Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Есть! Ну-ка, парни, — командую резко, — отойдите к завесе! А то не дай Бог...
Договаривать не пришлось, парни телепортировались к завесе и замерли.
— Кольцо какое-то, — комментирую свои действия, — в желобке, вырезанном под него. Похоже на крышку погреба...
Попробовал приподнять, но чуть не сорвал спину, но вовремя сообразил попробовать с разных сторон. Первая же попытка увенчалась успехом, и крыша пошла — сперва с натугой, а потом — будто подкинутая мощной пружиной.
Вода на площадке забурлила водоворотом, и...
— Магия, — выплюнул Анвар, произнеся это слово матерным тоном.
... середина площадки очистилась, как воды Красного моря перед Моисеем во время Исхода из Египта. Насухо! И...
... я присел и пощупал рукой... камни чуть тёплые.
— Вы прям профессиональный вор, тащ прапорщик, — брякнул Илья.
— Чё!? — поворачиваюсь к нему, не вставая с корточек.
— Да я про игровые условности, — тащ прапорщик! — заторопился тот с оправданиями! — В хорошем смысле! Очень уж ловушки хорошо видите!
— Ладно... — меряю его взглядом в стиле "Большой Брат следит за тобой" и отворачиваюсь. А чтоб не расслаблялся!
По обеим сторонам площадки всё также текла вода, а здесь — сухо и...
— Ступеньки, — связывая между собой шнурки и вешая берцы на шею, озвучил я и шагнул вниз. Ну... раз уж командир. Не тот у меня пока что уровень, чтобы посылать в бой, отсиживаясь на жопе в тёплом месте. Не "Вперёд", а "За мной!"
— А куда деваться? — услышал я Серёгино, начавшего спускаться сразу за мной.
— Орлы! — запоздало гаркнул я снизу, — Инсту́рмент подберите! Хер его знает, что нам здесь понадобиться может, раз уж со всем снаряжением закинуло!
Спускались долго и неудобно. Ступени крутёхоньки, и такое впечатление, делались будто на детей или что вернее, на нелюдей — заметно уже и чуть ниже обычных, отчего все мы по несколько раз оступились, хотя и без серьёзных последствий.
— Такое ощущение, что не с высоты пятидесяти метров спускаемся, а с "Бурдж-Халифа ", — пробурчал Слава умирающим голосом.
— Можешь подождать нас наверху, — предложил я ему. Послышались смешки, будто я сказал невесть что-то остроумное.
Наконец, спуск закончился, и честное слово — вовремя! Ноги уже сводило, но не ныл, как пацаны... ибо авторитет командира и всё такое. Расслабиться можно будет, когда...
" — И если" — подвякнул мозг.
... вернёмся в Военный Городок. А пока мои командирские и лидерские качества должны быть на недосягаемой высоте.
Площадка возле входа в водопад огорожена невысокой каменной балюстрадой, отчаянно нуждающейся в реставрации. Много полуразрушенных скульптур и барельефов в индийском или индонезийском стиле — с обилием резьбы и мелких деталей, но не всегда анатомически правильных.
Хотя... о чём это я?! Какая, на хрен, правильность анатомии после трубы-дракона?! Может, здесь за норму антропоморфные существа, с короткими кривыми ногами в треть туловища.
Площадка на пару метров возвышается над местностью, а внизу в обе стороны раскинулось вдоль озера подобие набережной. Такая же заброшенная и полуразрушенная, с выветрившимися от времени статуями и барельефами, уцелевшими кое-где узкими скамейками под чужую анатомию, и тускловатыми фонарями.
Кое-где одичавшая растительность, сохранившаяся в каменных высоких клумбах и пробившаяся через вставшие дыбом каменные плиты. Озеро огорожено сплошной каменной оградой, примерно по пояс высотой, с незатейливой резьбой. Возможно, благодаря этой незатейливости, сохранилась она получше и выглядит поновей.
Местами ограда расступается, и к воде спускаются широкие узорчатые ступени, на которых сейчас отдыхают небольшие тюлени, провожающие нас блестящими чёрными глазами, и крупные, до полутора метров, безразличные ко всему черепахи. Живность в озере играет в извечные догонялки на выживание, и судя по плеску и оглушительным ударам хвоста по поверхности воды, экземпляры здесь попадаются солидные, побольше иной рыбацкой лодки.
Такое впечатление, что неведомые хозяева ушли лет этак пятьдесят назад, и только всё ещё работающие фонари показывают уровень былой цивилизации. Нечто вроде Чернобыля, и кстати...
— Серёг, у тебя дозиметр с собой?
— Думаешь? — выдохнул Пирог и тут же зашарил по карманам, — Ну-ка... нет, нормально. Насколько вообще может нормальным в такой...
Он махнул рукой и замолчал.
— Такое впечатление, — странно щурясь, нарушил тишину Славка, — что озеро сильно больше, чем казалось сверху.
— Да ну... — начал Анвар, и тут же реабилитировался, — а хотя может быть! Спускались-то сколько, э?! Оптическая иллюзия! Жаль, видно плохо.
— Плохо? — удивился я, и после опросов и серии экспериментов выяснилось, что видим мы, оказывается, по-разному... Для меня в пещере просто пасмурный день. Серёга и Славка видят всё, как в надвигающихся сумерках, и если видимость вдаль у них упала, зато вблизи — напротив, они стали видеть всё значительно резче.
— ... именно что резче, — сказал Славка, — как будто каждый предмет прочерчен в пространстве.
— Да, похоже, — озадаченно согласился Пирог.
... а вот Илья и Анвар оказались "слепошарыми" и видят всё как в сумерках, притом без всякой резкости.
— Резче? — переспрашиваю я, — Хм... есть такое дело, но только часть окружения.
Снова серия экспериментов (занявшая от силы пять минут), показавшая, что "прочерченными" я вижу только что-то условно "важное".
— ... ну точно — вор! — выдохнул Славка, — Без обид, тащ прапорщик! Это просто игровая система такая! Вы, по идее, должны видеть всякие там ловушки, потайные ходы и... такое всё.
Он покрутил рукой, и сам не вполне понимая, а что же это "Всё".
— Ладно, — соглашаюсь с ним, перекидывая ружьё на грудь и с новыми силами принимаясь пялится в пространство, — принято, без обид.
— Тащ прапорщик, а вы в игры играли? — осторожно поинтересовался Слава.
— В игры вообще — да, но всё больше в Ворд оф Танкс, а не это ваше...
— Разберёмся! — уверенно пообещал Славка. Киваю уверенно, хотя внутри испытываю совсем другие чувства, и ах... как я зол на Пирога! Нет, он по-прежнему друг, но... зараза, как же невовремя он оступился! И ладно бы это, но это его чистоплюйство...
Че-слово, очень не хочется отвечать за эту хтоническую хрень, что с нами творится! Вляпались мы крепенько, и чует моя чуйка, что ещё только начало.
Завозился от нервов по карманам, и дабы не показывать суетливость, вроде как по делу, проверяя целость вещей. Секунд тридцать пялился на незнакомые предметы, мучительно вспоминая, что же это за прямоугольные коробочки...
" — Артефакты связи" — вякнул мозг и отключился.
— Мобильник и планшет!
— Чего? — уставился на меня Серёга.
— Мобильник и планшет, — повторил я, отдав артефакты на откуп пальцам, пока друг морщил лоб, силясь понять, что же я имею в виду?!
Мышечная память сработала и мозг начал вспоминать. Сообщения, Вайбер, Ватсап... попробовал дозвониться — не берёт, и... циферки на электронном табло остановились. Наручные часы — аналогично, секундные стрелки не двигаются.
— Телефон! — достав свои артефакты, воскликнул Серёга с видом человека, переоткрывшего Америку, — Вспомнил!
— Ну точно — ментальное воздействие, — выдохнул Славка, — на вас, выходит, на первого воздействовали, тащ старший прапорщик!
Анвар с Ильёй, непонимающе ковыряясь в своих артефактах, не слишком внятно забубнили, что они никогда, и всё это от нервов и этого... ментала! А сами они ого и ага, а местами и вовсе — молодцы!
— Так, мо́лодцы! — останавливаю верноподанническое словоизвержение с нотками вины, — Давайте-ка отойдём в сторонку и соберёмся с мыслями, а то что-то мне подсказывает, что воздействие на нас игрового момента могло оказаться ещё более глубоким.
— Да и просушиться не мешает, — добавил Серёга после серии чихов, — хотя бы обувь.
Отошли метров на двести от площадки, остановившись в крохотном скверике, в полуразрушенной беседке, окружённой несколькими старыми деревьями, высаженными явно ещё до местного Чернобыля. Далеко не отходя, натаскали сухостоя и развели маленький костерок. Не столько даже за большим надом, сколько ради психологического комфорта.
Заброшенная набережная не выглядит опасной, и скорее всего, это "ясли" данжа, по мнению большинства. Но...
... а вдруг?!
Стремновато, честно говоря. Очень живописно, красиво и наверное даже — романтично, но на мозг давит понимание неправильности происходящего. Приключаться, чес-слово, не хочется от слова "совсем", и пока никакое чужеродное ментальное воздействие не срабатывает.
Выяснять границы яслей, тем более предполагаемых, желательно когда-нибудь потом, и не слишком скоро. Никто не нападает и не надо ни в кого стрелять, уже хорошо!
Раздевшись догола, выжали мокрые брюки и труселя, подложили под жопы куртки и расставили обувь вокруг костра. Запасные носки есть у всех, такова специфика водопроводных работ. Промочить здесь ноги — на раз-два, а ходить потом в сырых приятного мало, а вот с трусами ситуация иная, да и ботинки желательно хоть немного подсушить.
— Телефоны, планшеты, часы... всё проверили? — интересуюсь у личного состава.
— Всё, тащ прапорщик! — помедлив, и явно вспоминая значение слова "телефон", ответил Славка за своих парней, — Всё в общем-то работает, но через жопу, и мозг постоянно тупит.
— Ага... — глубокомысленно замечаю я, поднимая ружьё с колен, — это что?
— Алхимический метатель гражданского типа! — радостно рапортует Анвар, и солдаты кивают.
— Хм... а подумать?
Вижу непонимающие глаза.
— Ружьё, — произносит Пирог с видом человека, вспомнившего полузабытое словцо на чужом языке, — можно?
Протягиваю ему оружие и он бережно взял его, подержал и передал обратно.
— А это... — он взял своё оружие, лежащее справа.
— Э-э... военное ружьё? — неуверенно говорю я, пытаясь вспомнить название. Но нет... подтормаживает с прямо-таки слышимой пробуксовкой.
— Нет... — хмурится Серёга, — кажется, как-то иначе.
— Пиздец! — выдохнул Илья, — Вот нас накрыло!
— Это вещи, чуждые механике Игры! — подскочил Славка, колыхнув мудями.
— Похоже, — согласился Пирог, — непонятно только, почему ты вспомнил, что такое ружьё и телефон, а у ребят такие понятия в голове не укладываются.
— Хер его... — выразительно жму плечами, — да и ты вспомнил, хоть и чуть позже.
— Хм... ну я-то понимаю, как там всё устроено, да и чинил недавно.
— И я чинил, — говорю задумчиво, — экран менял после... ну ты помнишь! Да и в потроха лазил.
— Точно! — перебивает его Славка, — Тащ старший прапорщик, тащ прапорщик! Если это игровая механика, то получается, что вы к этим...
— ... телефонам и планшету, — подсказывает Пирог.
— Да! — энергично кивает солдат, — Э-э... к артефактам руки приложили! Может, поэтому?
— Я ствол на ружье менял, — по-новому смотрю на оружие, — и приклад!
— А это... — так и не вспомнив слова, — военная модель, она заводская и обезличенная.
— А будет ли она стрелять? — задался вопросом Илья, и мы все напряглись. Нарушать тишину выстрелами не стали, но солдаты как-то очень быстро разобрали желязяки и начали посматривать, облизываясь, на мою совну и дюссак.
Дабы не провоцировать, отдал совну Серёге.
— А сам? — спросил Пирог, не беря оружие, — Если алхими... тьфу ты! Если огнестрельное оружие под сомнением, ты что, с тесаком останешься?
— Умею немного, — коротко отвечаю я, и видя сомнение в его глазах, добавляю:
— В том году в Питере в командировке четыре месяца был, филиппинкой занимался, эскримой. Ну вот... наблатыкался немного, там и с клинками работают.
— Ладно, — кивнул тот, принимая совну, — но ружья не помешало бы проверить!
Моя одежда и обувь высохли быстро — наверное, опять какая-нибудь игровая условность. Я на работы в своём стареньком хожу, сэконд-хэндовском, штопанном-перештопанном своими руками... зато удобном!
Только вот берцы почему... неужели "в зачёт" пошло то, что я менял в них шнурки?! А с другой стороны, я ведь и с ружьём не так чтобы много повозился!
— Высохло? — подняв голову от разобранныхружей, спросил Серёга.
— Угу. Глянь, может у тебя также — игровая механика, то-сё...
Не вставая, он протянул руку к штанам и кивнул, принявшись одеваться.
— Я пройду тут рядышком, — сказал я, — сидите-сидите! Далеко отходить не буду, просто как... э-э, вор попробую пройти. Может, замечу что-нибудь.
— А может, я с вами, тащ прапорщик? — с надеждой в голосе осведомился Анвар.
— Не... лучше товарища старшего прапорщика охраняй, — киваю на Серёгу, — Видишь? С этими... военными ружьями возится, может и выйдет их также...
— Автомат! — с нескрываемым облегчением выдохнул Пирог, передёргивая затвор, — А всего-то — сборка-разборка с перемешиванием деталей!
— Видели? — акцентирую внимание солдат на происходящем, — Давайте также: сборка-разборка... ну вы поняли!
Энтузиазм рядовых полыхнул до небес, а я, не дожидаясь окончания, двинулся на обход территории. На душе немного полегчало, ситуация парадоксальным образом уже не кажется такой безнадёжной и...
... я даже смотреть стал иначе! Смотреть, и видеть чуть больше, чем раньше.
— Феи! — выдыхаю восторженно, глядя на маленькую фигурку со стрекозиными крылышками, мелькающую в кроне дерева. Как-то почувствовав мой интерес, фея зависла в воздухе и развернулась, глядя мне в глаза.
— Видит-видит-видит! — запищала она, а я — действительно — вижу! В кронах деревьев, в воздухе и на воде не только обычные мелкие птахи и насекомые, но и существа, светящиеся мягким магическим светом, и стоило мне только моргнуть, как они...
... пропали! С большим трудом сосредоточившись, снова могу видеть их и... слышать!
— Видит-видит-видит! — разгневанно запищала фея, широко открывая огромный рот, полный острых акульих зубов. Мордочка у неё страшненькая, но одновременно премиленькая, этакий кавайный монстрик в одёжке из травы и листьев.
Пропорции и типаж у неё не вполне человеческие, а нечто, близкое скорее фарфоровым немецким куклам, причём ожившей куклой фейка не выглядит, живая и очень убедительно живая.
— Какая прелесть! — искренне умилился я.
— Мы — прелесть? — неуверенно сказала пискля, приоткрыв зубастый ротик.
— Прелесть! — подтверждаю я, — Очаровательная феечка!
— Мы — пикся! — нахмурилась кавайное чудовище, и как мне показалось — обиделась.
— Ну прости, очаровательная пикся!
— Очаровательная? — подлетела ещё одна товарка, одетая в такую же одёжку, с острой косточкой-копьём в пухлых ручках, — Мы?
Мордашка такая же удивлённая, большие глаза смотрят на меня, часто мигая.
— Прелесть, — киваю я.
— Прелесть — мы, — насупилась первая, подлетая поближе, а я машинально прикинул рост — сантиметров восемнадцать-двадцать.
— Прелесть, — соглашаюсь с ней, — очаровательная прелесть!
Пикся зарумянилась и подлетела ещё ближе, и я расплылся в умилении. Будто почувствовав эмоции, крылатое создание заулыбалось мне. Покопавшись в кармане куртки, я вытащил конфету, разворачивая её.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |