— Этого не может быть, — произнесла она.
У ее ног лежала шкура зверя, который не водился в этих местах и даже в этом мире. Он — редкость даже в мире предшествовавшем этому. Сердце сдавило, Эл стиснула зубы в поисках любого, кто мог ответить на все возникшие вопросы. На удачу рядом возник ее спутник.
— Я думал ты заболела, когда нашел тебя окоченевшей в доме. Что было с тобой?
Эл не ответила. Спросила, указав пальцем на шкуру:
— Откуда это?
— Это я укрыл тебя, ты была очень холодная.
— Я спрашиваю, где ты это взял? — переходя на крик, повторила она вопрос.
Старик изобразил недоумение.
— Мне дал ее хозяин дома. Мы решили — ты больна. Он утверждал, что этот мех излечивает недуги.
Объяснение произвело на девушку такое впечатление, какого старик явно не ожидал. Она не скрывала раздражение, готовое перейти в гнев. Схватив нелегкую шкуру одной рукой, она потащила ее к домику хозяина. Войти туда так рано было бы не прилично. Старик хотел заметить ей, но не успел. Она рванула покрывало, прикрывающее вход, то, не выдержав приложенной силы, рухнуло на землю, и она вошла внутрь, загородив собой проем.
— Откуда это? — угрожающе спросила она.
Он не мог расслышать внятных ответов из-за шума голосов. На крик стали сходиться люди со всех концов.
Слышны были настойчивые требования Эл объяснить происхождение шкуры и невнятный лепет в ответ.
— Ах, так! Ну, так я объясню! — крикнула она.
Эл снова возникла в проеме со шкурой в одной руке и пылающей головней в другой. Она швырнула шкуру на землю и сверху бросила головню, а потом, добыв из-за пазухи какой-то камушек со злостью кинула в едва разгоревшийся огонь. Пламя полыхнуло так, что собравшиеся зеваки кинулись врассыпную, а хозяин шкуры с воплем кинулся к огню.
— Ей цены нет, разбойник! — завопил он. — Отдай, разоритель!
— Назад! — рявкнула она и ударом в грудь повалила его на землю.
К пламени подскочило еще трое смельчаков, надеявшихся вытащить обгоревшую порядочно шкуру, но она отогнала и их.
Старик с удивление покачал головой. Его защитница едва ли представляла пугающее зрелище. Чумазая от пепла, с грязными от дорожной пыли ногами, без куртки, в одной рубашке, высокая, худая, совсем не сильная на вид, она умудрилась напугать окружающих так, что никто больше не приблизился к огню. Шкура догорела без остатка, подняв в воздух клубы темного дыма и распространив по округе приятный, умиротворяющий аромат.
Затишье длилось совсем не долго, привлеченные шумом и дымом вернулись сыновья хозяина в компании новых друзей. Обиженный отец коротко и ясно, но с причитаниями изложил свою обиду.
— Ты, паршивое животное! — крикнул один из сыновей. — Заплатишь ты мне! Все отработаешь!
Он приблизился, ухватив Эл за плечо, а следом еще пятеро молодцов подоспели желая доказать обидчику его неправоту самым доходчивым способом — побоями.
— Ой, не трогайте вы его! Лучше просите, зачем он спалил вашу дорогую вещь! — крикнул спутник Эл.
— Помолчи, дед, не то разделишь с ним тумаки. Только я их на вас удвою, — крикну ему другой.
Эл оказалась в кольце соперников, а потом незаметно вне кольца. Стоявший к ней спиной получил пинок ногой в спину и своим грузным телом завалил сразу двоих.
— Давайте, ребята! Едва ли я доставлю себе удовольствие, расталкивая ваши неповоротливые туловища! Так хотя бы злиться перестану! — орала она.
Она выкрикнула пару местных ругательств и ринулась на еще стоявших. Схватив за шиворот ближайшего соперника она швырнула его в сторону и бедняга, угодив головой в стенку домика свалил ее оказавшись внутри.
Недоумение в толпе зевак быстро сменилось весельем. Драки на торге не редкость, а тут — торговать не начали — уже дерутся.
Тем временем трое поваленных молодцов поднялись на ноги невредимые, и Эл достались первые обещанные тумаки. К ним присоединились двое, из домика вылез шестой, и они всей оравой набросились на виновницу происшествия. Скоро Эл высвободилась из их объятий в разорванной рубахе с расцарапанным плечом, расшвыряв противников, она заняла оборонительную позицию, для отражения атаки, нападать самой ей расхотелось, впрочем, как и драться.
— Все великие вместе взятые! — громко сказал кто-то из ряда зевак, — это же женщина!
Это была единственная фраза, которую Эл расслышала перед следующим нападением.
— Что ж вы все разом, вояки, — проговорила она, наблюдая, как все шестеро ринулись на нее.
Маневр был прост, Эл кинулась им под ноги, спотыкаясь о нее, награждая больными пинками они все разом рухнули и Эл едва удалось увернуться от их общей массы.
Но тут соперников стало больше. Кто-то ловко сжал ее, захватил руки назад и оттащил в сторону. В драку вмешалась охрана торга. Дерущихся растащили в разные стороны.
Посреди образовавшегося пятачка встал главный и, осмотрев всех разом, прошелся вокруг.
Со стороны было видно, что девушка пострадала сильней. Он подошел, потрепал ее порванный рукав, осмотрел царапины на плече. Она стояла смирно, всего один воин держал ее. Главный смерил Эл взглядом и вдруг улыбнулся. Дал помощнику знак ее отпустить. Он молча отошел в другой конец, где охрана сдерживала разгоряченных драчунов.
— Что это вам взбрело в головы драться с ней? Переломала бы вас всех напополам, идиоты вы этакие, — заявил главный с насмешкой.
Это был Мелион. С первого взгляда он узнал девушку, остановившую сражение, которое принесло бы ему победу, но не принесло бы удовлетворения. Он в утешение отпраздновал свадьбу дочери своего соперника с солдатом его войска, жил с семьей, потом подался город и стал военачальником там. Служил королю. По его приказу оказался здесь, его сюзерен собрался посетить торжище ради подарков. И вот, не приведи владыка, разнимает драку своей знакомой с разудалыми местными молодцами. Вот так событие!
Он опять посмотрел на беловолосую красавицу, а та подмигнула ему.
— Я не спрошу, каким потоком занесло тебя сюда, воин, обратился он к ней. Только зачем? Ответь.
— Мне обувь нужна. Старая прохудилась совсем, — ответила Эл.
Толпа ответила смехом.
— Вам всем смешно! — закричал обиженный хозяин шкуры. — А я в большом убытке!
— Верно. Верно, — подержали его из рядов зевак. — Она спалила его шкуру.
— Я еще не выяснила, откуда она взялась! — крикнула им Эл и голоса смолкли.
— Разошлись бы вы все! — грозно сказал Мелион. — Я разберусь. День наступил. Начинайте торги!
Это были заветные слова, которых все ждали. Место стычки опустело. Воины Мелиона отпустили шестерых молодцов, трое из них помчались по своим делам, дальше от места происшествия, поскольку терять время на объяснения не желали. Трое сыновей со своим обиженным отцом набросились на Мелиона с требованием взыскать с обидчицы плату за шкуру.
— Я не судья. Я просто не дал вас побить, — возразил он.
— Нас больше. Не видно, чтобы она была сильной. Позоришь нас, солдат, — обиделся глава семейства.
— Ты решил, что я пошутил? — добавив угрозы в голос, спросил Мелион. — Если бы не служба, объяснил бы я тебе, дурак старый, с кем ты вздумал тягаться.
— Оставь его. Пусть объяснит мне, где взял шкуру. Не отстану, пока не признается. Добром прошу. Разорю иначе, всех отсюда отгоню, — грозила девушка.
Мелион состроил в подтверждение ее требований убедительную гримасу.
— Я ее выменял, — сказал он и умолк.
Ответ не удовлетворил ни Мелиона, ни Эл, они ждали продолжения.
— Мне ее король преподнес, — продолжал хозяин шкуры. — Моя дочь стала хорошей служанкой королеве. В благодарность мне поднесли шкуру в дар. Если хотите узнать больше, спрашивайте у правителя трех земель.
Мелион взял девушку за рукав и отвел в сторону.
— Не тронь его. Он не лжет. Я сам узнаю у короля про шкуру. Он мой сюзерен. Собирай свою поклажу и иди со мной. Ты тут сильно нашумела. Рядом со мной тебя не тронут, — сказал он.
— Мне нужны сапоги, а не покровительство, — с досадой заявила она.
— Упрямство — отличительная черта великих, — усмехнулся Мелион. — Я узнаю, откуда шкура. Пошли со мной.
— Дождись меня, — кивнула она в ответ.
Она возвратилась облаченная в серую куртку, опоясанная широким ремнем. Под ней она спрятала рваную рубаху. Мелион вспомнил, что именно так она была одета в то утро битвы. Она шагала босая, но добавь те самые сапоги к ее наряду и будет в точности, как в тот день, словно и времени не прошло.
Она запустила руку в поясную сумку, добыла оттуда прозрачный кристалл и бросила хозяину шкуры.
— Это тебе за разорение, — сказала она, не глядя на него.
Он охнул, стал вертеть кристалл в руке, подставляя лучам света.
Эл поравнялась с Мелионом, он пошел рядом.
Он по-походному расположился со своими воинами под навесом. Сюда он и привел Эл. Сам нашел удобное место, усадил, напоил и велел ждать.
Эл сидела хмурая, люди сторонились ее. Потом к ней приблизился ее недавний спутник.
— Позволь ухаживать за тобой. Покажи плечо. Покажи. Не упрямься.
Намек на упрямство заставил Эл смягчиться, она расстегнула ремень и сняла куртку с раненого плеча.
Старик промыл рану, смешно приплясывая вокруг нее. Он двигался легко, мелкими шажками. Смазал плечо липучей темной смолой и залепил сухим листом.
— Пустяковая ранка. Быстро заживет, — сделал он вывод. — Я уже обменял свой товар и больше не задержусь здесь. Я пока не нашел тебе сапог.
— Мне не обязательно нужны именно сапоги. Дождусь Мелиона, потом подберем мне обувь, и ты — свободен, — сказала она так же хмуро.
— Я думал, что ты согласишься идти дальше. — Он был явно разочарован тем, что им предстоит расстаться.
Эл слабо улыбнулась ему, чтобы ободрить.
— Ты вернешься к семье. А у меня появилась цель, — сказала она.
— Моя семья очень далеко. А цели у тебя не было еще вчера. Неужели дело в той злополучной шкуре?
— Это могла быть шкура моего друга. Я хочу это выяснить.
Эл совсем не хотелось делиться своими планами. На удачу быстро вернулся Мелион. Глянул на залепленную рану и в знак благодарности кивнул старику.
— Я узнал, откуда шкура. Ее преподнес королеве некий необычный гость. Шкуре, верно, — цена не малая. Уходи с торга, пока хозяин шкуры не передумал. Если он захочет засудить тебя — засудит.
— Ты видел, что я ему дала? — спросила Эл.
— Камень. Что в нем проку?
— Не знаешь что это? — Эл добыла еще один кусочек кристалла, сняла с пояса старика кувшинчик для воды и бросила кристалл туда.
— Нет, не знаю, — подтвердил Мелион.
— Это тебе. Заболеешь, устанешь, будешь ранен или при смерти — отпей из фляги и силы вернуться к тебе.
Мелион взял кувшинчик в руку и потряс. Слышно, как вода булькает, но не слышно, как камень бьется о стенки. Кристалл растворился.
— Хм. Неужели такое бывает? — искренне удивился Мелион. — Спасибо. Я не все сказал тебе, но при свидетелях не могу продолжать разговор.
— Погуляй, старик. Я поговорю с воином, — сказала Эл.
— Не здесь, — возразил Мелион. — Идем, тебе нужно вернуть достойный вид. Я нашел тебе сапоги.
Лавки на торге вырастали с невероятной скоростью. Вчерашняя, крохотная деревушка за ночь потерялась в кварталах торгующих. Мелион проводил Эл в обширную палатку, где расположился для торговли его знакомый. Он договорился заранее, что гостье окажут некоторые услуги. Ноги Эл были тщательно отмыты слугами, царапины смазаны, рубаху сменили на новую, даже волосы причесали. Потом поднесли новые сапоги. Мелион с удовольствием осмотрел девушку. Ему нравилось то, что он видел. Еще немного и он узрит тот сияющий ореол, который наблюдал в утро битвы. Ореол он не увидел, как не старался. Им подали два сидения, напитки и оставили одних.
— Спасибо за заботу. — Она явно смягчилась. Села и посмотрела с ожиданием. — Я жду продолжения беседы.
Он сел напротив.
— Эту шкуру действительно подарили. А причина совсем не в доброй службе. Погибла девушка. Вот и одарили старика. Словно девушку выгодно отдали замуж, а шкура — подарок от самой королевы. Мне стыдно сознаваться, но мой король солгал.
Он помолчал, явно для того, чтобы не высказать еще больших обвинений. Эл ждала, пока он справиться с собой. Он заговорил снова в след размышлениям:
— Я не знаю, какому зверю принадлежала шкура. Шкуру я видел однажды. Я решил, что шкура тебе уже не интересна, но будет интересен охотник. Это человек из тех, кто живет по ту сторону дверей. Как и обладатель шкуры. Рассказывают, что зверь не любит встреч, он очень страшный. Наши поверья так же утверждают, что великие ему не страшны. Не ищи его. Едва ли добром кончится такая встреча. Но мне не нравиться, что те другие, используют нас, как будто мы им служим. Будет добром, если ты избавишь нас от их влияния.
— Люди с той стороны здесь не редкость? — спросила Эл.
— Редкость или нет — я ни одного не встречал за всю жизнь. И желания такого не имею. Они сами выбирают, с кем встречаться. Это они разделили наш мир на тех, кто верит и не верит в могущество владыки.
— Вашей королеве один из них оказал такую честь, — заключила Эл.
— Я не знаю, кто кому честь оказал. Это было до моей нынешней службы. Ответь мне, ты великая?
Эл осуждающе глянула, мол, вопрос не уместен.
— Должна бы знать закон. Ответь мне. Если я прав или не прав.
Эл вспомнила, как пытала Браззавиля. Теперь она на его месте.
— Нет, — ответила она.
— Ты служишь владыке?
— И да, и нет.
Он удивился.
— Бывают такие ответы?
— Бывают.
— Ты пришла к нам, чтобы навести порядок?
— Не-е-ет, — протянула Эл. — Это не в моей власти.
— Тогда зачем ты тут?
— Я ищу охотника, который добыл шкуру.
— Его нет тут. Не у нас его нужно искать. Неужели тебе нужны были только эти сапоги, — с его голосе читалось глубокое разочарование, переходящее в презрение.
Эл подумала, как ответить, и сказала, пожимая плечами:
— Не-а.
— Не поймешь вас великих, — с досадой заметил он.
— Я уже ответила тебе. И много ли ты видел великих, — она сказала с тем же презрением, хоть и наигранным.
— Я их никогда не видел, если только ты не обманываешь, или наша королева возомнила себя такой.
— А как имя вашей королевы?
— Фьюла.
Ее взгляд пронизал его насквозь. Мелион чуть вздрогнул, не предполагая, что последует. Он не мог понять ее взгляда.
— Так, — коротко сказала она и снова замолчала. Наконец, она спросила. — Скажи мне воин, кто из вас слышал о том, что существуют так называемые проходы между мирами?
— Какой пустяк! Любой в здравой памяти знает это.
— И сколько дверей?
— Да рассказывают будто три.
— Три? Сразу три? В одном месте? — с недоверием спросила она.
— Нет. В разных местах.
— В ваших землях? Сразу три.
— Ты подшучиваешь надо мной. Я понимаю. Я неуч. Лишь король знает, где двери.
— Он ими пользуется?
— Не знаю.
— Ты служишь ему.
— Я его сопровождаю. Двери — тайна, которую он хранит.
— А кто-то проходит в эти двери, и во вторые, и в третьи. Дарит королеве бесценные шкуры, которые королева раздаривает отцам загубленных служанок. И об этом знают все?
