— Это правда, капитан, что она летает... с тремя овчарками? — спросил Шепард, отметив появление на сканерах челнока марки фрегата.
— Да. Зирда, Грей, Зорд. Дама и два её кавалера. Стрельцова правильно поняла — первая встреча должна пройти без участия её непременных и неизменных спутников. В дальнейшем, не удивляйтесь, Джон, вы часто будете видеть рядом с ней её собачат.
— Как вы сказали, Дэвид — "соба..."? — удивился Шепард.
— Собачат, Джон. Она их, своих питомцев, так называет, им это нравится, они к этому привыкли. И, поскольку она командир и профессионал, да еще и женщина... командование Разведастрофлота России разрешило ей такое вот отступление от правил и даже распорядилось создать для собак соответствующие скафандры и броню. А экипажу это дает возможность расслабиться полнее, чем все наши альянсовские изыски. На крейсере больше места, но и больше людей, а собаки... всегда были друзьями и верными спутниками человека.
— Возможно вы и правы, Дэвид.
— Ладно. Главное, что нам удалось установить с имперцами нормальные взаимоотношения. А что и как будет дальше — покажет время.
— Вы становитесь немного философом, командир. — отметил Шепард. — Подлетаем.
— Да? Возможно, не заметил. — Андерсон дождался, когда челнок войдет в ангар и открыл дверцу салона. — Спокойного отдыха вам, Шепард. И спасибо. Я доволен вашей работой.
— Вам также, капитан. — Шепард кивнул, сходя по трапу следом за командиром фрегата.
Вернувшись после командирской двухчасовой вахты в свою каюту, командир разведкрейсера нашла там всех троих своих овчарок. Собаки плотно оккупировали спальню и вопросительно смотрели на нее.
— Уже почувствовали, собачата? — спросила Стрельцова. Овчарки почти синхронно кивнули головами. Свою хозяйку они знали слишком хорошо и для них было очень важно поддержать её в трудные минуты. — Я действительно, похоже, влипла. — улыбнулась офицер. — Стоило мне принять предложение адмирала — и вот нате, пожалуйста. — она прошла к рабочему столу, умостилась в кресле и положила руку на загривок подошедшей и севшей рядом с креслом Зирды. Зорд и Грей остались лежать на своих ковриках, не спуская взглядов с хозяйки. — Влюбилась. — рука Светланы нашарила сенсор инструментрона. — Алла Кирилловна, можете зайти ко мне? Ненадолго, ничего срочного нет.
— Через десять минут буду, командир. Только разберу укладки.
— Хорошо. Жду. — Стрельцова отключила связь и задумалась.
Вошедшая главный врач медицинской службы крейсера заняла стоявшее рядом с рабочим столом свободное кресло и, взглянув в лицо своей подруги, сразу поняла причину вызова.
— Влюбилась. И, если не ошибаюсь, именно в Джона Шепарда. — сказала врач. — И как ты себе мыслишь дальнейшее, дружочек?
— А что тут думать, Алла? — сказала Стрельцова, не выныривая из задумчивости. — Вот даже моих собачат переполошила. Они сразу просчитали, что я крупно и крепко увязла. Даже командир фрегата отметил, в чем я уверена, что большей частью я смотрела не на него, как полагается по протоколу первой встречи, а на его старшего помощника. Андерсон просто джентльмен, он сразу просчитал ситуацию. Возраст... имеет одну особенность — начинаешь читать молодых на раз. Он меня и прочитал. Хотя я вроде как не особо молода. — невесело усмехнулась Стрельцова. — Как там у классиков? Погуляла баба простоволосой, пора кокошник надевать?
— Ну, примерно так. — согласилась врач корабля. — Тем более... если хочешь мое профессиональное мнение — вы друг друга с Шепардом... стоите. Нормальная пара будет. И, думается, адмирал об этом... благодаря аналитикам и разведке Астрофлота... уже догадывается. Или рассматривает эту ситуацию как возможную и даже наиболее приближенную к порогу реализации.
— Вот и реализовалась эта, как ты выразилась, Алла, ситуация.
— Не надо, Света. Встречу ты провела нормально, все детали ситуации вы обсудили в полной мере. Ошибок нет, твое состояние психики не помешало тебе, ты же мертво держишь свой профессионализм в узде — весь экипаж крейсера в этом архиуверен. Твой старпом нормально поучаствовал, ты правильно делаешь, что привлекаешь его. Пора ему вкусить командирской работы в реальном масштабе. А тебе действительно пора подумать о том, что ты не только офицер, командир, но и женщина.
— Приглашаешь в медотсек на обследование? — без улыбки спросила Стрельцова.
— Ну, я не настолько кровожадна, чтобы сразу тебя волочь под сканеры, все же ситуация этого не требует. — возразила врач корабля. — И к тому же, если я правильно поняла, вы с Андерсоном договорились, что крейсер пока побудет на линии скрытых козырей. Ох, бережет тебя старик-командир.
— Скажешь тоже, Алла. Старик. Да он еще мужик... ого-го. И профессионал не последнего десятка. Два Спектра-человека на борту фрегата-разведчика — это показатель.
— Кстати, а ведь они почему-то пришли только вдвоем, без своего третьего члена командного состава. — отметила Селезнева.
— Ты о протеанине Явике? Ну Андерсон все же не пил перед посещением нашего крейсера. Да и протеанина светить... Не скрою, он обязательно выступит как главная ударная сила "Нормандии" на Цитадели, но ведь это нормально — в битве с таким врагом, как Жнецы нам потребуются все козыри, какие только есть. А Цитадель, как центр паутины ретрансляторов, заблокировавших расам Млечного Пути возможность развивать независимые транспортные артерии с кораблями прокола пространства... должна быть взята под управление. Ты же сама знаешь, что такое Цитадель. Даже можешь не подтверждать или отрицать — уверена, что знаешь. Это не такой уж большой секрет. Многие расы об "этой" Цитадели догадываются.
— И ты уверена, что адмирал...
— Алла, я уверена, что люди, какую форму бы они ни носили, остаются здравомыслящими разумными существами. В своем большинстве. Когда вопрос стоит о том, чтобы выжить... Все остальные дрязги и противоречия должны отойти на второй и третий планы. Не до жиру, быть бы живу, как говорят в народе. А наш адмирал — человек не из последних. У России есть только два союзника — армия и флот. Так было во все времена и потому Андерсон и Шепард, желая преодолеть раздрай в политическом крыле Альянса Систем, пытаются что-то сделать вне политической трескотни и подковерных согласований. Если уж они сумели договориться с протеанами...
— То есть ты утверждаешь, что Явик не один?
— Алла, это же очевидно. Ну не может даже самый крутой протеанин выжить в одиночку. Даже если он будет на полном обеспечении на корабле другой расы. Явик — воин, военачальник, и это сейчас крайне ценно. А в том, что Шепард помог ему найти и спасти своих соплеменников — я в этом уверена, на Иден-Прайм много всего интересного произошло. Хоть об этих событиях ни у кого почти что точной и полной информации нет. Ну и хорошо, что нет, меньше отвлекаться от своих функций и обязанностей будут. — сказала командир крейсера. — Я вот хотела тебя спросить, как врача. Что думает о Шепарде Чаквас?
— Много чего думает, Светлана. — вздохнула Селезнева. — Поначалу, конечно, опасалась. Все же эн-семерка, десантник, а назначен был на должность старшего помощника командира фрегата. Чаквас даже подумала, что Шепарду дадут возможность сместить Андерсона. И такие варианты... рассматривались. Но он... остался на второй позиции, Андерсон остался на первой, они прекрасно поладили и Шепард... получил возможность заниматься и кораблем, и экипажем, залезая во все детали и готовя людей и технику к тяжелейшим операциям... А затем... он начал менять людей... менять в смысле давать им возможность раскрыть свои возможности и способности полностью. Ты же в курсе, фрегат отправили в тестовый полет, насовали полисменов, поскольку считали, что маяк... хм, требует какой-то сверхусиленной охраны. Двенадцать полисменов на маленьком кораблике, где и развернуться-то проблема. Экипаж... мягко говоря, вследствие этого штабного беспредела оказался предельно неукомплектован, формально никто бы не пошел на то, что сделал Шепард — он просто дал возможность полисменам вспомнить свои гражданские специальности, а тем, кто их не имел — предоставил возможность овладеть курсом молодого бойца под руководством опытных инструкторов.
— А Дженкинс и Аленко?
— Светлана... — врач корабля укоризненно посмотрела на командира. — Дженкинс — капрал, салага. Детство, короткие штанишки, опоздал на свой борт, сунули на "Нормандию" — не держать же эту проблему на базе до посинения. Чаквас с трудом сдерживалась, чтобы не построить этого салабона. Тянулся этот недомерок к ней, как к родной мамке... Ну... Шепард и провел с ним воспитательную работу. Это был едва ли не первый общеизвестный случай проявления... мягко говоря очень нестандартных, но крайне полезных способностей и возможностей старпома. С того момента и началось. Дженкинс стал наращивать свой профессиональный уровень с весьма похвальным качеством и скоростью. Полисмены поняли, что они не просто дуболомы и усмирители, а нечто большее. Остальные... тоже поняли, что это — военный корабль, а не экспериментальная баржа. Аленко... Так ведь никто и не доказал, что ему помочь невозможно. Ну не повезло парню, поставили проблемный имплантат. Так ведь он еще легко отделался. Ну поработал с ним Шепард. Так ведь теперь лейтенант не испытывает приступов мигрени и смог вернуться к выполнению своих офицерских обязанностей в требуемом объеме и с необходимым качеством. Так что в принципе никому уже сейчас, сегодня не особо интересно, как это сделал Шепард — стандартно или не стандартно. Главное — сделал. Заставил таки уважать себя, понять, что пришел старший помощник командира корабля, который способен и в детали вникать и стратегией заниматься, помогая командиру, а не отбывая номер. Ты же обратила внимание, что они оценили весьма... положительно, что ты вышла к ним не в бронескафе, а в форменном комбинезоне. Знаю, этому нас учат и мы считаем это нормальным, но ход был абсолютно правильным. Поскольку они сами знают — именно имперцы не вылезают из скафандров почти круглые сутки и мало кто в Альянсе так делает на своих кораблях.
— Обратила, конечно, Алла.
— И как мыслишь дальше, Свет? Ну не в смысле службы и совместной работы, а по личному, по семейному формату?
— Не тот Шепард человек, чтобы нахрапом попытаться меня завоевать, Алла. Но не будет он и ходить вокруг да около. Не скрою, мне приятно, если меня попытается завоевать такой, как Джон, но... Ал, честно... — командир погладила овчарку, положившую голову ей на колени. — Мало у нас времени на такие вот политесы. Шепард... горячий парень. Если прижмет — он никого не пожалеет. Мне уже сейчас за него... боязно.
— Вот мы все тут, бабы. Полностью и без остатка. — сказала Селезнева. — Попадется нам стоящий мужик... И мы все, в полный раздрай впадаем. Бояться начинаем, то да се.
— Алла, так ведь их, стоящих-то, прежде всего и убирают... И в прямом, и в переносном... — грустно констатировала Светлана. — А он...
— Да, не спорю, Свет. Он, конечно, ценный кадр. Во всех смыслах. — кивнула врач корабля. — То, что мне рассказала Чаквас о его... методике возвращения из небытия азари Бенезии и турианца Сарена... Если бы я не доверяла Карин... Я бы посчитала, что Карин при всей своей неспособности пить по-крупному, таки крепко выпила. И много выпила. Но, к сожалению, у меня нет оснований не доверять настолько своей подруге и я охотно верю, что он совершил всамделишное чудо. По меньшей мере он не превращает небольшой военный корабль в перенаселенную общагу. Подлечили и...
— Уточняю, Ал. Турианец остался. Сарен — на борту. — сказала Светлана.
— Да помню я. Но турианцы — воины. И все их общество... военное в своей основе. А азари... обе азари, как и кварианка... слишком мягкотелы. — отпарировала Селезнева. — Шепард правильно рулит ситуацию — на борту должны оставаться только воины. Это — военный фрегат, а не гражданский лайнер.
— Тали — дочь адмирала. — уточнила Стрельцова.
— Светлана, я все это помню. Но она пока что не адмирал. И ей самой еще предстоит собрать, вооружить и подготовить свою собственную армию. Да, армию молодых кварианцев, да, строить она их будет, после терапии, проведенной силами Явика и Шепарда, не по-детски. Но если она их не построит — можно кварианцев списывать в утиль. Всем флотом. И всей расой. Ты сама то как мыслишь насчет... приближения к себе Джона?
— Как мыслю... — помедлила Стрельцова. — Обычно. Поскольку крейсер на линии запаса, и, скорее всего активного участия в операции принимать не будет, ну разве что на завершающих этапах... То пусть и у Джона будет нечто большее чем выгородка в трюме, мало напоминающая каюту. У меня все же крейсер, места побольше, да и Джону будет интересно и полезно переключиться. С Титовым пообщается попроще, без протокола, с десантниками поспаррингует, с техниками попилит железки. В общем — все блага цивилизации для развитого мужика. Собачата мои к нему присмотрятся...
— Вот вот, присмотрятся.
— Да, присмотрятся. Им, если что, с ним сосуществовать придется. А их мнению я доверяю. Посидим вдвоем в офицерской столовой поздними вечерами, поговорим о том, о сем. Посмотрим друг на друга. — продолжила Стрельцова. — С Цитаделью придется разбираться долго, нужен же будет старшему помощнику какой никакой, а тыл.
— Во-во, Светлана, ты уже себя в качестве тыла предполагаешь.
— Предполагаю, ты правильно выразилась, Алла. Времени у нас на длинные подходы нет. Не понравится он мне, не понравлюсь я ему — мы взрослые люди — разбежимся. Протокола, ритуала и политеса нам вполне хватит, мы — люди военные.
— Сухарка ты, Свет.
— Я, Алла, командир разведывательного крейсера, пилот с усиленной разведподготовкой с допуском на операции литерной сложности. — сказала Светлана, не желая чеканить слова. — Моя жизнь вся прошла в армии. И если я создала на своем корабле что-то вроде семьи, так это хорошо и для меня и для моего экипажа. Потому и держатся люди за корабль, не хотят уходить на другие борты, как их ни сманивают. В армии при всех экстримах должно быть достаточно того, что дарит внутреннюю и внешнюю стабильность. Вот и пытаюсь это делать. Так, как умею. И я не хочу и не буду рисковать достигнутым, чтобы просто...
— Света... — предостерегающе проговорила врач.
— Не знаю, Алла. Не знаю. С одной стороны — Шепард мне жутко интересен, как человек, как личность, как мужик в конце концов. Но с другой — он... альянсовец, что бы там кто ни говорил. Другая культура, другие закидоны. Имперцев, кстати, Альянсовцы не любят. Не знают — потому и не любят. А мы, имперцы, собственно и не навязываемся. Думаешь, я не знаю, что на него Бенезия с Лиарой очень масляно смотрели и Тали тоже имела значительные виды на этого парнишу? Да и сейчас, при всей своей ветренности и молодости имеет. Маленьким девочкам нравятся состоявшиеся мужики. Бенезия, конечно, здесь вроде как и не показатель, но когда тебя вытащили с того света в прямом и в переносном смысле... Трудно не отдаться своему спасителю во всех смыслах.
— Ты беспощадна.
— Ну, тебе ли в этом сомневаться, Алла. Я ведь помню и об азари Шиале, которая сохнет по нему на Феросе. Так что у Шепарда — широчайший выбор. И я не хочу быть ни пятой, ни сто двадцать пятой. Только первой или никакой. Вот такая я стерва.
