— Хмм... — выдаю после паузы с самым задумчивым и нечитаемым выражением лица, на которое способен. В чувствах куноичи эти звуки явственно вызвали нечто среднее между ликованием от осознания победы и презрением к тупому самцу. — Саске.
— Что? — лаконично спросил брюнет.
— Я только что понял... — сохраняем невозмутимость. — Нашим девушкам обязательно нужны такие же татуировки... Срочно! — и я наконец позволяю проступить на лице предвкушающему оскалу, начиная пожирать Таюю жадным взглядом.
— Эээ… Ч-чего это он? — куноичи испуганно отодвинулась, в шоке глядя на меня. О, у неё ещё и верхние клыки чуть-чуть увеличились. Муррр... Всё. Моё и не отдам, и плевать, что она сама по этому поводу думает.
— Зря ты приняла этот облик. Очень, очень зря, — грустно сказала Кин, печально глянув в мою сторону, уж кто-кто, а она всё поняла. В том числе и то, что мнение самой Таюи меня совершенно не волнует, как мало волновало мнение Кин, когда я предлагал ей спасение. Да, это изрядно аморально, но пусть благодарит уже за то, что я её вообще не прибил, когда они напали на Саске, между прочим, не исключено, что как раз из-за этого и произошёл наезд Корня — за время после нашего столкновения у Данзо была куча шансов узнать о факте встречи, и именно это могло его подвигнуть на резкие шаги, то есть, проявляя милосердие, я, очень может быть, поломал свою жизнь. А ведь убить мог легко и непринуждённо, даже уже собирался это сделать, да и в каноне она не пережила бегства Учихи. В общем, никаких мало-мальски веских причин жалеть Таюю у меня не было, да что там, она даже чисто формально полноценным союзником не являлась, так как никаких конкретных договорённостей с Орочимару ещё не достигнуто. Может, потом, когда я, например, узнаю какую-нибудь слезливую историю тяжёлой жизни, оные причины и появятся, но пока, будем откровенны, она потенциальный враг, что без зазрения совести воткнёт нож в спину, коли начальник прикажет, и её приятели такие же, а значит, и относиться к ней следует соответственно. И раз уж её запланировали в качестве товара, за который меня покупают, то прекрасно, скажу спасибо и с удовольствием потащу в постель, а про вопросы её чувств будем говорить, когда она докажет, что в принципе заслуживает учёта их наличия.
— Почему вы решили провести улучшение метки сейчас, а не когда мы доберёмся до базы? — покачав головой, Учиха сложил руки на груди, возвращаясь к более интересной для себя теме. — В условиях лаборатории это должно быть куда легче и безопаснее, чем на ходу.
— Это так, но за нами будет погоня, и силы может не хватить даже вам. Сейчас же у нас есть несколько дней форы, которые можно использовать с толком, — последовал вполне логичный ответ. Звуковики не то чтобы врали... но сильно не договаривали, впрочем, сейчас это особой роли не играло. К тому же модернизацию действительно лучше провести «на ходу», пока рядом нету гуру по владению языком и я уверен, что все ментальные закладки в метке выжжены. А то на базе Орыч ведь может всё это и починить, а то и сверху чего понастроить. Это мне плевать на чужие попытки влезть в разум, а вот Саске вполне может достаться по полной.
Другое дело, что по той же причине есть серьёзный риск — я копался в печати, и как она себя поведёт, пёс его знает. Может ничего не получиться, а может и грохнуть парня, хотя...
— Ваш барьер спасает только от конкретных побочных эффектов перехода на второй уровень?
— Его основная задача — спасти от смерти, — ответил Кидомару, бросая взгляд на спешно деактивирующую проклятую печать Таюю. — Трансформация у каждого индивидуальна, побочные эффекты тоже разные, так что барьер универсален. В принципе, его можно использовать и для того, чтобы спасти кого-то от смертельного яда или раны — пока в технике есть чакра, организм не умрёт.
— Ясно... — а вот это уже даёт надежду. Риск, конечно, есть, и он высок, но в самом крайнем случае дотащим Саске до Орыча, а тот уж в лепёшку расшибётся, но вытащит. Да, будет не особо приятно, всё сведётся к установке печати в лаборатории со всеми вытекающими, но парень выживет. А раз даже в худшем случае будет выживание, то стоит рискнуть и попробовать морфировать без пригляда Белого Змея.
— Что думаешь? — повернулся ко мне брюнет.
— Соглашусь. Если на нас полезет толпа джонинов, лишняя сила нам пригодится.
— А ты?
— Я держу отвлекающих клонов, да и с моей печатью как раз сначала придётся разбираться и исправлять огрехи.
— Хн... — Учиха задумался. Не исключаю, что сам прокручивал в уме схожие с моими мысли. Про то, что я копался в его печати, он знает не хуже меня. — Хорошо, — наконец, решил носитель шарингана и, протянув руку за баночкой, достал одну гранулу, — готовьте барьеры.
— У нас всё готово, Саске-сама, — Кидомару достал свиток и резко распечатал перед нами покрытую вязью символов и обвязанную таким же канатом, как на поясах звуковиков, бочку. Обычную такую бочку. Брюнет дёрнул глазом.
— И сколько я там должен буду просидеть?
— Два-три дня, — последовал ответ.
— В бочке, — Пучеглаз окинул мою довольную рожу тяжёлым взглядом. — Почему-то мне кажется, что ты получаешь от всего этого какое-то извращённое удовольствие.
— Как ты мог обо мне такое подумать, Саске? — я старательно пытался не заржать. — Кто будет радоваться, сажая своего друга мариноваться в бочку, как две капли воды похожую на те, что используются при засолке огурцов?
— Хм… ты? — продолжил давить брюнет. — Ладно… не важно, — тяжело вздохнув, парень залез в ёмкость и проглотил пилюлю. — Будешь моей ездовой лошадью, — донеслось из недр сосуда, и тут Учиху скрутило, — кх... мм...
— Приготовились! — шестирукий резко сложил ладони вместе, с силой сжимая зубы. С двух других вершин равнобедренного треугольника вокруг бочки его примеру последовали Таюя и Дзиробо. — Начали!
Троица стала быстро складывать ручные печати, причём каждый исполнял свою серию. В воздухе принялась скапливаться чакра, причём так много, что спустя несколько мгновений она даже стала видна невооружённым взглядом. Напомню, что, к примеру, мой покров биджу даже в самом минимальном наполнении несёт в себе чакры больше, чем её вообще есть у средней руки чунина, да и большей части джонинов, если уж откровенно. Расенган — тоже техника не для слабосилков, там в одном шарике концентрация такая, что не каждый бесклановый за хороший бой из себя выдавить может. Короче, чтобы чакра стала видимой, её должно быть очень много на точку пространства, простенькое сияние вокруг руки, безусловно, многие выдать могут, но чтобы чакра была именно объёмной, да ещё насыщенного цвета, это надо ёжика родить, и то не каждый выдюжит. Перед нами же постепенно раскручивался натуральный вихрь, общей площадью где-то в десять квадратных метров и насыщенно-фиолетового оттенка, а ребята всё продолжали выплёскивать силу в технику.
— Проблемы? — не выдержал я через двадцать секунд. Очень уж напряжёнными выглядели звуковики: пот на висках, сжатые зубы, бледность, в общем — все настораживающие признаки.
— Кс-с-со!.. Нас трое, а не четверо! — огрызнулся Кидомару, даже не глядя на меня. — С-с-сейчас! — выдохнув последний слог, парень резко опустил руки к земле. Его напарники поступили аналогично.
Вихрь чакры сконцентрировался над бочкой тёмным облаком и буквально рухнул в неё, подобно потоку воды. Стоило последней «капле» упасть внутрь, как сверху, с характерным хлопком, «распечаталась» крышка, уже плотно прилегая к сосуду. Троица синхронно достала бумажки, похожие на заготовки под взрывные печати, то есть совершенно пустые, и, прикусив пальцы, стала быстро что-то выводить собственной кровью на бумаге. У кого-то был один листок, у кого-то два, но ещё пара секунд — и рисунки летят в сторону бочки, а их авторы уже складывают новые ручные печати, в результате чего полёт обрывков бумаги упорядочивается, и те с хлопками прилипают к дереву, фиксируя крышку с пяти сторон.
— Уф... — выдохнул Дзиробо, утирая пот со лба.
— Да, справились, — выдохнул Кидомару. Он хотел добавить что-то ещё, но в последний момент сдержался. Хмм...
— Мне кажется или вы еле справились? — спокойно интересуюсь у пытающихся отдышаться шиноби.
— Мы не привыкли работать без четвёртого, — уклончиво ответил парень.
— То есть вы только что едва не прикончили моего друга? — перевёл я под шоково-истеричичный всплеск эмоций со стороны Сакуры.
— Нет! — мгновенно испугался шестирукий. — Просто нам было сложнее, но мы не могли его потерять!
— Н-да?.. — обвожу взглядом всю троицу. Парень не врал, по крайней мере, был свято уверен, что они бы справились в любом случае, у остальных эмоции были схожи, хотя потихоньку проступал и страх по типу «а вдруг бы?» — Ну ладно, пока сделаю вид, что поверил. Но пока будем идти дальше, вы объясните мне всё, что знаете про эту технику, возражения есть?
— Но... Это сложная техника, её так просто не объяснишь... — промямлил Кидомару.
— Я изучал фуиндзюцу и барьеры, так что постарайтесь, — коротко заглядываю в глаза своим девочкам плюс Сакуре. Все после увиденного в порядке, все адекватны, хорошо... Впереди была долгая дорога.
Три дня спустя.
И вот мы добрались до Долины Завершения. Красивое и уединённое местечко, прямо-таки мечта живописца. Нам, впрочем, было не до красоты — уставшие, злые, мы продвигались вперёд.
Полдня назад первые преследователи достигли первых же подсадных уток. Причём, судя по бледным лицам и эмоциональности пеньков, взялся за нас Корень — Данзо явно не простил моих слов о старом маразматике. Эх, ну нельзя же быть таким обидчивым и принимать всё так близко к сердцу! Вот не принимал бы и, глядишь, не потерял бы с десяток верных оперативников. А что? Это Коноху я взрывать не собирался, а в глухом лесу зачем сдерживаться? Мгновение на полный покров, ещё пара секунд на формирование Бомбы — и вот пара отрядов Корня прекращают своё существование, заодно привлекая взрывом остальные отправленные на поиски силы и отнимая у них драгоценное время на изучение произошедшего. Но вернёмся к насущному. Отпущенная фора явно истекла, но «плодящиеся» раз в полдня копии надёжно путали следы, например, пока что настигли только группу, двигающуюся к Стране Чая — чуть ли не в противоположную от нас сторону, что не могло не радовать. А вот то, что Саске всё ещё мариновался в бочке, напротив, вызывало здоровое беспокойство. Подкрепляемое, в частности, и тем, что никак проверить его состояние мы не могли, даже Карин была не способна почувствовать что-то через установленный на сосуд барьер, про убогие сенсорные способности прочих членов отряда и вовсе говорить нечего. Эмоций же переживающий летаргический сон Учиха, по очевидным причинам, не испытывал.
— Это же статуя Первого Хокаге, да? — розовоглазая Узумаки указала рукой на гигантскую каменную фигуру мужчины в средневековом «японском» доспехе, подкрепляющую склон живописного водопада с одной из сторон. — А кто напротив него? — похоже, несмотря на усталость, тема девочку действительно заинтересовала, ну или же она решила хоть так нарушить тягостное молчание, сопровождающее нас на последнем отрезке пути, как раз в следствие оной усталости.
— Учиха Мадара, — отзываюсь, бросив взгляд на вторую фигуру. Кстати говоря, лица обоих гигантов были выполнены куда качественнее и достоверней, нежели изображение прежних Хокаге на одноимённой скале Конохи. — Я так и не достал его портрет... — вздыхаю.
— А зачем тебе потрет человека, который хотел уничтожить Коноху? — слегка подняла брови Сакура, своим вопросом вызвав любопытные взгляды и от прочих наших спутников. Правда, ответить я не успел, свой интерес опять проявила Карин:
— Уничтожить? Разве клан Учиха не основал Коноху вместе с Сенджу?
— А вам разве не рассказывали эту историю? — на этот раз уже серьёзно удивилась Харуно, захлопав глазами на подругу.
— Нам вообще не очень много рассказывали про другие селения, — потупилась Узумаки, поправляя очки. — Я вообще первый раз услышала имя «Мадара» только в доме Наруто-сама.
— Понятно, — Сакура закусила губу, что-то на ходу обдумывая. — Ну, там была довольно сложная история, на самом деле Сенджу Хаширама и Учиха Мадара действительно вместе основали Коноху, но... — и дальше на нас полился почти дословный пересказ учебников Академии, где вопросу великой битвы был посвящён не один учебный час.
— Делаем привал, — скомандовал я, когда рассказ девочки уже стал совсем утомлять. Не то чтобы рассказывала она плохо, но в сложившихся реалиях версия ридных пропагандистов слух, мягко говоря, не сильно умасляла. Тем более привал действительно не помешает, во-первых, все уже подустали, а во-вторых, на небе тучки очень нехорошие скапливаться начали ещё пару часов назад, а бежать по лесу под дождём — то ещё удовольствие, особенно с ношей в виде одной не приходящей в сознание девушки и бочки с «маринованным» Учихой. Так хоть костёр разведём и попьём горячего, пока вода льёт. — Дзиробо — навес и дрова, Кидомару — сигнализация, Кин, Таюя — готовка, Сакура, Карин — осмотр Анко и отдых, — про то, что караул на мне, точнее, на моих клонах, сообщать не стал — и так все уже знают.
— Эй! Ты отправил меня готовить, потому что я девушка? — возмутилась Таюя, которую я первый раз поставил на сие ответственное задание.
— Да, — честно ответил я, приземляясь на подходящую для остановки полянку, расположенную метрах в сорока от края долины. — А ты не умеешь?
— Умею, блин, — также спрыгнув на землю, девушка сложила руки на груди, фонтанируя раздражением. — Только обычно готовит этот жирдяй, — кивок в сторону Дзиробо.
— До сих пор ты не жаловалась, — слегка обиделся в эмоциях парень, который, как я успел убедиться, во-первых, был любителем вкусно покушать не меньше Чоуджи, во-вторых, на одном из прошлых привалов и правда сготовил весьма недурственную кашу.
— Тц, — куноичи отвернулась.
— Могу послать за дровами, — предложил я решение проблемы. Как и следовало ожидать, в ответ я получил лишь злобный зырк, и «Хранительница Северных Врат», как полностью звучала должность Таюи в бывшей Четвёрке Звука, молча отправилась помогать Кин разбирать продукты.
Через несколько минут мы все расположились под каменным навесом а-ля «домик», созданным рыжеволосым здоровяком, и смотрели на пляшущие языки огня в костре. Анко уже была уложена на распечатанную мной подстилку и напоена из фляги. Основные травмы, усилиями наших юных меднинов, у неё уже прошли, но просыпаться я ей по-прежнему не давал, рано ещё. Сакура и Карин в какой-то момент присоединились к приготовлению пищи, и теперь четверо прекрасных дам вяло переругивались между собой, обсуждая сей процесс. Мужской коллектив, со мной во главе, это дело меланхолично созерцал, привалившись к разного рода поверхностям, и вмешиваться даже не думал.
— Кстати, Сакура, ты не договорила, как раз начала про историю первого запечатывания Девятихвостого Лиса, — вдруг вспомнила Карин прерванную моим приказом о стоянке тему.
