Но и практически поголовное уничтожение «гарнизонов» кратеров было только одним из эпизодов проведенной Дейсом полусамодеятельно операции. Точнее — первым актом сумбурного, но стремительно разворачивающегося наступления! Пока мы расстреливали второй кратер — «проснулось» командование вооружёнными силами Германского Анклава. Отправило «тукано» на разведку, оценило складывающуюся ситуацию — мы как раз выполнили «правку» по первому лагерю косоглазых — и вверх по Рейну рванулись пять канонерок и целая свора мелких посудин, большая часть которых вообще не имели отношения к ВС Анклава! Но на каждой в рубке присутствовал кто-то из военных, а на палубах и в трюмах… Несколько тихоходных барж везли развёрнутый полевой госпиталь и полевые пункты питания, сравнительно быстроходные транспорты (речного класса, не следует забывать!) вслед за канонерками тащили боеприпасы, а разнообразная мелочь — торопились за артиллерийскими кораблями с десантом. Внешне такая пёстрая кавалькада выглядела в чём-то несуразной и даже смешной, но тем китайским подразделениям, которые занимались непосредственно блокадой (а по факту — удерживанием заложников) немцев у верфей и, особенно, у пансионатов и детских лагерей отдыха — очень быстро стало не до смеха. Необъявленная война обернулась собственным зеркальным отражением — теперь уже узкоглазые оказались на правобережье прижаты к скальным хребтам в радиусе действия стодвадцатимиллиметровок L55, не без некоторого технического авантюризма установленных в качестве главного калибра на канонерках, по четыре орудия на одно плавсредство. Эти корыта, построенные специально для речного судоходства, этакие современные «мониторы» (хотя определение «современные» тоже не очень-то соответствует), тем не менее, свою задачу выполняли прекрасно — особенно в отсутствие у противника тяжёлой бронетехники. Косорезы практически победу праздновали, а потому тупо не озаботились усилением своих пехотных частей серьёзной «бронёй» — да оно и оправданно, пожалуй! За что и поплатились — с правого берега немногочисленные китайские заслоны канонерки просто смели, засыпав снарядами места расположения противника — противопоставить тем было нечего. Пленных практически не брали, дойчи просто выбросили десант со своих корыт, и — сделали вид, что обстрел был ну очень массированным, никто не выжил! Бывает, конечно… На левом берегу и противника было больше, и маневрировать он мог активнее — но ключевые объекты рельефа имелись и там, да и основные силы десанта тоже оказались сориентированы именно на левобережье (штаб Нойехафена всё же не лаптём щи хлебал, и когда появилась возможность действовать решительно, начал с истинно немецкой педантичностью отрабатывать давно уже просчитанные манёвры). Канонерки тоже использовались при малейшей возможности, вступая в перестрелку с артиллерией противника по всему побережью на дистанции досягаемости… короче говоря, за двое суток полторы тысячи десантников Анклава зачистили в ноль три с лишним тысячи китайских головорезов — потеряв, правда, при этом не менее полутысячи своих, и половину из них — совсем… и одну канонерку-монитор, сгорела в перестрелке с колёсными Type-05. Однако к концу декады мощнейшая, по местным меркам, Армия Нового Китая перестала существовать!
После полудня в наш кратер прибыли «гости» — теперь уже немецкий временный гарнизон. Трофейные гаубицы перешли в их ведение, как и складские резервы — как минимум ещё по три-четыре б/к к орудиям, какие-то патроны, продовольствие и прочее. На нас — я имею в виду всех нас, не только на меня и Коляна — прибывшие поглядывали с видом узревших легендарных героев саг и эпосов! Особенно оценив мясорубку в захваченном лагере — а тухлятиной воняло достаточно заметно, столько времени прошло… К тому же, мы и сами начинали… хм, «пахнуть»! Постирать «камки» не было ни возможности, ни желания особого — от усталости уже ноги едва тягали, даже те, кто, по нашему с Веслом примеру, прикорнули пару часиков в свободное время (нас подняли, не дав даже задремать — появились новые проблемы; а вот некоторым удалось…). Да и со свободным временем не очень получалось — слишком много интересного нашлось в захваченном пункте дислокации!
С Дейсом мы договорились легко — и тут же переругались как собаки! Ушлый фриц мылился нашего пленного прихватизировать на предмет получения от оного неких секретных сведений — ибо сей хмырь (который узкоглазый) действительно был заместителем командира спецотряда «Бао Фу», если по-человечески — «рука воздаяния»… или «ладонь возмездия», как-то так. И звание носил действительно приличное — «шао ксяо», по-немецки «хаупт», на великом-могучем — майор. Только я закономерно опасался последствий — хитрожопый косорез вполне мог попытаться выторговать свою шкуру у наших союзников, которым мы уже не были критически необходимы — и потому предложил герру Дейсу заниматься своими делами, зарабатывая звание капитана (или, учитывая уже совершённое — майора, а то и полковника) на чём-нибудь ещё… В итоге, сошлись на компромиссе — из сявки выбивают информацию до того момента, пока мне не надоест (точнее, пока Дейс не выполнит нашу просьбу), а потом им озаботимся мы… Для содержания пленных и их допросов на этой базе соответствующее помещение имелось — всё же, как-никак, командование здесь пребывало! И палач штатный имелся, а как же — такое хозяйство да без соответствующего персонала? И аж пятеро заключённых, из них четверо — военнопленные, в состоянии «краше в гроб кладут» — поскольку на всяческие Женевские конвенции товарищи косорезы клали, с пробором! Когда до палача добрались двое более-менее целых (относительно недавно попавших в его лапы) пленных — как ни печально, из отряда наших предшественников, попытавшихся отбить этот драный кратер — оно вдруг заверещало не только на своём мявкающем, но и на языке нашей «родины слонов»! И неплохо так изъяснялся, как носитель языка, а не изучавший речь по военному самоучителю — тому, по которому десяток фраз заучивают, типа «Где находится ваш штаб?», «Кто твой командир?», «Сколько человек в твоём отряде?», и, конечно, универсальное «Сдавайся, скотина!»… Ох и поговорили! Такое дерьмо оказалось…
Себя это чмо называло «алтайцем»; я не поинтресовался, считал он это собственным именем, или аналогом территориального-географического определения... Некая узкоглазость просматривалась, так что, скорее всего — и то, и другое окажется верным. К китаёзам оно попало по идейным соображениям, хотя изначально, до перехода «через ленточку», обитало на территории РФ, на том самом Алтае… При этом искренне презирало как соотечественников — исключая кучку таких же косоглазых соплеменников — так и вообще всех, имеющих НЕжёлтый цвет кожи и широкий разрез глаз! За что конкретно? Опять же, толком оно объяснить не смогло — по его убеждениям, перемешанным с мечтами и откровенной ахинеей, весь мир вращался вокруг достаточно мифического, с точки зрения здравого смысла и исторической реконструкции, Великого Потрясателя Вселенной Чингисхана, статуй которому монголы отгрохали только в 21-м веке — узнав в веке 20-м, от белых соседей, о том, что таковой вообще когда-то существовал (согласно написанной иезуитами «мировой истории»)! От сего полумифического деятеля, возникшего непонятно откуда и в совершенно невероятном темпе (ну, у него же не было времени на раскачку!) сваявшего абсолютно нереальных масштабов империю — и канувшего так же молниеносно, ненадолго опередив им «созданное» — этот уродец выводил и собственную генеалогию, и «историю» чуть не половины народов мира вообще, и любые возможные достижения науки и техники... про изобретение колеса я забыл спросить, но, уверен, узнал бы то же самое — лично Чингиз его придумал, отбив задницу об изобретённое им же седло! Да и выстругал наверняка сам, изобретённым для этого ножиком… Кстати, империю Чингисхана по сей день найти пытаются, хоть какие-то материальные следы — и с тем же успехом, как и искатели Атлантиды… А поскольку, по мнению «алтайца», ничего значимого в мире больше никогда и нигде не происходило — то все прочие народы, народности и этносы — жалкие подражатели или убогие недочеловеки, достойные исключительно презрения. Зато именно себя, как потомка сего деятеля (по его собственному мнению — потомка; а ничьим больше мнением оно не интересовалось), это ничтожество числило высшей расой и заодно природным повелителем окружающих недонародов (опять же — ни особо интересуясь мнением оных)! Подозреваю, что и сюда он попал согласно своим убеждениям — так достал своих же соплеменников, втирая им про их неведомо куда пропавшее величие, что пнули его под задницу с убедительной просьбой «свалить, и более никогда рядом не отсвечивать». Вот и рванул — искать воплощение своих фантазий…
Китайцев сей кретин числил дальней роднёй — как водится, не поинтересовавшись мнением самих косорезов; тупо сам себя приписал в «я же свой!». Наверное, решил, что узкоглазость и умственная недостаточность — достаточные аргументы? А потому, перейдя портал на Базе Россия, немедленно ринулся к самопровозглашённым родственничкам, с радостными воплями и уверениями в полной лояльности и всемерной готовности… Впрочем, как раз китайцы тупыми не были — и нашли-таки кретину достойное применение. Оценив стремление выслужиться и готовность к любой мерзости «за-ради признания», его направили на весьма специфическую стезю — палачом трудиться. А поскольку никакими талантами это чмо никого не впечатлило — провели весьма… специфическую, ха-ха, операцию, вероятно, чтобы не проявлял ненужный энтузиазм, или просто не гадил во время «работы». Сомнительно, чтобы за порчу генофонда переживали — такое могло произойти исключительно насильственным путём, в здравом уме никакая китаянка к этому и на десяток метров бы не приблизилась… короче, отрезали дебилу всё ненужное, с их китайской точки зрения — привели, по сути, упаковку к соответствию с содержимым. Не то чтобы добровольно — но в корявых мозгах «алтайца» и это событие уместилось совершено диким способом. Не поверите — это ничтожество, став кастратом, гордилось своим состоянием, воспринимая себя «наследником древних традиций»! Мол, до начала 20-го века «Императорские Чиновники Китая» сплошь такими вот и были — так что ему оказана великая честь! Оно приобщилось, мля, к национальным устоям… Работу порученную, на удивление, оно исполняло истово, проявляя неподдельный энтузиазм и исполнительность, и всегда после потери интереса начальства к… объектам своих трудов… обязательно, по собственной инициативе, сверхурочно доделывало порученное, до окончательного завершения.
Дейса эта мразь не заинтересовала. Захваченные китайские военачальники/командиры отзывались о палаче с понятной брезгливостью, показательно дистанцируясь от уродца — мол, они его практически не знают и вообще «он не наш»; у немцев оно вызывало те же эмоции, что и продукт свинячьей дефекации… после быстрого допроса убогое ничтожество отдали его жертвам. Те долго не мудрили — заколотили (с помощью добровольных помощников из числа бойцов отряда — сами они едва двигались, мразь здорово над ними потрудилась) в естественное отверстие давно подобранную слабоошкуренную и кое-как заточенную палку, после чего установили её в выкопанную для этого ямку и засыпали, притрамбовав поплотнее… да, пасть ему заткнули заранее — никого его вопли и требования не интересовали. На чём путь потомка Патрясуна Вселенных окончательно завершился…
Был среди пленных и ещё один интересный кадр — на этого Дейс только что не облизывался! И опять нам пришлось поучаствовать в допросе — ага, очередной русскоговорящий, для разнообразия и руссковыглядящий! Интересным он оказался и для меня — в руки немцам (мы в захвате этого деятеля не участвовали, как раз косореза пеленали) попался самый настоящий куратор/представитель Ордена! Неофициальный, само собой… хотя-я-аа… Существует, оказывается, среди структур Ордена одна интересная контора — Служба Рейнжедров. Как объясняли позже фрицы-старожилы, формально задачей Службы поначалу была помощь крупным коллективам переселенцев в приобретении минимальных навыков бытия в Новом Мире, и заодно сопровождения караванов к выбранным для обустройства территориям — как и само определение границ этих территорий. Этакие полу-наставники, полу-маркшейдеры, полу-охранники… Сперва они даже брали на себя функции «мировых судей», но с этим как-то сразу не задалось — повиноваться каким-то мутным кренделям, неведомо кем отобранным и неведомо за что возвышенным, даже едва пообтёршиеся переселенцы не стремились совершенно! К тому же поведение рейнджеров и их весьма… тенденциозные, так скажем, понятия о справедливости и лояльности… В общем, рейнджеры прекрасно помнили, кому они служат — а потому любые их действия имели под собой всегда стремление выполнить волю Орденских хозяев как прерогативную при любых обстоятельствах; а уж потом, может быть, возникал интерес к запросам поселенцев. Несколько очень показательных случаев — передача экономической информации орденским представителям (нашли золотые россыпи — и через декаду на марку прибывает старательская колонна, а пеерселенцам объявляется, что это месторождение давно уже заявлено и к их территории отношения вообще не имеет), явно пристрастное поведение при судебных слушаниях (почему-то виновным всегда оказывался тот, кто проявлял максимальную нелояльность к Ордену и не стремился выполнять «рекомендации» оного) и тому подобные моменты — быстро превратили рейнджеров в нежелательные элементы, в любых хоть сколько-нибудь самостоятельных Анклавах. Где-нибудь в Техасе пристрелить втихаря рейнджера среди Старых Семей считается признаком правильного воспитания — хотя, честно говоря, не такое уж это простое дело, среди этих «свободных агентов» слабаки не встречаются, так что кто кого ещё пристрелит… Да и мстительные они, сволочи — стараются ответку кинуть обязательно. Так что хвастать таким полезным деянием не принято, даже снаряжение их часто оставляют на месте — чтобы не маячить…
Пойманного звали Андреем — никто особо не старался уточнять истинность имени, как назвался, так пускай и числится. В реальности получения рейнджером новой ай-ди-шки никто не сомневался: сегодня он Андрей, завтра Томас или Йоханнес, а послезавтра и вовсе Джон Смит — какая тогда разница? А вот о причинах его пребывания в расположении воинской части одной из сторон конфликта — крутили рейнджера дотошно, несколько часов, с короткими перерывами. Поначалу запирался и отговаривался рейнджер от всего и вся — мол, чуть ли не случайно на огонёк забрёл, пребывая в заботах о людских нуждах и беспокоясь об оных жизнях… натуральная мать-Тереза, именно та которая на самом деле, а не лубочный образ! Первую трещину его самоуверенность дала ближе к полудню — Дейс его специально приволок посмотреть на процесс завершения жизненного пути «алтайца». Каяться рейнджер, честно сказать, не кинулся — вероятно, рассчитывал на особое отношение, всё же не самый рядовой функционер Ордена. Но побледнел сильно: простая мысль о том, что он либо окажется полезным для победителей, либо его могут просто «не найти» (а уж в каком виде «не найдут» — вопрос и вовсе открытый, и проследовать за «алтайцем» по проторенной дорожке ему ничего не помешает) — всё же пробилась в его сознание, сквозь чувство собственого превосходства! Аж коленкой вибрировал только что совершенно невозмутимый и даже где-то вальяжный — типа, «…а что вы мне сделате?!.» — кадр, когда назад топал, к допрашивавшему его второму и последнему заму Дейса в этой операции, Удо Краусу. Последнему — потому что Браун, с которым мы собирались «разобраться» за его художества после завершения рейда (и которого я вчера уже совершенно не хотел убивать, и ломал голову, пытаясь придумать способ этого избежать — какое-нибудь демонстративное «фи» устроить планировал…) — решил эту проблему сам, избавив от выбора меня. Именно его, вместе с одним из ополченцев, последними принесли к погибшим, девятеро их… Погиб в бою, как положено настоящему защитнику своего народа! Достойная смерть, закрывающая все грехи…
