* * *
— Поспели к самому началу первого акта! — с веселой торжественностью прокомментировал Андрей, когда они с Серегой оказались в тоннеле.
На дороге со встречным движением (под мостом эти дороги разделяли бетонные перекрытия) царила сумятица, сопровождаемая треском непрерывной пальбы. Сторона же, по которой несся великан-"Ландкрузер", пустовала.
Андрей нахмурился: что-то не то происходило на соседней полосе. Уж слишком много народу, чересчур затяжная заварушка. Он-то предполагал, что потасовка разрешится быстро: парня пристрелят, девку вытащат из машины. Однако неизвестно по каким причинам карты спутались...
Серега съежился и в ужасе притормозил.
Серапионов метнул в него взгляд, по сравнению с которым шальные пули казались просто ерундой.
— Газу! — тихо, но таким тоном, что внутри у водителя все окоченело, приказал он.
"Ландкрузер" снова ринулся вперед — объезжать перекрытия. Андрей с трудом унял вспышку досады и ликования: всего в каких-то трех-четырех метрах от них, за бетонным бортом, из "пробки" пытался вырваться вожделенный "Чероки". Покореженный, грязный, обстрелянный "американец" бестолково тыкался во все стороны, словно засевшая на камнях отмели байдарка. Серапионов не видел пассажиров, но он чуял их, и это вызвало в нем такой всплеск эмоций, какой бывает у гончего пса после удачного выстрела хозяина-охотника. Глаза его пылали, и Серега боялся даже взглянуть в сторону своего, обычно столь бесстрастного, шефа.
Расчет Андрея был прост: к тому времени, как они поспеют на противоположную сторону моста, эти "коммандос", кому бы они ни принадлежали, перевалят друг друга и очистят плацдарм. Главное, чтобы по дурости не ухлопали и девку. Сиди, милочка! Сиди, не высовывайся! Твой соколик летит к тебе, детка!
"Не мешкай, мой лучший ученичок! Я пообещал атмереро посодействовать! Устроим крутой замес?!"
Шины "Ландкрузера" завизжали на подсыхающем после дождя асфальте. Сосредоточенный Серега крутил руль, стараясь удачно развернуть тяжелый джип.
* * *
— В гробу я видел такие разборки! — заорал Николай на педаль газа: в тот момент она была для него воплощением вселенского зла.
— Налево! — быстро отреагировал Саша, едва заметив образовавшуюся брешь между автомобилями.
Они воспользовались моментом и, получив всего пару-тройку лишних царапин, когда задевали бетонный борт перекрытия, выскочили на свободную от машин и людей территорию дороги.
— Теперь гони! — приказал телохранитель, все так же прижимая Ренату к своим коленям. — Оторвись от "Ландкрузера"!
— Где? — Николай вскинул глаза, но зеркало заднего вида было разбито вдребезги.
— Гони, сказал! — рыкнул на него Саша, вынимая пистолет и касаясь пальцем кнопки привода, опускающего стекло в окне.
* * *
— Остановись. Они ушли, — приказал Андрей, понимая, что "Чероки" уже не догнать.
Хоть на вид это и была развалина, с ее мотором поработали на славу. Серапионов уже в который раз похвалил в душе своего "прототипа". Это, конечно, игра на "интерес", но приятно играть с достойным противником...
Серега пристроил "Ландкрузер" к обочине и отдышался. Так и поседеть можно. Вот это босс ему достался... Ну и в переделку же ты попал, Сергей Дубков!
— Я давал тебе приказ тормозить под мостом? — снова бесстрастно осведомился Андрей.
— Ё-моё!.. Да у меня, Андрей Константиныч, руки до сих пор трясутся! Предупреждать же надо!
— Ты — слабонервный? — кажется, на этот раз в голосе босса появился искренний интерес.
— Я? Нет. Но кто ж знал...
— Тогда кретин, — еще больше светлея ликом, выяснил Серапионов и почти нежно прибавил: — Послушай меня внимательно, кретин! Если ты хочешь заработать не "штуку", а лишнюю дыру в черепе, то просто скажи мне об этом и продолжай действовать в том же духе... Договорились? А теперь — трогай...
— К-куда ехать, Андрей Константиныч?
— Да, и еще — задавай идиотские вопросы. Вроде этого. Прямо ехать, кретин, прямо. Ты видишь хоть одну дорогу, кроме этой?
Серега с трудом унял дрожь и повернул ключи в замке зажигания.
* * *
Саша сменил Николая, когда до Краснодара оставалось около ста пятидесяти километров. Близился рассвет. Небо очистилось от туч и кололось ледяными иглами звезд. Почти полная луна серебристым дельфином ныряла между поредевших крон деревьев и грустными провалами кратеров-"глаз" подглядывала за одинокими беглецами.
Рената не спала, но и не воспринимала окружающее как реальность. Это было странное промежуточное состояние, когда ты сам кажешься себе чужим, а тело твое — ненужным, отягощающим довеском к чему-то основному, главному, тому, что и есть ты. Она просто полулежала, откинув голову на спинку кресла, и бездумно смотрела в небо, где вместе с ними скользил опрокинутый ковш Большой Медведицы. И в груди тихо-тихо напевал высокий, с легкой хрипотцой, мужской голос. Рената понимала язык, на котором он пел, понимала смысл, но произнесенное не попадало в ее разум, не запоминалось, не анализировалось. Девушка просто слушала песню, которая не убаюкивала, но и не возвращала в этот мир. Она воспринимала этот чудесный голос как данность...
Николай дремал в переднем кресле.
Вдруг, не снижая скорости, Саша оглянулся. В их джипе уцелело только боковое зеркало, да и то справа.
— Коля! Быстро назад! — скомандовал он, слегка ткнув кулаком в плечо Гроссману.
Тот подскочил и уставился на него.
— Ренату держи.
Николай торопливо перевалился к жене и лишь затем оглянулся узнать, что там случилось.
Их явно догоняли. Несколько машин, которые полосовали дорогу дальним светом фар. К лучшему, что у них в "Чероки" разворотило почти все зеркала: от неожиданной яркости нетрудно ослепнуть.
Послышались отдельные выстрелы. Поначалу Николай удивился, почему стреляющие метят не по колесам, а потом до него дошло, что на такой скорости это может привести к аварии, в которой погибнут все пассажиры джипа. Рената же преследователям нужна живой. Только это, пожалуй, до сих пор и спасало их троих. То, что Рената нужна живой...
Расстояние между машинами быстро сокращалось. Погоня велась не на тяжелых внедорожниках: джипы никогда не отличались особенно большой скоростью. Пожалуй, только "Чероки" Сокольникова был в этом плане исключением — выносливый и достаточно быстрый. Но все же и он проигрывал более скоростным автомобилям...
С потрясающей легкостью три небольших машины догнали "американца". Николай успел заметить, что это были "Форд", далеко не новый "Тускан" и "Химера" — двухместная, любительская, редкая в России... Две последние — вообще гоночные модели.
— У тебя автомат под ногами! — бросил Саша и выстрелил в "Химеру" из пистолета, с левой руки.
Тем не менее, джип слегка дернуло.
Рената присела на корточки и закрыла голову руками. Николай, с перепугу быстро разобравшийся с автоматом, дал очередь в водителя обходящего их справа "Форда". Машина преследователей кубарем покатилась в кювет. Но и из "Тускана" стали ответно стрелять, целя в его окно.
— Голову береги! — сказал Саша.
"Тускан" перестроился влево, и вдвоем с "Химерой" они стали подталкивать джип к обочине. Как ни крути, преследователи добились своего: телохранителю пришлось заметно снизить скорость. Тогда-то вместо опрокинувшегося "Форда" и появился великан-"Ландкрузер".
Николай попробовал "снять" очередью водителя джипа-"японца", но пассажир, который сидел по левую руку от шофера, чуть перегнувшись, выстрелил в Гроссмана. Пуля с отчаянным визгом метнулась у самого уха Николая. Всего какие-то миллиметры... Если бы стрелявший сидел справа, Ника уже не было бы в живых. Спасибо правостороннему движению в стране Восходящего Солнца...
..."Ландкрузер" прижался к борту "Чероки" и спихнул его в кювет. "Американец" перелетел через канаву, грохнулся на колеса и помчал по траве. "Тускан", "Химера" и прочие по-прежнему неслись по трассе, а вот "японец" прыгнул вслед за "Чероки"...
...Рената одной рукой продолжала укрывать голову, а другой отчаянно цеплялась за обшивку кресла. Ее болтало из стороны в сторону, она бесчисленное количество раз ударилась щекой, но не выдала ни звука.
Николай попробовал стрелять еще, но от бешеной тряски лишь потратил впустую патроны, и в итоге автомат безнадежно заглох.
— Котлован! — крикнул Гроссман, однако это прозвучало уже в тот момент, когда они свернули и проскочили над самым краем, только заднее колесо, забуксовав на откосе, сбило вниз кусок слежавшейся глины.
Водитель "Ландкрузера" не стал рисковать и свернул в сторону трассы...
...Перемахнув через насыпь, искореженная груда металла, которую представляет собой "Чероки", опрокидывается и, кувыркаясь, летит вниз, в черноту и пустоту котлована...
...Николай очнулся почти сразу и обнаружил у себя под мышкой странно изогнутое туловище Ренаты.
— Зашибись! — сказал Гроссман и встряхнул ее.
Рената тихо застонала. Выпутываясь из страховочного ремня, Саша оглянулся:
— Живы?
Джип стоял среди пожухлой осоки, на дне котлована, не долетев до воды всего несколько метров. Сверху за ним тянулся по склону след из ободранной земли: там они катились.
— Рената! — телохранитель рывком перевесился назад и приложил ладонь к горлу девушки.
— Жива она, жива! — прохрипел Гроссман, забыв об ушибленном затылке.
— Позаботься о ней! — Саша раскрыл дверцу и бросил возле Николая полностью заряженный "ТТ": — Если придется стрелять — отстреливайтесь.
— А ты?
— Ждите меня вон в том перелеске. Не вернусь через пять минут — уезжайте в Краснодар.
Выскочив из машины, он махнул рукой. Ник перебрался вперед и с трудом, но все-таки завел джип. "Чероки" выкарабкался по пологому берегу и прямо через поле помчал к лесополосе.
Припадая к земле, хватаясь за пожухлые стебли и корни кустиков, Саша выбрался на дорогу.
...Если бы оставалось не так мало времени и запасов сил...
"Действуй, братишка! Жизнь дана, чтобы ее прожить, а не проспать! Вперед, ату их!"
Саша выскользнул из-за пригорка, для подстраховки прокатился по земле, не совсем уверенный, что его не заметили. Возникнув за спиной одного из ближайших преследователей, которые после падения их джипа выскочили из "БМВ" и спортивных автомобилей, телохранитель придушил его, но не выпустил, а прикрылся вмиг обмякшим телом. Перехватив руку жертвы, Саша выдернул у него из пальцев пистолет и, укрывшись за "БМВ", положил еще нескольких, не успевших спрятаться.
Крики, топот, стрельба...
Где "Ландкрузер"? Где "Ландкрузер"?
Мысли на долю мгновения метнулись к Николаю и Ренате, и тут невыносимая боль прожгла ребра...
...Телохранитель выпускает из рук изрешеченный пулями труп своей жертвы, зажимает локтем рану в боку, но, не сделав и шагу, падает на одно колено.
Тишина. Абсолютная тишина. И боль...
Возле скорчившегося на дороге Саши возникает мужской силуэт.
— Мой выход... — произносит мужчина, бьет телохранителя рукоятью пистолета в висок, а затем поворачивается к выползающим из-за машин подчиненным. — А вам — антракт. Займитесь им!
— А он что, жив еще? — удивляется кто-то.
Мужчина подобирает полы элегантного черного плаща, садится на корточки и прикладывает два пальца к Сашиному горлу:
— Да, жив. И чтобы оставался в живых до моего возвращения. Страхуйте моего шофера. Следуйте в Краснодар, но старайтесь сильно нас не обгонять.
Серапионов распрямляется, скидывает плащ в руки одному из услужливо подступивших спутников. Другой в это время стягивает куртку с неподвижного телохранителя.
— Ну, и не скучайте без меня, что еще сказать! — Андрей улыбается, небрежно разводит руками, а затем сует их в рукава поданной куртки. — Похож?
— Один в один! — почти хором отзываются окружающие.
— Трупы приберите, — поморщившись напоследок при виде физиономий приспешников, он перепрыгивает канаву и удаляется в направлении леска — туда юркнул загнанный "Чероки"...
"И не забудь про крутой замес, мальчик мой! Впрочем, я тебе напомню, мало не покажется!"
...В дальнейшем пришлось пробежаться, чтобы вид иметь усталый и потрепанный. Впрочем, Андрей и без того замучился, гоняясь за этой троицей уже без малого две недели.
* * *
Сломанная или вывихнутая ключица дребезжала адской болью. Николай попытался прощупать, есть ли перелом, но только ухудшил ситуацию. Рената вскрикнула и отогнала его.
— Ну я же не врач... — оправдываясь, пробормотал Гроссман.
Прошло уже гораздо больше отведенных Сашей пяти минут, а его все не было.
— Надо ехать, — вздохнул Ник, понимая, что телохранителя, скорее всего, уже нет в живых.
— Только попробуй! — ответила девушка.
Джип стоял в самой чаще, все двери его, несмотря на пронзительный ветер, были раскрыты настежь.
— Не дури, надо ехать. Если он живой, то найдет нас...
— Заткнись, Гроссман!
— Рената! Коля! — вдруг послышался знакомый голос. — Вы где?
Забыв о боли, Рената вывалилась наружу и, хромая, бросилась навстречу Саше:
— Тут! Саша! Мы тут!
Телохранитель нагнулся, уперся ладонями в колени, опустил голову и перевел дух.
— Ты ранен?! — встревоженно спросила она, подбегая. — Ты ранен?
Он выпрямился, обнял ее. Ренате показалось, что в его взгляде мелькнуло любопытство. Так странно...
— Все о'кей, — тихо сказал Саша и покосился на Гроссмана: — На ходу джип?
— Чем-то цепляет землю, а в целом ничего... — Николай заглянул под колеса. — То ли подвеска, то ли еще какого-то хрена...
— Черт с ним. Загружайтесь, ехать надо... — телохранитель сел за руль.
Рената не могла понять, что здесь не так. Но что-то было не так. И этот взгляд, снова метнувшийся поверх ее головы, и незнакомые нотки в знакомом и любимом голосе. И, в конце концов, — "о'кей"... Он уже не раз удивлял ее чем-нибудь непривычным и, вроде бы, не свойственным ему, но почему такой изучающий, отстраненный взгляд? Ах, лучше бы в свое время он остановил свой выбор на сценическом искусстве — и не случилось бы с ним всего этого...
Джип немного пошел юзом, выправился, громыхнул, пополз и медленно набрал скорость.
— Кто это был? — спросил Николай.
— Не знаю, — как обычно, Саша был неразговорчив.
— Много их там было?
— Достаточно.
"Чероки" спотыкался, как рейсовый городской автобус, правая фара и обе "противотуманки" были разбиты. Выругавшись сквозь зубы, телохранитель наконец остановился и вышел посмотреть, в чем дело.
— Вот дерьмо! — донесся из темноты его голос. — Надо менять колесо! На диске едем...
Тут уже удивился и Николай:
— У нас нет "запаски"!
— Как — нет? А это что? — Саша указал пальцем на колесо, прицепленное сзади кузова.
— Так мы же ее и меняли, ты что, Шур?!
— Ну, и?.. Есть конструктивные предложения, или поедем на жеваной резине?
Телохранитель ничего не предлагал и ждал их решения. Николай потер глаза. Ну вот, всегда ратовал за разумность, а теперь и сказать нечего, когда предлагают. Где в лесу им найти колесо, да еще и для джипа?
