В этом отделе министерства магии все были в курсе того, что мальчик исчез много лет назад, и никакие артефакты не смогли его найти. Некоторые даже сами уверились в том, что мальчик сквиб, потому что за столько лет не было ни одного всплеска магии, так характерных для магически одаренных детей. А тут мальчик сам объявился, применив заклинание. Через пять минут весь отдел стоял на ушах, еще через пять минут на уши поставили и министра магии. Нет ничего забавнее, чем наблюдать Корнелиуса Фаджа, растеряно бегающего из одного отдела в другой, придерживая рукой сбившийся котелок. Гарри Поттер нашелся. Нашелся в самое неподходящее время, когда все ставки были сделаны на другого Избранного, и никто не знал, что теперь делать. То ли бежать и рассказывать ему о магическом мире, то ли сделать вид, что ничего не произошло. Прибыл Дамблдор, который, на фоне царившего в министерстве хаоса, казался просто средоточием спокойствия и невозмутимости. Он выслушал истеричные крики Фаджа, сбивчивый рассказ мисс Орлбейд, проверил артефакты, обнаружившие примененную магию, и предложил, не суетясь, все обговорить за чашечкой чая. Наконец, после длительных переговоров между Дамблдором, министром и всеми теми, кто мог смешать карты великим мира сего, было принято оптимальное решение. О Гарри Поттере забыть, всплески магии с его стороны по возможности игнорировать. И было бы все хорошо, если бы не одно маленькое НО.
На следующий день во всех газетах, неизвестно, как и откуда, появилась фотография свитка, на котором было отображено, что Гарри Поттер намедни использовал заклинание "Ступефай". Журналисты в свою очередь наплевали на все политические игры, для них главное — сенсация, поэтому уже через несколько часов кропотливой работы на первой странице "Вечернего Пророка" появились статьи с заголовками вроде "Гарри Поттер не сквиб!!!", "Мальчик-который-выжил возвращается в магический мир" и так далее.
Министр магии был в шоке, Дамблдор рассержен, а магическое сообщество, немного подумав, стало ликовать. Все-таки Лонгботтом Лонгботтомом, а Мальчик-который-выжил, это как-то понадежнее.
Сам же Гарри Поттер, сидел на кухне в доме Љ8 по улице Розалий, ел чудесные эклеры миссис Блюм и читал отчет, полученный от шпиона Кобдейна. Его хотели списать со счетов. Не вышло, они с Клодом как следует все продумали, Дамблдор еще не скоро это поймет, но ему все же придется считаться с Гарри Поттером, героем магического мира, мальчиком-который-выжил и одним из опаснейших юных киллеров. А пока, этому самому киллеру, стоило ждать гостей из магического мира. Все шло именно так, как и планировалось.
Глава 9
Глава 9.
Уже в который раз, пройдясь по замкнутому пространству комнаты, молодой человек с печальным вздохом опустился на широкую кровать. Он изучающим взглядом окинул помещение, в котором вынужден был находиться в ожидании гостей. Бежевые обои с серыми парусниками, мягкий песочного цвета ковер, красивая добротная мебель из светлых пород дерева. Стену над кроватью украшала большая картина с изображением какого-то морского пейзажа, на подоконнике в маленьких керамических горшочках стояли цветущие кактусы. Все это было таким правильным и красивым, таким нормальным, но... Но юноша, напряженно ждущий чьего-то прихода никогда не был нормальным. Гарольд Джеймс Поттер, а это был именно он, с самого детства усвоил простую истину — он не такой, как все, и никогда ему не быть "нормальным".
Снизу доносился шум телевизора и голос мистера Блюма, комментирующего ту или иную услышанную новость. На кухне миссис Блюм громыхала посудой, оттуда же по дому разносись ароматные запахи свежей выпечки. Блюмы были действительно очень приятной семьей, но это была не его семья. Его семья — это двое таких же подростков, как он, с которыми он уже прошел огонь, воду и медные трубы.
Вновь грустно вздохнув, молодой человек поднялся и стал рассматривать свое отражение в зеркале. Из позолоченной рамы в стиле барокко на него смотрел высокий молодой человек с правильными чертами лица, огромными зелеными глазами, в которых горела решимость, черными густыми волосами, послушной волной уложенными в аккуратную прическу. Дополнял картину тонкий шрам в виде молнии, его отличительная черта, выделяющего его из миллиардов людей по всему миру. Гарри поправил черную шелковую рубашку и еще раз бросил на себя скептический взгляд. Он волновался? Да, немного. Ему сообщили, что сегодня в гости придут не только официальные лица, но и Сириус Блэк. Его крестный. В принципе, это был единственный человек в магическом мире, имевший полное право называться его опекуном. Лучший друг Джеймса Поттера, отца, которого он никогда не знал. Отца, на которого он не был похож.
Натренированный слух различил раздавшиеся на улице хлопки аппарации. Миссис Блюм на мгновенье перестала греметь посудой, замолк телевизор мистера Блюма. Хозяева дома тоже знали о появлении на улице магов. Звонок в дверь. Итак, игра началась.
— Гарри, дорогой, — раздался приятный голос хозяйки дома, сеодня изображавшей мать Гарри, — ты не откроешь дверь?
— Конечно, иду! — бодро крикнул юноша, шумно сбегая по лестнице.
— Добрый день, чем могу помочь? — Гарри оглядел стоящих перед дверью Альбуса Дамблдора, даже не удосужившегося переодеться во что-то маггловское, строгую на вид женщину лет 50, так же в мантии, и мужчину лет 40. Сириус Блэк, идентифицировал его Гарри, удовлетворенно заметив, что на Блэке коричневый маггловский костюм.
-Здравствуй Гарри, — заговорил голосом аля "Я добрый дедушка", Альбус Дамблдор, человек, который два дня назад выступал за то, чтобы сделать вид, будто никакого Поттера и нет, — ты нас не впустишь?
Гарри еле сдержал улыбку. Похоже, Дамблдор хорошо вжился в образ старого маразматика. Неужели он считает, будто мужик в малиновом халате и с бородой до пола настолько внушает доверие, что его пустят в дом к абсолютно незнакомым людям.
— Извините, сэр, но я не припомню, чтобы мы были знакомы.
— Ооо...-протянул добрый дедушка, радушно улыбнувшись. Гарри сделал морду ящиком и продолжал смотреть на незнакомцев, отметив, как внимательно его разглядывает Сириус Блэк.
— Я планировал поговорить с тобой в более удобной для беседы обстановке, Гарри.
— Сэр, откуда вы меня знаете?
— Меня зовут Альбус Дамблдор, я знал твоих родителей.
— Дамлдор... что-то знакомое.
— Неужели, мистер Поттер — вмешалась женщина, голос ее соответствовал строгому ввиду.
— Кто?
— Что кто?
— Как вы меня назвали?
— Гарри Поттер, мальчик мой, — вновь вмешался Дамблдор
— Поттер...я боюсь, вы меня с кем-то спутали, моя фамилия Блюм, — надо было видеть вытянувшиеся от удивления лица пришельцев.
— Извини, Гарри, позволь представиться, Сириус Блэк, я... Я твой крестный, вернее, я крестный Гарри Поттера, а он это ты.
— Так, ничего не понятно, — Гарри открыто забавлялся над кривыми попытками магов объяснить ему что-то. — Заходите в дом, так и быть.
Дамблдор улыбнулся и прошел в гостиную, а следом за ним и двое остальных.
— Отец, — Гарри заранее условился называть мистера Блюма именно так в присутствии магов. — Это Альбус Дамблдор, Сириус Блэк и ...
— Миневра Макгонагл,— представилась дама.
— Насколько я понял, они пришли рассказать мне о моих биологических родителях, — Блэк поперхнулся. Он ожидал увидеть в Гарри зеленоглазую копию лучшего друга. Юноша же оказался совсем другим, по крайней мере, внешне. Это красивый юноша не носил фирменных очков Джеймся, его черные волосы были гладко уложены, в глазах не горел веселый огонек, а озорная улыбка не трогала плотно сомкнутых губ. И все же это был его крестник, давно потерянный и оттого еще более любимый.
— А... заходите, присаживайтесь, — мистер Блюм указал рукой на диван и кресла, а Гарри бросил взгляд на телевизор, который мистер Блюм разобрал только пару минут назад для создания вида бурной и активной деятельности.
— Итак, скажи Гарри, ты веришь в магию? — начал Альбус Дамблдор, Гарри еще раз подумал о том, что либо Дамблдор — гений, который так талантливо изображает веселого, дружелюбного маразматика, либо он и правда такой и все его подвиги — дела давно минувших дней.
— Нет, вы — сектанты?
— Что?
— Извините, если оскорбил вас. Просто вы в халате, мадам Макгонагл в ...я не знаю, как называть ваши хламиды, мэм, простите, вы говорите о магии... Вы-сектанты? Если так, то меня это не интересует.
— Нет, нет, Гарри. Мы не сектанты, мы маги.
— Маги?— Гарри сам себе готов был поаплодировать, столько скепсиса он добавил в голос. Главное не сорваться, главное не заржать в голос в лучших традициях диких мустангов.
— Да, Гарри и ты тоже маг, и родители твои были магами.
— Стоп, мои родители были сектантами? Поэтому они умерли?
— Нет, не сектантами, магами. Магия существует, она среди нас. Смотри — Дамблдор достал волшебную палочку, взмахнул ее и лежащая на столе энциклопедия холодного оружия, любимая книга мистера Блюма, которую в свое время чуть ли не до дыр зачитывал Роберт, превратилась в вазочку со сладостями. — Это магия!
— Эээ, возможно. Вы не могли бы вернуть все, как было, у меня, знаете ли, весьма уважительное отношение к книгам вообще и к этой в частности.
— Да, пожалуйста,— сладости вновь стали книгой. — Я могу еще и сделать ее вновь новой, вот смотри...— Гарри буквально затылком почувствовал, что если директор не прекратит манипуляций с несчастной энциклопедией, мистер Блюм заколет его так старательно сжимаемой в руке отверткой.
— НЕТ! — директор от неожиданности подпрыгнул на месте, — простите, сэр, но эта книга осталось в память о Роберте, она дорога как память именно такой, какая она есть. Я же уже готов поверить в существование магии. Что там с моими родителями?
Мистер Блюм вздохнул с облегчением, когда угроза быть вновь во что-то превращенной перестала висеть над книгой. Подхватив энциклопедию, мужчина вышел из комнаты, чтобы не мешать разговору.
— Твоими родителями были Джеймс и Лили Поттеры, сильные и добрые маги, — Гарри еле сдержался, чтобы не фыркнуть. Директор Дамблдор вешал ему на уши развесистую лапшу о "злых и добрых" волшебниках. По этой классификации Гарри был очень, очень злой волшебник.
— Как они умерли?
— А что тебе говорила твоя тетя?
— Много чего, вы уверены, что хотите это услышать,— огрызнулся Гарри. Вот так, играть роль обиженного ребенка. "В тебе умер актер, Поттер, по твоему таланту сцена плачет" — похвалил сам себя Гарри. — Она говорила, отец был алкоголиком и спьяну врезался в столб, убив и себя, и маму.
— Вот стерва! — вскочил с места Сириус,— Гарри, Джеймс никогда не был алкоголиком. Он никогда не водил машину и, он ни за что не подверг бы тебя и твою маму такой опасности. Их убили. Убил темный маг, имени которого мы не произносим.
— Почему?
— Почему убил? — Сириус посмотрел на Дамблдора, которому только слово дай сказать.
— Понимаешь, Гарри, существует пророчество, по которому тот, кто сможет победить Темного Лорда, родится на исходе седьмого месяца в семье тех, кто трижды бросал вызов Темному Лорду. И Темный Лорд отметит его, как равного себе, но не будет знать всей его силы. Ни одному из них не жить спокойно, пока жив другой. Твои родители, Гарри, трижды бросали Темному Лорду вызов, а ты родился 31 июля. Темный Лорд, как называет себя тот волшебник, решил, что лучше убить тебя до того, как ты вырастишь и сможешь убить его. Он пришел в дом к твоим родителям на Хэллоувин, убил Джеймса и Лили, а тебя не смог. Смертельное заклятие, которое не возможно отразить, отлетело от тебя и ударило в самого Темного Лорда. Он исчез на долгие 13 лет, а летом этого года возродился.
— Вот это история! — Гарри смотрел на Дамблдора, а старый лис ему добродушно улыбался. Думаешь, обманул всех, старый пень? Ничего и на тебя управа найдется.
— Я должен буду убить его? — спросил Гарри самым идиотским голосом, на который был способен.
— Да, Гарри. Под пророчество подходил еще один мальчик, но именно тебя темный Лорд считает своим врагом.
-Тогда я его убью и отомщу за родителей, — сейчас главное сделать лицо поглупее и поубедительнее.
— Он очень сильный маг, Гарри, поэтому тебе нужно учиться.
— Чему?
— Магии.
— А, точно. Так это была магия, когда я два дня назад обездвижил воришек.
— Извини?
— К нам домой забралось двое воришек, я увидел их, и тут они отлетели от меня, ударились об стену и так и остались лежать,— большей чуши Гарри никогда не говорил, но сейчас он следовал правилу "Дураков все любят" и старательно отыгрывал свою роль.
— Да, это была магия. Именно благодаря ней мы тебя и смогли найти, а ведь это нам не удавалось много лет. Скажи, с тобой такого прежде не случалось? Раньше вокруг тебя не происходило ничего необычного?
-Нет, во всяком случае, последние лет 12 точно. Я помню, в детстве, когда я был совсем маленьким, вокруг постоянно что-то происходило. Ну, там, тарелки начинали летать, свет включался. Но это не внушало восторга моим родственникам, а их гнев не внушал восторга мне. С тех пор я старался не делать ничего такого.
— Гарри, почему ты убежал из дома своей тети? — с укором, укором (!) в голосе спросил старый пень.
— Я не убегал. Она выставила меня за дверь и сказала, чтобы я больше не возвращался.
— А что было потом? — на этот раз голос подала строгая дама.
— Я спрятался от дождя в каком-то фургоне, заснул, а потом проснулся уже в другом городе. Оказалось, меня занесло в Лондон. Потом меня нашли двое мужчин, научили воровать и я жил с другими людьми в трущобах. А через 2 года меня поймала полиция. Я попал в приют. Потом меня взяли на воспитание мистер и миссис Блюм, вот вкратце вся моя жизнь. — Ну да, очень-очень вкратце. И еще если учитывать итальянский особняк Кобдейна приютом, полным таких же детишек как и сам Гарри Поттер.
Дамблдор сделал вид, что полученный ответ вполне удовлетворил его любопытство, и продолжал все так же добродушно улыбаться. Макгонагл поджала губы и метнула в сторону директора Хогвартса взгляд, не предвещающий последнему ничего хорошего. Милая женщина. Сириус Блэк сидел бледный и какой-то пришибленный. Гарри на минуту даже стало его как-то жалко. Этот человек в своей жизни перенес не меньше, а может, даже больше, чем сам Гарри. И не важно, что Гарри пришлось вырасти еще в 6 лет, а Сириус перенес все это, будучи уже взрослым человеком. Все эти испытания могут раздавить кого угодно, независимо от возраста.
— Теперь все понятно, Гарри. Похоже, совы искали тебя просто не по тому адресу, — произнес старый пень. Интересно, он сам хоть понял, что сказал.
— Совы?
— Да, они должны были доставить тебе приглашение в Хогвартс, но...
— Стойте, так это вы присылали те дурацкие письма.
— Дурацкие письма, мистер Поттер? — Макгонагл склонила голову набок.
— Ну да. Там приглашали в какую-то школу магии, чародейства и еще бог весть чего. Я подумал, что это просто запоздалый первоапрельский розыгрыш, пришедший 1 августа.
