Наруто: Eroninja

Йоруичи махнула на заявление Кьюби:

— Пожалуйста, избавь меня от этого спектакля. Он не собирался бросать нас в тюрьму. Он не упускал нас из виду так долго лишь из-за маски благоразумия и немного паранойи. Я лишь указала, что если я захочу быть угрозой, то буду и меня не остановят какие-то чунины, но, поскольку ничего не произошло, у него не осталось выбора, кроме как признать, что мы не угроза.

Кьюби зарычала, стиснув зубы:

— Тогда как насчет этого дерьма о том, что ты провела с кем-то день?

— О, это было совершенно верно. У него были голубые глаза, светлые волосы и милые усики, как родинки на щеках. Я думаю, что ты его знаешь.

— Если бы это было правдой, он бы поставил свою печать на тебе и...

— Ах, все в порядке, он поставил метку, но, извини, я почувствовала, что лиса на мне была немного неуместна.

Йоруичи коснулась левого бедра, и, к удивлению Кьюби, оказалось, что она вся светится, и, хотя сначала ее штаны заслоняли это от посторонних глаз, свечение становилось более ярким, и Кьюби смогла увидеть, что это была довольно большая татуировка. Когда она окончательно вспыхнула, лиса внезапно почувствовала присутствие своего товарища-биджу в сети женщин, которые также носили метки Наруто.

Йоруичи зевнула, направляясь вверх по лестнице в свою комнату:

— Ну, я называю это ночью. Кстати, Курама, я рассказала Наруто правду о ночи, когда Учиха пришел за тобой.

— Ты не имела права!

— Нет, я должна была признать, что мы подвели тебя. Но, несмотря на это, он согласился, что нам нужно освободить наших сестер.

— Сестры, — недоверчиво пробурчала Кьюби.

— Его слова не мои... но, ты знаешь, мне это нравится. Мне жаль, что я бросила тебя... но то, что делаешь ты, ничем от этого не отличается. Он сказал мне, что ты даже не пыталась помешать им изгнать Исобу в параллельное измерение.

— Я... Это ради Наруто, — тихо ответила Кьюби.

— И, возможно, немного ради расплаты, — со смехом продолжила биджу. — В любом случае мы собираемся освободить их от Акацук.

Кьюби кивнула, чувствуя, как ее желание продолжить разговор уменьшается. Когда солнце село, она решила воспользоваться своей новообретенной свободой, чтобы пойти на прогулку, как она когда-то желала.

* * *

* * *

Таюя вошла в маленький городок внутри страны Земли. Хотя это было все еще далеко от проникновения в Ивагакуре, но она чувствовала себя вполне уверенно в своих шансах, учитывая, насколько хорошо шиноби патрулировали границы. Войдя в бар, она решила прислушаться к местным сплетням, чтобы узнать хоть какую-нибудь информацию о движении шиноби.

Присев, она обнаружила, что хозяева заведения выглядели довольно подавленными. Они источали ауру людей, которые знали, что были завоеваны, но при этом не могут ничего предпринять. Таюя предположила, что это как-то связано с тем, как резко все понизилось. Хотя для большинства дайме из страны Лапши был клоуном, он любил свой дом и делал все, что в его силах, чтобы остановить хаос, который вызвала Ивакакуре, что и стало причиной дестабилизации страны, чтобы вмешаться и претендовать на нее под видом 'восстановления порядка'. У него почти получилось, пока кое-что не случилось и та, которую он лелеял больше, чем свой дом, не оставила его. Это была его жена. По-видимому, в то время, когда муж концентрировался на том, чтобы удержать свою страну, он должен был сосредоточиться на том, чтобы угодить своей жене, и тогда она бы не влюбилась в другого мужчину. После того как дайме поймал их в постели, он все еще любил ее, но вскоре после этого она исчезла, чтобы быть со своим новым возлюбленным. Когда его драгоценная жена ушла, желание дайме остановить Камень ослабело до такой степени, что вскоре он был захвачен.

Таюя услышала этот рассказ от одного из местных продавцов в первой деревне, в которую она вступила на восходе солнца. Она сочла его довольно угнетающим и задалась вопросом, что же за женщина смогла оставить своего мужа, потому что он был слишком занят сохранением страны вместо того, чтобы уделить ей свое полное внимание. Девушка также задалась вопросом: какая мразь будет пытаться встать между ними в такое время? Таюя сидела, глубоко задумавшись над всей этой ситуацией, пока ее внимание не привлекла стена, на которой была доска с объявлениями. Встав со своего места, куноичи почувствовала, как в жилах застыла кровь, когда увидела рядом с фотографиями нескольких разыскиваемых преступников эскиз лица, которое она слишком хорошо знала, даже если оно было искажено исполнением художника. Рванув листок с доски, Таюя прочитала: 'Разыскивается для получения информации о местонахождении принцессы Фуку. Известен как ученик человека, которого последний раз видели с ней'.

Таюя оторвалась от картинки и заметила такую же извращенную версию Кандзи, узнав его по шевелюре белых волос. Понимая, что эта страна была местом, где Наруто и Кандзи встретились, в ее голове возникла только одна мысль: 'Дерьмо!'

Отложив свой план проникновения в Ивагакуре, куноичи решила, что пришло время разобраться с тем, что планировал Кандзи, когда дал Наруто свиток. Потому что если то, что она подозревала, было правдой, то она сомневалась, что Узумаки использовал дзюцу, как мужчина и планировал, и это означало, что в какой-то момент они, скорее всего, станут врагами.

— Сейчас она активно избегает меня, — вздохнул Наруто, садясь за стол в старой квартире матери, находившейся в печати.

— Ты уверен?.. — замолчала Кушина, когда ее сын взглянул на нее так, что и без слов было понятно, что он уверен.

Вспомнив, что Наруто мог чувствовать своих возлюбленных через метку, которую он поставил на них, и что теперь она работала в обоих направлениях, женщина поняла, что Ино наверняка использовала ее, чтобы держаться подальше от Наруто. Чувствуя себя неловко в разговоре на эту тему, тем более что большинство матерей навряд ли даже задумывалось о том, как их дети начинают знакомиться, а затем отношения становятся частью их жизни, в то время как самой Кушине пришлось узнать немало подробностей о личной жизни сына, поскольку появилась женщина как раз в самый разгар событий. Узумаки попыталась отмахнуться от своего беспокойства, продолжив разговор:

— Разве ты не можешь просто проводить больше времени с другими?

Наруто покачал головой:

— Я не знаю, что делать. Если я оставлю ее в покое, она может расстроиться из-за того, что я не решил проблему между нами. Но если я продолжу ее преследовать, когда все, чего она хочет, — это побыть в одиночестве, то тогда я тоже могу облажаться.

Кушина вздохнула, заметив, как страдает ее сын из-за неприятностей с одной из своих возлюбленных. Наруто откинулся в кресле, по бокам которого безвольно повисли его руки. Парень пытался расслабиться и откинул голову на спинку, но у него ничего не выходило, и, уставившись в потолок, он продолжал думать лишь о ситуации с Ино. Наблюдая за сыном все это время, Узумаки поняла, почему так много женщин связано с ним. В конце концов, как ей казалось, большинство мужчин в его положении не стали бы заморачиваться, просто пожимали бы плечами, полагая, что эта девушка придет сама, и занялись бы другими своими возлюбленными, пока это не произошло, но не Наруто. Поэтому, глядя на то, как ее сын рассержен и расстроен из-за разлада в отношениях с Ино, она могла точно сказать, что гордилась тем, каким он стал.

Кушина заметила, насколько Наруто не уверен в том, как действовать дальше, и что эти чувства перетекали в другой вопрос. Узумаки нахмурилась, когда заметила чувство незащищенности, исходившее от него время от времени, когда они обсуждали его интимную жизнь. Казалось, что она все чаще появлялась, особенно когда речь заходила о том, как он оказался в гареме. И Кушина посчитала, что это произошло потому, что ее сын не считал себя исключительным и отзывчивым любовником и боялся, что без дзюцу, которое их связывало, все развалится.

Узумаки собиралась спросить об этом своего сына, когда услышала что-то похожее на шепот. Она оглядела комнату, чувствуя небольшой страх, словно героиня фильма о призраках, где обычно такой шепот звучал, чтобы люди, которые его слышали, знали, что они не одни. Присмотревшись, женщина поняла, что Наруто на это не обращал внимания, но, сосредоточившись на сыне, смогла 'увидеть' что-то стоявшее за его спиной. Она сузила глаза, пытаясь лучше рассмотреть, но, прежде чем очертания начали становиться определенными, блондин напугал ее:

— Что?

Он быстро оглянулся назад, но, ничего не увидев, с растерянным взглядом повернулся обратно.

— Э-э... ничего... — ответила Кушина, смущенно потирая затылок, так как идея о том, что в печати мог обитать кто-то еще, была довольно надуманной. Женщина вернула своё внимание к сыну: — Честно говоря, Наруто, я думаю, будет лучше, если ты дашь ей немного пространства.

Узумаки видела, что ее сын был не в восторге от этого предложения, что подтвердилось, когда он быстро заговорил:

— Как же так? Когда между мной и Сакурой были напряженные отношения, все говорили, что мне с этим что-то нужно сделать. Сейчас ты говоришь мне оставить все, как есть.

— Да... Женщины — сложные существа. То, что она избегает тебя, значит, что она хочет побыть одна. — кивнула Узумаки.

— Но почему? Ведь именно она подталкивала меня на то, чтобы поговорить с Сакурой!

— Что ж, обстоятельства изменились. Плюс ко всему всегда легче указывать, когда ты сторонний наблюдатель, чем когда в центре событий, — пожала плечами Кушина. — Я думаю, что твой маленький трюк в подсознании многое изменил для нее и она не знает, как с тобой об этом поговорить.

— Похоже, я все испортил, — тяжело вздохнул Наруто.

— Может быть, но, возможно, не так, как ты думаешь. Честно говоря, я думаю, ты просто открыл ей глаза на правду о том, что значит быть шиноби. И сейчас ей нужно некоторое время, чтобы смириться с этим, и все вернется в норму, — улыбнулась Кушина и добавила: — Или, по крайней мере, то, что является нормальным для вас.

* * *

* * *

**

Ино села напротив дерева в одном из многочисленных парков Конохи. Она вздохнула с облегчением, когда почувствовала, что Наруто перестал пытаться догнать ее и вернулся в свою квартиру. Девушка постоянно находилась в людных местах, дабы блондин не смог использовать Хирайшин. И теперь, когда ее никто не пытался поймать, она решила передохнуть, откинувшись на дерево, у которого сидела. Впервые с тех пор, как Кьюби изменила метку Наруто, чтобы можно было найти парня и почувствовать чакру его возлюбленных, Ино захотелось отключить ее, хотя, когда метку только изменили, пришлось потратить немало времени, чтобы привыкнуть к тому, что ты в каком-то смысле связан с сетью людей. Если бы ей пришлось описывать эти ощущения, она бы сказала, что каждая женщина была как маленький огонек, а когда закрываешь глаза и концентрируешься, можно распознать, кто из них кто. После того как метка изменилась, блондинка с легкостью могла почувствовать, что делал Наруто или кто-то из его возлюбленных. Сейчас, например, пламя Узумаки изменилось от его нормальной дикой природы и непредсказуемого характера, когда он бодрствовал, к более безмятежному состоянию, хотя этого не было,

когда он засыпал, заставляя ее думать, что он вошел в свою печать.

Первый раз взглянув на окрестности, чтобы убедиться, что вокруг есть люди, Яманака поняла, что была рядом с местом, где собирались деревенские дети. Она тепло улыбнулась, наблюдая, как они играли рядом, и поняла, что это то самое место, где она впервые встретила Сакуру, а подняв голову, блондинка поняла, что сидела под тем самым деревом, под которым плакала девочка с розовыми волосами, потому что ее дразнили за большой лоб. Учитывая свои собственные чувства на данный момент, Ино посчитала, что сейчас это место подходило ей больше всего. Закрыв глаза, девушка почувствовала, что кто-то приближался, а через секунду, усмехнувшись, спросила:

— Сакура, и что привело тебя сюда?

— Я думаю, ты знаешь, — ответила ей подруга и товарищ по гарему.

И снова Ино испытала желание отключить свою метку, потому что понимала, что все любовники Наруто почувствовали игру в кошки-мышки, которую она с ним устроила. Это было немного неприятно, что даже те, кто находился за пределами деревни, скорее всего, это ощущали. Яманака сделала мысленную заметку спросить Конан о том, как это сделать, если она когда-нибудь снова увидит ее. Конан могла уменьшать свой огонек до такой степени, что ее становилось почти невозможно ощутить, хотя Ино полагала, что это было связано с ее устойчивым и спокойным характером, не говоря уже о том, что, скорее всего, женщина специально сделала свой огонек как можно меньше, чтобы Наруто не мог чувствовать, была ли она в беде или нет, и сделать что-нибудь лишнее.

Блондинка чувствовала на себе взгляд Сакуры, которая не отрываясь смотрела на ее макушку, поэтому сказала:

— Я в полном порядке. Мне... мне просто нужно немного времени.

Харуна кивнула, но не ушла, а села, прислонившись к дереву так, что ни одна из девушек не могла увидеть другую.

— Хочешь поговорить об этом?

— Нет! — ответила Ино, решительно повернувшись, глядя в направлении Сакуры, но вид был закрыт стволом дерева, что было очень хорошо, хотя Ино и не пыталась уйти. Две куноичи сидели молча в течение нескольких минут, наблюдая за людьми, которые прогуливались по парку. Однако тишина была нарушена, когда Ино внезапно выпалила:

— Я... Просто это больше не забавно!

Блондинка поморщилась от собственных слов, которые использовала, чувствуя, что они не передавали всю бурю эмоций, кипевших внутри нее, хотя она была удивлена, когда Сакура спокойно ответила:

— Я понимаю.

— Ты понимаешь?! — в замешательстве спросила Яманака, потому что ей показалось, что она слышала смех в голосе подруги.

— Да, — ответила девушка с розовыми волосами, — я прекрасно понимаю. Это перестало для тебя быть игрой.

Ино ахнула, когда слова Сакуры, казалось, ударили в самое сердце. Она наклонилась, заглядывая за дерево и глядя на свою подругу, которая повернула голову, встретившись с ней взглядом, и смутилась от того, как быстро Сакура все поняла. И, хотя от волнения блондинка начала заикаться, она все равно спросила:

— К-как?

Сакура отвела взгляд, смотря на нескольких детей, игравших в парке. Девочка подбежала к мальчику и, покраснев, быстро поцеловала его в щеку. Мальчик не знал, как реагировать на это ввиду своего молодого возраста, и быстро начал разглагольствовать о вшах. Харуно видела, как больно стало девочке от ответа мальчика, но та отыгралась на нем, ударив его изо всех сил. Сакура вздохнула, вспоминая, как не так давно, когда была моложе, сама реагировала на все, отвечая кулаками, и, оглянувшись на Ино, выдохнула:

— Как? Полагаю, я осознала это еще до тебя. Это произошло через два дня после того, как Саске перешел на другую сторону.