— Ты с Ником или одна? — звенел ее веселый голосок.
— Мы втроем.
Светланка издала удивленный возглас:
— А дядя Саша ничего не говорил! Это мальчик или девочка?
Рената покосилась на телохранителя, который приглядывал за нею из машины, и усмехнулась:
— Мальчик, мальчик...
— А как вы его назвали? — допытывалась девчонка.
— Сашей его назвали. И не мы... Ладно, Светик-семицветик, подробности при встрече...
— Ур-р-ра! Я и в школу сегодня не поеду по такому случаю!
— Жди нас, Свет, — девушка повесила трубку и отошла от таксофона. — Ну, по коням, ребята! Нас ждут.
— Я счастлив! — откликнулся Николай, который поменялся местами с Сашей и теперь сидел за рулем. — Душ и постелька — то, что мне надо!
Светланка, хорошенькая брюнеточка с длинными волосами, очень удивилась, не увидев обещанного мальчика.
— А где главное? — захлопала она ресницами, думая, что Рената, Коля и незнакомый парень (наверное, их телохранитель) разыгрывают ее и спрятали "главного гостя" в машине; да и вид самой машины потряс девочку до глубины души.
— Главное — что? — лукаво прищурилась Рената.
— Ну, малыш!
— Какой малыш? — продолжала баловаться девушка. — Вот он — Саша. Знакомьтесь.
— А-а-а-а... — разочарованно протянула Света и тут же забыла о существовании телохранителя. — А я уже надеялась понянчиться...
— Да с нею с самой еще нужно нянчиться, — бросил Николай, сверкнув глазом в сторону бывшей жены. — Где у вас ванная?
Провожая Гроссмана, Света шепотом спросила:
— А что у вас с машиной?! Вы разве попали в аварию?!
— И не в одну.
Света охнула.
Рената с удовольствием сняла короткую теплую дубленку — из привезенных Николаем вещей. Уж в этом бывший муж всегда отличался завидной предусмотрительностью: девушка почти забыла, насколько мерзла в тонюсенькой джинсовой курточке. Которую, кстати, при отъезде из Москвы они так и забыли у Фобосова. Ну и черт с ней. Куртка была в таком состоянии, что вряд ли когда Рената надела бы ее снова.
— Папа приедет поздно... — сказала Света, обнимая подругу. — Я уже сказала ему о вас, он велел ужинать без него. Рене, ты стала такая красивая! Только похудела очень, — и девочка не без некоторой зависти погладила Ренатины золотые волосы, хоть и сама была хорошенькой, словно куколка. — Что с вами произошло?
— Светик, расскажи мне лучше о себе. Чем сейчас занимаешься?
— Историю учу, я на факультатив записалась. Поможешь мне, Рене? Мы древнюю историю давно походили, а мне тут в реферате нужно изложить, причем как-нибудь покороче, один миф...
Рената обернулась на Сашу, который, загнав "Чероки" во двор, неслышно вошел в дом:
— Мы со Светой пошепчемся, Саш.
— Ага! — подхватила девчонка и, схватив Ренату за руку, утащила ее в свою комнату, где нетерпеливо шепнула: — А я думала, у вас с Ником маленький! Вы ведь уже давным-давно вместе, да?
Подростковое любопытство и непосредственность Светланки забавляли девушку. Она решила пока не огорошивать дочку папиного приятеля сообщением о своем разводе с Гроссманом. Иначе вопросов посыплется раз в десять больше, чем сейчас.
— Давай уже о реферате, Светик.
— Ладно, смотри... — согласилась Светланка.
Она вытащила учебники, протянула их гостье.
— Ты мне просто скажи, что за миф, — Рената села в кресло и устало вытянула ноги.
— Египетский... Об этих... Осирисе и... и...
— Исиде. Понятно... — Рената подумала: "Какое совпадение! Этот навязчивый сон о храме в Гелиополе — и Светланкин реферат. Страсти по Египту..." — Хорошо, садись, пиши, пока я добрая...
И Рената, прикрыв глаза, начала диктовать. А перед взором ее мелькали вовсе не образы из сна, а бесконечная серая дорога.
— ...И в это празднество Сет уготовил коварную ловушку своему старшему брату... Он привез золоченый сундук во дворец и преподнес в качестве подарка Осирису. Правитель Египта восхитился и сказал, что в таком сундуке мог бы поместиться и он сам. Они поспорили с хитро улыбающимся Сетом, который словно бы и не верил его словам. Ради шутки Осирис запрыгнул в сундук. Тогда Сет захлопнул крышку, с обратной стороны которой торчали острые колья. Шестьдесят два изменника, приспешники Сета, перебили охрану.
Царица Исида, чтобы избежать дальнейшего кровопролития во дворце, отдала приказ выпустить мятежников. Сет и его воины удалились, унося с собою сундук, ставший гробом для возлюбленного супруга Исиды. Добравшись до Нила, они сбросили саркофаг в воду, и его унесло течением в дельту. Исида, Нефтида и Анубис, шакалоголовый бог-врачеватель, сын Нефтиды и Осириса, отправились на поиски тела плененного бога.
Странствуя по пустыне, Исида взмолилась богам, и те указали ей путь. Новый правитель страны, Сет, опередил сестру, нашел гроб и рассек тело брата на части, чтобы не могла богоподобная целительница с помощью сестры и племянника воскресить его. Части эти предатель разбросал по всему Египту, проклиная каждую. Но Исида отыскала их все, и на месте каждой страшной находки велела воздвигнуть храм.
Однако теперь вернуться в мир живых надолго Осирис не мог. Ни Анубис, ни Нефтида уже не были в силах помочь им. И снова воззвала Исида к богам. И было получено разрешение душе Осириса вновь обрести воссоединенную плоть, а после вернуться из Дуата к возлюбленной супруге.
Но только сорок, всего лишь сорок дней и ночей жизни было отмерено ему, а затем он должен был снова уйти на Запад, в мир мертвых...
* * *
...Поздно вечером приехал усталый Анатолий Викторович.
— Светуля, иди к себе! — вяло распорядился он, чувствуя, что у гостей неприятности.
Девочка надулась, посмотрела, ища поддержки, на Ренату, но та не оправдала ее ожиданий и отвернулась.
Обо всех злоключениях коротко рассказал Саша. Рената лишь кивала, подтверждая слова телохранителя. Сама говорить столь емко и точно она не умела. Иванченко хмурился.
— Сочувствую, детка... — сказал он дочери покойного друга и обнял ее (Рената не выдержала и расплакалась у него на плече). — Жаль, помочь ничем не могу. Не слышал я ничего ни о "дипломате", ни о диске... Мы ведь давно уже из Сибири уехали, а там и наши деловые отношения с Сашей прекратились... Уехать вам нужно. В глушь какую-нибудь. Не плачь, Рене... Что теперь поделать... — Анатолий Викторович ласково прижал голову Ренаты к своей груди. — Не плачь, детка. Тяжело, знаю, но нужно жить.
Саша ушел первым, а вскоре Анатолий отправил спать и Ренату. У камина остались Гроссман и хозяин дома.
— Да... — сказал Иванченко, закуривая. — Нездорово у вас как-то... Кто этот Саша?
— Телохранитель... тестя. Теперь — ее, — процедил Николай и угрюмо дернул головой в сторону двери.
— Нездорово, — констатировал Анатолий.
Гроссман не сдержал сардонической усмешки:
— Ну, вы же знаете, Анатолий Викторович: у нас в России кто что охраняет, тот то и имеет... Ренка не понимает, чего хочет. Еще и стресс такой, видите же...
Иванченко вздохнул и потряс сигаретой над пепельницей:
— А сам что думаешь, Коля?
— Не брошу я ее. Пока не удостоверюсь, что все у нее в порядке, — не брошу... Я виноват перед ней, отрицать не стану. Но... да что тут говорить...
— Давно вы это... в разбеге?
Николай кивнул.
— Нездорово... — в третий раз повторил Анатолий.
* * *
Серега отряхнул куртку и штаны. Избитый чужак из другого поселка, поскуливая и утирая грязную "юшку", ковылял восвояси. Пусть знает малоярославских, деревня!
Тут Сергей увидел стоявшую возле дома бабы Вали машину. Нет, это была не машина! Это было волшебство, это было чудо буржуйской техники, японская громадина "Ландкрузер"! И оттуда Серегу подманивал к себе какой-то тип, довольно бесцветный, далеко не косая сажень в плечах. Ничего общего с настоящим "новым русским"...
— Сергей? — спросил тип, уколов парня жутковатым вчитывающимся взглядом.
— Ну! — пробасил тот и почувствовал себя не в своей тарелке.
Холод пробрался ему под одежду и запустил туда ледяных мурашей. Кроме того, хозяин "крузака" смотрел так, словно что-то нехорошее повисло у него, у Сереги, над головой, а видно это лишь ему, незнакомцу...
— Мне сказали, ты хорошо водишь машину?
— Кто сказал?
— Это не так? — чужак был невозмутим, лишь слегка вскинул бровь.
— Ну, вожу...
Тип из "крузака" молча открыл дверцу, обошел джип, снова сел, только теперь слева, и указал Сереге на опустевшее водительское кресло.
— Че? — по-прежнему не понимал парень.
— Покажи себя, — лениво пояснил неизвестный и зевнул.
Серега и прокатил его вокруг поселка. С ветерком. Увлекся даже. Тип велел ему притормозить возле клуба.
— Пошоферишь? Мне нужен водила дней на несколько. "Штука" сейчас, "штука" потом, — и небрежно бросил на колени парню стопочку зеленоватых бумажек с портретами в овалах и заманчивыми циферками "100".
Серега оторопел:
— Б-баксы?!
Американские деньги он видел только в фильмах и на фотографиях в газетах-журналах. Вот это да! Интересно, а эти — не фальшивые? Хотя тип — видно сразу — серьезный. Вряд ли облапошивать будет.
— А... кто вы? Ну, как вас называть?
— Андреем Константиновичем...
— Куда ехать-то?
Серега чуть не пищал от восторга. А папаша говорит — чудес не бывает! Козел он, козлом и останется в этой дыре. А он, Серый, парень не промах!
— Пока — погуляй. Вечером будь на этом самом месте.
— Во сколько?
Андрей взглянул на часы:
— В девять.
На радостях Серега помчался домой прятать аванс. Покатает богатого дядю — и то-то потом разживется! Кайф!
Выехали в половине десятого. Андрей Константинович приказал двигаться в Тулу и задремал, откинув голову на подголовник кресла.
Когда они миновали последний населенный пункт, Серега нерешительно прибавил звук в магнитофоне. Интересно, сколько стоит такая тачка? Поди, как два или даже три дома у них в поселке... Вот это автомобиль!..
Парень покосился на своего шефа. Да, на "нового русского" не тянет. А может, и тачка не его? В Серегиной компании такого назвали бы бледной немочью. А ну как стукнуть этого дохляка посильнее? Вот было бы...
— Даже не думай, — не открывая глаз, сказал Андрей. — Сомневаюсь, что тебя украсит дыра в голове. Крути баранку и смотри на дорогу.
— Да вы че, Андрей Константиныч?!
Шеф приоткрыл левый глаз и покосился на него:
— Болтаешь много. Магнитофон выключи.
И Серега примолк. С таким лучше не связываться, ну а раз уж связался, то выход один: подчиняться. Сергей привык подчиняться силе.
ЗА ТРИНАДЦАТЬ ДНЕЙ...
Из всех городов России Андрей с симпатией относился только к Питеру, в котором жил. А вообще предпочитал Западную Европу. В Туле он был впервые, и город ему не понравился сразу.
— Где учишься? — от нечего делать спросил Андрей своего водилу. — Не спеши, вот сюда сверни.
Серега вздрогнул от неожиданности: у шефа были странные шуточки. То он спит, то нет...
— Че?
— Учишься, спрашиваю, где-нибудь?
— Не.
— Очень плохо, — равнодушно констатировал Андрей и слегка зевнул. — А вообще чем занимаешься?
— Машины помогаю чинить батьку. Хотел в Москву поехать, да он сказал, что не хрена там делать, а без денег, понятное дело, туда не сунешься. Вот и сижу в колхозе со своим старым козлом...
Серапионов надменно взглянул на него, да так, что Серега съежился под этим взглядом.
— Если я еще раз, — тихо произнес Андрей, — услышу, что ты выражаешься об отце подобным образом...
— А что такого? Я ведь о своем, а вы его не знаете...
— Воля родителей, особенно отца — закон. Повтори.
— Да понял я, понял.
— Повтори!
— Воля родителей, особенно отца — закон, — скороговоркой проговорил Сергей, прикидывая, что еще втемяшится в голову шефу.
— Вот так.
Андрей уже знал, где могут быть Сокольникова и ее сопровождающий. У Анатолия Викторовича Иванченко, друга покойного Полковника.
Иванченко был владельцем тульской игрушечной фабрики (кстати сказать, любимую "бродилку" Рушинского, "Фреску", русифицировали именно на его предприятии). И если уж путь беглецов лежал на юг, они вряд ли пренебрегли бы визитом к знакомому: поесть, передохнуть, вымыться с дороги. А уж коли диск уже у них, то, вполне возможно, они передадут его на хранение "кукольному магнату". Не факт, но проверить нужно.
На нужной улице Серега сбавил скорость.
— Двадцать первый дом. Правильно?
Андрей не ответил. Пусть привыкает запоминать с первого слова.
"Ландкрузер" остановился. Андрей вышел из машины и направился к дому N21, где за кирпичным забором виднелся фасад двухэтажного строения с мезонином и пристройка для охранника-привратника. Неторопливо переворачивая во рту мятную конфетку, молодой человек позвонил. На воротах открылось окошечко:
— Это я, — небрежно бросил Андрей.
Привратник молча открыл. Теперь стопроцентно известно: они здесь побывали.
Серапионов молча ступил во двор, пошел дальше, заглянул в большой гараж, рассчитанный на два, а то и три автомобиля. Внутри стоял серебристый "Мерседес". Андрей повернулся и поднялся на крыльцо. Охранник потерял к нему интерес ("Ходят всякие туда-сюда, ни отдыху, ни сроку") и поднялся в свою будку.
Длинный коридор привел молодого человека в кабинет хозяина. В доме стояла тишина.
Стол был чист, ничего лишнего, только подставка для ручек и выключенный компьютер. На полках стеклянных стеллажей — огромные каталоги с широкими корешками.
— Чему обязан? — послышался голос сзади — спокойный, не испуганный, не удивленный.
Андрей оглянулся. У двери стоял плотный невысокий мужчина с проседью на висках, черными, ежиком, волосами и острыми голубыми глазами. Это был тот самый "кукольный магнат", Анатолий Иванченко.
Серапионов раскусил мятную конфету:
— Хочу забрать одну вещь. Обычную "кадэшку" с программой...
— Какую еще "кадэшку" с программой? — Иванченко безучастно пожал плечами.
Андрей почти засмеялся, но его глаза ожесточились. Анатолий вскользь посмотрел на его скулу:
— Александр (простите, отчества не знаю)... Что вы морочите мне голову? — мужчина подошел к столу и незаметно нажал кнопку в стенной панели. — Почему вы вернулись один?
Серапионов склонил голову к плечу, с любопытством наблюдая за передвижениями хозяина.
— Я должен принести диск. Я обязан обсуждать с вами приказ моей нанимательницы?
— Нет. Сейчас найду, — Иванченко выдвинул ящик стола, но в руке Андрея пистолет оказался мгновением раньше, чем в его, и выстрел, похожий на далекий удар по железной трубе, сбил "кукольного магната" с ног.
Анатолий ничком упал на стол, опрокинул клавиатуру и, несколько раз вздрогнув, затих. Под его телом медленно расползалось липкое багровое пятно.
Андрей обошел комнату, деловито смахнул со столешницы все лишнее, в том числе и труп, вывернул содержимое ящиков на пол. Два найденных диска, а также хозяйский пистолет он поднял и положил в карман.
