— Это же проклятие, дура! — вскинул он брови, глядя на меня с ощущением явного превосходства. — Его нельзя увидеть, оно просто берёт, и действует!
— Ладно-ладно, — примиряюще вскинула руки, чувствуя, как начинают ощутимо давить лямки рюкзака за спиной. — Взрослые есть?
— Нет, я сам себе взрослый, — скрестил руки на груди мальчишка. — Не нужны мне эти дядьки и тётки!
— Хорошо, — скорбно протянула, понимая, что уже сама никуда не уйду. Дети не должны быть одни, даже, если теперь у меня на одну проблему больше... — Тогда, я и мой друг будем жить у тебя пару дней. За деньги, — не забыла добавить, видя начинающее проступать возмущение у него на лице.
— Сто белли сутки! — сразу же заявил он. — И ни монетой меньше!
— Покосившийся дом на окраине города? — вскинула брови, глядя на него с насмешкой. Мальчик тут же скуксился, но отступать не захотел.
— Пятьдесят!
— Нет горячей воды, если вообще есть вода, — продолжила я.
— Вода есть!
— В колодце за забором? — прищурилась, кидая мимолетный взгляд на соседний перекресток, где женщина как раз набирала себе два ведра.
— Двадцать, — совсем уже нахохлился он, вновь опуская голову и глядя на меня затравленным взглядом.
— Кровати-то хоть есть? А газ на кухне? Я не говорю уже про свет — тебе явно нечего платить в фонд города, — наклонила голову, наблюдая за тем, как расплывается стыдливый румянец у него по щекам.
— Пять, — хриплым шепотом, начиная нервно теребить подол рваной майки, рискуя и вовсе пустить всё по швам.
— Договорились, — согласно хмыкнула, проходя вперёд и трепля его по голове. — Покажешь, где тут можно становиться?
— Да, конечно, следуйте за мной, — кивнул он головой, быстро пробегая вперед, всё так же, не поднимая на меня взгляда.
Внутри оказалось еще хуже, чем снаружи: жутко скрипящие полы, кое-как подметенная пыль, треснувшие окна... Ни холодильника, ни печки — хрупкое подобие стола да разваливающийся табурет рядом. О, боги, и тут живёт маленький ребёнок?! Быстрым шагом, пересекши коридор, рванула на себя дверь предположительно ванной комнаты и тут же закрыла — не для слабонервных. Бросив внимательный взгляд на мальчишку, натолкнулась лишь на бесконечную боль в, ставших практически прозрачными, глазах.
— Почему нет кухонного реквизита?
— Вынесли, уже давно, — прошептал он, отводя взгляд. — Зачем они проклятому?
— Если зайду в спальни, да вообще просто поднимусь выше, найду хоть что-то? — я до последнего старалась не сорваться, боясь, что мальчишка расценит это как-то иначе. Увы, именно это и произошло.
— Простите, у меня ничего нет. Можете не платить, — он не плакал, держался, вновь принявшись трепать майку и кусать губы.
Я не нашлась, что ответить, поспешно отходя от неприятного амбре, пробивающегося сквозь рассохшуюся дверь, и вновь возвращаясь на кухню. Я думала, проблема будет не особо большой, а она... Она действительно небольшая, можно сказать, болезненно тощая. И сейчас стоит рядом со мной, старясь не показывать собственных слабостей и явно проклиная мир за то, что я вообще пошла в сторону его домишки.
— У тебя свои-то вещи есть? — уныло поинтересовалась, представляя то, что скажет мне Дик, если узнает, что я, сбежав, мало того, что не нашла комнату, так ещё и спиногрызом обзавелась. А то, что я его тут не брошу, понимала даже слишком явно. Привычка, бывшая когда-то там, в детстве, подбирать маленьких щенков, котят и птенцов, и тащить их в дом, вновь показалась на свет, не давая спокойно вздохнуть и сжимая сердце в стеклянные тиски. Где же моё хваленое спокойствие, которое я так долго тогда вырабатывала?
— Нет, — отрицательно качнулась тёмная головка. — Только я и то, что на мне.
— Хорошо. Тогда, идём, — отлипла от стены, хватая его за костлявое плечо и буквально вытаскивая на улицу. — Достаточно с меня этого бреда!
— Не надо! — попытался он вывернуться, да куда уж там — я сама себя не слушалась, отдаленно чувствуя, как разъезжается ткань майки под пальцами.
— Хочешь и дальше сидеть в своей старой халупе и загнивать, слушая окружающих тебя тварей? — холодно сощурилась, резко останавливаясь и поворачиваясь к нему. — Ты ребенок и, чтобы там не было в прошлом, ты тот, о ком нужно заботиться! — Мальчишка испуганно округлил глаза. Пара секунд игры в гляделки, и всё — губы запрыгали, щёки покраснели и, рванув вперед, он, на сколько позволяли руки, со всей силы обхватил меня за пояс, прижимаясь и рыдая навзрыд. Чёрт, кажется, переборщила...
— Что это такое? — холодно раздалось за спиной. Дик, а это был именно он, обошел меня и мрачно уставился на мальчика.
— Ребёнок, — пожала плечами, ласково взлохмачивая короткие волосы на его голове. Как неровно подстрижено, всё же. Наверное, какими-то древними ножницами орудовал, если вообще не ножом. Внутренне вздрогнув от всплывшей в подсознании картины, в которой мальчишка сосредоточенно срезает пряди огромным ржавым тесаком у себя на голове, зябко повела плечами. — Он свято уверен в том, что проклят. Ты, случайно не в курсе, как проклятия проявляются?
— Нет, — поморщился парень. — Ты нашла что-нибудь?
— Да, его, — выгнула бровь дугой, с вызовом глядя на него. — А еще очень гадкую бабульку и развалившийся от старости дом, где жил мальчик. Вон он, позади.
— Даже один белли был более ценен, чем твои находки, — пробурчал Дик, кинув мимолетный взгляд в сторону дряхлого строения и поворачиваясь к нам спиной. — Идём, я нашел нам домик. Правда, теперь не знаю, как хозяин отреагирует на ещё одного постояльца. Особенно проклятого, — заржал он, быстро идя вперед.
— Какая же ты тварь, просто невероятная! — взяв мальчишку за руку, поспешила за ним, удерживая лямку сумки и уже откровенно ненавидя тяжелеющий с каждой минутой рюкзак. — Скоро Грэга переплюнешь!
— Да ладно, хуже быть уже нельзя, — фыркнул он, сворачивая в проулок. Редкие в этой части города прохожие удивленно косились на нас но, заметив рядом со мной мальчика, быстро отворачивались и ускоряли шаг. — Хм, мелочь, что ты им сделал?
— Я есть, — пробурчал мальчик, крепко сжимая мою руку.
— За просто так не замечать, не стараются, — пожал плечами Дик, останавливаясь рядом с маленьким одноэтажным домиком.
О, да, смотрю, он решил последовать моему совету и облазить задворки. Что ж, в его случае процент успеха явно выше. Язвить не стоит — по мне же и ударит. А так охота...
Домик внутри делился на две комнаты, кухню, и туалет с ванной. Действительно малехонький и настолько уютный, что хотелось сесть на кухне с чашкой чая и печеньем в плетёной корзиночке, и просто смотреть за окно, где на клумбе цвели какие-то незамысловатые полевые цветочки, не яркие, но успокаивающие.
— Дик, у тебя есть майка какая-нибудь? — кинув куртку и вещи в дальнюю комнату, повернулась к парню, опершегося на косяк и лениво рассматривающего пейзаж за окном.
— У меня их всего несколько...
— Одну выдели мальчику, — кивнула ему. Парень резко вскинул голову, сверля меня пристальным взглядом. — И... в душ его своди. Быть проклятым можно и чистым, — усмехнулась. — Так, стоп! Почему ты проклят?
Ребенок скуксился, бросая загнанный взгляд на входную дверь. Увы — Дик, пропустивший нас вперед, предусмотрительно защёлкнул её на замок. Скорее всего, из-за того, что это окраина, а не потому, что ожидал побега мальчика.
— Как тебя зовут? — присела рядом с ним на корточки, ласково улыбаясь и заглядывая ему в лицо. — Знакомства начинаются с того, что мы должны сказать друг другу свои имена. Это вежливо и указывает на то, что оппоненты переходят на новый уровень в общении. Меня зовут Соня. Почему-то, там, где я, скажем так, заново родилась, мне дали прозвище Хрустальная. Теперь, это моя фамилия и, как насмешка судьбы — способность. Я — фруктовик с умением создавать что-то из стекла и, как оказалось, его разновидностей. Хотя, тут ещё надо поспорить и... А и ладно! В общем, я — Хрустальная Соня, — кивнула челкой, вконец запутавшись в объяснениях и, потому, забивая на них. — А вот того злюку зовут Ричард, или, сокращенно — Дик.
— Вы пара? — любопытно сверкнули серые глаза, переводя взгляд с меня на Дика и обратно.
— Следи за языком, немочь! — вскинулся Дик, глядя на него испепеляющим взглядом. — Мы просто из одной команды!
— Команды? — пацанёнок, казалось, даже не отреагировал на колкость. Да и вообще делал всё, лишь бы как можно меньше рассказывать о себе.
— Не важно, — мотнула головой. — Как тебя зовут?
— Никак, — потупил он взор. — Мне не давали имени.
Тут даже Дик удивленно вскинул брови, полностью поворачиваясь к мальчику.
— А как ты сам себя называешь? — не унималась я. Быть такого не может, чтобы у него не было имени. Даже животные себя как-то именуют.
— Проклятый, — пожал он плечами. — Говорю же, у меня нет имени. Таким как я их не дают, чтобы не было кого вспоминать, и ничего не нужно было писать на надгробии.
— Проклятый... — задумалась. — Прок... Клят... Рок... О! Ты будешь Роком! Хорошее имя.
— Рок? — неверяще округлил он глаза. — Меня теперь зовут Рок?
— Да, — довольно кивнула. — А сейчас мы тебя искупаем, подстрижем, приоденем, и совсем на какого-то босоногого хромоножку похож не будешь!
— Тогда, раз такая умная, может, сгоняешь на базар ему за шмотом, пока он купаться будет? — отлип от стены парень, проходя вперед, к ванной.
— Так и поступлю, — одобрила его идею, проходя в свою комнату и подхватывая планшетник. По уговору, мы должны собраться за покупками только завтра, когда с корабля придет Шон с деньгами — лично в руки сумму необходимую на покупки не дал, сказал, что ненадёжная. Гневное фырканье вслед и вовсе проигнорировал, скрываясь в своей каюте. Так что, сегодняшний день был полностью свободен. Быстро окинув взглядом притихшего мальчика, присела рядом с ним, проверяя размер обуви — на первое время и шлёпок хватит, а потом можно будет и нормальную обувь приобрести.
— И, Рок, последний вопрос, — вновь обратилась к нему, внутренне улыбаясь тому, как мальчик восторженно реагирует на своё имя. — Почему ты проклят?
Дик, желая услышать всё как можно лучше, даже из ванной высунулся, где уже журчала вода.
— Моя мать пиратка, а отец морской дьявол, — взглядом побитой собаки посмотрел на меня ребенок.
— Ну, иносказания это всё, про дьявола — наверное, просто не особо хороший человек был... Дик?
Парень весь подобрался, настороженно глядя на мальчика.
— Не иносказание, — мотнул он головой. — Морские дьяволы враги людей и рыболюдей. Говорят, последний умер ещё при Роджере. Сколько тебе лет?
— Шестнадцать, — зверенышем посмотрел на него Рок.
— А выглядишь куда как моложе, — нахмурилась, после вновь посмотрела на статую в проходе в ванную. — Дик, что не так?
— Он сын морского дьявола, — уверенно кивнул он. — Их дети очень медленно взрослеют и, достигнув определенного возраста, перестают стареть. То, что он выглядит как человек, ещё ничего не значит — внешность передалась от матери, а вот умения и отношение к окружающему вполне могли и от отца перейти. Лучше бы просто был проклят.
— Думаешь, я сам хотел этого? — неожиданно подался вперед мальчик, сжимая кулаки. — Я не просил, чтобы меня рождали! Я не хочу быть не таким!
— Ты сын той твари, что приносит разрушение везде, где только умудряется появиться. А теперь ещё и непонятно, действительно ли все они подохли, — без грамма раскаяния на лице заявил Дик. — Соня, ты не знаешь, просто не знаешь того, на что способны дьяволы. Я и Максим были ещё совсем мелкими, когда парочка таких, забавы ради, напала на корабль, где мы с родителями плыли. Они вторгаются в чужой разум, нагоняют ужас и страх, сводят с ума, заставляют убивать друг друга. Ломают корабли так, будто те сделаны из соломы. Редко кто выживает после встречи с ними — только если наиграются вдоволь и им наскучит убивать. На нашем корабле было около пятиста человек, а выжило шестеро: я, Максим, Рей и ещё трое. К счастью, нас нашли быстро и Морские Короли не успели нами закусить. Дьяволам всё равно, кто перед ними — убьют. А иногда и с людскими женщинами играют — вот это, — он кивнул на сжавшегося Рока, — результат подобных игрищ. И, я никогда ещё не слышал о том, чтобы их дети шли по тропе мира. Никогда.
— Значит, услышишь, — начала медленно закипать, распрямляясь и подходя ближе к нему. Мальчик, слушая его, стал белым как полотно, буквально с ненавистью глядя в карие глаза парня. — Мне очень жаль твоих родителей и тех людей, с которыми ты плыл. Но, это не его рук дело и он в этом никак не виноват. Может, стоит подумать о том, почему среди таких вот полукровок не было добрых? Глядя на твое отношение к ребёнку, я не удивляюсь, откуда берутся нелюди. Посмеешь его обидеть, и сильно об этом пожалеешь, — почти прошептала, вплотную приблизившись к нему. — А теперь, я иду на рынок, а ты помогаешь ему искупаться. И, если на нем появится ещё хотя бы одна царапинка, опять же — не жди ничего хорошего.
— Ты не понимаешь, да? — Дик неверяще на меня смотрел. — У него однажды переклинит мозги, и он поубивает всех нас.
— Выполняй! Никого он не тронет, если не ненавидеть, — буквально прорычала, после резко отступила назад, поворачиваясь к замершему посередине коридора Року. — Иди в душ и ни о чем не беспокойся.
— Я приношу несчастья. Лучше будет, если я уйду, — мотнул тот головой, отступая назад.
— Да наплевать! — вскипела, резко подходя к нему, и подзатыльником отправляя в сторону Дика. — Устроите баталии — выпорю обоих.
А вот сдвоенного мрачного взгляда я никак не ожидала. Кажется, они ещё не догадываются о том, что очень похожи.
— Ультрамарин и бирюза
Самой яркой мыслью от встречи с рынком была та, что тихо нашептывала мне "ненавижу". Шум, гам, различные запахи, зачастую не особо приятные, вертлявые торгаши и проворные серые людишки, рядом с которыми нужно было беречь содержимое карманов и сумок — всё это наводило панику и плохо сдерживаемое раздражение. Барахолку я нашла быстро, но предложенные товары больше были на меня, чем на... Мда, ему шестнадцать, помню. А мне по легенде семнадцать. Чёрт, как же всё странно: возрасты, внешний вид, психология — все разнится и перестраивается с ног на голову так, что только диву даёшься. В общем, пришлось, быстро пробежав остаток рынка, нырнуть в переулок и направить свои стопы к замеченному, во время поисков жилья, магазину с одеждой. Удача улыбнулась белозубым оскалом: отдел с детской одеждой был довольно обширным, радуя глаза богатым выбором. Быстро ухватив понравившееся и прихватив пару труселей в ромашку, прикинув на глаз несколько достаточно удобных с виду шлепок и сандалий, задержалась рядом с отделом со шляпами, расчетливо окидывая взглядом представленную коллекцию. Было бы неплохо обзавестись одной из них, особенно после того, как моё лицо мелькнуло в розыскной листовке. Для охотников за головами я крайне лакомая добыча — кайросеки или вода, и дело в шляпе, как бы смешно это не звучало.
