— Да, сэр, — быстро кивнула, провожая сорвавшегося с места навигатора взглядом и устремляясь к сложенным на палубе вещам — впереди вновь ждала гостиница и море покупок. Но, теперь не в одиночестве, а с брутальными мужиками на подхвате. О, как прокачалась!

— Ну, ты идёшь? — Нил, Меллот и, что удивительно, Дик, уже стояли возле трапа, ожидая меня. — Быстрее придём в город, больше шансов на нормальные комнаты.

— Да, уже иду, — согласно кивнула, подбегая к ним и задерживаясь внимательным взглядом на Дике. Мелл и Нил, почти одновременно закатив глаза, решили забить на наши гляделки, первыми спускаясь вниз.

— С тебя три поединка, не забыла? — хмуро спросил парень, сверля меня карим взглядом.

— С тебя хорошенько кушать и спать, не забыл? — не осталась в долгу я. Синяки у него под глазами начали сходить, да и бледность пропала. В остальном, он всё ещё напоминал укушенного кем-то из собратьев Меллот, в первые дни обращения, чем обычного парня.

— Не страдаю проблемами с памятью, — огрызнулся он, но с места не сошел.

— А вдруг? Говорят, от голода и не такое бывает, — съязвила, так же не двигаясь.

— Отставить прения! — в голову прилетел несильный подзатыльник, заставляя взвиться в воздух, поворачиваясь к обидчику с целью отомстить. Занесенную руку тут же перехватили, молниеносно выворачивая и прижимая к себе спиной. Радовало во всем этом лишь одно: Дику тоже влетело.

— Капитан, пусти! — пыхтя, проворчала, пытаясь пнуть его ногой.

— А волшебное слово?

— Убью нахрен! — прорычала, ненавязчиво царапая его руку ногтями. Те, кстати, стали крайне острыми и твердыми — наверное, когда придёт момент их срезать, придётся надевать наручники из кайросеки или в воде сидеть.

— Какая ты скучная, вот же. В карцер тебя надо, за грубость, да жалко... — грустно раздалось из-за спины и меня отпустили. Подхватив рюкзак и планшетник, сверкнула на него грозным взглядом и, ухватив Дика за рукав куртки, буквально бегом устремилась к трапу — лучше мир с этим злюкой в трауре, чем общество Грэга.

— Может, отпустишь уже? — довольно-таки мирно раздалось из-за спины, когда я, не прекращая гневно пыхтеть в адрес капитана, спустилась с "Парящего" и пошла по песку, взметывая фонтанчики.

— А? Да, конечно, — смутилась, отпуская грубую ткань и пряча руку в карман. Дик ничего не ответил, продолжив и дальше идти рядом, плечом к плечу.

— Не хотела уйти из команды? — неожиданно раздалось сбоку.

— А? Что? — удивленно повернулась к нему, ловя сползающий вниз планшетник и вновь набрасывая скользкую лямку на плечо.

— Я спрашиваю: ты не хотела уйти из команды? — терпеливо повторил он, глядя в сторону блестящего в утренних лучах моря. Туман быстро сходил на нет, открывая бескрайнюю синеву.

— Да нет, наверное, — неуверенно пожала плечами, тут же ловя испепеляющий взгляд.

— Я с тобой по нормальному, а ты издеваешься, — процедил он, ускоряя шаг. Я удивленно вскинула брови, пытаясь понять, где опять напортачила. Неужели, его вообще всё, что я говорю, бесит?

— Я выразила недоумение от твоего вопроса, да и только! — возмутилась, подбегая к нему. — Ты постоянно ищешь какой-то глубокий смысл в моих фразах!

— Да ну, — буркнул он, не замедляясь.

— Та да! — рявкнула, несильно ударяя его кулаком в спину. Парень тут же развернулся ко мне, прищуривая глаза.

— Бой!

— Да!

Как ребенка развел, даже стыдно. Хотя, то, как быстро он двигался, заставляло насторожиться, быстро скидывая сумку и рюкзак в сторону и занимая оборонительную позицию. С недалеко стоящего судна кто-то весело засвистел — подозреваю, что всё тот же вездесущий капитан опять нарисовался, почуяв развлекалово.

— Какой не был бы исход боя, давай, после, замочим его? — мрачно глянула в ту сторону, чуть не прокуковав нападение Дика. Тот, сверкнув глазами, лишь на каких-то пару миллиметров промахнулся мимо моего лица, тут же отпрыгивая в сторону от последовавшего возмездия, в виде удара ногой.

— Согласен. Предлагаю яд — у тебя есть доступ к кухне, — кивнул он, пытаясь зайти со спины.

— А если перепутаем порции? У него нет отдельной тарелки — из тех же, что и мы, ест. А иногда и вовсе, прямо с ложкой наголо ныряет в кастрюлю — только отгонять и успеваем, — отрицательно мотнула головой, делая рывок вперед и широкий замах ногой.

— Так введи личную посуду! — фыркнул он, подныривая под удар и встречая пустое место — я успела вовремя осесть вниз, закрываясь и делая подсечку. Парень упал, но тут же контратаковал, бросив мне в лицо пригоршню песка. Тьфу, гадость!

— Сразу же насторожится! — не согласилась я, откатываясь вбок и поднимаясь на ноги. — Предлагаю пурген — если что, скажем, что заразились чем-то на острове.

— Это что такое? — непонятливо нахмурился он, начиная кружить.

— Слабительное, — криво улыбнулась. — Пара ложек на тарелку супа и, всё будет просто прекрасно.

— Если не перепутаем, — нахмурился он, ища место в обороне. — Но идея мне нравится.

— Бац! — голова опять пострадала, в этот раз куда сильнее, нежели от руки капитана. Чёрт, даже та зараза меня бережет...

— Шмотье в зубы и за мной, — мрачно изрекла Меллот.

— Ноль-ноль-один! — донеслось радостное издалека, приправленное залихватским свистом.

— Яд, — согласно кивнули друг другу, подхватывая вещи и следуя за рассерженной девушкой.

На корабле, оставляемом за спиной, у кого-то явно было счастье. Щенка ему подарю, пусть радуется, котяра. Какого-нибудь покрупнее и доверчивее.

Городок был маленький и до ужаса милый — ещё немного, и приняла бы за множественное поселение ведьм, выбравших сказку о пряничном домике ведущей, при создании своего жилья. Дома были как игрушечные, с леденцовыми окнами, сахарными цветами и соломкой-забором. И, хоть всё это было лишь игрой моего воображения, и все строения были более чем обыкновенными, атмосфера сказочности в моей голове уместилась прочно.

Выйдя к городу с боку, со стороны порта, вскинула голову к огромной наблюдательной башне, построенной чуть правее от причала. На самой её верхушке располагался флагшток с гордо развевающимся черным флагом с Веселым Роджером, с полумесяцем рожками верх. Это ещё что такое? Вот так вот просто вывесить пиратское знамя зная, что Дозор может с минуты на минуту приплыть?

— Это флаг Белоуса, — проследил за моим взглядом Нил, так же вскидывая голову вверх и явно любуясь. — Величайший человек. Говорят, он с самим Роджером дрался.

— Это который Король Пиратов? — лениво посмотрела на огромную площадь, забитую моряками и простым людом. Там же были и какие-то купцы, сейчас бойко снующие вокруг всех, умудряясь о чем-то, друг с другом говорить, смеяться, выяснять отношения и командовать своими людьми. Хм... Нам на место квартмейстера нужен купец. Где бы лишнего поймать?

— "Который"?! — неприкрыто охнул воришка, мимоходом вытягивая кошелек у какого-то замешкавшегося мужичка, с цветочной банданой на голове, поверх которой была соломенная шляпа с широкими полями, скрывающая лицо. Сдавленно прорычав, отобрала кошель у парня, быстро возвращаясь обратно и, осторожно окликнув обокраденного, возвращая. Мужчина был более чем удивлен, сдавленно поблагодарив и забрав мешочек. Увесистый, между прочим.

— Соня, ты просто неподражаема! — покачал головой Нил, кажется, даже не отреагировав на подобную выходку. Грустно вздохнув, нырнула к нему в перевязку, выуживая на свет уже порядком осточертевшие мне часы капитана и браслет с голубыми камнями. Мой, мать его!

— Ребят, у меня плохие новости, — почесала в затылке Меллот, привлекая наше внимание и заставляя остановиться рядом с ней, возле небольшого фонтанчика с рыбками. Золотистые спинки время от времени показывались на поверхности воды, нарушая её покой острыми гребешками. Застегнув часы на одном запястье, и надев браслет на другое, выудила сигарету, закуривая и внимательным взглядом окидывая площадь. — Все гостиницы заняты. Под завязку.

— И что нам делать? — грустно поинтересовался Нил, немного сникнув. Дик громко фыркнул, привлекая к себе внимание.

— Чего расфыркался, ёжик? — не удержалась, выдыхая струйку дыма. Не зацепить парня было практически невозможно.

— Если нет мест в гостинице, значит надо проситься к кому-то на постой, — пожал он плечами. — Всех сразу не пустят. Значит, надо разде...

— Я с Нилом! — неожиданно воскликнула Мелл и, не дав нам и слова сказать, быстро схватила удивленного паренька и удрала куда-то вглубь переулка, находящего неподалеку от нас.

— Чё?! — ошарашенно вылупилась ей вслед, открывая и закрывая рот, теряя сигарету и чувствуя, что начинаю медленно, но верное, ревновать. Это мой Нил, ты, извращенка хренова!

— ...литься, — севшим голосом закончил Дик, так же, не желая верить в происходящее.

— Скажи, обидно, да? — повернулась к нему, видя скорбь всего еврейского народа в ответ. Парень механически кивнул, после, ничего не сказав, быстро пошел в другом направлении, оценивающе глядя по сторонам.

— Могу предположить, что нам лучше всего идти куда-то на окраину, к бедным домам, если тут есть такие, — нагнала его, делясь предположениями. — В таких домах спрос на жильцов будет не особым, а помыться, в случае чего, можно и в общественной бане — вон она, справа.

— Угу, — кивнул он в ответ, продолжая идти дальше. Я нахмурилась, но одергивать его не стала, разумно расценив, что у него опыта больше, чем у меня, в подобных делах — мир пугать не переставал, а тут, фиг его знает, какие обычаи бытуют.

Дальше продолжили идти молча: я, тихо бесясь от того, что выкинула Меллот, оставив меня наедине с этим гавриком. Особенно после того, как мы начали уже раз успели подраться. Она действительно считает, что мы будем вести себя как паиньки? О чём думал, мрачнеющий с каждым шагом Дик, и знать не хотелось — сбежала бы без промедления, если бы не обстоятельства: полный остров желающих обрести жилье на ближайшую ночь.

После пятого отказа в жилье, атмосфера заметно накалилась. После четырнадцатого — начало искрить. Парень становился всё мрачнее и мрачнее, уже одним своим видом отпугивая всех и вся. Но, продолжал упрямо стучаться в двери и окна пряничных домов, раз за разом повторяя один и тот же вопрос: есть ли место для двоих? Становилось неловко — вперед меня не пускал, заставляя мяться позади и гневно кусать губы. Когда счёт приблизился к двадцати, а солнце стало пригревать уже совсем не по-утреннему, я не выдержала, разворачиваясь на носках ботинок и уходя вглубь острова. Ну его, гордеца этого — сама справлюсь. На улице день, город не кажется сборищем преступности, значит, не обидят. А если и захотят, пусть на себя пинают, раз части тела лишние. К окраине пришлось идти долго: мимо проплыли и разнообразнейшие питейные заведения, и магазины, и что-то ещё непонятное, но явно для общественности открытое. На ещё одной площади, которую пришлось пересечь, обнаружился огромный цирковой шатер, где на входе стоял раскрашенный громила и, приветливо улыбаясь посетителям, впускал их внутрь, придерживая тряпичную занавесь. Хм, Шапито во все эпохи актуально.

До самых дальних окраин топала ещё минут двадцать. Дома действительно становились всё невзрачнее и невзрачнее, хоть и оставаясь нарядными но, всё же, теряя что-то неуловимо-волшебное. Будто покрываясь пылью. Остановившись перед покосившимся двухэтажным домиком, скептически осмотрела его с видимых сторон — ну, ещё пару дней постоит... Если крыша не рухнет. Может, стоит, всё же, вернуться обратно к более-менее целым зданиям, где не будет риска словить истлевшей балкой по затылку?

— Ох, деточка, что ж ты такая тощая-то? — старческий голос за спиной заставил чуть ли не взвиться в воздух, столь неожиданно громко он прозвучал над тихой улочкой. Обернувшись, увидела старушку, которая явно захотела свести мои и её шансы на инфаркт в мою пользу. Закутанная в какой-то пуховый платок с цветочным узором, накинутый поверх длинного платья кремового цвета, божий одуванчик, укоряюще приподняв бровки, во все глаза рассматривала бледную меня, качая головой.

— З-драсьте... — неловко промямлила, подходя к ней. — А я тут жильё ищу на пару дней, себе и другу, не подскажите: может, сдаёт кто? — замерла напротив, неуверенно сжимая лямку планшетника.

— Жильё, значится, — пожевала она губами, тут же теряя ко мне интерес, засуетившись. — Постучи в домишко, может, кто и откроет.

— А что, вы не знаете, есть ли там вообще кто-то? — удивилась, наблюдая за тем, как бабка быстро ретируется за дверь своего домика.

— Проклятый, да будь его век ещё короче. А можливо и помёр ужо, — цыкнула она, закрывая дверь.

— Какая милая бабулька, однако, — удивленно пробормотала, наблюдая такое дело. Осторожно отодвинувшаяся на окне кружевная занавеска тут же отдернулась обратно. После, кажется, ещё и шторой изнутри всё закрылось. Эй, не портьте мне атмосферу волшебства! Обернувшись обратно к покосившемуся строению, неуверенно сглотнула, разом теряя остатки былого спокойствия и уверенности.

— Так, Соня, ты у нас девочка большая, даже дважды, давай, стучи, — бормоча себе под нос, подошла к ветхой дверце, тревожно осматривая её и примеряясь к тому, куда бы удачней стукнуть, чтобы не сломать. — Эй, хозяева... В смысле, извините, но, есть ли кто дома?

Ти-ши-на. Резко обернувшись назад и сверкнув глазами, вновь засекла неприветливую старушенцию за подглядыванием в окошко. Бабулька быстро отшатнулась от окна, зацепив с собой кувшин с каким-то засыхающим монстром времён палеозоя, а я, довольно усмехнувшись, повернулась обратно, на скрип двери, нос к носу сталкиваясь с хозяином дома.

Вернее, не так: макушка обитателя рассыпающихся двухэтажных хором была где-то на уровне моего живота.

— Ой, извините, — отступила назад, чтобы лучше его видеть. Маленький, щупленький, с огромными синяками под серыми глазами и подсыхающей коркой в углу тонких губ, одетый в явные обноски, мальчик, лет одиннадцати на вид, хмуро уставился на меня, глядя чуть исподлобья. Спутанные волосы, грязь на теле и одежде — что за фигня? Гулял и не успел переодеться?

— Что? — тон так же не светился особой приветливостью.

— Эм... Я ищу жилье на несколько дней, — приветливо улыбнулась, чуть нагибаясь к нему. — Вот, решила...

— Я не маленький, не надо сюсюкаться! — он грубо оборвал меня, вздергивая подбородок и глядя в ответ почти бешеным взглядом. — Уходи, не видишь? Я — проклят!

— А? — удивленно вскинула брови, глядя на него. Мальчик продолжал стоять почти навытяжку, с вызовом глядя мне в глаза. Нахмурившись, качнулась в одну сторону, потом в другую, ища хоть какие-то намеки на его проклятие и, не найдя таковых, вновь выпрямилась. — Чёт не вижу.