Блики артефактов

— Влад! — не выдержала я, закипая. — Ворот рубашки, за которую ты его держишь, стоит как три костюма Николая!

Рука эльфа дрогнула.

— Если он порвётся, то у меня разобьётся сердце. И я клянусь, что заставлю тебя выплачивать полную стоимость!

Влад мигом отпустил моего младшего пасынка на землю, убрал руки в карманы и с честными глазами посмотрел на меня, словно никого за ворот не держал. Да и сам Толя, кивнув, поспешил смыться в дом.

— Геля, куда ты пропала? Мы с ребятами места себе не находили! У тебя муж умер, а мы ни утешить, ни пособолезновать.

Я нахмурилась, чувствуя, что Влад говорит не своими словами. Больше походило на Марка или Николая. Но сейчас было не до выяснений — эльф удачно зашёл.

— Одной проблемой понадобилось заняться срочно, заодно развеялась. Но ты лучше расскажи мне. Помнится, года этак полтора назад ты хотел о Косте справки навести. Дошли руки?

— А то! — похвалился Влад, но мигом сник. — Только там ничего интересного.

— Да понятно, что без криминала. Чуть менее интересное что-то есть? Или даже совсем не интересное?

— Из самого впечатляющего — количество скандалов. Он, вроде, тип-то приятный, вежливый, а с роднёй разо... разругался, когда у брата чего-то отобрал. Потом с роднёй жены, после её смерти, тоже расхлестался.

— А там что? — перебила я.

— Тоже ничего особенного. Женился на единственной наследнице какой-то обувной фабрики. По-моему, Золотухиной, но я не помню. Ясен пень Костя твой с сыновьями планировали всё хозяйство получить. Но тесть, не будь дурак, второй раз женился, завёл сына, а тут ещё и дочка померла внезапно... В общем, оттуда Лисицыным ничего не светило.

Хотелось ещё спросить, не знает ли чего Влад о родственниках моего муженька в других городах, но тут на крыльцо выскочил Толя, да не один, а вместе с Лёшкой на руках. Мой карапуз самозабвенно грыз ложку, увидев меня заулыбался, однако 'добычу' из рук выпускать не спешил.

— А вот и наша мама приехала! — довольно заявил старший пасынок, сдавая мне ребёнка с рук на руки, и тут же пожаловался: — Уф, тяжёлый! Устал я его целыми днями таскать.

— Лёшенька! — обрадовалась я, принимая на руки своего ребёнка. Моё лицо сразу же облапали, чуть не выткнув глаз, но я только умились: — Какая же ты у меня прелесть!

— Мы едва пережили эту неделю — как в окопах, — доложил Толя, с тяжким вздохом облегчения. — С Глебом дежурили через ночь, с нянькой он засыпать отказывался. Весь дом сосредоточился только вокруг Лёши, потому что под его вопли ничего делать невозможно — надо постоянно перед ним плясать, а он ещё и недовольный. Геля, я так счастлив видеть тебя живой и здоровой! — искренне закончил мой пасынок, даже положил руку на сердце. Я глянула на довольного Лёшку и не нашла в нем никаких подтверждений слов Толи — милейший ребёнок. Однако пасынку верила, к тому же заметила: — Ой, а третий зубик, что ли, проклюнулся, пока я ездила? Здорово-то как, а мне казалось рано ещё!

— Это был зубик, — обречённо закатил глаза Толя и, кажется, собирался упасть в обморок.

— Геля! — выскочил меня встречать Глеб, взъерошенный и с синяками под глазами. А вот и живое доказательство слов его брата! — Как хорошо, что ты вернулась! Я надеюсь, больше никогда в жизни ты никуда не уйдёшь!

— Эм, — замялась я, прерывая счастливую приветственную речь. — У меня слишком хороший улов. Боюсь, мне придётся выбираться часто.

— Да никакой улов, — начали парни почти хором, но я взглядом заставила их замолчать, однако почти тут же до старшего дошло:

— Погоди-ка. О каком улове речь, когда ты ездила за покупками? Скидку выбила хорошую? У охотников?

В голосе Глеба сквозило столько недоверия, что разбирать ситуацию гипотетически я не рискнула. Просто предложила:

— Пойдёмте в подвал — там я всё расскажу. Влад, ты тоже с нами.

Подвал в доме Лисицыных был местом непонятным. За свою супружескую жизнь я застала с десяток раз, когда мой муж хотел под что-нибудь приспособить это помещение. Сколько изменений произошло при Толе и Глебе, я даже представить боялась. К счастью, пережив и никому не нужный винный погреб, и неудачно расположенный мясной, и оружейную, куда Костя никак не мог привыкнуть переносить артефакты из кабинета, громадное помещение под домом осталось бесхозным. Мне как раз такое и требовалось.

— Итак, Глеб, поскольку у меня руки заняты, снимай у меня с пояса... — глянула я на нужную дыру, не зная, как бы её обозначить. — В общем, какой-нибудь 'карман' снимай, от него и начнём счёт.

Глеб стянул тот, что висел прямо под локтём.

— Отлично, здесь мои артефакты, их надо в целости и сохранности доставить в кабинет, нам нужна дыра через две.

Глеб взял, только не через две, а вторую по счёту.

— Не, не та. Там банки с сильфами, саламандрами и ундинами, это неинтересно. Со следующей приличнее. Вытаскивай, — потребовала я, когда Глеб прикрепил две предыдущие на своём поясе и всё-таки взял нужную. — Только сильнее тряхни, что ли, рукой не достанешь.

Меня послушались, Глеб взял за концы чёрную дыру и вывалил содержимое на пол. Свёрнутая рулоном драконья шкура выскочила как игристое вино из бутылки, с глухим звуком стукнулась об пол и расстелилась. Следом за ней небольшими мешочками выскакивали шкурки виверн, раскатываясь по углам.

— Ты нашла шкуру дракона? — недоверчиво уточнил Толя, после того, как включил в подвале свет и внимательно осмотрел мою добычу.

— Я пришибла дракона, в других карманах все остальные его части, — внесла я уточнения.

— Геля, да ты молодец! — выдал Влад, видимо, не найдя более подходящего комплимента. — Ты как так?

— Обзавелась хорошим компаньоном — мы сработались. Он не артефактор, поэтому почти все важные детали отдал мне. Думаю, временами я смогу охотиться вместе с ним в горах.

Глеб молчал дольше всех. Потом медленно закрыл ладонями глаза, открыл, потёр виски, прочесал пальцами волосы... И пожаловался:

— Ты меня в гроб вгонишь. Я отпустил тебя к охотникам только потому, что наметил неотложные дела на фабрике, а ты хотела развеяться. Но как тебе в голову вообще пришло самой охотиться? На дракона? И что за компаньона ты отрыла?

— Он тоже дракон, — радостно доложила я, а старший пасынок аж побледнел. Кажется, он живо представил все те варианты развития событий, о которых я и не подумала, когда полезла пилить шип Ратмира.

Из вежливости я с уточнениями не лезла, дав возможность Глебу переварить новости. В конце концов, я так и так собиралась выбраться на охоту повторно, но почему-то ставить перед фактом человека, который обо мне волнуется, не хотелось.

— Ладно, если он тебя сразу не съел, то, наверное, защитить сможет, — наконец, выдохнул старший пасынок. — На такие сокровища у нас денег не хватит, да и не найти их так просто. Но я с тобой поседею, вот помяни моё слово!

Эти слова я приняла за одобрение и тут же вернулась к насущным вопросам:

— Влад, я надеюсь, ты займёшься выделкой? Я знаю, что ты периодически подхалтуриваешь. Заплачу, сколько скажешь.

— Да запросто, только шкуры надо быстро обрабатывать, а я один, даже если не спать стану, не управлюсь. Только Николай занят, а Марк, сама знаешь... разревётся над убитым драконом — всё зальёт.

— Возьмёшь Толю в подмастерья? — предложила я, но вместо ответа мужики рты поразевали. Какие все впечатлительные!

— Геля, я... — начал младший пасынок, даже не возмущаясь. Видимо, события последних дней наложили на его психику неизгладимый отпечаток, однако отвертеться он очень хотел. И не сказать, чтоб я его не понимала.

— У тебя много свободного времени, а в семье скорняк не помешает. Мало ли, Влад занят окажется.

— Геля, — попытался согласиться с невысказанными доводами будущего подмастерья эльф, но его усмирить оказалось ещё легче.

— В оплате учтёшь.

Влад назвал цифру, я барским жестом накинула сверху — довольны остались все, кроме Толи. В утешение я отдала ему усилители, несмотря на ворчание эльфа, что приличный мужик жульничать не должен. Без артефактов на руках сын сразу показался мне страшно тяжёлым — кажется, до отъезда он был легче, или я просто отвыкла.

Глеб, заметив мои мучения, забрал сына к себе. Мелкий и не подумал возражать: его держат на ручках — всё в порядке. Выйдя из подвала, мы направились в кабинет, велев прислуге подать туда обед и большую кастрюлю. А лучше две! Ратмир отвесил мне в дорогу приличный шмат драконьего мяса, даже положил целую виверну детям на пробу.

Однако по дороге нас перехватили: нежданно нагадано в гости пожаловал Петя Грановский. Мы как раз поднимались по лестнице, когда он позвонил, так что чуть было ни опередили дворецкого и не открыли дверь сами, но он бдел!

— Добрый день! Ты наконец-то дома! — обрадовался гость.

— Привет, Петя! Да, я вернулась, часа ещё не прошло — ты как чувствовал.

— Добрый день, Пётр, — поздоровался Глеб и пояснил для меня: — Он не чувствовал — он каждый день заходил.

— Оу, — поняла я, что приятель-то явился с новостями. — Пройдём в библиотеку?

— Не стоит, — отказался Петя. — Я на пару минут — не хочу долго сидеть, а то в этом районе будто шпионская сеть раскинулась. Лучше ты ко мне в ювелирный или в доходный дом загляни, как желание поболтать появится. В общем, совет в ужасе от того, что Константин передал тебе фабрику. В буквальном смысле. Им противна сама мысль, что девчонка без рода и племени может выскочить замуж и получить одно из главных городских предприятий. К тому же, совет — это орган власти. Естественно, допускать тебя туда никто не горит желанием. Мои попытки намекнуть, что ты барышня толковая, провалились с треском. Все чуть ли не в голос причитают, что Константин зря так сделал, надо было передать всё Глебу, о долге бы никто и не заикнулся... Только брат говорит, что уже год назад все начали подбирать кандидатуры из родни на тёпленькое место.

— Кто бы сомневался, — вздохнул Глеб.

— А про то, что это за долг вообще, узнать не получилось? — с вялой надеждой спросила я.

— Отец молчит, брат не в курсе. Однако он предположил, что там вряд ли нечто важное, если они ждали больше двадцати лет и готовы запросто отказаться от этого при смене владельцев. Честно, не знаю, вспомнили бы о долге вообще, если бы твоя кандидатура их столь радикально не устроила.

— Почему это в таком секрете держится, ты не интересовался?

— Интересовался, — хмыкнул Петя особо ехидно. — Чтобы ты не узнала.

У меня аж дар речи пропал. Такой наглости я никак не ожидала.

— А раньше?

— А раньше об этом не вспоминали почти. Говорю же, не шибко этот долг им нужен.

— Александр Евгеньевич сказал, что отцу запретили распространяться, — вмешался Глеб, однако Петя и его огорошил:

— Зангорский который? Так у него скоро дочка выходит за младшего Ежова — одного из претендентов на вашу фабрику. Этим семьям тоже не выгодно вам раскрывать тайну.

Не сдержавшись, я чертыхнулась, Глеб стоял рядом хмурый и злой. Гость, рассказав всё, откланялся и поспешил удалиться. Заодно пообещал заглянуть, если удастся разведать что-то ещё.

— Ладно, — вздохнула я, как только дверь закрылась и потянулась. — Этого следовало ожидать. Пойдём обсудим другие методы. Мне тут дракон советов надавал, как из ситуации выкрутиться?

— Дракон? — усмехнулся Глеб, развеселившись.

— Да, отличный товарищ, скажу я тебе. Если вдруг не получится по его методу, то я приглашу его самого в город на переговоры. Ратмир будет убедительным.

— Я уже представляю заголовки: 'Лисицыны удерживают фабрику с помощью дракона', — съехидничал Глеб, когда мы вошли в кабинет, и вдруг вздохнул: — Эх, а я-то чуть Александру Евгеньевичу чуть не рассказал про Тайшасту. Обидно.

— Хорошо, что не успел. И никому лучше не рассказывай, — посоветовала я и принялась разбирать чёрные дыры.

Лёшка тут же потянулся к вещам, но его носильщик предусмотрительно отошёл подальше, а потом и вовсе сел на диван.

— С таким отношением не больно-то и хочется. Однако... ты ведь не из-за этого против?

— Нет, просто сиротам тоже надо где-то подрабатывать — в нормальных местах не получится, требуют полный день. К тому же, искоренят Тайшасту, появится другое место, о котором никто не в курсе, а так мы можем провести караваны другим путём.

— Но это ведь не совсем честно, согласись? Остальные артефакторы и не подозревают, что их обкрадывают. Ты сама там промышляла, поэтому в курсе, а другие нет. Получается, изначально неравные условия.

Я вскинулась, чтобы внимательно и строго посмотреть на собеседника. Лавиной обрушились воспоминания, не самые приятные. Укорять Глеба в его позиции не было никакого смысла — он просто не знал, о чём говорит. Но донести до него то, что я давно усвоила, захотелось.

— О равных условиях никто речи и не ведёт. Я выросла в приюте, не видела сладкого и всё детство работала: почти бесплатно шила вещи для своих и на продажу, чтобы нас могли содержать. Потом училась у Дмитрия азам артефакторского дела, чтобы утаскивать для себя крохи из ваших КАМАЗов, пропажу которых зажравшиеся богачи даже не замечали. Боялась каждого шороха, получала нагоняи от воспитателей за внеплановые отлучки, и по полдня в наказание мыла большие окна, до верха которых не достать, а падать высоко и страшно. Другие могли бы жить так же. Не хотят? Тогда простите, я заработала знание о Тайшасте, а они — нет.

— Прости, — повинился пасынок, глядя прямо в глаза, — как-то не подумал. И ещё... о не подумал. Нам же, наверное, похороны отца устроить надо.

Заявление из колеи меня выбило. Я отложила вещи, развернулась и присела на стол. Какое-то время молчала, а потом высказалась:

— Нехорошо как-то хоронить живого человека, вот когда я оторву ему голову...

— Мы же не можем заявить, что он жив. Люди ждут того, что мы официально почтим память, а мы как забыли про отца. Со стороны это не очень хорошо смотрится.

— А кто ждёт-то?

— Совет принято приглашать на такие мероприятия, родственников.

— Родственники разве приедут?

— Некоторые возможно, хотя бы из вежливости, а к чему вопрос?

— Да я слышала, что Костя со многими успел поругаться.

— Со всеми, если быть точным, — хмыкнул Глеб. — С ним только тётя Оля и общалась, но она, кажется, на место нашей мачехи метила. Но остальные живут в других городах — могли уже и отойти. Или просто захотят приехать и посплетничать.

— В каких, кстати? — не пойми зачем спросила я. Будто интуиция внезапно прорезалась.

Пасынок начал называть. Сперва я просто слушала, потом не выдержала, подошла к карте и принялась втыкать яркие кнопки в те места, где обитали Костины родственники. К концу я изумлённо осмотрела карту, на которой отметила практически все крупные города, и поняла: в Гардарике Кости нет. Да, было бы легче прижиться на новом месте среди своих, а не среди арийцев, но слишком уж велик риск, что его кто-то узнает. Значит, часть порталов можно отбросить...

— О чём задумалась? — с усмешкой спросил Глеб, наблюдая за мной.

— В Гардарике Кости точно нет — иначе бы давно поймали, — машинально выдала я, потом осеклась и сменила тему: — Давай скажем, что я упорствую и не могу смириться со смертью мужа? Просто если они все великодушно приедут, то пробьют брешь в нашем бюджете. Мне дракон поставил цель наращивать капитал, а тут такие затраты сразу...