— Погоди, сначала поспрашиваем, что это было… Я очень хочу знать, с кого взять расчёт!
На брусчатке валяется связанный водитель — Весло не потерял голову, в отличие от меня, и упаковал подонка качественно. Ублюдок лежит и скалится нам в лицо свжевыбитыми осколками зубов — щуря и без того узкие глазки и пытаясь прижать плечом кровоточащий обрывок уха. Красная кровь на жёлтой шкуре смотрится… странно, неестественно, игрушечно даже… Косоглазый, азиат. Китаец…
35-е число шестого месяца, Нойехафен, кабинет шефа полиции, вторая половина дня.
— Что значит — отпустили под залог?! Ты, морда синяя, что несёшь?!! Ты, гадина, в сговоре с этим подонком?! — Весло обхватил меня за плечи и тащит назад, постепенно сдавая сантиметр за сантиметром. Я же хочу дотянуться до глотки этого… урода в кресле! Вторые сутки с момента гибели Дениса пошли… всё очень плохо.
Вчера нас с Веслом макнули мордами в унитаз в представительстве ПРА. Мы обратились туда с официальным прошением об участии Протектората (в лице ответственных лиц) в расследовании обстоятельств гибели гражданина ПРА от рук гражданина другого Анклава. Зря мы это сделали… Оказалось, что «международными отношениями» в немецком Анклаве занимается небезызвестная нам с…ка-Диана, капитан Гурвиц, и она, действительно, настоящая гадина!
— И чего вы хотите от меня-а, господа-а-аа? — в глазах паскудины торжество, она наслаждается нашим горем, унижением, собственной властью…
— Повторяю. — я уже давно вспорол бы ей глотку, но в кабинете ещё двое — Мейеркин (не удержалась, с…ка, позвала и этого позлорадствовать), и неизвестный мне сержант, похожий на вставшего на задние лапы медведя — сейчас прячущего от наших взглядов глаза. Ему стыдно — но прикончить обоих подонков он нам не даст, по крайней мере, прикончить тихо… — Убит гражданин ПРА. Убит сознательно и преднамеренно, пожертвовал собственной жизнью ради спасения детей! Преступник захвачен, живьём; мы требуем его наказания. Согласно законам Анклава, предусмотренным за умышленное убийство. Необходим официальный запрос Представительства на выдачу преступника.
Да, китайца у нас отобрали почти сразу. Какие-то немцы в форме, я не очень понял, откуда они взялись настолько быстро — я только-только успел притянуть пойманную тварь к остаткам ограждения и для начала рубануть берцем, сверху вниз, всем телом, по правому колену; хруст и верещание ублюдка музыкой прозвучали! Весло приготовил свою аптечку — не дать подохнуть гниде слишком быстро… Нас скрутили почти сразу, даже переводчика притащили, что-то болтали… А на следующий день нас начали «отфутболивать» по инстанциям! Попытка просто узнать судьбу захваченного урода обернулись многочасовыми странствиями из кабинета в кабинет, в итоге нас прямым текстом послали в представительство за подтверждением наших личностей… личности подтвердились, а после в мою дурную голову пришла идея привлечь ПРА к свершению справедливого возмездия над преступником; в итоге, прошатавшись кучу времени по различным кабинетам, встретились с этой проб…дью!
— Ну, насколько мне известно, обвинения в предумышлении на убийство не доказаны… Всего лишь авария, поломка автомобиля. А потому не вижу никаких причин участвовать в ваших фантазиях, да ещё и официально вмешивать в эту, не слишком для меня печальную (не удержалась, мразь! ну погоди, я тебя не забуду… до конца года ты не дотянешь!) историю, власти ПРА. — она сейчас от восторга обоссытся, до того довольна её харя. Её пёсик тоже едва не до обморока счастлив, разве только не подскуливает. Эх, вот и пара новых трупов на моём личном кладбище… такие жить не должны. Но не сейчас, главный виновник ещё не наказан…
— Вы готовы замять убийство гражданина ПРа по личным мотивам?! — на всякий случай пытаюсь пугануть, но и сам понимаю, что бесполезно. Видно, эти крысы имеют лапу достаточно мохнатую, чтобы тупо игнорировать некоторые неписаные правила и даже кое-какие писаные рекомендации…
— Про какое убийство идёт речь? — «включает тормоза» Гурвиц, я молча разворачиваюсь и ухожу под злорадный смех парочки. Ну-ну, пока что смейтесь…
В полицейском управлении Нойехафена, куда мы опять явились уже почти в сумерках, нас мурыжили на удивление недолго — просто вручили бумажку-пропуск на следующий день, и предложили уматывать, ночь на носу… То, что наше время пришлось на вторую половину дня, мы тогда посчитали занятостью этого сраного шерифа… Эх, знать бы! Когда мы всё же попали в кабинет шерифа — начальник полиции почему-то носил англоязычное звание — то после первого же ответа просто опешили! Китайскую крысу отпустили под залог — мол, имела место быть авария, а вовсе не сознательное покушение, а потому задерживать его оснований нет и он имеет право пользоваться свободой перемещения наравне с прочими законопослушными гражданами и гостями города!
— Я не мошть удофлетворяйт ваш требований, полиций Нойехафен нихт претензий к водъитель грузовой афтомобайл, за случайный аварий! После уплата штраф и возмешений ушщерб все претензий сняйт. — заявил мне в лицо этот козёл с опухшей рожей, добавив — Мы не хотеть ненужный кровопролитий, значит, требовать вас покидать город за время ближайший три сутки. Иначе выслать вас из Нойехафен… принудить… заставить ехайт! Вы иметь вопрос?
Такого… удара в спину, иначе не назовёшь, я не ожидал… Теперь — действия властей Нойехафена выглядели заранее спланированным издевательством! Нас просто «загоняли», а пока мы носились в поисках возможности разрешения выдуманных вопросов — спокойно выпустили убийцу. Местное правосудие во всей красе — убитый являлся резидентом другого Анклава? Запросов со стороны властей этого другого не последовало? Всё, у местных к убийце претензий не имеется! Как же я ненавижу этот Новый Мир… сам бы отгеноцидил половину туземцев ко всем …беням!
Из Управления нас просто выкинули — без членовредительства, почти вежливо, но… короче, практически выволокли, зафиксировав руки обоим, по два архаровца на каждого. Рыпаться смысла не имелось — максимум, займём место косоглазого урода в камере, и не факт, что выберемся оттуда так же быстро, как и он. Хорошо ещё, котов оставил кемпер охранять — а то кровь точно полицаям бы пустили…
Переглянулись, отряхнулись, проведали тела Дениса и Рычика в арендованной морозильной камере — и пошли в тиххий ресторанчик, с отдельными беседками, растыканными среди кустов и клумб. Почему имено туда? Так там подслушать сложно, не общий зал…
Собственно, обсуждатли мы только то, в каком порядке будем резать всех этих мразей… Я стоял за предоставление первой очереди своим, как наиболее отвратным с точки зрения на их отношение к согражданам и вообще — своим; Весло предлагал всё же прикончить сначала полицая, а когда местные фрицы засуетятся, под шумок добить задолжавшую нам сладкую парочку, и уж после начать преследование покалеченного косореза — найти хромоногого в гипсе даже в китайской толпе не то чтоб невозможно и через пару декад, а дорога может оказаться в одну сторону… соответственно, его мы оба решили оставить напоследок. Заодно стоит озаботиться покупкой какого-никакого автотранспорта — пешком мы далеко не уйдём, да и какое преследование — с рюкзаком на горбу? Нет, преследовать-то можно, но сколько обрудования и оружия утащишь на себе?! На себе носят НЗ, на короткий рейд-выход, а для полноценной охоты на двуногую мразь — нужен хороший транспорт, по местным реалиям. Заодно и внимание от себя отвлечём на вермя зачистки уродов этого города — мол, заняты решением проблем, друга… домой… везти собираемся; так что нам не до мести… Да и списать на нас убийство дикими зверями (кои и займутся приведением приговора в исполнение) — тоже надо постараться! Как там эти вякали — несчастный случай?! Ну так они разные бывают, случайности…
Ужин и обсуждение планов, по распределению возмездия — заслужившим, прервалось неожиданными гостями. В беседку, после демонстративного стука о подпирающий крышу столбик, ввалился тот, кого мы ожидали увидеть меньше всего — Горст Дейс, с ещё двумя мужиками. При виде одного из них я стиснул зубы так, что заломило челюсти — главполицай, ублюдок, собственной персоной! Второй на его фоне остался почти не замеченным — хотя что-то знакомое в его морде было, но приглядываться я не стал, на кой чёрт он мне нужен? Горст подошёл к столу, взял едва початую нами бутылку рома (не хотелось поминать Дэна местным пойлом, потому и взяли ром, а не киршвассер) и поставил её рядом с накрытым куском хлеба стаканом… выставив рядом принесённый с собой стакан — для себя. Жестом попросил налить, встал почти смирно, склонил голову и, тихо сказав «Зъемлья пухом Дьенису, вьечный… помнить», одним глотком выхлебнул всю жидкость. Мы с Веслом переглянулись, и я кивком предложил Дейсу место на лавке — игнорируя пришедших с ним. Горст не стал выкобениваться и молча устроился за столом, зажевал какой-то из бутербродов с ближайшей тарелки, после чего задал вопрос. И задал его так, как ни я, ни Коля ожидать не могли:
— Скажьи, Слье… ш-шайзе, исфиняйт, Пастфиндер… вьи его — он мотнул носом в сторону так и торчащего у входа главполицая — убьивайт сьегодня, илье после того, чайназих?
Я, пытаясь выдавить како-нибудь ответ, потянулся за «вальтером» к поясной кобуре. Весло, к счастью быстрее пришедший в норму, сделал «удивлённое лицо»:
— Горст, извини за грубость — с каких хренов ты решил, что мы собираемся его убивать? А если ты так думаешь — то зачем пришёл к нам, да ещё этого… — на миг лицо Коли стянула судорога, но гримаса исчезла так же быстро, как и появилась — притащил за собой?! Что нам помешает его прикончить сейчас, если уж ты думаешь, что мы собираеся это сделать?
Горст, напряжённо выслушав Коляна и осознав, как минимум, большую часть сказанного (я вообще подозревал, и давненько, что русский этот хитровыдуманный крендель понимает куда лучше, чем демонстрирует зрителям), кивнул:
— Просить умверзи… э-э-ээ, простьить — я знать вас, вьи есть краегер… нихт зольдатен! Вьи есть нихт простьить, нихт сабывайт, нихт бедау… жальеть. Вьи считайт — вас обманивайт, вьи раче… мстьит. Я есть просьить говорийт… откровьенность?
Я уже достаточно «отошёл» после неожиданного заявления, а также успел прикинуть расклады и причины этого… визита:
— Поговорить предлагаешь? Ну, давай поговорим… только очень просил бы убрать это коверкание — ты, Горст, куда лучше говоришь на нашем языке, чем притворяешься. Так давай с этого и начнём — раз уж тебе захотелось откровеного разговора?
Один-один! Теперь уже Горст Иво чуть «поплыл», быстро вернув себе внешнюю невозмутимость, и решительно кивнул:
— Хорьёшо, давайт говорийт без глупости. Я хотеть для начал обьясняйт положений Нойехафен, так будьет бистро…е. Мы — проигрыфайт этот война. Китайтц очьен, очьен много, много большье, чьем мы! Мы не поньять зейт… фовремья: Ордьен завозьить китайтц тфа месяц — мы молчьять и видьет… смотрьеть!
— То есть? — удивился я — Орден и раньше завозил китайцев баржами, по две-три тысячи за раз. Что поменялось?
Дейс вздохнул:
— Раньшье их вьести семья — киндер, фрау, фройляйн… Сьечьяс — только зольдатен! Много зольдатен, нихт киндер… дьети. Этьи зольдатен софсем гтоффый — к война; юнге, сильный, научать… учены! Нас нье хвайтайт для война с они!
Я пожал плечами:
— Сочувствую… зачем ты мне это рассказываешь, Горст? У вас под носом завезли несколько тысяч солдат, теперь эти солдаты воюют против вас — это я понял. Я даже понял, что ты хочешь, чтобы мы тебе помогли воевать. Я не понял другого — зачем это нужно нам, тем более после… забавного… финта, что провернул вон тот, у входа… И второе — чего именно ты от нас ожидаешь? Я разве похож на танковую дивизию, способную разнести в металлолом такую же дивизию врага? А Коля — на авиаэскадру тяжёлых бомберов?! Я обычный человек, как и Коля — зачем тебе требуются всего лишь два человека?
Немец, напряжённо вслушивающийся в едва понятные для него слова чужого языка, вздохнул:
— Я есть думайт… дьен назад думайт — низачем. Но я встрьетить одьин снакомый, который снать ваш имья…раньше. Он скасайт — уснайт в сержент РА Сльедопит один снакомы… литсо. Немного больши тва годы насад он быть с фами в один панцерваген, ехайт на Басис Руссия за тфой… родьитьели.
Я присмотрелся к топчущемуся в тени навеса беседки второму немцу, на которого до того не обращал внимания. Таки чем-то знакомая рожа, но где я мог его видеть?! Впрочем, фриц не стал тянуть кота за фаберже — шагнул вперёд, надел на голову забавную каскетку с висячими «собачьими» ушами и чуть повернул голову в сторону. Я хмыкнул — молодец, точно и чётко! Теперь я этого кадра вспомнил — он действительно был в том приснопамятном «боксере», за его штурвалом! Водитель борнетранспортёра, молчавший всю дорогу и только под конец поездки что-то там бормотавший на прощанье…
— Ну хорошо, узнал он меня — снова повернулся я к Дейсу — и что с того? Я не великий богатырь, один всех китайцев не перебью, даже если очень захочу. А я пока хочу прикончить только одного конкретного узкоглазого, всего лишь. Горст, давай конкретнее?
Тот вздохнул и кивнул:
— Предлагайт переходьит в штаб армия, говорьит там. Здьес… не очьен удобство. Если вы готофность — мы есть на транспорт ехайт.
Вмешался изрядно раздражённый Весло:
— А кто ты такой, Горст Дейс, чтобы приглашать нас в штаб этой вашей… армии?! И зачем ты всё-таки притащил с собой вон того козла, если думаешь, что мы собираемся его прикончить? Это типа подарка — чтобы нам бегать за ним не пришлось и ловить?
Горст, слегка передёрнувшись под взглядом Коляна, вздохнул:
— Я есть командовайт один ауфтелунг… это есть ваш ясик — тифизия. В мой тифизия ландвер — почти сьемь сотня чьеловьеки! Польшой баталлион, нихт тифисия… Тфа день насат менья мобилисерт ф армия — насначайт командофать этот тифисия. Там, «са лентошка», я быть сениор лейтенант, это есть ваш «старший»… Меня присыфать — нет трукие зольдатен для комантофать! Тот дьень я штудие… исучайт информаций, понимайт — мы нихт победить. Потом фстретить Пауль — твой снакомый… и придумать план!
Я кинвнул и пожал плечами:
— Это понятно. Непонятно — какое нам дело до твоего плана, и, опять же — зачем ты притащил сюда полицая? Именно этого?!
— Это герр Хелмут Браун, он есть генерал армия… фся фольксштурм Нойехафен! Нихт андере комантофайт! Герр Браун хотеть объясняйт… нихт, нет прафильный… Скасайт — он есть готоф умирайт, если фы помогай наш война! Там, мы не мочь пробивать… брехен — там есть его энкель… сын еко сын, ферштейн? Он быть не мочь садержать чайназих, отпускайт враг…
