"Чтобы Ваше платье не испачкалось по дороге — погода довольно слякотная, — мой водитель доставит Вас ко мне. Жду Вас с нетерпением. Ваш Рай-Ан Деку-Вердо".
К платью Тиш-Им обула свои единственные выходные туфли на высоком каблуке. Убогое пальтецо на время скрыло её роскошный наряд, но не полностью — длинный многослойный подол приходилось подбирать, чтобы он не коснулся грязи.
Господин Деку-Вердо вышел к ней в белом смокинге. С удовольствием оглядев её с головы до ног, он протянул ей футляр.
— Вы выглядите изумительно. Но, по-моему, вам не хватает вот этого.
С бархатной подкладки её ослепили бриллиантовым блеском колье и серьги.
— Я... Я не могу этого принять, — пробормотала потрясённая Тиш-Им.
— Ну, хотя бы примерьте, — лукаво улыбнулся господин Деку-Вердо.
Он сам застегнул ей колье и осторожно вдел в уши серьги, а потом, отойдя на несколько шагов, любовался ею, чем вогнал девушку в жгучее смущение. Поцеловав её пальцы, сказал:
— Нет, обтягивать эти ручки хозяйственными перчатками и заставлять их драить пол и туалет — бесчеловечно. Просто бесчеловечно. Так не должно быть, и так не будет, или я не Рай-Ан Деку-Вердо.
Он подвёл её к роялю и торжественно проговорил:
— Вот теперь вы друг другу под стать.
В этот вечер он сел рядом с ней за инструмент, и они сыграли в четыре руки. Окутанная исходящим от него теплом, Тиш-Им осмелела и позволила себе коснуться его ноги коленом. Случайно это вышло или намеренно, она сама не поняла; господин Деку-Вердо никак не отреагировал, и они продолжали играть. Вдруг Тиш-Им заметила, что рук на клавиатуре не четыре, а три: одной Рай-Ан обнимал её за талию. Тут и она перестала играть.
Господин Деку-Вердо закрыл крышку и встал.
— Давайте лучше потанцуем. — И нажал кнопку на музыкальном центре.
— И всё-таки странно, — сказала Тиш-Им, переступая ногами в медленном танце, — я когда-нибудь начну делать свою работу?
— Вы её и так делаете, — ответил господин Деку-Вердо. — И превосходно. Вечер в обществе прекрасной девушки — что может быть лучше?
— Но кто же будет вытирать пыль? — усмехнулась Тиш-Им. — И стирать ваши рубашки?
— С этим прекрасно справляется домработница.
— Стоп... Какая ещё домработница? — Тиш-Им остановилась. — А я тогда кто?
Господин Деку-Вердо взял её за руки.
— А вы... Вы — цветок, которым нужно любоваться, — сказал он с нежностью во взгляде. — И беречь его.
— Постойте, постойте... — Тиш-Им в панике высвободила руки. — И за это вы собираетесь платить мне? Я правильно понимаю?
— Абсолютно.
— Нет, это... выше моего понимания!
Господин Деку-Вердо заглянул ей в глаза ласково и серьёзно.
— Я не хочу, чтобы вы делали то, для чего не созданы. Вы отказались принять от меня материальную помощь просто так — что ж, я даю вам возможность сделать что-то взамен. Какая вам разница, что именно? Или вы предпочитаете мыть туалет?
— Да, туалет можно мыть за деньги! — воскликнула Тиш-Им. — Но за ВОТ ЭТО ВСЁ я деньги брать не могу! Это... неправильно! Или... — Внезапная догадка обожгла нутро Тиш-Им, и она отшатнулась, прищурившись. — Или вы хотите от меня чего-то... большего, чем просто приятные беседы, танцы и игра на рояле? Нет уж, увольте... Этим я заниматься за деньги точно не стану, даже если буду голодать! За кого вы меня принимаете?
Во взгляде господина Деку-Вердо проступила горечь. Он подошёл к музыкальному центру и остановил воспроизведение.
— Девочка... — проговорил он грустно. — Зачем ты так? Плохого же ты мнения обо мне, если думаешь, что я способен на такое в отношении тебя — тебя, которую я знал ещё ребёнком! Ты выросла и стала прекрасной девушкой, но для меня ты осталась всё той же малышкой, на которую напали уличные отморозки... Я всегда мечтал о дочери. Сын у меня есть, а вот дочки нет. Не сложилось. Когда я тебя увидел, я подумал: "Вот такую дочку я хотел бы". И то, о чём ты говоришь... Нет. У меня и в мыслях такого не было. Мне просто нравится любоваться тобой, слышать твой голос, видеть тебя красивой, нарядной, улыбающейся... Ты прекрасна. И ты не должна страдать и нуждаться.
Тиш-Им уже сожалела о вырвавшихся у неё словах — до жгучей пульсирующей боли в груди и кома в горле. Как она могла заподозрить его в столь низких побуждениях?
— Простите, — пробормотала она.
Господин Деку-Вердо вздохнул.
— И это тоже примета нашего времени — когда за тем, что делаешь от души и с добрыми намерениями, усматривают какие-то недостойные мотивы... Всё перевернулось с ног на голову.
Всё, что Тиш-Им могла выговорить, было "простите, господин Деку-Вердо". Его тёплая рука легла ей на голову.
— Прощу, если будешь называть меня Рай-Ан.
Господин Деку-Вердо оплатил пребывание отца Тиш-Им в специальном хосписе, и это сняло тяготы по уходу за ним с плеч его дочери и жены — вплоть до самой его смерти. Под конец он уже никого не узнавал и не мог даже разговаривать. У-Он приезжал на его похороны уже с красными ушами, пряча глаза за тёмными очками и стараясь не привлекать к себе внимания. Перекрашивание обходилось недёшево.
Также Рай-Ан помог Ай-Маа открыть её собственное ателье, а Тиш-Им благодаря ему открыла вокальную студию для детей, оснащённую звуковым оборудованием по последнему слову техники, и ребятам было очень интересно там заниматься. Студия была расположена на границе "синего" и "красного" районов, и туда не гнушались отдавать своих детей и толерантно настроенные красноухие родители.
У-Он не знал, что подняться его родным помог именно Рай-Ан: по просьбе своего спонсора и благодетеля Тиш-Им и Ай-Маа не называли никому его имени. Он вообще многое делал анонимно или по возможности стараясь привлекать к своим благим делам минимум внимания, но, тем не менее, пользовался среди ур-рамаков огромным уважением и авторитетом. Взамен на свою помощь он просил немного — лишь дружбу и готовность оказать ответную услугу (с обязательной оговоркой, что необходимость в ней, впрочем, может так никогда и не наступить). Клан Белого Ягуара считался самым сильным на данный момент, и на советах слово его главы имело наибольший вес.
Спускаясь по лестнице, Тиш-Им слышала, как Рай-Ан говорил У-Ону о том, что он относится к ней лишь как к дочери и ничего большего между ними нет. Эти слова отозвались болью в её сердце и стали причиной её молчаливости и грусти за обедом.
Потому что она ХОТЕЛА большего. Всегда.
Глава 8. Ягуар и Медведь
— Надолго я там застряну? — спросил У-Он.
— Это как Учитель скажет, — ответил Рай-Ан.
— Я взял отпуск только на две недели.
Рай-Ан усмехнулся.
— Уложишься в две недели — хорошо. Нет — ну что ж... Найдёшь другую работу, только и всего.
— Ну, работа-то — ладно. Но если я пропаду надолго, Э-Ар же там с ума сходить будет! — озвучил У-Он свою главную заботу.
Подошёл охранник с дорожной сумкой, и Рай-Ан немного посторонился, пропуская его к багажнику. День начинался погожий, пространство было вновь наполнено мельтешением солнечных зайчиков и осенним багрово-золотым огнём листвы.
— Я понимаю, о любимой женщине нельзя не думать совсем, — сказал Рай-Ан, улыбнувшись одними глазами. — Но поверь, есть вещи поважнее, чем "уволят — не уволят". То, о чём ты сейчас беспокоишься — пустяки по сравнению с этим.
— Рай-Ан! — раздался звонкий голос — с щемящей осенней печалью, как прощальный крик птиц, улетающих в тёплые края.
По дорожке от дома бежала Тиш-Им. Убранные в хвост волосы болтались из стороны в сторону на бегу, глаза сверкали... У-Он приготовился наблюдать душещипательную сцену. Сейчас Тиш-Им с разбегу повиснет на шее Рай-Ана... Нет, не повисла — застыла прямо перед ним, не добегая одного шага.
— Рай-Ан, я...
— Что, милая? — Тот взял её за руки и вопросительно заглянул в глаза.
Тиш-Им, быстро взглянув на У-Она, сказала:
— Мне не по себе... Какое-то предчувствие.
Рай-Ан, привлекая Тиш-Им к себе, нежно чмокнул её в нос.
— Всё будет хорошо. Мы должны туда поехать, это необходимо, без этого — никак. Но ты права... Я не из тех, кто игнорирует предчувствия. Знаешь, что? Оставайся здесь, под охраной, и дождись меня. — Тиш-Им хотела что-то сказать, но Рай-Ан прижал её губы пальцем. — За меня не беспокойся. Я могу за себя постоять.
Они приехали на аэродром, где их ждал личный самолёт Рай-Ана. Далеко не такой большой, как пассажирские лайнеры, но обеспечивающий все условия для комфортного перелёта. У-Он тихонько присвистнул, войдя в салон. Сколько же денег у главы клана Белого Ягуара? Удовольствие летать на собственном самолёте стоит недёшево...
— Надеюсь, тебя не укачивает? — спросил Рай-Ан. — А то я, кажется, не захватил таблетки. Мне самому они не нужны, а вот про тебя я не подумал.
На вестибулярный аппарат У-Он не жаловался, но перед взлётом грыз ногти: это было его первое в жизни путешествие по воздуху.
Перелёт занял три часа. Они сели на частном аэродроме, поблизости от которого не было видно никаких построек — только поле, а вдалеке сквозь дымку виднелись горные вершины. С самолёта они пересели на внедорожник, который уже ждал их на парковке.
Полтора часа они ехали по трассе, потом свернули на извилистую грунтовую дорогу. Два часа петляния — и они приехали наконец в Нир-ам-Айяль. Даже деревней это поселение назвать было трудно: это была, по-видимому, заброшенная турбаза, на которой обосновались несколько семей ур-рамаков. У ворот гостей встретили пятеро мужчин внушительного телосложения, в которых У-Он сразу почуял истинных оборотней. Из оружия у каждого на поясе была пара ножей в чехлах, и ничего огнестрельного на первый взгляд у них не имелось. Но кто мог гарантировать, что в многочисленных карманах их камуфляжных брюк и таких же рубашек не нашлось бы чего-нибудь смертоносного? Самый высокий из них, заросший чёрными кудрями и бородой почти до самых глаз, выступил вперёд и спросил:
— Кто такие и к кому?
Рай-Ан представился:
— Рай-Ан Деку-Вердо, глава клана Белого Ягуара. Это — моя охрана, — он кивнул на двух телохранителей, стоявших позади. — Мы к Учителю.
Чернобородый перевёл тяжёлый, испытующий взгляд на У-Она:
— А ты кто?
У-Он назвал своё имя.
— Какого клана? — спросил чернобородый.
— Клан Белогрудого Волка, — ответил за У-Она Рай-Ан.
Чернобородый угрожающе блеснул белоснежным оскалом:
— Этого клана больше нет!
— Поверь моему слову, брат мой, его потомки выжили, — сказал Рай-Ан. — Только рассеяны по земле. Почти все они давно утратили силу и даже не знают своей родословной. У-Он — один из них. Мы прибыли к Учителю по очень важному делу издалека, устали и проголодались в дороге...
Чернобородый усмехнулся.
— Складно говоришь, Ягуар. В твоих словах я не чувствую подвоха... Меня зовут Сайи-То Кузур, клан Росомахи. Впустить-то мы вас впустим и даже накормим, только с Учителем увидеться вы сейчас не сможете: он позавчера ушёл в лес, когда вернётся — не сказал. Думаю, раньше, чем через неделю, он обратно не придёт. А может, и позже. Будете ждать?
Рай-Ан подумал.
— Обременять вас не хотелось бы... А как-нибудь найти его в лесу нельзя? — спросил он.
— Найти-то можно, только не советую, — усмехнулся Сайи-То. — Учитель не любит, когда его беспокоят в такое время.
— Видимо, придётся побеспокоить. Дело важное и срочное, — сказал Рай-Ан.
— Ну что ж, моё дело — предупредить, — ответил Сайи-То. — Рур-Ки вас проводит к лесному домику, а в остальном — пеняйте на себя! — И он снова белозубо оскалился в улыбке. — Оружие, какое имеется — сдать. И — проходим!
Территория бывшей базы, а ныне — резиденции Учителя представляла собой один большой сад. Росли тут и фруктовые деревья, и ягодные кусты, а в глубине сада виднелись парники и грядки. С грядок урожай был уже снят, а вот в парниках ещё что-то росло. Жилой корпус был двухэтажный, по всему второму этажу тянулась общая лоджия без перегородок; кроме него имелись и хозяйственные постройки, а вся территория по периметру была обнесена забором-сеткой. Сторожевых псов У-Он не заметил. Впрочем, нужны ли оборотням собаки, если они сами обладают звериным чутьём?
Внутренняя обстановка была простой и скуповатой. В холле на первом этаже пахло краской: черноволосая девушка в длинной пёстрой юбке писала на стене пейзаж с водопадом. Пёстрой её юбка была не только за счёт рисунка из павлиньих перьев, но и пятен от краски. Отставив одну ногу назад и упираясь носком поношенной спортивной балетки в пол, она вдохновенно рисовала склонённые к воде ветки, а вошедших не удостоила ни малейшего внимания. У-Он невольно задержал взгляд на её точёных смуглых щиколотках, и она, как будто почувствовав это кожей, обернулась. Растрёпанная копна крупных кудрей обрамляла изящное личико с острым подбородком, чернобровое и большеглазое, придавая ему бунтарский, диковатый вид и делая его обладательницу похожей на мальчишку-сорванца. Темпераментный изгиб бровей, тонкий нос с чуть приметной горбинкой, чёрные опахала ресниц, длинная шея, статная фигура — вся эта красота была естественной, вольной и дикой... И столь непохожей на ухоженную красоту Э-Ар.
— Здрасьте, — пробормотал У-Он, чувствуя, как на лице расплывается глупая ухмылка.
Девушка, смерив его взглядом, не ответила на приветствие, только заносчиво хмыкнула и вернулась к своему занятию. "Невоспитанная девица, однако, — подумал У-Он. — Но рисует, надо признать, неплохо".
Комнаты на втором этаже, в которых их разместили, были когда-то двухместными номерами: на дверях ещё висели таблички с цифрами, а внутри стояло по две деревянных кровати с голыми матрасами и подушками.
— Оставляйте вещи тут, — сказал Сайи-То. — Постельное принесут потом. А сейчас айда в столовую... Организуем что-нибудь для голодных путников.
Пятеро оборотней сопровождали гостей, как конвой, не отставая ни на шаг. Сайи-То шагал впереди, ступая на удивление мягко и неслышно для своей комплекции, так же передвигались и остальные мужчины. При виде этого неотступного сопровождения У-Ону невольно подумалось: а кто они с Рай-Аном здесь, собственно? Гости или уже пленники?
Ресторан с примыкающей к нему кухней располагался на первом этаже. Покрытые скатертями в голубую клеточку столики и весёлые занавески на окнах придавали помещению уютный вид, тогда как комнаты с кроватями без постельного белья по сравнению с ним выглядели по-казённому. В центре четыре столика были сдвинуты в один большой, и именно на него показал кивком Сайи-То.
— Присаживайтесь, а я пока кликну женщин, они сообразят что-нибудь поесть... Обед у нас сегодня уже прошёл, ну да ничего — что-то должно было остаться.
Блеснув яркими белками глаз, он сделал какой-то еле заметный знак остальным четверым оборотням, и они без слов уселись за соседний столик, достав две колоды карт.
— Приглядывать за нами остались, — шепнул Рай-Ан У-Ону.
У одного из оборотней шевельнулось ухо — но и только. Четвёрка делала вид, что занята игрой. Ребятами они были дюжими, не уступая телохранителям главы клана Белого Ягуара, а ножи с их поясов свисали довольно внушительной длины.
