И ровно в два пополудни выступили.
— Ну, смотрим! — скомандовал Келдаз, и мальчишки одновременно развернулись.
При подъёме на вершину, при проходе по стране незнаемой, по территории возможного противника он привычно, ни у кого особо не спрашивая, взял на себя функции командира отряда, остальные, не споря, привычно с ним согласились. А выйдя на завершающий участок, норт, самодурствуя, приказал по сторонам до самого верха глазеть. И, как ни странно, оказался прав, предчувствие его не подвело: на вершине нашлась удобная, обустроенная прежними смотровая площадка. (Потом они найдут даже пару уцелевших столбиков ограждения по её периметру.) Впрочем, о некоторой предстоящей цивилизованности намекала уже тропа, по спирали огибающая последний десятиметровый скальный выступ. Наверняка и вдоль неё две с половиной тысячи лет тому назад была выстроена ограда, но теперь от неё не осталось и следа.
— Остров! — через пару вдохов резюмировал Луфгегл.
Да, это был остров — тропический, как попугай, аккуратный, как ноготочки невесты, на вид уютный, словно маменькина комната в доме, в котором вырос...
Город на побережье бухты — ровненькой, будто циркулем обведённой, почти замкнутой голубой окружности — бликовал белыми стенами. Разрушений с такой высоты было не разглядеть, и он выглядел по-детски игрушечным; море переливалось оттенками синевы, джунгли выше баловалось нюансами зелени. Внизу нескончаемые годы безлюдья сумели зарастить деревьями дороги, но выше, там, где лесная полоса горы кончалась, сровнять их в обступающий хаос не получилось даже у двух тысячелетий. (Отряд принцев поначалу не вышел на серпантин, но Луфгегл первым сообразил, что путь наверх у прежних наверняка был, и Келдаз быстро нашёл его. Подниматься сразу стало намного легче.)
— Смотрите, а там что? — указал рукой остроглазый норт.
Мальчишки передвинулись к нему, присмотрелись... Если на южной стороне острова, на берегу круглой бухты, расположился брошенный город, то на северном склоне горы виднелись постройки другого плана...
— Кажется, шахты, — пробормотал нагтилин. — Кажется, у них здесь был не только курортик...
— То-то сюда такой мощный телепорт наладили.
— Слушайте, а ведь проход в наш терминал только речка открыла... Что они тогда так мучились-то, по отноркам лазая?
— Значит, наш вход — запасной. А для дела ещё один где-то есть. Надо будет сверху потщательнее пошуровать, — задумался Луф. — Или нет, лучше изнутри. Приглядеться, к примеру, к стенке с фреской. Маму бы вызвать...
— Так, — оборвал его размышления Кел, — давайте хоть к шахтам тем сбегаем, а? Вон, видите, и дорога просматривается. Быстро получится. В срок уложимся.
— Нет! — сразу отказал ему нагтилин. — Опасно ли в городе, бабушка ещё надвое сказала, но что на шахте наверняка постоянная охрана — это к гадалке не ходи! — норт только выругался, соглашаясь. — Так, не мешайте больше мне! Я эскиз карты набросаю.
— Дороги пометь, — спустил стратегическое указание Аккор.
— Будет он меня учить... — пробормотал нагтилин, снимая рюкзак и доставая из него складной стульчик, мольберт, письменные принадлежности.
— Парни, смотрите, бараны! Ничего ж себе, целое стадо! А рога какие! Чую, не зря мы сюда всё-таки попёрлись... Такой череп над камином повесить!
— Откуда у тебя камин?
— С Ниараклой расплачусь — дом куплю. Как выплачу ей всё — мне охрененный кредит обещали. Куплю и повешу. Кто со мной?
— Луф?
— Валите, а то мешаете только.
— Пошли. Его тут, на верхотуре, никто не достанет.
— Крупные хищники, вроде бы, не отметились...
— Вряд ли они вообще есть — если у прежних здесь было производство, то они всех излишне зубастых первым делом зачистили.
— И не забывайте: вон то — ещё и курорт наверняка, а значит пикники, экскурсии...
— Тогда тем более.
— Да точно вам говорю: я в таких местах на себя "уши зайца" чисто на рефлексах вешаю — ни вчера вечером, ни сегодня с утра никто к нам с аппетитом не приценивался.
— Луф, а сам-то как?
— Да если не зверьё, то вы сейчас достанете!
— Валим, парни, валим! — засмеялся Келдаз.
— Печёнку только всю не умните, — вдогонку им буркнул Луфгегл. — Мне хоть немного оставьте.
— Не боись...
Путь вниз, к городу, оказался легче, чем ожидалось. И заслуга в том была сержанта Торвика. В месиве джунглей он аутентифицировал идущую вниз древнюю дорогу. Конечно, и она была где-то завалена сучьями, почти всюду оплетена сверху ветвями, и то тут, то там её пересекали плети лиан, но покрытие из спечённого базальта за всю эту немыслимую бездну лет удержалось, и идущим не было шанса провалиться по пояс в какую-нибудь нору, и не было бесконечных выматывающих овражков, буераков, холмиков, чтоб вверх-вниз, вверх-вниз... И два ручья, пересёкших их путь, преградой не стали: каменные мосты уцелели — перила кое-где обрушились, а перекрытие стояло незыблемо. Местные твари дорогу прежних заценили тоже — звериная тропа шла прямо о ней, огибая разве что не сгнившие ещё упавшие стволы и тут же возвращаясь опять к ней.
Происшествий не случилось. Джунгли полнились жизнью: и летали мелкие птицы, и порхали огромные бабочки, и сверлили воздух прозрачные стрекозы; и любопытствующая стая мартышек, вереща и повизгивая, сопровождала их несколько сотен саженей, до тех пока кто-то из мужчин, не выдержав не запулил в них корягой — те заверещали и скрылись; и какие-то крики доносились издали, и чьё-то пенье экзотической мелодией тревожило душу...
Веккатта вдруг увидела, как резко обернулась к морской королеве королева своя.
— Захотелось посмотреть, что это за певец такой... — заобъяснялась та.
"Да уж... — опять поразилась девочка: — Это тебе не школьница её дочь, ни звука при касте не было слышно, ни жеста — видно!"
— Предупреждай следующий раз, — чуть расслабилась Клерисса. — Но меня ещё свербит что-то... Давно уже... Кто-то из вас?
— Я, — тут же призналась Шитона. — "Заячье ухо" с самого начала выставила.
— Но как?!
— На вольных землях оно у меня на рефлекторном уровне без внешнего кастования включается. Какая ж ты сильная!.. Обычно не замечают.
— И как?
— Нормально. Никто живой к нам с гастрономическим интересом не приглядывается.
"Точно! — вспомнила девочка описание этого заклинания. — Одно из охотничьих заклинаний. Точнее — антиохотничьих. Предостерегает об оной. Работает в фоновом режиме. Почти не потребляет ману."
Клерисса опять повернулась к Акнаккоре:
— А ты как? Разобрала?
— Забавная птичка. Сама зеленоватая, чуть больше воробья, а хохолок и хвост — оранжевые.
— Треккалле... — пискнула Катти.
— Что?
— Что ты сказала? — обернулись к ней остальные женщины.
— Треккалле, — повторила девочка. — Певчая птичка тропических островов южного полушария. Попытки переселить на северное полушарие провалились.
— Хочешь сказать, мы с другой стороны экватора? Кора?
— Долгота местности приблизительно наша, — отозвалась морячка. — Полдень здесь был где-то в то же время, как и по нашим часам. А широта... Мальчики переночевали, звёзды видели, опишут — навскидку будет понятно. А пока... Нет, пока я противоречить Катти не буду. Нам южные острова неизвестны. Да и настолько далеко наши не заплывают — уж больно редки острова с северной стороны экватора в тропиках, чего ради? А карты, у тебя есть карты всего?
— Нет, — виновато проговорила девочка. — Я составляю каталог. Полку за полкой. Последовательно. Было... Художественная литература. Детская. Биология. Очень большой раздел философии и математики. У них математика — непосредственная часть философии... А география — только по Таркару.
— Методологически немного неправильно, — покачала головой Клерисса. — Что последовательно — это, конечно, хорошо. Но надо было включить и случайный поиск. Периодически, раз в день, раз в неделю брать и описывать первую попавшуюся книгу с любой наугад выбранной полки.
— Я исправлюсь.
— Думаю, тебе помогут.
— Но я...
— Никого не хочешь пускать? Не волнуйся. Уровень секретности у твоих знаний таков, что толпы не будет... Мы ещё подумаем. Мы очень хорошо всё продумаем.
— Да, — пробормотала Агвелта, — может, всё обойдётся твоими подружками...
Охота удалась. Бараны, кто такие люди, здесь давным-давно забыли. На Инеях или Канаидах стоило показаться человеку, их родичи сразу бы задали стрекоча, а на этом островке охотников разве что вплотную к себе не подпускали. Что ж, Келдаз засел в засаду, а Ниэллон с Аккором, появляясь по очереди то с одного края, то с другого аккуратно заставили стадо отступить прямо на него. А потом — бросок копья, баран, замекав, рухнул на камни, прочие прыснули всторону, Келдаз подскочил и ударом меча охоту закончил.
Другие принцы бараньими черепами не соблазнились, а мяса и с одного местного архара на перекус для четырёх пацанов хватало с лихвой. Ниэллона поразило только, что печень никто зажаривать или хотя б обсмаливать как-то над костром не собирался. Ну ладно, Келдаз, он, вырезав её, откромсав себе порцию, перекинул остаток Аккору, а сам впился зубами в ещё кровоточащий кусок сырого мяса! Но ведь и принц коров никакой привередливости не выказал:
— Ну-у... — протянул он. — Не печень акулы, конечно... Но на безрыбье и баран — каракатица! Нил, давай! Это я Луфу сохраню, — он отмахнул кинжалом шмат тёмного мяса. — А это — тебе! Ты ж уже совершеннолетний?
— Мужчина должен любить окровавленное мясо, — авторитетно подтвердил давно половозрелый норт.
Делать нечего. Стараясь не глядеть, стараясь не принюхиваться, Нил откусил... Хм... печень — она и не жаренная, оказывается, тоже печень! Горчит только больше.
— Тёмные люди, — на верхотуре на стоянке откомментировал Луфгегл. — В молоке сначала надо вымочить. Горечь и уйдёт.
— Э! некогда уже изысками заниматься. — прикрикнул на него Келдаз. — Трогать пора! Опоздаем к контрольному сроку, маменька не посмотрит, что город... да что там! — целый остров открыли! — наломает розог и, не отходя от портала, всех отхлещет.
— Не, — покачал головой Ниэллон, — моя, чтоб кто-то меня тронул, не позволит — сама исполнит.
Луфгегл с Аккором только переглянулись, их матери столь суровыми мерами лично не злоупотребляли. У них для этого дела экзекуторы специальные были.
Город от джунглей отделяла стена. Четыре сажени в высоту, в локоть толщиной, она тянулась меж небольшими башенками строгим барьером... Нет, непреодолимым он уже не выглядел: с выросших рядом деревьев на ту сторону перекидывались ветви, и свешивались лианы... Вдоль неё строители когда-то выложили саженную отмостку, но её камень не устоял перед семенами, перед корнями, стебельками сначала невесомой травы, а потом и стволов неукротимых деревьев. А стена уцелела.
Издали, сверху она, возведённая вокруг города, казалась сверкающе-белой. А вблизи... Было видно, что всякая краска растаяла, растворилась, смылась в потоке бесконечных годов, и мелкозернистая структура материала теперь явлена была наглядно. Но изобилие серых оттенков лишь подчеркивало, что стена держится! Одно слово — прежние!
И древняя дорога упиралась прямо в древнюю преграду. Агвелта неподалеку от неё хотела, было, выдвинуться вперёд, но Клерисса покачала головой и, остановившись, притормозила всю команду, а потом кивнула оглянувшемуся капитану: давайте-давайте!
— Торвик, Ольссон, вперёд! — скомандовал он. — Остальные — ждём! И всем — внимание!
Двое шедших в арьергарде тут же развернулись, замерли; ещё двое на флангах тоже отвернулись от стены каждый в свою сторону; и чуть встряхнула кистями Клерисса.
Сержант с Ольссоном не спеша подошли... Ничего не случилось. Он пятой копья ткнул в камень...
— Глухо! — крикнул Ольссон и для убедительности пнул стену собственной пяткой.
— Глухо, — подтвердил Торвик.
— Агвелта?
— Идём со мной, — предложила в ответ Клериссе нагтилиния.
— Зачем?
— Увидишь.
— А мы?
— Не хотелось бы... У меня есть моя маленькая секретная тайна. А она — кивнула нагтилиния на векту, — хозяйкой здесь всё-таки будет...
— Принято! — первой согласилась нортерра.
— Принято, — покачав головой, согласилась и коресса.
— Итак?
— Дартор, — повернулась к капитану гвардейцев Клерисса, — процесс открытия прохода секретен.
— Да, ваше величество!
— Но мы-то сейчас, идём его открывать.
— Понял, ваше величество, — и тут же действием подтвердил, что понял: — Торвик, контролируешь тылы, остальные — за мной! Дистанция с королевами десять саженей, на их действия не глядеть! Ваше величество, перед открытием с вас запрос о готовности!
— Есть, капитан, — хмыкнула его королева.
— Излишней почтительностью он не страдает, — хмыкнула следом королева чужая.
— Чтоб посмаковать почтительность, у меня имеются фрейлины. Идём. Рассказывай.
— Твоя библиотекарша об этом секретике, судя по всему, осведомлена тоже, — по дороге к стене негромко произнесла кладоискательница: — Многие замки прежних открываются кровью. Но я не знаю, догадалась ли она, что первая кровь, кажется, становится ещё и меткой владельца.
— Когда телепорт открывали, ты не сказала...
— А потом потребовала с вас меры доверия. Считай, что это мой вклад.
— Принято, — через паузу произнесла королева Эллезии.
— И славно. Но ты — плохая актриса, так что не удивляйся.
— Чему?
— Поймёшь.
— Пеггиор, Ольссон, — из-за их спин выкрикнул капитан, — ко мне! Бдим! — и давая пример, отвернулся от стены к лесу. Королеве и оглядываться не надо было, чтоб почти увидеть, как её гвардейцы лицами к лесу выстроили полукруг защиты.
— Итак, дорога упирается прямо в стену, и это значит?..
— Значит, это не стена, а ворота.
— Ключ обычно справа, в аршине от двери, на высоте двух аршин. Прежние были предельно рациональными парнями — они прикрывались от животных и защищались от тупых дикарей, а не загадывали шарады умникам. Смотри сама, куда бы ключ воткнула ты?
Две башенки здесь расположились гораздо ближе друг к другу, чем обычно, сразу по обеим сторонам дороги, явно намекая на привратные укрепления. Правая... Вот древний путник подходит, поднимает руку... Нет, ничего не понятно: неровные бугры, прорытые за эти бесконечные годы каплями дождей ложбинки...
— Приложи руку, прощупай, — Клерисса послушалась, но всё равно... — Я помогу.
И нагтилиния накрыла её ладонь своей... Незнакомая ладонь на твоей всегда, как... как от обезьянки какой... Придавив руку к шершавой стене, чужая женщина вдруг резко сдвинула её вниз.
— Ой! — вскрикнула веката.
— Извини-извини-извини!.. — повысила голос и Агвелта. — Как же я так... Вот же... — она тут же убрала свою ладонь, и Клерисса замахала своей. — Вот, а теперь, — перейдя почти на шёпот, добавила мадам конспирации, — весь тот участок кровью и обмажь. Молча! И неба ради, не пытайся что-нибудь изобразить.
