С «третьей» же стороны, если так можно выразиться — выполнение приказов в РА является абсолютным приоритетом! Ещё не разобрался как следует, но, скорее всего, именно этим компенсируется некая «вольность» по отношению к начальству в «неуставное» время — никаких даже попыток ни «дедов» (кстати, в, по крайней мере, Ново-Одесской учебке их и нет, все сержанты/старшины, командующие личным составом — контрактники) заставить себе форму гладить или подворотнички подшивать, ни поисков «вечерней сигаретки» для того же сержанта, ни многих прочих, памятных мне по прежнему Старо-Земному опыту «приколов», типа «фанер» или «лосей» для «ускорения»… Зато и просто попытка, скажем, отказаться от выполнения какой-то работы (естественно, профильной) в наряде, под предлогом «не хочу», вполне потянет на «служебное разбирательство», и может привести, при частом злоупотреблении, ко многим печальным последствиям, вплоть до вылета из армии с последующим поражением в правах, а то и лишением гражданства! Туда же и несоблюдение устава, пререкания с командиром в боевой обстановке и/или при выполнении служебных задач, прописано даже «неоказание помощи сослуживцам при наличии возможностей таковой»! Естественно, уставные требования не сказать, чтобы выполнялись «от и до»; но сама попытка и вообще упоминание настолько спорных моментов, а заодно и способ подачи их, очень красноречивы. Вроде как в неслужебное время (или в неслужебных условиях, так сформулировано в уставе) особой власти над подчинёнными у командира нет; зато в служебное/-ных он царь и бог для отдельно взятого подразделения!
Не скажу, что система безупречна… Но ту самую «ужасную дедовщину» этот подход ликвидирует как понятие. «Старослужащий» или командир может орать как хочет, может на… пену изойти, может грозить чем только вздумается — но протянуть грабарки для тупого «поучить-молодых-уважению» не может, если вообще хочет жить! Но и любой «бурый» призывник, при переходе определённых границ, оч-чень рискует! Когда Кабан выхватил «тёмную», мы почти (но именно — почти!) перешли эти «границы»; впрочем, Гога реально был неправ и согласно неписаным нормам, и согласно уставным требованиям. Как и, собственно, пара сержантов едва-едва в них вписывалась — поскольку шли они «наводить порядок среди борзого молодняка» на свой страх и риск, вдвоём против целого взвода в неслужебное время, и, по сути, как раз в попытке неуставным методом решить неправильную же ситуацию; соответственно, и огребли тоже не совсем правильно... мозги сломать можно! Но именно помня «обязательное», при разборках с сержантами ни они, ни мы даже не подумали вытаскивать стволы (оба, к слову, вообще «пустыми» явились, даже без ремней с бляхами). Впрочем, «молодым» борзеть никто не даст даже толпой — существует масса способов «загнобить» много о себе мнящих «духов» строго в соответствии с уставом, особенно, если этим заниматься с выдумкой и старанием… Причём при полном одобрении вышестоящего командования, а то и его непосредственном участии. Корпоративную солидарность ещё никто не отменял, и вряд ли сумеет! М-да… Не слишком похоже на пасторальную сказку о «Великой и Непобедимой Русской Армии, надёже и опоре Протектората», в которой служат бравые герои, все как один без страха и упрека? Я и сам… слегка разочаровался, но что есть — то есть.
— Всё, Злой, привести себя в порядок, ты на вонючего свина похож… — это сержант так изволят шутить, после «болота» на кого ещё я могу походить? На изящного и ухоженного домашнего мурзика?! Старается сержант, очень старается вывести из равновесия… Бегом в казарму, как бы там ни было, а в таком виде я бы и сам в столовую не пошёл, и в строй меня не пустят — что справедливо. Плохо, что вечером мне опять в наряд (я же «не выполнил»), а значит, опять недосып — кто не в курсе, один из наиболее гадких эффектов внеочередных нарядов, суть наказания (не считая особо грязных работ, конечно). К счастью, здесь сутки длиннее Земных, а потому на сон даже рядовым, стоящим в нарядах, выделено четыре часа, ну и общий отбой, с двадцати шести вечера и до шести утра, дает не пять-шесть часов сна (как на С-З — формально восемь, с десяти до шести, но с учётом ночных подшиваний-стрижек-глажек…), а целых десять! Организм, кстати, подстраивается под такой ритм буквально за полгода, и невыспавшихся в Новом Мире встречается очень мало, да и те в основном «по работе»… «Калечный», пытаясь меня загонять бесконечными нарядами, просчитался дважды — для относительно недавнего переселенца даже регулярный недосып не критичен, поскольку вслед за ним получается капитальный, для привыкшего дома спать часов по шесть человека, «досып»; ну, и мой, подрихтованный «панацеей», организм весьма равнодушно реагирует на такие неудобства. Но — неприятно, хотя ребята взвода помогают как могут (большинство, по крайней мере). Кстати, на «вонючего свина» я теперь похож львиную долю «свободного» времени — того самого, которое, по непонятным мне причинам, именно так характеризуется в армии. Поскольку большая часть моих нарядов проходит в местах, обычно используемых как воспитательно-карательные, для всей учебки. Мусорник (там вообще появляться надо с охраной, иногда зверята покушать забредают); жироловушка кухонная, которую время от времени требуется чистить; ливневая канализация на ГСМ (точнее, там со всех гаражей сток, не только с территории самого склада), кою тоже необходимо иногда прочищать, а иногда и выгребать… Нет, «подменка» имеется, конечно (хотя по факту уже не отстирывается совершенно, так что наряд на ГСМ даже в радость — вонять не помоями и тухлятиной, а всего лишь мазутом!), но так или иначе заметную часть времени я постоянно «благоухаю», что не может не раздражать коллектив, а меня самого… ладно, переживу!
— Злой, давай «камку», я как раз свою полевуху стирать собираюсь, заодно и твои шмотки закину. — поприветствовал меня Серый, что было очень кстати — теперь сэкономлю минут десять минимум, успею нормально помыться. Серёга надёжный парень, жаль, что выносливости у него нет вообще. На любых занятиях, связанных с силовыми усилиями, «сдыхает» одним из первых. Ну так и возраст у него почти предельный для призывника, к тому же он на Земле вообще не служил, «откосил» под какую-то полуфиктивную справку… А здесь даже не пытался, молоток! Но разница между двенадцатилетним (восемнадцать, если по СЗ) пацаном, и двадцативосьмилетним (восемнадцать по-местному) парнем (или уже мужиком, тут как посмотреть) — слишком велика. То, что для молодого легко и просто, у старшего и тахикардию хроническую может вызвать, и суставы уже при нагрузках тихонько и ненавязчиво, но похрустывают… Ему бы в «двойку», кто его к нам засунул?
Наш взвод, как и вся рота, в общем-то — это удивительно разношёрстное сборище! Тут я и сам виноват — нефиг было являться в последний день, может, и не попал бы в «остатки»… Комплектовались учебные роты в ЦУП-е, судя по всему, более-менее вдумчиво, в основном по физвозможностям и общей подготовке. Соответственно, даже внешне взводы имели определённую градацию — постарше, помоложе, покрепче и «хиляки»… но только не наша «сборная солянка»! Кажется, у нас сгруппировали тех, кто приехал в последних рядах или никому из других сержантов не приглянулся — вот мы Калеке и достались (не иначе, в качестве утешения «калечу», номер взвода — второй, а не, как было бы логичнее, третий и последний в роте). Самому младшему среди нас, Рыжему (вообще-то Игорю), тощему парню ростом под два метра и при этом весящему килограмм шестьдесят от силы, как и положено, двенадцать, и он местный уроженец. Почему он такой тощий — ведает только его генетика, жрёт парень за двоих! «Титул самого старого» делят между собой Серега-Серый и Стёпа, этот пока без прозвища — шустрый мелкий «колобок», кругленький, низенький и невероятно подвижный. Наверное, так Колобком и станет, если чего интереснее не подвернётся. И да, ему тоже выносливости на пробежках здорово не хватает… Даже количественно нас не тридцать три, как положено по штату (три отделения по десять бойцов, три ком-ода, из которых один ещё и «замок» по совместительству, плюс сержант как командир взвода — но он как-бы «сверху», он «постоянный состав», в отличие от нас, «переменных»), а всего двадцать восемь! Не то чтоб это нам как-то сильно мешало, разве что «калеч», при любом напоминании «со стороны» о том, что мы «остаток остатков» — бесится, хоть и держит лицо. Зато и «интернационал» у нас полнейший — что «местные», что «понаехавшие» представлены примерно поровну. Единственное отличие — среди «местных», родившихся уже на НЗ, почти исключительно молодняк, двенадцатилетки, а вот переселенцы разнообразные и по возрасту, и по… состоянию.
— Злой, построение! — оклик ком-ода, Сиротина, застал меня уже почти готовым, только ботинки зашнуровать. Привыкаю помаленьку, хе-хе!
— Р-р-равняйсь! Сми-и-ирна! Налеее-ва! Вольно. В столовую, справа по одному, марш!
Завтрак! Ур-ра! Жрать хочу, как боевой хомяк! Да все проглоты те ещё, к концу первой декады носами уже никто особо не крутил, а теперь и самые гурманы лопают всё подряд. Кормёжка… сытная. Я, правду сказать, опять же под впечатлением своих же походов и неформального общения с бойцами РА, как-то представлял снабжение несколько более… разнообразным. Увы, реальность разбила хрустальный бриг моих надежд о суровые гранитные скалы прозы жизни! Никаких тебе овощей в любом количестве, никаких экзотических фруктов на столах, никаких приправ, кроме чёрного перца и соли (хотя — и это уже ровно вдвое больше, чем на С-З, там только соль давали), всё строго по излюбленной армейской системе «много и дешево». Каши основа питания, пока что я насчитал четырёх видов: пшеничная, рисовая, гороховая и, куда ж без нее — самая любимая, перловая! Кашки, честно говоря, дают много, система бачковая, и, хотя выедаем мы практически всё, но хватает, голодных нет. Картофель — уже редкость вне первых блюд, за три декады всего-то разок порадовали, да и то… В виде мяса, опять же — в основном «армейский бефстроганов», то есть мелко нарезанное тушёное мясо с жилами, жирком и вообще всем подряд (никто вырезками не балует), вместе с подливой выливаемое в кашу и в ней перемешиваемое, или просто вылитое сверху в бачок с гарниром. Изредка котлеты, того же армейского стандарта — фарш жареный, частенько развалившийся в процессе… Да, еще твердоватые макароны, похоже, ячменные, попадаются — с тем же мясом неплохо на вкус, кстати! Ну, и бобов прилично в рационе, в разном виде — или как гарнир (кашей не назвать, хотя очень похоже), или заправка в первое блюдо… Супы тоже простенькие, по принципу «…кидай всё что положено сразу в котёл, чему суждено — разварится, остальное так пойдёт!». Хлеб в основном чёрный, белый редко, масла и сахара скромненько, хотя и регулярно… С салатами и прочими овощными излишествами — совсем грустно; помимо вечной армейской стигмы — капусты в разных видах — только лука и чеснока по желанию, хоть жменями жуй. Выработался даже неформальный порядок их поедания — завтрак и обед сколько влезет (только чтоб без изжоги, а то были случаи…), а вот ужин без таких «ароматных» добавок, или спать придётся в коридоре на табуретках! Шутка, в коридоре ещё никто не спал… Фруктовое изобилие тоже только снится… Дважды, пока что, «попробовали» местные цитрусовые, ничего так, на лимон сладковатый похоже… по штучке на нос. Ага, ещё пару раз в декаду получаем, исключительно на завтрак, по яичнице в одно «ийцо» на одно «лицо», или оно же варёное. Рыба… с рыбой очень печально, дорогая она здесь, зар-р-раза! И пофиг, что рядом порт! Три раза котлетки были рыбные, не хочу даже гадать, что именно на них пошло и где его, «это» самое, брали… Короче — рацион сбалансированный, но далеко не ресторанный!
— Закончить приём пищи!
Начинаются занятия. Сегодня у нас «тактическая подготовка», ведет младлей Шемахин. Серьёзный дядечка, в Новом Мире, с его слов, давненько уже; застал ещё сражение за Угол, хотя сам не участвовал… Учит он нас исключительно на полигоне, заставляя все его темы и объяснения «отыгрывать». Впрочем, не на такое уж большое разнообразие нас натаскивают. Простенькие правила передвижения с прикрытием друг друга, перебежками и ползком, подача команд, погрузка-выгрузка в транспорт и из него… А ведь уже треть, без малого, учебного срока, миновала! Четвёртая декада на исходе, как-никак! С одной стороны, оно-то понятно, а вот с другой — досадно, блин…
Да, в Ново-Одессе учат «махру». Но даже рядовую пехоту можно (и нужно!) учить по-разному. Повар, караульно-постовой, водитель… все эти, без сомнения важные и нужные, специалисты — в прямом боестолкновении просто мишени. Это реальность, тут бесполезно доказывать обратное или обиженно-грозно взывать к отсутствию правильной идеологии и патриотизма. Это жизнь — невозможно всех призывников подготовить как «ремба-наторов», и даже не нужно такое никому! Ну что толку от повара, который прошёл подготовку диверсанта-спецназовца (если, конечно, этот теоретический повар — не Стив-Сигал, тогда обязательно рано или поздно подвернется линкор или авианосец, который нужно будет спасти исключительно евонными силами (вся команда, включая внутреннюю безопасность — отстой, повелитель поварёшек — форева!), с премией в лице роковой красотки в минибюстгальтере и юбке шириной с армейский ремень в комплекте, и личным прочувствованным плечепохлопыванием от Самого Президента Всевеличайшей Демократии)? Правильнее сказать — зачем тратить средства, силы, время и ресурсы на того, кому применить полученные умения «не светит» практически нигде, исключая совершенно фантастические обстоятельства?! Тем более, что всё перечисленное отнюдь не безразмерно, и если повар снайперски стреляет из любого ствола и непревзойдённо крушит ребром ладони кирпичи, а лбом доски-пятидесятки — совсем не факт, что и готовить он будет хотя-бы не отраву! По сути, время, которое он потратил на производство кирпичной щебёнки, расходовалось за счет времени, которое можно было бы потратить на навыки варения кашки или тушения подливы, о стоимости зря потраченных на обучение патронов и стройматериалов и вовсе лучше забыть…
Так вот — мы, наш учбат, собран из тех, кому военная наука преподаётся «по-минимуму». Точнее, по тому уровню, который мы гарантированно способны освоить — так, пожалуй, более грамотно… и красиво (печальный вздох собственного «эго») звучит. Первый батальон — практически весь, традиционно, направляется после учебки в мотострелки — штурмовики, разведка, патруль, пулемётчики, стрелки-марксманы (пардон за рязанский прононс — армейские снайперы поддержки) и так далее, причём упор сделан на освоение сразу двух-трёх специальностей, пускай и на уровне «ознакомлен». Второй — технари; в смысле связисты, операторы ПТРК, радиометрия (да, зачаточная — но хоть что-то), корректировщики, сапёры, ещё кто-то (этих, к слову, заметно меньше мотопехоты, всего две роты вместо четырёх, да и те бывают неполного состава — в нашем призыве обе двухвзводные)… и эти более-менее специалисты только по одному ВУС-у, второй если и получают, то либо как «новобранцы», либо уже в процессе службы в боевых частях. Третий — морпехи, матросы, ну и прочие водохлюпающие (смешно, но заметная часть местных моряков даже плавать толком не умеет, хоть и учат их немного, без особого старания — толку с умения плавать почти ноль, больше получаса на воде ещё никто в Новом Мире не продержался, сжирают…); этих и на роту наскребают с трудом и через раз, чего, учитывая «могучесть» флота, в принципе, достаточно. Чему и насколько подробно их учат — не интересовался, знаю только, что на полигонах с ними мы пересекаемся крайне редко, в том числе и из-за их невеликой численности. В нашем призыве и вовсе рота из одного взвода состоит, пусть и усиленного. Корабли, даже такие, какими представлен «флот» — требуют отнюдь не трёхмесячной подготовки (даже с учётом того, что в Новом Мире это по сути четыре с половиной месяца в сравнении!), так что львиная доля военморов — контрактники, а специального десанта там много не требуется, УДК, пока что, по местным морям не рассекают волну… А вот мы, четвёртый учбат — это «то, что осталось»! В чём-то, если подумать, мы все — «остатки», всем батальоном — либо физически почти некондиционные, как на Старой Земле призывники с четвёртой степенью ограничения (нередко превращённой, мановением руки врача военкоматовской комиссии, из изначально пятой — непризывной — степени!), либо очень малообразованные, на уровне «три класса церковно-приходской», либо просто «перестарки» — которые сплошь и рядом не могут, просто в силу старшего возраста, выдерживать даже не столько высокие нагрузки более молодых сослуживцев, сколько, в первую очередь, темп роста этих самых нагрузок… то, к чему восемнадцатилетний по Земному счёту боец приходит при разумном подходе за три-шесть месяцев жёстких нагрузок, двадцатипятилетний сможет приемлемо выполнить года через два щадящих тренировок — или, при попытках соответствовать возможностям сослуживцев, «посадит» к чертям сердечно-сосудистую, а то и нервную заодно с желудочно-кишечной! Причём тут ЖКТ?! Из-за перераспределения потока крови во время повышенных физнагрузок вполне возможны частые, а в процессе развития хронические проблемы с пищеварением, ишемия кишечника и в перспективе язва, некроз и смерть — как бы не невероятно такое звучало! Нет, до подобного результата довести — ещё постараться надо, боец скопытится от болевых ощущений куда раньше, чем процесс станет необратимым — но сама вероятность далеко не нулевая… Так какой смысл уродовать в общем-то здоровых, но уже староватых мужиков? Мы — «кадры» для стационарных караульных служб, фортов постоянной дислокации, всяческих КПП, складов, пищеблоков и так далее, некоторые «солдаты» из нашего брата и стреляют-то только в учебке, а за оставшееся время службы разве что по собственному (или начальственному) желанию, на стрельбищах! Не слышал пока что, чтобы «вохру», как нас иногда за глаза обзывают, как-то ущемляли в правах или считали «третьим сортом», но фактически… мы этим самым «третьим» и являемся; одно слово — «остатки». Расточительно так разбрасываться контингентом, тем более учитывая общую численность населения? Как сказать; скорее наоборот, вполне здравый подход — кто-то же должен на вышках торчать, боеприпасы перебирать (старение химсоставов в гильзах — естественный хроно-химический процесс), или ту же кашу варить… Тратить на такое простенькое занятие «качественный человеческий материал» — ещё глупее! Досадно, конечно, но доказывать, что ты настоящий «робокоп», когда в реальности и на «чайник» не тянешь… а из «чайника» берсерка-ассасина не сделать, как ни дрессируй! Знал бы про такое — самолётом бы срочно летел в Н-О, в армию записываться, может и попал бы в первый или второй учбат; но кто мне, лодырю, теперь доктор?
