Хороший день для зомби-апокалипсиса

— Ур-роды! — мамаша, бухая уже с утра, развернулась в полной готовности к скандалу, — Чтоб вам, пидарам...

Разгорелся безобразный скандал с переходом на личности, пока мамашу не вытолкали наконец за пределы школьного двора. Но она и оттуда не унималась, вываливая в пространство корявый мат и ненависть к миру.

— ... у меня душа болит! — хрипло орала она, надрывая связки, — Душа! Вам, уродам, этого не понять! Пидары гнойные! Твари!

— Не хочется, говоришь, кровушки? — продолжил Дядя Саша, но народ вокруг всё ещё под впечатлением от выходки синячки, и чуть не половина разговоров велась на тему лишения её родительских и гражданских прав, а не о кавказских оборотнях в Средней Полосе, их способах размножения и кулинарных предпочтениях.

— ... пиздюка к себе возьму! — разорялся какой-то работяга, — А чо?! Нормальный пацан, только что шустрый не в меру. Ничо, в гараже такому самое место! Сперва подай-принеси, а там и инстру́мент доверим.

— ... я давно говорила, что нужно что-то делать с избирательной системой! Всю жизнь бухает, и даже Конец Света мозги на место не вставил, а мы всё туда же, носимся с ними "Нам важен каждый голос!" А нужен ли?!

— Правильно! Давно пора ввести нормальную карточную систему, как при Сталине! — зашумел молодой парень, вряд ли заставший даже позднего Эльцина, — Чтоб для стахановцев — усиленные па́йки, а для всяких иждивенцев и лишенцами — корочки сухие!

— Это что, бля... — к парню начал пробиваться пожилой инвалид с тростью, невесть как переживший Зомби-апокалипсис, — ты меня в иждивенцы записал, сукин ты сын?! Корочку сухую?! А залупу себе на воротник...

— Только мяса с кровью, Дядь Саша, — надрывая голос, ответил кавказец и...

... вопрос оборотней съехал на салазках алкогольной мамаши и вопроса лишения её родительских прав.

К моменту, когда народ окончательно прожевал Сталинские па́йки, острота вопроса исчезла. Народ по-прежнему помнит, что Анвар оборотень, но... вот он, спокойно рассказывает членам Совета особенности бытия на четырёх ногах и ни на кого не собирается набрасываться. Ни в двуногом...

... ни в четвероногом обличии.

— В если что, — озвучил мысли большинства грузный дядька с глазами бывалого вояки и похлопал по прикладу, — укорот быстро дадим!

— Ну а вы, молодой человек? — отстав от Анвара, поинтересовался у Ильи член в жилетке, — Какая теперь у вас раса?

— Я? — удивился тот, не прекращая снимать, — Вы что думаете, это вот так вот все теперь расу сменят? Человек.

— Просто человек? — не отстаёт член.

— Ну... не просто, баффнуть могу, — пожал плечами парень, продолжая снимать.

— Как именно? — заинтересовался Малой, подходя поближе.

— Священник, — нехотя отозвался Илья, — от РПЦ.

— Ого, — присвистнул кто-то, — батюшка свой будет!

— Да не ого, — сморщился Илья, — и не от той РПЦ! Русская Пастафарианская Церковь Макаронного Пастриархата.

— Это как тебя угораздило? — удивился Бугор, построжав лицом. Как многие уголовники, он очень религиозен и серьёзно относится к Вере.

— Так... — дёрнул плечом парень, продолжая упорно смотреть в телефон, — у меня родители воцерковлённые и меня с самого детства туда же. Хочу, не хочу... Заебали!

Он с силой рубанул себя по горлу, и я на миг увидел его бешеные глаза.

" — Эге... — подумалось мне, — там родители, походу, не просто воцерковлённые, а изуверы какие-то! Ну или ебанаты"

— В универ когда поступал, специально в другой город поступил. А там, — он усмехнулся, — шутки ради стал пастафарианином и принял сан в РПЦ, так вот... Формальностей не много, кто ж знал...

— Срань Господня... — с чувством сказал Дядя Саша и захохотал. Смех разрядил обстановку, но как я заметил, смеялись несколько нервно.

— Благослови! — попросил Малой, на что Илюха пробурчал несколько невнятных слов, достал висящий на шее символ Пастафаринства и махнул рукой.

— Блять... — озадаченно сказал благословенный, — работает! Ощущение, как после массажа!

— Полчаса плюс-минус, — пожал плечами Илья, которого эта ситуация не слишком радует, — В локации больше и сильней.

— Ху... — начал было Малой, и на всякий случай осёкся — вспомнил, наверное, что разговаривает со священнослужителем, — Фигня вопрос! Прокачаем!

Приобняв Илью за плечи, он принялся зудеть тому об обоюдной пользе прокачки.

— Ну а ты... — Бугор перевёл взгляд на Славу.

— Рептилдоид, — тяжело вздохнул тот, готовясь к неприятным вопросам.

— Да тьфу ты ж блять! — сплюнул тот, — В кои-то веки нормальный пацан, и тот рептилоид! Ну-ка...

— Автоматы уберите, — попросил Слава.

— Слышали? — надавил на людей Бугор, — Кто стрельнет, тот лучше сам себе стрелялку в жопу запихнёт! Ну!

Обернулся Славка без особых спецэффектов. Миг, и на асфальте лежит огромная змеюка, свернувшись кольцом.

— Еба-ать... — восхищённо протянул Дядя Саша, шаря по карманам, — Народ! Рулетка у кого есть?! Я свою, походу, в другом пинджаке оставил!

Нашлась строительная рулетка, и минуту спустя торжественно огласили:

— Семь метров двадцать пять сантиметров!

— Ну-ка... — Дядя Саша наклонился к змеиной башке, — а зубки? А зубки у нас ядовитые... при таком-то размерчике? Хера се...

Покрасовавшись перед мобильниками, Славка замерцал и...

— Не понял, — озадаченно сказал он, оглядывая змеиный хвост, растущий из человеческого торса. Напрягшись, он снова стал человеком и выдохнул облегчённо:

— Промежуточная форма!

— Ебать... — севшим голосом сказал Дядя Саша, доставая свои вонючие сигареты, — это что ж у нас за зоопарк собирается? Я так понимаю, вы у нас первые ласточки, так?

Пожимаю плечами, потому как... ну что тут скажешь?

— Человек — один из четверых, — продолжил пожилой работяга, яростно затягиваясь, — и тот баффер! Дожили!

До самого вечера обустраивались в здании ЗАГСа. На первом этаже расположились представительства (то бишь кабинеты под них), торговые ряды и охрана, а второй начали обживать мы. Хотя "второй" это громко сказано, по факту мы заняли правое крыло, обустраиваясь в бывших чиновничьих кабинетах.

— Дизайн... — пыхтел Илья, перетаскивая наверх бутыли с питьевой водой для кулера, — дорохо-бохато! Воро́нам глазки от такой безвкусицы повышибало бы!

— А по мне так нормально, — пожимаю безразлично плечами, — чего ещё ты хотел от ЗАГСа? Пафос, мрамор, лепнина, зеркала и позолота — самое оно для ощущения Праздника.

— Вкус у тебя, Товарищ Вова... — он со стуком поставил бутыли на ковровую дорожку и повернулся, глядя на меня с нескрываемой ехидцей, — цыган в роду не было? Короче... сейчас малость обустраиваемся, и вы что хотите делайте, а я дизайном займусь.

— Простеньким, конечно, — добавил он задумчиво, уже пребывая в творческом поиске, — заниматься переделками всерьёз глупо, мы здесь, скорее всего, временщики.

— Ну-ну, дизайнер... — бурчу, просто чтобы оставить за собой последнее слово.

Обустроились мы накрепко — так, чтобы при необходимости сесть в долговременную осаду, отражая хоть диверсантов Педералиссимуса, хоть набег огров из глубин Локации Дружественных Пикси. Годовые запасы бутилированной воды, провизия, дровяная "буржуйка" с запасом угля и дров, газовая печь с запасом баллонов, кровати с матрасами, патроны и гранаты, снаряжение и ещё сотни мелочей.

Дядя Саша отчаянно торгуется, пытаясь выцыганить у нас трофейное оружие и доспехи за бесценок, но Анвар, натренированный южными рынками и родичами-торговцами, не сдаётся. Он лев, он прав, он Король Рынка и Царь Торговцев!

— ... вот зачем?! Зачем, ты мне скажи! — Дядя Саша трясёт латной перчаткой, не выпуская, впрочем, её из натруженных рук, ибо весч! Даже если не учитывать качество работы, металл на перчатку пошёл о-очень дорогой.

Пробегая мимо, подмигиваю кавказцу, украдкой выставляя большой палец, отчего тот расцветает и торговля переходит на новый уровень — эпический. Получив должность штатного интенданта, Анвар, кажется, оказался полностью на своём месте!

Я в торги не лезу, занимаясь инвентаризацией и руководя прикомандированными грузчиками и строителями. Работают мужики, свято исповедуя армейский принцип — всё, что может быть неправильно истолковано, будет истолковано неправильно!

Меня уже так корёжит от сдерживаемого мата, что Славка не смешно пошутил про экзорциста и сам же посмеялся, но сцука... нельзя!

Помню прекрасно, как выбешивала эта начальственная манера говорить с рабочими "народным языком". Как начнут хуесосить... и ладно бы по делу! Сперва сам, дятел с купленным дипломом, не объяснил и не обеспечил, а потом рожай ему результат!

Не хочу подражать мудакам, которых ненавижу даже после Конца света, и веду себя подчёркнуто корректно, обращаясь к работягам на "Вы". Мужики не слишком даже тупят, просто ситуация и в самом деле нетривиальна.

Приспособить здание ЗАГСа к новым реалиям, сохранив при этом хотя бы отчасти парадную помпезность на случай возможного приёма — задача не из самых простых. Я бы, честно говоря, тупил не меньше!

— ... не, ну Товарищ Вова, надо по-людски объяснять, а не через жопу! — работяга смотрит с видом оскорблённой невинности, а меня аж тряхнуло. Говорил, не тупят? "Народным языком" обещал себе не пользоваться? Поторопился...

— Да ёб вашу мать... — начинаю я, зверея и тщетно стараясь удержать характер в узде, — право с лево перепутать?! Как, мать вашу, можно было понять неправильно, да ещё и расхуячить аппаратуру об угол? Вам что, места развернуться не хватило? Коридоры в ЗАГСе слишком узкие или, мать вашу, руки у кого-то кривые, под стать мозгам?!

... и дальше меня понесло на волнах обсценной лексики так, будто я защищаю по этой теме кандидатскую и сейчас выступаю перед взыскательными филологами из диссертационного совета.

" — Так, так... замечательно, молодой человек! — кивают седовласые учёные мужи в моей больной голове, обмениваясь записочками и негромкими фразами, — А теперь, если вас не затруднит, несколько слов из тюремного лексикона"

— ... лично тебе, мудаку жопоголовому, вкусовые сосочки в анус пересажу! Будешь срать, наслаждаясь каждой секундой, проведённой в кабинете задумчивости!

— Всё, всё... хватит, командыр! — не без труда успокоил меня Анвар, прибежавший на шум с первого этажа. Его рука на моём плече чуть напряжена, готова в любой момент вцепиться, остановить...

— А вы чего? — не отпуская меня, вызверился он на представителей рода головожопых, — Это ж как надо довести человека...

— ... я, Артур Степнов! — выкатив глаза, орал предводитель макакусов головожопусов, осторожно надрывая майку на могучей волосатой груди, — Я не позволю...

В драку, впрочем, он не лез, благоразумно остановившись на стадии выпученных глаз и брызганья слюной. Габариты у него внушительные, но и мы ни разу не гражданские!

— Ты, бля... — вызверился Анвар, перейдя в частичный оборот, — В Воэнном Гарадкэ командыр эдынствэнный матом нэ разгаваривал! Голоса нэ разу нэ повысыл! А вы эго за пять минут давэли!

— Пошли вон! — коротко скомандовал своим опездолам поднявшийся наверх Дядя Саша, и приматы удалились, обиженно (но не слишком громко) бурча что-то нелицеприятное в мой адрес.

" — Ну реально приматы! — вылезает непрошенная мысль, — не работяги, а стая бабуинов! Сколько работаю, раза три с такими дебилоидами сталкивался, а тут — целая бригада!"

— Наша недоработка, — нехотя признал работяга, облизывая сухие губы и шумно вздыхая, — Спортсмен, чемпион... а туда же! Говорили нам люди, что человек — говно, но думали, из зависти к успешному спортсмену.

Он махнул рукой и закончил так, будто это что-то объясняло...

— В Партии человек состоял, при молодёжной политике кормился.

... а впрочем, действительно объясняло.

— Что за шум? — подошёл Славка, занимающийся электрикой и электроникой в ЗАГСе — от установки генератора, до сигнализации и видеонаблюдения.

— А... — я махнул было рукой, не желая отвечать, но не удержался и выговорился, старательно вымарывая из речи лишнее, вроде неопределённого артикля "Бля". Не из вежливости, а потому, что разархивировался ещё один кусочек моего виртуального альтер-эго и "вспомнилось", что я...

... малефик со специализацией на проклятиях. Вкусовые сосочки в анус, это конечно сильно вряд ли, но несколько неприятных минут я ему обеспечил!

— Что замер, Товарищ Вова? — толкнул меня в бок Анвар. Он человек отходчивый и вопреки стереотипам о кавказцах, игривый и дружелюбный, как щенок лабрадора. Характера своего он страшно стесняется и перед незнакомыми строит из себя "классического" горца. Рядом со мной его пока глючит во все стороны.

— Да вот... распаковалось, — поделился с парнями (а заодно и с Дядей Сашей, мелко захихикавшем после этого известия) — Я, оказывается, проклятолог... или как там правильно?

— Не знаю, — озадачился кавказец, переглядываясь со Славкой. Рептилоид меланхолично пожал плечами, его больше волнует проблема электричества, и как оно, собственно, всё ещё течёт из розеток?!

Аварий на электросетях за минувшие дни случилось предостаточно, в том числе и рукотворных. Всякие отметились... начиная от доморощенных диверсантов, работающих на "Князей всея микрорайона", заканчивая адептами апокалиптических сект, упоённо разрушающих городскую инфраструктуру.

А электричество — есть! Понятно, что это игровой момент, но Славка почти уверен, что это прописано не просто волею программистов, а опирается на некие физические законы, и если их понять, то мы станем чуть-чуть сильнее...

Без особого интереса послушав рассуждения Славки по поводу физических законов, Дядя Саша покурил с нами, и удалился вниз.

— ... язык в жопу, — расслышал я тихое бормотанье и старческое хихиканье, — всех долбоёбов на перевоспитание...

— Нет! — ору, перегнувшись вниз, искренне напуганный перспективой работать Макаренкой , — Не надо мне долбоёбов на перевоспитание, Дядя Саша! Я ж ведь тогда брызгами и тебя зацеплю! Даже не специально!

— Не надо, говоришь? — хитрая физиономия, изрезанная морщинками, выглянула из лестничного пролёта, — А если по договорённости, в воспитательных целях?

— Ну... — задумываюсь на миг, — хер с тобой! В воспитательных можно!

— Договорились! Хе-хе...

Ночью я проснулся от головной боли и некоторое время лежал в надежде, что оно само рассосётся и не придётся вставать. Не рассосалось.

Включив ночник, некоторое время собираюсь с силами, разрываясь между сонливостью и нежеланием вставать, и головной болью.

— Эхе-хе... — сев на кровати, нашариваю ногами тапочки, без особого восторга оглядывая интерьер кабинета, наспех превращённого в спальню. Если бы не потуги Ильи, было бы намного хуже... наверное.

— А... да, трусы! — сплю я голым, и хотя не думаю, что так уж сильно шокирую мужиков видом гениталий, трясти мудями в коридоре как-то не тянет.

— Х-ха... — отмечаю машинально, что трусы чуть не забыл, а вот ружьё я нашарил раньше, чем вдел ноги в тапки!

Выйдя в коридор, поёжился от явственного ощущения, что на меня кто-то смотрит, и вот-вот выглянут из кабинета начальственные рожи и заорут что-то вроде...