Через него в итоге Личная канцелярия ЕИВ на меня и вышли. Как раз мои таланты проникать в те места, куда хозяева не хотят и понадобились. Была консультантом по
организации охраны ряда резиденций. В том числе и этой. Предложили на службу пойти. Подустала к тому времени, поэтому согласилась. Делать почти ничего не надо, а деньги идут. Будет в старости на блюда из первого добытого тунца, если доживу, конечно. Смешно, я числюсь в Первом Крепостном полку, но в жизни не была в месте дислокации своей части.
— Можешь мне этого высокого полковника описать? Мне он знакомым кажется.
— Я не знаю, полковник ли он на самом деле, так принято командиров наёмников называть, неважно сколько у него людей. Кто там есть кто на самом деле, не разберёшь, один и в армии ни дня не служил, а другой — генерал целый. Ну а так, составлять словесные портреты меня учили.
— Угу. А меня по ним людей опознавать.
Чёрная Смерть прямо по пунктам человека описывает. Раса, рост, телосложение, особенности лица, цвет волос, цвет глаз, приметные родинки и так далее. И к концу описания получается...
— Зря ты тогда отношений с этим полковником не стала углублять. Правильно тебе на непростоту намекали. Знаешь, кем бы стала, дойди дело до брака?
— И кем же?
— Принцессой. Самой настоящей. И ещё моей родственницей. Ибо по описанию это мой брат Херенокт.
Чёрная Смерть и не удивляется особо.
— Что-то такое я и предполагала. Только, что он, что я — птицы вольные, гнёзд не вьём, и для брака не созданы, — улыбается, что-то вспоминая, — А что бы ты про такую родню сказала?
— А тоже самое, что и про него. Мозгов нет и уже не будет, но с таким весело. Меня после
последней прогулки с братцем хотели изнасиловать и убить. Или наоборот.
— Чувство юмора у вас точно одинаковое. Слишком уж маленький шарик наша планета. Ну просто все всех знают!
Меч из рыла рыбы-пилы украшает стену. Страшноватая, но практически бесполезная вещь.
— Самая жуткая вещь из оружия для поединков из всех известных мне.
— Что в ней такого? Простая стёганка и то защитит.
— А если её нет?
— Такого даже у примитивных племён не бывает.
— Примитивные здесь вообще ни причём. Думаю, понимаешь, эта вещь не для красоты?
— Да вижу, клинок сталью усилен, чтобы при ударе не разлетелся. И рукоять хорошей работы... Дорогая. Зачем такие вообще делали? Сразу же видно, не образец народных промыслов.
— Это настоящее оружие. Им убивали. Наносили страшные раны.
Марина щурится, склонив голову на бок.
— Ты хочешь сказать, это оружие для боёв во внутреннем дворе? Для того боя, куда даже императора не всегда пригласят?
Чёрная Смерть кивает. Марина и не думала, что смертельные бои за деньги до сих пор проводятся. Нет, намёков слышала массу, но как бы отстранёно. Сегодня сама чуть не попала в отбор на подобное. И заодно, поняла, знакома с бывшим участником, вовремя сошедшей с кривой дорожки.
— Самый дорогой и жуткий вид тайного боя. Немыслимые деньги там можно было заработать. Только... Дрались безо всего, только меч и украшения. Браслеты и бусы. Ни пояса, ни шлема, ни доспехов, ни одежды. 'Кровь и золото' это звалось. Самые молодые и искусные мечтали туда попасть. Там в двадцать считалась старухой. Хотя, из тех, кто этим постоянно занимался, до двадцати никто не доживал.
Зрелище считалось редкостно прекрасным и опасным.
Они не искусством боя интересовались. Упивались, пересыщенные всем чем только можно, твари кровью и смертью, но больше всего тем, как человек превращается в зверя, как уродуются прекрасные тела. Как в глазах просыпается то, что роднит нас со зверями. Они ведь тоже могут убивать для развлечения. Эти предпочитали смотреть.
Из-за этой вещи я чуть не перестала быть, но всё-таки смогла остаться человеком.
Поняла, не хочу быть бойцовой рыбкой. Просто уехала за море. У меня уже были завязки на некоторых полковников, некоторые к себе звали, кто бойцом, кто понятно кем.
— И сейчас такие бои проводятся?
— Нет. У меня был шанс стать одной из последних звёзд этого дела. Примерно через полгода после моего отъезда всё это дело весьма жестко прикрыли. Причём, с главными устроителями и особо рьяными посетителями произошли несчастные случаи, или они покончили с собой, опять же при мутных обстоятельствах.
— Много боёв на этом провела? Воспоминания тяжёлые остались?
— Сама как думаешь?
— Думаю.
Чёрная Смерть усмехается.
— Мне на инструктаже говорили, это твоё любимое слово. А вот вживую слышу от тебя впервые.
— Все ошибаются.
— Сейчас бывают бои, где на настоящем оружии сражаются?
— Конечно, но только в полной броне классического периода. Сама знаешь, в таком единоборстве победить довольно тяжело.
— Если только у тебя пистолета классического периода нет.
— Из старинного оружия только по мишеням стреляют.
— Ты мне меня же много лет назад напомнила. Так же пришла бросить вызов всем и вся. И даже заметили меня точно так же.
— Только не говори, тот же самый человек. Он тебя ненамного старше.
— Это верно. Заметили, его тогда же, что и меня. Пути то сходились, то расходились. Потом мина-растяжка совсем в разные стороны развела дороги.
— Заметила, он хромает.
— Возможно, тоже повторение прошлого увидел, вот и решил, всё повторяется. Только мир меняется куда быстрее, чем многим хочется. Мы вместе росли. Только за морем по-настоящему узнали друг-друга.
Тебя не потянет туда, куда чуть не затянуло меня. Но большая война затянет тебя обязательно. Это не пророчество, это констатация факта.
Среди тех... Любителей 'Золота и крови' были... Я видела, как пьянеют, да не то что пьянеют, человеческий облик теряют те, кто из Гнилых Змей от вида крови и смертей. Но они трусливы.
Ты же из Чёрных Змей. По настоящему смелая. Ты будешь не просто страшной, ты будешь ужасной. Иначе, я совсем не знаю людей.
Марине опять мысли закрадываются, её намеренно сводят с людьми определённого склада, словно к чему-то готовят. Если уж у Соньки какие-то подозрения стали появляться. Тут и Кэрдин с Пантерой подозревать начнёшь, да и Хейс да Рэдрия какими-то подозрительными кажутся. Теперь ещё эта Чёрная Смерть появилась, хотя она по определению человек Императора. К Марине хорошо обязана относится, ибо приказано.
Но могут у неё и искренние симпатии возникнуть?
— Скажи честно, тебе приказывали завоевать моё доверие и, к примеру, расширить мой кругозор в определённых вопросах?
— Прямого приказа не было, намёков на желательность установления доверительных отношений — предостаточно. Причём, как раз ты и была первоочередным объектом.
— Как хорошо всё в канцелярии предусмотрено!
— Ты не зла на меня?
— Не до такой степени, чтобы в будущем как-то тебе вредить. Всем структура канцелярии хороша. За исключением одного — мне ну совершенно не подчиняется.
— Вы скоро сможете свою организовать.
Марина вздыхает.
— Теперь уже 'вы' стала. Будто мне лет уже столько. Хотя, на мысль натолкнула. Если и правда свою канцелярию создавать буду и позову. Пойдёшь?
— Там, по крайней мере, на месте сидеть не придётся. Воздушные замки предпочитаю не строить. Когда позовёшь — тогда и буду думать.
— Не боишься, выбирать придётся?
— Это наше главное отличие от животных — способность выбирать. У меня как-то раз был выбор — о сделанном я ни разу не пожалела. Велика вероятность не ошибусь и в следующий раз. Ты сама ошибок не наделай. У меня когда-то за спиной никто не стоял.
Спать не хочется совершенно, хотя и устала. Ясно, почему во времена холодного оружия битвы редко бывали долгими. В рукопашной человек устаёт страшно. Равный по силе пытается тебя убить и это насовсем. Равно и ты его.
Приняв душ и немного взбодрившись, отправляется к Эр. Та в последнее время стала ложиться очень поздно.
В спальне полутьма, приглушённый свет, но никого нет. Куда хозяйку понесло? Пусть, время довольно позднее, но не для разноглазой. Обычно ещё не спит, в 'Смерть императора' сама с собой играет, длиннющие сложнейшие пасьянсы раскладывает или просто читает. С её-то скоростью книги на острове скоро кончатся.
Внешняя дверь открыта. Тропическая лунная ночь, приглушённый искусственный свет. Художники любят всё такое.
Ну точно! Облокотившись о мраморные перила, залитая светом стоит Эрида. Рубашка длинная, по плиткам волочится, зачем только такие делают? Ткань невесомая, совсем прозрачная, полностью просвечивает тело. Эр это Эр.
Улыбается, как всегда, приветливо, будто даже в теории не допускает появления кого-то чужого.
— Так и думала, это ты. Смотри как красиво! Такая тишина и покой! Кажется, ещё немного — и взлетишь в лунном свете.
— Эр, ты опять начиталась мирренских романов для старших школьниц, кто до выпуска не знают, чем бык от коровы отличается, не говоря уж про женщину от мужчины?
Та зачем-то вертится, взметываются полы чудного одеяния. Вполне ожидаемо, она ещё и босая.
— Тут камни так нагрелись за день! Необычное ощущение. Хочется непонятно чего.
'Угу. Самого нецензурного того. То-то в охране молодых красавчиков ни одного нет. Их тут на улицах полным-полно,но разноглазая туда не ходит'.
— Может, мне влюбиться?
— Давай не раньше, чем в школу вернёшься?
— Мне здесь хочется, тут атмосфера такая располагающая, — мурлыкает, как кошечка. Интонации... М-м-м, отца родного к государственной измене склонить бы могла, задайся целью такой. Хорошо, мысли в этой головке совсем в других сферах бродят, — Софи говорит, местные мальчики такие красивые и загорелые!
Разноглазая мечтательно закатывает глаза.
'Прибью сестрёнку!' — чуть ли не вслух думает Марина.
— Обстановка тут, скорее к схождению с ума располагающая. Тьма народа, в первую очередь, солдат тупо страдает от безделья. Потому все эти стройки и ведут, — 'и турниры устраивают' добавляет про себя.
— А почему бы и не посходить с ума немножко? Всем нам? Жизнь одна, юность — тем более. Я читала, скоро знаменитые местные карнавалы со всякими танцевальными состязаниями начинаются. Может, костюмы закажем и сходим все вместе?
У Марины к очередной идее подруги сильно двойственное отношение. 'Серый Замок' как-никак был, и не то чтобы быть в центре внимания ей не понравилось.
Вот только местные нравы отличаются излишней вольностью. Да и посылать с полным объяснение маршрута Эрида не умеет совершенно.
Хотя умеренно коварная мысль в голову уже забрела. Самой-то Марине задом в перьях вертеть совершенно не хочется. Вот Эр пусть идёт. Вместе с Чёрной Смертью. Тем более та личность крайне колоритная, а такие разноглазой по определению нравятся. Только надо будет попросить не сообщать некоторых подробностей своей биографии, которые болтушка Эр неприменимо попытается вытянуть.
Есть и ещё способ на несколько, может и на все дни карнавалов Эриду занять. Опять не без помощи Смерти Чёрной. Вместе к ней сходить и попросить свой акулий меч показать. Дочь соправителя в оружии разбирается, но ценит прежде всего изящество украшений и необычность формы. Акульего в коллекции её дворца точно нет.
Если после этого у разноглазой не возникнет желания со Смерти с этим мечом полноценную картину написать — Марина не Марина.
Наброски её головы Марина уже видела, но тут в другом дело. Большая часть персонала — местные уроженцы, подобные типажи человеческих лиц впечатлительной Эр почти неизвестны. Вот и набросала всех, кого видела.
Чёрная Смерть просто 'попала в кадр', тем более тогда она была в форме и, на фоне остальных охранниц лишь немного выделялась ростом. Хотя там у всех биографии ой, какие цветистые, иначе бы ни одна из них здесь не оказалась. Если взять биографии сравнивать, ещё неизвестно у кого самая яркая окажется.
Впрочем, сама Марина Смерть во всей красе тоже не видела. Та далеко не всё показывала, украшения мирно в шкатулке лежали. Хотя там немало дорогих и редких. Поединки часто бывали грязны и кровавы, но и награды отличались неслыханной щедростью.
Марина верхом усаживается на перила. Эр столь привычно ойкает. Ничего по-настоящему страшного со своей точки зрения, Херктерент подруге никогда не показывала. Представления об опасном сильно различались всегда, последнее время эти различия начали нарастать как снежный ком.
Это Марине очевидно, она взрослеет, вот только Эрида умудряется быть нескольких возрастов сразу.
— Марина, ты что делаешь? Слезай! — кажется, напугана куда сильнее обычного.
— Ты сама предлагала с ума посходить, — напоказ косится вниз, — вот, начинаю в меру своих возможностей.
— Не надо!
— А почему? — Марина встаёт на перилах в полный рост, — Тоже ведь хочется чего-то безумного.
Делает несколько шагов.
— Зачем ты дразнишься? — у кого другого такая интонация сошла бы за капризную, — Я же знаю, какой у тебя вестибулярный аппарат.
Протянута рука.
— Присоединяйся!
— Ты же знаешь, я боюсь высоты.
— Ха-ха! Я на самом деле, её ещё больше боюсь. Но вот, держусь, как видишь. Ты всю жизнь не сможешь прятаться от своих страхов, Эрида.
— Я не прячусь. Просто не замечаю.
— Ещё скажи, розовые очки носишь.
— У меня есть такие. Ношу иногда.
И не поймёшь, шутит или всерьёз.
Марина руки так и не опускает.
— Так не хочешь попробовать пройтись? Ты же ловкая на самом деле, а здесь, кроме меня никого нет.
— Нет, Марина, не хочу. Вот только если, — что-то озорное в глазах играет и загадочная пауза.
— Что 'если'? Я мысли, если что, читать не умею.
Эрида как-то воровато озирается. Что там ещё безумное в эту странную головку могло забрести?
— Пусть через бассейн на высоте примерно метр, я с большей прыгать боюсь, палку такой же ширины проложат. Вот тогда я пройдусь.
Марина ловко спрыгивает.
— Так пошли. Тут на одном такая штука уже есть. Даже высота и наклон регулируется. 'Мост над пропастью' называется.
Бассейн скрывается за живыми изгородями. Горят кованные фонари в стиле начала прошлого века. Вода, как и везде здесь, с подсветкой. Как всякими приспособления управляются, Марина прекрасно знает. Тут по берегам даже вышки с лесенками стоят. Херктерент ловит себя на мысли, сама по планке над водой не прогуливалась. Надо будет потом попробовать, благо вышка позволяет устанавливать высоту до семи метров. Всё-таки, как это, когда никакой опоры ни справа, ни слева нет, а единственное относительно надёжное находится у тебя под ногами, да и там несколько сантиметров ширина.
Сбросив одеяние, Эрида осторожно забирается на площадку. Трогает пальцем ноги планку, разводит руки, делая первый шаг. Качнулась, но сохраняет равновесие. Второй выходит увереннее, третий ещё лучше. До противоположной вышки доходит обычной походкой, разворачивается, машет рукой. Обратно и вовсе перебегает.
Глаза Марины совсем под чёлку забрались. Сколько ещё скрытых талантов Эр ей неизвестно! Хотя этого-то как раз и следовала ожидать. Среди прошлых увлечений подруги был балет.
Спрыгнув, бежит обнимать Марину. Отвертеться не удаётся.
