Блики артефактов

Опять настойчиво позвонили, раздражая до крайности и отрывая от очередного предложения. Если посетитель — точно не кто-то из моих друзей и не Костя, ибо никто из них не позволял себе так нагло ко мне вламываться — в ближайшее время не подумает, что меня может не оказаться дома, то он рискует поднять соседа за стенкой. Соседа, который работал обычно ночами, мне было жалко настолько, что даже совесть просыпалась. Постепенно.

Назойливый посетитель не только не захотел прекращать звонить, но вдобавок начал стучать. Тут уж пришлось скидывать плед, залезать в мягкие тапочки, которые не успели остыть, и тащиться к двери.

Бывают же назойливые люди! И кому я так понадобилась?

Дверь я открыла резко, без лишних вопросов. Надеялась, что незваный гость замахнётся для очередного удара и упадёт, когда под рукой ничего не окажется. Почти так и получилось. Мальчишка чуть младше меня едва удержался на ногах, но быстро поправился и попытался придать себе наглый вид. Что он здесь забыл, я вообще не поняла и разозлилась ещё сильнее.

Посетитель был немного ниже меня, со светло-русым чуть волнистым каре, и одет с иголочки. Его лицо я, кажется, где-то видела, но нос картошкой и узкие светлые глазки-пуговки припомнить не смогла.

— Так это ты спишь с моим отцом? — без приветствия заявил он, проходя внутрь и оглядывая мою комнату. Мигом в памяти всплыл первый разговор Кости и его друга, после которого мы и познакомились. И тут же захотелось лишить заявившегося ко мне нахала наследства.

— Что тебе надо, мальчик? — спросила я, сохраняя последние остатки терпения. Может Костя его уже простил и не одобрит, если я с ним поругаюсь?

— Для тебя я Анатолий Константинович!

— Для меня ты хам, который не умеет здороваться и представляться! — отшила я, проходя следом. Дверь закрывать не стала — и так все соседи в курсе, кто мой кавалер. Так что секретов у меня нет, орать можно громко — глядишь, кто-нибудь вмешается. — Если намерен так вести себя и дальше, то лучше выметайся сразу.

— Не смей со мной так разговаривать! И отстань от моего отца! Нашего наследства тебе все равно не видать! — Толик, самодовольно ухмыляясь, развернулся ко мне лицом. Но на его беду я как раз остановилась рядом с батареей.

— Вашего? — удивлённо спросила я, приходя в ярость. Костя помирать даже близко не собирался — здоровый интересный мужчина. А дети уже на наследство претендуют. Вот замечательно! — Мне?

Рука сама собой открыла кран, а я силой потянула воду. Водоводчиком я, конечно, не стала, но кое-что умела. Струя холодной в этой время года воды потянулась по трубам, с бешеной для неё скоростью поднимаясь с первого этажа. Всё быстрее и быстрее. Толя ещё не успел подобрать мерзкие словечки, как мощной плотной струёй его окатило с ног до головы. Он вскинул руки, закрывая лицо, отшатнулся под напором. Потом догадался и, спасаясь, в один миг выскочил из комнаты, оставляя мокрые следы. Я же резко прекратила дебош, вода, потеряв опору, опала на пол, а в комнате вдруг стало очень тихо, только капельки с мерным звуком оседали в лужи. Неспешно я подошла к двери, хлюпая по воде вмиг промокшими тапками, и уставилась на замешкавшегося ошалелого парня.

— Слушай меня внимательно, — предупредила я, видя, как его лицо наливается краской от злости. — Не лезь в чужую жизнь. Я пока на Костины деньги не покушалась. Но если ты предпримешь ещё хоть одну попытку взбесить меня, то я могу захотеть отомстить. Просто из принципа. Поэтому шуруй отсюда и не мешай спать моим соседям.

— И как я, по-твоему, в таком виде пойду по улице?! — наконец, высказался нахал, на что я только пожала плечами:

— А это не мои проблемы, — и хлопнула дверью.

В тишине я отчётливо слышала, как капает со стульев и стола, как возмущённо выпровоженный гость спускается по лестнице, а навстречу ему чуть торопливо поднимается кто-то другой.

— Геля, почему у тебя вода из-под двери течёт? — уверенно, но осторожно постучавшись, осведомился хозяин дома — Пётр Леонидович Грановский, с которым мне полгода назад посчастливилось встретиться в театре.

Сначала Пётр относился ко мне настороженно, с долей предубеждения и скептицизма, но как-то Костя оставил нас обедать за одним столиком, и мы разговорились об артефактуре. После этого отношения кардинально поменялись. Петя перешёл в число приятелей, которые и забежать вечером поболтать могут, и на кружку чая с утра пригласить. Особенно учитывая, что утром у нас с ним называлось примерно одно и то же время. Правда я не знала, как он отнесётся к потопу в одной из своих квартир. Но открывать пришлось — всё равно кота в мешке не утаить. Да и чем больше я мнусь, тем больше вероятность того, что нижний этаж тоже затопит. Я-то живу на втором.

— Ничего себе, — только и успел произнести Петя, и я вслед за ним осмотрела погром. Спасибо плед и книга не пострадали. — Надо срочно звать Нину.

— Петь, стой, может лучше тазик? — спросила я осторожно, хватая парня за рукав.

— Ты что с ума сошла? — с усмешкой спросил хозяин, оглядывая разруху. — Тебе тут и бочки не хватит. Нину позову, скажу, что трубу прорвало. Степан уже в курсе, сам мне нажаловался, он тебя не сдаст.

Вздохнув, я признала чужую правоту. Степан — наш водоводчик, солидный серьёзный джинн — меня действительно не заложит. Отношения у нас хорошие, я пару раз от скуки и из жалости помогала ему управиться с трубами. Всё-таки тянуло меня к этому делу, что уж там. Пётр даже в шутку предлагал устроить меня водоводчицей в приличное место, но я отказывалась — Влад убил бы за смену работы. Да и жить на голый оклад, я бы уже не смогла — слишком привыкла к деньгами.

Прохлюпав мокрыми тапками по лужам, я ушла в нетронутую спальню, где переоделась в лёгкое платье, которое ещё полгода назад обозвала в магазине ночной рубашкой, туфли на каблуке и спустилась вниз, прихватив с собой книгу. По пути попалась Нина, которая тащила громоздкую уборочную машинку. Да, такой только мою воду и затягивать.

В ресторане на первом этаже почти никого не нашлось, я заказала чашку чая с булочкой и попыталась почитать, но мысли упорно ускользали от текста и возвращались к сегодняшним событиям.

— Молодец, проучила нахала! — подбодрил меня Петя, присаживаясь напротив. Я только тяжело вздохнула и отложила чтение.

— Почему-то не чувствую удовлетворения. Не знаю почему.

— Не вздумай даже переживать, — посоветовал хозяин, потирая пальцем стол — чистоту так проверял. — Толя давно уже распоясался — кому-то стоило поставить его на место.

— А может, я нехорошо себя чувствую, потому что не до конца поставила? — выдвинула я теорию. — Я ведь не знаю, что меня беспокоит.

— Тогда у тебя ещё появится возможность довершить начатое, потому что он вряд ли успокоится. Составит план мести, а потом вернётся.

— Спасибо, утешил, — печально отозвалась я, опустив голову на сложенные на столе руки. — Вот мне только его для полного счастья не хватало.

— Да ничего серьёзного он не придумает.

— В любом случае, мы с ним поругаемся. Мало ли как Костя воспримет? Не хочу я из-за этого обалдуя отношения портить.

— Он что сына своего не знает? Наверняка готовился к подобному.

Мог бы и меня подготовить в таком случае. Но не успела я высказать претензии не по адресу, как Петя огорошил:

— Вообще Костя, кажется, с сыновьями не ладит. Одно время ходили слухи, что он хочет их наследства лишить.

Я не стала говорить, что это не слухи, а почти достоверная информация. К тому же мой кавалер мог и передумать десять раз, и мало ли какие обстоятельства его на это подвигли.

— И зачем ему это? Не всё ли равно, что станет с деньгами после смерти?

— У аристократов же не только в деньгах вопрос. Важно, кто продолжит семейное дело, приумножит состояние и не опозорит, а оба сына его — средние артефакторы.

— Ой, как будто если наследник промотает всё и опозорится, то Костя в гробу перевернётся! — проворчала я недовольная. Все эти закидоны с дележом денег, которых я в жизни не видела, порядком раздражали. Раздать детям поровну и не важно, кто к кому как относится. Что воспитал, то воспитал — поздно уже кочевряжиться. — Если честно, я вообще не представляю, как Костя может с кем-то плохо обойтись, особенно со своими родными. Мне кажется, он такой добрый.

— Мне тоже, — усмехнулся Петя, — особенно после того, как он нам с Егором ссудил деньги на открытие ювелирной мастерской. Я так горд был, что не пришлось в семье просить. Только папа предупредил, чтобы я не обольщался. Вроде как, когда-то Костя отобрал право наследования у своего брата-близнеца.

— Отобрал? Как это? Не без всего же на улицу выставил? — изумилась я.

— Что ты! — рассмеялся собеседник моей реакции. — Брату досталось загородное поместье, солидная сумма, стекольный завод, ещё что-то по мелочи. К тому же, лицензию на работу артефактором у Валентина не отняли — помнится, до смерти к нему многие обращались. Но управление главным заводом забрал Константин, и брат ему помогать не стал, хотя обычно на семейном предприятии чуть ли не вся родня работает в дирекции.

История не особо впечатлила. Костю я понимала, сама поступила бы точно так же — своя-то шкура ближе к телу. Но озадачивало скорее другое.

— Как рано мужчины в их семье умирают... Там не болезнь, не?

— Не наследственная. У Валентина осложнения после гриппа были, так откачать и не смогли. А отец их, вроде, с артеконя сорвался в дороге. Молодой совсем умер, даже завещания не оставил — из-за этого котовасия и началась. Ладно, я пошёл дальше работать! — Петя, пользуясь моей задумчивостью, поспешил скрыться от дальнейших расспросов. — Нина говорит, что через час закончит. Найдёшь пока чем заняться?

— Да, почитаю. Сама же виновата.

Он похлопал меня по плечу и оставил в ресторане одну, если не считать бармена и пары официанток. Я попробовала почитать, но буквы перед глазами перестали складываться в слова, строчки скакали, и я вообще не понимала, о чём речь. Всё пыталась увязать воедино две смерти, Костино наследство и его сыновей, да так и не смогла — не хватало деталей в мозаике.

Не выдержав, я встала из-за стола. Ну, мужики! Такую книгу испоганили!

С горя я решилась прогуляться по скверу, даже заглянула в библиотеку, чтобы найти литературу полегче. Но пока выбирала, поняла, что прошёл час, и я совсем не хочу читать. Поэтому быстро вернулась обратно и, после плотного обеда, вновь принялась за 'рассеяние квазисвета'. Теперь книга шла намного легче, но дочитать я успела её только к середине ночи, совершенно забив на утреннюю смену. Конечно, в итоге не выспалась совершенно, но зато лишние мысли из головы вылетели.

С Костей мы увиделись только через день. Точнее через тот промежуток времени, пока я зомбячила на работе. Он разбудил меня достаточно рано как для себя, так и для не выспавшейся меня. Самое противное, что в моём недосыпе, как ни глянь, виноват Костин сынок: он не дал мне книгу вовремя дочитать, чтобы я легла спать, и из-за него же Костя волновался и пришёл спозаранку. Желание стать Толиной мачехой и изгадить ему всю жизнь просто зашкаливало.

— Привет! С тобой всё в порядке, как я вижу? — спросил Костя и, разглядев меня как следует, успокоился.

Не дожидаясь приглашения, он прошёл в квартиру. А я с удивлением посмотрела в зеркало на непричёсанную всколоченную себя с синяками под не открывающимися до конца глазами и в небрежно завязанном халате. Конечно, всё в порядке! Особенно на вид. Но ничего, Костя, когда ночевал здесь перед моей сменой, и в семь утра сам выглядел похуже.

— Абсолютно! А что может быть не так?

Я кинула взгляд на бар, но решила, что от алкоголя засну обратно, и решила налить крепкий чай.

— Ты позавчера познакомилась с моим сыном...

— Милый мальчик. Очень понятливый. Нагловат только слегонца, — чуть смягчила я мнение, о том уроде, который посмел мешать мне жить. Правда, Костя и без подсказок понял, что я язвлю.

— А он от тебя под впечатлением! Как вернулся домой, так третий день только о тебе и говорит, — в таком же ироничном тоне отозвался мой кавалер. — Он раньше никому не уделял столько внимания.

— Я польщена. Но надеюсь, он впредь умерит свою щедрость, — убитым голосом ответила я, понимая, что недопасынок точно ко мне ещё наведается. Хоть бы после смены не догадался, а то доходный дом Грановского может стать историей.

— Вот не знаю, не знаю... Мне кажется, ты ему очень понравилась, — хитро улыбнулся Костя, а я только нервно икнула, бросив на любовника укоризненный взгляд. — И у меня по этому поводу предложение! — попытался реабилитироваться мужчина.

— Какое? — мрачно уточнила я.

Переехать из Зайцеска куда подальше, чтобы Толя до нас не добрался?

— Поскольку вы уже знакомы, да и мы давно вместе, почему бы тебе не выйти за меня замуж?

Я замерла на месте, чуть приоткрыв рот, и не знала, что ответить. Конечно, я не романтичная натура и не мечтала, что Костя подарит кольцо, стоя на одном колене. Я вообще, надо напомнить, о замужестве и не мечтала, изначально думая, что у меня роман с женатиком, а не с вдовцом. Но фраза прозвучала настолько между делом, что я даже не поняла, шутит он или серьёзно. На всякий случай решила ответить нейтрально:

— И зачем это тебе? Хочешь сына позлить?

— Нет, что ты! — выставил он руки перед собой, словно защищаясь. — Я бы давно сделал тебе предложение, если бы не боялся вашей встречи. Но раз вы познакомились и оба вполне благополучно это пережили, то зачем тянуть? У нас большой особняк, вы можете и не видеться целыми днями.

— Всё равно не понимаю, — покачала я головой, присаживаясь в кресло напротив Кости. — Зачем я тебе?

— Я хочу быть всегда с тобой вместе, хочу от тебя детей. Да и смысл нам встречаться изредка, улавливая время между делами, когда мы можем каждый день просыпаться в одной постели? — спокойно ответил он.

Мне никогда не говорили подобного, никогда не смотрели с такой нежностью в глаза. Я даже не представляла, как это приятно, а сейчас сердце словно оттаивало, нежно покалывая. Но всё же разум заставил одуматься и не поддаваться на провокацию, особенно после всего услышанного от Пети сегодня.

— Я не твоего круга. Что ты задумал? Будешь лепить из меня идеальную девушку? — на всякий случай спросила я. Хотя и на таких условиях, безусловно, согласилась бы.

— Нет. Ты нравишься мне такой, какая есть. И именно такую тебя я хочу видеть своей женой. Так что живи, как хочешь, делай что хочешь. Просто позволь мне быть рядом.

Я улыбнулась и долго смотрела на Костю, не двигаясь. Только руку положила поверх его, но совершенно не знала, что сказать, потому что все слова казались лишними. Я бы согласилась в любом случае, такими предложениями не разбрасываются. Но он растрогал меня, дал почувствовать, что я действительно ему нужна, и немного поверить в сказку.

Уже потом вспомнилось, что я стану мачехой Толи и смогу оторваться за знакомство, но я не придала мысли особо значения. Под влиянием момента, мстить не хотелось.

Вспомнив, что так и не дала согласие, я просто кивнула в ответ, но меня прекрасно поняли.