Обратно проскочить долину не получилось. Как ни укладывали крону, чисто ехать не получилось. На след волокуши с опавшими листьями вышел дикий патруль — громкий и протяжный вой огласил окрестности.
— Вперед! Вперед!!! — Заорал Топер, взводя арбалет, пока Софист держал вожжи перед ним, упираясь в его спину. Следом, беспощадно погоняя оленей, катились остальные сани, преследуемые подбегающими справа ужасными волками с костяными шипами спинным гребнем.
Парящий в небе Уллю видел, как из ранее примеченного другого кочевого лагеря наперерез колонне выдвинулся завывающий отряд перехвата. Гноллы, водящиеся с троллями и вместо псов держащие при себе диких волков. (иллюстрации 070-072) Выносливые и быстроногие человекоподобные гиены на две-три головы превосходили ростом людей. Природный инстинкт хищника превращал их не просто в заядлых охотников, они жаждали облавы и наслаждались этими острыми ощущениями преследования с последующим пированьем.
Вот тут-то и побледнели смертно Фарган с Малриком, которые израсходовали все свои магические силы ради гигантского дуба: нечем заполнять запомненные заклинания — пшик получится. Вот тут-то и пригодятся собаки и стражники, готовящиеся отстреливаться прямо на ходу. Однако все истово желали проскочить, молясь своим богам.
— Отстало трое гривастых, — докладывал Софист. — Сзади тот же состав.
— Ищи нам холм!
Первая мохнатая тварь пала, с визгом покатившись по снегу в тридцати футах от замыкавших саней с тренированными бойцами, специально сидевших задом наперед. Бежавший последним дикий волк набросился жрать своего же. Второго волчару уверенно подстрелил черноокий охотник, со своим зимним волком устроившийся на дубовой кроне. Трое продолжало нагонять упряжки, а слева приближалась целая стая из пары дюжин особей, за которыми шустро неслись вприпрыжку шестеро вооруженных гноллов и один тролль. Как заключил Уллю, громче и повелительнее всех завывал восьмифутовый лидер гноллов с блестящими красными глазами и черным мехом, покрытым алыми пятнами. Всего псовый лагерь по левую руку насчитывал под три десятка особей — и почти все они уже снаряжались, спеша поучаствовать в охоте. Умные твари, издали перекликавшиеся, загоняли людей на третье стойбище, поздним утром тоже успешно объеханное.
— Сто-о-оп! — Взял ответственность сержант, когда через минуту расстреляли первую тройку преследовавших волков и въехали на подходящий бугор. — Всем стоять! Оленей к линии, дохляки и груз в центре! — Раздавал приказы командир, оказавшийся в своей стихии. Разделяй и властвуй, как говорится — отличная стратегия.
— Зачем?! Они окружат и задавят...
— Заткнись и подчиняйся, прыщавый сучок, — гаркнул мужик. И бросил друиду, возившемуся с пращой и сумой: — Фарган, а ну не жопься, всем по липучке!
— Гноллы всегда сразу бросаются, маг. Отдай игрушку — заряжать будешь, — солдат потребовал легкий арбалет Малрика. Лучников в отряде не было.
Софист ощутил себя лишним: стрелять умеет, но нельзя убивать; не умеет пращой пользоваться, чтоб метать волшебные мешочки и колбы. Из суммарно девяти заклятий нулевого круга остался: ремонт, луч холода, свет и пара лечений малых ран. Из суммарно семи заклятий первого: два лечения легких ран, доспех мага, малая телепортация, опутывание. Из суммарно пяти заклятий второго: защита от стрел, кожа-кора, малое рассеивание чар. Он не готовился убивать, не был ни чистой поддержкой, ни лекарем. За счет инициации на арканного иерофанта Софист обладал крупным запасом заклинаний, имеющих эффективную силу суммарной седьмой ступени посвящения, а не отдельно четвертой для друида или третьей у волшебника. Своему изменяющему размер посоху он мог сформировать наконечник из порядка тридцати наименований древкового оружия. (иллюстрации 073 и 074) Вообще придать дереву любую разумную форму. Вся проблема в умении обращаться с ним, поскольку Софист — рукопашник. Боевой шест и легкое копье стал осваивать — недавно. Остальное — взять бы правильно. Метательные звездочки и трехгранные кинжалы, навыки владения нунчаками и катаной — это все осталось в прошлой жизни.
Пока Софист собирался с мыслями и накладывал на себя три долговременные магические защиты, вокруг дуба организовалась оборона и примчалась первая группа преследователей — три гнолла, чьих ручных волков перестреляли. Четко по команде сержанта люди разобрали цели и спустили курки арбалетов. Легкая победа — пара охотников сбегала и добила подранков, сноровисто разоружив и обобрав.
— Еще одиночные охотники на кролей оттуда, миля, и оттуда, полторы, — доложил Софист, когда в нескольких фарлонгах позади показался самый первый патруль из пары гноллов с волком, которые и раструбили всем о лакомой добыче. С пригорка вдалеке (по направлению к Хиллтопу) виднелась шестерка гноллов с троллем и постоянно рвущейся вперед стаей из пары дюжин ужасных волков. Повезло, что матерых тварей, годных для верховой езды, вместе с лучшими бойцами, по логике, отправили в боевую вылазку на восточную часть Верхней Руавинской Долины — из Уллю прекрасный разведчик.
— Сколько идут на охоту из стойбищ? — Выпалил вопрос немолодой сержант.
— Северо-восток — тридцать четыре гнолла. Юго-юго-восток — двадцать три с дюжиной орков. Северо-северо-запад — двадцать семь гноллов и пять троллей, среди этих молодой лидер, который, вроде, с примесью демонической крови.
Топер грязно выругался. И не он один. А Софист, отвечая на вопрос о приблизительных расстояниях, доподлинно знал, кто виновник того, что гноллы такие обозленные и с неполным составом: кое-кто вчера накрутил одному из дальних племен хвосты, вымещая злость из-за подставы и кражи элитного вина. Никто тогда не поверил в способность каких-то шавок столь виртуозно плести заклятья, но опростоволосившимся мужикам кого-то же надо было выставить виноватыми и сохранить лицо перед дамами, правда? Собственно, выбирая тип ложных отпечатков, Софист рассчитывал чужими руками расчистить область, облегчая сегодняшнюю вылазку.
— Растоптать бы свору... Софист, опутать сможешь?
— Нужна приманка, чтоб не разбежались, — ответил помощник главе отряда.
— Малрик, отправь рысь туда.
— Я не пожертвую...
— Слышь сюды, ур-род, либо он сдохнет, либо все тут поляжем к чертовой заднице, — выразился сержант, приставив меч к горлу волшебника, и еще добавил особо матерную тираду. Парень сглотнул и порезался кадыком.
— Это фамильяр, вы не!..
— С-сучка, — от оплеухи кольчужной рукавицей сержанта остался четкий след. Больно и кровь показалась, но зубы целы и на ногах остался. — Отправляй рысь сейчас же или я сам тебя кокну!
— И прикажи ему поссать там для запаха, — глумливо добавил чернявый охотник.
— Учись доверять соратникам, — одновременно с ним примирительно и сочувственно сказал Фарган, понимавший суть экзамена, устроенного мастером Дроганом для своего ученика.
— Всех волков и собак тоже на правый фланг. Софист, отведи и придерживай их до сигнала...
— Сэр...
— И ты еще тут?!
— Есть шанс выскочить из капкана, — смело перебил его парень.
— Быстрее!
— Уллю может наслать волшебный порыв ветра и повалить группу гноллов, проедемся по ним. Но сова уже долго летает и после мы останемся без воздушной разведки, — отбарабанил Софист, слегка лукавя об усталости Уллю.
— А успеем разминуться со сворой оттуда?
— Если сходу помчимся туда. Я догоню на лыжах.
— Лады. Фарган, Малрик — поведете упряжи по бокам восьмерки, за вами...
Сержант раздал указания, окрикнув сборщиков трофеев из ценного металла.
— Буга-га, куриные мозги, чтоб вас Малар вые
* * *
, — внезапно хрипловато рассмеялся чернявый. Софиста тоже озарило, но поздно: — Волчьи гребни посекут путы и ноги!
— А смазка сотрется о жесткие шкуры, — быстро добавил второй рейнджер.
— Кто ближе слева — режьте веревки, я пущу бревно перед оленями! — Крикнул Софист, вкладывая в голос больше уверенности, чем ощущал. Но хоть что-то.
— Оно же мало?! — А почему наше?! — С горечью возмутился волшебник, получивший ни за что.
— Б
* * *
, отменить топтание! Фарган, замени! Чего задумал, малой?! — Луженая глотка сержанта легко перекрикивала лай.
— Ваши чары слабы и спадут у реки. Я обращу их и огромным жерновом раздавим свору. Когда я их опутаю, слегка задержав, успей отозвать рысь, Малрик, — протараторил Софист, выпрыгнувший из лыж и с разбегу сиганувший через поклажу, чтобы лично уложить высвобожденный ствол. До крупного вожака волков оставалось чуть более фарлонга.
— Без тебя знаю, уё
* * *
, — огрызнулся волшебник, управляя фамильяром по эмфатической связи.
Мужики едва держали собак за шкирки, когда лианы, травы и корни вспороли тонкий снежный покров склона — до уже отведавшей егерский болт своры оставалось менее ста футов. Густой шевелящийся зеленый ковер пленял и царапал лапы взвывших ужасных волков, начавших перекусывать цепкие путы. Секунд за десять несколько успело вырваться из плена, но их метко подстрелили, раззадорив остальных. Но вот на пределе терпения соратников, Софист, отрешившийся от всего и рыскавший руками в поисках контрольных узлов чужих заклятий, крикнул:
— Из минуса в плюс отрицаю я знак!
И оба заклятья обратили свое действие: вместо уменьшения шестидесятифутовый ствол моментально увеличился примерно в семь раз, одновременно на порядок потяжелев — против обычного. Появившаяся на склоне гигантская древесная махина вылезла неровными концами за границы вздрогнувшего холма. Неумолимо двинувшийся вниз черный каток с чавкающим хрустом раздавил волков в кровавую кашу. Дружественные собаки даже заскулили и поджали хвосты с ушами, резко потеряв боевой пыл; олени попятились и трубно заревели.
Прошло почти шесть секунд — и дестабилизированные чары лопнули. Сделавшее свое дело и с грохотом катившееся и гулко подпрыгивавшее сумрачное воплощение смерти вернулось в исходное состояние, оказавшись погребенным под костями, снегом и камнями, захваченными с приглаженного склона. Сержант очнулся первым и заорал:
— Чего рты раззявили, суки?! По упряжкам и в объезд слева! Живо-живо, у
* * *
!!!
Не забыв подхватить лыжи, Софист вскочил на сани с дубом, по пути фиксируя его обвязыванием корней вокруг рамы. Шестерых гноллов, гнавших племенных волков, подстрелили без его участия. Лишь двоих смертельно, но и остальные уже не могли продолжать преследование, взвыв от злости и боли.
— Софист! В том стойбище много остатков? — Крикнул с саней Топер.
— Порядка десятка молодняка.
— Я знаю Пылающие Руки! Я выпью свой эликсир Хитрости Лисы и смогу поджечь... — вклинился колдун с уязвленной гордостью. Фарган просветлел, вспомнив, что прихватил свое зелье мудрости совы, которое придаст ему немного сил заклинать.
— Ценой оленей, тупица? — Едко пикировал чернявый, знакомый с этой магией. Оскорбленный маг аж задохнулся застрявшим в горле ответом. — И твой план в жопу, мудак, банда гноллов подстрелит или заколет бегущих оленей.
— Софист! Прикажи сове разметать костры и поджечь самое крупное стойбище, — смекнул опытный сержант одновременно с самим парнем.
— Есть.
Через пять минут гонки справа спереди на горизонте поднялся столб дыма. Но и дух совы потратил сил столько, что не мог более проявлять большую активность на этом плане бытия и вернулся к старшему брату, устроившись на стволе, чтобы чуть позже в подходящий момент скрытно обернуться кольцом. Софист начал гладить фамильяра, ненароком заводя Малрика и одновременно докладывая последнюю сводку наблюдений:
— Восточные от нас повернулись, сэр!
— Круть! А вожак-полудемон?
— Нет. И он разбил отряд веером на пять групп. Есть тролли. На этом все, — отрапортовал разведчик.
— Вот сучьи потроха! Боя и потерь не избежать, — в чувствах сплюнул сержант. — Да улыбнется нам Тимора...
— Этой уловки надолго не хватит, — напряженно заметил хозяин зимнего волка.
— Запомнил овраги и возвышенности, малой? Твой выбор решит всё, проводник!
— Правьте туда, за ту рощицу. Там кусты и широкий овраг прикроют тыл, но нет высоты и бугор в ста ярдах впереди.
— Лады, разберемся. Сколько у нас времени на вскидку?
— Как прибудем, минут пять до первой группы, остальные подтянутся за десять-пятнадцать.
— Фарган, сколько взял бутылок с алхимическим огнем?
— Две...
— П
* * *
!
— Колами пришпилим, потом маг сожжет разом, — произнес опытный рейнджер.
— Я их быстро сделаю, — вызвался Софист. — Но тролли так накопятся, подранки гноллов могут додуматься сшибить...
— Б
* * *
, да понятное дело, малой. Но они высокие и тяжелые, накрайняк свалим в овраг или порубим, выгадав время смыться.
По прибытию место сочли вполне пригодным. Грузовые сани поставили наискось, кроной дуба к оврагу — получился относительно защищенный треугольный пятачок. Четырьмя ездовыми санями закрыли брешь между грузовыми. Самую рогатую половину выпрягли для боя, остальных оленей привязали к кустам. Пращник и стрелки за стволом, щитоносец с парой копейщиков (пока с арбалетами) и зимний волк с овчарками у прохода со стороны корней и лесочек, в резерве волчица с охотничьим псом. Софист отвел восьмерых сохатых на фланг в роще, где отдал приказ и рассосредоточил животных, чтобы сразу не привлекали внимания столпотворением. Оставшееся время использовал для сбора веток под колья, думая о том, когда выкроить время для обмазывания оленьих рогов каким-то выданным ему Фарганом ядовитым составом, заговоренным заклинанием волшебного клыка.
Первыми по готовности арбалетный залп произвели меткие егеря, подранив двух гноллов в двухстах шагах. Затем все остальные по команде разобрали цели и разрядили машинки. Волшебник совершил пасс и выкрикнул фразу, примерно за полтораста футов безошибочно поразив тролля двумя сгустками волшебного белесо-пурпурного пламени. Выпущенная из пращи волшебная липучка остановила десятифутового тролля в десяти шагах от людского укрытия. Солдаты-копейщики здорово сработали, насадив на копья двух легко раненных гноллов, решивших перескочить сани с дубом.
— Егеря — добейте и оберите. Парни — уложите сучку. Софист, где колы?!
— Кидаю! — Отозвался тот из-за кустов. — В туловище я сам!
Солдаты успешно пригвоздили вонючую тварь, которую бесполезно кромсать — регенерирует прямо на глазах. Бывали случаи, когда из одного получалось двое. Только кислота и огонь — или временное обездвиживание. По паре колов в конечности, в сердце и в голову через рот, еще четыре парень сам воткнул в туловище, прицельно пробив внутренние органы. Концы палок, грамотно вбитых под разными углами, Софист под уже не удивляющиеся взгляды загнул к земле, чтобы сильно дергающийся монстр уж точно не соскочил. Чернявый же без тени эмоций насадил глаза монстра на черные иглы шлемошипа, выколупав и забрав ценный трофей с собой. В мозг тролля впились другие два дротика, поблескивавшие змеиным ядом.
Со следующей группой тактика не прошла — вой лидера приказывал дождаться его. Началась перестрелка — двое против одного. Остальные укрылись за бугром, громко рычали и тявкались. А вот тролль не послушался приказов и кинулся в бой, видя страдания пришпиленного соплеменника. Чуть замешкавшийся Фарган едва не промахнулся по нему своей липучкой. Копейщики подхватили щиты и прикрывали, пока четверо укладывали долговязого верзилу и вколачивали колья.
