— Пока — задержали. — сказал Трейсон. — Садитесь, Шорбан.
— Подскакивают, хватают, волокут, кидают на пол, ногами прижимают, потом волокут по коридорам, ногами все ступеньки пересчитал. — Саларианец тяжело опустился в другое кресло, стоявшее у стола следователя. — Что я такого сделал, что со мной нужно было так жёстко обращаться?
— Вот это мы сейчас и попытаемся выяснить, Шорбан. — сказал Трейсон. — Между вами и волусом Джалидом проводится очная ставка по делу о незаконном сканировании Хранителей. — Трейсон стал задавать протокольные вопросы обоим задержанным. Наконец дело дошло до фактов, связанных с незаконным сканированием.
— Я и сам не прочь был поучаствовать в обработке данных и составлении выводов. — сказал Шорбан.
— Ага. Ты так требовал отдать тебе все данные, что я всерьёз опасался за целостность моего скафандра. — ехидно ответил Джалид.
— Именно поэтому между вами возник конфликт. И вы пригрозили волусу убийством? — спросил Трейсон, посмотрев на саларианца.
— Я не верю в то, что Джалид способен превзойти меня в мастерстве обработки информации. Поэтому я не собирался терпеть, что моя роль сводится к погоне за Хранителями, к осуществлению их сканирования и к сбору информации. — сказал Шорбан. — Я саларианец, мы во всей галактике известны как высококлассные и лучшие учёные. И я захотел полностью обработать полученную информацию... А Джалид... он решил оставить диски с данными себе. Капитан... — саларианец обернулся к Шепарду. — Я узнал вас, вы — второй человек — Спектр. Первый — командир вашего фрегата, Андерсон. Вы — второй. Прошу вас...
— Конвой! — Трейсон надавил сенсор. — уведите волуса в камеру ожидания.
— Вставай и выходи. — сержант посмотрел на Джалида. Тот, поёрзав в кресле, вынужден был подняться и покинуть комнату для допросов. Следом вышел сержант.
Едва дверь за сотрудником СБЦ закрылась, саларианец подскочил на кресле:
— Капитан, я понимаю, что увяз. Против меня и моего бывшего коллеги у вас слишком много улик... Но я утверждаю, что... Я сделал эти выводы на основании только тех данных, которые остались у меня и не передавались волусу... Хранители — не что иное, как продукт биоинженерии. Они созданы миллионы лет тому назад и, я уверен, более того — убеждён, что Хранители созданы теми же... не знаю, как их определить, но в общем теми, кто создавал Жнецов... Я понимаю, капитан что вы мне не верите, но... сканируя Хранителей и наблюдая за их жизнью и работой я понял, что Цитадель на самом деле действительно построена не протеанами, а совершенно другой, намного более древней расой. — Шорбан увидел, что ему не удалось убедить Шепарда в своей искренности и, что называется, пошёл "на всё". — Я утверждаю со всей ответственностью, что создатели Хранителей должны были реагировать на некий сложный сигнал, побуждавший уже Хранителей, запрограммированных их Создателями, определённым образом реагировать, действовать по факту получения этого сигнала. Мои расчёты, капитан, показывают, что последний факт приёма этого сигнала относится ко временам уничтожения расы протеан.
Шепард задумался. Видя, что капитан временно отвлёкся от беседы, Трейсон стал задавать саларианцу дополнительные вопросы и даже предоставил ему возможность поработать с простым гражданским ридером. Саларианец стал быстро забивать в память прибора свои выкладки — память у Шорбана была действительно превосходная.
По всей видимости, сам Шорбан ничего не знал о работе, проведённой Шепардом и его командой с ИИ станции, поэтому продолжал утверждать, что у него, саларианца, появилась гипотеза. Согласно ей скоро будет принят такой же сигнал и последствия приёма его Хранителями будут катастрофическими для обитателей Станции, поскольку Хранители отреагируют на этот сигнал так же, как они отреагировали на него в эпоху гибели протеанской империи.
— Приведите волуса. А вы, Шорбан, вернитесь к тому, с чего начали — "сканирование Хранителей необходимо продолжать".
— Конечно необходимо продолжать. — саларианец, видя устраивающегося в кресле коллегу по несчастью, утвердительно кивнул. — Но как мы можем это сделать? Ведь мы оба здесь... а аппаратура — в другом месте.
— В каком? — спросил Трейсон.
— Э... — Шорбан замялся. Волус, помаргивая, старался смотреть куда-то в угол.
— Я, как следователь, могу сказазать совершенно определённо — уже факт кражи аппаратуры и документации тянет на три года тюрьмы. Каждому. А не обоим сразу. — сказал лейтенант Трейсон.
— Поскольку дорога с Цитадели для вас обоих закрыта, вас ждёт тюрьма станции. А там — холодно и голодно. — произнёс Шепард.
— Эм... — саларианец щёлкнул клавиатурой ридера и что-то написал, быстро прощёлкав по сенсорам. — Мы сдаём вам место хранения сканера и всей документации к прибору. И надеемся, что помощь следствию... — Шорбан передал ридер Шепарду, тот просмотрел, передал прибор следователю. Считав данные, Трейсон коротко распорядился по спикеру о посылке спецгруппы техников и сотрудников СБЦ на место.
— Торговля со следствием только отягощает вашу вину. — сказал Шепард. Саларианец кивнул.
Пока ждали доклада техников и охранников оба задержанных кололись как орехи. Трейсон только и успевал фиксировать детали. Особенно старался саларианец. Волус говорил мало, но если говорил — это были очень важные детали.
— Капитан, техники доложили — аппаратура и документация изъяты. — ничуть не стесняясь присутствия волуса и саларианца сказал лейтенант.
— Эм. Так у нас... — сказал опешивший саларианец.
— Да. Теперь у вас нет апаратуры и нет документации. — Трейсон подмахнул на своём инструментроне постановление. — Всё это я конфискую. И одновременно выношу постановление о смене вашего процессуального статуса. Джалид, Шорбан, вы оба арестованы. Конвой. — лейтенант нажал сенсор. — Уведите арестованных в одиночные камеры крыла для содержащихся под арестом.
— Есть, сэр. — сержанты быстро заставили волуса и саларианца повиноваться правилам и вывели их обоих из комнаты для допросов.
— Лейтенант. Спасибо вам. — Шепард встал.
— Вам спасибо, капитан. Ваше присутствие позволило расколоть их. — сказал Трейсон. — Ещё вернётесь?
— Да. Возможно. Мне надо выяснить кое-какие детали. Я попрошу вас ни под каким видом не выпускать их.
— Это вполне в моей власти, капитан. Они будут сидеть в одиночных камерах столько, сколько надо.
— Хорошо. — Шепард встал. Спустя четверть часа он уже был на борту наёмного флайера и летел ко входу в резиденцию Главы Хранителей.
Хранитель принял его в своём пустынном обиталище. Шепард привычно сел на плиты пола, скрестив ноги по-турецки и Хранитель, прикоснувшись к плечу человека, сразу считал информацию. Затем началось общение.
— Так информация об этом сигнале — правда? — спросил капитан, привычно освобождая своё сознание.
— Горькая и больная правда, капитан. — подтвердил Глава Хранителей. — До тех пор, пока вы с вашими коллегами не пообщались с ИИ станции, последствия получения этого сигнала были бы просто катастрофическими. Станция сама по себе является крупнейшим и мощнейшим ретранслятором. В положении, которое вы, люди, называете "ромашка" — я слышал, на вашей планете есть такой цветок... он действительно схож со Станцией — Цитадель превращается в крупнейший и мощнейший ретранслятор, способный обеспечить залповый выброс кораблей Жнецов в пространство Млечного Пути. Пока Цитадель извергала бы из себя водопад Жнецов, другие, не нуждающиеся в ретрансляторах корабли Жнецов, пошли бы волнами в сектора изолированных отключенными, неработоспособными теперь ретрансляторами рас и тогда... Впрочем, ты можешь это увидеть. В нашей памяти есть информация о последних пяти таких активациях.
— Я хочу это видеть, Глава.
— Ты это увидишь, Шепард. — Хранитель прикоснулся лапками к шейным позвонкам человека, зайдя ему за спину и перед глазами капитана разверзся ад. Пять раз он наблюдал, как раскрывается Цитадель и погружается во тьму — вместо сверкавшей металлом и пластиком станции образовывался чёрный как безлунная ночь круг, из которого выходили ряды огромных "креветок". Ряд за рядом, колонна за колонной. А на радиоканалах стоял стон — это гибли органические обитатели станции. Корабли разворачивались в боевой порядок и начиналась Жатва.
Очнувшись, Шепард несколько минут сидел неподвижно, полуприкрыв глаза и опустив голову. Глава Хранителей не торопил человека, понимал, что значит для органика увидеть такое в мельчайших деталях и просмотреть сцену гибели органической жизни не один, а пять раз.
— Протеане...
— Это была первая показанная тебе сцена, Шепард. Тот самый ад. Когда был получен сигнал... Мы перебросили всю информацию с накопителей Станции в Тёмный космос. Все тайны, все секреты, все карты и схемы, все базы данных. Корабли Жнецов пошли... по точным адресам... А Цитадель уничтожила всех своих... насельников. Мы в это время отошли к своим чанам... Там нас мало что могло достать. Раз за разом нас Жатва не касалась. Нас не уничтожали. Этот стон... Я слышал его пять раз, а мой предок... у нас другая система наследования, отличная от вашей, человек... Он слышал его пятнадцать раз и никогда не мог спокойно вспоминать об этих моментах... Хотя... Он не был сентименталь-ным. — с усилием произнёс Глава Хранителей. — Надеюсь, что теперь этот сигнал... не окажет столь негативного и жестокого влияния на Станцию.
— Спасибо, Глава. — Шепард встал, поклонившись Хранителю. Тот пробежал лапками по ладони правой руки человека — попрощался. Путь Шепарда теперь лежал в Штаб СБЦ, в кабинет Гарруса Вакариана.
Турианец стоял у окна, держа в руках тяжёлую снайперскую винтовку.
— Ты вовремя, Шепард. — сказал Вакариан, возвращая оружие в витрину. — Я даже догадываюсь, что ты хочешь от меня. Но всё равно — озвучь, будь добр. Это поможет мне вернуться к работе. Я всё чаще думаю, что мне было бы лучше там, на улицах, а не здесь, в этом... высшем кабинете.
— Гар, сделай так, чтобы эти двое сели во внутреннюю тюрьму СБЦ до...
— Особого распоряжения? — Гаррус просмотрел на своём инструментроне материалы дела. — М-да, раскопал ты вовремя. И вовремя мы подсуетились с работой с ИИ Станции. Хорошо. — он набрал на клавиатуре недлинный текст. — Волуса и салара переведут во внутреннюю тюрьму СБЦ до особого распоряжения. Я подтвердил правомочность такого решения и распорядился поместить их в разные отдельные камеры. Они там не будут ни в чём особо уж нуждаться, но и шиковать не будут. — Гаррус хищно оскалился. — А Марку... передай огромную благодарность от отдела "К" моей Службы. Искусственный интеллект такой мощи... Это хороший козырь, Шепард. Очень хороший.
— Передам. Прости, Гар... Мне Хранитель показал пять эпизодов Жатвы... Мне надо побыть одному и переварить это... Столько деталей и столько боли и скорби...
— Вот и иди к Марку, Джон. Посиди. Знаю, он обожает темноту и тишину. И разделит с тобой твоё... одиночество. — сказал Вакариан, поворачиваясь к окну.
Шепард кивнул и через двадцать минут уже входил в комнату Марка. Киборг по-прежнему стоял неподвижно, темнота, окутавшая машину, казалось, стала ещё более плотной и непроглядной.
— Я был... прав? — спросил Марк, когда капитан сел у него в ногах и привалился спиной к голеням и коленям робота.
— Более чем, Марк. Прости. Мне надо подумать.
— Я понимаю. — Марк умолк, погрузившись в обработку инфомации.
Шепард закрыл глаза. Начало Жатвы Протеанской империи хлестнуло по его сознанию. А из глубин сознания уже поднимались картины предшествовавших Жатв. Цепочка, идущая в глубины тысячелетий.
— Операция "Цитадель". Проповедник в Президиуме
Утром следующего дня капитан заставил себя сконцентрироваться на работе: Явик и так внимательно наблюдавший за старпомом, старался, чувствуя мысли и эмоции человека, быть поблизости, что могло окончиться длительным разговором с прямым обменом информацией или через касание, или через бесконтактную передачу. Шепарду этого не хотелось и он внёс существенные изменения в маршрут своей ежедневной пробежки по секторам Цитадели, увеличив протяжённость трассы.
На Станции всегда чего-нибудь случается. Неспешно бегущий человек привлекал мало внимания: утро, Цитадель только просыпалась, патрули знали Шепарда и после минимальной проверки пропускали. Путь капитана лежал в район Президиума, усиленно охраняемый подразделениями СБЦ и Спектров. Остановившись и выполняя комплекс гимнастических упражнений, Шепард обратил внимание на молодого ханара, который мягко, но непреклонно спорил с патрульным офицером СБЦ.
— Истина Вдохновителей не нуждается в ограничении. — монотонно, но неизменно вежливо и чётко говорил ханар. — "Он" не может читать проповеди, "он" просто делится истиной Вдохновителей со всеми, кто пожелает её услышать.
— Вести проповеди можно только в специально установленных местах и только при наличии соответствующего разрешения. Стоимость разрешения — сто пятьдесят кредитов. Приобретите разрешение и вам будет предоставлена возможность осуществлять свои проповеди в специально установленных местах. Вне этих мест осуществлять проповедь, — офицер чуть не сказал "как бы вы её не называли", но на секунду замолк и, наконец, завершил фразу привычным для себя словом, — запрещено.
Как полагал Шепард, ханар прекрасно понимал: покупка разрешения означает лишение его, как проповедника, возможности делиться истиной о Вдохновителях вне строго определённых мест на Цитадели. Поскольку действовали правила Мобилизационного периода, при малейшем нарушении строгих ограничений ханар рисковал не только лишиться разрешения, но и подвергнуться серьёзным санкциям.
Сделав несколько упражнений для успокоения дыхания, Шепард подошёл к офицеру СБЦ, предъявил свои документы — обычные, не свидетельствующие о его статусе Спектра — и предложил переговорить с ханаром. Офицер, желавший навести порядок на патрулируемом им участке, согласился.
— Приветствую вас. — сказал Шепард со всей мягкостью, на которую в тот момент был способен. — Позвольте предложить вам перейти к той скамейке. Мы сможем с вами переговорить относительно вашей проблемы.
— "Он" благодарит вас за вежливость, человек. — произнёс ханар. — "Он" охотно перейдёт в указанное вами место, человек. — ханар действительно тотчас воспользовался своими приборами, обеспечивающими слишком мягкому телу постоянный уровень искусственной "левитации" и разгружавшими изящные и казавшиеся слабыми щупальца, после чего плавно остановился у скамейки. — "Он" ощущает, что вы, в отличие от ваших соплеменников, способны читать ханаров глубже и точнее. Это так?
— В какой-то мере — да. Это — природное и, по всей вероятности, этому невозможно научиться... привычными методами. — сказал Шепард, с интересом разглядывая ханара.
— "Он" благодарит вас за честность и откровенность, человек. Возможно, между "он" и вами есть больше общего, чем между "он" и им. — ханар сделал своим телом короткое движение в сторону офицера СБЦ, продолжающего патрулировать свой участок Президиума. — "Он" — новичок, "он" недавно прибыл на Цитадель. "Он" недавно окончил обучение и, — ханар сделал паузу, немного сильнее засияв. — не такой опытный проповедник, как многие, кто принадлежит к нашему народу и уже долго живёт на этой станции. — "Он" ощущает, что вы что-то очень ценное знаете о Вдохновителях.
