Минут на пятнадцать Тоха отключил слух, не желая воспринимать непрекращающийся поток угроз, оскорблений и упреков, исторгаемый Натой в его адрес. Молча цедил пивко, примеряясь к порезанной копченой колбаске — тянуло на солененькое, вот только желудок при намеке на еду вел себя как-то подозрительно — опасно настораживался.

Когда тема хронического алкоголизма Тохи себя исчерпала, Наташа не унялась — тут же перевела разговор на другую тему, не потеряв при этом своей доминирующей роли — переговорить ее было невозможно.

— Олег! Ты говорил, что тут вообще пляжи пустые, и можно хоть голышом загорать. А я смотрю, что вон — народу полно. Ты обманщик!

— Да нет, все верно, — поспешил оправдаться Олег. — Мы ведь под самым Стрелковым — это последнее большое село на косе. Дальше несколько баз отдыха и все — пустыня безлюдная. На машине чуток отъехать, и вообще никого — до самого горизонта.

— На машине? А когда поедем?

— Да хоть завтра с утра. До озер можно сгонять. В них вода соленая сильно, утонуть невозможно. Прикольно плавать. И людей там нет вообще, только пограничники иногда показываются или браки. В смысле браконьеры.

— Завтра? — надулась Наташа. — А сейчас что делать будем? Я на солнце выходить не хочу — я ведь почти белая. Если тут начну загорать, следы от купальника останутся на полгода. Мне надо без ничего немного поваляться. Павел, может отвезешь меня подальше, на пару часиков — перед закатом бы позагорала нормально.

— Да без проблем, — запросто ответил Паша, делая вид, что не обращает внимания на ее рогатого приятеля.

Тоха, отхлебнув пива, почувствовал, что голова тяжелеет на глазах — видимо рога растут ускоренными темпами. Наверное, в алкоголе слишком много кальция. За столом воцарилось напряженное молчание — народ ожидал от опозоренного Тохи какой-нибудь острой реакции на происходящее. Его девушка вульгарно клеилась к парню у него на глазах — чем же это закончится? Дураки — они не знают, с чем столкнулись. Если Натаха решила — Натаха сделает. И удивительнее всего, что Тоху ничуть не волновали ее аморальные планы. Его немного напрягало лишь то, что его в очередной раз выставляют рогоносцем на глазах народа. И что сделать? Врезать ей? Идея хорошая, только вот она в ответ вырвет его глаза, а потом вставит на освободившееся место яйца. Его яйца. И Паша, наверное, добавит в ухо — он ведь урод. Нет — не нужны Тохи такие мазохистские приключения.

Встав, он прихватил со стола банку пива, невозмутимо проследовал к двери, бросив через плечо:

— На воздухе получше будет — надоел этот вонизм.

— Ты куда это поперся? — взвизгнула Наташа. — Опять напиваться?

— Нет — мастурбировать, — не оборачиваясь, буркнул Тоха.

— Иди-иди! Пинцет не забудь!

На веранде было душновато — опускающееся Солнце неплохо здесь все прожарило. Забившись в тенистый уголок, Тоха лениво глотнул из банки, при этом краем глаза заметив, что вслед за ним вышел кто-то еще. Покосился: Юля — простушка с мило вздернутым носиком. Да не такая уж и простушка — чуток подкрасить, и будет ничего. Да и без краски она посимпатичнее трех Наташек.

Девушка, расположившись в противоположном углу веранды, прямо на солнцепеке, оперлась о перила, уставилась на море. Чего это она за ним вышла? Типа знак внимания, или что? А ведь будет здорово, если она на него западет — Натаха будет очень недовольна. А он ее пошлет далеко под это дело — достала она его уже. Пора решаться на конкретный скандал — затянул он с этим нужным делом. Прекрасный выйдет развод — пусть теперь этому перекачанному педику на мозги капает.

Если там есть на что капать.

Тоха приступил к упрощенной процедуре ухаживания. Взлохмаченный, шатающийся, с подсохшей блевотиной на лице, в джинсах, похожих на форменные штаны грузчика цементного комбината и с неполной банкой пива в трясущейся руке он, изобразив что-то похожее на улыбку, направился к девушке. Примерно с трех шагов обдав ее облаком ядреного перегара, почти нормальным голосом начал налаживать отношения:

— Ты, наверное, Юля? А я Антон — можно просто Тоха. Хочешь пивка?

Девушка, стремительно обернувшись, поприветствовала его резким ударом коленом в пах. Тоха, уронив пиво, сложился пополам, поняв, что отношения, похоже, не наладились. Юля, склонившись, в самое ухо бесстрастно прошипела:

— Никогда ко мне не подходи!

У нее что, неоперабельная шизофрения?!!! А ведь Олег честно предупреждал, что она со странностями. Ну почему у него сегодня все так плохо?! Лелея ушибленные места, Тоха, ронял скупые слезы. Ему было очень больно и обидно, и не хотелось даже думать, какие сюрпризы ожидают его дальше. Ведь еще две недели — целых две недели отдыха.

Да лучше повеситься, чем так отдыхать.

Глава 2

Здравствуйте!

Когда вы дочитаете эту надпись до

конца, повреждения вашего организма,

вызванные ионизирующим излучением,

примут необратимый характер.

Спасибо!

Текст на предупреждающем знаке.

В Бельбеке #1 Рощина встретили по-деловому — без помпы, суеты или проволочек. Хотя совсем без проволочек не обошлось — таможенный контроль вцепился в него будто стая голодающих энцефалитных клещей в заблудившегося нудиста. Ему доводилось слышать невероятные истории об особенностях украинской таможни, но столкнулся с ними на своей шкуре впервые. В любом случае это произошло до знакомства с водителем, присланным за российским гостем, так что к самой встрече отношения не имело.

#1 Бельбек — гражданский аэропорт в Севастополе.

Ехали молча. Рощин не любил вести пустые разговоры со случайными людьми, водитель тоже в душу не лез. Судя по всему, он был не посвящен в дело, иначе бы еще по дороге начал выдавать вводную информацию.

Остановив машину перед зданием характерно-казенного вида, водитель сообщил:

— Вот. СБУ #2. Здесь вас ждут. Вещи куда отвезти?

#2 СБУ — Служба Безопасности Украины.

Вещей у Рощина было немного — кейс и сумка, заполненная дальневосточной корюшкой и бутылками с настоящим армянским коньяком. Собственно, из-за содержимого сумки ему и пришлось задержаться на таможенном контроле — в Украину легче плутоний #3 ввезти, чем спиртное и непотрошеную рыбу. Бродить с такой сумкой по логову законности было бы не слишком удобно. Рощин продиктовал водителю адрес. Предупреждать-звонить не стал — он знал, что по этому адресу его давно уже ждут с нетерпением. Для начала дождутся сумку, а там и сам доберется.

#3 Плутоний — радиоактивный химический элемент, используется при производстве атомного оружия.

На входе у Рощина потребовали документы. Он беспомощно полез в карман, заподозрив, что здесь произошла накладка, и его никто и не думает встречать. Местные служивые наверняка не станут трепетать при виде его "корочек". Это тебе не Россия, и что такое Двенадцатое ГУМО #4, здесь знают так же хорошо, как павианы квантовую физику. И куда ему дальше надо продвигаться, вряд ли подскажут. И очень хорошо, если не пошлют подальше — после незабываемого общения с местными таможенниками он был готов к любым сюрпризам от здешних существ в форме.

#4 12-е ГУМО — 12-е Главное Управление Министерства Обороны РФ (ранее СССР) — специализированное структурное подразделения Минобороны, занимающееся техническо-ядерным обеспечением. Также обеспечивает безопасность эксплуатации ядерных боеприпасов и их сохранность, организовывает противодействие ядерному терроризму.

Рощин ошибся — служивые, изучив его документы, бурную радость не изобразили, но всеми дальнейшими действиями наглядно доказали, что его здесь все же ждут. Через пару минут появился майор Деверев — тот самый, с которым он общался по телефону перед вылетом. Уже на ходу он сжато проинструктировал важного гостя:

— Здесь у нас власти нет — все основывается на личных контактах. И вообще, отношения к нам сложное — верховная власть спит и видит, как бы вывести отсюда наш флот побыстрее — для НАТО место освободить. Статус у Севастополя, конечно, особый, вот только в этом деле работает СБУ, и мы никаким боком в него влезть не имеем права. Вы представить не можете, что нам пришлось проделать, чтобы организовать вашу встречу со следователем. По закону нам просто надо ждать результатов расследования, но не факт, что дождемся. Здесь ведь волшебная страна — пропадают даже уголовные дела, заведенные по факту убийства, не говоря уже о таких мелочах.

— Мелочах? Если дело мелкое, то почему им СБУ занимается?

— Да тут один интересный тип замешан — на его машине эти ребята разбились. Интересен он как раз для СБУ. Но я вам этого не говорил. И вообще, при разговоре держитесь аккуратнее — наверняка все писать будут. Не ляпните лишнего ненароком.

— Эти ваши личные контакты... Реально будет с задержанными пообщаться?

— Будем надеяться. Все что могли, мы уже сделали. Если вас в чем-то попросят пойти навстречу, рекомендую соглашаться. Взамен отблагодарят, чем смогут — здесь о взаимной выгоде не забывают. Сегодня нам припекло, завтра они на поклон пойдут. Так и живем...

Рощину неоднократно доводилось бывать в кабинетах крупных милицейских чинов и даже шишек из ФСБ. В кабинете представителя СБУ он находился впервые, но разницы не ощутил. Та же специфическая казенщина. И манера приветствовать, не выходя из-за стола, протягивая руку издалека, кое о чем говорила. Эх, ну до чего же был неправ Хрущев, подаривший Крым украинцам! Ведь никак не надавить теперь...

— Грищенко Игорь Анатольевич, — представился хозяин кабинета.

— Рощин Сергей Павлович.

— Не тот ли Рощин, что в Балаклаве прославился по той же атомной части?

Рощин ни на секунду не усомнился, что Грищенко ответ знает, так что к вопросу можно относиться, как к элементу стандартного местного приветствия.

— Нет, не тот. И даже не родственник. В России полтора миллиона Рощиных — просто однофамилец.

— Это хорошо, — улыбнулся СБУ-шник. — Тот ваш однофамилец плохую там о себе память оставил, при ликвидации арсенала. Дел наделал...

— Не он один. Безъядерный статус дался Украине нелегко — все ведь в дикой спешке делалось, на нервах, при давлении с верхов нешуточном.

— Да, естественно. Проблем тогда хватало... как и сейчас... Ну так что — к делу?

— Можно.

— Да вы присаживайтесь. Как я понимаю, вас очень интересуют стволы, которые изъяли у задержанных? Примчались вы быстро — запрос-то этим утром давали.

— Стволы? Мне сообщили только об одном пистолете — его номер прошел в запросе от вас. Мы этот пистолет очень давно ищем — если бы не сотрудничество, так бы и не узнали.

— Да, в запросе мы передали только один номер, но пистолетов все же имеется два. Вам, думаю, надо самому на это чудо взглянуть.

Грищенко подвинул к краю стола два пакета с пистолетами:

— Можете развернуть — все пальчики и образцы с них уже сняты. Даже рекомендую развернуть — сквозь пленку видно хорошо, но без нее вам ЭТО гораздо больше понравится.

Следователь явно пытался Рощина заинтриговать, и у него это неплохо получалось — тот начал ощущать приближение новых сложностей в этом и без того непростом деле. Или наоборот — мига триумфа. Но во второе верилось слабо.

Развернув первый пистолет, Рощин бегло его осмотрел, удовлетворенно произнес:

— Да — это наш ствол. Номер сходится.

— Вы на второй посмотрите. Хорошенечко посмотрите, — с непонятным намеком попросил Грищенко.

Игнорировать просьбу Рощин не стал. Развернул. Посмотрел. Посмотрел внимательно. С трудом удержал руки на месте — те неудержимо потянулись протирать глаза. Грищенко, добродушно улыбнувшись, уточнил:

— Так что — это тоже ваш?

— Похоже, тоже мой... — растерянно произнес Рощин. — Оба мои. Номера ведь одинаковые. Что за бред — кому понадобилось номер набивать такой же! Я понимаю, когда номера вытравляют, чтобы скрыть происхождение ствола, но это...

— Номер заводской — наши эксперты следов перебивки не обнаружили. Да вы посмотрите внимательно — как я просил. Вот, видите царапину на рукояти? А теперь на второй взгляните — та же царапина. И вот это сравните, и здесь вот. Можете разобрать, осмотреть внутренности. Но можете и не разбирать — эти пистолеты точная копия друг друга, их уже много раз до мелочей осматривали. И дело даже не в номерах — у них все одинаковое. Они полностью идентичны. Царапины, потертости, следы коррозии, даже частицы мусора в механизме и стволах — все совпадает. До молекулы совпадает... наверное...

Рощин, не переставая изучать пистолеты, с каждым мгновением выглядел все растеряннее и растеряннее. К такому он готов не был. Может "хохлы" решили пошутить над российским "гостем"? Бред — не нужно им это. Тогда что здесь происходит?

Грищенко, озвучивая его мысли, продолжил:

— Вы, похоже, удивлены. Как и мы. Мы, кстати, надеялись, что вы нам проясните, откуда взялись эти пистолеты-близнецы.

Рощин напрягся. Рассказать? Это, в общем-то, не гостайна, но информация не для всех. Не рассказывать? Тогда вряд ли ему позволят переговорить с задержанными. А без этого разговора он ничего не узнает — местные службисты в таком же недоумении, как и он. Ему не хотелось даже думать, что он будет объяснять по возвращении. Сказку о пистолетах, будто вышедших из-под ксерокса, начальство воспримет негативно. Странная информация и бесполезная — ответов ведь нет. Выслушав столь удивительные новости, озлобленное руководство начнет на практике ему доказывать все плюсы и минусы нетрадиционной сексуальной ориентации. Ему нужно обязательно добиться от местных содействия, значит, придется делиться. Пусть не все, но кое-что рассказать можно.

— Этот пистолет пропал семь лет назад. Пропал с нашего объекта. Если точнее — на объект было совершено разбойное нападение. Погибло несколько наших солдат и офицер. Этот "Макаров" #1 был у убитого офицера. При нападении было похищено и другое армейское имущество. С тех пор это дело так и висит — ни малейших следов не нашли. Этот первый.

#1 "Макаров" — Пистолет Макарова. Состоял на вооружении армии СССР, затем России. В XXI начался постепенный переход российской армии на более современные модели.

— "Макаров"? — хмыкнул Грищенко. — Не думал я, что ваши бойцы охраняют ядерные арсеналы с таким старьем.

— Это был не арсенал. Ядерного оружия или его компонентов на объекте не было. Вспомогательное хозяйство и склады с разным хламом. Но все же это был наш объект. И находился он внутри охраняемого периметра. Солдат убили холодным оружием — те не оказали сопротивления. Простые срочники. Но вот на периметре стояли те еще волкодавы — мимо них не проскочить. Однако они ничего подозрительного не заметили. Также электронные средства охраны не сработали. Незадолго до случившегося объект использовался как пункт складирования компонентов ядерного оружия, для дальнейшей отправки на утилизацию — его уничтожали по международному договору. Все это уже прекратилось, но охрана оставалась серьезной. Сами понимаете, что такое ЧП не могло не наделать шума.

— То есть, если бы нападение произошло на полгода раньше, эти ребята могли бы получить доступ к...