— И кто твой противник? Он сильный? — с готовностью поддержал разговор жабий сеннин.
— Не он, а она. И да, она сильная, — я мечтательно улыбнулся, вспомнив Хинату, и ведь почти не притворялся.
— Ооо!!! — Джирайя мгновенно оживился и скорчил свою фирменную похотливую рожу. — И кто же она? Красотка? У вас уже что-то есть?
— Сделай рожу попроще, извращенец! Её зовут Хьюга Хината, а остальное не ваше дело, — гнусавым голосом закончил я, ехидно улыбаясь. В ответ Джирайя разразился радостным хохотом:
— ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!! Вот это правильный ответ! Сразу видно, настоящий шиноби! Молодец! А как вообще прошёл экзамен? Я слышал, на нём объявился Орочимару, — уже тише и куда спокойней спросил саннин.
— Нормально прошёл. На первом этапе я слегка сорвал Ибики театральную постановку «злобный, страшный десятый вопрос», на втором этапе навалял парочке дождевиков и провёл ряд интересных встреч и разговоров. И да, Орочимару появлялся, милейшей души человек, скажу я тебе, а уж как он облизывается... — переведя взгляд на Джирайю, я чуть не рухнул в приступе гомерического хохота. У него опять было это самое карикатурное выражение полного охренения на лице, с абсолютной потерей симметричности. Вот как он это делает?
— Н-даа... На моей памяти Орочимару называли по-разному, но милейшей души человеком... — поражённо почесал подбородок мой спутник, уставившись куда-то в небо.
— Слышал бы ты, как Кьюби мне расписывал своё отношение к Хашираме, Мадаре, Мито, Минато и Кушине, ты бы так не удивлялся. Вот где настоящий талант... Даа...
Разговаривая примерно в таком ключе, мы и дошли до квартала Учих. Джирайя удивился и даже не попытался это скрывать, но вопросов не задавал и молча прошёл за мной. Когда подошли к дому, на полигоне как раз развеялась очередная группа клонов, занимающаяся освоением чакры ветра, и почти сразу — группа, занимающаяся отработкой тайдзюцу. Я слегка запнулся и на миг прикрыл глаза. Всё же привыкнуть к такому способу тренировки довольно сложно, особенно если клоны заняты разными делами. Но уже в следующий момент я открыл входную дверь и, сделав пару шагов, скинул ботинки.
— Карин, Сакура, я вернулся, и со мной гость! Будем наверху! — крикнул я в сторону гостиной, сам направляясь к лестнице, попутно создав двух клонов и тут же развеяв одного, второй же направился на кухню.
— Хорошо! — раздался немного удивлённый, видимо, из-за появления гостя, голос Сакуры. — Всё в порядке, Наруто?
— Да!
— Это кто? — шёпотом спросил Джирайя, даже нагнувшись ко мне и прикрыв рот рукой.
— Сакура — куноичи из моей команды, Карин — та самая «племянница», причём чистокровная Узумаки, — столь же тихо ответил я, поднимаясь по лестнице.
— А что они делают у тебя дома? И почему твой дом в квартале Учих? — разразился дальнейшими вопросами отшельник.
— Карин у меня живёт, Сакура приходит учиться и оказывать моральную поддержку. А дом мне подарил Учиха Саске, почти сразу, как мы стали одной командой.
— Яааасно.
Выдав эту вескую мысль, Джирайя замолчал, так мы и дошли до моего верхнего кабинета. Был ещё один в подвале, куда более мной любимый, если честно, но там сейчас Кин, а я и так не уверен, что защита Учих скроет её присутствие от такого зубра как Джирайя, пусть сенсорные способности за ним раньше и не наблюдались (если не вспоминать режим сеннина, естественно).
— Итак, — я сел на один край стоящего в кабинете дивана и жестом предложил Джирайе садиться на другой, — пора поговорить?
Разговор вышел долгий. Говорили мы обо всём. Я описал детство Наруто, которое хорошо знал из ставших моими воспоминаний, а также чувств и эмоций, что испытал парень за всю свою жизнь. Потом выложил более подробную версию легенды о своём «прозрении», произошедшем из-за болтливости предателя Мизуки, и «договоре» с Лисом. Потом поход в Страну Волн, Забуза, Хаку, «первое» использование силы Девятихвостого в бою. Тренировки. Экзамен. Версия Сарутоби относительно необходимости моего сиротского положения. Её я пересказал так, как будто всему верю, только очень внимательно следил за эмоциями собеседника. Результат одновременно и разочаровал, и обнадёжил — судя по эмоциональному фону Джирайи в момент пересказа, ему на уши повесили ту же сказку, что и мне, и он в неё верит, хоть и стыдится, что оставил меня, но, судя по всему, авторитет Третьего для жабьего сеннина непререкаем, что, в общем-то, неудивительно.
История получилась долгая и красочная. Джирайя, в свою очередь, рассказал многое о родителях Наруто и даже собственной команде саннинов, в основном смешные или интересные истории из жизни, правда, о Нагато он так и не обмолвился, хотя о своём путешествии на гору Мьёбоку рассказал. И под конец, сразу после моего пересказа «легенды» Третьего, поведал мне о событиях тех дней и о том, как ему самому всё стало известно. В целом, мои ожидания подтвердились, учителя Минато советники просто морально уничтожили, а ведь я сужу по пересказу, в котором отсутствуют многие важные мелочи. В общем, виртуозно перемешивая его пороки с политическими течениями внутри деревни, опять возвращаясь к его походному образу жизни, перескакивая на глобальную политику и цены на рис, советники (при молчаливой и дымной поддержке Третьего) вывели из всего изложенного неспособность Джирайи к воспитанию ребёнка, а когда беловолосый ёжик уже совсем ничего не соображал, отчаянно пытаясь уловить суть разговора, постановили, что из всего вышеперечисленного следует, что мне, то бишь Наруто, будет лучше так, как есть, и вообще, им виднее. Естественно, Джирайя всему поверил, как, собственно, и любой другой на его месте, а именно — в условиях жесточайшей нехватки информации и полного доверия к собеседникам. Ну, не мне его винить, тем более что за Наруто он действительно приглядывал, первые пару лет вообще из деревни почти не вылезал. Ну а потом жизнь взяла своё, тут уж ничего не поделаешь, да у него и свои задачи есть, как у одного из лучших внешних агентов Конохи.
— Наруто-сама? — в дверь робко поскреблась Карин, прерывая наш разговор.
— Да, Карин, что такое?
— Вы кушать будете? А то все уже собрались... — в приоткрытую дверь заглянула немного смущённая мордашка девушки. Во время этого действия очки у неё на носу немного сползли, и она, ещё больше смутившись, их поправила, робко улыбнувшись мне и Джирайе.
— Да, конечно, мы сейчас спустимся. Спасибо, Карин, — я тепло улыбнулся. Куноичи совсем зарделась и шмыгнула за дверь.
— Похоже, ты ей нравишься, — расплылся в лукавой улыбке эро-сеннин.
— Конечно, я же спас ей жизнь.
— Я вообще-то имел в виду несколько другое.
— Знаю, — я рывком встал с дивана. — Но это не отменяет сказанного мной. Карин всё ещё под впечатлением, и пользоваться этим я не хочу.
— Хмм...
— Что?
— Да так, — Джирайя почесал подбородок. — Просто я смотрю на тебя и вижу Минато.
— Хм... — я усмехнулся. — Ещё бы я, так же, как он, фуиндзюцу знал и Хирайшином владел.
— О! А ты интересуешься фуиндзюцу? — резко оживился отшельник.
— Конечно, я же Узумаки.
— Ну и каков твой уровень?
— Да почти никакой, взрывную печать нарисую, а вот запечатывающий свиток создать не могу, — горестно вздохнул я, старательно играя на публику. Точнее наоборот, сказал я это совершенно обычным голосом и только совсем немного «позволил» прорезаться грусти, якобы помимо моей воли. Сработало безотказно.
— А хочешь, я тебя научу? Я, чтобы ты знал, мастер печатей! Один из лучших в мире на данный момент. Даже Орочимару — и тот фуиндзюцу знает хуже, чем я!
— Врёшь! — безапелляционно заявил я, всей позой изображая приступ юношеского максимализма. И пока Джирайя ещё не успел взорваться гневной тирадой, отодвинул ворот куртки, демонстрируя проклятую печать. — Вот, это работа Орочимару, можешь повторить?
— Хмм... — отшельник встал с дивана и внимательно всмотрелся в три красных томоэ на моём плече. — Проклятая печать, да? Хмм... Да, я такую уже видел, хотя она и отличалась... Нет, повторить не могу, это не просто фуиндзюцу, это гораздо сложнее. Как ты её получил?
— От Орочимару, конечно. Я тогда под хенге использовал каварими *(прим.: техника замещения)* на Саске и в момент, когда Орочимару меня укусил, всадил ему в подбородок кунай, на всё где-то около секунды ушло. Но увы, без особого результата, живучий он.
— Ясно. Как я понял, печать выжгло чакрой Девятихвостого?
— Угу, но пара функций осталась, например, если подать в неё чакру Лиса, то я могу почувствовать другие проклятые печати на некотором расстоянии от себя, — легко соврал я.
— Интересно... — глядя на проклятую печать, Джирайя задумчиво почесал подбородок, потом затылок, наконец — шею и словно проснулся: — Ну так как насчёт обучения?
— Согласен, согласен, я ещё не сошёл с ума, чтобы отказываться от обучения у одного из легендарных саннинов, особенно если он сам предлагает, — расплылся я в улыбке и явно польстил самолюбию отшельника, если судить по его эмоциям и довольной роже. — И пошли уже вниз, а то девочки обидятся.
Внизу нас уже, естественно, ждали. Клон, отправленный мной на кухню, почувствовав наше приближение, развеялся, передавая информацию, поэтому в гостиную я вошёл со словами:
— Анко-чан, я всё понял! Теперь я знаю истинную причину, почему Орочимару сбежал из деревни! И чувствую, что меня ждёт та же судьба.
— О фём ты? — удивлённо спросила меня специальный джонин, сидя во главе стола и не прекращая жевать пирожное. Выглядела она в этот момент очень мило, впрочем, почти как и всегда, просто во время приёма пищи Анко превращалась в само воплощение кавая. Сакура и Карин, как и зашедший следом за мной Джирайя, тоже воззрились на меня с интересом.
— Всё просто. Орочимару было проще и дешевле построить деревню Звука, чем прокормить тебя, — и улыбка в стиле Наруто.
— Фто ты фкафал?! — возмутилась Анко, а мне в лоб с хорошей скоростью прилетела банка из-под любимого девушкой зелёного чая.
— Красивая ты, говорю. Просто прелесть, особенно когда у тебя шоколадом испачкан носик, как сейчас, — хитро ухмыльнувшись, подмигнул я, ставя на стол пойманную банку. — И вообще, знакомьтесь! Великий и ужасный, сотрясающий основы и повергающий устои, легендарный саннин и просто извращённый отшельник… Джирайя-сама! — патетично провозгласил я, делая жест в сторону саннина и усаживаясь между Сакрой и Карин. — Он же в прошлом сокомандник и — более чем вероятно — собутыльник всеми нами горячо любимого и уважаемого белого змия — Орочимару. Ну и мой учитель по фуиндзюцу, начиная с этого дня, — резко закончил свою речь я, набрасываясь на свою тарелку, что вдумчиво наполнял во время всего монолога.
— Кхм... Хм... — прокашлялся Джирайя, направляясь к столу. — Весело тут у тебя.
— Не без того, — довольно кивнул я, с удовольствием созерцая лица девушек. Особенно выделялась Анко, замершая с открытым ртом и не донесённым до него кусочком пирожного.
— Вы и правда Джирайя из троицы легендарных ниндзя Конохи? — первой задала вопрос Сакура, глядя на Джирайю не верящими, но в то же время восхищёнными глазами.
— Да, это я, — важно кивнул отшельник, уже усевшись за стол.
— А что значит «извращённый отшельник» и «повергающий устои»? — продолжила расспросы девочка. Джирайя разом погрустнел и недовольно зыркнул на меня.
— Спроси лучше у своего друга, — Сакура с сомнением покосилась на меня. Я ей хитро улыбнулся и подмигнул.
— Нет! — куноичи активно замотала головой, правильно истолковав мой взгляд.
— ?.. — теперь уже Джирайя удивлённо взирал на девушку. Но Сакура, уже прекратив мотать головой, заметно порозовела, сжалась и уткнулась взглядом в свою тарелку, явно не желая отвечать. Саннин перевёл удивлённый взгляд на меня, но, не дождавшись реакции, обратил его на Карин. Та тоже покраснела и сделала инстинктивное движение, как бы пытаясь спрятаться за меня, после чего, последовав примеру Сакуры, согнулась над тарелкой и начала есть.
— Не обращай внимания, — с улыбкой Минато произнёс я, оторвавшись от тарелки и потянувшись за стаканом воды. — У нас тут довольно своеобразные взаимоотношения.
— Ээээ... И почему тебя нельзя спрашивать? — Джирайя сцепил руки под подбородком и склонился над столом. Я покосился на девушек и поймал три внимательно слушающих взгляда, если подобный оборот речи вообще возможен. Правда, в одном из этих трёх взглядов очень уж откровенно сквозило ехидство и предвкушение, хотя ожидать чего-то другого от Анко было бы по меньшей мере странно.
— Потому что я отвечу, — и ехидная улыбка в стиле Орочимару, я только облизываться не стал. Джирайя открыл рот, подумал, явно вспомнил все наши диалоги, особенно первый, и закрыл. Эмоции у всех троих были загляденье... Хм... Похоже, я серьёзно подсел на эмпатию, надо будет с этим разобраться, а то дурачусь почём зря...
* * *
После обеда Джирайя, сославшись на «дела», слинял. Наверняка опять пошёл на «поиски вдохновения». Но это неважно, главное, что уже завтра он обещал начать занятия по фуиндзюцу. А когда за саннином закрылась дверь, ко мне подошли Карин с Сакурой и отпросились на прогулку по селению, вернее, отпрашивалась Карин, а Сакура осуществляла моральную поддержку, хотя я сам не очень-то понял, зачем, ибо раньше как-то не очень ограничивал свободу перемещения «племянницы». Сакура, видимо, хотела поработать экскурсоводом, а если учитывать обрывки разговора, подслушанные моим клоном чуть ранее, то девочки хотели ещё заглянуть в госпиталь и узнать об обучении на ирьёнинов, ибо Какаши хоть и обещал помочь, но, видимо, как обычно «заблудился на дороге жизни» и забыл. А вот после того, как они ушли...
— Как ты мог предать бедную Анко?! — девушка повисла на мне почти моментально, очень приятно прижавшись грудью к спине. Естественно, я даже и не думал ей мешать. — Как ты мог изменить бедной Анко с этим стариканом?! Неужели Анко тебе больше не нравится? — интимно, многообещающе и с нотками обиды в голосе прошептала девушка прямо мне в ухо. Ох, что-то сейчас будет...
— Ну что ты такое говоришь, Анко-чан? Ты мне очень нравишься, я, можно сказать, каждую ночь о тебе думаю!
— Вооот кааак?.. — девушка облизнулась. Ох, сейчас меня будут убивать, очень уж у неё голос стал сладким. — Значит, Наруто-сама каждую ночь думает о бедненькой Анко-чан? И что же он такое о ней думает? — точно будет убивать.
— Разное...
— Ну расскажи, Анко ведь интересно, — ещё раз облизнулась девушка, при этом тихонечко доставая кунай из рукава.
— Ты так этого хочешь? — спросил я, делая вид, что ничего не заметил, но при этом активно настраиваясь на чакру ближайшего теневого клона для Каварими и ускоряя течение собственной, смешивая её с чакрой Лиса.
— Очень... — выдохнула она, прижимаясь ещё сильнее и чуть подавшись вперёд, чтобы видеть моё лицо. Блин, она законченная извращенка, таким голосом уже можно неподготовленного мужчину до оргазма довести.
