Команда Пиковых пиратов ходила некоторое время пришибленная, как и их капитан, но тот вообще, кажется, был человеком с заскоками и, после возвращения ко всем, отказывался общаться не только с моими людьми, но и на своих рычал и шипел. Те, правда, относились с пониманием и, при случае, всё же пытались его поддержать — и порцию в тарелку положить побольше, и не беспокоить лишнее время, и объяснить что-то нужное. Конопатый крутился в строящемся, из остатков кораблей, лагере дня четыре, после, подхватив свою сумку на лямке, исчез в направлении города, оказавшегося с другой стороны острова.
В плане приземления нам повезло: остров был большим и, где-то до середины, состоял из густых лесов с несколькими полянками, на одной из которых мы и разбили лагерь.
Мои предположения на счёт команды были почти верны — нас покинуло девяносто семь человек. Хотя, нет — девяносто шесть, так как Коул теперь был с нами официально. Ну и, ребята Эйса с нами пригнездились, хотя считать их частью своей команды пока не видела смысла — им просто не куда было идти, а мы, всё же, несколько виноваты были...
Проблемы начались после того, как несколько наших, у кого не было листовок или просто проблем с Правительством, сгоняли в город, чтобы узнать обстановку. Как оказалось, в городе была База Дозора, с довольно-таки хорошим оснащением и персоналом. Мысль о том, чтобы всем табором завалиться и отдохнуть нормально пришлось сразу откинуть. Как и желание лично прогуляться по местным трактирам — отдохнуть и напиться хотелось и мне, чего таить. Приходилось своих людей отпускать небольшими группками, чтобы не привлекать внимания, а самой завистливо смотреть им вслед — рисковать было нельзя, бежать было некуда.
Второй проблемой было отсутствие кораблей на продажу как таковых, что делало возможность уплыть в ближайшее время почти что нулевой.
И, на закуску: во время приземления корабля, наше чудо по имени Жанна удачно (я считала обратное) ударилась головой об балку. Это способствовало чему-то наподобие перезагрузки её извилин и... Да, эта леди теперь вновь полоскала мозги всему лагерю, под конец добившись того, что её начали просто ненавидеть — даже её слава больше не спасала: пару раз пришлось тащить девчонку к себе в подобие домика и держать там, пока народ отходил от очередной порции унижений вперемешку с наставлениями.
Я просто кожей, сквозь доски, кристаллы и ткань своего жилища чувствовала ненавидящие взгляды в её адрес. А девушка, осознав безнаказанность, явно не могла остановиться.
Первым и последним, кого она успела вывести из себя окончательно, к всеобщему удивлению оказался Тайга — минк явно не привык к тому, что ему должны указывать какие-то там девчонки, пусть и утверждающие, что у них дворянская кровь. Радовало, что я — капитан, была не в счёт.
Жанна, будучи пойманной и связанной какими-то цепочками, в которых я после опознала кайросеки, была жестко и с оттяжкой выпорота — лечение экзистенциального кризиса у подростков, почти батиным ремнём, было действующим. Для нас, хоть и задолбанных ею, это, правда, было несколько неожиданно, но, с того дня, Тайгу уважать стали все, включая меня и Коула, того ещё тролля, для которого предложенная мною ранее роль учителя пришлась по вкусу. Жанна же притихла, не отсвечивая без нужды, а после и вовсе скрылась в тишине медблока.
Тренировки начались спустя неделю после того, как мы очутились на острове и успели отстроиться. Ранний подъем, бег — Коул ужесточил эту функцию, гоняя нас по воде, где было труднее перемещаться, особенно фруктовикам, ещё и на второй неделе дав нам в нагрузку огромные рюкзаки-мешки, наспех, хоть и прочно, пошитые нашими швеями, и нагруженные камнями. Коул начинал становиться человеком номер два, которого начинали искренне не любить.
Сестренки минки, важно вильнув хвостами, в тренировках не участвовали, заявив, что и так гораздо сильнее остальных. На вопли оскорбленных, они просто взяли и с пары ударов раскрошили несколько булыжников побольше, и, ловя в ответ отвешенные челюсти, удалились к Норе и доктору, которые так же не принимали участия во всеобщих забегах, отжиманиях и всего в том ключе. Да и дела у нашего лазарета были поважнее: и навязанные мной аптечки делать, и пострадавших во время тренировок лечить.
Повар и его помощники, возникшие из ниоткуда после второго дня тренировок, так же не участвовали — готовка стала несколько сложнее, да и на охоту кому-то нужно было ходить. Не все же на рынке покупать — заметно слишком. Хотя, глядя на иногда подранных ребят, возвращающихся из леса, я задавалась вопросом — а лучше ли на кухне работать, а?
Рок и Мартин, поселённые вместе ввиду возраста, так же хотели присоединиться к нам, но тигр не позволил, унеся "малышей-котят" куда-то вдаль. К слову, дети теперь были первыми, кто отключался вечером — иногда и до кроватей не доходили, засыпая прямо за столом. Интересовать о том, как у них шли дела, не видела смысла — мне бы о себе позаботиться. Коул-то, что б его, на третьей неделе вошел во вкус, задавшись целью развить в нас Волю Усиления и Наблюдения.
Тренировки стали адскими: разбив на команды, наёмник дал задание играть в "выбивного". Камнями. Одна команда должна была "усилить" пробивающую силу броска камня, другая предугадать его полет и увернуться. После поменяться местами.
Чертов псих по найму, заранее прозорливо договорившийся со мной о том, что последующие мои стоны "об увольнении" не рассматриваются, лично кидал в меня снаряды. Я же, видите ли, могу себя защищать, ага. А то, что брошенный им камень пробивал нахрен мой доспех, его вообще не волновало. Как и то, что попасть в него было делом нереальным.
Спустя пару дней несколько человек неожиданно свалились с головной болью, невнятно бормоча что-то о голосах, которые им шепчут. Коул воспрял духом — мы попытались свалить под покровом ночи. Увы — план перехват и всё такое. Дурдом продолжился.
На четвёртой неделе неожиданно вернулся Эйс, завалившись на ужин и, с голодными глазами съел около шести порций риса с карри, заснув лицом в седьмой. Больше в тот день не просыпался.
По истечению месяца результат был таков: повысилась выносливость, народ, пусть и не все, научились ориентироваться на местности — Коул устраивал марш броски через лес. К слову, ходить ребята в чащу могли теперь с голыми руками — метать камни научились все, даже без Воли укладывая кролика в прыжке. Наёмник оказался прекрасным учителем. Или это оплата на него так положительно повлияла?
Мне Воля не давалась. Никакая. Вообще никак. Оказалось, что проще просто научиться двигаться быстрее, уворачиваясь от снарядов. Но вот, после того, как мне завязали глаза и нацепили кайросеки, чтобы я своими способностями не могла "услышать-увидеть" творящееся вокруг меня, всё оказалось на том же уровне. К счастью, синяки сходили почти сразу — из-за траты силы ещё и на это, поначалу зверски хотелось есть, со временем организм начал привыкать и перестраиваться.
Нил, в одно из путешествий в город, довольный донельзя притащил мне картотеку драгоценных камней мира, да стащенные с прилавков побрякушки с камешками. Топазы, сапфиры, пара рубинов, берилл и турмалин — некоторые пришлось определять по этой самой картотеке, потому что вживую я никогда подобных камней и не видела. Облизываясь на перечень с картинками, я задалась идеей собрать их все — поглотить, если быть честной и точной. Нил затею оценил и пообещал, что в случае чего, то он обязательно достанет тот или иной кристалл, если встретит.
Благодаря тренировкам на скорость и ловкость, наш воришка стал поистине виртуозным, за что даже получил похвалу от Коула. Сначала подзатыльник, а потом похвалу...
Команда Пиковых пиратов, бывших Пиковых — я не собиралась отдавать им их флаг, искренне гордясь тем, что смогла победить человека с двухсот пятидесятью миллионами за голову*, в наших мероприятиях не участвовала, без дела слоняясь по лагерю. Эйс, от скуки и плохого настроения, как-то ввязался в поединок с моей командой, с кем-то из более-менее успешных бойцов, одержав с десяток побед и получив по щам лишь тогда, когда попытался замахнуться на Шуру. Циркач, явно почувствовав сто пятьдесят энное дыхание, отдавал себя всего тренировкам, значительно выросши в умениях и силе.
<i>"Яжстарпом".</i>
А Эйсу-то запретили огнем пользоваться. Насупившись на вселенскую несправедливость, он гордо ушел куда-то в сторону Рока и Мартина, откуда спустя какое-то время начал раздаваться смех и крики "покажи!". Ну, если так — то я рада. Пусть подружатся. Он хороший парень, просто ещё не вырос.
В общем, старпом тоже некоторое время был горд и счастлив от осознания собственного превосходства. Пока от Тайги, забравшего к себе часть ребят, решивших сделать упор на искусство фехтования, не огреб, записавшись в тот же кружок. Я же, так же получив чуть более свободный график, начала оттачивать искусство стрельбы, временами ощущая острое чувство зависти в адрес Альберта, тренирующего остальных желающих — мужчина оказался гением своего дела, в то время как мне приходилось до некоторых вещей доходить долго и мучительно. Руки, даром, что мышцы ощутимые появились, дрожали в конце дня так, что Рок, состроив испуганное выражение лица, пару раз кормил меня с рук. Никто и не думал смеяться — были не лучше, в большинстве своём просто отказываясь от ужина и заваливаясь спать там, где было не занято — дожди шли всего раз, благодаря чему люди спокойно спали под открытым небом. Эйс, кстати, такие дни особенно сильно любил, съедая всё, до чего успевал дотянуться, прежде чем отрубиться. Если в первые разы мы реагировали на "человек-лицо-тарелка" — как его в шутку назвали дети, испуганно, то после, успокоенные его командой перестали. Нарколепсия же.
А как он в супе умудряется дышать?
Неждан случился вечером, когда я отдыхала в своём домике, куда народ перетащил матрац от моей кровати, ковёр и кресла, в одном из которых я и расположилась, забравшись с ногами. Сон, сволочь, не шёл, и от невозможности уснуть, я, лениво водя пальцем покрывала кристаллами стены, рисуя на них непонятные узоры.
Неждан, нагло юркнув внутрь и обдав жаром тела, скинул огромные ботинки, бросил шляпу в соседнее со мной кресло, и завалился на матрац, закидывая ногу на ногу и покачивая оказавшейся на весу. Я, вяло скосив взгляд в его сторону, лишь грустно вздохнула, уже уяснив, что, если Эйс что-то хочет, он это сделает. И будет там, где хочет, если, конечно, не получит по мозгам. А это чревато подлянками, порой и не особо шуточными.
— Я нашел нам корабль, — он первым нарушил молчание, хоть до этого и старался выглядеть лениво-спокойно.
Увы — я за день устала так, что мою лень сейчас и ленивец бы не переплюнул бы.
— М? — проявить интерес нужно было хотя бы для того, чтобы меня реально уснувшей не посчитали бы.
— Хороший корабль, почти новый, с оснасткой, с трюмом забитым порохом и снарядами, — начал он перечислять, подняв руку и загибая пальцы.
— Ага, — вяло поддакнула я.
Эйс, резко сев, возмущенно на меня уставился, тут же растеряв всю строгость и являя миру нахмуренного парня восемнадцати лет, в котором все ещё бурлило детство, множество мыслей идеалиста и максимализм. "После нас хоть потоп" — явно про него говорилось.
— Тебе что, совсем не интересно? — воскликнул он. Я лишь выдавила какое-то подобие извиняющейся улыбки. — Я же корабль нашел, чтобы наконец-то уплыть с этой земли нахрен!
— Да, я поняла, — кивнула и, отчаянно зевая, спустила ноги на пол, садясь в кресле прямо и стараясь максимально серьёзно его выслушать. — Где?
— Ну... — тут же скривился он.
— Эйс. На этом острове готовые корабли, в хорошем состоянии и с трюмами чего-то там только у Дозора есть, — сощурилась.
Мысль о том, что выхода у нас другого и нет, кроме, разве что, поджидать ещё каких-нибудь пиратов, решившихся причалить с нашей стороны острова, уже мелькала в уставшей голове. Но, нападать на хорошо подготовленных бойцов не вариант. Если только...
— Да и плевать! Это всего лишь Дозор, тем более — База дальняя, на таких обычно только малая часть народа что-то может! — легкомысленно отмахнулся он, нетерпеливо ерзая на месте. — Для меня это не проблема!
— Ага, не проблема — пыхнуть огнем в сторону оружейного склада и нахер все подорвать! — рявкнула я, заставляя его тут же заткнуться и начать сверлить меня обиженным взглядом. — Эйс, пират ты и ладно, но о людях, которые там находятся, ты подумал? Я уверена, что половина служивых семьи прямо тут, на острове имеет. Ты хочешь оставить детей сиротами, а любящих одинокими?! Черт, да они все там любящие! Тем более, с учётом твоей мощи, рвануть может так, что не только Базу, но и половину города накроет! Ты уж извини меня — я убийца, я признаю это, но я убийца с принципами! Я не трогаю гражданских!
— Ты как мой дед, — буркнул он себе под нос.
— Значит, твой дед умный и сознательный человек! — не осталась в долгу я. — Который понимает всю важность человеческой жизни!
Эйс умолк, я тоже, выговорившись, сдулась, откидываясь на спинку кресла и прикрывая глаза — голова начинала болеть, что уже вошло в привычный вечер последней пары дней. Это сильно раздражало.
— Сонь, можешь помочь мне с одним ответом? — несколько напряженно проговорил парень, наклонив голову так, что я только макушку видела.
— Возможно, — пожала плечами, хотя он жеста и не видел. — Только не забывай — сколько людей, столько и видений.
— Да, я знаю, — кивнул он, но голову не поднял.
Повисла тишина — он, видимо, собирался духом, а я просто радовалась покою — боль нарастала.
— Скажи, как бы отнеслась к тому, если бы у Короля Пиратов, Гол Ди Роджера, был бы ребёнок?
Я нахмурилась, пытаясь понять столь странный вопрос. Не типичный. После, широко распахнув глаза, повернулась к парню, который моего взгляда не видел.
Он действительно настолько наивен, раз считает, что я не пойму подтекста?! И почему его это волнует? Круто же, Короля Пиратов в отцах иметь. С учётом столь долбанутого мира. Или нет?
— Нормально, — склонила голову набок. Фото Роджера я видела только раз — на "Парящем" наткнулась нечаянно, когда искала бумаги. Грэг тогда несколько рассердился, сказав, что ту листовку нужно беречь как память. В рамке, ага. Но, по тому снимку рассмотреть общие черты не представлялось возможным. Да, лоб большой и волосы одного цвета. Хотя и Эйса я не рассматривала так, чтобы что-то в нём искать. — Есть и есть, — последнюю мысль неожиданно произнесла вслух, тут же вздрагивая, а после, облегчённо вздыхая — не ляпнула лишнего.
— И что, тебя совсем бы не заботило то, что у такого преступника как он, был бы...
— С хуя ли? — пренебрежительно фыркнула, перебивая — психологом я не была уже очень давно, ага. Чёрт, как же голова раскалывается... — Роджер не такой и страшный, как его в городах описывают — просто пират, ставший свободным. Да, грабил, да убивал, но и честь у него была, — спасибо старикам из команды Когтя: вечера историй часто были о прошлых временах, а когда я попросила рассказать мне историю о том, какого хрена вообще такой ажиотаж вокруг пиратства, мне такую лекцию устроили... Старики-то его вживую видели. И то, какой он, тоже. — Он никогда не поворачивался спиной к врагу, защищал своих. Не трогал слабых. Не добивал противника, если тот действительно заслуживал жизни. Одни назовут это слабостью и позерством, я же — силой. Я не привечаю пиратство и то, что наступило в мире после его последних слов. Но, искренне признаю — он великий человек. И не менее великий тролль. А на счёт его с... ребёнка, — Эйс, к счастью, не заметил моей секундной запинки, — наверное, тяжело ему пришлось. Но, думаю, выражение "ребёнок своего отца" здесь будет иметь хорошую сторону — если его дитя смогло так же, как и он, нести в себе то же стремление к свободе, благородство, пусть в мире пиратов оно и блажь, то это прекрасно. И, я надеюсь, у дитя, будь оно, — я криво улыбнулась — он все равно продолжал сверлить взглядом чумазые ноги, — были свои мозги, которые бы ему точно составили картину мира и того, что слушать надо тех, кто сам Роджера видел, а не слухи и сплетни. Ненависть — плата труса за собственную слабость и страх.
