Собственно, подловить куцую авиацию Анклава было несложно — место атаки было известно заранее. Главную проблему составлял только один кратер, расположенный наиболее близко к руслу реки. Два других, заметно более крупные, служили скорее местом дислокации охраны этого, главно-геморройного… их уничтожение, даже полное и абсолютное, ничего, по большому счёту, не меняло. Так что подготовка зенитной ловушки особой сложностью не отличалась. Почему имено этот кратер? А это и есть самое главное в сложившейся ситуации!
На Земле старой доброй ствольной артиллерии сегодня отведено место пусть и важной, мощной и разрушительной, но всё же несколько… второстепенной составляющей среди средств поражения противника. Правит бал авиация, использующая как КАБ-ы, так и ракеты «воздух-земля», ну и всякие НУРС-ы, автоматические скорострелки и прочее со счетов сбрасывать не стоит… Это объективная реальность, с которой, как известно — не поспоришь. В этом диком Новом Мире — ситуация разворачивается диаметрально! Авиации тут — кот наплакал, боевой ещё меньше, да и та состоит из весьма скромных, с точки зрения эффективности, образцов. Тот же «тукано», полторы тонны боевой нагрузки на пять узлов подвески — пара пятисоток или четыре двухсотпятидесятки, вполне сравнимо с авиацией времён Второй Мировой Войны, причём того же класса! Только там единовременно атаковали десятки самолётов — а здесь штуками считают… Соответственно, роль ствольной артиллерии возросла пропорционально — здесь она снова «бог войны»! Особенно мобильная дальнобойная, реально «ultima ratio»…
Батарея таких вот «ultima ratio» в кратере и устроилась — восемь весьма качественных, и к зубовному скрежету жителей Анклава, немецкого же производства(!) модульных АGM-ов, с орудием Panzerhaubitze 2000, если по документам. Серьёзная пушечка такая (она вообще-то гаубица, для понимающих — но пусть будет «пушка»), 155 миллиметров калибром и в 52 калибра стволом! И с совершенно бессовестной скорострельностью — 20 снарядов за пару минут… Причём установленных на немецкие же бронетранспортёры Boxer 8x8 — надо ж какое совпадение! Странно, кстати — у косоглазых на Земле свои аналоги имеются вроде бы, те же PLZ-52 — а вот не стали страдать излишним патриотизмом, применили вооружение производства «реального противника»…
Да, самое главное — кратер с артбатареей примерно в двух десятках километров от русла Рейна по прямой. И сволочные косорезы топят любую посудину, пытающуюся прорваться хоть в верховья, хоть вниз! Правый берег для техники практически непроходим — сплошные скальные зубья да разломы; для того, чтобы там дорогу пробить — надо с пару месяцев напряжённо корячиться, взрывая проезды и засыпая ямины, может где и мостики придётся ладить... Чем-то напоминает прокладку Кругобайкальской ж/д, примерно те же сложности и расходы — так что не вариант. А левый берег — ясное дело, недоступен. Опять же, вокруг кратеров и далее в саванну китаёзы гоняют лёгкие патрули в совершенно нездоровых количествах, так что проскочить в одиночку, налегке — может, и возможно; а вот караван с вооружением, личным составом или продуктами провести — уже хренушки… какое-то «капельное» снабжение упрямые фрицы наладили, но ниточка в любой момент готова прерваться! Разумеется, нас с Колей посвящали далеко не во всё, может, и были у немчуры какие запасные идеи, но без уничтожения гаубиц все они всё равно оставались скорее прожектами.
— Мы есть готофы! — с суровой миной на роже сообщил подошедший Дейс, наблюдая закат солнышка. Готовы… сказал бы я, к чему вы готовы — ну да что толку языком воздух перемешивать? Что есть — то есть, лучше не станет.
— Транспорт готов? — интересуюсь у офицера (ага, сейчас Горст именно офицер, тот самый «герр», никакого подобия давешнего арестанта! Как меняет людей окружение!). Тот кивает:
— Яволь, норма! — козыряет пониманием сленга фриц.
— Наблюдения не засекли? — интересуюсь не просто так, косоглазые широко используют БПЛА, в первую очередь для разведки, но, вроде бы, кто-то и где-то видел и корректировщиков… Нарваться на обстрел прямо на марше как-то не прельщает, от полноценного корректируемого артобстрела никакой профессионализм личного состава (да и командира тоже) не спасает совершенно; можно только зарываться в землю и молиться! Ну, и не попадать под арту, это само собой.
— Нихт, нет видеть. Два час назат улетайт. — так же коротко сообщил Горст. Я переглядываюсь с Веслом, тот кивает и вскакивает. — Хорошо, пускай грузятся в машины, выдвигаемся через… полчаса, как раз стемнеет окончательно.
Для ночной операции подготовлено три грузовика — тентованные, потрёпанные, самое то с точки зрения незаметности. Два из трёх — и вообще «местные», должны были примелькаться. Наша группа сейчас на одном из блок-постов, спешно устроенных специально для противодействия китайским подразделениям. Тогда, почти три месяца тому, когда вся эта каша только заваривалась — немецкому командованию казалось, что кратеры будут использованы косоглазыми именно как опорные пункты для дальнейшего наступления (вернее, оккупации территорий с их последующей аннексией — слишком мало сил было у немчуры для серьёзного противостояния, для полноценной «войны» ), а потому фрицы спешно занялись укреплением всего, что можно было быстро переоборудовать в эрзац-ДОТ-ы. Заправки, отдельные фермы, даже заброшенные неведомо кем и когда временные стоянки… В целом, занимались этим немцы зря. Ни разу китайцы не пытались атаковать эти лихорадочно укреплённые поселения, обходясь этакой ненавязчивой демонстрацией присутствия — регулярными облётами БПЛА и когда-никогда проездом патруля в прямой видимости гарнизонов (но никогда в радиусе поражения ручной стрелковкой). Собственно, Анклав и так был практически парализован — так что смысла в кровопролитии китаёзы, скорее всего, просто не видели (сил снести, как минимум половину этих смехотворных «укреплений», одним махом — у них было более чем достаточно даже на опорных пунктах, про резервы в собственно Китае можно не вспоминать).
К тому же, Орден явно благоволил косорезам — весь проект по отжиму территорий у немчуры проводился при поддержке «гегемона». И тоже достаточно элегантно — китайскому руководству при некоторой помпе и под наблюдением местной журналистской братии (с пары Порто-Франкских новостных каналов самых послушных пригласили, а остальных даже не проинформировали о великом событии) были вручены орденские карты времён «старины глубокой», самого начала освоения НМ. А на тех картах (собственно, одном-единственном и весьма затрёпанном куске выкопировки, на котором, к тому же, судя по состоянию, кто-то когда-то колбасу нарезал) на месте Нойехафена находится другой город, под названием Шанхай… мол, «…апшипка вышла, это китайский земля со времён Великава-Суня-в-Цзы, вот отседа, акупанты пративныи…»! Принеси китайский представитель в мэрию Нойехафена подобный «документ» самостоятельно — думаю, в лучшем случае унёс бы его обратно… в руках унёс, а не в непредназначенных для того отверстиях! А вот под благожелательным присмотром Ордена — смехотворные хотелки превращались в обоснованные и справедливые территориальные претензии! Ордену ведь лучше знать — где и чья на самом деле земля! А кто не верит — тому эмбарго, на всё что только возможно, в первую очередь на электронику, запчасти к технике, да на любую высокотехнологическую продукцию… и через пару десятков лет — здравствуй, каменный век! Да и то полбеды — беда в том, что для «несчастных и обиженных» никакого эмбарго нет, и они-то остаются в веке современном. А с каменным копьём против скорострельного пулемёта не сильно-то повоюешь, там скорее геноцид выйдет… Естественно, косорезы предложили «мирное урегулирование»; из той самой серии, когда «…или мы вас зарежем быстро и небольно — или будете помучаться малость, а уж опосля…». Ну, а дальше понятно — непосредственно конфликт, и сразу катастрофа.
— Начинаем. — запрыгиваю в кабину грузовика и захлопываю дверь. — Поехали.
Водитель машины, совсем «сопливый» пацан, запускает движок и, напряжённо вглядываясь в лобовое стекло, трогает машину с места. Блок-пост в пяти десятках километров от нашей цели — километров тридцать, может тридцать пять, мы преодолеем на колёсах. Потом придётся пробежаться пешим ходом — ночью звук очень хорошо слышен, рисковать нельзя. О, выехали из ангара — даже водила мой расслабился немного. Ещё бы — последний час он сидел в закрытом гаража-ангаре в полной темноте. Приучал зрение — фары мы тоже не включаем, едем «на ощупь». Скорость мизерная, километров пятнадцать-двадцать, но ночью и такая опасна… Стекло приопущено на пару сантиметров — кондиционера в машине нет, а дышать хочется! Пахнет топливной гарью, травой, пылью и холодом; Ночью в саванне всегда пахнет именно холодом, хотя как бы — тропики, то-сё… Водитель время от времени косится на меня, под впечатлением от знания того, кто сидит рядом — моё прозвище, кажется, уже «секрет полишинеля». Ну, пускай повосторгается, раз ему так радостно…
Вот и промежуточный пункт подскока. Мусорник. Сюда с трёх ближайших «блок-постов» раз в сутки вот этими самыми грузовичками вывозятся разнообразные отходы, в первую очередь биологические из септиков — импровизированный коллектор организовался. Пока народу на блок-постах много торчало — и пару раз в сутки ездили, сейчас иногда раз в сутки-двое, так что привычное для наблюдателей действо, ничего нового. Сегодня в вонючих грузовиках вместо баков с отходами едут люди — маскировка наше всё! Так, похоже, прибыли — тут ехать-то... всё, можно выбираться, машина уже под покровом высокой растительности.
— Дейс, все прибыли? — фриц подсвечивая себе под ноги «синим» фонариком, выпинал личный состав из кузова и последним выпрыгнул на травку.
— Нихт. — пожимает плечами тот — Я видеть нас, знай второй-третий транспорт выехать, нихт сейчас…
В этот момент послышался гул автомобильного движка, мы с огромным трудом кое-как распихали «бойцов» по как-бы укрытиям — убрали с глаз. Короче — но тревога оказалась ложной. Вторая машина, с соседнего укрепления, с очередной группой наших бойцов. Третью машину я оставил ожидать Дейса, сам же вместе с Веслом и кошаками, а также двумя будущими носилоьщиками, углубился в заросли. Хорошо ещё, что подлесок в этой роще практически отсутствовал, да и сама она была больше заросшим рваными островками деревьев оврагом, нежели действительно зарослями. Мы тут днём уже были, и даже нашли то, что по моим планам могло немало увеличить наши шансы! Нет, не на победу; но и просто добраться до противника в полном составе и необнаруженными — дорого стоит!
Когда мы вернулись — всего-то с полчаса потратили — третья машина тоже уже стояла рядом с другими, а сбившийся в толпу вокруг техники отряд испуганно выставлял стволы во все стороны. К счастью, до стрельбы не дошло — запинструктировали мы добровольцев до полного обалдения.
— Горст, двигай сюда, будем тебя обрабатывать. — я запрыгнул в кузов ближайшего пепелаца, предварительно загнав туда двух носильщиков, и клацнул выключателем неяркой лампочки. Мы сами обработались при сборе растительнсоти, теперь дело за основной частью группы — необходимо тщательно натереть одежду и кожу соком того самого, со стреловидными листиками, кустарника; заросли этого растения, очень удачно для наших замыслов, составляли изрядную часть растительности оврага. Может, именно потому никакого особо крупного зверья здесь не водилось; запашок от прелых листьев пёр неслабый, хотя и забивался частично антропогенной вонью!
— Это есть тот растений? — коротко поинтересовался Дейс, и, получив подтверждение, молча принялся натирать одежду, волосы и даже рожу жирно пахнущими листьями, охотно отдающими сок при давлении. Ну, посмотрим, как он будет себя чувствовать завтра, когда его снаряга и сам он начнут благоухать… Всё, я на улицу — конвейер пошёл, первых четверых мы с Веслом отследили, дальше пусть они друг друга сами контролируют, не дети же малолетние… Арес демонстративно чихает, Арта недовольно ворчит — потерпите, мои пушистые, надо!
Почти полночь. Дальше машины не пойдут, если косорезы поднимают на ночь БПЛА с инфракамерами — нарвёмся. А людей, надеюсь, отследить всё же сложнее, наши тридцать шесть градусов — это не машинные почти сто! Да и звуки от топания на порядок тише грохота движков…
— Мы есть готофф! — ну как же без него, зам Дейса в этом рейде, наш старый знакомец, пухло-полицай, герр Хелмут (или ХелЬмут? да хрен с ним…) Браун! На удивление, этот тип настолько яростно требовал себе место в отряде, что Дейс, при том что формирование отряда являлось полностью его прерогативой, просто не справился с напором, и буквально вынужден был включить его в наше формирование. Уж не знаю, чем была вызвана такая непреклонная решимость, но в итоге Браун оказался достаточно полезным (как администратор — и вовсе почти незаменимым), так что ни Дейс, ни даже мы с Веслом не жалели о его присутствии. При том я ему сказал прямо в лицо, что после того как мы прикончим косореза, настанет его очередь — тот только согласно покивал! Неправильные какие-то немцы сюда собрались, неужели и такие бывают — с совестью?! Ладно, там увидим…
— Маркер на спине моей видно? Ну, тогда — с богом. — я с кошаками занимаю своё место во главе колонны, рядом пристраивается Весло (если бы отряд был из наших, был бы Коля замыкающим, скорее всего — а так, толку от него особого в арьергарде нет, по-немецки он вообще только «гитлер-капут!» знает; да и рисковать своим другом ради чужих, по сути, людей… перебьются, хватит с них Дениса!) — пошли! Через пару десятков шагов впадаю в давно привычное состояние единения с двумя мохнатыми соратниками — слышу больше чем обычный человек, обоняю… целую палитру запахов; но не как это делает человек, сортируя запахи на приятные и не очень — а по-звериному, получая информацию о прошедших давно или недвано животных, возможных опасностях и даже рельефе местности! Впереди десяток километров пути по ночной саванне — «волчьим шагом», понеслась!
38-е число шестого месяца, саванна, окрестности кратера, глубокая ночь.
— Командир, что дальше делать будем? — Коля снова меланхолично жуёт травинку, на этот раз сухую (и абсолютно нейтральную, без спецэффектов). Час назад, если не врут часы, мы добрались до нашей цели. Без потерь не обошлось — один из ополченцев сломал в темноте ногу, в нору чью-то провалился. К чести мужика, уже довольно пожилого — не издав даже стона! Если бы он не бежал в первой трети группы — его, возможно, и не заметили бы на земле, темень стоит пусть не кромешная, но где-то около того. А так — наспех наложили лубок, вырубили из ближайшего куста палку-костыль, оттащили к паре валунов, дававших хоть какое-то укрытие… и оставили там, одного. Может, если пересилит боль, сам похромает к оставленным с одними водителями машинам, нет — будет ждать помощи, которая обязательно придёт. Если выживем. А если нет — ещё один человек просто исчезнет в саванне Нового Мира, не он первый и не он последний. Жестоко? Все мы знали, на что шли, рассчитывать на помощь в такой ситуации можем только мы с Веслом — мы нужны до самого последнего этапа, точнее, я… но все понимают, что Колю я не брошу ни при каких обстоятельствах. А остальные — расходный материал! Это война, обычные нормы морали на ней неприменимы даже к своим! Этому ещё повезло:
