Целую секунду, пока пламя поднималось до локтя, я, к своему стыду, не знала, как мне остановить это. Я не заинтересовалась заклинаньем, я знала, есть способы и заклинания, чтобы остановить его... но моих знаний было гадко недостаточно.
Скорее в панике я подбежала ближе и режущим заклинанием отсекла руку чуть ниже плеча. Хлынул просто фонтан крови, но я знала, это неважно, это пройдет, это решится, и сбила чудом продолжавшего стоять пуффендуйца с ног, подальше от догорающей локтевой косточки.
Тело Захарии подо мной затряслось, глаза закатились. Его били судороги.
— Хелен! Помоги мне! Сделай что-нибудь! — закричала я, прижимая его обеими руками к полу. С трудом оторвала взгляд от хлещущей реки крови и посмотрела на подругу. С такой раной мне не поможет заклинание для залечивания мелких порезов.
Она была близко, но застыла истуканом с мраморным цветом кожи.
— Хелен! — еще громче закричала я, видя, что она в шоке. — Зелье! Дай мне зелье!
Верно, я заставляла ОСТов всегда носить с собой зелья первой необходимости...
— Зелье? — переспросила подруга, с потерянным видом подняв округлившиеся глаза на меня.
— Кровевосстанавливающее зелье! — выплеснула я злость на нее. В этот момент я сообразила наколдовать веревки и перевязать ими обрубок. Веревки получились, руки все никак не могли зафиксировать их на дергающемся кровавом обрубке, но с трудом я и с этим справилась.
Когда я закончила, Хелен протянула мне два зелья, и, чертыхнувшись, я влила оба пузырька в рот Захарии. Я взялась руками за его здоровую руку, закинула ее себе на шею, поднимая тяжелое тело и перенося его груз на себя.
— Уходим скорей отсюда! — громко крикнула я подруге, чтобы она меня услышала и не осталась здесь.
Идти получалось с трудом. К тому же коридор был полуразрушен, и под ноги постоянно подворачивался мусор; Пожирателей, орденцев и авроров не было видно, видимо, они ушли в другую часть коридора, попросту прорвавшись. Протащив Захарию метров десять, я сообразила, СКОЛЬКО мне еще придется пройти до границы антиаппарационного барьера. На Помфри надежды было мало: она медсестра и справляется в основном с мелкими травмами. Ее вдобавок еще найти надо, а с учетом сражения мне еще могут помешать эти гер-р-рои...
Мне на глаза попалось окно с разбитыми стеклами... Ну что ж, заклинание замедления падения я хотя бы знаю.
— Хелен, иди вниз к остальным. Я в Мунго.
— Я с тобой, — прозвучало жалко и нерешительно, но я согласилась. Мы доломали стекла, подняли на подоконник Смита, и Хелен помогла мне спрыгнуть вместе с Захарией. Заклинание. Приземление. Хелен идет рядом, не зная, за что хвататься и чем мне помочь. Смит без сознания и с бледно-серым цветом лица. Это хорошо, хотя бы ему не больно.
Раньше мне не казалось, что до ворот Хогвартса так долго идти.
У ворот лежала охрана из аврората, сами ворота распахнуты настежь. Последние шаги, я в приказном порядке говорю Хелен зажать между собой и мной пуффендуйца, опасаясь расщепа.
Аппарейт! Присмотренная мной с расчетом на будущее площадка для аппарации. Светлое длинное помещение, где вдоль стен расположены деревянные стулья для посетителей. Сидящие на них волшебники больны разными заболеваниями, но все как один уставились на нас. Это было неважно.
Я вознамерилась кричать и требовать, я кричала и требовала. Хелен следовала за мной, а я не собиралась оставлять друга и шла за катящейся тележкой. Двое лекарей с нашивками, где скрещивались волшебная палочка и кость, постоянно на ходу что-то колдовали. Хелен сказала, что он выпил кровевосстанавливающее и обезболивающее зелья. Захарию забрали и не пустили нас дальше, оставив в коридоре. Даже вопросов некому было задать. Мы молча уселись на пару деревянных стульев в светлом коридоре и продолжали так сидеть.
Теперь мои руки так тряслись, что возьми я в руки палочку — выронила бы.
Я заметила, что отстукиваю носками ботинок по полу, только когда на это в упор посмотрела безмолвная бледная Хелен, потому что у меня перед глазами стояло землистое лицо Захарии со впалыми щеками и глубоко запавшими глазами.
Равномерный быстрый стук, кое-как отвлекающий меня, прервал звук хлюпанья. Как будто что-то где-то капало. Капало с моей мантии. На белый отполированный пол приземлялись красные капли.
Примечание к части
В связи со все большим количеством насилия мы решили повысить рейтинг.
Глава 82
Время тянулось слишком медленно. Кое-как просушив мантию заклинанием, чтобы не идти в уборную и не оставлять Хелен одну, я стала ежеминутно посматривать на часы. Почти через полчаса к нам вышел молодой лекарь. Явно младший практикант или вроде того.
— Жизни ничего не угрожает. Э-э-э. Мы отправили письмо на имя его родителей, так что парень тут один не останется. Вам бы это, отдохнуть. Может, чем-то помочь? — он с намеком осмотрел мою мантию в крови.
— Разве что сможете залечить царапину на плече, — кисло ответила я, представив, что еще придется встретиться с родителями Захарии и посмотреть им в глаза. Задала главный вопрос: — Вы руку восстановить сможете?
— Я пока не могу судить об этом вопросе. Точно вам может сказать старший лекарь. Вопрос сложный. Лечить здесь нечего, кроме шока, но мы пронаблюдаем пару дней, не остались ли последствия от проклятья. Ну а восстанавливать с нуля... на моей памяти ничего не восстанавливали. Если бы не это режущее заклинание, которое отрезало абсолютно все, мы бы могли попытаться... Вот будь хотя бы часть мышц или место для кости, или кость с частью сухожилий, тогда мы могли бы хотя бы частично восстановить подвижность. Честно говоря, не представляю, справится ли с этим даже наш Совет. Тут разве что новую руку пришить, хах. Ну, э-э-э, мне очень жаль. Пойдемте со мной, я позабочусь о ране.
Пока молодой парень хмурился и тужился, изо всех сил стараясь залечить порез заклинанием, меня одолевали разрозненные невеселые мысли. В голове царил настоящий сумбур. Выделить более важную задачу казалось невозможным. Я лишь знала, что главное — помочь Захарии, но чем тут поможешь? Я привела его сюда, больше ничего не могу сделать. А что дальше? Меня наверняка дожидается Волдеморт. Да, ждет не дождется узнать, куда я исчезла. Если вообще заметил пропажу. Забрать Лиама опять же. Августа опять же. Понятия не имею, как мне к ней теперь просто подойти. Даже никаких идей нет, а просто объяснить эту ситуацию, не разглашая некоторой информации, невозможно. Но ведь до чего же глупо получилось, а в тот момент казалось, что все пройдет без свидетелей. Вокруг шел бой. Казалось, каждый занят своим делом, и прямо на тебя никто не обращает внимания. А раз противник Джинни Круциатусами с ней играется, то та ничего даже не заметит, когда это заклинание в нее попадет. А вокруг, оказывается, была куча соглядатаев, которые, не то что я, прекрасно ориентировались в сражении и не путались, не чувствовали этого хаотичного мельтешения, не ощущали себя невидимками, на которых может попасть разве что случайное заклинание, а уж если и начнется сражение, то противник сразу же проявит себя. Нет, у них есть опыт, и им не приходится вертеть головой, чтоб что-то увидеть. У них, блин, глаза на затылке...
Нет, самое главное, то, что не может ждать, — это ОСТы, и не стоит себя грузить ненужным сейчас хламом.
— Ничего не понимаю. Абсолютно не реагирует. Укус нанесен магическим животным? Вы его видели? — обратился ко мне лекарь.
— Да, это магическое существо. Все нормально, дайте мне зелье или мазь, чтобы ускорить заживление.
Да, начни я ему тут рассказывать, что меня укусил оборотень... интересно, он сбежит раньше, чем я успею сообщить, что я анимаг? В принципе, все равно, рассказывать не собираюсь.
Когда мы попросили провести нас к палате Смита, там уже стояли его мать и отец. Отец Смита уже практически поседел, а мать была низкой худой колдуньей с маленьким заостренным личиком, в маленькой шляпке на голове и в магловском платье. Портило довольно миловидную женщину несчастное выражение лица. Колдун держался крепко, с каменным лицом.
Захария лежал с абсолютно бесстрастным лицом землистого цвета. Я старалась не смотреть в его сторону, Хелен вообще остановила у двери и попросила подождать снаружи. Только ее рыданий за компанию с миссис Смит здесь и не хватало. Вижу же, что почти на грани, но упорно остается здесь. Жалко ее. В таком возрасте...
— Простите, мистер Смит, миссис Смит, — киваю в знак приветствия. — Мне очень жаль, что такое произошло с Захарией. Я считаю его своим другом, и если вам нужна будет помощь, то мы с ребятами ее окажем.
У людей своя гордость, и предлагать им переложить все на меня, потому что чувствую вину за случившееся, будет форменным оскорблением. А вот если у его семьи сейчас не самый простой период...
— Что сказали лекари?
'Странно. Наверное, я сегодня слишком устала', — отстраненно отметила я, ничуть не шелохнувшись от застывшего сурового лица усатого мужчины, который был гораздо выше меня и шире в плечах.
— Протез, — сказал, будто проскрипел, колдун.
— А варианты кроме?
— Такое не лечится. Мы будем искать, конечно...
— Если позволите, я навещу Захарию завтра... или... просто навещу. Держите, пожалуйста, нас в курсе. Мы очень за него переживаем.
Не уверенная, что меня услышали, я с сомнениями решила уйти. Подхватив Хелен под руку, я поспешила на первый этаж к каминам, подключенным к сети летучего пороха. Хелен успела обмолвиться, что ОСТы заметили движение окружения Поттера и последовали за ними. Ричи и Сьюзен вообще не взяли и не известили, но оно и понятно. По дороге разделились. Кто попал на Астрономическую башню, кто пошел следом за Гермионой и Луной в подземелья звать Снейпа на помощь, кого задержали по дороге. Задержали их подоспевшие авроры и оставили в учительской. Снять чары, висевшие на дверях, они не смогли, так что теперь в учительской просто нет двери. Я приказала всем собраться — то есть вообще всем — и возвращаться в гостиные, поднимать шорох и уговаривать народ разъехаться по домам, объясняя это тем, что директора в школе нет — школа небезопасна и в нее в любой момент могут попасть Пожиратели. Волдеморт не докажет, что панику подняли мои люди. Я ему просто не раскрыла личности своих друзей. Может быть и зря, смотря на то, что вышло, а может быть и нет, представляя, что могло бы быть.
Зачем мне паника? Мои-то точно в безопасности окажутся: мало ли что тем аврорам в головы придет, а в толпе их труднее вычислить. Начнут допрос или вообще обвинят сразу в чем-нибудь (повод, как я убедилась, побывав в здешнем Аврорате, им большой не нужен), а так пусть с родителями будут — впросак не попадут. И Ричи пусть вернется к своим. Там всяко безопаснее, чем быть сыном Пожирателей в гудящей, как улей, школе. Слизеринцам вот вообще не завидую...
— У тебя дома камин к сети летучего пороха подключен? — спрашиваю Хелен.
— Нет.
— Плохо, — я сыпанула в камин летучий порох и дала наставление: — Адрес 'Гриммо, 12'.
В дом Блэков я переместилась следом за Хелен. Позвала Кикимера. Приказала найти дом Хелен и ее родителя-волшебника, а затем вернуться и доставить Хелен в дом, где ее будут ждать родственники. Хелен приказала ждать здесь и не выходить из гостиной, по возможности ничего не трогая (знаем мы эти старые дома, тут не то что кусачие артефакты, тут и пол провалиться может). Пусть Кикимер, когда вернется, перенесет ее домой. Если защита на доме будет незакончена, слаба или будут другие обстоятельства, пусть возвращается сюда с родственниками и с ней самой. То же самое и с остальными ОСТами. Хелен, соберись и проконтролируй процесс.
Кикимер, быстро успокоительное неси!
Отпоив быстро Хелен, я повторила план Кикимеру, потом подождала, пока он его дословно выучит (память у него отличная, оказывается, пару раз повторил всего), понадеялась на него, приказала пересказать все так же остальным ребятам. Исключением был лишь Ричард, но за него я побеспокоюсь чуть позже. В общем, оставив этих двоих, апатичную, зависающую на одной точке Хелен и яростно кивающего домовика, надувшегося от собственной важности, я переместилась камином в дом Краучей. Там уже позвала Винки. Приказала найти Ричарда Лестрейнджа, указав, где он может быть скорее всего, и переместить его в Малфой-мэнор.
Кажется, еще немного, и мне тоже не обойтись без успокоительного. Скорей действовать, что-то делать, решать это все как-то, пока на меня не навалилась вся ситуация и не лишила возможности хотя бы как-то (лучше здраво) мыслить. Нет, нельзя останавливаться на эмоциях, нельзя давать время на работу совести и жалости, иначе толку от меня не будет, и я всех снова подведу. Скорей в Малфой-мэнор. Открывайте, ироды!
Питер Петтигрю? А этот тут каким боком? Открывай давай, а то нажалуюсь Темному Лорду на тебя! Где Лиам? Да блин, мальчик тут живет уже полгода! Отлично. Темный Лорд ждет? Веди, идиот, и закрой рот, мне только твоих речей о твоей важной роли сейчас и не хватает. Закруциатусю, закруциатилю, закру... Круциатус, короче, получишь, я могу. Беллатриса учила. Да, прям только что. Мантию мою видишь?
А у него же рука магическая... Это идея! Нет, потом-потом, мне нужно будет предложить что-то или заплатить за это, а сейчас я не уверена, что смогу торговаться. Шлепнет Метку на руку, рабский ошейник на шею и отправит дальше Дамблдоров убивать, пока сама не самоубьюсь...
О, какие люди! Счастье прямо привалило. Эта встреча — явно какой-то намек судьбы. Странные, правда, у нее подарки в виде предмета моей ненависти с рожей 'поцелуй меня, кирпич' и с задатками гопника. Хромает, правда, ножки за собой подволакивает после моего броска по коридорам Хогвартса, уже желтыми синяками отсвечивает, но, считай, здоров. И оскаливается мне ртом, где не хватает большей части зубов.
— Кто такая?
— Айрли Крауч-Лонгботтом, — холодно отвечаю, чувствуя, как закипаю. Странно закипаю. Гнев хлещет, но где-то далеко: есть толк от окклюменции.
— Значит, о тебе слухи ходют? Отлично, твой папаша мне заплатит за это. И ты сама, чертовка, я те припомню.
Как? Как я могла позволить такому отбросу чуть не убить меня и моих друзей?
— Ты стоишь на своих двоих, а мой друг из-за тебя руки лишился. Это ты мне заплатишь.
— Ха, скажи спасибо, что совсем не помер. Как, кстати?
— Ты чуть было детей не убил, а удивляешься, почему не удалось?
— Да какие вы дети? Ты еще в щенячьем возрасте, ладно, а он уже здоровый лоб. У него на лице не написано ничего. Сидел бы с остальными — за члена ордена жареной курицы его не принял бы. Я же не мать Тереза, чтобы всех жалеть.
— Да ты в школе был! Тебе это не говорит о том, что там дети?!
— Ха, че-та много ты о себе возомнила. Не повышай на меня голос, я не папаша твой. Ты свое уже получила: все кости переломала, до сих пор болит, и из-за тебя пришлось пить эту гадость, которая Костеростом называется. Так что ладно, иди дальше, куда шла.
Насмехается, весело ему, а я сейчас ничего не чувствую. Кажется, в голове арктическая пустыня и мысли там двигаются абсолютно свободно, не сталкиваясь ни с какими препятствиями. Вот только про Костерост он зря вспомнил. Я как раз хотела расшевелить свои эмоции, а то бы точно пожалела тупицу.
