— Светлан, я понимаю. В отличие от многих киборгов я могу порождать управляющие центры себе подобных. Это одна из самых передовых технологий "Цербера", но я не могу позволить "Церберу" обречь органиков на ситуацию безысходности. — сказала киборгесса, когда на часах гостевой каюты цифры показали десятый час вечера. — Стапель-центр надёжно защищён от повреждений и разрушения и меня сразу готовили как действующего бойца-оперативника и не учили отсиживаться в тылах и штабах. — Оливия остановилась перед зеркалом, в очередной раз поправляя научный комбинезон, прикрытый лёгким бронескафандром. — И я... я приучена к тому, что любое решение я принимаю только обдуманно. В большинстве случаев, Светлан. Такое — тем более. Так что не беспокойся — я не дамся тому, чему не пожелаю даться сама. И сейчас... я хотела бы показать тебе своё тело... без одежды. Рассматривай это как знак доверия и признательности за приют и... понимание. — Киборгесса повернулась к сидевшей в кресле Светлане. — За эти несколько часов я поняла, что нашла для себя дом. Челнок — это хорошо и ценно, но дом... лучше. Я осознаю, что гружу тебя и отвлекаю от работы и службы. Но это только сегодня. Завтра к вечеру вернётся "Нормандия" и отряд продолжит работу по прочёсыванию планет. И я не хочу быть балластом и пассажиркой.
— Хорошо. — коротко сказала Светлана. — Можно тебе помочь? — она встала, подошла к замершей у зеркала Оливии, едва заметно кивнувшей. Спустя несколько минут киборгесса вполголоса поясняла женщине-землянке отличия своей "платформы" от более привычных для разумных органиков киберов и до сих пор не получивших широкого распространения, в том числе из за глупого чисто чиновничье-бюрократического запрета Цитадели на разработку и совершенствование систем ИИ киборгов младших по сравнению с Оливией поколений. Броня с изменяемой прозрачностью позволила Светлане ознакомиться хотя бы визуально со многими закоулками тела киборгессы, с видимым удовлетворением натянувшей сначала комбинезон, а затем — лёгкий бронескафандр из тех, что были спроектированы и изготовлены "церберовцами" специально для своей новой разработки.
— Я настроена так, чтобы забирать информацию на обработку большими, часто — даже огромными порциями, Светлан. — сказала Оливия, устраиваясь в кресле у низенького столика. — И мне бы хотелось получать информацию в ходе обычного для органиков общения.
— Нормальное желание, Оливи. — отметила Светлана, прикрывая иллюминатор каюты полужёсткими ставнями и проверяя уровень затемнения стёкол. — Всё твоё будет при тебе...
— Но чем меньше я буду отличаться от женщин-землянок, тем будет лучше и для всех и для меня. — закончила Оливия, поймав согласный кивок командира крейсера. — Я, не скрою, не просто удовлетворена, я довольна.
— Тогда — отдыхай. Тебе тоже будет полезно побыть в тишине и в покое. А я пока поясню ситуацию собачатам и они завтра встретятся с тобой. На крейсере я почти всегда хожу только в их сопровождении, так что думаю, для тебя этот факт — не новость.
— Не новость. — подтвердила Оливия. — Я посижу, подумаю. Передай техникам и инженерам большую благодарность — энергопитание меня полностью устраивает.
— Постарайся завтра освоить не только свои комбинезоны, но и здешние. Утром я принесу тебе все разновидности и расцветки — сама выберешь.
— Ещё немного — и я уверую в то, что стала обычной земной женщиной. — сказала Оливия, впервые улыбнувшись, продемонстрировав хозяйке крейсера два ряда крепких зубов, сделавших бы честь любой кинозвезде.
— А почему бы и нет? — Светлана сделала полупрощальный жест рукой и направилась к двери. — Отдыхай. У нас принято желать спокойного отдыха.
— И зеркалировать?
— Тоже можно. — Светлана нажала сенсоры ВИ замка и дверь приоткрылась. — Не беспокойся, в гостевом крыле обычно посторонних не бывает. Так что охрану я не выставляю.
— Хорошо, Светлан. Спокойного отдыха тебе и твоим коллегам, у кого он возможен.
— Спасибо. — Светлана переступила порог гостевой каюты и закрыла за собой дверь.
Забравшись с ногами на полужёсткий диванчик, Оливия постаралась принять наиболее человеческую сидячую позу для отдыха и принялась разбираться со своими ощущениями, зафиксированными за всё время, прошедшее с момента, когда её официально, по-уставному поприветствовала командир российского военного разведывательного звёздного крейсера.
Найдя, что в этом смысле любые военнослужащие весьма напоминают киборгов, имевших в своём распоряжении сотни программ и процедур почти что на все случаи жизни, Оливия продолжала обдумывать происшедшее, свыкаясь с мыслью, что по меньшей мере здесь, на борту разведкрейсера "Волга" у неё есть каюта, в которой достаточно места для всего содержимого тюка. Чуть подогнув правое колено, киборгесса опёрлась левой рукой о колено согнутой левой ноги и, частично перенеся вес тела на полусогнутую в локте правую руку, замерла, глядя в одну точку и погрузившись в обработку полученной за несколько часов информации.
Ночь прошла спокойно — в каюту никто не ломился и даже не приближался к её двери — гостевое крыло словно вымерло. Дежурные охранные системы киборгессы прободрствовали в обычном режиме — оснований для тревоги у них так и не возникло.
Рано утром в шесть часов Оливия очнулась и встала с дивана, приведя обивку и покрывало в порядок и проследив, чтобы следов от её тела не оставалось. В восемь часов, сразу после завтрака, к ней, как и обещала, зашла Светлана со стопкой мягких и в то же время очень прочных комбинезонов.
— Вот возьми, посмотри и примерь. — она разложила комбинезоны на диване, креслах и раскладных стульях. — На знак Альянса не обращай внимания — ты ведь всё равно будешь большую часть времени пребывать на борту "Нормандии", а она, хоть и корабль Спектров, остаётся приписанной к Флотам Альянса Систем. Могу, конечно дать тебе и комбинезоны с российской символикой ВКС Империи, ты их вполне можешь носить на борту "Волги", но скажу сразу — мы спокойно относимся ко всевозможным опознавательным символам и в рабочей неофициальной обстановке не делаем из этого проблемы. — Стрельцова указала на символику "Цербера", украшавшую висевшие на вешалках комбинезоны, привезённые Оливией с базы. — Формально "Цербер" до сих пор официально — легальная организация и потому нет никаких оснований закрывать эти символы или сводить их на нет химией и механическими воздействиями. Тем более мы понимаем также, что это всего лишь совокупность людей, да и не только людей, а руководство... что-ж, оно всегда немного, а иногда — и не немного и раньше отличалось от остального персонала. Мы преследуем "Цербер" как разновидность проявления зла и далеко не всех разумных органиков, имевших неосторожность стать его сотрудниками множим на ноль. — Так что ты вольна носить все комбинезоны и скафандры без малейших изменений. Мы прекрасно понимаем, что ты — не церберовка. И этого вполне достаточно для нормативных взаимоотношений.
— Спасибо, Светлан. — подумав, сказала Сюзанна, перемерив с десяток принесённых Стрельцовой комбинезонов. — Мне крайне ценно то, что ты сказала об этом именно так. Я понимаю, что очень скоро весь экипаж "Волги" убедится, чем и как я отличаюсь от обычных органиков. Конечно, в гораздо меньшей степени, чем ты, Светлан. Но мне и этого будет достаточно. Я надеюсь, что капитан Джон Шепард также примет меня.
— Примет. Ты же пришла сама, пришла без бряцания оружием, без угроз, без шума и помпы. Капитану Андерсону я уже передала установочную информацию. Так что к прибытию кораблей в район встречи экипаж и команда фрегата будут в курсе твоего присутствия в составе отряда. Поверь, этого вполне достаточно.
— А та... Тали Зора, к которой он улетел...
— Я Джона в кандалах возле себя держать не собираюсь. — сказала, не оборачиваясь к Оливии, Стрельцова. — Потому что прекрасно понимаю — своих пределов он не перейдёт. Он спас Тали жизнь, но это не означает, что она для него — сверхдоступна. Он — джентльмен и мужчина в лучших смыслах этих слов. А нормальные дружеские контакты — это обычное дело. Они оба — взрослые разумные органики. Обьятия, поцелуи, подарки — что в этом может быть предосудительного? Джон бы не смог стать тем, кем он стал, не зная, не умея чувствовать Предел Допустимого, Оливия. И младшая Зора не смогла бы стать той, кем она является сейчас, не получи она от Джона того, что можно дать только ненасильственным и несексуальным, но очень тесным общением с такими людьми, как Джон. А её уже сейчас на Флоте называют Адмиралом не в шутку, а на полном серьёзе, хотя она не стала ещё адмиралом официально, по всем кварианским традициям и законам. Она, тем не менее, уже вполне профессионально руководит молодыми кварианцами Флота и воспитывает их так, как надо воспитывать наиболее активную и любознательную часть любого сообщества. — только теперь Светлана обернулась к Оливии, понимая, что киборгесса непрерывно считывает её психофизическое состояние.
— Прости, Свет. Я не должна была задавать такой вопрос.
— Рано или поздно такой вопрос всё равно бы возник — тебе придётся играть роль девушки-землянки по полной схеме и этот аспект в схеме тоже присутствует. — не обозначив даже следа усмешки, Стрельцова, тем не менее, произнесла эту фразу лёгким, щебечущим и самую чуточку удовлетворённым тоном. — Это — тоже показатель единства. Кстати, тебя за дверями ждут мои трое собачат и я хочу познакомить тебя со старшими офицерами моего корабля.
— Я... вполне в форме. Овчарки?
— Да. Зирда, Зорд, Грей. Дама и два её кавалера и постоянных спутника. Равновесие и выбор. Они уже легонько скребутся в дверь, не будем их нервировать, пошли. Одевай свой комбинезон, тот что синего с чёрными вставками цвета и идём. Заодно покажу тебе корабль. Летать нам много и долго на нём предстоит, воевать — тоже придётся, так что тебе неплохо будет первично сориентироваться. Знаю, общую информацию об этом разведкрейсере ты уже имеешь, но лучше личного знакомства с кораблём я не знаю другого столь же надёжного способа освоиться. И тебе, Оливия, скажу откровенно, пора уже перестать прятаться.
— Но... — облачившись в указанный хозяйкой крейсера комбинезон, Оливия вопросительно скосила глаза на прямоугольный вырез, открывавший ложбинку между грудями. — Это... не будет нарушением здешней формы одежды?
— Оливи, у нас здесь — не монастырь, но что-то близкое к этому. А относительно декольте, — едва заметно усмехнувшись одними уголками губ, сказала Стрельцова. — Так все члены экипажа и команды крейсера в курсе, что ты киборг. Но будь ты и обычной земной девушкой, поверь, в России умеют воспитывать детей в надлежащих рамках.
— И если я — киборг, то как ко мне будут относиться другие, кроме тебя? Как к инструменту? — киборгесса вперила свой взгляд в глаза хозяйки крейсера, замечая малейшие изменения в мимике и других реакциях собеседницы. — Я понимаю, что рота десантников была необходима... по протоколу. А сейчас?
— Как к личности. — ответила Стрельцова. — Так же, как члены команды и экипажа фрегата и члены команды и экипажа крейсера относятся к Марку, который волей того же "Цербера" — почти полная копия Джона Шепарда. К нему все люди — и не только люди отряда относятся как к мужчине, как к разумному существу, у которого только другая основа, другая платформа. А ты, Оливия... Ты — женщина. В полном смысле этого слова, Оливия. Ты способна породить душу. Это — главное. А платформа... — Светлана сделала паузу, с минуту помолчала. — Люди с середины двадцатого столетия мечтали о переселении человеческой души в бессмертную платформу-тело. Многие земляне видели это тело в том числе и металлопластиковым. Прошла сотня лет и мы, люди, уже три десятка лет сосуществуем с другими разумными органиками, активно контактируем с виртуальным и искусственным интеллектами. Сейчас, перед Ударом Жнецов, важно соединить все наши, всех разумных органиков, усилия в единый щит, а если придётся — суметь выковать и применть меч. Сама уже знаешь — отряд действует в режиме мобилизации. И все разборки, все выяснения, все счёты должны отойти на второй план.
— Свет... А ты...
— Не боюсь ли я тебе говорить такие вещи именно так? — Светлана расправила складки на локтевых сгибах ткани комбинезона Оливии. — А что мы теряем, если приобретаем гораздо больше? Ты же сама искала лучших? Скажу прямо, мы, члены отряда, лучшими себя не считаем. Это совершенно лишнее: не может быть нормальной результативной работы, если постоянно думать о том, что именно мы во всём, в большинстве мелочей — лучшие среди других, подобных нам. Потому мы просто делаем свою работу и сейчас прочёсываем космос, пытаясь навести хоть какой-нибудь вменяемый порядок и заодно показать, что бороться за лучшее можно и не только тогда, когда ударят Жнецы. Надо это лучшее создавать намного раньше.
— Но сорок тысяч лет...
— У нас, землян, Оливия, в России, а часто — и за её пределами говорят, что мы, русские, долго запрягаем, но потом очень быстро едем. И это действительно так. Если собраться, мобилизоваться, то время теряет часть, значительную часть своего всевластия. Ибо растёт скорость и полнота реакции на угрозу, на опасность, на удар. Шапкозакидательских настроений мы стараемся не допускать — они контрпродуктивны, но и особого уныния и страха у нас, как видишь, нет. Противника надо оценивать реально, насколько это только возможно. Идём. — Светлана открыла дверь и отступила в сторону.
Первой, как и полагается даме, к Оливии подошла Зирда, легко и быстро обнюхавшая гостью и призывно поднявшая морду вверх. К удивлению Светланы Оливия поняла собаку правильно, присела и дала овчарке обнюхать себя всю. Зорд и Грей спокойно и внешне безучастно стояли в двух шагах от подруги, но по их мордам было видно — они успокаиваются.
Закончив обнюхивать киборгессу, Зирда села и подняла правую лапу.
— Цени, Оливия. Зирда первой предложила тебе поручкаться. — с доброй усмешкой сказала Светлана. — Обычно она обходится без этого жеста.
— Ценю. — киборгесса подхватила лапу Зирды раскрытой ладонью и накрыла сверху другой ладонью. Зирда внимательно заглянула ей в глаза, после чего склонила свою голову и лизнула тыльную сторону правой руки гостьи.
— Она тебя признала. И её кавалеры — тоже. — Светлана искоса посмотрела на заметно вилявших роскошными хвостами Зорда и Грея. — Теперь они тебя будут сопровожать по кораблю. У них больше для этого найдётся времени. — Светлана, погасив озорную улыбку, вышла в коридор и оттуда сделала приглашающий жест. — пошли в Центральный, а оттуда — на экскурсию по кораблю.
— Спасибо, Светлан. — выпрямляясь, сказала Оливия. Зирда встала и первой вышла из каюты. Зорд и Грей расступились, пропустили гостью к выходу и пошли позади её, в двух шагах. — Это необычно.
— Зато теперь овчарки и собаки некоторых других пород входят в состав очень многих российских военных космокораблей. — сказала Светлана, подходя к лестничным маршам. — Я предпочитаю подниматься пешком, у нас есть лифты, но мы ими почти не пользуемся. Пройдёмся?
— Охотно.
Так, через четверть часа, сопровождаемые всеми тремя овчарками, Светлана и Оливия подошли к люку шлюза Центрального Поста. Собаки заученно, но очень естественно отошли в стороны, занимая предназначенные для них коврики, а впереди уже открывалась тяжёлая крышка люка.
