— Извини, мужик, не судьба,— пробормотал Макс, глядя на ферму, на которой остался непохороненный мертвец.— Может быть, в следующий раз.
Клинцов отошел еще метров двести от фермы, присел на обочине и первым делом при помощи ножа выковырял перекошенный патрон. Следующий зашел в патронник без проблем, но прецедент наводил на неприятные мысли: рано или поздно патрон снова перекосит. И наверняка, случится это в самый неподходящий момент.
Клинцову нужно было более надежное оружие...
Все-таки реальные размеры локаций серьезно отличались от игровых, что было не удивительно. Будь Макс в игре, давно бы уже добрался до Карьеров, а там и до Промзоны рукой подать. Это была Нейтральная Территория, где Клинцов не только мог чувствовать себя в относительной безопасности, но и получить необходимые информацию, а то и определенную помощь.
Так было в игре. Что готовила ему реальность — будем посмотреть.
Так или иначе, но путь на Электрон лежал через Промзону. Существовал и более короткий маршрут — через НИИ Сельского Хозяйства, расположенный западнее Карьеров, но соваться туда без надежного оружия и подходящего снаряжения было бы опрометчиво. Там можно было столкнуться и с бандитами, и с военными, и Бог знает с кем еще — в зависимости от текущих раскладов, о которых Клинцов не имел ни малейшего понятия.
Теперь у Макса были часы, но время они показывали неверное. Однако все равно чувствовалось приближение сумерек, и Клинцов склонялся к мысли, что не успеет добраться до Промки до наступления темноты. Рыскать же по Зоне ночью ему мало улыбалось. Нужно было либо уже сейчас искать место для ночлега, либо все же рискнуть и потратить драгоценное время для того, чтобы добраться до Карьеров. А там что? Тоже вопрос. Одно дело игра, другое — реальный мир. Ну, или почти реальный. В тонкостях Макс еще не разобрался.
Местность не радовала разнообразием: холмы, рощицы, нетронутые хозяйственной деятельностью человека, и разбитая дорога, убегавшая на север. Аномалии встречались, но не часто, по крайней мере, на дороге, то же касалось и мутантов. Кроме вездесущих собак Клинцов видел издалека сальников и кабана. Однажды дорогу перебежали стайка каких-то грызунов, передвигавшихся на задних лапках, и преследовавший их кот. Макс едва успел разглядеть шустрого мурлыку. На вид он, вроде бы, ничем не отличался от своих обычных собратьев, разве что был покрупнее да полохматее.
Людей Макс не повстречал до тех пор, пока не появился небольшой мосток через пересохший ручей, у которого дежурили трое военных. Этих трудно было перепутать с кем-нибудь другим благодаря "натовской" экипировке и выправке. Будь на их месте кто-то другой, Клинцов, может быть, и подошел бы на пару слов. Но с военными он встречаться не хотел. У них были рации, а расстояние до Кардона не слишком велико, то есть, они уже были в курсе переполоха и поисков. А может быть, именно его они и ждали — один из них осматривал местность при помощи бинокля.
Макс решил не рисковать и, едва заметив потенциальную опасность, сошел с дороги влево и затерялся среди холмов.
Мост он обходил по широкой дуге, прячась и от военных, и от рыскавших по степи мутантов, обходя аномалии и глубокие трещины в земле, мало похожие на обычные овраги. Такое впечатление, будто равнину тряхнуло изнутри, отчего она и потрескалась. Кое-где из проломов тянулся желтоватый дымок, и такие места Клинцов обходил дальней дорогой: не хватало еще надышаться какой-нибудь гадостью.
Ручей он пересек, не видя моста, а потом еще какое-то время двигался строго на север. Когда чувство опасности притупилось, и он совсем уж было собрался вернуться на дорогу, прямо из-за холма показалась очередная заброшенная деревенька, затерянная посреди степи. Разрушенные дома, привычный элеватор на дальней окраине, водонапорная башня, еще какие-то постройки сельскохозяйственного назначения, в которых Клинцов, человек сугубо городской, не особо разбирался. Макс вошел в село и уже подумывал о том, а не остановиться ли на ночлег в одном из домов, как раздался выстрел.
Пуля прошла очень близко. Судя по хлесткому, как щелчок плетки, отдаленному выстрелу, палили из СВД. Макс мог с уверенностью сказать лишь то, что стреляли или с элеватора, или с водонапорной башни. Уточнять он не стал, опрометью бросился через поваленный забор к развалинам дома. Стрелок не стал тратить патроны, ведя огонь по движущейся цели, но стоило Максу высунуть голову в пролом в стене, как пуля разбила кирпич в нескольких сантиметрах от лица Клинцова. Она срикошетила в противоположную сторону, но вот один из осколков поцарапал скулу Макса, заставив его рухнуть на пол, усыпанный битым камнем.
Стрелял профессионал — вне всяких сомнений, и Максу повезло в том, что оба выстрела прошли мимо. Зато третий мог стать последним. Поэтому он решил не рисковать понапрасну — благо своей цели он добился, узнал, что стрелок находился наверху водонапорной башни,— присел, прижавшись спиной к стене, задумался, что делать дальше?
Оставаться на месте — не резон. Если снайпер не один, то очень скоро его приятели начнут прочесывать местность и рано или поздно наткнуться на Макса с его пистолетом, дающим осечку в неподходящий момент. Не зная их численности и вооружения, трудно было рассчитать последствия боевого столкновения. Это только в кино герой в одиночку с пистолетом может противостоять взводу прекрасно вооруженных и обученных бойцов. В реальности у него не было бы никаких шансов. В лучшем случае успеет прикончить одного-другого, но потом остальные нашпигуют его пулями, как щедрая хозяйка булочку изюмом.
Впрочем, не похоже было на то, что противников слишком много. Иначе, если совсем не дураки, выставили бы посты на подходе к селению. А кроме того, не было ни дыма от костров, ни голосов, ни движения, сопутствующего обычному поселению или даже месту привала. Макс бы это заметил — все-таки селение было небольшим, похожим на разросшийся хутор. Да и теперь, по прошествии пары минут с момента последнего выстрела, в округе царила тишина.
Нет, противников максимум двое-трое. А может, он и вовсе один. Тогда зачем стрелял, рискуя нарваться на ответные неприятности? Вряд ли это нервы — снайпер доказал выдержку и хладнокровие. С другой стороны, если выждал еще хотя бы несколько секунд, дав возможность Клинцову выйти на дорогу между домами, промахнуться было бы мудрено. Предупреждал, потому и не попал? Не хотел, чтобы чужак заходил в село?
Гадать можно было до бесконечности, а время шло. Нужно было что-то делать. Вернуться назад? Рискованно. Максу не хотелось получить пулю в затылок на открытой местности. Защиту ему могли дать только развалины домов поселка, а значит, придется либо сидеть на месте, либо двигаться вперед. Маску не хотелось остаться в преддверии ночи под отрытым небом. Кто знает, какие твари повылазят с наступлением темного времени суток? Да и оставаться теперь в поселке было не с руки. Снайпер знает о его присутствии и вряд ли даст дожить до утра. То есть, придется как-то уходить. Куда? На юг, дождавшись темноты? А если у стрелка ПНВ? Да и жутко было бы провести ночь в степи. А проскочить мимо элеватора или башни казалось и вовсе нереальным.
Все шло к тому, что придется, видать, Максу тряхнуть стариной, вспомнить то, чему его учили в армии в плане диверсионно-разведывательных мероприятий: подобраться к "гнезду" снайпера и ликвидировать угрозу. Правда, если снайпер профи, то, выдав свое местонахождение, он просто обязан сменить точку. Ищи его теперь...
Видимо, придется еще раз рискнуть. Но с умом.
За неимением лучшего, Макс снял рюкзак и медленно высунул краешек над стеной, за которой он прятался. Шанс был невелик, но... уловка сработала. Раздался выстрел, пуля пробила ткань у горловины. Судя по звуку, стреляли по-прежнему с водонапорной башни. То ли снайпер был слишком самоуверенным, то ли снизу его прикрывал кто-то, кто до сих пор не выдавал своего присутствия.
Хм...
Придется, значит, лезть на рожон.
Пристроив рюкзак у стены, Клинцов взял в руку пистолет, пригибаясь, сместился влево, обогнул развалины и тихо приблизился к углу дома. Осмотрелся.
До следующего хозяйства было рукой подать — дворы разделял лишь хлипкий, местами рухнувший дощатый забор. Водонапорная башня скрывалась за зарослями густого кустарника. Хотя и не факт, что, если Макс не видел снайпера, тот не видел свою цель. Но рискнуть стоило.
Прижавшись к земле, Клинцов медленно пополз к соседнему дому. Выстрел мог раздаться в любой момент, и Макс понимал, что в этом случае его уже ничто не спасет. Он ждал его, не теряя при этом надежды, и полз, постепенно сокращая расстояние до ближайшего укрытия.
Обогнув кусты, он снова замер и осмотрелся. До пролома в заборе оставалось метров пять. А потом еще примерно столько же до следующих зарослей по открытой местности.
Рискнуть?
Макс прикинул другие варианты. Увы, их не было.
Ему понадобилась пара минут на то, чтобы решиться. Несколько раз прокрутив в голове каждый шаг, Клинцов собрался, превратившись в тугую пружину, уперся ногами в землю, оттолкнулся и рванул вперед, через пролом.
Почти мгновенно раздался выстрел. Снайпер бил прицельно, но с легким запозданием — на это и был расчет. Пуля прошла мимо, однако очень близко. Секунду спустя прилетела следующая, и если бы Макс не вильнул в сторону, перед этим обозначив ложное направление, то его голова превратилась бы в ошметки костей и мозгов. Еще один рывок за кусты, и снова выстрел. На этот раз снайпер стрелял наугад, но был очень близок к достижению цели. А потом Клинцов скрылся за домом и рухнул на землю, тяжело дыша. Он пробежал лишь пятнадцать-двадцать метров, а такое впечатление, будто позади остался утомительный марш-бросок по пересеченной местности. Сердце бешено стучало, руки-ноги дрожали, адреналин зашкаливал.
А ведь дальше будет еще сложнее: чем ближе к башне, тем больше шансов быть замеченным стрелком. Да и потенциальный второй, прикрывающий снайпера, не давал покоя.
Макс осторожно выглянул из-за угла, не просматриваемого снайпером. От соседнего дома остались одни развалины, словно в него угодила авиационная бомба. То есть, добираться до следующего укрытия пришлось бы по открытой местности, если не считать отдельно растущие жиденькие кусты и остатки стен, служившие слабой защитой. А потом на пути появлялся еще и забор, как назло уцелевший в своем первозданном виде. Шансов преодолеть эти тридцать-сорок метров, а заодно и препятствие, были минимальными. Точнее, их не было вовсе.
Может, все же, дождаться темноты? Но если у стрелка есть прибор ночного видения, то это ничего не даст.
Тем не менее, Макс решил не лезть на рожон. Выждать, усыпить бдительность снайпера или, наоборот, заставить его нервничать. Но для начала не мешало бы взглянуть на него — до сих пор Клинцов лишь приблизительно представлял позицию стрелка и вероятный сектор обстрела. К сожалению, у него не было с собой никакой приспособы для скрытного наблюдения — даже примитивного зеркальца не было...
А что если пошарить в доме?
Окна были выбиты взрывом, хотя само здание почти не пострадало. Макс заглянул внутрь, а потом, отступив назад, прыгнул в окно, как на тренировке — нырнул в проем, перекатился по деревянному полу и встал на одно колено, приготовив пистолет для стрельбы.
В помещении было сумрачно, требовалось несколько секунд, чтобы привыкли глаза. Но прежде чем это случилось, откуда-то сбоку послышался шорох. Макс корпусом развернулся на звук и увидел человеческий силуэт в углу. Заглядывая в дом, он не заметил его из-за перевернутого стола. Человек был не только жив, но и целился в Клинцова из пистолета. Максу понадобилось все самообладание, чтобы не выстрелить первым. Возможно, это была ошибка, но и ответного выстрела не произошло.
— Ты кто?— слабым голосом спросил незнакомец. Слабость объяснялась раной в правом боку. Кровь пропитала наспех наложенные бинты. Мужчина лет сорока в армейских штанах и расстегнутой пятнистой куртке был бледен, он с трудом держал в руке "Беретту 92" одной из последних модификаций, ствол которой невольно нарезал круги по вертикали.
— Максим,— ответил парень, как будто это могло все объяснить.
Но, как ни странно, ответ вполне удовлетворил незнакомца, и он опустил, вернее, уронил руку с оружием. Похоже, это произошло бы в любом случае — рано или поздно. Сил у него оставалось немного.
— Один?— снова спросил мужчина.
Клинцов кивнул.
— Жаль...— поморщился незнакомец и добавил:— Значит, вдвоем умирать будем.
— Я как-то не спешу,— заверил его Макс.
— А ему все равно,— равнодушно ответил раненый. Язык у него заплетался, словно тот изрядно хлебнул спиртяки или... Макс глянул ему в глаза. Взгляд скользнул на пол и остановился на шприц-тюбике, лежавшем у бедра незнакомца. Понятно, вколол себе тримеперидин, известный более как промедол — сильное обезболивающее.
— Кому?— решил утонить Клинцов.
— Черному Дембелю.
— Кому?!— ошалело воскликнул Макс. Байки о Черном Дембеле были неотъемлемой частью солдатского фольклора, но какое отношение они имели к Зоне Отчуждения?
Незнакомец с сожалением посмотрел на Клинцова, вздохнул:
— Удивляете вы меня, молодые! Лезете в самое пекло, а что да как — побоку. Главное — движуха! Отсюда и все ваши беды...
— Так что за Дембель такой?— Клинцов пропустил мимо ушей нравоучения, не имевшие никакого отношения к делу.
— Это старая история, не знаю, что правда, а что нет...
— Ну-ну,— подбодрил рассказчика Макс.
Случилось это еще в далеком 1986 году, перед аварией на ЧАЭС. В тот день праздновали свадьбу в этой деревне. Женили местную красавицу и парубка из соседнего села. Все бы ничего, да был у девчонки уже парень. Любовь у них была. Но пришла пора родине служить, забрали его в армию. После учебки послали парня в Афган. Девчонка, как и следовало, обещала его дождаться. И ждала, полтора года ждала. А потом пришла похоронка на ее возлюбленного. И что-то в ней надломилось. Сначала руки на себя наложить пыталась, еле спасли. А потом вдруг решила выйти замуж за ровесника из соседнего села. Да только не знала она, что выжил ее возлюбленный, которого отцы-командиры поспешили похоронить. Вернулся он аккурат перед свадьбой, сюрприз хотел сделать. А тут такое дело... Он ничего не сказал, взял ружье отцовское и пришел на свадьбу. В общем, убил он и невесту, и жениха. А потом и сам застрелился. А ночью авария на станции приключилась. Людей вскоре эвакуировали, село опустело. А уже после первого Выброса появился здесь стрелок, который убивает всех, кто в селе появляется. И никакого сладу с ним нет. Не раз на него охоту устраивали. Возьмут его, бывало, в клещи — не уйти. Расстреляют укрытие или гранами закидают. Осмотрят место, а там никого нет. А через какое-то время он снова появлялся и защищал свое село. С тех пор обходить его стали стороной. Во избежание.
Макс выслушал историю молча, судя по блуждающей улыбке, не верил он в ее правдивость — в армии вдоволь понаслышался подобного. Но обижать доверчивого незнакомца не стал.
