— А ты что ж не обошел стороной?— спросил он.
— Обошел бы, коль не Выброс. У нас выбора не было — до другого укрытия не успели бы. Вот и рискнули, сюда сунулись. Схоронились в погребе, переждали ненастье. А уже когда Выброс закончился, уходить собрались, а тут он... Двоих моих корешков положил, гад! Меня, сам видишь, подстрелил, но добить не успел. Сижу вот теперь здесь, носа высунуть не могу. А теперь еще и ты... Зря пришел, прикончит он нас.
— Не прикончит,— заверил его Макс.— Стены крепкие, пуля не возьмет. А так досидим до темноты, а там попробую тебя отсюда вытащить.
— Так ведь и он темноты дожидается!— воскликнул незнакомец и болезненно поморщился.— Как только солнце сядет, он спустится с башни, и тогда нам точно конец.
Максу вдруг стало не до веселья. Все-таки необычное это место Зона Отчуждения. Здесь могло случиться даже то, чего случиться в принципе не может. Да и незнакомец не был похож на паникера. Раз говорит, что дело табак, значит, так оно и есть. И что теперь? Самому уходить, пока совсем не стемнело? Это было непросто, но возможно. Только не привык сын боевого генерала бросать людей на произвол судьбы. Ведь если незнакомец прав, то не пережить ему этой ночи.
Что же делать?
Макс взглянул на свой пистолет. Не самое лучшее оружие в охоте на снайпера. К тому же оно в ответственный момент может дать осечку. Посмотрел на ствол в руке незнакомца. Его "Беретта" получше была, да только все равно не то. Ему бы что покрупнее...
— Тебя как зовут?— спросил Клинцов.
— Андрей. Осипов. Позывной Листок.
— Слушай, Андрей, а никакого другого оружия нет?
Осипов пристально посмотрел на парня:
— Задумал что?— Макс неопределенно пожал плечами.— Тебе какое надо?
— Такой большой выбор?— усмехнулся Макс.— Ну, "калаш", например, желательно 7,62-й.
— Выглянь во двор, может, чего найдешь. Только смотри, чтобы стрелок голову не снес!
Макс кивнул и вышел в сени. Даже отсюда можно было разглядеть два тела. Одно лежало у крыльца. Мужчина в дождевике с простреленной головой. Другой немного не добрался до калитки, и тоже, явно, 200-й. Снайпер бил без промаха. Увидел Макс и оружие, принадлежавшее покойникам: АК 74М и АКСУ. Оба калибра 5,45. Кроме того, имелось помповое ружье, пятисотый "Моссберг", владельцем которого был, похоже, сам Осипов.
Что ж, выбор, на самом деле, был. Не совсем то, что хотелось Максу, но всяко лучше, чем слабенький "Форт". Правда, ружьишко для задуманного не годилось, слишком далеко сидел снайпер. Это если подобраться к башне, влезть наверх и разрядить дробовик в упор... Но вряд ли стрелок позволит приблизиться: башня стояла на открытой местности, просто так не подойдешь. Выбирая из двух других стволов, Макс предпочел бы АК 74М. У него и прицельная дальность, и кучность лучше. Но "укорот" лежал ближе, в паре метров от крыльца. Даже эти два метра нужно было как-то преодолеть. Два туда, два обратно. И все под прицелом снайпера. А до модернизированного "калаша" в сложившейся ситуации и вовсе как до Китая по-пластунски.
И тут Макс увидел еще кое-что — аккуратный алюминиевый чемоданчик, лежавший в траве почти у самой калитки.
Сердце призывно застучало.
— Там кейс лежит,— спросил он, не оборачиваясь.— В нем то, что я думаю?
— А ты, никак, разбираешься в оружии?— удивился Андрей.
— Есть немного.
— Слушай, парень, как тебя... Максим...— голос Осипова задрожал от волнения.— Если ты нас отсюда вытащишь... Я...
— Не знаю... Попробую...— не стал ничего обещать Клинцов.
Но для начала нужно было добраться до кейса. Метров десять. Далековато. Нужно было как-то отвлечь стрелка на башне.
— Андрей, мне нужна твоя помощь!
— Хреновый из меня помощник,— поморщился Осипов.— Я где-то с час назад вколол промедол. И это уже вторая доза. Полный расслабон, ноги ватные, руки непослушные, перед глазами муть какая-то. Я сейчас даже слону в жопу с двух метров не попаду.
Худо дело. Промедол будет действовать еще часа два-три. И это в лучшем случае.
Слишком долго.
— Мне нужно как-то отвлечь снайпера. Сможешь?
— Попробую,— неуверенно пожал плечами Осипов.
— Тогда давай на счет три.— Андрей, зажимая рану рукой и морщась, сместился к окну, приготовил пистолет, кивнул.— Раз... два... три!
Осипов подтянулся, высунул ствол в окно и выстрелил в белый свет.
Сейчас или никогда!
Макс вывалился из дома и рванул к кейсу. На бегу он бросил короткий взгляд в сторону башни. Снайпер обосновался у окошка на самом верху. Клинцов видел часть его головы, прикрытой капюшоном маскхалата и торчащую наружу винтовку. Все село у него было, как на ладони, тем более, бегущий зайцем человек в секторе обстрела. Но уловка Макса сработала: снайпер целился чуть в сторону, туда, откуда был произведен выстрел из пистолета.
Вот и заветный кейс. Последние метры Макс проскользил по влажной траве схватил чемоданчик и вместе с ним укатился под забор. Секундой позже раздался выстрел из СВД. Пуля разворотила штакетину — парень вжался в землю, прикрыв голову кейсом. Это была слабая защита. Пуля из снайперской винтовки на таком расстоянии пробьет на раз тонкий алюминий. Но второго выстрела не последовало. Похоже, снайпер потерял цель из виду и не хотел понапрасну тратить патроны.
Выждав немного, Макс приподнялся, осторожно глянул сквозь щель между частыми штакетинами и... резко отшатнулся: ему показалось, что снайперская винтовка метит ему прямо в глаз. Теперь ни высунуться, ни, тем более, сбежать.
Выждав немного, Клинцов снова подался к щели. Медленно, миллиметр за миллиметром. Снайпер продолжал держать его под прицелом. По идее, пуля калибра 7,62 легко могла бы пробить хлипкий штакетник, но стрелок почему-то медлил.
Выстрел прогремел неожиданно. Стрелял Осипов, на этот раз более-менее прицельно — пуля "беретты" раскрошила красный кирпич рядом с окном башни, за которым сидел снайпер. Ствол винтовки резко сместился в сторону, выпустил пулю.
Это был шанс.
Макс оттолкнулся от забора и, что было сил, бросился к дому. Теперь он не видел башни, но затылком чувствовал, как в него целится стрелок. Он инстинктивно забросил кейс за голову, и в этот момент раздался выстрел. Пуля ударила по алюминиевому корпусу чемоданчика и срикошетила в сторону. Из дома ответила "беретта" Осипова. И наверное, именно это спасло Максу жизнь. Следующая пуля непременно должна была достичь цели, но снайпер отвлекся, всего лишь на мгновение, и Клинцов успел добраться до крыльца. Выстрелом разворотило карниз, еще одна пуля ударила в дверь, мимо которой пробежал Макс, ворвавшись в сени.
Андрей так и сидел у окна, с уважением глядя на Клинцова:
— Ну, ты шальной!
Макс не ответил, опустился на пол тяжело дыша, щелкнул замками и откинул крышку кейса.
Он не ошибся — видел однажды точно такой же контейнер на учениях, хотя чаще для транспортировки этого вида оружия используют более удобные чехлы. Это был старый добрый АС "Вал" — автомат специальный бесшумный под патрон калибра 9х39. Со сложенным прикладом и демонтированной оптикой он легко помещался в малогабаритный кейс. Все остальное — разработанный специально для "Вала" прицел ПСО-1М2-1, четыре снаряженных 20-зарядных магазина и ЗИП — располагались в отдельных ячейках. Макс сразу отметил, что три магазина снаряжены патронами СП-5, а один — более мощными СП-6.
В игре "Вал" был любимым оружием Макса. Этот автомат нравился ему даже больше, чем легендарный "Винторез". И, пожалуй, именно знакомство с этим оружием сподвигло Клинцова однажды выбрать конкретную армейскую специализацию. Но реальность, как и водится, оказалась далека от действительности. Нет, на самом деле АС "Вал", как более поздняя разработка, был и удобнее, и практичнее ВСС. Но оба они не шли ни в какое сравнение даже со старой СВД, не говоря уже о более современных снайперских комплексах типа Т-5000 "Орсис" или ВС-8. Впрочем, и предназначение у этих стволов было разное. Оружие под калибр 9х39мм было более уместно для скрытного ношения и применения на малых дистанциях. Но если бы у Макса был выбор, то для выполнения определенных задач он взял бы более продвинутый СР-3М "Вихрь". Правда, не факт, что он существовал в мире, где от великой России осталось одно воспоминание.
Так или иначе, но АС "Вал" был настоящим подарком судьбы, а в сложившейся ситуации — так и вовсе идеальным вариантом.
Клинцову понадобилось не больше пары минут, чтобы привести оружие в боевое состояние.
— Откуда такое счастье?— спросил Макс, проверяя оптику.
— Несли одному заказчику — он нас на Нейтральной Территории должен ждать. Немного не дошли... А ты... Молодой, но в оружии толк знаешь, как я погляжу.
— Сейчас проверим,— осторожно сказал Макс — хуже некуда, когда кто-то под руку каркает.
Клинцов был уверен — выстрел должен прозвучать только один, второго может и не случиться. Поэтому он тщательно выбирал место. Стрелок на башне в общем контролировал весь дом, но он не мог держать под прицелом все потенциальные для выстрела точки. И хотя на то, чтобы сместить ствол винтовки ему понадобилось бы только мгновение, именно оно могло решить спор между двумя снайперами.
Макс прошелся по дому. Три окна, выходивших на север плюс входная дверь. Четыре позиции, из которых можно было поставить точку в смертельной дуэли. Клинцов остановился в сенях, прислонился к стене и сполз в сидячее положение. Потом медленно начал смещаться вправо, до тех пор, пока не показался край башни. И в тот же миг прозвучал выстрел. Пуля впилась в стену в паре сантиметров от головы Клинцова. Он, чертыхаясь, перекалился в безопасную сторону.
Больше рисковать он не стал, решил все же дождаться сумерек. Была у него одна идея.
— Слушай, парень, у тебя пожрать ничего нет?— спросил его Осипов. Похоже, его начало понемногу отпускать.
Макс покачал головой. Сам бы сейчас чего-нибудь пожевал. Из съестного имелся у него пакетик с солеными орешками, да и тот остался в рюкзаке, брошенном на окраине села. Наверняка, было что-то в рюкзаках товарищей Андрея, но Клинцов предпочитал оздоровительную голодовку пуле снайпера.
— Потерпи, скоро поедим.
Ждать пришлось недолго. Снаружи начало смеркаться, а внутри дома и вовсе стало почти темно. Макс подобрал брошенную кем-то пустую бутылку и передал ее Осипову.
— Как подам сигнал, бросишь ее в окно!
— Как скажешь,— не стал спорить Андрей.
Сам Макс ушел в соседнюю комнату, где находилось одно из трех северных окон. Судя по всему, когда-то это была детская. Все, что можно было вывезти, вывезли уже давно. Остальное разломали. О том, что здесь жили дети, говорили пестрые обои и разбросанные игрушки. Клинцов не стал приближаться к окну, расположился у дальней стены — присел прямо на пол и так же, как в прошлый раз, начал смещаться влево.
Вот и башня. Еще немного — и показалось окошко. Макс видел торчащий из него ствол винтовки, но самого снайпера не было видно. Правда, и он не видел Клинцова, так как в доме было темнее, чем снаружи.
Макс поднял к плечу автомат, глянул в оптику. Окно было, как на ладони, жаль, что стрелка не видно. Можно было бы пальнуть по винтовке, но если задумка не выгорит, то он в лучшем случае напрасно выдаст свое местонахождение, не выполнив основной задачи. В худшем — прилетит ответка калибра 7,62. Стоит ли рисковать?
Чтобы гарантированно поразить цель, Макс взял магазин с "бронебойными" СП-6 патронами. Один выстрел — один труп. Хотя, если верить Осипову, стрелок уже давно умер, причем, не один раз. Может, тут пули какие-то заговоренные нужны? Может, не возьмет его обычная, даже если она повышенной пробиваемости?
— Скоро узнаем,— сам себе пробормотал Макс и тихо крикнул Андрею: — Бросай!
Раздался шорох размаха, потом звук упавшей за окном бутылки. Она не разбилась, но привлекла внимание снайпера. Глядя в оптику, Макс четко видел, как сместился ствол СВД, но этого было недостаточно.
— Ну, давай же!— скрипнул он зубами.
И словно услышав его мольбу, в окне показалась голова стрелка. Совсем немного, лишь передняя часть, сантиметров пять. И Клинцов нажал на курок. По идее пуля должна была попасть в висок, но так как голова сразу же дернулась и исчезла, точно сказать невозможно. Правда, винтовка вывалилась из окна и с лязгом рухнула на камни.
— Готов!— подскочил Клинцов и бросился из дома наружу.
Даже если он и ошибался, стрелок остался без оружия и уже не был так опасен, как прежде.
Выскочив во двор, Макс подхватил помповое ружье, более уместное в замкнутом пространстве башни. "Вал" он аккуратно положил на траву — потом заберет. Короткая и быстрая пробежка по сельской улице. Удар ноги — и хлипкая дверь, ведущая внутрь водонапорной башни, разлетелась на куски. Потом снова пробежка, но теперь уже по кажущейся бесконечной винтовой лестнице. Снова дверь, на этот раз металлическая. К счастью, она была приоткрыта. Макс распахнул ее рывком, оставаясь сбоку, чтобы не попасть под встречный выстрел. Тишина. Сначала в дверной проем метнулся ствол дробовика, потом прилагающийся к нему стрелок. Разворот влево, потом вправо.
Никого.
Вот окно, из которого стрелял снайпер, вот гильзы — свежие, пахнущие сгоревшим порохом...
А это что?
Макс взял с подоконника жетон военнослужащего, или в просторечии "смертник". Алюминиевый, изрядно потертый, но можно было еще прочитать: ВС СССР. И личный номер бойца.
А вот самого стрелка нигде не было. Макс машинально сунул жетон в карман, внимательно рассмотрел и пол, и подоконник на предмет пятен крови. Ни капельки.
Чудеса...
Вниз Клинцов спустился не спеша, первым делом хотел осмотреть выпавшую из окна СВД — может, еще сгодится на что? Но каково же было его удивление, когда он не обнаружил винтовки там, где она определенно должна была быть. Вот, даже вмятина от приклада на земле осталась, а винтовки не было.
Чудеса...
Направился к дому.
— Неужто попал?— спросил его восторженный Осипов.
— А сам как думаешь?
— Ну, парень, ну, молодец!
— Только никакого снайпера наверху не было,— хмуро заметил Клинцов.
— Он еще вернется,— заверил его Андрей...
Глава 8
Николай Алексеевич Боровой по кличке Вепрь не любил сюрпризов. Сюрприз — неважно хороший или плохой — означал неожиданность. А неожиданностей Вепрь старался избегать, просчитывая действия и окружение на несколько ходов вперед. Если они случались, значит, он что-то не учел, не доглядел, проморгал.
Разумеется, он не всегда был таким мудрым и продуманным. Было бы иначе, не сменил бы он в конце существования СССР университетскую скамью на скамью подсудимых. Так и ушел подающий надежды филолог Коля Боровой с четвертого курса в колонию общего режима по 206-й хулиганской статье. Получил законный трешник, отсидел от звонка до звонка. А был бы умным, гулял бы на свободе. С другой стороны, именно на зоне Вепрь получил то самое образование, которое позже считал выше университетского.
На свободу он вышел уже в свободной и независимой Украине, восстанавливаться не стал, вернулся в родной Харьков. Времена изменились, и новому миру филологи были не нужны. Тут были востребованы иные специалисты. Он долго играл в прятки с законом, пока не погорел... на случайности. Снова срок, снова зона. На этот раз дали двенадцать лет по статье 187 часть 4 УК Украины.
