— Кто тебя ищет?
— Альбус Дамблдор и его люди.
— Наслышана. Тогда просто убей его.
— Вот так вот взять, просто постучаться в дверь, спросить, а не верите ли вы во владыку нашего Саурона и Авадой? — пошутила я, ощущая, как прихожу в себя от визита неожиданной гостьи. — Да он меня в блин быстрей раскатает, чем я прикоснусь к его двери. От таких, как он, никто никогда не ожидает зла и удар всегда неожиданный. Не в моих силах потопить его. Хотя вроде бы в планах Волдеморта его убить...
— И что Том намерен делать?
— Без понятия. Его люди что-то замышляют, я пока не в курсе. Я пока вообще отрезана от мира.
— В таком случае действительно стоит устранить угрозу и дальше выполнять задание. Я не жду, что ты в ближайшее время добудешь мои Дары. Окрепни, набери связей, владей информацией, а уже затем добивайся цели. Я ясно объяснила?
— Вполне.
— Если будет нужна помощь или появятся большие проблемы, теперь ты можешь использовать камень... Удачи тебе, и постарайся не умереть раньше времени. Если ты умрешь, все закончится, потому напрасно не рискуй, не разочаровывай меня, — с насмешкой в голосе попрощалась она, и тень словно упала оземь, рассыпавшись по полу и разметав крохотные пылинки.
После этого случая я берегла кольцо как зеницу ока. Второй раз потерять один из Даров Смерти было бы не просто обидно... В общем, я его вшила в мантию, повозившись с нитками и иголкой.
Когда шел четвертый месяц года, я в очередной раз встрепенулась, но именно этот звонок тревоги был не ложным. Объявившаяся с хлопком воздуха Винки доложила, что названные мной волшебники куда-то собрались. Они и раньше собирались, но именно такой компанией и в черных однотипных мантиях — впервые. Оставив Лиама в комнате под завесой из охранных и сигнальных чар, которые я от скуки навесила в самых неожиданных местах, и под защитой Шерлока, я сходила и убедилась, что они все с масками в руках, поторапливают друг друга к камину, некоторые переругиваются, убеждая кого-то не идти... Вдобавок были незнакомые мне люди. Пункт назначения — 'Горбин и Бэрк'. Мне название ничего не сказало. Благо, камин не охранялся. Выход свободен, а вход только по приглашениям.
Продолжая следить под маскирующими чарами у приоткрытой незащищенной заклятиями двери за тем, как исчезают в зеленом пламени камина черные мантии, я прикидывала варианты. Добровольно они меня с собой не взяли бы, оставалось лишь хитростью последовать за ними. И вот, когда последний Пожиратель скрылся из виду, я сняла маскировку, накинула капюшон и произнесла тот же пункт назначения.
Авантюра? Глупый риск, дабы убедиться? Возможно, но не только. Для меня это было важно, а риск после месяцев застоя был не так уж и страшен.
Я появилась в старом, пахнущем застаревшей пылью и ветхим деревом магазинчике. Не всматриваясь в нелицеприятные экземпляры товара на витрине, я нашла единственного человека — незнакомца, теребившего в руках покрывало. Он не спускал рассеянных, слегка испуганных глаз со знакомого мне по воспоминаниям Малфоя шкафа. Я натянула капюшон ниже и, буркнув невнятно 'Я с ними', проскользнула, прикрыв дверцу. Меня окружила темнота. Не знаю, чего я ожидала, но чары применять не рисковала, не зная, как на это отреагирует магия зачарованного предмета. Устав ждать, я растерялась и протянула руки в поисках дверцы, но наткнулась на упругую пустоту. Ощупывая ее, обнаружила, что стою в коридоре, и пошла дальше по нему, не видя ничего перед собой, пока не заметила свет в конце тоннеля. Как в анекдоте, ага. Только тоннель, к счастью, закончился; я чуть надавила на дверцу, увеличивая щель, выглянула в нее и прислушалась. Свет резанул по глазам. Чуть позже я заметила стоящих Пожирателей, а из-под одной из масок доносился голос Люциуса Малфоя:
— Все идем за Драко. Возникли непредвиденные обстоятельства, коридор охраняется, придется передвигаться быстро.
Колдуны замешкались, поправляя маски, натягивая капюшоны, проверяя защитные артефакты, и исчезли из поля зрения. Только досчитав до десяти, я приоткрыла двери шире, убеждаясь, что они ушли и не смогут заметить меня при всем желании: обзор перекрывали просто горы разнообразных вещей, начиная от стола без одной ножки и заканчивая бюстом с в шутку нахлобученным на голову париком и старой тиарой из потемневшего серебра.
Я оглядывалась по сторонам, прислушиваясь к звукам, издаваемым удаляющимися Пожирателями Смерти. Снова наложила на себя маскирующие чары, но они не понадобились: когда я добралась до дверей, за ними был черный медленно оседающий дым, быстро забирающийся в проем и заполняющий этот огромный зал. Я мигом закрыла двери обратно, боясь, что это яд, но тут же одернула себя, так как успела бы уже надышаться.
Трансфигурировав одежду и преобразившись за минуту в своего зверя, я аккуратно подхватила острыми зубками палочку и протиснулась в оставленную щель, в которую продолжал поступать дым, похожий на черную известь.
Мир в восприятии зверя полнился новыми сильными запахами, которые раздражали нос, этот дым и вовсе вонял чем-то горелым, но сейчас это было как никогда кстати: я понеслась за запахом Пожирателей, различив его в воздухе, молясь, чтобы мне не повстречалась стена, и я ее вовремя заметила. Я почуяла каких-то людей, но успела убраться с их дороги. Вскоре порошок, витавший в воздухе, исчез, и я нарвалась на разгорающееся сражение. Это было не Министерство, коридор пусть и был по обычным меркам широким, но его мало, чтобы развернуться. За летающими заклинаниями, яростными выкриками и пляшущим огнем от волшебных палочек я узнала коридор у Астрономической башни и, воспользовавшись малыми габаритами своего низкого четвероногого зверя, возобновила преследование запаха. Если мне и приходилось от чего-то уворачиваться, то от случайных заклинаний. Кто сражался меня сейчас не волновало, ведь двое Пожирателей забежали на лестницу в башню, а остальные прикрывали отступление. В начале лестницы двое остановились; один из них, очевидно по выражению лица и позе, накладывал какие-то чары, а второй выпустил из палочки заклинание выше меня. Теперь я выделила из шума позади приближающихся людей, метающих заклинания, и поспешила проскочить мимо Пожирателей, пока не поздно. Не рассчитав, я задела туловищем того, кто налаживал чары, но он не отвлекся от занятия. Остановившись у верхушки лестницы, я приникла к земле. Услышав разговоры, вернулась в человеческую форму и снова облачилась в маскировочные чары, прижавшись к стене у лестницы.
— Но я зашел слишком далеко... — медленно произнес Драко Малфой. — Отец тоже со мной, он внизу.
— Но он пришел не для того, чтобы выполнить твое задание, Драко? — безмятежно поинтересовался Дамблдор. Заходить я не спешила. Дамблдор мог каким-то образом заметить меня, а судя по голосу, он не испытывает никаких трудностей. Кажется, все проваливается.
— Перейдите на правую сторону, Драко, и мы сумеем укрыть вас так основательно, как вам и не снилось, — продолжал Дамблдор. — Больше того, я могу послать сегодня членов Ордена Феникса к вашей матери, чтобы они укрыли и ее. Волдеморт не жалеет своих сторонников. Твой отец пострадал от своей самоуверенности, когда возомнил себя новым Темным Лордом. Любая ошибка, не только невыполнение приказа, и он убьет вас, Драко... Перейдите на правую сторону...
— Нет, я сделаю это, и все наладится.
— Сомневаюсь, что Волдеморт с пониманием отнесется к помощи твоего отца в организации моего убийства. Он ведь запретил ему вмешиваться, не так ли?
— Когда я убью вас, он не станет смотреть на то, что делал в это время мой отец!
— Мой милый мальчик, пора оставить притворство. Если бы ты собирался убить меня, то сделал бы это сразу, едва применив обезоруживающее заклинание.
— Вы в моих руках... палочка есть только у меня... вам остается рассчитывать лишь на мое милосердие...
— Нет, Драко, — негромко ответил Дамблдор. — Сейчас в счет идет мое милосердие, не твое.
Я услышала множество гремящих шагов на лестнице, и мне ничего не оставалось, кроме как протиснуться в широкую щель открытой двери и застыть у стенки справа от нее, чтобы не сбить кого-то с ног. Через секунду Малфоя оттолкнули в сторону четверо в черных мантиях, выскочившие из двери: все тот же квартет, только в компании Лестрейнджей еще и Люциус Малфой... и мой отец, очевидно, не жалующийся на проблемы со зрением. Остальные, видимо, остались сражаться внизу.
— Дамблдора приперли к стенке! — с истеричным смехом, должным означать ликование, возвестила Беллатриса. — Дамблдор без волшебной палочки! Отлично, Драко, просто замечательно!
— Добрый вечер, Беллатриса, — спокойно произнес Дамблдор, словно приветствуя гостя, явившегося на чашку чая. — Прекрасная компания сегодня собралась. Дивная... — последнее он произнес очень тихо. Голубые глаза сквозь очки-половинки посмотрели на меня в упор. В следующую секунду он перевел взгляд на нападавших, а я поняла, что не дышала и прослушала начавшиеся изощренные оскорбления Пожирателей, сводившиеся к слабости Дамблдора.
Но я не видела той самой слабости, которую он пытался показать, оперевшись о стену. Я знаю, на что способен колдун его уровня! Ему не нужна палочка для выполнения заклинаний, ему не нужно произносить словесную формулу, да он может одним взглядом убить! Я, как легилимент, это понимаю! Но старик стоит, прижавшись спиной к стене, с трудом, замечу, стоит, но чувствует себя замечательно. Он будто все держит под контролем, и мне это не нравится. Это очередная его игра, его притворство, когда он незримо управляет событиями.
Я отвлеклась от мыслей, почувствовав напряженное ожидание, направленное на Драко. Пожиратели ждали от него заветных слов, его безумная тетушка нервно шептала уговоры, а у блондина, наоборот, палочка в руке тряслась и опускалась. Поступили предложения сделать это кому-то другому, но тут уже Люциус заменил Беллатрису и навис над плечом сына.
А у меня тем временем тоже нервы сдавали. Я осматривала площадку, стены, потолок, приглядывалась к присутствующим людям и не видела подвоха. Но Дамблдор слишком самоуверен и спокоен...
Отчаявшись, раздраженная, я сняла с себя маскирующие чары одним резким движением и вопросила за спинами Пожирателей достаточно громко:
— Миссис Лестрейндж, а вы умеете обучать Круциатусу?
Все резко развернулись, но я не смогла насладиться моментом: все мое внимание было сосредоточено на Дамблдоре. Ни одна мышца на его лице не шелохнулась.
— Девчонка! Как ты здесь оказалась? — отвлек меня мужской голос, напоминая, что здесь не два человека.
— Пришла. Ногами. Так как, миссис Лестрейндж, вы сможете меня обучить? Прямо сейчас?
— Ты, должно быть, шутишь, деточка. Маленькая глупенькая девочка решила научиться крутому заклинанию? — насмешливо сюсюкая, засмеялась Лестрейндж.
— Теперь Лонгботтомы уже не твои родители, Айрли? Ты отказалась от них? — полюбопытствовал Дамблдор.
— Со страхами, как известно, надо бороться, директор, — прищурилась я, чувствуя, как палочка просится в действие.
— Я был прав, — грустно улыбнулся Дамблдор. — Темный Лорд привлек тьму в твоей душе, как это ни печально. Или отцовская поддержка оказалась дороже? — Дамблдор кивнул в сторону Барти, на которого я бросила мимолетный взгляд следом. Тот выглядел ошеломленным.
— Печально — это наблюдать за вами, директор, а я делаю то, что считаю нужным.
Заткнуть его словами не выходило, а вкупе с ощущением поражения от его обмана, который я не могу разгадать, я злилась еще больше.
— Для заклинания нужно всей душой желать причинить боль. Надо уметь вызывать в себе эмоции.
— Силенок не хватит, — всем своим видом выражая презрение, поддакнул Беллатрисе один из Лестрейнджей, который темноволосый.
— Пусть попробует, не зря же она привлекла внимание Повелителя, пусть покажет, на что способна!
Ведьму охватил азарт. Выражение ее лица откровенно пугало, но сейчас это последняя вещь, которая имела значение.
— Беллатриса, хватит играть! У Драко миссия! — возмутился Люциус Малфой.
— Так пусть выполнит ее, а пока он собирается с силами, я развлекусь! — огрызнулась Лестрейндж, пожирая меня алчным взглядом. За чей счет она будет развлекаться, не возникало сомнений.
— И враги станут друзьями... — пробормотал Дамблдор, прежде чем вернуться к своему обычному слащавому преспокойному тону. — Айрли, неужели ты готова использовать заклинание, которым довели до безумия твою мать эти люди?
Все, что угодно, лишь бы заставить тебя шевелиться и раскрыть свои замыслы! Я выбью тебя из колеи любым способом! Только ошибись в чем-нибудь!
— Посмотрите на это с другой стороны, директор. Эти люди не строят из себя тех, кем не являются. До недавнего времени я была уверена, что вы тоже. Как раз до того момента, пока не увидела, чем вы готовы пожертвовать ради своих целей. Ваши идеи так же бредовы, как и их, но у вас даже мысли не возникает, что вы где-то ошиблись. Вы так четко разделили, кто хороший, кто плохой... Куда же вы себя относите?
— Смею надеяться, что на все совершенные мной ошибки и упущения приходится хотя бы вдвое больше благих дел. Я прощал чужие ошибки, я пытался понимать людей, прощать их.
— Ты будешь и дальше болтать или все же используешь Круциатус? Отец будет тобой гордиться! — прервала нас Лестрейндж.
Если бы дело было только в отце... Если бы меня можно было поймать на такой крючок...
— Круцио! — без предупреждения воскликнула Беллатриса. Дамблдор вытянулся дугой по стене, расставив в стороны руки, и весь затрясся в судорогах, тихо застонав.
— Хочешь избавиться от страха, да? Избавься от прошлого, отбрось все ненужное! — с воодушевлением пыталась науськивать меня колдунья.
— Нет! Давайте просто убьем его! Просто убить!
— Так и убей, Драко! — заткнула парня Лестрейндж. — Давай, скажи заклинание!
Очень просто. Направить палочку и сказать вербальную формулу. Вместо движения палочкой — эмоции. Вспомнить, как он ради блага 'светлых' одалживал мою магию, он же уже меня списал со счетов; как подставил меня и Августу с Невиллом, в конце концов, он глава организации, в которую вступили Лонгботтомы, и потому Невилл каждый год страдает, приходя в Мунго. И Гарри Поттер тоже использовался им... Но нет, не хочу сейчас выяснять это при всех: все здесь присутствующие и так не слишком его любят, а Дамблдор все равно сведет разговор к тому, какой же я стала тварью... Он силен, я видела, как он сражался. Он без палочки, но магия все еще с ним, и если он собрался играть в свою игру, то я собираюсь испортить ему удовольствие.
Он только собирается открыть рот, чтобы призвать к всепрощению и пониманию, а мои губы, ставшие сухими и холодными, произносят второе Непростительное. Он точно так же выгибает старческое тело, точно так же видно, как напрягается высохшая кожа... и тут он падает.
— Отлично, просто отлично! — похлопала меня по плечу Лестрейндж, когда я прервала заклинание. Кто-то позади одиноко коротко захлопал. — Твой отец гордится тобой!
Каких-либо особых ощущений и душевных терзаний не было. Я это хотела сделать — я это сделала. Даже совесть и та молчала, когда старик мучился. В конце концов, и я мучилась. А эта уверенность, спокойствие, даже некая спесь так и не сошли с его бледного лица, покрывшегося испариной на лбу, но, надеюсь, удовольствие от процесса игры я ему все же попортила. И это утешает, убирая некоторое количество раздражения и чувства своей беспомощности.
