, как Уильямс и Андерсон сверлят друг друга взглядом.

Подавив улыбку директор Берч сказала:

-В таком случае остаётся подумать, как нам раскрутить нашего гения.

-Напомню, — сказал Уильямс, — что Гарри просил не разглашать информацию о своей способности. И если подумать, его можно понять. Гарри скромный и стеснительный мальчик. Он не хочет, чтобы на него смотрели, как он выразился, как на урода.

Директор Берч понимающе кивнула:

-Значит, будем работать с тем, что есть. А насчёт его способностей, об этом будет знать лишь ограниченный круг людей. У кого-то ещё есть что сказать?

-Есть, — Андерсон поднял руку. — Вы не объясните мне, почему мальчик такой худой?

-В самом деле, — согласилась с ним директор, и посмотрела на их школьного врача. — Далия?

-Как и советовал доктор Хаммер, я написала письма в соответствующие службы, но ответа так и не получила. Очевидно, семья Дурслей так бедны, что экономят даже на еде. Хотя по его кузену, Дадли, этого не скажешь.

Андерсон хмыкнул, и решил сострить:

-Очевидно, родители Дадли действительно недоедают. А всё, что они не смогли съесть, доедает Дадли.

По кабинету пробежали смешки.

-Я разберусь,— пообещала директор Берч. — Ещё вопросы? Нет? В таком случае разбежались.

* * *

-Ой ты мой Дадлюсик, — ворковала Петунья. — Ты моя радость. — Осыпала она сына поцелуями. Дадли же самодовольно ковырял праздничный торт.

Петунья же вновь переключилась на грамоту, где были написаны проходные баллы за этот год.

-А где твои документы, — холодно спросила меня.

-Там, в чулане, — безразлично ответил я.

-Неси сюда. Я гляну.

Пожав плечами, принёс и протянул ей грамоту, скрученную в трубочку, и перевязанную золотой лентой. То, что грамота отличается от грамоты сына, Петунья просекла сразу. Взяв грамоту, словно живую змею, она сняла ленту, и развернула лист. Не удержавшись, слежу за её реакцией. Вот на лице Петуньи проступила растерянность. Вот до неё сознания дошло понимание, и её глаза расширились. А на её лице появилось изумление, переросшее в злость.

«Какая богатая пантомима лица», — мысленно съехидничал я.

-Что это? — Прошипела она.

-Что там, — с подозрением спросил Вернон.

-Я спросила что это?! — Взвизгнула Петунья.

Пожимаю плечами:

-Выпускной аттестат об окончании младшей школы. Там сверху написано…

-Ты лжёшь! — Закричала Петунья.— Ты же учишься в том же классе, что и Дадли.

Дадли тем временем вырвал аттестат из рук матери, и стал его читать.

-Я сдал экзамены за два года.

-Он врёт! — Закричал Дадли.

-Нет, Дадли, не вру. И будь добр, отдай мой аттестат.

-Он врёт! — Кричит Дадли. — Его даже не было в классе, когда мы сдавали экзамен.

-Я сдавал выпускные экзамены в старших классах, Дадли. Дай сюда.

Видя мою протянутую руку, на лице Дадли вылезла садистская улыбка. Подняв аттестат так, чтобы я видел, Дадли нарочно медленно разорвал его.

-Это было очень неразумно с твоей стороны, Дадли, — сочувственно сказал я. — Я вижу ты не заметил, что наши учителя поставили мне высшие баллы. Думаю, учителя не оценят то, что ты разорвал мой аттестат. — В глазах Дадли появилась растерянность. Я, тем временем, продолжил. — Хочу особо отметить, Дадли, что директор Берч лично вручила мне этот аттестат. Думаю, она так же не оценит твоих действий. — В глазах Дадли появился страх. — Да, дядя Вернон. Забыл вам сказать, что директор Берч, — кровожадная улыбка для дяди, — попросила меня прийти завтра к десяти часам. Она хочет познакомить меня с мэром Лондона. И да, — ещё одна кровожадная улыбка Дадли, — директор настоятельно просила захватить с собой мой аттестат. Тот самый аттестат, который Дадли с такой садисткой усмешкой разорвал. М-м-м, — картинно задумался я, потирая подбородок, и смотря на потолок, — что-то ещё. Ах да. Дадли. Советую тебе как следует подумать, как ты объяснишь директору свой поступок. Заодно и учителям. Ведь тебе ещё год учиться в этой школе. Дадли, надеюсь ты помнишь, что нашего директора боятся не только школьники, но и учителя. Так что мой тебе совет. Прежде чем идти к директору, напиши завещание.

-Заткнись! — Взвизгнула Петунья. — Этот аттестат, он … это подделка!

Не выдержав, я хрюкнул, пытаясь сдержать смех:

-Вот-вот. Именно так и скажите нашему директору, что она дала мне подделку. — И тут же гнусавым голосом протянул. — Скажите ей об этом прямо в лицо.

Меня прямо трясло от сдерживаемого смеха.

-Убирайся в чулан! — Закричал Вернон.

-Да ради бога! — И выходя из кухни, напомнил. — У меня завтра в десять часов встреча с мэром.

* * *

Ещё в прошлой жизни я заметил любопытную закономерность. В тот момент, когда у меня в жизни всё налаживалось, и я начинал с оптимизмом смотреть в будущее, как жизнь била меня мордой об асфальт. Да так, чтобы кровь на пол улицы. Нечто подобное прослеживалось и у канонного Гарри Поттера. И вот я сейчас думаю, то, что сейчас произошло, это последствия моей судьбы, или судьбы Гарри?

Если уж на то пошло, я должен был предвидеть реакцию Петуньи. Лили на её фоне была лучше во всём. Она была красивей. Более удачливой, так как в отличии сестры получила возможность колдовать. Одним словом, Лили была лучше. Поэтому, когда канонный Гарри принёс домой результаты экзаменов, и результат был лучше, чем у Дадли, то Петунья не постеснялась сходить в школу и объявить, что Гарри жульничал. Петунья не могла допустить, чтобы Гарри был лучше Дадли, так же как и мать Гарри была лучше Петуньи. Теперь-то я это понимаю.

Так что же случилось? А ничего. На встречу с мэром меня не пустили. Очевидно, там могут задать неудобные вопросы. Например, а чего это ты, Гарри, такой худой? На счёт аттестата, Петунья разрулила просто виртуозно. Нет, она не ходила за новым, взамен того, что разорвал её сын. Она решила сходить за ним … Тадам! … На следующий год! А что. Дадли спокойно проучиться год, и получит аттестат. Потом, Петунья сходит в школу, и восстановит мой. И я вместе с Дадли пойду в школу в один год. Он в свою. Я в свою. Прямо таки большая счастливая семья. Дадли, на моём фоне, не будет чувствовать свою неполноценность. И никому не обидно. Правда?

Практически, это оказалось первый раз, когда я искренне захотел убить Петунью. Потом Дадли. А потом и Вернона. Уйдя в парк, я пытался взять себя в руки, но злость буквально рвалась наружу. Вот тогда и произошёл случай, который заставил меня посмотреть на ситуацию с другой стороны.

Бегая быстрым шагом от одного дерева к другому, я материл всех и вся, размахивая руками. И вот момент, когда я схватил руками воображаемую шею Петуньи, и начал сжимать пальцы, у меня из ладоней сорвались молнии. Жахнуло так, что я аж присел. К счастью рядом никого не было. Какое-то время, я рассматривал руки. Сев у дерева, я соскользнул в транс, и повторно проследил за своими действиями, и чувствами. Вывод. Из-за вынужденных выходных, у меня накопилось определённое количество энергии. Что, собственно, и привело к очередному магическому выбросу. Но теперь я задумался. А смогу ли я повторить удар молнии, но уже осознанно?

Прикрыв глаза, и разогнав ядро, я поднял ладонь в сторону дерева. Крутанув энергетическую струю вокруг ядра, продолжая разгонять его, я пропустил энергию через правую руку. Ощутив, как поток дошёл до ладони, я наложил воображаемую картинку слетающих молний с кончиков моих пальцев, и бьющих в дерево, при этом вызывая нужное ощущение.

Треск нескольких ветвистых фиолетовых молний ознаменовал, что у меня получилось. Я стоял, и моя полубезумная улыбка, наверное, дошла до ушей. Неожиданно меня пробил нервный тихий смех. Хихиканье получилось на редкость мерзким. Справившись со смехом, я скорчил серьёзную моську. Изобразив пафосную позу, я надменно сказал:

-Абсолютная власть — кричать не буду.

Вот тут то меня и разобрал конский ржач, сбрасывая нервное напряжение.

* * *

Прошёл последний год. Пора ждать письмо из Хогвартса. Что я могу сказать о прошедшем годе? Петунья, сама того не желая оказала услугу. В народе говорят: «Что бы не делалось — всё к лучшему». Ну, не знаю. Может этот случай и можно отнести к этой категории, но я бы предпочёл без столь радикальных…ну, вы меня поняли.

Итак. После выходки Петуньи, у меня появился фактически свободный год. Кстати, я перестал называть её тётя Петунья. Исключительно миссис Дурсль. Вернона — мистер Дурсль. Дадли, — мистер Дурсль Младший. Тем самым я всячески показываю, что отныне считаю их чужими людьми.

Возможно, Петунья понимает, что перегнула палку, и у неё проснулась совесть. А может она просто брезгует на меня смотреть. Словом, как только заканчивается моя работа прислуги, меня выпроваживают на улицу.

В парке я нашёл заброшенное место, где, практически, никого не бывает. Да и городок у нас небольшой. Вот тут то я и развернулся на полную катушку. Искрю я молниями ничуть не хуже, чем Палпатин из «Звёздных Войн». А может и лучше, так как я могу регулировать силу напряжения молний. А может Палпатин тоже так мог? Ну, не важно. Одно, плохо. Моего запаса энергии хватает где-то на десять секунд беспрерывного испускания молний. А дальше я пуст. Много это, или мало, я не знаю. Хороший момент, молнии могут бить без перерыва до тех пор, если я гоняю энергию вокруг ядра, разгоняя его. И вот, ожидая письма из Хогвартса, я и решил проверить свой предел. И вот тут-то и вылезла бочка дёгтя в ложке мёда. Да-да, я не перепутал. Именно так. Бочка дёгтя в ложке мёда. Моё магическое ядро воспроизводит энергию используя ресурсы моего организма. Как правило, я пользуюсь той энергией, что ядро уже выработало. Я ещё ни разу не вытягивал силой энергию из ядра. А тут интуитивно потянул. О, нет, энергия пошла, ДА ЕЩЁ КАК ПОШЛА! Да только когда я потянул энергию из ядра, ядро потянула на себя ресурсы моего организма. Забегая вперёд, скажу. В «Звёздных Войнах» есть момент, когда Палпатин, из последних сил отбиваясь от джедая молниями, в какой-то момент начал сильно стареть и мутировать. Нет, стареть я не стал. Мутировать тоже. Но я буквально на глазах похудел. Я и раньше был тощий, а теперь в тот момент я стал представлять из себя просто кошмарное зрелище. А в следующее мгновение я почувствовал ГОЛОД!

Добравшись до дома я вломился в дверь, и ринулся к холодильнику. Петунья уже открыла рот, чтобы выкрикнуть что-то оскорбительное, но так и осталась стоять с открытым ртом, и широко раскрытыми глазами. Видит Бог, если бы она встала между мной, и холодильником, я бы убил её. Очевидно, на моём лице проступило что-то звериное, и Петунья не решилась тронуть меня. Я же, распахнув холодильник, не потерял трезвость мышления. Хватаю пакет с кефиром, и залпом выпиваю его. Яйца. Я понимаю, что мне нужно хоть чем-то забить желудок, а жевать просто некогда. Пяток яиц я выпил, едва удержав себя от того, чтобы не проглотить их вместе со скорлупой. В следующий момент я схватил колбасу, и со звериным рыком вгрызся в неё.

Очевидно, это для Петуньи стала последней каплей, и она, сбросив оцепенении, помчалась звонить Вернону. Краем сознания я отметил, что когда инопланетный организм Веном вселился в Эдди Брокома, у того был тот же жор. Спустя время я понял, что в меня больше не лезет, и я отправился в чулан.

Удивительно, но до вечера меня не трогали. Не обращая внимание на притихшие семейство, я, молча, направился к холодильнику. Уже протянув руку, я услышал мстительный голос Вернона:

-Сегодня ты наказан. Останешься без ужина.

Не обращая внимание на его слова, открываю холодильник. Пусто!

«Они что, еду спрятали?»

Поворачиваюсь к семейству. Вернон злобно сверлит меня взглядом, но видно его злорадную улыбку. Дадли в открытую ржёт. Петунья брезгливо поджимает губы, но и у неё дёргаются краешки губ.

«Будем учить!» — Думаю я, и с этими мыслями отправился к выходу.

-Куда это ты намылился? — Раздаётся мне в след недовольный голос Вернона.

Молча, выхожу на улицу, и иду к своей цели.

«Будем учить», — мысленно повторил я, когда подошёл к магазину. Прохожу мимо продавца за кассой, подхожу к полкам. А дальше я показываю мастер-класс, как я могу быстро есть колбасу. Кассир не сразу попытался отобрать у меня добычу. Толи не сразу заметил, толи просто был шокирован моей наглостью. Но, когда одна рука захватила меня за шиворот, а другая — за мою колбасу, я с чистой совестью эту руку укусил.

Охнув, кассир меня отпустил, и побежал звонить в полицию. Как я, спустя время, боролся с полицейским, в лице Кларка, за свою колбасу, разговор отдельный. Но я её честно отвоевал. Хотя, Кларк не особо то и пытался её отобрать. Всё равно я уже почти всё сгрыз. А всю дорогу, что он вёз меня в участок, он бросал на меня задумчивые взгляды. Словно силясь вспомнить, где он мог меня видеть. А вот когда он привёз меня в участок, мне стало по настоящему плохо. Психологически плохо. Я знал этих людей. Знал поимённо. Я знал их всех! А они…они меня — нет. Как же я ненавижу волшебников!

Сидя на лавке, я методично грыз остатки колбасы, и смотрел на полицейских. Таких близких, и в то же время, таких чужих.

-Эй, парень, — Кларк задумчиво смотрел на жующего меня, — мы с тобой, раньше, нигде не встречались?

В ответ я пожал плечами.

-Как звать?

-Гарри Поттер, — и тут же откусил очередной кусок.

-Где живёшь?

-Тисовая улица, четыре, — и очередной мой кусь остатки колбасы.

-Угу.

Вот Кларк подошёл к напарнику и о чём-то зашептался с ним. Я же тем временем крутил головой, стремясь увидеть всех своих знакомых. Очевидно, от того, что мне на душе было так хреново, часть эмоций отобразились на моём лице.

-Эй, ты как?

Я посмотрел на женщину, что склонилась надо мной.

-Аманда, — невольно вырвалось у меня.

Аманда нахмурилась и спросила:

-Мы знакомы?

«Мы знакомы, Аманда. Моя милая, добрая Аманда. Если бы знала, как мне не хватает твоей солнечной улыбки. Кто бы знал, что полицейская может ТАК улыбаться, и что я успею так сильно привязаться к вам всем. Мы знакомы с тобой, Аманда, но ты меня не помнишь. Вы все меня не помните».

Думая об этом я едва сдержал слёзы.

-Эй-эй, парень, — забеспокоилась Аманда. — Ты это чего? — попутно коснувшись моего плеча, а потом, начав обеспокоенно ощупывать меня. Это позволило мне взять себя в руки.

Бля, я понимаю, что мозгами я здоровый мужик, но моему телу всего десять лет. Детское тело влияет на психику и восприятие мира. И с этим ничего не поделать. Здесь просто нужно время.

-Эй, парень.

Я посмотрел на позвавшего меня, и меня парализовало. Я словно вернулся назад во времени. Как и в тот день Кларк стоял с подносом, на котором стояло две тарелки с супом. Булочками и чаем. Клянусь, я был уверен, что сейчас он возьмёт ложку, и скажет:

-Ложка.

«Нельзя же так!» — Успеваю подумать я.

И меня прорвало. Я сидел тихо, не издавая ни единого звука, но слёзы сами текли из моих глаз. Текли, и не могли остановиться.

-Эй-Эй! Ты чего? — Вокруг меня хлопотала моя нежная Аманда, вытирая мне слёзы. Она не понимала, что своей заботой только делает мне хуже. Своей заботой, она, фактически, причиняла мне боль. Попытался выдавить из себя улыбку. Судя по лицу Аманды, получилось у меня не очень.

Вот я взял ложку, и начал есть суп. Кларк, к своей тарелке, даже не притронулся. Он просто подпёр свою щёку кулаком, и хмуро наблюдал за моей ложкой. Время от времени бросая взгляды на мои щёки, по которым всё так же текли слёзы.

-Булочку?

Я аж вздрогнул. Но кивнул, и взял булочку. Когда я съел свою тарелку, Кларк убрал её, и поставил свою.

-Давай-давай, парень, — криво усмехнулся Кларк, не понимая причины моих широко распахнутых глаз. — Тебе это нужнее.

В этот момент я закрыл глаза, и мысленно пообещал:

«Волшебники, я вас не убью. Это слишком лёгкое для вас наказание. Это вы позволили Волан-де-Морту творить беспредел. Это вы позволяете Дамблдору играть чужими жизнями. И ЭТО ВЫ ПОЗВОЛИТЕ ВОЛАН-ДЕ-МОРУ ВЕРНУТЬСЯ, ЧТОБЫ ВНОВЬ ИЗМЫВАТЬСЯ И УБИВАТЬ ЛЮДЕЙ. Я превращу вашу жизнь в Ад, волшебники. Не за себя. За Гарри. За соучастие в его убийстве. За предательство. За этих парней и девчат из полицейского участка, которые рискуют своей жизнью. А по мере возможности подбирающих голодных детей с улиц, и кормящих их за свой счёт. За то, что вы стёрли моим друзьям память обо мне. За то, что растоптали их милосердие ко мне. За то, что презрительно называете их магглами. Не за себя. За них я превращу вашу жизнь в Ад, волшебники. И я даже знаю, кто мне в этом поможет.

Было время, когда моей матери старейшины Дагестана присвоили титул Абай. А ведь она русская. Другими словами она несколько лет была телохранителем невест, с правом на убийство. Она защищала во время свадьбы невест от похищения и позора. Получить Абайя на свою свадьбу считалось невероятно сложно, но престижно. Учитывая характер матери, её прозвали Нина Бешенный Абай.

Теперь мне пора подхватить выпавшее знамя.

Вы называете Волан-де-Морта — Тёмным Лордом.

Вы называете Дамблдора — Великим Светлым Волшебником.

Придёт день, и вы назовёте меня — Бешеный».

* * *

А на следующее утро я получил письмо из Хогвартса.

Хагрид.

Примечание к части

Лёгкая проходная глава.

-Дадли, принеси почту.

-Пошли за ней Гарри!

-Гарри, принеси почту.

-Да, мистер Дурсль, — краем глаза отмечаю, как у Вернона скривилось лицо.

Подхожу к двери, поднимаю конверты, и перебираю их.

«Ага, вот оно».

Захожу в чулан. Прячу письмо под подушку, и беру одноногого оловянного солдатика. Мне же нужна причина и алиби, зачем я заходил в чулан.

Отдав Вернону письма, я сел за стол, и стал рассматривать игрушку брата.

В каноне, Дамблдор раз за разом посылал Гарри письма. И если вдуматься, это было довольно мерзко. Причём, мерзко как по отношению к Гарри, так и по отношению к Дурслям, хоть они и мудаки, а в моём случае ещё и убийцы. Письмо должна была принести МакГонагалл. Но письмо пришло по почте. То, что Дамблдор предвидел реакцию Дурслей на письмо, думаю, для всех очевидно. Когда я впервые читал этот момент, мне казалось, что Дамблдор хочет проучить эту семейку. Попутно развлекаясь. Но что получилось на деле? Посмотрим на Дурслей. Не предвзято, с холодной, так сказать, головой. Дурсли боятся магии. Боятся до ужаса и мокрых штанов. Я бы даже сказал, боятся до безумия. Во всяком случае видя реакцию отца, Дадли сказал:

-Папа сошёл с ума, кажется.

Но главное, это было издевательство над Гарри. Несколько дней он видел, как к нему приходят письма, и все их уничтожают фактически на его глазах. Что он должен был чувствовать? Ненависть. Вот что Дамблдор посеял в их душах в те дни. Дурсли и так с трудом терпели «выходки» Гарри. А тут такое! Гарри же чувствовал несправедливость к себе всё то время, как себя помнил, а тут такое! Может со стороны метания Дурслей и выглядит забавным. Но можно попытаться понять состояние Дурслей, мерзко всё это.

Так почему я спрятал конверт. Тут очень просто. Не из-за письма, а ради самого конверта. Это улика. Это доказательство того, что всё это время я жил в чулане под лестницей. Там так и написано:

Мистеру Г. Поттеру.

Чулан под лестницей.

4. Тисовая улица.

Литтл Уингинг.

Суррей.

У меня на это письмо очень большие планы. Вскрывать письмо я не стал. Думаю, на нём должно быть следящее заклинание, которое сигнализирует о том, что его прочитали. Ведь узнал же Дамблдор о том, что письмо уничтожено.

Я вышел за дверь, и осмотрелся. Ага. Вон, на ветке сидит сова. Увидев меня, сова слетела с ветки, и села на почтовый ящик, и с ожиданием уставилась на меня.

«Умная птица. Значит, Дамблдор не законченный мудак. Хотя это вопрос спорный. Может это просто умная птица, которая, как ей и полагается, ожидает ответа. Но Гарри же об этом откуда мог знать?»

В силу обстоятельств мне нужно встретиться с Хагридом. Есть у меня к нему несколько вопросов. Очень неприятных для него вопросов. Да и Дамблдора пока не следует излишне напрягать своей разумностью. Мне есть, что ему сказать, но это следует говорить при свидетелях. Значит, позволим канону идти своим путём. Пока что.

А вот на следующий день пришло три письма, и у Дурслей началась истерика.

* * *

Я посмотрел на часы Дадли, и аккуратно развернул рисунок. Взяв с пола пыль, я щепоткой разложил её над нарисованными свечками, изображая ей огонь. Это уже стало традицией. Я вложил душу в этот рисунок праздничного торта. Именно, рисунок. От чего-то для меня это было очень личным, собственноручно нарисовать праздничный торт. Одиннадцать. Сегодня Гарри исполнилось бы одиннадцать лет. Я вновь посмотрел на часы, отсчитывающие последние секунды. Есть. Я посмотрел на торт и улыбнулся.

«С днём рождения тебя, брат. Пусть у тебя там всё будет хорошо!»

С этими мыслями я «задул» свечи.

БУМ!

-Где пушка? — Спросонья говорит Дадли.

Хлопок двери, и появился тяжело дышавший Вернон с ружьём в руках.

«А вот за жену и сына он порвёт любого» — мысленно отмечаю я.

-Кто там? — крикнул Вернон.

«Это мы, мыши. Точнее, мышь… одна штука», — мысленно усмехаюсь я. — «Вот только ты обделаешься, когда увидишь размеры этой мыши».

-Предупреждаю, я вооружен!

«А может и не обделаешься».

За дверью все стихло.

ТРАХ!

«Твою мать!»

В дверь ударили с такой силой, что она слетела с петель и с оглушительным треском приземлилась посреди комнаты. Глядя на дверь, я аж присвистнул.

«ДА ТВОЮ ЖЕ МАТЬ!»

В дверном проеме стоял великан. Его лицо скрывалось за длинными спутанными прядями волос и огромной клочковатой бородой, но зато были видны его глаза, маленькие и блестящие, как черные жуки. Не добрые такие глаза. Плотоядные. Как у людоеда. Великан протиснулся в хижину и пригнулся, но голова его все равно касалась потолка.

«Твою…»

Вот он наклонился, поднял дверь и легко поставил ее на место.

«…мать!»

Грохот урагана, доносившийся снаружи, сразу стал потише. Великан повернулся и внимательно оглядел всех, кто был в хижине.

«Сейчас он облизнётся, и спросит, кто здесь самый упитанный?»

-Ну чего, может, чайку сделаете, а?

«Не очень-то я и ошибся».

-Непросто до вас добраться, да... устал я... — Великан шагнул к софе, на которой сидел застывший от страха Дадли.

-Ну-ка подвинься, пузырь.

«А вот это вот было грубо».

Дадли взвизгнул и, соскочив с софы, рванулся к вышедшей из второй комнаты матери и спрятался за неё.

«Разумно».

Петунья, в свою очередь шагнула, за спину Вернона.

«Как и полагается жене, будет патроны подавать»

-А вот и наш Гарри! — Удовлетворенно произнес великан.

«Где?» — Я даже оглянулся.

-Когда я видел тебя в последний раз, ты совсем маленьким был...

«Что не помешало тебе подбросить меня на порог, как и полагается поступать с ублюдками. Всё согласно традициям».

-А сейчас вон как вырос…только ты худенький очень.

«Назло вам всем. Но брата я потерял».

-И вылитый отец, ну один в один просто. А глаза материны.

«А вот о родителях моего брата ты вспомнил зря».

-Я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом, сэр!

«Не прошло и года. Разродился наконец».

-Вы взломали дверь и вторглись в чужие владения!

«Это точно. А частная собственность в глазах англичан, священна. Ату его!»

-Да заткнись ты, Дурсль!

«Не разумно говорить это человеку с ружьём».

Великан протянул руку и…

«Стреляй, придурок! Только подумай, что этот извращенец с твоей женой сделает. А может и с сыном».

Выдернув ружье из рук дяди Вернона, с легкостью завязал его в узел.

«Слабак! Только и умеешь детей убивать!»

Вернон пискнул. Реально так. Как мышь.

-Да... Гарри. С днем рождения тебя, вот. Я тут тебе принес кой-чего... Может, там помялось слегка, я... э-э... сел на эту штуку по дороге... но вкус-то от этого не испортился, да?

Великан запустил руку во внутренний карман черной куртки и извлек оттуда немного помятую коробку.

Я задумчиво смотрел на Хагрида. Я не знал, как к нему относиться. По сути, он был такой же жертвой магического мира, как и Гарри. Да, он был с теми, кто обошёлся с моим братом, как с ублюдком. Но что лично Хагрид мог сделать? И если подумать, то Хагрид был фактически единственным другом Гарри. Не считая Гермионы, конечно. Хагрид был единственным из взрослых, кто относился к Гарри не как к студенту, или будущему орудию против зла. Хагрид относился к Гарри как к другу. И сейчас он принёс моему брату его первый в жизни торт. Более того, он не откупился, купив торт в магазине. Хагрид сделал и подписал его сам. Это дорогого стоит.

Аккуратно открываю слегка помятую коробку. Большой липкий шоколадный торт, на котором зеленым кремом было написано: «С днем рождения, Гарри!» И нет. Торт не был повреждён или раздавлен.

-Вы кто? — Спрашиваю его.

-А ведь точно, я и забыл представиться. Рубеус Хагрид, смотритель и хранитель ключей Хогвартса.

«Не хрена себе ладонь!»

Но аккуратно жму её. Но тут он обхватил мою, и энергично потряс ее.

«Ёб…! Нет. Не сломал руку. И на том спасибо».

-Ну, так чего там с чаем? — спросил он, потирая руки. — Я... э-э... и от чего-нибудь покрепче не отказался бы, если... э-э... у вас есть.

А дальше всё по канону. Камин, пламя, кочерга, сосиски.

Дадли беспокойно завертелся. Ну, я его понимаю. Очень и очень хорошо понимаю. А вот торт я поставил так, что бы он до него не добрался. Ибо, нефиг.

-Что бы он ни предложил, Дадли, я запрещаю тебе это брать, — резко произнес Вернон.

«Разумно. Кто его знает, из чего они сделаны. И самое главное, когда?»

-Да ты чего разволновался-то, Дурсль?

«Значит Хагрид его знает. Во всяком случае, как его зовут».

-Да мне бы и в голову не пришло его кормить, вон он у тебя жирный-то какой.

«Какой добрый и тактичный дядя».

Ну, когда сосиски были готовы, я проглотил их, и не заметил.

-Извините, но я до сих пор не знаю, кто вы такой, — произнес я.

-Зови меня Хагрид. Меня так все зовут. А вообще я ж тебе уже вроде все про себя рассказал. Я хранитель ключей в Хогвартсе. Ты, конечно, знаешь, что это за штука такая, Хогвартс?

-Э-э-э... а если я скажу, что нет?

«Я не вру. Мало ли волшебники могут чувствовать ложь. Или у них амулеты какие есть. Я же не сказал, что я не знаю. Я просто задал вопрос».

У Хагрида был такой вид, словно его обдали холодной водой.

«А ведь хорошо играет, гад. Да, ты друг Гарри. Но не мой. То, что ты бросил брата перед дверью, как ублюдка, я не прощу. Тут уж…»

-Извините, — я закончил вслух свою мысль.

-Извините?! — рявкнул Хагрид, и повернулся к Дурслям.

-Это им надо извиняться!

«Это перед кем? Перед тобой, что ли?»

-Я... э-э... знал, что ты наших писем не получил…

«Какие интересные подробности».

-Но чтобы ты вообще про Хогвартс не слышал?

«Но ведь поэтому вы и вышвырнули Гарри. Чтобы он ничего не знал».

-Не любопытный ты, выходит, коль ни разу не спросил, где родители твои всему научились...

-Научились чему? Пить алкоголь?

-ЧЕМУ?! — прогрохотал Хагрид, вскакивая на ноги. — Ну-ка погоди, разберемся сейчас! Ты это о чём?

-Ну, мне сказали, что мама и папа были пьяницами. Пьяные ехали на машине, и, попав в аварию, погибли.

«Получи фашист гранату!»

А вот теперь я верю, что Хагрид не играет. Разъяренный великан стал еще больше и реально заполнил собой всю хижину. Дурсли съежились от страха у дальней стены.

-Вы чего это ему наговорили? Вы мне тут чего хотите сказать? Что Лили и Джеймс были кто-о-о? А этот мальчик … этот мальчик, он ничегошеньки и не знает о том, что... Ничего не знает ВООБЩЕ?

«Очень содержательная речь. Вы с Черномырдиным не родственники?»

-Кое-что я знаю, — возмутился я. — Математику, историю...

Хагрид просто отмахнулся, и вот тут мне всё это надоело. Приходит какое чучело. Влезает в нашу семью. Он вообще им кто такой? Брат? Сват? Он родственник? С Дурслями я сам разберусь. САМ! Этот-то чего к Дурслям от моего имени лезет?

-Мистер Хагрид. Вы вообще чего пришли?

-А-а-а…э-а-а, — явно растерялся великан. — В общем, вот.

И протягивает мне конверт.

А вот брать его я не спешу.

-И?

-Ну, так я…

-Прекратите! — скомандовал Вернон. — Прекратите немедленно, сэр! Я запрещаю вам что-либо рассказывать мальчику!

Хагрид с яростью посмотрел на Вернона.

-Вы что, никогда ему ничего не говорили, да? Никогда не говорили, что в том письме было, которое Дамблдор написал? Я ж сам там был, у дома вашего, этими вот глазами видел, как Дамблдор письмо в одеяло положил! А вы, выходит, за столько лет ему так и не рассказали ничего, прятали все от него, да?

«Вот можешь же нормально говорить».

-Прятали от меня что?

«Ну-ну. Рожай».

-ПРЕКРАТИТЕ! Я ВАМ ЗАПРЕЩАЮ! — нервно заверещал Вернон.

«Ты ещё ногой топни».

-Короче так, Гарри, ты волшебник, понял?

«Ну, слава Богу. И года не прошло. Разродился, мать вашу!»

А вот в доме воцарилась мертвая тишина.

-Э-э-э, я, — чешу мизинцем своё ухо, — кто?

-Ну, ясное дело кто, волшебник ты.

«Да неужели?» — Прямо так и вижу физиономию Джека Воробья.

-И еще какой! А будешь еще лучше... когда немного... э-э... подучишься, да. Кем ты еще мог быть, с такими-то родителями?

«Ага, которые алкоголики».

-И вообще пора тебе письмо свое прочитать.

И снова суёт мне конверт, словно там Святой Грааль лежит.

«Ну-ну. Почитаем».

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС».

«Да неужели? Радость то какая!»

Директор: Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор.

«Век бы тебя не видеть, борода из ваты!»

(Кавалер ордена Мерлина I степени «Да неужели?» Великий волшебник, «Да ты наш скромник», Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов).

Я с подозрением посмотрел на Хагрида.

«Это вообще письмо, или агитационный бланк в выборы в депутаты-президента? Так, что тут дальше?»

«Дорогой мистер Поттер! «Ой, да вы даже не представляете, насколько дорого я вам обойдусь». Мы рады, «А уж как я рад», проинформировать Вас, «Проинформировать меня? С каких это пор? А, понял. Это разовая акция. А потом мы будем говорить: «Придёт время, и ты всё поймёшь, мой мальчик», что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». «Предоставлено? Нужно будет уточнить этот вопрос у гоблинов. Что-то мне подсказывает, что обучение в Хогвартсе вовсе не бесплатное. И как мне кажется, родители моего брата оплатили ему обучение». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора!

Тем временем Хагрид нацарапал письмо, и достал из кармана живую сову. Привязав к ней письмо, он открыл дверь. Погода там была такая, что я даже отсюда поёжился.

«Пинком её под зад, Хагрид. Иначе она не полетит. Вон как на улицу смотрит. По глазам вижу. Она будет упираться, клеваться, и царапаться! Возможно, даже гадить».

Однако, птичка полетела. Очевидно, она уже была знакома с животворящим пенделем от Хагрида.

-Он никуда не поедет, — сказал Вернон.

-Знаешь, хотел бы я посмотреть, как такой храбрый магл, как ты, его остановит.

-Кто? — Спрашиваю я.

-Магл,— пояснил Хагрид. — Так мы называем всех не волшебников — маглы.

-Звучит оскорбительно.

-Э-э-э. Ну, наверно.

-Когда мы взяли его в свой дом, мы поклялись, что положим конец всей этой ерунде, — упрямо продолжил дядя Вернон, — что мы вытравим и выбьем из него всю эту чушь!

-Кулаками, — прервал я его речь, и Вернон заткнулся. — Так поэтому вы избивали меня до полусмерти?

-Гарри, — напрягся Хагрид. — Ты это о чём?

Но я не обратил на него внимание. У меня тут свои разборки.

-Вот почему вы меня избивали. И ты тоже в этом участвовал, мистер Дурсль Младший. Вы знали. — Смотрю на притихшую Петунью. — Вы знали, что я... что я волшебник.

-Знали ли мы?! — Не выдержала Петунья. — Знали ли мы? Да, конечно, знали! Как мы могли не знать, когда мы знали, кем была моя чертова сестрица! О, она в свое время тоже получила такое письмо и исчезла, уехала в эту школу и каждое лето на каникулы приезжала домой, и ее карманы были полны лягушачьей икры, а сама она все время превращала чайные чашки в крыс.

«У тебя что, пластинку заело?»

-Я была единственной, кто знал ей цену. Она была чудовищем, настоящим чудовищем!

«На себя в зеркало посмотри. Хотя, лучше не надо. Вырвет».

-Но не для наших родителей, они-то с ней сюсюкались. Лили то, Лили это! Они гордились, что в их семье есть своя ведьма!

«Дыши, Петунья. Дыши. А потом говори громче. Мне нужно, чтобы Хагрид слышал тебя».

Переведя дыхание, Петунья продолжила:

-А потом в школе она встретила этого Поттера, и они уехали вместе и поженились, и у них родился ты. И, конечно же, я знала, что ты будешь такой же, такой же странный, такой же... ненормальный! А потом она, видите ли, взорвалась, а тебя подсунули нам!

На какое-то время наступила тишина. Даже Хагрида пробрало.

-Подсунули вам. Кто?

-Дамблдор.

Я посмотрел на растерянного Хагрида. По его лицу видно, что разговор пошёл не так, как он этого хотел.

-Это правда? — Холодно спросил я. — Это Дамблдор подбросил меня этим садистам?

-Э, Гарри. Ты всё не так понял.

-Ну-ну.

-Понимаешь, было такое время…опасное время. Да.

-И вы просто не захотели со мной возиться.

-Да нет же. Мы хотели защитить тебя.

-А помоему наоборот. Ты хоть знаешь, в каком Аду я жил все эти годы?

-Гарри, послушай. Давай так. Завтра мы сходим по магазинам, а потом, в школе, Дамблдор тебе всё объяснит.

Какое-то время я молча сверлил Хагрида своим подозрительным взглядом.

-Ладно.

-Я не собираюсь платить за его обучение, — выкрикнул Вернон.

-И не нужно. — Буркнул Хагрид, который уже растерял свой боевой запал. — Родители Гарри оставили ему деньги. Не беспокойся Гарри, твои мама и папа тебя без денег не оставили.

-Деньги, — уцепился Вернон.— У мальчишки есть деньги? Почему мы об этом не знаем? Мы кормили и одевали его за свой счёт.

-И я отработал свою одежду. Не говоря уже о еде, — заткнул его я. — С процентами! А насчёт денег, я узнаю, почему мне на содержание не высылали денег.

-Э-э-э, — у Вернона подозрительно забегали глазки.

«Да. Я догадываюсь откуда у Вас деньги на машину, которую вы меняете каждый год, дорогую обстановку на кухне, и куча дорогих подарков для сына, цена на которые явно не соответствует твоему доходу».

-Это я Вам обещаю, мистер Вернон. И ещё. Я хочу, чтобы вы запомнили этот день, и то, что вы сказали о том, как меня воспитывали. Придёт день, и я напомню вам о моём воспитании. А потом, я задам вам вопросы. Очень важные для меня вопросы. Запомнили? А теперь давайте спать. Мистер Дурсль Младший!

-Что?

-Если хочешь торта, возьми. Только мне половину оставь.

-Эй! — Возмутился Хагрид. — Гарри, я же испёк его для тебя! А ты…

-ХАГРИД! — Я закрыл собой Дадли. Если кто и убьёт его, то это буду я. Как сказали евреи, после того как распяли Иисуса: «Это наше сугубо семейное дело».

-Не трогай его, Хагрид. Пусть возьмёт. Он сегодня почти ничего не ел.

Не обращая внимания на запрет и возмущения матери, Дадли схватил торт, и помчался с ним в другую комнату. Но вдруг он остановился, и задумчиво посмотрел на меня.

-Это…спасибо! — С этими словами он скрылся из вида.

Я смотрел вслед Дадли. Он моральный урод. Это очевидно. Но в каноне в нем ещё было что-то человеческое. Я дам Дадли шанс. Только один шанс. Ради Гарри. Но если Дадли не изменится, рука у меня не дрогнет. А вот у Вернона и Петуньи шанса нет. И живут они в долг.

-Ты добрый мальчик, — польстил мне Хагрид.

Я обернулся как от пощёчины:

-Я не добрый мальчик, Хагрид! — Было на моём лице что-то такое, что Хагрид аж опешил. — Я даже не знаю, что означает это слово — доброта.

Какое-то время Хагрид молчал. Очевидно сопоставляя в своей голове то, что он сегодня слышал.

-Это, Гарри, я не знал, что тебе тут плохо.

-Хагрид. Вот и хорошо, что ты не знал. Если бы ты узнал хотя бы половину, как мне тут было плохо, то ты бы просто убил Дурслей.

-Оу, — сказал Хагрид, но я ещё не закончил.

-И если кто и имеет право их убить, то это я.

«Что, Хагрид, не нравится?»

-Гарри, ты не должен…

-Молчи! Просто молчи. Давай спать.

Достижения и разочарования.

Перечитав вслух список, я с сомнением спросил:

-Это всё можно купить в Лондоне?

-Да, — самодовольно улыбнулся Хагрид. — Главное знать, где искать.

Что я могу сказать о баре «Дырявый котёл». Да, сделано под старину. Но бар чистый. Зал тоже. В общем, уютное место. Публика… волшебников много. И очевидно, что они ждали меня. Ну, что же, будем принимать их поздравления и жать им руки. Мне не сложно.

Ага. А вот и профессор Квиррелл. Руку мне пожал. Не побрезговал. Вроде, искренне рад видеть меня. Да, дёргается, но есть в нём нечто, что располагает к нему. Ладно, показывайте, по какому кирпичу стучать палочкой? Ага, три наверх. Два, вправо.

А вот и арка. Но прежде чем войти, посмотрел на небо, и обратил внимание на приметную тучку. Прохожу в арку, и вновь смотрю на небо. Тучка на месте. Значит, либо Косая аллея действительно находится в пространственной складке. Либо она в альтернативной реальности.

Да-да. Банк Гринготтс. Безопаснее может быть лишь Хогвартс. Надпись над дверями читать не буду. Гоблины. Подозрительный обмен взглядов между кассиром и Хагридом. Так вот ты какой, Крюкохват. Да, мы за деньгами. Да вот ключ. Да, Хагрид, тебе придётся попрощаться с ним. Идём к тележкам. Вот Крюкохват свистнул, и к нам подъехала тележка. Какое-то время я с подозрением смотрел на неё. Крюкохват, явно, получал удовольствие. Вот я заглянул мимо тележки вниз, и отпрянул.

«Твою мать!»

И вновь с подозрением смотрю на Крюкохвата. И есть от чего. Для недалёких объясняю. Вы когда-нибудь видели пропасть, у которой не видно дна? Теперь вдоль пропасти протяните рельсы, но так, чтобы тележка катилась над пропастью. А ещё рельсы будут кидать тележку вверх, вниз. Вправо, влево. А то, что тележка несётся с бешеной скоростью, как вам? Нет, я не боюсь высоты. Но если Гарри получал удовольствие от езды на ЭТОМ, то я снимаю перед ним шляпу. У него воистину были титановые яйца.

Судя по лицу Харгид полностью разделяет мои опасения.

«Ну, с Богом».

Я сказал, что у Гарри были титановые яйца? Забудьте об этом. Я не играл в русскую рулетку, но я уверен, что там можно получить в крови такую же бурю адреналина.

-А можно помедленней, — спустя пару минут взмолился Хагрид.

-У тележки только одна скорость, — злорадно оскалился Крюкохват.

Тем временем тележка продолжала набирать скорость.

-Вы в этом уверены? — Спрашиваю я.

-Да, сэр.

-В таком случае советую достать и открыть зонт.

Крюкохват непонимающе посмотрел на меня.

-Уважаемый Крюкохват, — я стал объяснять очевидное. — Посмотрите на Хагрида. Как Вы думаете, он много может съесть и выпить.

Похоже, Крюкохват прикинул, сколько Хагрид может съесть и выпить.

-Я к тому, мистер Крюкохват, что сегодня утром Хагрид очень плотно позавтракал.

Судя по внезапно позеленевшему лицу, упоминать о еде мне не следовало.

-Так вот, когда Хагрида вырвет, не надейтесь, что он будет смотреть на меня. Догадайтесь, кого он осчастливит и ославит в истории.

Тележка мгновенно снизила скорость.

-Поймите меня правильно, — продолжил говорить я. — Я же беспокоюсь исключительно о Вашей репутации.

Спустя пять минут я подумал, что тележка могла бы ехать и побыстрее.

После посещения моего сейфа, я забрал свой ключ. Хагрид был недоволен. Но я предупредил, что ключ у меня смогут отобрать только силой. Под внимательным взглядом гоблина Хагрид решил промолчать.

Ещё одна спокойная поездка, и мы посетили сейф семьсот тринадцать. Закончив очень секретные дела, мы подъехали к выходу.

-Э, мистер Крюкохват. Можно Вас на одну минутку. Хагрид, ты иди. Мы сейчас.

-Гарри? — Спросил зелёный Хагрид.

-Хагрид, иди.

Дождавшись когда Хагрид отойдёт, я сказал:

-Мистер Крюкохват, Вы знаете, по улицам города ходят интересные слухи о вашем банке. Я взял смелость записать один из них.

Гоблин взял сложенный лист, и развернул его.

В сейфе 713 хранится Философский Камень, принадлежащий Николасу Фламелю.

-Что Вы думаете об этом? — Спросил я Гоблина.

Гоблин подозрительно посмотрел на меня.

-Эта интересная информация. И от кого Вы об этом услышали?

-О, я уверен, что это просто слухи. Как и это.

С этими словами я протянул ещё один лист бумаги.

В ближайшее время сейф 713 будет ограблен.

-Интересно, — протянул гоблин.

-Да, слухи, это вообще, интересная штука, на то они и слухи — и протягиваю очередной лист бумаги.

Грабитель очень сильный маг, одержимый духом Тёмного Лорда.

Я тем временем рассматривал стены и рассуждал:

-Но я знаю точно, что если некоторые слухи не принимать всерьёз, то это может нанести очень серьёзный удар по репутации. А репутация, вещь такая. Она зарабатывается не просто годами, она зарабатывается на протяжении столетий.

Вдруг я оторвал взгляд от стены и внимательно посмотрел на Крюкохвата:

-Но ведь это просто слухи, не так ли?

-Это просто слухи, — Крюкохват очень внимательно смотрел на меня.

Я широко ему улыбнулся:

-Я рад, что Вы правильно поняли меня, мистер Крюкохват. Это просто слухи, которые можно услышать, да где угодно… и кто угодно.

Выйдя из банка, мы с Хагридом облегчённо вздохнули. Пройдя вдоль улицы Хагрид говорит:

-Так, надо бы купить тебе форму. А значит, тебе нужно вот сюда. Магазин Мадам Малкин. Видишь вывеску. Ты, это, Гарри, мне бы нужно… э-э, ты не против, если я заскочу в «Дырявый котёл» и пропущу стаканчик? Ненавижу я эти тележки в «Гринготтсе». Мутит меня с них. Хотя сегодня и полегче было… благодаря тебе.

Пожав плечами, захожу в магазин. Оглянулся. Зал довольно приличных размеров. Вдоль стен образцы моделей одежды. Типичное ателье, мастерская и магазин в одном флаконе. Да здравствует канон, мать его! На табуретке стоит никто иной, как будущий серебряный принц факультета Слизерина. Ты то мне и нужен. А ничё так, Драко выглядит симпатичным пацаном. Чувствуется порода.

Пока Драко одевали, ко мне направилась невысокая женщина в розово-лиловой мантии. Если я не ошибаюсь, эта и есть Мадам Малкин.

-Оу, тоже в Хогвартс? — И не дожидаясь ответа. — Ты по адресу. У меня тут ещё один клиент. Но мы с ним почти закончили. Мы пока снимем с тебя мерки.

Меня подвели к табуретке, что стояла рядом с Драко.

-Да. Вот сюда становись. — Мадам Малкин начала ловко снимать мерки.

Что я знаю о Драко. Вырос в семье чистокровных волшебников, с их тараканами-мутантами в головах. Высокомерен. В каноне чувствуется, что он хотел быть другом Гарри Поттера. Тем более, что они были близкими родственниками. Но к Гарри был нужен особый подход. В результате Гарри стал дружить с Уизли, что Драко воспринял как предательство. Может, если бы Гарри дружил с кем-то другим, Драко не воспринял это столь болезненно. Могу ли я искать дружбы с Драко? Определённо — нет! Отец Драко служит Волан-де-Морту. И если у Драко будет выбор, Гарри, или семья, он выберет семью. И его нельзя в этом упрекать. А находиться рядом с человеком, который в любой момент может ударить в спину, нет, спасибо. Я не адреналиновый наркоман. Но с Драко имеет смысл наладить просто ровные отношения. Но для этого его следует хотя-бы немного спустить с небес на землю. И я даже знаю как это сделать.

-Привет! — Говорит Драко — Тоже в Хогвартс?

-Да.

-Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки, — говорит он словно очень устал, при этом специально растягивая слова. Слышится и смотрится забавно. — А потом потащу их посмотреть гоночные метлы. Не могу понять, почему первокурсникам нельзя их иметь. Думаю, мне удастся убедить отца, чтобы он купил мне такую... а потом как-нибудь тайком пронесу ее в школу. А у тебя есть своя собственная метла?

-Нет.

-А в квиддич играешь?

-Нет.

-А я играю. Отец говорит, что будет преступлением, если меня не возьмут в сборную факультета, и я тебе скажу: я с ним согласен. Ты уже знаешь, на каком будешь факультете?

-Нет. — Пора начинать воплощать свой план. — А что такое квиддич?

«Я не вру. Я просто интересуюсь о том, как ты себе представляешь эту игру?»

-Вот как? Ты не знаешь что такое квиддич?

«Да-да. Я знаю, что в твоих глазах только презренные маглы не знают, что такое квиддич».

Как я и ожидал, на лице Драко появилась презрительная усмешка, и он брезгливо посмотрев на мою одежду.

-Где твои родители?

-Мои дядя и тётя рассказывали, что когда они ехали на машине, то попали в автокатастрофу. Они умерли.

-О, мне очень жаль, — произнес тот, хотя по его голосу нельзя было сказать, что он о чем-либо сожалеет.

-Автоката… машина… но они были из наших или нет?

-У моих дяди и тёти нет никаких магических талантов. У моего кузена тоже. А вчера к нам пришёл Хагрид, и сказал, что я волшебник.

«И ведь я не разу не солгал. Я прям как Дамблдор, экскалибур ему в зад».

-Значит, ты грязнокровка, — и Драко брезгливо отвернулся.

А вот портнихи замерли и напряглись.

-Грязнокровка? — Я заинтересованно посмотрел на пацана. — Звучит оскорбительно. А что это слово означает?

Но ответа я не получил. Ну, или был его не достоин. Портнихи вновь ожили, а спустя время одна из них сказала Драко:

-Все готово.

Взяв свёрток со школьной одеждой, Драко направился к выходу.

-Грязнокровка, говоришь?

Драко замер, и брезгливо посмотрел на меня.

-Я обязательно запомню это слово, и узнаю, что оно означает.

Фыркнув, Драко взялся за ручку двери. Когда он начал её открывать, я спросил у портних:

-Скажите, вы знаете, что означает слово «грязнокровка»?

* * *

Так, что там дальше по списку? Перья, чернила, свитки. Обязательно нужно будет поинтересоваться у продавца, что значит «грязнокровка».

* * *

«Флориш и Блоттс». Ага, а вот и Рай для таких как я и Гермиона. Ну, или гробница, потому что по своей воле мы оттуда не вылезем. Да-да, уважаемый продавец, мне интересно знать, что значит слово «грязнокровка».

* * *

Не знаю, как Гарри, а вот меня аптека, где продавали ингредиенты очень заинтересовала. Да, пахнет тухлыми яйцами. Большое дело. Но зато сколько всего можно интересного сварить из этих ингредиентов. Да и сами по себе они интересны. Так. Не забыть взять брошюрку с их адресом, чтобы совиной почтой заказывать у них нужное. И каталог, который я беру во всех магазинах. Да, не за бесплатно. Да, я доплачиваю. Но самообразование требует жертв. В том числе и золотопускание. Раз уж я живу жизнью Гарри, я не могу подвести его. И последний вопрос. Что значит слово «грязнокровка»?

* * *

Сундук? Ну, это скорее чемодан, но нахрена мне эта бандура?... Хагрид, ты посмотри на себя. А теперь посмотри на меня. Как я его таскать то буду?… Это в твоих руках и при твоих размерах… К чёрту колёсики!... Традиция? Вы тоже так считаете уважаемый продавец? Была такая традиция, когда священники сжигали волшебников. Хотите я расскажу Вам об этой традиции?... Нет? Тогда покажите, что у Вас есть интересное… А это что?... Сумка с расширенным пространством и облегчением веса? А без бисера и вышивки есть? Я вообще-то парень, а не девочка… Ну, другое дело. Ведь можете же! А каталог у вас есть?… Знаю, что придётся доплатить… Так, вроде всё. А, нет! Скажите, вы знаете что означает слово «грязнокровка»?

* * *

Ну, здравствуй, Хедвиг. Учитывая то, как в каноне ты собой прикрыла Гарри, жертвуя собой, это имя тебе полностью подходит. Ах да, уважаемый, Вы не окажете мне любезность? Вы не могли бы объяснить мне значение слова «грязнокровка»?

* * *

И вот я держу в руке волшебную палочку. Да. Ту самую. Остролист, одиннадцать дюймов. И перо феникса. Что Вы говорите, мистер Олливандер? Судьба? О, Вы даже не представляете, насколько это странная вещь, судьба. Тут вообще, странность на странности сидит, и странностью погоняет. Феникс, вроде, символизируют чистоту и возрождение. Насчёт возрождения не спорю. И Том, и я, возродились после смерти. А вот насчёт чистоты… Его перо идеально подошло волшебнику, который с его помощью пытал и убивал людей. А о тёмных заклятиях я вообще молчу. Да и я не очень добрый мальчик. Ладно, сколько с меня? Ах, да. Что Вы знаете о «грязнокровках»?

* * *

После того, как Хагрид сделал ноги, при этом тактично забыв рассказать подробности о том, как пройти на нужную платформу, я задумался.

«По уму, нужно идти в «Дырявый котёл» и снять там номер. Но есть одна загвоздка. Если я там поселюсь, об этом сразу все узнают, и о спокойном месяце я могу забыть. А это не есть гуд. И нет, я говорю не о Дамблдоре с его сворой. Я говорю о поклонниках, которые стремятся пожать мне руку.

По канону, Дурсли, выделили Гарри самую маленькую спальню, и в течении месяца старались его не замечать. Еда не проблема. Я обменял галеоны на нужное количество фунтов. Так что еду Дурслям я оплачу. Мне нужен спокойный месяц. Так, делаю так. Сначала Дурсли. Если не договоримся, иду в «Дырявый котёл».

С Дурслями на удивление легко удалось договориться. Что даже подозрительно. Особенно подозрительно ведёт себя Дадли, доедая остатки моего торта.

* * *

На следующий день я отправился в банк Гринготтс. У меня вопросы…

Несколько часов спустя.

Я задумчиво вышел из банка, перебирая в уме то, что узнал. Во-первых, я сын Джеймса и Лили. Что не может не радовать. Ни Снейп, ни Сириус Лили в тёмном углу не «зажимали». Во-вторых. Джеймс не был Лордом Поттером. У меня были подозрения, что Сириус отказался от титула Лорда, назло семье. А Джеймс, просто поддержал друга, и так же не стал Лордом, чтобы не смущать друга. Ну, типа олень. Так же было подозрение, что за проказы Джеймса, мой дед просто лишил его этого титула. Но нет, его не лишили этого титула. Всё просто. Титул Лорда не наследуется. Он зарабатывается трудом, кровью, и потом. Претендент должен получить мастерство хотябы по одному из направлений магического искусства. Лучше, в двух. Там что-то связанно с ритуалами, которые сканируют магический резерв претендента, мастерство и знания. Джеймс и Сириус учились и практиковались, чтобы стать Лордами, и были близки к этому, просто они не успели.

Деньги с моего детского сейфа Дамблдор не трогал. Да и не смог бы, так как он не является моим магическим опекуном. Моим магическим опекуном является Сириус Блэк, и его обязанности с него никто не снимал. Дамблдор же просто отдал меня Дурслям, скормив обществу сказку о защите крови, и безопасном месте. Да, ему позволили. А кто бы ему запретил? Да, общество проглотило, ведь Альбус великий белый маг, и прочее, и прочее. Ему верят.

Ах, да. Те горы золота, что я видел на экране в моём прошлом мире, и те горы золота, которые теперь лежат в моём детском сейфе, это не родители оставили Гарри. Нет, они положили семь тысяч. По тысяче на каждый учебный год. Обычная практика среди чистокровных. Собственно, поэтому его и называют «Детский сейфом». Откуда взялось остальное золото? Мне подарили волшебники. Да, я тоже удивился.

Волшебники оказались весьма прагматичными личностями. На дни рождения Гарри они не покупали подарки, потому что не знали, что мне может понравиться. А потому, как говорится: «Лучше деньгами».

Курочка по зёрнышку клюёт, верно? Вот она и наклевала. Да. Осталось немало одиноких волшебников, семьи которых были убиты Пожирателями Смерти. Конечно, их накопления, после смерти, ушли к родственникам. Но часть денег, по завещанию, было положено на мой счёт. Так сказать, в качестве благодарности за то, что я отомстил за их погибших близких. Таких завещаний было не много, но они были.

Что ещё? Завещание моих родителей, по распоряжению Альбуса Дамблдора, было изъято. Да, во имя моей безопасности. И да, он имеет на это законное право. А кто поинтересуется? А зачем ему это? А не работаете ли Вы на Пожирателей Смерти, голубчик? Одним словом, дураков связываться с Дамблдором нет.

Да, помимо того завещания есть ещё письменное распоряжение Ваших родителей. Да по распоряжению Ваших родителей, наш банк пересылает Вашим опекунам каждый месяц по тысяче галеонов в удобной для них валюте. Да. Воспитание наследника Поттеров, дело не из дешёвых. И дело тут не только в еде, и в одежде. А в учителях и репетиторов, которым нужно платить. Так что если вдуматься, то тысяча галеонов на месяц, это не так много.

А причём тут Дурсли? В письменном распоряжении Поттеров было сказано, опекун. Да, мы понимаем, что Ваши родители имели в виду волшебника в лице Сириуса Блэка, но на данный факт не было письменного указания. Будьте добры, ознакомьтесь. Видите, об имени опекуна и его расовой принадлежности нет ни слова. Да, контроль на выплату взял на себя Альбус Дамблдор. Да, по закону он имеет право. Да, у нас есть письменное разрешение от Ваших родителей, относительно права Альбуса Дамблдора контролировать передачу денег Вашему опекуну. Да, можете ознакомиться с данным документом.

Одним словом, мрак. Были и другие вопросы, и ответы, но сейчас я шёл туда, ради чего я вообще сегодня приехал на Косой переулок. Я искал книжный магазин, со старыми книгами и учебниками.

Искомый магазин я нашёл довольно быстро. Вежливые вопросы-ответы-просьбу. Да, эти книги были запрещены. Я вежливо купил несколько справочников, и намекнул, что если всё же, совершенно случайно, по независящим от продавца причинам, среди этих справочниках окажутся нужные мне книги, я не буду в обиде, и заплачу ту сумму, что укажет продавец. А пока продавец заворачивает мою покупку, я пойду, посмотрю, что у него в магазине есть ещё интересное.

Так я стал обладателями двух книг по легилименции и окклюменции. Правда, потом пришлось дважды возвращаться к продавцу, потому что по пути к двери я видел «очень нужные книги». Но затем я взял себя в руки, и мужественно смотрел исключительно на дверь всю ту дорогу, что шёл к ней от продавца. Это было сложно.

* * *

Закрыв книгу, я задумался о том, что я узнал о магии разума.

У нападающего мага, с помощью легилименции, свои преимущества. У обороняющего мага, с помощью окклюменции, — свои. Если сцепятся равные маги, как по силе, так и по знаниям-опыту, победит тот, кто защищается с помощью окклюменции.

В принципе, маг может защититься и от сильного легилимента. Недолго. Даже если его соперник сильнее в разы. Но есть черта, выше которой нападающий маг, за счёт своих сил, может просто продавить защиту своего соперника, защищающийся с помощью окклюменции, и выжечь ему мозг.

Итак. Коротко. Что есть мы, когда попадаем в своё внутренний мир? Когда наше сознание уходит во внутренний мир, оно переходит в иное состояние, тем самым воплощаясь в Аватара.

Когда мы покидаем внутренний мир, Аватар растворяется, ведь наше сознание вновь переходит в иное состояние.

Что есть Аватар в понятии мага разума? Это всё тот же разум, но в ином состоянии. К примеру, мой Аватар может воспринимать себя не только в виде тела Гарри Поттера, как у меня сейчас. И не только в виде своего прошлого тела, в виде которого я попал во внутренний мир в день смерти Гарри. Но практически в любом виде. В виде облака, воды, огня. Дракона. Рыцаря. Минотавра. Змеи. Тело Аватара можно представить из чего угодно, и какое угодно.

Просто копия нашей физической плоти для нашего разума более удобна, вот разум и создаёт своё воплощение в виде Аватара по нашему физическому образу и подобию.

Находясь в виде Аватара, наш разум может влиять на окружающий внутренний мир. В этом мире мы как Боги, но с ограничениями, в виде знаний, опыта, и силы.

Вот, Дамблдор, точнее, его Аватар, вторгся в мой внутренний мир. А мой внутренний мир состоит из моей ментальной энергии, которой я в любой момент могу обратить против Аватара Дамблдора. В этом преимущество окклюменции. К примеру, я могу превратить свою лавочку в огненное или ледяное копьё, и обратить его против вторженца. Я могу вообще обратить весь мой внутренний мир в Геенну Огненную.

НО! Я создал огонь, который может сжечь Аватара Дамблдора. Он же может сжечь и меня. Ведь у Аватара Дамблдора та же природа, что и у моего. Моё преимущество в том, что созданный мной огонь послушен моей воле, и не приблизится ко мне, пока я сам этого не захочу. Ведь он создан мной, и находиться в моём мире.

На стороне Аватара Дамблдора будет его знания, опыт и то количество ментальной энергии, которую Дамблдор сможет поддерживать своего Аватара через энергетический канал, что их связывает.

Пока моё сознание находится в виде Аватара, то встречая Дамблдора на своей территории, я пользуюсь всеми возможностями и энергией моего внутреннего мира.

Но если Аватар Дамблдор проник до того, как я воплощусь в своём внутреннем мире в виде Аватара. То его будут сдерживать лишь те стены, преграды, и ловушки, что я создам из ментальной энергии.

Кстати, Аватар Дамблдора состоит в виде ветра. Ну, или воздуха. Поэтому Гарри и чувствовал ветерок в своей голове, когда этот белобородый педофил сканировал его разум.

Но даже в виде Аватара я не смогу ему противостоять. Слишком велики его сила и опыт. Единственный для меня выход — прятаться. Пока мои барьеры и ловушки будут сдерживать Аватара Дамблдора, я должен успеть схватить ноутбук с воспоминаниями, и покинуть внутренний мир, как пределы обитания моего разума.

Ложные воспоминания, конечно, эффективны. Но только в случае, поверхностного сканирования.

Но после пережитого у Дурслей, я готовлюсь к худшему варианту. Я готовлюсь к глубокому сканированию с помощью легилименции. Почему я выбрал тактику — бегство? И не боюсь ли я того, что Аватар Дамблдора будет меня искать, и найдёт? И да, и нет. У Легилименции есть серьёзный недостаток. Он разрушает мозг. И чем глубже сканирование, тем сильнее и необратимы последствия. Разрушения мозга усиливаются при сопротивлении жертвы. И если Дамблдор будет упорствовать в своих поисках, он рискует обратить меня в растение. В результате со мной получиться тоже, что и с родителями Невилла. А этого Дамблдору не нужно. Тем более, что отпечаток ментальной энергии Дамблдора, для следствия и суда будут как отпечатки пальцев. А я, вообще-то, национальный герой. А на Дамблдора, как показывает канон о четвёртом курсе Гарри, тоже есть управа. Во всяком случае я на это надеюсь. В противном случае живым я ему не дамся.

Моя главная беда заключается в том, что у меня нет учителя. Нет, не только для того, чтобы он объяснил мне непонятные моменты. Главная задача учителя, это тренировка. И не столько в мастерстве, сколько в силе. Учитель давит на щиты своего ученика. Давит потихоньку, позволяя ученику определить место воздействия, и вливая свою ментальную силу, усиливать щиты. Когда у ученика заканчивается ментальная энергия, учитель прекращает «нападение». После того, как ученик восстановил силы, «нападение» повторяется.

Это как качание мышц. Если взять слишком тяжёлую штангу, ты её либо не поднимешь, либо надорвёшься. Так же качаются и ментальные щиты.

После прочтения книг, я уже по другому посмотрел на действия Снейпа. То, что в каноне делал Снейп с Гарри, я даже не знаю, как это сказать. Снейп не укреплял защиту Гарри, своим постепенным давлением. Снейп просто разрушал её. Хуже того, он не позволял ей восстанавливаться. Хуже того, Снейп желая вытянуть самые унизительные воспоминания Гарри, разрушал природные барьеры. Фактически, Снейп сделал всё возможное, чтобы из Гарри сделать шизофреника, и Гарри был в шаге от распада своей личности. Очевидно, Снейп понял, что уже переступил черту, и отказал Гарри в занятиях.

Хотя, если вдуматься, Снейп действовал по приказу Дамблдора. И если вначале этот приказ Снейпу понравился, то потом он изменил своё мнение. Гарри реально был в шаге от распада личности и разделения своей участи вместе с родителями Невилла. Я думаю, Снейп специально оставил омут памяти со своими воспоминаниями без присмотра, дабы иметь причину отказать Гарри в занятиях. Всё же Гарри был сыном Лили. А он ей вроде как что-то обещал.

Чем больше я думаю о том Гарри с пятого курса, тем больше я восхищаюсь им. После такого неоднократного изнасиловании памяти и личности, сохранить разум, и удержать его от распада, воистину, Гарри был уникальным волшебником. Да, впоследствии у Гарри были резкие перепады настроения, и даже пару раз нервные срывы, но он смог взять себя, разум, и эмоции под контроль…

И тут я замер. На меня, вдруг, нашло озарение. Ведь я подхожу к проблеме не совсем верно. Точнее, я думаю не совсем правильно. Вначале я попал во внутренний мир Гарри. Видел как он «уехал» на поезде. Нашёл несколько листков, олицетворяющие его память. Точнее, воспоминания. Каждый раз, когда я хотел попасть во внутренний мир, я представлял внутренний мир созданный Гарри. Я видел этот мир, и при «погружении», использовал зрительный образ вокзала, созданный Гарри, как ориентир.

Так в чём же озарение? А в том, что это внутренний мир Гарри. Не мой. Гарри. На вокзале были воспоминания Гарри. И лишь потом там появлялись мои воспоминания, но лишь те, что я получил находясь в теле Гарри. НО! МОИХ воспоминаний из прошлого мира там не было и нет. Но я помню прошлый мир. Я помню, что жил в России. Помню семью, мать, брата. Помню, кем я был. Как жил.

Я лёг в постель, и провалился в транс. И вот я стою на вокзале. Ещё раз повертев пришедшую ко мне идею, я замер. Важно не просто найти место, где хранятся мои воспоминания из прошлой жизни, но и защитить их. Нужны эксперименты. Ещё в прошлой жизни я прочитал «Граф Монте-Кристо». И книга мне понравилась значительно больше, чем фильмы. Попытался представить её в своих руках. И-и-и, ничего. Пусто. Но я помню содержание книги. Нет, не слово в слово. Но я помню сюжет.

Как там написано в книге по окклюменции. Нужно представить место, где вы чувствуете себя комфортно. Хотя, в принципе, можно представить любое место. Теперь, находясь во внутреннем мире Гарри, я вновь закрываю глаза, я пытаюсь представить внутри себя комнату. Ведь раз я помню о прошлой жизни, значит, через меня и нужно искать ниточку к месту, где завалы книг с теперь уже МОИМИ воспоминаниями.

Чётко представляя комнату, я разогнал магическое ядро, и начал вдыхать ментальную энергию, создавая задуманное. Неделя. Я бился головой об стену неделю, пока у меня не появилась дикая идея. Сев на лавочку во внутреннем мире Гарри, я попытался вернуть себе образ того меня, из моего мира. Тело поплыло, как воск. Не знаю, как лицо, а вот всё остальное, моё. Вновь сосредоточился на комнате, где хранятся мои воспоминания из моего прошлого мира. И сразу понял, что у меня получилось.

Неделя. У меня ушла ещё одна неделя, и дикое количество ментальной энергии, чтобы осуществить задуманное. Когда комната в моём воображении стала более менее стабильна, я представил, что стал проваливаться в неё.

Иллюзия падения, и я шмякаюсь на пол, усыпанный книгами. Взяв одну из ближайших книг, я едва не пустился в пляс. У меня в руках был фанфик о Гарри Поттере. А я их в прошлой жизни перечитал целую кучу.

Тут мне пришла ещё одна идея. Осмотревшись, я освободил часть пола, и решил вернуться во внутренний мир Гарри. И нифига! Я не смог переместиться. Фактически, я оказался заперт в комнате, со своими воспоминаниями. Я начал шаг за шагом мысленно повторять свои последние действия, и у меня появилась теория, которая, в принципе, вписывается в сложившуюся ситуацию. Я вновь представил, что мой Аватар поплыл, превращая моё тело в тело Гарри Поттера. После чего потянулся к его внутреннему миру. Стоило мне оказаться на его вокзале, как я облегчённо выдохнул. Струхнул я будь здоров. Быть запертым внутри собственного разума, что может быть хуже?

Вывод очевиден. Для перемещения сознания в каждый из внутренних миров, нужен соответственный вид Аватара.

Но взяв себя в руки, несусь к лавочке, где у меня появляются листы с воспоминаниями, которые я получаю в теле Гарри. Если воспоминания появляются именно на этой лавочке, возможно, Гарри специально её так запрограммировал, когда создавал её. Тут, кстати, уже лежало несколько листов. Собственно они мне тоже нужны, чтобы проверить свою теорию. Сконцентрировавшись на последнем воспоминании, трансформирую листы в CD диск, и запитав его ментальной энергией, загружаю его в ноутбук. Включаю режим онлайн.

К вопросу об онлайне. Если я включаю запись о событиях внешнего мира, то я вижу запись только того, что видели мои глаза, и слышали мои уши. А вот воспоминания о событии происходящие во внутреннем мире, я могу просмотреть из любого угла и с любого расстояния. Ибо мой внутренний мир я и есть. Вот вижу, как я в очередной раз, появляюсь на вокзале, а спустя время сел на лавочку. Тело моё поплыло, превращаясь в себя прошлого. И вот я исчезаю. Вот вернулся в виде Гарри, вскочил, и бегу к лавочке с воспоминаниями.

Это была победа! Эта была очень и очень серьёзная победа! Я боялся, что уходя в СВОЙ внутренний мир, я оставлю след. Типа коридора или двери, ведущую в МОЙ внутренний мир. А этим, в моё отсутствие, может воспользоваться враг. Но этого не произошло, потому, что отправная точка к моим воспоминаниям прошлого мира, я делаю через Аватара, в виде моего прошлого тела. Но самое интересное, похоже я нашёл способ к доступу так называемой памяти души. И это открывает просто ошеломительные перспективы!

Теперь беру ноутбук, и для надёжности пропитываю его всей доступной ментальной энергией. Преображаюсь, и погружаюсь из внутреннего мира Гарри в свой внутренний мир.

-ДА-А-А! — Кричу я.

Создаю столик, и удобное кресло. Установил на столике ноутбук. Преображение, и перемещаюсь во внутренний мир Гарри. Концентрируюсь на памяти, выискивая нужную книгу по истории.

-Супер! — Радуюсь я. Все воспоминания из книги как на ладони.

Но цель, которую я хочу достигнуть, достигнута не полностью. Вновь преображение, и подхожу к скамейке, где знания обретают своё физическое воплощение. По идее, можно было бы сделать так, чтобы полученные знания сразу перемещались в ноутбук. Но подумав, я отказался от этой идеи. Самое простое, не значит самое умное. А в моём случае, самое безопасное.

Дело в том, что для легилименции нужен зрительный контакт. Без зрительного контакта можно считать с сознания лишь эмоции. Так вот, через зрительный контакт можно заложить в подсознание закладки. Это как двадцать пятый кадр, переданный жертве через его зрение. А раз мой ноутбук имеет функцию записи и воспроизведения видеофайлов, то есть то, что я вижу, то закладки могут попасть сразу на жёсткий диск ноутбука. Прямо в мою основную память и воспоминания. Как я их потом буду искать? Конечно, можно установить что-то вроде антивирусную программу. Но я не знаю механизма создания закладок в подсознании, и их правильного выявления. Да и рисковать не хочется. Уж лучше я ручками всё переберу. Так надёжнее и спокойнее.

Так что я подхожу к скамейке, и взяв её, погружаюсь в свой внутренний мир. Установил скамейку так, чтобы не мешала. Преображение, и вернулся во внутренний мир Гарри. Осмотревшись, я вернулся в реальный мир.

-Твою мать! — Успел сказать я, прежде чем я потерял сознание.

Очнулся через сутки. Голова гудела, как Царь колокол. Неделю я приходил в себя, подъедая запасы еды в своей комнате. Ночью, пополнял их из холодильника. Сейчас я не хотел видеть Дурслей. Но потом всё же не выдержал, и взял справочник зельевара. Пролистал его, и погрузился во внутренний мир Гарри. Внимательно всё осмотрел. Книги нет. Преображаюсь, и перемещаюсь в мой внутренний мир.

Книге на лавочке, я улыбнулся как Святому Граалю. Трансформировал справочник в CD диск, и скормил его ноутбуку. Прочитал пять страниц, преображение, и вот внутренний мир Гарри. После чего вынырнул в реальный мир. Посмотрел на свои руки, и увидел вместо них обтянутые кожей кости.

Перед глазами появился возмущённый волк, из мультфильма «Жил был пёс». Вот он мне возмущённо говорит:

«Што, опять?!»

Зайдя в ванную комнату, долго смотрел на себя в зеркале. Видит Бог, если бы я не был так физически и морально истощён, я бы закричал. Но всё, на что меня хватило, это выдавить:

-Привет, Имхотеп.

Удивительно, но мумия, с нездоровым блеском в глазах, в зеркале губами повторила за мной сказанное.

Спустился на первый этаж. Из гостиной доносились звуки телешоу. Мельком глянув, увидел голову Вернона и Петуньи, смотрящие телевизор. Я же направился на кухню к холодильнику. Ага, Дадли крутит своим задом, выискивая в холодильнике себе вкусняшку.

После того, как голодный Дадли умял половину моего торта, его отношение ко мне улучшилось. Более того, он даже стал одёргивать своих родителей, когда их начинало заносить в отношении меня. Всё же он может быть не такой задницей.

Хотя, я грешу на торт, что мне подарил Хагрид. Что-то мне подсказывает, что в нём были зелья. Скорее всего, зелья доверия. Больно уж подозрительно Дадли стал доверять тому, кто рядом с ним. А после переезда в маленькую спальню, рядом с ним живу я. Всё же молодец я, что скормил ему половину своего торта. А вот ко второй половине торта, я по понятной причине, притронуться побоялся. Так что и она улетела в топку Дадли.

-Привет, Большой Дэ. — Мне не трудно, а ему приятно. — Есть что пожевать?

-Ага, мама сделала классные буде-е-е… — Дадли с лимонадом в руке обернулся, и не сумел закончить фразу.

Из его рук выпала пластиковая бутылка Пепси. Его глаза широко расширились. Лицо резко побледнело. А на его штатах стала стремительно расползаться мокрое пятно.

-Да, — скривился я. — Я знаю, что выгляжу не очень.

В глаза Дадли ясно читалось: «Оно ещё и говори-и-ит?!».

Вот у Дадли закатились глаза, и он, потеряв сознание, рухнул на пол.

«Громко», — краем сознания отметил я, хотя всё моё внимание уже поглотили сокровища, сложенные в холодильнике.

На звук упавшего Дадли прибежали Вернон и Петунья.

-Что здесь про-о-о…, — начал кричать Вернон, но стоило мне повернуться, как картина повторилась.

Вот только мочевой пузырь Вернона оказался более стойкий, чем у Петуньи. Непередаваемая пантомима лиц, и ещё два тела рухнули на пол.

Держа в руке кефир, я размышлял о превратности судьбы.

И вновь я повторюсь о том, что ещё в прошлой жизни я заметил любопытную закономерность. В тот момент, когда у меня в жизни всё налаживалось, и я начинал с оптимизмом смотреть в будущее, как жизнь била меня мордой об асфальт. Да так, чтобы кровь на пол улицы.

Я обезопасил свою память. Разумеется, я не собираюсь останавливаться на достигнутом. У меня ещё уйма работы для её защиты. Ведь лучшая защита, это нападение. Но всё же, я обезопасил свою память. Эти моральные уроды, в лице Дурслей, три недели меня не трогали, чем очень мне помогли. И всё благодаря Дадли. Ещё неделю, и я больше никогда их не увижу. Мне нужна всего одна спокойная неделя, ведь я многое не прошу. Дадли об этом позаботился бы. И вот вам! Я стою у трёх тел, что от пережитого нервного потрясения теперь лежат в глубокой отключтке. И всё что я теперь могу сделать, это стаять над тремя лежащими телами, и, скривив лицо, сказать:

-Вот Дьявол!

Платформа девять и три четверти.

Неделя пролетела как день. Всё это время я отъедался, что не особо то и помогло. Да и что можно нарастить на кости в течение недели? А вот Дурсли притихли. Учитывая, что Вернон установил на свои двери, и двери Дадли мощные замки, нет, они меня реально боятся. А вот на мою дверь он замок не поставил.

И вот наступил день моего отъезда. Я не стал просить Вернона отвезти меня на вокзал. Он реально стал нервным. Ещё в аварию попадём. В общем, я попросил вызвать мне такси. Впервые за эту неделю я увидел на его лице улыбку. Я, вообще-то хотел сам заплатить за такси, но Вернон был так рад моей идее, что заплатил из своего кармана.

Провожало меня всё семейство. Очевидно, не веря своему счастью, и желая убедиться лично, что я уеду. Правда, шофер всё время косился, то на меня, то на Дурслей. Ну, это не удивительно. С моей-то рожей. Загрузил багаж, да, я купил чемодан, нормальный чемодан, а не тот сундук, что таскал Гарри. Подумав, я решил, что чемодан всё же нужен. Да, он пустой. Лишние вещи я потом в него выложу. И вот я встал возле открытой двери машины, и задумчиво посмотрел на Дурслей.

-Надеюсь, мы больше никогда не увидимся, — искренне сказал я.

«Господи, у них такие счастливые лица на мои слова, будто я сообщил о том, что они выиграли государственную лотерею! Что недалеко от истины. Да они просто светятся!»

-Хотя, у меня ещё остались к вам вопросы. Так что придёт день, и я вернусь.

«Мндам. Облом вам. Счастья, как не бывало».

Сел в такси, и закрыл дверь. А шофёр смотрит на меня квадратными глазами. На что я лишь пожал плечами.

Кстати, я так и не понял, почему канонный Гарри поехал на вокзал в своих обносках. Нет, новую одежду я не покупал. Какой смысл, если я её пару раз одену, и выброшу? Я же из неё просто вырасту. Так что ещё в доме Дурслей я спокойно надел школьную форму. Кроме мантии, разумеется. Со стороны я смотрелся нормальным школьником в школьном костюме. Да вы выгляните за окно. Все дети на улице одеты в школьную форму своих школ. Словом, на вокзал я приехал и вступил на него как белый человек. Но люди всё равно останавливаются, и провожают меня долгим взглядом.

«Блин, чувствую себя знаменитостью. Хотя, я и есть знаменитость. Где тут этот проход? Да вы издеваетесь?!»

Да-да. Топтуны. Рыжая семейка стоит на стрёме. Ибо в моём лице они желают обрести светлое, и обеспеченное будущее. Собственно, эта была одна из причин, почему я отправил Хедвиг в Хогвартс своим ходом. Слишком приметная птица. Да и крылья ему следует размять. Да, Хедвиг — мальчик. Ну, или самец. Но клетку я везу с собой. За неё деньги заплачены.

Поправив кепку, я дождался, когда сквозь нужную колонну пройдут волшебники. Кивнув головой, пошёл следом, под внимательным взглядом рыжей семейки. А я ведь пораньше приехал. Сколько же они тут уже стоят?

Секунды, и в тумане пара я вижу поезд. Поезд… впечатлял. Было в нём что-то волшебное. Найдя последний вагон, я застолбил место, поставив клетку, и чемодан. После чего решил прогуляться вдоль всего поезда. Да, я приехал на два часа раньше, так что людей здесь не много. Время от времени я выглядываю в окно, чтобы не пропустить её. Да, я ищу самую умную ведьму своего поколения, не считая скромного себя, разумеется. И нет. Меня, в первую очередь, интересует её умственные способности. Проблема каноной Гермионы была в том, что она сама не знала, чего хочет от жизни. Нет, она много чего хотела, но у неё не было конкретной цели. Что она и продемонстрировала в школе, читая, внимание, всё подряд. Я же могу дать ей цель. У меня есть, чем её заинтересовать.

Насчёт амурных дел с ней, я ещё не решил. И вообще, я её ещё даже не видел! Здесь не сказка из книг. Здесь реальность. Хотя, элементы сказки тут присутствуют. И чем дальше эта сказка, тем она страшней.

Пройдя насквозь весь поезд, и не найдя цели, я вышел, и занял удобное для наблюдения место возле колонны. Часть волшебников прибывало через камины. Часть, через проход девять и три четверти. Часть аппарировали на специальную площадку. Причём, явно используя портал, рассчитанный на время прибытия. Очевидно, чтобы не было давки и недоразумений. Умно.

Пока я ждал Гермиону, мне было о чём подумать. В каноне Гермиона была лидером в золотом трио, во всяком случае во многих позициях. Может она хотела самоутвердиться. А может она боялась перестать быть полезной, и тем самым потерять дружбу Гарри и Рона. Очевидно, она думала, что её помощь, это обязательная плата в их дружбе. Во всяком случае для Гарри и Рона. Поэтому, когда Гарри превзошёл Гермиону по зельям, она очень болезненно восприняла это. Я так и не понял, что с ней в тот момент творилось. Уязвлённая гордыня, или страх потерять друзей. Но, так или иначе, Гермиона уступила позицию лидера для Гарри, взяв «шефство» над Роном.

Дальше. Гермиона фанатично верила взрослым. Но наступил момент, когда действия взрослых пошли в разрез с её понятиями о морали и чести. Но она не стала слепо закрывать глаза на их действия. И когда новый министр пришёл к Уизли на день рождение Гарри, чтобы огласить завещание Дамблдора, именно Гермиона указала ему на то, что министр нарушил закон. Более того, когда после смерти Дамблдора выходит книга Риты Скитер о грязном прошлом Дамблдора, именно Гермиона усомнилась в святости Дамблдора, а вот Гарри, услышав это, стал яростно защищать своего кумира.

Одним словом, Гермиона, несмотря на свою твердолобость в некоторых вопросах, способна трезво оценивать ситуацию, и если нужно, менять свои жизненные приоритеты.

Но наиболее её ценным качеством я считаю верность. Верность, как друга. Хотя, изначально, я хотел держать Гермиону на расстоянии от себя. Рядом со мной ей будет грозить смертельная опасность. Ведь я цель номер один. Если я буду вынужден бежать, а я буду вынужден бежать, Гермиона последует за мной. Ну, во всяком случае я так думаю. Во что тогда превратиться её жизнь?

Но здраво взвесив все за, и против, я пришёл к выводу, что Гермионе в любом случае будет грозить смертельная опасность, когда Волан-де-Морт придёт к власти. И в первую очередь из-за Дамблдора. Он промоет ей мозги так же, как промыл мозги родителям Гарри. И вместо того, чтобы бежать, она останется сражаться с ветряными мельницами, и погибнет.

Если подумать, и проанализировать канон, после возрождения, Волан-де-Морт вовсе не захватывал власть. Волшебники сами отдали ему власть. Они могли уничтожить Волан-де-Морта, когда он был слаб. Они знали поимённо всех его сторонников. Более того, волшебники устроили настоящую травлю на Гарри, когда он начал призывать их остановить возродившегося Волан-де-Морта. Но волшебники отдали власть Тёмному Лорду так же, как в своё время политики Германии отдали власть Гитлеру.

Так что смерть Гермионы никому не нужна, кроме Дамблдора, чтобы потешить своё эго. В смерти Гермионы просто нет смысла. Волшебники хотели прихода власти Волан-де-Морта. И если в голове Гермионы сохранится хоть капля разума, она по любому будет вынуждена покинуть Англию. И если ей суждено бежать, то не лучше ли будет помочь ей подготовиться к побегу?

Также не следует забывать о будущем. Рано, или поздно мне нужно будет создавать семью. И упускать такую волшебницу как Гермиона, просто глупо. Да, сейчас я строю свой будущий брак из расчёта. А как говорила моя мать, когда я был маленьким: «Брак по расчёту будет удачен, если расчёт был правильный».

Да и не сможет Гермиона найти себе мужа. У неё очень непростой характер. У неё слишком много тараканов в голове, с которыми нужно будет смириться, и принять Гермиону такой, какая она есть. Гермиона и Рон притирались друг к другу пять лет, прежде чем у них стало что-то вырисовываться. Да и то лишь потому, что Гарри невольно удерживал их от разрыва своих отношений. На протяжении этих пяти лет искры от них летели во все стороны.

Есть надежда на Крама. Но тоже не вариант. Да, Гермиона ему понравилась. Да и он — ей. Но Гермиона жаловалась Гарри, что Крам любуется ею, когда она читает, или учится, а это её сильно злит. А это практически приговор. Эта трещина превратится в пропасть, и сам того не осознавая, виноват будет Крам. Ведь что может быть более естественным, чем любоваться своей девушкой.

Так что, если бы не каноный Гарри, быть Гермионе старой девой. Поэтому, мне следует держать Гермиону на некотором расстоянии, чтобы наша дружба не стала стеной в наших возможных будущих отношениях.

Когда Эмме Уотсон сказали, что её Гермиона должна будет поцеловать Рона, Эмма была в шоке. Она психологически не была готова поцеловать человека, к которому относится как к брату. В каноне Гарри и Рон не видели в Гермионе девушку, чем немало обидели её. Но это справедливо и в обратную сторону. Девушки тоже могут перестать замечать в своём друге парня. И Эмма Уотсон наглядно продемонстрировала это.

Так что не следует Гермиону слишком сильно приближать как друга, и время от времени напоминать ей, что она девушка. Так же Гермиону следует держать на расстоянии из-за возможного предательства. А с возможностями Дамблдора это более, чем возможно. Ахиллесова пята Гермионы, это её жажда знаний. И Дамблдор может надавить на это, убедив её шпионить, то есть присматривать за бедным мной, и обо всём странном докладывать мудрому ему. Ради моего блага, разумеется. А за это он даст ей вот эту интересную книжечку. Собственно, это одна из причин держать Гермиону на неком расстоянии, и слишком сильно не впускать её в свою душу. В прошлом мире меня уже предали отец и старший брат. Эту боль я больше не хочу испытывать. Но я знаю как прикрыть ахиллесова пяту Гермионы. И Выручай комната мне в помощь.

Но это всё планы на далёкое будущее, которого может и не быть. В первую очередь мне нужна Гермиона для того, чтобы следить за мной ради меня самого. То, что со мной случилось, а я имею в виду своё нынешнее плачевное физическое состояние, очень напугало меня. Точнее, напугало моё отношение к своему здоровью.

Я внимательно просмотрел свои воспоминания о тех неделях, что выпили из моего тела все соки, и пришёл к неутешительному выводу. Когда я начинаю приближаться к поставленной цели, то я превращаюсь в маньяка от науки. Я видел, что стал стремительно худеть. Но мой разум не воспринимал опасность, полностью сконцентрировавшись на конечной цели. Мои инстинкты самосохранения были словно выключены, и моё сознание просто не восприняло нависшую над моим здоровьем угрозу. Я даже забывал есть. Отсюда вывод. Мне нужен кто-то, кто в нужный момент сможет взять меня за шкирку, и вытащить на свежий воздух.

Во всяком случае с Гермионой, время от времени, эту процедуру точно следует проделывать, вытаскивая её из книжных завалов. И один из способов сделать это, это надавить на её чувство ответственности за другого человека, тем самым отвлекая от жажды знаний.

То, что я могу Гермионе предложить больше, чем Уизли, это факт. И пока что, в ближайшие годы, нам с ней по пути. А если потом Гермиона решит пойти своей дорогой, я ей мешать не буду.

Постепенно народ прибывал, и чувствовалось, что порталом предпочитают пользоваться чистокровные волшебники. Собственно, так и появились Малфои. Достойно. Эффектно. Ага. К Люциусу тут же подошли его… интересно, кто они ему? Вассалы, или должники? На друзей они не тянут. Не то отношение у Драко было к Креббу и Гойлу. Чинно поздоровавшись друг с другом, Люциус великодушно кивнул сыну. Драко, Кребб и Гойл, отправились устраиваться. Их родители, молча, проводили их взглядом. Вот трое мальчишек отдали своих пернатых почтальонов в специальный вагон, для перевозки сов. Вот они скрылись в последнем вагоне. А нет, семьи волшебников, возглавляемые Люциусом, потихоньку идут к последнему вагону, о чём-то разговаривая на ходу. Ну, да. Мужики — о своём, их жёны — о своём.

Нужно признать, что Люциус, на фоне окружающих, выглядел весьма эффектно. Нет, он не был павлином, среди ворон. Он был… даже не знаю, как это сказать. Это нужно видеть. Он был словно хозяином бала. Аура силы и власти? Нет, не то. Не совсем то. Он был… выше. Да, это наиболее близкое определение. Люциус Малфой был выше окружающей его серой массы. И я говорю не о надменности, хотя и её у него хватило бы на десятерых.

Вот Драко с друзьями вышли из вагона, и они подошли к родителям. Как-то незаметно они вновь распались на тройки, и теперь родители давали своим сыновьям последние наставления.

Вот из камина появилась бабушка Невилла, и тут же зорко осмотрелась. А вот это интересно. Я увидел в складках мантии волшебную палочку, которую она держала в руке.

«Похоже, она ожидала нападение, вот прямо сейчас. А вот теперь палочки нет. Как она это сделала?»

Узнал я её сразу. Её шляпа с чучелом грифа были для меня как плакат с надписью «Вот она я!». Ну, и сам Невилл. Полноватый, и слегка неуклюжий мальчик, с коробкой в руках. Ага, осмотрелась, и увидела Люциуса. Её глаза сузились, а лицо потемнело. Было очевидно, что ей есть, что сказать Малфоям… в пыточной. Блин, да от неё люди начали шарахаться, а бедный Невилл просто съёжился.

«Ну, наконец-то!»

Из барьера вышла девочка, с вороньим гнездом на голове.

«А вот это интересно!»

Первое, что бросается в глаза, это её волосы. В фильме у Эммы Уотсон была прическа «девочка-одуванчик». У реальной Гермионы на голове было самое настоящее воронье гнездо. И вот это-то и интересно. «Воронье гнездо» мешало рассмотреть лицо Гермионы. Оно, словно притягивало к себе всё внимание. А лицо у Гермионы было красивое. По-настоящему красивое. Не в обиду будет сказано Эмме Уотсон, но Гермиона красивей её.

Вот восхищённо посмотрев на поезд, девочка покатила тележку.

«Да вы издеваетесь!»

На тележке был чемодан, в котором Гермиона могла поместиться целиком. Ну, может, я и утрирую, но не намного. Вот она подкатила тележку к вагону. С пыхтением сняла чемодан, а дальше, никак. По непонятным причинам Гермиона не стала просить помощи. Может пытается показать себя взрослой? Может гордость не позволяет? Она ведь взрослая и самостоятельная. А может, просто стесняется. В тоже время окружающие также не спешили предложить ей помощь. И с улыбкой наблюдали, как девочка пыхтит ёжиком, втискивая чемодан. Но к этому моменту я уже стоял за её спиной, что бы опередить всех с помощью.

-Вам помочь? — Спрашиваю я.

Гермиона от неожиданности вздрогнула. Потом, не сразу осознала, что спрашивают её.

-Да, если Вам не ой…

-Да, я знаю, что выгляжу кошмарно. Давай вместе. ВАУ! Сейчас догадаюсь. У тебя там кирпичи.

-Нет, — обиженно буркнула девочка, — там…

-Значит камни.

-Не камни! — Обида стала перерастать в злость.

-О-О-О! — И громким шёпотом. — Неужто слитки золота.

Видя, что я играю бровями, Гермиона поняла, что я не издеваюсь, а просто шучу.

-Здесь книги, — чуть виновато говорит она.

-Вот видишь, — на моём лице появилась победная улыбка. — Я оказался прав. Ведь есть выражение: «Знание — Золото!» А ещё есть выражение: «Знание — Сила!» И если ты и дальше будешь носить такие тяжести, ты станешь очень сильной. А ещё можно стукнуть таким чемоданом кого-нибудь по голове. Так сказать, оружие массового поражения. Так и представляю, как ты с лёгкостью размахиваешь этим чемоданом, а волшебники с ужасом убегают от тебя.

Под этот монолог мы тащили чемодан Гермионы.

-Давай сюда. Закидываем чемодан на полку?

Гермиона кивнула головой.

-Тогда вместе.

Но даже вдвоём мы с трудом справились с этой задачей. Сев на лавочку напротив друг друга, я сказал.

-Слушай, это, вообще-то моё купе. Я знаю, что кошмарно выгляжу, так что если тебе неприятно со мной находиться, то я могу перейти в другое купе.

Ну, и как могла ответить порядочная девочка на такое моё заявление? В особенности, после моей помощи?

-Нет-нет, оставайся. Это же твоё купе.

-Уверена? Я не обижусь.

-Нет-нет. Всё нормально. А-а-а…

-Что со мной случилось? Меня морили голодом. Родственники. Я сирота. Жил у дяди с тётей. Но я их больше не считаю своей семьёй. Думаю, что глядя на меня, понятно, почему?

Девочка растерянно кивнула головой.

-Слушай, ты не обижайся только. Мне тут с одним мальчиком поругаться нужно. Ну, заодно, и с его родителями, пока они не ушли. Я быстро.

С этими словами я вышел из купе, а потом и из вагона.

«Ага, вот ты где!»

-Извините, — говорю я, обходя волшебника, — извините, простите, извините.

При этом я понимаю, что своими извинениями я привлекаю внимание. Ну, да. С моей-то мордой, и не привлечь внимание, это нужно постараться. Очевидно, странность в моём лице привлекло к себе внимание и Малфоев. Вот я подхожу вплотную к Драко, и внимательно смотрю ему в глаза. Разумеется, он меня узнал. А вот моим видом, он явно обескуражен. Как и окружающие нас волшебники. Во всяком случае, разговоры вокруг стихли.

Медленно, но в то же время, чётко, говорю:

-Я узнал, что значит слово «грязнокровка». — И сквозь стиснутые зубы цежу, вкладывая в свои слова всю ненависть, на которую способен. — Если хочешь жить, не суйся ко мне. — И продолжаю смотреть в глаза Драко.

Какая будет реакция у волшебника, если на глазах толпы угрожают его сыну? Поэтому в следующий момент на моё плечо ожидаемо легла трость Люциуса.

-Драко, ты не познакомишь меня с этим… молодым человеком.

«Говори прямо, с этим говном. Грубо, но зато честно».

-Я его не знаю, — с брезгливостью выплёвывает Драко.

Делаю шаг и едва не сталкиваюсь с ним нос к носу.

-Но это не помешало тебе назвать меня грязнокровкой.

Толпа шумно охнула, и тут же приблизилась, чтобы не пропустить ни единого слова.

-И всё же, — раздался холодный голос Люциуса, — как Ваше имя?

Я по-прежнему смотрю Драко в глаза.

-Учись, Драко. Вот с этого должен начинаться разговор между двумя незнакомыми волшебниками. Меня зовут Гарри Поттер.

Толпа вновь шумно выдыхает. Я же поднимаю руку, а в следующий момент раздаётся треск, и мою ладонь, и пальцы, окутывают ветви маленьких молний.

-И впредь не советую прикасаться ко мне. В особенности тростью. Я не комнатная собачка. Я этого не потерплю.

Драко неотрывно смотрит на бьющие молнии в моей руке. Трость же с моего плеча тут же пропала. Убрав молнии, снимаю кепку, и поправляю волосы, чтобы был виден шрам. Поворачиваюсь, и смотрю в растерянное лицо Люциуса.

-С кем имею честь говорить?

-Люциус, Люциус Малфой.

«А ты молодец. Быстро взял себя в руки».

-Гарри Поттер, — повторно представился я, и кивнул головой. — Я недавно в магическом мире. Но я уже достаточно много услышал о Вас, мистер Малфой. Как хорошее, так и плохое. Ваш сын действительно может гордиться Вами, мистер Малфой. А вот Вы своим сыном — нет.

Мельком глянул на блондинку, стоящую рядом с ним, я сделал вид, что удивлён.

-Мэм?

-Моя жена, Нарцисса Малфой.

Но я не отрываю от неё взгляд, жадно рассматривая её лицо. Действительно красивая волшебница.

-Мэм, мы знакомы?

-Не думаю, — холодно ответила Нарцисса.

-Странно. — Поворачиваюсь к Драко.

-Значит, тебя зовут Драко. Из уважения к твоему отцу, совет. Не называй незнакомого волшебника грязнокровкой. Иначе ты рискуешь умереть не своей смертью.

Вновь смотрю на Люциуса, и на Нарциссу.

-Моё почтение, — и киваю, давая понять, что разговор окончен.

Получив ответные кивки, я развернулся, чтобы уйти, но замер. Вновь развернувшись, и делаю шаг к Нарциссе.

-Вы уверены, что мы с Вами раньше не встречались?

При этом я прямо таки неприлично рассматриваю её лицо.

-Уверена, мистер Поттер, — всё также холодно отвечает Нарцисса.

Не отрывая своего взгляда от её лица:

-Странно. Я бы мог поклясться, что… хотя, может Вы и правы. Моё почтение. Моё почтение.

Повторно кивнув Малфоям, я развернулся, и иду обратно к своему вагону.

Так, а где Гермиона. Хотя, где же может быть девочка с шилом в одном месте, да ещё которой сказали, что сейчас я иду устраивать скандал? А вот и она.

-Привет.

Гермиона виновато отводит взгляд.

-Всё слышала?

Лицо девочки вспыхнуло, как маков цвет.

-Я просто ходила за тобой, чтобы тебя остановить, и не допустить скандала, — начала оправдываться она.

-Так ты меня хотела защитить? — Вроде как озарило меня.

-Я…это…ну…ты правда Гарри Поттер?

-Ага. Удивительно, правда? А тебя как звать?

-Гермиона Грейнджер. Я тебя другим представляла.

-Ну, уж извини. Сверкающих доспехов у меня нет. Да и белоснежного коня, тоже. Но, похоже, я нашёл свою принцессу.

Внимательно смотрю на смущённую девочку.

-Только ты странная принцесса, раз хотела меня защитить. Обычно, всё должно быть наоборот.

-Я за равноправие полов, — Гермиона задрала подбородок, пытаясь обратить всё в шутку. Но я не повёлся.

-Знаешь, а ведь ты первая после Хагрида, кто решил позаботиться обо мне. Да и Хагрид не особо… он больше кричал.

-Что?

-Необычное ощущение, когда обо мне заботятся. Спасибо тебе. Нет, правда. Спасибо.

Видя, что девочка не знает, куда деть руки от смущения, я решил перевести разговор на другую тему.

-Слушай, а вот твои слова о том, что в твоём чемодане книги, это правда? В смысле ты не шутила? Без дураков?

-Да, у меня там книги. А что?

-А какие? — При этом демонстрируя искренний интерес. — Можешь показать?

Мы достали чемодан, и открыли его.

-О-хо-хо! Так ты не шутила! Глазам не верю! Можно?

Получив кивок, я начал перебирать книги.

-Гермиона? Откуда у тебя эти сокровища?

-Ну, — смутилась девочка моему искреннему восхищению. — Родители купили.

Какое-то время смотрю на девочку:

-У тебя замечательные родители, Гермиона. Завидую. По-доброму завидую.

-Тут и про тебя написано. Например, вот в этой, «Взлёт и падение тёмных искусств».

-Ну-ка, ну-ка. И что там пишут?

-Ты разве не знаешь? Я бы на твоём месте всё о себе прочитала.

-Гермиона. Месяц назад ко мне пришёл Хагрид, он работает лесничим. Так вот, месяц назад он пришёл к нам, и сказал, что я волшебник. До этого момента мне никто не говорил, кто я.

Гермиона явно была удивлена.

-Но как же так?

-Я покажу тебе.

С этими словами я достал тот самый конверт.

-Читай. А потом скажешь, что тебя в этом адресе смущает.

В этот момент в наше купе открылась дверь:

«Да здравствует канон, мать твою!»

-Здравствуйте, вы не против… все купе уже заняты.

-Гермиона, ты как?

-Я не против.

-Мы не против. Заходи.

Устроившись, Рон сел напротив меня и начал внимательно рассматривать мой лоб.

-Я Рон. Рон Уизли. А ты?

-Гарри Поттер. А эта очаровательная девочка — Гермиона Грейнджер.

«Мог бы хотя бы, для приличия, посмотреть на неё. А, нет. Лучше бы ты не смотрел на неё. Похоже, ты ей тоже не понравился».

-А у тебя правда есть, это, — и шёпотом, — шра-а-ам.

-О! Благодаря моим родственникам, бывшим родственникам, у меня целая куча шрамов. Есть на спине. На заднице. На руках. У меня есть даже шрам на ноге от укуса бульдога, которого на меня натравила сестра моего… бывшего дяди Вернона. Тебя какой интересует?

-Ну, я, это, ну, который, — и показывает на свой лоб.

-А-а-а, — разочарованно тяну я. — Этот. Этот шрам мне оставили не мои «любящие родственники», — делаю руками кавычками. — Этот шрам мне оставил убийца моих родителей.

Поднимаю волосы, и показываю шрам.

-Во, чёрт! — Восхищается Рон. — А ты, это, помнишь… его?

-Рон! Да как ты можешь! — Возмутилась Гермиона.

-А чего такого? — Раздражённо спросил Рон.

«Ну, ещё бы, ты тут с героем дружбу налаживаешь, а тут эта девчонка между тобой и мной влезает. В нашу, фактически, уже мужскую дружбу. Фу, ей».

-Между прочим, Рон, Гермиона права.

-Я просто спросил, — набычился Рон, и обиженно отвернулся.

-Ты действительно не понимаешь?

Смотрю на Рона пять секунд.

-Да, Рон. Я помню ту ночь. Я помню маму, на коленях которой я сидел и играл. Помню папу, когда он наколдовывал мне разноцветные мыльные пузыри. А потом пришёл он. Я помню, как папа закричал: «Лили! Это он! Хватай Гарри и бегите! Я задержу его!» Я помню спину папы, когда он закрыл нас своим телом. Я помню, как мама бежала, прижимая меня к груди. Помню, как мама положила меня в кроватку, и начала бегать по комнате, наваливая вещи напротив двери. Помню страх и отчаяние на её лице. Помню, как он выбил дверь. Помню крики мамы и её мольбу о том, что бы он меня не убивал. Она кричала и молила: «Пожалуйста, только не Гарри. Убей меня, но не трогай Гарри». Помню, потому, что теперь её крик мне снится по ночам. Помню зелёную вспышку заклятия. Помню, как мама закрыла меня собой. Помню, как она упала мёртвой. А потом, он подошёл ко мне, Рон, и наставил на меня палочку. И тогда он вновь сказал «Авада Кедавра».

С тех пор больше не было папы и мамы, Рон. Не было их улыбок и смеха. Не было разноцветных мыльных пузырей. Больше не было их теплых и надёжных рук. Не было их объятий. А потом, Рон, потом пришёл Дамблдор, и отдал меня в рабство садистам. И они превратили мою жизнь в Ад. С тех пор я жил в чулане под лестницей. Я был их рабом. И я не знал ничего, кроме холода, боли, голода и оскорблений. Но зато, во сне, я всё так же слышу крик папы. Я слышу крик мамы. Я вижу зелёную вспышку света, и падающее тело моей матери. Скажи мне, Рон, твоё любопытство удовлетворено?

-Я, это, я пойду, — Рон взял свои вещи, и открыл дверь.

«Драко? Да твою мать! Вот тебя мне для полного счастья и не хватало. Да чтобы этот канон разорвало!»

На мгновение ошалев, Рон уставился на Драко, но тот отступил в сторону, и Рон выскочил из купе.

* * *

«Гарри Поттер. Это Гарри Поттер», — билось в мозгу Драко. «Как это возможно? Почему он так выглядит? Но я же спрашивал его, волшебники ли его родители? Почему он соврал?»

-Драко, — раздался холодный голос его отца. — Я очень недоволен тобой, сын. Не этому я тебя учил. Когда ты вернешься летом домой, за своё недостойное поведение ты будешь наказан. А теперь, отправляйся в поезд, и принеси Гарри Поттеру свои извинения за то, что оскорбил его. Так же принеси ему извинения от моего имени и от имени всей нашей семьи. И пока не получишь от Гарри Поттера прощение, на мои глаза не попадайся. Иди.

Драко понадобилось время, чтобы успокоиться, и взять себя в руки. Но, прежде чем извиняться, он решил узнать, почему Гарри Поттер солгал ему.

Найти Гарри Поттера не составило труда. Хоть стеклянные окна на дверях и стенах были занавешены, сидящих всё равно можно было разглядеть. А как выглядит Гарри Поттер, он теперь никогда не забудет. Драко предупредил Кребба и Гойла, пока он будет разговаривать с Гарри Поттером, чтобы никого к ним не пускали.

«А всё же здорово он молнии на руке сделал» — отметил Драко. — «Нужно будет у папы или у крёстного узнать, что это было за заклинание или артефакт. Страшно было до усрачки».

Но стоило Драко подойти к двери, как у него вырвался вздох разочарования. Он опоздал. Один из пронырливых нищебродов Уизли, уже сидел в купе Гарри Поттера. Драко уже хотел уйти, и подойти к Гарри, когда он будет один в Хогвартсе, как он услышал:

-Рон! Да как ты можешь! — Возмутилась девочка.

-А чего такого?

-Между прочим, Рон, Гермиона права, — послышался голос Гарри Поттера, благо стенки купе были тонкими, а заклятия приватности будущие первокурсники ещё не знали.

-Я просто спросил, — послышался голос Уизли.

-Ты действительно не понимаешь?

А потом Гарри закатил такую речь, что Драко не поверил своим ушам. Он даже усомнился, а тот ли это Гарри Поттер, Может, это однофамилец? Но этот Гарри Поттер рассказывал то, с чего в книгах начинался любой рассказ о Гарри Поттере. Но быть рабом у маглов? Как это возможно? И они его держали в чулане под лестницей? Но самое важное, Гарри Поттер считает, что в этом виноват Дамблдор. Отец должен немедленно об этом узнать. Нужно связаться с отцом через сквозное зеркало. И связаться немедленно.

И в этот момент дверь купе Гарри Поттера открылась. Какие-то секунды Драко смотрел на ошарашенное лицо Уизли. Но потом на автомате сделал шаг в сторону. Уизли выскочил из купе, и побежал по коридору вагона.

* * *

Какое-то время у Драко был растерянный вид:

-Я не вовремя?

-О, да, Драко, — говорю я. — Ты не вовремя.

Но вот Драко взял себя в руки и шагнул в купе. Кребб и Гойл остались снаружи. Закрыв за собой дверь, Драко спросил:

-Почему ты обманул меня?

Разочарованно качаю головой.

-Драко, Драко, Драко. Сначала ты называешь меня грязнокровкой. Теперь ты фактически называешь меня лжецом. Определённо, ты ищешь своей смерти Драко. Может ты ещё как-то хочешь оскорбить меня? Не стесняйся. Я слушаю.

-Я тебя спрашивал, волшебники ли твои родители?

-И я начал отвечать тебе. Но ты не дал мне договорить, назвав меня грязнокровкой.

-Но ведь ты знал, что твои родители волшебники.

-Я узнал, что я волшебник, и что мои родители были волшебниками от Хагрида месяц назад. До этого момента мне говорили, что мои родители были алкоголиками, и что они погибли в автокатастрофе. Собственно, именно тогда, со слов моей «любящей» тётушки, и появился вот этот шрам. — Я приподнял волосы и показал шрам на лбу. — Ведь я тоже был в той машине, в которой погибли мои родители-алкоголики. Я не врал тебе, Драко. Я просто не успел тебе всего рассказать. Я был очень удивлён, что в ВАШЕМ мире я считаюсь героем. Да и мои родители, оказывается, погибли не так, как рассказывала моя дорогая тётя. Ещё вопросы?

-Но ты рассказал Уизли о том, что помнишь ту ночь. И что помнишь своих родителей.

-Верно. Я был уверен, что это был просто сон. Но когда я начал читать в книгах о событиях той ночи, всё встало на свои места. Что-нибудь ещё? Нет? Тогда дверь там, мистер Малфой.

-Мне жаль.

-Извини, что?

-Мне жаль, что так получилось с твоими родителями. И мне жаль, что я оскорбил тебя там, в магазине.

-И?

-Я, Драко Малфой, из дома Малфоев, приношу тебе извинения за то оскорбил тебя. Так же свои извинения тебе просил передать мой отец, Люциус Малфой.

-Да я не про это.

Какое-то время я молча смотрел на него.

-Драко, присядь. Я вижу, что ты просто не понимаешь.

Послушай, когда ты уходил из магазина, я пообещал, что узнаю значение слова грязнокровка.

«Да-да, Гермиона, это я говорю в первую очередь тебе».

-И я сдержал своё обещание. Я спрашивал об этом слове всех продавцов, с которыми встречался. Не знаю, знаешь ли ты истинное значение этого слова. Но вот что узнал я.

Волан-де-Морт называл так волшебников, у которых один, или оба родителя обычные люди. Не нужно называть их маглами, для меня это звучит оскорбительно. Так вот. Волан-де-Морт называл их грязнокровками вовсе не потому, что один, или оба родителя не волшебники. Он называл их так, потому что хотел оскорбить. Грязнокровка, это оскорбление, которое появилось ещё задолго до рождения Волан-де-Морта. Есть три определения этого оскорбительного слова.

Первое, так называли волшебников, в крови которых было очень много наследственных проклятий, и теперь из их семей уходит магия. Ходят слухи, что Рон Уизли, который только что выскочил из этого купе, попадает под это определения. Правда, говорят, что Уизли — предатели крови. Что это означает, я не знаю, но я узнаю. Но вернёмся к грязнокровкам.

Второе определение этого оскорбления, это полукровки, один из родителей которых является фейри, или иное магическое существо. Типа, это дети матерей-извращенок.

Есть и третье определение этого оскорбительного слова. В прошлом, волшебники развлекались с простыми женщинами, без магического дара. Или, как вы презрительно говорите, с маглами. Как из маглы сделать сексуальную игрушку, способов масса. Любовные зелья и заклятия из их числа. Как правило, таким женщинам, после изнасилования, стирали память. Да, Гермиона, это практикуется и по сей день. Так вот, в результате подобных связей, рождались, и продолжают рождаться дети с магическим даром. Отец семейства, как правило, не знает, что это вовсе не его ребёнок. Да и его жена, тоже. Ведь ей стёрли память. Среди обычных людей подобных детей называют ублюдками. Среди волшебников, грязнокровками, дабы дети из чистокровных семей, ненароком, не породнились со своими незаконнорожденными братьями, или сёстрами.

Назвав меня грязнокровкой, ты не только назвал меня ублюдком, ты сказал, что с моей матерью развлекался какой-то волшебник.

Я достал из сумки свёрнутый рулон пергамента, и протянул его Драко.

-Что это? — Спросил он.

-Драко, я очень серьёзно отнёсся к твоим словам. Поэтому у гоблинов в банке я провёл ритуал. Результат ты видишь. Мой отец, Джеймс Поттер. Не при девочках будет сказано, Гермиона, закрой ушки, — и, не дожидаясь от неё действий, сказал, — но мою мать не ебал никакой посторонний мужик, пусть и волшебник. Я сын Джеймса Поттера. Кровь от крови, плоть от плоти, магия от магии.

Скажи мне, Драко, что ты сделаешь с тем, кто осмелится намекнуть тебе, что твой отец, вовсе не твой отец. А твою маму…., — и я выразительно посмотрел на бледно-серое лицо Драко.

-Надеюсь, ты теперь понимаешь, что мне стоит себя сдерживать, сидя рядом с тобой в одном купе, и дыша с тобой одним воздухом. Молчи, Драко. Молчи. Дай мне закончить.

Вот ты приходишь, и говоришь, что тебе жаль. Знаешь, что я думаю в отношении тебя, Драко. Сегодня, сейчас, ты заслужил капельку моего уважения. Да. В отличии от Рона Уизли, который, не извинившись, убежал, ты нашёл в себе мужество прийти и извиниться. Это достойно уважения. Поэтому, я говорю следующее. Драко Малфой. Я услышал твои извинения. Мы не враги, но и не друзья. Я не буду искать мести, хоть и не могу простить твои неосторожные слова в отношении меня, и моей матери. Возможно, со временем, но не сейчас. И ещё, Драко. Если ты ещё раз намекнёшь о моей матери нечто подобное, я переверну небо и землю. Я утоплю мир в крови, но я найду, и убью тебя. А теперь, Драко, я думаю, тебе следует вернуться в своё купе, и обдумать услышанное. Не буду тебя задерживать.

Проводив взглядом изрядно загруженного Драко, я посмотрел на Гермиону. Какое-то время она молчала. А потом у неё потекли слёзы, и она тихо сказала:

-Мои родители не волшебники. Значит я…

-Ничего это не значит! — Громко ответил я, и забрал у неё свой конверт. — Время от времени в семьях волшебников рождаются дети без магического дара. Их называют сквибами. Тогда этим детям стирают память, и отправляют в мир обычных людей. Или же они сами уходят. Но, со временем, через несколько поколений, магия возвращается к их потомкам.

Ещё бывает так, что в результате несчастного случая, или проклятия, волшебник так же теряет магию, и бывший волшебник уходит к простым людям. И так же, со временем, к его детям, внукам, или правнукам, возвращается магия. Хотя эти дети уверены, что они из обычной семьи.

Ещё один вариант. Магия просто благословила семью обычных людей, и у них рождается волшебник, или волшебница. И вот таких вот детей очень ценят в магическом мире. Их называют одарёнными. Моя мама была одарённой. Возможно, и ты такая. И если ты одарённая, то за тобой начнётся самая настоящая охота. Как за дичью. В любом случае я советую тебе пройти ритуал у гоблинов в банке Гринготтс. Возможно, ты наследница рода волшебников, потерявших магию.

Послушай, Гермиона, я не хочу тебя пугать. Но чем раньше ты поймёшь, тем больше шансов у тебя выжить. Волшебный мир, это не добрая сказка, где единороги кушают радугу, и какают бабочками. Волшебный мир, это сказка. Очень и очень страшная сказка. И чем дальше, тем она страшней. И я не преувеличиваю. Посмотри на меня. Альбус Дамблдор сделал это со мной. А ведь он, вроде, как добрый волшебник. А теперь представь, что делают злые волшебники. Примером могут послужить мои родители. И чтобы выжить, нужно учиться. Очень много, и хорошо учиться. Ты, кстати на какой факультет хочешь попасть?

-Я? — Растерялась Гермиона. — Ну, я хочу… я думала попасть на Гриффиндор, потому что там учился Дамблдор. А теперь я даже не знаю.

-Не место красит человека, а человек — место. Решать тебе. А что касается Гриффиндора. Не советую. Хотя, если ты любишь нарушать правила, любишь подраться и шумные компании, то тогда да. Тебе место на Гриффиндоре. Но друзей ты там не найдёшь. Слишком сильная идёт борьба за лидерство и место под солнцем, если ты понимаешь, о чём я.

Если ты ищешь тишины, спокойствия, и самое главное, друзей, тебе путь на Пуффендуй. Это самый спокойный и миролюбивый факультет.

Если ты ищешь знания, и любишь, учиться как я, тогда тебе более всего будет комфортно на Когтевране. Там уважают личное пространство и не лезут в душу, как это делают на Гриффиндоре.

Если ты хочешь сделать политическую карьеру, и тебе нужны связи, то тебе нужно проситься на Слизерин. Но там ты будешь изгоем. Там слишком много детей из чистокровных семей. А они, в большинстве своём относятся к таким как ты, как фашисты к евреям.

-А куда хочешь попасть ты?

-Я? Хороший вопрос. Гриффиндор отпадает сразу. Да, там учились мои родители. И у них были друзья. Но друзья предали моих родителей. Во всяком случае, пока я был в рабстве, ни один из них не пришёл навестить меня. Более того. Из того, что я успел узнать, на Гриффиндоре стало очень извращённое понятие о дружбе. Есть ещё одна проблема. Между Гриффиндором и Слизерином идёт очень сильное соперничество, на грани войны. Попав на один из этих факультетов, меня обязательно втянут в этот конфликт. Мне просто не дадут учиться. Так что Гриффиндор отпадает, как и Слизерин.

Я еду в Хогвартс в поисках знаний. Значит Когтевран. Но мне нужны знания не ради знаний, а ради силы. Ведь знания — это сила. Вроде, основательница этого факультета говорила нечто подобное. Мне нужны знания и сила, чтобы защитить себя, и свою будущую семью. Я не хочу, чтобы волшебники с моей семьёй и моими детьми сделали тоже, что с моей семьёй сделал Дамблдор. Но есть один минус, который меня смущает. Чтобы попасть в башню Когтевран, нужно отгадать загадку. А я, если честно, в отгадывании загадок не очень силён. И придётся мне усталому ждать, когда придёт очередной студент, чтобы отгадать загадку, чтобы пройти в гостиную.

Наиболее идеальный для меня вариант, это Пуффендуй. Школьная программа везде одинакова. Это самый спокойный факультет. А именно спокойствия я и ищу. Не хочу, чтобы мне мешали учиться. Пуффендуйцев стараются не трогать. Они, в отличии от Гриффиндорцев, знают, что такое дружба. Говорят, на других факультетах предупреждают новичков, что если они тронут Пуффендуйца, то мстить будет весь факультет. Они, как мушкетёры. Один за всех, и все за одного. Там я действительно смогу найти настоящих друзей. И самое главное. Рядом с гостиной Пуффендуя, если не врут, находится столовая Хогвартса, где готовят еду. И если не врут, раздобыть там дополнительную еду не проблема. Думаю, глядя на меня, ты согласишься, что для меня это очень важный фактор.

Так что Пуффендуй. Ну, если не прокатит, то Когтевран. Но никаких Гриффиндора со Слизерином. Мне их драки и интриги не нужны. Я учиться еду. Да, я буду просить шляпу отправить меня на Пуффендуй.

-Шляпу?

-Да, распределяющая шляпа. Основатели заколдовали её так, что она смотрит твой характер, и отправляет тебя туда, где тебе будет наиболее комфортно. Но, говорят, что если есть выбор между двумя факультетами, то шляпа прислушивается к мнению студента. Да, Гермиона. Шляпа разумна. Так что я буду просить отправить меня на Пуффендуй.

Тем временем я размышлял.

«Дамблдор сделал на меня ставку, как на героя. Почти десять лет он готовил магический мир к моему возвращению. Я же во всеуслышание собираюсь заявить, что мне с Дамблдором не по пути. Я сам по себе. Своим скандалом на платформе я дал понять, что и Люциус упустил свой шанс. Длинный язык Драко лишил его козыря в моём лице. Теперь козыря в моём лице нужно лишить и Дамблдора».

Прибытие.

-Не торопись. Пусть студенты выйдут. А Хагрид никуда без меня не уйдёт.

-Хагрид?

-Он лесничий. Здоровый такой. Именно он принёс мне письмо из Хогвартса, и сказал, что я волшебник. Я вас познакомлю, только ты его не бойся. Он выглядит внушительно, и даже грозно. Но сердце у него доброе. Палочку взяла?

-Да.

-Хорошо. Всегда держи её под рукой. Жалко, что мы не знаем ни одного атакующего заклинания. Нужно будет как можно скорее выучить хотя бы парочку. Да и о защитных заклинаниях забывать нельзя. Так. Нужно разделочный нож под ингредиенты взять с собой. Хоть какое-то оружие.

-Гарри, ты говоришь, как параноик.

-Посмотри на моё лицо, и я скажу тебе, что имею на это право. Ты ещё мои рёбра не видела.

-Извини.

-Тебе не за что извиняться. Я действительно параноик, и горжусь этим. Гермиона. — Я положил свои руки на её плечи, и внимательно посмотрел в её глаза.

«Блин. А ведь она старше моего тела почти на год. А учитывая моё недоедание и хроническую худобу, я на её фоне вообще смотрюсь как шипиздик».

-Сейчас мы вступаем в мир, где были убиты мои родители. Мы вступаем в мир, где волшебники отдали меня в рабство. Постарайся сделать так, чтобы с тобой не случилось то же самое. Я, конечно, постараюсь быть рядом с тобой, чтобы прикрыть твою спину, но я не всемогущ. Ты уж постарайся, ладно?

-Хорошо.

-Вот и умница. Пошли.

-Первокурсники! Первокурсники! Сюда, ребятки! Не стесняйтесь! — Разносился над толпой голос Хагрида. — Сюда, ребятки. Так вроде все на месте. Гарри! Привет. Как дела?

-Привет, Хагрид. Это Гермиона. Гермиона, это тот самый Хагрид, который месяц назад рассказал, что я волшебник. А до этого дня я и не знал, что я волшебник.

Но тут Хагрид наконец рассмотрел моё лицо.

-О-оу, Мерлин всемогущий. Гарри, что с твоим лицом?

-С моим лицом случилось семья, в которой я жил. Ты же видел этих Дурслей.

-Да, видел, — хмуро подтвердил Хагрид. — Всё же нужно было их чем нибудь заколдовать. Но, ты же в нашу прошлую встречу получше выглядел. Да, был худым…

-А ты думаешь, они были в восторге от того, что ты рассказал мне о том, что я волшебник? Тебя они тронуть побоялись. Но вот зато на мне сорвали зло от души. Вот. Результат на лицо. Точнее, на лице. Моём.

-Мндам. Дамблдор говорил, что у Дурслей всё очень плохо, но я не думал что настолько.

-К вопросу о Дамблдоре. Если он знал, что у меня всё плохо, почему он не пришёл и не прекратил издевательства надо мной?!

-Э-э-э, я думаю, — Хагрид обеспокоенно посмотрел на внимательно слушающих нас детей, — он сам тебе всё объяснит. Да. Так, все за мной. Не отставайте.

Какое-то время я честно старался идти без света. Но потом, громко сказал:

-Да какого чёрта?

Достаю палочку, и говорю:

-Люмос.

И видя удивлённое моими действиями лицо Гермионы, говорю.

-Давай-давай. Доставай, а то, пока дойдём до цели, ноги переломаем.

-Люмос, — раздался гордый голос Драко.

Посмотрев на него, и перехватив его взгляд, я одобрительно кивнул головой.

-Люмос, — сказала Гермиона, а в следующий момент победоносно вскинула подбородок.

Спустя секунду, раздался недовольный голос студента:

-А я свою палочку с вещами отправил.

-И я.

-И я тоже.

-Пф, — надменно фыркнул Драко, и вновь посмотрел на меня.

-Полностью с тобой согласен. Мы, вообще-то, волшебники.

Хагрид недовольно посмотрел, но промолчал.

Спустя некоторое время. Хагрид внезапно остановился, и обернувшись, сказал:

-А теперь погасите свет, сейчас вы увидите Хогвартс.

Стоило нам выйти из леса, как раздался дружный:

-О-О-О!! — Да, именно так. И всё с большой буквы. Всё же фильм, несмотря на то, насколько далеко шагнула киноиндустрия в области спецэффектов, не может передать ту атмосферу, именно атмосферу, что окружала древний замок. А замок буквально дышал древностью и магией.

Дав нам время насладиться видом, Хагрид, сказал:

-Так, ребята, садимся в лодки. Но не более, чем четверо на одну лодку. Давайте.

-Пошли, Гермиона. — Говорю я.

Но тут я нашёл взглядом Драко. Могу представить, насколько он сейчас сожалеет о сказанных словах. Наверняка, заплыв на лодке вместе со своим другом Гарри Поттером, не один вечер перед сном будоражил его мозг. —Драко! — Громко позвал его я, и все дети посмотрели на меня. — Давай с нами.

И видя удивлёние лицо Драко, я сказал:

-Ты ведь чистокровный волшебник Мерлин знает в каком поколении. У меня к тебе вопросы есть.

«Блин. Да у него от моих слов такой вид, будто сейчас крылья вырастут, и павлиний хвост раскроется».

Подойдя к лодке, я сказал Гермионе:

-Гермиона, подожди, я первый. — А то ведь она самостоятельная. Вперёд всех может полезть. А мне нужно всем показать свою позицию в отношении этой девочки.

Спустившись с причала на лодку, я протянул Гермионе руку, и с кривой улыбкой сказал:

-Держи мою руку, и не бойся. Я не сломаюсь.

«Похоже, что для девочки это тоже впервой».

Убедившись, что Гермиона устроилась на своём месте, я сел рядом.

-Кребб, за мной, — раздался командный голос Драко.

Какое-то время я любовался приближающимся замком, но затем повернулся к Креббу.

-Мы не знакомы. Я, Гарри Поттер, — и протягиваю ему руку.

Несколько заторможено, он пожимает мою куриную лапку своей клешнёй.

-Винсент Кребб.

-Драко, ты слышал мой разговор с Хагридом? Оказывается Дамблдор знал в каких условиях я живу. Как думаешь, зачем ему это?

-Не знаю, — нахмурился Драко. — Но это очень странно.

Смотрю на Кребба. Мне действительно интересно, что они об этом думают.

-Кребб, что думаешь?

Но тот лишь молча пожал плечами.

-Гермиона. Ты же выросла не в мире волшебников, а в обычном. Мне интересно твоё мнение. Как думаешь, почему Дамблдор превратил моё детство в Ад. Давай, Гермиона. Представь, что ты стала адвокатом Дьявола.

-Может он просто не знал.

-Согласен. Это возможно. Но я жил в рабстве почти... да, Драко. Тебе это будет интересно, где я жил.

Протягиваю ему свой конверт.

-Так вот. Но ведь он мог прийти, и посмотреть своими глазами, как я живу. Или хотя бы спросить у меня.

-Ну, он занятой человек.

-Десять лет, ну, почти десять лет я жил в рабстве в чулане под лестницей. Как думаешь, за десять лет он мог найти час времени, и посвятить его мне?

Видя, как она задумалась, я решил добить её.

-Ну, или хотя бы прислать кого-нибудь ко мне, раз он так занят. Того же Хагрида.

-А сам что думаешь?

-Молодец, Гермиона. Так держать. Если не знаешь ответа, переходи в нападение. Ведь лучшая защита, это нападение. А насчёт Дамблдора я думаю, что он не смог пройти испытание силы и славы.

-То есть? — Искренне заинтересовался Драко.

-Вот смотри. Согласно истории Дамблдор во время Второй Мировой войны победил Тёмного Лорда Геллерта Грин-де-Вальда. И на Дамблдора буквально обрушилась слава. На её волне он получил кучу должностей. Ну ка, Драко, прочитай на конверте, как он напоминает всем о том, кто он есть.

Драко усмехнулся, и под свет люмоса начал читать:

Директор Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Кавалер ордена Мерлина I степени. Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов.

Я же тем временем продолжил:

-Вот смотрите. Я не буду говорить о должностях, может это и нужно писать. Хотя, как по мне, можно было ограничиться директором Хогвартса. Скромно, и со вкусом. Причём здесь информация о том, что он кавалер ордена Мерлина первой степени, для меня загадка. Хотя, справедливости ради нужно сказать, что у простых людей лорды и пэры тоже говорят о подобных наградах, чтобы показать окружающим свой статус. Но вот то, что он пишет на конвертах, что он Великий волшебник. Да ещё и с Большой буквы. Как-то это по пижонски. Знаете, словно о его славе все начали забывать, и он таким образом всем пытается о себе напомнить. Дескать, смотрите, вот он я. Знаете, я хорошо знаю историю. Может это нескромно звучит, но в школе я был лучшим учеником за всё время её существования. И это не мои слова, а слова нашего директора миссис Берч. А учитывая её тяжёлый характер, её боялись даже наши учителя. Услышать подобное из её уст, это дорогого стоит. Так вот, в истории не раз и не два были подобные личности. Я уверен, что желая напомнить окружающим о великом себе, Дамблдор лезет в обсуждение таких вопросов и законов, которые его вообще никоим образом не касаются. Драко, твой отец, если я не ошибаюсь, занимается политикой?

-Ты прав, — важно говорит и кивает Драко. — Мой отец часто говорит, что Дамблдор в последнее время лезет в вопросы и дела, в которых он ничего не смыслит…

Я показываю на Драко пальцем.

-И которые никоим образом его не касаются.

-Верно. — Драко самодовольно смотрит по сторонам. Мы говорили достаточно громко, чтобы нас слышали окружающие. Чего, я, собственно, и добивался.

-Просто Дамблдор стал терять свою славу и власть, к которой он привык. И вот теперь Дамблдор стал страдать синдромом героя.

-Пригнитесь, — раздался звучный голос Хагрида.

Пригнувшись, мы вплыли в огромную подводную пещеру.

-А что это за синдром героя? — Громко поинтересовался Драко. А учитывая, что лодки стали плыть очень близко друг от друга, нас хорошо слышали абсолютно все.

-Понимаешь, слава и власть, они как наркотик. Более того, есть мнение, что наркотик в виде славы и власти считается одним из самых мощных из существующих. После своей победы над Грин-де-Вальдом, Дамблдор получил слишком много славы, и занял столько политических постов, что я даже удивляюсь, как он находит время руководить школой. Так вот, Дамблдор теряет былую славу и власть. Люди уже не так фанатично восхищаются им. А Дамблдору хочется вернуть былые времена, стать героем, и быть окружённым блеском славы. Следовательно, следует напомнить о себе, к примеру, победить нового Тёмного Лорда.

Тем временем мы подплыли к причалу, и стали выбираться.

-Все выбрались, — Хагрид зорко посмотрел на нас, очевидно повторно пересчитав, — тогда следуйте за мной.

Судя по хмурому лицу, Хагриду очень не нравилось то, что я говорю о его кумире, но в разговор не вмешивается. Тем временем, идя по коридору, я продолжил:

-Так вот, появился Тёмный Лорд Волан-де-Морт. Чего это вы вздрагиваете? Для меня это просто убийца моих родителей, и не более. Так вот. Тёмный Лорд начал своё шествие, убивая и пытая волшебников направо и налево. Одним словом, он напугал всех до усрачки. И что ожидаемо, все побежали за защитой к Дамблдору. Но вот только Дамблдор не спешит вызывать Тёмного Лорда на магическую дуэль. Да и Тёмный Лорд также не спешит встречаться с Дамблдором. Два великих волшебника молча смотрят, как волшебники уничтожают друг друга, под их мудрым руководством. И длилось это безобразие, пока моих родителей не убил Тёмный Лорд. Так кого же теперь будет убивать Дамблдор, чтобы вернуть былую славу? Ещё не поняли?

Хагрид начал бить в дверь кулаком так, словно желает её выбить вместе со стеной. Дверь распахнулась. За ней стояла высокая черноволосая волшебница в изумрудно-зеленых одеждах. Лицо ее было очень строгим, и явно недовольное тем как Хагрид ломился в дверь.

-Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, — выдал очевидное ей Хагрид.

-Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю. Следуйте за мной.

И вот она повернулась и пошла вперед. Спустя время мы оказались в огромном зале.

«Да, тут действительно легко поместится дом Дурслей».

На каменных стенах горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи. Мы шли вслед за профессором МакГонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа мы услышал шум сотен голосов.

«Должно быть там Главный зал, где уже собралась вся школа».

Как я и думал профессор МакГонагалл вела нас совсем не туда, а в маленький пустой зальчик. Толпе первокурсников тут было тесно, и потому сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь.

-Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала нас профессор МакГонагалл. — Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета. Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин.

У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами. Это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы.

А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями. — Ее глаза задержались на мантии Невилла, которая сбилась так, что застежка оказалась под левым ухом, а потом на грязном носу Рона. Вот она увидела меня, мой шрам, и у неё расширились глаза.

-Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщила профессор МакГонагалл и буквально побежала к двери. Перед дверью она остановилась, и, обернувшись, вновь посмотрела на меня, словно не веря своим глазам. — Пожалуйста, ведите себя тихо.

«Это она вообще кому? Нам что-ли? Да прямо вот щассссс!»

-Ну, что, Драко, ещё не понял, зачем Дамблдор отдал меня в рабство к Дурслям? — Громко спросил я, и дети тут же обернулись. — Нет? А ты, Гермиона?

Если кто и не слушал меня, то после сказанных мной слов, все дети заинтересованно посмотрели на меня.

-Всё очень просто. Дамблдору нужен новый Тёмный Лорд, которого он пафосно сможет убить, дабы вновь вознестись на Олимп славы и власти. Да, Драко. Дамблдор хочет вырастить из меня нового Тёмного Лорда.

Дав несколько секунд осознать услышанное, я продолжил.

-Вы ведь не думаете, что после рабства я остался нормальным волшебником.

-Но, — замялась Гермиона. — Ты же нормальный.

-Гермиона, волшебники позволили Дамблдору отдать меня в рабство. Понимаешь? ВОЛШЕБНИКИ, — громко сказал я, и чуть тише, — позволили ему сделать это. Мои папа и мама отдали свои жизни ради того, чтобы те дети и студенты, которые сейчас находятся в этой школе, были свободными. А ведь мои родители обязаны были уехать из страны, чтобы защитить меня. Но они остались, рискуя МОЕЙ жизнью.

Я посмотрел на притихших детей и едва на грани крика, сказал:

-Мои родители рисковали моей жизнью, чтобы вы все были свободными. Их убили. Едва не убили меня. Вы-ы-ы, вы приехали свободными. А я вырос в рабстве. А потому, запомните. За то, что ваши родители позволили Дамблдору сделать со мной, я лично вам мстить не буду. Но и спасать не стану. Я! ВАМ! НИЧЕГО! НЕ ДОЛЖЕН!

Дети испуганно притихли, и, молча, смотрели на меня. Но тут все вздрогнули, так как через противоположную от двери стену в комнату стали просачиваться призраки. Их было около двадцати. Жемчужно-белые, полупрозрачные, они скользили по комнате, переговариваясь между собой и, кажется, вовсе не замечая первокурсников или делая вид, что не замечают.

-А я вам говорю, что надо забыть о его прегрешениях и простить его, — произнес маленький толстый монах. -Я считаю, что мы просто обязаны дать ему еще один шанс...

-Мой дорогой Проповедник, разве мы не предоставили Пивзу больше шансов, чем он того заслужил? Он позорит и оскорбляет нас, и, на мой взгляд, он, по сути, никогда и не был призраком... Призрак в трико и круглом пышном воротнике замолчал и уставился на нас, словно только что их заметил.

-Эй, а вы что здесь делаете?

-Да это же новые ученики! — Воскликнул Толстый Проповедник, улыбаясь собравшимся. — Ждете отбора, я полагаю? Несколько человек неуверенно кивнули. — Надеюсь, вы попадете в Пуффендуй! Мой любимый факультет, знаете ли, я сам там когда-то учился.

-Идите отсюда, — произнес строгий голос МакГонагалл. — Церемония отбора сейчас начнется. — Она строго посмотрела на привидения, и те поспешно начали просачиваться сквозь стену и исчезать одно за другим. -Выстройтесь в шеренгу — скомандовала профессор, внимательно осматривая меня, — и идите за мной!

* * *

Альбус Дамблдор озадаченный реакцией Минервы сидел за столом, и с ожиданием смотрел на двери Главного зала. Со столь же озадаченными лицами сидели и профессора. Едва не бегущая, а возможно и бегущая Минерва МакГонагалл, своим поведением произвела фурор. Едва не искрясь от возмущения, МакГонагалл склонилась над Дамблдором и прошипела в его растерянное лицо:

-Я Вам этого никогда не прощу, Альбус. Я говорила. Я предупреждала Вас в ту самую ночь. Я предупреждала вас, что это самые ужасные маглы, которых я встречала в своей жизни. А вы что?

-Минерва, я не совсем понимаю…

-Вы что, — от МакГонагалл и впрямь начали отлетать искры, — Вы что за всё это время не разу не навестили мальчика? Как Вы могли? Уж от кого, но от Вас я такого не ожидала!

-Минерва, — подал свой голосок профессор Фливтик. — А, собственно, о чём речь?

-О-о-о! — Мстительно улыбнулась МакГонагалл. — Я уверена, это Вам понравится. Наш директор приготовил всем нам сюрприз. Мне даже интересно, что нам всем скажет мальчик.

-Мальчик? — Переспросила Помона Стебль.

МакГонагалл мстительно улыбнулась профессорам, и с вызовом направилась к дверям.

В этот момент у Дамблдора сложилась мозаика, и у него нехорошо засосало под ложечкой.

И вот двери Большого зала открылись, и появилась цепочка будущих первокурсников. Первое, что сразу бросилось в глаза, дети были какими-то притихшими. Словно их кто-то напугал, или отругал.

И вот Дамблдор увидел того, кого он так долго ждал. А увидев, не поверил своим глазам, и встал. Вслед за ним встали и остальные профессора. Лишь Северус Снейп всё также сидел на месте. Хотя и на его лице выступило неподдельное изумление.

«Я, конечно, герой магического мира, и всё такое, но встречать меня стоя, это как-то чересчур. Надеюсь, вы не будете мне аплодировать. А чёго это вы все такие бледные? Надеюсь, это не из-за нехватки витаминов в нашем будущем меню. Мне витамины нужны. Я бы даже сказал, жизненно необходимы. А чего это вы так недобро смотрите на Дамблдора? О! Профессор Квиррелл. Чего это Вы тут делаете? А я так надеялся, что больше Вас не увижу. Неужто канон хранит Вас?»

Вот учителя взяли себя в руки, и сели на свои места. Мы же встали в ряд перед профессорами, лицом к профессорам, задом… ну, понятно, к кому.

-У меня появились к Вам вопросы, Альбус, — пропищал, очевидно, профессор Фливтик.

-И у меня.

«А это, очевидно, Помона Стебль».

-И у меня.

-И у меня.

«А уж сколько у меня к нему вопросов».

Тем временем профессора с ужасом рассматривали меня. Я даже через плечо повернулся в одну сторону, чтобы посмотреть, нет ли кого за моей спиной. Потом, картинно, посмотрел через другое плечо. Пожал плечами, и стал неотрывно смотреть на Дамблдора, рассматривая его. Недобро так рассматривая.

«Может зубы оскалить и прорычать на него?»

И в этот момент я почувствовал ветерок в моей голове. Поверхностная легилименция, определил я с ходу. Предназначенная для считывания эмоций. Но это только первый шаг. Дальше он начнёт читать мои поверхностные мысли, а потому…

Я тут же закрыл глаза, и дёрнул головой так, словно меня в щёку укусила пчела. Тут же поднимаю руку, и тру свой висок. «Ветерок» в мозгу пропал.

-Гарри? — Озабоченно спросила — прошептала Гермиона.

-Кто-то только что попытался прочитать мои мысли, — вполголоса сказал я Гермионе. — И давление на мой мозг тут же пропало. Значит не только Дамблдор решил пошарить в моих мозгах.

Сказано это было негромко, но достаточно, чтобы это услышали профессора. Тем временем МакГонагалл, принесла трёхногую табуретку, с лежащей на ней шляпой.

Я же тем временем продолжил говорить Гермионе:

-Знаешь, такое ощущение, что в присутствии всех сейчас рукой залезли ко мне в трусы, и потрогал мои гениталии. Причём трогали сразу трое человек. Очень унизительное ощущение.

Внимательно слушая меня, МакГонагалл поставила табуретку, и отошла. Определённо, у неё появились вопросы не только к Дамблдору. Вот шляпа «ожила», и запела свою песню.

Вежливо выслушав, и похлопав, я стал наблюдать за распределение. Что могу сказать всё шло согласно канону. Даже противно как-то стало. Интересный момент. После оглашения «приговора», Макгонагалл не сразу вызывает следующую «жертву». Она даёт возможность студенту устроиться за своим столом, и даёт всем время поздравить новичка. И лишь когда аплодисменты и поздравления стихнут, МакГонагалл зачитывала новое имя. Вот шляпа отправляет Гермиону в Гриффиндор.

«Чего это она? Но это её выбор. Свою голову другим не приделаешь».

Гермиона несколько виновато смотрит на меня. Но я закрыв глаза, и улыбнувшись, одобрительно кивнул ей. В конце концов я должен уважать её выбор.

Лицо девочки сразу озарила улыбка, и она побежала к теперь уже своему столу.

Вот распределение проходит Драко. Как и в каноне, шляпа кричит: «Слизерин», — ещё до того, как оказалась на его голове.

«А чего это ты на меня смотришь? Тебе что, действительно важно, что я об этом думаю?»

Но в знак поздравления я кивнул, мне не трудно. На что Драко, к моему удивлению, кивнул в ответ, принимая поздравления.

«Удивил». — Подумал я, провожая его взглядом.

Цепочка редела один в один согласно канону.

«Неужели судьба вновь меня мордой об асфальт треснет? Да сколько же можно?! Может мне имеет смысл думать только не в Гриффиндор. Так сказать, назло всем».

-Поттер, Гарри.

-Поттер, — раздались со всех сторон шепотки. — Она сказала Гарри Поттер?

Делаю шаг, второй…

-Смотрите, это Гарри Поттер.

-Что с ним?

-Что с его лицом? Он болен?

-Почему он такой худой?

-Ты видишь его шрам?

-Какой шрам, дубина. Ты посмотри на его лицо.

Ещё шаг, шаг, и я прохожу мимо табуретки, и, подойдя к столу, становлюсь напротив директора.

-Вы Альбус Дамблдор?

-Да, мой мальчик.

Я ждал этих слов, поэтому моя реакция мгновенная:

-Я не Ваш мальчик.

-Извини старика. Вы что-то хотели, мистер Поттер?

-Я хочу знать, сколько Вам заплатили?

-Извини, я не совсем понимаю, о чём ты?

-Я хочу знать, сколько Вам за меня заплатили. — И видя, что Дамблдор действительно не понимает, продолжил. — Дурсли. Вы отдали меня им в рабство. Я хочу знать, за сколько Вы меня им продали.

Шок и любопытство профессоров можно потрогать руками. Но они молчат, ожидая реакции Дамблдора. Даже МакГонагалл молчит, что странно. Он же вроде, как её кумир.

-Гарри, здесь…

-Мистер Поттер, если Вы не возражаете.

-Мистер Поттер. Здесь какое-то недоразумение.

-Никакого недоразумения.

С этими словами достаю конверт и бросаю перед ним на стол.

-Прошу убедиться.

Дамблдор читает адрес на конверте. По его лицу непонятно, он больше растерян, или ищет выход из данной ситуации.

-Вслух, пожалуйста.

-Мистер Поттер. Для Вас это не безопасно. Дело в том, что сторонники Тёмного…

-Вы мне угрожаете?

-Не я, а те, с кем боролись твои родители.

-Но долг моих родителей перед Вами был столь велик, что после их смерти Вы решили компенсировать его, продав в рабство их сына. Так почём нынче дети волшебников?

-Мистер Поттер, давайте мы поговорим об этом позже.

-Нет! Мы поговорим об это сейчас! — Отрезал я. — Так что же должны были Вам мои родители, чтобы для уплаты долга им потребовалось не только отдать свои жизни, но и мою свободу?

-Мистер Поттер, шла война…

-Не лгите. На тот момент, когда меня продали в рабство, война закончилась. Так сколько Вам за меня заплатили?

-Мистер Поттер. Мы поговорим об этом сразу после распределения.

-А может Вы меня просто подарили?

-Мистер Поттер, — вмешался волшебник с длинными чёрными волосами, — Вам велели не мешать распределению.

-С кем имею честь говорить?

-Профессор Снейп.

-Я в вашем мире всего месяц, но я слышал о Вас, профессор. Так вот, профессор, прошу Вас не лезть в наше дело, которое Вас не касается.

-Маленький, наглый мальчишка.

-Который вырос в чулане под лестницей в рабстве у людей. К Вашему сведению рабов не учат манерам. На нас возлагаются иные функции. Так сколько Вам заплатили за меня, директор. Или Вы меня просто подарили?

-Мистер Поттер, — взял себя в руки Дамблдор. — Мы поговорим об этом сразу, после Вашего распределения и праздничного ужина.

Но тут моя выдержка дала трещину, и я прорычал:

-Ты отдал меня в рабство, сволочь!

Какое-то время, в тишине, я с ненавистью смотрел на Дамблдора. Но вот я протянул руку.

-Моё письмо. Я сохраню его как символ и напоминание о Вашей двуличности, подлости, и предательстве моей семьи.

Дамблдор неохотно протянул мне письмо. Забрав его, я сказал:

-Я буду хранить его у себя под самым сердцем. Чтобы оно стало таким же холодным, и бесчувственным, как Ваше.

С этими словами, демонстративно, засовываю письмо во внутренний карман, возле сердца. После чего сел на табуретку. И вот на меня надели распределяющую шляпу.

«Доброй ночи, уважаемая шляпа».

«Хм. Доброй ночи, вежливый молодой человек. Или ты не совсем вежливый молодой человек?»

«Скорее, наглый. А наглость, как известно, второе счастье. Не могли бы Вы отправить меня на Пуффендуй».

«Давай не будем торопиться. Посмотрим. Что у нас тут. Ага. Хмм. Сложно. Очень сложно. Давно я уже такое не видела. Ты состоишь из противоречий. Очень интересно. Есть желания и упорство. Благородство? Да, в тебе есть благородство, хоть ты этого и не признаёшь даже самому себе, что странно. Да, ты будешь достойно смотреться на Гриффиндоре. Ах, вот оно что. Ты никогда не пожертвуешь собой ради друзей. Ради своих детей, да. Но не ради друзей. Хм. Интересный взгляд на самопожертвование. До остальных тебе вообще нет дела.

А что у нас тут? Ты трепетно относишься к понятию семьи. А это присуще Пуффендуйцам! Ответственность за семью. Да-а-а. Тебе знакомо, что это такое. Это чувствуется. Тебе знакомо что такое дружба, но эта дружба, скорее, к члену твоей семьи. Вне этого круга ты никого не подпустишь к себе. По отношению к окружающим людям, ты, по своей сути, одиночка.

Когтевран? Да, это уже ближе. В тебе есть все качества, что ценятся на этом факультете. Ты тянешься к знаниям. Но тебе нужны знания не ради знаний, а чтобы обрести силу. Но даже так знания и сила, для тебя лишь инструмент, чтобы приобрести могущество. А это присуще Слизеринцам! Тебе нужно могущество, чтобы защитить близких тебе людей и союзников. А на Слизерине ты обретёшь могущество, в этом нет сомнений! Решено. Пусть будет Слизерин!»

Снимаю шляпу, и смотрю на профессоров.

«Да. Шок, это по-нашему! Что я там говорил о судьбе, которая любит меня бить мордой об асфальт? Похоже, она не только меня только что мазнула, но и Дамблдора со Снейпом. Я прямо таки вижу асфальтную крошку на их мордах. Даже не знаю. Мне плакать, или смеяться?»

За моей спиной раздаются одиночные хлопки от аплодисментов. Поворачиваюсь и смотрю, кто это у нас такой.

«Драко! Ну, гусь ты лапчатый! Ты смотри! Стоит в гордом одиночестве, хлопает, да ещё и улыбается до ушей!»

Вот начал хлопать Кребб, а секунду спустя и Гойл. И пошла цепочка. А вот за столами остальных факультетах не хлопают. Сидят как каменные, и очень бледные. Я же смотрел на Драко, и кивнул ему. Он кивнул в ответ. Вот, в гробовой тишине от столов других факультетов, и под аплодисменты своего, иду вдоль стола, и подхожу к Драко.

-Поздравляю, — и Драко тянет мне ладонь.

Факультет замер, и смотрит на мою реакцию.

Протягиваю руку, и пожимаю в ответ.

-Спасибо, Драко.

-Я тут тебе место занял. Ты как, не против?

-Занял мне место.— Сажусь рядом с Драко. — Ты был так во мне уверен?

-Ну, ты же сам говорил, что Дамблдор растил из тебя нового Тёмного Лорда.

Шепотки, которые появились в зале, мгновенно стихли.

-А где ещё, по-твоему, может учиться змееуст, как не на факультете, который основал другой змееуст?

Внимательно смотрю на студентов своего факультета.

-Чего?

-Ты змееуст? — Спрашивает Дафна.

-Ну, да. А чего такого?

-Но это же тёмный дар.

Ну, это уже наглость. А потому громко и отчётливо говорю:

-А я потомок некромантов Певереллов. Пусть и непрямой. А кровь, не вода. — И сразу страшным голосом добавляю, кривляясь, и копируя известного киноактёра. — Так что я злой и страшный серый… лорд. Я в поросятах знаю толк. Ры-ы-ы-ы. — На моём худом лице это выглядело весьма комично. Я знаю, проверял у зеркала. И вновь нормальным голосом. — К вопросу о поросятах. Тут вообще, как, кормят?

Несколько студентов, очевидно маглорождённые, хрюкнули от смеха. Я же вежливо посмотрел на МакГоногалл, и взглядом показываю на детей, что ждут своей очереди.

Распределение закончилось быстро. Дальше была тупая речь-оскорбление от Дамблдора. И наконец, обжираловка.

-Поттер, так значит ты раб? — Решил толи унизить, толи прощупать меня какой-то старшекурсник. За столом все притихли.

Я вытер салфеткой пальцы, и, сплетя их в замок, с любопытством посмотрел на студента.

-Послушай меня, ты, на голову ушибленный. У тебя имя-то есть, или ты в хлеву у Уизли вырос?

За столом достойно оценили мой выпад, во всяком случае смешки было слышно весьма отчётливо.

-Я Девид Видикус.

-Девид Видикус, — повторил я, и кивнул. — Я запомнил тебя и очень благодарен тебе, что ты вызвался быть моим первым добровольцем. Поверь мне. Я оценил твою жертву.

-Ты это о чём?

-Как я уже говорил вот этой прекрасной девушке, я из потомственных некромантов. И я собираюсь возродить это искусство. По крайней мере в своём лице. Да, мистер Видикус. Перед Вами сидит будущий некромант.

-Некромантия запрещена в Магической Англии.

-А мне насрать! Кроме того, с чего Вы решили, что я начну осваивать это искусство прямо сейчас? Я подожду, когда у тебя появятся жена и дети, и потом на их примере напомню тебе сегодняшний ужин, и объясню, насколько Вы сегодня были неправы.

-Ты не посмеешь.

Я пожал плечами, и встал из-за стола. Обойдя студентов, которые с любопытством смотрели на меня, я встал на против Видикуса. Вот я демонстративно отдёрнул рукава мантии, и поднял в сторону студента руку. Думаю, что даже знаменитые Мародёры не начинали свой учебный год с таким шумом. Ветвистые молнии слетели с моих пальцев и шибанули студента так, что его буквально смело с лавки, и впечатало в соседний стол. К сожалению, молнии задели и его соседей.

Бил я не насмерть. Один любопытный кот-мутант моей соседки тому свидетель. Как и несколько бродячих собак.

-Мистер Поттер! — Буквально взвыл Снейп.

-За слова нужно отвечать, мистер Видикус. С нетерпением жду знакомства с Вашей будущей женой и детьми, — холодно улыбнулся я, имитируя улыбку Палпатина. После чего вернулся за своё место.

Тем временем Снейп осматривал студента, размахивая своей палочкой.

-Да живой он, — скривился я. — Я бил не насмерть. Так, тряхнул чуток. Чтобы у него мозги проснулись.

-Мистер Поттер, — едва не брызгая ядом, прошипел Снейп. — За мной. Сейчас же.

-Ну, пойдёмте.

Встаю из-за стола, и иду вслед за Снейпом. Но проходя мимо ошарашенного студента, остановился.

-Мистер Видикус, в следующий раз я ударю насмерть. Волан-де-Морт тому свидетель.

После чего вновь пошёл за Снейпом. Отчего-то у меня появилось уверенность, что студенты мне поверили.

Небольшое отступление.

Примечание к части

Непонимание многих читателей действий и поведение главного героя, вынуждают меня написать и выложить эту главу.

Я молча сидел в кабинете профессора Снейпа, и обдумывал сложившуюся ситуацию.

То, что на Слизерине студенты знали о том, что Драко назвал меня грязнокровкой, было очевидно. Знают ли они о подлинном значении слова грязнокровка? Судя по их реакции, знали. А Драко был одним из немногих, которые не заостряют своего внимания на истинном значении этого ругательства? Но в прошлом, за подобное оскорбление реально убивали на месте. И я не преувеличиваю. Если один волшебник назовёт мать другого волшебника шлюхой, дуэль состоится немедленно, и лишь один волшебник покинет поле поединка живым.

Более того, на этом всё может не остановиться. Это одно из тех немногих оскорблений, которого достаточно, чтобы объявить войну всему роду до полного уничтожения, так как родители в ответе за своих детей. А отец Драко является главой рода. Драко реально прошёл по краю. Я просто обязан был вызвать его на дуэль до смерти одного из нас. Ведь на кону честь рода Поттеров.

Когда я подошёл к столу факультета Слизерина, и Драко подал мне руку, он реально рисковал, но у него не было выбора. Он перешагнул черту дозволенного. Он это понял. Это поняли и Слизеринцы. Фактически, Драко уже стал изгоем. Я чистокровный волшебник, так как мой отец взял в жёны волшебницу. Даже если бы она была полукровкой, это не отнимает того факта, что она волшебница. Следовательно, я чистокровный маг. Но вернёмся к Драко.

По сути, по статусу, мы с Драко были равны, ибо оба являемся прямыми наследниками своих семей. И то, что Драко оскорбил равного себе… просто так, это среди аристократии не приветствуется. Даже очень сильно не приветствуется. Если бы я не протянул руку, и молча прошёл мимо, я был бы в своём праве. Да, это был бы плевком в лицо Драко, и плевок на его репутацию, но любой аристократ скажет, что Драко сам виноват.

Но я протянул Драко руку, и публично пожал её. Тем самым я спас не только репутацию Драко, но и репутацию Люциуса Малфоя. Ведь он отец Драко и несёт за него ответственность. Разумеется, от поступка Драко политическая карьера Люциуса не рухнула бы. Но многие, скажем так, колеблющиеся, которых Люциус рассчитывает перетянуть на свою сторону, и на которых он уже потратил горы золота, дабы получить их расположение, они бы просто отвернулись от него.

Положение Малфоев осложняется тем, что я не просто Гарри Поттер. Я Мальчик-который-выжил. Я национальный герой.

Одним словом, поступок Драко имел очень и очень далёкие политические последствия для его семьи. А то, что в тот день, когда Драко оскорбил меня, я стоял в обносках, так это никого не волнует. Есть такое понятие. Инкогнито. И если король пришёл на встречу инкогнито, он не перестаёт быть королём.

Итак, я пожал руку Драко. Тем самым Драко дал понять окружающим, что наш, скажем так, инцидент, исчерпан, и теперь между нами всё «ровно».

Но мои действия имели и обратные последствия. «Прощая» Драко столь страшное оскорбление, без явных последствий для самого Драко, я показал окружающим свою слабость. Своим поступком, я дал понять, что любой может назвать мою мать шлюхой, а спустя день, я могу простить и пожать руку оскорбившему мою мать. То есть любой может плюнуть на меня и вытереть об меня ноги. И я оставлю это без последствий. Драко понимал это. Понимал и то, что и я понимал, как сильно Драко подставил меня, протянув мне руку. Спасая репутацию Драко, я тем самым растоптал свою собственную. Теперь Драко мне должен. Должен по гроб жизни. А после того, как он расскажет об этом своему отцу, Люциус поймёт, что тоже мне должен. О, нет, если Волан-де-Морт прикажет Люциусу убить меня, он сделает это без секунды колебаний. Но пока от Волан-де-Морта таких приказов не поступило, Люциус маниакально будет искать способ отблагодарить меня, ибо спасая репутацию и будущее его сына, я поставил под удар своё будущее.

Теперь, мне следовало всем показать, что я не размазня. Причём, что интересно это не только в моих интересах, но и в интересах Малфоев. Ведь одно дело получить прощение от размазни, с которым может договориться любой слабак. И другое дело получить прощение от человека, который и за меньшее оскорбление убивает не задумываясь. Причём убивает жёстко и жестоко. Невзирая на мнение Министерства Магии и таких авторитетов, как Дамблдор.

Сейчас, меня воспринимают лёгким уличным ветерком, от которого можно защититься, просто закрыв тяжёлую занавеску. Моя же задача предстать перед студентами и магическим обществом всеразрушающим торнадо, на пике своей мощи, который невзирая на барьеры, не то что занавеску, весь дом на куски разнесёт, к такой-то матери.

И если сейчас все думают, что Драко задвинул занавеску, чтобы защититься от не очень страшного меня, я собираюсь представить всё так, что крутой Драко вышел против торнадо, и чудом нашёл способ перенаправить мою разрушительную мощь в иную сторону. И что самое приятное, Драко из кожи вон вылезет, чтобы убедить окружающих в этом. Ведь чем страшнее я, тем круче он.

И тут на сцену и вылез этот альтернативно одарённый, в лице Видикуса. Почему альтернативно одарённый? Разберём по пунктам.

У аристократов есть своя фишка. Они редко говорят прямо о том, о чём думают, и чего хотят. Примером может послужить встреча Люциуса Малфоя с Артуром Уизли в книжном магазине, где Златоуст подписывал свои книги.

Люциус встречает Артура Уизли, и начинает вести словесные кружева об рейдах, что Артур устраивает в его доме. Люциус говорит иносказательно, на языке аристократов. И если перевести с языка аристократов на человеческий, то получится:

-Артур, ты настолько обнищал, что берешься за любую низкооплачиваемую работу. Ты в своей нищете так низко пал, что ради пары дополнительных кнатов для семьи, стал участвовать в рейдах на мой дом, чтобы пошмонать в нём. А ведь за эти рейды так мало платят, что ниже просто некуда. Если за них вообще платят.

Люциус говорил намёками, ибо в ТАКИХ ДЕЛАХ по-другому у аристократов говорить просто не принято. И Артур понимает его, ведь он тоже аристократ, хоть и обнищавший. И в результате Артур накидывается на Люциуса с кулаками.

То же самое произошло за столом факультета Слизерина. Видикус спросил: «Поттер, так значит ты раб?»

При этом следует отметить, что Видикус своей интонацией дал понять, что это скорее утверждение, чем вопрос. Ведь задать вопрос можно по-разному. Вопросом можно поинтересоваться. Этим же вопросом, можно выразить злорадство, или презрение. Можно выразить сочувствие. Всё зависит от интонации. Аристократы обращают своё внимание именно на интонацию, а лишь потом на содержимое сказанного. Ибо от интонации смысл сказанного вообще может поменяться на противоположный.

Своей интонацией к вопросу Видикус сказал, что считает меня рабом. Это поняли все. И сказанное Видикусом ненамного лучше, если бы он намекнул, что моя мама шлюха. Видикус дал понять, что считает наследника дома Поттеров, в моём лице, — рабом. Сказано это было мне в лицо, в присутствии всего факультета. Повторяю, сказано это было иносказательно, но тут по-другому ПОДОБНЫЕ ВЕЩИ просто не говорят.

И если бы я набросился на Видикуса с кулаками, как в своё время Артур Уизли набросился на Люциуса Малфоя, с моей стороны это было бы признаком плохого тона. Аристократия, мать её, со своими заморочками! Да и оскорбление было слишком серьёзным. Такое оскорбление смывается только кровью. Желательно, с жизнью придурка.

Чтобы не опозорить род Поттеров, и не выглядеть размазнёй, я обязан вызвать Видикуса на дуэль. Но я не могу вызвать его на дуэль, так как мне не сказали прямо, а намекнули, кто я есть в его глазах. А потому я был вынужден играть по их правилам. И в первую очередь я намекнул на его воспитание, так как Видикус обратился ко мне не представившись, что является грубым нарушением этикета. Дальше, я напомнил кто мои предки, и какие у меня перспективы в будущем. Да, я сообщил, что в будущем я стану некромантом, но я не сказал, что собираюсь становиться некромантом прямо вот сейчас и в этой стране. Я собираюсь им стать в будущем, и мне пофиг на министерство и Дамблдора. Некромантом можно стать и не нарушая закон, банально уехав жить в страну, где практика некромантии разрешена. А потом на недельку заскочить в Англию, чтобы вернуть долги. Недаром говорят: «Незнание закона не освобождает от ответственности. А знание закона — освобождает».

И опять я играю по правилам аристократов. Я не говорю прямо, что став некромантом убью его жену и детей. Причём, убью на его глазах. При этом объяснив его жене и детям, за что. Я просто выразил желание познакомиться с его женой и детьми. А из уст потомственного некроманта подобные заявления звучат как обещания.

Волан-де-Морта боятся не потому, что он разбрасывает смертельные и пыточные заклятия направо и налево. Его боялись и продолжают бояться из-за того, что он занялся некромантией. А из того, что я успел прочитать о некромантах, их боятся до обосранных штанов. И боятся за дело.

Ведь по сути кем был Волан-де-Морт после своего возрождения. Он был личем. Для магического мира это не чудо. Это факт, которых в истории было достаточно много. А личи, с каждым годом, десятилетием, и столетием становятся сильнее. А если есть жертвы, то его силы возрастают в геометрической прогрессии. За это, кстати, боятся и ненавидят некромантов. Потому что именно они после своей смерти возрождаются личами.

С Волан-де-Мортом Англии просто повезло. Его тело превратилось в прах. Нечему было возрождаться. А он не предвидел подобный вариант событий и просто оказался к нему не готов. Но даже так Волан-де-Морт выкрутился. Хоть и подготовил своё возрождение буквально из того, что у него было под рукой. А теперь вообразим, какую силу приобретёт некромант, если подготовить своё возрождение. А ведь именно после смерти некромант, в качестве лича, приобретает по-настоящему огромную силу, по сравнению со своей прежней.

Таким образом подводим итог. Видикус «вежливо» сказал, кем он меня считает. Я же «вежливо» пообещал в ответ, что в будущем сделаю с его семьёй. Так что в этой стране Видикусу жены не найти. Таких дурочек он просто не найдёт.

А вот с молнией, что я его угостил, дело сложнее. Тут я преследовал сразу три цели.

Первая цель. Я, опять же иносказательно, вызвал Видикуса на дуэль. По сути, моя молния, это брошенная в его лицо перчатка вызова. Только моя «перчатка» имеет несколько грубую форму. Это даже не пощёчина, а скорее удар кулака в челюсть, что аристократией прошлого, при ритуале вызова на дуэль, не приветствовалось. Но наряду с пощёчиной и брошенной перчаткой, удар кулака в челюсть, пусть в исключительном случае, но допускалось.

Вторая цель. Я показал, как Видикусу, так и окружающим, что я не шучу. Мне плевать на мораль и закон. Мне плевать на министерство и даже на авторитетов, вроде Дамблдора, что я в течении вечера и демонстрирую. И если я решу кого-нибудь убить, вот прямо сейчас, я сделаю это не обращая внимание на возраст, пол, и последствия. И даже присутствие Дамблдора вместе со всем составом профессоров Хогвартса не остановят меня. Что я, собственно говоря, и продемонстрировал, угостив Видикуса молнией.

Я смертельно опасен, и в какой-то степени безумен, но лишь в том случае, если меня тронут. И Драко с Люциусом теперь сделают всё возможное, чтобы помочь мне убедить всех окружающих в этом.

Теперь у Видикуса три пути.

Первый путь. Принести мне официальные извинения за свой не совсем тактичный вопрос. И молить Мерлина, чтобы я принял его извинения. А я могу и не принять. И симпатии аристократов будут на моей стороне. Придурок Видикус, как и Драко, переступил черту. Я в своём праве.

Второй путь. Вызвать меня на дуэль. Повод для вызова я ему дал. Публично. На такое не закроешь глаза. Не в среде аристократов. И теперь Видикус чтобы не опозориться в глазах окружающих, должен вызвать меня на дуэль чести. Вызвать волшебника, который в полтора года, голой мощью убил сильнейшего Тёмного Мага, с которым не решился сразиться даже Альбус Дамблдор. Вызвать волшебника, змееуста, который знает о пределах своих сил, и умеет ими пользоваться, что я только что и продемонстрировал.

Раз я змееуст, значит в моих предках может быть и Салазар Слизерин. А о взрывном характере основателя и по сей день ходят легенды. И тут я своим поведением весьма точно вписываюсь в поведение моего возможного предка. И раз я веду себя как полный псих с Альбусом Дамблдором, и тот молчит в тряпочку, то моя уверенность в том, что я убью Видикуса, основаны не на пустом месте. И Волан-де-Морт тому свидетель.

Третий путь. Видикусу нужно бежать. Бежать как можно дальше, и спрятаться как можно глубже. Ибо хуже некроманта, который ищет своего кровника, может быть лишь некромант, который мстит за своёго убитого ребёнка.

По сути, Видикуса спасла случайность. Видит Бог, если бы он сказал прямо, что считает меня рабом, то я бы вызвал его на немедленную дуэль, и убил бы его не задумываясь. Или он меня. А учитывая, что суд присяжных состоит из аристократов, то судили бы они меня, в первую очередь как аристократа, а не как рядового волшебника. А у нас, у аристократов, свои законы. За что аристократов и ненавидят. И по нашим законам, в убийстве Видикуса, аристократы будут на моей стороне. Для вида повздыхают на несдержанную молодёжь, и вынесут оправдательный вердикт.

Попытка сослаться на то, что я сам всем говорю, что я раб, не прокатит. Так как я этого не говорил. Я сказал, что я рос в качестве раба. Я был рабом у маглов. Был, в прошлом. Но на данный момент рабом я не являюсь. О том, что на данный момент я раб, мною ни разу не было сказано.

Ну, и наконец третья цель — причина, почему я звезданул придурка молнией, и почему я веду себя как буйнопомешанный. И я говорю о том, что я откровенно нарывался на Дамблдора. Тут мой план прост. Увидев, что я вконец обозлён на него, и настолько несдержан, что карманного героя из меня не получится, есть надежда, что Дамблдор откажется от меня, и переключит своё внимание на того же Невилла. Ну не верю я, что Дамблдор верит в пророчество. Если бы верил, он спрятал бы семью Поттеров в самом безопасном месте. В Хогвартсе.

Далее, в каноне Гарри практически не готовили к встрече с Волан-де-Мортом. Всё, чего Гарри достиг к решающей битве с Тёмным Лордом, лишь благодаря даже не своему энтузиазму, а энтузиазму Гермионы. В частности я говорю о создании отряда ОД. Да и победить в решающей битве Волан-де-Морта обезоруживающим заклятием, это даже не смешно. Это просто грустно.

Если бы Гарри был избранным из пророчества, то после «смерти» Волан-де-Морта, Дамблдор прискакал бы в дом Поттеров быстрее собственного визга. Но он не пришёл, а отправил Хагрида. Хагрида, который и колдовать то не может. Значит, не так уж и ценен Гарри в глазах Дамблдора. Значит, Дамблдор уверен, что Тёмный Лорд пал не от рук Гарри, а от чего-то другого. От отражённой Авады тело прахом не распадается. Тут, скорее, что-то из разряда некромантии.

Допустим, Джеймс, ради защиты семьи, поднял родовые знания и занялся некромантией. А некроманты, в случае своей смерти, очень любят оставлять для своих убийц прощальный привет, в виде посмертного проклятия. А подобные проклятия могут не сразу сработать, но зато наверняка. Так было с Дамблдором, когда он надел кольцо с Воскрешающим камнем. Но если Волан-де-Морт пал от посмертного проклятия, то тогда действия Дамблдора в отношении Гарри становятся логичными. Ведь Тёмный Лорд, когда пришёл убивать Гарри, наверняка пришёл со свидетелями, в лице Пожирателей Смерти. И Пожиратели в тот момент вполне могли закончить начатое Волан-де-Мортом.

Но Дамблдор не прибежал спасать Гарри в день смерти его родителей. Гарри не был ценен. Не настолько, чтобы идти за ним самому. Не настолько, чтобы обеспечить ему нормальное детство. Не настолько, чтобы начать готовить его к встрече с Волан-де-Мортом, как того и требовало пророчество. А раз я не настолько ценен, у меня есть шанс соскочить с крючка Дамблдора. Главное, убедить его в том, что возня со мной приносит больше проблем, чем пользы. А потому, следует обратить свой взор на более податливый материал на роль героя, в лице того же Невилла.

И тут судьба преподносит мне ещё один подарок, который я сразу и не рассмотрел. Я попал на Слизерин. А кто у нас декан этого факультета? Правильно, Снейп, который ненавидит Гарри Поттера всеми фибрами своей души, и мечтает избавиться от него. Вот я и хочу дать ему эту возможность. А возможность эта лежит на поверхности. Как мы знаем из канона и фильма, в день, когда Гарри и Рон прилетели в школу на машине, Снейп разорялся перед ними, что будь он их деканом, то исключил бы из школы, и они уже ехали бы домой. И Дамблдор осадив Снейпа заметил, что подобное право имеет только декан Гриффиндора. Значит, Снейп имеет законное право выгнать меня из школы. И всё, что мне нужно сделать, это помочь ему в этом благородном деле, просто дав ему повод.

Когда я осознал это, я даже растерялся. А потом, на волне вдохновения перед открывающимися передо мной перспективами, я стал вести себя как полностью отмороженный на голову псих, в чьих венах течёт кровь Блэков. При этом всё же не переступая определённые моральные границы.

Поэтому, я сейчас сижу в кабинете, и ожидаю, когда меня вызовут на растерзание Снейпу. И впервые я искренне надеюсь на ненависть моего декана. Надеюсь, что его ненависть будет достаточно сильна, чтобы без промедления вышвырнуть меня из Хогвартса, к нашему взаимному удовлетворению. И теперь сжимая в кармане ключ от моего детского сейфа, я смотрю на своё будущее с оптимизмом.

Право выбора.

Дамблдор не хотел выслушивать упрёки, хоть они и были обоснованными. А потому, он сразу решил взять разговор в свои руки:

-Я знаю, о чём вы хотите меня спросить. Я сам в растерянности. Я передал Гарри в руки его тёти, так как этого требовали обстоятельства. Да, Минерва, ты меня предупреждала. Но я не думал, что Петунья опустится до такого. Да, мне следовало лично навещать мальчика время от времени. Моя ошибка, и теперь я сделаю всё возможное, чтобы исправить её. Теперь, нам нужно подумать, что нам делать?

-Не понимаю о чём Вы, — сказал Снейп.

Дамблдор с упрёком посмотрел на Снейпа, но тот как всегда проигнорировал его взгляд. Тяжело вздохнув, Дамблдор продолжил:

-Мальчика нужно осмотреть, и определить, насколько сильно пострадало его здоровье. Мадам Помфри. Будьте добры, осмотрите мальчика.

Женщина кивнула.

-Теперь дальше. Нужно определить чем кормить Гарри, — продолжил Дамблдор, на что Снейп презрительно фыркнул. — У мальчика сильная недостача веса. Эту проблему следует решить в самые короткие сроки. Северус, подумай, что ты можешь предложить.

-Уже подумал. Утром мальчишка собирает свои манатки, и отправляется в больницу Святого Мунго. А после того, как он закончит там лечение, пусть катится на все четыре стороны.

С этими словами Снейп протянул Дамблдору бланк заявления.

-Что это? — Дамблдор начал читать, и его брови поползли вверх. — Северус, ты понимаешь, что ты делаешь?

-Альбус, — спросила МакГонагалл, — что там?

Тем временем Снейп ответил:

-Ну, разумеется, я понимаю, что делаю. Мальчишка напал на моего студента. Напал нагло, на глазах всей школы и профессоров. И это в первый же день нахождения тут. Даже его папаша не опускался до такого. Очевидно, Гарри Поттер уверен, что правила написаны не для него.

-Что? — МакГонагалл закончила читать заявление. — Северус?

-Да, раз уж Гарри Поттер попал на мой факультет, я несу за него ответственность. Как и за остальных студентов моего факультета. И если кто-то из моих учеников переступит грань дозволенного, я исключу его из школы на правах декана.

-Северус, — печально сказал Дамблдор. — У мальчика было тяжёлое детство.

-Не у него одного.

-Мы должны помочь ему.

-Я ему ничего не должен. И я не собираюсь выслушивать его истерики. Как декан Гарри Поттера я настаиваю на его исключении из школы.

-Северус, ты же понимаешь, что разразится страшный скандал. Общество просто не позволит нам столь радикально поступить со своим национальным героем.

-Скандал по любому разразится, как только завтра утром родители получат письма от своих детей. Если он уже не разразился.

Какое-то время Альбус обдумывал сложившуюся ситуацию. И вот он решил.

-Сделаем так. Мы не будем торопиться, и рубить с плеча. Дадим мистеру Поттеру ещё один шанс. Только один, Северус! Через месяц мы вернёмся к этому вопросу, и решим его окончательно.

-Я не желаю видеть Гарри Поттера на своём факультете.

-Северус! — В голосе Дамблдора послышалась угроза.

-И, тем не менее, — не уступил Снейп. — Это и в ваших интересах. — Снейп посмотрел на профессоров. — Это и в интересах вашего золотого мальчика. Вы должны признать, что на моём факультете Поттеру просто не безопасно. Если вам от этого будет легче, я официально заявляю, что не могу обеспечить безопасное проживание мистера Поттера в общежитии Слизерина.

Дамблдор поспешно поднял руки и сказал:

-Хорошо-хорошо.

Встав из-за стола, он подошёл к полке.

-Уважаемая шляпа. Что Вы можете сказать о Гарри Поттере?

-Хм. Мистер Поттер? Человек — противоречие. Очень интересная личность. Он умудряется совмещать в себе те качества и достоинства, которые ценили все четверо основателей Хогвартса. И в тоже время, в силу пережитого, осознанно противоречит им. Очень сложная личность. Гарри Поттер может послужить достойным украшением любого из четырёх факультетов.

На этих словах деканы трёх факультетов заинтересованно переглянулись. Очевидно, они уже прикидывали, как знаменитость будет смотреться именно на их факультете.

Дамблдор тут же почувствовал напряжение от будущего противостояния между деканами.

-Однако, — продолжил Дамблдор. — Вы отправили Гарри Поттера на Слизерин.

-Я не могу отправить Гарри Поттера учиться сразу на четыре факультета. Поэтому я решила, что факультет Слизерина для него наиболее предпочтителен.

-Значит, — решил уточнить Дамблдор. — Гарри Поттер достоин учиться на любом из четырёх факультетах?

-Да. Но я распределила его на Слизерин.

-Итак, — довольный Дамблдор прошёл к своему креслу. — Теперь осталось решить, на каком факультете будет учиться Гарри Поттер.

-Тут и обсуждать нечего, — возмутилась МакГонагалл. — Разумеется, на том же факультете, где учились его родители. Тем более, что Джеймс был очень талантлив в трансфигурации.

Дамблдор благосклонно ей улыбнулся и сказал:

-Мне тоже так кажется.

-А вот мне так не кажется, — недовольно насупился профессор Фливтик. — Лили была не менее талантлива в чарах, чем Джеймс в трансфигурации.

-Но Вы должны признать, — не сдавалась МакГонагалл, — что память о родителях…

-К вопросу о памяти, — тихо сказала Стебль, — Лили Эванс была очень талантлива в зельях.

В кабинете повисла тишина. Стебль тем временем внимательно смотрела на Снейпа.

-Она была даже более талантлива, чем ты, Северус. Не так ли?

Под взглядами всех профессоров Снейп начал терять свою невозмутимость. Тем временем Стебль продолжила:

-Вы ведь были друзьями, Северус?

Снейп неохотно кивнул.

-Ты очень странно ведёшь себя. Я понимаю, Гарри сын Джеймса. Но Гарри так же сын и Лили. Что с тобой происходит, Северус?

-Чего Вы хотите от…

Но удар ладони Стебль об стол, не дал ему закончить вопрос. Декан Пуффендуя решила продемонстрировать свой характер, и напомнить, почему не следует связываться с барсуками:

-Я хочу, чтобы вы все вспомнили, что мы говорим о живом человеке, а не о каком-то призе! — Посмотрев на пристыжённых деканов, Стебль продолжила. — Вы тут подумали, и я решила! Раз у Гарри Поттера есть качества, которые присуще всем четырём факультетам, делаем так. На каждом из факультетов Гарри проучится месяц. Через четыре месяца мы дадим Гарри Поттеру право выбора. Пусть сам решает, какой из факультетов ему ближе. Может у кого-то есть возражения?

И профессор Стебль хищно посмотрела на присутствующих.

-Гарри Поттера не будет на моём факультете, — раздался холодный голос Снейпа.

-Да будет так! — Сказала Стебль.

-Я поддерживаю Ваше предложение, профессор Стебль, — сказал Фливтик.

-Я тоже, — согласилась МакГонагалл. — Это справедливо. — И улыбнувшись Фливтику, добавила. — И пусть победит сильнейший.

-Ах, Минни, Минни, — Стебль разочарованно покачала головой.

-Тем более, — вернул ей улыбку Фливтик, — одна лошадь уже сошла с дистанции.

На что Стебль лишь сделала жест рука-лицо. Дамблдор, едва сдерживая смех, сказал:

-Значит, решено. Теперь о поведении Гарри Поттера. Северус прав. Его поведение недопустимо. Я понимаю, мальчик многое пережил, и он обижен. Обижен на меня, и обижен за дело. Признаю, я очень виноват перед ним, и сделаю всё возможное, чтобы искупить вину. Но это не повод набрасываться на окружающих, и срывать на них свою злость. Северус, будь добр, пригласи сюда мистера Поттера.

* * *

Я по прежнему сижу в кресле, и продолжаю обдумывать сложившуюся ситуацию.

«Чёто они там долго. Они обо мне там не забыли?»

Но вернёмся ко мне любимому. Всё же детское тело здорово влияет на моё мышление. Радость от мысли, что Снейп вышвырнет меня из школы, схлынула, я посмотрел на ситуацию более трезво.

Когда я просчитывал ситуацию, был момент, который мной не был взял в расчёт. Я не учёл камешек, который ломал все мои надежды вырваться из под «опеки» Дамблдора. И имя этому камешку — крестраж. Осколок души Тома, что сидит в моём шраме.

В каноне я обратил внимание, что Гарри отдали Дурслям не в ту же ночь, когда были убиты его родители. А спустя как минимум сутки. Отсюда вопрос. Где эти сутки был Гарри? И что-то мне подсказывает, что в это время его шрам пристально изучал Дамблдор. Может он пытался извлечь крестраж, а может он ждал, желая проследить, как произойдёт вселение души Тома в тело маленького Гарри. Ведь если подумать, то идея гениальна. Никому ещё не приходило в голову, создать крестраж из живого человека. Вселиться после смерти своего бренного тела в уже готовое живое тело волшебника, если подумать, звучит гениально, как бы чудовищно это не звучало. Вопрос в том, как Том собирался выбить из тела душу Гарри. Авадой, ритуалом, или Том разработал иное заклятие, которое поможет ему в достижении его цели? На мой взгляд, и не только на мой, вся ситуация вокруг философского камня, напоминала маразм и идиотизм. А Дамблдора нельзя назвать идиотом.

Я думаю, что Дамблдор в конце учебного года намеренно позволил Квирреллу-Тому остаться с Гарри-первокурсником один на один, и не вмешивался. Крестраж был неполноценным. Дамблдор не мог не знать об этом. У него были как минимум сутки, чтобы изучить его. Отсюда вопрос. Недокрестраж был сделан Томом случайно, или намеренно?

На мой взгляд Дамблдор решил позволить Тому довести свой эксперимент до своего логического завершения, и получить в свои руки один из способов продления жизни. Хоть и несколько экзотический.

А если эксперимент провалится, или если крестраж и впрямь получился случайно, то тогда Том, убив Гарри, сам того не понимая, совершит по сути самоубийство. Высшая, так сказать, форма справедливости, в виде шутки-наказания от судьбы.

Дамблдор узнал о том, что Том создал несколько крестражей лишь тогда, когда ему в руки попал дневник Тома. Хотя, он мог и знать. Важно, что Гарри был одним из крестражей. Важно, чтобы Гарри был постоянно под рукой Дамблдора. Когда Том напугает Магическую Англию до усрачки, и волшебники кинуться к Дамблдору в поисках защиты, и начнут целовать ему ноги, он в любой момент сотрёт Тома в порошок, просто убив Гарри. Разумеется, вначале уничтожив другие крестражи.

Но Том всех переиграл. Его недокрестраж внедрился в шрам Гарри, тем самым приговорив его к смерти, то есть к самопожертвованию, во имя волшебников, что время от времени активно вытирали об него ноги и выливали на него тонны дерьма. В то же время Том, создав несколько крестражей, спас не только себя, но и Гарри. Ирония судьбы, не иначе! Сам же Дамблдор получал садистское удовольствие, осознавая, что Том, убив Гарри, тем самым совершит самоубийство.

Но одно очевидно. Не важно, какую судьбу мне уготовил Дамблдор. Быть героем, или жертвой. В любом случае Дамблдор не выпустит меня из своих рук, ибо я ходячий крестраж на ножках. А потому, во имя спокойствия Магической Англии и Всеобщего Блага моё выживание не предусмотрено.

Неужели Дамблдор просто сумасшедший? Гениальный, но сумасшедший, страдающий от скуки, и логику которого просто не понять? Мрак.

Вот на таких нерадостных мыслях ко мне пришёл Снейп.

* * *

И вот мы топаем, как я понимаю, в сторону кабинета директора. По мере продвижения моё настроение улучшилось, а вот настроение Снейпа, я бы не сказал, что ухудшилось. Скорее, он стал более… обеспокоенным. Идёт, и время от времени поглядывает на меня. Ну, тут его можно понять. К тому моменту, как он пришёл, я уже здорово накрутил себя, из-за облома, в виде крестража в моём шраме. А теперь, я успокоился. Сам дурак, раз не учёл очевидное. Да и не отпустили бы национального героя из Англии. Просто надежда вырваться из загребущих рук Дамблдора оказалась слишком яркой, а облом — слишком отрезвляющим. Вот Снейп и недоумевает, в чём дело? Он наверняка был уверен, что причина моего состояния был страх быть исключённым из Хогвартса. И по мере приближения к кабинету директора, мой страх должен усиливаться. Он наверно предвкушал тем, как я буду дрожать от страха. Возможно, даже умолять начну. А тут такой облом. В общем, чувствую, что у нас у обоих сегодня день не задался.

А вот и горгулья. Нет, не орёл, что я видел в фильме. Горгулья. Каменная статуя весьма уродливой гориллы, с крыльями. И да, услышав пароль, статуя отошла, словно живая. Ступеньки сами подняли нас к двери, и вот мы в кабинете. Осмотрелся, и для себя отметил, что фильм о Гарри Поттере весьма похоже передал вид кабинета Дамблдора. А вот и он, сидит на золотом троне. А перед ним профессора с деканами.

«Интересно, а трон действительно сделан из золота, или просто позолота?» — Подумал я.

-Мистер Поттер, — Дамблдор озабоченно посмотрел на меня поверх своих очков половинок. Да и остальные профессора смотрят настороженно. — Вы не могли бы объяснить нам, что произошло между Вами и мистером Видикусом.

Пожимаю плечами:

-У нас произошла небольшая дискуссия о моём нынешнем положении в обществе.

-А поподробнее.

Вновь пожимаю плечами. Этого вопроса я ждал, так что ответ я уже подготовил. Несколько напыщенный, на мой взгляд.

-Мистеру Видикусу показалось, что раз я жил у людей в рабстве, то рабом я и остался. О чём он решил тактично проинформировать студентов моего факультета. В свою очередь я тоже тактично намекнул, что мистер Видикус в корне не прав в своём ошибочном предположении. Так же я, опять таки тактично, донёс до сведения мистера Видикуса, что впредь ему следует думать, прежде чем говорить подобное.

-Мистер Поттер, — недовольно нахмурился Дамблдор, — Вы понимаете, что едва не убили студента?

-Уверяю Вас, если бы я его хотел убить, он уже был бы мёртв. А так, я просто показал студентам грань дозволенного, через которую не следует переступать.

-Мистер Поттер, — в разговор вмешалась возмущённая МакГонагалл. — Нельзя же так!

Несколько удивлённо смотрю на неё:

-Вы считаете, что я должен был сразу убить его?

-Да нет же. Мы живём в цивилизованном обществе. Такие проблемы так не решаются.

-А вот отсюда поподробнее. И как же я должен был поступить?

-О подобных возмутительных случаях Вы должны сообщать Вашему декану, профессору Снейпу.

-Я услышал Вас, и приму Ваши слова к сведению. Итак, профессор Снейп, я, Гарри Поттер, довожу до Вашего сведения, что студент Девид Видикус имел неосторожность намекнуть, что он считает меня рабом. Причём, сделал это в присутствии всего факультета Слизерина. Как Вы понимаете, была задета моя честь, а потому я вправе ожидать от Вас соответственных мер. Кстати, что Вы собираетесь предпринять по этому поводу?

Снейп скривил недовольную рожу:

-Мистеру Видикусу будет назначена отработка, как и Вам.

-Вот как? И в чём же будет заключаться отработка мистера Видикуса, и самое главное, причём тут я?

-В течении недели вам обоим предстоит мыть котлы. Что же касается лично Вас, то я настаивал на Вашем немедленном отчислении. Но директор решил дать Вам ещё один шанс.

Какое-то время я задумчиво смотрю на Снейпа, который явно ожидал моей реакции. Кстати, моей реакции ожидали и остальные профессора.

«Это что, проверка?»

-То есть, правильно ли я Вас понял? За то, что я осмелился защищать свою честь и достоинство, я наказан? Я вижу, Вам профессор Снейп, и Вам, директор Дамблдор, не знакомо такое понятие, как честь волшебника. И у вас ещё хватает наглости требовать от меня покорного молчания? Я сообщу о Вашем решении попечительскому совету.

«Заодно проверю их моральный облик, и то, насколько велико их влияние на директора».

-Наглый мальчишка, — прошипел Снейп.

-Аккуратней со словами, профессор. — Теперь уже в моём голосе прозвучала угроза, и я сделал шаг в его сторону. — Я не давал Вам повода оскорблять меня.

-Северус! — Не дал ему продолжить Дамблдор. — Гарри. Тебе не кажется, что твоё поведение слишком вызывающе?

-Нет, директор, не кажется. Я живу по правилу: «Не трогайте меня, и я не трону вас». Я никогда никого не трогаю первым. Но теперь я всегда даю сдачи. Слышите? Всегда!

-Гарри, — Дамблдор укоризненно покачал головой. — Нельзя на насилие отвечать насилием. Нужно уметь сдерживать себя, и прощать.

-Когда-то я тоже верил в это, директор. Я терпел и молчал. Теперь, за моё терпение и молчание, у меня всё тело в шрамах. Хотите посмотреть?

-Директор, — сказал Снейп. — Я по-прежнему настаиваю на том, чтобы исключить мистера Поттера из школы.

-Прекрасная идея, профессор, — поддержал его я. — У меня большие планы на будущее. И ваш Хогвартс в него как-то не вписывается. Так же у меня имеются письменные приглашения от нескольких частных школ с полным пансионом.

-Мистер Поттер, — предостерегающе сказал Дамблдор. — Боюсь, Вы не понимаете. При исключении из Хогвартса, мы будем вынуждены переломить Вашу волшебную палочку.

-И по какому же праву? Палочка была куплена на мои деньги. Это моя собственность.

-Боюсь, что в случае Вашего исключения, мы будем вынуждены так поступить.

«Как я и думал, он явно почувствовал мою как бы слабину в виде моей волшебной палочки, и решил надавить посильнее. Типа пугает. А вот хрен тебе!»

Разочарованно смотрю на профессоров:

-Что ещё ожидать от людей, что отдают детей в рабство. Не на той стороне воевали мои родители. Ой, не на той.

С этими словами достаю свою волшебную палочку, и с её жалобным стуком, бросаю Дамблдору на стол.

-Ломайте. Это всё? — Смотрю на ошарашенные лица. — Если да, то я пошёл.

Разворачиваюсь, и иду к двери.

-Мистер Поттер, — раздаётся голос Макгонагалл.

Разворачиваюсь, и раздражённо говорю:

-Господи! Да что ещё-то?

МакГонагалл обиженно-возмущённо говорит:

-Вы не понимаете. Хогвартса имеет статус лучшей школы в Англии.

-Но не единственной, — отрезал я. — Кроме того, это вы не понимаете. Я не собираюсь связывать своё будущее с волшебным миром. Вы выкинули меня из него, и теперь он для меня чужой. Вот так пусть всё и остаётся. Поэтому я собираюсь поступать в обычную среднюю школу. Приглашение, как я уже говорил, у меня есть.

И тут вновь вмешался Дамблдор:

-Мистер Поттер. Я понимаю, что вы злы на меня.

-Вы даже не представляете как.

-Вы имеете на это полное право.

-Кто бы сомневался.

-Мистер Поттер, если я могу как-то искупить свою вину, если я могу что-то сделать для этого…

-Вообще-то, профессор Дамблдор, Вы можете искупить свою вину.

-Всё, что в моих силах.

-Мне нужна Ваша голова. Желательно на блюде.

В кабинете воцарилась тишина.

-Мистер Поттер, — возмутилась МакГонагалл. — Это… это не смешно.

-А разве похоже, что я шучу?

-Минерва, — устало вздохнул Дамблдор. — Не надо. Мальчик расстроен. И всё же, мистер Поттер. Вас, пока что никто из школы не исключил. Так что Вам необходимо получить магическое образование. По закону Вы должны проучиться в Хогвартсе хотя бы пять курсов.

Скептически смотрю на директора:

-Значит Вашей головы я не получу... по крайней мере пока. А учёба в Хогвартсе, без этого никак нельзя?

-Боюсь, что нет, — тяжело вздыхает Дамблдор.

Закрываю глаза, и, качая головой, от всей души говорю:

-Да чтоб вас всех!

* * *

И вновь я иду, но теперь уже за профессором МакГонагалл. Признаться, решение деканов меня несколько удивило. Нет, то, что Снейп вышиб меня из рядов своего факультета, это понятно. Его ненависть ко мне, плюс дети Пожирателей Смерти, которые не упустят случая свести счёты. Но мне предложили выбрать факультет. Более того, деканы предложили мне пожить на каждом из факультетов в течении месяца. За исключением Слизерина, разумеется. Создать, так сказать, общее представление о каждом из факультетов. И лишь после этого сделать окончательный выбор. Я уже хотел назвать Пуффендуй, но вдруг задумался.

«В предложении деканов есть смысл. Да и вообще, будет интересно пожить на трёх факультетах по месяцу на каждом, и посмотреть на их жизнь изнутри».

Так как мне было всё равно, с какого факультета начинать, выбор сделали за меня. То ли МакГонагалл воспользовалась правом заместителя директора. То ли из-за того, что родители Гарри учились на Гриффиндоре. Словом, она ведёт меня в гостиную Гриффиндора с таким видом, словно она выиграла какое-то пари. А вот и портрет полной дамы.

-Капут драконис, — говорит МакГонагалл, и мы входим в гостиную.

-Мндам, — выдал я, едва не заржав в голос.

Уже успевшие набраться студенты старшекурсники, стараются незаметно убрать бутылки с алкоголем, при этом усиленно стараясь сделать трезвые лица. Тут можно сказать только одно:

—Определённо, профессор МакГонагалл, Вас тут не ждали.

Утро добрым не бывает.

Когда Перси Уизли привёл меня в спальню на пятерых человек, и показал на мою постель, у меня появилось нехорошее предчувствие. Нет, проблема была не в том, что мне придётся делить спальню с ещё тремя пацанами, как я. Моё предчувствие говорило, что вон с той рыжей головой будут проблемы. Не стоит забывать и о том, что в одной постели с Роном спит анимаг, участвовавший в убийстве родителей Гарри. И моё предчувствие меня не обмануло.

Учитывая то, что мои соседи уже спали, что неудивительно после столь насыщенного дня, моё заселение прошло тихо. Я тихо почистил зубы. Тихо было в тот момент, когда я разделся и залез под одеяло. Тихо было ещё какое-то время. А потом начался храп. Нет, я не был предвзят к Рону Уизли. Во всяком случая пока. Здесь реальность, которая отличается от той книжной сказки, что я читал в прошлом мире. Я читал в некоторых фанфиках, что Рон храпел. Но я до последнего надеялся, что это просто вольность писателей. Проблема была в том, что у меня был чуткий сон. С Дурслями по-другому нельзя. И тут такая подлянка. Рон реально храпит. Нет, не так. Рон Храпит. Опять не так. Рон ХРАПИТ! Он храпит так, что на его постели шевелятся шторы. Он храпит столь же самозабвенно, как и ест.

Я честно задвинул свои занавески. Думал на них есть чары приватности, или тишины. Нифига. С начала хотел кинуть в Рона свой башмак, но вспомнил умную мысль: «Пока говно не трогаешь, оно не воняет», а у меня есть чем заняться.

Погрузился во внутренний мир Гарри. Преображение, повторное погружение, и теперь мои воспоминания за сегодняшний день рассортированы, и надёжно спрятаны. Теперь я решил заняться новым проектом.

Дело в том, что для того, чтобы погрузиться во внутренний мир, мне нужно определённые условия. Мне нужно лечь. Закрыть глаза. Расслабиться. И главное, время. А в боевой или критической ситуации, при нападении на мой разум, время мне никто не даст. Это меня не устраивает. Ситуация может быть такой, что мне нужно будет срочно погрузиться во внутренний мир. Да и находясь во внутреннем мире, моё тело весьма уязвимо. Так что эти проблемы нужно решать. И решать срочно. Черновой вариант моей идеи заключается в следующем.

В прошлом мире я серьёзно интересовался гипнозом, и записями об экспериментах, связанных с ними. И меня заинтересовал любопытный момент. Оказывается, при глубоком гипнозе можно вложить в подсознание человека некоторую кодовую фразу. Фразу, при произношении которой подопытный должен сделать определённое действие. И после того, как подопытного выводили из гипнотического транса, произносили кодовое слово, или фразу, и человек, сам того не понимая, делал то, на что был запрограммирован. Например, взять стакан. Включить свет. Просто у человека появлялось желание сделать это. Так вот. Эксперименты показали, что человека можно запрограммировать так, что произнеся кодовое слово, он вновь впадал в гипнотический транс. Вот этим я намеревался начать заниматься.

В своём внутреннем мире я решил создать круглую площадку, диаметром два метра. Над ней будет нулевая гравитация. То есть, невесомость. Свой Аватар я решил одеть в костюм, для игры в виртуальную реальность. Разумеется, шлем-очки виртуальной реальности прилагаются. Они будут предназначены для того, чтобы через них, находясь во внутреннем мире, я мог видеть то, что видят глаза моего физического тела. Действия костюма должны будут повторять действия моего физического тела. То есть, я хочу иметь возможность, минуя внутренний мир Гарри, и находясь в своём внутреннем мире, управлять своим физическим телом. А чтобы во внутреннем мире во время ходьбы или бега я не впечатался в стену, и не спотыкался об груды книг-воспоминаний, я буду парить в невесомости.

Рабочий вариант будет выглядеть следующим образом. Встав в центре площадки, я надену шлем виртуальной реальности. Произнесу фразу активации. Мой Аватар взлетает над поверхностью и парит в невесомости. Я же буду воспринимать реальный мир, как виртуальную реальность. При этом находясь в своём внутреннем мире.

В случае угрозы воздействия на мой разум и память, произношу другую фразу-ключ, и меня, минуя внутренний мир Гарри, выбрасывает обратно в мой внутренний мир.

Но создание подобной установки «виртуальной реальности» в моём внутреннем мире мне нужно не только для защиты моего разума и памяти. Изучая-осмысливая книги, что я скопировал и сложил в папку «фото-книги», я заметил любопытный момент. Количество прочитанных слов-страниц, из количества стало перерастать в качество. На практике это выглядит следующим образом. Вначале, когда я находился во внутреннем мире, время в нём двигалось медленней, чем в реальном. Приведу пример. Если в реальности страницу я читаю в течении пяти минут, то во внутреннем мире ту же страницу я читаю в течении часа.

Минус в том, что во внутреннем мире я читаю очень медленно. Плюс в том, что прочитанное намертво впечатывается в мою память. Но постепенно, по мере увеличения прочитанных-осмысленных страниц, я стал замечать, что время, что я трачу на чтение-осмысление страницы, стало догонять время, что течёт в реальном мире.

Спустя время в ходе практики я догнал, а потом и обогнал время реального мира. Во внутреннем мире я теперь читаю-осмысливаю книги быстрее, чем в реальности. И разрыв во времени потихоньку увеличивается. Даже не так. Увеличивается количество ментальной энергии, которая и ускоряет время моего внутреннего мира. Хоть за это и приходится платить сильной слабостью и гудением головы, после того, как я возвращаюсь в реальный мир. Но, стоит ментальной энергии иссякнуть, как время внутреннего мира по отношению к внешнему, тут же замедляется.

Собственно, это и есть вторая причина, для чего я хочу создать во внутреннем мире костюм «виртуальной реальности» и подключить к нему физическое тело. Если, при определённых условиях, моё сознание во внутреннем мире некоторое время будет работать быстрее, чем во внешнем, то через костюм «виртуальной реальности» я могу получить эффект боевого транса. Состояние, при котором для мастеров боевых искусств, время окружающего мира как бы замедляется. А это несомненное преимущество в бою.

В данным момент есть лишь одна сложность. Находясь во внутреннем мире мой мозг вовсе не спит, а работает на полную катушку. Чем больше я прочитаю-осмыслю во внутреннем мире, тем сильнее у меня гудит голова. Как справедливо написано в книгах о окклюминенции, что я купил, нельзя ночи напролёт проводить во внутреннем мире. Либо получишь кровоизлияния в мозг. Либо сойдёшь с ума.

Одним словом, мозгам нужен отдых. Мне нужен сон. В особенности после умственного перенапряжения. А потому не трудно представить моё психологическое состояние, когда после плодотворной работы в своём внутреннем мире, я, предвкушая сладкий сон, вынырнул в реальный мир, и обнаруживаю, что стены комнаты едва не содрогаются от храпа Рона Уизли. Я уже говорил, что сон у меня чуткий?

Утро я встретил сидя на диване в гостиной Гриффиндора, с тяжёлой головой, невыспавшийся, злой, и очень голодный.

-Гарри!

Смотрю на то, как Гермиона с книжкой в руках, спускается по лестнице.

-Доброе утро, принцесса, — ладонями растираю усталое лицо.

-Гарри. Что ты тут делаешь?

-Вот. Пришёл пожелать тебе доброго утра, и узнать, как ты тут устроилась?

-Я думала, что тебя исключили из школы. На нашем факультете все были в этом уверены.

-О! Профессор Снейп сделал всё возможное, чтобы меня вышвырнули из школы. Он даже подал письменное заявление. На правах декана он имеет право исключить любого своего студента. За дело разумеется. Но директор не стал его слушать. Ты представляешь? Я даже поддержал профессора Снейпа, и выразил горячее желание убраться отсюда куда подальше. — На этих словах у Гермионы широко раскрылись глаза. — Но директор не стал меня слушать. Он даже угрожал мне, что в случае моего исключения из Хогвартса, сломает мою палочку. Нет. Ты представляешь? Какой-то чужой старик угрожает мне сломать то, что было куплено на мои же деньги. Вообще совесть потерял. Если она у него вообще была. Но, несмотря на то, что я с профессором Снейпом боролись плечо к плечу, силы оказались неравны. Единственное, что смог достичь профессор Снейп, это выгнать меня из своего факультета.

-Стоп. Стоп. Стоп. Ты хочешь сказать, что ты не хочешь учиться в Хогвартсе?

-Почему не хочу? Очень хочу. Я не хочу видеть Дамблдора. А знания о магии можно получить и в другой магической школе.

-Хогвартс — лучшая школа.

-Возможно. Но тут Дамблдор. Он предал моих родителей. Он предал меня. И вот теперь я на факультете Гриффиндора.

-Но как ты сюда попал?

-Ногами, — и улыбка до ушей.

-Гарри. А почему вчера ты того мальчика молнией ударил? И что это за заклятие было? И как ты это сделал? У тебя же не было палочки в руках. Или это у тебя артефакт был? Это была беспалочковая магия? Да ещё и невербальная. Или ты заклятие прошептал?

-Воу-воу-воу. Успокойся. Отвечаю по порядку, пока ты меня не похоронила под шквалом своих вопросов. Того пацана я ударил молнией за дело. На счёт заклятия ничего не могу сказать. Не знаю, подходит ли оно под определение беспалочковой и невербальной магии. Это, — я поднял руку, и моя ладонь окуталась ветвями молнии, — проявление моей воли, желания, и силы.

Гермиона не отрывала своего жадного взгляда от молний в моей руке. И что-то мне подсказывает, что пока я её этому не научу, с живого она с меня не слезет.

-Это и есть определение невербальной и беспалочковой магии. Воля. Желания. Сила. Я читала об этом.

-Правда? Я не знал. Нужно будет найти эту книгу. Название помнишь?

-Ага. Она у меня с собой. Только в спальне. Принести?

-Нет, торопиться не надо. Я тут надолго застрял. Но хватит обо мне. Ты тут как?

Так, говоря о пустяках, книгах и о том, чему нам предстоит тут научиться, мы сидели. Тем временем студенты начали спускаться в гостиную. Первыми вышли старшекурсники. Ну, это понятно. Они уже знали, что я теперь на этом факультете, так что решили спуститься пораньше, чтобы застать моё пробуждение. А потом потянулись и с первых трёх курсов. Вот у них и были глаза по пять копеек с вытянутыми от удивления лицами.

Время от времени смотрю на часы, но вот старшекурсники на завтрак явно не торопятся. Сбились в группы по интересам, и косо рассматривают меня, но подходить ко мне не торопятся. Рона, пока не видать, хотя все первокурсники уже тут. А вот и тот, кого я жду. По ступенькам спускается Перси Уизли.

-Мистер Уизли. Доброе утро. Можно Вас на минуту?

Разговоры мгновенно стихли.

-Поттер? Уже встал? Как спалось?

-А я вообще не спал. К вопросу о сне. Ты ведь староста? Профессор МакГонагалл говорила, что если у меня будут проблемы, чтобы обращался прямо к тебе.

-Да, я староста. — Тут же надулся от гордости Перси. — Так какие у тебя проблемы?

-Рон Уизли. Это твой брат?

-Да. Что он натворил?

-Он храпит.

-Извини?

-Он храпит так, что в нашей спальне звенят стёкла, и едва не дрожат стены.

Среди студентов раздались смешки. Посмотрев на хрюкнувшую от смеха Гермиону, я притворно насупился, и сложил на груди руки:

-И нет тут ничего смешного.

Он этих слов Гермиона лишь ещё сильнее засмеялась.

-Я, конечно, немного преувеличиваю, но не намного. Короче, мистер Уизли, нужно как-то решить эту проблему. Ведь реально спать невозможно. А у меня, между прочим, чуткий сон.

Перси пожал плечами:

-Можно наложить простенькие чары тишины. Но их вы будете проходить лишь на следующий год. Да и действуют они лишь час. Потом нужно обновлять.

-Это не годится. Слушай. А нельзя ли меня переселить в другую спальню? Ну, поменяться с кем нибудь. Или вообще в отдельную спальню, где никого нет.

-Это не в моей компетенции. Советую подойти с этим вопросом к профессору МакГонагалл.

-Ага. Спасибо за совет. Я так и сделаю. Тем более, что у меня к ней есть пару неприятных для неё вопросов.

-Гарри? — Обеспокоенно спросила Гермиона.

-Чего?

-Ты ведь не собираешься устраивать скандал?

-Только, если профессор меня спровоцирует.

-Но так же нельзя!

-Это ещё почему?

-Она старше тебя.

«Так. А вот эти вот командные нотки нужно душить в зародыше».

-Да неужели? Да будет тебе известно, принцесса, что возраст даёт не только права, но и накладывает обязанности. Вот по этому поводу у меня к ней есть несколько претензий.

Тут в разговор влез Перси:

-Не советую злить нашего декана, Поттер.

Смотрю на Перси. Смотрю на Гермиону. Смотрю на остальных студентов. Все студенты рассматривают меня как соплю зелёную.

«А какого чёрта? С чего я вообще должен кого-то покрывать? Мне стыдиться нечего!»

Снимаю мантию. Потом джемпер. Галстук. Стал расстегивать пуговицы на рубашке.

-Гарри, — удивлённо говорит Гермиона, — ты что делаешь?

Молча посмотрев на неё, снимаю рубашку. Затем майку. В гостиной несколько студентов от удивления присвистнули. Учитывая, что на диване я лежал без обуви, я довольно оперативно снял брюки, краем глаза замечая, что студенты смотрят на меня как на оживший труп. Поднимаю ногу, и ставлю её на диван так, чтобы был виден шрам на ноге. Внимательно смотрю на Перси:

-Хагрид сказал, что когда меня отдавали родственникам, там было три волшебника. Хагрид, профессор МакГонагалл, и наш директор Дамблдор, который всех убеждал, что это необходимо. Вот я и хочу спросить профессора МакГонагалл. Прежде чем отдать меня садистам на воспитание, она вообще говорила с ними, или нет?

-Что с ногой? — Спросил один из близнецов Уизли.

-К мужу моей тёти, бывшей для меня тёти, приехала его сестра, и привезла с собой бульдога. Увидев меня, она сняла с ошейника поводок, и натравила собаку на меня. Хочу особо отметить, что всё семейство Дурслей на это действие радостно улыбались. Я не знаю, зачем они это сделали. Может думали, что я начну убегать. Или залезу на дерево. Но раз они отпустили собаку, значит, ничего опасного быть не может. Правда? Но вот когда собака попыталась перекусить мне на ноге кость, и во все стороны брызнула моя кровь, улыбаться они перестали. А за то, что я осмелился кричать, и тем самым привлёк внимание соседей, меня выпороли, — поворачиваюсь, и показываю всем шрамы на спине, собранные за эти годы, — а потом меня на неделю закрыли в чулане без еды.

-Но как же так? — Гермиона растерянно рассматривала мои рёбра.

-Вот, именно об этом я и хочу спросить МакГонагалл. Как же так?

-Ты сообщил в полицию?

-О, да, Гермиона. Более того. Меня там покормили. Полицейский принёс две тарелки с супом. Булочки и чай. И знаешь что? К своей тарелке он даже не прикоснулся. И когда я смёл всё со своей тарелки, он заменил мою тарелку, на свою. В тот день я впервые наелся. В течении месяца я приходил в полицейский участок, и меня там бесплатно кормили. Я подружился с полицейскими. Они стали моими друзьями. Они вызвали Дурслей, и провели с ними беседу. Дома меня перестали избивать, хоть я по-прежнему жил в чулане.

А потом наступил день, когда полицейские забыли меня. Словно меня и не было. Я подходил и здоровался с ними. Но они меня не узнавали. И лишь недавно я узнал, что волшебники могут стирать людям память. Кто-то из волшебников пришёл к моим друзьям в полиции, которые стали защищать меня от садистов, и стёр им память. Лишь три волшебника знали, где я живу. Хагрид, МакГонагалл, и Дамблдор.

А теперь скажи мне, Перси, посмотри на меня, и скажи, я имею право задавать профессору МакГонагалл вопросы?

Ошарашенный Перси молча кивнул.

-Спасибо, — ядовито сказал я.

«Как показывал канон, гриффиндорцы очень любят отрекаться от своих героев, и бить им в спину. Посмотрим, удастся ли мне пошатнуть авторитет Дамблдора на его же факультете».

Тем временем под гробовое молчание я надел рубашку, и стал застёгивать пуговицы.

-Хагрид не может колдовать, — сказал я Гермионе. — Он сам мне об этом сказал. Ему запрещено колдовать по закону. Значит, моим друзьям из полиции стёрла память либо МакГонагалл, либо Дамблдор. Кто-то из них двоих. Это произошло два с половиной года назад. — Я стал натягивать на себя брюки. — Тот, кто стёр полицейским память знал обо мне всё. Знал, в каких условиях я жил, и от чего меня защищали полицейские. Тот, кто стёр полицейским память, знал, во что превратится моя жизнь в ближайшие два с половиной года. Я остался один на один с семьей садистов без помощи и защиты. И чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что мои родители воевали не на той стороне. О нет! Они не должны были воевать на стороне Тёмного Лорда. — Я натянул на себя джемпер, и посмотрев на заспанного Рона, спускающегося по лестнице. — Мои родители вообще не должны были воевать. А теперь, когда я удовлетворил ваше любопытство, может нам кто-нибудь покажет, где тут кормят.

* * *

Первое, что для себя отметили профессора, это то, что на сегодняшний завтрак гриффиндорцы явно опаздывают. Но вот, наконец, они появились. Шли они все вместе, а не в разнобой, как раньше. Так же они не шумели и не галдели, как обычно. Но при виде студентов, у профессоров появилось чувство дежавю. Именно с таким настроением вчера входили будущие первокурсники. Студенты шли гурьбой, притихшие, и необычайно задумчивые. Но при входе в зал, все как один смотрели то на Дамблдора, то на МакГонагалл.

Но вот из-за стола встал староста Слизерина, и пошёл наперерез Гарри Поттеру. Тот, увидев этот манёвр, что-то шепнул девочке, и остановился, давая возможность старосте подойти.

* * *

Попросив Гермиону занять мне место, я дождался, когда подойдёт староста факультета Слизерин. А то, что он идёт ко мне, было очевидно потому, как он на меня смотрит.

-Гарри Поттер, я староста факультета Слизерина Эдриан Пьюси. — И протянул руку.

-Приятно познакомиться, — жму руку в ответ.

-Мистер Поттер, не могли бы Вы развеять некоторые наши сомнения.

-Если это в моих силах.

-Прошу Вас.

Иду вслед за старостой к столу слизеринцев. То, что с краю стола стоит большая закрытая коробка, я отметил сразу, как и то, что именно к ней мы и направились.

-Мистер Поттер. Вчера вечером Вы сказали, что являетесь змееустом.

-Совершенно верно.

-Вы не шутили?

-Такими вещами не шутят.

-Не угодно ли продемонстрировать, — и показывает на закрытую коробку. — Поймите нас правильно. Дар змееуста очень редок.

-Укуш-ш-шу! — Разносился из коробки голос.

-Ага, — говорю я. — А ещё в Англии он считается тёмным. В то время как в Индии он считается священным. Вы что, змею принесли?

-Укуш-ш-шу! — Раз за разом раздаётся голос из коробки.

-И кто это меня укус-с-сит? — Спрашиваю я, представив в своём воображении змею.

В коробке наступила тишина, словно отрезало. А потом раздался голос, в котором сквозило удивлением:

-Говорящ-щ-щий?

Снимаю крышку и, видя змею, сразу говорю:

-Привет.

-Говорящ-щ-щий?

-Дас-с-с, я говорящ-щ-ий. Как тебя с-с-зовут?

-Шах-х-хас-с-с.

— Шах-х-хас-с-с. Крас-с-сивое имя. Ты с-с-самец?

-Я с-с-самка. С-с-сачем я с-с-сдес-с-с?

-Нас-с-с х-х-хотели пос-с-снакоить и ус-с-снать, правда ли, что я говорящ-щ-щий.

-Глупос-с-сть.

-С-с-соглас-с-сен.

-Говорящ-щ-щий. Я бы рада с-с-слуш-ш-шить тебе. Но у меня гнес-с-сдо. Дедёныш-ш-ши бес-с-с меня погибнут.

-Я понимаюс-с-с.

Я и в правду очень хорошо её понимал. В прошлой жизни во время родов врачи уронили меня на пол, и тем самым нанесли мне сотрясение мозга четвёртой степени. Хуже не бывает. По сути, я должен был вырасти растением, не осознавая себя, и не реагируя на окружающих. Врачи пытались замять свой косяк, просто потребовав от моей матери отказаться от меня. Мать от меня не отказалась. Дальше последовало пять попыток моего убийства. Когда пятая попытка провалилась, мою мать и меня вышвырнули из больницы со словами:

-Пусть твой щенок умирает в другом месте.

Змея была разумна. Она была матерью. И в моих глазах слизеринцы сделали тоже, что с моей матерью пытались сделать Махачкалинские врачи. Меня до сих пор трясёт от ненависти.

От нахлынувших чувств от этих воспоминаний из прошлой жизни, я оторвал взгляд от змеи, я посмотрел на Эдриан Пьюси. Недобро так посмотрел. Видать, он до конца не верил, что я змееуст, так что от моего взгляда он даже отступил на шаг.

-Где вы её взяли? — Требовательно спросил я.

-На границе Запретного леса. Вытянули заклинанием, а потом оглушили.

-Говорящ-щ-щий.

-Дас-с-с, — я мгновенно ответил змее.

-Ты не мог бы с-с-со мной поделитьс-с-ся с-с-своей магией?

-Я не умею этого делать. Не х-х-хочу тебе навредить.

-Давайс-с-с попробуем.

-Давайс-с-с. С-с-саполс-с-сай мне на руки, — и положив руки на стол, ладонями наверх.

Змея, выползая из коробки, оказалась длиной метра полтора, и выглядела весьма внушительно и грозно.

«Они что, самую здоровую змею в Запретном лесу заклятием вытягивали? Совсем сбрендили?»

Пока змея заползала мне на руки и устраивалась на моих ладонях, я боковым взглядом следил за слизеринцами. И что-то мне подсказывает, что после такого моего представления, решение их декана о моём изгнании из факультета Слизерина, среди своих студентов понимание он не найдёт.

-Готовас-с-с?

-Дас-с-с.

Из того, что мне известно о змеях точно, так это то, что они любят греться на солнце. И я думаю, что тут дело не только в тепле. А потому крутанув энергию вокруг магического ядра, я представил себя маленьким солнышком, который своим теплом согревает окружающий мир. Это тепло я толкнул от ядра к своим ладоням.

-Дас-с-с. ДА-С-С! С-с-сильный. С-с-сильный.

Через тридцать секунд я прекратил подачу энергии. Но змея всё также неподвижно лежала. Но вот она очнулась, и, встрепенувшись, рывком подняла свою голову.

-Говорящ-щ-щий, кто ты?

«Это тут все змеи такие умные? Или только те, что живут в магическом мире?»

Несколько секунд я смотрел ей в глаза. А потом прошипел:

-Путешес-с-ственник.

Теперь змея некоторое время молча смотрела на меня.

-Я понялас-с-с. Когда мои дети вылупятс-с-ся, я с-с-сочту за чес-с-сть, ес-с-сли ты выбереш-ш-ш кого-то из них. Он, или она будут верно с-с-слуш-ш-шить тебе. Когда ночное с-с-сонлце не будет с-с-светить, днём приходи на то мес-с-сто, где меня наш-ш-шли.

-Заполс-с-сай обратно. Тебя отнес-с-сут.

Дождавшись, когда змея заползёт в коробку, я закрыл её, и сказал по настоящему напуганному старосте:

-Змею отнесите туда, где поймали, и выпустите её. Потом покажете мне это место. Через месяц я навещу её.

-Хорошо, — сказал Эдриан Пьюси, — и мистер Поттер. Меня попросили передать, что наш факультет не имеет к Вам претензий. Вчера вечером мы поговорили с Драко Малфоем, и пришли к выводу, что поведение Девида Видикуса было омерзительным. Вы были в своём праве.

«Ну, разумеется, вы не имеете претензий. Но, вначале проверили, не вру ли я о том, что являюсь змееустом. Осторожные хитрецы. Одно слово — змеи».

-Я со своей стороны хочу заметить, что также не имею претензий к студентам факультета Слизерин. Вы не вмешивались в то, что вас никоим образом не касается. То, что произошло между мной и Драко Малфоем, касается только нас двоих. Любой, кто влезет в наши с ним отношения, будет мной уничтожен без малейших колебаний. Я оценил, что Драко нашёл мужество признать, что был неправ, и извинился за оскорбление меня и моей семьи. А потому, я не желаю его смерти… во всяком случае пока что. Но это не значит, что я забыл и простил. Придёт день, и род Малфоев заплатит мне. О цене я с Драко и его отцом, Лордом Малфоем, поговорю без лишних ушей. Относительно меня, Девида Видикуса, его будущей жены и детей. Также как и с Драко Малфоем, я настоятельно не рекомендую влезать кому бы то ни было в это наше, — хищно улыбаюсь, — сугубо семейное дело.

«Думаю, вы поняли мой тонкий намёк на то, что будущая семья Девида Видикуса принадлежит мне.»

Убрав улыбку с лица, я продолжил:

-Студентам Слизерина я предлагаю договор. Вы не трогаете меня. Я не трогаю вас. Однако я не исключаю в будущем взаимовыгодного сотрудничества. Обсудите это на вашем факультете. У Вас ещё есть вопросы?

-Нет, мистер Поттер.

-В таком случае приятного аппетита. Драко. Крэбб. Гойл.

Кивнув каждому из них, и получив ответные кивки, я пошёл к столу Гриффиндора. Но на полпути остановился.

«А какого чёрта?»

Разворачиваюсь, и иду к директору. Лишь сейчас замечаю, насколько в зале тихо. Подхожу к директору, и для себя отмечаю, что он явно не рад моему приходу.

-Директор Дамблдор. Два с половиной года назад моим друзьям из полиции была стёрта память обо мне. Это Вы стёрли им память?

А вот отвечать Дамблдор не торопился. Ещё в каноне я заметил, что Дамблдор никогда не врёт в лицо. Он переводит разговор на другую тему. Говорит туманные фразы. Он вообще может промолчать, сказав: «Придёт время, и ты всё поймёшь, мой мальчик». Но Дамблдор никогда не врал на прямой вопрос, словно это для него табу. Вот и теперь Дамблдор молчит. А вот МакГонагалл молчать не стала.

-Мистер Поттер. Вы это о чём?

-Однажды я обратился в полицию, чтобы они защитили меня от садистов, в семье которых я живу. И они защитили меня на целый месяц. Но спустя месяц кто-то из волшебников стёр полицейским воспоминания обо мне. И я вновь вернулся в Ад.

-Альбус? — МакГонагалл внимательно посмотрела на своего кумира.

-Минерва, мы потом это обсудим.

На что я кивнул головой:

-Так я и думал.

С этими словами я повернулся, и пошёл к столу Гриффиндора. Вся эта болтовня меня изрядно достала. Что за фигня творится вокруг? Я только и делаю, что болтаю. Я сюда учиться пришёл, а не удовлетворять любопытство окружающих. Может мне покусать кого, чтобы от меня отстали?

Знакомство с Хогвартсом.

Разговоров, и шёпота, что преследовали канонного Гарри, не было. Очевидно, я уже достаточно примелькался. Сейчас же меня больше заботили эти чёртовы лестницы. В Хогвартсе их действительно было сто сорок две штуки. Одни из них были широкие и просторные, другие — узкие, и на вид ненадёжные. Когда идёшь вдоль стены, ещё ничего. Стены башни дают хоть какую-то уверенность. А вот когда лестница нависает в центре колодца от одной стены до другой. И это всё на высоте пятиэтажного дома и выше. Реально страшно. А они ещё, падлы, двигались, путая направления! Ну, это ещё что. Тут лестницы, у которых внезапно исчезало несколько ступенек в тот самый момент, когда спускаешься или поднимаешься по ним. Вот тут-то реально от неожиданности можно обделаться. Так что, идя по этим лестницам, надо обязательно прыгать. Я не знаю, чья это была идея, я говорю об Основателях Хогвартса. Но как говорил Райкин: «Я их ругать не буду. Я им хочу просто в глаза посмотреть».

С дверями та же фигня. Одни не открывались до тех пор, пока к ним не обращались с вежливой просьбой. Другие открывались, только если их коснуться в определенном месте. Третьи вообще оказывались фальшивыми, а на самом деле там была стена. Всё это здорово бесило. Одним словом я предложил срочно выучить заклятье «Бомбарда», и открывать двери исключительно им. Но моя идея не нашла понимание среди первокурсников. Хотя, многие над ней задумались. Очень крепко задумались.

А вот привидения реально помогали добраться до нужной аудитории. Джи-Пи-Эс магического разлива, блин! Но вот Пивз, эта сволочь, во всю силу своего сволочного характера стал издеваться над первокурсниками, которые не могут себя защитить. Нечто подобное он решил попробовать сделать и со мной. Но на его несчастье в тот момент я размышлял, как отреагирует привидение на удар моей молнии. А тут подопытный материал, радостно вопя, сам в мои руки летит. Эксперимент показал, что призраки всё же чувствуют боль. В результате Пивз улетел вопя от боли и ужаса, а первокурсники, которым со мной было по пути, предпочитают перемещаться по коридорам исключительно в моём обществе.

Школьный завхоз Аргус Филч хоть и оказался неприятной личностью, но был вполне вменяем. Во всяком случае, когда я с Гермионой на буксире пришли к нему прочитать список того, чего можно, а чего нельзя, он ещё долго задумчиво смотрел нам вслед.

С запретным коридором накладок не было. Просто я взял Перси Уизли за жабры, и велел показать нам, где этот загадочный коридор начинается. Заодно посоветовал проявить инициативу. Собрать всех старост с других факультетов, и объяснить им эту идею, чтобы первокурсники, просто по незнанию туда не полезли. Так же я намекнул, что не буду против, если эту идею Перси присвоит себе. В благодарность Перси вызвался побыть моим личным гидом, и показать все самые интересные и нужные места. Попутно показывая на известные ему потайные ходы. Что с моей абсолютной памятью оказалось совсем не лишним.

Стоило мне с Гермионой войти в библиотеку Хогвартса, мы оба замерли, как перед вратами в Рай.

-Гермиона, ты видишь то же, что и я? — Спрашиваю я, не отрывая взгляда от стеллажей с книгами. — Ты чувствуешь это? Чувствуешь этот запах? Запах знаний и силы? Так! — Хлопаю в ладоши, и потирая их. — Предлагаю план боевых действий. Вначале берём книгу с бытовыми чарами. Это позволит нам не просто практиковать чары, а практиковать их с пользой как для себя, так и для окружающих. И согласись, в нашей жизни бытовая магия будет востребована каждый день. Да и как маги мы начнём своё развитие. Потом…

-Гарри.

-Да, Перси.

-Пойдём в Больничное крыло. Мадам Помфри просила тебя привести для обследования.

-Медицинские чары. Перси. Ты гений. Гермиона. Пока меня не будет, если тебе не трудно, посмотри медицинские чары. Что-то вроде походной аптечки на все случаи жизни. Можно даже список составить. Словом, я на тебя надеюсь! Да, посмотри пожалуйста защитные и атакующие чары. Хотя, имеет смысл вначале посоветоваться на эту тему с профессором Флитвиком. Решено. Защитные и атакующие чары пока не смотри. Но если попадётся что интересное, — задумчиво смотрю на Гермиону, которая буквально пожирала книги по волшебству глазами. — Да, ты права. Тут всё интересное.

-Гарри! — Недовольно протянул Перси.

-Иду-иду.

* * *

-Мадам Помфри, я привёл его.

-Спасибо, мистер Уизли. Можете идти.

Подозрительно провожаю взглядом Перси, который уходя, едва не срывается в бег.

-Мистер Поттер. Меня зовут мадам Помфри. Мне нужно будет Вас осмотреть. Пожалуйста, разденьтесь вон за той ширмой.

-Полностью? Догола?

-Стесняетесь? — Провокационно спросила Помфри.

-Кому я ещё могу доверить своё здоровье, как не целителю?

-Оу, — похоже мадам Помфри несколько растерялась от моего доверия к ней. — Бельё можете оставить.

-Хорошо.

Спустя время я крикнул:

-Я готов!

И вот шагнув за ширму, мадам Помфри бледнеет, как полотно. Потом на лице появился страх, и она цепким взглядом начинает осматривать меня. И по мере осмотра её страх перерастает в гнев. Вот она поджала губы, и достала свою палочку.

Её можно понять. Всё же школьная одежда, плюс мантия, не даёт разглядеть фигуру. Моё лицо не может передать то, насколько катастрофична ситуация с моим телом. А тут перед ней суповой набор, мать вашу! По правде говоря мне и самому страшно, и даже противно смотреть на своё тело.

-Э-Э-Э, мадам Помфри. А что Вы сейчас собираетесь делать?

-Не беспокойтесь, мистер Поттер. Мне нужно просто наложить на Вас несколько медицинских сканирующих чар. А это, судя по Вашему внешнему виду, займёт определённое время.

-Да я не беспокоюсь. Иначе стоял бы я перед Вами в одних трусах. Просто мне интересно, что Вы будете делать. Дело в том, что я хочу стать целителем. Вот и хотел попросить Вас комментировать свои действия и рассказать о результате, который вы получите.

-Вы хотите стать целителем, мистер Поттер?

-Да. А ещё и артефактором. Но делать артефакты, это так, для удобства и комфорта жизни. Основной профессией я хочу избрать именно целительство. И в первую очередь лечить детей. Я был бы Вам признателен, если бы Вы порекомендовали книги по этой теме. Для начала что-то вроде походной переносной аптечки. Ну, и чары, вроде перевязки бинтами. Как остановить сильное кровотечение. Как правильно сложить сломанную кость.

-Мистер Поттер. Давайте вначале разберёмся с Вами и Вашим здоровьем. А насчёт книг, я подумаю.

-Буду весьма признателен. Итак, с чего мы начнём? И да, мадам Помфри. Я Вас внимательно слушаю. Не стесняйтесь говорить подробности и пояснять свои действия.

Узнав о своём предке из прошлого мира, который наговором мог лечить раны, мне тоже хотелось получить способность лечить людей наложением рук. Потом я прочитал книги Евгения Щепетнова. Лекарь. Эта книга, в которой главный герой воплотил мою мечту, произвела на меня огромное впечатление. А ведь этот мир может дать мне то же, если не больше. И теперь всё будет зависеть от моего упорства.

А дальше в Больничном крыле я и мадам Помфри начали «пить друг другу кровь». Образно говоря, конечно. Мадам Помфри своими сканирующими заклятиями и анализами пыталась довести меня до невменяемого состояния. Я в свою очередь доводил её своими вопросами до нервного срыва. И её замечания типа: «Подрастешь — узнаешь», не прокатывали, ибо я отказывался от сотрудничества, пока не проясню непонятные для меня моменты.

Если мадам Помфри была готова залечить пациента до состояния, что он сам сбежал из Больничного крыла, а потом содрогался от воспоминаний. То я готов был клещами вытаскивать из мадам Помфри нужные мне знания. Забавно. Но под конец эпопеи с моим обследованием у меня сложилось впечатление, что в глазах мадам Помфри я прошёл некий тест на профпригодность. Показав, что в том, что касается медицины, я не меньший тиран, чем она.

* * *

А вот с Филчем ситуация со стороны выглядит мерзко. Ученики его ненавидят, и мечтают дать пинка его кошке, миссис Норрис. А ведь они просто выполняют свою работу, по ночам патрулируя коридоры.

Что ещё тут интересного? Каждую среду ровно в полночь мы приникаем к телескопам, и изучаем ночное небо. Не знаю, как для других, а мне это реально интересно. Я ещё не отказался от мечты о полёте в космос. Кто знает, может магия поможет мне осуществить её? Так что я записывал названия разных звезд, и запоминал как движутся планеты со всем старанием.

Трижды в неделю мы ходим в оранжереи, что располагаются за замком. Профессор Стебль преподаёт нам травологию, и рассказывает, как надо ухаживать за растениями и грибами. Попутно отмечая, для чего они используются. Однокурсники морщат свои носы. За исключением Невилла, разумеется. Кстати, на этом предмете мы с ним неплохо сошлись. Ещё в прошлом мире мне нравилось высаживать овощи, а потом наблюдать за результатом своей работы, когда ты своими глазами видишь отдачу от вложенного труда. А когда ты всё это видишь на своём столе…

История магии это был единственный урок, куда я пришёл лишь раз. Больше меня тут не будет. Как можно превратить такой увлекательный предмет, как история, в такое дерьмо? Призрака Бинса можно использовать исключительно в качестве снотворного, но не как учителя.

Профессор Флитвик, преподававший чары и заклинания, был, что называется, учителем от Бога. И этим всё сказано. Любит свой предмет, и что важно, всеми силами прививает свою любовь студентам. Имеет чувство юмора, и не боится подурачиться, тем самым разрушая стену между профессором, и студентом. Что он наглядно и показал, когда читая журнал, дошел до моего имени, и возбужденно пискнув, исчез из вида, свалившись со своей подставки.

Прыжок кошки с парты, и её приземление в виде профессора МакГонагалл было весьма эффектным. Но вот начав вести урок, профессор МакГонагалл ясно дала понять, что с ней лучше не связываться. Умная, но строгая. Когда мы пришли к ней на первый урок, она произнесла очень суровую речь, только уж больно заумную. Она довела до нашего сведения, что занятия трансфигурацией, равносильны работе с ядерной энергией. И размахивая своей волшебной палочкой, мы фактически размахиваем ядерной боеголовкой. А есть поверье, что если размахивая ядерной боеголовкой ты ошибешься и скажешь: «ОЙ!», то это будет последнее, что ты скажешь в своей жизни.

Было бы смешно, если бы она не начала перечислять примеры, которые привели к смерти незадачливых магов-экспериментаторов, что не соблюдали правила безопасности. Примеры были столь яркие и подробные, что в ближайшую ночь кошмары для студентов были обеспечены.

А вот то, как МакГонагалл превратила стол в свинью, мне не понравилось.

-Э-э-э, профессор МакГонагалл, — поднимаю руку.

-Да, мистер Поттер.

-А можно сделать тоже самое, но только превратить стол не в вонючую свинью, а в единорога, или в маленького дракончика.

По удивлённому лицу было видно, что профессор явно не задумывалась об эстетическом виде наколдованного животного. Но вот она изобразила своей палочкой сложный жест, и стол превратился в единорога, а затем и в зелёного дракончика.

-Вау! — Вырвалось у меня. — Хочу так уметь! Желательно прямо вот сейчас!

Смотрю на студентов, и вижу их солидарность с моими словами. Более того. От них попёрло таким энтузиазмом, что его можно было потрогать руками.

Судя по довольному виду, настрой студентов для МакГонагалл очень понравился.

А вот то, как МакГонагалл преподаёт свой предмет, меня просто убивает. Нет, серьёзно. Продиктовала нам несколько очень непонятных и запутанных предложений, которые предстояло тупо выучить наизусть. Затем она дала каждому по спичке и сказала, что мы должны превратить эти спички в иголки. И вот теперь студенты тужатся, как от запора на унитазе. Мрак.

Смотрю, как пыхтит и тужится Гермиона. По чарам у неё всё получается влёт. Причина простая. Она уже их опробовала, как впрочем и я. По чарам я с Гермионой иду вперёд программы, и приходим на урок Флитвика, чтобы показать конечный результат, и получить заслуженную похвалу. Правда, порой Флитвик поправляет наши движения, для более экономного расхода магии. Так почему же Гермиона не отшлифовала трансфигурацию? Очень просто. В наших учебниках всё написано академическим языком, который обычному студенту малопонятен.

Всё же МакГонагалл следует объяснять свой предмет на доступном для ученика языке. Даже я, с опытом прошлой жизни не понял, что она сказала. Единственно, что я понял из её речи, можно уместить в двух предложениях: «Вот написано белиберда, её нужно тупо выучить и сказать. А это спичка, которую нужно превратить в иголку». Всё!

К счастью у меня хватило ума в книжном магазине попросить продавца собрать мне дополнительный материал и справочники, именно по трансфигурации и чарам, где всё будет разжевано. Так сказать магия для чайников. Так что я хоть примерно представляю, что нужно делать. А как же остальные? Нет, дети из чистокровных семей в курсе, так как теорию они получили от родителей. Но маглорождённые… А-а-а! Да что тут говорить?

Теорию для начинающих, можно сказать, я знал на пять. Что дало мне возможность отработать и отшлифовать заклятие до уроков с МакГонагалл. Беру спичку и концентрируюсь на ней. Спустя пять секунд я держу иголку.

-О! Мистер Поттер! — Радуется МакГонагалл. — Я вижу, вы унаследовали талант Вашего отца! Начисляю один балл Гриффиндору! Вот, — профессор выхватывает у меня иголку и демонстрирует её студентам, словно это исключительно её заслуга. — Вот такого результата я ожидаю от вас. А теперь, мистер Поттер, может Вы поможете своим соседям?

«Чёта я не понял. А ты тут тогда зачем?»

-Гарри, — обиженно шепчет Гермиона, — как ты это сделал?

Протягиваю ей иголку.

— Недостаточно представить, что на месте спички появилась иголка. Нужно поверить и внутренне вызвать ощущение, которое ты испытываешь, держа в пальцах железную иголку.

Пощупай иголку и спичку. Закрой глаза, Гермиона. Отдайся ощущениям, которые ты испытываешь, прикасаясь к иголке. Чувствуешь? Это металл. Когда трогаешь металл, это одно ощущение. Когда трогаешь дерево, ты испытываешь другое ощущение.

Очень важно верить, что магией можно превратить спичку в иголку, а ты, похоже, не веришь, так как слова: «Это волшебство», для тебя недостаточно. Ты ищешь логическое объяснение этому процессу. И это создаёт для тебя барьер, который не даёт тебе сделать задуманное. Посмотри, что есть спичка? Из чего она по-твоему состоит?

-Из дерева.

-Пусть будет так. А из чего состоит дерево?

-Из молекул.

-А молекулы из атомов. Из чего состоят атомы?

-Из энергии?

-Умница. Из энергии. Теперь направь палочку на спичку, и слушай мои слова. Когда я скажу: «Давай, сделай это», ты превратишь спичку в иголку. Смотри на спичку и не отрывай от неё взгляда.

Допустим, что спичка состоит из пчелиного воска. Что есть воск? Это проявление энергии, которая воплотилась в таком материале. Если ты хочешь изменить внешний вид застывшего воска на другой вид, для этого тебе нужно изменить сам воск, а значит и энергию, из которой состоит воск. Вот ты берёшь свою волшебную палочку, пропитываешь воск своей магией, попутно приказывая своей магии нагреть воск.

Запомни! В первую очередь магия воздействует не на воск, а на энергию, из которой и состоит воск. А разогретый и мягкий воск, это лишь последствия воздействия твоей магии.

Из чего состоит деревянная спичка? Из той же самой энергии, что и воск. И с деревом ты можешь сделать то же самое, что и с воском. Потому что ты, своей магией воздействуешь не на дерево или воск. Ты своей магией воздействуешь на энергию, из которой состоит как дерево, так и воск.

Шаг первый. Своей магией и заклятием ты начинаешь воздействие на спичку. Дерево пропиталось твоей магией, и перестало быть деревом. Теперь это энергия, пропитанная твоей магией, принявшая очертание, цвет и вид деревянной спички.

Шаг второй. Своим воображением и заклинанием ты показываешь энергии, какой внешний вид ты хочешь получить. Просто представь вид иголки, и наложи её, словно картинку на спичку. Ведь, по сути спички то уже и нет. Это энергия, которая приняла вот такую странную форму.

Шаг третий. Вместе с картинкой иголки, пошли ей и чувство, которое ты испытываешь, держа в пальцах железо. А теперь, Гермиона, давай. Сделай это.

Через десять секунд Гермиона растерянно смотрела на железную иголку.

-Ещё один балл Гриффиндору, — сказала МакГонагалл, и победоносно продемонстрировала всем иголку.

-Спасибо, — непонятно кому сказала Гермиона, и её лицо озарила улыбка.

-Молодец, — сказал я ей. — Профессор МакГонагалл. Можно ещё одну спичку.

Через пять секунд Гермиона задумчиво спросила:

-Стекло?

-Ага. Стеклянная иголка.

Теперь Гермиона просит:

-Профессор МакГонагалл. А можно и мне ещё одну спичку?

На что мы получили весь коробок. А дальше пошли эксперименты. Гермиона сделала спичку, вроде как из хрусталя. Я же сделал вроде как золотую спичку. Мы экспериментировали как с материалом, так и с внешним видом. Кстати, остальные ученики не слишком от нас и отставали. Так что на уроке МакГонагалл как Гриффиндор, так и Слизерин, честно заработали свои баллы. К чести МакГонагалл, Слизеринцам она баллы не зажала. И ещё в тот день мы узнали, что профессор МакГонагалл умеет улыбаться.

* * *

Профессор Квиррелл разочаровал. Собственно, он просто перечитывал наш учебник. А с его заиканием пропадал весь интерес. Некоторое оживление попытался внести Симус Финниган, спросив Квиррелл подробности о том, как он победил зомби. И он прав. Знания в книгах, это одно. А вот реальный опыт, это совершенно другое. На что Квиррелл покраснел, и начал говорить о погоде.

Кстати, тут действительно очень многие школьники родились и выросли в обычных семьях, и даже понятия не имели о том, кто они такие, пока не получили письмо из Хогвартса

-Что у нас там сегодня? — спрашиваю я Гермиону.

-Два занятия по зельям. Заниматься будем вместе со слизеринцами.

И тут подал голос Рон:

-Занятия ведет профессор Снейп, а он их декан. Говорят, что он всегда и во всем на их стороне, выгораживает их перед остальными преподавателями и ставит им лучшие отметки.

-Гермиона, — спрашиваю я девочку, — что думаешь?

-Враньё. Он профессор, а не уличный мальчишка.

-Вот как раз и увидим, так ли это. — Сказал я. — А вот и почта. Хедвиг? Иди сюда, мой хороший. Что это у тебя?

Забрав у совы письмо, я дал ему вкусняшку, и открыл конверт.

«Дорогой Гарри. Я знаю, что в пятницу после обеда у тебя нет занятий, поэтому, если захочешь, приходи ко мне на чашку чая примерно часам к трем. Хочу знать, как прошла твоя первая неделя в школе. Пришли мне ответ с Хедвиг. Хагрид».

А вот это странно. После того, как я публично вытер ноги об Дамблдора, Хагрид приглашает меня в гости. Чую подставу с газетной статьёй об ограблении банка. Но в силу обстоятельств мне нужен Хагрид. Точнее, его опыт выживания в Запретном лесу.

Достав перо, пишу ответ:

«Договорились! Гарри».

-Давай, мой хороший, отнеси его Хагриду.

Ухнув, Хедвиг взлетел, и полетел к потолку.

К вопросу о Роне. Открыто обвинять меня в том, что раз я попал на Слизерин, то теперь я тёмный маг, он не стал. Но и с дружбой не лез. В общем, Рон занял выжидательную позицию. То ли ещё сам не решил, в какой цвет меня покрасить. То ли просто ждёт команды сверху.

И вот мы в подземельях, в кабинете профессора Снейпа. Тут реально холодно. Куда холоднее, чем в самом замке. Вдоль всех стен стоят стеклянные банки, в которых плавают заспиртованные животные. Я ещё могу понять, если бы он хранил тут ингредиенты, пусть и специфические. Но нахрена тут устраивать морг?

Снейп, как и Флитвик, начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. И, как и Флитвик, он остановился, дойдя до фамилии Поттер.

-О, да, — негромко произнес он. — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.

Хихиканий со стороны слизеринцев не последовало. Все молча смотрели то на меня, то на Снейпа. Я же, глядя на профессора, лишь равнодушно пожал плечами. Закончив знакомство с классом, Снейп обвел аудиторию внимательным взглядом чёрных глаз.

-Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку. Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки. Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.

После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. Гермиона нетерпеливо заерзала на стуле. Ей не терпелось доказать, что уж её никак нельзя отнести к стаду болванов.

-Поттер! — неожиданно для всех произнес Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

Я усмехнулся, встал, и внимательно глядя в глаза Снейпа, сказал:

-Вы получите смесь из двух ингредиентов, сэр.

И формально я прав. Снейп не может этого не признать. Вот только мой ответ выглядит как насмешка. Но тут Снейп сам себе злобный Буратино. Какой вопрос, такой и ответ.

Гермиона растерянно отпустила руку. А вот на лице Снейпа появилось презрительное выражение.

-Так, так... Очевидно, известность — это далеко не все. Но давайте попробуем еще раз, Поттер. Если я попрошу вас принести мне безоарный камень, где вы будете его искать?

-У себя в кармане, сэр. — Достаю безоар, и демонстрирую его Снейпу. Не знаю, что его больше взбесило. Мой ответ, или моя косая улыбка.

-Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?

-Если я не ошибаюсь, это одно и тоже растение.

-Сядьте!

Вновь пожимаю плечами, и сажусь.

«Чего это он бесится? Уж не из-за того ли, что его загрузили варить для меня целую кучу зелий?»

-Поттер, запомните: из корня асфоделя и полыни приготавливают усыпляющее зелье, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти. Безоар — это камень, который извлекают из желудка козы и который является противоядием от большинства ядов. Поняли?

-Не совсем.

-Так, все записывайте… что?!

-Я говорю, что не совсем понял Вас. Признаться, я пролистал «Расширенный курс зельеварения» Либациуса Бораго. Так вот. Если я не ошибаюсь, в рецепт входят настойка полыни, сок дремоносных бобов, корень валерианы, и корень асфоделя. В рецепте особо указано, что малейшая ошибка в рецепте может привести к смерти выпившего зелье. И тут Вы говорите, что достаточно смешать измельченный корень асфоделя с настойкой полыни, да ещё и без дозировки, и Вы получите напиток Живой Смерти. Не объясните мне, как это возможно?

-За вашу наглость, Поттер, я записываю штрафное очко на счет Гриффиндора.

-Воля Ваша. Но я по-прежнему ожидаю от Вас ответ.

-Минус ещё один балл.

-Как я понимаю, ответа я не получу?

-Минус ещё один балл.

-Ну-ну, — сказал я, садясь на место.

И вот тут Снейп разбил нас на пары, и догадайтесь, кого он посадил рядом со мной? Да-да. Рон Уизли. Он же шестой. Дав нам задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов, Снейп начал кружить по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следить, как мы взвешиваем высушенные листья крапивы и толчём в ступках змеиные зубы. Снейп раскритиковал всех, кроме Малфоя. Для всех было очевидно, что он Драко симпатизирует. Я же в этот момент, глядя на Снейпа, думал:

«Он, вообще, понимает что творит? Теперь студенты возненавидят этот предмет. А каких успехов можно достичь в области, от которой тебя выворачивает?»

Но мне было не до него. Этот Рон. Этот… вредитель, только тем и занимался, что пытался испортить зелье. Рон не то что не хотел подготавливать ингредиенты, он вообще не понимал, зачем нужно к примеру толочь змеиные клыки. В его понятии и так сойдёт. То, что всё нужно не только растолочь и растереть, но и взвесить, вызвало со стороны Рона искреннее изумление. А моё замечание, что всё это добро следует добавлять строго в своё время, вызвало у Рон возмущение. И я не шучу. Рон прямо указал мне, что в отличии от некоторых, он вырос в волшебном мире. И он лучше знает, как готовить зелья. Мрак! В результате, я не столько готовил зелье, сколько отгонял Рона от котелка, не давая этому придурку, горстями закидать туда всего, чтобы не возиться.

Когда Снейп призвал всех полюбоваться, как Малфой варит рогатых слизняков, темница вдруг наполнилась ядовито-зеленым дымом и громким шипением. Канон, едритьегоналево! Невилл растопил котел Симуса, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Невилл, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри.

-Идиот! — прорычал Снейп, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза? Невилл вместо ответа сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями.

-Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнес Снейп, обращаясь к Симусу. А потом повернулся к нам, работавшими за соседним столом.

-Вы, Поттер, почему Вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибётся, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я записываю еще одно штрафное очко на счет Гриффиндора.

-Профессор, — начал говорить я, но тут Рон пнул меня ногой.

Я настолько изумился его наглости, что аж раскрыл рот.

-Не нарывайся, — прошептал Рон. — Я слышал, что Снейп, если разозлится, может очень сильно навредить.

«Это чего сейчас было? Снейп же сейчас мне фактически в присутствии всего класса в морду плюнул. А я должен промолчать?!»

-Рон, ещё раз меня лягнёшь, я тебе котелок с зельем на голову надену. Профессор Снейп. Почему Вы сняли с меня балл?

-Вы что, Поттер, глухой?

Сучонок Рон всё же сделал по своему, и испортил зелье. Не отрывая взгляда от котла я сказал:

-Похоже, что да, потому что я не слышал, чтобы Вы просили меня следить за тем, как Невилл варит зелье.

-Такой же наглый, как и твой отец. Минус ещё один балл.

На этих словах я замер на несколько секунд, а потом медленно повернулся к профессору, и, давая понять окружающим, что едва сдерживаю себя, сказал:

-Извинитесь, профессор, сейчас же.

-Минус ещё один балл, — отчеканил Снейп, — и отработка до конца недели. И если Вы думаете, что я забыл о предыдущем наказании, то не надейтесь. Итого у Вас две недели отработки. Подробности узнаете у мистера Филча.

-Я редко кому даю второй шанс, профессор.

«И лишь из-за уважения к матери Гарри, и той дружбе между вами…»

-Я даю вам ещё один шанс, — заканчиваю вслух свою мысль. — Извинитесь.

-Минус ещё один балл, мистер Поттер. И ещё одна неделя отработок за Ваше препирательство со мной. Вам понятно?

Разочаровано качаю головой.

-Запомните этот день, профессор. Сегодня, сейчас Вы сделали свой выбор, — и, развернувшись, начинаю собирать свои вещи.

-И что же Вы делаете, Поттер? — Ядовито поинтересовался Снейп.

-То, чего Вы добивались. Я покидаю Ваш урок.

Собрав вещи, и взяв сумку, я подошёл к выходу из кабинета и обернулся.

-На будущее, профессор. Если Вы захотите избавиться от студента, не унижайте его, а просто попросите покинуть Ваш кабинет.

-Минус ещё один балл, и ещё одна неделя отработок, — раздался мне вслед злорадный голос зельевара.

* * *

Я шёл по коридору из подземелий, и думал о том, что произошло в кабинете зельеварения. В каноне Снейп был представлен этаким садистом, и моральным уродом. Лишь в конце серии книг в нём проявились человеческие черты. Садистом, и моральным уродом, судя по всему, Снейп является и здесь. И не важно, его поведение на сегодняшнем уроке было его инициативой, или прямым приказом-пожеланием от Дамблдора. Я считаю, если солдату приказали убить ребёнка, и он сделал это, то солдат такой же убийца, как и человек, отдавший этот приказ. Пусть приказ и был выдан в письменной форме.

Я уверен, что Снейп творит свой беспредел по отношению к студентам исключительно с молчаливого одобрения директора. Именно беспредел декана Слизерина разжигает ненависть к его факультету. Слизеринцы же отвечают студентам тем же. Как говорится: «Разделяй, и властвуй».

Я попробовал поставить себя на место Дамблдора, и тем самым просчитать его возможные ходы. Дамблдор усиленно ищет мои слабые места, и в то же время желает сделать меня обязанным ему. Ребёнок должен бояться идти против старших. А с учителями в лице Вернона и Петуньи, любой ребёнок должен бояться гнева взрослых на подсознательном уровне. Гарри в каноне воспринял поведение Снейпа к себе крайне обидно и несправедливо. Но он промолчал, чем и оценил воспитание своих опекунов в глазах Дамблдора на пять с плюсом.

Но я не Гарри. Дамблдор ждал реакции от попечительского совета. Но так как реакции не было, то моё молчание было воспринято им как страх перед взрослыми. И вот теперь на этот страх решили надавить. Причём надавить покрепче. Мне не только напомнили о наказании в виде отработок, но и добавили новые.

В моём понимании, что в каноне, что здесь, Дамблдор дал Снейпу «палку» в виде права унижать и снимать с Гарри баллы по любому поводу, а так же назначать ему наказание в виде отработок. Тем самым Дамблдор намекает Гарри:

-Смотри, мой мальчик. Этот Снейп тебя несправедливо обижает, следовательно, он очень плохой. А ещё он декан факультета Слизерина. А раз Снейп плохой, то и слизеринцы плохие, о чём тебе периодически говорит твой однокурсник Рон Уизли.

Я уверен, что теперь Дамблдор будет ждать. Либо я прогнусь. Либо я в поисках справедливости прибегу к МакГонагалл, а она приведёт меня к нему. И тогда Дамблдор отменит несправедливое наказание от Снейпа, и вернёт баллы. Тем самым, на фоне плохого Снейпа Дамблдор станет для меня хорошим.

Но вот только «палка», которую Дамблдор дал Снейпу, имеет и другой конец. И если у меня получится задуманное, то этой же палкой я публично отмудохаю не только Снейпа, но и Дамблдора. И первый шаг я уже сделал. Как и в каноне Снейп на уроке вёл себя как полная скотина. Моя же задача не молчать, как это сделал канонный Гарри, а выставить это на всеобщее обозрение, раздув скандал. Но сделать это нужно вежливо и красиво. В глазах окружающих я должен выглядеть не свинопасом с кулаками, а аристократом с ядовитым языком и жалом.

Вообще, данный план у меня родился благодаря книжному магазину, где продавали подержанные книги. Там, где я купил книги по работе с разумом. Уже уходя я увидел несколько книг по этикету. И должен признать, довольно толстых книг. Из-за них я дважды возвращался к продавцу, пока не собрался, и мужественно не вышел из магазина, больше не глядя по сторонам.

В начале, они показались скучными. Но я втянулся, и не пожалел. Что интересно, в книгах были написаны не только традиции, но и примеры их применения. Более того, эти книги практически были пособиями для начинающих психиатров. В них были пошагово описаны действия, и последствия к которым эти действия могут привести. В том числе и психологическая реакция окружающих на эти действия. Поэтому аристократы и плетут словесные кружева, вызывая у своего оппонента нужную ему психологическую реакцию.

К вопросу о словесных поединках. В глазах первокурсников со слизерина Снейп только что на своём уроке сорвался на ребёнке, и теперь как говорят японцы: «Он потерял лицо».

Именно основываясь на знаниях по этикету магической аристократии, их заморочках, и тому жизненному опыту, что я получил в прошлом мире, с моей стороны может получиться тонкий психологический ход. Если я сейчас обращусь в попечительский совет, то этим я покажу свою слабость. Ведь только слабаки перекладывают решение своих проблем на чужие плечи. Да и ябед никто не любит. В особенности дети. Но если я пойду против Снейпа и Дамблдора в одиночку, это оценят не только гриффиндорцы — Снейп их реально достал, но и Слизеринцы — Дамблдор достал и их. Да, Снейп их декан и они его уважают. Но подсознательно, слизеринцы помнят, что Снейп — полукровка, чья мать была изгнана из рода. И то, что он прибежал под крылышко Дамблдора, ему популярности не добавило. А вот я чистокровный маг — аристократ. И честь аристократа для меня не пустой звук, что я уже и доказал в день приезда в Хогвартс.

Предвкушая будущую схватку, я отправился в библиотеку.

* * *

-Гермиона, а ведь Хагрид уже не первый год тут работает лесничим. Только подумай, сколько он может знать о волшебных существах, которые живут в Запретном лесу. Я вот что думаю. О волшебных животных мы без сомнения узнаем из книг. Но книги никогда не смогут поделиться с нами тем, с чем может поделиться Хагрид. Опыт. И знаешь что? Я думаю нужно попытаться раскрутить Хагрида на экскурсию в Запретный лес. Гермиона Грейнджер. Не окажете ли мне честь, пойти со мной к Хагриду? Заодно посмотрим, как живёт настоящий лесничий волшебного леса. Наверняка в его доме есть на что посмотреть.

* * *

И вот мы подошли к дому Хагрида. А ничего так домик. Внушительный, и в тоже время выглядит уютным. Вот я стучу, а из-за двери разносится лай. И судя по голосу, псина должна иметь приличные размеры. Гермиона это тоже поняла, и отошла на шаг назад. Пользуясь этим, я тут же, по-рыцарски, загораживаю её собой. Вот только в её глазах я ни ростом, ни телосложением на рыцаря и защитника никак не тяну. Нужно спасать положение. Приподымаю, развожу руки, как бы закрывая девочку, и мои ладони окутали молнии. Вот теперь я выгляжу если не внушительно, то по крайней мере грозно.

-Назад, Клык, назад! — Дверь приоткрылась, и за ней показалось знакомое лицо, заросшее волосами.

-Заходите. Назад, Клык! — Хагрид пошире распахнул дверь, с трудом удерживая за ошейник огромную черную собаку.

Тому, что за столом уже сидит Рон, я даже не удивился. Я бы удивился, если его там не было. Я же тем временем осмотрелся. Да, в доме была только одна комната, но достаточно просторная и уютная. С потолка свисали окорока и выпотрошенные фазаны, на открытом огне висел медный чайник, а в углу стояла массивная кровать, покрытая лоскутным одеялом. Этакая берлога холостяка. Мне нравится.

-Вы... э-э... чувствуйте себя как дома... устраивайтесь, — сказал Хагрид. Похоже, он не знает, как себя со мной вести.

Решил помочь ему с темой, и попросил его рассказать о животных Запретного леса. Вот тут Хагрид и расцвел. Пока он рассказывал, закипел чайник. Вот Хагрид прервал рассказы, и начал накрывает на стол. Я же взял со стола вырезку из «Пророка».

ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ О ПРОИСШЕСТВИИ В БАНКЕ «ГРИНГОТТС»

«Так, что у нас тут. Почитаем. Да в банк «Гринготтс» 31 июля пытались незаконно проникнуть, но утёрлись. Да, их, или его пытались схватить, но они тоже оказались не пальцем деланы. Так, а вот это интересно. Корреспондентам было известно, что сейф, в который пытались проникнуть грабители, был пуст. По странному стечению обстоятельств, то, что в нем лежало, было извлечено владельцем утром того же дня. Так. А вот тут гоблины заинтересовались, а откуда корреспондент об этом знает? На невнятный бубнёж дали совет не влезать в дела гоблинов. Содержимое сейфов в безопасности? В безопасности. Хоть один кнат был украден? Нет. Так какого мужского детородного органа вы доёбы… ну, вы меня поняли?»

Ну, а дальше был чай, каменные кексы, и «слив» информации о том, как вовремя Хагрид со мной забрали из банка нечто очень секретное. И теперь вполне заслуженно можно говорить, что Хогвартс самое безопасное место на земле. Всё, что я мог сделать, это закрыть глаза, и подумать:

«Блин! Ну, как же всё тупо!»

* * *

А вот на обратном пути Рон начал капать на мозги насчёт того, что могло такого секретного хранится в сейфе. И это секретное, наверняка теперь хранится в закрытом коридоре. Вот тут я не выдержал:

-Рон. Вот ты ещё предложи нам туда сходить, и посмотреть.

-Так ты тоже хочешь посмотреть! — Радостно воскликнул парень.

-Нет. Я ещё не сошёл с ума. Ты слышал, что сказал Дамблдор. Тот, кто туда полезет, умрёт самой страшной смертью. И знаешь что? После того, что я по его милости пережил, я ему верю. Хочешь совершить самоубийство? Вперёд! Но нас в это не вмешивай. И вообще, Рон. Что бы там не хранилось, тебя это не касается, и уж тем более, это тебе не принадлежит.

-Я просто хотел проверить, надёжно ли оно хранится? — Возмущённо воскликнул Рон.

-Ты считаешь Дамблдора дураком?

-Я этого не говорил!

-Но ты считаешь себя умнее Дамблдора, раз надеешься обойти его защиту.

-Да ну тебя. Я просто предложил…

-Вот и иди, раз тебе твоя жизнь не дорога. А меня в это не впутывай.

-Да пошёл ты, — и Рон побежал к замку.

Я же задумчиво посмотрел на Гермиону.

-Что думаешь? Рон очень подозрительно интересуется тем, что хотели украсть из банка. Ему то какое дело до чужой собственности?

-Я не знаю. Может ему просто интересно, что там? Сам что думаешь?

-Семья Уизли очень бедна.

-Думаешь, Рон хочет украсть то, что хранится в запретном коридоре?

-Или ему заплатил тот, кто пытался ограбить банк. И теперь Рон просто собирает информацию для грабителей.

-Но это глупо. В коридоре наверняка защита и ловушки.

Я остановился, и изобразил на своём лице озарение:

-Вот зачем он нам это говорил. Как пройти смертельную ловушку? Очень просто. Нужно сделать так, чтобы она сработала и разрядилась. Рон хочет чтобы кто-то пошёл впереди него, и собрал на себя смертельные ловушки. Гермиона, — я внимательно посмотрел в глаза девочки. — Пообещай, что никогда не полезешь туда.

-Хорошо, обещаю. Главное сам туда не лезь.

-Гермиона, у нас проблемы.

Девочка удивлённо посмотрела на меня.

-Послушай. Если даже Рон догадался о том, что в Хогвартсе хранится нечто, что грабители пытались украсть из банка, то об этом догадаются и грабители. Подумай сама. Если они не побоялись полезть к гоблинам, что им помешает залезть в Хогвартс?

-Здесь Дамблдор.

-Но он не находится в школе круглые сутки. У него много должностей, и он постоянно отсутствует. Грабители могут залезть тогда, когда Дамблдора не будет в Хогвартсе.

-Я уверена, что Дамблдор подумал об этой возможности. Да и профессора тут.

-Поэтому Дамблдор и предупредил всех нас, что в том коридоре нас ждёт смерть. Там по-настоящему смертельные ловушки. Но меня беспокоит другое. Грабители могут захватить в Хогвартс заложников, как это делают бандиты среди людей. Захватят группу детей, и начнут убивать по одному каждый час, пока не получат желаемое. Гермиона, нам нужно срочно научиться защитным и атакующим заклятиям.

-Бред. На Хогвартс наложены защитные заклинания…

-На банк тоже наложены защитные заклинания. Уверен, что их там больше, чем на нашей школе. В конце концов в банке хранятся деньги.

А вот теперь Гермиона реально так задумалась, признавая справедливость моих слов.

-Гермиона, нет такой защиты, которую нельзя было бы сломать или обойти.

-Можно посмотреть в библиотеке…

-Нет, слишком долго. Там слишком много книг, и мы будем выискивать заклятия, которые нам по силам, до второго пришествия. Сделаем вот что. Сейчас, мы идём к профессору Флитвику. Если кто и может нас научить боевой магии, так это он.

-Может к профессору МакГонагалл? Она наш декан.

-Она мастер трансфигурации, а не боевой магии. Хотя, эта мысль. Пойдём сначала к ней. Заодно перескажем наш сегодняшний разговор с Роном, и выводы, к которым мы пришли. Предупредим её. Пусть профессора примут меры. Но если она нас не станет слушать, то тогда мы с чистой совестью обратимся к профессору Флитвику. Кто ещё может нас научить боевой магии лучше, чем неоднократный чемпион дуэльного искусства?

«Заодно посмотрим, насколько адекватна МакГонагалл. Если она отмахнётся от нас, то это даже к лучшему. Гермионе пора снять свои розовые очки, и начать думать своими мозгами. Сейчас мне нужен твой ум, Гермиона. Об остальных твоих достоинствах и недостатках мы подумаем, и поговорим позже. А сейчас мы поговорим с МакГонагалл о поведении Снейпа, и дёрнем его за яйца. А потом вместе со Снейпом плюнем в лицо Дамблдору».

Черта допустимого.

-Мистер Поттер! — Воскликнула МакГонагалл.

«А чего это Вы так глазками сверкаете? А-а-а, кажется до Вас дошли последние новости».

* * *

Второго сентября я попросил МакГонагалл переселить меня в другую спальню. Честно объяснил причину в виде храпящего Рона. Да вот только в ответ получил категорический отказ. Типа не по правилам. Традиции и ля-ля-ля, тра-ля-ля. Сухо сказала пару фраз о дружбе, братстве и жвачке. И о том, что мы должны сами решать свои проблемы. Ну, я и решил. В этот же вечер, перед сном, какое-то время я в своём подсознании просматривал книги и справочники по зельеварению. К тому моменту, как я вынырнул из транса, студенты уже разошлись по своим спальням. Под богатырский храп Рона я взял подушку с одеялом, и спустился в гостиную Гриффиндора, где и устроился на диване. Собственно там меня и нашла утром удивлённая Гермиона. В следующую ночь ко мне присоединились Дин Томас и Симус Финниган. А потом и Невилл подтянулся. Фактически, Рон нас всех выжил. Хоть мы и спускались в гостиную тогда, когда все уже расходились по спальням, но мы забыли об озабоченных гормонами старшекурсниках и старшекурсницах, которые ночью, тайком, крались на свидание, или возвращались с него. А тут мелюзга лежит. Похоже, что они нас и сдали.

* * *

-Мистер Поттер! Как это понимать?

-О чём Вы, профессор?

-Почему Вы, и Ваши товарищи спите в гостиной?

-Нас своим храпом выжил Рон Уизли.

-Я требую, чтобы Вы спали в своих спальнях.

-В таком случае я требую, чтобы Вы убрали от нас этого храпуна.

-Вы забываетесь, мистер Поттер!

-Нет. Это Вы забываетесь, профессор МакГонагалл! Вы сказали, что если у меня возникнут проблемы со студентом, или студентами, то я должен немедленно обратиться к Вам. Что я, собственно, и сделал. И что же Вы сделали, чтобы решить мою проблему? Ничего! Максимум, на что Вас хватило, это посоветовать нам решить проблему самостоятельно. Вот мы её и решили.

-Минус балл с Гриффиндора за грубость, мистер Поттер.

-Знаете что… Гермиона, говори с ней сама, пока я не наговорил того, о чём мы все потом пожалеем.

Поворачиваюсь, и иду к выходу из кабинета.

-Мистер Поттер! — Раздаётся возмущенный крик МакГонагалл.

Тут я останавливаюсь, разворачиваюсь, и иду обратно, говоря на ходу:

-Я не закончил. Профессор МакГонагалл. Довожу до Вашего сведения, что на сегодняшнем уроке профессор Снейп превысил свои должностные полномочия. Он несправедливо снял с меня баллы. Несправедливо назначил мне отработки. Более того, он осмелился публично оскорбить меня и моего отца. Я требую, чтобы снятые им баллы были возвращены. Отработки — отменены. Так же я требую от профессора Снейпа публичных извинений. Пока я не получу от него публичных извинений, ноги моей не будет на уроках зельеварения. Вот теперь у меня всё.

Разворачиваюсь, и под гробовое молчание выхожу из кабинета.

* * *

Спустя пять минут из кабинета выскочила Гермиона. И увидев меня закричала:

-Гарри Поттер! — Под этот крик идущие по своим делам студенты, мгновенно остановились, и стали смотреть и слушать бесплатное представление. — Как ты посмел так говорить с профессором Макгонагалл?! Из-за тебя с нашего факультета сняли пять баллов, и назначили тебе дополнительную неделю отработок у мистера Филча!

-Всё сказала? — И смотрю на то, как девочка сверлит меня взглядом. — Сейчас догадаюсь. Ты рассказала МакГонагалл о том, что произошло в кабинете профессора Снейпа. Но профессор МакГонагалл сказала, что Снейп был в своём праве. Он старше, умнее и всё такое. А потом ты рассказала Макгонагалл о нашем разговоре с Роном, и об опасности, что грозит студентам, но МакГонагалл просто отмахнулась от тебя, и выставила за дверь. Тебе обидно, что профессор не восприняла твои слова всерьёз, и теперь ты решила сорвать свою злость и обиду на мне.

По мере моих слов боевой пыл с Гермионы стал спадать. А на последних словах она виновато опустила глаза.

-Гермиона. Моё единственное воспоминание об отце, это то, как он собой закрыл меня и маму, давая нам возможность сбежать. — Делаю шаг к девочке, и вполголоса говорю. — Мой папа пожертвовал своей жизнью, спасая меня и маму. — Ещё шаг, мы стоим вплотную друг к другу, и я ещё тише говорю. — Никому, слышишь, я никому не позволю оскорблять моего отца. Ни Дамблдору, ни МакГонагалл, ни Снейпу. Может мой папа и был плохим человеком, но он отдал свою жизнь, спасая меня и маму. И я никому не позволю осквернять то единственное воспоминание, что у меня осталось о моих родителях. — Краем глаза видя, как внимательно меня слушают студенты, говорю уже совсем тихо, но так, чтобы меня слышали окружающие. — Я ведь даже лицо мамы и папы не помню. Так, размытые образы. Понимаешь? У меня от них ничего не осталось. У меня даже их фотографий нет. Просто одно короткое и расплывчатое воспоминание.

Делаю шаг назад, и смотрю на застывших студентов, которые по-прежнему внимательно меня слушают. Молча беру Гермиону за руку, и тащу её за собой.

-Пошли, нам нужно поговорить с профессором Флитвиком.

Спустя пять минут слышу тихий голос Гермионы:

-Гарри, прости.

Останавливаюсь, и, повернувшись, смотрю на девочку. По её щекам текут слёзы.

-Гарри, прости меня пожалуйста.

Несколько секунд смотрю в её глаза. Потом достаю носовой платок, да, опыт прошлой жизни, и начал вытирать её щёки от слёз.

-Твои извинения приняты. — И улыбнувшись, добавил. — Красивые девочки не должны плакать.

Дождавшись ответной робкой улыбки, я кивнул:

-Пойдём. Потом расскажешь, что тебе сказала профессор МакГонагалл.

* * *

Первое, что я сказал профессору Флитвику, что у нас к нему долгий, и серьёзный разговор, но если ему сейчас неудобно, то мы можем подойти попозже. Всё же Флитвик мировой мужик. Он не только уделил нам время, но и накрыл стол, и угостил чаем. Я же рассказал о нашем разговоре с Роном Уизли, и выводы, к которым я пришёл. Так же я рассказал о неудачной попытке рассказать об этом профессору МакГонагалл.

-И после этого мы решили прийти к Вам, профессор, — закончил я свой рассказ, и отпил глоток чая. — Кстати, Гермиона. Что тебе сказала МакГонагалл?

-Она сказала, что то, что хранится в Запретном коридоре, надёжно защищено…

-Да мне плевать на то, защищено там что-то, или нет. Пусть воры хоть весь Хогвартс по камешку вынесут. Что она сказала на счёт того, что студентов могут взять в заложники и убить их?

-Я пыталась сказать ей, но она не стала меня слушать.

-Понятно. Она считает тебя ребёнком.

-Я не ребёнок!

-В её глазах ты ребёнок. А то, что ты ведёшь себя как взрослая, вызывает у окружающих взрослых только снисходительную улыбку над твоей наивностью. Даже я это понимаю. И не нужно обижаться на мои слова. Это лишь подтверждает, что ты ребёнок.

Представь себе маленькую пятилетнюю девочку. Чтобы казаться взрослой, она надела мамины туфли. Мамино платье. Её большую шляпу и огромные солнцезащитные очки. Да, ещё мамины бусы. Вот теперь девочка считает, что все вокруг должны считать её взрослой. Ведь она оделась в одежду взрослых. И ведёт себя как взрослая. Скажи, Гермиона. Какая реакция будет у тебя, глядя на эту девочку? Ты ребёнок, Гермиона. И я ребёнок. Даже в глазах старшекурсников мы дети.

Флитвик заинтересованно посмотрел на меня, и сказал:

-На редкость взрослое суждение, мистер Поттер.

-Моя жизнь заставила меня рано повзрослеть, профессор. И поэтому меня беспокоит моя безопасность, если кто-нибудь захочет похитить меня, и воспользоваться мной в качестве выкупа.

-Мистер Поттер, — понимающе кивнул Флитвик. — Границы школы и сам замок окутаны таким количеством чар, что в случае проникновения посторонних весь школьный персонал в тот же момент узнает об этом. Уверяю вас, в замке ученики в полной безопасности.

-Хорошо. А что насчёт Рона Уизли?

-Семья Уизли уже много лет дружит с Дамблдором. Директор даже часто гостит у них. Рон не сделает ничего такого, что бы огорчить Дамблдора. Уверен, что Роном движет чистое любопытство.

-И поэтому, потакая своему любопытству, Рон предлагает студентам прогуляться в то место, где, если верить Дамблдору, их ожидает смерть? А ведь я уверен, что Рон найдёт способ завлечь туда кого-нибудь.

-Тут Вы правы, мистер Поттер, — Флитвик задумчиво посмотрел в свою чашку. — Я поговорю с мистером Уизли.

-Ещё вопрос. Вы говорите, что в замке студенты в безопасности. А как насчёт тех студентов, что будут находиться за его пределами?

-О чём Вы, мистер Поттер? — Нахмурился Флитвик.

-Я слышал, что старшекурсники могут по выходным отправиться в Хогсмид. Там они тоже будут в безопасности?

У Флитвика появилось удивлённо-ошарашенное выражение лица.

-А вот об этом мы как-то не подумали, — растерянно протянул он.

-Я вот о чём подумал, профессор. Вот то, что хранится в Запретном коридоре, как Вы думаете, ради этой загадочной вещи могут убить студента? И стоит ли оно того, чтобы вы стали рисковать нашими жизнями?

* * *

В последние дни Дамблдор имел встрепанный вид. А его движения были несколько дёрганными. А причина была в том, что на днях Дамблдор узнал новое лицо мадам Помфри.

Ворвавшись в его кабинет, мадам Помфри была похоже на всесокрушающее торнадо. В её глазах горела такая незамутнённая ненависть, какой он не видел даже в глазах Волан-де-Морта. Дамблдор впервые слышал, чтобы пусть строгая, но всё же женщина, так материлась. Нет, не так. Мадам Помфри МАТЕРИЛАСЬ трёхэтажным матом так, что на протяжении двадцати минут Дамблдор сидел раскрыв рот, и даже боялся пошевелиться. Такого скандала у него не было даже с его другом Геллертом Гриндевальдом.

Для себя Дамблдор отметил, что в течении двадцати минут, а он отметил это по часам, что стояли напротив, во время непрекращающегося мата мадам Помфри ни разу не повторилась! Обещание мадам Помфри о его кастрации, а потом лично проследить за тем, как Дамблдор собственноручно зажарит отрезанное, а потом съест, было самым невинным и безболезненным, что она ему пообещала за это время. Дамблдор даже не подозревал о столь шокирующих подробностях о причинении боли ближнему своему, что может сделать профессиональный колдомедик. В какой-то момент от подробностей волосы Дамблдора встали дыбом, и он сидел как солнышко.

Но это было только началом. Когда угрозы закончились, мадам Помфри начала расписывать о том, что она думает о моральном облике директора школы, и о его умственных способностях. Тут её воистину бездонный словесный запас матерных слов иссяк, но она начала приводить такие словесные словосочетания и сравнения, что уж лучше бы она материлась. Дамблдор узнал о своих предках много нового, где его далёкая пра-пра-прабабушка, которая в полнолуние в виде оборотня участвовала в оргии с акромантулами, была самой порядочной и целомудренной из всех его предков.

Вот мадам Помфри хлопнула рукой со свитком о стол Дамблдора. В этот момент он невольно подумал, что с таким звуком топор втыкается в пенёк, когда отрубает чью-то голову.

-Зелья из этого списка я рассчитываю увидеть в ближайшее время. Возможно, позже, список пополнится. Отмечу особо, директор, мне нужны все эти зелья в полном объёме. И не смейте мне говорить об их стоимости.

-Хорошо, всё будет.

Сверкнув на Дамблдора своими глазами, мадам Помфри высоко подняла подбородок, и царственно покинула его кабинет. Дамблдор же с трудом открыл бутылку медовухи, и залпом выпил её из горлышка. Для себя директор решил, что в ближайшие годы ему не следует попадать в Больничное крыло.

* * *

-Итак, — Дамблдор добродушно улыбнулся, и сверкнул своими очками-половинками. При этом стараясь не смотреть на мадам Помфри. — Конец первой недели. И согласно традиции, мы с вами здесь, чтобы поделиться своими первыми впечатлениями о наших новых студентах. Итак, Помона, начнём с тебя.

-О! У меня в этом году урожай сразу на двух талантливых студентов. Первый из них это Невилл Долгопупс. У мальчика просто дар к растениям. Да и растения тянутся к нему. Просто прирождённый друид. Вторым же студентом является Гарри Поттер. Нет, столь явно выраженного дара к растениеводству как у Невилла у Гарри нет. Но его тяга к знаниям по моему предмету просто пугает. Мало того, что он засыпал меня вопросами, которые не каждый семикурсник задаёт, так ещё и задерживается после уроков. Есть ли заклинания, чтобы ускорить рост растений? И если да, то на сколько? Мальчик прекрасно осознаёт то, что земля, по мере роста растений, истощается, так что и по этому поводу у него масса вопросов. Как определить свойство растений? В том числе и лекарственные. Можно ли магией изменить или улучшить полезные качества растений? И тут же задаёт вопрос о том, не навредят ли подобные растения с магическим улучшением нашему здоровью в будущем? Оказывается, маглы уже работают в этом направлении. Я даже записала, — Помона достала блокнот, и открыла его. — Вот. Генная инженерия растений. Вы представляете, до чего дошли маглы? Правда, Гарри выразил свою обеспокоенность тем, что, — Помона вновь заглянула в блокнот, — вот, что генно-модифицированные продукты могут привести к мутации человека. Ведь мы то, что мы едим. Вы только подумайте, какая умная мысль для столь юного дарования. Вот Гарри и интересуется. Если с помощью магии улучшить урожай тех же помидоров, то не приведёт ли это к мутации волшебников, которые будут есть эти помидоры? Он даже попросил у меня участок теплицы, чтобы вырастить клубнику, и поставить над ней пару экспериментов. Причём заметьте, он попросил меня проследить за его экспериментом и проконсультировать его. Очень осторожный мальчик, беспокоящийся о своём здоровье. На моих уроках Гарри с Невиллом просто не разлей вода. Да, Гарри не стесняется спрашивать самого Невилла, и внимательно выслушивает его ответы. Фактически, рядом с Гарри Невилл волшебным образом преображается, и становится увереннее в себе. А идея Гарри о том, чтобы вырастить дом из дерева, мне кажется весьма интересной.

Филиус, если Гарри решит выбрать не мой факультет, а твой, я не буду на него обижаться. То, как мальчик тянется к знаниям, он прирождённый Когтевранец.

На это заявление МакГонагалл выразительно фыркнула:

-Не хочу вас расстраивать, коллеги, но Гарри Поттер определённо свяжет свою будущее именно с моим предметом. Его отец, Джеймс был невероятно талантлив в трансфигурации. Пусть и несколько ленивым, на мой взгляд. На счёт Гарри, конечно, говорить ещё рано, но похоже он не только унаследовал талант своего отца, но и превзошел его. Подход Гарри к пониманию трансфигурации весьма необычен, а в чём-то даже новаторский. Да-да, я не шучу. Его речь, о том, как он понимает и «видит» воздействие магии на неодушевленные предметы, её воздействие и преобразование неживого в неживое, словом, его речь достойна того, что бы быть записанной на страницы учебников.

-Воу, — удивился Дамблдор. — Сильно сказано. Особенно удивительно слышать это из твоих уст.

-Альбус, подобного урока у меня ещё никогда не было. Гарри не только вдохновил студентов на свершения, но и помог им в преобразовании их спичек в иголки. А когда дети взяли пример с мистера Поттера, и мисс Грейнджер, и стали экспериментировать, превращая спичку в стеклянную и золотую иголку, это было просто что-то с чем-то!

-Вот как? — Задумчиво улыбнулся Дамблдор, — Значит, Гарри талантлив как минимум по твоему предмету, Минерва?

Профессора с удивлением смотрели на МакГонагалл. Такое буйство эмоций на её лице они видели впервые.

-Не хочу сглазить, Альбус, — улыбнулась МакГонагалл, чем вновь поразила всех, — но очень надеюсь, что с Гарри так будет и впредь. Да и мисс Грейнджер ненамного отстаёт от него.

-Филиус? — Дамблдор добродушно улыбнулся профессору Когтеврана. — Чем ты нас порадуешь?

Но профессор Флитвик ответил не сразу. Вот он вынырнул из своих воспоминаний, и с лёгкой грустью в своём голосе сказал:

-Мы все помним насколько был талантлив Джеймс Поттер. Он был не просто самородком. Он был неогранённым алмазом. Любой предмет ему давался легко. Я бы даже сказал слишком легко. К сожалению, я не смог подобрать ключик к его непростому характеру. Я много думал об этом, и пришёл к выводу, что тех знаний, что я давал ему на своём предмете, этого Джеймсу было мало, и потому, ему было скучно. Мне следовало обучать Джеймса по другой, более насыщенной программе.

И я не собираюсь повторять ошибки прошлого, так как Гарри Поттер столь же талантлив в чарах, как и его родители. Не хочу тебя обламывать, Минерва, но Гарри, определённо будет учиться на моём факультете. Да и свою будущую профессию он свяжет именно с моим предметом. Помона права. Тяга Гарри Поттера к знаниям просто… пугающа. И в этом он не одинок. Вместе с ним за титул самого талантливого студента этого столетия борется его подруга, Гермиона Грейнджер. Представляете, они не просто идут вперёд программы, но и выучили все заклинания за этот учебный год. И эти двое буквально потребовали для себя учебники за следующий год. Так что мне пришлось капитулировать, и выдать им соответствующую литературу.

-Филиус, — укоризненно сказал Дамблдор, — не нужно чрезмерно загружать студентов. У детей должно быть детство.

-Я уже совершил подобную ошибку с Джеймсом Поттером, Альбус, — жёстко отрезал Флитвик. — Больше этого не повторится. Более того, если мистер Поттер и мисс Грейнджер и дальше не потеряют свой энтузиазм, через год я сделаю их своими учениками.

-Воу! — Выдохнули профессора. Услышать подобное от Флитвика — дорогого стоит.

-Филиус, — озабоченно сказала МакГонагалл. — Ты сказал, что они выучили все заклинания из твоего учебника?

-Да, Мини. Я тоже удивился этому их заявлению, и устроил допрос с пристрастием. В результате я установил, что мистер Поттер, и мисс Грейнджер обладают просто феноменальной памятью. Более того. Они заявили, что выучили все учебники за этот год. А сейчас активно изучают справочники. Я думал, — Флитвик несколько растерянно посмотрел на профессоров, — что вы в курсе. Минерва?

-Я… меня конечно удивили результаты с иголками, которые мне показали, мистер Поттер, и мисс Грейнджер. Но я не знала, что они выучили мой учебник.

-А ты спрашивала? — Спросил Флитвик несколько стушевавшуюся коллегу. — Ах, Минерва, — и профессор разочарованно покачал головой.

-Ну, что же, — весело блеснул своими очками Дамблдор, — осталось услышать то, как прошёл первый урок нашего Гарри на уроке у нашего Северуса, и можно будет поздравить нас с будущим Мерлином в лице Гарри Поттера.

-Не хочу разбивать вашу хрустальную мечту, — ядовито сказал Снейп, — но ваш будущий Мерлин на зельеварении оказался весьма посредственной личностью. Более того, он не смог сварить простейшее зелье для исцеления от фурункулов.

На несколько секунд в кабинете повисла тишина.

-Как интересно, Северус, — раздался голос мадам Помфри. Дамблдор же от её голоса непроизвольно съёжился. С этими словами мадам Помфри достала пузырёк с зельем. — Скажи, что ты мне скажешь вот об этом зелье?

Взяв пузырёк, Снейп посмотрел на него через свет. Затем открыл пробку, и взмахнул палочкой. Получив результат, он одобрительно кивнул головой:

-Неплохо. Не превосходно, конечно. Но уверенно дотягивает до выше ожидаемого.

Тем временем миссис Помфри достала ещё несколько флаконов.

-А что ты скажешь вот насчёт этих зелий?

-Мадам Помфри, — начал говорить Дамблдор, но она перебила его.

-Потом. Я объясню вам сразу, как получу ответ от Северуса.

Тем временем Снейп придирчиво проверял флакон за флаконом. Вот он отставил последний из них, и вопросительно посмотрел на миссис Помфри.

-Каков твой вердикт… то есть я хотела сказать приговор?

А вот злорадная улыбка миссис Помфри Снейпу очень не понравилась. А его пятая точка отчаянно завопила о подставе.

-Как и первое зелье, выше ожидаемого. Во всяком случае, им никого не отравишь, и даже можно что-то лечить. Есть, конечно, над чем поработать, но в целом, неплохо. У студента есть потенциал. Кто он или она?

-А сам как думаешь?

Снейп равнодушно пожал плечами:

-Кто-то из второкурсников на каникулах решил пройти программу по зельям за предыдущий год.

-Нет. Это сварил Гарри Поттер.

Помфри всё с той же ядовитой улыбкой смотрела на то, как вытягивается от изумления лицо Снейпа.

-Это невозможно, — фыркнул Снейп.

-Я тоже подумала, что мистер Поттер купил зелье у старшекурсников, и решил подшутить надо мной, присвоив их работу себе. Согласитесь, шутка как раз в духе его покойного отца. А потому, я попросила мистера Поттера повторно сварить некоторые из сваренных им зелий. Кстати, то зелье на твоём уроке запорол Рон Уизли. Вот поэтому Гарри сварил эти зелья в одиночку. К тебе, по понятным тебе причинам он на проверку их не понёс, и пришёл ко мне. Вот я попросила сварить парочку из них в моём присутствии.

Первое, на что я обратила внимание, это то, что он берёт и взвешивает ингредиенты по памяти. И да, Северус, учебник по твоему предмету со всеми рецептами за этот год он выучил наизусть. Как впрочем, и мисс Грейнджер. Более того. Гарри выучил «Большой справочник по совместимости ингредиентов, и их дозировке». Не спрашивай, как это возможно, но это так. Я проверяла. Он знает справочник наизусть, как дважды два. Мальчик буквально одержим зельями. За всю свою жизнь я встречала лишь одного подобного ему. И это ты, Северус. Знаешь, если бы Гарри Поттер не был так поразительно похож на Джеймса Поттера, я бы поклялась, что это твой сын.

Дав несколько секунд, чтобы Снейп осознал услышанное, мадам Помфри продолжила:

-Я говорила, я предупреждала тебя, Северус, что мать Гарри была талантливым зельеваром. Я ведь намекала тебе присмотреться к мальчику. И как показала практика, Гарри унаследовал от матери её талант к зельям. Я знаю, что там произошло на твоём уроке между тобой и Гарри Поттером, Гарри не видит смысла скрывать этого. Гарри сказал, что пока он не получит от тебя публичных извинений, ноги его не будет на твоём уроке.

Вновь выждав несколько секунд, мадам Помфри продолжила:

-Послушай меня, Северус. Гарри обмолвился: «Вместо того, чтобы привить студентам любовь к своему по-настоящему волшебному предмету, профессор Снейп прививает ученикам лишь отвращение к зельеварению». А ещё мистер Поттер советовал тебе посетить урок профессора Флитвика. Как сказал Гарри о тебе Филиус: «Вот этот профессор по-настоящему может не только заинтересовать, и убедить полюбить чары. Главное — любовь к предмету, а всё остальное можно выучить и из книг. Без любви к предмету, даже гениальный учитель будет бессилен».

-Хорошо сказал, — Флитвик аж покраснел от удовольствия.

Тем временем мадам Помфри продолжила свой разнос:

-Послушай меня, Северус. Я не буду говорить о том, что ты срываешь свою злость на ребёнке. Это и так очевидно. Но я не позволю тебе разрушить талант моего будущего ученика. Оу, прошу прощение, Филиус. И ты прости, Мини. Но Гарри Поттер в будущем собирается стать целителем. Причём, детским целителем. Он мне прямо об этом сказал. Нет, он собирается стать ещё и артефактором. Поэтому он так интересуется чарами и трансфигурацией. Но в первую очередь он хочет стать детским целителем. Он даже попросился ко мне в ученики.

-И ты согласилась? — Спросил Флитвик.

-Пока я не сказала да. Гарри на испытательном сроке. Я дала ему подробный атлас строения человеческого тела и его внутренних органов. Посмотрим, насколько быстро он его выучит. Если в течении года его желание не пропадёт, он станет моим учеником. А потому, Северус, я не позволю тебе похоронить искру его таланта. А она у него есть. И если для этого мне придётся лично обучать Гарри зельеварению, я сделаю это.

А теперь, Северус, может ты объяснишь нам, что произошло на твоём уроке?

* * *

Зная о гордыне Снейпа, Дамблдор выпроводил учителей, и поговорил с ним с глазу на глаз. Затем в Омуте памяти Дамблдор посмотрел воспоминание о том уроке, и увиденное Дамблдору не понравилось.

После того, как Снейп покинул кабинет директора, Дамблдор задумался:

«В целом Северус ведёт себя так, как я того и ожидаю. Сам того не понимая, Северус своим отношением к ученикам настраивает их не только против себя, но и против всего своего факультета. Слизеринцы должны быть отщепенцами. Нельзя позволить им врасти в магический мир. Время власти магической аристократии почти вышло, и я сделаю всё возможное, чтобы ускорить этот процесс. Скоро они станут историей… если только я не решу стереть их даже со страниц истории. Но вот поведение Гарри явно выбивается из того, что я от него ожидал.

Гарри не промолчал на придирки Снейпа, копя злость не только на учителя зельеварения, но и на его факультет. Более того, он осмелился потребовать извинения от старшего, что явно идёт в разрез с тем воспитанием, что он должен был получить от Дурслей. Также Гарри не столь эмоционален, как я того ожидал. Снейпа не оскорбил, с кулаками на него не набросился. Правда, он пообещал больше не приходить на уроки Снейпа. В этом есть как хороший момент, так и плохой.

Гарри показал характер. Это плохо. Плохо, что он столь ярко выражен. Хорошо, что он показал его именно сейчас, что даёт мне время исправить его. Северус не потерпит такого вопиющего вызова его авторитету, который он холит и лелеет уже десять лет. Следовательно, Северус сделает всё возможное, чтобы сломать, и раздавить наглеца. На этом можно сыграть.

Угроза Гарри не приходить на урок зельеварения, всего лишь пустая угроза. Как и угроза написать Попечительском совету о несправедливо назначенной отработке. Всё же Гарри ребёнок. А ребёнку свойственно бояться взрослых. Значит, на следующем уроке Северус будет ломать Гарри. Ломать до тех пор, пока Гарри не поймёт, что без моей поддержки ему не выжить в магическом мире. Следовательно, не следует вмешиваться в воспитательный процесс Северуса. Тем более, что он имеет на это право. Нужно будет подкинуть Северусу идею заставлять Гарри почаще мыть котлы, и нарезать ингредиенты. Северус не удержится от язвительных замечаний. Рано или поздно Гарри прибежит ко мне за помощью и защитой. И она будет ему оказана, но на моих условиях».

* * *

-Гарри, ты куда?

-В библиотеку.

-Но сейчас у нас зелья, — говорит очевидное Гермиона.

-Правильно, у вас сейчас зелья. А у меня — библиотека.

-Но профессор Снейп будет злиться.

-Он будет злиться в любом случае.

-Но с нас снимут штрафные баллы.

-С нас в любом случае снимут штрафные баллы.

-Тебе назначат ещё отработку.

-Мне в любом случае назначат ещё одну отработку. А раз так, какой смысл выслушивать очередные оскорбления? А что касается отработок, то тяжёлым трудом меня не испугаешь, Гермиона.

Так что новость о том, что Гарри Поттер отказался ходить на уроки профессора Снейпа, мгновенно облетела школу.

И вот теперь под конвоем МакГонагалл я иду в кабинет директора. Горгулья, дебильный пароль о сладостях, и вот я предстаю под грозные очи властелина этой школы.

-Добрый день, директор, добрый день, профессор Снейп.

-Добрый день, мой мальчик…

-Я не Ваш мальчик.

-Извини, Гарри. Привычка старика.

-Извинения приняты, но впредь прошу обращаться ко мне, мистер Поттер. Мы не родственники, и не друзья.

-Пф, — раздалось от Снейпа.

-Добрый день, профессор Снейп, — вновь повторяю я, так как не получил от него ответа.

Снейп смерил меня брезгливым взглядом, но кивнул.

-Спасибо, Минерва, что привела его, — улыбнулся Дамблдор, — можешь идти.

«А вот этого допускать нежелательно».

-Я настаиваю, чтобы мой декан осталась со мной.

-Мистер Поттер, — укоризненно начал говорить Дамблдор, но его перебила МакГонагалл.

-Я согласна с мистером Поттером. В конце концов речь идёт о моём студенте. Кроме того я так и не узнала подробности того, что произошло на уроке между Гарри и профессором Снейпом.

-Ну, хорошо, — смирился Дамблдор, — Мистер Поттер, думаю, Вы знаете, зачем Вы здесь?

-Вообще-то, нет.

-Расскажи мне, что произошло на вашем первом уроке зельеварения.

-Ну, профессор Снейп зачитал журнал с нашими именами. Потом он рассказал о своём предмете. Должен признать, довольно вдохновенно рассказал. Мне понравилось. А потом профессор Снейп начал вести себя очень странно. Сразу после речи он назвал нас болванами. Потом, он начал задавать мне вопросы. Я ответил. За мои ответы он снял баллы. Затем я задал уточняющий вопрос о зелье «Напиток Живой Смерти». Ведь для этого мы и приходим на его уроки, не так ли? За то, что я осмелился задать ему вопрос с меня сняли несколько штрафных баллов. Что опять таки очень странно. Вот когда я о чём-то спрашивал других профессоров, в том числе и профессора МакГонагалл, они все подробно отвечали на мои вопросы. Потом Невилл совершил ошибку, и расплавил свой котёл. В этом профессор Снейп обвинил меня, и снял ещё один штрафной балл. На мой вопрос, в чём моя вина, с меня сняли ещё один балл, и назначили отработку. Затем профессор Снейп оскорбил меня и моего отца.

-Северус, — выдохнула от возмущения МакГонагалл.

-Мне это не понравилось и я потребовал у профессора Снейпа извиниться. Единственное, что я помню об отце, это то, как он закрыл меня и маму от убийцы, что пришёл убить всех нас. Спина папы, которой он закрыл меня и маму до сих пор перед моими глазами. Последние слова, которые я слышал от своего отца, это: «Лили, хватай Гарри и спасайтесь. Я задержу его». Так что после того, как профессор Снейп оскорбил моего отца, ну и меня заодно, я потребовал от него извинений. Но вместо этого с меня сняли ещё один штрафной балл, и назначили отработку. Я ничего не напутал, профессор? Очевидно, профессор Снейп считает, что оскорбляя моего отца, он делает мне честь, и я от восторга должен целовать ему ноги. Я же так не считаю, а потому, не счёл для себя возможным и дальше посещать его уроки.

-Мистер Поттер, — вздохнул Дамблдор, — у профессора Снейпа очень непростой характер.

-У меня тоже. Но это не даёт право ни мне, ни ему унижать окружающих людей. Ему не за это платят деньги.

-Гарри…

-Мистер Поттер, — отрезал я.

-Мистер Поттер, — покорно повторил Дамблдор. — Профессор Снейп самый молодой мастер-зельевар за последние пятьсот лет.

-Я это и не отрицаю. Более того, я искренне считаю его гениальным зельеваром. Но он не учитель. А мне нужен учитель, который будет учить меня, и отвечать на мои вопросы. Что касается знаний, большую их часть я могу получить из книг. В первую очередь я ожидал, что профессор Снейп поделится с нами своим опытом. Но на первом же уроке профессор Снейп дал нам всем понять, что мои ожидания слишком… в общем, не про него всё это.

-Я уже говорил с профессором Снейпом о его уроке. Он действительно позволил себе лишнего. Но я уверен, что этого больше не повторится. Я возвращаю Гриффиндору все несправедливо снятые баллы, и отменяю отработку, что профессор Снейп тебе назначил. А теперь я думаю, что вам нужно извиниться друг перед другом.

Я поднял бровь:

-Извиниться. Перед ним? За что? Я ни словом, ни делом не оскорбил профессора Снейпа? И вновь я спрашиваю Вас, профессор Снейп. В чём я перед Вами виноват? Я что, в Вашу тарелку с супом плюнул?

Дамблдор с ожиданием уставился на скривившееся лицо Снейпа. Поняв, что Снейп скорее выпьет яд, чем извинится, Дамблдор вновь с укоризной вздохнул.

-Гарри, я уверен, что профессор Снейп раскаивается в своём недостойном поведении на вашем уроке.

«Ой, как его лицо то перекосило!»

С подозрением смотрю на Снейпа:

-Сожалеет, говорите. А по нему не скажешь.

-Гарри…, — начал говорить Дамблдор.

-Мистер Поттер, — вновь отрезал я.

-Мистер Поттер, я приношу тебе извинения от имени моего сотрудника Северуса Снейпа. Вы довольны?

Смотрю на Снейпа. Он уже близок к тому, чтобы дружественно и крепко пожать мне… моё горло. На что усмехнувшись, медленно говорю:

-Этого недостаточно. Профессор Снейп оскорбил меня и моего отца в присутствии студентов Гриффиндора и Слизерина. Извинения должен принести профессор Снейп, и только профессор Снейп. И должны они быть произнесены как минимум в присутствии тех же студентов со слизерина и гриффиндора. Только так.

* * *

Всё это время я доводил Снейпа до нужного мне состояния. Это было важной частью моего плана. Однажды, незадолго до развала Советского Союза, я видел научную передачу. Там рассказывали об интересном феномене связанный с собаками.

Брали собак разных пород, сажали их на поводок, а рядом ставили сумку. Затем собаку начинали злить. Неважно кем. Кошкой, или человеком. В течении минуты собака заливается бешеным лаем, вплоть до пены из пасти. Собака хочет укусить и разорвать наглеца, а дотянуться не может. И вот наступает момент, когда не имея возможности укусить источник раздражения, собака кусает и трясёт сумку, что стоит рядом с ней. Если рядом будет стоять хозяин, то собака укусит его. Это что-то вроде странного условного рефлекса.

Был ещё один живодёр-экспериментатор, который ставил опыты на собаках. Некто Павлов. На подобии его экспериментов, нечто подобное проворачивает и Дамблдор над Снейпом. Зная, какие эмоции Снейп испытывает к Джеймсу Поттеру, Дамблдор периодически ковыряет эту рану. А после того, как Снейп достигнет определённой точки бешенства, Дамблдор с милой улыбкой говорит о том, как сильно Гарри похож на Джеймса. Также время от времени Дамблдор, во время разговора, как бы невзначай, напоминает Снейпу, как Гарри похож на своего отца. Несколько подобных постановок, и пожалуйста. В подсознании Снейпа ненависть к Джеймсу Поттеру перекидывается на Гарри Поттера. Ведь мальчик так похож на своего отца, правда? Чистая психология с подменой понятий, и привязкой их на условный рефлекс. Как то так. Так что по сути я особо ничего не придумываю. Я собираюсь сделать то же, что Снейп с собой позволяет делать Дамблдору. Я собираюсь перенаправить ненависть, которую в Снейпе разжёг Дамблдор против самого Дамблдора.

Моя задача вбить клин между Дамблдором и Снейпом. А если тут ещё будет и Макгонагалл, это вообще будет замечательно.

* * *

Видя, что Снейп уже готов наброситься на меня, я понял, что пора воплощать решающую часть моего плана.

-Профессор Дамблдор. Учитывая то, что профессор Снейп ещё не созрел до извинений, я прошу Вас вернуть мою собственность.

-Извини? — Не понял Дамблдор.

-Да ладно Вам. — Улыбнулся я. — Неужели всё же решили зажать мантию-невидимку моего отца. — Улыбка сползла с моего лица. — Она Вам не принадлежит, профессор Дамблдор. Она принадлежит мне, как потомку Игнациуса Певерелла.

-Мистер Поттер, — несколько растерянно спросил Дамблдор. — Кто Вам сказал, что этот артефакт хранится у меня?

-Достаточно того, что я знаю. Верните! Мою! Собственность! Сейчас же!

Под заинтересованные взгляды МакГонагалл и Снейпа Дамблдор подошёл к старому резному шкафу, и достал оттуда мантию, словно сделанную из жидкого серебра.

-Я просто ждал подходящего момента, чтобы передать Вам Ваш семейный артефакт.

-Да, я так и понял, — сказал я, осторожно беря семейный артефакт. — И даже где-то верю. Правда, я не совсем понял, как именно она у Вас оказалась?

Дамблдор сел на свой трон, и печально сказал:

-Незадолго до своей смерти Ваш отец передал её на изучение. И с тех пор я бережно хранил её для Вас.

-Извините? Вы сказали, что мой отец незадолго до своей смерти передал Вам семейный артефакт для изучения?

-Да, это так.

-То есть, в момент, когда над моей семьёй нависла смертельная угроза, мой отец передал Вам… и Вы взяли? Вы взяли артефакт, который мог спасти жизнь как минимум моей матери? Я Вас правильно понял?

«Ой как у нас Снейп на Вас смотрит, профессор. Недобро так смотрит. А что у него сейчас в душе творится! Ну-ка, нажмём ещё чуток».

-О моём отце ходят разные разговоры. Хорошие и плохие. Но одно я знаю точно. Мой отец любил мою маму. И если бы у него был выбор надеть мантию невидимку, или отдать её моей матери, он не задумываясь выбрал бы мою мать. Мантия невидимка, дар самой Смерти, мог спасти жизнь моей матери. И Вы, зная об этом, взяли её на изучение?

«Кажется, у Снейпа появились очень неудобные для Вас вопросы».

-Если бы Вы не забрали мантию невидимку, моя мама была бы жива. Кровь моей матери на Ваших руках, профессор Дамблдор. Я обвиняю Вас в соучастии убийства моей мамы. Придёт день, и я заставлю Вас заплатить за её жизнь. А теперь, отдайте мне мою волшебную палочку, и я пойду отсюда.

-У меня нет твоей волшебной палочки.

-У моего далёкого предка Игнациуса Певерелла было два старших брата. Самый старший брат был обладателем так называемой Бузиновой палочки.

«Ути как мы побледнели. Сразу просек о чём я».

-Детей у старших братьев не было. И после их смерти, вся их собственность, в том числе и артефакты, перешли по наследству младшему брату Игнациусу Певереллу. Хоть старший брат моего далёкого пра-прадедушки и был убит, а его Бузиновая палочка была украдена, она от этого не перестала быть семейным артефактом, так же, как Воскрешающий камень, или вот эта Мантия невидимка. Бузиновая палочка находится у Вас. Неважно, как она попала к Вам. Это мой семейный артефакт, и я требую вернуть его.

-Гарри…

-Мистер Поттер, — поправил я Дамблдора.

-Мистер Поттер, это очень могущественный и опасный артефакт…

-Как и любая другая волшебная палочка в руках мерзавца и убийцы.

-За этой палочкой тянется кровавый след…

-И так будет впредь, пока воры не вернут нашу собственность. На палочку наложено проклятие. Бузиновая палочка будет предавать воров вновь и вновь, до тех пор, пока не вернётся к законному кровному хозяину. В данный момент её хозяин я. — Протягиваю руку. — Верните мою собственность. Верните мой семейный артефакт.

-Мистер Поттер, ради Вашей безопасности я не могу сделать этого. Придёт время, и ты поймёшь…

-В таком случае я обвиняю Вас не только в соучастии в убийстве моей матери, но и в воровстве. Вы умоетесь кровью, мистер Дамблдор. Умоетесь кровью так же, как и те воры, что были до Вас. Но Вы ведь не думаете, что я вот так вот утрусь? Увидимся в суде.

С этими словами я встал, и пошёл к выходу из кабинета. Но тут кабинет в моих глазах покачнулся, и я начал терять сознание. Уже падая, я услышал возмущённый вскрик МакГонагалл:

-Альбус!

Больничное крыло.

-Альбус!

-Успокойся, Минерва. Я всё объясню.

-Да уж сделай одолжение.

-Северус, убери палочку.

-Зачем?

-Тебе здесь ничего не грозит.

-Уверен, что Поттер думал так же.

-Северус, у меня не было выбора.

-Ну, тут я могу Вас понять. Бузиновая палочка является легендарным артефактом.

-Что? А, ты думаешь, что я оглушил Гарри из-за Бузиновой палочки?

-А из-за чего же ещё?

-Бузиновая палочка тут не причем. Северус, Минерва. Дайте мне возможность всё объяснить. Но вначале давайте положим Гарри на лежанку. Не дело ребёнку лежать на каменном полу. Минерва. Будь добра, преврати стул в лежанку. Как только мы устроим Гарри, я отвечу на ваши вопросы.

-Итак, Альбус, мы тебя внимательно слушаем?

-У меня есть опасения, что Гарри Поттер, это не совсем Гарри Поттер.

-Альбус, это уже слишком, даже для тебя.

-Минерва, выслушай меня. Сосредоточься. Тебе не показалось, что Гарри в своём умственном развитии несколько старше, чем должен быть.

-Нет, не показалось. Да, он ведёт себя несколько вызывающе и независимо, но это легко объяснить его воспитанием. Я предупреждала тебя, Альбус. Я говорила тебе, что это самые ужасные маглы, которых я когда либо видела. Неудивительно, что теперь мальчик привык рассчитывать только на себя.

-Минерва. Ты должна признать, что знания Гарри слишком велики для ребёнка, который узнал о магическом мире чуть больше месяца назад.

-Ты о том, что он выучил учебники за этот год? Так он не единственный, кто сделал это. Гермиона Грейнджер тоже выучила книги за этот год.

-Мисс Грейнджер учила книги в течении года. То, что знает Гарри, нельзя выучить за месяц. Кроме того, Гарри знает то, что не написано в книгах.

-Ты про Бузиновую палочку? Кстати, откуда она у тебя?

-Я забрал её у Геллерта Гриндевальда после нашей дуэли.

-Значит, Гарри встретил какого-нибудь волшебника до нашей школы, и тот его обучил. И что с того?

-Если его кто-то обучил, нужно узнать, кто?

-И как же ты собираешься это сделать? Оглушить, а потом напоить его зельем правды?

-Ты же знаешь, что это незаконно.

-Тогда как? Стоп. Только не говори мне, что…

-Я буду очень осторожен.

-И думать не смей. Это слишком опасно для Гарри. Ты можешь выжечь ему мозг.

-Лишь при грубом вторжении.

-Но это все равно риск. Только ради того, чтобы узнать, кто обучал Гарри, так рисковать его разумом? Я запрещаю!

-Мини…

-Я сказала нет!

На какое-то время кабинет погрузился в тишину. Но вот раздался усталый голос Дамблдора:

-Джеймс не был змееустом. Лили — тоже.

-Возможно, кто-то из предков Гарри обладал этим даром. Или же они просто хорошо его скрывали.

-Я уверен, что дар парселтанга достался Гарри от Волан-де-Морта.

Кабинет вновь погрузился в тишину. Но теперь её прервала МакГонагалл:

-Это невозможно.

-К сожалению, это так.

-Хорошо, пусть будет так. И что? Это даёт тебе право применить на ребёнке легилименцию?

-Учитывая то, что я знаю — да. Более того, я просто обязан применить к Гарри легилименцию. Это необходимо сделать не только в наших интересах, но и в интересах Гарри. Причём, именно так мы можем помочь Гарри сохранить его рассудок.

-Альбус, ты это о чём?

-Минерва. Это самая оберегаемая тайна Волан-де-Морта. И если Волан-де-Морт узнает, что я знаю, последствия будут просто непредсказуемы.

-И эта тайна касается Гарри?

-Даже сильнее, чем ты думаешь. Минерва, если я озвучу тайну Волан-де-Морта вслух, это будет смертельным приговором для Гарри. Его ничто не спасёт. Но я должен быть уверен, что разум Гарри в порядке.

-Это как то связано со шрамом? — Не столько вопросительно, сколько утвердительно сказала МакГонагалл.

-Да. Та тёмная магия, точнее её частичка, которая всё ещё находится в шраме, может влиять на рассудок Гарри.

-Альбус, — неуверенно сказала МакГонагалл. — Это слишком опасно.

-А наше бездействие будет для Гарри приговором. Из двух зол мы должны выбрать меньшее. Послушайте. Вместе со шрамом Гарри получил часть нечистых сил Волан-де-Морта. В том числе и дар парселтанга. Эта злая сила может воздействовать на разум Гарри. В данном случае меньшее зло, это легилименция сознания Гарри. Только так я могу помочь Гарри сохранить свой рассудок. Обещаю тебе Минерва, я буду очень аккуратен.

* * *

Стоило мне потерять власть над своим телом, как я максимально расслабился, и стал погружаться в внутренний мир Гарри. То, что сейчас Дамблдор собирается сделать мне магическую лоботомию, было очевидно, да я и готовился к этому. Собственно, для этого я и провоцировал Дамблдора на столь радикальные действия, так как у меня всё было готово.

Стоило мне оказаться на вокзале, как я побежал к нужному мне месту, прислушиваясь к аудио колонкам, что транслировали разговор между Дамблдором, Снейпом, и МакГонагалл.

-Даже сильнее, чем ты думаешь. — Раздался голос Дамблдора из аудио динамиков. — Минерва, если я озвучу тайну Волан-де-Морта вслух, это будет смертельным приговором для Гарри. Его ничто не спасёт. Но я должен быть уверен, что разум Гарри в порядке.

«Сука! Но как поёт а?! Как стелет?! Но в одном я с Дамблдором согласен. Если магический мир узнает, что я живой носитель крестража Волан-де-Морта, благодарные волшебники не задумываясь убьют меня».

Тем временем я пробежал мимо двух шкафов, где в прошлом хранились мои воспоминания. Там и сейчас хранятся «книги». Но это лишь иллюзия, муляж, созданный для того, чтобы Дамблдор не сильно искал мои настоящие воспоминания. Но чтобы этот педофил не раскусил мой обман, я создал бутафорию книг с таким условием, чтобы при соприкосновении с ними они рассыпались пеплом. Типа, я готов лишиться разума, но на своих условиях. Послушной марионетки из меня не сделать.

Собственно, идея сделать так, чтобы в случае прикосновения посторонним до любой моей книги-воспоминания, та превращалась в пепел, появилась у меня весьма неожиданно. Не знаю, словно мне её кто-то нашептал. Но идея мне понравилась, и я воплотил её в жизнь.

Пробежав мимо шкафов, я достиг главной цели всей этой катавасии. Да, свой разум и воспоминания я надёжно защитил, во всяком случае я на это надеюсь. Но тут у меня по-прежнему осталась Ахиллесова пята. А именно — сердце. То самое, что я интуитивно создал, когда своей волей пытался запустить сердце Гарри Поттера. Оно всё так же висит в воздухе, сжимаясь, и разжимаясь в такт моего сердцебиения. Изменив тело аватара на своё прежнее, я протянул к сердцу руки.

-Альбус, — в унисон моим опасениям сказала МакГонагалл. — Это слишком опасно.

А вот это точно! Как поведёт себя астральная проекция сердца, когда я буду перемещать её из внутреннего мира Гарри, в свой внутренний мир? Не остановится ли оно? Было бы разумнее провести этот эксперимент в Больничном крыле, под присмотром мадам Помфри. Но как это ей объяснить? Типа, я тут хочу кое-что провернуть в своём подсознании, и от этого могу немножечко умереть. Сейчас же меня окружают три весьма неслабых мага. Один из которых зельевар, имеющий опыт, скажем так, полевой медицины. И если у меня что-то пойдёт не так, это можно будет свалить на действия Дамблдора. К вопросу о Дамблдоре…

-А наше бездействие будет для Гарри приговором. Из двух зол мы должны выбрать меньшее. Послушайте. Вместе со шрамом Гарри получил часть нечистых сил Волан-де-Морта. В том числе и дар парселтанга. Эта злая сила может воздействовать на разум Гарри. В данном случае меньшее зло, это легилименция сознания Гарри. Только так я могу помочь Гарри сохранить свой рассудок. Обещаю тебе Минерва, я буду очень аккуратен.

«Нет, ну, какая тварь, а! Да, гениальная, но тварь! Минерва, я сейчас этому ребёнку засажу по самые помидоры. Но ты не думай. Это ради его же блага. Он меня потом поблагодарит. Я ещё могу понять молчание Снейпа. Он ведь даже не видит меня. Он видит во мне Джеймса Поттера. Но вот то, что МакГонагалл это проглотила… так, решено. Если она скажет мне, что дружила с моими родителями, я плюну ей в лицо».

Вздохнув, я накрыл сердце своими ладонями.

«Рано или поздно, мне пришлось бы поставить на кон свою жизнь, разум, и свободу. Но в данном случае я делаю это на своих условиях, подстраховавшись везде, где это только возможно. Отступать некуда. Всё, или ничего».

С этими мыслями я закрыл глаза, и провалился в свой внутренний мир.

* * *

Стоило Дамблдору переместиться, как он тут же осмотрел вокзал. Аватара разума Гарри видно не было. Вот он лёгким ветерком пролетел вдоль колонн, и подлетел к месту, где Гарри хранил свои воспоминания. Два шкафа всё так же стояли на своих местах. А вот книги-воспоминания вновь были рассортированы по своим местам, что объясняло поразительную память Гарри. Подлетев к одному из шкафов, аватар Дамблдора внимательно посмотрел на содержимое, и нахмурился.

«Гарри проделал гигантскую работу, очищая свои воспоминания от моего воздействия. — Думал Дамблдор. — А раз он очистил их и вновь рассортировал, значит, он мог найти все закладки, что я установил ему. Да что там говорить. Не мог найти, а нашёл. Это первое, на что должен был обратить волшебник, что взялся обучать Гарри Окклюменции. Это объясняет ту ненависть, которую Гарри испытывает ко мне. Но кто же этот волшебник, который влез не в своё дело? И я знаю лишь одного мага в Магической Англии, у которого было достаточно времени, чтобы втихаря провернуть этот трюк. Значит, крестраж Тома наладил с Гарри ментальную связь, и настроил мальчика против меня. Но если это так, то вместо моих закладок, он наверняка установил свои. Следовательно, их нужно изъять, пока они не вросли в подсознание Гарри слишком глубоко».

Но стоило Дамблдору открыть дверки шкафа, и коснуться книги, как та осыпалась пеплом, а на вокзале раздался ментальный крик Гарри, полный боли и ужаса.

-Гарри! — Аватар Дамблдора принял свой физический облик. — Гарри, где ты? Гарри, я знаю, что ты меня слышишь. Я хочу помочь тебе.

Но в ответ Дамблдор услышал лишь тишину.

-Гарри, я знаю, что ты злишься на меня. Но всё, что я делал, я делал для твоего же блага. Придёт время, и ты поймёшь это. Гарри, покажись. Ответь мне. Гарри, я знаю, кто тебя обучал. Это ведь был голос в твоей голове, верно? Это голос сказал, что его зовут Том, и теперь он твой друг. Не верь ему. Он тебе враг. Это он убил твоих родителей и пытался убить тебя. Гарри. Том отрёкся от своего имени, и стал называть себя лордом Волан-де-Мортом. Слышишь? Я знаю, насколько могут быть убедительны его слова о дружбе. Очень многие волшебники поверили ему, и погибли за это. Гарри. Том не знает, что такое дружба. Он использует тебя, Гарри. Использует тебя, чтобы добраться до меня. Он знает, что лишь я могу защитить тебя. Ты меня слышишь, Гарри? А когда он уничтожит меня, он предаст, и убьет тебя, как убил твоих родителей.

Не дождавшись ответа, Дамблдор продолжил:

-Гарри, послушай. Ты зол на меня, и я тебя понимаю. Мои действия кажутся тебе неправильными. Но поверь мне, Гарри, я не мог поступить иначе. Гарри. Послушай. Ты же видел, что случилось с твоими воспоминаниями, стоило мне коснуться их. Это ведь идея Тома, верно? Гарри, послушай меня. Если твои воспоминания разрушаются от простого моего прикосновения, то они могут разрушиться и от прикосновения Тома. Гарри, в любой момент Том может уничтожить все твои воспоминания, тем самым уничтожив твою личность. Послушай, я должен проверить все твои воспоминания, и исправить то, что с ними сделал Том. Я твой друг, Гарри. Лишь я могу помочь тебе сохранить то немногое, что ты помнишь о маме и папе. Мы не очень хорошо начали наше знакомство, но мы ещё можем всё исправить. Позволь мне помочь тебе.

Какое-то время Дамблдор ожидал ответа. Вот он показательно тяжело вздохнул, и подошёл к уродливому младенцу, завёрнутому в окровавленные пелёнки.

-Должен признать, Том, ты меня переиграл. Все эти годы ты настраивал мальчика против меня. Но и я не сидел без дела.

С этими словами в руке Дамблдора появилась волшебная палочка, которой он начал писать в воздухе цепочку рун. По мере написания, цепочка состоящая из рун, словно змея стала кольцами окутывать крестраж. Закончив писать в воздухе одну цепочку рун, Дамблдор начинал писать другую. Руна следовала за руной. Цепочка рун следовала за цепочкой. Спустя длительное время Дамблдор начертил последнюю руну, и тут вся конструкция вспыхнула от активации заклятия. Дамблдор отошёл на несколько шагов, чтобы оценить работу в целом. Крестраж Тома висел в воздухе, раскрывая рот в беззвучном крике. Сам же крестраж находился в полупрозрачной сфере, которая так же парила над полом.

-Теперь, Том, ты больше не будешь нашёптывать Гарри нечестивые мысли.

* * *

Я сидел перед ноутбуком со своими воспоминаниями, и ногами ощупывал пол в поисках своей упавшей челюсти.

«Это чего сейчас было? Это он чего, думает, что со мной снюхался крестраж Тома? И типа, он меня обучает? Нет, на месте Дамблдора я бы тоже заподозрил, что меня нашёл и начал обучать волшебник. Но чтобы крестраж Тома. Хотя, в этом что-то есть. Ну и Дьявол с ним!»

Несколько раз щёлкнув клавишами, я нашёл нужную книгу. Посмотрев на название «Атлас строения человеческого тела и его внутренних органов», и едва не облизнувшись, я с предвкушением нажал на открытие.

* * *

По мере прочтения и осмысления написанного, я слушал голоса, что окружали моё тело.

-Альбус? Ну что? — Раздался обеспокоенный голос МакГонагалл.

-Как я и подозревал, ночь, когда погибли родители Гарри, не прошла для него бесследно.

-А разум Гарри?

-Сложно сказать. Мальчик не идёт на контакт.

-Что значит не идёт на контакт? — Прорезался голос Снейпа.

-Похоже, Гарри природный окклюминант. Это и объясняет его идеальную память.

-Вы её просмотрели?

-Нет, Северус. Гарри наложил на неё очень необычную защиту. Стоило мне коснуться его воспоминаний, как часть из них самоуничтожились.

-Ох! — Выдохнула МакГонагалл.

-Что значит самоуничтожились? Каким образом?

-Его память рассортирована по полочкам, в виде картотеки. Дни, месяцы, годы.

-Как интересно, — вновь раздался язвительный голос Снейпа. — И кто же его этому научил?

-Не знаю. Стоило мне коснуться одной из книг с его воспоминаниями, как она осыпалась пеплом, а его внутренний мир наполнился его криком и болью.

-Значит, — задумчиво протянул Снейп, — своим вмешательством Вы повредили его рассудок.

-Северус, — укоризненно сказал Дамблдор.

-Или как минимум частичку его воспоминаний, — добил его Снейп.

Раздался тяжёлый вдох и выдох:

-Боюсь, что защита разума Гарри построена таким образом, что любой, кто доберётся до воспоминаний Гарри, как только прикоснётся к ним, безвозвратно уничтожит их.

-Зачем ему это? — Заинтересованно спросил Снейп. — Поттер не похож на самоубийцу. Тем более на идиота, как его папаша. Раз мальчишка создал подобную защиту, значит, на это есть причина. И что-то мне подсказывает, что это причина Вы, Альбус. Во всяком случае теперь Вы точно не полезете в его подсознание в поисках ответа, если, конечно, не хотите получить на выходе растение. Если подумать, очень необычный способ сохранения своих тайн. Мальчишка согласен на уничтожение своей личности и разума, чем выдать свои тайны. Интересно, кто ему предложил столь… самоубийственный способ самозащиты?

-Северус, Гарри нужно отнести в Больничное крыло.

-Вам открыть дверь, директор?

-Нет, я хотел попросить тебя отнести его.

-И не подумаю.

-Северус. Сейчас не время для твоей неприязни.

-А это тут причём. Я не собираюсь объяснять мадам Помфри причину, по которой Вы напали на ученика, на которого она возлагает такие надежды. Это была полностью Ваша инициатива.

-Северус. Я же сказал, что это было необходимо.

-Вот это и скажите мадам Помфри. Заодно подумайте, что Вы скажете своему золотому мальчику, когда он очнётся. Что-то мне подсказывает, что он будет не в восторге от Вашего самоуправства. Он и так к Вам неровно дышит. А уж теперь… Я бы предложил Вам стереть ему последний час памяти, и свалить это на его умственное переутомление. Но учитывая то, как ведут себя его воспоминания на Ваше воздействие на них, где гарантии, что это заклятие не сотрёт вообще всю его память? Да, ещё, когда отнесёте Поттера в Больничное крыло, не забудьте после вернуть ему Третий дар смерти.

-Северус, это была роковая случайность.

-И Вы думаете, что я Вам поверю?

С этими словами Снейп вышел из кабинета директора.

-Минерва, это была случайность. Роковая случайность. Ты же знаешь.

Какое-то время МакГонагалл молчала, а потом сказала:

-Единственное, что я знаю, это то, что тебе нужно поскорее снять с Гарри заклятие оцепенения, и объяснить ему свои действия.

-Да, ты права.

Дамблдор взмахнул палочкой, но Гарри так и не очнулся. Вот директор нахмурился, и вновь взмахнул палочкой. Гарри Поттер всё также лежал без сознания.

-Альбус?

-Я не понимаю. Я снял чары оцепенения. Гарри должен был очнуться.

Дамблдор наложил диагностирующие чары.

-Чары говорят, что с его здоровьем всё впорядке.

-Пф, — раздалось от МакГонагалл.

-Относительно, — поправил себя Дамблдор. — Его физическое истощение не может быть причиной…

-А твоя легилименция? — Перебила его МакГонагалл.

-Не знаю. Возможно. — Озабоченно ответил Дамблдор.

—Альбус, нужно отнести Гарри в Больничное крыло. Сейчас же.

* * *

-Что с ним? — Мадам Помфри стремительно, и неотвратимо приближалась к новым посетителям. — Положите его сюда. Так что с ним?

Дамблдор хорошо знал, как опасны игры с разумом. Недаром на территории Магической Англии ментальная магия была запрещена. А потому он честно, и откровенно рассказал о том, что произошло в его кабинете. В том числе и о его применении на студенте легилименции. Единственное, что он утаил, это разговор о Бузиновой палочке, так как по его мнению это не имело к здоровью Гарри никакого отношения.

По мере его рассказа брови мадам Помфри всё выше и выше поднимались к волосам. Она слушала, и не верила тому, что слышала. Вот она взмахнула палочкой, и призвала пижаму.

-Вы, двое, — едва сдерживая злость прошипела мадам Помфри. — Помогите его переодеть. Снимите с него одежду.

-Мне кажется, мне лучше уйти, — замялся Дамблдор.

-НЕТ! Вы останетесь, Альбус! И Вы вместе с Минервой переоденете ребёнка!

-Хорошо-хорошо.

Вот Дамблдор взмахнул палочкой, и тело Гарри поднялось над постелью. Ещё один взмах палочки, и одежда сама слезла с его тела.

-Воу, — ошарашено сказал Дамблдор.

Одно дело услышать об физическом истощении Гарри. И совершенно другое дело увидеть это.

-Ах, — в унисон ему выдохнула МакГонагалл. — Альбус! Что это? — Напуганная профессор нервно переводила взгляд с тела Гарри на Дамблдора, и обратно. — Как это возможно?

Мадам Помфри взмахнула палочкой, и тело Гарри обернулось, показывая все шрамы на его теле.

-Альбус, — МакГонагалл от шока была не в силах найти слова.

-Это результат вашей заботы, Альбус. Тебя это тоже касается, Минерва. Ведь это вы оба отдали Гарри тем извергам. Там ещё вроде Хагрид отметился?

-Я…мы, — начала лепетать МакГонагалл.

-Ты права, Минерва. Вы не достойны права одеть ребёнка, — заткнула её мадам Помфри, и взмахнув палочкой, надела на Гарри больничную пижаму. — А теперь вон отсюда!

До мозга МакГонагалл не сразу дошёл смысл сказанного.

-Я сказала — пошли вон! — Повторила мадам Помфри

МакГонагалл посмотрела на Дамблдора так, словно впервые его увидела.

-Минерва, я…, — начал говорить Дамблдор, но она не стала его слушать. Взмах её руки, и в Больничном крыле раздался оглушительный хлопок от смачной пощёчины. Слетевшие очки-половинки жалобно звякнули, падая на каменный пол.

На лице МакГонагалл дрожали губы, а её глаза были полны едва сдерживаемых слёз. Посмотрев на поникшего директора, МакГонагалл посмотрела на Гарри, и повернулась, поплелась к выходу. Сейчас она ощущала себя старой развалиной на обломках рухнувшего мира.

* * *

Боялся ли я того, что мне сотрут личность, и так сказать, перепишут её? В данный момент — нет. Не после того, как я прочитал книги по ментальной магии. Возможно ли вообще переписать человеческую личность, так сказать, с нуля? К сожалению — да. Но фишка в том, что для того, чтобы записать новую личность, уходит очень много времени. Даже не месяцы. Годы кропотливой работы. Но даже в этом случае, человек больше будет похож на зомби. Любой легилимент с ходу определит такую жертву. А экспериментатора прямиком отправят в объятия дементора. И никакие награды, заслуги и титулы не спасут мерзавца. Будь он хоть Мерлином во плоти.

Наиболее быстрый, эффективный, и чего уж говорить, простой способ получить желаемое, это так называемые ментальные вкладки, что, собственно, Дамблдор со мной и провернул. Причём интересный момент. Ментальные вкладки со временем ослабляются, и так сказать, растворяются, как туман поутру, или снег весной. Но! Ментальные вкладки влияют на поведение, желания, и на память. Собственно, подобные ментальные вкладки наиболее эффективны именно в детском возрасте, когда идёт формирование личности. Это как растущее молодое дерево, где молодым веточкам с помощью фиксаторов можно придать нужную форму. Потом, спустя годы, фиксаторы убираются, а вот нужная форма веток остаётся. Так и с ментальной вкладкой. Да, спустя годы она пропадёт, и ничто не будет указывать на её присутствие, но нужную личность она сформирует.

Одна из главных причин, почему я рвался в Больничное крыло, это время. Время, которое я затрачиваю во время работы в своём внутреннем мире. Его мне катастрофически не хватает. Мою память о прошлом мире требовалось привести в порядок. Но главная причина, это мой проект под кодовым названием «Виртуальная реальность». Создать своему аватару костюм и шлем не составило особого труда. С созданием площадки с нулевой гравитацией так же не было проблем. Но на этом моя работа застопорилась. Как бы я не пыжился, я не мог заставить двигаться моё физическое тело не выходя из внутреннего мира. Я просто не мог на него воздействовать. И вот размышляя об этом, меня словно молнией поразило. Сердце. То самое сердце, что я создал во внутреннем мире Гарри, даже сам не зная как. Ведь я смог как-то через него влиять на своё настоящее физическое сердце. Это факт. Если от сердца провести кровеносные сосуды. Затем их привязать к мышцам и нервной системе. Не забыть о своём скелете. И в итоге я получу, так сказать аватара своего физического тела, через которого смогу влиять на настоящее.

Поэтому, когда я напрашивался в ученики к мадам Помфри, я в первую очередь попросил у неё литературу о строении физического тела, и его внутренних органов. Учитывая то, что во время её осмотра моей тушки я довёл её своими вопросами до нервного срыва, то она решила меня проучить. Так сказать напугать, чтобы я оставил её в покое. А напугать она меня решила объёмами книг, которые мне предстоит выучить. Увидев книгу «Атлас строения человека и его внутренних органов», размером чуть ли не метр на пол метра, и толщиной с Библию, я едва не засмеялся дьявольским смехом. Собственно, поэтому я и решил загреметь в Больничное крыло. Мой внутренний маньяк-экспериментатор проснулся, и я не хотел терять время. Школьную программу за этот год я прошёл. Теорию, разумеется. Не практику. А тут такая идея сжигает меня изнутри! Но я учёл свой печальный опыт, когда едва не помер от физического истощения. А кто лучше всех присмотрит за моей тушкой, как не мадам Помфри? Вот я и решил загреметь в Больничное крыло на весьма законных основаниях. Причём, прелесть ситуации в том, что я смогу провести тут столько времени, сколько сочту нужным. И это не будет выглядеть подозрительным.

* * *

Прочитав-осознав нужное количество слов из атласа по анатомии, я вынырнул во внешний мир. Голова привычно гудела, а в теле ощущалось лёгкое магическое истощение. Стоило мне почесать свою щёку, как появилась напуганная мадам Помфри. Реально так напуганная.

-Гарри, ты меня узнаёшь? — Был её первый вопрос.

-Мадам Помфри.

-Слава Мерлину, — было очевидно, что с плеч колдомедика упала если не гора, то хороший булыжник уж точно. — Ты помнишь, что случилось?

-У меня голова болит.

-Не удивительно. Но об этом мы поговорим позже. Что ты помнишь о том, что произошло в кабинете директора?

-На меня напали директор Дамблдор, профессор МакГонагалл, и профессор Снейп.

-Они напали на тебя втроём?

-Нет. Мне кажется, что на меня напал Дамблдор, когда я потребовал вернуть артефакты, что принадлежат моей семье. Что же касается профессора Снейпа, он стоял рядом с Дамблдором и не остановил его. Значит, он соучастник.

-А профессор МакГонагалл?

-Она привела меня туда. К вопросу об артефактах. Где мантия невидимка?

-Она у меня в кабинете. Заберёшь, когда сочтёшь нужным. Что ещё ты помнишь? Я говорю о нападении.

-После нападения Дамблдор попытался прочитать мои мысли. Точнее, мою память. Он уже раньше вламывался в мою память, когда мне было восемь лет, и установил в ней много закладок. Ну, знаете, я доверяю Альбусу Дамблдору. Я восхищаюсь Альбусом Дамблдором. Я хочу рассказать Альбусу Дамблдору о своих переживаниях и секретах. Я должен его слушаться, и так далее. Их там была целая куча. А ещё Дамблдор сделал закладку, согласно которой я должен испытывать стыд за то, что мои родители умерли из-за меня.

-С-с-с, — выдохнула мадам Помфри, через сильно стиснутые зубы.

-И вообще, после того, как Дамблдор в прошлый раз свалил все книги с моими воспоминаниями в одну кучу, и облил их какой-то гадостью, я едва дурачком не стал. Даже не представляете, как мне тяжело думалось. Мне потребовалось больше года, чтобы очистить воспоминания, и вернуть обратно на полки.

-Кто тебя обучал окклюменции?

-Никто. Оно само получилось, когда я сутками был заперт в чулане под лестницей. Нужно было чем-то занять время, и отвлечься от голода. Вот я закрывал глаза и представлял себе вокзал с поездом, на котором я уеду к родителям. Честно говоря я не до конца верил, что мои мама и папа умерли. Я думал, может они меня бросили, и мне удастся найти их. Нет, глубоко в душе я понимал, что они умерли. Но я надеялся… фантазировал, что…

-Я поняла тебя. Вчера, когда тебя принесли, Дамблдор сказал, что применил к тебе легилименцию. Что когда он попытался дотронуться до книги-воспоминание, то оно самоуничтожилось.

-Да. Я специально так сделал. В восемь лет мне потребовалось много времени, чтобы найти все закладки, которые Дамблдор положил между страницами. Я не хочу перебирать книги снова и снова. Так что если кто нибудь, кроме меня коснётся их, они самоуничтожатся.

-Гарри, ты понимаешь, что с тобой будет, если…

-Я стану растением. Перестану реагировать на окружающих. Не буду помнить, кто я. Одним словом, я стану живым трупом.

-Но почему?

-Я лучше стану живым трупом, чем игрушкой в руках Дамблдора.

Какое-то время мадам Помфри ошарашено смотрела на меня.

-Мадам Помфри, мне неудобно говорить, но мне нужно в туалет. А ещё я очень голоден.

* * *

Прошла неделя. Неделя с того момента, как я начал осмысливать атлас строение человека и его внутренних органов. Что я могу сказать. Генетики моего прошлого мира двухтысячного года отдали бы за эти знания обе руки и обе ноги. Знания волшебников о строении человека просто запредельно велики. Хотя чего можно ожидать от людей, которые могут создавать химер, передающих свои свойства своим потомкам на генном уровне. Нет, волшебники ни хрена не знают о хромосомах и тому подобной лабуде. А если и знали, то эти знания утеряны. Волшебники-химерологи работают с животными и их плотью не столько на генетическом, сколько на энергетическом уровне.

А вот мадам Помфри серьёзно за меня беспокоится. И есть от чего. Ночью я сплю. Утром ем, делаю свои дела, а потом вновь засыпаю. Словом, я просыпаюсь три раза в день, чтобы поесть и принять зелья. А дальше я отрубаюсь. Нешуточное опасение у мадам Помфри вызывает моё магическое ядро. Точнее тот факт, что если к утру мой магический запас начинает частично восстанавливаться, то к вечеру от него не остаётся и следа. В результате чего я испытываю постоянное лёгкое магическое истощение. Ну, я же не могу ей сказать, что мой магический резерв просто не успевает наполняться. О своей ментальной работе с памятью я молчу, ибо нефиг.

Дамблдора не было. Вызывать авроров я не спешил. Потом, на зимних каникулах их навещу. Есть у меня к ним парочка неудобных для них вопросов. А вот МакГонагалл меня навещала. Точнее, пыталась навестить. От мадам Помфри, при виде МакГонагалл, буквально искры сыпались. То, что случилось в кабинете директора, мадам Помфри восприняла как-то уж слишком близко к сердцу. Словно у неё на меня грандиозные планы. На вопрос МакГонагалл: «Как там Гарри?», пару дней мадам Помфри прятала меня за ширмой, утверждая, что я в глубокой коме. Потом я вроде как очнулся, но никого не узнав, вновь впал в кому. На четвёртый день моего пребывания в Больничном крыле мадам Помфри соизволила дать хорошую новость. Гарри Поттер очнулся, и вроде как вменяем. С моей памятью пока непонятно. Но я по-прежнему при смерти. Вот прям умирающий лебедь. И не сегодня — завтра ожидается, что Гарри Поттер станет сквибом. Словом, описывая моё состояние, мадам Помфри нагнала такой жути, что я стал опасаться, что МакГонагалл не выдержит муки совести, и спрыгнет с астрономической башни. О чём я и предупредил мадам Помфри. На что получил безжалостный ответ:

-Ну, спрыгнет, и что? Было девять жизней, станет восемь. Невелика беда, — и высоко подняв подбородок, царственно ушла в свой кабинет.

Правда на седьмой день МакГонагалл было позволено принести мне извинения, после чего тут же была выставлена вон. Жуть!

* * *

В самом же Хогвартсе произошли интересные события. Моё внезапное попадание в Больничное крыло наделало много шума. Гермионе я рассказал всё как есть, и попросил её передать мой рассказ другим студентам. Но как призналась Гермиона, с ней поговорила МакГонагалл, и попросила-приказала… понятно что. Так что студенты начали строить просто дикие теории относительно причины моего попадания в Больничное крыло. То, что Гермиона прогнулась перед МакГонагалл, было неприятно, но ожидаемо. Девчонке всего одиннадцать лет. Уверен, там для надежности ещё Дамблдор отметился, приглашением в свой кабинет с чаем и лимонными дольками. На мой прямой вопрос относительно этой моей догадки, Гермиона виновато опустила глаза.

Невилл таки стал моим соседом по койке. Пусть всего и на сутки. Слетел с метлы и сломал руку. О нападении директора Невилл выслушал внимательно. Не думаю, что он решится рассказать на факультете о нападении на меня Дамблдором, слишком стеснительный, но вот о том, что бабушке он расскажет, Невилл пообещал твёрдо. Кстати. Бабушку он боится до усрачки, но и любит её не меньше. Как и она его. Странный коктейль из чувств. Так что эти двое друг за друга пасть порвут любому. Чего не ожидали ни МакГонагалл, ни Дамблдор, так это того, что Драко Малфой наберётся наглости прийти, и проведать меня. Разумеется, в тот же день он стал звездой, и охотно делился информацией о том, что произошло в кабинете директора.

Тем не менее, ещё будучи в Больничном крыле, я развёл Гермиону на поход к профессору Флитвику на чай, и вопросом от меня, относительно нашего последнего разговора. Да, профессор Флитвик поднял этот вопрос на одном из собраний профессоров. И ожидаемо, Дамблдор выразил уверенность, что детей никто не тронет. А вот профессора были иного мнения. В результате с походом в Хогсмид студентами-старшекурсниками получилось даже интересно.

Профессор Флитвик собрал своих студентов, и высказал им мои опасения, относительно похищения студентов с целью выкупа. Тоже самое сделала профессор Стебель, профессор Снейп, и даже профессор МакГонагалл, чем немало меня удивила. Похоже, её вера в святость Альбуса Дамблдора дала трещину.

Узнав эту новость, я тут же попросил Гермиону передать Драко от меня записку, в которой просил его о встрече. В этот же вечер он и явился. Судя по виду, моё доверие к нему, и рассказ о том, что со мной случилось в кабинете директора, приподняло авторитет Драко на факультете Слизерина, как волшебника, владеющего информацией. Я пересказал Драко о нашем разговоре с профессором Флитвиком, и намекнул, что его отцу не мешало бы узнать об этом. Заодно спросил мнение Драко о том, какая у Дамблдора будет реакция, если его отец, лорд Малфой, сможет найти несколько волшебников, которые от его имени присмотрят за студентами в Хогсмите. Учитывая, что они будут нужны всего на пару дней в неделю… На что Драко хищно улыбнулся, и пообещал передать мои слова своему отцу.

Профессора Флитвик и Стебель разговором со студентами не ограничились, и решили подключить свои знакомства. И если у Флитвика были знакомые среди авроров, то Стебель пригласила на чашечку чая свою бывшую ученицу со своего факультета, Амелию Боунс, которая ныне работает главой Отдела магического правопорядка. Не хилое знакомство, правда?

Разумеется, Люциус Малфой не упустил возможность собрать Попечительский Совет, и вместе с ними заявиться в Хогвартс. Вежливо задав Дамблдору несколько неудобных вопросов о запретном коридоре, и о том, что там хранится, был столь же вежливо послан туда, где не светит солнце.

После разговора с деканами о возможной угрозе студенты прониклись. Серьёзно так прониклись, в том числе и гриффиндорцы. Словом, выходят они за ворота Хогвартса, кучкой так выходят, не расползаются, и видят. С одной стороны стоят с десяток авроров во главе которых стоит Амелия Боунс, дабы познакомить студентов со своими людьми, и провести инструктаж. Напротив неё стоит Люциус Малфой. А вот он привёл человек тридцать бойцов-наёмников. Как доверительно впоследствии сказал мне Драко, чистокровные семьи скинулись для защиты своих отпрысков. В общем, стоят две группы волшебников, и недоверчиво сверлят друг друга взглядом.

В глазах Боунс читалось: «Чтобы я доверила наших детей Пожирателю Смерти?»

В глаза Малфоя читалось: «И это всё? Для защиты наших детей могла бы и побольше волшебников выделить».

Так что если кто из студентов рассчитывали на свидание, или пообжиматься с другом-подругой, то им вышел серьёзный облом. Гурьбой пробежались по магазинам, закупили нужное, и под конвоем вернулись обратно. К счастью, профессор Флитвик и профессор Стебель объяснили, кого нужно благодарить. И нет, не меня, а Дамблдора, который и создал эту ситуацию, отказавшись убрать из запретного коридора один жутко ценный магический артефакт.

Кстати, Люциус Малфой, со слов Драко, заходил ко мне, чтобы поблагодарить меня за беспокойство и своевременное предупреждение. Но я в этот момент бессовестно спал.

* * *

Пятнадцатое сентября. К этому дню я понял, что губу нужно закатать. О нет. Книгу о строении человеческого тела я осмыслил полностью. Времени у меня, хоть одним местом жуй. Но вот для воплощения задуманного нужно больше ментальной энергии. И в результате у меня появилось время, которым мне просто нечем занять. Да и не дело это — сутки напролёт лежать в постели.

Да, я подал Волан-де-Морту в теле Квиррелла идею о похищении с целью выкупа. Но не факт, что он сам бы до этого не додумался. Здесь не написанная детская сказка. Здесь реальность. Я профессоров предупредил? Предупредил. Магическое общество через Люциуса Малфоя предупредил? Предупредил. Министерство Магии через Амелию Боунс в курсе? В курсе. Да и сами ученики пусть меньше клювом щёлкают. Дальше — сами. Я не нянька, и не Спаситель. И если меня называют героем, это не значит, что я кому-то что-то должен.

Основы рунной магии.

-Гарри, у нас история магии.

-Рад за вас.

-Ты куда?

-В библиотеку.

-Но у нас история.

-У вас история, у меня библиотека.

-Но ты должен пойти на урок истории.

-Я не хочу спать.

-Но ты должен…

-Так, Гермиона, ты чего ко мне прицепилась? Я книгу по истории за этот год знаю наизусть. А Бинс просто пересказывает написанное. Я не собираюсь терять время. Я пришёл сюда за знаниями, а не протирать штаны.

Поворачиваюсь, и иду в сторону библиотеки. На половине пути, я оборачиваюсь, и убедившись, что за мной никто не идёт, захожу в один из пустующих кабинетов.

Последние дни в Больничном крыле дались мне особенно тяжело. Для того, чтобы покинуть его, мне нужно было восстановить свой магический резерв. Следовательно, никаких ментальных работ. Но и без дела я не сидел. И одной из главных моих целей, было освободиться от зависимости, в виде волшебной палочки. Однако беспалочковая магия отнимает много сил. Кроме того, беспалочковой магии недоступны тонкие манипуляции. Это всё равно, если бы ювелир попытался сделать серьги, работая не пинцетом, а топором и кувалдой. Нет, в принципе это возможно, но сколько сил у него на это уйдёт? Перебрав известные мне способы так сказать, магичить, я остановился на рунах. Именно на рунах завязана магия амулетов. Правда амулеты делают и с помощью ритуальной магии. Типа наговора шамана над связкой перьев и костей. Но меня интересуют амулеты с вырезанными на них рунами. Именно это и является своеобразным магическим программированием. Да и создание новых заклятий, основанных на вербальной магии, завязано на руны и числа. Из того, что мне удалось узнать, до того как появились волшебные палочки, были посохи, и рунные амулеты. Но сейчас амулеты уже не пользуются такой популярностью. Во всяком случае в бытовой магии. Ведь для очищения одежды от грязи и пыли нужен свой амулет. Для мытья полов — свой. Для мытья посуды — свой. Проще заучить движение волшебной палочки и слово активатор, чем таскать с собой кучу амулетов. Да, амулеты теперь не столь популярны, как раньше, но знания о них никуда не пропали. Во всяком случае большая часть из них. И что самое приятное, в Хогвартсе, при изучении рун, практика идёт именно в направлении бытовой магии. Хочешь получить светлячок, который будет освещать твою комнату? Берёшь дощечку, и пишешь на ней цепочку рун. Наполняешь её магией, и пожалуйста. Над дощечкой загорается светлячок. И вот тут начинается самое вкусное. Изменяя и дополняя цепочку рун можно изменить размер светлячка. Его цвет. Силу свечения. Высоту его нахождения над дощечкой. Фантазия создателя может быть ограничена лишь его знанием рун. Ещё одним плюсом является то, что многие заклинания уже созданы и просчитаны. Просто можно брать готовое, и пользоваться. Именно на поиски таких книг, с цепочками рун для бытовых нужд я и отправлял Гермиону в первые дни своего нахождения в Больничном крыле. Ибо нефиг ей читать всё подряд из того, что ей в жизни может не пригодиться. И должен признать, что Гермиона меня не подвела. Главное, дать мотивацию. А дело было так:

* * *

-Зачем тебе эти книги, Гарри?

-Гермиона, вот смотри. Ты приедешь домой. Твои мама и папа хотят знать, чему ты научилась за прошедший год. Заметь, как твои родители они имеют на это полное право. А ты им: «Нам запрещено колдовать на каникулах. А если и можно будет, то только после того, как мы станем совершеннолетними». Признай, у твоих родителей появится вопрос: «А научилась ли ты вообще чему нибудь?» Нет, вслух они это не скажут. Они тебе верят. Но ведь подумают. Да согласись, будь ты на их месте, ты бы и сама так подумала?

Хмурая Гермиона задумчиво кивнула.

-Кроме того, ты сама хочешь похвастаться перед родителями своими достижениями. А нельзя. Скажи, тебе будет обидно, если два самых близких и любимых тебе человека не могут оценить твой труд и похвалить тебя? Обидно. Да и им будет обидно. Ведь они хотят не просто похвалить свою дочь, но и просто увидеть магию в её исполнении. И вот тут на сцену выхожу я со своей гениальной идеей!

Сказал я это настолько пафосно, что нахмурившаяся и поникшая девочка невольно улыбнулась.

-По закону мы не можем пользоваться своими волшебными палочками. Но в законе ничего не сказано, что ты не можешь пользоваться магическими амулетами. Сейчас ты можешь сделать своими руками несколько бытовых амулетов. Например — светлячок. Или амулет, который убирает пыль, или моет пол. Пусть они будут недолговечны. Пусть ими сможешь воспользоваться только ты. Но ты сможешь продемонстрировать своим родителям настоящее волшебство. И не просто волшебство, но и магические амулеты, которые ты сделала сама, своими руками. Понимаешь? Кстати. Нужно будет посмотреть в книгах. Наверняка можно сделать амулеты с магическими накопителями и выключателем с таким расчётом, чтобы ими могли воспользоваться и обычные люди. Пусть магические накопители без подзарядки смогут проработать пол года — год. Но согласись, даже так будет круто. Приедешь на каникулы, зарядишь. И каждый раз, когда твоя мама будет убирать в доме, или твой отец будет артефактом очищать, скажем, свою машину, или чистить обувь, они будут вспоминать о тебе, и что это было сделано твоими руками.

По мере моей речи, глаза Гермионы засияли, словно звёзды. Потом там появились огоньки азарта, которые планомерно переросли в фанатичный огонь.

-А теперь вот что. Узнай, кто из профессоров преподает руны? Поговори с ней. Узнай не только список книг по рунам, с которых следует начать изучение рунной магии. Узнай адрес магазина, где это можно всё это приобрести. Обязательно запиши не только адрес, но и то, какие материалы нужны для практики. Дощечки, специальные чернила и перья, там. Ну, не знаю. Короче, твоя задача не просто тупо прочитать и выучить учебник. Это можно будет сделать и позже. Знания без практики — мертвы. Запомни это. Мы всё это обязательно выучим. Но вначале нужно сделать несколько простых амулетов. Тот же светлячок, чтобы наглядно увидеть результат, и для себя определить, нужно ли нам в дальнейшем связываться с рунной магией. Можно даже прямо об этом сказать профессору преподающей руны, и попросить помочь сделать тот же светлячок. Если профессор откажет, поговори со старшекурсниками, которые изучают руны. Так что твоя первоочередная задача сделать амулет-светлячок. И лишь потом мы приступим к более детальному изучению рун, и законам их написания. Гермиона, когда ты поедешь к своим родителям на зимние каникулы, ты должна показать им хотя бы один собственноручно сделанный амулет.

По тому, с какой скоростью Гермиона выбежала из Больничного крыла, я понял, что библиотеке Хогвартса предстоит пережить обыск, которого она доселе не знала.

Что я могу сказать. Профессор Батшеда Бабблинг вежливо отшила Гермиону, посоветовав ей дождаться третьего курса. На просьбу в помощи создания амулета-светляка, Гермиона получила отказ. Но Гермиона трудностей не боится, тем более, что я указал ей нужное направление. Взятые в осаду старшекурсники просто посоветовали посмотреть нужную книгу в библиотеке, и дали её название. Так же любезно дали название и адрес магазина, где можно приобрести нужные материалы. В том числе специальные перья, кисточки, и алхимические чернила, для нанесения рун. Получив адрес, я сделал заказ, и Гермиона отправила его моим филином, Хедвиг, так как я их уже успел познакомить, и он неоднократно носил письма Гермионы её родителям, и обратно. А вот заготовки для амулетов, в виде специальных дощечек я заказал побольше. Оказывается, они пропитаны специальным зельем, и теперь могут частично накапливать и удерживать магическую энергию. Да, стоили они совсем не копейки, но для тренировочного пособия цена была приемлема.

В тот же день, я получил свой заказ и передал его Гермионе.

-Гарри, но ведь это же твои вещи, — удивлённо сказала она.

-А я не отдаю тебе их насовсем. Ну, кроме деревянных заготовок. Просто попробуй сделать светлячок. Посмотри, что у тебя получится. Может тебе не понравится.

-Да, но всё равно это как-то…

-Гермиона, мы с тобой друзья?

-Да, — несколько растерянно ответила девочка.

-А раз мы друзья, то как бы ты поступила на моём месте?

Какое-то время Гермиона молчала, взвешивая свою мораль и совесть, а потом сказала:

-Спасибо.

-Всегда, пожалуйста. Давай. Я же вижу, что тебе не терпится. Иди, и сделай для меня ночник. Но прежде чем писать руны на дощечке, потренируйся в написании на пергаменте.

А на следующую ночь я имел возможность убедиться, что из Гермионы может получиться неплохой артефактор. Да, светлячок горел в течении десяти минут. Да, сама дощечка-амулет недолговечна. Материал просто перестанет удерживать магию, да и сама деревяшка со временем рассыплется от магической нагрузки. Но эти проблемы решаемы. Вместо дерева можно найти что-то более долговечное. Ту же тонкую серебряную пластину. Да и накопитель в виде горного хрусталя можно приобрести. Главное, что Гермионе уже есть, чем похвастаться перед своими родителями. А после того, как я подкинул ей идею, в виде светлячка, которому можно изменить не только размер, но и цвет, Гермиона едва не поселилась в библиотеке, попутно выписывая для меня названия интересных книг по рунам, и рунным цепочкам.

Я так же не сидел сложа руки. Для этого мне даже пришлось временно приостановить сортировку моих воспоминаний. Да и задолбался я уже с ними. Мне необходимо было для разнообразия позаниматься чем-то другим.

В своём внутреннем мире я создал тонкую мягкую проволоку. Взяв два её куска я зажал их вместе, и закрепил в тисках. Затем создал дрель, и прикрепил к нему два других куска. Включив дрель, я начал скручивать проволоку. Этому фокусу я научился, когда в прошлом мире будучи школьником пошёл учиться на ювелира. Словом, два куска проволоки начали скручиваться, тем самым уплотняясь. И чем дольше я её скручивал, тем тоньше и плотнее она становилась. Добившись нужной толщины, я начал её выгибать, изображая ею нужную руну. Затем следующую, и так далее. Сделав нужные руны из «проволоки», я повесил их в воздухе, и вернулся в реальность. Теперь, стоит мне подумать о цепочке рун, для активации «светлячка», как нужные руны чётко отображаются перед моим внутренним взором. Однако, будучи в Больничном крыле, активировать я их не решался, так как мадам Помфри категорически запрещала мне пользоваться магией по понятным причинам. Вот почему я с нетерпением ожидал моей выписки.

* * *

Убедившись, что Гермиона послушно ушла на урок истории, я зашёл в пустой класс, и закрыл за собой дверь. Тут же поднял ладонь, и представил, что над ней появились рунная цепочка для активации «светлячка». Нужная рунная цепочка тут же появилась над моей ладонью. Мысленно заставляю руны перемещаться вправо. Рунная конструкция послушно движется в нужном мне направлении. Затем влево. Вверх. Вниз. Вокруг ладони, руки, моего тела. Но стоило ей отлететь на пол метра от меня, как рунная цепочка словно исчезла.

«Очевидно, рунная цепочка видна мне лишь в пределах моей ауры. Но в пределах моей ауры руны полностью покорны моей воле. Более того, я ощущаю их как часть своего тела. А теперь достаём из внутреннего мира ту же цепочку рун и попробуем наполнить их энергией».

Спустя секунду над рунной цепочкой на положенном ему месте появился светящийся шарик света. Причём я видел как рунную цепочку, так и «Светлячок».

-Круто!

В течении пяти минут светящийся шарик в связке с рунами носился вокруг меня. Вот он летит лениво и медленно, покачиваясь из стороны в сторону. Вот он внезапно срывается, и начинает летать вокруг меня, набирая скорость. Спустя секунду вокруг меня уже было кольцо из света. Секунда, и световой шарик тут же замер перед мной. Пытаюсь насытить руны энергией до предела. Результат тот же. Шарик светит с прежней силой, что не удивительно. Так как сила свечения прописано в соответствующих рунах. Вот я толкнул шарик, и он полетел к стене. Покинув пределы моей ауры, шарик всё также светился, но я больше не мог на него влиять. Но «Светлячок» всё так же послушно светился. Но долететь до стены ему было не суждено, так как он погас во время своего полёта.

-Ага. Вот значит как.

Мысленно вновь тянусь к запасам проволоки, что лежит в моём внутреннем мире, и из неё создаю новую рунную цепочку. Но на этот раз руны соединены всё той же проволокой. Выталкиваю рунную цепочку из своего внутреннего мира, и вслед за ней тянется проволока, которая питает руны.

-Три, четыре, пять метров, — отчитывая я расстояние, на которое от меня удалился «светлячок». Он всё так же послушен моей воле, и гаснуть не собирается.

Обрываю проволоку между мной и «светлячком» посередине.

-О как!

«Светлячок» всё так же горел.

«Очевидно, остатки «проволоки» служит вроде накопителя, который… нужно будет сделать рунную цепочку, и оставить где-то сантиметр «проволоки». Посмотрим, насколько хватит её заряда».

Последующие эксперименты показали, что сантиметр «проволоки» может питать «светлячок» в течении часа.

Вот я достаю волшебную палочку, и говорю:

-Люмос.

На кончике палочки вспыхивает «светлячок». Внимательно прислушиваюсь к своим ощущениям.

«Слишком маленькая потеря энергии. Не сравнить. Так. Где тут у нас рунная цепочка для мытья полов. Ага. Вот она. А вот его аналог вербального заклятия для волшебной палочки. Ну-с-с-с, приступим».

Визуально разделив кабинет на две части, я создал во внутреннем мире цепочку рун, предназначенную для очищения пола. Вытолкнув её, я, контролируя её «проволокой», опустил рунную цепочку на пол. Спустя минуту у половины кабинета пол буквально блестел. Втянув рунную цепочку обратно во внутренний мир, я достал волшебную палочку. Нужное движение и вербальные слова, и чары начали выполнять поставленную задачу.

Спустя пять минут я всё так же задумчиво осмысливал открытие. Рунная магия в моём исполнении оказалась не просто проще, и быстрее, но и значительно экономнее в плане расхода моей энергии. В случае с рунами энергии уходило ровно столько, сколько нужно было для очищения пола. С чарами же лишняя энергия просто рассеивалась в воздухе.

Дальнейшие эксперименты с рунами показали, что чем будет тоньше проволока, из которой я создаю руны, тем меньше энергии они из меня тянут, для выполнения поставленной задачи. Профессор Флитвик говорил, что чем чаще применяешь чары, тем меньше энергии они требуют. А ведь когда двигаешь палочкой, её конец пишет в воздухе руну. Очевидно, что со временем волшебник расходует своё внимание не на то, как правильно написать руну, а на то, чтобы руна была более чёткой. А следовательно её линии более тонкие. Это как спираль накаливания. Чем она будет тоньше, тем меньше нужно энергии, для её накаливания.

-Что же, — самодовольно улыбнулся я. — Теперь можно идти к мистеру Филчу. Хоть Дамблдор и отменил отработки, которые мне назначил Снейп, но вот недельную отработку, которую мне назначила МакГонагалл наверняка никто не отменял.

С днём рождения!

Девятнадцатого сентября после уроков подхожу к Гермионе.

-Пошли, — с этими словами беру девочку за руку, и тяну за собой.

-Куда?

-Увидишь.

Сняв с двери запирающие руны, открываю её, и завожу девочку в заброшенный кабинет.

-Сюрприз!

-Что? — Говорит шокированная Гермиона.

-С днём рождения тебя, с днём рождения тебя, с днём рождения, Гермиона, с днем рождения тебя! — Пропел я. — Надеюсь, тебе понравится, как я тут всё украсил. Я не особо знаю, как дни рождения встречают. У меня… в общем, не важно. Гермиона, поздравляю тебя с днём рождения!

В комнате был накрыт стол, на котором был торт. Двенадцать свечей. Сок, пирожные, пирожки, и тому подобная еда. Как говорится, совиная почта рулит. Если у тебя, конечно, есть деньги.

-Но откуда ты узнал?

-Спросил у профессора МакГонагалл. Вот, это тебе.

Протягиваю ей свёрток из подарочной бумаги, и перевязанный лентой.

-Спасибо! — Сказала она, и, взяв свёрток, задумчиво уставилась на него.

«А глаза то у неё на мокром месте».

-Гермиона, ты чего?

-Я…я думала…просто я всегда встречала день рождения с мамой и папой, а теперь я думала…

-Что ты осталась совсем одна, — закончил я за неё. С этими словами я подошёл, и обнял её. — Ты не одна. У тебя есть по меньшей мере я. — И пока она не опомнилась, целую её в щёку. — Поздравляю тебя. Давай, загадывай желание и задуй свечки.

Подойдя к столику, у которого стояло два потёртых кресла, Гермиона склонилась над тортом, закрыла глаза, а потом, открыв их, разом задула все свечки, за что получила от меня заслуженные аплодисменты.

-Давай, Гермиона, открывай подарок.

Сев в кресло, Гермиона аккуратно развязала ленту. Не менее аккуратно она развернула подарочную бумагу, и достала две книги. Окклюменция и легилименция.

-Что это?

-Это книги по магии разума. Окклюменция поможет тебе защитить свои мысли от чтения. А так же поможет тебе получить идеальную память. Память у тебя, конечно, хорошая. Но я уверен, что тебе не хочется, чтобы Снейп прочитал твои мысли, и узнал, какого цвета сегодня у тебя трусики.

-ЧТО?!

-Да. Он мастер легилименции, и постоянно читает мысли учеников. Мне об этом сказали старшекурсники, которые носят амулеты против легилименции. Они говорят, что их амулеты постоянно срабатывают на его уроках. Пока у тебя нет подобного амулета для защиты разума, и если ты не владеешь окклюменцией, профессор Снейп будет читать твои мысли, и будет знать, о чём ты думаешь, о чём мечтаешь. Или какого цвета сегодня у тебя трусики.

-Гарри! — Воскликнула пунцовая Гермиона.

-Но это правда. Так что эти книги тебе будут очень полезны.

-Значит, с помощью книги о окклюменции можно защитить свой разум?

-Да. Только, Гермиона. Эти книги, они вроде как запрещены.

-Что?

-Ментальная магия запрещена законом. И эти книги посторонним лучше не показывать. Вот смотри. Окклюменция. Она позволит тебе навести в своей памяти порядок. Хотя она у тебя и так идеальная, но нет границ для совершенства. Любой человек, при должной тренировке, может получить идеальную память. Окклюменция позволяет это сделать. В этой книге для этого описаны упражнения. С помощью окклюменции ты сможешь сделать так.

И с этими словами между нами зажёгся «светлячок». Вот он пролетел в воздухе по кругу. Затем он очертил квадрат и треугольник. Вот он пролетел вокруг меня, а затем и вокруг Гермионы. Гермиона смотрела на «светлячок» широко раскрытыми глазами. И её можно понять. О невербальной и беспалочковой магии здесь ходят легенды.

-А ещё с помощью окклюменции ты сможешь сделать так.

Кресло, на котором сидела Гермиона, неожиданно взлетело. Девочка испуганно взвизгнула, и вцепилась руками в кресло. Крутанувшись вокруг своей оси, Гермиона вместе с креслом облетела кабинет. А затем приземлилась на прежнее место.

-Гарри, это же невербальная магия! — Изумилась Гермиона. — Да ещё и беспалочковая! Только самые могущественные маги могут сделать это!

-Чушь! Любой волшебник, у которого есть хоть малейшее желание учиться и развиваться может сделать то же самое. И наши детские спонтанные выбросы тому доказательство. Просто нам вдалбливают в голову, что это невозможно. Или говорят, что для этого нужно будет много учиться и тренироваться. Словом, мы верим, и сами себе в подсознание ставим блок. Мы верим, что очень сложно освоить беспалочковую магию, и тем самым сами себя ограничиваем.

-И я так смогу? — С надеждой спросила Гермиона. — Ты можешь меня научить этому?

-Ну, разумеется. Для этого я и дал тебе книгу по окклюменции. Да, она запрещена… ну, не совсем запрещена. Она, скажем так, условно запрещена к распространению министерством магии. Но благодаря этой книге я могу делать то, что ты только что видела.

-Но почему министерство магии запретило такую полезную книгу?

-Из-за жажды власти. Слабыми волшебниками легче управлять. Кроме того, это в людской природе. Мы пытаемся выделиться на фоне других. В спорте, в науке или в искусстве. Мы жаждем признания от окружающих. Мы хотим, чтобы люди восхищались нами, и в какой-то степени завидовали.

Для этого есть два пути. Люди пошли по первому пути. Люди учатся или тренируются. Люди пытаются стать умнее и сильнее. И они становятся. А вот волшебники пошли по другому пути. Волшебники стали ленивыми и не хотят учиться магии. Да ты и сама это видела, студенты играют в плюй камень, или во взрывные карты, вместо того, чтобы узнать о магии что-то новое.

Гермиона согласно кивнула:

-Да, меня это тоже очень удивляет. Как можно не изучать столь интересный предмет, как магия?

-Знания — Сила! Чистокровные волшебники это понимают, а потому желают выглядеть умнее и сильнее на фоне так сказать магглорожденных. На фоне дурачков выделиться своими знаниями проще. Поэтому они ограничивают знания для таких волшебников, как ты, Гермиона. Ведь чем ты будешь глупее, тем ты будешь слабее. А значит, зависима от чистокровных волшебников. Вот, смотри, — с этими словами я протянул Гермионе лист бумаги.

-Что это?

-Это предметы, которым в обязательном порядке обучался Дамблдор. Видишь? По меньшей мере пять предметов были убраны из программы Хогвартса. Видишь, окклюменцию и легилименцию проходили в обязательном порядке. Ведь от того, какая у тебя будет память, будет зависит и твоя успеваемость. А магию крови вообще запретили законом. В результате Дамблдор знает больше, чем мы. Вот он на нашем фоне и выглядит умнее и сильнее. Ведь Знания — Сила!

Я достал ещё лист бумаги и протянул его Гермионе:

-А вот смотри, какие предметы проходили при Основателях Хогвартса.

Гермиона смотрит на список, и её глаза широко распахнулись.

-Поэтому Основателей и считали чуть ли не величайшими и сильнейшими магами прошлого. А ведь их ученики были не слабей Основателей Хогвартса. Знание — Сила! И именно знаний и лишает нас министерство магии. Так нами легче управлять. Правда, чистокровные маги плюют на министерство магии, и учат той же окклюменции своих детей дома. И в тоже время чистокровным семьям выгодно, чтобы эти книги, и эти знания были незаконны. Ведь благодаря своим семейным библиотекам чистокровные семьи имеют доступ к тем знаниям, которым в обязательном порядке обучали студентов времён Основателей Хогвартса.

А вот теперь такие волшебники, как ты, чтобы получить знания, которые оставили для тебя Основатели Хогвартса, должны пойти на поклон к чистокровным семьям. Ты умная и талантливая девочка, Гермиона. Так что ты можешь поступить в ученики к какому нибудь мастеру. Только Гермиона, учти. Я слышал, что если у ученика нет гор золота, то он будет работать на мастера лет двадцать-тридцать. Или до тех пор, пока не расплатится за полученные знания. Причём, заметь, работать будет словно раб. А мастера оценивают знания, которые передают ученикам, ну очень дорого. И ещё. Гермиона, не хочу тебя пугать, но довольно часто учитель использует своего ученика или ученицу, как сексуальную игрушку. А извращенцев среди волшебников хватает. И именно извращенцы не хотят, чтобы такие волшебники, как ты, изучали окклюменцию и легилименцию. Ведь не зная эти предметы ты станешь беззащитной жертвой перед магом-насильником.

Так что если ты хочешь защитить свой разум, если ты не хочешь стать сексуальной рабыней, то выучи эту книгу по окклюменции назубок, и начинай выполнять упражнения, что написаны в ней. В противном случае после внушения ты сама будешь хотеть стать сексуальной рабыней, и будешь сама умолять мага-легилимента стать твоим хозяином. О том, как это делается, о том, каким образом маг нападает на разум неподготовленного человека, и что он может с ним сделать, написано в книге по легилименции.

-Но если в этой книге написано такое, и если она запрещена, то почему ты даёшь её мне?

-Гермиона, схватка с ментальным магом, похожа на схватку с мастером боевых искусств. Чтобы защититься от удара кулаком, или ногой, чтобы защититься от приёма каратиста, этот приём нужно выучить. А ещё лучше, уметь и самой его применить. Лишь в этом случае, зная все тонкости этого приёма на практике, ты сможешь от него защититься. Точно так и тут. Чтобы защититься от легилименции, ты должна знать, её возможности и приёмы. Ты должна знать, что с тобой может сделать маг легилимент.

Есть ещё один момент. Чтобы защита была по настоящему надёжной, её нужно тренировать. И тренировать её нужно с тем, кому ты полностью доверяешь. Я доверяю тебе, Гермиона. Так что, когда ты прочитаешь книги, ты поймёшь, о каких тренировках я говорю. Но если ты откажешься, я пойму. Но только потом не возмущайся, если профессор Снейп решит узнать, какого цвета у тебя трусики.

-Гарри! — Взвыла Гермиона. — Да чего ты прицепился к моим трусикам?!

-Мы мужики. Нам по должности положено.

-Пф!

-К вопросу о трусиках. Дамблдор тоже мастер легилименции, и тоже, как и Снейп, читает мысли учеников.

-Шутишь?

-Нет.

-Признай, ты же пошутил?

-Нет.

-Гарри, это не смешно.

-А вот это точно.

-Гарри, скажи честно. Как друг. Ты пошутил?

-Нет. Я не шутил.

-Вот дерьмо.

-О-о-о! Ты даже не представляешь, насколько оно глубокое, и вонючее…

Кто кого обидел? Или особенности вещего сна.

-Доброе утро, Гермиона.

-Доброе утро, Гарри.

Гермиона, как обычно, спустилась по лестнице, села на диван, и открыла книгу. А вот я всё так же неотрывно смотрел на неё. Гермиона оторвалась от книги, и, посмотрев на меня, с нотками раздражения спросила:

-Что?

«А ведь она действительно не любит, когда на неё пялятся во время чтения».

-Гермиона, у тебя когда нибудь бывали вещие сны? Их ещё называют пророческими.

-Нет.

-А вот у меня были. Однажды я подружился с полицейскими из нашего участка на Литтл Уингинг. Я знал их всех поимённо, и проводил много времени среди них. Я даже какое-то время хотел стать полицейским. А потом мне приснился сон. В нём к полицейским пришёл старик. У него была длинная седая борода, подвязанная колокольчиками. Длинные седые волосы, которые ниспадали на плечи. Очки-половинки, и ярко-синие глаза. Этот старик достал палочку, и стёр всем полицейским воспоминания обо мне. На следующий день, когда я пришёл к своим друзьям в полицейский участок, они не узнали меня. Представляешь, что со мной тогда творилось? А потом, когда я приехал в Хогвартс, я увидел того самого старика, что стёр память полицейским, и тем самым лишил меня друзей. Этим стариком оказался Альбус Дамблдор.

-Ты поэтому тогда спросил о том, не он ли стёр твоим друзьям память?

-Да. А сегодня я увидел ещё один вещий сон. Чувствуешь запах?

-Запечённая тыква?

-Да. Сегодня Хэллоуин. Так вот, в моём сне тоже был Хэллоуин. В нём ты обидела Рона Уизли.

Гермиона удивлённо подняла брови.

-А Рон в ответ обидел тебя. Ты убежала плакать в женский туалет. Ты плакала там целый день. А потом в Большой зал, на праздничный ужин ворвался профессор Квиррелл. Он прокричал, что в подземельях Хогвартса появился тролль. И прокричав это, профессор Квиррелл потерял сознание.

-Гарри, — снисходительно улыбнулась Гермиона. — Это просто сон. Согласись, чтобы в Хогвартс пробрался тролль, это невозможно даже для волшебного мира.

-Но на этом мой сон не окончился. Профессора отправили студентов в свои гостиные. Точнее, профессор Дамблдор отправил студентов в гостиные, а сам с профессорами пошёл в подземелья на поиски тролля. Но вот только там этого тролля уже не было. Он поднялся в женский туалет, где ты плакала, и убил тебя.

Видя, что Гермиона перестала улыбаться, я продолжил.

-А дальше я просто не поверил тому, что увидел. Хотя, после того, как Дамблдор стёр воспоминания у моих друзей-полицейских обо мне, я не удивлён его действиям. Дамблдор пришёл к твоим родителям, и стёр им воспоминания о тебе. Словно тебя никогда и не было. Но у твоих родителей осталась твоя детская комната с твоими книгами и вещами. И тогда Дамблдор внушил им, что они всегда хотели взять из приюта приёмную дочь. Именно поэтому они и обставили так твою комнату. Спустя время твои родители взяли девочку из приюта, а вот о тебе они забыли, словно тебя никогда и не было. У твоих родителей не останется о тебе даже воспоминаний.

Под конец рассказа, Гермиона побледнела:

-Гарри, это же просто сон.

-Гермиона, я не хочу, чтобы сегодня ты отходила от меня. Слышишь?

-Хо… хорошо.

-Это ведь не трудно для тебя?

-Хорошо, я буду рядом с тобой.

-Спасибо.

-Будем надеяться, что у тебя был просто кошмар.

-Я тоже на это надеюсь.

* * *

И вот тот самый урок чар, у профессора Флитвика. И разумеется, Гермиона полезла без мыла в одно тёмное место, где не светит солнце. А учитывая, что это место принадлежит Рону, и он им ну очень сильно дорожит, то и огребла она от него согласно канону.

-Чего она ко мне лезет? — Справедливо возмущался Рон после урока. — Она просто кошмар какой-то! Не удивительно, что с ней никто не дружит!

В этот момент мимо него, толкнув его своим плечом, пробежала Гермиона. Я же молча последовал за ней. Дойдя до двери в женский туалет, я постучал:

-Гермиона!

А в ответ — тишина.

-Гермиона, я знаю, ты тут. Я видел, как ты сюда вошла.

А в ответ снова тишина.

-Гермиона, если ты мне не ответишь, я войду, и мне плевать, что это туалет для девочек. Ты меня знаешь.

Подождав ещё минуту, я открыл дверь.

-Гермиона.

-Гарри, это женский туалет! — Раздалось с одной из кабинок вперемешку с всхлипами.

-Да, я заметил.

-Уходи отсюда!

-И не подумаю.

-Оставь меня!

-Чтобы тебя убил тролль?

-Гарри, это был просто сон.

-Пока что он сбывается тютелька в тютельку.

Из кабинки туалета всё так же раздавались всхлипы.

-Если кто и должен сегодня плакать, так это я. Между прочим в этот день убили моих родителей.

Всхлипы мгновенно прекратились. Вот дверь открылась, и появилась Гермиона с заплаканным лицом.

-Гарри, прости, я забыла, что в этот день твоих родителей…

-Уже простил. Умойся, и пойдём со мной. Жду тебя у выхода. И учти, если ты не выйдешь через пять минут, тролль не потребуется. Я сам оглушу тебя дубинкой, и как положено доисторическому человеку оттащу тебя за волосы в свою пещеру.

-Пф! — Раздалось от девочки.

-Я тебя предупредил. — Сказал я, уже выходя из туалета. — Время пошло.

* * *

-Куда ты меня ведёшь? — Проворчала Гермиона, которую я тянул за собой.

-Нужно поговорить.

-У нас трансфигурация.

-В моём сне, когда ты не пришла на урок, профессор МакГонагалл этого даже не заметила. А я отработок не боюсь. Всё равно я из них не вылезаю.

-Если бы ты ходил на зельеварение…

-Только после того, как профессор Снейп принесёт мне извинения.

-Но каждый раз, когда ты не приходишь к нему на урок, он назначает тебе недельную отработку.

-А если я приду к нему на урок, он назначит мне две недели отработки за то, что я осмелился прийти на его урок. Ты мне ещё скажи, что профессор Снейп не придирается к ученикам гриффиндора.

-Да, но…

-Гермиона! Давай закроем эту тему.

Придя в кабинет, где мы праздновали её день рождения, мы уселись в кресла, и я спросил:

-Гермиона, зачем ты это сделала?

-Что?

-Зачем ты обидела Рона?

-Но я его не обижала!

-Ты его обидела, когда… стоп! Ты правда не понимаешь?

-Не понимаю что?

-Гермиона. Мы в волшебном мире. С тем миром, в котором мы с тобою выросли, волшебный мир имеет мало что общего. Здесь не просто другой мир. Здесь другое государство, со своими законами и традициями. Вот смотри. Рон Уизли — аристократ, и сам того не понимая придерживается их законов, и их традиций.

-Рон ненавидит аристократов.

-Но это не мешает ему быть аристократом. Уизли находятся в списке священных семей. Уизли — аристократы. Да, они скатились в невежество и в нищету, но они аристократы. Собственно, Рон не столько ненавидит аристократов, столько завидует им. Ведь они богаты, а он беден.

-Но какое это имеет отношение ко мне?

-Самое прямое! — Рявкнул я, а потом глубоко вздохнув, сказал. — Прости. Сегодня тебя должен убить тролль, и я весь на нервах. Относительно Рона. Вот смотри. Начался урок, и у Рона не получается заклинание. Скажи, он просил у тебя помощи?

-Нет.

-Тогда чего ты к нему полезла с помощью?

-Но у него не получалось заклинание.

-Я спрашиваю тебя ещё раз. Рон просил тебя о помощи?

-Нет.

-То, что произошло на уроке, когда ты полезла к нему со своей помощью, со стороны это выглядело очень некрасиво. И некрасиво выглядела именно ты.

-Я не собираюсь это от тебя выслушивать! Я думала, что мы друзья!

-СЯДЬ! — Рявкнул я, и моё тело покрылось разрядами молний.

Порядком испугавшись, Гермиона села, не отрывая от меня взгляда.

-Давай разберём твоё поведение вообще. Я имею в виду то, как ты относишься к тем студентам, что окружают тебя. Ты постоянно говоришь им, что нужно заниматься уроками. Донимаешь их нотациями. Ты им не мать, и не старшая сестра, Гермиона. Ты им вообще никто. И твои требования об учёбе всех здорово раздражает. Понимаешь? Не понимаешь. Хорошо. Давай я объясню тебе так.

Представь, что знания, это м-м-м… гора. Да. Гора, со сверкающей вершиной. И вот, когда человек что-то изучает, он как бы совершает восхождение на эту гору. С каждой прочитанной строчкой, он делает шаг по направлению к вершине. Кто-то поднимается к вершине, ради славы и признания окружающих. Кто-то совершает восхождение ради денег, так как понимает, что без этих знаний ему не найти хорошей работы. А кто-то совершает восхождение ради силы. Все мы совершаем восхождение на эту гору. Но все мы разные, Гермиона. Все мы идём к вершине с разной скоростью. Кто-то быстрее, как я и ты. Кто-то медленнее. А кто-то вообще почти что топчется на месте, как Рон Уизли. Но для всех, кто поднимается в гору, это нелёгкий физический и моральный труд.

И вот идёт альпинист. Он устал. Ему тяжело. Но он упорно переставляет ноги. Шаг за шагом. Шаг за шагом. Ему уже давно хочется отдохнуть, но он упорно идёт к цели. И вот, когда альпинист едва переставляет от усталости ноги, его догоняет и обгоняет другой альпинист, в котором с лёгкостью можно узнать Гермиону Грейнджер. Альпинист видит, что Гермионе восхождение даётся с лёгкостью, и почти играючи. Более того, она едва не бежит по направлению к вершине. Альпинисту обидно, что он не может побежать к вершине так же, как и Гермиона. Он понимает, что у них разные физические, а в нашем случае, умственные возможности. И вот тут начинается самое интересное. Гермиона, вместо того, чтобы идти дальше к вершине, останавливается, и начинает нудить над ухом альпиниста. Она говорит, что альпинист должен быстрее идти к вершине. Он не должен останавливаться. Он должен быстрее передвигать ноги. Он должен, должен, должен, должен, должен, должен, ДОЛЖЕН-ДОЛЖЕН-ДОЛЖЕН! Альпинист же удивлённо открыл рот, и смотрит на девочку. Он не понимает, чего ей от него нужно? У него своя жизнь и свой путь. У девочки своя жизнь и свой путь. Она этому альпинисту не мать, не сестра, и даже не дочь. Она ему никто! Но девочка всё так же упорно нудит: «Ты должен, должен, должен, должен…».

И если раньше восхождение к вершине доставляло альпинисту хоть какое-то удовольствие, то теперь оно сменилось на раздражение, ведь маленькая девочка продолжает нудить, влезая в его жизнь. И вот наступает момент, когда альпинист просто хочет наорать на девочку, чтобы она заткнулась, или дать ей хорошего пинка под зад. Альпинист уже не думает о том, что ему нужно подниматься к вершине. Он просто хочет, чтобы его оставили в покое.

Видя, что до Гермионы дошло сказанное мной, я продолжил:

-А теперь поговорим о том, что произошло на уроке чар, Гермиона. Одно дело, если бы Рон попросил тебя помочь. Одно дело, если Рон сам попросил тебя об услуге, за которую, по традициям аристократии магического мира он стал бы тебе должен ответную услугу. А это среди аристократов, к которым относится и Рон Уизли, очень серьёзно. Рон считает, что это не он, а ты должна просить его об услуге. Это ты пришла в его мир, и это ты должна просить его научить тебя чему нибудь. Ведь ты в его глазах магла, а он из семьи чистокровных волшебников. Но вместо того, чтобы просить его, ты сама лезешь к нему с советами. Лезешь, когда тебя об этом никто не просит. Ты словно говоришь: «Смотрите! Вот какая я умная!» Ведя себя так, ты даёшь понять окружающим, что они на твоём фоне — дураки. На твоём фоне Рон почувствовал себя дураком и неудачником, когда ты полезла к нему со своим советом. Дураками и неудачниками себя чувствуют и те студенты, к которым ты лезешь со своими нотациями. После твоих нотаций студенты как тот альпинист, если они и хотели что-то учить, то больше не хотят. Теперь они хотят только одного, чтобы ты просто оставила их в покое.

И ещё, Гермиона. То, что касается твоей помощи, о которой тебя никто не просит. Альпинисту не нужно, чтобы вертолёт сразу доставил его на вершину той горы. Ему важно самому взобраться на неё. Понимаешь? Альпинист хочет сам, своими силами взобраться, и сказать: «Я! Сделал! Это!»

Поэтому своим поведением ты отталкиваешь окружающих тебя людей, Гермиона. Для этого и нужны друзья. Друзья, которые в нужный момент могут помочь увидеть твой недостаток, и указать тебе на него. А я считаю тебя своим другом.

И ещё. Ты неплохой человек, Гермиона. Просто желая, чтобы тебя заметили профессора, желая показать свой вне сомнения блестящий ум и талант, тебя, скажем так, немножечко заносит. То, как ты пытаешься угодить профессорам, из-за этого окружающие тебя студенты считают тебя зазнайкой. Гермиона. Профессора знают, что ты знаешь. Но ты не единственный студент в классе. Им тоже нужно давать возможность проявить себя. Просто поднимай руку. Поверь, для учителей этого достаточно. Не нужно её тянуть и подпрыгивать. То, как ты буквально жаждешь получить баллы, это очень некрасиво выглядит со стороны.

Если после всего, что я тебе сказал, ты не захочешь больше со мной дружить, я тебя пойму и не обижусь. Но как твой друг я обязан был тебе это сказать. Кстати, у меня есть книги по этикету и традициям магического мира. Уверен, что прочитав их, ты, как и я в своё время, узнаешь для себя много нового. И странное поведение волшебников для тебя обретёт смысл. А теперь пойдём в Большой зал. Я хочу посмотреть на то, как прибежит профессор Квиррелл, и сообщит о тролле, который должен сегодня тебя убить.

* * *

-Мистер Поттер! — Раздался возмущённый голос МакГонагалл. — Мисс Грейнджер! Как это понимать? Почему вас не было на уроке трансфигурации?

-Профессор МакГонагалл. Рон обидел Гермиону на уроке чар. Я подумал, что не следует оставлять девочку одну без поддержки в том состоянии, в котором она находилась. Поэтому нас не было на Вашем уроке.

-Это конечно очень благородно, мистер Поттер. Но это не значит, что следует пропускать мои уроки. Я снимаю с каждого из вас по пять штрафных баллов, и назначаю вам отработку. О подробностях вы узнаете позже.

С этими словами МакГонагалл развернулась, и отправилась к преподавательскому столу. Проводив профессора взглядом, говорю Гермионе:

-Ну, легко отделались. Ты чего?

-Это был первый раз, когда я лишила наш факультет баллов.

-И чего? Пусть кто-нибудь вякнет на эту тему. Я ему язык вырву, и в задницу засуну. Пусть покажут хоть одного гриффиндорца, кто принёс нашему факультету столько баллов, сколько я и ты. А что касается потерянных баллов, пусть сначала займутся воспитанием близнецов Уизли. Уж если кто и лишает наш факультет дикого количества баллов, так это они.

-ЭЙ! — Возмутились близнецы.

-Хотите сказать, что это не так? — С вызовом смотрю на близнецов.

-По-моему, братец Дред, кое-кто хочет бросить нам вызов.

-Согласен с тобой, братец Фордж. И этого кого-то следует хорошенько проучить.

-Оу, — улыбнулся я. — Кое-кто хочет над кое-кем подшутить. Только на одну шутку можно ответить другой шуткой. А у некромантов, к вашему сведению, шутки весьма специфические. Но если кое-кому по ночам не хватает ночных кошмариков, то кое-кого нужно просто попросить. Для этого будет достаточно над ним просто подшутить.

-Оу! — Теперь уже улыбнулся один из близнецов. — Мне кажется, братец, или нам только что бросили вызов?

-Нет, мне не кажется. Я в этом просто уверен.

-Да…

-Начнётся…

-Битва…

-И…

-Пусть…

-Победит…

-Сильнейшие…

-И страшнейший, — решил закончить я монолог близнецов. — Аминь!

* * *

Дверь распахнулась, и в зал ворвался всклоченный профессор Квиррелл.

-Тро-о-олль! В подземельях тролль! Вы не знали? Спешил сказать, — и хлопнулся в обморок.

Мгновенно побледневшая Гермиона схватила меня за руку.

-Сиди, и не рыпайся. — Сказал я ей. — Я тебя в обиду не дам. — И стал с любопытством смотреть на начавшийся балаган.

Вот в зале прогремел взрыв как от петарды, и громкий голос Дамблдора навёл порядок. Велев студентам идти в свои гостиные, Дамблдор с профессорами оперативно скрылись через боковую дверь. Убедившись, что никого из профессоров не осталось, я схватил Гермиону за руку, и потащил её к выходу. Увидев группу слизеринцев, которые собирались у выхода в подземелья, я с Гермионой подошёл к ним.

-Эй, Драко. Ты это куда намылился?

Несколько ошарашенный моим напором и вопросом Драко сказал:

-В свою гостиную.

-Вот как? Гостиная Слизерина находится в подземельях. А профессор Квиррелл, если я не ошибаюсь, сказал, что тролль находится где?

Студенты испуганно переглянулись.

-Слушай, Драко, профессор Снейп ведёт себя как мудак, тем самым настраивая студентов против факультета Слизерина. Но смерти я вам не желаю. Пока профессора не найдут тролля, предлагаю вернуться в Большой зал, и организовать оборону там. Лишь самоубийца захочет встретиться с троллем в тесном коридоре, где нет места для манёвра и уклонения. В коридоре тролль задавит и взрослого волшебника, не говоря о нас. Обратите внимание, даже профессор Квиррелл не решился сразиться с троллем в коридоре. Считаете себя опытнее и сильнее профессора Квиррелла? Лично я — нет. В Большом зале хоть увернуться можно будет. Я вам слово сказал. Дальше думайте сами. Да, и ещё. Я с Гермионой и Невиллом хотим на днях прогуляться с Хагридом по Запретному лесу. Поэтому много читаем о растениях и волшебных животных, что можно в нём встретить. Так вот, я читал, что, например, на горных троллей магия не действует. Но если кто-то из вас всё же решится пойти в подземелье на встречу с троллем, я признаю в нём истинного… гриффиндорца.

С этими словами я потянул Гермиону обратно в Большой зал сквозь студентов из других факультетов, которые остановились, чтобы послушать, что я говорю слизеринцам.

-Но Гарри, — заговорила Гермиона. — Ведь наш факультет находится не в подземельях.

-В Хогвартсе полно всяких коридоров, — говорю на ходу я. — Тролль за это время мог выйти из подземелий, и теперь он может оказаться на любом из этажей. — Обернувшись посмотрел на Гермиону. — В любом из коридоров, где преимущество будет на его стороне.

-А ведь он прав, — сказал староста пуффендуйцев. — Так, внимание всем. Возвращаемся обратно в Большой зал и занимаем оборону.

-Вы слышали его? — Спросил староста Когтеврана. — Возвращаемся в Большой Зал.

-Но нам велели идти в свои гостиные, — сказал Перси.

-Ну, и идите, — сказала ему девушка из когтеврана.

-Я тебя одну не брошу, — сказал Перси, и повёл учеников Гриффиндора обратно в Большой зал.

Учитывая то, что студенты занимали лишь одну четвёртую часть столов, я начал сдвигать магией пустые столы к стенам, освобождая место в центре зала. Хоть для маскировки я и держал в руках палочку, но работал я молча. Что со стороны выглядело несколько пафосно. Освободив место я повернулся к студентам, которые замерли широко раскрыв глаза.

-Через двери, через которые профессора покинули зал, тролль не пролезет. Слишком они для него маленькие. А потому, с первого по четвёртый курсы должны встать у противоположной от входа стены.

Поворачиваюсь, и направляю палочку на преподавательский стол. В следующую секунду стол повернулся на бок, а посуда со звоном полетела на пол.

-Поттер, что ты делаешь, — возмутился Перси.

Не обращая на него внимание, говорю:

-С первого по четвёртый курсы, спрячетесь за столом. Какая никакая, но защита. Пятый по седьмой курсы. Ваша задача защитить младшекурсников.

-А ты где будешь? — Спросил староста слизеринцев.

-А я, мистер Эдриан Пьюси, здесь в сторонке постою. Может чем смогу помочь, в силу своих скромных сил. Так, — я задумчиво посмотрел на еду на столах, — еда, это не хорошо. На её запах может прийти тролль. Так как профессор Квиррелл не сказал, какого вида тролль бегает по коридорам школы, будем исходить из худшего. Допустим это горный тролль. Они хоть и глупые, но на их шкуру магия не действует. Значит, нужен открытый огонь, замороженная вода. Или какие нибудь металлические или иные тяжёлые предметы, которые можно в него швырнуть.

С этими словами я достал из сумки несколько сфер замороженной воды, размером с футбольный мяч, которые я заранее подготовил, нанеся на них руну, чтобы лёд не таял. А затем я достал три металлических шара. Железо я собрал и сплавил в Выручай комнате, пока Дамблдор отсутствовал в школе. Но особо я там не лазил. Не до неё сейчас. Самый большой из металлических шаров также был размером с мяч. Второй и третий шар — размером с кулак. Задумчиво посмотрел на выход из зала, и достал пару шаров, сделанные из камня.

-Вы слышите? — Спросил кто-то из пуффендуйцев. — Будто кто-то тянет по полу что-то тяжёлое. Звук раздаётся из коридора, который ведёт на лестницу на верхние этажи. Ой, фу-у-у, что это за вонь?

На этих словах из-за поворота вышел горный тролль, который тянул за собой здоровую деревянную дубинку. Кто-то испуганно вскрикнул, и студенты достали свои волшебные палочки. Увидев нас, тролль замер. Воспользовавшись его заминкой, я направляю волшебную палочку на ледяные шары, и вот они дружно летят в сторону тролля. В процессе полёта активирую новую цепочку рун, и плавлю лёд, превращая его в воду. Пять секунд, и водяной шар накрывает голову тролля. Активация очередной рунной цепочки, и вода вновь превращается в лёд.

Ошалевший от неожиданности тролль, и потерявший возможность дышать, начинает размахивать руками, при этом выронив дубинку. Навожу на неё палочку, и вновь выталкиваю из своего подсознания рунную цепочку. В следующую секунду дубинка тролля отлетела в сторону.

-Вот так вот, — комментирую я. — А то ещё бросит её в нашу сторону. Разметает нас как кегли. А это что такое?

Ледяной шар на голове тролля покрылся трещинами, а в следующую секунду осыпался осколками.

-Значит не только шкура, но и аура обладает антимагическими свойствами, — задумчиво говорю я, и вновь направляю свою палочку на самый большой металлический шар.

-Поиграли, и хватит.

В следующую секунду в колено тролля с приличной скоростью прилетел мой металлический шар. Взвыв от боли, тролль потерял равновесие и рухнул на пол. Шар же, взлетел в воздух. Активирую заранее подготовленную рунную цепочку, с внедрённой в неё мотком «ментальной проволокой» в качестве магического наполнителя. После активации металлический шар вспыхнул расплавленным металлом. А в следующую секунду расплавленный металл опустился на голову тролля.

Визг боли и тошнотворный запах сгораемой плоти тут же накрыл Большой зал. Но если визг боли спустя секунду оборвался, то тошнотворный запах лишь усилился. Ещё раз дёрнувшись, тролль замер. За моей спиной раздались рвотные звуки. Обернувшись, вижу, что больше половины, кто с зелёными, а кто просто с пепельного цвета лица, усиленно опорожняют свои желудки.

-Гермиона, — на моём лице искренняя радость, а улыбка едва ли не до ушей. — Всё же строительная и бытовая магия, это сила. Слушайте, а давайте проведём вскрытие, и посмотрим, что у него внутри.

Количество опорожняющих желудков несколько увеличилось.

-Да ладно вам. Всё же не каждый день удаётся завалить горного тролля. Нет? Ну как хотите. А я всё же разрежу его живот и посмотрю, что там. — С этими словами я отправился к троллю. — Говорят, если съесть сырое сердце врага и его печень, то съевший получит силу врага. Интересно, к горным троллям это тоже относится?

Судя по звукам, количество опорожняемых желудков резко увеличилось.

-Ну-ка, — сказал я, потирая на ходу ладони. — Иди к папе.

-Мистер Поттер! — Раздался голос бегущей МакГонагалл. По пятам за ней бежали Дамблдор, Квиррелл и Флитвик.

Посмотрев на МакГонагалл я процитировал:

-А потом пришёл поручик Ржевский, и всё опошлил.

-Мистер Поттер! — Кипела от негодования МакГонагалл. — Вы сейчас же мне расскажете, что тут произошло! И почему вы тут, а не в своих гостиных?

Я же внимательно смотрел на профессора Флитвика. И не отрывая от него взгляда, сказал:

-Мы просто дружно отмечаем хэллоуин в самой безопасной школе. Где благодаря огромному количеству чар и профессорам студентам ничего не грозит. Я ничего не упустил, профессор Флитвик? Я ещё могу понять, почему профессор МакГонагалл не проводила свой факультет до гостиной Гриффиндора, но Вы, профессор Флитвик…

С этими словами я покачал головой и повернулся, чтобы подойти к Гермионе, но она уже стояла позади меня. Взяв её за руку, я повёл её в сторону лестницы.

-Пойдём, Гермиона. Я отведу тебя в Больничное крыло.

-Мистер Поттер? — Вновь позвала меня МакГонагалл. — Мистер Поттер!

-Оставь его, Минерва, — сказал усталый голос Дамблдора. — Студенты, прошу вас всех покинуть Большой зал, и отправиться в свои гостиные. Старосты, задержитесь.

Какое-то время Гермиона послушно шла за мной. Но потом не выдержала:

-Зачем мы идём в Больничное крыло?

-За успокоительным. Оно тебе не повредит.

И я оказался прав. У Гермионы начался «отходняк» от пережитого шока близкой смерти, и она начала дрожать. И чем дальше, тем сильнее. К тому моменту как я довёл её до места, Гермиона дрожала так, словно стояла на двадцатиградусном морозе.

Отдав Гермиону мадам Помфри, я вернулся в гостиную Гриффиндора. Обсуждение случившегося там шло весьма бурно. Но стоило мне войти в гостиную, как голоса сразу стихли. В полной тишине я поднялся в свою спальню, на ходу отмечая, что студенты смотрят на меня как на зомби. Неприятное ощущение. Вроде сегодня я герой и сегодня всех спас. Вот только уж больно страшно в их глазах я разделался с троллем, и теперь студенты не знают, как ко мне относиться.

«Ну, что же. Всё равно я на этом факультете последний день, и завтра меня переведут на другой. Интересно будет сравнить их».

Клятва Бешеного.

Горгулья, дебильный пароль, лестница, кабинет и четыре декана во главе с его сиятельством Альбусом Дамблдором.

-Мистер Поттер, — Дамблдор улыбнулся, и сверкнул своими очками, — доброе утро.

-Всем доброе утро, — с этими словами я внимательно смотрю на профессоров.

Стебель улыбнулась мне тёплой улыбкой. Флитвик так же мне улыбнулся, но наградил меня оценивающим взглядом. МакГонагалл…ну, это МакГонагалл. Про таких женщин в моей прошлой жизни говорили, что она — конь с яйцами. Дамблдор демонстрирует как он любит весь мир. Снейп же демонстрирует, как он этот же мир презирает и ненавидит. Может я и предвзят, но рожа у Снейпа такая, словно его мордой в жидкое говно макнули.

-Мистер Поттер, — лучился от счастья Дамблдор, — как Вам понравилось на факультете Гриффиндора?

-Спасибо, директор, мне очень понравилось в Больничном крыле. — И улыбнувшись МакГонагалл, добавил. — Я там прекрасно выспался.

Флитвик и Стебель хрюкнули от едва не вырвавшегося смеха, но смогли взять себя в руки. На лице Снейпа появилось неприкрытое злорадство. МакГонагалл…ну, какая морда будет у жеребца, которому прищемили то самое? На лице Дамблдора же появилось выражение, в котором была запечатлена вся скорбь всего еврейского народа. Однако, намёк профессора поняли, и продолжить эту тему не решились.

-Хорошо, — Дамблдор печально вздохнул, — как мы и говорили месяц назад, в начале этого месяца ты можешь перевестись на другой факультет. Но если у тебя есть какие-то пожелания, то мы готовы выслушать тебя.

Я посмотрел на напрягшуюся МакГонагалл, и по её взгляду было понятно, какое пожелание она надеялась от меня услышать. Но дурой она не была, и то, что от её факультета я буду держаться подальше, для неё было очевидно.

-Ну-у-у…, — задумчиво протянул я, внимательно смотря на Снейпа, и он поднял бровь.

-Я хотел сказать, что раз уж распределяющая шляпа отправила меня на факультет Слизерина…, — по мере моей речи, до Снейпа начало доходить, что я собираюсь сказать, и его маска дала трещину. Озарение, удивление, растерянность, злость, ненависть.

-То будет справедливо, если этот месяц я проведу…, — профессора поняли на кого я смотрю, как и догадались, о чём я сейчас попрошу. А потому, с любопытством смотрели на Снейпа, на лице и в глазах которого было написано лишь одно: «УБЬЮ!»

-На факультете Пуффендуйцев, — выдал я.

-С-с-с! — Выдохнул Снейп.

А вот Флитвик и Стебель удивлённо переглянулись. Было очевидно, что не такого ответа они от меня ожидали.

-Мистер Поттер, — судя по голосу профессор Стебель действительно была удивлена. — Вы уверены? Честно говоря я ожидала, что Вы будете проситься на Когтевран. Поймите меня правильно. Я… мы будем счастливы принять Вас в наши ряды, но не могли бы Вы пояснить причины, почему Вы хотите поступить на мой факультет.

-Ну, — я почесал затылок. — У вас там рядом кухня.

-А-а-а, — понимающе протянула Стебель, и посмотрела на Флитвика таким взглядом, словно хотела сказать: «Я же тебе говорила?». На что Флитвик согласно кивнул ей.

-В таком случае, добро пожаловать на наш факультет Пуффендуйцев, мистер Поттер!

-Спасибо, профессор! — Вернул я ей улыбку.

-И раз уж я стала твоим деканом на ближайший месяц, то я хочу разрешить тот конфликт, что возник между тобой, и профессором Снейпом. Я слышала о том, что профессор Снейп оскорбил Вас и Вашего отца. Также мне известно о том, что Вы потребовали от профессора Снейпа извинений.

-Публичных извинений, — поправил я профессора. — Но это было в прошлом. Теперь я больше не нуждаюсь в его извинениях.

-Значит, Вы вновь начнёте посещать уроки зельеварения?

-Ну, разумеется, нет! Боюсь, Вы неверно меня поняли. Я слышал, что профессор Снейп в прошлом был другом моей матери.

«Ути, как мы дёрнулись и побледнели».

-И лишь в память о моей матери я дважды давал возможность профессору извиниться. Но он отказался. Так что теперь у нас с ним полное взаимопонимание. Профессор Снейп считает, что мне не место на его уроках. И я с ним полностью согласен. Мне не место на его, так называемых уроках. Я пришёл в школу учиться. Понимаете? Учиться, а не выслушивать оскорбления. Мне нужны знания профессора Снейпа. Его знания и опыт. А не его воспоминания о том, каким ничтожеством был мой отец. Если вы не заметили, я не Джеймс Поттер! Я Гарри Поттер. Если у профессора Снейпа есть к моему покойному отцу претензии, пусть сходит на кладбище, и выскажет их ему. Если ему этого мало, то пусть отведёт душу, и насрёт на его могилу.

-Мистер Поттер, — ожидаемо возмутилась МакГонагалл. Но меня уже понесло. — Может тогда ему полегчает?

-Я говорил Вам, Альбус, — скривился Снейп. — Он столь же наглый и заносчив, как и его отец.

-Оу! Вы хотите поговорить о моём отце, профессор? Так Вы говорите, что я наглостью и заносчивостью я пошёл в своего отца. А в кого пошли Вы, профессор?

-Мистер Поттер! — С угрозой сказал Дамблдор.

-Нет уж, давайте разберемся! Значит, Вы утверждаете, что мой отец был наглецом. Очень может быть. А вот я слышал, что Ваш отец был пьяницей. Это так?

Глядя на Снейпа, я никогда не думал, что человек может столь стремительно побледнеть.

-А ещё я слышал, что он любил избивать Вашу мать. Да и Вам доставалось. Ваш отец унижал Вас, профессор?

-Мистер Поттер!

«Оу, а теперь и мистер Дамблдор изволит гневаться?»

-Ваш отец оскорблял Вас, и заставлял Вас чувствовать себя ничтожеством. Слабым и беспомощным ничтожеством. И вот теперь Вы делаете тоже самое с детьми, которых обучаете.

-Я не желаю это выслушивать, Альбус! — Сорвался на крик, Снейп, и выхватил волшебную палочку.

-Так что прежде чем указывать на моего отца, который в отличии от Вашего, любил меня и маму, и отдал свою жизнь, спасая наши жизни, посмотрите на своего отца!

-Мистер Поттер, — Дамблдор встал из-за своего стола, — извинитесь!

-И не подумаю! Я ни разу не оскорбил отца профессора Снейпа. А вот он вновь оскорбил моего отца. Публично.

-Паршивец! — Шипит Снейп.

-А теперь он вновь оскорбил меня. Вы для этого меня позвали, профессор Дамблдор, чтобы этот человек мог в своё удовольствие оскорблять меня?

Дамблдор, желая указать мне моё место, выпустил свою магию, придавив ею окружающих:

-Минус десять баллов за несдержанность, Мистер Поттер, и неделя отработок.

«Сука!»

-Если профессор Снейп ещё раз в моём присутствии оскорбит моего покойного отца, то клянусь магией, я убью его!

-Ох, — разом выдохнули Флитвик, Стебль и МакГонагалл.

В этот момент меня окутало светом, и я почувствовал, что магия приняла мою клятву. Дамблдор побледнел, и отшатнулся. Я же не отрывая своего взгляда от его синих глаз прорычал:

-Вы ведь этого от меня добивались, директор?!

Кабинет накрыло тишиной.

-Гарри, — тихо сказал Флитвик. — Ты понимаешь, что ты сказал? Понимаешь, чем ты поклялся?

-Да, профессор Флитвик. Я прекрасно осознаю, что директор Дамблдор, и профессор Снейп спровоцировали меня, и вынудили принести эту клятву. Мой отец воевал против Волан-де-Морта не для того, чтобы его сын вырос в рабстве. Мой отец и мать отдали свои жизни за вашу сраную свободу! Ради вас они рисковали моей жизнью! И где ваша благодарность?! И вообще, что у вас тут происходит? Профессор Снейп с молчаливого одобрения директора Дамблдора унижает ваших учеников, незаслуженно снимая с них баллы. Профессор Снейп делает с детьми то же, что с ним сделал его отец. Он срывает на детях свою злость. Ради блестящего куска металла Кубка Школы профессор Снейп буквально насилует детские души. Детская психика, это не плоть. Детская психика может кровоточить десятилетиями, и профессор Снейп тому прямое доказательство. И всё это ради вашего долбанного Кубка Школы?! Вы такие же, как и Волан-де-Морт. Вы своим бездействием вселяете в детские сердца ненависть к студентам Слизерина. И они платят вашим ученикам той же монетой. Вместо того, чтобы примирить чистокровных магов с полукровками и маглорождёнными, вы позволяете Дамблдору сталкивать ваших детей лбами, подталкивая их к новой войне. Хотите увидеть трупы ваших учеников? Да ради бога! Хоть на собственных кишках друг друга вешайте. Но меня не трогайте. И не трогайте моих мёртвых родителей. Вы не достойны их. Если в ваших глазах они не заслужили уважения, то уж покой они точно заслужили.

«Бля! Ну, я и выдал!»

На какое-то время в кабинете повисла тишина. Профессора толи осмысливали услышанное, толи просто пытались прийти в себя от моей наглости.

-Филиус, — сказала профессор Стебель. — А ведь я ошиблась. Он не когтевранец. Он — истинный пуффендуец!

Профессор Стебель встала, и повернулась к директору:

-Профессор Дамблдор. Довожу до Вашего сведения, что я нахожу действия и манеру преподавания профессора зельеварения Северуса Снейпа не только неприемлемой, но и аморальной. Так же я обращаю Ваше внимание на тот факт, что в погоне за Кубком Школы профессор Снейп незаслуженно лишает моих учеников баллов, и несправедливо назначает отработки. Также обращаю Ваше внимание, что профессор Снейп неоднократно оскорблял моих учеников, что я так же считаю недопустимым. Я долго терпела такое отношение к своим студентам, как впрочем и мои студенты. Но больше я это терпеть не намерена. Довожу до Вашего сведения, что если Ваш профессор зельеварения ещё раз незаслуженно снимет с моего студента баллы, оскорбит его, или незаслуженно занизит отметку, я буду вынуждена обратиться к Попечительскому Совету, и поставить вопрос о профессиональной пригодности профессора Снейпа как преподавателя зельеварения, и его последующего увольнения с этой должности.

Вслед за ней встал и профессор Флитвик:

-Всё, что сказала моя коллега, профессор Стебель, относительно своего факультета, касается и моего факультета. Никаких оскорблений моих учеников и незаслуженно снятых баллов больше быть не должно.

-У кого нибудь ещё есть вопросы к МОЕМУ студенту? — Стебель недобро посмотрела на профессоров. — Нет? Ну, и ладно. Мистер Поттер, я провожу Вас до нашей с Вами гостиной. Вслед за ней кабинет покинул и Флитвик.

Какое-то время Дамблдор задумчиво смотрел на закрытую дверь, а потом сел в своё кресло.

-Мальчишка, — прошипел Снейп, — весь в отца.

-Да, — неожиданно широко улыбнулась МакГонагалл, глядя на закрывшуюся дверь. — Весь в отца! Чтобы там они себе не думали, но Гарри Поттер — истинный гриффиндорец!

Поднявшись с своего кресла, МакГонагалл положила ладонь на плечо Снейпа, и пожала его.

-Ещё раз тронешь моих учеников, и это будет последнее, что ты сделаешь в стенах этой школы.

-Минерва, — попытался что-то сказать Дамблдор, но она его перебила.

-В противном случае вопрос будет стоять следующим образом. Или я, или он. Ты меня понял, Альбус?

-Да, Минерва.

Как только за ней закрылась дверь, Снейп вопросительно посмотрел на Дамблдора. Дамблдор снял с запястья браслет, и задумчиво рассматривая его, сказал:

-Северус, будь добр, оставь меня. Мне нужно подумать.

-Как скажете, — с этими словами профессор зельеварения покинул кабинет.

-Мне нужно хорошо подумать, — задумчиво пробормотал Дамблдор, всё так же рассматривая браслет.

Примечание к части

Если кто нибудь решит кинуть в меня денюшку, буду благодарен, если Вы кинете её сюда. Карта Сбербанка: 4817 7601 7952 5500

>

Неприятные воспоминания Дамблдора, и его выбор.

Меня всегда интересовало, почему за Гарри пришёл не Дамблдор, а Хагрид? Да и вообще, за то время в доме покойных Поттеров побывало куча народа. Снейп, Сириус, Хагрид. А где был Дамблдор, когда дитя пророчества находилось в смертельной опасности? Мой вариант ответа на этот вопрос.

* * *

Дамблдор прикрыл глаза, и мысленно вернулся в прошлое. Когда он услышал, что Сириус предал Поттеров, он не сразу осознал услышанное. Сириус предал Джеймса. Нужно было хорошо знать этих двоих, чтобы понимать, насколько нелепо звучит это обвинение. А Дамблдор очень хорошо знал этих двоих смутьянов.

Джеймс Поттер. Яркий представитель золотой молодёжи… и, к сожалению, не самой лучшей её части. Потомственный артефактор. Его возможности в чарах и трансфигурации были поразительны. Да и в других предметах ему не было равных. Ему легко давалась любая область магии. Даже слишком легко. Вот в этом и была его проблема. Программа Хогвартса просто не была предназначена для столь одарённого и талантливого юноши. А потому Джеймсу было скучно. У него не было возможности для самовыражения. Единственную отдушину для себя Джеймс нашёл в розыгрышах. Причём талант и изящество розыгрышей рука об руку шли с жестокостью.

Сириус Блэк. Что можно сказать об этом парне? Он из рода Блэков. Бешеный характер и темперамент. Причём настолько, что смог переплюнуть даже своих предков. Да что там говорить, если даже его отец с матерью не смогли справиться с ним. Так же, как и Джеймс, Сириус не любил уроки. Точнее, не так. У него была та же проблема, что и у Джеймса. Слишком легко давались ему знания. А потому, ему было так же скучно. Так же как и Джеймс, Сириус нашёл отдушину в розыгрышах. Но если розыгрыши Джеймса граничили с жестокостью, то розыгрыши Сириуса граничили с садизмом. Просто удивительно, насколько они внутренне были похожи. Да. Сириус и Джеймс были талантливыми, эгоистичными и самовлюблёнными парнями. Но преданными друзьями, каких поискать. Они были как братья. Хотя нет. Мало кто из братьев может похвастаться такой дружбой, которая была между Джеймсом и Сириусом.

Когда из озорных мальчишек, что только поступили на первый курс, они превратились в статных и красивых юношей, их дружба перешла на новый уровень. В какой-то момент Дамблдор даже подозревал, что они любовники. Но нет. Они были словно духовными братьями. Причём что интересно, лидером из них двоих был именно Джеймс. Что было очень странно.

Уже на третьем курсе Сириус был сильнее многих семикурсников. А когда он перешёл на четвёртый курс, Сириус официально стал считаться сильнейшим студентом Хогвартса. С годами его сила лишь росла.

Джеймс же не выделялся своей силой. Но, как и любой хороший артефактор, Джеймс был необычайно одарён в трансфигурации и в чарах.

Никто не знает, что бы выросло из этих двоих, если бы Джеймс ещё на первом курсе не влюбился в Лили Эванс. Ах, Лили, Лили. Светлая и чистая душа. Именно она заставила Джеймса измениться. Профессора с улыбкой наблюдали за детской влюблённостью мальчика, которая в скором времени должна будет остыть. Но она не остыла. Более того, любовь сделала Джеймса тем, каким он стал. С каждым годом он становился всё жестче к тем, кто осмелился встать между ним и Эванс. А встал между ними Северус Снейп. Мрачный и затюканный мальчик, с которым с детства дружила Эванс. Но нужно отдать должное, Северус достойно отвечал на нападки Мародеров. Лорд Поттер и Лорд Блэк запретили профессорам вмешиваться в дела их детей. Не раз, и не два Северус оказывался в Больничном Крыле. Но стоило ему выйти, как в течении недели в Больничное Крыло попадала вся четвёрка Мародёров. И никаких улик. Хотя для всех было очевидно, чьих это рук дело.

Нужно отдать должное, ни Лорд Поттер, ни Лорд Блэк, после того, как их сыновья оказывались в Больничном Крыле, не преследовали Северуса за нападение на их сыновей. Хотя они могли стереть его в порошок. Они не подтирали за своими детьми сопли. Они считали, что дети должны сами разбираться в своих проблемах. Как и со своими обидчиками.

Всё изменилось, когда от Драконьей Оспы умерли Лорд Поттер и Лорд Блэк. Джеймс, фактически, публично объявил, что любит Эванс, и уничтожит любого, кто встанет между ним и его дамой сердца. Даже Сириус был удивлён таким поступком. Сириус, так же как и все, считал, что так называемая любовь Джеймса к Лили, это просто блажь. Он даже пошутил на эту тему во время очередного обеда, посоветовав затащить Эванс в постель, и, наконец, выкинуть её из головы. Ведь есть более достойные девицы на место Леди Поттер. Вот тогда-то Джеймс публично и поставил Сириуса на место. Грубо. Жестко. Все были уверены, что Сириус схватится за палочку, но Сириус… испугался. Именно так. Он испугался своего друга Джеймса. Он даже публично извинился перед Джеймсом и Лили.

И тогда Дамблдор задумался. Он и раньше замечал лидерство Джеймса. Джеймс не раз одёргивал Сириуса, когда того заносило. И Сириус подчинялся, как не подчинялся даже собственному отцу. Но почему?

Ответ Дамблдор получил, когда Сириус отправил Снейпа в Визжащую Хижину. В ту ночь было полнолуние, и Люпин, будучи оборотнем, едва не убил Снейпа. Спас Снейпа, как ни странно, Джеймс. Дамблдор был уверен, что Джеймс своим поступком просто прикрыл Сириуса. Как же он ошибался.

Да, Джеймс спас Северуса, но не из-за Сириуса. Сириусу, по мнению Джеймса вообще ничего не грозило. Сириус лишь намекнул Северусу о тайне Люпина. А намёки к делу не пришьёшь. Собственно всё это Джеймс и сказал Дамблдору в лицо.

-Нюниусу неоднократно было сказано не совать свой длинный нос в наши дела, — сказал Джеймс.

И Дамблдор был вынужден с ним согласиться.

-И если уж Нюниус полез в Визжащую Хижину, так кто ему виноват?

И с этими словами Дамблдор был вынужден согласиться. Но факт остаётся фактом. Действия Мародёров чуть было не привели к смерти Северуса. А в последующем и к аресту и казни Люпина за нападение, а возможно, и убийства студента. Дамблдор не раз и не два прикрывал «шалости» Мародёров, а потому, Мародёрам пришло время указать их место. И начать Дамблдор решил с Джеймса, как лидера этой гоп-компании.

-Из-за своей детской влюблённости Вы не можете мыслить трезво, мистер Поттер. Раз Ваши чувства к мисс Эванс привели к тому, что Ваши друзья едва не убили Северуса, я решу эту проблему. А потому, в качестве наказания я требую, чтобы Вы оставили мисс Эванс в покое и больше не приближался к ней.

Таково было требование Дамблдора. По его мнению удар по детской влюблённости заставит Джеймса вести себя более скромно. Дамблдор ожидал чего угодно. Извинений от Джеймса. Обещания больше никогда не приближаться к Снейпу. Обещания впредь прислушиваться к словам директора школы и покорно выполнять все его требования. И всё это в обмен на то, чтобы Дамблдор позволил и впредь ухаживать за Лили Эванс. В принципе, именно такая реакция должна быть у любого подростка на слова директора школы…но не у Джеймса.

Дамблдор видел, как побледнел Джеймс на его требования. Но вместо страха Джеймс испытывал гнев. Что, в принципе было объяснимо. У ребёнка, привыкшего к вседозволенности, отобрали любимую игрушку.

-Нет!

-Что, извини? — Улыбнулся Дамблдор.

-Я сказал — нет!

-Осмелюсь напомнить, Вам, молодой человек, что я являюсь директором Хогвартса.

-Осмелюсь напомнить Вам, профессор, что Вы ВСЕГО ЛИШЬ директор Хогвартса.

Такого ответа Дамблдор не ожидал. До сего момента, его авторитет в глазах Джеймса не подлежал сомнению. Но на этот раз Дамблдор решил довести дело до конца. Нельзя было давать слабину. Он знал, какое влияние на окружающих оказывает его сила, которую он был вынужден постоянно контролировать, скрывая её. Даже тех нескольких секунд, когда он терял контроль над ней, хватало, чтобы его собеседники едва не падали в обморок.

-Вы забываетесь, молодой человек. — С этими словами Дамблдор снял щиты, обрушив на студента всю мощь своей ауры.

-Нет, это Вы забываетесь, профессор. — С этими словами Джеймс снял щиты, и теперь он обрушил на Дамблдора всю мощь теперь уже своей ауры.

Дамблдор был не просто шокирован. Он был ошарашен! Будучи студентом Дамблдор считался сильнейшим и талантливейшим студентом своего времени. Сила Джеймса превосходила ту его силу в разы. И лишь немногим не дотягивала до его нынешнего уровня. А ведь Дамблдор привязан к источнику Хогвартса! Джеймс, как ему было известно, после смерти отца, так и не осуществил привязку к родовому источнику. Как не осуществил привязку к родовому источнику и Сириус. Теперь всё встало на свои места. Вот почему Сириус слушается Джеймса. Блэки всегда уважали силу. Уважал силу и Сириус. Вот почему он ушёл из дома после смерти отца. Его мать была слабей сына. Слабей, несмотря на то, что Сириус не был привязан к родовому источнику. Нельзя было допустить, чтобы два столь сильных и одарённых мага достались Тому.

-Я спас Нюниуса не из-за Сириуса. Сириусу моя помощь ни к чему. Я спас Нюниуса из-за того, что его смерть огорчила бы Лили. Но я уничтожу любого, кто встанет между мной и мисс Эванс.

-Вы мне угрожаете? — Дамблдор попытался надавить на совесть Студента.

-Я Вам обещаю это. Не лезьте в мои отношения с Лили, и я не трону Вас. Мы сами разберёмся в своих отношениях.

С этими словами Джеймс отправился к выходу из кабинета. Но остановившись возле дверей, Джеймс обернулся:

-Позвольте дать Вам дружеский совет, профессор. Никогда не трогайте семью некроманта. Наша реакция Вам не понравится.

Джеймс вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. А Дамблдор задумался. Джеймс не был некромантом. Не был, но интересовался этой наукой. Ему легко давалось любая грань магического искусства. Но была черта, через которую он не переступал, так как знал, на что способны некроманты. И только что он прямо дал понять, что если потребуется, то ради близких ему людей он перешагнёт черту.

Дамблдор был растерян. Ему казалось, что он полностью контролирует Джеймса. А через него и Сириуса. Реальность показала, что это не так. Как правило, некромантами становились не только те маги, у которых была к этому предрасположенность. Вот от них, как раз и было меньше всего проблем. Как правило, некромантами становились слабые маги, которые возжелали силы. И некромантия увеличивали их силы в десятки раз. Впоследствии, что бы остановить таких некромантов, проливалось очень много крови. Но что будет, если некромантом станет волшебник той силы, что только что продемонстрировал Джеймс Поттер? А ведь он потомок Певереллов. Следовательно, у него в крови предрасположенность к магии смерти. Не станет ли на фоне Джеймса Поттера нынешний Тёмный Лорд жалкой пародией? И не придётся ли нынешним волшебникам объединить свои силы с Пожирателями Смерти, чтобы остановить Джеймса? А ведь Сириус последует за Джеймсом и поддержит его, какую дорогу он бы не выбрал. Решено. Как это не печально, Северусу придётся пожертвовать своей любовью во имя того, что бы Лили не позволила Джеймсу превратится в чудовище.

Прошло время, и Джеймс, спровоцировав Северуса, разрушил его дружбу с Лили. Хотя, нужно отдать должное, Северус сам виноват. Джеймс занял его место, а потом и женился на Лили.

А потом война с Томом и его сторонниками переросла в решающую фазу. Мародёры присоединились к Дамблдору в борьбе против Пожирателей Смерти. Но Джеймс и Сириус не разделяли его убеждений. После того, как Дамблдор увидел истинное лицо Джеймса, он понимал это очень отчётливо. Джеймс и Сириус — развлекались. Именно так. Война стала для них своеобразным полигоном, где они оттачивали свою боевую магию. Более того, Джеймс убедил Сириуса не убивать Пожирателей Смерти. И вовсе не из-за человеколюбия.

-Если мы будем убивать их, — смеясь говорил Джеймс своим друзьям, — то Пожиратели Смерти очень быстро закончатся. На ком мы будет испытывать свои заклятия? А так, наваляем им. Они отсидятся в Азкабане. Подлечатся. А когда Тёмный Лорд в очередной раз устроит им побег, мы в очередной раз получим возможность дать им по шее.

В том, что Пожиратели Смерти Джеймсу и Сириусу не ровня, Дамблдор был вынужден признать. В особенности измывался над Пожирателями во время боя Сириус. Ту же кузину Беллу он своими шуточками доводил до белого каления. А ведь она была самой опасной и опытной сторонницей Тома. Правда, Тёмного Лорда Джеймс с Сириусом опасались.

Всё изменила беременность Лили. Джеймс перестал рисковать своей головой. Он стал редко посещать собрания Ордена Феникса. В боевых же действиях почти перестал принимать участие. Лишь Сириус помогал сдерживать Пожирателей. Да и то, потому что ему было скучно. А дуэли с Пожирателями помогали развлечься. Но чем дальше, тем реже стал принимать в боях участие и Сириус. Без своего друга Джеймса Сириусу было скучно. Джеймс с Сириусом сталкивались с Пожирателями, лишь будучи на службе в качестве авроров. Фактически, Джеймс и Сириус вдвоём сдерживали Тома от захвата власти. Остальные выжившие члены Ордена Феникса не были бойцами.

После рождения Гарри, Джеймс и Сириус самоустранились от войны. Это было бы приговором, если бы Крауч не подписал приказ, который разрешил аврорам так же применять смертельные проклятия. Когда со стороны Пожирателей Смерти появились первые трупы, сторонники Тёмного Лорда задумались, и взяли, как говорят магглы: «Тайм-аут». Одно дело, когда ты безнаказанно можешь убивать прохожих. И совершенно другое дело, если в ответ могут убить и тебя.

Хотя, война остановилась из-за пророчества, часть которого Северус столь неосторожно рассказал своему господину. Поверил ли в него Дамблдор. Разумеется, нет, хоть и дал Трелони место профессора прорицаний. Собственно, поэтому он и отпустил Северуса без соответствующей коррекции памяти. Кто поверит в эту чушь? Но Том поверил. А когда родился Гарри начал искать семью Поттера.

Джеймс мог спрятаться в их семейном мэноре, но он не хотел выглядеть загнанной крысой. Его гордость не позволила сделать этого. На одном из собраний Ордена Феникса ему сделали замечание на эту тему. На что Джеймс ответил, что лишь безумец тронет дитя некроманта. Но Джеймс не учёл, что он не некромант.

Вскоре после рождения Гарри, Джеймс пригласил Дамблдора к себе домой. Там он попросил его одеть три браслета, которые были завязаны на жизнь каждого представителя Поттеров. Взяв браслеты Дамблдор ясно ощутил следы магии крови. Но главное, от браслетов тянулся шлейф некромантии. Джеймс в очередной раз показал, что законы для него не писаны, а потому, Дамблдор отказался брать артефакты.

Джеймс утверждал, что в случае нападения Тёмного Лорда, он через браслет сможет позвать на помощь. Кроме того, в случае смерти одного из них, браслет завибрирует. Так же в браслеты заложены функции портала, которые перенесут Дамблдора к их дому. А чары наложенные на браслеты, от которых шёл шлейф некроэнергии, пробьют защиту дома, и Дамблдор сможет помочь выжившим.

Но и тут Дамблдор отказался брать артефакты. Он не хотел иметь ничего общего с некромантией даже ради такой благородной цели, ибо это прямой путь во Тьму. Никакие заверения Джеймса о том, что данный раздел магии смерти абсолютно безопасен, не убедили Дамблдора. И тогда, что бы убедить директора, Джеймс продемонстрировал ему легендарный третий дар смерти. Ту самую мантию невидимку. Дамблдор согласился взять браслеты, но при условии, что Джеймс даст на время изучить мантию невидимку.

В тот день Дамблдор окончательно разочаровался в Джеймсе из-за того, что тот всё же встал на путь Тьмы, занявшись некромантией. Разочаровался он и в Лили, так как она не оправдала его доверие и не удержала мужа от столь необдуманного поступка.

С того дня Дамблдор много думал, как ему следует поступить с Поттерами. Джеймс не остановится в изучении и практике магии смерти. И чем дальше, тем сильнее его душа будет погружаться во тьму, до тех пор, пока не погибнет. И для спасения его души лишь один путь…

В ту ночь Дамблдор получил послание от своего агента. Северус сообщил, что только что узнал, что Тёмный Лорд отправился к дому Поттера. И он немедленно отправляется следом.

Но Дамблдор остался в своём кабинете, съедаемый муками совести.

Браслет, завязанный на кровь Поттера подал сообщение о нападении.

Дамблдор, съедаемый муками совести лишь погладил браслет и прошептал: «Прости, мой мальчик».

Браслет завибрировал, дав понять, что сердце Джеймса Поттера остановилось.

«Я до самой своей смерти пронесу эти муки совести, но зато, мой мальчик, твою душу не поглотит тьма. А на счёт Лили не беспокойся. Северус позаботится о ней», — думал Дамблдор.

Через несколько минут завибрировал браслет завязанный на кровь Лили Поттер. А вот смерть Лили очень удивила Дамблдора. Он был уверен, что Лили ничего не грозит, и Том выполнит просьбу Снейпа.

Дамблдор ещё долго смотрел на амулет, завязанный на жизнь Гарри, но тот по-прежнему молчал. Но вот в кабинет ввалился Северус Снейп. Дамблдор посмотрел на него и ужаснулся. Он ещё никогда не видел, чтобы волшебник был настолько сломан и раздавлен.

-Она мертва, — рыдал Северус, лишь чудом не теряя от горя разум. Вновь, и вновь повторяя. — Она мертва. Она мертва.

Дамблдор позвал Хагрида. И дав ему браслет-портал, попросил его забрать Гарри, а сам остался с Северусом. Дамблдор решил, что для Снейпа его поддержка сейчас нужнее…

* * *

Всё так же глядя на браслет, Дамблдор вынырнул из своих воспоминаний. Именно этот браслет завибрировал на руке Дамблдора, когда у Гарри в восемь лет остановилось сердце. Вот он подошёл к тайнику, и достал из него шкатулку, исписанную рунами. Вернувшись к столу, и положив на него шкатулку, Дамблдор открыл крышку. В ней лежали ещё два браслета-портала, что когда-то были завязаны на жизни Джеймса и Лили.

-Значит, хочешь показать свою самостоятельность, Гарри, — сказал в пустоту Дамблдор. — Пусть будет по-твоему. Посмотрим, сколько ты протянешь без моей поддержки. Но когда ты приползёшь за помощью, говорить я буду с тобой на твоём языке.

Примечание к части

Если кто нибудь решит кинуть в меня денюшку, буду благодарен, если Вы кинете её сюда. Карта Сбербанка: 4817 7601 7952 5500

>

На факультете Пуффендуя.

И вот я на факультете пуффендуйцев. Когда мы с профессором Стебель спустились в винный погреб, я несколько растерялся. Гигантские винные бочки, диаметром в два метра, были аккуратно вмурованы в стены. Вот профессор Стебель постучала в одну из крышек бочек замысловатым стуком, и она открылась. Через круглый лаз мы и прошли в гостиную барсуков. Да, меня сразу предупредили, что если ритм стука будет неверный, то меня обольёт уксусом. Ну, да Бог с ним. Первое, что бросается в глаза, это сам проход. По сравнению с львятником, лаз барсуков более просторный.

Гостиная, о-о-о, гостиная, это отдельная тема. В гостиной гриффиндорцев у меня было впечатление, что в ней мечами и топорами зарубили кучу народа, забрызгав их кровью стены и потолок. А потом, когда выкинули трупы, трофеями с тел, в виде золота, разукрасили стены и мебель. Словом, налицо агрессия и жажда золота.

Гостиная пуффендуйцев. Первое, что приходит на ум, это ощущение уюта. Даже не так. Представим матёрого хомяка не менее матёрого попаданца, что авторы моего прежнего мира так любили описывать в своих книгах. Причём замечу, что хомяк вырос до размеров медведя гризли. Так вот. Этот хомяк соорудил себе... берлогу. Да, это наиболее точное определение. Берлога матёрого хомяка, что он сделал в этой гостиной. Подвалы замка забиты продовольствием и золотом так, что хомяку хватит на несколько его жизней. Сам же хомяк развалился в кресле, и с мыслью о его бездонных закромах, грызёт орешки, и самодовольно сплёвывает шелуху. Да! А через стенку целая армия домовых эльфов в поте лица готовят пир, дабы накормить этого хомяка, которого они возвысили в своих глазах до уровня божества. И вот именно этими эмоциями, что испытывал бы этот мега-хомяк, и была пропитана гостиная пуффендуйцев.

Каменные стены гостиной были обшиты деревянными панелями, помогая сохранить тепло. Спокойные цвета древесного, жёлтого, и коричневого цвета, создавали чувство уюта и защищённости этого места. Словом, хоббит Бильбо Бэггинс почувствовал бы себя здесь как дома.

Студенты жили тут в персональных и очень уютных одноместных спальнях. Но их можно было объединить между собой, убрав между спальнями часть деревянной панели в виде арки на пол стены. Словом, толково придумано. Всё же «барсуки» живут очень дружно. Хотя и тут попадаются индивидуалисты.

Не знаю, договаривались ли с домовыми эльфами старшекурсники, или это вообще такая традиция данного факультета, но на столе у пуффендуйцев всегда была выпечка и печенья для чая. Дальше я познакомился с факультетом, коротко рассказав о себе, и выслушав своих сверстников. Особо я душу не раскрывал, но и не скрывал своего прошлого у Дурслей. В общем, впечатление на окружающих я произвёл… своеобразное. Правда, чувствовалась некая скованность со стороны пуффендуйцев. Но когда профессор Стебель сказала, что шляпа посчитала меня достойным каждого из факультета Основателей, просто для достижения моих целей лучше всего подойдёт Слизерин, у студентов возник законный вопрос. А что за цель? Ответил честно. Поиск знаний и силы во имя безопасности моей семьи. Не хочу, чтобы мои дети пережили то же, что и я. После этих слов, я, как говорили в моём прошлом мире: «Стал своим в доску!»

А дальше произошло то, что я предсказывал Гарри, ещё когда я впервые его увидел на вокзале, в день его смерти. У старшекурсниц проснулся материнский инстинкт. Меня кормили едва ли не с рук. Всегда и везде. Плюс зелья от мадам Помфри, и к концу октября я перестал напоминать выходца из Бухенвальда.

К концу месяца я подвёл итог о своей работе в своём внутреннем мире. Правда, мне пришлось сжульничать. Я просмотрел картинки, с нарисованными внутренними органами человека. Скелета, мышцами, нервной системы. Словом, на основе зрительной памяти я создал свою «виртуальную копию», и ушла у меня на это дело неделя.

Вот тут и появились интересные моменты. Вначале, моя виртуальная копия имела точную худобу моего физического тела, которая изменялась по мере набора мной веса. Повинуясь моему желанию, я мог отдельно рассмотреть свой скелет в целом, и каждую кость в отдельности. Печень, лёгкие, мышцы. Всё, что мешает этому, повинуясь моему желанию, словно становится невидимым, и рассматривать самого себя и моё внутреннее строение теперь весьма прикольно.

Но самое интересное то, что моя виртуальная копия, по сравнению с сердцем, была нечёткой. Это как у художника, который вначале делает набросок рисунка, а лишь потом прорисовывает детали. И вот эти самые детали и стали для меня сюрпризом. Я знаю примерное строение человеческих клеток. Но без подробностей. Так вот, чем дольше я всматривался в клетки нервной системы, тем чётче и подробнее они проступали перед моим внутренним взором. Из голограммы они становились более материальными. Причём, «прорисовывать» тело можно было как целиком, так и отдельные его части. Но! На это уходило много моих магических сил, так что теперь я расходую свою ментальную энергию не столько на сортировку своей памяти о прошлой жизни, сколько на более глубокое изучение своего физического тела.

Однако, я не стал распылять свои силы на всё тело, и для начала ограничился лишь ногтём указательного пальца. Дело в том, что воздействуя на сердце моего виртуального тела я воздействую и на настоящее сердце. Я могу его ускорить, или замедлить. Могу вообще остановить сердцебиение. А раз я могу воздействовать на сердце, влияя на его проекцию, то нельзя ли также повлиять и на глаза, тем самым излечиться от близорукости? В прошлой жизни я много лет обладал довольно острым зрением, и теперь эти очки меня просто убивают. Но я не идиот, чтобы ставить эксперименты на своих глазах. Вначале, следует потренироваться на том, что не жалко. В моём случае, я решил ускоренно отрастить ноготь. А потому, для «прорисовки» пальца руки и ногтя, я потратил ещё одну неделю.

И вот наступил долгожданный день эксперимента. Во внутреннем мире, вливая ментальную энергию, я удлинил ноготь указательного пальца на сантиметр. Но вернувшись в реальный мир я не заметил каких либо изменений. Решив, что опыт провалился, я расстроенный лёг спать. А вот утром меня ждал сюрприз. Ноготь указательного пальца ускоренно вырос до заданной длины. Отрезав ножницами лишнее, я отправился на занятия. Обдумывая на занятиях мои достижения, я решил, что нужно бы определить, с какой скоростью происходит изменение. Так что на обеде я уединился в своей спальне, и вновь погрузился во внутренний мир. После того как во внешнем мире я отрезал ноготь, на моём виртуальном теле ноготь принял тот же вид. Вновь задаю для ногтя нужную длину, удлинив его на сантиметр.

Спустя час ноготь отрос до нужной длины. Я же тем временем размышлял:

«Моё ли это достижение, или это особенность организма Гарри? Канонный Гарри провернул тот же трюк, что и я, но только со своими волосами, когда Петунья отстригла их ему, оставив уродливую чёлку, прикрывающую шрам. Кроме того, у Гарри были гены Блэков. А в роду Блэков были метаморфы. И Нимфадора Тонкс тому доказательство. А что если…»

Я посмотрел на ноготь, и представил, что он уменьшается в размере. В результате — ничего. Но меня это не остановило. Слишком велики были бонусы в случае, если моё предположение верно. А потому, метнувшись в свою спальню, я вновь провалился во внутренний мир, но теперь я сократил ноготь на виртуальном пальце до нужной длины. Спустя час ноготь уменьшился до заданного размера. От этой новости на меня накатило такое возбуждение, что меня начало трясти. С трудом дождавшись вечера я вновь провалился в свой внутренний мир. Нужно было повторить эксперимент, и убедиться, что это не случайность, и не последствия магического выброса детской магии. Вновь на виртуальном пальце увеличиваю ноготь на сантиметр. Но когда я вернулся в реальный мир, меня ждал сюрприз. Точнее, я узнал о нём через сорок минут. Ибо для того, чтобы ноготь отрос до нужной длины, ему потребовался не час, а сорок минут.

На следующий день я продолжил эксперименты с увеличением и уменьшением длины ногтя. И каждый раз для достижения нужной длины, время сокращалось. Словно, ноготь на генном уровне запоминал, что от него требовалось. После этого открытия я сел, и постаравшись успокоиться, задумался.

«В прошлом мире я читал о методике, как накачать мышцы без изнурительных тренировок. Согласно этой методике, человек садился, закрывал глаза, и представлял, что поднимает и опускает гантели. При этом стараясь вызвать в своём воображении ощущения, которые он испытывает, если бы реально поднимал груз. В результате, после такой своеобразной медитации, у человека действительно начинали расти мышцы. Не знаю, правда это, или нет, но что-то в этом есть. В моём случае одно из двух. Либо я смог активировать дар метаморфов, что мне досталось от родни по крови Блэков, что наиболее вероятно. Либо у меня получилось воздействовать на свои клетки на генном уровне. Но это маловероятно… или нет? В любом случае, это даёт мне возможность не просто исправить зрение и запрограммировать своё тело так, чтобы оно приняло форму атлета, но и изменить свою внешность так, чтобы в случае побега меня просто никто не сможет узнать. Интересно, а можно ли таким образом превратиться в животное? Ведь волшебники, которые хотят стать анимагами, делают нечто подобное. И если это так, то можно ли моим способом приобрести не одну, а сразу несколько звериных форм? Если это так, что перспективы открываются просто чумовые!»

На этой мысли я решил отложить сортировку своих воспоминаний о прошлой жизни. Никуда они не денутся, а энергии на это уходит уйма. Дальше был выбор. Либо тратить энергию на «прорисовку» своего виртуального тела, либо на осмысление новых знаний, что я получаю в Хогвартсе. И то хочется, и это. И хочется, и колется. Так что я решил выбрать золотую середину, распределив энергию поровну между этими двумя задачами.

* * *

Что же касается жизни на других факультетах, тут так же произошли изменения. Ну, во-первых, Гермиона смогла наладить пусть не дружеские, но вполне ровные отношения со своим факультетом. Да и в целом она стала более спокойной. А вот на артефакторику и на рунную магию она подсела серьёзно. Мою идею на рождество обеспечить своих родителей максимальным количеством артефактов, чтобы улучшить их быт, она восприняла по настоящему близко к сердцу. Да и я от неё в этом плане не отстаю. Правда, ей по-прежнему неудобно, что я финансирую наши эксперименты. Но мои слова: «Я уверен, что ты что-нибудь придумаешь, чтобы отблагодарить меня», примирили её с моими финансовыми вложениями.

С Невиллом мы по-прежнему изучаем растения волшебного мира и работаем в теплицах. Правда, у него появился новый друг. Да-да, Рон Уизли, он же шестой. Я ума не приложу, в чём же у них общие интересы? Книги о волшебных растениях вгоняют Рона в священный ужас, как впрочем и любая книга, в которой написано не о квиддиче. По словам Гермионы они пару раз играли в шахматы. Но на этом всё, не считая того, что едят они теперь исключительно рядом друг с другом.

Главной же новостью этого месяца можно считать, что Снейп перестал докапываться до своих учеников. Нет, ошибки он ищет всё с тем же маниакальным упорством, за что и снимает баллы. Но теперь он делает это за дело, а не за то, что в его кабинет пришли бараны, которые осмеливаются дышать в его присутствии. О чём он не стесняясь периодически напоминал окружающим. Как и о их умственных способностях. Теперь всего этого нет, и со слов студентов, в присутствии Снейпа теперь хоть можно находиться, что весьма способствует обучению зельям.

Количество баллов факультетов Когтевран и Пуффендуй резко поползло вверх, в то время как количество баллов Гриффиндора резко сократилось. Нет, в первую неделю у них всё было нормально. Драки между гриффиндорцами и слизеринцами практически прекратились. А где-то даже начали налаживаться нормальные отношения, с поправкой на соперничество за баллы, разумеется. Началась честная конкуренция, но тут о себе напомнили близнецы Уизли. Ей богу, они словно с цепи сорвались. Они устроили настоящий террор против слизеринцев. Количество навозных бомб в подземельях достигло такого количества, что если их собрать, и продать, то можно озолотиться. Слизеринцы вначале даже растерялись. Близнецы реально потеряли берега. Особо страдают первокурсники, и что удивительно, первокурсницы. Нет, я понимаю они со Слизерина, но они же девочки. Первокурсники без сопровождения со старших курсов теперь по коридорам не передвигаются.

* * *

Так что в один прекрасный день в одном из коридоров Хогвартса меня отловил Драко, и задал вопросы относительно моего мнения о происходящем. У него вообще какое-то звериное чутьё на поиск нужной информации и того места, где её нужно искать.

Я честно пересказал Драко то, что я высказал профессорам относительно Дамблдора и Снейпа, и того, к чему это может привести. Пока я рассказывал, заметил, как Драко морщит нос. Было очевидно, что ему не нравится то, что я говорю о его крёстном. А потому я решил немного сместить акцент. Я прямо сказал, что считаю отношение Снейпа к окружающим, это скорее всего не его инициатива, а требование Дамблдора. Лишь ему выгодна эта вражда к факультету Слизерина. С этими словами Драко с готовностью согласился, хоть с моим наездом на своего крёстного и не смирился.

Я же предложил Драко передать мои слова своему факультету, и уже от своего имени озвучить два варианта противодействия. Всё же Драко для них свой, и к его словам слизеринцы прислушаются охотнее.

Первый вариант, написать официальное письмо Попечительскому Совету о происходящем в школе. Пусть придут, и на законных основаниях наведут порядок. Порядок они конечно не наведут, но зато Люциус Малфой получит моральное удовлетворение «вытерев ноги» об Дамблдора.

А вот второй вариант более интересен. Слизеринцы могут просто… промолчать на нападки близнецов. Чем дольше слизеринцы будут терпеть, тем сильнее будут беситься близнецы. А чем сильнее и дольше они будут беспредельничать, тем больше с факультета Гриффиндора снимут штрафных баллов.

-Только представь, — говорю ему, — гриффиндорцы скатятся на последнее место. Даже ниже, чем пуффендуйцы. И несмотря на все их старания виноваты в этом будут лишь два придурка, которые действуют с благословения Дамблдора. Даже для недалёких гриффиндорцев это будет очевидно. А когда факультет Гриффиндора надёжно займёт последнее место, без шанса занять хотя бы третье, можно будет позвать Попечительский Совет, чтобы они навели порядок, и указали Дамблдору его место.

Так как этот разговор произошёл в середине месяца, то за две недели Гриффиндор не просто скатился на последнее место, он буквально рухнул туда. МакГонагалл оказалась бессильна. Похоже, она получила прямой приказ не вмешиваться от Дамблдора. Или это она из-за того, что Артур и Молли Уизли состоят в ордене «жаренной птички»? Но то, что потерю баллов МакГонагалл переживала очень остро, это факт. На то, что близнецы действую по указанию Дамблдора указывает то, что от Молли Уизли не было ни одного письма-громовещателя.

А вот с Филчем у меня отношения несколько потеплели. Да, я всё так же хожу к нему на отработку. Снейп не забывает назначать их за мою неявку на его уроки. Я смотрел устав Хогвартса. Да, он имеет на это право. Так вот, я предложил Филчу сразу звать меня в то место, где два придурка-близнеца взорвут навозную бомбу. Во-первых, мне практика. Во-вторых, у меня это займёт пару минут. Всё же площадь накрытия навозной бомбы весьма существенна.

Да, у Филча характер сволочной. Но это же не повод провоцировать его. Он не пацан-малолетка. Он взрослый мужик, у которого тоже есть гордость. Да и вообще, заставлять пожилого мужика ползать по коридору с тряпкой и шваброй в руках, и вручную оттирать от пола и стен дерьмо, подло это, и мерзко. О чём я и сказал пуффендуйцам .

Так что утром, и в течении дня на переменах Филч подходил ко мне, и говорил:

-Мистер Поттер, мне нужна Ваша помощь.

На что в ответ слышал:

-Конечно, мистер Филч.

И должен сказать, что когда Филч просит о помощи без злости в голосе, и злорадства на лице, со стороны это выглядит достойно. А потом, обдумав моё замечание, и другие пуффендуйцы стали помогать Филчу.

О да! Над нами смеялись. Смеялись до того момента, когда в конце месяца во время обеда профессор Стебель щедро отсыпала баллы каждому студенту, что помог персоналу Хогвартса, в лице Филча.

Спустя минуту к нашему столу подошёл Драко, и подозрительно посмотрел на меня. Вот он посмотрел на наши песочные часы, куда добавилось серьёзное количество драгоценных камней, и вновь подозрительно посмотрел на меня.

-Мистер Поттер, это была Ваша идея? — Спросил Драко.

-Мистер Малфой, — и по мере сказанного тяну улыбку до ушей. — Я совершенно не понимаю, о чём Вы говорите.

-Пф! Всё же шляпа была права. Ваше место на нашем факультете.

-Так я и не отрицаю этого. Но заметьте, мистер Малфой, я не уходил с факультета Слизерина. — Моя улыбка превратилась в волчий оскал. — Меня с него вышвырнули, тем самым растоптав традицию Основателей, и спустив её в унитаз.

Под гробовое молчание обедающих студентов Драко кивнул, и, мельком глянув на Снейпа и Дамблдора, вернулся к своему столу.

* * *

Сильнее МакГонагалл о потере баллов переживала лишь одна девочка, с огромным шилом в одном месте и обострённым чувством справедливости. Во время очередного занятия в библиотеке я просто поинтересовался у неё:

-Гермиона. Вот скажи, зачем ты пишешь километровые свитки? Зачем в них столько подробностей? Ответы и подробности на заданные вопросы профессора знают лучше тебя. Не мудрее ли будет, если ты напишешь в свитках лишь «выжимку» из главного? Бери пример с профессора МакГонагалл. Как она преподаёт новый материал? Коротко, чётко, по делу. Вот и ты так поступай. А освободившееся время потратить на что-то более полезное. Например, выучи новые руны, чары, или сделай для родителей ещё какой нибудь полезный амулет. Не хочешь для родителей, сделай для себя. Да хоть ту же сумку с расширенным пространством и облегчением веса как у меня. Потом хоть пол школьной библиотеки с собой постоянно таскай. — На этих словах у Гермионы фанатично блеснули глаза. — Сумка будет всё такой же лёгкой. Да и твоим родителям такая сумка не помешает. Согласись, очень полезный артефакт. А если то же самое сделать с палаткой, представляешь, как прикольно будет отдыхать на природе. А баллы для факультета… что баллы? Их всё равно из-за близнецов Уизли снимут. Гермиона, положа руку на сердце, подумай, и скажи честно. Не в обиду профессору МакГонагалл будет сказано, но если она не может поставить на место двух придурков, она достойна, чтобы в её кабинете стоял Кубок Школы?

Гермиона задумалась. Ой, заду-у-умалась! Да так задумалась, что как потом шепнул мне Невилл, она вообще перестала поднимать на уроках руку. Нет, если её спрашивают, она отвечает. Но не более.

* * *

-Гарри.

-Профессор Стебель, — и улыбка до ушей.

-Готов?

-Ага.

-Должна признать, что я надеялась, что ты останешься с нами.

-Так оно и будет. Я ведь рассказывал Вам, что во время распределения просил шляпу отправить меня к вам.

-Да, но тогда я не понимаю, почему…

-Я хочу посмотреть, как живут когтевранцы. Согласитесь, мало кому выпадал шанс пожить на разных факультетах, и посмотреть как они живут.

-А-а-а. Понимаю. Ну, ты и хитрец. Недаром шляпа отправила тебя на Слизерин.

Под насмешливый взгляд профессора Стебель виновато чешу затылок.

-Ага, есть немного. Жаль, что я не смог посмотреть на то, как живут слизеринцы.

-Ну, какие твои годы.

-Это точно. Э-э-э, профессор Стебель, Вы ведь никому не отдадите мою комнату?

-Я лично за ней прослежу.

-Отлично! Я не долго. Уверен, месяц пролетит, мы и не заметим.

-Договорились. И вот что, Гарри. Покажи им там, что значит быть барсуком. Неважно кто и что о тебе говорит. Помни, ты истинный пуффендуец!

На факультете Когтевран.

Мы с Гермионой сидим в библиотеке, и, перелистывая страницы, подводим итог наших изысканий.

-Гарри, Гермиона, — раздался голос над нашими головами.

-А, Невилл, — двигаюсь поближе к Гермионе, чтобы уступить место. — Падай сюда.

Устроившись, Невилл спросил:

-Чем занимаетесь?

-Хотим сделать амулет-обогреватель.

-Чего?

-Вот смотри, — начал вдохновенно вещать я, но шёпотом, ибо мадам Пинс бдит. — Уже сейчас в коридорах замка холодрыга. Да, в Большом зале и в гостиных факультетов тепло, но вот в спальнях каминов нет, и там уже прохладно. А дальше будет хуже. Вот мы и хотим сделать амулет, который будет согревать того, кто его носит.

Тут в разговор включилась Гермиона:

-Мы уже нашли несколько образцов. Проблема в том, что нам нужен не просто амулет, который как грелка будет греть воздух. Нам нужен амулет, который будет удерживать вокруг своего обладателя силовое поле, которое в свою очередь будет удерживать тепло.

-Да, такие есть, — продолжаю я, — но делать такие амулеты слишком долго, дорого и муторно. И если долго и муторно — для нас не проблема, то вот с моментом, относительно дорого, — и я непроизвольно скривился.

-Серебро, — подхватила эстафету Гермиона. — Нам нужны заготовки из серебра. Да и не наш это пока уровень. Так что придётся ограничиться заготовками из древесины магических деревьев, пропитанными зельями, и горным хрусталём, в качестве накопителя.

-А в чём разница? — Заинтересовался Невилл, чем и воспользовалась Гермиона, найдя свободные уши и любящая блеснуть знаниями.

-Деревянные заготовки под амулеты недолговечны. Даже не так. Когда рунные цепочки или чары накладываются на деревянную заготовку, дерево начинает разрушаться. И чем больше рун или чар будет нанесено на заготовку, тем интенсивнее на неё будет воздействовать магия. Следовательно, деревянный амулет будет разрушаться быстрее.

Невилл понимающе кивнул, и нахмурился:

-И что же делать?

-Вот смотри сюда, — я показал Невиллу наши записи. — Есть относительно простые амулеты, вроде водопроводных батарей для обогрева комнат, и амулеты-грелки для обогрева постели с минимальным количеством рун. Вот я и подумал, что если амулет-грелку повесить под одежду, то уже будет неплохо ходить по коридорам замка. Да, деревянный амулет продержится лишь зиму, после чего разрушится. Зато на уроках будет теплее, когда тебя под одеждой что-то греет. Но самое главное…, — на этих словах я важно поднимаю палец вверх.

-Да-да-да, — усмехнулась Гермиона, глядя на меня. — Главное, что такой амулет можно положить под одеяло, и спать будешь в тепле, без страха получить к утру насморк.

-И согласись, — сказал я, глядя на насмешливый взгляд Гермионы, — это было моей самой гениальной идеей. Ведь от того, насколько хорошо мы выспимся и отдохнем ночью в уютной тёплой постельке, зависит как наше самочувствие в течение дня, так и наш энтузиазм в изучении чего-то нового!

Гермиона едва сдерживая смех посмотрела на Невилла:

-Наш Гарри, как истинный барсук очень трепетно относится к своему комфорту.

-А то! — Важно поднимаю нос. — И заметьте, всего один амулет может обеспечить теплом не только постель, но и уроки, когда мы часами неподвижно сидим за партой. А уж если вы не хотите в кабинете профессора Снейпа превратиться в ледяную статую, то носить такой амулет вам сам Бог велел! Чего?

-Гарри, Гермиона, а вы можете и для меня сделать один такой? Если нужно, то я заплачу.

-Невилл, — возмутилась Гермиона, — какие деньги? Ты же наш друг. Мы сделаем тебе амулет бесплатно.

-Гермиона, — неодобрительно смотрю на девочку, — не гони лошадей. Дружба дружбой, но любой труд должен быть оплачен. Как и время, потраченное на него. Я уже не говорю о том, что изготовление любого амулета требует от изготовителя определённых затрат. Тот же горный хрусталь в качестве накопителя стоит денег.

-Но... — начала говорить Гермиона.

-Я не закончил. Так вот, Невилл. Если у нас получится задуманное, то учитывая, что ты наш друг, амулет для тебя мы сделаем бесплатно. Но будет здорово, если ты в качестве благодарности разрекламируешь нашу поделку. Будем считать, что с твоей стороны это ответная услуга.

-Согласен, — сказал Невилл.

Гермиона же, услышав об ответной услуге, тут же утихла. Книги о традициях Волшебного Мира, что я дал прочитать Гермионе, сделали своё дело. Получив подарок волшебник стремится сделать ответный дар, дабы не быть должным дарителю. В Магическом Мире к этому относятся очень серьёзно. Типа народная примета проверенная и доказанная временем. Иначе удача уйдёт, или что-то в этом роде. То же касается и услуг. Оказавший услугу волшебник имеет право потребовать ответную услугу. И ответная услуга может быть в разы тяжелей по сравнению с той, что оказали тебе. Поэтому чистокровные волшебники очень неохотно принимают чужую помощь. Собственно, поэтому Рон и вспылил в день Хэллоуина, когда Гермиона полезла учить его заклинанию. Я же тем временем подвёл черту:

-Учитывая наши расходы на материал и наш труд, думаю, что цена в десять сиклей будет справедливой.

-Гарри, — задумчиво сказала Гермиона, — это слишком дорого.

-Нет, — не согласился с ней я, — эта цена будет в самый раз. Если продавать дешевле, то тогда просто нет смысла возиться с этим. И вообще, если кому слишком дорого, то может сделать сам. Мы же никому руки не выворачиваем?

-Согласен, — поддержал меня Невилл. — Кстати, Гарри, как ты думаешь, если эликсир жизни может вернуть молодость, может ли он вернуть здоровье?

-Вот дерьмо, — протянул я, отодвигая книгу.

«А вот это вот, это вот, это вот было ни-и-изко! Дамблдор! Сука!»

-Сейчас догадаюсь. Рон Уизли. Это он рассказал тебе о Фламеле?

-Да. То есть, нет. То есть, он… это…

-Сейчас догадаюсь. Хагрид обмолвился о том, что в Запретном коридоре хранится нечто, что принадлежит Николасу Фламелю. А раз это жутко ценное, то это может быть лишь философским камнем.

-Ну, — протянул Невилл, — Рон не знает кто такой Николас Фламель, и попросил меня помочь в поисках. Представляешь, Рон не знает кто такой Николас Фламель. Как можно не знать кто такой Фламель?

-Ещё бы, — скривился я, — вот если бы Фламель был игроком в квиддич.

На что Невилл усмехнулся.

-А я тоже не знаю, кто такой Николас Фламель, — виновато сказала Гермиона.

-Ты просто выросла вне волшебного мира, — улыбнулся я. — Для волшебника не знать кто такой Николас Фламель, всё равно, что для обычного ребёнка не знать кто такой Микки Маус.

-Микки Маус? — Удивился Невилл. — А кто это?

-Тебе Гермиона потом расскажет. К вопросу о Николасе Фламеле. Я случайно прочитал о нём. Николас Фламель — алхимик, чьё имя известно не только среди волшебников, но и среди обычных людей. Николас Фламель официально считается создателем и обладателем философского камня. Того самого, что может превратить свинец в золото и создать эликсир жизни. Вот дерьмо! — И я с пониманием посмотрел на Невилла.

«Блядь! За что боролся, на то и напоролся!» — Подумал я.

Нет, раньше я хотел перевести все стрелки на Невилла. Но это было раньше. До того, как я познакомился с ним. Из всего факультета Гриффиндора Невилл оказался самым адекватным студентом. Тихий, спокойный, неконфликтный мальчишка, с очень непростой жизнью и огромной кровоточащей раной в душе. Если бы он пылал праведным гневом, и бредил мечтой устроить Пожирателям Смерти геноцид, то я бы промолчал. Более того, я бы посчитал это его правом. Но вот помогать ему в этом я бы не стал.

Но вот какая штука. Невиллу всё это не нужно. Во всяком случае, пока. И есть лишь две вещи, которые реально могут полоснуть лезвием по открытой ране в его душе. Это побег Беллатрисы из Азкабана. И упоминание о душевном здоровье его родителей.

-Невилл, послушай меня внимательно. Я знаю зачем тебе это. И я тебя понимаю. Я бы мог сказать, что нигде не сказано о том, что эликсир жизни возвращает не только молодость, но и здоровье. Но я не знаю, так ли это. Я не алхимик, и я не знаком с Николасом Фламелем лично. Но с ним знаком Дамблдор. Я не хочу давать тебе ложную надежду. Но если слухи не врут, то Дамблдор какое-то время работал вместе с Фламелем. И если кто знает о возможностях философского камня, так это Дамблдор.

Проблема в том, что для Фламеля ты и я… мы для него — никто. Я уверен, что такие как ты и твои родители стоят к Фламелю в очереди. И в отличии от тебя, у них есть что ему предложить. Но только Фламель не очень-то и стремится помогать людям, делясь с ними эликсиром жизни. В данный момент я вижу лишь две возможности.

Первая. Дамблдор пригласил наших родителей в Орден Феникса. И как их лидер он несёт ответственность за своих людей. Ты имеешь право спросить у Дамблдора, сможет ли философский камень помочь твоим родителям. Тем более, что он сейчас хранится у него. И если он может помочь твоим родителям, Дамблдор обязан сделать всё возможное для их излечения.

Вторая возможность, это оказать Фламелю услугу. Например, спасти его философский камень от грабителя. Но если ты сам полезешь в тайник, желая опередить вора, ты погибнешь от ловушек, которые установил Дамблдор и профессора.

Я знаю, о чём мечтает Рон. И Рон будет уговаривать тебя разделить с ним его мечту — спасти философский камень и поймать вора. Допустим, что ты решил поймать грабителя. Допустим, что грабитель кто-то из профессоров. Представим, что это профессор Снейп. Я уверен, что Рон убеждён в том, что Снейп хочет украсть камень. Ну, хорошо. Вот Снейп добрался до тайника, и ты, проследив за ним, поймал его за руку. Что дальше? Ты призовешь его совесть? Типа, как Вам не стыдно? Ай-яй-яй Вам! Невилл, маг, который осмелится залезть в тайник за философским камнем, поставит на кон свою свободу и жизнь. Ах да, вместе с тобой будет Рон. Возможно, близнецы. Вот Рон храбро назовёт того же Снейпа Пожирателем Смерти. Прокричит, брызгая слюной, что он всегда знал, какой Снейп говнюк, и так далее, и тому подобное. Возможно, Рон догадается достать волшебную палочку, и осыплет Снейпа искрами. Хотя я ставлю на то, что Рон кинется на Снейпа с кулаками. Близнецы… у них мозгов побольше. Они кинут в Снейпа навозные бомбы, и подлый профессор, ошалев от коварства близнецов, зажмёт нос от вони, бросит свою волшебную палочку, и, подняв руки, сдастся на милость победителям. Именно об этом мечтает Рон.

Только всего этого не будет. Невилл, ты не Рон. У тебя есть то, чего нет у Рона, и я не думаю, что они когда нибудь появятся. У тебя есть мозги и чувство самосохранения. Ты понимаешь, что взрослому волшебнику ты не соперник. И если тот же Снейп, или другой волшебник полезет в Запретный коридор за камнем, если он увидит вас, он вас просто убьет.

Дав осмыслить мои слова не только Невиллу, но и Гермионе, я продолжил:

-Кто, в случае твоей смерти позаботится о твоих родителях? — На этих словах Невилл вздрогнул. — Твоя бабушка? Ты думаешь после твоей смерти она долго проживёт? Гермиона, молчи и ни о чём не спрашивай. Это дело Невилла. Если он сочтёт возможным, он расскажет тебе о своих родителях. А пока молчи. Невилл, в отличие от меня, у тебя есть надежда. Не сдавайся. Борись. Не надейся на Фламеля, Дамблдора, или другого доброго дядю. Я собираюсь стать целителем. И если для лечения больных мне нужно будет освоить магию крови, магию разума и некромантию, я сделаю это. Тёмная магия не есть зло, а светлая магия не есть добро. И Дамблдор тому пример. Во всяком случае для меня. Убивает не магия, а люди и их намерения. Хотя магия и может свести с ума слабого духом мага. Если в будущем у меня будет возможность помочь твоим родителям, не важно в качестве кого, целителя, мага разума, или некроманта, если у меня будет такая возможность, а у тебя будет такое желание, я помогу тебе и им. Это я тебе обещаю.

-Гарри, ты предлагаешь мне ничего не делать?

-Нет! Я собираюсь стать величайшим в мире целителем, будем считать, что твои родители стали моими первыми пациентами. И ты мне в этом поможешь. Если ради своих родителей ты решишь помочь мне стать величайшим в мире целителем, то твоя задача сделать так, чтобы я знал о магических растениях всё! Но это план на будущее. Сейчас же ты сожмёшь свои яйца в кулак, и сходишь к Дамблдору. Узнай о возможностях философского камня и будь готов к тому, что он для нас бесполезен. И если он для нас бесполезен, ты сэкономишь нам уйму времени, и мы будем искать другой путь помочь твоим родителям.

Проводив взглядом спину уходящего Невилла, я задумался. Мой план держаться от всех подальше начал трещать по швам. Когда Невилл сказал о философском камне, я понял, что Дамблдор переключился с меня на Невилла. И вроде моя цель достигнута, если бы не два НО!

Во-первых, Дамблдор не тот человек, который выпустит такую шахматную фигуру, как я, из своих загребущих рук. Значит, он не переключился с меня на Невилла, а скорее, добавил его в свою игру. И виноват в этом я, так как не желаю играть в игры Дамблдора. Но ему же хочется! Я прямо-таки вижу, как в этот момент он недовольно топнул ногой, и капризно приговаривает: «Хочу! Хочу! Хочу!» А тут такая неблагодарная свинья в моём лице, не желающая развлечь пожилого человека.

Во-вторых, у меня проснулась совесть. Умом я понимаю, то, что в данный момент происходит с Невиллом — это не моя вина. Я отказался быть карманным героем, которого можно всласть дрессировать, ставить психологические эксперименты, наблюдать за моей реакцией, и реакцией окружающих.

В результате налицо начало психологической ломки Невилла. В каноне, пусть и через Квиррелла-Волан-де-Морта, Гарри пообещали вернуть родителей к жизни, а потом извини Гарри. Утрись, и живи дальше. Сейчас Невиллу дали надежду вернуть разум его родителям. А потом ему тоже посоветуются утереться? Дать пацану надежду на излечение родителей, а потом отобрать её, блядь, да это равносильно изнасилованию младенца!

Умом я понимаю, что это не моя вина в том, что начали вытворять с Невиллом. Но вот совесть укусила мою душу, и прорычала, что я хотел этого. Я хотел, чтобы Невилл занял моё место. Значит, я хотел, чтобы всё то дерьмо, которое я должен был молча и смиренно проглотить, теперь досталось Невиллу. Учитывая то, что желания, в мире волшебников, имеют свойство воплощаться в реальность, то в происходящем с Невиллом есть и моя вина.

Чтобы утихомирить свою зубастую совесть, я решил радикально треснуть по её башке гранитной плитой. Да, я выбиваю из рук Дамблдора фигуру в лице Невилла. Во всяком случае, постараюсь сделать это. И за это старик может вновь переключить всё своё внимание на меня, чтобы вернуть меня на путь истинный. Но зато, рассказав Невиллу весь расклад, я как минимум выбил у своей совести все акульи зубы. Теперь, если Невилл полезет в Запретный коридор, и погибнет там, моей вины в этом не будет.

* * *

И вот подошёл последний день ноября, который я прожил на факультете Когтеврана. Что я могу сказать о когтевранцах? Есть такая поговорка: «Плевал на всех с высокой колокольни!» Это про этих студентов. Жуткие индивидуалисты помешанные на поисках знаний. Ни к кому с вопросами не лезут, но и к себе не подпускают. Они тут затем, зачем и я. Они пришли учиться. И должен признать, учатся.

Если в башню Гриффиндора свет попадал через узкие окна-бойницы, то башня Когтевран могла похвастаться огромными панорамными окнами. Кстати, в отличии от гриффиндорцев гостиная когтевранцев находится над спальнями, и очевидно, поэтому может позволить себе ослабить внешнюю стену. Да и стены гостиной можно назвать чисто символически. Это скорее застеклённая беседка. Поэтому гостиная Когтеврана навевает ощущение огромного гнезда. Вид просто потрясающий. Видно как весь замок, так и его окрестности. Наверное, поэтому когтевранцы смотрят на окружающих несколько снисходительно и свысока.

Как я уже говорил, мир когтевранцев зациклен на себе любимых. Поэтому они не гонятся за баллами. Они им ни к чему. Да, уже седьмой год они занимают третье место, и лишь потому, что не хотят тратить своё время на дополнительные баллы. Молчат, и дают возможность заработать их тому факультету, с которым в данный момент они находятся на уроке.

А вообще, мне у них понравилось, если не считать этой долбанной входной двери, с паролем в виде загадок. Здесь тихо и спокойно. Никто не лезет со своими вопросами. А нет, лезут. Первокурсники к старшим, если им чего-то не понятно. Но они лезут к старостам. Словом, это место было создано для меня… будь я одиночкой. Но с тех времён кое-что изменилось. А именно, я побывал на факультете Пуффендуя. О чём я говорю? Извольте.

Пуффендуйцы вовсе не тупицы, как думают многие. И уж тем более не трусы, и не слабаки. Вообще, мне кажется, что пуффендуйцы стали тем, кем были, или должны были стать гриффиндорцы. Скромность, честь, взаимовыручка, дружба. Но лично для меня этот факультет ценен как источник информации. Информацию, которую можно получить вечером во время чаепития и посиделок.

Вообще, вечерние посиделки пуффендуйцев напоминает собрание знатоков из телепередачи «Что? Где? Когда?» Но тут все сидят за чашечкой чая и не ограничены временем. Кто-то задаёт интересный вопрос, и весь факультет дружно начинает «обсасывать» его со всех сторон. Если возникают спорные моменты, никто не стесняется уточнить ответ у своих родителей через совиную почту. И именно в эти моменты можно узнать о магическом мире то, что не написано в книгах. Но вернёмся к Когтеврану, и тому, чего мне удалось достигнуть за этот месяц, помимо амулетов для обогрева постелей и себя любимого.

Тут на меня серьёзное влияние оказали воспоминания о прошлом мире. Будучи беженцем я хотел иметь свой дом. И не просто свой дом, а дом, который я построю сам по своему проекту. А желание чертить дом своей мечты я унаследовал от своей матери. У неё было много интересных идей относительно дома её мечты. Если и в этом мире мне будет суждено стать беженцем, то я хочу быть к этому готовым.

В книге по строительству с помощью магии я нашёл цепочки рун предназначенные для строительства домов и замков. Суть в следующем. Берётся амулет. В него вкладываются несколько цепочек рун, которые активируются в нужном порядке. На деле это выглядит следующим образом.

Активация первой цепочки рун, и часть камней взлетает в воздух. Активация новой цепочки рун, и строительный камень размягчается до состояния пластилина. Это не вечная трансфигурация, а потому магические затраты значительно меньше. Активация, и «мягкий» камень спрессовывается в одно целое, выдавливая лишний воздух, и всё лишнее, в виде земли или влаги. Активация, и вязкая масса приобретает размер кирпича нужного размера и формы. Лишнее отсекается. Отмена активации рунной цепочки, отвечающий за «мягкость» камня. Теперь в воздухе висит настоящий каменный кирпич. Отмена активации рунной цепочки, отвечающий за левитацию, и кирпич аккуратно опускается на землю. И такие кирпичи можно делать из чего угодно. Из мелкого щебня или из более крупных камней. Можно и из крупных булыжников, просто отрезая от них нужную массу.

Таким образом, строительная рунная магия очень эффективна и экономна в плане затрат энергии волшебника, но она очень… примитивна.

То есть с помощью только рунной магии из мрамора не создашь статую Венеры. Да, мы может размягчить мрамор, но потом мы должны ручками или другими дополнительными инструментами придать мрамору нужную форму.

А вот с помощью вербальной магии мы можем из мрамора сделать статую Венеры. На эту тему я и начал размышлять.

Есть мнение, что все люди от рождения имеют телепатические способности, и в детстве мы можем общаться со своими матерями на ином, более глубоком уровне. Но по мере взросления мы отказываемся от этой формы общения, переходя на словесно-вербальную форму. Наши мысли становятся менее чёткими, и наше восприятие окружающего мира становится не столь… острым. Отсюда и разговоры у стариков, что в детстве и небо было голубее, и трава зеленее.

Так же как и у обычных детей, у детей-волшебников в детстве тоже очень сильные и чёткие мысли. Их мысли достаточно сильны, чтобы во время детского магического выброса получить физическое воплощение. Но и дети-волшебники с возрастом утрачивают силу мысли, и для того, чтобы мысль приобрела физическое воплощение, волшебники усиливают её словом или руной, наполненные магией.

Однако, если целенаправленно работать над собой, можно вернуть силу мысли, постепенно отказавшись от усиления в виде слов или рун, а затем и от волшебной палочки. Только это приводит к диким потерям магической энергии, и в результате это могут себе позволить лишь по-настоящему сильные волшебники.

Хотя, в процессе практики замечено, что расход магии на заклинание уменьшается. Это отмечено во многих книгах по магии, и это касается не только палочковой, но и беспалочковой магии. Я думаю, причина как раз в том, что к волшебнику, через тренировку в виде практики, вновь возвращается сила мысли, пусть и в конкретном заклинании.

Как волшебники превращают спичку в иголку? Согласно учебнику говорят слово в виде заклинания, и усиливают его мыслью воображаемой картиной, в виде металлической иголки нужного размера и вида. Вот тут-то, на мой взгляд, и кроется ошибка. Учебники делают ставку именно на слово-заклинание. Мысль, в виде картинки той же иголки, у них лишь дополнение-усиление вербальному заклинанию. Тем самым волшебники всё дальше и дальше отдаляются от колдовства силой мысли. Или как тут говорят, беспалочковой невербальной магии.

Отсюда я сделал вывод. Говоря заклинания мы используем его как костыль, чтобы усилить мысль-конечную цель. Но если сказанное вслух усиливает нашу мысль, в виде воображаемой иголки, то и руны могут воздействовать на воображаемую иголку. Просто вообразим нужные руны, представим иголку, нужной формы, длины, и так далее, а потом… объединим их. И не где-нибудь, а в моём внутреннем мире. После чего готовую модель в любой момент можно будет напитать своей магией, и «вытолкнуть» во внешний мир.

Во внутреннем мире я создал маленькую пирамиду, размером с крупное яблоко. Дальше из проволоки я создал цепочку рун для размягчения камня, и вложил её в пирамиду. Учитывая, что пирамида была творением моей фантазии, то цепочка рун в ней ощущалось весьма чётко. Я мог напитать руны магией в любой момент. Создаю ещё одну цепочку рун, предназначенную для трансформации предмета, но без чётких ограничений, основанных на внешнем виде и весе. Ибо размер и вид моей пирамиды и есть ограничение.

Вернувшись в реальный мир, я достал и своей безразмерной сумки камень, и, вытолкнув образ пирамиды из своего внутреннего мира, погрузил его в камень.

Затаив дыхание, я через «провод» направил на рунную цепочку энергию, и с хищной улыбкой стал наблюдать за тем, как потёк камень, одновременно принимая форму моей пирамиды…

* * *

Коридор, горгулья, очередной дебильный пароль, лестница, кабинет директора, сидящие за столом профессора, и мать его Дамблдор на золотом троне!

-Мистер Поттер, — улыбнулся директор.

-Всем здравствуйте! — Усмехнулся я в скривившееся лицо Снейпа.

-Мистер Поттер, — начал свою речь Дамблдор. — Сегодня конец месяца, и мы хотели бы услышать, на каком факультете Вы хотите учиться оставшиеся годы.

-Не хочу обидеть профессора Флитвика, но я хотел бы вернуться на факультет Пуффендуя.

-Не могу сказать, что я обижен, — сказал Флитвик, — но всё же, почему не на моём факультете?

-Э-э-э, — весело усмехнулся я, глядя на Флитвика. Он вообще, смешливый профессор, любящий хорошую шутку и людей с чувством юмора. — Если я скажу, что я жутко ленивый, и мне лень подниматься на самый верх башни, Вы поверите?

Флитвик широко усмехнулся:

-После твоих ежедневных утренних пробежек по лестницам и коридорам, нет, не поверю.

-Ну, тогда дайте подумать. Так. От гостиной Пуффендуя ближе всего до Большого зала. Ближе до кабинетов, где проходят уроки. На лицо серьёзная экономия времени. Учитывая, что на улице серьёзно похолодало, не нужно по холодным коридорам тащиться на самый верх башен. Что ещё? На Пуффендуе очень дружные ребята. Если у кого-то возникнет вопрос, то ему с радостью помогут. Нет, на факультете Когтеврана тоже помогут, но на Пуффендуе будут помогать всем факультетом. Не хочу обидеть когтевранцев, ну пуффендуйцы помогают более искренне и дружно. Не следует забывать и о таком важном факте, что пуффендуйцы живут рядом с кухней, — в кабинете раздались смешки, на что я с важным видом добавил.— И согласитесь, после моего, — делаю пальцами кавычки — сытого детства, для меня это очень важно. — Смешки тут же прекратились, и профессора невольно посмотрели на Дамблдора.

«Да-да, старик. Я буду напоминать тебе об этом при каждом удобном случае».

-И наконец, в моей спальне никто не храпит!

-Мы поняли, мистер Поттер, — кисло улыбнулся Дамблдор. — Ну, что же, значит твой выбор?

-Пуффендуй, Пуффендуй, и только Пуффендуй.

-Да будет так! — Кивнул Дамблдор, и озорно блеснул своими очками. — Поздравляю Вас, профессор Стебель с прекрасным учеником! Что же, мистер Поттер, если у Вас больше нет вопросов…

-Вообще-то есть, — ответил я.

«Мне нужен Флитвик, со своими знаниями и опытом. Но прежде чем говорить с ним, нужно, чтобы у Флитвика был определённый настрой. Ведь когда человек принимает решение, он ориентируется не только на свой разум, но и на чувства. Именно нужные мне чувства я и собираюсь вызвать в Флитвике. И это хорошо, что Стебель тоже тут. А значит…»

-Профессор Дамблдор, Хагрид сказал, что в ту ночь, когда были убиты мои родители, Тёмный Лорд пытался убить и меня. Причём, я хорошо помню, что Тёмный Лорд сказал моей матери перед тем, как убить её. Он сказал:

-Уйди, мне нужен только мальчишка.

-Понимаете? Тёмный Лорд приходил убить именно меня. Вы не знаете, зачем ему это?

«Ути, как мы побледнели. Да и профессор Снейп посерел. Наверно у него несварение желудка. Или это желчь накопилась, которую он перестал отрыгивать на студентов? Вот она и травит своего носителя».

-Увы, Гарри, на этот вопрос я не могу ответить. По крайней мере сегодня и сейчас. Однажды ты узнаешь… а пока забудь об этом. Когда ты будешь старше… я понимаю, это звучит неприятно. Тогда, когда ты будешь готов, ты всё узнаешь.

Какое-то время смотрю на Дамблдора. Ответил, прям как в каноне о Гарри Поттере.

-Что-то ещё? — Прерывает Дамблдор повисшее молчание.

-Да. Хагрид сказал, что в ту ночь это Вы отправили его забрать меня. То есть, Вы знали, что мои родители мертвы. Не знаю откуда, но Вы знали. Так вот, почему Вы отправили Хагрида? Почему Вы не пришли сами забрать меня?

-Придёт день, Гарри, и я отвечу тебе и на этот вопрос. Сейчас ты не готов узнать правду.

Я вновь рассматриваю Дамблдора. А Флитвик и Стебель рассматривают нас обоих. Вот я кивнул, и сказал:

-Пусть будет по-вашему, профессор. Я подожду.

Куй железо не отходя от кассы!

Приближалось Рождество. Все ученики предвкушали рождественские каникулы, и ни о чём другом думать не могли. Да, канон не врал. Теперь в Хогвартсе не просто холодно. Тут самый настоящий дубняк. Здесь в коридорах стены реально покрылись инеем! А потому не удивительно, что вокруг наших амулетов-обогревателей вспыхнул самый настоящий ажиотаж. Что удивительно, старшекурсники и старшекурсницы так же приобрели у нас амулеты. Да, они умеют накладывать согревающие чары. Да, их нужно периодически обновлять. Так в чём же дело? Ответ прост, как топор. Есть такое слово — Лень! Волшебники обленились. Причём обленились как взрослые, так и дети. Помню, в каноне был момент, когда Гермиона удивлялась поведению студентов. Там она воскликнула что-то типа:

-Как можно не изучать магию? Это же так интересно!

Честно говоря, я был уверен, что это была вольность писательницы. Но нет, это реальность. Я даже несколько растерялся. Может это из-за зимы? А может у студентов просто запал кончился? На Хогвартс словно наложили проклятие. Студенты предпочитают играть во взрывные карты и плюй-камень. Редкие индивиды, вроде Рона, играют в шахматы. Так к чему я веду. Студенты, вместо того, чтобы выучить согревающие чары, либо повторно наложить их на себя, кутаются в тёплую одежду. Наши же артефакты раскупаются влёт. Точнее, не наши, а Гермионы. А дело было так:

Первый способ создания амулетов, который в данный момент использует Гермиона, заключается в том, что на заготовку специальным инструментом, вроде металлического пера, либо тонкой кисточкой, рисуют руны. Рисуют их специальными чернилами, которые проводят магию, словно провод — электричество. Дальше идут нюансы, вроде тонкости линии, подсоединения к ним накопителя и покрытия лаком, чтобы не повредить нарисованные руны.

Я же сконцентрировался на втором способе. Его суть заключается в том, что энергетический каркас рун рисуют волшебной палочкой, и затем эти руны как бы вплавляют в заготовку. И вот тут всё зависит от мастера. Чем тоньше и четче будут руны, тем выше считается качество амулета. Собственно, определить, что делают такие амулеты, возможно лишь с помощью специальных чар. Именно по этому принципу, как я понимаю, и было зачаровано то самое ожерелье, которым в каноне Драко пытался убить Дамблдора.

Вот на этом способе создания амулетов я и сконцентрировался. Просто вместо волшебной палочки я создаю руны в своём внутреннем мире, а затем перемещаю-вплавляю их в заготовку. И да, теперь я использую серебряные заготовки. Заказать их не составило труда. Этакие серебряные кругляши-монеты, размером с галлеон.

И вновь мне на помощь пришла строительная рунная магия. Во внутреннем мире я создал дубликат серебряной монеты. А затем начал творить. Сплющив монету я увеличил её диаметр. Повинуясь моей воле, по краю монеты появилась объёмная змея, которая своим телом опоясывала монету кольцом. В центре монеты я решил поместить рубин, размером с семечко гречки. Да, за него пришлось заплатить десять галлеонов, но оно того стоило. Из коричневого камня я сделал миниатюрные дрова, которые позже вплавлю под рубин. Так же мной было заказано изумрудная и рубиновая крошка, что остаётся у ювелиров после обработки драгоценных камней. Блин! Деньги улетают влёт! Не удивительно, что в Магической Англии почти не осталось артефакторов. С такими расходами на обучение легко ноги от голода протянуть. Но вернёмся в мой внутренний мир. В результате у меня получился круглый амулет. На нём был изображён костёр, в центре которого покоился рубин, объятый алыми языками пламени. Как и полагается, основание пламени было окрашено в изумрудный цвет. Фон вокруг костра так же приобрёл лёгкий изумрудный цвет. Змея так же не была забыта. Она гордилась рубиновыми глазами, и замысловатым узором красного цвета. Разумеется, её раскраска будет сделана рубиновым песком, что остаётся после обработки драгоценных камней. Немало ментальной энергии было потрачено на то, чтобы моя задумка приобрела максимальную четкость. Так же я не забыл сделать так, чтобы змея, дрова, рубин и пламя, как бы выделялись в виде выпуклостей. Чтобы они получились объёмными, а не в виде рисунка.

Подобрав аналог рунной цепочки, предназначенной для работы не с камнем, а с металлом, я поместил её в воображаемую ментальную матрицу внешнего вида амулета. Вытолкнув её из своего внутреннего мира, я переместил матрицу в серебряную монету-заготовку, и подал энергию в руны. Через минуту я получил то, на что у ювелира уходит неделя. Да нет. Какая неделя. Чёткость деталей была столь поразительной, что на это у ювелира ушёл бы весь месяц, если не больше. Пока под воздействием рун металл был «мягок», я вдавил в него рубин. Металл амулета вновь «поплыл», фиксируя драгоценный камень. Всё же магия — удивительная вещь. Металл реально стал мягким как пластилин, но при этом абсолютно не нагрелся. Теперь вдавливаю дрова под рубином, и фиксирую их. Укрепив серебро, я втянул обратно в своё воображение ментальную матрицу внешнего вида амулета. А дальше я разукрашивал его рубиновым и изумрудным песком, придавая огню и змее нужные цвета. Приклеиваю песок нужной руной, аналогом чар вечного приклеивания. Затем я накладываю на пламя воображаемую картинку, с вложенной в неё рунной цепочкой. В результате пламя получило не только дополнительный объём, но и «ожило». Движущая иллюзия в виде горящего пламени костра смотрелось просто изумительно. Посмотрев на часы, я отметил, что прошёл час. Причём, большая часть времени у меня ушло на создание ментальной матрицы амулета во внутреннем мире.

«А что если…»

Достаю ещё одну серебряную заготовку и накладываю на неё ментальную матрицу своего амулета. Минута, и серебряная монета приобретает нужный размер и форму. Дрова, вместо рубина вдавливаю изумруд, изумрудный и рубиновый песок. Через десять минут у первого амулета появился дубликат. Тот, что с рубином в костре, пометил как образец №1, тот что с изумрудом — образец №2. Теперь внедряем в них уже подготовленные рунные цепочки. Спустя пять минут амулеты могли не только согреть своего обладателя, но и создавали вокруг мага силовое поле, которое удерживает тепло, тем самым экономя расход энергии из накопителя.

С накопителями получилось весьма познавательно. Оказывается, есть специальные руны, которые внедряются в драгоценные камни. И та же фигня. Чем тоньше будут линии рун, тем качественней считается накопитель. Там ещё идёт градация материала. Например алмаз с нужной руной-накопителем хранит больше энергии, чем изумруд с руной-накопителем того же размера. Но разговор не об этом. Ещё когда я учился на ювелира, я заметил, что скручивая дрелью два тонких медных провода, чем дольше их скручиваешь, тем тоньше скрутка становится. В моём подсознании получился тот же эффект. При скручивании вдвое ментальной проволоки, она становится тоньше и плотнее. И вот тут я и решил провести ещё один эксперимент. В первый амулет я внедрил цепочку рун из «проволоки», скрученную из двух кусков, до толщины нитки. Во второй же амулет я внедрил ту же цепочку рун, но скрученную из четырех кусков «проволоки». Но скрученную и уплотнённую до той же толщины, что и «проволока» в первом образце. Разумеется, что сравнивая эти два образца, их отличия были очевидны.

* * *

«И всё же я слизеринец, — подумал я, входя в кабинет чар. — Без интриг — никуда!»

-Гарри? — Спросила Гермиона, и поспешила ко мне.

Сегодня у Грифов и Змей урок чар. У нас, у Барсуков, и у Воронов — зелья. Но так как у меня со Снейпом особые отношения, я поспешил в кабинет чар. Мне нужно, чтобы мой разговор с Флитвиком услышали слизеринцы.

Дело в том, что у Гермионы покупают амулеты-грелки все студенты, кроме студентов со Слизерина. Причины — очевидны. Может они и рады бы купить, да гордость не позволяет. Чистокровный покупает амулет, сделанный маглорождённой? Не смешно! Да и дёшево они выглядят. Прямоугольная дощечка четыре на десять сантиметров, с кристаллом горного хрусталя, исписанная рунами и покрытая лаком. Так что мы с Гермионой договорились так. Грифы, Вороны и Барсуки — это её клиенты. Там, по сравнению со Змеями, люди победнее. И не столь придирчивы, как к производителю, так и к внешнему виду амулета. А вот я чистокровный маг. Потомственный аристократ. Да ещё и с их факультета, пусть меня потом с него и вышвырнули. Одним словом, студенты со змеиного факультета, общаясь со мной, не запятнают свою честь и репутацию. — На эти слова Гермиона хмыкнула. Она вообще, после прочтения книг по традициям Магического Мира резко повзрослела. — А то, что я вроде как немножечко убил их лидера в лице того, чьё имя они боятся произнести до жидкого поноса, — презрительное фырканье со стороны Гермионы, — то если Змеи что и уважают, так это силу, а значит и меня, — очередное хмыканье Гермионы дало понять, что она согласна с моим планом.

-Гермиона.

-Гарри.

И вот мы вдвоём идём к профессору Флитвику, провожаемые взглядом Змей и Львов.

-Профессор Флитвик, можно Вас на минуту?

-О, мистер Поттер, мисс Грейнджер, — как-то излишне громко сказал профессор. — Если вы подошли ко мне за книгами за третий курс, то мой ответ нет. Пока вы не сдадите мне экзамен по чарам за второй курс так же, как вы сдали экзамены по чарам за весь первый курс, учебники вы не получите.

За нашей спиной разговоры студентов мгновенно стихли, и наступила мёртвая тишина.

«Вот ведь тролль восьмидесятого уровня! Это он специально, чтобы пристыдить остальных студентов, и заставить их шевелиться. Учитывая, что мужик он правильный, поможем ему в этом спектакле».

Скосив глаза на притихших студентов, и криво усмехнувшись, я дал понять, что понял его задумку. Убираю ухмылку, делаю недовольное лицо, и, сложил руки на груди, возмущённо говорю:

-Профессор Флитвик, Вы же знаете, что мы готовы сдать Вам экзамен за второй год в любое время. Но сейчас мы здесь не поэтому.

Едва заметно кивнув, Флитвик изобразил удивление:

-Вот как?

-Как Вы знаете, мы с Гермионой делаем амулеты для обогрева студентов.

-Хм, — скептически хмыкнул Флитвик. — Насколько мне известно, амулеты делает мисс Грейнджер. Я видел её работу. Весьма достойные амулеты. Кстати. Благодаря Вам, мисс Грейнджер, студенты с моего факультета почти не болеют. В знак благодарности я начисляю Гриффиндору десять баллов.

-Это была идея Гарри, — вступилась за меня Гермиона.

-Ещё бы, — раздался недовольный голос Драко. — Разумеется, это его идея. Он же слизеринец. Зашибает баллы где можно, и где нельзя.

-Вот как? — Флитвик подозрительно посмотрел на девочку, на что Гермиона быстро закивала головой. — Тогда чем же занимается Ваш друг, мисс Грейнджер, когда Вы в поте лица работаете над собой, и демонстрируете столь прекрасный результат в области артефакторики?

-Я занимался вот этим, — с этими словами выкладываю на стол два амулета. — Вот этот, с рубином, образец номер один. А тот, что с изумрудом, образец номер два. Не могли бы Вы сравнить их, и высказать своё мнение.

-Хм, — Флитвик склонился над амулетами, но брать в руки не спешил. — Очень интересно.

Видя, что на этих словах профессора Драко не стесняясь подошёл, и встал рядом со мной, я внутренне усмехнулся.

-Оформление Ваше? — Спросил Флитвик.

-Да, сэр. Стандартная заготовка серебра в виде гладкой монеты. Вот за рубины и изумруды, как и за песок из них, пришлось раскошелиться.

-Неужели сами?

На этих словах достаю ещё одну серебряную монету, и кладу её на стол. Для отвода глаз навожу палочку, и в полной тишине, в течение минуты монета приобретает нужную форму.

-Поразительная чёткость деталей, да ещё и невербальной магией, — изумляется Флитвик. Вот он проводит палочкой над заготовкой и удивлённо бормочет. — Это не временная трансфигурация! Десять баллов Пуффендую.

-Пф, — фыркнул Малфой, и кому-то бурчит. — Что я вам говорил? Слизеринец!

-Изумруд вплавлять не буду. Это долго. Да и не для того я здесь.

-Да-да, мистер Поттер. Но я не вижу рун на Вашей законченной работе.

-Я внедрил их в суть амулета.

На этих словах Флитвик удивлённо дёрнулся. И есть от чего. Если поделки Гермионы считаются на уровне подмастерья, что для её возраста просто удивительно. Но то, о чём я только что заявил, считается уровнем полноценного артефактора. Не мастера, конечно. Но полноценного артефактора. И с моей стороны это очень не слабое заявление. Я бы даже сказал — наглое!

Вот Флитвик взмахнул палочкой и выдал:

-Вижу, по сравнению с работой мисс Грейнджер в Вашем амулете больше функций, мистер Поттер. Что у нас тут? Так. Силовой щит для удержания тепла… саморегуляция подогрева… а что у нас с накопителем? Минуту, — Флитвик сделал более сложные движения палочкой, и замер. — Мистер Поттер. Вы утверждаете, что сами зачаровали этот амулет.

-Да, сэр.

-В том числе и накопитель?

-Да, сэр.

-Вам помогали?

-Нет, сэр.

-Мисс Грейнджер, будьте добры, дайте мне ваш амулет-грелку.

Сняв со своей шеи верёвочку, на который крепился амулет в виде прямоугольной дощечки, исписанный рунами, и горным хрусталём в качестве накопителя, Гермиона передала его профессору. Флитвик взмахнул палочкой.

-Да, действительно, — пробормотал он. — Мистер Поттер, кто Вас научил этому?

-По книгам, профессор. А ещё это результат моих экспериментов. Собственно, поэтому я к Вам и подошёл. Второй амулет хоть и идентичен первому, но сделан по другой технологии.

-Вот как? Очень интересно.

Процедура махания волшебной палочкой в лице профессора Флитвика повторилась. Ещё раз взмахнув палочкой над первым амулетом, а потом вновь над вторым, Флитвик посмотрел на меня долгим и задумчивым взглядом.

-Мистер Поттер. Вы консультировались с профессором Бабблинг, преподающую руны?

-Нет, сэр. К ней приходила Гермиона за советом, но ей было отказано. Ей посоветовали дождаться третьего курса. Что бы не говорил там профессор Снейп, я не считаю себя особенным. Если Гермионе было отказано на том основании, что она первокурсница, то это касается и меня.

-Вот как? — Недобро улыбнулся Флитвик. — Мистер Поттер. Оставьте мне эти амулеты. Вечером я их Вам верну. Тогда же я Вам и скажу ответ на Ваш вопрос. А теперь, мистер Поттер, если Вы не хотите опоздать на зелья… — и хитрый прищур как у дедушки Ленина.

-Да, профессор, Вы правы. Мадам Помфри будет недовольна, если я опоздаю, — и уже уходя слышу тяжёлый вздох Флитвика.

Вот ей Богу! Им что, делать больше нечего? Но факт остаётся фактом. Вообще, это уже стало поговоркой: «Ты чего спешишь, как Поттер к Снейпу?»

Учитывая, что я к нему вообще не хожу, то смысл поговорки очевиден.

* * *

К вопросу о зельях. В конце сентября мадам Помфри застукала меня в одном из ближайших к ней кабинетов. Да-да, я занимался тем самым. Да не тем самым, извращенцы… хотя, как на это посмотреть. Меня застукали за варкой зелья. Точнее за тем, как я утирался от взорвавшегося зелья. А если ещё точнее, реакция, что проходила в нём, была чересчур бурной. Да-да, это последствие моего очередного эксперимента. То, что маг влияет на зелье своей магией, уже давно для всех очевидно. Поэтому простые люди и не могут сварить волшебное зелье. В их ауре просто недостаточно магии для катализатора процессов. Отсюда вопрос, почему у одних волшебников вместо зелья получается бурда, а у других то же зелье взрывается? Ответ очевиден. Вот я и решил найти золотую середину, заодно посмотреть, что будет, если подать побольше магии. Мндам… посмотрел, называется. Хорошо, что эффект был не как у Невилла с котлом на его первом уроке зельеварения.

Вот только мадам Помфри поинтересовалась причиной моего стратегического местоположения. На что получила ответ:

-Если зелье рванёт, то из этого кабинета ползти к её кабинету ближе всего.

Какое-то время она от возмущения хватала ртом воздух, а потом схватила меня за шкирку и потащила в свой кабинет. Клянусь, в тот момент увидев её лицо, я был уверен, что сейчас мне через задницу объяснят, насколько я был неправ. Причём, розгами. Но втолкнув меня в кабинет, мадам Помфри показала пальцем на дверь, где у неё была лаборатория, и приказным тоном сказала:

-Отныне работать будешь тут!

Что я в тот момент мог сказать глядя на её лабораторию зельевара. Только одно:

-ВАУ!

И вот тут я узнал много интересного. Писатели фанфиков ошибались, думая, что Снейп батрачит на Больничное крыло, и с утра до вечера варил зелья для ненавистных студентов. Отнюдь. Во-первых, чтобы проверить огромное количество домашних заданий нужно время. Много времени. А учитывая то, что Снейп задавая задания, нагружает студентов по полной, при этом отмечая, какой длины он желает видеть от них свитки… ну, тут он сам себе Злобный Буратино.

Нет, запас зелий на все случаи жизни у него имеется. Высшие зелья он варит. Но варит не для Больничного крыла, а на продажу. Мадам Помфри сказала мне расценки на высшие зелья. Так что деньги… не маленькие должен сказать деньги, заработанные на продаже высших зелий, Снейп спускает на покупку редких книг по зельеварению. Словом, мужик не стоит на месте и развивается.

Если Вы думаете, что мадам Помфри приволокла меня в свою зельеварню по доброте душевной, обломайтесь! Эксперименты близнецов Уизли над студентами-малолетками дают столь неожиданный результат, что я даже не уверен, какие чувства мадам Помфри испытывает к близнецам и чего она желает больше. Желает утопить их в серной кислоте или сжечь заживо? Думаете, что с жертвами близнецов разбирается Снейп? Отнюдь! Горбатится мадам Помфри. Когда я читал канон, я не обратил внимание на то, что больные проводят своё время в постелях по большей части в одиночестве. Вспоминаем. Мадам Помфри лишь изредка показывалась из своего кабинета. А потом, по-быстрому выпроводив гостей, она чуть ли не бегом возвращается в свой кабинет. Да-да. Днями напролёт она варит зелья. А тут ещё близнецы как с цепи сорвались, устроив травлю слизеринцам. Так что в том, что меня припахали варить зелья, я должен поблагодарить близнецов. У мадам Помфри просто не было выбора. Нет, если мельком на неё посмотреть, то выглядит она весьма опрятно. Но если присмотреться, она реально, как та лошадь на цыганской свадьбе. Голова — в цветах, а жопа — в мыле.

Кстати, Снейп не одинок в своём хобби приторговывать на сторону своими зельями. Мадам Помфри и профессор Стебель занимаются тем же. Нет. Причина не в жажде наживы. Просто не все волшебные травы можно вырастить в оранжереях или найти в Запретном лесу. Хагрид не очень-то стремится разделывать животных, чтобы добыть нужные ингредиенты для лекарственных зелий. Ну не мясник он. Не мясник. Да и минералы нужны, не говоря о времени на их поиски. Так что мадам Помфри вполне официально делает зелья на продажу через сеть аптек, с которыми у Хогвартса есть официальная договорённость. А на вырученные деньги закупает нужное. Да и чего уж говорить, себя она тоже не забывает. На мой взгляд всё честно.

Но вернёмся ко мне любимому. Вначале я варил простые зелья и мази. Типа от синяков, ожогов и прыщей. И учитывая то, что экспериментируя со своим магических ядром, дыханием разгоняя его маховик, и выпуская через ладони магию, я нашёл золотую середину. Мадам Помфри мои зелья и мази оценила как «Превосходные».

Что я могу сказать, стоя у котла с кипящим зельем? Чем-то это напоминает ощущение, когда стоишь рядом с жарко натопленной русской печкой. До неё не нужно дотрагиваться рукой, чтобы внутреннее ощутить, что от печки идет жар. С котелком с зельем так же, но в то же время есть дополнение. Приведу сравнение. Для меня это чем-то похоже на комок мягкой ваты. Когда мягкую вату сжимают руки, то её мягкость ощущают не только ладони, но и всё тело на уровне эмоций. Эмоции говорят, что вата мягкая. Те же эмоции теплоты и мягкости я ощущаю, когда варю зелье и когда с ним всё в порядке. Если я ЧУВСТВУЮ, что в комке ваты появилась жёсткость, комки или что-то подобное, это вызывает определённые эмоции. Вот они то и говорят мне, что зелью в качестве катализатора не хватает магии. На уровне эмоций я ощущаю, что с зельем что-то не так. Вдох-выдох, разгон ядра, и я выталкиваю энергию через ладони до тех пор, пока в моей груди вновь не появится чувство тепла и мягкости. Но если зелье перенасытить магией, то в комке ваты появляются маленькие иголочки. И чем сильнее я буду напитывать зелье магией, тем больше иголок будет в комке ваты, которая в свою очередь вызывает у меня определённые ощущения.

Разумеется, очень важен настрой. Нужно ХОТЕТЬ получить хорошее зелье. Нужно получать УДОВОЛЬСТВИЕ при варке зелья. Нечто подобное испытывал канонный Гарри Поттер, когда к нему в руки попала книга Принца Полукровки. Да, там были более совершенные рецепты. Но правильно следовать рецептам недостаточно. Зелье впитывает не только магию зельевара, но и его чувства. А чувства — это тоже проявление энергии. И если человек испытывает огромную ненависть, то окружающие физически могут почувствовать это.

Пополнив школьный запас зелий и мазей от ожогов, синяков и мелких царапин, мадам Помфри неожиданно загрузила варить меня косметические зелья. Типа бальзам для волос, чтобы они были мягкие и шелковистые. Крем для лица, лак для ногтей, и так далее, и тому подобное. Очевидно, мадам Помфри ожидала услышать от меня слова возмущения, ну, как обычно мальчишки реагируют на дела девочек. Но вместо этого увидела лишь мой энтузиазм.

-Гарри, ты не считаешь, что это не мужское дело варить подобные зелья? — С усмешкой спросила она.

-Мадам Помфри. Не знаю как у других, но мне нравятся девушки. Если это красивая девушка, то это ещё лучше. А если благодаря мне меня будут окружать много красивых девушек, к красоте которых я приложил свою руку, то это будет просто замечательно. Вы не находите?

«О том, что на косметике фирмы делают миллиарды, я скромно умолчу».

-А тебе не рано об этом думать? — Ещё более ехидно усмехнулась мадам Помфри.

Подпираю руками свой пояс, делаю ехидно-подозрительное лицо и, копируя её косую улыбку, спрашиваю:

-Это Вы сейчас о чём?

-Нет-нет, ни о чём, — поспешно ответила она, и мы вдвоём звонко рассмеялись.

А потом в течении недели старшекурсницы с разных факультетов начали мне улыбаться. По-правде говоря, я не сразу обратил внимания. Но чем дальше, тем чаще я ловил их взгляды и улыбки. А когда обратил, то я оказался как тот жираф, до которого не сразу дошло. В общем, мадам Помфри ткнула меня в ответ моим носом, когда принесла мне мешочек с деньгами, которые она получила от студенток, купивших мои косметические зелья. И если вначале ажиотаж был основан на моём имени, типа зелья для красоты от Гарри Поттера, то потом они оценили и качество. Если мне достался талант зельевара от Лили Поттер, а она в своё время была более талантливой, чем Северус Снейп, то тут есть о чём задуматься, и чего уж говорить, гордиться. Главное, особо нос не задирать.

Собственно, поэтому я и не мешал Гермионе зарабатывать деньги на амулетах. Да и не очень она заработала по сравнению со мной. Но о своих доходах я скромно молчу. Зачем расстраивать девочку и провоцировать её зависть? Мои косметические зелья уверенно прокладывают дорожку и за пределы замка. Доходы с них позволяют мне закупать новые дорогие ингредиенты, на которые теперь варю лекарственные зелья и мази. Экспертиза качества в лице мадам Помфри не даёт мне возможность опозориться в глазах окружающих. Тем более, что поначалу были неудачи. Причём не с дозировкой ингредиентов, а в дозировке магии. Но я уверенно набираю опыт, а вместе с ним и качество своей продукции. Собственно, с вырученных с зелий денег я и купил серебряные заготовки и драгоценные камни для моих первых по-настоящему серьёзных амулетов.

* * *

И вот, засветившись с амулетами перед слизеринцами и отдав профессору Флитвику два амулета для экспертизы, я поспешил к мадам Помфри. Уже третий день подряд я излучаю пафос и самодовольство. День назад я варил зелье из мандрагоры. То самое, что снимает все негативные последствия от чар и зелий. У нас нехватка этого зелья в связи с внезапным обострением «сучности» близнецов Уизли. Так что день назад я рискнул варить сразу два котелка этого зелья. Вчера я варил сразу три котелка. Сегодня я окончательно обнаглел и решил варить параллельно пять котелков. Технология это позволяла. Ведь нужно учитывать время не только на то, чтобы забросить туда очередной ингредиент, но и время помешивания. Ёмкость котелков всего на литр жидкости. И нет. Нельзя варить в одном большом котле на десять литров. Зелье должно прогреваться с определённой скоростью, с определённой температурой подогрева, до определённой температуры зелья. И опять это всё завязано на время. И таких мелочей и нюансов гора и маленькая тележка. Вот и приходится выкручиваться. Технология, едрить её налево!

* * *

Пять котелков стоят в ряд и булькают над огнём. По идее напротив них должны стоят пять песочных часов, безжалостно отмеряя время. Но их нет! Песочные часы? Зачем? Моё подсознание учитывает минуты и секунды и посылает данные о времени каждое мгновение. Помню, мадам Помфри изрядно обалдела, когда впервые увидела этот трюк со временем в моём исполнении. Нет, она может понять, что я не пользуюсь записями рецепта. Типа, Гарри, ты выучил? Не вижу в этом ничего уникального. Но отсчитывать в уме время!

Я же всё точно просчитал. Разрыв между котелками на заброс и помешивания ингредиентов составляет пятнадцать секунд. Каждое моё движение подсчитано с математической точностью. Котелок номер три намекает, что нужно чуток добавить магии. Сделано! Время. Котелок №1 — бросаю очередной ингредиент. Пятнадцать секунд. Котелок №2 — ингредиент. Краем глаза слежу за началом реакции в котелке №1. Очередной котелок и ингредиент. В первом уже началась бурная реакция. Во втором котелке будет то же самое через пятнадцать секунд. Котелок за котелком. Реакция за реакцией. Она подвластна моей воле! Она идёт как Я! ЭТОГО! ХОЧУ! Я словно Бог, играюсь с пространством и временем. Сейчас я знаю, что было и что будет. Я словно пианист с мировым именем, исполняю восторженным фанатам свой новый шедевр в виде произведения, прозвучавший в фильме «Пираты Карибского моря». Очередная цепочка ингредиентов с разрывом в пятнадцать секунд. Зелья, с периодичностью в пятнадцать секунд, меняют свой цвет. Два по часовой, четыре против часовой. С момента помешивания первого котелка идёт очередной отчёт. Я уже положил лопатку, принадлежащую первому котелку. «Десять. Одиннадцать…» Я взял лопатку, принадлежащую второму котелку. «Четырнадцать. Пятнадцать!» Два по часовой, четыре против часовой. Секунды тикают в моём подсознании. Я знаю, что было, и что будет! Куда? Подаю чуток магии в котелок №4. И вновь я творю. Радуга, согласно моей воле, рассыпалась миллиардами искр, и теперь окрашивает моё зельё в нужные цвета. В процессе варки зелья, на волне чувств так и хочется закричать: «Блин! Здорово-то как!» Время! Погасить огонь под первым котелком. «Четырнадцать. Пятнадцать». Время. Погасить огонь под вторым котелком. И вот я погасил огонь под последним котелком. Зелье сварено идеально. Я чувствую это. Самодовольно улыбаясь, я посмотрел на ряд из пяти котелков, и в этот момент на краю своего зрения я увидел движение.

-А-А-А! — Закричал я, одновременно отпрыгивая в сторону, при этом едва не перевернув стол. К счастью мадам Помфри предвидела мою реакцию, а потому зелья удалось спасти.

Практически рядом со мной стояли мадам Помфри, которая стальной хваткой держала локоть профессора Снейпа. Этот Снейп, эта летучая мышь, он стоял с таким видом, словно только что вернулся из Преисподней. Собственно он меня своим видом и напугал.

-Мать вашу! — Сказал я по-русски, и тут же добавил по-английски. — Не смешно! Совсем не смешно! У меня чуть сердце через задницу не выскочило! Да ну вас! — С этими словами я выскочил из кабинета.

* * *

На утреннем заседании мадам Помфри попросила Северуса Снейпа после обеда зайти к ней в Больничное крыло. И не просто зайти, а посвятить время, которое он должен будет потратить на первокурсников из Когтеврана и Пуффендуя. В целом ничего страшного за это время произойти не должно. Вот если бы в это время там были слизеринцы и гриффиндорцы, то да. Тогда к своему возвращению он вполне мог увидеть руины своего кабинета. Так что ничего страшного. Два самых спокойных факультета вполне могли в это время пройти письменный тест. Дав ученикам задание, Снейп пришёл в Больничное крыло.

-Северус, ты опоздал, — сказала мадам Помфри. — Но это даже хорошо. Пойдём. Мне нужно твоё мнение. Дело в том, что Гарри Поттер варит зелье из мандрагоры. Да-да, близнецы Уизли своими действиями здорово сократили наши запасы. Или ты от имени Гарри Поттера кривишься? Короче, ты постоишь рядом и составишь своё мнение.

Снейп слушал, и не верил тому, что слышит:

-Ты серьёзно? Ты хочешь, чтобы я потратил своё время на то, чтобы составить своё мнение о сыне Джеймса Поттера?

-Да, — холодно сказала мадам Помфри. — Ты составишь мнение о сыне Лили Поттер так же, как я когда-то составила своё мнение о сыне Эйлин Снейп.

-Хорошо, — сбавил обороты Снейп. — Правда, я не совсем понимаю, зачем тебе это? И какое это отношение имеет ко мне.

-Самое прямое! — Отрезала мадам Помфри. А спустя секунду уже более спокойным голосом сказала. — Я скажу тебе, зачем мне это. Сразу, как только ты увидишь то, что уже который день вижу я, я задам тебе вопрос. Только один вопрос. И я очень советую тебе сказать мне правду. Никто не знает тебя лучше, чем я, Северус. Никто лучше меня не знает о том, через что тебе пришлось пройти, учась в стенах этой школы. Думаю, после того как я латала тебя после издевательств Мародеров, я заслужила правду на мой вопрос.

Взяв профессора стальной хваткой за локоть, колдомедик повела его в свой кабинет. Приложив палец к губам, мадам Помфри достала волшебную палочку и наложила на них чары тишины.

* * *

Войдя в лабораторию Снейп замер.

«Наглец!» — Такова была его первая мысль.

Раньше, в его время, зелье из мандрагоры варили на третьем курсе. Теперь студенты отупели так, что с трудом справляются с ним на пятом курсе. Более того, идёт серьёзное обсуждение, чтобы переместить этот рецепт в книгу за шестой или даже за седьмой курс. У наглеца-первокурсника в лице Гарри Поттера на столе стояло пять котелков, в которых варилось данное зелье. Перед котлами лежали подготовленные ингредиенты. И учитывая, что некой их части уже не хватало, работа шла полным ходом. А вот то, что не было песочных часов, Снейпа удивило. Нет, он слышал, что у Поттера абсолютная память, но он же не отсчитывает секунды и минуты в уме? Однако Поттера это не смущало. Он носился встрёпанным воробьём от котла к котлу, уделяя каждому из них одинаково отмеренное время. Хорошо ещё, что он надел головной убор, чтобы с его головы ничего лишнего не попало в зелье. Во втором котле процессы отклонились от нормы. Это Снейп сразу почувствовал. Но ехидно усмехнуться он не успел. Всё тем же растрёпанным воробьём Поттер метнулся к проблемному котлу, и провёл над ним рукой. Процессы, происходящие в котле, тут же вернулись в норму.

«Это сейчас что было?» — Подумал Снейп и сделал несколько шагов к столу.

Несносный мальчишка не замечал его. Хотя он стоял практически рядом. Всё внимание Поттера было поглощено зельями, бурлящими в котелках. От тела Поттера исходили волны азарта и предвкушения. Вне всяких сомнений, что в этот момент Гарри Поттер был счастлив. Счастлив от процесса работы и предвкушая будущий результат. И всё это время из зеркального отражения Джеймса на зелья смотрели ЕЁ глаза, как напоминание о том, что у него было украдено.

Но на лице Гарри Поттера не было того уродского искажения, что присуще высокородным выскочкам, как у Джеймса Поттера, привыкшего получать желаемое. Но помимо глаз там не было и той мягкости, которая была присуща Лили. Северус не раз замечал, что в чертах лица Гарри Поттера проскальзывают черты, более присущие дикому волчонку, который время от времени скалит зубки на окружающий мир. И вот эти черты волчонка Северусу подсознательно были очень знакомы. Но раньше он как-то не обращал на это внимание. Вплоть до этого момента, когда волчонок скрылся, и лицо Гарри Поттера приобрело совершенно незнакомое выражение. Или знакомое?

В третьем котелке так же появилось отклонения, и вновь Гарри Поттер метнулся к нему, чтобы провести над котлом рукой. Теперь у Снейпа отпали все сомнения. Это не было случайностью. Гарри Поттер унаследовал от матери не только глаза, но и природное чутьё. В глазах Гарри мелькнули хорошо знакомые Снейпу искры фанатичного огня.

«Мальчик буквально одержим зельями, — вспомнил Снейп слова мадам Помфри. — За всю свою жизнь я встречала лишь одного подобного ему. И это ты, Северус. Знаешь, если бы Гарри Поттер не был так поразительно похож на Джеймса Поттера, я бы поклялась, что это твой сын».

«А ведь он действительно мог быть моим сыном», — подумал Северус, и его сердце пропустило удар.

Теперь Снейп понял, зачем его позвала мадам Помфри. Если убрать лицо Джеймса, пред Снейпом стояло его зеркальное отражение. Бегло просмотрев свои воспоминания о Гарри и сравнив их с собой того же возраста, Снейпу стало дурно. Гарри Поттер был его полной копией. Не телом, но духом. Тот же волчонок, оскаливший свои зубки на весь мир.

Но тут Гарри Поттер затушил огонь под последним котлом и, выйдя из своеобразного транса, обнаружил, что он не один. Реакция была ожидаемой. Во всяком случае для Снейпа, ведь он и сам был таким. И эта мысль окончательно парализовала его тело.

-А-А-А! — закричал Гарри, и прыжок в сторону, при этом едва не перевернув стол. Хорошо, что мадам Помфри так же ожидала подобную реакцию и успела кинуть на стол щитовые чары.

-Мать вашу! — Сказал Гарри Поттер по-русски, и тут же добавил по-английски. — Не смешно! Совсем не смешно! У меня чуть сердце через задницу не выскочило! Да ну вас! — С этими словами он выскочил из кабинета.

Гарри Поттер поступил так же, как поступил бы и сам Снейп в его возрасте. На волне страха выкрикнул оскорбление. Высказал своё мнение об умственных способностях окружающих, а потом, не дожидаясь ответной реакции, сделал ноги.

«Откуда он знает русские ругательства?» — Вяло подумал Снейп, делая шаг к котелкам с готовым зельем.

-Вне всяких сомнений — «Превосходно». — Сказал он, проведя над каждым из котлов волшебной палочкой, чувствуя при этом странную гордость.

Но вот раздался холодный голос мадам Помфри:

-Шла война, Северус. Твои забытые чувства и чувства Лили, что она испытывала к тебе, могли вспыхнуть с новой силой. А может ты подумал: «Будь что будет», и напоил Лили зельем. Я не берусь судить ни её, ни тебя. Но я должна знать. Гарри Поттер твой сын?

-Нет. Он не мой сын.

-Уверен? Тебе могли стереть память о той ночи. Или ты сам себе стёр память с помощью зелья.

-Драко оскорбил Гарри, назвав его грязнокровкой.

-Знаю.

-После этого Гарри обошёл едва ли не всё Косую аллею, при этом задавая вопрос о том, кто такие грязнокровки.

-И это я знаю.

-Гарри узнал подробности и прошёл у гоблинов ритуал. Согласно ритуалу он сын Джеймса Поттера и Лили Поттер.

-Уверен?

-Да, Драко видел документ. Его ему Гарри показывал, когда Драко пришёл к нему в поезде с извинениями.

-Хорошо, — всё так же холодно продолжила мадам Помфри. — Ты помнишь, что я, на следующий год, хочу сделать Гарри своим учеником?

-Да, помню.

-Я изменила своё решение.

-То есть.

-Я собираюсь сделать его своим учеником на этих зимних каникулах. Слишком сильно начал Флитвик облизываться, глядя на Гарри. Не иначе гоблинская кровь сказывается, раз он жаждет захапать этот самородок. Перетопчется!

-А я тут причём?

-При принятии его в свои ученики я собираюсь провести полный ритуал. На крови. — На этих словах Снейп дёрнулся. — Нам необходима связь учитель-ученик. Лишь с её помощью я смогу полноценно передать Гарри не только свои знания в полном объёме, но и опыт.

-Этот ритуал запрещён. Магия крови…

-Не у гоблинов, — в голосе мадам Помфри проскользнули мстительные нотки. — В отличии от тех неучей, что нас с тобой окружают, мы с тобой знаем, что этот ритуал накладывает не только права, но и обязанности.

-Я по-прежнему не понимаю, зачем ты мне это говоришь?

-Я не знаю, что ты и Альбус задумали относительно Гарри, но если после полного ритуала вы попытаетесь навредить моему ученику… ты сам понимаешь, как действует ритуал. Вы мне просто не оставите выбора. Тронете моего ученика, и я буду вынуждена убить вас. После ритуала его клятва станет моей клятвой. И это не угроза, это факт. Вы уже спровоцировали его раз, вынудив поклясться магией. Думаю, ты понимаешь, о чём я.

-Думаешь, что справишься с Альбусом?

-Я что, похожа на дуру? Я вообще-то на Когтевране училась. Из стен этой школы вышли не только неудачники и кабинетные крысы. Но и волшебники, которые стали наёмниками. За годы моей работы тут я накопила достаточно золота, чтобы назначить достойную награду за ваши головы. В том числе и за голову Дамблдора.

-Рассчитываешь найти безумца, который захочет потягаться с сильнейшим магом современности?

-А чего его искать? Я с ходу могу назвать как минимум одного. Том Реддл, — на этом имени Снейп дёрнулся. — Ныне известный под псевдонимом…

-Я понял, — перебил её Снейп, потирая предплечье.

-Уверена, что когда он вернётся и вновь будет рваться к власти, ему потребуются дополнительные денежные вливания. А тут приятное с полезным.

-Не боишься угрожать Дамблдору?

-А должна? Хотя увидев, в каком состоянии в школу приехал Гарри Поттер, то да, должна.

-А что касается меня?

-Заметь, Северус, не Гарри, а ты и Дамблдор пересекли черту, вынудив Гарри поклясться магией. И если ты не уследишь за своим языком, я сделаю всё возможное, чтобы Гарри сдержал свою клятву.

-Я тебя услышал. Это всё?

-Да, это всё.

-Тогда я пойду, пока студенты не разнесли мои подземелья.

Когда Снейп уже подошёл к выходу, мадам Помфри сказала:

-Северус, дружеский совет. — Снейп замер у выхода. — Я знаю, как тебе дорог Драко. Передай ему, что Гарри Поттер не простил его за грязнокровку. Мстить он не будет. Но он не простил. И за то время, что я узнала о Гарри… Гарри не простит. Это оскорбление навсегда встало между ними.

-Я знаю, — раздался грустный голос Снейпа. — Это у Гарри от мамы.

С этими словами Снейп покинул Больничное крыло.

Учителя.

Меня всегда забавляли писатели фанфиков о Гарри Поттере, которые в своих историях бросались в крайности. Либо их герой настолько крут, что образно говоря хватал Дамблдора за бороду, и тряс его голову как козла, интересуясь: «В чём сила, брат!» Ну, в нашем случае — старик-долькоед-педоф… нужное подчеркнуть. Бывает, что писатели ставили мега-крутого попаданца раком. Типа, он скрывает свою крутизну, прогибаясь, до времени, разумеется, перед долькоедом. А потом ка-а-а-к…

Но здесь реальность. Здесь Дамблдор чем-то похож на старого льва. Типа — большая кошка. Сейчас старый лев, спрятав клыки и когти, лениво развалился под солнышком на травке. Сейчас он улыбается, при этом лениво поигрывая хвостом. Потому не удивительно, что у многих может возникнуть желание потискать эту большую кошку. В данный момент именно такие ассоциации Дамблдор и вызывает среди студентов Хогвартса.

Но знающие о прошлом Дамблдора понимают, что это не просто старый лев, это старый лев-людоед. Не знаю, как у взрослых магов, но лично я это ощущаю очень остро. Плутовская улыбка и очки, игриво сверкающие солнечными зайчиками, превращают его в доброго дедушку Дамблдора. Нет, реально! Так и хочется пожаловаться ему на несправедливый окружающий мир, и выслушать его мудрые советы. А теперь уберём улыбку. Придадим ему серьёзное выражение лица, капельку недовольства, нотку угрозы в голос, и всё это смешав добавим пол капельки его силы в его ауру. И перед нами предстанет матёрый лев. Постаревший, но судя по его походке и движениям, отнюдь не ослабленный и не одряхлевший. С огромным опытом убийств.

Хорошим примером может послужить Люциус Малфой на втором году обучения Гарри Поттера, когда после убийства василиска Дамблдор вернулся в школу. Люциус тогда влетел в кабинет директора, изображая из себя молодого льва, порыкивая на Дамблдора. Реакция старика — дневник, минус улыбка, недовольный взгляд, плюс серьёзное лицо с капелькой… и так далее. В результате Люциусу напомнили, кто сидит в кресле директора, и тот, едва не обделавшись, поспешно покидает школу. Да и Амбридж с Фаджем едва не обделались, когда забывшись, начали трясти девочку, требуя подробности об ОД.

Боюсь ли я Дамблдора? Боюсь, и не стесняюсь признаться в этом. Он убийца и людоед. Он идёт, пожирая чужие жизни, будущее, судьбы и счастье. За ним лишь сломанные жизни, сломанные судьбы, горе и надгробные плиты. Так что да. Я боюсь Дамблдора до усрачки. Так почему я дёрнул Дамблдора за бороду? Очень просто. Я сделал ставку на его скуку. Это его единственная слабость. Это его Ахиллесова пята. Чтобы развеять свою скуку он готов принести в жертву любого, даже свою жизнь, что он в каноне и сделал. Интересный момент. Он не рассказал Гарри всё как есть. Нет. Это было бы не интересно и не спортивно. А потому даже перед лицом своей смерти он оставляет загадки и подсказки. Ведь так интереснее. А если бы у Гермионы не хватило мозгов? ПИЗДЕЦ? Хайль Гитлер, то есть хайль Тёмный Лорд?

В данный момент я нахожусь на положении мышки в лапах сытого кота. Он может убить меня в любой момент. И если я буду полудохлой мышью, если я стану ему неинтересен, он убьёт меня. А потому я изображаю очень активную мышь. Активную, но мышь! Временами я дёргаю Дамблдора за бороду. И теперь ему стало интересно, что я буду делать дальше. Но у этой палки есть и другой конец. Если я перейду к слишком активным действиям, никакая дутая слава героя меня не спасёт. Вот и приходится заниматься словоблудием и вести переговоры. Но если мои расчёты верны, то сегодня словоблудие закончится, и завтра я смогу перейти от слов к делу. С этими мыслями я постучал в дверь кабинета Флитвика.

* * *

Профессор Флитвик пригласил меня прийти вечером выпить чашечку чая. Учитывая, что я с Гермионой уже не первый раз чаёвничаю у него, в этом не было ничего удивительного. Но вот только в этот раз Флитвик попросил меня прийти одному, и я понял, что тот самый час настал. То, что у нас будет серьёзный разговор не для посторонних ушей, Гермиона поняла сразу, так что никаких обид с её стороны не было. Да будет благословен тот автор, что написал книгу по этикету.

И вот я вхожу в кабинет Флитвика, и вижу, сидят Флитвик, мадам Помфри, профессор Стебель, и профессор рун Батшеда Бабблинг. Вежливо пожелал всем добрый вечер, а дальше был чай, несколько шуток от Флитвика и разговоры о погоде. И вот профессор Бабблинг решила перейти к делу, положив на стол два моих амулета.

-Мистер Поттер. Я очень внимательно изучила Вашу работу. Руны, вложенные в амулеты, были созданы не с помощью волшебной палочки. Вне всякого сомнения, они были созданы в Вашем внутреннем мире, и лишь потом перенесены в амулеты.

По тому, как на меня и на Бабблинг смотрели Флитвик, Стебель и мадам Помфри, было очевидно, что у них уже состоялся разговор, и похоже они пришли к какому-то решению. Тем временем Бабблинг продолжила:

-Поймите меня правильно, я не выведываю Ваши тайны и секреты. Но прежде чем мы продолжим наш разговор, мне нужно Ваше подтверждение в своих выводах. Надеюсь на Вашу честность.

Вопросительно смотрю на мадам Помфри. Она уже доказала, что ей можно верить. В разумных пределах, конечно. Та кивнула, и сказала:

-Всё очень серьёзно, мистер Поттер. И поверьте мне, в Ваших интересах сказать правду.

Пожимаю плечами:

-Да, это так. Во внутреннем мире я создал нужную цепочку рун, а затем вложил их в заготовку.

Профессор Бабблинг посмотрела на Флитвика, а потом вновь спросила:

-Кто-нибудь знает об этом методе создания рун?

-Да, Гермиона Грейнджер.

-Плохо. Нужно будет поговорить с ней об этом, — задумчиво сказала профессор Бабблинг. — Мистер Поттер, как давно Вы занимаетесь окклюменцией?

-Да сколько себя помню.

-А откуда Вы узнали основы?

-Ниоткуда.

-Прошу Вас, расскажите мне о Вашем внутреннем мире и о том, как Вы его создали.

Вновь смотрю на мадам Помфри и, получив утвердительный кивок, говорю:

-Ну, когда меня подбросили к Дурслям на порог их дома как ублюдка, то и относиться они начали ко мне как к ублюдку. После выполнения работы по дому меня запирали в чулане под лестницей. Большую часть своей жизни я провёл там. Делать было нечего, а есть хотелось очень. Вот я и представлял вокзал с поездом, на котором уеду искать родителей…

-Перебью Вас, Мистер Поттер. Один очень важный момент. Вы говорили Гермионе…

-Грейнджер.

-Да. Вы говорили Гермионе Грейнджер о том, что Вы создаёте руны в своём внутреннем мире. Но Вы говорили каким образом во внутреннем мире Вы создаёте руны?

-Нет. Я решил, что вначале ей нужно пройти основы окклюменции.

-Дело Ваше, мистер Поттер, говорить своей подруге или не говорить, но предупреждаю сразу, что эти знания считаются родовыми секретами, и не предназначены для передачи кому-то вне круга семьи. Тем более ученикам.

Какое-то время я растерянно смотрел на профессоров:

-Ученикам? — Я ухватил главную мысль сказанного. — Подождите, это что получается, мастера не говорят своим ученикам о подобном способе создания рун? — Изумился я. — Но тогда как же ученики учатся на артефакторов?

-Правильный вопрос, мистер Поттер, — задумчиво кивнула Бабблинг. — Ученику даются различные методики создания и написания рун на специальной бумаге, дощечках, или металле. И уже перебирая и практикуясь в них, ученик должен сам дойти до того, до чего дошли Вы, мистер Поттер. Этап за этапом. Ступенька за ступенькой. И вот ученик, пытаясь достичь большего, начинает экспериментировать с зельями и чарами, которыми он рисует руны. И в тот момент, когда ученик добавит в зелье свою кровь, или кровь волшебного существа, он переходит на следующую ступень, и получает ранг подмастерья. К сожалению, многие на этом и останавливаются, удовлетворившись достигнутым. Учителя не говорят своим ученикам, что нужно сделать, чтобы получить ранг мастера. Отчасти из-за того, что им не нужны конкуренты, а отчасти от того, что они сами в своё время доходили до этого своим умом и упорством. Спустя время это стало традицией.

-Значит, если артефактор для амулетов начинает создавать руны в своём внутреннем мире, он становится мастером? Ведь наш разум значительно более точный и совершенный инструмент, чем кисточка, перо, или волшебная палочка.

-В точку! Это знание не продаётся за золото, мистер Поттер. Согласно негласному правилу среди артефакторов, данное знание и умение можно передать лишь члену семьи, да и то, с оглядкой. Я не знаю, как это получилось, случайность, или веление Магии, но Вы перепрыгнули несколько ступеней на пути к мастерству.

Вот смотрите. Сравним две одинаковые руны. Одну руну мы создадим волшебной палочкой, написав её в воздухе, а другую в своём внутреннем мире. Руна, что была создана во внутреннем мире, будет мощнее. Но в чём особенность внутреннего мира?

Есть одна интересная теория. Допустим, мы представили наш разум и память в виде библиотеки. Чем дольше мы проводим времени в нашей библиотеке, тем глубже она погружается в наше подсознание. Чем глубже она погружается в наше подсознание, тем плотнее и насыщенней в ней энергия, которая пропитывает и влияет на качество нашей библиотеки.

Тут я взял слово:

-А чем плотнее энергия, тем выше качество рун, созданных во внутреннем мире. Но я не совсем понимаю, зачем Вы всё это мне рассказываете.

-Чем глубже мы погружаемся в наше подсознание, чем выше качество и сила рун. На глубину погружения в наше подсознание может повлиять не только медитация, но и сильное потрясение. А слишком сильное погружение в подсознание смертельно опасно.

Я понимающе кивнул:

-Да, я читал об этом в книге по окклюменции. Для неподготовленного волшебника, да и обычного человека, слишком сильное погружение в подсознание, его вымышленный мир становится более реальным, чем окружающий. И теряя дорогу обратно, либо просто не желая возвращаться, человек сходит с ума.

-И очевидно, это Ваш случай. Я имею в виду, что видя гибель своей матери, Вы пережили столь сильное потрясение, что едва не потеряли рассудок, уйдя в мир грёз. Это дало Вам возможность построить свой внутренний мир на более глубоком уровне своего разума. Лишь этим я могу объяснить ту силу и чёткость рун, что Вы вложили в амулеты. Вы заплатили за свои возможности страшную цену. Вы видели убийство своей матери. Но Вы выдержали этот удар судьбы. Недаром говорят: «Что не убивает нас, делает нас сильнее». Это Ваш случай.

-В таком случае, что Вы скажете об амулетах, что я сделал?

-Эти амулеты, что Вы сделали, это работа мастера. Но постарайтесь не задирать нос, Вы не мастер, потому что Вам не хватает знаний. Гильдия артефакторов откажет Вам в звании мастера, так как экзаменаторы оценивают не только работу, но и объём знаний у претендента. И вот тут у нас получается интересный парадокс. Если для отшлифовки мастерства порой нужны десятилетия, то для получения минимальных нужных знаний нужно не так уж и много времени.

-Что-то мне подсказывает, что я от Вас сейчас услышу интересное предложение.

Тут слово взял профессор Флитвик:

-Профессор Снейп получил звание мастера зельеварения спустя три года после окончания Хогвартса. Это поразительный результат. Он стал самым молодым мастером-зельеваром Магической Англии за последнюю тысячу лет. И это отразилось на его характере не в лучшую сторону. Недаром христиане считают гордыню одним из самых страшных грехов. Думаю, если Вы получите мастерство в артефакторике ещё будучи студентом, это спустит профессора Снейпа с небес на землю, и покажет ему, что он вовсе не уникален.

Профессор Бабблинг подалась вперёд и, сжав ручки кресла, спросила:

-Скажите, мистер Поттер, что Вы скажете, если я предложу Вам ученичество?

«Скажу, что это объясняет присутствие здесь профессора Стебель. Без моего декана такие вопросы не решаются. А с мадам Помфри мы уже всё решили».

-О-о-о! — Удивлённо протянул я. — Это большая честь! Но есть проблема. Понимаете, я хочу стать целителем. Я даже уговорил мадам Помфри сделать меня в следующем году своим учеником.

Мадам Помфри несколько свысока посмотрела на коллег, и горделиво кивнула.

-Да, — подхватил Флитвик, и в свою очередь несколько напряжённо посмотрел на мадам Помфри. — Она говорила об этом.

Профессор Бабблинг мельком посмотрел на мадам Помфри:

-Понимаете, мистер Поттер, я заинтересована в Вас не меньше, чем мадам Помфри. Руны нынче не пользуются популярностью. А Вы проявили к ним не только интерес, но и талант. Да и разговоры о том, что знаменитый Гарри Поттер интересуется рунами, может привлечь к моему предмету других студентов.

В этот момент я поднял руку, и с вызовом посмотрев на профессора Бабблинг, сказал:

-Интерес и талант к рунам проявил не только я, но и моя подруга Гермиона Грейнджер.

На что Бабблинг подняла бровь и усмехнулась:

-И всё же ты Гриффиндорец.

-Пуффендуец! — Хором, и с нотками возмущения в голосе, ответил я и профессор Стебель и, переглянувшись, мы улыбнулись.

-Мистер Поттер, — начала терпеливо объяснять профессор Бабблинг. — Обучение рунам начинается на третьем курсе. Я же предлагаю Вам ученичество. В отличие от мисс Грейнджер к рунам у Вас талант.

-Зато у Гермионы острый и светлый ум. Я уже не говорю о потрясающей памяти. А уж её упорства на десятерых хватит! А что касается таланта, то я уверен, что познакомившись и узнав её получше, Вы резко измените своё мнение о Гермионе Грейнджер.

Профессор Бабблинг уже открыла рот, но я вновь поднял ладонь:

-Я вовсе не прошу ученичество для мисс Грейнджер. Но если я и буду ходить на Ваши занятия, то только с ней.

Тем временем профессор Бабблинг прищурившись рассматривала меня. И вновь усмехнувшись, спросила?

-Вы в курсе, что сейчас пытаетесь достичь своей цели, как Слизеринец?

-А что в этом плохого? — Вопросом на вопрос ответил я.

-Мистер Поттер, — заговорила мадам Помфри. — Вы прочитали книгу относительно контрактов и ритуалов связанных с ними?

-Разумеется.

-Так же я обещала Вам, что если Ваше желание не изменится, то в следующем учебном году я сделаю Вас своим учеником.

Я вновь кивнул.

-В таком случая я хочу предложить Вам стать моим учеником и пройти полный ритуал ученичества в банке Гринготтс не в следующем году, а уже на этих зимних каникулах.

На этих словах мои брови поползли вверх:

-Вы сказали полный ритуал? Тот самый, который Вы велели особо изучить?

-Да. Тот самый.

Я сидел ошарашенный этим предложением. Полный ритуал, о котором говорила мадам Помфри — это серьёзно. Учителя не любят прибегать к его услугам. И на это есть причины, так как данный ритуал обоюден. В ритуал входят трансфигурация, магия рун и магия крови. Ну, и ритуалистика, разумеется. Суть его в следующем.

На специально созданном свитке, на который наложены куча рун, зелий и чёрт знает что ещё, пишется договор-контракт, в котором записываются подробности соглашения. А учитывая то, что договор пишется кровью, последствия от его нарушения могут быть очень неприятными. Вплоть до потери магии или смерти.

Как я уже говорил, ритуал двухсторонний. Учитель обязуется передать ученику необходимые ему знания, ничего не скрывая и не утаивая. Подробности о передаваемых знаний в списке прилагаются. Эта часть контракта, подписанная учителем, позволяет ученику защититься от учителей, наподобие Снейпа, который не столько учит, сколько унижает ученика. Да и не учит Снейп студентов в полном понимании этого слова. Да, он даёт рецепты, в том числе и улучшенные им. Да, он говорит, какие книги нужно прочитать. Но он не учит тонкостям своего искусства! Он не делится опытом! Подписав подобный контракт учитель не сможет прекратить обучение, сославшись на бездарность ученика. Даже если это действительно так.

Под списком обязательств со стороны учителя ученик своей кровью пишет обязательства перед учителем. То есть ученик обязан не филонить, а прилежно и трудолюбиво осваивать знания и опыт… ну, а дальше всё по списку. Это обязательство защищает учителя от ученика, вроде Рона Уизли. В противном случае Рон «сидел бы на шее» Снейпа на положении ученика до конца времён.

Ах, да! Статус ученика в сексуальном плане вносится в контракт отдельным пунктом. Ведь передача сексуальных знаний и опыт через постель, как с учителем, так и с тем, на кого учитель покажет — это тоже считается частью обучения. На чём, кстати, и попадаются наивные маглорождённые, попадая в сексуальное рабство. Об этом пункте говорят ученику либо его родители, имеющие знания об этом нюансе, либо говорит сам будущий учитель, если посчитает нужным.

Если контракт будет односторонний, то есть обязательства приносит только ученик, то учёба будет длиться столько, сколько сочтёт нужным учитель. Вплоть до пожизненного ученичества — (сексуального рабства). Словом, в магическом мире грязи и извращенцев хватает.

Мадам Помфри честно и подробно рассказала об этих юридических ловушках, которые больше присущи договору с демоном, чем с волшебником. «Правильный» договор, после ритуала защищает ученика и его интересы. Главное его преимущество в том, что между учеником и учителем образуется магическая связь, которая облегчает и ускоряет передачу как знаний, так и опыта.

Но вот был в контракте момент, который для меня был очень неудобен. Да, учитель не сможет бросить обучение ученика на полпути, присвоив его золото и тем самым обманув его. Но и ученик не может покинуть учителя до окончания обучения. Значит, в момент возрождения Волан-де-Морта я окажусь привязан к учителю, а значит и к месту его проживания. То есть к Хогвартсу и к Магической Англии. Это вопрос жизни и смерти. Я посмотрел на мадам Помфри.

«Она ожидает от меня положительный ответ. И ожидает вполне справедливо, ведь её предложение об ученичестве — уникально. Ученичество предлагает и профессор Бабблинг. Правда, непонятно на каких условиях. А ведь за ученичество нужно платить. Вопрос в том: «Сколько?» Как-то этот момент я упустил. Но ведь я надеялся на ученичество лишь на следующий год. Блин! Голова идёт кругом! Но ученичество с риском для жизни? Ну-ка, расставим все точки над и!»

-Вы знаете, почему Тёмный Лорд пытался убить меня?

Профессора вздрогнули, и виновато переглянулись. Да, не таких слов они от меня ожидали. Вот Флитвик кивнул:

-Мистер Поттер. Вам тяжело будет это услышать, но Вы уже успели продемонстрировать нам свою силу духа. Я уверен, что так будет и впредь. Но всё же я должен спросить. Вы уверены, что хотите знать? Мой ответ может напугать и даже сломить Вас. Порой незнание…

-Смерть! — Закончил я за него. — Да, я уверен, что хочу знать.

Флитвик какое-то время молча смотрел на меня, словно хотел что-то увидеть. Но вот он вновь кивнул:

-Ходили слухи о каком-то пророчестве. Якобы в нём говорилось, что Вы являетесь для Тёмного Лорда угрозой. Но это всё, что мне известно.

-Знаете, когда с помощью окклюменции я восстанавливал воспоминания, я не смог вспомнить лица мамы и папы. Наверное, это из-за моего плохого зрения. Но уши у меня работали хорошо. Однажды мои родители обсуждали приход Дамблдора и пророчество, которое он им рассказал. Суть его в следующем.

Грядёт тот, кто будет достаточно могущественен, чтобы победить Тёмного Лорда. На исходе седьмого месяца, у волшебников, которые трижды бросали вызов Тёмному Лорду, родится ребёнок. По силам ребёнок будет равен Тёмному Лорду, и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы. Один из них должен будет убить другого, ибо ни один из них не будет знать покоя, пока жив другой.

Дамблдор сказал моим родителям, что Тёмному Лорду стала известна первая часть пророчества. Хотя, на мой взгляд, и первой строчки пророчества достаточно, чтобы Тёмный Лорд убил меня. И вот тут у меня возникло очень много вопросов. Если пророчество говорит правду и от моей жизни зависит свобода и будущее волшебников Англии, то почему мои родители не жили в Хогвартсе, как в самом безопасном месте. Дамблдор мог поселить их в школе в качестве профессоров, или в качестве помощников для профессоров. Если я столь важен для Магической Англии, почему меня отдали на воспитание к садистам? Причём замечу особо, на воспитание к садистам против их воли. Почему Дамблдор до сих пор не рассказал мне о пророчестве? Хорошо, он не хочет меня пугать, но тогда почему он меня не готовит к дуэли с Тёмным Лордом? Ведь этот маньяк не оставит меня в покое. Это же очевидно. Дамблдор вообще собирается меня готовить к смертельной схватке, или он думает, что моя победа обеспечена пророчеством? Но в пророчестве ничего не сказано о том, что я выйду из дуэли победителем. Там сказано, что либо Тёмный Лорд убьет меня. Либо я — его. Так почему же меня неоднократно пытаются убить ещё до того, как я пошёл в Хогвартс?

-Гарри, — напрягся Флитвик, — ты это о чём?

-Оу, — изобразил я Джека Воробья, — вы не знаете? Когда мне было восемь лет, Дурсли избили меня так, что у меня несколько раз останавливалось сердце. Я шагнул за Грань, и врачи с трудом вернули меня к жизни. Разумеется, Дамблдор стёр всем воспоминания о том случае. В том числе и мне. Но я смог восстановить их.

-Мистер Поттер, — профессор Бабблинг, сидящая в кресле, вновь подалась вперёд. — На момент Вашей смерти у Вас во внутреннем мире уже была станция вокзала?

-Ну, да.

-Это объясняет уникальность Ваших рун. Как и то, почему Дамблдор не смог окончательно заблокировать Ваши воспоминания. Слишком глубоко погрузился Ваш вокзал в Ваше подсознание. Слишком большую силу он набрал. Но если директор Дамблдор знал… а потом стёр память всем… Филиус, что происходит?

-Я не знаю, — нахмурился Флитвик. — У меня нет причин не верить мистеру Поттеру. Это всё очень странно и подозрительно. Да и та ночь, когда погибли Джеймс и Лили. Действительно, почему в ту ночь за Гарри пришёл Хагрид, а не Дамблдор?

-Знаете, — задумчиво смотрю на профессоров, — чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что Дамблдор верит в пророчество. Он убеждён, что пророчество как бы защищает меня и Тёмного Лорда от других волшебников. Ведь один из нас должен будет убить другого, и никто иной. И в тоже время Дамблдору стыдно, что Тёмного Лорда победил не он, а какой-то сопливый ребёнок в моём лице. Но если Тёмный Лорд убьёт меня, тогда он больше не будет защищён пророчеством, и Дамблдор сможет победить его. К Дамблдору вновь вернётся слава победителя Тёмного Лорда, о которой все начали забывать…

-Гарри, — прервал меня напуганный Флитвик, — хватит. Ты говоришь страшные вещи. Хотя я вынужден признать, что в твоих словах что-то есть.

-Профессор, — я внимательно посмотрел на Флитвика. — Благодаря рунам созданными в моём внутреннем мире я могу сделать так.

Я решил провернуть с Флитвиком тот же трюк, что и с Гермионой. Кресло, в котором сидел профессор чар взлетело и, облетев вместе со своим седоком вокруг стола, вновь приземлилось на прежнее место. Пока шокированные профессора пытались прийти в себя, я продолжил.

-Давайте говорить честно. Если Тёмный Лорд не появится раньше, и позволит мне проучиться до конца седьмого курса. Если на выпускных экзаменах по всем предметам я получу «Превосходно», в том числе и по чарам, то, как боевой маг, я по сравнению с Тёмный Лордом — полный ноль! Так что, профессор Флитвик, в этой школе Вы единственный, кто может мне помочь выжить. Не как профессор чар, а как неоднократный призёр чемпионата Европы по современному дуэлингу. И у меня такое ощущение, профессор, что времени осталось у меня… не очень много.

Профессор Флитвик задумчиво смотрел в свою чашку, словно пытаясь увидеть там ответ. Да, загрузил я его конкретно.

-Значит, — задумчиво протянула профессор рун, — полёт кресла профессора Флитвика был осуществлён с помощью рун. Мистер Поттер, а что-то ещё Вы можете показать?

Я готовился шокировать профессора Флитвика, потому что он мне нужен. Готовился тщательно. Вначале, на Рождество, я хотел купить и подарить Гермионе сумку с расширенным пространством и облегчённым весом. Но затем я отказался от этой идеи. Слишком дорогой подарок. И не только для меня, но и для Гермионы. Да и книги по традициям магического мира оказали на нас своё влияние. Такие дорогие подарки друзьям не делают. В особенности — девочкам. Будь мы официально обручены, то ещё можно. А так, здесь пошлостью будет отдавать. А потому я решил сделать миниатюрную копию Хогвартса в виде настольного макета размерами метр на полтора. Для этого я облетел Хогвартс на метле. Я осмотрел и запомнил не только сам замок, но и всю его территорию, вплоть до стен. В том числе ландшафт, деревья и кустарники, что растут на территории замка. Всё это я воспроизвёл в своём внутреннем мире в виде настольного макета. Но благодаря тому, что я воспроизводил только внешний вид замка, на него сил ушло не так уж много. А вот с деревьями и кустарниками пришлось повозиться. Ох уж эти веточки и листики. Но я справился.

Сложность заключалась в том, что сам замок, стены, и территория между замком и стенами были сделаны из одного цвета камней. Земля, деревья и кустарники — из другого. Благо, вокруг Чёрного озера лежало достаточное количество гальки нужных цветов. А вот листья и траву я решил сделать из зелёного стекла бутылок. О нет, я не прорисовывал каждый листок и травинку чуть ли не на молекулярном уровне, ни к чему это. Но листики и травинки просматривались весьма чётко. Очень и очень чётко. Листочек к листочку. Травинка к травинке. Два месяца у меня ушло на эту кропотливую работу.

Особо пришлось помучиться с рунными цепочками, которые я внедрил как в макет замка, так и в зеленые насаждения. Проверил и перепроверил очерёдность активации рун. К каждой цепочке рун, для их активации, были привязаны магические накопители. Их мне пришлось делать и напитывать магией отдельно. В противном случае мне бы не хватило магических сил, чтобы воссоздать всю эту красоту за один раз. Я даже часть Чёрного озера сумел прихватить. Макет замка и строений Хогвартса получился очень маленький, но поражал своей чёткостью и деталями.

Наступил мой звёздный час. Попросив Флитвика освободить стол, я открыл свою безразмерную сумку.

Через десять минут на столе лежал макет Хогвартса и ближайших территорий. Замок, постройки, стены, всё это было столь миниатюрным, что можно было бы сказать, что они игрушечные. Но игрушечными их назвать было нельзя. Это было произведением искусства, на которое ушло не десять минут, а два напряжённых месяца. Даже фотографии не смогли бы передать такую чёткость и детализацию того, что мы сейчас видели перед собой. И что самое приятное, произведением искусства был не только конечный результат, но и сам процесс окончательного создания этого шедевра.

-Я хочу подарить это Гермионе на Рождество. Думаю, что ей будет приятно показать родителям, как выглядит школа, в которой она учится.

То, что Вы видите, это результат моей напряжённой работы на протяжении двух месяцев. Я очень хочу стать целителем. Я так же хочу продолжить семейное дело как артефактор. Но для всего этого мне нужно остаться в живых. Я хочу лечить людей. Я уверен, что в рунах есть много чего для диагностики болезней и их лечения, что было незаслуженно забыто. Да и чары в целительстве используются не столь активно, как те же зелья. Но всего этого не будет, если завтра я встречусь с Тёмным Лордом.

Вы должны знать. Если завтра в Магической Англии появится Тёмный Лорд, в этот же день я покину Хогвартс и Англию. Я уеду туда, где смогу получить нужные для меня знания и опыт. Если мне и суждено встретиться с Тёмным Лордом в смертельном поединке, то я сделаю это только тогда, когда почувствую, что готов к этому. А не потому, что это нужно волшебникам, которым я ничего не должен. Не потому, что так хочет Дамблдор. И уж тем более не потому, что за меня мои родители пожертвовали своими жизнями.

Профессор Флитвик. Я не смею просить Вас об ученичестве. Но я прошу Вас дать мне основы боевой магии. Я прошу Вас не как учителя чар, а как боевого мага. Если в этой школе кто и может научить меня как пережить встречу с Тёмным Лордом, то это Вы.

И вновь Флитвик начал изучать меня оценивающим взглядом. Вот он одобрительно кивнул:

-Мистер Поттер. Ученичество я Вам не обещаю. Но основы ведения магического боя я Вам передам. Во всяком случае то, что успею. Дальше, всё будет зависеть от Вас и Вашего усердия.

-Благодарю Вас, профессор Флитвик. Я Вас не разочарую. Мадам Помфри, прошу понять меня правильно. Если полный ученический ритуал будет ограничивать мою свободу, я буду вынужден отклонить Ваше очень лестное для меня предложение. Но ведь я смогу учиться у Вас и без этого ритуала, правда?

* * *

Следующую чашку чая мы пили в полной тишине. Дальше профессора выразили уверенность, что у меня ещё много дел. Я дураком не был, намёк понял. Как там говорил Штирлиц: «Перед уходом запоминается последняя фраза?» Вот и я перед уходом попросил не говорить Дамблдору о том, что знаю о пророчестве. На вопрос: «Почему?» Ответил: «Мне просто любопытно, когда Дамблдор скажет мне о пророчестве? Когда он начнёт меня готовить к встрече с Тёмным Лордом как боевого мага? И вообще, он собирается меня готовить? Или он собирается выпихнуть меня на Тёмного Лорда без знаний и опыта, но с голой жопой?»

-ГАРРИ! — Хором заткнули меня профессора.

Хмыкнув, махнул им ручкой, и вышел из кабинета.

* * *

-Мне тоже это интересно, — задумчиво сказал Флитвик, как только за Гарри Поттером закрылась дверь. — Но Гарри прав. Будучи студентом или даже выпускником школы он Тёмному Лорду не соперник. И не важно, равен он Тёмному Лорду по силе, или нет. Знания и опыт… м-дам. Что будете делать, мадам Помфри?

-Вы о ритуале. Не вижу препятствий. Просто включим в договор пункт, согласно которому Гарри сможет разорвать договор об ученичестве тогда, когда это будет необходимо. Но ритуал необходим в первую очередь для самого Гарри. Он просто пылает желанием стать целителем. Даже если он не успеет к возвращению Тёмного Лорда закончить ученичество, связь, что даёт ритуал, позволит мне передать ему максимум знаний.

-Обратите внимание, — сказала профессор Бабблинг. — В рунах его в первую очередь интересует их целительная сила. Помфри, ты как, не против?

-Думаю, Гарри потянет двух учителей. И ты права. Благодаря рунам и их целительным силам он сможет более глубже освоить колдомедицину. Филиус?

-Сложный вопрос. Я, конечно, посмотрю нужную литературу на эту тему. Но меня беспокоит Дамблдор и его отношение к Гарри. Как изящно выразился Гарри: «Выпихнуть на Тёмного Лорда без знаний и опыта, но с голой жопой». Сказано грубо, но зато точно и честно.

Профессор Стебель усмехнулась:

-Только не говори мне, что тоже собираешься предложить Гарри ученичество.

-Нет, — Флитвик с хмурым лицом вновь стал изучать дно своей чашки. — Не в этом учебном году. Может на следующий, или когда он освоит всю школьную программу по чарам. Но основы боевой магии я начну давать ему уже сейчас. И вновь я соглашусь с Гарри. Мне тоже что-то подсказывает, что время, отпущенное Гарри, то самое время, что Дамблдор столь изящно спустил в унитаз, оно действительно на исходе. И относительно того, когда Дамблдор расскажет Гарри о пророчестве. Нужно будет попросить Гарри сразу рассказать нам, когда этот знаменательный день наступит.

-Если он вообще наступит, — сказала мадам Помфри, на что профессор переглянулись мрачными взглядами.

* * *

Выйдя из кабинета Флитвика, я закрыл дверь и хищно улыбнулся. Всё получилось даже несколько лучше, чем я рассчитывал. Тот разговор в кабинете директора, где я спрашивал в присутствии профессоров о Мантии-невидимке, той трагической ночи и странном равнодушии Дамблдора, не прошёл бесследно. Семена сомнений были брошены в благодатную почву и дали достойные всходы. Я получил в учителя не только мадам Помфри, но и профессора Бабблинг. А ведь моя магия основана именно на магии рун. Но главное, Флитвик будет обучать меня не просто чарам, а боевой магии.

Всё! Время слов закончилось! Пришло время действий!

Рождество.

Люциус стоял на перроне вокзала и ожидал прибытия поезда. Точнее, он ожидал возвращения сына. После того, как Драко отправился в Хогвартс, в его доме стало как-то слишком пусто. А тоска Нарциссы по сыну лишь ухудшила его и без того паршивое настроение. Мало того, так он ещё и с сыном расстался чуть ли не со скандалом. Подумать только, назвал героя Магической Англии грязнокровкой. То, что Люциус сказал на перроне сыну перед его отбытием в Хогвартс, он сказал не столько сыну, сколько окружающим. Он должен был это сказать.

Но перед самим собой Люциус признал, что это и его вина. Недоглядел. Недоучил. Он — отец. Следовательно, он несёт ответственность за сына. Люциус никогда не сюсюкался с Драко. Он всегда обращался к нему как к взрослому. Как к равному. Но и спрос с него был соответствующий. Люциус считал, что если ожидаешь от сына взрослых поступков, так будь добр и вести себя с ним как со взрослым. Такое отношение очень импонировало Драко, а потому он из кожи вон лез, чтобы угодить отцу и заслужить от него одобрение.

Тем же вечером Драко связался с ним по сквозному зеркалу. Не было извинений, слёз или истерики. Он вообще не поднимал эту тему. Да и Люциус не капал сыну на мозги. Отец сказал — сын сделал. А пока не сделал, чего скулить? Малфои не скулят, как Уизли. Малфои делают.

Драко подробно информировал отца о том, что происходит в Хогвартсе. Наследник рода Поттеров, герой магического мира, Мальчик-который-выжил вырос у маглов в рабстве! Все эти годы он жил у них в чулане под лестницей на положении домового эльфа! А о том, что на него без содрогания смотреть нельзя, и говорить нечего! Всё это Гарри Поттер высказал в лицо Дамблдору в присутствии всей школы. Воспоминания, присланные Снейпом, подтвердили слова Драко.

Можно было бы поднять скандал. Можно было бы стать другом Гарри Поттера, тем более, что мальчишка попал на факультет Слизерина. А потом на правах друга пошатнуть политическую карьеру Дамблдора, или даже уничтожить её. Но Драко назвал Гарри Поттера — грязнокровкой. Шанс, который выпадает лишь раз в жизни был упущен из-за одного неосторожного слова.

Но всё же в венах Драко течёт его кровь. Кровь рода Малфоев.

-Отец, я смог наладить если не дружеские, то как минимум ровные отношения с Гарри Поттером, — сказал Драко тем же вечером, как уехал в Хогвартс.

Узнав об этом Люциус в первое мгновение даже расстроено выдохнул.

«Размазня», — подумал он в тот момент о Поттере.

«Размазня», — очевидно, cлизеринцы подумали так же. В результате Поттер едва не убил одного из студентов беспалочковой магией. Не убил, но дал понять, что сделает это позже. Когда станет полноценным некромантом. И всё это было сказано на глазах у Дамблдора и других профессоров!

«Размазня», — подумал Северус, оскорбляя и унижая Поттера, в результате Гарри Поттер отказался посещать его уроки. И даже Дамблдор не смог заставить его прогнуться и изменить своего решения.

«Размазня», — подумал Северус, оскорбляя отца Гарри Поттера, в результате Поттер поклялся магией убить Северуса, если это повторится. И магия зафиксировала эту клятву.

«Размазня», — подумал Дамблдор, отказавшись вернуть Поттеру его родовой артефакт, попутно напав на мальчишку, и отправив его на две недели в Больничное крыло. В ответ Поттер не стесняясь рассказал всему Хогвартсу о том, что считает Дамблдора вором!

«Либо Поттер храбрец, либо глупец». — Так думал Люциус о Поттере. Но как член попечительского совета Люциус имел доступ к оценкам студентов. Гарри Поттер не был глупцом. А по словам Драко Гарри не брезговал интригами. Очень тонкими и изощрёнными интригами. А ещё Поттер не любит Гриффиндорцев. Сам же Драко, не стесняясь, постоянно напоминает всем студентам, что Гарри Поттер — слизеринец.

Северус утверждал, что Гарри в зельях полная посредственность. Но Драко заявил, что Гарри Поттер не вылезает из Больничного крыла, варя зелья, которые по сложности уже давно ушли за пределы программы, что проходят на третьем курсе. Всё своё свободное время Поттер проводит либо за котлом, либо в библиотеке. И Люциус знал лишь одного студента, который в своё время поступал так же.

Сейчас же Люциус очень беспокоился за Северуса, который в данный момент отсыпается в его кабинете. Вчера вечером, когда он вышел из камина, Люциус понял. Что-то случилось. Что-то очень серьёзное. Однако Люциуса распирало любопытство. Драко прислал два флакона средства для ухода за волосами от самого Гарри Поттера. Вот об этом Люциус и спросил Северуса.

-Он умеет варить зелья, — сказал Снейп со странным выражением лица. — Я сам видел, как он варит зелье из мандрагоры сразу в пяти котелках. Зелье было сварено идеально.

В этот вечер Северус напился. Он пил так, как пил лишь в день смерти его Лили. И Люциус проследил, чтобы его друга в таком состоянии никто не увидел.

* * *

-Отец.

-Сын.

Кто бы знал, чего стоило Люциусу обнять сына, вместо обычного приветственного кивка. Воспользовавшись порталом, они перенеслись на портальную площадку Малфой мэнор. И вот теперь они идут сквозь парк к дому.

-Я привёз, — сказал Драко.

-Хорошо. Сколько ты заплатил за него? — Спросил Люциус на ходу.

-Нисколько.

Мельком глянув на сына, Люциус хмыкнул:

-Он подарил тебе амулет?

-Нет. Я предложил ему деньги, но он отказался.

Люциус вновь мельком глянул на сына:

-Отказался?

-Да. Он сказал, что у семьи Малфоев есть нечто более ценное, чем деньги.

Вот теперь Люциус задержал на сыне свой взгляд дольше, и он стал более внимательным.

-Поттеру нужна информация. Он дал два амулета, что он сделал, и попросил тебя отдать их специалисту для их оценки. Ему нужен, как он выразился, полный расклад о качестве и их цене на рынке. В качестве оплаты он предоставил мне право выбора любого из этих двух амулетов. Точнее, он предложил взять тот, что мастер-артефактор сочтёт лучшим.

Несколько секунд Люциус обдумывал услышанное. Вот он вновь хмыкнул и, на ходу положив ладонь на плечо сына, пожал.

-Ты был прав, Драко, он — слизеринец.

Отец признал, что Драко прав. Для Драко эти слова, сказанные его отцом, были важней, чем сотня Рождественских подарков.

-Твой крёстный сказал, что мадам Помфри хочет сделать Поттера своим учеником. И не просто учеником, а провести полноценный обряд у гоблинов. — Но видя, как задумался Драко, спросил. — Что?

-Мадам Помфри ехала в одном купе вместе с Поттером и Грейнджер.

-И что?

-Но вместе с ними ехала и профессор рун профессор Бабблинг.

-Вот как? И что её могло заинтересовать в первокурснике?

-Очевидно то, что на амулетах Поттера нет написанных рун. Амулеты зачарованные. Да и реакция профессора Флитвика…

-Ясно. Я знаю, кому нужно показать амулеты. Есть у меня знакомый артефактор. Как только мы дадим твоей маме всласть пообнимать тебя, я отправлюсь к нему.

-Отец. Я бы хотел отправиться с тобой.

Какое-то время Люциус шёл и молча обдумывал пожелание сына. И вот он кивнул:

-Думаю, это хорошая идея. Для тебя это будет полезным опытом.

* * *

Что я могу сказать выходя из банка Гринготтс? Точнее, что я могу сказать о ритуале, что нам помогли пройти гоблины. Не было никаких пафосных клятв. Не было плясок с бубном. Не было даже гоблинов, которые со злорадной улыбкой протягивают кинжал, чтобы я мог перерезать свои вены, и кубка, куда злобный гоблин попросит нацедить мою кровушку. Но зато в качестве свидетеля был гоблин, как представитель банка Гринготтс. И француз — представитель Французской гильдии целителей.

Да, гильдия целителей находится во Франции. Наверно, это сложилось исторически. В этом мире французы так же как и в моём прошлом мире славятся как изобретатели дикого количества ядов. Кровь у меня взяли. Но кровь у меня брала мадам Помфри. Иглой из вены. Всё стерильно с минимумом болевых ощущений. Нашу кровь мы заправили в самозаполняющиеся перья. Каждый в своё, разумеется.

Сам ритуал не произвёл на меня особого впечатления. Гоблины дали пергамент. Мадам Помфри написала свои обязательства в отношении меня своей кровью. В ответ я написал свои обязательства по отношению к учителю. Гоблин пафосно разорвал контракт пополам. Ровненько так разорвал. Та часть свитка, на котором писала мадам Помфри, превратилась в серебряный браслет, который теперь висит на моём запястье. Моя часть контракта, так же в виде серебряного браслета, теперь висит на запястье мадам Помфри. Я так и не понял, как они это сделали. Может изначально свиток состоял из двух серебряных браслетов, временно превращённые в свиток? Нужно будет уточнить этот момент.

К вопросу об оплате. За то, что родители Гарри Поттера пожертвовали своими жизнями, сражаясь за свободу рядовых волшебников, меня бесплатно никто учить не будет. Двадцать тысяч галлеонов. Двадцать! Мать их! Тысяч! Золотых кругляшей! И это недорого. Средняя цена за обучение составляет в размере восьмидесяти тысяч, мать их! И вновь это не много. Во всяком случае после обучения в течение пяти лет эти деньги отбить весьма реально. Так что двадцатку золотых «косых» взяли с меня чисто символически.

Чисто символически на стол положили эту охренительную кучу золотых монет. Мою кучу золотых монет! Чисто символически француз отделил тридцать процентов. Чисто символически он пересчитал золотые монеты. И вот я смотрю, как одну куча золота, и опять мать их, символически уносят по направлению к сейфу мадам Помфри. А другую, пусть и менее внушительную кучку золота, француз ссыпает в свой мешочек. И всё это на моих глазах! В обмен на эту охренительную кучу золота француз выдал два кольца. Серебряное — мадам Помфри. Бронзовое?! — мне.

Вот стою, держу бронзовое колечко, как символ того, что я вступил в гильдию целителей в статусе ученика. А ещё я вспоминаю гору золота, которое СИМВОЛИЧЕСКИ, МАТЬ ИХ! унесли от меня. И ощущение, что мне плюнули в лицо. Ну, или ощущение, что я стал лохом. Ощущение, что в моём прошлом мире успел прочувствовать на своей шкуре каждый россиянин.

Мадам Помфри настояла на том, что в процессе взятия меня в ученики, я параллельно вступил в гильдию целителей. Пусть у них я буду числиться в статусе ученика, но всё же. Если бы не гильдия целителей, то моё обучение было бы в разы дешевле. Собственно из-за процента, который я отстегнул гильдии за вступление в неё, я был вынужден заплатить учителю двадцать тысяч галлеонов. За меньшие деньги гильдия даже бы не почесалась.

Кстати, как просветила меня мадам Помфри, помимо гильдии целителей есть и другие гильдии. В том числе и гильдия зельеваров, где можно получить титул мастера. Собственно, там его Снейп и получил. Но если рядом со Снейпом поставить столь же талантливого зельевара, но от гильдии целителей, то статус Снейпа будет несколько ниже, так как целители считаются специалистами более широкого профиля.

Отсюда вопрос. На кой ляд я вообще связался с этими гильдиями? Ответ банален. Запрет на различные области магии из-за Второй Мировой войны. К примеру — магия крови. Согласен, магию крови вполне можно приравнять к ядерной энергии. Здесь действительно нужен контроль. Контроль, а не запрет. Но на волне послевоенного страха и разрухи магию крови запретили. Вообще — всю. И тут чиновникам напомнили, что целители в высших зельях часто используется кровь того, кому варят зелья. Это позволяет настроить зелье на персонального больного. Зелье становиться мощнее, эффективнее и с наименьшими побочными свойствами. По-другому их просто не сваришь. Но добавление крови приравнивает зелье к магии крови. А магия крови запрещена. Но если перед волшебником становится выбор — нарушить закон, но спасти жену или сына, то ответ будет очевиден. А если придут арестовывать такого волшебника, которого судьба прижала к стенке, так он сопротивляясь и убить может. Да и чиновники время от времени болеют. Но закон был принят. А потому в закон внесли поправку. Членам гильдии разрешено варить запрещённые зелья, но лишь в том случае, если заказ зельевару идёт от самой гильдии. Другими словами Невилл не может попросить меня сварить запрещённое зелье. Но он может сделать заказ в гильдию целителей. Может даже указать пожелание, чтобы зелье сварил именно я. Дальше гильдия выставляет заказ Невилла на своей доске объявлений. Желающий заработать член гильдии может взять заказ. А получив плату, зельевар отстёгивает гильдии тридцать процентов. То есть гильдия получает деньги как посредник. Гильдия берёт слишком большой процент? А вот и нет.

Гильдия служит гарантом, что целителя не тронут чиновники и авроры из-за запрещённых ингредиентов, что мастер использует в своих зельях. Но если целитель, не согласовав и не «отстегнув» процент гильдии, нарушит закон, гильдия сама удавит придурка за то, что запятнал их репутацию. По мне, так это правильно.

Нет нужных ингредиентов? Гильдия поможет с их поиском.

Гильдия служит гарантом качества и того, что запрещённое зелье, которое сварит зельевар, не отравит заказчика.

Гильдия служит гарантом, что заказчик выплатит деньги за сваренное зелье или за лечение в полном объёме.

У целителя или зельевара не хватает знаний? Не вопрос. Шикарная библиотека в полном распоряжении лекаря. И там есть всё. В прямом смысле этого слова. Магия крови, рецепты запрещённых зелий, ритуалы, кабалистика, даже некромантия. Всё, что может помочь в излечении болезни и спасении жизни.

Вот на последний пункт мне и указала мадам Помфри. Если мне придётся сделать ноги из Англии, то библиотека гильдии поможет мне продолжить самосовершенствоваться.

Последние мои сомнения развеяло бронзовое кольцо. Оказывается, в гильдии оно вроде пропуска. Там нет данных, как в паспорте. Только сложные чары опознавания, говорящие, что носитель данного кольца — свой. А учитывая, что кольцо привязывается кровью, посторонний воспользоваться им не сможет. Так что в случае моего внезапного побега, мне будет где продолжить образование.

После окончания ритуала по обретению мной учителя в лице мадам Помфри, и отъёма денег для вступления в гильдию целителей, за меня взялась профессор Бабблинг. Ритуал повторился. Я обрёл второго учителя, и вступил в гильдию мастеров чар, о чём мне пафосно сообщил немец, что представлял данную гильдию. Ещё минус двадцать тысяч, и я готов на стенку лезть. Хотя, знания за спиной не носить, а в могилу деньги не унести. Так что уж лучше пусть они достанутся гильдиям и учителям, которые хоть что-то делают, а не просиживающим штаны в кабинетах чиновникам, которые размышляют на досуге: «Как бы ещё содрать денюшку с неблагодарных граждан».

В свой первый день в Хогвартсе за столом Слизерина я поднял тему некромантии. Мадам Помфри это услышала и запомнила. И вот, когда мы говорили о моих планах стать целителем, мадам Помфри поинтересовалась моими планами относительно некромантии. Типа, магия жизни, и магия смерти — это как то не вяжется. Как я понял, она просто поинтересовалась для галочки. На что с ходу получила от меня замечание, что в теле человека постоянно рождаются и умирают дикое количество клеток. И вроде ничего. Живём, дышим и даже гадим. Моё же мнение такое: «Если целитель может привести в порядок тело, то некромант в этот момент может не дать убежать душе».

А вот когда я задал вопрос о том, есть ли в магическом мире такое понятие как «чёрный целитель», мадам Помфри напряглась, и попросила мне рассказать, что я имею в виду. Выслушав мои объяснения, мадам Помфри долго смотрела на меня. Прямо как профессор Флитвик, когда я положил перед ним два моих амулета для обогрева тела. А потом выдала.

Да, тёмные целители существуют, но это, как говорится, штучный товар. Из того, что она знает, в одном волшебнике должны совпасть очень много разных факторов. А долго она думала потому, что я как раз и попадаю под эти параметры. Во всяком случае под те, что ей известны. Некроманты у меня в предках были — это факт. Целебные зелья мне так же даются, а для потомственного некроманта это редкость. Причём, я варю неплохие зелья. Правда, энергией смерти я ещё не пробовал пользоваться.

Ходят слухи, что ряды тёмных целителей в гильдии давно не пополнялись, так как большая часть родов, которые имели наследственность в некромантии, были уничтожены во время Второй Мировой войны. А учитывая то, что тёмный целитель, это фактически философский камень на ножках, их личности засекречены, и информация о них охраняется гильдией не хуже золотого запаса.

Да, по закону, человеческие жертвоприношения запрещены, но в любом правиле есть исключения. Для себя я решил, что с этим запретом ситуация как в России. Чиновники пишут законы не для себя, а для «черни». Не следует путать тёплое с мягким, что они неоднократно доказывали всем на протяжении всей своей истории.

Но был очень серьёзный минус. Чёрного целителя, перед началом его обучения, гильдия окутывает таким количеством клятв, ограничений и обетов, что нужно сто раз подумать, прежде чем решить, стоит ли с этим связываться, или нет. Но как перспектива на будущее — нужно взять на заметку.

Когда я вышел из банка я посмотрел на два браслета на моём запястье и на два бронзовых кольца. При мысли о той небольшой горке золота, что осталась в моём сейфе, мне стало дурно.

«Если душа Гарри вернётся из-за грани, он меня просто придушит. И будет прав. Нужно срочно увеличивать доход с зелий. Да и артефакты на продажу нужно начинать делать. Знать бы ещё, чтобы такого сделать, чтобы амулеты купили?!»

* * *

Закончив наши дела в банке, профессора умотали по своим делам. Я же решил снять номер в Дырявом Котле.

Я не знаю, почему канонный Гарри на рождественские каникулы остался в замке. Нет, я понимаю, почему он не хотел ехать к Дурслям. Но в отличие от него я не хочу упустить возможность посмотреть на Косой переулок в момент рождественских каникул. Чем, собственно, я и занимался эту неделю. Была идея под мантией-невидимкой слетать на какой нибудь курорт. Но здраво взвесив все за и против, я отказался от этой идеи. С обогревом у меня проблем нет. Жильё, в принципе это тоже не проблема. Тем более, что, используя руны, я могу обойтись без волшебной палочки. Но! Строить маленькую хижину из подручных средств я буду на протяжение всего времени отпущенное мне на отдых. Или ютиться в маленькой самодельной палатке. Но живя у Дурслей я понял важность такой вещи, как комфорт. Да и разгуливающий одинокий одиннадцатилетний мальчик-иностранец… нет, подожду до следующего года. А до этого времени следует подумать о создании палатки с расширенным пространством. Да и о защите временного жилья следует подумать более основательно. Ведь вампиры и оборотни — не самые опасные представители враждебных для мага существ, что населяют магический мир.

По-правде говоря вылазку из Хогвартса я планировал в первую очередь из-за литературы, связанной с лечением глаз от близорукости. Я даже хотел под видом написания реферата зайти в больницу к какому нибудь хирургу и узнать, где можно найти необходимую литературу. Но раз уж я теперь состою в гильдии целителей, то теперь нужно потрясти мадам Помфри на эту тему. Кстати. Глаза в своём внутреннем мире я полностью прорисовал. Но помня, как я выглядел при поступлении в Хогвартс, решил не спешить. Глаза — не мышцы. Думаю, экспериментировать следует под наблюдением мадам Помфри. Благо, нужный пункт в нашем договоре о неразглашении информации обо мне, у нас прописан. Так что можно смело просить у мадам Помфри достать мне нужную литературу относительно строения глаз и способов их лечения.

На третий день каникул прилетал филин Драко. Я очень удивился, что вместо филина не прилетел павлин. Хотя филин не очень от него отличался. Какая-то экзотическая порода. И где только взял? Излучая пафос филин вручил мне приглашение в Малфой-мэнор. Сославшись на сильную занятость, вежливо отказался. Однако я купил для Драко историческую энциклопедию стрелкового оружия с фотографиями и описания к ним. Думаю, ему будет интересно. Его два оруженосца так же не были забыты. Каждому из них я купил книгу по бодибилдингу.

Долго думал о том, чем отдариться пуффендуйцам. От идеи сделать им простенький магический амулет, с полезной функцией, отказался. Как вспомню, сколько денег я потратил, так сразу в дрожь бросает. Подарить же коробку конфет и рождественскую открытку — как то слишком банально. Благо, я задумался об этом ещё до начала каникул. Для наших девчонок с пуффендуя я приготовил косметический набор. Как для волос, так и для кожи. Причём, в двойном варианте. Один для них, второй для их мам. Это — типа рекламная акция. Думаю, после этого мои товары будут более востребованы. Гермиону и её маму я так же снабдил праздничным набором. А вот над тем, что подарить нашим пацанам, я долго ломал голову. Пока меня не озарило. Что всегда будет интересно для мужской части человечества, вне зависимости от возраста и времени? Холодное оружие! Его хищный и опасный вид всегда притягивал наше внимание. А потому решил остановиться на кортике. Лёгкий, при должном исполнении красивый и компактный. Им и пырнуть недруга можно, и карандаш заточить. Ментальную матрицу кортика, с орнаментом из бронзы на лезвии и бронзовым телом барсука на рукояти, я сформировал ещё в Хогвартсе. Но там была проблема с металлом. В городе найти нужный металл мне не составило труда. А благодаря ментальной матрице в течение дня я наклепал нужное количество кортиков. Правда, пришлось раскошелиться на накопители из горного хрусталя. А вот для того, чтобы зачаровать кортики соответствующими рунами на крепость и остроту, у меня ушло два дня. И то лишь потому, что я работал без надрыва. Можно было бы сделать подобное и для других факультетов с символикой их домов. Но тогда помимо мальчишек нужно было бы и девчонок обеспечить косметикой. Ибо нет более страшного врага, чем обиженная женщина. Ну, разве что брошенная. А то, что у нас в Хогвартсе учатся не женщины, а девочки и девушки, меня отнюдь не успокаивает. Девчата вполне могут компенсировать опыт своих мамаш своим количеством. Минуточку, а ведь они могут и посоветоваться со своими мамами об одариванию различной гадостью ближнего своего… бр-р-р-р!

Если металл на кортики я смог получить бесплатно, всего то и нужно было ночью пробраться на свалку машин, то вот ингредиенты для зелий стоят денег. Так что я решил ограничиться лишь своим факультетом. А остальные пусть завидуют.

Рассматривая готовые кортики, я задумался. Помнится, в прошлом мире моя мать рассказывала. Когда она работала в ателье, к ним пришла очень проблемная клиентка. Всё ей не этак, всё ей не так. Её долго передавали от одной мастерицы к другой. В конце концов там весь отдел волчицами взвыл. Не хотели её брать ни за какие деньги. Вот моя мать и взяла её. То, как клиентка измывалась над моей матерью, разговор отдельный. Но мать заказ выполнила. Так клиентка рассказала об этом своему брату, который сидел в тюрьме. Причём она знала о своём «непростом» характере. Как знал о нём и её брат. Вот клиентка и попросила совета у брата о подарке для портнихи, за её безграничное терпение. Зэки в тюрьме выточили финку и передали её на волю. Вот эту финку моей матери и преподнесли в качестве подарка и извинений. Красивая и удобная такая финка. Моя мать ею потом мелки точила, чтобы выкройки чертить.

Воспоминание из прошлого мира и дало мне идею, что кортик — это тоже может быть универсальной вещью не только для мужиков. Да и в древности была мода, когда дамы носили тонкие изящные кинжалы на поясе. Главное, чтобы на них камешки и брюлики поблёскивали.

Спустя ещё два дня для женской части нашего факультета также были подготовлены более тонкие и изящные кортики. Бриллиантов у меня не было. А сделать сверкающие огранённые камешки из разноцветного стекла для меня не проблема. Всего лишь накладывай ментальную матрицу нужной формы на стекло и подавай магию в руны.

В результате вещь получилась хоть и относительно дешевая, но красивая. Видно, что сделано от души. Следуя своему правилу — «Делай хорошо, или не делай вообще», купил женские пояса, и закрепил к ним цепочкой кортики с таким расчётом, чтобы ножны можно было отделить от пояса. Не знаю, как кому, а мне всегда нравились женщины с оружием. А как представил, что наши девчонки наденут пояски с кортиком, у меня чуть слюна не потекла. Странно, вроде для буйства гормонов ещё рано. Словом, воображаемая картинка девчонки с моим кортиком на поясе мне понравилась. А уж что девчата будут с ними делать, точить карандаши, или угрожать своим парням отрезать чего лишнего, если начнут бегать налево, дело их.

* * *

-Отец, кто он?

-Все называют его — Старик.

-И сколько же ему лет?

-Выглядит на восемьдесят. Но ему больше. В Лютном переулке он известен как специалист по тёмным артефактам. Это очень и очень дорогой специалист. Его никто не смеет трогать. Ни авроры, ни даже Тёмный Лорд. Кто-то шёпотом и с оглядкой говорит, что он некромант. Те, кто осмелился перейти ему дорогу, бесследно исчезли. Жаль, что ты не познакомился с ним до того, как впервые встретился с Гарри Поттером. Хотя, с другой стороны хорошо, что ты познакомишься с ним после того, как Гарри Поттер преподал тебе урок, а мне напомнил, что в нашем мире часто то, что мы видим, вовсе не является тем, чем нам кажется.

Дойдя до нужного здания, Люциус сказал:

-Войти сюда могут лишь те, кому Старик дал допуск. В силу чар, что он наложил на это место, у меня есть право провести сюда лишь одного гостя. Остальные волшебники просто не видят это место. Впервые я собираюсь воспользоваться своим правом. Больше у меня такого права не будет. Постарайся произвести на Старика положительное впечатление.

Открывая двери в магазин, Драко не услышал привычного звона колокольчика. Вместо магазина Драко с отцом оказался в мастерской артефактора. Вдоль стен на полочках лежали амулеты, заготовки к ним, ювелирные украшения и книги. Много-много книг. У противоположной стены стоял массивный стол, на котором был разложен инструмент непонятного назначения. За столом сидел старый волшебник с взлохмаченными волосами. На нём была потрёпанная одежда, но Драко теперь знал насколько обманчива может быть внешность.

Тем временем волшебник увлечённо копался в механизме настенных часов, совершенно не замечая гостей. Люциус тем временем сохранял вежливое молчание. Но вот старый волшебник оторвался от механизма и, подняв глаза, холодно посмотрел на гостей. На его лице появилась улыбка, но его глаза по-прежнему были холодными.

-Люциус, вырос и возмужал.

-Здравствуй, Старик. Давно не виделись.

-Это точно. А это?

-Позволь представить моего сына и наследника Драко Малфоя.

Целую минуту Старик рассматривал Драко. И вот он заговорил голосом полным разочарования:

-Наслышан.

Всего одно слово, но этим словом было сказано всё. У Драко появилось ощущение, что его облили помоями.

-Молодость, — ёмко сказал Люциус.

-Я заметил, — проницательно съязвил Старик.

-Он извинился.

-Да неужели, — проскрипел Старик, внимательно глядя на Драко. — Сейчас догадаюсь, Поттер принял извинения.

Старик явно начал терять интерес к разговору, но по его взгляду Драко понял, что обращаются к нему. Следовательно, ему и отвечать.

-Нет, — ответил Драко, — он не простил. Но он услышал мои извинения.

-Вот как? — В глазах старика вновь начал появляться интерес. — Как думаешь, когда этот Поттер тебя простит?

-Никогда. Эта ошибка из разряда тех, за которую придётся расплачиваться всю свою жизнь.

-Вижу, ты не безнадёжен, раз понимаешь это. Как не безнадежен и Гарри Поттер, раз понимает, что есть оскорбления, которые смываются лишь кровью. Очень большой кровью, — жёстко закончил Старик. — Люциус, ты по делу, или просто навестить старика?

-Скорее, развлечь. На днях у меня, точнее, у моего сына появились интересные амулеты. Думаю, тебе будет интересно посмотреть на них. Если это пустышка, я заплачу за потраченное тобой время. Но если они тебя заинтересуют, то ты расскажешь мне о них всё!

-Наглец! — Довольно усмехнулся Старик. — В прошлый раз ты развеселил меня. Посмотрим, получится ли у тебя это и на этот раз. Давай, показывай, что там у тебя.

* * *

-Очень интересно, — сказал волшебник, изучая амулеты под сильной лупой. Третьей по счёту. Две предыдущие он уже отложил.

-Я уже видел подобное. Но те амулеты были из седой древности. То, что вы принесли — это новодел. Но до чего же подозрительно тонкая работа. Давно я такого не видел. Неужто кому-то удалось воскресить старое искусство? Так, а что у нас тут? — Волшебник провёл над амулетом палочкой, и замер. Вот он ещё раз провёл над амулетом палочкой, и задумчиво посмотрел на лорда Малфоя.

-Что-то не так? — Спросил Люциус.

Но старый артефактор всё так же молча смотрел на Малфоя. Вот он встал и, обойдя лорда, запер дверь, закрыл окна занавеской и вернулся к столу. Но сесть за него он не спешил. Вновь задумавшись, он обернулся, и внимательно посмотрел на лорда Малфоя. Вот он выразительно глянул на его сына, и вновь на лорда.

Люциус всё понял, и положил ладонь на плечо сына. Старый артефактор кивнул. Лорд Малфой дал понять, что за своего сына он ручается своей головой. Понял это и Драко, как и то, что дальше их троих знания о словах и действиях старого артефактора никуда уйти не должны. Даже к матери.

-Я верю вам, — сказал артефактор, но Драко чётко услышал в них нотки угрозы.

Вот артефактор ушёл в подсобку. Спустя десять минут он вышел, неся в руках артефакт, чем-то похожий на проявитель врагов. В этот момент Драко едва не вскрикнул от того, с какой силой отец сжал его плечо. Люциус был напряжён, удивлён, и даже напуган. Он узнал артефакт, что в данный момент Старик держит в своих руках. От артефакта тянуло тьмой. Круглое мутное стекло, вставленное в костяную оправу, которая в свою очередь была исписана незнакомыми рунами. Попытавшись рассмотреть руны, Драко почувствовал лёгкое головокружение, и тут же оторвал свой взгляд от артефакта.

Сам же старик злобно посмотрел как на лорда Малфоя, так и на его сына. Его взгляд ясно дал понять, что данный артефакт он ставит выше своей жизни. И уж тем более выше жизни его клиентов.

Вот он достал узкий стилет и, сжав его лезвие в кулаке, рывком вырвал лезвие. Снизу кулака появились первые капельки крови. Взяв окровавленной рукой за костяную раму артефакта, старик склонился с ним над амулетами, что принесли его гости, и стал рассматривать их сквозь мутное стекло. По мере того, как кровь впитывалась в костяную раму артефакта, стекло становилось более прозрачным. Удовлетворённо кивнув, старик с трудом разжал пальцы. Залечив ладонь и выпив пару зелий, старик унёс артефакт.

Вот спустя десять минут старик вернулся и, усевшись за стол, требовательно посмотрел на лорда Малфоя:

-Кто этот мастер? — Спросил старик.

На лице Люциуса появилась лёгкая улыбка.

-С чего ты взял, что это мастер? Может, эти амулеты сделал студент первокурсник.

Услышав это у старика удивлённо поднялись брови. Вот он откинул назад голову и засмеялся. Засмеялся так, что из его глаз брызнули слёзы. Его смех был похож на смех безумца, который столь же внезапно прекратился, как и начался.

-Смешно, — неожиданно холодно сказал Старик. — Значит, они всё же выбили у Кляйна подробности ритуала. Выбили, но воспользоваться не успели. Либо, они просто поубивали друг-друга. Отсюда вывод. Тот, кто сделал эти амулеты, либо нашёл записи Кляйна, либо разработал свой собственный ритуал. Раз эти амулеты принёс не ты, Люциус, а твой сын, значит… он учится в Хогвартсе. Скорее всего на старших курсах. Скорее всего это слизеринец. Иначе тебя, Люциус, тут бы не было. Да, вне всяких сомнений он с факультета Слизерина. Он случайно нашёл нужный ритуал в дневнике предка и провёл его над собой. Это студент с четвёртого курса или выше. Возможно, выпускник. Но как истинный слизеринец он знает, к кому следует обратиться. Учитывая то, как улыбается Драко, я прав! У кого достаточно влияния, связи, и самое главное мозгов, чтобы информация не ушла дальше его семьи? Вот он и обратился к Драко. Весьма умно.

-Драко, это твоё дело, так что решать тебе, — сказал Люциус.

Драко сориентировался мгновенно. Уж тому, как важна информация, он хорошо усвоил от своего отца. А потому он сказал:

-Волшебник, что дал мне эти два амулета, не давал мне право раскрывать его имени. Но если он Вам интересен, я поговорю с ним.

Старик одобрительно кивнул:

-Вижу, ты не безнадёжен. Можешь считать, что ты прошёл экзамен, и с тобой можно иметь дело. Услуга за услугу, парень. Я даю тебе расклад об этих амулетах и кое-что из истории, чтобы ты понял всю серьёзность ситуации. А в ответ ты передашь создателю этих амулетов моё письмо. Как тебе?

-Согласен.

-Значит, договорились. Тогда слушай внимательно. Есть легенда об одном артефакторе, которого звали Кляйн. Как ты понимаешь из имени, жил он на территории нынешней Австрии. Внешне он соответствовал своему имени, и был очень маленького роста. Но его рост компенсировало его очень раздутое самомнение, на которое у него были некоторые основания. В артефакторике он был очень талантлив. Но Кляйн жил во времена рассвета магического искусства, и конкуренция среди специалистов была очень велика. Кляйн же был очень молод и, несмотря на его талант, у него не было той репутации и клиентуры, что зарабатывается десятилетиями. Но Кляйн не хотел ждать, несмотря на то, что его мастерство не дотягивало до маститых артефакторов, которых в его время было более, чем достаточно.

Но вот однажды Кляйн объявил, что нашёл способ, как с помощью ритуала стать величайшим артефактором всех времён и народов. Все решили, что это неуклюжий рекламный ход. И вот тогда Кляйн решил провести над собой некий ритуал, который сам разработал. Да, Люциус, окружающие наградили Кляйна такой же снисходительной улыбкой, какая сейчас на твоём лице. Уверен, что они думали о нём так же, как сейчас думаешь ты и я, когда впервые услышал эту историю. Но вот какая штука. У Кляйна получилось. Никто не знает, что он с собой сделал, но у него получилось. В его руках даже самые простые амулеты превращались в шедевры, которые работают и по сей день. А потому не удивительно, что другие артефакторы решили «попросить» Кляйна поделиться ритуалом. Разумеется за большое человеческое спасибо. Спустя несколько дней мёртвое тело Кляйна, со следами пыток, было найдено. До сегодняшнего дня я был уверен, что «просители» не смогли «уговорить» Кляйна поделиться подробностями ритуала. А если и смогли, то не смогли или не успели им воспользоваться.

Люциус поднял ладонь, останавливая артефактора:

-Старик, с чего ты решил, что…

-Однажды, когда я был молод, мне посчастливилось увидеть один из амулетов Кляйна. Мой учитель и наставник показал мне его, чтобы я не зазнавался, и знал, к каким вершинам мне предстоит стремиться. Более того, мой учитель научил меня как определить работу Кляйна. И за эту науку я ему пожизненно благодарен. То, что вы мне принесли, немного не дотягивает до работ Кляйна. Но лишь немного. Уверен, что тот, кто создал это, скоро догонит Кляйна. Дайте эти амулеты любому артефактору, и он скажет, что это очень хорошая работа. Но они просто не знают на что следует смотреть. Они не знают того, почему произведения Кляйна исправно работают спустя тысячу лет.

-Вот как? — Люциус поднял свою бровь. — И почему же?

Старик подошёл к Люциусу и Драко. Слегка наклонившись к ним, он прошептал:

-Потому что тот, кто сделал эти два амулета, он как и Кляйн для создания рун использует свою душу. — Старик вернулся и вновь сел за свой стол. — Пока что артефакторы не знают о возможностях вашего друга. Но рано или поздно они узнают. Среди моих собратьев по ремеслу немало горячих голов, для которого знание о создании рун такого качества равносильно знанию о создании философского камня для алхимика.

Кем бы он не был, Драко, ему нужен будет посредник, и он это понимает. Значит, мозги и чувство самосохранения у него присутствует. С таким осторожным волшебником можно иметь дело. Эти амулеты, это послание, а точнее, предложение не только мне, но и вам стать его посредниками. Лично я согласен.

* * *

Спустя час в кабинете Люциуса состоялся разговор между ним и его сыном.

-Отец, что скажешь?

-Давай представим, что у Поттера действительно проснулся талант к созданию уникальных артефактов. Разумеется, что тут нет никакого ритуала разработанного Кляйном. Но тогда откуда у Поттера такие таланты?

-Как насчёт Дамблдора?

-Дамблдор? — Люциус хотел осмеять это предположение, как внезапно запнулся. — Он какое-то время дружил с Гриндевальдом. Мог ли старик знать о его тайниках? И если знал, то что он мог вынуть из них?

-Так что мы будем делать?

-В том, что предложил Старик, есть смысл. Старик обеспечит Поттера нужной литературой и материалом. Так же он возьмёт на себя реализацию. Мы же будем посредниками Поттера, и служить дополнительной гарантией тайны его личности. Ореол таинственности мастера, создающего уникальные артефакты, может послужить дополнительной рекламой.

-Папа, я вот тут подумал. А что если пустить слух, что некий мастер открыл секрет этого Кляйна, и теперь создаёт шедевры? Эта информация позволит поднять цены на его артефакты сразу до небес. Ведь рано или поздно Поттер вырастет, и ему не будут нужны посредники. Да и вообще, кто посмеет тронуть героя магического мира. Он ведь Мальчик-который-выжил.

-А ведь ты прав, — Люциус с гордостью посмотрел на сына. — Но тогда тебе нужно будет убедить Поттера, что в данный момент ему без посредника не обойтись. В данный момент нужную литературу и клиентов он сможет найти лишь у Старика. Скажи Поттеру, что он может всего достичь сам, но на это уйдёт время. А если он согласиться с нашим планом, то он сможет зарабатывать золото уже в ближайшие дни. Минуту, Поттер же покинул Хогвартс. Думаю, следует пригласить его к нам на Рождество и переговорить с ним лично.

-Не думаю, что он согласится. Поттер знает, кем ты был во время последней войны. Он слишком осторожен. А я ему хоть и не враг, но и не друг. Крёстный предупреждал меня.

-Приглашение я ему всё равно вышлю. Откажется, его право. Тогда переговоры от имени нашей семьи придётся вести тебе.

-Уверен, отец, что два слизеринца смогут найти общий язык.

На что Люциус усмехнулся и сказал:

-Да, так даже будет лучше. Ты в силу своего возраста сможешь внушить Поттеру большее доверие, чем я. Да и деловые отношения, которые завязываются в детстве, нередко в будущем перерастают в крепкую дружбу. Уж поверь моему опыту.

-Крёстный?

-Да. А чтобы усилить доверие Поттера к нам, я даже знаю, что ему следует подарить на Рождество…

* * *

«Привет, Поттер. Поздравляю тебя с Рождеством! Жаль, что ты не приехал, нам с тобой было бы веселей. Но я тебя понимаю. Зная, как ты интересуешься артефактами и медициной я убедил отца снять копию с одной из наших родовых книг на эту тему. Уверен, что ты оценишь. Хоть это и против правил, но так как ты мой родственник, мы не слишком сильно нарушаем кодекс нашего рода. Так что прошу, постарайся сделать так, чтобы эта книга не попала в чужие руки. Эти знания должны остаться лишь в кругу нашей семьи. Ещё раз поздравляю тебя с Рождеством! Весёлых тебе праздников, слизеринец!

Драко Малфой.

П.С. У меня к тебе есть денежный разговор относительно амулетов, что ты мне передал. Но об этом при личной встрече. Весёлого Рождества!»

-Каков гусь, а! — Воскликнул я.

Разворачиваю подарок и рассматриваю содержание. В книге описаны амулеты, с помощью которых можно было лечить раны. В основном колюще-режущие. Типа, лекарский амулет для странствующего рыцаря. Особенность книги была в том, что в ней описывалось не только внешний вид амулетов, но и то, как их сделать. И вот тут я впервые увидел рунные цепочки, которые располагались не только в виде прямой линии, но и закрученные спиралью, и даже в клубок. Похоже, что их помещали в круглый драгоценный камень. Либо делали ювелирное украшение с таким расчётом, чтобы в неё можно было внедрить рунную цепочку нужной формы. С трудом оторвался от рунных цепочек, чтобы открыть поздравительную открытку от сиятельного Лорда Малфоя.

«Мистер Поттер. Наше знакомство было не очень удачным. И это полностью моя вина. Так же я и только я виноват в том, что случилось между Вами и моим сыном, Драко, в день вашего знакомства. Драко много рассказывает о Ваших успехах в области артефакторики. Должен признать, что дав изучить Ваши амулеты своему знакомому, был серьёзно удивлён. Если не сказать больше, потрясён. Отрадно видеть, что наследие Вашего рода не только не утеряно, но и приумножено. А потому, прошу принять от меня Рождественский подарок. Уверен, что Вы его оцените.

Зная о Вашей скромности, уверен, что у Вас появится желание отказаться от моего подарка. Но уверяю Вас, раз уж Вы для моей семьи являетесь родственником, то цена подарка в рамках приличия. Если у Вас возникнут вопросы, или у Вас появится время навестить нас на Рождественских каникулах, то мы будем рады принять Вас в нашем доме в любое удобное для Вас время.

П.С. Как Вам известно из рождественской открытки от моего сына, у нашей семьи есть к Вам некое предложение, которое будет выгодно как Вам, так и нам. Уверен, что Вы оцените выгоду, которую сможете получить. Желаю Вам весёлого Рождества.

Лорд Люциус Малфой.»

Разворачиваем такой внушительный ящичек, размером с хороший чемодан, и заглядываем во внутрь.

«Мать моя! Как сказал один киногерой: «Очешуеть!»»

Люциус разорился на большой набор артефактора. И дело даже не в цене. Хотя и в цене тоже, которая в размере просто ВАУ! Дело в том, что подобный набор очень тяжело найти. Да и делают такие наборы лишь на заказ, что также сказывается на цене. Учитывая, что артефакторика в Англии переживает не самые лучшие времена... на мой взгляд Люциус весьма толсто намекает на встречу. Причём, на встречу в ближайшие дни.

«Ты смотри, и от Нарциссы Малфой подарок с открыткой. Посмотрим, посмотрим…»

«Здравствуй, дорогой Гарри. Извини за столь фривольное обращение к тебе, но думаю, что на правах твоей родственницы я имею право на такое обращение. Позволь поздравить тебя с праздником и пожелать весёлого Рождества. А пока я высылаю тебе книгу, которая поможет тебе лучше узнать окружающих тебя волшебников. Уверена, что ознакомившись с содержанием этой книги у тебя появятся ко мне вопросы. А ещё больше у тебя появятся ко мне претензий. Если ты найдёшь в себе силы беспристрастно выслушать меня, я готова ответить на все твои вопросы. Ещё раз поздравляю тебя и желаю весёлого Рождества!

Нарцисса Малфой. Урождённая Блэк».

Разворачиваю упаковку подарка, и вижу книгу. Судя по названию и описанию, я держу самое полное собрание о семьях самых известных магов, их предков и их описания. В том числе и о том, кто кому приходится роднёй. Уж после такой книги и информации в ней сирота просто обязан примчаться впереди собственного визга к родне, и задать ей очень неудобные вопросы. И теперь преимущество Малфоев в том, что они к ним готовы.

Да они прямо таки орут во всё глотку и размахивают плакатами, завлекая меня к себе. И о том, что они родня, раскрыли, и о возможности заработать в моё ухо проорали. Обложили меня как волка флажками.

Ну, что же. Я всё равно собирался посетить Министерство Магии. Так почему бы не сделать это вместе с блистательным Люциусом Малфоем. Уверен, он не откажется сопроводить меня к нужному мне кабинету, дабы поднять свой авторитет.

Кто посеет ветер...

Сегодня от профессора Стебель прилетела сова с письмом. Она вернулась из деловой поездки, и сейчас находится в Хогвартсе. Если кто нибудь скажет, что у пуффендуйцев нет слизеринской коммерческой жилки, я рассмеюсь ему в лицо. Профессор Стебель поехала за границу, чтобы прикупить семена редких растений. Она могла поехать и летом, но она поехала сейчас. Как объяснила нам профессор — расчёт прост. У Стебель с данным продавцом хорошие и дружеские отношения. Если бы она закупалась у него летом, в лучшем случае она получила бы скидку. Сейчас Рождество. Следовательно, можно получить от друга подарок, который по цене будет ненамного уступать той сумме, что Стебель потратит на закупку семян. Справедливости ради нужно заметить, что Стебель тоже поехала не с пустыми руками. Так что хитрость — «коварство» присуща и пуффендуйцам.

Но в данный момент меня интересует только то, что профессор Стебель вернулась в Хогвартс, о чём она меня, по моей просьбе, и известила. Значит, пришло время воплощать в жизнь то, что я задумал.

В силу обстоятельств мы с семьёй Малфоев стали обращаться на ты. Драко, дядя Люциус и тётя Цисси. Причём, инициатором этого стал я, чем несколько обескуражил Малфоев. Люциус понял, что я предложил это не просто так. И никаких родственных чувств я к его семье не питаю. То, что это не просто так, он окончательно понял, когда я предложил ему развлечься походом в министерство магии. О причинах я сказал честно.

-Ещё в Хогвартсе я просил Сьюзен в своих письмах тёте, от моего имени, задать несколько уточняющих вопросов относительно моих опекунов. Вот за их ответами я и собираюсь отправиться в отдел магического правопорядка.

На этих словах Люциус и Драко сделали охотничью собачью стойку. Я же сделав вид, что ничего не заметил, продолжил:

-Но для этого мне нужны копии заявлений тех волшебников, кто хотел взять меня на воспитание.

Вот тут у Люциуса на лице появилась ядовитая улыбка:

-Не знаю, как остальные твои родственники, но Нарцисса от своего имени подавала прошение на опеку над тобой. Как ты понимаешь, ей было отказано.

-Из-за Вашей службы Тёмному Лорду? — Делаю пальцами кавычки.

-Да, — и Люциус виновато улыбается.

-Спасибо за честность.

-Гарри. Подобные документы так быстро не делаются. Дай мне день, и завтра ты получишь желаемое.

Пока Люциус подмазывал чиновников, я в Косой аллее делал свои дела. Найти юриста не составило проблем, как и оформить у него нужные заявления. Мне даже удалось провернуть это своими силами, без помощи и советов Люциуса. А вот в стенах министерства мне без проводника не обойтись. И Люциус для этого идеальная кандидатура.

Успев изучить меня, Драко буквально искрился от любопытства. Так что неудивительно, что он напросился с нами.

* * *

Выйдя из камина, я осмотрелся. Тем временем из камина вышел Драко и Люциус Малфой.

-Ну, как тебе? — Спросил Драко.

-Министерство явно на себе не экономит.

-Нам сюда, — сказал Люциус, и пошёл, точнее, прошествовал впереди нас.

-Лорд Малфой, — раздался голос клерка.

Малфой привычно кивнул, и положил свою волшебную палочку на весы. Секунду спустя автомат выплюнул бумажку.

-Вяз и сердечная жила дракона, — монотонно пробубнил клерк. — Цель Вашего визита?

-Я сопровождаю своего родственника, Гарри Поттера.

«Да-да. Сказанное только что, это моя идея».

-Тем временем клерк не знал, чему больше удивляться. Присутствию живой легенды в моём лице, присутствию рядом со мной Пожирателя Смерти, или тому, что данный Пожиратель Смерти является моим родственником.

-Отдел опекунства и отдел магического правопорядка, — сказал Люциус.

-Чего? — Не понял клерк.

Драко, понимая состояние клерка, злорадно хмыкнул.

-Я сказал, что цель нашего визита — отдел опекунства и отдел магического правопорядка, — повторил Люциус.

-А, да-да, конечно. Вот Ваш значок. Мистер Поттер. Прошу Вашу палочку.

Процедура взвешивания повторилось, и выплюнутый кусок бумажки с данными моей палочки была наколота на спицу. Через туже процедуру прошёл и Драко. Развернувшись, мы направились к лифту. Поднявшись на нужный этаж, мы вошли в нужный кабинет.

-Лорд Малфой? Я ждал Вас. Всё готово. Прошу Вас. — Очередной клерк, худой, как щепка, и на вид лет сорока, был олицетворением самой почтительности.

-Не мне, а моему родственнику, Гарри Поттеру. Гарри?

Я делаю шаг, и смотрю, как у очередного клерка вытягивается лицо. Очевидно, что Люциус сохранил интригу относительно того, кому предназначались копии этих документов. Взгляд испуганного клерка метается с моего шрама на лбу на лорда Малфоя и обратно. Мельком глянул на Люциуса. По его лицу стало понятно, что происходящее стало его забавлять. Драко же светился, как начищенный самовар. Нужно будет обратить его внимание, что не следует так демонстрировать своё злорадство. Хотя, чего ещё ожидать от одиннадцатилетнего пацана?

-Мистер? — С намёком спрашиваю незнакомца.

-Джейкоп, мистер Поттер.

-Мистер Джейкоп. На днях мне стало известно, что в магическом мире у меня есть родственники. Не то, чтобы теперь мне это было важно, но всёже мне интересно узнать, кто нибудь из них желал взять надо мной опеку?

-Что? — От осознания происходящего у Джейкопа реально поплыли мозги. Стеклянные глаза и тупое выражение лица были тому доказательством.

Тут раздался голос Люциуса:

-Моему родственнику, Гарри, нужны копии заявлений, в которых родственники рода Поттеров претендуют на опеку над Гарри Поттером. Вчера мы говорили с Вами об этом.

-Да-да. Прошу Вас. Здесь всё, что Вы просили.

Беру протянутую серую папку, и открываю её. В ней сиротливо лежит один листок. Взяв его, я даже потряс его, в надежде, что несколько листов слиплись в один. Драко даже хихикнул на мои манипуляции. Не знаю, может со стороны мои действия действительно выглядят смешно. Но, увы. В папке лежало лишь одно заявление от имени Нарциссы Малфой, урождённой Блэк. Тупо смотря на лист заявления, потухшим голосом говорю:

-Это было бы смешно, если бы не было так грустно.

В верхнем левом углу, наискосок, словно плевок, красовалось слово: «Отклонено». А под ним размашистая подпись Дамблдора. С подозрением смотрю на Джейкопа.

-Мистер Джейкоп. Вы уверены, что больше не было заявлений об опекунстве на моё имя?

-Мистер Поттер, — Джейкоп виновато замялся, — понимаете, когда профессор Дамблдор объявил, что спрятал Вас в надёжном месте, все поняли, что просить право на опеку над Вами — бессмысленно.

Я ожидал этого, но всёже на меня накатило, и я омертвевшим голосом повторил:

-Бессмысленно. Драко, ты только послушай, как это звучит. Бес-смыс-лен-но. — По слогам протянул я. — Мистер Джейкоп, Вы даже не представляете, насколько точно вы назвали данную ситуацию. Решено! Я выбью это слово на надгробной плите моих родителей, чтобы мои потомки знали, что борьба и смерть Лили и Джеймса Поттеров была… бессмысленной.

«А под ней напишу год рождения и смерти Гарри Поттера».

На моё плечо легла ладонь Драко:

-Гарри, как ты?

-Пошли отсюда.

Я развернулся, и вышел из кабинета.

-Теперь к Амелии Боунс, — сказал я Люциусу, сжимая в руке папку с заявлением от Нарциссы.

* * *

-Не говорите, что я Поттер, — сказал я Люциусу.

Надев на голову шапку, и спрятав шрам, я вошёл в отдел магического правопорядка. Комната представляла собой просторное помещение, в котором стояло около двадцати столов. Авроры, в красных мантиях, не отвлекаясь, перебирали бумаги и писали отчёты.

-Мы можем Вам помочь? — Спросил один из следователей, при этом своим тоном явно давая понять, какую помощь он желает оказать пусть бывшему, но Пожирателю Смерти.

От заданного вопроса таким тоном все присутствующие подняли головы, и посмотрели на нас. Атмосфера в комнате мгновенно изменилась. Люциус и Драко явно почувствовали себя здесь не комфортно. Что, собственно, и не удивительно. Так что они мгновенно напряглись, и нацепили на себя маски высокомерия.

-Мой родственник, Гарри, желает поговорить с Амелией Боунс.

-Желает? — Ядовито усмехнулся следователь, явно нарываясь на скандал. — А ему назначено?

«А вот это нужно прекращать! Если вы, суки продажные, позволили Пожирателям Смерти откупиться, если вы волки позорные взяли с Люциуса деньги, так сядьте возле своей миски и не тявкайте. А если с вами не поделилось начальство, Люциуса это не касается. Он выразил желание — вы назначили цену. Он заплатил — вы взяли плату!»

Выхожу вперёд, и закрываю собой Люциуса.

-Я советую вести себя более уважительно, или у Вас какие-то претензии к лорду Малфою?

-У меня есть претензии не только к нему, но и к его друзьям.

-Какое совпадение. А у меня есть претензии ко всем вам. Я слышал, что многие Пожиратели Смерти откупились от Азкабана. И никто не скрывает, что все вы, и ваше начальство, радостно взяли у Пожирателей Смерти их кровавые деньги. И вот мне интересно, сколько они вам заплатили? Во сколько вы оценили жизни моих убитых родителей? По тому, как вы скалите зубы, вы оценили жизни моих убитых родителей не очень дорого. Так что взяв их кровавое золото, в моих глазах вы ничем не отличаетесь от Пожирателей Смерти.

-Да кто ты такой, сопляк, чтобы говорить мне такое?!

-Гарри Поттер!

В мёртвой тишине снимаю шапку, и поправляю волосы, обнажая шрам.

-Мистер Поттер, — высокая женщина поднялась из-за своего стола, — прошу Вас, сюда.

Вот только я по-прежнему стоял, и не двигался. Не двигался и Люциус, придерживая сына.

-Вы встали на моём пути, — прошипел я, стараясь выразить всё то отвращение, что я испытываю к продажной власти.

Брезгливо осмотрев меня с головы до ног, засранец хмыкнул, и отошёл на полшага. Но я по-прежнему не двинулся с места. Поднимаю руку, и в следующую секунду мою ладонь окутывают фиолетовые молнии.

-Мне Вас подвинуть?

-Сэм! Хватит! — Раздался командный голос Боунс.

Проводив подозрительным взглядом отошедшего засранца, я отправился к столу Боунс.

-Прошу, садитесь, — сказал она.

Я отрицательно покачал головой. Посмотрев на стул и на высоту письменного стола, решил не садиться. Не тот разговор, в результате которого я буду вынужден смотреть на Боунс снизу вверх. Я здесь и сейчас не проситель, а обвинитель. И в какой-то степени — каратель.

-Сьюзен много рассказывала о Вас, мисс Боунс. Так что если я и смогу от кого-то получить правдивый ответ, так это от Вас.

С этими словами я достаю из папки прошение об моей опеке от Нарциссы.

-Почему моему родственнику было отказано?

Боунс посмотрела на Люциуса, и я тут же отреагировал.

-Лорд Малфой был признан невиновным. Перед законом он чист. Или Вы хотите сказать, что Визенгамот во главе с Альбусом Дамблдором получили взятку, и продали лорду Малфою свободу?

-Я это не говорила! — Недовольно нахмурилась Боунс.

-Значит, «честное имя» лорда Малфоя полностью доказано Визенгамотом. Так что там с моим вопросом?

-Альбус Дамблдор передал Вас ближайшим родственникам, объяснив свои действия заботой о Вашей безопасности.

Показательно смотрю вокруг, словно спрашиваю, не ослышался ли я? Все молчат, и внимательно слушают. Что после моего триумфального появления в этом кабинете, не удивительно.

-Относительно моей безопасности мы поговорим чуть позже. Вы мне вот что скажите. Альбус Дамблдор имел право самовольно отдать меня, сына потомственных волшебников, в семью обычных людей?

-Мистер Поттер. Я понимаю Ваши чувства. Сьюзен писала в своих письмах о том, что Вам пришлось пережить…

Но я перебил её более громким голосом:

-Альбус Дамблдор имел право самовольно отдать меня, сына потомственных волшебников, в семью обычных людей?! Да или нет?!

-Да, имел.

-Так я и думал. Вы все так обрадовались тому, что Тёмный Лорд мёртв, что на волне эйфории просто позволили тому, кому вы полностью доверяете, разобраться с проблемным сиротой. И он разобрался, выбросив меня из волшебного мира.

-Мистер Поттер. Мы были уверены, что Альбус Дамблдор позаботится о Вашем будущем…

-В рабстве у маглов, оставив меня жить в чулане под лестницей, — закончил я за неё.

На этих словах из безразмерной сумки достаю и протягиваю ей рамку под фотографию, в которой было вставлено моё самое первое письмо из Хогвартса.

-Позвольте, я расскажу Вам о том, как я вижу ситуацию, в которой оказался. Много лет назад, во время очередного заседания, группа лордов решили назначить Альбуса Дамблдора на пост главы Визенгамота. Было голосование. Кто-то проголосовал «За». Кто-то проголосовал «Против». Тех, кто проголосовал «За», их было больше. В результате Альбус Дамблдор стал главой Визенгамота, где занимает это пост и по сей день.

Амелия Боунс кивнула.

-Раз Альбус Дамблдор и по сей день занимает пост главы Визенгамота, значит лорды, избравшие его на этот пост, довольны его действиями.

Амелия Боунс вновь кивнула.

-А раз эти лорды, наделили Альбуса Дамблдора такой властью, и раз они и по сей день довольные его действиями, значит, они несут ответственность за него. Ведь это лорды назначили Альбуса Дамблдора главой Визенгамота.

-К чему Вы ведёте, мистер Поттер?

Альбус Дамблдор отдал меня в рабство, где я прожил эти десять лет. А работорговля во всех его проявлениях — это противозаконное действие. Ответственность за моё рабство несёт не только Альбус Дамблдор, но и лорды, что назначили его на пост главы Визенгамота. Раз лорды, что выбрали Дамблдора главой Визенгамота, дали ему право отдать меня в рабство и согласились с его действиями, то они такие же преступники, как и Альбус Дамблдор. А потому, — протягиваю Амелии Боунс заявление, составленное и заверенное нотариусом, — я выдвигаю обвинение против Альбуса Дамблдора, Вернона Дурсля, Петуньи Дурль, и тех лордов, что назначили Альбуса Дамблдора на пост главы Визенгамота. Я требую возбудить против них уголовное дело по статье — работорговля. Прошу в присутствии лорда Малфоя ознакомиться с моим заявлением и выдать мне его копию с записью о его принятии.

У Амелии Боунс вытянулось лицо. На счёт Люциуса и Драко не знаю, я на них не смотрел.

-Вы…Вы с ума сошли! — Выдохнула Боунс.

-Уверен, что мадам Помфри с Вами не согласится. Далее, Антиох Певерелл был хозяином легендарного ныне артефакта, известный как Бузиновая палочка. После убийства Антиоха Певерелла и самоубийства его брата Кадма Певерелла, всё движимое и недвижимое имущество по закону перешло к их младшему брату Игнотусу Певереллу. В связи с тем, что у старших братьев не было наследников, Игнотиус Певерелл стал единственным законным хозяином всех семейных артефактов, в том числе и украденных Бузиновой палочки и Воскрешающего камня. Особо хочу отметить, что несмотря на кражу, это не отменяет того факта, что Бузиновая палочка и Воскрешающий камень по закону принадлежат Игнотусу Певереллу. Как потомок Игнотуса Певерелла, я Гарри Поттер заявляю свои права на Бузиновую палочку, — протягиваю второе заявление, заверенное нотариусом, — которая в данный момент находится у Альбуса Дамблдора, и требую вернуть её законному владельцу в моём лице. В случае отказа Альбуса Дамблдора вернуть мне мой родовой артефакт, я требую возбудить против Альбуса Дамблдора уголовное дело по статье — хищение родовых артефактов. Прошу в присутствии лорда Малфоя ознакомиться с моим заявлением и выдать мне его копию с записью о его принятии.

Далее. В сентябре месяце в кабинете директора школы Хогвартс я потребовал от Альбуса Дамблдора вернуть мне мой родовой артефакт известный как Бузиновая палочка. После отказа, в присутствии профессора Снейпа и профессора МакГонагалл, со стороны Альбуса Дамблдора на меня было совершено нападение. После того, как я был обездвижен, ко мне было применено заклинание «Легилименция». — Протягиваю Боунс третье заявление. — Требую возбудить уголовное дело против Альбуса Дамблдора в связи с его нападением на меня, и применении ко мне заклинания «Легилименция». Прошу в присутствии лорда Малфоя ознакомиться с моим заявлением и выдать мне его копию с записью о его принятии.

Уверен, что профессор Снейп и профессор МакГонагалл подтвердят факт нападения на меня Альбуса Дамблдора. Так же уверен, что колдомедик школы Хогвартс мадам Помфри подтвердит факт, что после нападения со стороны Альбуса Дамблдора я провёл в Больничном крыле две недели. Так же я уверен, что мадам Помфри предоставит Вам полный отчёт о моём физическом состоянии на момент моего поступления в Хогвартс.

Ах, да. Чуть не забыл. — Протягиваю ещё одно заявление. — Я обвиняю Вернона Дурсля в покушении на убийство, а Петунию Дурсль, Дадли Дурсля и Альбуса Дамблдора в соучастии в покушении. В возрасте восьми лет Вернон Дурсль избили меня до полусмерти, и выкинул моё бессознательное тело в лесной овраг. Я с трудом добрался до автострады, где меня и нашли добрые люди. По дороге в больницу у меня несколько раз останавливалось сердце, и врачи с трудом смогли запустить его. Чтобы скрыть попытку моего убийства Дамблдор заблокировал мои воспоминания, но спустя год мне удалось восстановить их. Как я понимаю, воспоминания были стёрты всей семье Дурслей, что держали меня в рабстве.

Спустя год Дадли Дурсль и его друзья повторили попытку моего убийства, вновь избив меня до полусмерти. После того, как врачи в очередной раз вытащили меня из-за Грани, им была заблокирована память об этом событии. Так же была заблокирована память и полицейским, которые хотели арестовать Дурслей. А потому, — протягиваю очередное заявление, — Дадли Дурсль и его друзей, чьи имена вы сможете узнать у Дадли, я обвиняю в покушении на моё убийство. И вновь Альбус Дамблдор помог Дурслям выйти сухим из воды, что автоматически делает его соучастником в покушении на моё убийство. Прошу в присутствии лорда Малфоя ознакомиться с моим заявлением и выдать мне его копию с записью о его принятии. О ходе следствия прошу информировать моих адвокатов, координаты которых столь любезно предоставили мне гильдия целителей и гильдия мастеров рун. Вот их данные.

Протягиваю два листа пергамента, свёрнутые в трубочку. Пока Амелия Боунс разворачивала первый пергамент, внимательно слежу за её реакцией. То, что я ей дал, является уведомлением каждой из гильдий для Министерства Магической Англии в том, что я состою в их рядах в статусе ученика. И если у сотрудников министерства будут какие-то неудобные вопросы в отношении меня любимого, то вначале министерству следует обратиться в гильдию. Осознав написанное, взгляд Боунс метнулся к моей левой руке. Предвидя её реакцию, я поднял свою ладонь, и показал два кольца на пальцах. Отдёрнув рукав, я показал два серебряных браслета. Не знаю, что Боунс удивило больше, кольца гильдий, или ученические браслеты, но то, что теперь за моей спиной стоит реальная сила, для неё стало очевидно.

-Дамблдор прикрывал зверства Дурслей, чтобы я возненавидел маглов также сильно, как их возненавидел Волан-де-Морт. А потом в моей жизни должен был появиться великий светлый маг с доброй улыбкой, и коробкой лимонных долек в руках. И если бы я не восстановил свою память, то Дамблдору было бы достаточно проявить в отношении меня капельку доброты и сострадания. Его доброта на фоне зверств Дурслей была бы для меня сродни подарку судьбы. И сейчас я бы просто боготворил его, воспринимая каждое его слово как откровение.

Обернувшись, я посмотрел на «засранца», что стоял на моём пути.

-Сейчас, у вас есть возможность доказать мне, что у вас нет ничего общего с Пожирателями Смерти. Докажите мне, что мои родители сражались на правильной стороне. Докажите мне, что мои мама и папа не зря рисковали моей жизнью, борясь за вашу свободу. И уж тем более, что они не зря отдали свои жизни.

Сказав это, и получив копии моих заявлений, я направился к выходу. Теперь мои заявления нельзя будет случайно «потерять». А следствие дела нельзя будет затормозить. Также нельзя будет просто символически погрозить Дамблдору пальчиком. Гильдия будет следить за следствием весьма внимательно. Но внимательность гильдий будет зависеть от того, сколько я за это заплачу. Тем же адвокатам. А у меня, как говорят в народе: «Вариант первый — денег нет. Вариант второй — денег нет вообще. У меня сейчас первый вариант. Но очень скоро может наступить второй».

Самое главное, я дал понять как чиновникам, так и окружающим волшебникам, что если меня сбросит метла, если на меня нападёт оборотень, или если я случайно споткнусь на лестницах и, стукнувшись головой, забуду несколько лет своей жизни, то гильдии в этом обвинят не только Дамблдора и Визенгамот. Но и Министерство Магии Англии. Ведь отдел магического правопорядка находится в ведомстве министерства. Так что на момент моего ухода из министерства магии, лица Люциуса Малфоя, Амелии Боунс, и других волшебников, что слышали мои слова, были просто неописуемыми. Уверен, что если бы в тот момент мимо нас прошёл Волан-де-Морт, его бы никто даже не заметил.

* * *

Малфой мэнор.

В полном молчании мы вернулись в Малфой мэнор. Люциус сразу подошёл к барной стойке и, налив в стакан спиртное, не стесняясь залпом выпил его.

«В его проснувшиеся родственные чувства я не верю. Тут либо Люциус хотел на мне заработать, а моя выходка может поставить на мне крест, либо у него были ещё какие-то планы на меня. Но в тоже время он не может не оценить, какой я сегодня нанёс удар по репутации Дамблдора. Люциус просто не знает, как ему на это реагировать».

Вот он поставил стакан и, обернувшись, сказал:

-Гарри, ты либо очень храбр, либо необычайно глуп. Ты хоть представляешь, сколько врагов ты себе только что нажил?

Судя по внешнему виду Люциус был готов закричать на меня матом, и лишь прилагая титанические усилия он сдерживал буйство своих чувств.

-У меня не было выбора. Но зато теперь я чувствую себя более защищённым. — У Люциуса, на мои слова, вновь вытянулось лицо. — Учитывая, что мы теперь с вами деловые партнёры, думаю, вы имеете право на мои объяснения.

-Я тебя внимательно слушаю.

-Как тебе наверняка известно, дядя Люциус, в день моего приезда в Хогвартс, я в присутствии всех студентов и профессоров рассказал о своей жизни у Дурслей. — Люциус кивнул. — Я рассказал всё это практически Дамблдору и профессорам в лицо. — Люциус вновь кивнул. — Знаете, что после этого произошло? НИЧЕГО! — Рявкнул я, давая выход гневу. — Этой белобородой твари даже пальчиком не погрозили. А ведь то, в каком состоянии я приехал в Хогвартс видели не только студенты, но и их родители, что провожали своих детей в школу. И вновь все промолчали.

Целую неделю Дамблдор ждал реакцию магического общества. Но видя, что порицания не предвидится, взялся за меня более плотно. Не стесняясь профессора Снейпа и профессора МакГонагалл, он напал не меня и применил на мне заклинание «Легилименция». Я ещё могу понять профессора Снейпа. Во мне он видит моего отца. Детские обиды с возможностью отыграться на беззащитным ребёнком. Но МакГонагалл! Эта старая фанатичная сука! На её глазах студенту с её факультета фактически изнасиловали разум, а эта недотраханная тварь даже бровью не повела! А ведь это не первый раз, когда это старый педофил насиловал мой разум. Две недели я провёл в Больничном крыле. И вновь со стороны магического общества никакой реакции!

Когда мне было девять лет Дамблдор пытался превратить меня в своего верного фанатика. И для этого установил мне в подсознании ментальные закладки. Но я вовремя их обнаружил и уничтожил. Не будь я природным окклюментом, то сейчас перед вами сидел бы фанатик, безоговорочно верящий каждому слову Дамблдора, и целующего его задницу!

Понимал ли я то, насколько я рискую, когда во всеуслышание стал рассказывать о том, что со мной сотворил Дамблдор? О, да! Я понимал. Но я надеялся, что Дамблдор испугается публичного порицания и отстанет от меня. Но своим равнодушием и своим молчанием магический мир, фактически, расписался под разрешением для Дамблдора сделать со мной всё, что он пожелает.

Когда в сентябре, после последнего нападения Дамблдора, я вышел из Больничного крыла, тогда я понял, что мои слова — пусты. Мои слова для Дамблдора — они как пердёжь у старика. Да, воняет, неприятно и даже противно. Но это не смертельно и ненадолго.

Но теперь мои слова обрели юридическую силу. Сегодня я дал волшебникам последнюю возможность исправить то, что они натворили. И знаете, что самое приятное? Мне плевать, что решат волшебники. Призовут они Дамблдора к ответу, или равнодушно промолчат. Теперь, — показываю Люциусу два кольца, символизирующие членство в гильдии, — теперь я готов к любому вашему выбору.

Кстати, дядя Люциус. Если о том, что произошло в отделе магического правопорядка узнает пресса, я не буду против.

Люциус сверкнул глазами и кивнул.

-Должен признать, — задумчиво протянул он, — в твоих словах есть смысл. Но я по-прежнему считаю, что тебе не следовало настраивать против себя лордов Визенгамота.

-Только тех, кто проголосовал за Дамблдора. Я хочу столкнуть их лбами. А то получается как в поговорке: «У победы много отцов, и лишь поражение — сирота». Кроме того я уверен, что после такой подставы со стороны Дамблдора, многие лорды из тех, что проголосовали за него, теперь отвернуться от старика. А то нахватал должностей, и теперь не успевает выполнять свои обязанности так, как того следует.

-Хорошо сказано, — Люциус одобрительно кивнул. — Гарри, что ты собираешься делать теперь?

-На счёт амулетов… со Стариком я встречаться не хочу. Я вообще не хочу, чтобы он знал, кто я. Мне так будет спокойней. Заказы, литературу и материалы в школе, как мы и договаривались, я буду получать через Драко. Через него я буду отдавать готовую продукцию. Кстати. Нужно решить вопрос о способе связи. Старик, по сути, станет моим учителем. Посылка, это одно, а вот консультация… я слышал об сквозных зеркалах. Было бы неплохо найти литературу об их создании. Но можно обойтись блокнотами, связанные чарами подобия. Да, блокноты даже будут лучше. Ни к чему Старику знать мой голос.

-Сквозные зеркала стали редкостью, — задумчиво протянул Люциус.

-Значит, их можно хорошо и дорого продать.

-Я поговорю со Стариком. Что нибудь ещё?

-Да. Учитывая, что работать я буду в Хогвартсе в своей спальне, нужно найти способ, как не допустить туда домовых эльфов. Нужно что-то вроде защитного купола завязанного на портативные обелиски, которые можно расставить по углам комнаты. Следовательно, нужна информация о них, и как их делать. Разумеется, делать я их буду сам.

-Папа, — вмешался Драко, — через нашего домового эльфа можно будет передавать Гарри посылки от Старика. И никто не сможет узнать, от кого мы получаем готовые амулеты.

Люциус задумчиво посмотрел на сына:

-Блестящая идея, сын. Если Гарри установит защиту на свою комнату, но выдаст нам амулет-пропуск для нашего домового эльфа, это может сработать. Но Гарри, ты уверен что потянешь столь сложную и кропотливую работу?

-Не попробуешь, не узнаешь. Если не получится, будем искать иной способ защититься от всевидящего ока Дамблдора. Но в любом случае, я не хочу, чтобы Дамблдор с помощью домовых эльфов Хогвартса шпионил за мной.

-Думаешь, что после той бури, что ты поднял, Дамблдор останется директором школы?

-Волшебники наглядно дали мне понять, что им на всё плевать.

-Значит, решено! Гарри, что думаешь делать в данный момент?

-Свои дела я сделал. Всё моё, всегда со мной, — я хлопнул ладонью по сумке с расширенным пространством. — Пока меня не прибили сторонники или противники Дамблдора, вернусь в Хогвартс. Профессор Стебель уже там. Так что сами понимаете.

-Как думаешь добраться?

-Вызову «Ночной рыцарь», и на нём приеду в Хогсмит.

-У меня идея получше. Как член попечительского совета я имею право через камин переместиться в кабинет Дамблдора. — И видя моё кислое лицо, усмехнулся. — Поверь, это лучше, чем трястись в «Ночном рыцаре».

-Это спорный вопрос, дядя Люциус. Но твоё предложение принимается.

-Вот и договорились. Пока поболтайте, а я договорюсь с директором, чтобы он открыл нам проход.

Пока Люциус возился возле камина, Драко спросил:

-Гарри, ты сказал, что хочешь вернуться в Хогвартс, пока сторонники или противники Дамблдора тебя не прибили. Я понимаю, почему сторонники. Но почему противники?

Пожав плечами, ответил:

-Чтобы моё убийство свалить на Дамблдора. — При этом я боковым зрением заметил, что Люциус замер. Очевидно, что и у него появились подобные мысли. — Не факт, что это навредит Дамблдору. Дамблдор очень опытный и опасный политик. Он с радостью свалит моё убийство на Пожирателей Смерти. Так что от моей смерти он больше выиграет, чем проигрывает.

-Но ведь ты написал на него заявление. Да ещё и не одно.

-Драко, — скривился я. — Не будь таким наивным. Скажет, что семья Малфоев задурила мне голову, или даже заколдовала. Словом, я маленький запутавшийся мальчик, который попал под тлетворное влияние семьи Малфоев. Я прямо таки вижу, как Дамблдор в окружении элиты магического общества стоит над моей могилкой и благородно прощает меня, обещая наказать нехороших Малфоев.

В этот момент лицо Драко было просто неподражаемым.

«Надеюсь, теперь Люциус проследит за тем, чтобы сторонники Волан-де-Морта не свернули мою шею. В крайнем случае припугнёт их тем, что Тёмный Лорд будет недоволен тем, что меня грохнет кто-то, а не он самолично».

-Гарри, — Люциус задумчиво шёл от камина. — Дамблдора нет на месте.

На что я усмехнувшись, сказал:

-Уверен, ему же доложили его фанаты о плохом мне, и Дамблдор горным козликом ускакал в министерство.

-Похоже на то. Но я договорился с профессором МакГонагалл. Она откроет камин.

-Тогда вперёд.

* * *

-Гарри.

-Добрый вечер, профессор МакГонагалл.

-Лорд Малфой, профессор Дамблдор будет очень поздно.

-Я это уже понял. Прошу Вас позвать профессора Стебель.

-Разумеется.

Через минуту профессор Стебель вышла из вспыхнувшего камина.

Улыбаюсь профессору улыбкой Наруто — тридцать два зуба, не предел:

-Добрый вечер, профессор Стебель. Счастливого Рождества!

-И тебе счастливого Рождества, мой хороший!

-Счастливого Рождества, профессор Стебель, — сказал Люциус с полупоклоном.

-И Вам счастливого Рождества, — несколько удивлённо ответила Стебель.

-Спасибо Вам, что заботитесь о Гарри. Если Вам что нибудь понадобится, Вы всегда можете рассчитывать на меня. Увидимся, Гарри.

-Увидимся, дядя Люциус.

Проводив взглядом исчезнувшего в зелёном пламени Люциуса Малфоя, мой декан удивлённо посмотрела на меня:

-Дядя Люциус?

-Ага, оказывается, у меня в магическом мире целая куча родственников и Малфои одни из них. А я ни сном, ни духом. Даже на нашем факультете есть одна. Удивительно, правда? А ещё я был в министерстве магии, и написал заявление на Альбуса Дамблдора, обвинив его в работорговле, и в попытке моего убийства.

-Оу, — профессор Стебель посмотрела на побледневшую МакГонагалл, — думаю, Гарри, что ты очень хочешь выпить со мной чаю.

-Очень хочу. Вот такую большую кружку, — и разводя руки, показываю размер кружки размером с ведро. — И давайте позовем мадам Помфри и профессора Бабблинг. Уверен, что их тоже мучает жажда…

Во что оценивается моя жизнь?

Люциус прислал мне два блокнота. Один из них связывал меня с Драко. Второй — со Стариком. Что интересно, Люциус решил передавать мне новости через своего сына. Я так понимаю, таким образом он хочет сильнее привязать меня к Драко через общение.

Первые дни Магический Мир лихорадило так, что только держись. Акула пера и чернил Рита Скитер раздула скандал на грани истерии и, судя по всему, останавливаться не собирается. Её акульи челюсти ухватили кусок сенсации, и теперь она подогревает интерес, время от времени выкладывая подробности следствия со своими сочными комментариями. Дамблдор отстреливался, упирая на свою занятость. И отстреливался весьма успешно.

Люциус сообщил, что моё обвинение против лордов, как соучастников Дамблдора, сыграло против меня. Если бы я обвинил лишь Дамблдора, он бы оправдывался в одиночку. А так как с Дамблдором могут пойти ко дну и лорды, что проголосовали за него, то и гребут они к берегу общими усилиями. В результате следствие превратилось в фарс.

Дамблдора временно отстраняют от должности главы Визенгамота. Временно! Затем лорды создали специальную комиссию с собой любимыми во главе, чтобы искать доказательства против себя любимых. Дамблдору выдвигают обвинение. В ответ Дамблдор даёт объяснение. И нужно признать, довольно убедительное объяснение. И Визенгамот ему «верит».

Передал в рабство маглам? — Отнюдь, всё в рамках закона. Извольте открыть сборник законов и убедиться.

Мальчика избивали до полусмерти? — В силу возраста Гарри принимает всё слишком остро. Наверняка его просто наказывали, как и любого другого ребёнка. И чулан под лестницей, один из методов наказания. Ведь родители ставят своих непослушных детей в угол.

Стёр память маглам? — Было, признаю, ибо нахожусь под присягой. Действовал строго букве закона, согласно статут о секретности магического мира.

Работорговля? — У мальчика юношеский максимализм. Да и вообще, как можно кучу уважаемых лордов обвинить в работорговле?

Обвиняемые в работорговле лорды переглянулись и, изумлённо глядя друг другу в кристально честные глаза, спрашивают:

-Действительно, как? На каком основании? Как этот Поттер вообще осмелился выдвинуть против нас такое обвинение? Возмутительно! Да мы его за такое оскорбительное обвинение самого на стул подсудимых посадим!! Ату его!!!

-Оу! — Виновато улыбнулся Дамблдор. — Там вроде ещё и Люциус Малфой был? О-о-очень подозрительно.

-Да-да, — подхватили сиятельные лорды. — А чего это Люциус делал рядом с этим ненормальным Поттером? Не он ли это подтолкнул Поттера на эту кривую дорожку? И это после всего, что мы для него сделали! Не друг он нам. Совсем не друг!

Отряду вооружённых до зубов мракоборцев, да-да, со слов Люциуса арестовывать меня послали не авроров, а мракоборцев, аналог полицейского спецназа, так вот, когда раздраконенные до пены изо рта, мракоборцы толпой бросились меня арестовывать, им дорогу заступила Амелия Боунс. Глядя на бьющих копытами землю мракоборцев, она вежливо заметила, что действовать следует строго по закону. А закон требует, чтобы министерство уведомило гильдию целителей и гильдию мастеров рун в том, что мы собираемся задержать члена их гильдии.

Вот тут все дружно сдулись, и вспомнили о сиятельном Люциусе Малфое, которого, в пылу эмоций, разумеется, незаслуженно обвинили в сговоре с не совсем адекватным Поттером. Друг Люциус Малфой, выслушал предложения от «друзей» лордов, и согласился передать мне их послание. Там, конечно, всё было сказано обтекаемо, но смысл был следующим:

«Не трогай нас, и мы не тронем тебя. Гильдии далеко, а мы рядом. Ты один, а нас много. А закон как дышло, как мы его повернём, туда и вышло».

Собственно, это мне Драко и сказал лично, когда приехал в Хогвартс. Более того, он протянул мне документ, который я должен буду подписать. Согласно ему, я снимаю все обвинения с Дамблдора и лордов, что назначили его на пост главы Визенгамот. Поняв, что там написано я засмеялся. Нет, не так. Я стал ржать как конь, который курнул нечто очень забористое. Я ржал так, что Драко, подозрительно глядя на меня, отошёл на пару шагов.

Отсмеявшись, и вытерев слёзы, я сказал:

-Я знал, Драко, я знал, что так будет.

И я действительно знал. Помню, в моём прошлом мире я читал такие строки:

«У волшебников в семьях редко когда бывает больше 1 — 2 детей. (Уизли не в счет). Так что к детям они должны относиться со всем трепетом, ведь случись что, не факт что смогут завести их снова. А это означает прямую угрозу прекращения существования Рода. А этого они не хотят допускать».

А теперь открываем канон и читаем. Гарри Поттера судили полным составом Визенгамота за то, что он, внимание(!) осмелился защитить свою душу от дементора. Дементор напал на Гарри Поттера. Доказано. Дементоры подчиняются министерству. Доказано самой Амбридж, которая особо указывала на этот факт под молчаливым согласием с её словами Визенгамота. Дамблдор выразил уверенность, что министерство разберётся с фактом покушения на жизнь и душу Гарри. Что сделало министерство в этом направлении? Ничего! Спустя время Амбридж призналась, что это она отправила дементора «заткнуть» Гарри. И что? Как работала в министерстве, так и работает!

-Гарри, если бы ты не тронул лордов, — начал говорить Драко, но я его перебил.

-То тогда бы им было проще оправдать Дамблдора. Ведь их репутация не была бы запятнанной. Круговая порука, Драко, круговая порука.

-Они хотят, чтобы ты подписал отказ.

-А вот этого не будет! — Злобно оскалился я. — Более того, я сохраню этот документ, как память о предательстве лордов Визенгамота. Передайте этим лордам следующее. Запоминай. В моих глазах лорды в ответе за действия Дамблдора, ведь он их ставленник. Следовательно, его действия — их действия. Так что пусть лорды держат Дамблдора на коротком поводке. Пусть велят Дамблдору не трогать меня и не лезть в мою жизнь. Тогда я не трону их и не буду лезть в их жизни. По-моему, это честное предложение.

* * *

Неподписанное заявление с отказом я отправил своему поверенному в банк Гринготтс. Попросил его сохранить этот документ. Ни к чему хранить такой документ в Хогвартсе, где домовые эльфы могут изъять его. Дамблдора восстановили на пост главы Визенгамота. Как там в «Бриллиантовой руке?» Не виноватая я! Вот и он не виноват. В МКМ у него тоже всё пучком. Ну, и, разумеется, за ним остался пост директора Хогвартса. По мнению сиятельных лордов — нужно же кому-то присматривать за неадекватным мной. Во только у меня есть вопрос — а кто будет присматривать за неадекватным Дамблдором? Нужно будет подкинуть эту идею Люциусу. Пусть лорды наделят его соответствующими полномочиями, как гаранта нашего соглашения.

И вот теперь я сижу и думаю. Это судьба такая у Гарри, чтобы его все пинали и оплёвывали? Или это просто окружающий меня мир настолько ссучился?

* * *

Тем временем время шло своим чередом. В Хогвартс вернулись студенты. И вот тут Пуффендуйцы меня задарили подарками. Нет, они прислали мне на Рождество поздравительные открытки и коробки конфет. Но получив мои подарки поняли, что это недостаточно. Дарили мне в основном книги. Кстати, книги реально были дорогими и полезными. Наверно, мамаши студентов отметились. Книги по зельям, в основном в косметическом направлении. Намёк понял. Книги-энциклопедии по рунам. Была книга, где были собраны фотографии ювелирных украшений. В том числе всякие брошки, заколки и тому подобные нужные для девочек мелочи. Вот на этой книге меня девчата и обступили, рассматривая со мной произведения ювелирного искусства, которые будут изумительно смотреться в их волосах, причёсках, изящных шеях, пальчиках и так далее, и тому подобное. Разумеется, всё это предусмотрительно было сказано в мои уши.

Нужно ли говорить, что студентки нашего факультета теперь демонстративно носят на поясе мой кортик? Седрик даже внёс предложение поговорить на эту тему с профессором Стебель. Типа, сделать этот кортик статусной вещью, с правом ношения. А всем первогодкам, что поступят к нам на следующий год, сделать такие же. Для барсука вещь нужная и всегда под рукой. Как он выразился, красота наших девочек, носящий кортик, открылась с новой стороны.

Может это и был неуклюжий комплимент, но популярность красавчика Седрика, как будущего сердцееда, несмотря на малый возраст, взлетела на новую высоту. Тут я решил подкинуть в костёр дров.

-Я слышал, что в Древней Руси девушки украшали свои пояса узорами из жемчуга и драгоценных камней. — В этот момент девчата переглянулись, и их лица приобрели хищные черты. — Причём замечу, что каждая из них вышивала свой индивидуальный узор.

После этих слов мальчишки были безжалостно брошены и забыты. Женский коллектив сбился в стайку, и стал бурно обсуждать, в каких книгах можно раздобыть столь нужные сведения. Да и вообще, кортик со сверкающими «камушками» и расшитым чем-то подобным пояс как память о школе смотрится лучше, чем стопка книг.

А вот на следующий вечер, когда первые страсти утихли, за чашечкой чая у нас состоялся серьёзный разговор. Причём, инициатором этого разговора стал Седрик. Что неудивительно, учитывая то, где работает его отец.

-Гарри, — спросил он, — зачем ты поссорился с министерством?

«Ну, сколько можно, а? Я теперь что, каждому встречному должен объяснять очевидные вещи? Нет, серьёзно! Они что, мой рассказ о прошлом не могут соотнести с последними событиями, и сложить один плюс один? Я уже свой язык до самой своей задницы стёр. Вот ей Богу, хочется встать, и пойти побиться головой об стену. Или их побить головой об стену? Эту мысль нужно обдумать более внимательно. Ладно, пуффендуйцы, но следующему на этот вопрос я просто дам в морду!»

-Седрик, и вы все. Поймите меня правильно. Дамблдор превратил мою жизнь в Ад. В первый же день в Хогвартсе я публично объявил об этом. И как прореагировало министерство? Они не услышали моих слов. Но мои слова услышал Дамблдор, и спустя неделю он напал на меня. В присутствии профессора Снейпа и профессора МакГонагалл, Дамблдор напал на меня и применил на мне заклинание «легилименция». Я две недели провёл в Больничном крыле. Я вновь сообщил об этом на всю школу, и министерство вновь не услышало меня. У меня никого в этом мире нет. Я сирота! Я совсем один! О том, что у меня в магическом мире есть родственники, я узнал лишь на Рождество. Представьте моё состояние, когда я узнал, что Малфои мои родственники. Родственники не на словах, а на деле. Нарцисса Малфой оказалась единственной родственницей, которая написала прошение на опеку надомной. Вы только вслушайтесь в это! Семья Пожирателей Смерти оказались единственными, кто решил поступить порядочно, и взять меня в свою семью. Остальные мои родственники просто выбросили меня из своего сердца. Нарциссе Малфой было отказано ради того, чтобы отдать меня в рабство Дурслям. Седрик, Дурсли дважды чуть не убили меня. А в этом году в сентябре месяце на меня напал Дамблдор, и вновь все вокруг промолчали. У меня не было выбора. Вот я и написал заявление.

-Но ты обвинил лордов.

-Лорды наделили Дамблдора властью. Значит, они за него в ответе. А что касается моей жизни, — внимательно смотрю на притихших пуффендуйцев, — не за такую мою жизнь воевали и погибли мои родители. Не такой жизни они мне желали.

В течение минуты мы сидели в тишине. Кто-то даже поднялся, чтобы уйти, как Седрик вдруг сказал:

-Ты прав. Гарри, я напишу отцу, что ты правильно поступил.

-Седрик, я не прошу, чтобы меня любили или даже уважали. На мне свет клином не сошёлся. Всё, что я прошу, это чтобы Дамблдор оставил меня в покое. Неужели я так много прошу?

-Нет, Поттер, — хмуро сказал Седрик. — Ты немного просишь.

* * *

А вот на следующее утро я поймал Нимфадору:

-Поговорим?

Девушка кивнула, и мы зашли в пустой класс.

-Тонкс. Твоя мама из семьи Блэк?

Девушка кивнула головой.

-Ты в курсе, что мы родственники?

Очередной молчаливый кивок.

-Спрашивать, почему твоя мама не захотела стать моим опекуном, я не буду. Я своим существованием мог поставить под смертельную угрозу тебя и твою семью. Я даже понимаю и одобряю её действия. Но вот скажи, почему ты до сих пор не подошла ко мне, и не сказала, что ты моя родственница? Почему ты не сказала, что ты часть моей семьи? Почему ты не сказала, что я не один в этом холодном мире?

На каждый вопрос Тонкс становилась всё более подавленной. А её волосы из розово-фиолетового цвета стали серыми.

-Родители велели держаться от тебя по… велели держать тебя на расстоянии, чтобы избежать неприятностей.

На этих словах я отступил на шаг.

-Знаешь, Тонкс, однажды я прочитал книгу о мальчике, который вырос среди волков. Он искренне считал себя волком и говорил ни их языке. Он называл волков — братьями. Но волки не приняли его, и по мере того, как мальчик рос, молодые волки называли его человеком. И вот наступил день, когда он им поверил. Он поверил, что он человек, и перестал их называть братьями. Он стал называть их собаками, как и полагается человеку. Тонкс, ты убедила меня. Я верю тебе. Я верю, что ты и твоя семья — чужие для меня люди.

С этими словами я повернулся, и вышел из класса.

* * *

Тут мне поступил первый серьёзный заказ. Ну, или не серьёзный. Это как посмотреть. Драко закинул мне удочку, относительно амулетов для обогрева. Нет, все первокурсники знают нужное заклинание. Но как я уже говорил, есть такое понятие, как лень. Да и спать холодно. А мои амулеты, помимо всего прочего, греют и воздух, которым дышишь. Однако столь качественный амулет как тот, что теперь красуется на груди Драко, может слишком рано раскрыть меня как «Наследника Кляйна». Поэтому Драко попросил меня сделать что нибудь попроще. Я ему ответил: «Ноу проблем». И засандалил амулет, у которого основа медальона и руны были созданы не в моём внутреннем мире, а во внутреннем мире Гарри. Вечером Старик «телеграфировал», что для студентов сгодится. Назначил сумму, и выслал драгоценные камни с серебряными заготовками в виде гладких монет. Учитывая, что эти амулеты я продавал через Драко, то он получил свой пусть и небольшой, но законный процент посредника.

* * *

А вот со Стариком-артефактором у меня состоялась очень непростая первая переписка. Во-первых, мы познакомились. Он представился как Старик. Я представился как Наследник. В этот момент мне показалось, что Старик хмыкнул. А вот следующий вопрос меня напряг.

-Наследник. Я должен знать. Насколько далеко ты готов зайти, чтобы создать шедевр.

И вот что ему ответить? А потому пишу:

— Скажем так, если для создания шедевра, или ради собственного выживания мне нужно будет перерезать горло маглу, у меня рука не дрогнет. Но только при условии, что маггл — законченный педофил или убийца. Но я не палач, и не мясник. И искренне надёюсь, что подобные заказы появятся не скоро. Но я признаю, что для опыта подобный заказ может быть полезен.

-Сработаемся, — пишет Старик.

-Я рад, что мы друг друга поняли, — отвечаю я.

-Что тебя интересует в данный момент?

-Безопасность.

-Подробности.

-В спальне установлю палатку с расширенным пространством. Это даст алиби в виде комфортного проживания и отсутствие посторонних глаз, когда я буду делать амулеты. Но домовые эльфы — проблема. Нужна комплексная защита как от волшебников, так и от магических существ вроде вампиров и оборотней. Со своей стороны хочу заметить, что если артефакт будет компактным, у путешественников и археологов он будет востребован. Со временем можно перейти на что-то более серьёзное, вроде защиты домом.

-Думаешь, это будет востребовано? Мне просто интересен твой ответ.

-Уверен, что я не единственный параноик. Гоблины желают выпустить нам кишки. Это у них наследственно в крови. А волшебники доверили им не только свои деньги, но и нанимают их для разработки и установки защиты домов и поместий. Мне одному кажется, что это идиотизм?

-Когда сделаешь задуманное, чем думаешь заниматься дальше?

-Буду прислушиваться к мудрому наставнику в Вашем лице, и делать деньги. Рынок сбыта Вы знаете лучше меня.

-Рад, что ты это понимаешь, парень. Последний вопрос. Как ты относишься к некромантам.

«А вот это может быть провокацией. Зачем ему это?»

А потому пишу нейтральный ответ.

-Живи сам, и дай жить другим.

-Похвально, но я не про то. Как ты относишься к сплаву артефакторики и некромантии.

-Не юлите. Спросите прямо.

-Мне нужно установить границу, через которую ты не переступишь. Что если я предложу тебе создать некроартефакт?

-В предках у меня был как минимум один некромант. Но напрямую с этим искусством я не сталкивался. От себя замечу, я бы предпочёл лечить людей, а не копаться в вонючих внутренностях мертвецов. Хотя и признаю, что подобный опыт в будущем может быть полезен. Знания за плечами не носить.

-Похвально. Что у тебя с зельями?

-Моему последнему сваренному зелью профессор Снейп поставил оценку — «превосходно».

-Что у тебя с инструментом?

-Большой и малый набор артефактора.

-Годится. Литературу, материалы и инструкции с пояснениями получишь через нашего общего знакомого.

-Сроки?

-Меня больше интересует качество. Ради себя стараешься. Но как сделаешь, сообщи. Я проверю. На этом всё.

-Конец связи.

* * *

К вопросу о Гермионе. Стоило мне оказаться в зоне действия её рук, как тут же был стиснут в её объятиях. Макет Хогвартса её родителями был принят с восторгом. Ну, ещё бы. Своей работой я заслуженно гордился. С не меньшим восторгом ими была принята возможность увидеть в исполнении их дочери самой настоящей магии, пусть и с помощью амулетов. А когда Гермиона сказала, что они могут также, ими было воспринято даже сложно описать как. Гермиона призналась, что несколько потратилась на заготовки для амулетов, точнее, потратился её друг, Гарри. Но она уже всё отбила и вернёт деньги, но не деньгами, а подарком, что купит на заработанные деньги. Что значит заработала? Очень просто. Она уже зарабатывает, делая амулеты на продажу. Собственно, этим Гермиона своих родителей и добила. Все рождественские каникулы девочка купалась в лучах гордости, излучаемых её родителями. Разумеется, Гермиона не сказала мне об этом прямо, пересказывая всё это. Но то, что она опустила между строк, было очевидно.

Так что во Франции, в магическом квартале, Гермиона задумалась над тем, что купить своему другу. Что интересно, к покупке подарку очень серьёзно отнеслись и её родители. В особенности папа. Со слов Гермионы, папа оценил, что благодаря своему другу его принцесса, возможно, нашла своё место в мире. А путёвка в жизнь дорогого стоит. Следовательно, нужно подарить нечто, чем можно будет пользоваться на протяжении многих лет. А потому решили купить мне малый набор артефактора. Как призналась Гермиона, это совместный подарок от неё, и её родителей. Ей немножко не хватало, и родители чуть-чуть доложили до тех денег, что Гермиона заработала продавая амулеты-обогреватели. Но лишь чуть-чуть, — зачем-то уточнила Гермиона.

Гермионе её родители также купили малый набор артефактора. Так что у нас получился своеобразный обмен подарками. В смысле между мной и Гермионой, так как я подарил ей кортик со львом на рукояти, ради которого расплавил галлеон.

А вот дальше у девочки появилась проблема. Руки чешутся, чтобы опробовать инструмент артефактора, а вот чего бы такого сотворить, идей нет. Хотя у Гермионы было желание сделать дубликаты бытовых амулетов, что она оставила родителям. В смысле более качественные из серебра и драгоценных камней в роли накопителей. Но на это нужны деньги, а деньги у родителей Гермиона принципиально не взяла, заявив, что она уже взрослая и сама их заработает. Но делая амулеты-грелки, мы сыграли на лени учеников. А теперь остро встал вопрос, что может предложить первокурсница — старшекурсникам, да ещё и волшебникам? И вот тут у нас и состояла дискуссия:

-Гермиона, во все времена лень и комфорт были двигателями прогресса. Собственно, делая амулеты-обогреватели мы сыграли и заработали на этом. Не знаю, как у слизеринцев, а вот у гриффиндорцев и у когтевранцев есть одна общая проблема. Комфорт. Может вначале спать по несколько человек в одной комнате весело. Но со временем студенту нужно личное пространство, где он может просто побыть один и отдохнуть от окружающих. А постель, закрытая занавесками, этому явно не способствует.

И вот тогда я просветил Гермиону о достижении магической мысли в виде палатки с расширенным пространством. В каноне Гермиона, как и Гарри, узнала о такой лишь на четвёртом курсе.

-Представь, — говорю я, — сдвинуть постель, и поставить палатку с расширенным пространством. Или уменьшить постель, вместо неё поставить палатку, а саму постель занести в палатку. Только представь, любой студент или студентка может получить в личное пользование помещение размером с квартиру или дом. Для путешественника подобная палатка вообще будет бесценной. И я говорю не о ночёвке в чистом поле или в лесу. Даже в городе можно будет снять маленькую дешёвую комнатушку. Установи в ней палатку, и получи в своё расположение помещение, размером чуть ли не с особняк. Обычную палатку я уже купил. Осталось лишь довести её до ума. Но это лишь первый шаг.

Есть чары, которые наложив на помещение, можно увеличить её размеры изнутри. Но вербальные чары такого уровня жрут много магической энергии. И данные чары нам недоступны, в силу нашего возраста и нашего маленького магического резерва. Следовательно, должны быть руны, отвечающие за подобный эффект. Значит, нужные руны, отвечающие за такой эффект можно будет вложить в амулеты. И тут важен не размер нашего магического резерва, а наш контроль. Магический накопитель можно будет напитывать в несколько подходов. Затем амулеты развесить на стены, или разложить по углам комнаты. Активировать их сможет даже студент первокурсник. И вот вместо маленькой комнатушки клиент получает просторный зал. Подобные амулеты можно делать для шкафов, сундуков и чемоданов. И в отличие от чар, амулеты будут служить десятилетиями, если не столетиями. Даже если моя идея и не будет востребована на рынке, в любом случае стоит научиться делать подобные амулеты чисто для себя.

Тем временем Гермиона уже с трудом сидела на месте.

-Гарри, если есть чары расширения пространства, то можно будет попросить профессора Флитвика дать нам совет, в каких книгах они описаны.

-Мы сделаем лучше. Мы спросим прямо у профессора Бабблинг. — И видя как скривилось лицо Гермионы, я едва не воскликнул. — Ох тыж Ёшкин кот! Ёшкин кот, Ёшкин кот…

-Гарри?

-Мне только что пришла интересная идея, как ещё можно заработать денег, но это потом. Гермиона, я совсем забыл тебе сказать, я стал учеником у мадам Помфри и у профессора Бабблинг. Мы на каникулах провели ритуал у гоблинов. Отдёрнув рукав, я показал её два ученических браслета. — Причём, когда профессор Бабблинг предложила мне ученичество, я напомнил ей о том, как она некрасиво обошлась с тобой. Так что я согласился на её предложение стать её учеником при условии, что на её занятия мы будем ходить вместе. Так что в любое время ты можешь подойти к ней, и задать любой вопрос.

-Здорово!

-Конечно, здорово. Только представь, сколько теперь времени мы сэкономим. Да и учиться под присмотром учителя проще и быстрее, чем просто по книгам. Всё же в них немало моментов, которые может объяснить лишь человек. А знаешь, что? Чего тянуть? Пошли прямо сейчас.

* * *

Прошла неделя. Шестой вновь стал крутиться возле Невилла. Настал момент, когда у Невилла появились первые признаки магического и физического истощения. Вот уже второй день Невилл откатается со мной и Гермионой выполнять домашнее задание, ссылаясь на усталость. Гермиона «настучала» мне, что по вечерам Невилл куда-то уходит, и возвращается очень поздно, едва переставляя ноги. Так что на третий день, когда его больной вид был виден невооружённым взглядом, я подошёл к нему.

-Невилл, стоять — бояться!

-Чего? — Удивляется он.

Я достаю волшебную палочку и, делая для маскировки пару взмахов, выталкиваю из подсознания так называемый средний диагностирующий круг, состоящий из цепочки рун. Хотя это не круг, а пентаграмма, заключённая в круг. Но колдомедики для удобства просто окрестили её кругом. Малый диагностирующий круг я делать не стал. Помню, в момент его создания в своём подсознании я подумал: «А чего мелочиться?»

Всё же колдомедицина многое потеряла, перестав использовать такие рунные круги диагностики. Я понимаю, что для этого нужны условия. Нужна комната, где будет нарисована эта фигура из цепочек рун. Потом больного следует поместить в центр фигуры и, напитав его магией, активировать. Но информация, которую можно получить таким образом, даёт полный расклад о состоянии пациента. Мадам Помфри и профессора Бабблинг хорошо поработали, выискивая и подбирая для меня этот диагностирующий круг. Причём, я настоял на том, что я должен буду определить не только физическое состояние, но и энергетическое. Объяснил своё требование учителям тем, что я теперь много занимаюсь, и мне нужно следить за собой, чтобы не было магического истощения.

Вообще, с моим внутренним миром Старик меня здорово напугал. Взял, и ляпнул, что для создания рун я использую свою душу. Это что, я рву свою душу, чтобы из её частей сделать руны? О чём я его и спросил. Но он успокоил меня тем, что в этом случая я сразу бы ощутил последствия. Нет. Говоря, что я использую душу, он имел в виду, что моя душа стала чем-то вроде лаборатории, в которой находится особого вида магическая энергия. И теперь моя душа служит своеобразным фильтром-конденсатором для неё.

Учитывая то, что в данный момент я осмысливаю те книги, что прислал мне Старик, это позволило мне заготовить «проволоку», и сделать из неё средний рунный диагностирующий круг. Причём мой рунный круг на порядок превосходит аналогичный, но начерченный по всем правилам на ровной поверхности. Ведь активация подобного круга в магическом плане весьма затратная. Мои же руны для активации требуют минимум энергии. Да и работают на порядок мощнее. Узнав это мадам Помфри впервые с завистью и гордостью посмотрела на меня. Мне же сейчас интересно, на что способен не средний рунный круг, как у меня сейчас, а большой рунный круг. По словам мадам Помфри и профессора Бабблинг с помощью такого круга можно просканировать тело волшебника чуть ли не на атомном уровне! А учитывая особенности моих рун, я вполне смогу его активировать в одиночку, хотя в реале его должны активировать как минимум двое. Или воспользоваться накопителем магической энергии.

Но вернёмся к Невиллу. Накрыв его средним рунным диагностирующим кругом, я получил первые результаты, и скривился.

-Так я и думал, — киваю я.

-О чём ты?

-О чём я? Ты себя в зеркало видел? У тебя круги под глазами как у наркомана. Ты как вообще себя чувствуешь?

-Ну, я устаю в последнее время.

-А-а-а, — протянул я. — Ну-ка, пошли.

Хватаю Невилла за рукав и тяну за собой.

-Куда?

-К мадам Помфри.

Вот тут Невилл встал как вкопанный. Оказывается, он сильный.

-Я не пойду.

-Пойдёшь.

-Не пойду, — упрямится этот осёл.

-Невилл, поверхностная диагностика показывает, что у тебя сильное магическое истощение. Кроме того у тебя нездоровый вид. Тебя либо заколдовали, либо отравили. Пусть мадам Помфри тебя проверит.

-Да я говорю, что со мной всё в порядке.

-Так. Слушай сюда. Либо ты идёшь сам, либо я тебя оглушу, и потащу с силой.

-Ты не посмеешь.

Хищно улыбаюсь, и демонстративно окутываю свою ладонь молниями.

-Мы же друзья, — испуганный Невилл начал отходить от меня. Я же, сверкая молниями, иду следом.

-Именно поэтому ты пойдёшь со мной. Это мой долг и как друга, и как будущего целителя.

* * *

Мадам Помфри наложила два диагностирующие заклинания и тут же сжала амулет на своей груди. В этот момент у меня завибрировал амулет, висящий под мантией. Я знал, что в этот момент такой же амулет вибрирует на груди Снейпа. Значит, я прав и дело серьёзное. Мадам Помфри может справиться с любой проблемой, но когда дело касается тёмной магии, зовёт Снейпа, который сейчас и появился, спустя всего десять секунд. Вот что у него не отнять, так это скорости прибытия. Мадам Помфри действительно дёргает его лишь в исключительном случае.

Снейп мельком глянул на меня, и стремительным шагом направился к сжавшемуся от его вида Невилла. Кстати, Снейп начал вести себя подозрительно тихо, и это нервирует. Нет, отработки за неявку на его уроки он мне всё также назначает. Вот только он перестал с брезгливостью смотреть на меня. Может его Люциус приструнил? Вот и сейчас, проходя мимо меня он даже соизволил первым(!) приветственно мне кивнуть. Ну, да. Новость о том, что я получил статус ученика сразу у двух учителей, облетела всю школу. Теперь моё нахождение в Больничном крыле никого не удивляет. Я, можно сказать, теперь просто обязан тут находиться. Нет, я никого не лечу, но я ставлю диагноз и наблюдаю за работой моего наставника. Узнав о моём ученичестве маглорождённые непонимающе пожимали плечами. А вот чистокровные и полукровки, которые стали задумываться над своим будущим, кто с завистью, кто с сочувствием посматривали на меня. Просветив недалёких соседей о цене на ученичество и о нагрузках, которые теперь легли на мои плечи, количество сочувствующих взглядов в мою сторону резко увеличилось.

Два взмаха волшебной палочки, и без того некрасивое лицо Снейпа озабоченно хмурится. Я знаю, что он и мадам Помфри увидели. У Невилла сильное магическое истощение. Помимо этого на его разум было совершено сильное ментальное воздействие. И если я не ошибаюсь, то всё это сдобрено «запахом» демонической энергии. Ну, или ментального паразита с демонического плана. Очень сильного паразита. А учитывая то, что всё это происходит в замке полный детей, тут есть чему обеспокоиться, и даже испугаться.

Вот тут Снейп коршуном накинулся на Невилла. И в своей манере не столько спрашивал, сколько обвинял, делая уклон на его умственные способности. Видя реакцию ребёнка мадам Помфри отодвинула Снейпа, и начала задавать вопросы сама. Но Снейп уже сделал своё чёрное дело, и когда после него над Невиллом нависла ещё и колдомедик, это лишь усугубило его состояние.

И всё же мадам Помфри молодец. Увидев, что я оттягиваю её за рукав от Невилла, она всё мгновенно поняла. В следующее мгновение я стоял на месте своего наставника.

-Невилл, ты слышишь меня? Ты меня узнаёшь? — У запуганного до смерти зверька в глазах появилось узнавание. — Невилл. На тебе было обнаружено воздействие тёмной магии. Более того, на твой разум было совершенно нападение. Скорее всего ты столкнулся с тёмным артефактом или проклятым предметом. Ты уже не первый день странно себя ведёшь и где-то пропадаешь. Значит, несколько дней назад ты нашёл нечто, что произвело на тебя очень сильное впечатление.

Видя, что Невилл упрямо молчит, я продолжил попытки достучаться до него.

-Невилл, я не знаю, что ты там нашёл, но эта штука очень опасна. И она опасна не только для тебя, но и для окружающих. Тут полно детей, и если с ними что-то случиться, то это будет твоя вина.

Не знаю, что над Невиллом взяло верх, ещё больший страх за детей, в чём будет и его вина, или гриффиндорская храбрость и чувство долга. Но Невилл рассказал о странном зеркале, которое он случайно нашёл. В нём он видел своих родителей, с которыми было всё в порядке.

Если Снейп и хотел что-то высказать Невиллу о его умственных способностях, но услышав его последние слова, резко сдулся. Напоив пацана зельем сна, мадам Помфри и Снейп направились на поиски загадочного зеркала. Я же поплёлся за ними.

-Куда это Вы направились, — спросил меня Снейп, услышав позади себя мои шаги.

-Если Вы, профессор Снейп думаете, что я полезу впереди Вас, то можете на это не рассчитывать. Я постою в сторонке, и если лично Вас, профессор, размажет тонким слоем, я с радостью сообщу профессорам, где они могут найти то, что от Вас останется.

-Минус десять баллов с пуффендуя за Вашу наглость, мистер Поттер.

-Учитывая то, что наглость — это второе счастье, желать счастье я Вам не стану. Его у Вас и так девать некуда.

-Гарри, — рявкнула на меня мадам Помфри. — Сейчас же извинись перед профессором Снейпом!

-Прошу прощение, профессор. Но я ничего не могу с собой поделать. Вы меня бесите. И что-то мне подсказывает, что эти чувства у нас взаимны.

Неожиданно, Снейп на ходу посмотрел на меня, и довольно хмыкнул. Мадам Помфри разочарованно покачала головой, и сказала:

-Сегодня вечером Вы будете мыть ночные горшки.

-Э-э-э, простите за уточнения, учитель, но говоря вы, Вы имеете в виду меня и профессора Снейпа?

Мадам Помфри с подозрением посмотрела на мою довольную улыбку.

-Наглец, — буркнул Снейп.

-Есть такое, — с улыбкой согласился я.

Да, я понимаю, что нарываюсь, но ничего не могу с собой поделать.

-В ближайшую неделю мыть ночные горшки будете исключительно Вы, Гарри, и исключительно руками. Без магии, — особо подчеркнула она. — Хотя, должна признать, что в Вашем вопросе что-то есть.

Нужный заброшенный класс мы нашли быстро. Увидев зеркало Снейп обернулся, чтобы выдать мне ценные указания. Но увидев, что я демонстративно остановился у входа. Более того, я даже входить в класс не стал, и теперь лишь заглядываю в класс, используя стену как дополнительный щит. А вот мадам Помфри в класс вошла, но также предусмотрительно остановилась возле входа.

-Северус, это оно? — Спросила мадам Помфри.

Снейп, держась от зеркала на безопасном расстоянии, прочитал надпись над ним.

-Да, это оно. Зеркало «Еиналеж».

-Но кому могло прийти в голову хранить в школе столь опасный артефакт? И откуда он тут вообще взялся?!

Тут я решил вставить свои пять копеек:

-В школе ничего не происходит без ведома Альбуса Дамблдора. А учитывая, что вход сюда не был магически заперт, он хотел, чтобы это зеркало нашли. Я начинаю понимать, почему Волан-де-Морт его ненавидит.

Развернувшись, я гордо, как мне кажется, удалился. Уже уходя, услышал голос Снейпа:

-Я поговорю с директором.

-Мы поговорим с директором, — поправила его мадам Помфри. — А пока, будь добр, запри и зачаруй вход сюда.

Дракон и единороги.

В следующие две недели у Невилла была самая натуральная ломка. Он словно наркоман бледной тенью ходил по Хогвартсу и искал дозу. Со мной Невилл перестал общаться. Как я понимаю, не без помощи Шестого. Во всяком случае теперь они ходят едва ли не держась за ручки, и что-то мне подсказывает, что Рон усиленно «капает» Невиллу на мозги.

Но мне расстраиваться было некогда. У меня сложилось впечатление, что мои наставники решили проверить пределы моих сил и выносливости. И если бы не абсолютная память доставшаяся мне от Гарри и знание того, что меня ждёт в будущем, я бы реально сломался.

Мадам Помфри принесла мне целую гору литературы, связанную со строением человека и диагностикой. Профессор Бабблинг так же не отставала от неё, заявив, что изучать возможности рун следует с основ. Мы с Гермионой были вынуждены согласиться, но при этом попросили при первой же возможности перейти к рунам, завязанные на магию пространства.

Здесь свою роль сыграло то, что очень мало студентов выбирают руны. И чувствуется, что женщину пренебрежение её предметом очень цепляет. На этом я и решил сыграть. Мы с Гермионой честно рассказали ей о своей задумке относительно магии пространства, но основанную не на чарах, а на рунах. Рассказали о своей идее как с её помощью мы хотим улучшить комфорт студентов. О палатках с расширенным пространством и так далее. Ведь с рунами можно сделать то, что нельзя сделать с чарами, так как на такие сложные чары просто может не хватить сил. Да, мы собираемся на этом заработать. И заработать публично-показательно. Вот в этом и заключается смысл. Мы демонстративно покажем студентам, что изучив руны мы можем сделать то, что не каждый семикурсник сделает с помощью чар! А если мы на этом ещё и заработаем, то интерес студентов к предмету профессора Бабблинг лишь усилится.

Профессор Бабблинг задумалась, улыбнулась, и мы образно говоря хлопнули по рукам. В каноне, если я не ошибаюсь, Гермионе понадобилось в районе года, чтобы освоить чары расширения пространства. Посмотрим, сколько нам понадобиться времени при условии, что нас обучает наставник.

* * *

В один из дней Драко познакомил меня с домовым эльфом, Тики, что служит их семье. К вопросу о секретности, он стоял не столь остро, как я думал. Начнём с того, что Старик прислал мне «губозакатывающую машину», образно говоря, конечно. Словом, он меня обломал с моими хотелками относительно защиты территории от проникновения извне. Велел не страдать фигнёй, и начать делать защитные амулеты. Вот когда поднаберусь знаний и опыта, тогда посмотрим. В ответ я сказал, что он мой наставник, ему виднее. Мне сказать подобное не трудно, а ему приятно. Тем более, как выяснилось позже, он оказался прав.

При создании амулетов большую часть своей работы я проделываю в своём внутреннем мире. В том числе и внешний вид основы, в виде ментальной матрицы. Причём, над первым защитным амулетом в своём внутренним миром я работал неделю. Над вторым — четыре дня. Потом три дня, два дня, день. Наклепав таким образом пять амулетов, я взялся за новую модель защитного амулета. Хоть он по сложности был сопоставим с моей первой работой, сделал его я не за неделю, я за пять дней. А дальше у меня пошло по накатанному. И так амулет за амулетом. Если у Старика запас подходил к концу, он просил повторить нужную модель, и я в один амулет в день делал столько, сколько ему было нужно.

К вопросу о безопасности. Старик очень высоко оценил возможности моего разума. Это позволило ему отправлять мне такие книги, с которыми в ином случае он бы не расстался. На практике это выглядит следующим образом. Старик предупреждает меня, что готов послать нужную литературу и заказ с пояснениями. Вот теперь я говорю, когда я готов принять книгу. Причём, я устанавливаю не только день, но и час. Дальше крутятся Малфои и их домовик. Получив книгу и записи, я просматриваю их, и сразу отправляю их назад. Разумеется, предупредив об этом Старика. Дальше Старик с облегчением пишет, что книга и записи вернулись в полном объёме, и ничего не потерялось. Потом я осмысливаю информацию и во внутреннем мире приступаю к работе.

Проходит время и я информирую Старика, что работа в моём внутреннем мире закончена, и в течение часа-двух, я воплощу её в реальность. Тоже самое говорю и Драко. Драко отправляет ко мне Тики, и домовик следит, чтобы в моей комнате не было посторонних. Я же тем временем воплощаю задуманный амулет. Закончив работу я отдаю его Тики, и информирую Старика и Драко, что посылка отправлена.

Таким образом с момента начала воплощения амулета в реальности, до момента его отправки, я, образно говоря, не выпускаю его из рук. И опасность того, что он попадёт из моей комнаты в чужие любопытные руки, сведена к нулю.

Рекламная акция, разработанная Люциусом, и воплощённая Стариком, прошла даже чересчур хорошо. Её суть в следующем. Старик, через подставных лиц разумеется, так как Старик за длинный язык и закопать может, в общем нанятые Стариком люди, шёпотом, под очень и очень большим секретом, шепнули богачам и коллекционером, что в магическом мире объявился Наследник Кляйна. Разумеется, пошла цепная реакция, в результате ближайшие родственники, а у кого-то и друзья, узнали эту новость. «Большая тайна» и аура таинственности окутавшая неизвестного Наследника Кляйна, сделала своё дело. Что интересно, медлительность моей работы лишь поднимает цену моих амулетов и их статус. Как признался Старик, появилось несколько клиентов, которые хотят сделать индивидуальный заказ. То есть они не просто хотят амулеты с определёнными свойствами, но и готовы предоставить информацию о них, и то, как их делать. А подобные амулеты относятся к индивидуальным разработкам мастера, знания о создании которых считаются дороже самих амулетов.

Есть выражение, что маленькие деньги зарабатываются тяжёлым трудом, а большие деньги делаются легко. На счёт лёгкости врать не буду, но большие деньги действительно делаются легче.

* * *

Выбрав день, я серьёзно поговорил с Гермионой о таком предмете, как защита от тёмных искусств. Точнее, я указал ей на его серьёзный пробел. Там не говорится о самом опасном представителе волшебного мира — о волшебнике и тому, что ему можно противопоставить. В возвращение Тёмного Лорда и новому террору, мало кто верит. Но что делать с ворами, насильниками и убийцами? Нет, чему-то такому обучают на старших, подчёркиваю, на старших курсах. Да, там говорится о волшебных тварях, вроде оборотней, вампирах и красных колпаках. Словом, начиная с третьего курса начинают учить заклинаниям, которые можно применить и против волшебника. Но вор-насильник-убийца не будет ждать, пока студент первокурсник дорастёт до нужного учебника.

Я рассказал Гермионе о том, что уже говорил с Флитвиком на эту тему перед Рождественскими каникулами, и он пообещал подумать об этом. Вот я и хочу напомнить ему об этом обещании. Самой Гермионе я предложил стать моим спарринг-партнёром. Мы обязаны научиться защищать свою семью и детей. А учитывая то, сколько времени мы тратим на изучения программы Хогвартса, самообороне в течение семи лет мы сможет уделить не так много времени, как хотелось бы. А потому, данному навыку нужно было начинать учиться ещё вчера.

То, что мне необходим спарринг-партнёр, для Флитвика было очевидно, а потому он просто отвёл нас в свободный зал. Показав жалящее заклинание и щитовые чары от них, он оставил нас тренироваться. Фактически между мной и Гермионой проходил бой с применением этих двух заклинаний. И должен признать, это оказалась очень действенной тренировкой. Мы тренировали не столько заклинание, сколько скорость его применения и реакцию. А так как от заклинания было выгодней уклониться, то под конец боя нашу одежду можно было выжимать от пота. Ведь боль от жалящего заклинания хорошо нас мотивировала не лениться, и развивала интуицию. Время от времени мы работали в паре против Флитвика. И видя скорость, с которой он перемещался по залу, уклоняясь от наших жалящих заклинаний, мы понимали, что физически нам есть куда расти. Да и над гибкостью следует поработать.

* * *

Вот настал день, когда я рассказал мадам Помфри о том, что благодаря крови Блэков у меня частично раскрыт дар метаморфа, и о моей идее, как с его помощью исправить моё зрение. Рассказывал подробно, с демонстрацией отращивания ногтя и того, как я шаг за шагом это добился.

Мадам Помфри поблагодарила за доверие. Похвалила меня за то, что не стал экспериментировать с глазами в одиночку, и согласилась проконтролировать мои действия. Золотая женщина! Взвесив все за и против, решили начать с одного глаза. Видя положительный результат и не обнаружив побочных эффектов, мне было позволено взяться и за второй глаз. В результате после недельной калибровки местонахождения хрусталика, мне удалось полностью восстановить зрение. Но очки я решил оставить, заменив линзы на обычные стёкла. Фактически, я превратил очки в артефакт, внедрив в них руны на неразбиваемость. Мадам Помфри своё желание я объяснил просто. У окружающих будет меньше вопросов о моём даре метаморфа, если они не будут о нём знать. Тем более, что я собираюсь и дальше его развивать в тайне от всех. В случае чего с его помощью я смогу скрыться.

То, какие возможности предо мной открываются как мага-метаморфа мадам Помфри прекрасно поняла, а потому моё желание сохранить это в тайне полностью одобрила. Моя идея того, что зачарованные очки на неразбиваемость могут послужить дополнительной защитой для глаз, если, к примеру, мне в лицо бросят горсть песка, так же была оценена ею как разумная.

Исправив своё зрение я всерьёз взялся в своём подсознании за голову и лицо. Теперь возможность изменить своё лицо я ставлю как первоочередную задачу.

* * *

Дни за учёбой мелькали с такой скоростью, что я совершенно выпал из жизни и событий школы. Рон Уизли попал на мой жертвенный алтарь, то есть попал на больничную койку с распухшей рукой. Привычно делаю диагностику и информирую мадам Помфри.

-Запущенная рана от укуса зубастой твари. Обнаружены следы органического яда, а также следы трупного яда, что говорит о том, что Рона укусило не домашнее животное. На лицо начало гангрены. Будь мы в мире людей, я бы порекомендовал немедленную ампутацию руки.

Мадам Помфри вынула волшебную палочку и повторила диагностику. Одобрительно кивнув, она задала несколько уточняющих вопросов. Так как я не распространяюсь о моих возможностях, со стороны кажется, что мадам Помфри проверяет мои знания. Хотя, в принципе, так оно и есть.

Навестить Рона приходил Невилл. Воспользовавшись случаем решил с ним поговорить. И вот тут я понял, что в каноне думал, точнее, что чувствовал Драко во время общения с Шестым. Брезгливость. Нет, серьёзно. Стоило просто подойти к Невиллу, как Рон наградил меня взглядом ревнивого мужа. Я в тот момент чуть не споткнулся. Рон, вообще, какой ориентации? А стоило мне заговорить с Невиллом, как Рон едва не набросился на меня с истерикой и кулаками. Наложив на Шестого руны сна, я сказал:

-Невилл. Не знаю причин, почему ты отдалился от меня и Гермионы, но если это из-за проклятого зеркала, поговори об этом с бабушкой. В отличие от тебя я знаю о его свойствах. Я знаю, что оно с тобой сделало и что ещё могло сделать. Поэтому я даже не сержусь на тебя и твоё поведение. Просто знай, у меня и Гермионы всегда найдётся место рядом с нами.

Спустя неделю после нашего с ним разговора, с Гриффиндора слетели последние баллы и ушли в глубокий минус. Слизерин так же лишился пятидесяти баллов. Открываю блокнот, и начинаю «пытать» Драко. Подробности я знал из канона, но мне просто было интересно посмотреть на события глазами Драко.

Итак. Драко узнал, что Хагрид вывел дракона. А Рон и Невилл если не помогают ему, так уж точно покрывают его. Да, об этом можно было бы сразу рассказать Снейпу, но тогда по башке получил бы исключительно Хагрид. Но Драко очень хотел прищучить и гриффиндорцев. Близнецы по-прежнему бедокурят, а учитывая игнорирование со стороны слизеринцев, это лишь сильнее раззадоривает их.

Расчёт Драко был прост как мычание. Рон в Больничном крыле. Значит Невилл в одиночку дракона не потащит. Как маг в чарах он чуть выше сквиба. Значит, ему будут помогать близнецы Уизли. Если поймать Невилла и близнецов на моменте передачи дракона Чарли Уизли и его дружкам, то тут уже не просто незаконное разведение драконов, но и контрабанда. В результате чего последует арест Чарли Уизли и близнецов. Близнецов исключают из школы, и они вылетают из Хогвартса к верху задницей. Вслед за ним вылетает и Невилл, к семье которого у Малфоев есть свои претензии. Арест и заключение в Азкабан верного Дамблдору чело… получеловека в лице Хагрида, так же бальзамом ложится на сердца Малфоев.

И всё было бы хорошо, если бы не непростой характер Снейпа. Опыт общения с ним показал Драко, что идти к крёстному нужно только с реальными фактами. Убедившись, что контрабанда упакована и троица, пыхтя как паровоз, тащит ящик по направлению к замку, Драко поспешил к крёстному. Вот на пути к крёстному его и поймала МакГонагалл. Пытаясь выкрутиться Драко сказал, что специально шёл к ней, чтобы предупредить о незаконной контрабанде. МакГонагалл его рвение — не оценила.

Прочитав последние строки я начал задавать Драко наводящие вопросы:

Ты в курсе, что в Хогвартсе ничего не происходит без ведома Дамблдора? Если Чарли Уизли должен был прилететь за драконом, то почему Хагрид лично не передал ему «товар»? Зачем назначать встречу на одном из самых высоких и хорошо просматриваемых мест Хогвартса? Чарли Уизли что, не знает где хижина Хагрида? Не безопаснее было бы забрать дракона оттуда? Почему Хагрид сам не принёс дракона, а загрузил батрачить трёх подростков? Гоп-компания, вроде бы в руках тащила ящик, не используя чары левитации? Так какого ляда Хагрид не помог им, а остался отсиживаться в хижине?

Поговорим о МакГонагалл. Ты сразу сказал о нарушителях? Сразу. Что она сделала? Почему вместо того, чтобы задержать нарушителей режима, повела тебя в свой кабинет? За подробностями? И сколько времени она выпытывала у тебя подробности? Сколько вообще нужно времени, чтобы узнать подробности? А ну ка прикинь время. Ты должен был добежать до профессора Снейпа. Разбудить его. Рассказать о том, что происходит. Вернуться с ним к входу в замок, или к входу в астрономическую башню, и там встретить контрабандистов. А когда МакГонагалл отправилась ловить нарушителей? Когда они не только добрались до астрономической башни но и сделали все свои дела? Не слишком ли долго она тебя опрашивала? Или она просто тянула время, чтобы ну-у-у…?

Какое-то время я ждал ответа. И вот появилась строчка:

Она знала!!! — Едва не прокричал Драко со страниц блокнота.

Я бы сказал, что не просто знала, но и стояла на стрёме.

Но зачем им всё это?

Уизли принадлежат Дамблдору душой и телом!

Согласен.

Так почему бы не включить в свою коллекцию и Невилла. Ты когда нибудь слышал такое выражение: «Повязаны кровью»?

Так Невилла подставили!

Да ещё и развели как лоха. Я слышал, ингредиенты дракона дорого стоят. И я не думаю, что Уизли поделятся с Невиллом.

Ха. Это точно!

Меня больше интересует, что ты будешь делать?

Ты это о чём?

Тебя ведь тоже подставили, сняв баллы с твоего факультета. И что-то мне подсказывает, что слизеринцы не в восторге от твоей ночной прогулки?

Я расскажу им нашем разговоре.

Я тоже хотел предложить тебе это. Вот только меня в это не впутывай. Ни к чему окружающим знать, насколько тесно мы общаемся. Кто-то башковитый может сопоставить наше общение и деловой союз Малфоев с Наследником Кляйна.

Согласен.

Я возьму на себя Невилла. Задам ему те же вопросы, что и тебе.

Зачем?

Если Дамблдору нужен Невилл, значит он не должен его получить.

А если Невилл тебя не послушает?

Это будет его выбор. Он уже большой мальчик, чтобы я ему сопли подтирал. Хочет закончить свою жизнь как мои или его родители? Волшебную палочку ему в руки и свисток в зад.

* * *

Старшекурсники на Гриффиндоре устроили близнецам тёмную. Что именно они сделали близнецам, Гермиона не уточнила, но близнецам это явно не понравилось. В результате они начали искать виноватого в своём несчастье. Разумеется, кто угодно, но не они сами. Да и чего его искать, если МакГонагалл наказывала его вместе с ними. Да-да, серебряный принц Слизеринский, Драко именуемый. Но вот какая штука. Странные конфеты, которые время от времени появляются на столах, Драко в свой рот не тянет. По коридорам первокурсники перемещаются группой. А помимо амулета обогрева Драко носит и защитный амулет, творение таинственного Наследника Кляйна, которым уже успели обзавестись несколько студентов, используя связи своих родителей. Вот и скрипят близнецы зубами. А вот взгляды, которые они бросают на стол слизеринцев мне не нравятся от слова совсем.

Тем временем наши с Гермионой тренировки вышли на новый уровень. Наш арсенал расширился несколькими новыми заклинаниями, типа подножки, обездвиживанию и связыванию. Но меня беспокоит то, что у нас нет ни одного по-настоящему серьёзного атакующего заклинания. Против оборотня или вампира мы будем безоружны. Можно решить это проблему с помощью артефактов. Но тут две проблемы. Первая — артефакт должен быть маленьким, компактным, и по возможности незаметным. Вторая — магический накопитель. Магические накопители делают из драгоценных камней, путём внедрения в них специальных рун. Собственно, наша затея с палатками с расширенным пространством из-за этого может с треском провалиться. Причина, почему подобные палатки, сумки и сундуки с расширенным пространством дорого стоят вовсе не из-за чар. Хотя из-за них тоже. Главная причина, это магический накопитель в виде драгоценного камня. Вот за него покупатель и отдаёт львиную часть денег. И эту проблему нужно решить в ближайшее время, чем я и собирался заняться.

Первое, что может прийти на ум, это создать драгоценный камень искусственно. И следуя за своей ленью я хочу создать драгоценный камень с помощью волшебства. Помахал палочкой над булыжником, влил в заклинание побольше магии, сказал абракадабру, и у меня в руке алмаз.

Вот тут и вступает в силу один из законов Гампа. Я имею в виду тот, где говорится, что нельзя превратить неживое в съедобное. То есть, как в каноне говорила МакГонагалл, превратив деревянный стол в свинью, мы не сможем её съесть, так как это не свинья, а деревянный голем, состоящий из дерева. Вечная трансфигурация действует по тому же принципу. Можно каменный шар превратить в куб. Можно даже наложить на каменный куб материальную иллюзию стекла, как на деревянного голема — иллюзию свиньи. Но при внимательном изучении мы обнаружим, что это не стекло, а камень. Вечная трансфигурация не действует на предмет на молекулярном уровне.

Не знаю как в этом мире, а вот в моём прошлом мире люди обошли нынешних волшебников и научились создавать искусственные драгоценные камни. И по качеству они ничем не отличались от природных. А если и отличались, то в лучшую сторону. А началось всё с того, что в чью-то умную голову пришла идея, что если вода превращается в пар, то возможен и обратный процесс. А почему бы такое не сделать и с алмазом. Сказано — сделано. Алмаз нагрели до тысяча ста градусов, и он начал превращаться в графит, который, в свою очередь, начал сгорать. Повторяю, я не знаю, как в этом мире, но в моём прошлом мире полная технология выращивания алмазов окончательно была разработана где-то в районе девяностых годов. И даже спустя десятилетия искусственные алмазы пользовались популярностью у ювелиров не меньше, чем натуральные.

Если говорить коротко о технологии, то мне нужен алмазный песок, точнее, алмазная крупинка. Благо, где купить алмазный песок я знаю. Алмазную крупинку нужно заключить в графит. Там ещё какие-то металлы в графит нужно добавить. А вот дальше в технологии идут расхождения. Всё это дело нужно нагреть до температуры от тысячи двухсот до полторы тысячи градусов. И это при давлении от двадцати тысяч до пятидесяти восьми тысяч атмосфер. Но суть вот в чём. Графит под чудовищным давлением и температурой начинает плавиться. При соприкосновению с крупинкой алмаза расплавленный графит меняет свою молекулярную структуру, и алмаз начинает расти. Всего за четыре дня из крупинки вырастает алмаз размером с ноготь. Или не вырастает вообще. Тут как получится.

В данной технологии главный денежный расход производителя заключается в оборудовании, с помощью которого создают огромное давление и температуру. Но ведь данную технологию можно произвести и с помощью магии. Точнее, с помощью рун. Вот в этом направлении я и начал копать.

Со списком нужного я подошёл к профессору Бабблинг. Изучив его, и получив от меня устное пояснение того, что я хочу получить, в смысле автоклаву, которая создаст бешеное давление и температуру, профессор рун кивнула, и сказала, что в принципе это возможно.

-Что-то ещё? — Спросила она, видя, что я не спешу уходить.

-Да. Профессор Флитвик говорил, что в чарах есть заклинание «энгоргио», с помощью которого можно увеличить предмет, и даже насекомое.

-Гарри, — снисходительно сказала профессор Бабблинг. — Все вербальные чары начинают своё существование с рун и цифр. Чего конкретно ты хочешь достичь?

-Вот у меня маленький кубик. Я хочу украсить его тонкой резьбой и рисунком. Для этого я хочу увеличить кубик в несколько раз. А затем, когда магическое воздействие на него закончится, чтобы он вернулся к прежнему размеру.

Нахмурившийся профессор задумчиво пробормотала:

-Честно говоря с хода я ничего такого не припоминаю. Давай так. Я сделаю заявку в гильдию мастеров чар по твоим вопросам. Думаю, что в течение недели ты получишь ответ. Но Гарри, копии нужных тебе книг будут тебе стоить.

-Если сумма будет в пределах тысячи галлеонов, то можете смело заказывать всю нужную мне литературу.

* * *

Подойдя к ней через неделю, я отдал нужную сумму денег, и получил стопку из тридцати книг.

-Тут ты найдёшь нужное, — с ехидной улыбкой сказала она.

Я же в тот момент подумал:

-Это какую же гору макулатуры мне нужно было найти и перелопатить, чтобы выявить вот эти тридцать книг? Всё же профессор Бабблинг золотая женщина. А если у меня получится задуманное, то прямо таки бриллиантовая.

-А вот тут, — профессор достала внушительного размера атлас, — тут собрание рунных кругов, и их свойства. Но только Гарри, прежде чем активировать выбранный круг, позови меня, чтобы я проверила его на наличие ошибок.

-О, можете в этом не сомневаться. Моя голова мне дорога как память.

И это так. Ошибка в рисунке во время его активации может привести к непредсказуемому результату. И взрыв с силой хорошего фугаса, это ещё не самый печальный результат ошибки.

* * *

Как говорится, я шёл по пустому коридору, и ничего не предвещало беды, как из пустого класса ко мне метнулась тень.

-Гарри, есть разговор, — с этими словами хмурый, и несколько бледный Драко схватил меня за рукав мантии, и потащил в пустой класс. — Ты даже не представляешь, где я был этой ночью!

-Если ты мне скажешь, что ты был в женской общей ванной комнате, и подглядывал за старшекурсницами, то да, я тебе не поверю. Вот если ты меня туда проведёшь и покажешь сию прекрасную картину…

Какое-то время Драко тупо смотрел на меня, пытаясь осознать услышанное. Вот он потряс головой и выдал:

-Гарри, вот ты иногда такое скажешь, что хоть стой, хоть падай. Нет, меня в женской ванной комнате не было…

-Тю, — сказал я, разворачиваясь, чтобы уйти.

-И не нужно тут строить обиженного на весь мир! Этой ночью я был в Запретном лесу!

С подозрением смотрю на Драко.

-Я не вру! — Едва не кричит он.

Всё с тем же подозрением скрещиваю руки на груди и говорю:

-Ты не похож на диби… то есть на гриффиндорца.

Дальше был рассказ о походе в Запретный лес, где в главной роли вместо Гарри Поттера был Невилл. Но было и отклонение.

-Значит, когда тот незнакомец начал к вам приближаться, Невилл потерял сознание?

-Ага.

-А ты, вместо того, чтобы уносить ноги стал тащить его за шкирку?

-Ну, не бросать же придурка.

-Драко, ты умрёшь не своей смертью.

-На мне был тво… то есть на мне был амулет Наследника Кляйна. Папа для его накопителя выбрал самый крупный алмаз, а потом вместе с мамой неделю заполняли его магией. Так что я могу пройти сквозь стаю оборотней, и ничего они не смогли бы мне сделать. Так что я был в полной безопасности. Лучше скажи мне, что ты об этом думаешь?

Закрыв глаза, я изобразил бурную мозговую деятельность. Мне было интересно, столько Драко выдержит моё молчание. Прошла минута, а Драко всё так же молча ждёт, когда я озвучу свои умные мысли.

«Ну, не будем мучить пацана».

-Запретный лес, это место, где и днём могут оторвать голову даже взрослому волшебнику. Что уж говорить о малолетках. А амулет, от «Авады Кедавры» он не панацея. Ты знаешь, что Хагриду запрещено колдовать?

-В смысле?

-В смысле, если бы на вас напали, Хагриду пришлось бы защищать вас исключительно кулаками и ногами.

-У Хагрида был арбалет…

-На один выстрел. Перезаряжать его вам бы не дали времени. Так ты говоришь, что на развилке тропинок тебя и Невилл отправили одних?

-С собакой… которая боится.

-Ачешуеть! Но меня больше беспокоит этот кентавр. Больно вовремя он появился, чтобы «спасти вас». — Делаю пальцами кавычки. — Потом не здравствуйте, не до свидания, с ходу заявляет, что напавший на единорога — Тёмный Лорд. А с чего он взял, что это именно он? И зачем об этом говорить вам? Об этом нужно говорить взрослым, а не детям. Дальше. Кентавр сливает Невиллу информацию о Философском камне, что храниться в Хогвартсе. А вот об этом ему откуда известно? Дальше, ещё интереснее. Намёками кентавр даёт вам понять, что Тёмный Лорд хочет украсть философский камень для возрождения себя любимого. И опять намёками даёт понять, что Невиллу следует защитить камень. Невиллу! Не Хагриду, не профессорам, не Дамблдору. Невиллу! Не знаю, как тебе, а для меня это отдаёт дешёвой театральной постановкой.

-Ты хочешь сказать, что тот мужик в чёрном балахоне, не был Тёмным Лордом?

-Может был, а может не был. Но факт остаётся фактом. В тот момент, когда вы разделились. В тот момент, когда тебя и Невилла отправили одних по тропинке, против МакГонагалл и Хагрида можно выдвинуть обвинение в покушении на убийство, твоё и Невилла. По своему опыту сразу предупреждаю, что Дамблдор делу не даст ходу. Но лишний раз мокнуть его голову в дерьмо, не помешает. Для профилактики, так сказать. Уверен, что за тебя твой отец любому голову оторвёт. А если не оторвёт, то, как минимум, нагадит.

Я прямо таки видел, как позади надувшегося от гордости Драко раскрылся воображаемый павлиний хвост. Позволив Драко погордиться своим отцом, я продолжил:

-И ещё, поговори с отцом. Часть первокурсников приобрели у Наследника Кляйна защитные амулеты. А вот то, что у них нет атакующих амулетов, это серьёзное упущение. По знаниям заклинаний и по силе мы не далеко ушли от младенцев. А вот с помощью атакующего амулета можно в ответ если не убить, то, как минимум, сделать очень больно. Лорд Малфой разбирается в законах. Нужно такое заклинание, которое не будет считаться тёмным. Как только что ты испытал на своей шкуре, в Хогвартсе не безопасно. Особо это актуально для ваших девушек. Не нравится мне как Уизли смотрят на них. Совсем не нравится.

Не знаю, говорил ли Драко отцу, что его отправили ночью прогуляться по Запретному лесу. И не просто прогуляться, а найти умирающего единорога, на которого охотится какая-то безумная тварь. Но что-то мне подсказывает, что в каноне Драко помолчал. Но факт остаётся фактом. Через пятнадцать минут в Хогвартсе объявился Люциус. Отработку Драко назначила МакГонагалл. А учитывая время отработки, МакГонагалл знала, куда Хагрид поведёт студентов-первокурсников. Люциус не кричал. Он холодно потребовал объяснения. Судя по всему, объяснения его не устроили.

* * *

После тех слов, что Поттер сказал в его поддержку в отделе магического правопорядка Люциус почувствовал в себе изменения. Он стал более уверенным. Как справедливо заметил и напомнил всем его родственник, он перед законом чист. И в отделе магического правопорядка все дружно на это промолчали. Так что когда он вновь входил в отдел магического правопорядка, он входил туда с чувством некого злорадства.

-Да, я снова здесь, чтобы написать заявление о покушение на убийство. Да, опять. Нет, убить пытались не Гарри Поттера. На этот раз, ради разнообразия, пытались убить моего сына Драко. А теперь, может быть кое-кто, не будем показывать на них пальцем, оторвёт свои задницы от кресел, и займутся тем, за что им, собственно, деньги платят. А если кто-то осмелится вякнуть и усомниться в моём кристально-чистом прошлом, между прочим доказанное Визенгамотом, я из принципа сделаю так, что этот кое-кто даже дворником устроиться не сможет. И уж поверьте, я так же из принципа не пожалею на это ни денег, ни своего влияния. Нет, это не угроза, это обещание. Вы что-то сказали? Вы уверены? Я так и думал.

* * *

Драко написал мне в блокноте о том, что ему рассказал его отец. Со слов Люциуса на суде МакГонагалл отмазали быстро. Она была уверена, что Хагрид присмотрит за детьми. Все дружно ей поверили. Филча Люциус особо не трогал. По моей просьбе, между прочим. Его, сквиба несчастного, и так жизнь ногами отпинала, куда ему дальше то? Да и какой спрос с скиба? Ему приказали, он и предал студентов с рук на руки.

А вот в Хагрида Люциус вцепился мёртвой хваткой бульдога. Нет, обвинение в попытке убийства с полувеликана сняли. Зато, не без помощи Фаджа, удалось «припаять» обвинение в халатности к жизни и здоровью студентов. В результате Хагрида развели на серьёзную такую сумму, в качестве моральной компенсации.

* * *

Фадж сидел в кресле верховного судьи, и вместе с лордами рассматривали Дамблдора. Им всем не нравилось то, что в последнее время твориться в Хогвартсе. Слишком часто Дамблдора стали обвинять в попытке убийства ребёнка. И ладно, этот Поттер. Он сирота, и за ним никого нет. Но вот сын Люциуса, это другое дело. Чтобы там не натворил Люциус в прошлом, он искупил свою вину. Если сравнивать Люциуса и Альбуса, в глазах Фаджа Люциус смотрелся выгоднее, и чего уж там говорить, он был удобнее.

Когда в кабинет входил Дамблдор, своим видом он подавлял окружающих, и давал понять, что ему все должны. Если Дамблдор о чём-то просил, он не столько просил, столько ставил собеседника перед фактом, что это должно быть сделано. А чтобы это что-то было сделано, довольно часто приходится вкладывать деньги из годового бюджета. А бюджет, между прочим, благодаря общими стараниями далеко не бездонный.

Когда в кабинет входил Люциус, это означало, что скоро Фадж получит деньги. И не важно, что это будет. Просьба подписать необременительный закон или поправку к нему. Предложение о сотрудничестве в качестве посредника. Или даже простая благотворительность со стороны лорда Малфоя в ту же больницу Святого Мунго. Фадж всегда (!) получал свои десять процентов.

Когда Дамблдор уходил из кабинета, Фадж чувствовал себя выжатым лимоном. Мальчиком на побегушках. Студентом-недоучкой, который провалил экзамен. А на душе было чувство гадливости.

Когда из кабинета уходил Люциус, Фадж чувствовал душевный подъем от хорошо сделанной работы. С Люциусом Фадж чувствовал себя комфортно. В отличие от Дамблдора, раздувающий тайны на ровном месте, Люциус был понятен.

Очередной приход Люциуса, и Фадж почувствовал запах денег. Однако, новость, которую Люциус вывалил на своего друга, несколько снизило энтузиазм министра. Хотя, это произошло, лишь стоило услышать имя — Дамблдор. У старика явно прогрессирует маразм. Отправить детей в Запретный лес! Удивительно, что Люциус не устроил истерику.

-Кстати, почему? Твой сын был в полной безопасности? Где? В Запретном лесу? Шутишь? Какой амулет? Наследник Кляйна? Того самого? Ты уверен?

И всё же Люциус остался верен себе. Тихо, спокойно, с бокалом бренди в руках, Люциус и Фадж обсудили следующие шаги действий. Разумеется, подобное нельзя оставлять безнаказанным. Да, Люциус понимает, что упрятать в Азкабан никого не удастся. Следовательно, осталось обсудить размер моральной компенсации, чтобы те десять процентов в виде отступных, полностью устроили Фаджа.

«Ну почему Дамблдор не может так же!» — В тот момент в сердцах воскликнул Фадж.

-Извини Люциус, я задумался. Ты хочешь сказать что-то после того, как я вынесу приговор? А поподробнее…

* * *

Фадж вынес приговор и стукнул молоточком.

-Лорд Малфой, Вы удовлетворены приговором суда?

-Я отец, который по халатности персонала Хогвартса едва не потерял единственного сына. Признаю, что в порыве чувств я не могу мыслить адекватно. Пусть с трудом, но я принимаю ваше решение, хоть в душе и не согласен с ним. И всё же я прошу дать мне слово.

Фадж одобрительно кивнул, и сказал:

-Мы ценим то, что Вы смирились с решением Визенгамота, лорд Малфой. А потому мы слушаем Вас.

-Господа лорды. Я хочу, чтобы вы поняли меня правильно. Я не хочу ворошить недавнее прошлое в лице Гарри Поттера. Но я вынужден согласиться с ним, ибо мой единственный сын и наследник Драко Малфой, столкнулся с тем же, что и Гарри Поттер. Хогвартс перестал быть безопасным местом. И если студенты со старших курсов могут защитить себя, то у первокурсников такой возможности нет. В чём мы на примере моего сына и убедились. Раз персонал Хогвартса сложил с себя обязанность по обеспечению безопасности своих студентов, то безопасность своему сыну обеспечу я. Это моё право, и моя обязанность.

В связи с последними событиями я вынужден заказать у мастера-артефактора известного как Наследник Кляйна, не только защитный амулет, но и боевой-атакующий. Хочу предупредить сразу, что боевое заклинание амулета не будет выходить за рамки буквы закона Магической Англии. От себя хочу добавить, что если вы хотите сохранить жизни своих сыновей, если вы хотите сохранить честь своих дочерей, я настоятельно рекомендую вам поступить так же. У меня всё, Ваша честь.

* * *

Люциус, погрузившись в свои мысли, шёл по коридору министерства.

«Драко сказал, что Гарри не чужды интриги. Ха! Да он живёт ими! Да что там говорить, вся жизнь Гарри Поттера — одна большая интрига. Жаль, Драко не дотягивает до его уровня. Видать, желание выжить заточило разум Гарри на изворотливость. Правильно, что общаюсь с Поттером исключительно через Драко. Хоть это и неприятно говорить, но перед собой следует быть честным. На фоне Гарри Драко есть к чему стремиться. Думаю, что наблюдая за Гарри, Драко сможет многому научиться. По крайней мере увидит на практике, как через интриги можно получать желаемое. Но каков интриган! Как он вывернул судебный процесс в свою пользу! Нет, нас он тоже не забыл. Но всё же.

Со слов Драко Гарри прекрасно осознаёт, что Дамблдор не позволит тронуть его людей. Дальше, Поттер решил сыграть уже на моих чувствах. Как он «изящно» выразился: «Дамблдора полезно время от времени окунать лицом в дерьмо». Но и это оказалось вторым дном. Главное, ради чего он нас и подбил на этот судебный процесс, который должен был провалиться, это бизнес. Точнее, реклама для Наследника Кляйна. Поттер даже записал, что мне следует сказать.

Все старые, да и просто зажиточные семьи, имеют родовые защитные амулеты. У кого-то лучше, у кого-то хуже. А вот боевых амулетов для детей как-то не было. Не было в этом необходимости. Да, первокурсники ссорились между собой. Но там всё происходило на равных. И Северус тому яркий пример. Да, его давили Мародёры. Но и он их давил. Да так давил, что только держись. И что показательно, даже взрослые Блэки и Поттеры не посмели тронуть Северуса. Всё было относительно честно, если так можно сказать, когда четверо нападали на одного.

Теперь всё изменилось. Близнецы Уизли совсем потеряли стыд. Нападают на первокурсников. Хотя, благодаря совету Поттера, факультет Слизерина сплочён как никогда. Но пришло время прекратить это безобразие. И с помощью боевых амулетов это сделают сами первокурсники, ибо будут в своём праве.

Но этот Поттер, каков змей! Какую цепочку протянул! Я во всеуслышание говорю, что куплю для Драко боевой амулет. Это слышат самые богатые и влиятельные волшебники Магической Англии. Получив от Хагрида деньги, я заплачу ими за боевой амулет, то есть Поттеру. Да, благодаря суду и этому туповатому лесничему, боевой амулет будет для нас бесплатным. Но деньги то мы отдадим Поттеру. Обычно, это я зарабатываю на ком-то деньги. А тут решили заработать на мне. Неприятное ощущение осознавая это».

-Лорд Малфой, — вырвал его из мыслей знакомый голос.

-Лорд Гринграсс, — поздоровался с ним Люциус, и два волшебника, не спеша, продолжили свой путь по коридору.

-Лорд Малфой, Вы действительно имеете выход на Наследника Кляйна?

-Я этого не говорил. Но я знаю того, кто имеет связь с этим Наследником. Предупреждаю сразу. Наследник хочет остаться в тени, так что ни о каких личных встречах не может быть и речи. Даже для меня. Учитывая историю его предшественника, я нахожу его желание разумным.

-Я тоже. Лорд Малфой, ваши последние слова заставили меня задуматься о безопасности моей дочери Дафны. А ведь на следующий год в Хогвартс отправится Астория. И если в защитных амулетах, которыми располагает моя семья, я полностью уверен, то вот с боевыми амулетами… как то мы упустили этот момент.

-Мы с женой тоже упустили этот момент, а потому я и собираюсь это исправить. Как я понимаю, Вы хотите попросить меня об услуге?

-Да. Не могли бы Вы, лорд Малфой, передать Наследнику сообщение по этому вопросу относительно и моей семьи.

-Учитывая, что я уже сумел заработать определённый кредит доверия у Наследника, думаю, он мне не откажет в моей просьбе помочь и Вам, лорд Гринграсс.

Раскланявшись, лорды разошлись по своим делам. Люциус вновь погрузился в свои мысли:

«Значит, Астория поступит в Хогвартс на следующий год. Она одна из первых, кого я присматривал для Драко. И теперь у меня появился шикарный повод, чтобы поговорить с лордом Гринграсс относительно будущего Астории. Думаю, с Драко они будут хорошо смотреться. Значит, нужно, чтобы Наследник сделал нечто особенное. Имеет смысл даже самому вложиться в это. Гарри решил нажиться на мне, получив золото. Это ещё вопрос, кто из нашего сотрудничества получит больше выгоды. Ха! Да если я сведу Асторию и Драко в брачном союзе, это окупит любые мои вложения. По сравнению с Поттером я всё равно поимею больше, ибо я получу должников за услугу посредника и новые связи!»

Довольный собой, лорд Малфой пружинистой и бодрой походкой направился к выходу из министерства.