Хороший день для зомби-апокалипсиса

— Будешь? — протягиваю Прелести, — Сладкая!

— Мне? — пикся повисла в воздухе, и даже её стрекозиные крылышки замерли...

" — Что значит, летают за счёт магии..."

— ... что надо делать? — не отрывая глаз от конфеты, поинтересовалась Прелесть с обречённым видом.

— Делать? — удивляюсь я, — Да ничего! Просто так, от чистого сердца угощаю.

— Просто... — неверяще сказал она и подлетела, цапая ириску. Нюх-нюх-нюх...

— Просто конфета! — растерянно поделилась она с товарками, коих набралось уже десятка три, если не больше.

— Вкуфная... — прочавкала Прелесть через несколько секунд с видом наркоманки, дорвавшейся до дозы.

— ... просто конфета... — слышу писклявые разговоры.

— ... прелесть! Мы — прелесть!

— Очаровательная! — поправила другая зубастая пискля.

— Петом? — требовательно спросила одна из пикси, показывая на чавкающую Прелесть, и я не сразу сообразил, что она имеет в виду.

— Петом? Нет... просто угостил, как друга.

— Друг-друг-друг... — запищали они, подлетая ближе, — друг-человека...

Одна из них принюхалась к поджившей царапине на запястье и бесцеремонно сковырнула болячку.

— Не человека! — уверенно констатировала она, — Мало человека!

Я открыл было рот... и закрыл его, потому что одной частью сознания я продолжал помнить, что "Мама учительница, а папа — подлец", как сочувственно озвучила однажды сердобольная соседка во времена далёкого детства.

Другая же часть сознания знала, что папаша мой — почти чистокровный кендер, а мама наполовину хоббитушка, а почти наполовину человечка с толикой крови тёмных эльфов.

— Бред...

Сознание упорно считало иначе. А чё такого?! Вон, Серёга почти чистокровный цверг и на одну восьмую кобольд, и никого это не волнует! В Советском Союзе все национальности были равны!

— А какая разница? — говорю вслух, — Я вообще интернационалист и не считаю одни национальности и расы хуже других!

— Парни! — кричу издали, высоко поднимая руку с ружьём, — Я тут с гостями! Не стреляйте!

— Вот... — старательно давя лыбу при виде Анвара, прикрывающего мохнатые мудя автоматом. Впрочем, горец не слишком-то стесняется наготы, и тот факт, что он схватился в первую очередь за оружие, говорит исключительно в его пользу, — познакомьтесь.

— Пикся, — вылетев из-за моей спины, представилась моя знакомица, делая в воздухе подобие книксена, — Очаровательная Прелесть! Друг!

— Действительно — Прелесть! — засмеялся Серёга, рассматривая застеснявшуюся пикси.

— Конфета есть? — подлетела к нему другая пикся, ревниво дёрнув за волосы и тут же отлетев на метр, — Просто так?

На мордашке кавайного монстрика — ожидание чуда и одновременно неверие в него, какое бывает только у битых Судьбой детей из детдома.

— Где же... — он хлопнул по карману куртки, — батончик вот, будешь?

— Просто? — прижав ручки к груди, пискнул монстрик, жадно глядя на батончик и часто-часто моргая глазами, в которых проступили слёзы.

— Ну да... — Серёга улыбнулся очень искренне, — кушай! Только с подругами поделись.

— Друг-друг-друг! — на грани слышимости пропищал монстрик, хватая батончик и отлетая. Развернув его на лету, она откусила, закатила блаженно глазки и подлетела к Пирогу, одарив его очень сладким и очень липким поцелуем в щёку.

Выдохнув счастливо, она по-хозяйски уселась ему на плечо с видом ребёнка, добившегося сбычи всех мечт. Апофеоз счастья!

— А мне...

— А нам...

Пикси налете на нас, трогая за волосы и выпрашивая сладости. Мы раздали всё, что было, и следующие минут пятнадцать писклявые монстрики, обмениваясь впечатлениями и лакомствами, поедали сладости.

— Я — кто? — доев батончик, допытывалась тем временем пикся у Серёги, дёргая его за ухо.

— Милашка, — ответил тот, повернув голову и осторожно гладя монстрика по спинке.

— Друг? — с надеждой спросила та, выгибаясь под лаской, как котёнок, и только что не мурча.

— Друг, — согласился Пирог, улыбаясь чуть смущённо и очень искренне.

— Друг... — выдохнула Милашка, развалившись на плече Серёги туго набитым пузиком кверху, с видом отпускника на лежаке.

Прелесть тем временем ревниво отгоняла других пикси от меня.

— Мой друг! — гневно пищала она, потрясая кулачками, а я старался не засмеяться и одновременно — не смотреть в эти умоляющие глазки пикси, оставшихся без друзей. Сошлись в итоге на том, что дружить мне можно со всеми, но главный друг — это она, Очаровательная Прелесть! И ездить на мне можно только ей, а остальным её соплеменницам — только если она, Прелесть, разрешит.

— ... нэприлично, — сбиваясь от волнения на кавказский акцент, отбивался красный от смущения Анвар от любопытных пикси, просящих его показать мохнатое хозяйство, — маладым и красивым дэвушкам — нэприлично дажэ думать о таком!

Пикси, всем скопом отнесённые в разряд "маладых и красивых" не сдавались, искренне не понимая, а что же тут неприличного? Им интересно! А если другу-Анвару интересно, то пусть он смотрит!

Кавказец не знал, куда прятать глаза от задранных подолов и жопок разной степени оттопыренности. Минут через несколько мы угомонили кавайных чудовищ, с трудом сменив тему разговора. Затем, какими-то извилистыми путями, пикси решили "показать нам интересное" и устроили экскурсию по окрестностям — так, как они её понимают.

— Пойдём-пойдём! — Прелесть потянула меня за прядь волос, — Интересно-интересно!

С трудом пробившись через многоголосый писк, мы поняли только, что здесь сравнительно безопасно...

" — Для пикси! — пришла мне в голову мысль, — Да и кто знает, что они понимают под словом "Безопасно"?

Дом (общага) пикси оказался в дупле большого дерева, похожего на грецкий орех, если бы они дорастали до тысячелетнего возраста. Огромное, раскидистое, оно росло в полусотне метров от берега озера, но крона доходила до самой воды.

Лезть туда мы не стали, но послушно позадирали головы, пытаясь разглядеть вход на высоте метров этак тридцати, почти неразличимый даже для меня.

— Здорово! — искренне хвалю я, прикидывая машинально, смог бы туда влезть? Одна часть сознания крутила пальцем у виска, а другая уверенно говорила, что да! Все эти наросты, трещины в массивной коре и неровности старого дерева — мощёная дорожка с перилами для нормального кендера, — Очень красиво! Хорошее место! Мало кто долезет!

Пикси позадирали носики, ещё раз попытались выразить словами и размахом ручек размеры "огр-ромного" дупла, и с удвоенным энтузиазмом принялись таскать нас по окрестностям, показывая свои охотничьи угодья и "места, где красиво". Наши понятия о красоте совпадали не всегда, и Славка с Серёгой, включив этнографов, допытывались, что именно для них "красиво" и почему. А я так... экскурсант, краем глаза поглядывающий по сторонам.

— Руками не трогать и ничего не отвинчивать, — предупреждаю парней перед заброшенными особняками, куда нас привели пикси. Архитектура интересная, но несколько чуждая, и я так и не понял — особнячки ли это местной элиты, или сооружения общественного назначения.

— А если... — начал было Илья.

— Без если! — отрезаю свирепо, — У тебя инвентарь есть? В чём потащишь?

— А-а... — дошло до него, и морда лица скривилась в унылой гримасе.

— Бэ! И про магию не забывай! Мы пока ни хрена не знаем, и на раз-два сунем пальцы в местные аналоги розеток и мясорубок, эт ясно?

— Ясно, тащ прапорщик, — ответил тот, прокисая на глазах.

— Боец, понял задачу? — я повернулся к Славке.

— Так точно, тащ прапорщик, — вздохнул тот, покосившись на друга, — прослежу!

Сказать, что внутри интересно... не сказать ничего! Дома внутри пыльные, но без следов мародёрки, что ещё больше усилило "Чернобыльское" ощущение от данжа. Внушительный слой пыли и мелкого мусора на всех горизонтальных поверхностях, много высохших насекомых, хрустящих под ногами, мумифицированные мышиные трупики и птичьи перья.

— Паропанк! — восхищённо выдохнул Серёга, медленно ворочая головой по сторонам.

— Скорее техномагия, — поправляю его.

— Я про стиль оформления, — отмахнулся друг.

— А, ну да... похоже, — соглашаюсь с ним просто чтобы не спорить. Как по мне, это больше походит на лавку средневекового алхимика, подрабатывающего заодно ювелиркой и созданием всяких астролябий, но если ему хочется видеть в этом паропанк — пусть видит! Не жалко.

— Руки! — зашипел Славка на Анвара, и кавказец отпрянул от полок с виноватым видом, заложив руки за спину.

— Тащ прапорщик, — ноющим голосом начал было Славка, — а может...

— Не может! — рявкаю на него. Рявкать пришлось не раз, а вот Илья как раз показал себя человеком дисциплинированным. Анвар тянул руки ко всему, что напоминало ему оружие, а потом виновато моргал глазами, а Славка тяготел ко всему, напоминающему приборы.

— Сильно подозреваю, что это какие-то местные аналоги вентиляторов и светильников, — пробурчал Пирог, отходя от интересных образчиков местной техномагии. В голосе звучали нотки сомнения...

— Может, — предупреждаю очевидное, — а может, и нет! Мы не знаем, что тут для них бытовыми приборами было. Вот так включишь... и обеспечишь себе оздоровительный массаж ануса на всю глубину и ширину черенка от совковой лопаты!

Последнее специально для Анвара, резко убравшего руки за спину после моих слов.

— Руки! — ещё раз останавливаю Славку, — Давайте, на телефоны всё снимаем.

— Точно! — воскликнул Серёга, доставая свой, — Как же я... ах да, ментальное воздействие...

Камеры и фотоаппараты на артефактах работают, хотя и странно. Не пойму даже, в чём именно это странность, а просто...

Мотанув головой, выбрасываю из головы лишние думки. Потом... Записываю, пока не забыл.

Снимаем и фотографируем по очереди, не забивая память всяким хламом. Такой подход позволил несколько спокойней отнестись...

— ... меня нарисуй!

— Меня!

— Сперва меня!

Оглядываюсь и вижу Илью, окружённого пикси.

— Да вот... — объяснил он виновато, — Лапочку на телефон случайно сфоткал, и она себя на экране увидела...

— А-а... ясно! — потерев лицо, переглядываюсь с Серёгой и приказываю:

— Выходим!

Ворча, срочники потянулись на выход. Вот ведь... всё понимают, но интересно им! Ну и извечный "Авось".

— Ещё раз, парни, — пытаюсь пробиться к ним в сознание, — мы не в экспедиции! Мы попали в данж слу-чай-но... это-то вы помните?

— Так точно, товарищ прапорщик, — уныло ответил за всех Славка.

— Ну а раз помните... то какого хера вы руки тянете?! Нам выход найти надо, а не помереть, лапая интересный артефакт чуждой цивилизации!

— Выйти? — прервала меня Прелесть, подлетев совсем близко, — Совсем выйти?

— Да, милая, просто выйти, — киваю ей.

— Просто-просто? — не унимается та.

— Просто-просто, — я снова киваю.

— А мы... друзья? — в голосе и глазах — вся горечь предстоящего расставания.

— Друзья... — сглатываю комок. Не знаю уж, что она там прочитала...

— ... да, тащ генерал, данж! Так точно... пикси вывели! Да, выставили пост... ждём!

Отключив телефон, сажусь на горячий асфальт у входа в водопроводный тоннель, положив ружьё на колени и прикрыв глаза. Состояние... словам трудно передать, и наверное даже — невозможно.

Позади осталось безвременье данжа, длительный обход поселений гоблинов и стойбища огров. Никаких трофеев, убийств и...

... "Вы покинули данж" в голове, а после короткого мерцания "Вы покинули локацию Дружественных Пикси", и это ведь совсем другое? Или нет?!

— Какие, на хуй, пикси-хуикси, прапор?! — сходу начал генерал, выскакивая из машины и шумно хлопая дверцей. Лицо багровое от водки и ярости, настроение расстрельное, рука уже расстёгивает кобуру на правом боку. Вот сейчас сам, своими руками...

— Драсть... — Прелесть вылетела из-за моей спины, делая книксен, — Пикся! Очаровательная Прелесть!

— Пикся! — вторила ей подруга, — Милашка! Ты генерал, да?

... и вместе...

— Конфета есть?

Шестая глава

— Пф-ф... с вами Вести ФМ Липецк и Настя Коростелёва, оставайтесь с нами! Продолжаются переговоры с... пф-ф... перестрелки в районе Центрального Рынка...

— Хачи с чекистами рынок делят, — промокая пот, озвучил Анвар и захлестнул влажное полотенце на гриф от штанги.

— Хачи, — выдохнул усмешливо Илья и крутанул головой, но тему развивать не стал, тяжело дыша и поглядывая на секундную стрелку больших часов, висящих над дверью. Радио бубнит что-то своё, но веры ему нет. Так, фон...

— Время! — резко скомандовал Славка, и они оба начали делать берпи, хватая через раз воздух ртом и пуская носом пузыри. Не вступая в дискуссии, продолжаю отрабатывать серию, акцентируясь на ударах коленом.

Кавказец, подсев под штангу, выпрямился, постоял пару секунд и начал приседать, внимательно глядя в зеркало и стараясь делать всё максимально технично. Небритое лицо заливает потом, но он только смаргивает и выдыхает шумно. Вес у штанги сравнительно небольшой, но несколько подходов по пятьдесят повторений ушатывают даже вольника.

— Славка, халтуришь! — подстёгиваю парня окриком, — Резче выпрыгивай, резче! Ещё пять раз осталось!

— Ф-фу... — согнувшись и уперевшись руками в подрагивающие колени, Илья прерывисто дышит, отдыхая. Грудь ходит ходуном, бока раздуваются, как у запалённого мерина, пот — аж с носа капает, под ногами уже лужица, и это всего-то секунд за десять!

— Всё, — командую я, — сейчас продышитесь, и перейдём от разминки к тренировкам. Не садиться пока! Встали! Продышитесь хоть немного.

— Тащ прапорщик! — взмолился Славка, повиснув всем длинным телом на стойке с блинами, — А может, ну её нахер, тренировку эту? Размялись так, что сил никаких!

— Нормально, — хрипло сказал Анвар, с лязгом опуская гриф на стойки и начиная снимать блины, — втянешься.

— А куда я денусь... — пробурчал Славка с видом великомученика, — пардон... кажется, я сейчас сблюю...

Зажав рот и издавая мерзотнейшие звуки, он добежал-таки до умывальника в углу, куда и вывалил содержимое желудка.

— Ебать, тренировочка... буэ!

Смыв блевоту и умывшись, Славка отпился холодной водой, медленно подошёл к матам и упал навзничь, крестом раскинув руки.

— Сейчас отдохнёте, и как огурчики, — подбадриваю их.

— Зелёненькие, — хихикнул Илья с нотками истерики, — и в пупырышках!

— Будущая элита, бля... — встав на четвереньки, Славка дополз до мусорного ведра и отхаркался тягучей слюной, — Данжи, локации...

— Батяня у нас человек умный, — заранее пресекаю ненадлежащие разговоры.

— А-а... — Слава покосился на камеру в углу, на меня... — ну да, ну да.

" — Батяня, блять... и ведь все всё понимают, но гаечки у нас закручены жёстко, иерархия с культом личности выстраивается буквально на глазах. Была бы хоть Личность, не так обидно было бы, что ли...

А тут сколько ни говори "халва", а во рту привкус падали. "Батяня", сука... Вот откуда в нём это взялось? Командир и управленец из него, как из говна пуля, а поди ж ты — захватил власть и выстраивает вертикаль так, будто всю жизнь готовился и три диссертации на эту тему защитил!