Среди эсперов и богов. Том 1

— Как иронично: убийца, на руках которой кровь десятков эсперов, осуждает меня за то, что я воздала по заслугам нескольким отбросам, готовых уйти от заслуженного наказания. Но мы отвлеклись... Сознавая, что она будет строить козни, я воспользовалась тобой.

— Не помню, чтобы ты использовала меня против неё.

— А ты это делал неосознанно.

— Что-то новенькое, — со скепсисом сказал я.

— Знаешь, какое качество присуще большинству людей? Любопытство. Особенно иронично, что во время предвыборной кампании ты был его лишен. Мы беседовали ровно три раза, прежде чем ты согласился войти в мою команду. Первая встреча — знакомство. Ставила целью узнать твоё имя и понять, что ты за человек. Вторая встреча — пересказ моего плана... и попытка убедить, что я не знаю, какие отношения связывают тебя с Норой. Я специально выпытывал детали, делая вид, что не подозреваю о том, что ты её информатор. И, как ни странно, ты поверил в это. Хоть и отказался работать со мной. Но это было ожидаемо, так что я не наседала. Ключевой должна была стать третья встреча, на которой я убедила тебя, работать со мной. И тут случилось главное — ты проявил интерес! Спрашивал о своей роли, плюсах должности, других участниках команды. Моё предложение и вправду тебя заинтересовало. Только затем ты взял время на подумать. Полагаю, что ты согласовал своё участие с Норой. Я права?

Ты совсем-совсем не права! Не права настолько, насколько вообще возможно. Ты сделала неправильный вывод из правильных фактов. Они могли привести тебя только к одному выводу, и ты его приняла, пусть и не зная, что он в корне ошибочен.

Но я не мог этого сказать. Те, кто обвил удавкой мою шею при первом знакомстве, были настолько убедительны в своей силе и влиянии, что я до сих пор ни не решился пойти против них. Пусть я и верил, что рано или поздно мы встретимся, и я отомщу за месяцы страха и предательства.

— Дальнейшие события были особенно интересны. Получив разрешение от Норы, ты стал работать со мной. И тут весь твой интерес к выборам иссяк. Ты не интересовался стратегией, ленился помогать, а соперники были безразличны. Можно было всё списать на твой меланхоличный характер, но правда, как мне кажется, таилась в ином: ты знал, что я проиграю.

Она отошла и принялась нарезать круги вокруг меня, что истуканом замер в центре комнаты.

— Держи друзей близко, а врага ещё ближе. Прекрасное изречение! Поняв по твоему поведению, что Нора решила похоронить мои шансы на президентство, я стала прорабатывать варианты её действий и остановилась на наиболее вероятных: отстранить под надуманным предлогом, незадолго до дебатов вывести силой из игры и фальсифицировать итоги. Первый так и не был задействован. Потом последовало моё похищение, но я быстро поняла, что даже для Норы — это перебор. Выходит, оставался последний... к которому я уже была готова.

— Как готова?

— А ты не догадался?

— Нет.

— Врушка... Всё ты понял. Но я ничего не буду говорить. Даже у стен есть уши, знаешь ли, — она хитро улыбнулась и вновь встала прямо напротив меня.

— А как же этический конкурс? Своим выступлением я мог спутать тебе все карты.

— Сперва я об этом подумала, но потом решила, что ты не станешь ничего делать. Тебе будет сложно и похоронить мою репутацию, и остаться незапятнанным. Тебе ещё четыре года здесь учиться и дурная репутация ни к чему. Я расслабилась и последующее выступление подтвердило мою правоту... И одновременно убедило, что будут сфальсифицированы итоги. Но я была готова к такому исходу.

Я открыл рот, чтобы спросить, почему после побега я не сообщил о заговоре и Вельской, но передумал. Ответ может мне не понравится. Совсем.

Всю жизнь я считал себя умным. И пусть на словах это и отрицал, но гордыня, которую я осуждал в Яманкан, свила клубок и в моем сердце. Десятки книг, сотни статей и тысячи часов рефлексии убедили меня, что я лучше серой массы. Вот только прямо здесь и сейчас, с улыбкой и под томные взмахи ресниц, мне объяснили, что я зазнавшийся идиот. Меня ткнули в правду, имя которой — самозаблуждение.

Яманкан оказалась умнее и хитрее меня. Можно сказать, что наши недолгие отношения были построены на лжи. Прекрасная репетиция брака по расчёту! Но сколько не иронизируй, правды не скрыть.

В этой игре лжецов — я проигравший.

И это было невыносимо!

— Ты не боишься, что я стану твоим врагом? Как и ты, я теперь тоже в студсовете.

— А ты станешь? Тогда, может, заключим мировое соглашение?

Мирное соглашение? После того, как меня победили даже без объявления войны? Это такая издевка?

— Думаю, это ни к чему.

Яманкан сделала паузу.

— Кхм... Ожидала немного иной реакции...

— А конкретнее?

— Брани, лжи, угроз... Но ты воспринял всё спокойно.

С первого дня знакомства, я так увлекся саркастичными ремарками в её адрес, что забыл, кто она есть на самом деле. Теперь остается только подбирать слова и следить за эмоциями. Несмотря на проигрыш, хоронить достоинство я не собирался.

— Есть моменты, когда нужно поступать только так.

Людьми движут потребности и желания. Еда, сон и кров лежат в основе всего, поэтому мы стремимся к ним вынужденно. Но как только потребности тела уходят на задний план, на сцену выходят желания, порождённые чертой личности, присущей всем — жажде самоутверждения.

Желание повысить самооценку в своих глазах или в глазах окружения заставляет нас заниматься искусством, искать друзей, писать комментарии в сети. Всё, чтобы мы не дели, так или иначе упирается именно в эту жажду. Принять эту истину бывает легко не всем, и они начинает прятать жажду самоудовлетворения под слоем аргументов.

Для офисного клерка иметь машину настолько сладкая мечта, что он готов привести сотни доводов в её полезности, но ни один в её абсурдности. Налоги, пробки и бензин, в обмен лишь на одну вещь — тонкий корпус, отделяющего его от тех, кто хуже него лишь потому, что ходят пешком. Могут ли полторы тонны дешёвого металла дать чувство самоудовлетворения? Миллионам людей — да.

Но я так приземленно никогда не мыслил. Я слишком легко разбирал чувства на составляющие, чтобы неосознанно отдаться навстречу такой глупости, как социальный статус. Возможность стать в глазах людей лучше, чем они, не доставит мне ничего, кроме дискомфорта. Однако, тяга к самоутверждению мне была не чужда. Просто путь его достижения зависит от индивидуальных черт: способностей, воспитания, мировоззрений. Мне требовалось что особое, чтобы чувствовать эмоциональное благополучие.

И прямо в этот момент я осознал, что именно.

Это было настолько странно, что я даже не мог понять, как себя вести. Интересно, первая влюбленность наступает так же? Но при любви ты хочешь обладать объектом желания... А я сейчас хотел совсем иного: чтобы в этой самой комнате, стоя на тех же самых местах, видеть в глазах Яманкан унижение от проигрыша в интеллектуальной игре. И с каждой секундой, это желание росло во мне всё сильнее.

И скажу честно: чего-то хотеть — восхитительно!

— Ты ведь понимаешь, что я потом всё передам Норе?

— Зачем?

— Думаю, она, как никто, должна знать, что ты станешь меня шантажировать.

— Я не буду этого делать?

— Правда?

— Видишь ли, ты хоть и считаешь меня плохим человеком, но в действительно это не так, — она как-то странно поджала губы. — Ты спас мне жизнь. И пусть это было весьма... глупо, но, тем не менее, я твоя должница. Когда-нибудь я верну тебе долг. А пока, в качестве аванса, я клянусь впредь никогда не использовать против тебя эту информацию.

Яманкан достала из кармана телефон.

— Уже так... рано? — она улыбнулась поняв, что фраза 'так поздно' не подходит. — Было... приятно поболтать. Но думаю, что пора расходится. Лично у меня впереди ещё много дел. Один переезд чего стоит — мне сказали пару недель пожить в гостинице под охраной полиции.

Обаяния тебе не занимать. Я после допроса получил лишь глупый розыгрыш.

— Верно, — я кивнул.

Она отстранилась и пошла к выходу.

— Удивимся здесь в понедельник после учёбы, — сказал она напоследок. — Впереди много дел: у меня грандиозные планы на это место!

Дверь хлопнула, и я остался один.

На полу блеснул значок для лацкана. Подняв его, я стал изучать изображенный на нем герб Университета: птица Гамаюн, чья шея сразу переходила в широкий хвост, перья которого были стилизованы под капли воды, вспышки молний, языки пламени и куски земли. Мой, наверное, выглядел так же... вот только заслуживал ли я его?

Реальная победа, добытая ложью.

Положив значок на стол, я забрал конверт со своим именем, напоследок оглядел комнату и вышел, мягко прикрыв за собой дверь. Покинув здание, я, вместо того, чтобы направиться домой, просто плюхнулся на мраморную лестницу Ратуши. Выглянувшее из-за гор солнце уже раскалило брусчатку и воздух начал дрожать жарким маревом.

Не смотря на ранний час, центральная площадь была заполнена людьми: девушки фотографировались у фонтана; смеясь и подгоняя друг друга, к вокзалу бежала компания студентов с сумками наперевес, кто-то просто коротал время в тени зданий, играясь с телефонами.

Если эта и есть золотая пора жизни, которую так воспевают люди, то она у меня весьма странная. Ведь я намереваюсь провести её, тратя на самую абсурдную цель, что когда-либо ставил перед собой.

Победить Паулину Яманкан.