— Доклад принял. — ответил Андерсон. — Передайте мне контакты руководства археологической партии, лейтенант. — капитан помедлил, ожидая, когда инструментрон пискнет, просигналив о приеме файла. — Хорошо. Передайте, что скоро мы свяжемся с ними. Пусть спокойно готовятся к переезду.
— Есть, капитан. — Аленко отключил канал.
— Как мало надо человеку для счастья. — сказал Шепард. — Избавить его от мигреней, дать возможность поучаствовать в нестандартной военной операции, проявить себя. И человек счастлив...
— Разве это не прекрасно, Шепард? — Андерсон искоса взглянул на старшего помощника. — К нам направляется доктор Чаквас. Полагаю, у нее есть важные новости, если она решила сама придти сюда. — капитан разблокировал дверь и предложил вошедшей женщине присесть в кресло. — Карин, мы вас внимательно слушаем.
— Знаю, Дэвид. — ответила врач, присаживаясь рядом с офицерами. — Как медик, я сделала все, что можно в данной ситуации. Пришлось погрузить их обоих в медикаментозный сон. С турианцем легче — у него имплантатов, как правильно было замечено, больше восьмидесяти процентов. Так что он еще легко отделался. Так, мелкие переломы и ушибы. А вот азари... Переломы отнюдь не мелкие, ушибов, порезов много. И прочего. Главное не это. Мне не удается восстановить психосферу обоих. Её показатели по прежнему задавлены, хотя той ужасной картины, что была раньше — я не наблюдаю. Есть положительные подвижки после шестнадцатого знака после запятой, но это происходит крайне медленно. Капитан. — врач взглянула на Андерсона. — Я прошу вас сообщить мне каковы дальнейшие планы относительно их обоих? К чему их мне готовить?
— Карин. — произнес Андерсон после недлинной паузы. — Мы не собираемся их убивать и не собираемся их мучать. Сейчас нам предстоит большая работа на Иден-Прайм, связанная с археологическими раскопками. Подробнее сейчас сказать не могу, сам еще не все знаю и работа собственно, пока только запланирована. Так что фрегат пока с планеты никуда не уйдет. Думаю, эта работа займет не меньше суток, так что время для сохранения прогресса выздоровления у обоих ваших пациентов будет.
— Хорошо, капитан. — врач кивнула, соглашаясь с высказываниями капитана корабля. — Если позволите, я бы хотела, чтобы капитан Шепард взглянул на них обоих. Мне известно... о его способностях. Мониторинг состояния лейтенанта Аленко и капрала Дженкинса дал немало интересных для меня, как для медика, результатов. Я просмотрела профильные архивы и своды знаний, капитан. Полагаю, нам не следует сейчас выходить на медцентры Альянса и Цитадели, а также пользоваться местными медицинскими учреждениями.
— У нас осталось пятнадцать минут до того момента, как мы должны дать направление на точку колонне транспортов археологической партии, Карин. — сказал Андерсон. — Капитан Шепард, без всякого сомнения, вылетит на шаттле в этот район и примет участие в раскопках. Мы планируем, что их длительность до получения ожидаемых результатов не превысит одних земных суток. До этого времени, полагаю, он сможет вам оказать любую помощь, какую сочтет нужным.
— Да, капитан. — Шепард кивнул. — Разрешите быть свободным?
— Разрешаю, капитан. — Андерсон кивнул, наблюдая, как старший помощник открывает перед врачом фрегата дверь капитанской каюты и выходит за ней следом, не стремясь идти рядом.
— Азари и Турианец. Восстановление психосферы
Войдя в медотсек, Шепард сразу подошел к койке, на которой навзничь лежал турианец. Чаквас подала ему ридер с кратким резюме состояния. Несколько минут старший помощник потратил на изучение недлинного текста и размышления.
— Найлус знает?
— Нет. Я ему ничего не говорила. Медотсек изолирован. Из своей каюты он не выходил, линии связи блокированы, ВИ недавно проверил — изоляция полная. — ответила Карин. — Джон, что будем делать? Два Спектра Цитадели на нашем корабле — явный перебор.
— Больше чем перебор, Карин. — Шепард набрал на ридере недлинный текст и показал его Карин. — Они очень хорошо знают друг друга.
— Ага. И случись что, этот молодой явится ко мне качать права и выяснять, почему я не смогла его вытащить?
— Я ему популярно объясню, Карин. И он быстро оставит вас надолго в покое. Ему будет достаточно знать, что вы, доктор, не специалист в психологии и психиатрии, а также в том, что касается санации психосферы инопланетян. Это-то он в состоянии понять в любом случае и в почти любом состоянии.
— Надеюсь, Джон. Давайте подойдем к ней. — она взглядом указала на азари, распластанную навзничь на соседней койке. — Вы были правы, наложив быстро шины на переломы. А также я хотела поблагодарить вас за мягкую транспортировку.
— Не стоит, Карин. — Шепард взял другой ридер, поданный ему врачом фрегата и углубился в изучение текстов и схем с таблицами. Здесь информации было больше — азари пострадала в более значительной степени. — Вам, Карин, удалось даже определить, что первым под программирование и внешнее управление попал он, — взгляд на турианца, — а потом жертвой этого корабля и его пилота стала она. — взгляд на азари. — Снимаю шляпу. Немногие преподаватели медфакультета Академии Эн-Семь смогли бы с вами конкурировать.
— Я все равно, Джон, чувствую себя бессильной. Если с физиологией и анатомией я еще хоть как-то могу справиться, то вот с психикой после такого... Здесь моих умений и знаний с навыками явно недостаточно. Я первый раз сталкиваюсь с таким глубоким корежением психосферы.
— Хорошо, Карин. — Шепард выпрямился, снова обретая настройку струны, на этот раз не боевую. — Мне потребуется потратить на каждого из них до пяти минут, может — немного больше. Сразу скажу — я сниму только наиболее глубокие, основные, важные повреждения, чтобы психосфера и турианца и азари обрела возможность регенерировать. В дальнейшем психосфера обоих справится сама. И не беспокойтесь. Никакого шаманства тут не будет.
— Знаю, Джон. — Чаквас отошла от первого помощника. — Я буду рядом. Приступайте.
Шепард скользнул взглядом по азари и сконцентрировался на её лице. В мозгу вспыхнули основные данные по физиологии и анатомии этой расы, выстроились, снимаемые непосредственно с инфополя пострадавшей азари, показатели. Некоторые из них окрасились в красный цвет, послушно развернувшись в схемы и таблицы, указывающие на блокировки в психосфере. Убедившись, что выявленные блоки носят неестественный характер, Шепард аккуратно стал просматривать их окружение, чтобы не пропустить ловушки и скрытые сюрпризы. Якоря надежно указывали на пилота корабля и на сам корабль. Двойная якорная зацепка гарантировала покорность и лояльность азари даже в том случае, если ей каким-то образом удастся нанести либо каракатице, либо её управляющему центру вред. Сняв основные блоки, Шепард прошелся по связям в обе стороны, внимательно рассматривая окружение, ища "спящих сторожей". Наконец, убедившись, что во всем объеме нет никаких сюрпризов, Шепард стал аккуратно освобождать разум и суть азари от всех выявленных второстепенных и третьестепенных зацепок, обеспечивающих прямое управление личностью и телом пострадавшей. Работа не заняла много времени и ровно через шесть минут Шепард вынырнул из режима предельной концентрации, обретая расслабленность в теле и давая возможность своему мозгу переключиться на обычный режим.
— Карин, просмотрите показатели. С ней я закончил. — вполголоса сказал Шепард, делая несколько шагов к койке турианца и давая возможность врачу корабля подойти к кровати азари. — Продержите её во сне как можно дольше. Это позволит ей самовосстановиться. Остальное — на ваше усмотрение.
— Хорошо, Шепард. — врач сверилась с показателями до и после манипуляций старшего помощника. — Вы очень облегчили мне задачу.
— Надеюсь, что это ей поможет. — Шепард склонился над турианцем. — А вот здесь мне придется поработать более глубоко. Карин, передайте капитану просьбу к археологам — задержать выход в район. Мне потребуется дополнительных полчаса. Плюс к указанным двадцати минутам.
— Сделаю, Джон. — Карин отошла от азари, вернулась к столу и набрала недлинный текст на настольном ридере. — Капитан получил ваше сообщение, он передаст его руководителю археологической партии. Думаю, они не будут возражать. Рада, что вы сможете уделить внимание им обоим, капитан.
Шепард не обратил особого внимания на её последние слова. Он снова погрузился в сканирование психосферы турианца. Запрошенные им полчаса были минимально необходимым сроком. Спектр, первым попавший под прямое программирование, имел в своем теле имплантаты, дающие поистине чудовищный коктейль воздействий на его организм и психику. Эти имплантаты не имели ничего общего с теми, которые уже приходилось видеть капитану десанта, поэтому он постарался надежно изолировать их от влияния на основные системы тела и мозга. Резать взаимосвязи было тяжело. Имплантаты усеивали почти все тело турианца, создавая своеобразный скелет, дублирующий естественный костяк. Пришлось сначала сконцентрироваться на тех, кто были максимально приближены к головному мозгу спящего медикаментозным сном пациента, а устранив их влияние, заниматься остальными, надежно вживленными в туловище и голову турианца.
Он знал, что Чаквас отмечает положительные изменения с помощью чувствительных приборов, но предпочитал не реагировать на это знание, отключая все новые и новые взаимосвязи. Наконец головной и спинной мозг турианца был освобожден от влияния имплантатов полностью. Выведя из строя проводники, контролировавшие основные системы и органы туловища турианца, Шепард просканировал голову, лицо и тело пациента, ища скрытые закладки. Их оказалось немного. Повторное сканирование выявило еще несколько. Шепард знал, что время, эти самые полчаса резерва истекают стремительно. Так всегда было, когда он полностью отдавался работе. Но сейчас останавливаться было нельзя — любая пауза могла активировать незамеченную вовремя закладку и разрушить важный орган тела пациента.
Освободив туловище турианца от влияния закладок и множества имплантатов, Шепард скользнул взглядом по мощным ногам Спектра. Здесь также обнаружились закладки и имплантаты. Каракатица, руководимая безжалостным пилотом, сделала все, чтобы турианец не смог оказать малейшее сопротивление, а при случае — не мог даже двинуть ни верхними, ни нижними конечностями. Выключая точно дозированными импульсами взаимосвязи и проводники, Шепард постепенно приближался взглядом к ступням турианца.
Отключив последние две закладки, капитан просканировал тело Спектра повторно несколько раз и, не найдя сюрпризов, позволил себе расслабиться.
— Джон... — послышался тихий голос Карин. — Вы сами не представляете, чем владеете.
— Может быть, Карин, может быть. — Шепард медленно повернулся, увидев глаза врача фрегата, излучавшие доброту и участие. — Только вот уколов стимуляторов мне не надо. — рука капитана десанта нащупала спикер. — Капитан, я закончил. Мне нужно несколько минут... придти в себя и я спущусь в ангар. Попросите Стива и мою группу высадки с капралом Дженкинсом также быть там. Пусть археологи направляют колонну по маяку нашего челнока.
— Хорошо, Джон. — голос Андерсона был необычно тих и мягок. — Спасибо вам. У вас появились разумные, обязанные вам жизнью. И свободой. — с этими словами капитан отключил канал. Инструментрон Чаквас пискнул.
— Джон, — сказала врач. — Андерсон сообщил археологам. Они согласны подождать вылета шаттла. Понимают. Позвольте все же дать вам хотя бы отвар трав. Это не тонизаторы, это общеукрепляющее. Вы измотаны, Джон.
— Карин, вам никто не говорил, что вы всегда чрезвычайно убедительны? — без улыбки спросил Шепард, принимая из рук врача корабля сосуд с отваром.
— После такого чуда, которому я стала свидетелем — никто. — честно ответила Чаквас, наблюдая, как капитан десантного экипажа мелкими глотками выпивает отвар, как он осторожно ставит сосуд на прикроватный столик. — Полагаю, теперь можно удалить большую часть имплантатов из его тела. — она указала взглядом на турианца.
— Да, Карин. Здесь я помочь не смогу. — одними уголками губ усмехнулся Шепард, ощущая, как тепло отвара распространяется по его телу. — Вам здесь — первенство, доктор. Он — едва ли не самый сложный... пациент. С ней. — взгляд в сторону азари. — будет легче.
— Вы правы, Джон. — врач внимательным взглядом окинула Шепарда. — Отвар подействует через несколько минут. — она нажала клавишу. — Ингвар сейчас свободен. Он проводит вас до челнока, капитан. Одного отпустить вас из медотсека я не могу.
— Понимаю, док. — Шепард шутливо медленно поднял руки на уровень плеч. — Подчиняюсь.
— Вот и хорошо. — она отступила в сторону, давая возможность специалисту по РЭБ подставить капитану плечо. — Успехов вам, Джон. — мягко сказала она.
Ответом ей был глубокий кивок капитана, пересекавшего порог медотсека. Дверь медленно встала на место и на ней вспыхнул красный запрещающий доступ сигнал. — Если бы не он — у меня в медотсеке было бы два трупа. И межпланетный скандал впоследствии. — проговорила врач, перебирая инструменты в хирургической укладке. — Что-ж. Он свою работу сделал. Теперь моя очередь поработать. — Чаквас натянула перчатки и закрыла лицо маской. — Но как только он будет снова на борту — он станет моим пациентом. Ему надо отдохнуть и отоспаться. Хорошо, если он сможет подремать, пока летит к месту раскопок. — врач отрегулировала свет над койкой, где лежал турианец и взяла в руки тепловой скальпель. — Приступим.
— Вылет к капсуле с Явиком
Ингвар довел Шепарда до ангара и подождал, когда капитан устроится на жесткой лавке лицом к водительской кабине. Трое полисменов устроились на лавке напротив, справа от Шепарда сел капрал Дженкинс, слева — старший группы полисменов с напарником. Поймав разрешающий кивок Шепарда, Дженкинс сделал знак Стиву и тот вывел челнок за пределы фрегата, продолжавшего висеть над Жнецом.
Прикрыв глаза, не пытаясь бороться с подступавшей слабостью, Шепард вполголоса называл водителю координаты следующей точки маршрута, не сверяясь с ридером. Он знал, в каком направлении следует лететь — откуда и как — он не смог бы сейчас пояснить словами. Но знал, успевая сверять пройденный челноком путь с координатами колонны машин археологической партии.
Через десять минут полета задача усложнилась — если челнок мог пролететь по прямой, то колонна транспортеров могла следовать только по дорогам и потому пришлось называть две пары координат — для водителя челнока и для водителя головного транспортера.
Капрал Ричард Дженкинс сидел рядом с Шепардом. Он видел краем глаза полуприкрытые веки утомленных глаз капитана, видел его строгое и сосредоточенное лицо и молил всех известных ему богов, чтобы его, Дженкинса, не перевели на другой корабль, под начало другого командира десантного экипажа. Под днищем стремительно летящего челнока расстилались поля, виднелись аккуратные постройки энергостанций, малоэтажные корпуса сельскохозяйственных производственных предприятий, строчками чертили землю дороги.
Дженкинс начинал осознавать, от какой судьбы спас его родную планету капитан десанта и старший помощник капитана фрегата Джон Шепард. Двухкилометровый корабль потряс его, Дженкинса, восприятие, а увидев огромное "око" главного излучателя, Дженкинс испытал настоящий ужас, представив, как мощный луч, исходящий из него, этого ока, полосует землю, людей, постройки, животных. Как гигантские лапы передвигают этого пришельца, позволяя лучу дотянуться до все новых и новых целей, становящихся за секунды жертвами.
