Я развеял заклинание, с трудом удерживая себя на грани трансформации.
— О, музыка! — воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. — Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш!
Я не понял, ему это что, реально нравится?
Первокурсники, возглавляемые Перси, прошли мимо еще болтающих за своими столами старшекурсников, вышли из Большого зала и поднялись вверх по мраморной лестнице. Я молча следовал за детьми, прикрыв глаза, ориентируясь на яркую чистую ауру Гермионы, чье лучистое сияние помогало удержать себя в руках. На всякий случай, я накинул на себя иллюзию, маскируя мелкие признаки: клыки, когти на руках и проступившую на лице чешую, тихо надеясь, чтобы мы добрались до общежития до того, как я окончательно сорвусь с нарезки.
Перси резко остановился.
Я приоткрыл глаза. Перед нами в воздухе плавали костыли. Как только Перси сделал шаг вперед, костыли угрожающе развернулись в его сторону и начали атаковать. Но они не ударяли, а останавливались в нескольких сантиметрах, как бы говоря, что он должен уйти.
— Это Пивз, наш полтергейст, — шепнул рыжий староста, обернувшись к первокурсникам. А потом повысил голос: — Пивз, покажись!
Ответом послужил протяжный звук пердежа.
— Ты хочешь, чтобы я пошел к Кровавому Барону и рассказал ему, что здесь происходит?
Хлопок, и в воздухе появился маленький человечек с неприятными черными глазками и большим ртом. Он висел, скрестив ноги, между полом и потолком, и делал вид, что опирается на костыли, которые ему явно не были нужны.
— О-о-о-о! — протянул он, злорадно хихикнув. — Маленькие первокурснички! Сейчас мы повеселимся.
Висевший в воздухе человечек спикировал на нас. Дети дружно пригнули головы. Я не шевельнулся, прикрыл глаза, медленно, размеренно дыша.
Какая-то мелкая паразитная нечисть... смеет...
Ярость пылающим комком толкнула в груди.
— Иди отсюда, Пивз, иначе Барон об этом узнает, я не шучу! — резким тоном произнес Перси.
Пивз высунул язык.
Я медленно-медленно поднял голову, открыл глаза и встретил взгляд полтергейста. Пивз на долю мгновения оцепенел, икнул и исчез, уронив свои костыли на голову Невиллу. Дети слышали, как он удаляется от них, гремя по выставленным в коридоре рыцарским доспехам. И никто не заметил откровенной паники духа.
Умная сволочь. Может и переживет очередную встречу со мной.
— Вам следует его остерегаться, — предупредил Перси, когда мы двинулись дальше. — Единственный, кто может контролировать его — это Кровавый Барон, а так Пивз не слушается даже нас, старост. Вот мы и пришли.
Мы стояли в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шелка.
— Пароль? — строго спросила женщина.
— Капут драконис, — ответил Перси, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене.
То, как Перси рассказывал о помещениях Дома Гриффиндор, я благополучно прослушал, с трудом удерживая себя в руках. Покивав для приличия, я быстро поднялся в отведенную мне спальню, накинул на кровать осязаемый морок и провалился в Нереальность, где я мог выплеснуть кипящие во мне гнев и ярость.
Искристая кровь холодила на губах, распадаясь чистой энергией, покалывала язык, оставляя легкое послевкусие угасающей жизни и распадающейся души сородича, ставшего моей последней жертвой. Я лениво дрейфовал в нежных объятиях Нереального, чутко вслушиваясь в его колебания, в музыку Шепота и песню его безумных слов. По телу вольно расходились метаморфозы и мутации, не сдерживаемые разумом и моей Волей. Пусть. Тянущая нега Изменений приятна, она снимает напряжение в мышцах и судороги жесткого контроля. А приемлемую для меня форму я потом верну.
Сейчас я не утруждал себя самоконтролем, сливаясь со Всетворящим, но не растворяясь в нем, удерживая свою Личность от его изменчивого касания. Мощные крылья потрескивали от разрядов накапливающейся на кончиках энергии: вокруг меня плавало достаточно разодранных на части тел, истончающихся и распадающихся под губительными для бесконтрольной материи касаниями Хаоса. Часть энергии этого распада оседала на мне, привлекая мелких низших, которые всплывали возле столь лакомого источника пищи, но, увидев блаженствующего меня, тут же испарялись.
Я раскинул руки, ловя отблеск какого-то далекого катаклизма, пронесшегося штормовой волной по изменчивому пространству, рывком Воли выдергивая не успевшего скрыться демона.
Наивные создания.
Мне ничего не стоит проследить их путь, если я захочу их поймать. Как я поймал этого низшего. Мне даже шевелиться не надо. Достаточно моей Воли и моего Желания.
Низший замер дрожащим комком, даже не пытаясь дергаться. Правильно. Зачем провоцировать во мне хищника, оказывая сопротивление? Вокруг распадались столь лакомой энергией примеры подобной глупости.
Умная тварюшка. Я всмотрелся в душу низшего. Боится меня до ужаса, до паники, но в то же время под прессом инстинктивного страха разгорается любопытство и... м-мм... азарт?
Как интересно...
Я подтащил не успевший развоплотиться кусок плоти.
— Ешь.
Мысль-приказ вынудила мелкого сперва съежиться, а потом, когда до испуганного разума дошел смысл сказанного, демон оживился и взбодрился, выпростал когтистые лапки и взял предложенное угощение.
— Спасибо, Лорд. — пришел сумбурный ответ.
О, так у него личность уцелела? Любопытно.
Низший питался аккуратно, тщательно усваивая полученный в дар кусочек пищи, стараясь не дать энергии рассеяться в Нереальности.
Мне нравится. Беру.
Он не успел пискнуть, как был словлен мною и выдернут из ласковых и губительных потоков Всетворящего и помещен в кристалл храна. Я встряхнулся, сбрасывая излишки энергии, вернул себе приемлемый для возвращения в Домен облик и перешел Домой.
Уже в Замке я погрузил пульсирующий кристалл в Источник Домена. Там душа низшего пройдет цикл перерождения и исцеления, окрепнет, утратит ненужные для развития мутации и через какое-то время будет готова к возрождению в физическом облике.
Когда я решу, он получит тело и перейдет под мою руку. Хочет он этого или нет. Потому что на то моя Воля и мое Желание. И право сильного.
Глава 8: Хогвартс. Первый день
На следующий день у первокурсников никаких занятий не было, хотя у остальных начались по обычному расписанию с девяти утра. Детям дали прийти в себя, привыкнуть к своему новому статусу учеников самой престижной (и единственной в Англии) школы чародейства и волшебства, что было весьма кстати, поскольку большинство моих однолеток от пережитого стресса едва-едва соображали. Чистокровным в этом плане было проще, они к поступлению готовились и примерно представляли, что их ждет.
В этот день нас знакомили с замком, рассказывали о традициях школы и факультетов, красочно описывали соревнования за кубок школы, квиддичные матчи. Пропаганда лилась широкой рекой и легко ложилась на неокрепшую детскую психику, удобренную зельями доверия, которые щедро присутствовали в тыквенном соке на завтраке, что не могло меня не злить. Вообще весь первый день прошел как-то сумбурно. Экскурсию нам проводили посменно декан и старосты, причем по поводу факультетской вражды, или, как ее дипломатично назвала МакГонагалл, "соревновании", прошлись весьма обстоятельно, в который раз намекнув, что "змеи" со Слизерина хитрые, беспринципные и так далее по списку. Дети внимали и верили, а я бесился, иногда с трудом удерживаясь от какого-то проклятия в адрес моего обожаемого опекуна.
Дамблдора действительно обожали какой-то ненормальной фанатичной любовью. Даже наш декан, эта, несомненно, умная и начитанная женщина со стальным характером и железной волей, и та не смогла избежать пагубного очарования старикана. Его буквально боготворили! Он был чем-то непогрешимым, добрым дедушкой, к которому всегда можно прийти со своими проблемами и получить совет и помощь. Вот только о том, к чему приведут эти советы и эта помощь, никто как-то не задумывался. Мне же хватило одного взгляда на его ауру, чтобы я зарекся иметь дело с Дамблдором! Да я скорее приму совет и помощь от эмиссаров Храйза, хоть этот Престол Хаоса для меня наименее симпатичен!
Аура нашего драгоценного директора сияла. Ярким, чистым СВЕТОМ. И это было самое страшное. Чистый бескомпромиссный Свет, лишенный сомнений в своем праве решать, в праве судить... в праве указывать. Если для Первостихии это еще приемлемо, хоть и тяжело выносится, но вот для смертного, тем более, наделенного реальной властью мага.... Усугублялось это тем, что старикан обладал властью судебной как Глава Визенгамота, магического суда, и имел сильное влияние на Министра. Вот уж действительно, Великий Светлый... Кто? Волшебник? Маг? Или кто-то другой?
Апофеозом всего этого стало посещение больничного крыла для медосмотра. Решение, по большому счету, правильное, поскольку штатный колдомедик должен знать, в каком состоянии здоровье подопечных ему детей. Но моя паранойя, последнее время активно ударившаяся в бурный рост, смотрела на сие действо весьма подозрительно. Я даже спросил у старосты, являются ли такие медосмотры регулярным явлением. Оказалось — да. Детей проверяют каждый год.
Получив этот ответ, я немного успокоился и к моменту, когда жиденькая шеренга первокурсников дотопала до двустворчатых дверей лазарета, смог окончательно взять себя в руки.
Больничное крыло Хогвартса — это целый комплекс прекрасно оборудованных помещений, способный одномоментно принять около тридцати человек, и отделялся от остальной школы длинным коридором и массивными дубовыми дверями. Располагался он в отдельном крыле, явно пристроенном позднее, и занимал два этажа. На верхнем — палаты пациентов на шесть койко-мест, оформленные в приятной для глаза светлой бежево-кофейной гаме. Нижний этаж занимали процедурные кабинеты, включая хирургический, а также небольшой склад, в котором хранились необходимые лекарства и зелья. Чары стазиса фонили так, что я без проблем ощущал их еще из коридора. Глядя на мадам Помфри и вспоминая, кто ведет здесь зельеварение, я не сомневался, что всеми возможными препаратами больничное крыло обеспечено в достаточном количестве. Все же, не в каждой школе есть личный Мастер Зелий с мировым именем.
Мадам Помфри, наш главный колдомедик, заведующий больничным крылом, мне понравилась. Она встретила нас прямо на входе, быстро рассортировала детишек. Девочек отдельно, мальчиков — отдельно. Девчонок забрали две ее помощницы и увели в другой зал, а нас колдомедик рассадила по кроватям и занялась обследованием в порядке живой очереди. Путем простых телодвижений я оказался в хвосте очереди, за что поймал внимательный взгляд серых глаз мадам.
Сам осмотр шел обыденно и быстро, что еще больше убедило меня в профессионализме колдомедика. Мысли читать я еще не мог, только улавливать эмоции, а вот ауру этой достойной женщины я рассмотрел хорошо. Сильный маг с развитым даром. Очень много добродушия и милосердия, полностью отсутствует жалость, что в сочетании со стальным характером и воистину драконовской волей создавал неоднозначную личность. На добродушное лицо я не повелся. Не удивлюсь, что даже Ужас Подземелий — профессор Снейп в вотчине сей мадам ходит по струнке и дышит по команде.
Наконец дошла очередь и до меня. Я подошел и устроился на койке, чувствуя, как скользит по телу диагностическое заклинание.
— Сними очки, Гарри.
Мягкий голос колдомедика окончательно успокоил меня, и злость растворилась под доброжелательными, но внимательными серыми глазами.
— Мадам, вы можете посмотреть мои глаза? Может, что-то можно сделать? — жалобно и застенчиво попросил я.
Колдомедик медленно кивнула. И она, и я знали, что мои глаза в полном, абсолютном порядке.
— Минерва, отведи детей в Большой Зал. Гарри немного задержится.
— Но Поппи...
— Я отведу его на ужин, не переживай. Осмотр глаз займет время, и не стоит остальным детям ждать. — в мягком голосе промелькнула сталь.
Однокурсники выкатились из палаты с шумом и гамом, следуя за величественной и строгой деканом, дверь самостоятельно закрылась.
— Гарри, что ты хотел спросить?
Мадам Помфри смотрела на меня внимательно, но не пристально, с благожелательным интересом и спокойствием.
— Мадам Помфри. Я знаю, что врачи в обычном мире приносят клятву Гиппократа. Скажите, есть ли ее аналог в магическом мире?
Я говорил серьезно и спокойно, четко проговаривая слова, не отводя взгляда.
— Есть.
— Я могу рассчитывать на то, что некоторая информация о моем здоровье и состоянии организма не станет известна постороннему? Например, директору.
— Мистер Поттер. Вы считаете Директора — посторонним? — вежливо спросила колдомедик, приняв официальный тон беседы.
— У меня есть на то причины.
— Могу я их узнать?
— Вы поймете.
Мадам с сомнением кивнула, но произнесла клятву, а голубое свечение и шевеление магии дало понять, что клятва услышана.
— Теперь вы готовы рассказать?
Вместо ответа я когтем надрезал ладонь.
Колдомедик молчала. Она смотрела на искристую кровь в моей ладони, на загнутые черные когти, венчающие пальцы, на клыки, чьи кончики показались из-под верхней губы. Смотрела и тщательно ощупывала меня мощными диагностическими чарами, просвечивая организм буквально по миллиметру.
— Как давно?
Милая добрая женщина исчезла, уступив место жесткому профессионалу.
— С пяти лет. — так же лаконично ответил я.
— Как это произошло?
— Контролируемая перестройка организма из-за сильных внутренних повреждений.
— Что случилось?
— После спонтанного всплеска магии дядя избил меня практически до смерти.
Серые глаза сузились, ноздри затрепетали, по скулам пошли желваки, но слава Всеизменяющему, мадам удержалась от комментариев. Зато аура так и пылала яростью.
— Ты сказал, перестройка была контролируемой. — продолжила она открытый допрос.
— Да.
Глаза сузились, полыхнув гневом.
— Кто?
— Мой наставник.
Гнев выкристаллизировался в ярость.
— Кто он?
— Я вас познакомлю.
Мадам согласно кивнула. Иного она и не предполагала.
— Он маг?
— В некотором смысле — маг. — уклончиво ответил я.
Когти бесследно пропали, клыки исчезли. Я убрал кровь, а порез затянулся сам. Мадам задумалась, пристально меня рассматривая, а я ей не мешал.
Мы с Рашем долго обсуждали, стоит ли доверить тайну о моей не совсем человеческой сущности колдомедику, и решили, что стоит. Да, я Дитя Хаоса, прошедшее полную перестройку тела, но я вполне себе уязвим и меня можно убить не менее надежно, чем любого другого человека. Кто знает, что может случиться, и с какими травмами я окажусь в больничном крыле? Вполне может так произойти, что наставника в этот момент в зоне досягаемости не будет. Из-за измененного организма не все зелья мне подходят. Некоторые не подействуют вообще, некоторые будут ослаблены. Если помощь врача мне будет жизненно необходима, так пусть этот врач хотя бы знает, кого лечит.
Даже Дети Хаоса могут умереть от травм. Другое дело, что я окажусь в своем домене, но восстанавливать энергопотенциал и воскрешаться довольно утомительно. А еще утомительнее будет объяснять мое выживание смертным.
