Получив мантию-невидимку, я поспешила к дому лесничего. Не успела я дойти, как дверь распахнулась, явив миру Хагрида навеселе, покачивающегося и размахивающего в такт здоровенной бутылью.
— Хагрид! Хагрид, здесь!
Полувеликан на нетвердых ногах недоуменно огляделся.
— Это я, Айрли. Я под мантией-невидимкой. Мы спасли гиппогрифа, но не знаем, куда его спрятать.
— Клювокрыл! — радостно всхлипнул лесничий. — Где он?
— Там, за деревьями. Пошли.
Когда я привела его к остальным, он воскликнул:
— Клювик, маленький! Цел! Ну, всё позади! — гиппогриф взвился на дыбы, вырвав веревку из рук Гарри и Гермионы, и радостно встретил полувеликана. Лошадь бы обязательно фыркала, а этот издавал звук, похожий на клекот птицы.
— Тихо, тихо, Клювик! — очнулся Хагрид. — Тебя не должны услышать.
Лесничий вытер рукавом выступившие слезы и обратился к нам:
— Спасибо вам, ребята. Вы не представляете, что это для меня значит. Я же даже... это... не вынес бы свою жизнь тут... всё о нем напоминает.
— Ты для нас тоже такое бы сделал, Хагрид, — обратился к полувеликану Гарри.
— Хорошие вы ребята... Да что ж я? Надо его пристроить куда. Думаю, я найду ему нового хорошего хозяина, который будет о нем заботиться. Да, Клювик? — он погладил зверя, и гиппогриф вновь издал свой клекот. — Я сейчас обещал Дамблдору к нему зайти. Отпраздновать такое событие. Значит, сейчас я его подальше в лес отведу, а вы возвращайтесь в замок. Клювокрыл сможет о себе позаботиться до моего прихода.
— Хагрид, нам сейчас лучше не показываться в замке, — заговорила Гермиона. — Может, мы пока присмотрим за Клювокрылом?
Грейнджер с силой наступила мне на ногу и пихнула Гарри локтем, состроив щенячьи глазки. Мы быстро повторили.
— Ладно, раз вам нужно и другого выхода нету... — полувеликан выжидающе замолчал. — Тогда отводить его далеко не будем.
— Мы должны быть в замке в 22:30. Прости, Хагрид, мы ничего не можем тебе объяснить, — виновато посмотрела Грейнджер на лесничего.
Побродив по известным одному Хагриду тропам, мы остались у привязанного гиппогрифа. Коротали время как могли: три часа в лесу куковать всё-таки.
Сгущались сумерки, темнота заполняла лес, искажая тени и придавая им причудливые формы. Ночной лес был полон различных звуков. Хоть из книг я и знала, что обычно лес делится на две части — опасную и относительно безопасную, но, хоть мы сейчас располагались в безопасной, всё равно было жутко. Опасная зона находилась ближе к центру леса. Сейчас полнолуние, и существовала угроза нападения оборотня. Они не контролируют свои действия, поэтому им всё равно, куда бежать. Но это же Хогвартс, верно?
Я вздрогнула, увидев в темноте большие светящиеся глаза. Из темноты вышло черное высокое и худое существо. Оно напоминало очень костлявую лошадь с крыльями летучей мыши.
— Что там? — завертели головами Гарри и Гермиона.
— Там, — выдохнула я. — Черная лошадь.
Из-за деревьев вынырнули еще несколько диковинных животных. Они осторожно подошли и остановились на расстоянии около двадцати метров, изучая нас.
— Где?
Мои спутники в упор не замечали гостей. Лошади поводили своими белесыми глазами и пошли дальше.
— Да где же? — спросила озадаченная и слегка напуганная Грейнджер.
— Уходят. Давайте за ними проследим? Они вроде не опасны, — поддаваясь внезапному порыву, предложила я.
— Какие лошади? Кого ты там видишь? — спрашивает Поттер.
— Да вот же! Уходят! — я поспешила за ними, перепрыгивая через корни и сухие ветки.
Гарри и Гермиона догоняли меня, таща за собой Клювокрыла. Ничто не могло меня остановить: эти странные животные очаровали меня. Было в них что-то жуткое и притягательное.
Понемногу лес редел. Животные шли быстро, но не спешили. Я остановилась только услышав громкие голоса.
— ...дивные существа. Многие люди их даже не увидят, министр.
— Вот как, Дамблдор? — лениво поинтересовался собеседник.
За мной остановились, тоже переводя дух, Гарри и Гермиона и оцепенели, услышав речь. А я выглянула из зарослей: на небольшом, свободном от буйной растительности участке размером где-то десять на двадцать метров разговаривали Дамблдор и Фадж, недалеко стояли палач с ненужным теперь топором, старик из Министерства и Блэк с Петтигрю. В руках Дамблдора был мешочек, а позади всех них — добротная карета.
— Отличительной особенностью фестралов является их невидимость. Невозможно увидеть фестрала человеку, не видевшему и не осознавшему смерть.
— Я так понимаю...
Министр хотел еще что-то сказать, но позади меня подал голос Клювокрыл. Захлопали крылья, застучали копыта. Вся наша троица в ужасе застыла.
— Это гиппогриф! Ставлю свой топор, это тот же гиппогриф! — воскликнул радостный Макнейр.
Мы начали медленно отступать назад.
— Какой еще гиппогриф? — услышала я хриплый голос Блэка.
Топот приближающихся ног. В панике мы побежали куда глаза глядят. С поляны донеслось:
— Куда вы, Макнейр?
— Неужели вы думаете найти одного-единственного гиппогрифа в Запретном лесу? Вам не стоит идти одному...
Не слушая, мы бежали всё быстрей и быстрей. Хоть Клювокрыл не упирался и не тормозил, и то слава богу!
Не знаю, сколько мы бежали, но лес стал гуще.
— Стойте! — крикнул Поттер и первым затормозил. — Погони... ха... нет. Мы... далеко убежали.
Наша компания обессиленно повалилась на траву.
— Нужно уходить. Уже ночь, а мы непонятно где, — констатировала ситуацию Грейнджер.
— Идем быстрее обратно, — Гарри опасливо огляделся. — Мне не хочется еще раз встречаться с Арагогом и его семейством.
Насколько я помню, Арагог — это акромантул (здоровенный паук), и я сейчас полностью разделяю мнение Поттера.
— Тогда уж разумнее полететь на Клювокрыле, — только промолвила Гермиона, как я услышала стук копыт недалеко. Проснулась надежда: может, это те загадочные лошади? Но они ходили почти бесшумно...
Отодвигая ветви, на лунный свет вышли... кентавры. До пояса обычные люди, ниже — тело лошади. В руках у них появились луки, которые сразу же нацелились на нас.
— Человеческие детеныши, — вперед вышел рыжий кентавр. Словно по команде они опустили оружие. — Уходите. Вам опасно находиться в лесу. Сегодня полнолуние.
— Мы знаем, — тихо ответил Поттер. — Мы как раз собирались улетать.
Кентавр кивнул. Он наблюдал за тем, как мы залезали на гиппогрифа, и только когда мы взлетели, кентавры скрылись в лесу.
Глава 14
Хогвартс-экспресс вез детей обратно на попечение родителей. После обеда я нашла купе с Гарри, Роном и Гермионой.
— Привет, — сказала я, захлопнув дверь. Они поздоровались в ответ. — Вы видели лицо Малфоя, когда он узнал, что гиппогриф сбежал? — задорно улыбнулась я.
— Ага, он в ярости, — отозвался Уизли.
— У тебя сова, Рон? — заметила я маленького совенка у него на плече.
— Да. Классный, правда?
— Я что хотела спросить: как там Блэк? — поинтересовалась, присев на сиденье. Тогда мы отдали гиппогрифа Хагриду на попечение и сразу побежали в Больничное крыло, чтобы не вызвать подозрений.
— После того, как ты погналась за невидимыми лошадьми и мы напоролись на комиссию, — Гермиона укоряюще смотрела на меня, — Макнейр погнался за нами, а на поляну выбежал оборотень.
— И вовсе они не невидимые! Если вы их не видите, это не значит, что их не существует. И как, все целы?
— Конечно, там же были Дамблдор и министр, — продолжила Гермиона.
— Сириус написал, что оборотня быстро отогнали; возможно, это был Люпин, — сказал Гарри. Жаль всё-таки, что Люпина уволили. Кто знает, что за неудачник будет у нас в следующем году? — Но Петтигрю успел выхватить палочку у зазевавшегося старичка из комиссии и, оглушив Сириуса, обернулся крысой и сбежал.
Мне захотелось хлопнуть себя по лбу, и желательно чем-нибудь потяжелее.
— Не могу поверить, что вы там были без меня, — Рон выглядел обиженным.
— Рон, ты ведь был ранен! — обратилась к нему Гермиона. — А мы еле успели спасти Клювокрыла.
Хорошо, что я не 'попала' в тело Гермионы. Как представлю, как я бы вытаскивала Поттера и Уизли из того-самого-места...
— А что с Блэком? Его ведь оправдают, так? Петтигрю видели и министр, и Дамблдор.
— Да. Хотя выяснение всех деталей в Министерстве теперь наверняка затянется надолго.
— Радует, что всё хорошо закончилось.
— Айрли, я тут подумал... Извини, мы тебя втянули во всю эту историю... — Поттер подарил мне виноватый взгляд. Я посмотрела на Грейнджер и Уизли. Гермиона тоже выглядела виноватой, Рон гладил крошечную сову.
— Да не за что вам извиняться. Мы ведь друзья, верно? — ход был сделан.
— Да, конечно, — улыбнулся Поттер.
Телепортировавшись через сеть летучего пороха и оказавшись в гостиной, мы увидели появившееся перед нами с громким хлопком небольшое существо, которое я опознала как домовика.
— С возвращением, хозяйка, — поклонился тот. — Молодые хозяева, — еще один поклон.
— Коби, накрой к шести обеденный стол, — распорядилась Августа.
— У нас появился домовик? — удивленно спросила я бабушку, когда домовик с хлопком исчез.
— У нас и раньше был домашний эльф, — сказала Августа.
— Почему же мы раньше его не видели?
— Кинки, наш бывший домашний эльф, был уже стар и довольно нелюдим. Я приказала ему не показываться вам на глаза. Молодые эльфы, наоборот, любят как можно чаще видеть хозяев. Когда что-то понадобится, теперь зовите Коби.
Действительно, раньше стоило вслух пожелать найти что-то, и оно незаметно появлялось передо мной, хотя я была уверена, что его там раньше не было.
Как оказалось, это был не единственный сюрприз. Через неделю Августа позвала меня к себе в кабинет.
— Присаживайся, дорогая.
Когда я уселась в древнее кресло возле стола, она продолжила:
— Как ты думаешь, зачем Невиллу жаба? И почему ученикам разрешают брать в Хогвартс пауков, филинов или крыс, если в письме ясно говорится, что можно взять сову, кошку или жабу? — Августа всегда говорила напрямик, ни с чем не затягивая.
Действительно, почему? Существует какое-то исключение? Если вспоминать магов, у которых есть нестандартные животные... что у них общего?
— Тревора Невиллу подарил дядя Элджи как домашнего питомца. Все мои знакомые с нестандартными животными выросли в магическом мире. То есть чистокровные.
— Мысль правильная. Увы, Элджи подарил Невиллу жабу без моего ведома, — Августа поджала губы. — Твой брат слишком привязался к ней, чтобы я могла что-то изменить... И они подошли... Но могло быть и хуже. Видишь ли, Айрли, издавна маги создавали себе фамильяров. Фамильяр — это животное, в которое маг с помощью ритуалов заключает волшебный дух. Волшебники используют их для разных целей: защита, разведка, прислуживание. Вот, возьми и внимательно прочитай, — она вытащила из ящика книгу и положила ее на стол. — Таких осталось мало благодаря реформам Министерства.
На обложке я прочитала: 'Фамильяр для мага'.
— Так, получается, все крысы и пауки — это фамильяры?
— Возможно, не все. Животное становится более разумным, иногда даже проявляя черты характера хозяина. Из книги ты узнаешь, что есть несколько стадий приручения. Первая из них — привыкание друг к другу. Маг может передумать и взять другое животное. Поэтому никто не препятствует тому, что маг берет себе любое животное. Некоторые этим пользуются. Маглорожденные не знают тонкостей, поэтому, если они вдруг захотят создать фамильяра, у них на руках уже может быть животное.
— А у тебя есть фамильяр, бабушка?
— Он перед тобой.
Я недоуменно заозиралась, но в комнате не было ни одного животного. Августа сняла с вешалки свою любимую шляпу и положила ее на стол.
— Стервятник?
— Да, — гордо вздернув подбородок, она засмеялась над выражением моего лица. — Защита и наблюдение были весьма полезны. Ритуал добавил силы и скорости. Жаль, ничего другого, но и это хорошо. При жизни он был мне дорог как самый близкий друг.
— Бабушка, почему же ты только сейчас говоришь мне об этом? Ведь расскажи ты раньше, у меня было бы больше времени на привыкание.
— На привыкание обычно хватает шести месяцев или года. До одиннадцати лет молодых волшебников не обучают магии, потому что их магическая сила нестабильна. По этой же причине не проводят ритуалов с их участием: исход будет непредсказуем, кроме разве что нескольких исключений.
— Как тогда, год назад до поступления в Хогвартс?
Августа тяжело вздохнула.
— Айрли, лекари обследовали тебя. Сила твоей магии в один момент резко увеличилась, достигнув уровня взрослого волшебника. Я думала, что проблемы начнутся в Хогвартсе, но смотря на результаты, надеюсь, что всё обойдется с возрастом.
— Это... насколько это опасно?
— Никто не знает, что могло бы произойти...
— Это всё, что ты хотела спросить? — сказала она после минуты молчания, пока я пыталась осмыслить свалившуюся на меня информацию.
— Да, бабушка, спасибо, — попрощалась тогда я.
Проштудировав и законспектировав себе в тетрадку самое интересное буквально за три дня, я вернула книгу, спросив перед этим брата:
— Слушай, Нев, а ты уже проводил ритуал фамильяра для Тревора?
— Да, еще перед вторым курсом.
— А чего тогда он от тебя постоянно убегает?
— Я что-то напутал там то ли с порядком рассыпания трав, то ли в самом рисунке, — Невилл недоуменно потер затылок. — Бабушка, конечно, разозлилась, но в августе я смогу повторно его провести.
Пожелав брату удачи и заверив его, что всё получится, я спросила у него про сам ритуал. Августа отвела его в безлюдное место у озера. Там ему пришлось самому всё вычерчивать, рассыпать травы и читать заклинание, так как постороннему не полагалось присутствовать — ничего удивительного, что что-то получилось не так, с его-то рассеянностью.
Августа привела меня в большой магловский зоомагазин. Для создания фамильяра лучше взять немагическое существо: после ритуала оно всё равно станет магическим. Из стеклянных террариумов за нами наблюдали много разновидностей жаб, вздуваясь и громко квакая. В клетках, крича на все лады, сидели птицы — от попугаев до орлов. Кузнечики, жуки, рыбы, змеи, пауки, кролики, крысы, мыши, кошки и собаки — глаза разбегались, а уши вяли от всевозможных звуков.
— Добрый день, мадам. Могу я вам чем-нибудь помочь? — за прилавком появился продавец.
— Благодарю, в этом нет необходимости. Я бы хотела просто посмотреть, — ответила Августа.
— Конечно, мадам. Могу я узнать, может быть, вы ищете нечто конкретное?
Я бы остановилась на птице — отличное животное. Августа правильно подметила: и защитник, и разведчик, плюс принести что-то сможет. Я пошла к отделу с птицами. Ворона одарила меня агрессивным взглядом. Круто, конечно, смотрится, когда она на плече, но нет, пожалуй. Такой огромный клюв меня пугал: казалось, подойди ближе, и обязательно клюнет. На милых заморских птичек с яркими перьями и торчащими ирокезами я даже не взглянула. Попугаи совсем не то, что нужно. На жердочке сидел орел. На этом выбор в отделе птиц заканчивался. Дальше сидели хорьки в клетке и шимпанзе в большом вольере. Девочка лет четырех дергала маму за рукав, тыча пальцем в раскачивающуюся на ветке обезьяну.
