Перед землянами и турианцами развернулась трёхмерная проекция того самого района, где был установлен радиобуй. Грузовик вошёл в звёздную систему, стал приближаться к месту установки радиобуя и тут проявился крейсер с символикой "Цербера" на бортах. Мощный едва заметный луч накрыл грузовик, затрепетавший, попытавшийся продолжить свой путь, но луч держал цепко. Шепард отметил — внутри луча засветились какие-то блёстки. Картина мигнула, приблизилась: в потоке едва заметного свечения скользили закованные в бронескафандры человекоподобные существа. Никаких прозрачных забрал на шлемах не было — сплошной металл.
Мигнувшая вторично картина позволила заглянуть внутрь корабля. Пилоты корчились в своих креслах, зажимая руками головы. На их лицах явно читалась острая боль и невыносимое страдание. Постепенно судороги слабели, пилоты теряли сознание и оседали в креслах, едва не стекая на пол. Если бы не привязные ремни, они бы уже лежали на полу.
Картина сменилась, предъявив взгляду старпома внутренности двигательного отсека. Пятеро механиков и один инженер сползли на пол, их тела сотрясали крупные судороги. Шипение перегруженных двигателей — отметка последнего приказа пилотов стояла на "самый полный вперёд" — заглушало вопли испытывающих сильнейшую боль людей.
Картина сменилась, показав одну из трёх сохранившихся каюток единственного пассажирского модуля. Армистан Бэйнс сидел за столом, точнее — он уже лежал на столе грудью и головой, пытаясь, как и все остальные земляне, облегчить дикую боль во всём теле. Он сжимал голову обеими руками, не зажимал уши, а пытался сжать голову. На столе громоздились стопки ридеров, светились два настольных инструментрона, а человек выл, не стесняясь, не сдерживая себя.
Картина сменилась, показав внутренности грузового отсека. Четыре огромных контейнера занимали почти всё пространство четырёх грузовых модулей. В каждом модуле располагалось по контейнеру, освещаемому всполохами сигнальных огней консолей. Тех самых, ныне мёртвых консолей. В центре отсека проявились фигуры человекоподобных существ. Их было больше полутора десятков. Трое направились в пилотскую кабину, трое — в двигательный отсек. Девять оставшихся во главе с командиром группы высадки приступили к осмотру контейнеров.
Шепард обратил внимание, что все прибывшие на борт захваченного грузовика гуманоиды не касаются ногами палубы. Зазор между палубой и подошвами ботинок составлял от десяти милиметров до пяти сантиметров, но он был. Фигуры двигались столь плавно, что о том, что какая-то из них коснётся либо контейнера, либо консоли, либо чего-то другого не приходилось даже мечтать: каждое движение было просчитано и отточено. Криминалистам-землянам, да и спецам многих других рас здесь было практически нечего ловить — следов напавшие на корабль оставлять явно не собирались.
Разбившись на пары, прибывшие захватчики быстро осматривали контейнеры, сверяясь с какими-то планшетами овальной формы, прикреплёнными к запястьям левых рук. Каждый осмотренный парой пришельцев контейнер окутывало голубоватое свечение, после чего он плавно растворялся в воздухе, а пара проверяющих выпускала на место, где только что он стоял, какое-то газовое облачко, начисто уничтожавшее все следы контейнера. Через четверть часа все контейнеры были изъяты. В том, что теперь они располагаются в трюме прибывшего в звёздную систему крейсера "Цербера" Шепард не сомневался.
Находившиеся в трюме пришельцы собрались в его центральной части, выпустили особо большое облако газа, обошедшее трюм и вернувшееся к своим хозяевам. После этого все пришельцы растворились в воздухе, следом постепенно растаяло и облако, видимо, получившее приказ на зачистку атмосферы. Газоанализаторы криминалистов и экспертов могли плакать горючими слезами — такая загадка им была не по зубам.
Картинка мигнула — пара пришельцев извлекала из кресел всех четверых пилотов грузовика, заставляла их выпрямляться во весь рост и повисать в сантиметре от пола, вытянувшись по стойке смирно. На грудь каждого человека пришельцы вешали какой-то значок, после чего тело пленника окутывало облако газа и он благополучно растворялся в нём.
Пара пришельцев, закончив с пилотами, нашла каютку Бэйнса, легко вскрыла замок и проделала с исследователем тот же трюк, что и с пилотами. Шепард, отсмотрев пленение Бэйнса, уже не сомневался в судьбе членов инженерной службы корабля — все они тоже попали на борт крейсера Цербера в качестве беспомощных и безгласных пленников, дальнейшая судьба которых была явно незавидной.
Явик на две секунды погасил проекцию, после чего показал следующий эпизод: прибытие в звёздную систему десантного носителя. Брошенный грузовик дрейфовал уже несколько часов, десантники на двух челноках высадились на его борта, без проблем проникли внутрь, доложили, что Бэйнс был на этом корабле, после чего связь с носителем была прервана и в системе проявился уже не крейсер, а дредноут Цербера. Носитель вместе с челноками были втянуты в трюм прибывшего исполина тяговым лучом, а следом по другому тяговому лучу на борт гиганта были транспортированы и парализованные десантники. Закончив транспортировку пленников, дредноут Цербера растворился в черноте пространства звёздной системы Спарта. Вспыхнувшей искоркой отметился зонд, направившийся к Эдолу и вошедший в его атмосферу.
Снова двухсекундная пауза и Явик предъявляет сокомандникам эпизод прибытия фрегата технической службы Альянса. Происходившее не удивило землян и турианцев: техники "свели" грузовик на планету и улетели из системы, торопясь на следующий вызов — работы у них всегда хватало.
Постепенно вокруг проявлялись контуры приборов и панелей пилотской кабины. Члены группы высадки приходили в себя, разминали затёкшие шеи, вертели головами.
— Достоверно. — сказал Сарен. — Спасибо, Явик. Теперь мы знаем, что Хакету сообщать.
— Предлагаете лететь обратно? — протеанин вопросительно воззрился на турианца. — Я бы не спешил. У нас есть ещё дело на поверхности планеты. Это были не последние люди Кахоку, которые пропали здесь. Адмирал не стал перечислять все потери, а их уже немало. Иначе бы он не стал добиваться столь активно аудиенции у Советников. Дело в том, что эти потери происходят на территории, которая не находится под исключительной юрисдикцией Альянса и Земли. А значит, вмешательство Совета необходимо, если человечество, конечно, по-прежнему является ценным и важным членом галактического сообщества цивилизаций разумных органиков.
— Вы намекаете на тот зонд, Яв? — спросил Найлус.
— Именно. С прибывшего в соседнюю звёздную систему фрегата десанта на Эдол чуть позже была направлена десантная группа. Пятнадцать человек. Они шли на зов маяка, передававшего сигнал бедствия. По правилам, которые вам известны, любой разумный органик обязан отреагировать на этот сигнал строго определённым образом. Проще говоря — оказать всю возможную помощь. — Явик отметил нетерпение в глазах сокомандников. — Увы.
— Они тоже погибли? — спросил Аленко.
— Да. — Явик включил инструментрон. — их транспортёр и челнок совершили посадку в этом районе. — он ткнул когтем в экран. — Сигналов нет, поскольку оба транспортных средства спустя некоторое время были взорваны.
— Были отметки. — подтверждающе кивнул Сарен. — Придётся заняться этим райончиком. Здесь уже ловить нечего. — турианец оглядел пилотскую кабину, явно вспоминая пустоту грузового отсека.
— По меньшей мере мы знаем, что Бэйнс и члены экипажа грузовика — в руках мордоворотов "Цербера". — сказал Шепард.
— Морд-то мы как раз и не видели, возможно под теми лицевыми бронепластинами уже давным давно не человеческие лица. — сказал Найлус. — они двигались так, как даже ваши спецназеры, Шепард, не всегда могут двигаться в подобных условиях. Мы, турианцы, также не можем похвалиться подобной пластикой. Это — пластика машин, ведомых весьма совершенными компьютерами. Боюсь, вместо мозгов у этих гуманоидов в головах слишком продвинутый ИИ. Совмещённый с явно нечеловеческими мышцами, связками, жилами и прочей требухой, включая кости.
— Можно принять как рабочую гипотезу. — кивнул Шепард. — Мы провозились тут достаточно долго, выяснили всё, что только можно, частично выполнили просьбу адмирала Кахоку. Теперь нам следует уйти от этого корабля подальше, найти место для лагеря и решить проблему группы пропавших десантников. После этого мы сможем уйти с этой планеты. Время по нашему счёту идёт к вечеру, так что будем искать место для лагеря и обдумывать создавшуюся ситуацию. Спешить не будем. — сказав это, Шепард направился к выходу из пилотской кабины, стремясь поскорее сойти с борта грузовика.
Борьба с "Цербером". Встреча с молотильщиком
Устраивать стационарный лагерь на планете, непрерывно бомбардируемой метеоритами было чистым самоубийством, поэтому оба транспортёра заняли места на скальной гряде, а их экипажи позаботились о том, чтобы иметь минимум три пути выезда с места стоянки.
Спутники старпома стали готовиться ко сну, привычно, в силу чистой необходимости втолкнув в себя скудный ужин и обойдясь без длительных прогулок вне брони бортов транспортёров. Локаторы машин насторожённо обшаривали близлежащее пространство, , прослеживая траектории падения метеоритов. Две громады транспортёров почти слились с окружающим пейзажем, внешние огни были полностью выключены и звуки, издаваемые приводами, были сведены к минимуму. Лейтенант Аленко распределил время вахты и теперь сидел перед экранами, транслировавшими забортную обстановку, изредка поглядывая в окуляры перископов транспортёра. Шепард, устроившись у выходного люка, работал с инструментроном, изучая данные об Эдоле и изредка посматривая на еле светившуюся карту, отмечавшую район работы.
Лучик индикатора выписывал на дисплее зубцы сигнала бедствия — зонд, сброшенный с корабля "Цербера" продолжал работать. Нос транспортёра указывал как раз в ту сторону, откуда приходил сигнал зонда. Звук был выключен — Шепард не желал прерывать сон своих спутников, да и содержимое сигнала было стандартным: при должном техническом навыке его можно было изменить как угодно. Чуть дальше отметки сигнала бедствия на карте района светилась отметка личного маячка — там явно был как минимум труп разумного органика, но спешить туда необходимости не было. Старпом планировал разобраться с источником сигнала позже. Справа и чуть впереди транспортёра, гораздо ближе, чем сигнал бедствия, светилась отметка разбитого зонда. Можно было пошарить там, возможно, там — что-то ценное.
Переключив экран, Шепард активировал кормовые видеодатчики второго транспортёра. Над грядой скал поднимался тонкий столб дыма, отмечая место аварии транспорта Альянса. Живых там уже не было, но проверить и выяснить причину катастрофы было необходимо: не было свободных ресурсов, чтобы возвращаться без особой необходимости по нескольку раз на каждую из посещённых планет. Предстояло стремиться "отрабатывать" небесные тела полностью "за одно посещение". Механически внеся в память инструментрона информацию об обнаруженных локаторами транспортёров месторождениях полезных ископаемых, Шепард переключил экраны на круговой обзор и задумался.
Сидеть, прячась под бронёй, пережидать ночь, терять время не хотелось совершенно определённо. Пролистнув информацию датчиков кругового обзора в очередной раз — чисто контрольный просмотр, никакой определённости — Шепард почувствовал колебания почвы. В памяти спецназовца тотчас всплыла чёткая ассоциация — молотильщики. Гигантские змеечерви, малоизученные и малоизвестные в пространстве Млечного Пути существа.
Старпом помедлил секунду, незаметно и тихо размял чуть затёкшие мышцы, подхватил укладку и личное оружие, после чего бесшумно открыл крышку люка транспортёра и выскользнул наружу. Засветившийся экранчик сканера принял команду от инструментрона — искать ближайших молотильщиков. Лучик локатора оббежал свой "круг" и высветил одинокую, но очень яркую отметку. Сверив направление и определив расстояние, Шепард отошёл от машины, спустился со скальной гряды и, стараясь не выходить на открытые пространства, направился на ближайшее плато — туда, где сканер отметил сигнал жизненной формы значительных размеров, идентифицировав её как молотильщика.
Дорога к месту гнездовья — а ничем иным промаркированное сканером плато и не могло быть — заняла больше трёх часов, но этот путь стоил затрат. Шепард, привычно соблюдая тишину и двигаясь в рваном ритме, внимательно посматривал по сторонам: ночной Эдол впечатлял, гул врывавшихся в атмосферу метеоритов стал привычен, оказалось, что небесные посланцы совершенно не стремятся бомбардировать всю поверхность планеты. Старпом не сомневался — змеечервь почувствовал вибрацию почвы, определил направление движения ночного путника и готовится встретить его. Очередная скальная гряда осталась позади и локатор уверенно и чётко высвечивал отметку молотильщика в нескольких сотнях метров впереди. Шепард не останавливаясь, мягко и тихо спрыгнул с каменной глыбы на песок, обозначив своё стремление выйти на плато, на котором, вне всякого сомнения, располагалось гнездо гигантского червя.
Выметнувшаяся из под земли в пятидесяти метрах колонна тела хозяина плато впечатляла: червь провёл демонстративную имитацию атаки, после чего грациозно изогнулся, приблизив голову к гостю. Шепард остановился, не делая резких движений поднял голову — змеечервь изучающе завис над ним, безмолвный, сильный и уверенный в себе. Острейшие грани щупалец колыхались в нескольких метрах от скафандра. В сознании человека всплыл рокочущий как прибой голос:
— Ты уже встречался с моими собратьями, человек. Ты — воин, ты не бежал от них, ты стремился до конца выполнить задачу. Ты не знал, что моих собратьев на планете, которую вы называете Акузой, тогда подчинили Тёмные. Ты боролся, не зная об этом, и — выжил. Я знал о твоём приходе. — молотильщик сделал паузу в монологе. — Ты выжил тогда. — в голосе змеечервя проступили нотки недосказанности, которые можно было легко принять за неуверенность.
— Я выжил не один? — спросил Шепард.
— У нас, человек, разные представления о том, что следует понимать под "выжил". — ровно и, как казалось равнодушно и спокойно пророкотал червь. — Потому я не буду отвечать на твой вопрос. Здесь мы не поймём друг друга правильно, а разногласия нам не нужны. Вы, люди, слишком юны для Большого Космоса. Увы, это так. Мы же, молотильщики, как вы нас называете, наоборот, достаточно стары. А потому — очень одиноки: на одну планету приходится не более двух — трёх особей. Мы живём поодиночке, скрываемся в больших гнёздах под землёй. Знаю, ты уже привычно и, надо сказать, профессионально, определил, что я возвышаюсь над тобой на пятнадцать метров. Большая часть моего тела, как ты догадываешься, всё равно скрыта под землёй. Рост у всех молотильщиков разный, поэтому уточнять средний — не буду. Всё меняется. Питаемся мы разнообразно, поэтому потуги некоторых ваших земных учёных счесть нас каннибалами смешны. — собеседник Шепарда перечислил несколько ресурсов, которые способны переработать себе на пользу змеечерви и отметил, что в этом нет никакой тайны. — Мы очень быстро передвигаемся под землёй, а по земле мы движемся ненамного медленее. Ваши учёные, кому посчастливилось получить более менее вменяемую информацию, могут считать по-иному. Пусть. Это их выбор и их проблемы. Они всё равно наблюдают и описывают только часть общей картины. Конечно же, мы не показываем всех своих возможностей — ты сам видел моих собратьев в бою, поэтому рассказывать тебе в деталях о наших боевых способностях нет необходимости. Мне самому, человек, понравилось, что ты пришёл сюда пешком, преодолев приличное для твоей расы расстояние, не стал брать тяжёлое вооружение.
