Среди эсперов и богов. Том 1

Требовалось организовать всё так, чтобы не вызвав подозрений, устранить сразу обеих. Похитить одну и свалить вину на другую не слишком изящное решение, но они решили поступить именно так. На выборах побеждает Крашенинникова, потом находят труп Яманкан и улики, указывающие на блондинку. Её тут же исключают из студсовета и место занимает Вельская. Можно было всё организовать и до выборов, но тогда Вельской пришлось бы соперничать с Кудрявцевым, а был шанс, что она проиграет. Устранять ещё одного уже бы не стали — и так слишком много трупов для тайной операции.

— Я был прав, когда говорил, что после выборов Яманкан убьют, а всю вину свалят на Крашенинникову?

Девушка кивнула и отвернулась. Похоже, мысль о том, что всего в десятке метров от неё станут убивать сверстницу, была ей неприятна.

Я вновь издал деликатное покашливание.

— Ну чё?

— Ты вырубила Яманкан, накинула на неё полог невидимости и вытащила из общежития?

— Ну да... как ты всё и описал. А к чему, вообще, вопрос?

— Как бы объяснить... В этом случае ты будешь соучастницей убийства. Понимаешь?

Если только она знала, что с ней будут делать. Но невидимка не производила впечатление юридически подкованной, так что немного лжи не повредит.

— За заткнись ты уже! Всё я понимаю, — кошкой зашипела она. Тем не менее, достаточно тихо, чтобы её, ненароком, не услышали с той стороны.

Она сейчас была грани: и веры в меня у неё не было, но и компания, в которой она оказалась, была настолько неприятной, что даже не вызывала стокгольмского синдрома. Согласись она, то пути назад не будет. После попытки сбежать она обзавелась браслетом, что с ней будет после помощи нам — трудно сказать.

От того, что невольно вывел её из равновесия, мне стало стыдно. Но если я позволю ей сорваться, то Яманкан конец. И, возможно, мне. Моя судьба была весьма туманной. Ведь мой маршрут до лабиринта можно будет отследить по телефону или камерам, так что внезапно 'пропасть' как Яманкан, я не смогу. Поэтому похитители не знали, что со мной делать и был мизерный шанс, что меня попытаются завербовать. Только перспектива стать первым в мире тройным агентом-эспером была хуже некуда — не хотелось переусердствовать на будущей работе.

— Помоги нам с Яманкан сбежать, и я гарантирую, что тебе ничего не сделают. Может проведешь пару дней в камере, пока идут допросу, но это максимум. Государство держится за каждого эспера и на теракт закроют глаза. Тем более, даже действуя под страхом за свою жизнь, ты смогла спасти много невинных. Вкупе с протекцией Норы, которая не последний человек в ФФС, ты точно станешь свободной, — я сделал небольшую паузу, давая ей всё осмыслить. — Так ты поможешь сбежать?

— А что будет, если они узнают, что я вам помогла?

Невидимка не решилась дать окончательный ответ, ведь после него уже трудно будет пойти на попятную.

— Не знаю, — честно ответил я. — Может убьют, может продолжат использовать. Зависит от того, насколько они в тебе нуждаются. Но мизерный шанс спастись лучше, чем жизнь в постоянном страхе перед смертью. Выбор ты должна сделать сама.

— Но как я помогу вам сбежать? Типа, просто открыть дверь? Но тогда я сразу попаду под подозрение... Да и фиг вы доберетесь до выхода: на базе сейчас пятеро охранников. Вмиг вас найдут.

— У меня есть план, как сбежать и не подставить тебя, — я секунду подождал и, как можно более мягко и доверительно, сказал. — Так ты согласна?

Невидимка, всё так же сжимая коленки и исподлобья глядя на меня, кивнула, а потом подула себе на лицо, отбрасывая челку.

— Ладно... Так и быть — помогу... Но если не сможешь снять браслет и отмазать меня — тебе конец!

Я улыбнулся и кивнул.

— Ты в своём праве.

Не знаю есть ли критерий, по которому можно определить, что в твоей жизни что-то не так. Но, наверное, то, что ты вербуешь человека раньше, чем первый раз целуешься — доказательство того, что твоя жизнь отстой!

Глава 8. Толика разнообразия в жизни

— И каков твой план? Как ты сможешь сбежать, чтобы помочь мне?

— Сколько времени?

Девушка достала из одного из карманов небольшой коммуникатор с маленьким экраном и кнопочной полноразмерной клавиатурой. Редкостью по нынешним временам.

— Без двадцати восемь.

— Кхм... План таков: ровно в восемь ты сообщаешь парням за дверью, что хочешь выйти. Потом идешь к главному и рассказываешь, что первые десять минут я сидел смирно, а потом стал вытворять странные вещи: что-то шептать губами, двигать глазами под закрытыми веками и периодически беспричинно улыбаться. А потом, как ни в чём не бывало, завалился спать. Ты подождала ещё, но больше я ничего не делал.

— Э... А в чём смысл?

— Смысл в том, чтобы они подумали, что моя способность: умение связываться с кем-то на расстоянии.

— Так им и сказать?

— Ни в коем случае! Ты должна лишь описать, что увидела в камере. А потом сказать, что никак явно я свою способность не проявил.

— Но почему?

— Они должны сами додумать о том, что я умею. Если ты будешь явно указывать на это, то потом, когда я выберусь, ты можешь попасть под подозрения. А так вина за поднятую панику ляжет на других. Главное, чтобы они рассредоточились по базе, а от наших с Яманкан камер убрали охрану.

Невидимка несколько секунд смотрела на меня, а потом с неприкрытым восторгом протянула.

— Фига... А ты, оказывается, умный?

— Нет... Будь я умным, меня бы здесь не было.

В моих словах не было самоуничижения. Только голая правда. Может в глазах невидимки я сейчас и творил магию социальной инженерии, но столкнись я с по-настоящему умным собеседником, и меня бы раскатали в порошок в течении пятиминутной беседы. Пример с Бильбо Бэггинсом, гордыня которого убила тысячи людей в Озерном городе — хорошее напоминание из детской поры.

— А что потом?

— Потом, как полагаю, они отправят патрули к выходу из депо. На случай незваных гостей. Верно?

Невидимка задумалась.

— Скорее всего. У них тут вроде какие-то липовые ксивы есть, которые они должны показываться, если кто-то припрется. Типа, они тут ремонтом занимаются и всё-такое.

— А почему на меня тогда напали? — я удивился.

— Так ты на Вельку нарвался. Вот она и подумала, что дело дрянь. Типа, ты за Паулиной пришел... Хотя, может просто дура.

И кто придумал правило 'сначала стреляй, потом задавай вопросы'? Наверное, идиоты. Другого объяснения нет. Может на фронте, в скоротечных городских боях так и нужно действовать. Но в мирное время правила иные. Даже если ты увешан оружие и свежеснятыми скальпами — при хорошо подвешенном языке, ты не только сможешь убедить окружающих, что это косплей, но и получить 'Хэппи Мил' в подарок!

— А сколько всего человек на базе?

— Сейчас пять. Трое в штабе... двое за дверью ждут.

Примерно на такую цифру я и рассчитывал. Много людей в такой операции задействовать рискованно.

— Постарайся, чтобы остался хотя бы один.

Я сомневался, что справлюсь даже с одним, но в любом случае, один лучше чем два!

— Кхм... постараюсь, но не уверена, что получиться.

— Иначе никак. Теперь расскажи как работает дверь.

— Дверь?

— Да, дверь, — я кивнул на оную в центре стены.

— Ну... там внизу её колеса. Они катаются в нишах, типа, рельсы... А потом, когда дверь до конца доходит, специальный рычаг дергаешь и засовы в стороны выезжают... Как-то так.

Очень информативно!

Я начал задавать уточняющие вопросы и вскоре схема работы изокуба окончательно прояснилась. Теперь требовалось узнать куда бежать, и тут возникли трудности. Описывая план базы, невидимка постоянно путалась. Порядок помещений магическим образом менялся, а на одних и тех же развилках она советовала свернуть то влево, то вправо. Словно в воображении она стояла к ним то спиной, то лицом. Лишь к пятому прогону маршрута, мне удалось выяснить точный путь к выходу с базы.

Потом она расстегнула липучки на моих рукавицах и слегка их ослабила, чтобы я смог стянуть их самостоятельно. А вот кусочек разрезать наручники у неё не было. Если на выходе я встречу кого-нибудь, то сражаться мне придется со связанными руками. Вся надежда на способность.

С подготовкой было окончено. Мы обсудили последние детали, и невидимка набрала на коммуникаторе короткое сообщение и вновь нырнула в поле невидимости. Я лег на бок, свернулся калачиком и закрыл глаза. Прошло минут пять, прежде чем я услышал, как дверь со скрежетом стала отъезжает назад. Теперь главное не выдать поведением, что я притворяюсь.

Совсем рядом затопали башмаки, и раздался окрик.

— Подъём!

Я остался лежать.

— Я сказал просыпайся! — ещё громче приказал мужчина, но так любимый тюремщиками удар по почкам не последовал. Осторожность достойная похвалы.

Я разлепил веки и стал щуриться от света подствольного фонаря, направленного в лицо. Двигаясь немного заторможено, я сел. При этом стараясь держать руки так, чтобы не были видны откинутые хлястики на рукавицах.

Для подобного лентяя как я, сон — религия. Правда достойным адептом меня назвать трудно: у меня нет друзей, которых бы я мог обратить в свою веру, а еженощный ритуал поклонения в кровати вместо восьми часов часто занимает пять-шесть... Проклятый интернет и книги! Однако, разыграть спящего для меня не составила большого труда.

— Подними голову, — сказал мужчина, по-прежнему смотря на меня через стекло респиратора, и несколько раз сфотографировал моё лицо компактной камерой.

Понятно — они решили вывести невидимку из камеры под предлогом моей съёмки. И я ничего не заподозрю и фотография у них будет на всякий случай.

— Без глупостей, — сказал мужчину и вместе с парой напарников выскользнул из камеры.

Пора! Я перекатился на спину, завалился вперед, перенося вес на лопатки, и, прижав колени к груди, перекинул связанные руки вперед. У худых есть свои плюсы! Со всей силы я тряхнула руками и рукавицы слетели с рук. Дверь уже доехала до стен, и я рванул к ней. Ей оставалось преодолеть сантиметров десять, когда я привалился к ней всем телом и активировал способность.

Хрономантия проходит по всем каталогам как очень редкая и ценная способность. Вот только ирония в том, что в действительности она — мусор!

Наделенный ею эспер создавал вокруг себя то, что ученые из РАН пафосно именовали 'Областью абсолютного протоколирования'. Каждое движение молекул в пределах создаваемого мною поля, запоминалось с абсолютной точностью и могло быть обращено вспять. Со стороны казалось, что время просто начинает течь вспять: вода вливаться обратно в графин, разрезанная вивисектором лабораторная мышь сшиваться обратно, застуканный подросток вновь разворачивал на экране сайт для взрослых.

Вот только за всем этим терялось главное — количество минусов было колоссальным: ты заранее должен был знать, что придется отматывать время; продолжительность и радиус перемотки зависели от количество протоколируемой материи — я мог отмотать минут пять в радиусе метра от себя, и лишь пару секунд, реши я охватить комнату полную людей; перемоткой нельзя управлять — ты всегда возвращался к исходной точке и прервать процесс на середине было невозможно; и наконец, самое неприятное — все процессы действовали на тебя так же, как и на окружающих, так что ты никак не мог изменить ход событий. Спасало лишь то, что неизвестные, создавшие эту способность, заранее озаботились, чтобы на память она не влияла. Каждый раз пытаться понять, что же пошло не так, и как следует поступить в следующий раз — чересчур.

Ограничения, ограничения, ограничения. Им не было числа. И напрашивался вопрос: 'А что в хрономантии ценного?'. Ничего. Источник — я!

Каждый эспер описывает ощущение при использовании способности по-разному. У кого-то покалывание по телу, у кого-то чувство похожее на жажду, кто-то не испытывает ничего, кроме равнодушия. Моё напоминало задержку дыхания. Ты набирал в легкие побольше воздуха и ныряя в омут. Со всех сторон тебя начинало сжимать, и ты всем телом чувствовал всё возрастающий вес воды.

В действительно я сейчас дышал как и раньше, но ощущения были словно доступ к кислороду мне перекрыли. Сдвинув меня назад, дверь встала на место. Но я продолжал прижиматься к ней. Пока способность не беспокоила. Но это лишь начало.

Тело начало ныть после второй минуты. Но мне пока удавалась держаться, а вот после третьей начались проблемы.

Первое, чему учат профессиональных ныряльщиков — не поддаваться инстинктивному порыву вздохнуть. Ирония в том, что хоть количества кислорода в легких уже стало недостаточным для дыхания, он по-прежнему был в крови в виде оксида железа, да и в клетках его еще было достаточно. Так что времени на работы организма было больше чем казалось.

Сейчас мне хотелось во чтобы то ни стало бросить всё и запустить процесс вспять, но я знал, что времени недостаточно. Сейчас невидимка пересказывала мою историю и нужно было время, пока главный среди них не прикажет проверить туннели на случай других гостей. А шесть минут для этого — три на протоколирование, три на обратную перемотку — мало.

Я выдохнул, запуская способность.

По прикидкам, прежде чем запустить перемотку, я продержался почти пять минут. Лишь бы в коридоре никого не было... Ну или максимум один охранник. Я чувствовал, что у меня еще достаточно сил, чтобы отмотать секунд пятнадцать-двадцать, но вот хватит ли их, чтобы победить — неизвестно.

С каждой секундой мне становилось легче, но вот мандраж не отпускал. Когда я активировал способность, я захватил полем не только себя, но и дверь. Так что через пару минут настанет момент, когда она была закрыта не до конца. Вот только закрывший её охранник об этом не знает. С другой стороны он уже не будет давить на неё, и смогу открыть её, толкать назад. Вся надежда на то, что он не сразу сообразит, что камера открывается.

Дверь стала отъезжать назад. Хотя, если быть точным, возвращаться к исходному состоянию. Меня накрыло знакомое чувство глотка воздуха, когда время дошло до контрольной точки, и я навалился плечом на дверь. Махина покатилась вперед освобождая проход.

Не медля ни секунды я выскочил в коридор.

В паре метров от меня, прислонившись к стене, стоял парень лет двадцати пяти. На нем была уже привычная синяя спецовка 'Ростелекома' с накинутым поверх бронежилетом, совмещенным с разгрузкой. Грудь пересекал ремень 'Хеклер-Коха', вот только сам он был закинут за спину. Держа телефон боком, мой тюремщик ещё пару секунд назад что-то на нём смотрел.

Если дуракам везет, то я первый среди них.

На месте охранника настоящий профи просто разжал бы пальцы, отправив телефон в свободное падение навстречу полу. А потом расстрелял меня в упор из винтовки. Но этот замешкался из-за... жадности. Ему было жалко разбить дорогой девайс, и она потратил драгоценные мгновения на раздумывания. Когда же он, наконец, понял, что бегущий навстречу эспер в пирамиде проблем занимает более высокий приоритет, чем разбитый экран, было уже поздно.

С разбега, выставив вперед плечо, я грузовой фурой врезался в парня. При других обстоятельствах это бы могло, но бронежилет и разгрузка смягчили удар. Охранник ударился о стену, но недостаточно сильно, чтобы из него вышибло дух. Да и во мне не было центнера живого веса, чтобы этот маневр сработал наверняка. И теперь, выдержав мою атаку, он собирался ударить в ответ.