— Ты же сам хотел пропихнуть эту эйдежь в шёлковый свиток! Или, скажешь, что твоя переплатила?!
— Спорный вопрос. Но спорить о цене убора из изумрудов Постония на месте эйдежь, на месте женщины у меня было бы желание только со своим мужем! А на своём собственном месте... Лестка с детства завидует моему Озёрному замку. Что ей покажется равноценным за него? Половина своей нынешней казны? А мне нужна половина казны герцога Вротийского? У меня своя есть! Целая! А остальным?! Что ей загорится в следующий раз? Чья-то ещё драгоценность? Чей-то шедевр? Чей-то любовник? Или по мелочи — без согласия Совета просто перетащить "Рыжую императрицу" в свою спальню?!
— Всё, хватит, — раздражённо буркнул император. — Я поговорю с ней. Лучше объясни мне, что это, вот это такое?! — ткнул он своим пальцем в чайник.
— Сейчас... — буркнул его давний друг на неуклюжую попытку сменить тему.
Впрочем, это лет тридцать назад оно было бы таковой, а ныне — это отчётливо проявленная воля его императорского величества. Он чуть-чуть (но чтоб это величество заметило!) тряхнул головой. Глубоко вздохнул. Неспешно перевёл глаза на пузатый чайничек...
— Конечно, я был против похищения принцесс, но вот это... — он проявил довольную улыбку, поднялся и долил в изысканный фарфор изысканного цвета напиток, и изысканный аромат разлился по комнате. — Это почти примиряет меня с ними! Это Торрочка, встретившись в пустоши с эллезийцами, переняла у них истинную сигнатуру заварки "Империи Маккабари". Сегодня зашла к Акакирре — поделилась. Была не одна — с новыми подружками. Те сунули нос в чайный сейф, обомлели, восхитились: "Какая роскошь!" Так что, готовься, ваше величество, завтра мы узнаем, чему ещё так восхищался наш доблестный посол в Эллезии... Но если и настоящий "Обезьяний царь" настолько же лучше того, что мы пили до сих пор... Я буду расстроен, если выиграю наше пари до того, как сигнатуры всей коллекции не окажутся у почтенной Акакирры! Расстроен буду весьма и весьма!
— Можешь не бояться, — потянулся к своей чашке император. — И в лоб ты получишь, и "Обезьяньего царя" распробуешь — легион к Ксетрониру уже выдвинулся и завтра завершит своё развёртывание. Никуда мальчишки не денутся! Да и даже, если они настолько хитры, что обойдут все десять-пятнадцать тысяч соглядатаев и войдут в Риммериум, то и что? Дальше-то что? Прорваться внутрь Дворца силой не удалось даже команде моего Рогттара, а они его наизусть знают и полгода готовились! А тайными тропами... — скривился император: — Вон, сегодня ещё шестерых придурков перехватили... В этом месяце урожай прямо на них! Так что на Арене будет весело. Представляешь, банду Смурного, наконец, выловили. Да и тем лучше: мэтр Кроктауриус намекал на что-то особенное... Толпе нужны зрелища — пусть потешатся!
— Ага, "потешатся"... Особенно некоторые, на ставках... Как в прошлый раз!
Император поморщился: в прошлый раз сестра выиграла у него два пари: его кандидата в первом же бою съели, а её -дошёл до заключительного. И, как уже все эти полгода намекал этот всезнайка, дело не обошлось без постороннего вмешательства. Проигрывать император не должен. И с людскими вмешательствами в дела Арены богов надо было кончать. И, кажется, он покончил.
— Бывает, — с деланным равнодушием произнёс он. — И больше не будет, — и поднял свою чашечку.
Он ещё хотел, было, пообсуждать чудовищ, которых может вытащить архимаг на Арену, но вид, но аромат, но вкус напитка не гармонировал с кровавыми ужасами. Вместо того он чуть подколол главного дворцового всезнайку:
— И уж про Торрочку... Похоже, тебе ещё не наябедничали — я велел перевести её к новым подружкам.
— К эллезийкам?!
— Да.
Всё-таки он до императора достучался! Из её покоев, в которые кто-то... как будто мы не догадываемся — кто!.. тропку протоптал(а), Агторрию убрали. Убрали под присмотр Веррисы...
С одной стороны, до Агторрии теперь, в случае чего, не добежит и молодой ла Ферн. Но с другой... Три поста охраны: перед лестницей, перед этажом и перед коридором! И не те, с которыми давным-давно могли найти общий язык некоторые родственники, а стража, находящаяся в совсем другом подчинении! И хоть Верриса предельно корректна с некоей высокорожденной, но от её сыночка главную воспитательницу принцесс откровенно воротит, то есть истинное отношение к его маменьке проглядывает отчётливо. "Рыжая-бесстыжая!" И это не только детская дразнила, а давно уже вполне взрослый диагноз.
Но и помимо всего этого... Про существование теневых коридоров герцог знал — о них знали все владетели древних замков, но по некоторым обмолвкам он знал и о том, что их полной карты Огненного дворца у Семьи нет. Последствия катастрофы времен Императрицы, кажется... Тогда мало того, что обезлюдели мятежные провинции, и прервались многие и многие роды, так и в Семье на некоторое время потерялась чёткая преемственность...
Но в своём-то крыле поколения властителей, не жалея средств, не жалея артефактов, не жалея магов (даже тех, которые "архи") ничего тайного потерпеть не могли... Да и великий мэтр Пратарий своей императрице отказать в помощи никак не мог.
Хотя... Как раз тогда он начал писать свою галерею "Пришествие богов"... Не отвлекай его постоянно, может, и дописал бы... А ведь... Он ведь Анатару в натурщицы призывал! Для картины "Встреча". (Первая встреча ещё смертной тогда Анатары и Пшосграза.) Даже не одну из Шести Шести, а саму божественную Анатару! И та никуда не делась — позировала, как миленькая! Два сеанса вытерпела... Ну, два с половиной. На третьем она залепила в непочтительного живописца плетью. Его еле откачал его друг — гениальный лекарь, ла Саддарм. Но шрам остался ужасный — залечить след от Её оружия не получилось даже маркизу. Так этот гений назвал его засосом Анатары и разрешал трогать его только губами, да и то не всем, а только самым любимым любовницам...
Но вот после них, после императрицы и её гениев, на оставшиеся тысячи комнат и мили коридоров ни средств, ни настырности, ни разумения у следующих владык не хватило — так, кое-где, кое-что. Так что, велика вероятность, что мимо стражи проскользнуть в девичьи покои недругам не удастся... А если напрямую, не жалея стражников...
Ага, и выйти на троих принцесс, из которых одна — ведьма неустановленной силы... Это в Эллезии девочки проходят Испытание наравне с парнями, а кто ж к нему подпустит девиц в Империи?! Даже дочку Императора... Но по слухам эллезийцы установили, что в среднем ведьмы сильнее магов, а тогда... Кого сильнее Торри? Своего кузена? Своего брата? Или... своего отца?!
Продолжим... Прорвавшихся нападающих будут ждать три девчонки, одна из которых только что выжившая в пустошах ведьма, другая — прошедшая абордажи кора, а третья... Третья — дочь бешеной Клериссы, которая во время прошлой их усобицы, как ныне уже доподлинно известно, наперекор воли мужа самолично заманила в ловушку и уничтожила всех корских магов, ну, тех, кто не успел сдаться. И — в скобках, для протокола! — самолично исполнила то, что не удалось трем сотням их собственных магов: в ошмётки разгромила усадьбу несчастного графа Боккара Треульского, и кончила его самого. Так что, если дочка пошла в матушку...
Что ж, признаем: безопасность принцесс — всех трёх! — усилилась... Именно: всех трёх. Если подружки будут ходить вместе, то и тому же придурку Ритоглу надеяться на ажурные браслеты на захваченных принцессах и своё преимущество в магии уже не придётся...
Да и догляд за пришлыми усилится. Потому что дочка Клериссы...
Клерисса! Как он был против того, чтобы делать её прямым врагом! Слишком страшный соперник, слишком непредсказуемый и непонятный... Мало ли чего ещё они в своей Академии накопали. Одни часы прежних чего стоят! Говорят, абсолютная точность времени. Недавно выяснилось: их алфизики все ритуалы переводят в новые единицы времени. И он уже заказал себе набор: магические мигалки прежних, и механические нынешние — с двойным циферблатом... Общая цена — в хороший бриллиант!
Так, а это что такое?! — спохватился он на свою оговорку: "подружки"... Неужели Император всерьёз воспринял девичье увлечение дочери? И действительно не исключает брака меж Торри и... как там его?.. Ниэллона? И всё это не только обоюдная подстраховка, но и подстава девчонкам друг дружку — пусть присмотрятся, пусть налаживают отношения, пусть — дружат!
— Кто придумал? — спросил он после долгой паузы.
— Первым предложил ла Страда, — хмыкнул император, он в раздумья своего постельничего не вмешивался. Благо, под такой чай молчать было не сложно. — Никто возражений не нашёл.
— Я не нахожу тоже.
— Значит, так тому и быть. Пусть обустраивается в женском крыле Палестры. А то она до сих пор, по привычке детской, к своему ла Ферну едва ли не в постель лезет. Не гоже уже.
Он был доволен. Его друг детских времён раньше частенько намекал, что был бы полезен не только вечерами, но и днём — на Малом совете, но император намёкам не внимал. Ему ещё отец на ярких примерах объяснил, что находить решение и оценивать оное — разные профессии (есть и ещё одна — проводить решение в жизнь), смешивать которые не следует. И если ты, умный такой, что-то придумал, то в политике тебе — это не в армии, где инициатива имеет инициатора, а будь уверен, что никакого профита ты со своей придумки не получишь! Так что по злобе своей, заодно рассчитай так, чтоб и исполнитель ничего лишнего не хапнул тоже.
— Твоё величество, а не опасаешься, что чужие девки твою дочку в заложницы возьмут? — хохотнул податель халата.
Ответная усмешка, показала, что и эта его фамильярность нетерпимой императору не показалась.
24. Пятница — 10
Катти сидела за пультом управления Дворцом. Её немного потряхивало — она никак не могла успокоиться и полностью взять себя в руки, всё-таки ощущение такой власти...
"Тоже мне власть! — пыталась вернуться к реальности она. — Света добавить, температуру на пару градусов понизить!.." Но одновременно в пяти тысячах комнат! И даже не в пяти, а в... Сейчас... — она заманипулировала титторновыми ключами. — Вот! Точно! Пять тысяч сто восемьдесят четыре помещения! Эстеты этот дворец строили, эстеты! Потому что это в нашей системе счёта столько разных цифр получилось, а у них — очень ровненько: три массы! Три дюжины дюжин из дюжин! — улыбнулась она словесной конструкции и перевела в лаконичную математику — 3*123."
И можно в любой из них... Но оно ей надо светом баловаться?! Есть дела и поважнее — есть поважнее и возможности. Например, можно посмотреть — пустая ли комната. Но для этого надо активировать режим слежения... А для этого — быть хозяином. Или хозяйкой. Но её же Огненный дворец признал?
Настройка режимов — довольно муторное занятие. Помимо всего прочего требующее бесконечных подтверждений разумности и прав. В одной книжке Катти нашла объяснение тому: нет, никакой мании преследования — пульты защищались, в основном, от собственных настырных детей, ну и не слишком почтительных родственников. Чтоб детки из любопытства режим слежения за детской не перенастроили на режим просмотра родительской спальни. Или что они действительно после одиннадцати (тиккар) — дома в постельках, а не... прикрывшись фантомами на плане... на ночных приключениях. Так попервоначалу вводились стандарты, которые потом распространялись на прочие строения.
Но Катти не покидало ощущение, что дворец понемногу, где мог, подыгрывал ей. Как бродячий пёс, которого дети притащили в дом, и тот всё никак не может поверить, что у него теперь — настоящие хозяева, которые и накормят, и погладят. Чьи команды — "Лежать! Голос!" — можно с восторгом исполнять. И которых можно — надо! — защищать.
Есть! Внизу в правом углу тёмной плиты, расположившейся справа от карты, вспыхнула голубой светлячок — синнонис. Теперь стилусом тронуть его. И на общей карте... Словно песком сыпануло, где гуще, сливаясь друг с другом, где отдельными крупинками, где вообще ничего нет, но почти всюду — еле видные, серенькие копошащиеся искорки, искорки, искорки... Общий вид.
А теперь... Ну, хотя бы, для начала вот этот наш кабинет... Перевести карту на верхний этаж. Да, здесь от помещений глаза уже не рябит, и в одном из них — голубая искра. Правильно: хозяйка — это вам не песок рассыпанный. Это я! Теперь трогаем стилусом комнату и сразу следом синнонис — и... Тёмная плита слово стала прозрачной и сквозь неё стала видна пультовая и она, Веккатта, сидящая в кресле. Катти помахала себе рукой. Работает!
Нет, всеобщего наблюдения здесь наверняка нет... Впрочем, проверим... Катти быстренько перелистала карту на третий этаж, вот уже знакомый коридор, вот гостевые покои... Девчонки по-прежнему болтают — три почти слившихся серых искорки... Ан нет... Не серых. Точнее две — серые, а третья — синеватая... Или не слегка синяя, а чуть-чуть фиолетовая? Здешняя принцесса? На её глаза намекают? Или... Или у крови прежних владетелей есть для дворца древние привилегии? Ладно, потом разберёмся, а пока... Опять та же комбинация — стилос-комната-синнонис...
Да... Увы... На тёмной плите проявился только увеличенный план комнаты и три отчетливые точки. И да, одна — теперь ясно видно — с "лица необщим выраженьем". Потом надо сравнить с её родственниками. Если императора так можно будет выделить, таким образам его найти... О, а главное — его сестру! И этого принцика — Ритогла! — уже хорошо будет. А что не получилось с полным просмотром... Но и в самом большом дворце Льиз яррулле — то же самое: полный контроль лишь над несколькими самыми важными помещениями, а в остальных — вот такой же. Лишь на присутствие людей. Кстати, в домах попроще — в её собственном, например, — и единичного какого-нибудь нету. Очевидно, даже для прежних — дорогое это удовольствие!
А теперь попробуем изменить цвет искорок своих принцесс... А сколько времени-то уже? Взгляд на помаргивающий биением секунд циферблат часов — куиннидас почти, три часа ночи в переводе. Вот, зараза, бежит! Так, не отвлекаемся!
— Думаешь, сейчас объявится?
— Катти живёт по часам прежних. А сейчас почти куинни. Вчера именно в это время проявилась.
— Так отняли же часы! Никка успела пожаловаться — всю артефакторику с них сняли.
— Сняли старую, найдёт новую. Это ж Катти. Объявится у алфизиков. Похлопает своими рыжими ресницами. Ткнёт пальчиком в чью-то висюльку. Покажет, как активировать, и себе выторгует... Хотя о чём я?! Какой торг! С чего бы это ей торговаться? Что она нагтилиния или коресса?! Ей чисто на радостях тот одну из своих и так подарит. Пари?
— Ну, что вы спорите — полторы минуты осталось. Ждём!
Королевы сидели в ЦеС'е — каждая в своём и ждали новостей.
— Есть сигнал! — ровно в куинни подал голос барон Веллитарий.
— Приготовились! — скомандовала Клерисса.
