Блики артефактов

Дорогие читатели! Если что, меня здесь давно нет, поэтому крайне рекомендую заглядывать в мою группу в контакте

Или можете отправить письмо на Fiona-amber@narod.ru с темой 'Новости автора', чтобы быть в курсе событий!

Выложен ознакомительный фрагмент произведения, в очередной раз отредактированный;) Полную версию можно купить на Книгомане

P.S. Роман местами сильно изменился, слегка реконструировался и обзавёлся эпилогом)

Инструкция 1

Как сболтнуть лишнего по кристальной связи

Как-то раз осенним днём

Обо мне никогда никто не заботился, я не получала приличного образования и за душой особо ничего не имела. Именно поэтому, столкнувшись в коридоре с кем угодно, я могла откровенно нахамить, даже если сама не смотрела по сторонам. Обидно было, что сегодня на дороге попался начальник, но неудачная встреча настроения не испортила.

Задрав голову, я спокойно смотрела на Василия Петровича — без вызова, без стыда, просто с любопытством: что мне скажут? Директор городского отделения связи тоже без лишних эмоций взирал на меня, узнав уже по голосу — говорят, он у меня запоминающийся. Ситуация казалось патовой с какой стороны на неё не взгляни.

— Ну и лексикон у тебя, Геля, — наконец вздохнул начальник, — а на вид такая маленькая, хрупкая.

От описания я поморщилась — маленькой хрупкой мне было уже семнадцать, чего вполне хватало для работы на станции связи, да и самостоятельной жизни. И щадить меня ни в сиротском приюте, ни в быту потом, ни на службе сейчас, никто не собирался, поэтому приходилось вертеться на равных со всеми большими и сильными.

— Может, хотя бы извинишься для приличия? — уточнил Василий Петрович, не дождавшись правильной реакции от меня.

— Извините, пожалуйста, — послушно пропела я, ни капли не раскаиваясь.

Ломать комедию я не стала. Начальник наш был якшей умным, поэтому с хорошими сотрудниками не ругался, пока они не переходили границы. Моя же маленькая вольность при встрече до этого явно не дотягивала, а специалистом я считалась неплохим. Правда, денег в кармане от этого не прибавлялось, но тут уже беда отрасли, в которой мне посчастливилось работать.

— Пошла вон, — наконец, разочаровано бросил директор городского отделения связи.

Я кивнула, пожала плечами и побежала дальше по коридору. Меня послали, мы квиты, все формальности соблюдены. Теперь можно было забыть о моём хамском поведении и жить дальше.

-Доброе утро всем! — поздоровалась я, сходу приземляясь на рабочее место.

-Я думала, ты опоздаешь сегодня, — укорила меня Галина, как только я появилась. У неё рабочее время закончилось, как только я пришла. — Обычно ты за десять минут прилетаешь.

— Проспала, — созналась я, не зная, что сказать в своё оправдание. Сама не понимала, то ли с вечера забыла завести будильник, то ли утром полностью его проигнорировала.

— Ой ли, такая красивая и проспала? — с ухмылкой спросила Вера Викторовна, которая уже заступила на смену.

— Я же в бигудях на работу не побегу, — недовольно покосилась я на своё отражение в зеркале. Выглядела я сегодня парадно, но причина была довольно тривиальная — джинн Вася, наш водоводчик, в очередной раз запил и с вечера я не видела воды. А засаленные волосы оставляли желать лучшего. После укладки фейскими мазями в жемчужно-русые кудри причёска становилась куда приличней.

— Значит, с вечера собиралась, — с уверенностью предположила Вера Викторовна. Я только таинственно улыбнулась, помахала Гале на прощание рукой и закрыла двери своей 'кабины'. Поступил первый звонок.

Как и всякий человек, который по рождению не стал аристократом, особых шансов на успех в жизни я не имела. Повезло ещё, что были способности работать связисткой.

Признаюсь честно, труд не самый лёгкий и не самый высокооплачиваемый. Но других путей в жизни у меня не предвиделось — приходилось мириться. Я пропускала через себя чудовищное количество информации, которую требовалось повторить и тут же забыть. К тому же звонки на станцию поступали в любое время дня и ночи. При свете солнца наяривали люди — в основном дамы и слишком молодые, чтобы заниматься делами господа. Они болтали часами, не давая другим расам возможности позвонить. Но зато вечером, когда люди расползались по светским раутам, вампиры, феи, тролли, гномы и прочие брали своё. Говорили коротко, по делу, но звонков поступало столько, что и не сосчитать. Не знаю, какие период в смене я любила больше.

Стоило мне убрать руки с кристаллов после первой заявки, как тут же камень засиял снова.

— Добрый день! — вежливо поздоровалась я.

— Добрый, девушка! — так же вежливо завораживающим баритоном поздоровался со мной абонент, не став поправлять — за окном едва-едва занимался рассвет. — Соедините меня, пожалуйста, с домом номер пять по улице Лилий? Спросить Александра Евгеньевича.

— Подождите минутку, — попросила я, взглянув на карту. Затем закрыла глаза и положила свободную руку на неактивный ещё кристалл и мысленно прошла путь от нашего отделения до нужного особняка.

— Да, — ответили мне почти тут же, словно ждали у камня.

— Добрый день! Могу я услышать Александра Евгеньевича?

— Это я.

— Вас ожидает собеседник. Соединить?

— Да, конечно! — удивлённо ответил мне потревоженный хозяин дома номер пять по улице Лилий.

— Вы можете говорить, — сообщила я ожидавшему абоненту.

— Добрый день! Это Константин тебя беспокоит, — завёл беседу мужчина. Я послушно повторила — Александр Евгеньевич собеседника не слышал. Дальше беседа потекла по тому же принципу: мужчины говорили — я передавала.

Вначале, когда только появилась кристальная связь, многие не могли привыкнуть к тому, что им, вместо собеседника, отвечает девушка с приятным голосом. Кто-то даже подозревал, что никакая информация никуда не передаётся. Но постепенно все привыкли, стали раскованно говорить через незнакомого посредника. Вот и в этот раз мужчины, совершенно не задумываясь о том, что я могу оказаться шпионом или вымогателем, затронули щекотливую тему.

— Саш, — сказал Константин, — мне нужен твой совет. Как думаешь, если я племяннику отпишу право наследования...

— Ты хочешь лишить своих детей даже шанса? — недовольно перебил Александр. — Я понимаю твою ситуацию, да и сыновья у тебя артефакторы так себе, но зачем же столь радикально? Лучше никому не станет от такого поворота, к тому же совет, если почует неладное, может влезть и перекроить всё совсем неудачно. С ними никак не договориться — ты уже через Петю пробовал. К тому же... неужели не жалко отдавать всё фактически Ольге?

— Жалко-то жалко, но вариантов не гора, а время идёт... Посторонним-то ещё жальче.

Александр молчал довольно долго, даже не подозревая, что связистка может с лёгкостью заснуть, если тишина затянется. Потом деликатно предложил:

— Костя, а загляни ко мне сегодня? Я не думаю, что такие вещи стоит обсуждать через кристаллы.

Потом они договорились о времени, и отпустили меня обслуживать других абонентов, которые уже изнемогали от нетерпения. И это оказался самый интересный звонок за день.

В целом сутки выдались не суетными, нашлось время даже на пару внеурочных перерывов, в которые я с удовольствием вздремнула. Поэтому на следующее утро с работы я выходила в неплохом настроении. Даже решила не сразу ретироваться домой, а заглянуть в занятное местечко, где ошивались такие же ночные работяги, как и я. К тому же, Влад — мой знакомый эльф — всю неделю пытался меня поймать и что-то обсудить, но и без него дел было по горло: то лень, то спать хотелось.

Фонари сносно освещали мостовую, по которой в разных направлениях семенил ещё не проснувшийся народ. Суетные движения, недовольные лица и попытки закутаться в свои шарфы — вот признаки рабочего класса с утра. Прохожие словно мотыльки порхали по раздробленным угловатым плиткам, покрытым первой изморозью, пытаясь не попасться под колеса редким в это время автоповозкам и двухколёсным эльфийским монстрам. В повозках сейчас в основном ехали якши-управляющие, правда, группами, потому что позволить себе такую роскошь как собственный транспорт мог не каждый. Рабочий, по крайней мере. У аристократов их бывало и по нескольку в семье.

Потянувшись, чтобы разогнать накатывавшую дрёму, и оглядев окна торговых домов — свет в них ещё не горел, но зато мерцали рекламные свечки — я шагнула навстречу толпе, чтобы влиться на мгновение и пойти наперекор. Сейчас почти все спешили в центральные кварталы и лишь немногие возвращались в спальные. Забавное ощущение идти против течения в таком скоплении народа — кажется вот-вот развернёт и унесёт в другую сторону.

Но неожиданно меня остановили одним из глупейших вопросов в жизни:

— Девушка, не подскажете, который час?

Время можно было определить, поглядев на спешивших на службу трудяг. Так что я даже не нашлась сразу, что схамить. Но когда обернулась, оторопела окончательно. Мужчина стоял с розой на длинном стебле в пафосной прозрачно-красной обёртке. Даже мысли о том, что он может назначить на такое время свидание, не возникло, да и голос показался смутно знакомым.

— Где-то семь сорок, — холодно проинформировала я, разворачиваясь.

— Постойте, это вам! — засуетился мужчина, торопливо преградив мне путь. Не скажу, что манёвр дался ему легко — он едва не упал, забыв о повышенной скользкости осенним утром.

Я пригляделась повнимательнее — надо же знать, от кого прятаться на улицах. Навязчивый ухажёр оказался не намного выше меня, уже с сединой в пышных волосах и короткой бороде. Через снятую с плеча кого-то из слуг куртку проглядывал солидный животик. Стоимость остальной одежды я на глаз определила как 'недешёвую'. Зря аристократы думали, что можно спрятать себя только за чужими шмотками. К тому же за одной курткой.

— Константин, если я не ошибаюсь? — строго спросила я, глядя ему прямо в глаза. Большие лазурные с толикой наивности — их не старила ни роспись морщинок, ни густые белёсые брови.

— Надо же, узнали, — расплылся мужчина в улыбке, разозлив — не любила я блаженных, которые умиляются таким мелочам. Кроме того, лучше бы я ошиблась.

— Что вам от меня нужно?

— Подарить цветок красивой девушке и узнать её имя!

— Выбирайте любую, — кивнула я на толпу, — и узнавайте.

Но очевидно, как отреагирует девушка, ещё спящая по дороге на работу: в лучшем случае надолго зависнет, в худшем — съездит сумочкой по голове от греха подальше.

Я попыталась уйти, но Константин снова преградил дорогу. Двинулась в другую сторону — чуть не поскользнулась от резкого движения и зареклась дёргаться лишний раз. На всякий случай я огляделась по сторонам: народу было много, и доблестные смотрящие не торопясь прогуливаются от фонаря к фонарю. Если закричу, то никуда меня насильно не утащат.

— Девушка, можно с вами познакомиться? — осмелел аристократ, пользуясь моим страхом навернуться на каблуках. Внимательный, зараза. А мне на будущее наука: обувь надо выбирать удобную, а не красивую. С плоской подошвой я бы всё равно упала, но хотя бы через три шага, а не сразу.

— Нельзя, — буркнула я.

— Почему вы так жестоки?

— Вот только этот сладкий лепет не начинайте! — не выдержала я. — Терпеть этого не могу!

— Как хотите, — пожал плечами мужчина, в очередной раз протягивая розу. — Это вам, и не надо ломаться, всё равно она для вас, и мне с ней делать нечего.

Вот в этом уже просвечивалась некая логика, даже упрямиться расхотелось. Цветок, правда, ни при чём.

— Ладно, — взяла я подарок, сделав резкий шаг вперёд.

И тут же об этом пожалела, потому что сапоги заскользили по плитке. Я нервно взмахнула руками, испуганно вдохнула-всхлипнула. Правая нога поехала вперёд, лишая опоры, но сильные мужские руки подхватили меня за талию, не давая растянуться на тротуаре.

— Спасибо, — выдохнула я, пытаясь отдышаться.

Константин не спешил выпускать меня из объятий, а я ещё не нашла подходящих слов, чтобы высказать по этому поводу своё мнение. Вообще все мысли после попытки падения перемешались, и не желали вставать на свои места. Но вырываться, памятуя о едва предотвращённом происшествии, резко расхотелось.

— Меня зовут Ангелина. Теперь мы квиты? — сообщила я, неторопливо отдаляясь от него.

Я всегда предпочитала видеть лицо собеседника, чтобы иметь хоть какой-то шанс предугадать его действия и понять мысли. Правда, мне говорили, что с аристократами этот фокус не проходит — они умеют скрывать эмоции. Сама я видела их только издали, пусть и слушала часами.

— А поближе познакомиться вы не хотите? — с усмешкой спросил Константин, словно издеваясь.

Я помолчала несколько секунд, в душе росло отчаяние. Хотелось по-детски топать ногами и плакать. Вот же прицепился как банный лист! Наверное, стоило сразу согласиться на всё и уйти в какую-нибудь тёмную подворотню, чтобы из меня сделали дырявый труп. Можно подумать, я не догадываюсь, зачем он меня обхаживает.

— Слушайте, Константин, я понимаю, что вы сболтнули лишнего сегодня в разговоре. Но не переживайте, я ничего никому не скажу, у меня работа такая. Более того, после сна, все воспоминания автоматически сотрутся. Не надо всего этого, а? — жалобно попросила я, тоскливо глянув в сторону своего квартала.

Утренний стресс забрал все силы и желание посидеть в любимой забегаловке с друзьями. Что за люди? Сначала трепят по каналам связи свои секреты, а потом начинается. Девочки рассказывали, что моя предшественница из-за такого вот придурка, что ходил за ней по пятам, уволилась и переехала в другой город. Угрожал, подкупал, чего только не придумал.

— Да можете даже рассказывать кому угодно, — равнодушно пожал плечами Константин. Удивил. Сильно.

— А тёмная подворотня? — ляпнула я то, что вертелось в голове.

— Какая подворотня? — опешил он.

— Тёмная, — глупо повторила я.

Потом, видимо, до него что-то начало доходить, он улыбнулся, и миролюбиво предложил:

— В подворотню я вас вести не собирался, но, может, какое-нибудь увеселительное заведение подойдёт?

— Какие вы всё-таки странные, аристократы! Подворотня лучше подходит для убийства, чем общественное место. Но не мне решать.

Он усмехнулся себе в бороду и предложил руку. Я вздохнула. Терять-то по-прежнему было нечего. Захочет аристократ меня кокнуть — в любом месте найдёт, а от возможности поесть за чужой счёт глупо отказываться. Даже перед смертью.

— Кстати, меня можно звать просто Костя, — попытался он завести дружескую беседу.

— Хорошо, меня можно звать Ангелина Денисовна, — в ответ предложила я.

— Ты пытаешься отдалиться от меня?

— Нет, просто это вы, аристократы, страдаете от излишних почестей, и иногда у вас начинаются странные приступы братания. А мне вот, например, не хватает другого отношения. Поэтому хочешь сделать мне приятно — называй Ангелина Денисовна.

Костя улыбнулся, хитро глянув на меня. Я вопросительно вздёрнула бровь, но мой спутник сделал вид, что не заметил. Ладно, не хочет вслух комментировать — не надо.

— Куда идём, Костя?

— Я веду вас, Ангелина Денисовна, в заведение, которое называется 'Гнездо жаворонка'.

Я тихонько хмыкнула. 'Гнездо жаворонка' назывался небольшой круглосуточный трактир, особо популярный с утра. Другие кабаки в такую рань стояли закрытыми, а работягам после ночной смены иногда не хотелось идти домой. Кстати, именно в 'Гнездо' я и собиралась зайти, только одна. Но что я, с мужчиной, что ли, появиться не могу? Другое дело, что об этом сегодня же прознает вся округа.

Кстати, сам трактир в отличие от многих своих собратьев, был местом приличным, даже вполне тихим. Пили там мирно, редко когда случался скандал или пьяная драка. И то она быстро заканчивалась, потому что хозяин заведения, здоровенный тролль по имени Антон, потасовки не любил и разбирался с хулиганами одной левой.

— А почему именно туда?

С трудом я удержалась от реплики, что там меня сложнее убить, ибо я знакома чуть ли не со всеми завсегдатаями. Но решила не острить. Похоже, Константин собирался убедить меня молчать какими-то другими методами. Так зачем же подсказывать самый действенный?

— Мой дворецкий сказал, что больше в этот час ничего не работает. Иначе бы, разумеется, я сводил вас в более приличное место.

— Для более приличного места я не слишком хорошо выгляжу,— пошутила я, а вдали уже заметила вывеску 'Гнезда', под которой стояли две знакомые фигуры.

— Зря вы на себя наговариваете.

Мы подошли совсем близко, а меня всё не замечали. Зато я узнала вампира Марка, худощавого и бледного высокого подростка, и ухоженного, как всегда лощёного тролля Николая, племянника хозяина Гнезда. Конечно же все тролли следили за собой, чтобы не казаться зелёными монстрами, но Николай в вопросе внешности давал фору многим — волосы никогда не отрастут и на лишний сантиметр, брендовая одежда всегда выглажена, да и ногти аккуратнее, чем у меня временами.

— Привет, мальчики! — задорно поздоровалась я.

— Гель, дай кро...— оборачиваясь, завёл вампир, но не договорил, так и оставшись стоять с открытым ртом от удивления.

Инструкция 2

Как дать отпор эльфу с помощью браслетов-усилителей

— Доброе утро! — вежливо поздоровался Николай, явно заметив розу в моих руках. Тролль всегда лучше разбирался в ситуации, к тому же у него не имелось предубеждений на мой счёт: крови от меня Николаю не требовалось.

— Это ваши друзья? — уточнил Константин, как равный пожав ухоженную большую руку тролля и маленькую, которая может сломаться даже при лёгком нажиме, кисть вампира. Надо же, никакой предвзятости к низшему сословию.

— Да, — улыбнулась я.

Марк скривил рожу — у него было своё мнение насчёт моих улыбок. Если кровь он считал своей собственностью, то улыбаться и флиртовать я имела право только с Владом. Что же подумал Николай, я определить так и не смогла, потому что Николай был очень воспитанным и не лез в чужие дела со своим авторитетным мнением.

— Позволь представить, — начала я на правах общей знакомой. — Это Марк — молодой вампир с большими амбициями.

Вампир только скривил бледные, едва ли не серые губы в подобие улыбки и рукой потрепал маленькую козлиную бородку.

— Это Николай — племянник хозяина этого замечательного заведения.

Тролль кивнул степенно. Он всегда старался оставить хорошее впечатление.

— А это Константин, мой новый знакомый.

— Очень приятно! — почти хором ответили Николай и Константин.

Марк невнятно пробурчал в ответ что-то неодобрительное, но при чужих высказывать в полный голос постеснялся. Я не сомневалась, что при первой же встрече с глазу на глазу или хотя бы при хороших знакомых, мне выскажут всё, что думают о моём поведении и о моих знакомствах. И о том, что я вообще нарушаю баланс вселенной и порчу карму своей беспринципностью.

Раскланявшись, мы с Константином прошли внутрь, а мои друзья остались на улице, деликатно не напрашиваясь в компанию. В просторном помещение почти всё заставили деревянными столами без скатёрок и стульями с кованными из чёрного металла спинками. Насколько я знала, хозяин делал их самостоятельно, не заказывая на заводах. Возможно, даже гнул вручную — тролли так могли, в отличие от других рас.

Зал с утра казался очень тёмным: дорогие беспламенные свечи расставили только на столах, обычными не пользовались — много мороки, и большой риск пожара.

— Давай к окну? — предложила я, увидев, что мой любимый столик свободен.

Константин не возражал. Послушно прошёл следом, помог снять пальто и отодвинул стул.

Чувствовала я себя некомфортно — заявилась в трактир с аристократом, которого разве что дурак перепутает с работягой. И манеры, и внешний вид просто кричали о том, что это человек не нашего сословия, и что он ошибся местом.

— Всё в порядке? — спросил Константин, заметив моё беспокойство. Я мысленно обругала себя, натянуто улыбнулась и кивнула.

— Чего желаете? — рядом с нами появился огромный тролль, словно стена, заслонив от остального мира. Деликатно, почти не заметно, поставил на стол стеклянную вазу с узким горлышком — как раз для одной розы. Дядя Антон, очевидно, посчитав, что официанты могут сказать чего лишнего или из банального любопытства решил нас обслуживать лично.

— Чашку чая и фирменную слойку с брусникой, — не задумываясь, ответила я. Можно сказать, это был мой специальный набор в 'Гнезде Жаворонка'.

— А что у вас ещё из выпечки? — с интересом уточнил аристократ. Знает, что спрашивать — видимо, навёл справки о месте свидания. Выпечка здесь самая лучшая, знаменитая на весь район.

— Очень рекомендую пирожки с мясом. Буквально пять минут как вынул из духовки, с пылу с жару, — тут же поспешил отрекомендовать дядюшка тролль.

— Тогда мне два. И кружку чая.

— Чёрного или зелёного? — невозмутимо спросил хозяин, а у меня чуть глаза на лоб не полезли. Конечно, трактирщик аристократа признал сразу и решил шикануть. Но до этого я даже не догадывалась, что у него в закромах не один сорт чая.

— Чёрный, пожалуйста, — с улыбкой Константин отказался от посягательства на древние неприкосновенные запасы и оставил их следующему знатному гостю.

Дядюшка Антон кивнул и удивительно бесшумно удалился, оставив нас наедине. Всегда поражалась его грациозности при таких-то размерах.

— Вы часто здесь бываете? — ненароком спросил аристократ, чтобы завязать беседу, пока нам не принесли заказ.

— Да, к концу моей смены все остальные места закрыты, — честно призналась я, а потом, решив сделать рекламу дядюшке Антону, дополнила ответ: — Но я не жалею — это одно из лучших заведений в округе, — однако заметив насмешливый взгляд собеседника, тут же добавила: — из тех, что я могу себе позволить.

— На самом деле место неплохое. Сейчас ещё отведаю их пирожков и скажу точно, — примирительно поддержал Константин. — Кажется, у вас здесь много знакомых.

— Нас немало таких, кто заканчивает работать под утро.

— Не похоже на то, что друзья, которых вы мне представили, пришли с работы.

Цепкому взгляду я подивилась — не каждый примечал такие мелочи. Эта деталь в Косте мне сразу не понравилась. Он мог запросто узнать за сутки все мои привычки и обставить дело как самоубийство. Но одновременно внимательность и восхищала, завораживала. Я хотела уметь так же. И ради пары секретов, которые можно почерпнуть в общении, не боялась рискнуть жизнью. К тому же в неблагородные намерения верилось с каждой минутой всё меньше.

— Да, Николай рано встаёт, не любит долго спать. А Марк... он вампир. Я в принципе не понимаю, спят ли они и сколько им надо для сна, — раздражённо пожаловалась я.

Константин усмехнулся в ответ с некой нежностью, а я чуть не растаяла от умиления. Если он меня убьёт, я перестану верить в то, что хоть маленько разбираюсь в людях.

— А вы любите поспать? — спросил он, когда перед нами уже появились блюдца с выпечкой.

На стол дядюшка Антон выставил парадный заварник, наполнил кружки и поспешно удалился.

— Очень. Наверное, я люблю свою работу потому, что не каждый день приходится рано вставать!

Я даже рассмеялась оттого, как ловко он угадал моё пристрастие. А может тоже справки наводил? От этого почему-то стало ещё смешнее.

— А ты? — поддержала беседу я.

— Я тоже. Но мне удаётся всласть поваляться не так часто, как вам. Вечно ко мне то кто-нибудь придёт, то свяжется, — пожаловался аристократ, качая головой в шутливом неодобрении.

— Если вдруг кто-нибудь с утра попробует связаться с тобой через меня, могу устроить обрыв связи, — предложила я, для создания секретной атмосферы перегнувшись через стол и понизив голос.

— Обрыв связи? — удивился Константин. — А такое бывает?

— Конечно, бывает! — заверила я, выпрямилась и с чувством откусила слойку. Если беседа пойдёт и дальше так же оживлённо, то я вообще могу остаться голодной. — На станции же живые существа работают. То пальцы с кристалла соскользнут...

— День добрый! — гаркнули над ухом.

Я даже подпрыгнула, когда рука, унизанная крупными серебряными перстнями, стукнула по столу, а её хозяин придвинул табуретку и устроился рядом с нами. Влад сегодня особо не отличался вежливостью, очевидно специально. Свой и без того не интеллигентный образ в косухе и гремящий цепями, он дополнил неблагожелательным оскалом из личных запасов.

За соседний столик присели Николай, который нервничал и явно не поощрял действий приятеля, и Марк. Но у вампира вид был полностью противоположный. По его мнению, Влад боролся за правое дело, и вообще Марк сам бы давно уже всё сделал, если бы не знал, что я, при первой же попытке дебоша, скручу такого хилого нахала самостоятельно.

— Привет! Давай потом? — попросила я, чтобы эльф не вознамерился при Константине портить мою репутацию.

А он, я вижу, уже собирался. Позориться перед аристократом не хотелось — за такое я могла потом устроить весёлую жизнь всем в округе. Мой настрой Влад распознал, нарываться не стал — понял, что аукнется, и приготовился менять стратегию. У каждого эльфа, несмотря на святую веру в грубую силу, имелся при себе запасной план. И чаще всего не один.

— Вы друг Ангелины Денисовны? — словно специально Константин занял роль вежливого и воспитанного человека.

Что-то мне подсказывало, что сейчас он подчёркивает свои манеры не просто так. Он мог бы сообразить и повести себя по ситуации, но, очевидно, тоже что-то задумал. И лишь я, как дура, пыталась судорожно сообразить, как же себя вести.

— Ах, Ангелины Денисовны, — протянул эльф, насмешливо глядя на меня. — Да, я её друг. И не только. Ты где этот реликт откопала?

— Влад, прикуси язык! — попросила я, со злостью глядя в эльфийские карие глаза.

Я долго тренировалась ничего не чувствовать смотря в них. По человеческим меркам эльфы казались писаными красавцами. И большинство из них, будто в насмешку над нашими идеалами, калечили свой образ металлом, продетым через дырки в коже. Влад ограничивался только тоннами серёжек в ушах — я даже затруднялась сказать, сколько их там, — поэтому выглядел привлекательно. Но сейчас он вёл себя как последняя свинья и такой же свиньёй мне казался.

— Я считаю, что имею право высказаться! — Влад вновь стукнул кулаком по столу. Кружки вздрогнули, любопытных, наблюдающих за нами, стало больше.

— А я считаю, что тебе надо заткнуться!

— Анге... — попытался обратиться ко мне Константин, по-прежнему сохраняя вежливость.

— Просто Геля, — оборвала я его. Сейчас учтивая мишура только мешалась. Чёртов эльф любил ёрничать даже на пустом месте.

— Ах, просто Геля! — завёлся Влад и вскочил на ноги. Его золотистые волосы, немытые из-за таких же, как у меня, проблем с водоводчиком, вспорхнули и непослушными путаными прядями опустились на спину. Я тоже подорвалась с места.

— Геля, это твой молодой человек? — холодно спросил аристократ и демонстративно медленно, отвлекая огонь на себя, встал следом за нами.

— Ни в коем случае! — выпалила я в сердцах, не соврав, но плюнув в душу. Между мной и Владом всё было не так просто, но в это предложение вполне умещалось.

— Тогда, может, уйдёшь, — обращаясь к эльфу, Константин откинул вежливость, а я серьёзно запаниковала. Вот только драки не хватало. — Ты нервируешь даму.

— Тебя не спросил! — повернулся к нему Влад, кривя лицо.

— Ничего, я могу высказаться и без спросу. Пошёл вон!

— Что?!

Никто и никогда не рисковал так разговаривать с Владом, особенно на его территории. Поэтому он ответил самым общеизвестным и безотказным эльфийским методом — ударил промеж глаз.

Если бы моя реакция оказалась быстрее эльфийского кулака, я бы зажмурилась. Но я не успела и увидела чудо: Константин — человек, да ещё и аристократ — остановил удар Влада. И вообще держал его кулак так, что бедный эльф не мог им вообще пошевелить.

Я судорожно побежала глазами по фигуре нового знакомого. Он не походил даже на любителя спорта — животик сильно выделялся. Сквозь рубашку я не могла просмотреть безумно накачанные мышцы, но почему-то не сомневалась, что их там и нет. Ну как нет, по крайней мере, нет таких, которые способны остановить удар эльфа.

Люди, по сравнению с другими расами, силой не блистали. Более умные и хитрые — возможно, но и это оспоримо. Встречались те, кто мог ввязаться в бой с эльфом, гномом или троллем, и даже выйти победителем. Но никак не за счёт перевеса в грубой силе! Такой вопиющий случай я видела впервые.

Размышления о нестабильности бытия и о предвестниках скорого конца света моё сознание оборвало довольно грубо. Я заметила блеск металла из-под рукава Костиной рубашки, затем разглядела витую линию браслета под натянутой манжетой. Успокоилась я так же внезапно, как и запаниковала. А ещё здорово развеселилась. Вот это Влад лоханулся!

— В общем, так, сопляк. Не знаю, куда ты сейчас пойдёшь, но чтоб я тебя не видел, — строго сказал Константин, работая на публику.

Присмотревшись, я заметила аналогичное украшение и на второй руке. Да, ничего не скажешь. При игре с аристократами надо помнить про артефакты. Мы в своей жизни могли увидеть максимум их составные части, кочевавшие через наши руки, или бытовые приборы. Константин же носил два боевых браслета, которые увеличивали силу — цену таких побрякушек трудно оценить даже в моих годовых окладах.

— Пошёл к чёрту, — гордо сказал Влад, освободившись из захвата. Но из заведения вышел без криков и почти немедленно. Марк, как верная собачка, ретировался следом, Николай же остался в 'Гнезде', но удалился помогать дяде.

— Какие агрессивные у тебя друзья, — с улыбкой пожаловался Костя, садясь на место.

Я уже даже чай допила. Посетители посматривали на меня удивлённо: я не волновалась и не восхищалась, а лишь посмеивалась. А когда заметила их внимание, веселья только прибавилось. Какие все невнимательные!

— Да, Влад не подарок, — подтвердила я и кокетливо потянулась к Костиной руке. — Но ты молодец! Давно пора было преподать ему урок.

Мои пальцы погладили браслет через накрахмаленную ткань рубашки.

— Вообще, я и без этого бы с ним справился, — смутился аристократ, но не сказать, что его слишком удручил факт раскрытия. — Но завязалась бы драка, да и не получилось бы так эффектно.

— С ним намного лучше, — постучала я пальцами по спрятанному артефакту, а сама заметила кольцо с аратоном на левой руке. Вдовец, стало быть? Или для меня рисуется? — У меня чуть сердце не выскочило, когда я представила, что он тебе нос разобьёт, — призналась я. Костя, между тем, перехватил мою руку и начал поглаживать.

— Значит, ты волновалась за меня, — довольно кивнул мужчина. — Это радует, Геля.

Моё имя из его уст прозвучало совсем иначе, непривычно. С мягким придыхание, лелея каждую букву. Мне безумно понравилось, даже что-то затрепетало в душе. Может от этого, может от прикосновений мужских пальцев к ладони по спине пробежали мурашки, но разрушать момент не хотелось. Пусть бегут.

— Если ты доел, то давай прогуляемся? Сейчас основной поток уже разошёлся, — нехотя предложила я, морщась под удвоенным вниманием посторонних глаз.

Кавалер помог мне надеть пальто, только теперь это казалось чем-то обычным. И вообще после скандала, устроенного здесь Владом, мнение окружающих меня больше не заботило.

Пока мы шли, снова разговорились о каких-то мелочах. С Костей оказалось легко болтать на любые темы, я не чувствовала себя необразованной деревенщиной. Либо он так умело вёл беседу, либо не слишком аристократическое общество от нас отличалось. Я склонялась к первому варианту. В парк решили не заходить, к тому же, когда мы до него добрели, заморосил дождь.

Костя прикрывал меня курткой, несмотря на мои требования не портить имущество слуги. Пока бежали до моего дома, аристократ рассказал душещипательную историю о том, как его возница стребовал себе за этот не слишком тёплый и подранный кусок ткани совершенно новое магазинское, а не с барского плеча, пальто — явно не прогадал.

Заведя меня в подъезд доходного дома, мужчина тактично не стал напрашиваться в гости, а сослался на неотложные дела. Не скажу, что я расстроилась. Вести аристократа к себе... По старой деревянной лестнице, где не то любая ступенька, не то весь пролёт разом может развалиться от неосторожного шага; вдоль обшарпанных грязных стен; боясь столкнуться с соседями, среди которых трудно разобрать, где хам, где вор.

Моя комнатка, впрочем, выглядела не многим лучше: не застеленная вчера кровать, грязная посуда, крошки хлеба на столе и совершенно ничего похожего на вазу. Пришлось использовать обычный стакан.

С улыбкой я вдохнула аромат цветка. Утро прошло очень бурно и романтично, а день, по-хорошему, надо было провести бурно и педантично, убирая свой бардак. Я лишь наспех застелила постель, вытерла стол — только тараканов мне не хватало, — включила кран... Капнула раза три, а потом противно заурчало.

С психу я вновь влезла в уличные туфли, схватила зонт и отправилась обратно в 'Гнездо жаворонка'.

Инструкция 3

Как безбоязненно секретничать в общественном месте

Когда я вошла, Влад, Марк и Николай сидели за столиком в самом углу и пытались не привлекать внимания. Из-за утреннего скандала получалось плохо. Его передавали из уст в уста уходящие посетители приходящим, так что интерес со стороны бил ключом.

— Ты, кажется, хотел со мной что-то обсудить, — заявила я эльфу, присаживаясь рядом.

Влад выглядел безучастным и усиленно размышляющим. В такие моменты он не воспринимал никакую информацию, кроме той, что вертелась у него в голове.

— Ладный мужик, — покивал эльф своим мыслям. — И вежливый, к тому же. Ты где его нашла?

— На работе. Где я ещё с аристократами общаться могу? — раздражённо пожала я плечами. — Но с ним ты познакомился только сегодня утром, как и я. Ты зачем меня уговаривал встретиться позавчера? Орал, что что-то очень срочное, грозился даже на работе достать, но хорошо, что передумал.

— Я не передумал, я с тобой не мог связаться. Всё на напарницу твою попадал, — ответил эльф, потом снова отвесил комплимент Константину, который произвёл на него неизгладимое впечатление, и замолчал. Хорошо артефакт только я заметила.

— Долго ты так будешь? Давай к делу. Меня дома ждёт уборка и здоровый сон! Мне времени терять нельзя.

— Гель, дай крови, пока он виснет, — предложил Марк, который тоже предпочитал не терять времени даром.

— Подавишься, — отрезала я. Сам вампир, пусть сам и мучается.

— У тебя друг умирает, а тебе капельку крови жалко? — театрально прикрыл глаза Марк, откидываясь на спинку стула. Судя по виду вампира мучил страшный сушняк.

— А я вот не понимаю, почему это ты, такой хороший друг, крови просишь только у меня? Я тебе не донорский центр, чтобы ко мне каждый раз бегать за помощью! — возмутилась я, за этой дискуссией оставив эльфа в покое. Николай только осуждающе качал головой. Он никогда не отказывал другу в помощи, но тот никогда не просил.

— Между прочим, в донорском центре существует определённая норма, — поучительно ликвидировал мою безграмотность Марк. — И я эту норму за месяц уже выбрал.

— Вот тем более! Проглот!

— Ты знаешь, как там мало дают! Человеческая кровь это вообще дефицит! — подчеркнул вампир и даже, чтобы эффектнее выделить фразу, подскочил. Внимание, которое и так от нас не уходило, возросло в разы.

— Сядь, немедленно, — проворчала я, перегибаясь через стол и хватая парня за гачу. Чуть не спустила штаны, вместо вампира, но нужного эффекта добилась — Марк сел сам. — В общем так, крови я тебе не дам, особенно в благодарность за знакомство Кости и Влада. И не думай, что я не догадываюсь, чьих это рук дело! Это же его взвинтить сначала надо было!

— Всё равно от аристократов ничего хорошего не жди, — попытался оправдаться вампир, обиженно поджав губы. — Поголовно все снобы и выскочки, а нас они ни во что не ставят. К тому же он тебя раза в три старше!

— Твоё какое дело? Своих проблем нет? Они тебя не трогают, и ты их не трогай, а я сама разберусь, как мне жить. К тому же с 'в три' ты загнул. Косте едва ли чуть за сорок — самый смак. Молодняк у аристократов обычно лет до тридцати к делам не приступает — мозгов как у приютских десятилеток.

Марк стойко молчал первые пару секунд, но я уже видела, как у него слёзы наворачиваются на глаза и губы слишком пафосно подрагивают. Убедившись, что первая стадия на меня не действует, он пустился во все тяжкие: солёный ручей побежал по щекам, скатился вниз и увлажнил воротник рубашки, запачканный чьей-то помадой. Чьими-то разными помадами.

И опять наткнувшись на равнодушие, вампир включил звуковую поддержку. Но тут из раздумий вернулся Влад, который не жаловал такие вопли, и предупредил:

— Либо ты заткнёшься, либо кровь будешь пить собственную!

— До чего же вы злые! Друзья называются! — Марк подскочил и опрометью бросился на выход.

Внимание зрительного зала ненадолго переключилось на убегающую фигуру. Одна официантка, кажется, вила с длинными светлыми волосами, увешанная фенечками, немного посомневавшись, выбежала следом. До чего сердобольные создания, аж отвращение берет. Не знаю, получит ли Марк свой 'мокрый паёк', но ещё один цвет помады у него на рубашке появится.

— Собственно, зачем я тебя звал, — серьёзно начал эльф, выставляя на стол звуколов.

Этот чрезвычайно удобный артефакт позволял даже в общественном месте сохранить разговор в тайне — звуки он не выпускал ни за пределы невидимого купола, ни внутрь. Я собиралась такой прикупить, ибо картонные стены мешали жить и спать, но не накопила ещё и половину стоимости — деньги постоянно требовались на что-то более нужное.

Около века назад такие штуки казались редкостью и стоили бешеные деньги, но сейчас прибор никого не удивлял. Звуколовы вошли в жизнь даже самых низших сословий. Правда, только мелкие версии. Некоторые аристократы ставили вокруг своего особняка целые звукоотловительные установки.

Посетители заведения решили, что эльф собрался покрыть руганью своего сбежавшего товарища, так что никто неладного не заподозрил. И только я поняла, что разговор пойдёт о чём-то очень важном.

— Когда ты связываешься по кристаллу, обязательно, чтобы он стоял на месте? — туманно поинтересовался Влад, чем сбил меня с толку.

— Они всегда прикреплены к месту, потому что иначе я просто не пойму, куда передавать сигнал. У аристократов в домах, даже зная адрес, легко можно запутаться и не найти, — пояснила я, если правильно поняла вопрос.

— А если ты точно знаешь, где находится объект, но он будет двигаться? — настаивал эльф, Николай молчал, но я поняла, что он в курсе дела.

— Слушай, не знаю, ни разу не пробовала. Насколько помню, там ещё от самого кристалла многое зависит. Если его двигать, то начинаются помехи и гарантирован обрыв.

Как устроен артефакт, с которым я провожу сутки напролёт, я представляла смутно. Но сейчас пришлось выуживать из памяти всё, что в неё когда-то случайно попало.

— Дело в том, что недавно изобрели кристалл, который позволяет перемещаться во время разговора.

— Час от часу не легче! — пожаловалась я, опуская голову. — Теперь они будут находиться где попало — я совсем с ума сойду. Сейчас-то блужу, если неправильную информацию подадут или догадаются переставить.

— Так, Геля, не впадай в отчаяние! Артефакт пока носит экспериментальный характер и неизвестно, сколько он даст сбоев, так что печалиться рано, — запаниковал Влад, который знал, куда мои стенания могут привести, и искренне этого боялся.

— Тогда что ты меня заранее пугаешь? — мигом забыла я о своих проблемах.

— Влад просто, как обычно, не умеет объяснять, — мягко вмешался тролль, потом заметив сварливый взгляд эльфа и поправился: — Точнее умеет, но начинает издалека. Владу удалось раздобыть такой экспериментальный кристалл. А так же ещё пару полезных артефактов. И ему теперь нужна твоя помощь.

— Ты хочешь на мне испытания этой ереси проводить, что ли?

— Не совсем, — поправил эльф, прокашлявшись. Жуткий хриплый голос стал просто хриплым голосом. — У меня есть артефакт, с помощью которого я могу видеть планы зданий и перемещающихся в них людей. Но он достаточно объёмный, так что связь между аппаратом и тем, кто пойдёт в здание может осуществляться только по кристальной связи.

— Так. Стоп! — потребовала я, теряя суть, если вообще её находила. Только одно звено могло связать всё воедино. — Дай догадаюсь, на тебя опять вышел Дмитрий?

Дмитрий был персонажем колоритным. Чистокровный якша по рождению, все свои деловые таланты он направлял исключительно в криминальную сферу. Без трупов, конечно (хотя это по моим сведениям), но остальным не брезговал: воровство, аферы, мошенничество... На Дмитрия мы работали, когда я росла в приюте. Тогда я перевозила краденные составные для артефактов, в основном камни. Мальчишки обеспечивали мне охрану.

А сейчас, видимо, Дмитрий прознал о моей работе и решил использовать её с толком. Конечно, это не страшно: мне и без того по инструкции запрещено распространяться о содержании разговоров, хоть там убийство обсуждают. С меня-то взятки гладки, да и прибавка к зарплате, наверняка, получится солидная. Но что они там такого воровать намылились, если снабдили себя экспериментальными артефактами, которые стоят очень даже немаленькие деньги?

— Да, Дмитрий. Он и оборудование всё поставил. Я уже разобрался с планами зданий, остался вопрос со связью.

Задумчиво я постучала пальцами по столу, не зная, что на это сказать. Эльф нервно ёрзал на стуле, недовольный моей медлительностью. Николай, обычно терпеливый, в этот раз тоже переживал. Он крутил на цепочке большие дедовские часы и периодически их ронял на стол. Каждый раз осматривал старые царапины и качал головой.

— Ладно, — согласилась я, в очередной раз просчитав, что мне опасность не грозит по всем статьям. — Что красть-то будем?

— Военные артефакты. Кольца, кулоны, — начал перечислять Влад, а у меня будто краска с лица сошла.

Может, и не в такой я безопасности, если подумать. Дмитрий вряд ли станет мелочиться, так что здания для атаки — государственные. А государство может и голову отвернуть за такую выходку, хоть я трижды ни при чём.

— Ладно, — выдохнула я, видя, как заволновались друзья. — Какой процент?

— Десять.

Я вздохнула. Честность меня подкупала всегда. Даже мальцами Дмитрий предлагал нам приличную долю. И сейчас десять процентов для связистки, которая в случае чего получит меньше всех проблем — очень много. А уж если прикинуть в денежном выражении... К тому же своими подработками Дмитрий частенько спасал меня от голода. Думаю, в благодарность за всё не стоит срывать такой гениальный план. Хотя от одной мысли, что нас поймают, страшно становилось до чёртиков. Но поскольку в детстве я ни разу не попалась, то так и осталась непуганой.

— Я в деле. Но чем меньше я знаю, тем лучше, — предупредила я и с волнением посмотрела на звуколов. Он же тоже должен отдыхать, иначе может в любой момент прекратить работать.

— Договорились, — сразу расслабились парни. Очевидно, что их дело серьёзно зацепило, и проблемы с деньгами у них наклёвывались не чета моим.

— Послезавтра проверим ваши кристаллы, в моё дежурство. А сейчас я спать, — предупредила я и, не прощаясь, вышла из зоны действия артефакта. Давно уже перестаёшь соблюдать такие условные правила вежливости, когда видишься с товарищами в любое время суток. И даже, порой, не понимаешь, каких именно суток.

На улице осенний ветерок потревожил мою юбку и заставил поплотнее закутаться в пальто. Небо так и оставалось серым, предвещая вторую волну дождя, а может и вовсе приличную грозу. Успеть бы добраться до дома, а то даже зонтик не спасёт.

Каблуки тонули в гравийке, которая встречала посетителей 'Гнезда' и провожала уходивших. В кармане нашлась очередная дырка, и она тоже портила настроение. В конце концов, с полученных денег обновлю себе гардероб — хоть какая-то польза.

За углом Марк, уже без рубашки, беззастенчиво лапал официантку, которую только чудом или по особому блату не хватился дядя Антон. Я покачала головой, но мешать не стала. Скоро за меня это сделает погода, а мне пора уходить. И без того, воды нет, как мыться — непонятно.

Город спешил по своим делам, но уже медленно и не так целенаправленно, как утром. Я теперь не шла против потока: все брели куда хотели.

До дома я добралась в разы быстрее, чем с утра. Наверное, потому что была одна и не хотела тянуть время. Даже наоборот, пара капель заставила поторопиться. В подъезд я зашла ровно за секунду до того, как вода стеной обвалилась с неба. Ещё порадовалась этому, только рано и зря.

Возле моей комнатушки, смущённо переминаясь с ноги на ногу, стоял джинн Вася. Его узкие глаза с годами становились всё уже и всё фиолетовее после каждого запоя. Видимо, и в этот раз он не хотел выходить самостоятельно, но злобные работодатели лишили его бутылки и велели трудиться. Только почему он здесь, а не на месте? И есть ли у меня дома вода в таком случае? Наверное, нет, кто же её вести-то по трубам будет, если Вася перед глазами стоит.

— Добрый день, — осторожно ответила я, демонстративно зевая. Да, я действительно хотела спать.

— Добрый день, Ангелиночка, — кивнул Вася, подсказывая, что он здесь по мою душу. Хм, водки я ему никогда не даю, кварплата у меня проплачена...

— Что-то случилось? — замерла я на лестнице, облокачиваясь на перила. Нет, в квартиру я его не пущу — ещё сопрёт чего. Сделаю вид, что мне совсем не хочется добираться до любимой кроватки, с которой мы всё утро по моей глупости в разлуке.

— Да, тут маленькая неприятность, — забормотал джинн, краснея. На синем лице фиолетовые пятна всегда вызывали во мне противоречивые эмоции, но у джиннов всегда так. — У нас трубу прорвало, совсем ничего не могу поделать. Уже и материалы все купил, а оно вываливается.

Я смачно стукнула себя рукой по лбу, выражая жестом все мысли о нерасторопном водоводчике и о собственной дурости. Как-то раз, на свою голову, я помогла с починкой. Теперь Вася, способный только гонять воду по трубам, с каждой поломкой бегал ко мне. И ведь не откажешь: встанешь в позу и сама же останешься без воды.

— Ладно, жди на улице, — скомандовала я, и довольный джинн, габаритами побольше тролля, но на удивление невесомый, мигом слетел на первый этаж.

Я грустно посмотрела ему вслед и, смирившись с участью, отправилась переодеваться. На такие случаи у меня валялись мужицкие штаны, спёртые у кого-то из парней — кажется, у Марка. Николай гардероб обновлял чаще, но в его одежду влезали две меня, если не три.

Рабочая рубашка точно когда-то принадлежала Владу. Он до сих пор думал, что она принадлежит ему, просто хранится у меня дома.

Волосы я спрятала под косынку, но сама не поняла зачем. На улице так лило, что промокнуть я должна насквозь. И либо я получу воду, либо сверну Васе шею, чтоб хоть как-то сменить водоводчика. Надо же, а такое хорошее выдалось утро!

Перчатками со мной поделился Вася, когда я спустилась. Как и ожидалось, стоило выйти из-под козырька, на мне сухой нитки не осталось. Настроение испортилось окончательно, я не ругалась только потому, что предвкушала хороший душ. Хотя стесняться при Васе бессмысленно — он в этом отношении очень грешен.

Ранение обнаружилось на углу. Рядом с трубой шириной с мою ляжку, которая жалась к забору, лежала длинная полоска самогнущегося металла, специальный деформационный камень и нагреватель. Нет, ну только джинн мог догадаться оставить его под дождём! Мигом кинувшись к рабочему материалу я, можно сказать, грудью закрыла нагреватель от дождя и тут же проверила, работает ли.

К счастью, всё оказалось в порядке, так что я срочно, пока ничего не сломалось, приступила к ремонту. Загнать деформационный камень в дырку оказалось несложно, даже при том, что дырка расположилась 'на дне' трубы. Моя рука туда спокойно пролазила, даже нагреватель протиснулся. Вместо отверстия появилась небольшая выпуклость, а я чуть не спалила себе пальцы, но первая часть работы осталась позади.

А вот со второй я серьёзно встряла, потому что в дождь без помощника обойтись не получалось, а из Васи напарник не вышел. Ему всего лишь требовалось держать полоску металла плотно прижатой к трубе в том месте, где я выскребла мелком крестик. Но дождь крестик постоянно смывал, с глазомером у Васи оказалось никак, да и руки не то дрожали, не то скользили, а то и вовсе от рождения были кривые.

Когда я третий раз шлёпнулась в грязь из-за того, что Вася не удержал полоску, и когда мне вновь предстояло расправлять материал, я высказала ему всё, что думаю о нём, нисколько не стесняясь в выражениях. И после этого замерла как вкопанная. За моей спиной засмеялся какой-то очень знакомый голос.

— И не трудно девушке с такими вещами возиться? — спросил Костя, представ передо мной в дорогом пальто, под чёрным элегантным зонтом и в ещё чистых калошах.

— Трудно, не трудно, а воды всё равно нет, — пробормотала я, пытаясь расправить полосу. Такими темпами в очередной раз я рисковала её сломать. Отряхиваться я не посчитала нужным, ибо грязная оказалась по уши.

— Может тебе помочь? — предложил Костя, как мне показалось, больше из вежливости.

— Да чем ты поможешь? Как будто ты трубы чинить умеешь! — возмутилась я, не глядя на него. Сейчас аристократы, у которых дома всегда была вода и трезвый, грамотный водоводчик, вызывали у меня крайнюю агрессию.

— Подержи, — подал зонт джинну Костя, и подошёл к трубе.

Я растерялась: волноваться ли за то, что Вася сейчас свистнет дорогую вещь и обменяет на бутылку, или за то, что один представительный мужчина промокнет насквозь.

Но Вася, поражённый не меньше чем я, застыл на месте и даже не подумал тырить чужое имущество, а Костя совершенно не озаботился своим внешним видом. Он подошёл вплотную к нашей грязной от дождя и обрызганной мной несколько раз трубе, пощупал место, куда я всадила камень, и удовлетворённо кивнул.

— Ты сможешь подержать конец, пока я обматываю? — спросил аристократ, примеряясь.

— Нет, для меня это тяжеловато, — разочаровала его я.

— А обматываешь хорошо? — с усмешкой спросил Костя, пока я сочувственно глядела, как он промокает.

— Все дыры на этой трубе замотаны мной! — гордо сказала я, не выдержав такого оскорбления.

— Ладно, тогда я тебе доверяю. Кажется, камень тоже ты загоняла.

Он забрал у меня полоску, без указаний приложил её в то место, где я запарилась ставить крестик, немного обернул, насколько хватало рук, и дальше предоставил дело мне.

В этот раз, пока я затягивала, материал даже ни разу не скользнул, так что мы управились в рекордные сроки. Нагревателем я прошлась по швам, и только вдоволь налюбовавшись нашим творением, наконец, озадачилась.

— Кстати, а что ты тут делаешь? — запоздало удивилась я.

Костя забрал свой зонт, но свернул его, не став прятаться — всё равно уже вымок. Пальто, к счастью, не запачкал.

— Я вспомнил, что не спросил у тебя, когда ты работаешь. Я ведь даже адреса точного не знал, чтобы связаться по кристаллу.

— Ну, это небольшое упущение — всё равно кристалла у меня в каморке нет. Но, надо сказать, ты оказался очень кстати! — улыбнулась я, стараясь казаться милой. — Работаю я сутки через двое, если тебе ещё интересно. А что касается моего места жительства... То могу пригласить тебя в мой сарай на чашечку отравы, если не боишься.

— Я только за, — улыбнулся Костя.

Инструкция 4

Как заманить человека в тихий омут

Первым делом, зайдя в квартиру, я проверила воду. Была и горячая, и холодная, что меня несказанно порадовало. Костя с интересом осматривался, пока я бегала ставить чайник на горячую пластину и торопливо прятала немытую посуду в раковину, чтоб не выделялась. Зонтик гость поставил в свободный угол, пальто я забрала и повесила на гвоздь, который аристократ за вешалку не признал.

— Ты не против, если я немного ополоснусь? — спросила я, понимая, что выгляжу не лучшим образом. Даже селянки, наверняка, опрятнее смотрятся, чем горожанки, которые только что чинили трубу с криворуким джинном.

— Я тебя подожду, — улыбнулся мужчина, устраиваясь на шатком табурете возле пародии на кухонный гарнитур.

— Ты бы лучше на кровать или хотя бы на диван, — предложила я. Если сама я пользовалась табуретом без задней мысли, то Влад и Николай им брезговали. И подозреваю, не из-за внешнего вида.

Костя рассмеялся, послушно пересел, а я убежала в небольшую комнатку приводить себя в порядок. Вернулась я совершенно счастливая, с мокрыми нечёсаными волосами и в домашнем чёрном платье, которое всё сильнее темнело на спине от мокрых прядей.

— Давно чайник закипел? — спросила я, в очередной раз пытаясь высушить полотенцем волосы. Потом бросила его на диван и взялась готовить чай.

Две ложки самых дешёвых гранул в заварник, потом залить кипятком, немного обождать, глянув в этот момент на своего гостя — казалось, всё так привычно, даже при явном несоответствии аристократа обстановке. На кровати с железными ручками, застеленной грубым пледом, проседавшей под его весом, Костя смотрелся так странно. Он не принадлежал моему миру, но решил прийти в него. Надолго ли?

— Давно ты здесь живёшь? — спросил мужчина, когда я обратила на него внимание.

— Уже не первый год, — уклончиво ответила я. Вспомнила, что нам нужен столик, и принялась вытаскивать раскладную конструкцию на колёсиках из небольшой 'дыры' между шкафом и стеной. Для нормального стола у меня не хватало места.

— Решила вести самостоятельную жизнь без родителей?

— Я сиротка, — без обиняков ответила я. — У меня особого выбора нет. Но здесь намного лучше, чем в приюте, — улыбнулась я, расставляя подстаканники, затем стаканы, в которые осторожно, чтобы не расплескался, налила чай.

— А о родителях что-нибудь знаешь? — Костя не стал делать акценты на извинениях и тактичности. И без того понятно, что за столько лет я смирилась с судьбой.

— Говорят, они мне имя дали. И всё. Скорее всего, я какой-нибудь внебрачный ребёнок, но никто ничего не помнит. Или не хочет помнить, много нас там таких, — со смехом закончила я, хотя мысли о приюте обычно улыбки не вызывали.

— Ты на кого-то похоже, но я никак не понимаю на кого, — чуть нахмурился Константин, но я только махнула рукой, присаживаясь рядом.

— Можешь не заморачиваться: сейчас мне родители не нужны, я уже большая девочка. Да и без приданного как-то легче, чем с обременениями.

Пока я пила чай, подозрительно близко скатилась по 'склону' кровати к своему гостю — совсем забыла, что она так сильно прогибается под весом кого-то большего, чем я и Марк. Попыталась отсесть, но тут же съехала снова.

— Насчёт обременений ты совершенно права, — подтвердил Костя, деликатно не замечая моих перемещений. — Пока мои родители оставались живы — одни запреты: налево не смотри, эта девушка тебе не пара, дружи с вот этим, а не с тем — у нас вражда семействами.

— Да, от подобного судьба меня освободила, — весело согласилась я, делая последний глоток. И не заметила, как чай закончился.

Пока я ставила стакан, почувствовала, как рука гостя проводит по моим мокрым волосам, прилипшим к спине. Что-то внутри хотело возмутиться и заявить, что я вовсе не такая доступная, как он подумал. Я резко села, уже сделала серьёзное лицо, и вдруг замешкалась, глядя в его глаза. Меня ни к чему не принуждали, ни о чем не просили, ни к чему не склоняли. Мне предложили.

Вдоль позвоночника пробежали мурашки от нежных прикосновений. Может рано? — словно невзначай подумалось мне. Но я уже тянулась к мужчине, как привороженная, сама отдавая поцелуй. Не девочка уже, я знаю условия. Старая кровать безбожно скрипела, мокрые волосы неприятно хлестали по спине, а я задыхалась от едва уловимого аромата, исходившего от чужого тела. Наверное, я пахну только потом и нищетой этой каморки.

Дорогие браслеты раскатились по дощатому полу, покрытому опасными дырами, мускулы у Кости и без них оказались вполне приличные, а сам он, несмотря на седину, мужчиной в самом расцвете. Чего только о завещании задумался?

Он целовал меня, словно королеву, давая почувствовать разницу между всеми моими интрижками и этим одним, может и коротким, но профессиональным романом. Я никого и никогда так не хотела. Никого не умоляла не отпускать меня, не прекращать целовать.

Он гладил мою грудь, сжимая настолько нежно, что вместо боли растекалось наслаждение. Проводил по бокам, от бёдер до плеч, точно очерчивая мой образ, рисуя картину. А где-то там его наверняка ждала жена — чопорная располневшая аристократка с обвисшей кожей, которая начнёт хвататься за сердце и требовать капли, если всё узнает.

Легко, почти невесомо, любовник касался губами моей шеи, возле ушка — я задыхалась от жара, что обволакивал тело. Разворачивалась, сквозь дурман и поволоку смотрела мужчине в глаза... От поцелуев губы распухали, горели болюче-нежно, а внизу живота точно пульс бился, отзываясь на прикосновения, остро, жгуче, желанно. А ведь у Кости точно есть дети, возможно, даже старше меня — я тонула в объятиях взрослого мужчины, я хотела его, тянулась к нему, впустила, обвила ногами...

Он был сверху, я вздрагивала под ним, извиваясь и выкрикивая имя так, чтоб все соседи, оставшиеся дома, меня ненавидели. А Костя шептал моё томно, с будоражащим придыханием.

После я не заметила, как легко уснула рядом с любовником, хотя кровать для двоих всегда казалась слишком тесной. Не помню, отчего проснулась, но, глянув на настольные часы, поняла, что уже вечер. А Костя всё так же лежал рядом и гладил меня по волосам.

— Ты не устал? — взволнованно спросила я, понимая, как много времени он провёл рядом со мной.

— Нисколько, ты безумно занятная во сне, — усмехнулся он, я слегка покраснела, быстро подскакивая с кровати. Первым делом я нашла его браслеты, и только потом принялась за своё нижнее белье.

— Не волнуйся ты так за них, — попытался урезонить меня мужчина, вставая следом и постепенно одеваясь. Впрочем, у него оказалось больше деталей гардероба, и разбросали мы их намного дальше.

— Здесь хоть и немного мебели, но находятся углы, из которых достаточно трудно что-то достать, — назидательно сообщила я, отдавая ему металлические спирали. Между прочим, они вообще могли бы в дырки в полу пройти, если бы Костя их чуть сильнее выпрямил.

— Ну и что? Это не повод так за них трястись.

— Не повод? — опешила я, вздёрнув брови. Потом заставила себя пару раз выдохнуть. Другой мир. У него другой и очень дорогой мир. — Костя, на такой браслет можно купить этот дом со всеми обитателями.

— М-м, заманчивая идея, — хитро улыбнулся он, забирая у меня их рук артефакты. — И с тобой тоже?

Не то икнув, не то хихикнув, я укоризненно покачала головой. О чём он только думает? Можно сказать, меня он получил задаром. Всё-таки глупые мы девочки, я могла и что-нибудь попросить на память. Ведь, скорее всего, он больше не вернётся — аристократы все так делают, слухами мир полнится.

— До встречи, — поцеловал он меня в щёчку и ушёл, не дождавшись ответа. Роза одиноко стояла в пустом стакане, к прочему бардаку добавилась ещё абсолютно разворошенная кровать с мятой простыней. А на сердце было и грустно немного и безумно хорошо. За один день с таким мужчиной ничего было не жалко.

* * *

На работу я пришла в прекрасном настроении, беззаботном и радостном. После дня посвящённого уборке своей конуры жить стало легче, и я окончательно уверилась, что всё, что ни делается — к лучшему. К тому же сегодня мы условились проверять связь по перемещаемому кристаллу, и думать о любви времени не осталось. По идее.

Коллеги сразу заметили, что вид у меня подозрительно цветущий, я даже симпатичнее, чем в тот раз, когда опоздала и пришла завитая. Я не стала ничего им рассказывать, просто игриво пожала плечами, будто сама не знала причин, и села на рабочее место.

Тоска о том, что чудесные минуты больше не повторятся из-за моей глупости и торопливости, не покидала. Больше всего щемило в груди от каждого звонка аристократов, а томные рассказы дам о несчастной любви я передавала с особым чувством. Собеседницы даже всплакивали периодически от переизбытка эмоций. Ну, всплакивания я уже не повторяла, потому что, несмотря на горечь, меня переполняло и счастье тоже.

Я ни капельки не жалела о произошедшем. И если бы ситуация повторилась ещё раз, поступила бы так же. Потому что другого раза могло и не быть, а так у меня навечно осталось в памяти безумно приятное воспоминание. Одна беда: после этого с другими мужчинами станет крайне сложно даже разговаривать.

Зато вечером все дамские романы окончательно вылетели из головы — до связи добрались другие расы, у которых оказались более важные дела. Звонила, судя по говору, дриада, которая безумно красочно описала гному, кто он после того, как сорвал её сделку, на что гном ей ответил столь же витиевато и смачно. От их беседы я получила непередаваемое эстетическое наслаждение и парочку новых оборотов.

Звонил один джинн-водоводчик другому джинну-водоводчику, умолял урвать минутку, прийти и помочь чинить трубу. Второй отнекивался тем, что тоже так не умеет и предпочитает звонить одной умелой феечке. Правда та чаще всего шлёт его на все четыре стороны, как распоследняя дриада, но пару раз помогала. Тут я пособолезновала всем сторонам, включая жильцов, и порадовалась, что Вася так не делает. Хотя впору огорчаться — глядишь, вопрос решался бы без меня.

Потом на кристаллах зависла как раз фея, но, видимо, далеко не та, которая способна совладать с трубами, и её хахаль. И тут я стала свидетелем разврата по кристаллу, иногда даже не зная, корректно такое повторять или нет. Но то, что ничего из сказанного я не забуду даже под пытками, становилось яснее с каждым словом. Будет шанс, ещё и повторю с кем-нибудь на практике — авось понравится.

На работе я узнавала очень много нового, иногда, к сожалению.

После таких откровенностей я бы опять загрустила о Косте, но тут до меня достучался Влад, вспомнил красивым словом всех, кто занимал канал до него, — но от него я ничего интересного не почерпнула, — и мы перешли к освоению нового артефакта.

Тянуться мне предстояло к памятнику межрасовой дружбы, на котором ребята стояли с такими суровыми рожами, что сразу становилось понятно: порвут любого, кто усомниться в добрососедских отношениях. Где-то там должен был бродить Марк. Мысленно я отправилась в это самое указанное место, однако, ничего не нашла, даже близко, о чём тут же заявила эльфу.

— Да не может быть! — уверенно ответил Влад, и мне тут же захотелось использовать на нем свеженькие речевые обороты, потому что сковородкой я его достать не могла.

— Слушай, я все окрестности обшарила: ничего даже похожего на кристалл связи нет.

— Но он точно рабочий! Его при Дмитрии проверяли.

— Может он какой-то не такой, и я просто не подозреваю, как его искать?

— На вид он самый обычный! — безапелляционно заявил Влад, чем вызвал очередное жгучее желание членовредительства.

— А внутри? Он должен чем-то отличаться от стационарного — помехи устраняются!

— Не знаю. Ничего я не понимаю внутри всех этих ваших артефактов, — проворчал эльф и пришёл к единственному правильному на его взгляд решению: — Попробуй снова его найти.

Я вздохнула, но спорить не стала. В этот раз что-то мелькнуло в самом дальнем углу, который я захватывала для поверки. Не дожидаясь команды от эльфа, я попыталась опять — точно заметила кристалл, но он перемещался с такой скоростью, что я не успела за него зацепиться.

— Ты ему там часом не приказывал бегать по площадке? — раздосадованная неудачей спросила я у эльфа.

— Ничего я ему не приказывал! Он там стоит уже битый час — сам оставлял! Просто у тебя глазомер кривой!

— Что у меня кривое?! — заорала я так, что даже звукозаглушающее покрытие кабины могло не спасти конспирацию.

— Глазомер! Или руки! Или чем вы там ищете кристалл? — ничуть не смутился эльф.

— При встрече у тебя будет глазомер кривой!

— Ха, ты, что ли, фингал поставишь? Ну бог в помощь! — заёрничал Влад, который раздражённый от неудачи совсем терял совесть и тактичность.

— Кирпич мне в помощь, а там как-нибудь разберёмся! — огрызнулась я, но на всякий случай попутно попробовала ещё раз найти кристалл рядом с памятником. И вот чудо! Артефакт оказался прямо на том самом месте, на которое изначально указал эльф. — Так, тише, Влад, кажись, поймала.

Эльф покорно заткнулся, ведь дело превыше скандала. А из другого кристалла послышался взволнованный голос Марка:

— Геля? Гель, ты тут?

— Да, тут, слышу тебя. А ты меня как?

— Я тебя очень хорошо. И, кажется, только я, потому что на меня так странно смотрят окружающие, будто сам с собой разговариваю. Я тут весь заволновался, что ты со мной связаться не сможешь, что я не успею — чуть не расплакался!

— Что ты там не успевал? — спросила я. Боясь спугнуть откровенность трусоватого вампира, говорила я без той подозрительности в голосе, которая засела у меня в голове.

— Да я в кустики отлучился на пару минут. Но обратно так бежал, так бежал! Но просто не мог уже терпеть! — затараторил вампир, а из меня вырвался тяжкий вздох, по которому что-то заподозрил уже эльф.

— И что он натворил? — угрожающе спросил Влад.

— Он в туалет бегал, — без обиняков заявила я, пока Марк ещё рассказывал мне о своём тернистом пути до ближайших кустов в сопровождении тяжких душевных мук.

— Нашёл когда! Не мог подождать?

— Геля, ну ты что не могла промолчать? — обиженно простонал вампир.

— Понимаешь, пока ты там мучился и бегал по своим делам, Влад, до безумия уверенный в тебе, усомнился в моём профессионализме, после чего мы почти договорились о дуэли на кирпичах.

— Ну, могла бы сказать, что за мной гнались смотрящие с собаками!

— Зачем? Может ещё уличные девицы с ними в придачу бежали? Жаждали предложить себя и крови, но, чтоб не сорвать миссию, ты не давался?

— А что за мной уже и девушки не могут побегать?

— Проехали, — проворчала я, выпустив всю злость на Владе. — Давай лучше проверим, как ваша штуковина работает в движении, а вы потом мужской компанией разберётесь, кто от кого бегал, и нужен ли Владу кирпич.

— Ой, а я уже хожу! У тебя какие-нибудь помехи есть? — спохватился вампир, а у меня аж руки зачесались стукнуть себя по лбу, да только были обе заняты.

— Отлично, значит, мы сразу и проверили. Влад, всё нормально, сбоев нет! Я даже не замечаю, что он двигается.

— Отлично! — воодушевился эльф, который, кажется, простил Марку его выходку с 'прогулкой'. — Тогда на следующее твоё дежурство планируем дело! Пусть Марк домой идёт. До связи!

— Марк, тебе домой. Пока, пока, — вяло попрощалась я, и отрубила оба кристалла, одновременно выполнив своё желание закрыть лицо руками. А ведь это только проверка связи...

Дальше ничего интересного не произошло: пара вялых ночных звонков, в перерывах между которыми я чуть не уснула, а затем наступило утро. Лиля — моя сменщица — сегодня запаздывала, так что к своему неудовольствию я задержалась на работе на десять лишних минут. Благо, за это время поступил только один короткий звонок. Вера Викторовна тоже задерживалась, но по своей воле. Пока никто не отвлекал, она решила перекинуться парой фраз с Юлией Сергеевной, с которой они когда-то работали в одной смене.

Лиля залетела в кабинет вся встревоженная, потрясая спутанными кудрями. Увидев её, я тут же схватилась за пальто, шарфик уже болтался на шее, а сумочка собранная стояла на краю стола.

— Лиль, что так долго? Проспала, что ли? — укорила её Вера Викторовна, хотя меня этот вопрос мало интересовал. Лиля при внешней ветрености опаздывала не часто — десять минут я вполне могла себе позволить её подождать.

— Девочки, вы не поверите! — начала пришедшая, обращаясь к явно заинтересованной аудитории, которая включала двух тёток сорока лет, но не меня. — Там на улице мужчина стоит!

— Лиль, у нас каждый день на улице мужики стоят, всякие разные, — не выдержала я, вот тут уже серьёзно обидевшись. То есть десять минут моего потенциального сна променяли на мужиков?

— На всяких разных я даже внимания не обращаю! — раздражённо ответила мне коллега, с чувством кинув сумку на стол. — Просто этот аристократ, где-то вашего возраста, — конечно, обращалась она опять не ко мне. — И у него огромный букет алых роз! И стоит прямо перед нашим зданием! Я сначала замешкалась, даже входить боялась... Геля, ты куда?

Набросив шляпку на голову, я схватила сумку, по дороге закинула её на плечо. Сердце билось как бешеное, но разум твёрдо и неумолимо приказывал остановиться, отдышаться и не сметь показываться аристократу в таком виде.

Перед самым выходом я встала и попыталась выровнять дыхание, но как обычно не хватило терпения — выскочила раскрасневшаяся, взбудораженная, с горящими фиалковыми глазами. Костя ждал перед входом, держа в руках огромный букет алых роз — как и сказала Лиля без капельки преувеличения — и вытянутый подарочный пакет.

— Привет! — поздоровалась я, как только наши взгляды встретились, и подошла ближе, принимая цветы.

Смирившись, что больше не увижу случайного любовника, новой встрече я обрадовалась безмерно. Сердце затрепетало от счастья. Костя не воспользовался и бросил. Ждал в восемь утра возле офиса, просто потому что хотел увидеть. И я никак не могла согнать с лица детскую восторженную улыбку.

— Привет, — поцеловал аристократ меня в щёку. — Когда ты улыбаешься, становишься ещё красивее. Оказывается, совершенству нет предела.

Уголки губ ползли выше и выше, я не знала, что сказать. Кажется, сегодня настал тот день, когда я действительно потеряла голову. И всё потому, что что-то в мире пошло не по привычному скучному и пошлому сценарию, а совершилось маленькое чудо.

Инструкция 5

Как обокрасть склад с артефактами

— Влад, я не хочу знать, что вы собрались красть, — заявила я, чувствуя себя на работе неуютно от долгого молчания.

Влад и Николай шли по слишком длинному слишком прямому коридору, Марк сосредоточенно выискивал рядом с другим кристаллом что-то в своём таинственном громоздком артефакте. А я, уже перебрав все шуточки на счёт того, что Влад разобрался с устройством при помощи Марка, а не сам, серьёзно скучала.

Парни, мне, кстати, ничего не ответили, ни один, поэтому я продолжила:

— Но мне бы хотелось знать, на сколько это потянет?

— Лет на пять.

— В деньгах, дурень!

— Откуда я знаю? — возмущённо прошипел эльф, недовольный моим беспечным настроением.

— Нет, ну примерно! Я смогу себе на свою долю купить новое платье?

— Даже два! — Влад разозлился, но орать в помещении, котором воруешь, было слишком опрометчиво, поэтому ответил лишь возмущённым шёпотом.

— А я получу деньги до следующей недели?

— Да, если мы выберемся отсюда живыми и с добычей!

— Это хорошо, — не придала я внимания эмоциям собеседника. В конце концов, мы с ним постоянно собачимся. — А то меня Костя пригласил в театр, а у меня в гардеробе моль повесилась.

— Геля, тебе не кажется, что обсуждать шмотки и хахалей с тремя парнями, которые заняты кражей, как-то не очень?

— А с кем мне это ещё обсуждать? — искренне удивилась я. Вот иногда тоже спросит так спросит, нет чтобы подумать! — Напарницы не знают о моём внезапном прибавлении в кошельке! Думаю, ты сам окажешься против, если я решу им рассказать.

— Ох, Геля, ну почему нельзя это вообще ни с кем не обсуждать? Взяла бы вообще и сшила себе сама — дешевле б вышло.

— И где я самошвейку добуду? К тому же ткань в розницу стоит дороже готовой одежды, а я с выкрутасами шить не умею.

— Да и сшила бы что-то простое, чем так париться. Большая ли разница?

— Большая, Влад! Это только вы, грубые эльфы, можете пренебрегать своим внешним видом, — укорил Николай, для которого мы сейчас задели больную тему. — А мы, уточнённые создания, просто обязаны уделять этому должное внимание. Гелечка, если захочешь, я даже пройдусь с тобой по магазинам.

— Спасибо, Колюсик! Ты такой милый! — обрадовалась я и уже хотела обсудить, куда бы нам отправиться за нарядом, но тут меня прервал встревоженный Марк:

— Геля! К ним кто-то идёт!

— Ниши есть? — спокойно отреагировала я на штатную ситуацию. Вот когда мы первый раз патруль чуть не встретили, тогда было страшно: парни сами судорожно нашли какую-то дыру, и даже дышать на время перестали, совсем забыв, что у них за пазухой звуколов.

— Да, слева, на пару шагов позади них.

— Ребята, — тут же передала я, — кто-то опять шарится. Немного сдайте назад, там слева от вас проём.

Эльф и тролль действовали синхронно, одновременно выдохнув, чтобы втиснуться в углубление. Воображение у меня всегда хорошо додумывало то, чего я не вижу, так что от смеха я едва удержалась, понимая, что на меня за такое обязательно обидятся — ребята всегда в напряжённых ситуациях срывались почём зря. Но я бы с удовольствием взглянула, как они потом станут выбираться. В предыдущие разы до меня доносились такие комментарии, что даже воображение сдавалось.

Как только опасность миновала, мы с Марком выждали ещё пять минут напряжённого сопения и разрешили вылезать, послав налево, до первого поворота. Я уже хотела повеселиться, но неожиданно услышала стук и мужское ворчание сразу же пропало.

— Ну как, они там? Выдвинулись уже? — задорно спросила Марк, которого воодушевлял каждый удачный манёвр по уклонению от охраны.

Я молчала, не зная, как быть. Кажется, кристалл просто выпал, пока эльф с троллем освобождались. А если он сейчас на полу, то и зона действия глушителя на него не распространяется.

— Геля? — требовательно позвал вампир, пока я обдумывала, что же делать. По всему выходило, что отсюда я не могла ничего. — Геля, почему ты молчишь?

— Кажется, у нас проблема, — шёпотом сообщила я — побоялась, что на другой стороне меня услышат лишние уши, если таковые появятся рядом. — Они посеяли кристалл.

— Зачем посеяли? Он же артефакт, он не растёт! — весело просветил Марк, после чего мне сильно захотелось его треснуть.

— Марк, они его потеряли, — пробормотала я, сдерживаясь, чтобы не заорать. Нашёл когда шутить!

— Да ну, как они могли! — попытался приободрить меня вампир, но отвечать стал тоже вполголоса.

— Ты-то чего бубнишь? Тебя так и так не услышат. А я не знаю, как они умудрились, но их голосов рядом нет.

Тут единственный оставшийся у меня собеседник надолго задумался, дав мне время конспиративно помолчать. В идеале, стоило придумать план, как сообщить этим идиотам, что они забыли самое главное. Но в голову упорно лезли картинки, где очень удивлённый охранник находит подозрительную штуку, которая сдавленно кого-то материт.

— А может кристалл сломался, а не они его потеряли? — предложил Марк вариант, который оправдывал бы его друзей, но в корне ухудшал ситуацию.

— Нет уж, лучше пусть они окажутся потерявшими артефакт идиотами, чем такое, — тут же воспротивилась я.

— Гель, ну что ты так! Может он не серьёзно сломался, а так, на чуть-чуть.

— Я им не завидую, если у них на секретной базе, можно сказать, единственный путь выхода сломался. Пусть даже не серьёзно, но они об этом сходу не догадаются.

— Может просто обрыв связи? — этим предложением он меня частично успокоил. Тогда выходило, что я должна попытаться что-то делать, но какие последствия может повлечь моя активность? Особенно если артефакт всё-таки просто посеяли.

— Гель, может, сбросишь и ещё раз связаться попробуешь? — поторопил меня Марк.

— А ты их перемещения на карте не видишь? — цеплялась я за соломинку.

— Нет, у меня всё на кристалле завязано.

— А как охрану вычисляешь?

— У них малометровые кристаллы такого же плана.

Что тут сказать? Прекрасно! Если они выберутся, то в следующий раз на каждого надо что-то привязать. Поможет, даже если разминутся.

— Так ты собираешься что-то делать?

— Какой сигнал у артефакта? — осторожно спросила я, понимая, что надо хотя бы попытаться. — Звук? Свет? Вибрация?

— Гель, ну какой звук? Мы же на секретное дело пошли! Он светится!

— Отлично, — прокомментировала, не видя особой разницы. — Яркий свет в полутёмном коридоре! Очень секретно.

— Не такой уж он и яркий, — смутился Марк.

— Тогда им это не поможет его найти.

— Геля, прекрати думать, что они раздолбаи! Мы же остановились на версии обрыва связи!

— Это ты остановился, а я с ними больше работала! Давай ещё пять минут подождём? В конце концов, на повороте, куда мы их отправили, они должны понять, что чего-то не хватает.

— Мы запаримся ждать! Там идти туда-обратно минут десять, несмотря на то, что он на прямой.

— Мы с тобой минут пять уже препираемся, подождём столько же, — не растерялась я, предпочитая временно затаиться.

— Я тебя расстрою, но сейчас возле того поворота появился охранник.

Я выругалась и запаниковала. На этот раз первым нашёлся Марк, уверенный в своём мнении:

— Давай быстрее пересоединяйся!

— С какого?

— Если их уже поймали, ты не навредишь, ляпнешь только какую-нибудь глупость в своё оправдание, чтоб думали, будто ты не знаешь, куда звонишь. А если они успели спрятаться, то отвлечёшь внимание!

— А если они ещё не попались, но я сейчас запалю эту штуку, и они начнут искать подозрительных личностей?

— Геля, вот почему ты каждый раз ломаешься? Почему у тебя на каждую проблему есть своё мнение, от которого ни влево, ни вправо! Перезванивай!

— Алло, алло! Мы на связи, Геля! Всё в порядке? — услышала я запыхавшийся голос Влада, и у меня как от сердца отлегло. Сразу же захотелось как-то активно проявить свою радость по этому поводу: треснуть кого-нибудь или наорать в кристалл. Размахивать руками я сейчас не могла, так что с удовольствием заверещала:

— Что в порядке?! Что у вас случилось, мы тут с Марком чуть перезванивать вам не стали!

— Подумаешь, потеряли...

— В следующий раз, я о вас думать как раз не буду! Отсоединюсь от кристалла сразу, и выгребайте как хотите!

— Спасибо, за заботу. Очень хорошо, что ты подождала нас, — сквозь зубы процедил Влад, который терпеть не мог ситуации, в которых он виноват. Особенно если он один в них виноват.

— Марк, ты не слышал, но они-таки посеяли кристалл, и я молодец, что не стала перезванивать!

— Какая же ты все-таки противная, — проворчал вампир. — Но ведь чисто теоретически, я мог оказаться прав?

— Теоретически — да! Но практически моя женская интуиция работает лучше, чем ваша мужская логика!

— И вредная, — добавил Марк, а потом сразу сменил тему: — Пусть возвращаются к тому повороту, все уже ушли.

* * *

Парни не выходили на связь и не появлялись в 'Гнезде жаворонка' несколько дней. Я уже начала волноваться, что кто-то вдруг придумал обделить меня и укатить шиковать к морю, но, видимо, куш оказался не такой большой. В очередной входной в несусветную рань ближе к обеду Марк сам постучался в мою дверь и, не говоря ни слова, кивком позвал за собой.

— А я могу одеться и волосы расчесать, или мне так в домашнем платье и с колтуном на голове идти? — спросила я, даже не злясь на очередную глупость.

Марк подумал, ничего не говоря прошёл в мою комнату и уселся на кровать. Это означало, что он готов ждать, но, разумеется, не долго.

— Если бы кто-то установил у себя кристалл, то я бы, может, тебя даже будить не стал. Договорились бы с вечера, — просветил вампир.

— Ни за что, — отбрила я, уходя в ванную с вещами, но оставляя дверь немного приоткрытой. Чтобы слышно было.

— Жлоб.

— Дело не в жадности, а в принципе. Не могу себя представить на другом конце линии связи.

— Ага! А квартиру ты тоже не меняешь из принципа? У тебя горячая вода часто бывает? А свет с утра, когда ты только домой пришла, тебе тоже не нужен?

— Вот в этом вопросе я жлоблюсь, — честно признала я, заставив Марка на какое-то время замолчать, упоенного победой. — Но! — тут же добавила, чтобы долго он не радовался. — Комната — это не кристалл, а я ещё хочу кушать. Желательно вкусно и регулярно. А жить, как вы, втроём в одном помещении, мне не нравится. К тому же сейчас у меня Костя...

— Вот пусть он тебя и кормит.

— Он не так часто появляется, чтобы я не умерла от голода. Но над сменой квартиры я подумаю, если у нас появится регулярный левый заработок, — решила я, выходя к вампиру уже одетая и причёсанная. Не бог весть что, но волосы прибраны.

— Он появится, так что готовься к переезду, — заверил Марк, а я только скептически покачала головой.

— Только со второй партии. Сейчас у меня в планах платье.

— Гель, там приличная сумма!

— Я догадываюсь. Но я иду в театр с аристократом, а платье выбираю с Николаем — денег я не замечу.

— А! — протянул Марк, выходя следом за мной из дома. — Тогда, может, я тебе немного заплачу, а ты дашь мне крови? Я не собираюсь с Николаем одежду покупать, поэтому сейчас при деньгах.

— Ты уже и за деньги вымогать начал, — удивилась я, не припоминая ничего подобного раньше. — Значит куш действительно не плохой. Если у меня ничего не останется от него, то я подумаю сцедить тебе несколько капель.

— Геля, ты настоящий друг! — обрадовался вампир, хотя настоящей дружбой тут даже не пахло. Здесь разило жадностью.

— Ты мне только ответь на один вопрос, — озадачила я, когда мы уже вышли на улицу и даже миновали ворота жилой зоны. — Почему ты всегда просишь кровь только у меня? Есть же Влад и Николай. Ты никогда не пробовал поживиться там?

— Не вариант. У троллей кровь не вкусная, — отказался Марк, ломая все мои надежды.

— А у эльфов?

— Я как-то не пробовал. Это же глупо будет, выпить крови меньше, чем пролить.

Инструкция 6

Как быть внимательной с кавалерами

Мои компаньоны сегодня устроились за барной стойкой, притворяясь, будто просто пьют. Но никогда я ещё не видела, чтобы кто-то пил с таким сосредоточенным лицом. Надо же, какие всё-таки разные у нас страхи. Вот как обокрасть склад смотрящих, так прямо в пекло, теряя артефакты по дороге. А как деньги передать сообщнице в общественном месте, так мы осторожничаем, хотя, казалось бы, что тут может случиться? Кто-то увидит? У самих украдут? Или в душе лукаво цветёт соблазн пропить?

— Привет! — присела я справа от эльфа — слева сидел тролль. — Что пьём?

— Гадость, Геля, гадость, — горечью бездарного актёра ответил Влад.

— Почему гадость?

— Потому что что-то хорошее дорого стоит. А откуда у нас деньги на такую роскошь? — посетовал эльф, качая головой.

Я только вздохнула. Действительно, откуда же у них деньги? Наверняка уже все переведены в хорошую выпивку и стоят дома. По крайней мере, у Влада, у Николая все пойдёт на шмотки. Но нам же надо показать, что мы бедные, чтобы никто ничего не заподозрил! Хотя в случае с эльфом, это излишне. И так никто не знал, чем он зарабатывает на жизнь — ничем легальным Влад и не занимался. Разве что погрузкой-разгрузкой иногда промышлял.

— Ладно, ты принёс? — спросила я напрямую, устав ждать. Мы с Николаем собирались по магазинам сейчас, а от рабочего дня пролетела уже половина. Времени оставалось всё меньше — и так надевать потенциальные обновки мне придётся со скоростью разбуженного солдата.

Влад обеспокоенно заозирался, показывая себя с самой подозрительной стороны. А потом украдкой достал что-то из-за пазухи и протянул мне с таинственными словами:

— Почитай, очень интересно.

Я тупо уставилась на книгу с названием, которое не с первого раза поняла. 'Некогерентное рассеяние кристаллического непросматриваемого квазисвета' смотрело на меня строгими красными буквами, как будто намекая, что там внутри про мою работу. Но насколько я знала Влада, вряд ли он мог об этом догадаться при покупке.

— Держи, — всучил мне он её насильно в руки. — Только потом обязательно верни! Очень хорошая книга.

Я чуть не лопнула от смеха, сдерживая эмоции исключительно ради конспирации. Хорошо, что никто не смотрел в нашу сторону, иначе бы точно что-то заподозрил. Если бы Влад отдал мне стопку денег, это выглядело бы не так подозрительно, как книга от эльфа. Тем более с замечанием, что она интересная. Эльфы вообще не фанаты чтения, а эту, судя по названию, и я не пойму.

— Выпьешь? — предложил Влад, видя, что я зависла.

— Гадость? — уточнила я, приходя в себя. — Нет, спасибо. Мы с Николаем собирались платье выбрать.

— Аха! — тут же вернулся в своё нормальное состояние эльф. Видимо, избавился от чужих денег, жгущих совесть, и забыл о них. И о конспирации, кстати, тоже. — Так Николашка у нас собрался кадрить Гелю своими методами! — Влад дружески похлопал тролля по плечу, за что обязательно получил бы кулаком в морду, если бы не воспитание друга. В ответ наш зелёный только раздражённо дёрнул плечом, угрожающе предупредив:

— Не лапай мою рубашку от Борисова своими грязными руками! Она стоит три моих зарплаты!

— С каких это пор рубашки с чужого плеча стоят как некоторые артефакты? — огрызнулся эльф.

— Быдло, — коротко бросил тролль последний аргумент в спорах, который эльф никогда не отрицал по неизвестным причинам. — И вообще я Гелечку не кадрю, — наконец осознал он главную претензию. — Мы идём выбирать платье для вечера с её возлюбленным, а я просто независимый консультант.

— По мне так ты очень зависимый от всех своих тряпок. Слушай, Гель, а чего тебе твой хахаль платье не купит? Ему-то копить пару лет на твою обновку не придётся. Ещё и пальто бы сменить не мешало — смотреть страшно.

В этот момент я отошла от ужаса после своих спешных расчётов. Стоимость рубашки в три зарплаты Николая, который зарабатывал в несколько раз больше меня, серьёзно подкосила. Наверное, надо его предупредить, что я переживу не брендовое, но просто красивое платье. Только знает ли он салоны с нормальной одеждой?

— Геля? Ау! — напомнил о себе Влад.

— Костя не предлагал, а я не просила, — отрезала я, не слишком довольная.

От подарка я бы не отказалась, но мода аристократов меня иногда пугала. Поэтому каждый раз, когда в голову приходила шальная мысль прибарахлиться за чужой счёт, я представляла, на каких нарядах может настоять 'спонсор'. И мысль от страха пропадала.

— И зачем он тебе нужен, раз с него ничего не получаешь?

— Влад, — нахмурилась я, — я никогда не спала с мужиками ради денег и не собираюсь. То, что Костя не стеснён в средствах это, безусловно, хорошо, но я не хочу от кого-то финансово зависеть — есть риск либо больно грохнуться из уютного гнёздышка, либо стать потаскухой среди богатеньких.

Случались у нас с выпускницами такие истории. И каждая была на слуху.

— Ладно, ладно, не кипятись! — пошёл на попятную эльф, благодушный сегодня. — Только в толк не возьму, на что он-то клюнул? Не в том плане, что у тебя посмотреть не на что! Просто аристократ бегает в твою халупу и не жалуется. Не могу понять, ради чего страдать.

Вопрос, конечно, занимал и меня, но я примерный вариант набросала:

— Да он сболтнул лишнего в разговоре, когда я звонок принимала. Видимо, пытается очаровать и... и как-то так.

— Прибить тебя было б надёжнее, — хмыкнул Влад.

— Ну, я уж не стала подсказывать!

— А что, что-то сильно интересное сболтнул? — якобы без всякой задней мысли поинтересовался эльф, но я тут же просекла и нахмурилась:

— Даже не думай ни о чём таком. Ничего полезного, небольшой личный факт. И вообще, у нас время поджимает! Всё, пока-пока!

Я уже развернулась и сделала пару шагов к выходу, как Влад бросил вдогонку:

— Как фамилия-то хоть у твоего?

— Справки наводить станешь? — хмыкнула я, чуть обернувшись.

— А что бы и нет?

— Лисицын. Потом мне расскажешь, что Дмитрий нароет.

И держа одной рукой Николая, а другой книжку с деньгами, я удалилась. На улице шмыгнула в первую подворотню, сделав троллю знак подождать. Тот даже прикрыл меня спиной, правда, не понял зачем. Но вежливо спросил:

— И что ты собираешься делать?

— Мне нужно деньги переложить. Не буду же я в магазине за ними в книгу лезть?

Я думала, что сейчас открою томик и достану стопку из аккуратно вырезанного квадрата в середине. Не тут-то было — целые нетронутые страницы! Спасибо, я открыла на купюре, иначе бы заподозрила неладно. Однако перелистнув, следующей партии денег не увидела. Продолжение нашлось страниц через десять.

— И что мне её теперь всю пересматривать, что ли? Она же толстенная, — предъявила я претензию Николаю.

— Для покупок ещё парочку 'закладок' найти и хватит, — порекомендовал тролль.

— Всего? — недоверчиво уточнила я.

— Геля, я же знаю, как трепетно ты относишься к деньгам. Вряд ли ты согласишься потратить на платье столько же, сколько я на рубашку. Так что я заранее присмотрел несколько недорогих, но очень приличных мест.

— Великолепно! — обрадовалась я, выуживая необходимую сумму, а потом спрятала всё в сумочку. — Слушай, вы не могли с той же предусмотрительностью дырку для денег прорезать? Чтобы доставать легче было.

— Ты что, это же книга! — ужаснулся Николай, за что получил от меня уничижительный взгляд.

— Боюсь, большинство такой высокой литературой костры разжигает или того хуже.

— Я — не большинство! Надо уважать чужой труд.

Я только закатила глаза. В следующую ходку буду им указания с пятиминутным перерывом выдавать, чтобы не привлекать к себе внимания коллеги. Посмотрим, как они запоют. Нет, ну могли бы что-нибудь более оригинальное придумать. И практичное. В плюшевого мишку зашить, например. Хотя с них станется и в живую кошку запихнуть. Так что, может, следует и порадоваться недостатку фантазии.

— Итак, куда сначала? — спросила я, только сейчас заметив, что Николай меня уже ведёт.

— В салон 'Городские вечера'. Они торгуют нарядами для празднеств и кое-чем ещё понемногу. К тому же, у них дёшево.

— Дёшево? — удивилась я.

— Для меня дёшево, — поправился тролль, понимая, что у нас разные шкалы оценки вещей. — Я иду сюда одеваться, когда в ближайшее время намечается торжественное событие, а до зарплаты ещё далеко.

— Тогда, может быть, мне хватит не только на платье, — порадовалась я.

Дверной колокольчик мелодично зазвенел, Николай пропустил меня внутрь. Две девушки, которых в будний день работа занимала так редко, что они не находили себе места от скуки, мгновенно натянули самые искренние улыбки и хором поприветствовали. Я поёжилась, но заставила себя выпрямиться и с улыбкой кивнуть в ответ. Даже для этого, как сказал тролль, дешёвого места я выглядела нищей. Но ничего, скоро у меня будут водиться деньги постоянно, к тому же я нашла себе богатого любовника.

— Что-нибудь подсказать? — тут же выступила вперёд высокая блондинка-фея. Да, феи как нельзя лучше подходили для таких магазинов. В лавочках, где я отоваривалась обычно, меня обслуживали либо пофигистичные вечно надувающие пузыри из жвачки дриады или миловидные, но простенькие вилы.

— Да, я ищу платье на вечер. Не слишком броское, что-нибудь... — призадумалась я, но меня безжалостно прервал возмущённый тролль:

— Не слушайте её, девочки. Дама собралась в театр, в высшее общество. Так что несите всё самое лучшее, она должна там всех аристократических куриц за пояс заткнуть.

— Ох, Николя, — тут же засуетилась другая феечка. — Я тебя совсем не признала, пока ты не заговорил! У тебя новая причёсочка? И кофточку сменил! И вообще так давно к нам не заглядывал! Но до чего же тебе идёт! А это твоя подружка?

У меня голова пошла кругом от такого количества вопросов. Как мой товарищ собирается на них отвечать, я даже догадаться не могла. Но он выкрутился намного проще — ответил только на последний, переходя сразу к делу:

— Да, девочки, это моя старая приятельница Геля. И на этой неделе у неё выход в свет. Так что постарайтесь! Я знаю, у вас в запасниках самые лучшие наряды и безупречный вкус!

Феечки захихикали, довольные лестью, и шмыгнули каждая в свой угол. Возле зеркал множились коробки, пакеты и чехлы с одеждой, а потом меня под белы ручки увели в примерочную. Если бы я, как обычно, переодевалась сама, то даже мерить первое платье отказалась — маркое, излишне лёгкое для осени, с коротким рукавом. Но меня раздели, а потом запихнули в наряд, не забыв прибрать волосы и обуть в подходящие туфли.

— Ой, ну какая прелесть! — заумилялся Николай, разглядывая, как феи вертят меня перед зеркалом.

— Николай, ты не обижайся, — решила вставить своё слово я, с подозрением рассматривая отражение — сплюснутый зефир, а не я. — Но это же ночнушка.

— Геля, ты ничего не понимаешь! Это сейчас последний финт моды, — заверил тролль, но меня не тронуло.

— Может, и не понимаю, но сейчас на улице осень, а потом финтить со здоровьем я не хочу. Я же в сапогах в таком платье не могу пойти.

— Так переобуешься в театре! — предложил тролль, которому ну очень понравилось лимонное полупрозрачное платье, с завышенной талией под грудь.

— Ой, избавь меня от этого! Ненавижу переодевашки.

— Ладно, девочки, — скомандовал мужчина, который мои претензии понял. — Давайте какой-нибудь осенний вариант.

Феечки жестом показали, что это тоже без проблем, и снова утащили меня в примерочную. Но я вовремя выпроводила их в зал, а в следующий наряд попробовала влезть сама. Дело шло медленно, продавщицы заскучали, и Николай, чтобы развлечь их, поинтересовался:

— Кристина, а это ты с кем-то на днях в автоповозке каталась?

— С Толиком, — кокетливо ответила одна из фей. — Он предлагал на артеконе, но я побоялась.

— А ему отец ничего не скажет, что он слуг зазря гоняет ради своих развлечений? — настороженно спросила коллега.

— Слуг он не гоняет — Толик сам водит. И это его личная автоповозка.

— Ого, какого богатого аристократа ты отхватила!

— Ну... отец их с братом балует, на самом деле, и сильно. Он в них души не чает.

— Это не тот Толик, которому невест в шестнадцать лет подбирали? — припомнил тролль, а я незаметно хмыкнула. Рановато для аристократа. Обычно родители позволяли им кутить хотя бы до двадцати, пока те официально обучались в колледжах.

— Да-да! Отец подсовывал ему несколько девочек на выбор. Толя ещё долго фыркал, что как-то странно его родитель выбирает: часть сильно старше, часть совсем малявки. Из общего только одно — у всех ни братьев, ни сестёр. Видать, богатых наследниц папочка искал.

— И чем закончилось?

— Ничем. Толя всех забраковал, отец месяц на него давил непрерывно, а недавно прекратил все разговоры — будто забыл о своей затее. Причём с братом, который уже почти согласился, та же история.

Малоинтересное мне продолжение я не узнала — к этому моменту я уже переоделась и осторожно, мелкими шажками вышла из кабинки. Кружева и жемчуг, которые сперва привлекли моё внимание, совершенно потерялись на фоне... кхм...

— Милые мои, подскажете, почему у меня здесь, простите, две задницы? — пошла я в атаку первой, пока никто не лепетнул, что я в этом чудесно выгляжу.

— Такой фасон! — в голос отозвались все.

— И как этот фасон под пальто запихивать?

— У нас есть специальные короткие пальтишки, до талии, — предложила блондинка, в то время как остальные над этим и не задумывались.

— Нет, девчат. Давайте дальше. Видимо, я слишком консервативна. И... можно я сперва буду смотреть на платье, а потом уже мерить? Если мне понравится.

Проблема встала нешуточная. Из всего ассортимента я отложила для примерки всего два платья, и те не нравились ни мне, ни феечкам, ни Николаю. Меня пробовали убедить примерить что-нибудь головокружительно-потрясающее или хотя бы новомодно-впечатляющее, но я стояла насмерть: ходить в платье мне, а я проблем ради пафоса не приветствую.

— Но эти две модели такие скучные, — скривилась одна из продавщиц, печально глядя на отложенные наряды. Блестящие крылья расстроенно поникли.

— Может всё-таки из новенького что-то подходящее найти можно? — с надеждой спросил тролль, тоже расстроенный моими претензиями.

— Знаю! — щёлкнула пальцами та самая Кристина и рванула куда-то в подсобку.

— Ты куда? Что вспомнила?

— Помните, то шикарное платье с прошлого сезона? Которое никому не подошло? На него ещё скидка.

— Там же подол слишком длинный! Наверняка не понравится! — попыталась остановить её более опытная коллега. Чувствуется, она во вредных клиентках разбиралась. Перспектива волочащегося подола мне уже не нравилась, но слово 'скидка' звучало так заманчиво... — Да и вдруг тоже по фигуре не подойдёт.

— Он отлично подбирается! — крикнула фея из другого конца зала. — Очень эффектно смотрится. Даже лучше чем опущенный! А ещё к нему любое чёрное пальто с сапогами подойдёт! Надо хотя бы попробовать померить!

А вот такие перспективы меня радовали куда больше, хотя я и не обольщалась.

— И вообще, такое просто не может не нравится. У нас все постоянные посетительницы его перемерили, но то плечи покатые, то не по фигуре. Мы его даже с витрины специально убрали, чтоб дамы не расстраивались.

И меня снова запихнули в помещение за шторой. Попытались сунуться помощь, но я выставила всех в зал и принялась медленно разбираться, где тут перед, где тут зад... Компания молчала с полминуты, а потом снова завязалась беседа.

— Коль, а тебе-то ничего прикупить не надо? Или ты уже к походу в театр подготовился?

— Я? — изумился тролль, а потом сообразил: — Нет, девочки, вы не так поняли! Геля не со мной идёт — её пригласил аристократ, поэтому такие сложности.

— Аристократ? В театр? — изумилась Кристина.

И вновь я помешала беседе своим появлением. Вышла осторожно, закинув подол на руку. Отражение я разглядывала с лёгким восторгом и опасением, что прошляпила какой-то дефект, но нет — платье сидело идеально по фигуре. Длинное в пол, из плотной ткани чёрно-изумрудного цвета, оно держалось на широких бретелях. Небольшой нагрудник, выгодно скрывавший то, чего хотелось бы побольше.

— У вас очень красивые плечи! — восхитилась фея постарше. — Только причёску к этому наряду стоит пообъёмнее сделать.

— Спасибо, — поблагодарила я, любуясь собой. — Волосы завью, это легко.

— Ангелина, — вдруг вступилась не на шутку встревоженная Кристина, — дело, конечно, не моё, но с аристократами тяжело иметь дело. Мой приятель рассказывал, как один его друг появился в общественном месте с девушкой из другого сословия. Такой скандал был! Родители воспротивились, три потенциальные невесты ревели горючими слезами и требовали извинений, сама бедняжка чуть работы не лишилась.

Старшая коллега неодобрительно цыкнула на болтливую феечку, и та испуганно замолчала. Правильно, любовники — это мои проблемы, а платье продать надо.

— Не переживайте, у меня вдовец, — улыбнулась я. Первое время я ещё думала, что Костя для меня перекидывает кольцо с одной руки на другую, но после приглашения в театр все опасения развеялись. Кто же при живой жене станет любовницу светить?

— Удобно, — хмыкнула Кристина.

— Может, тебе тоже стоило к Толиному отцу присмотреться? — поддела её напарница, но молодая феечка только хмыкнула:

— Если захочу в театр, мне два билетика достанут — схожу с сестрой. А так нам с моим кавалером есть, чем с заняться.

— Сколько? — решившись, прервала я светскую беседу. С платьем расставаться мне уже не хотелось, но цена волновала не шуточно.

Но неожиданно девушки назвали вполне приемлемую цену. Даже вполовину меньше чем та, которую я успела вытащить из книги. Конечно, будь у меня только зарплата связистки, на обновку мне пришлось бы откладывать с полгода... Вот так вдруг я осознала, что получила за плёвую и не очень опасную для меня лично работу большие деньги. И мне это понравилось.

— А давайте посмотрим к нему пальто и сапожки? Мои давно менять пора. И ещё я видела у вас нижнее белье и бижутерию!

Счастью продавщиц не было предела.

Инструкция 7

Как красиво шагнуть в блестящий свет

Я только начала раскручивать бигуди, как в дверь постучали. Пришлось закручивать обратно и поживее открывать. На пороге стоял Костя почему-то смущённый и осторожно озирающийся. Рановато пришёл. Мы договаривались попозже. Хорошо я накраситься успела, а в домашнем платье кавалер меня уже видел.

— Добрый вечер, — поздоровался мужчина. — Извини, что рано, я хотел подождать на улице, но тут такое дело... У тебя нет рубашечки какой набросить? А то боюсь испачкаться.

— А зачем тебе пачкаться? — настороженно уточнила я, пропуская гостя в свою квартирку.

— Понимаешь, у твоего водоводчика опять какие-то проблемы, он попросил помочь...

— Костя! — возмутилась я, закрывая дверь для надёжности на ключ. — Присаживайся, подожди, пока я собираюсь, здесь. Нечего этому олуху помогать. Ему, между прочим, за работу деньги плачены.

— Но ведь всё равно ты же без воды и останешься, — сочувственно протянул аристократ, а я только покрутила пальцем у виска.

— Ничего, сегодня я вернусь поздно, а кудри и на второй день прекрасно лежат. Так что переживу без воды, не впервой. Завтра у меня всё равно выходной, но в театр мне уже не надо. А если Вася с соседским водоводчиком — который, между прочим, сегодня трезвый — справятся с этой проблемой сами, то вообще чудесно! Нечего ему ещё и на тебе ездить! — закончила я, забралась с ногами на кровать и глянула на себя в настенное зеркало. — Надеюсь, у тебя никакой аллергии на резкие запахи нет?

— Никогда не жаловался, — признался мужчина, разглядывая, как я осторожно, но немного нервно из-за воспоминаний о наглом джинне, распутываю волосы.

Несмотря на заверения Кости, фиксировать кудри лаком я ушла в ванную. И платье надела там же, как и ещё не ношенные сапожки. Чуть не умерев, от вони в крохотном закрытом помещении, в комнату я вышла уже при полном параде.

— Я готова, — сообщила я с наигранной смущённостью.

Сегодня я очень себе нравилась. И судя по улыбке моего кавалера, который подошёл и нежно коснулся моей щеки губами, ему тоже.

— Всегда удивлялся: казалось бы, ещё пару минут назад ты была обычной девушкой, а сейчас совершенно другая. Немного волшебная.

Я лишь улыбнулась в ответ. Что здесь добавить? Я и так знала, что очень хороша. В пальто, конечно, со шлейфом залазить оказалось неудобно, но с помощью Кости всё произошло даже красиво.

Водоводчик мялся у двери, надеясь на то, что аристократ застрял у меня просто так. Но когда мы демонстративно прошли мимо, горько вздохнул и полез в тайник за бутылкой. Так, чувствую, вода сама собой не появится — придётся мне завтра с трубами обниматься.

— Что-то он у вас совсем запойный, — пожаловался мой мужчина, краем глаза поглядывая, как Вася лупит из горла.

— Это нормально, — пожала я плечами. — Едва ли в нашем районе найдёшь непьющего хоть в одном квартале.

— Разве это нормально? По-моему не слишком пригодные для жизни условия. Почему ты ничего не сделаешь?

— Мой социальный статус не позволяет иметь трезвого водоводчика, — отшутилась я, хотя фраза являлась донельзя правдивой. — Разве что самой идти, но у них зарплата поменьше, чем у нас. А в приличное место меня не возьмут. Всё равно мужиков все требуют. И с опытом.

— Геля, какие проблемы? Давай я возьму на себя расходы за квартиру. У меня хватит средств на приличный район.

И тут я задумалась. Как-то резко пошло на взлёт моё благосостояние, даже страшно становилось за будущее. Потом катиться вниз намного труднее, хотя у меня и у самой сейчас хватит средств на оплату квартиры получше. Давно уже пора заняться вопросом переезда. А с учётом Кости, это даже подозрений не вызовет. Но тут ещё и на халяву... куда деньги-то девать потом?

— С одной стороны, сейчас бы проявить гордость и независимость и заявить, что ты не должен оплачивать мои проблемы, — вслух начала рассуждать я. — С другой — Вася гордости и независимости не проявляет. И как-то между делом он стал и твоей проблемой. Наверное, мне не стоит ерепениться.

— Отлично! — Костя нежно поцеловал меня в висок, заставив блаженно жмуриться от волны тёплых мурашек. — Какой район предпочитаешь?

В этот момент вечерний город начал казаться необычайным. Даже наш окраинный спальный район, где весь вид портили старые, готовые в любой момент прорваться трубы, через которые единственным переходом служили ветхие мостики с дырками вместо половины досок.

— Даже не знаю. Что-нибудь поближе к работе, наверное? — предположила я, прижимаясь к кавалеру.

— А ко мне поближе не хочешь? — возмутился Костя от такой практичности.

— Мне кажется, это почти одно и то же. К тому же об этом вряд ли забудешь ты.

— Верно. Кстати, нас на выходе из твоего квартала ждёт мой экипаж. Ты как предпочитаешь: пешком или всё же проедемся?

К слову сказать, пешком я ходила не от большой любви к прогулкам, хотя и не сказать, чтоб мне совсем не нравилось. Иной раз, под проливным дождём и словить бы автоповозку, но удовольствие это хлопотное, дорогое, да и довезут только до перехода — дальше не проехать. А пройтись не так уж долго, к тому же помогает, как я наивно надеялась, поддерживать фигуру. Но раз я переезжаю в дорогой район (а Костя вряд ли предложит мне экономкласс, ибо трезвые водоводчики там тоже редкость), массово покупаю себе новые вещи, то можно с чистой совестью пользоваться личным транспортом.

— Проедемся, — согласилась я.

Чаще всего я встречала открытые автоповозки, настолько низкие, что на больших кочках они скребли дном. Аристократы и в этом отличились, мой кавалер ездил в закрытом высоком экипаже, с раздвижной лесенкой под дверью.

Возница — в том самом пальто, на которое расщедрился Костя ради встречи со мной — услужливо распахнул дверь; мой мужчина помог забраться, поддерживая полу платья, и проворно заскочил с другой стороны.

— В театр, — неожиданно властно скомандовал аристократ.

Со мной он вёл себя иначе. Как с равной. Хотя я по социальной лестнице находилась даже ниже его слуг. Разбалует он меня такими темпами, из грязи в князи без промежуточных ступеней очень вредно для самомнения.

Стоило выехать из моего района, как за окнами замелькали витые трёхрожковые фонари. Цветы на клумбах вдоль дороги уже закрылись, но всё равно смотрелись парадно. Как и рекламные свечки, которые скромно подчёркивали исписанные вензелями вывески или вычурно горели целыми картинами. Надо же, как только ни украшают свои заведения, чтобы привлечь внимание. И как только обычные жители, наподобие меня, умудряются совершенно не замечать старания хозяев.

Проезжая в знакомых местах в непривычное время, я попала в другой мир, захватывающий и нереальный. Вечерами город совершенно преображался. Теперь становилось понятно, почему Марк и Николай постоянно пытались утащить меня погулять ночью. А я дурочка не соглашалась... С другой стороны, провожать меня обратно никто из них не вызывался, а красота — не повод рисковать жизнью и плестись домой через неблагополучные районы по темноте.

После очередного поворота, мы выехали на заставленную автоповозками площадь, и перед нами предстал драматический театр. Округу освещало само здание, где разными цветами ярких беспламенных свечей горел каждый барельеф и каждая колонна, рисунки на которых виднелись ярче и чётче, чем днём. Боже мой, сколько же на это все денег выкинуто!

— Ты первый раз здесь? — спросил Костя.

Он уже успел выбраться и открывал мне дверь. Вот это я засмотрелась! Спасибо рот не раскрыла, как полная дура.

— Разумеется, — без тени стеснения призналась я. Он сам знает, где меня откопал. Какой театр, право слово!

До входа мы шли медленно, но не потому, что хотелось погулять по хорошей погоде. Просто огромная толпа людей, словно кисель, захватывала каждого нового человека и двигалась медленно и тягуче, выстраиваясь у дверей в тонкую струйку очереди.

Временами Костя здоровался со знакомыми, пожимая руку или просто снимая шляпу, ему отвечали тем же и заинтересованно поглядывали в мою сторону. Я надеялась, что на том и закончится моё знакомство с аристократическим обществом, но как параноик ждала подвоха. Уж больно часто я передавала разговоры о новых пассиях друзей и соседей, и ожидала, что и к моей скромной персоне проявят повышенный интерес. Как бы ни пришлось о самой себе сплетни пересказывать.

Компанию нам составили не только аристократы. Несколько зажиточных троллей выводили в свет своих красавиц. Как правило, фей или троллих, потому что на других сценой впечатление было не произвести. Парочка якши привели деловых партнёров. И ещё я заметила одну полувампирку, которая могла себе позволить прийти с другом вампиром и поплакать над жестокостью мира. Наверняка внебрачная дочь какого-нибудь богача, иначе на премьеру бы они билеты не достали.

Кстати, раз явились вампиры, значит, мы пришли явно не на комедию.

После того, как мы вошли в здание и преодолели гардероб, Костя уверенно повёл меня в противоположную от зрительного зала сторону. В большом зелёном холле, с закруглёнными у потолка окнами во всю стену, кучковались аристократы. Застыв на пороге, мой кавалер выискивал глазами кого-то, а я, теребя левой рукой бахрому платья, надеялась, что не найдёт. Заодно обдумывала, корректно или не корректно с моей стороны просить не знакомить меня с приятелями.

По-хорошему, Косте бы усадить меня в зале и держать подальше от посторонних глаз. Я до последнего верила, что так и произойдёт, но спутник неприятно удивил. Желание 'засветить' меня выглядело странным. Особенно от моего аристократа, который редко что-то делал по глупости.

Когда я уже решилась попроситься в зал, Костя довольно хмыкнул и потащил меня в противоположном направлении, лавируя между людьми. Ну всё, не успела.

— Добрый день, господа! — поприветствовал он компанию из четырёх человек.

— Добрый, Костя, добрый! — поздоровался с нами невысокий коренастый мужчина — судя по голосу, тот самый Александр, с улицы Лилий. Женщина в лимонном платье, что держала его под руку, степенно кивнула. Если верить парным кольцам — жена.

— Ты сегодня припозднился. Дама долго собиралась? — ехидно заметил блондин в тонких прямоугольных очках.

— Нет, моя красавица собирается быстрее некоторых мужчин, — ответил Костя, даже не глянув в мою сторону. И компания рассмеялась, видимо, углядев в словах шутку. А я очень некомфортно почувствовала себя пустым местом. Хоть бы представил, что ли.

— Наверняка, тоже смотрящие задержали, — толстяк со старомодным моноклем не сомневался в своей версии. Зато Костя не на шутку удивился:

— У меня нет проблем с законом, с чего бы?

— А ты разве с ними не работаешь?

— Нет, я давно уже по частным заказам. Да и раньше только изредка сотрудничал, когда им срочно требовалась большая партия артефактов, и подключали всех свободных. Но в любом случае, я передавал товар — они забирали. И больше никаких вопросов. Меня ни разу не задерживали, — со смешком закончил мой кавалер.

— Да, раньше такого не случалось. Но неделю уже все поставщики на ушах стоят. Сергеев жаловался, что всё пересчитывают что-то. Количество артефактов на складах у них не сходится. И не могут понять, из чьей партии пропажа.

Я отвела глаза, любуясь карнизами под потолком. Кажется, я догадалась, из чьей партии пропажа. Точнее, кто умыкнул потерянные артефакты. Пожалуй, даже не так плохо, что обо мне не вспоминают. Стою себе рядышком, скучаю, ничего о складах смотрящих не знаю. И знать не хочу.

Но тут досадную оплошность решила исправить худая дама с первыми морщинками под глазами и обручальным кольцом на левой руке — тоже вдова, как и мой кавалер.

— Костя, может, представишь нам свою спутницу? Решил вывести в свет родственницу из провинции?

Вопрос мне не понравился, но я постаралась не хмуриться. Он вдовец, она вдова... Ежу понятно, почему она хочет, чтобы я оказалась родственницей. Да и разница в возрасте у нас приличная.

— Вы меня совершенно отвлекли своими вопросами, — раскаялся Костя и церемонно доложил: — Знакомьтесь, дорогие друзья! Это моя возлюбленная — Ангелина Денисовна.

От такого представления я даже дар речи потеряла, чуть приоткрыв рот и тут же его захлопнув. В голове всё перемешалось, я даже не сразу поняла, что Костя так и не знает моей фамилии.

— Это мой старый друг, Александр Евгеньевич, с женой Викторией Леонидовной, — остальных он решил тоже представить лишь по имени отчеству. Хотя в кристальных разговорах за глаза они называли себя исключительно по фамилиям, так что меня такое знакомство лишь сбивало с толку. — Это Ольга Николаевна, моя невестка, — указал он на худую даму. — А это Виталий Андреевич и Роман Степанович, — поочерёдно Костя назвал блондина и толстяка. — Мои деловые партнёры.

— Очень приятно познакомиться, — улыбнулась я, слегка склонив голову.

Реверансы и глубокие поклоны с каждым поколением всё больше и больше выходили из моды. Как жаловались аристократы на виду — потому что им приходится слишком часто общаться с невежественными мещанами и обслугой. Как говорили они между собой — потому что приседать слишком хлопотно и не у многих платья и фигуры позволяют.

— Скажешь тоже — невестка! — фыркнула Ольга Николаевна. — Твой брат давно умер, мы с тобой встречаемся-то едва ли пару раз в год, а ты всё роднёй меня считаешь.

— Так не чужие люди! — притворно возмутился Костя.

— Брось, — отмахнулась она. — Лучше расскажи, где ты такую красавицу нашёл. Из какой вы семьи, моя дорогая? — наконец, обратилась женщина ко мне лично, но не сказать, что я обрадовалась.

— Ангелина у нас девушка самостоятельная, — отшутился Костя, придя мне на помощь. — Представительница городской интеллигенции.

Мило улыбнувшись, я не стала поправлять. Не очень приятно, когда не дают и слова вставить, зато так завуалировать мою профессию я бы не догадалась. Лучше аристократам не знать, что девушки, которые передают их секреты, вполне реальны да ещё и находятся ближе, чем хочется. Меня и так безрадостно приняли.

Я едва могла держать плечи прямо — неожиданно замёрзла, хотелось сжаться и обхватить себя руками. Но скорее всего, к температуре в зале моё состояние не имело ни малейшего отношения, всё шло изнутри. Не нравилась мне ситуация. Как ни посмотри, не нравилась. Настолько некомфортно я себя чувствовала редко где. Словно ступила на тропу войны, причём лихо заскочив сразу на вражескую территорию, где и помочь-то некому. И лишнего слова не скажи — мало ли какую лавину сорвёт.

— А мы тут как раз обсуждали предстоящее выступление, — услышав, что я не из их среды тут же решила помочь подруге Виктория. Хотя со стороны смотрелось как вежливый перевод темы. — Вы же в курсе, что 'Лучшие годы' — это спектакль по мотивам книги Павла Василькова? Наш любимый Николай Дмитриевич замахнулся на философию! Как думаете, получится у него что-то дельное?

Самым сложным было вспомнить, что Николай Дмитриевич — это один из здешних режиссёров, и фамилия у него Поляков. Но вот когда сейчас факт до меня дошёл, сориентировалась я быстро.

— Так 'Вересковый мёд' же о любви, — быстро отозвалась я, неприятно удивив собеседников. Да-да, недавно по каналу связи премьеру обсуждали, и по какому именно роману спектакль, я знала. — А Поляков как раз силён в постановке чувственных сцен. Так что, возможно, спектакль прогремит ничуть не меньше, чем его дебютные 'Розы в снегу'.

Дамы замешкались, и следующий вопрос задали не то чтобы мне в пику, а скорее просто для поддержания светской беседы:

— А что вы вообще думаете о творчестве Полякова?

— Он молодой режиссёр, пока выкладывается на своих работах по полной. Говорят, ни декораторам покоя не даёт со своими идеями, ни костюмерам, но, тем более, актёрам. Главное, чтобы он со временем не перегорел как, например, Кропоткин, который после десяти лет работы больше не смог создать ничего стоящего.

— Ох, кажется, первый звонок! — спас всех дам, включая меня, Александр. — Пора по местам!

К моему счастью, ложа у нас оказалась на двоих — остальные расположились ярусом выше. Я наконец-то смогла вздохнуть спокойно, но с неприязнью думая об антракте. От того, что я с честью вышла из первого словесного поединка, легче не становилось. Наоборот. В перерыве они могут заговорить театральными терминами, а в них я плаваю. В первый год работы даже ударения неправильно могла поставить.

— Ты же говорила, что раньше не была в драматическом? — шёпотом спросил Костя, наклоняясь к уху.

Нашёл что подобным образом спрашивать! В таких ситуациях я должна отвечать 'Да, я вся твоя!', но вопрос не подходил.

— Ты забыл, кем я работаю, — так же тихо уточнила я. — После соседей и моды женщины, как правило, начинают обсуждать театр. А дебютный спектакль Николая Полякова пришёлся на мой первый день работы. Тогда даже соседями и модой пренебрегли. Ну а книги я раньше в библиотеке часто читала. Это сейчас ни времени, ни сил.

— Ты же говорила, что сразу забываешь, кто и что тебе сказал, — решил поддеть меня Костя.

— Поверь, я совершенно не помню, кто, когда и что мне рассказывал о Полякове. И сразу забываю, у кого и когда он обедает, однако сложилось ощущение, что мы с ним давно знакомы. Как и со многими местными знаменитостями.

На этой ноте высшие силы решили, что хватит мне хвастаться, и погасили в зале свет. Как и ожидалось, философии в спектакле было мало, зато любовь просто била из всех щелей. Роковая, нежная, предательская, безответная, всепоглощающая... наверное, все разновидности, какие только есть, не забыли упомянуть автор и режиссёр.

В своё время книга сильно запала мне в душу. Несколько дней я ходила сама не своя, переполненная мечтами и планами. А вот сейчас этого уже нет. Проходила я и дикую любовь, и нежную. И остановилась на том, что очень уж это штука непрактичная. Ощущение, конечно, запоминаются на всю жизнь, вот только мешают заниматься делами, на хлеб зарабатывать. А кушать от любви меньше не хочется. И арендаторы тоже в положение не войдут. Наверное, поэтому спектакль большого эффекта не произвёл.

В антракте я боялась, что мне предстоит продолжить общение с компанией Кости, однако к нам в ложу зашли два молодых парня чуть старше меня. Чем-то похожие друг на друга, братьев они не напоминали. Только если костюмами, которые явно покупались в одном и том же месте.

— Не представите ли нам свою спутницу? — вежливо поинтересовался один из гостей, после того как они обменялись любезностями с моим кавалером. Я настороженно начала прислушиваться к разговору. Уж не по мою ли душу пришли гости?

— Разумеется. Это Ангелина. Перспективная представительница городской интеллигенции...

— Ваша доброта и щедрость поистине безграничны! — внезапно перебил второй, а у меня закралось противное ощущение, что я показалась подобранным бродячим котёнком. — Мы хотели бы ещё раз поблагодарить вас за помощь с нашими делами! Сейчас всё процветает, но если бы вы нам не дали ссуду на таких льготных условиях, то мы бы ни за что не смогли достичь нынешних успехов.

Я отвернулась от гостей и стала рассматривать закрытый занавес. Больно нужно мне их внимание. Немного обидно, что красивые молодые люди приходят не по мою душу, но уже всяко лучше, чем очередная партия каверзных вопросов. Однако вдруг Костя обронил:

— Вы, кажется, помимо основного дела содержите доходные дома?

И я вновь заинтересованно обернулась к молодым людям.

— Да, у меня один, — ответил первый, более вежливый. — Только район не самый спокойный, в Яблоневом сквере.

У меня даже глаза загорелись. Похоже, что речь шла о доме Грановского, который находится аккурат напротив моей работы — других доходных домов в нашем сквере я не знала. Комнаты там в основном снимали якши, а с них много не возьмёшь. Хозяин давно грозится его продать, да, видимо, передал сыну.

— А у вас случайно не найдётся свободной комнаты для милой дамы? Я бы с удовольствием снял.

Костя тоже помнил, где находится моя работа. Конечно, от него далековато, но зато не в спальные кварталы тащиться. И водоводчики там точно образцовые. И комнаты есть свободные — я знаю даже лучше хозяина.

— Конечно, найдётся! — обрадовался парень, кажется, действительно желавший оказать услугу Косте. Да и клиент никогда не лишний. — В какое время удобней выбрать номер?

— Что скажешь? — спросил мой кавалер, а я только пожала плечами:

— Чем быстрее, тем лучше. Сам же знаешь, у меня наклёвываются проблемы с водой.

И мы одновременно перевели выжидающие взгляды на Грановского, который слегка замешкался.

— Конечно, мы могли бы сразу после спектакля проехаться. И с заселением можно не тянуть, но даме, наверное, надо собрать вещи, свою мебель перевести, — с сомнением предложил хозяин дома, в котором я собиралась жить.

— Дама живёт налегке, — с милой улыбкой ответила я.

Инструкция 8

Как получить колечко с аратоном

Полгода спустя, по весне

В дверь так настойчиво звонили, что подниматься и открывать не хотелось с удвоенной силой. К тому же я слишком хорошо укуталась в персиковый плед, пригрелась, а тут требовали вылезать и с кем-то общаться. Да и от книжки совсем не хотелось отрываться. 'Некогерентное рассеяние кристаллического непросматриваемого квазисвета' я взяла вчера почитать, потому что не могла заснуть. Думала, книга с таким названием поможет, но неожиданно заинтересовала настолько, что я улеглась только с рассветом, а как только проснулась, захотела вернуться к чтению. Оказалось, там как раз написано про мои кристаллы довольно простым и интересным языком. И как раз то, чего я не знала. Вот уж никогда бы по названию не догадалась.

Опять настойчиво позвонили, раздражая до крайности и отрывая от очередного предложения. Если посетитель — точно не кто-то из моих друзей и не Костя, ибо никто из них не позволял себе так нагло ко мне вламываться — в ближайшее время не подумает, что меня может не оказаться дома, то он рискует поднять соседа за стенкой. Соседа, который работал обычно ночами, мне было жалко настолько, что даже совесть просыпалась. Постепенно.

Назойливый посетитель не только не захотел прекращать звонить, но вдобавок начал стучать. Тут уж пришлось скидывать плед, залезать в мягкие тапочки, которые не успели остыть, и тащиться к двери.

Бывают же назойливые люди! И кому я так понадобилась?

Дверь я открыла резко, без лишних вопросов. Надеялась, что незваный гость замахнётся для очередного удара и упадёт, когда под рукой ничего не окажется. Почти так и получилось. Мальчишка чуть младше меня едва удержался на ногах, но быстро поправился и попытался придать себе наглый вид. Что он здесь забыл, я вообще не поняла и разозлилась ещё сильнее.

Посетитель был немного ниже меня, со светло-русым чуть волнистым каре, и одет с иголочки. Его лицо я, кажется, где-то видела, но нос картошкой и узкие светлые глазки-пуговки припомнить не смогла.

— Так это ты спишь с моим отцом? — без приветствия заявил он, проходя внутрь и оглядывая мою комнату. Мигом в памяти всплыл первый разговор Кости и его друга, после которого мы и познакомились. И тут же захотелось лишить заявившегося ко мне нахала наследства.

— Что тебе надо, мальчик? — спросила я, сохраняя последние остатки терпения. Может Костя его уже простил и не одобрит, если я с ним поругаюсь?

— Для тебя я Анатолий Константинович!

— Для меня ты хам, который не умеет здороваться и представляться! — отшила я, проходя следом. Дверь закрывать не стала — и так все соседи в курсе, кто мой кавалер. Так что секретов у меня нет, орать можно громко — глядишь, кто-нибудь вмешается. — Если намерен так вести себя и дальше, то лучше выметайся сразу.

— Не смей со мной так разговаривать! И отстань от моего отца! Нашего наследства тебе все равно не видать! — Толик, самодовольно ухмыляясь, развернулся ко мне лицом. Но на его беду я как раз остановилась рядом с батареей.

— Вашего? — удивлённо спросила я, приходя в ярость. Костя помирать даже близко не собирался — здоровый интересный мужчина. А дети уже на наследство претендуют. Вот замечательно! — Мне?

Рука сама собой открыла кран, а я силой потянула воду. Водоводчиком я, конечно, не стала, но кое-что умела. Струя холодной в этой время года воды потянулась по трубам, с бешеной для неё скоростью поднимаясь с первого этажа. Всё быстрее и быстрее. Толя ещё не успел подобрать мерзкие словечки, как мощной плотной струёй его окатило с ног до головы. Он вскинул руки, закрывая лицо, отшатнулся под напором. Потом догадался и, спасаясь, в один миг выскочил из комнаты, оставляя мокрые следы. Я же резко прекратила дебош, вода, потеряв опору, опала на пол, а в комнате вдруг стало очень тихо, только капельки с мерным звуком оседали в лужи. Неспешно я подошла к двери, хлюпая по воде вмиг промокшими тапками, и уставилась на замешкавшегося ошалелого парня.

— Слушай меня внимательно, — предупредила я, видя, как его лицо наливается краской от злости. — Не лезь в чужую жизнь. Я пока на Костины деньги не покушалась. Но если ты предпримешь ещё хоть одну попытку взбесить меня, то я могу захотеть отомстить. Просто из принципа. Поэтому шуруй отсюда и не мешай спать моим соседям.

— И как я, по-твоему, в таком виде пойду по улице?! — наконец, высказался нахал, на что я только пожала плечами:

— А это не мои проблемы, — и хлопнула дверью.

В тишине я отчётливо слышала, как капает со стульев и стола, как возмущённо выпровоженный гость спускается по лестнице, а навстречу ему чуть торопливо поднимается кто-то другой.

— Геля, почему у тебя вода из-под двери течёт? — уверенно, но осторожно постучавшись, осведомился хозяин дома — Пётр Леонидович Грановский, с которым мне полгода назад посчастливилось встретиться в театре.

Сначала Пётр относился ко мне настороженно, с долей предубеждения и скептицизма, но как-то Костя оставил нас обедать за одним столиком, и мы разговорились об артефактуре. После этого отношения кардинально поменялись. Петя перешёл в число приятелей, которые и забежать вечером поболтать могут, и на кружку чая с утра пригласить. Особенно учитывая, что утром у нас с ним называлось примерно одно и то же время. Правда я не знала, как он отнесётся к потопу в одной из своих квартир. Но открывать пришлось — всё равно кота в мешке не утаить. Да и чем больше я мнусь, тем больше вероятность того, что нижний этаж тоже затопит. Я-то живу на втором.

— Ничего себе, — только и успел произнести Петя, и я вслед за ним осмотрела погром. Спасибо плед и книга не пострадали. — Надо срочно звать Нину.

— Петь, стой, может лучше тазик? — спросила я осторожно, хватая парня за рукав.

— Ты что с ума сошла? — с усмешкой спросил хозяин, оглядывая разруху. — Тебе тут и бочки не хватит. Нину позову, скажу, что трубу прорвало. Степан уже в курсе, сам мне нажаловался, он тебя не сдаст.

Вздохнув, я признала чужую правоту. Степан — наш водоводчик, солидный серьёзный джинн — меня действительно не заложит. Отношения у нас хорошие, я пару раз от скуки и из жалости помогала ему управиться с трубами. Всё-таки тянуло меня к этому делу, что уж там. Пётр даже в шутку предлагал устроить меня водоводчицей в приличное место, но я отказывалась — Влад убил бы за смену работы. Да и жить на голый оклад, я бы уже не смогла — слишком привыкла к деньгами.

Прохлюпав мокрыми тапками по лужам, я ушла в нетронутую спальню, где переоделась в лёгкое платье, которое ещё полгода назад обозвала в магазине ночной рубашкой, туфли на каблуке и спустилась вниз, прихватив с собой книгу. По пути попалась Нина, которая тащила громоздкую уборочную машинку. Да, такой только мою воду и затягивать.

В ресторане на первом этаже почти никого не нашлось, я заказала чашку чая с булочкой и попыталась почитать, но мысли упорно ускользали от текста и возвращались к сегодняшним событиям.

— Молодец, проучила нахала! — подбодрил меня Петя, присаживаясь напротив. Я только тяжело вздохнула и отложила чтение.

— Почему-то не чувствую удовлетворения. Не знаю почему.

— Не вздумай даже переживать, — посоветовал хозяин, потирая пальцем стол — чистоту так проверял. — Толя давно уже распоясался — кому-то стоило поставить его на место.

— А может, я нехорошо себя чувствую, потому что не до конца поставила? — выдвинула я теорию. — Я ведь не знаю, что меня беспокоит.

— Тогда у тебя ещё появится возможность довершить начатое, потому что он вряд ли успокоится. Составит план мести, а потом вернётся.

— Спасибо, утешил, — печально отозвалась я, опустив голову на сложенные на столе руки. — Вот мне только его для полного счастья не хватало.

— Да ничего серьёзного он не придумает.

— В любом случае, мы с ним поругаемся. Мало ли как Костя воспримет? Не хочу я из-за этого обалдуя отношения портить.

— Он что сына своего не знает? Наверняка готовился к подобному.

Мог бы и меня подготовить в таком случае. Но не успела я высказать претензии не по адресу, как Петя огорошил:

— Вообще Костя, кажется, с сыновьями не ладит. Одно время ходили слухи, что он хочет их наследства лишить.

Я не стала говорить, что это не слухи, а почти достоверная информация. К тому же мой кавалер мог и передумать десять раз, и мало ли какие обстоятельства его на это подвигли.

— И зачем ему это? Не всё ли равно, что станет с деньгами после смерти?

— У аристократов же не только в деньгах вопрос. Важно, кто продолжит семейное дело, приумножит состояние и не опозорит, а оба сына его — средние артефакторы.

— Ой, как будто если наследник промотает всё и опозорится, то Костя в гробу перевернётся! — проворчала я недовольная. Все эти закидоны с дележом денег, которых я в жизни не видела, порядком раздражали. Раздать детям поровну и не важно, кто к кому как относится. Что воспитал, то воспитал — поздно уже кочевряжиться. — Если честно, я вообще не представляю, как Костя может с кем-то плохо обойтись, особенно со своими родными. Мне кажется, он такой добрый.

— Мне тоже, — усмехнулся Петя, — особенно после того, как он нам с Егором ссудил деньги на открытие ювелирной мастерской. Я так горд был, что не пришлось в семье просить. Только папа предупредил, чтобы я не обольщался. Вроде как, когда-то Костя отобрал право наследования у своего брата-близнеца.

— Отобрал? Как это? Не без всего же на улицу выставил? — изумилась я.

— Что ты! — рассмеялся собеседник моей реакции. — Брату досталось загородное поместье, солидная сумма, стекольный завод, ещё что-то по мелочи. К тому же, лицензию на работу артефактором у Валентина не отняли — помнится, до смерти к нему многие обращались. Но управление главным заводом забрал Константин, и брат ему помогать не стал, хотя обычно на семейном предприятии чуть ли не вся родня работает в дирекции.

История не особо впечатлила. Костю я понимала, сама поступила бы точно так же — своя-то шкура ближе к телу. Но озадачивало скорее другое.

— Как рано мужчины в их семье умирают... Там не болезнь, не?

— Не наследственная. У Валентина осложнения после гриппа были, так откачать и не смогли. А отец их, вроде, с артеконя сорвался в дороге. Молодой совсем умер, даже завещания не оставил — из-за этого котовасия и началась. Ладно, я пошёл дальше работать! — Петя, пользуясь моей задумчивостью, поспешил скрыться от дальнейших расспросов. — Нина говорит, что через час закончит. Найдёшь пока чем заняться?

— Да, почитаю. Сама же виновата.

Он похлопал меня по плечу и оставил в ресторане одну, если не считать бармена и пары официанток. Я попробовала почитать, но буквы перед глазами перестали складываться в слова, строчки скакали, и я вообще не понимала, о чём речь. Всё пыталась увязать воедино две смерти, Костино наследство и его сыновей, да так и не смогла — не хватало деталей в мозаике.

Не выдержав, я встала из-за стола. Ну, мужики! Такую книгу испоганили!

С горя я решилась прогуляться по скверу, даже заглянула в библиотеку, чтобы найти литературу полегче. Но пока выбирала, поняла, что прошёл час, и я совсем не хочу читать. Поэтому быстро вернулась обратно и, после плотного обеда, вновь принялась за 'рассеяние квазисвета'. Теперь книга шла намного легче, но дочитать я успела её только к середине ночи, совершенно забив на утреннюю смену. Конечно, в итоге не выспалась совершенно, но зато лишние мысли из головы вылетели.

С Костей мы увиделись только через день. Точнее через тот промежуток времени, пока я зомбячила на работе. Он разбудил меня достаточно рано как для себя, так и для не выспавшейся меня. Самое противное, что в моём недосыпе, как ни глянь, виноват Костин сынок: он не дал мне книгу вовремя дочитать, чтобы я легла спать, и из-за него же Костя волновался и пришёл спозаранку. Желание стать Толиной мачехой и изгадить ему всю жизнь просто зашкаливало.

— Привет! С тобой всё в порядке, как я вижу? — спросил Костя и, разглядев меня как следует, успокоился.

Не дожидаясь приглашения, он прошёл в квартиру. А я с удивлением посмотрела в зеркало на непричёсанную всколоченную себя с синяками под не открывающимися до конца глазами и в небрежно завязанном халате. Конечно, всё в порядке! Особенно на вид. Но ничего, Костя, когда ночевал здесь перед моей сменой, и в семь утра сам выглядел похуже.

— Абсолютно! А что может быть не так?

Я кинула взгляд на бар, но решила, что от алкоголя засну обратно, и решила налить крепкий чай.

— Ты позавчера познакомилась с моим сыном...

— Милый мальчик. Очень понятливый. Нагловат только слегонца, — чуть смягчила я мнение, о том уроде, который посмел мешать мне жить. Правда, Костя и без подсказок понял, что я язвлю.

— А он от тебя под впечатлением! Как вернулся домой, так третий день только о тебе и говорит, — в таком же ироничном тоне отозвался мой кавалер. — Он раньше никому не уделял столько внимания.

— Я польщена. Но надеюсь, он впредь умерит свою щедрость, — убитым голосом ответила я, понимая, что недопасынок точно ко мне ещё наведается. Хоть бы после смены не догадался, а то доходный дом Грановского может стать историей.

— Вот не знаю, не знаю... Мне кажется, ты ему очень понравилась, — хитро улыбнулся Костя, а я только нервно икнула, бросив на любовника укоризненный взгляд. — И у меня по этому поводу предложение! — попытался реабилитироваться мужчина.

— Какое? — мрачно уточнила я.

Переехать из Зайцеска куда подальше, чтобы Толя до нас не добрался?

— Поскольку вы уже знакомы, да и мы давно вместе, почему бы тебе не выйти за меня замуж?

Я замерла на месте, чуть приоткрыв рот, и не знала, что ответить. Конечно, я не романтичная натура и не мечтала, что Костя подарит кольцо, стоя на одном колене. Я вообще, надо напомнить, о замужестве и не мечтала, изначально думая, что у меня роман с женатиком, а не с вдовцом. Но фраза прозвучала настолько между делом, что я даже не поняла, шутит он или серьёзно. На всякий случай решила ответить нейтрально:

— И зачем это тебе? Хочешь сына позлить?

— Нет, что ты! — выставил он руки перед собой, словно защищаясь. — Я бы давно сделал тебе предложение, если бы не боялся вашей встречи. Но раз вы познакомились и оба вполне благополучно это пережили, то зачем тянуть? У нас большой особняк, вы можете и не видеться целыми днями.

— Всё равно не понимаю, — покачала я головой, присаживаясь в кресло напротив Кости. — Зачем я тебе?

— Я хочу быть всегда с тобой вместе, хочу от тебя детей. Да и смысл нам встречаться изредка, улавливая время между делами, когда мы можем каждый день просыпаться в одной постели? — спокойно ответил он.

Мне никогда не говорили подобного, никогда не смотрели с такой нежностью в глаза. Я даже не представляла, как это приятно, а сейчас сердце словно оттаивало, нежно покалывая. Но всё же разум заставил одуматься и не поддаваться на провокацию, особенно после всего услышанного от Пети сегодня.

— Я не твоего круга. Что ты задумал? Будешь лепить из меня идеальную девушку? — на всякий случай спросила я. Хотя и на таких условиях, безусловно, согласилась бы.

— Нет. Ты нравишься мне такой, какая есть. И именно такую тебя я хочу видеть своей женой. Так что живи, как хочешь, делай что хочешь. Просто позволь мне быть рядом.

Я улыбнулась и долго смотрела на Костю, не двигаясь. Только руку положила поверх его, но совершенно не знала, что сказать, потому что все слова казались лишними. Я бы согласилась в любом случае, такими предложениями не разбрасываются. Но он растрогал меня, дал почувствовать, что я действительно ему нужна, и немного поверить в сказку.

Уже потом вспомнилось, что я стану мачехой Толи и смогу оторваться за знакомство, но я не придала мысли особо значения. Под влиянием момента, мстить не хотелось.

Вспомнив, что так и не дала согласие, я просто кивнула в ответ, но меня прекрасно поняли.

— Вот и отлично! — обрадовался Костя, тут же достал коробочку с тонким золотым кольцом, украшенным камнем, и надел его мне на палец. — Ты хочешь пышную свадьбу? Я, конечно, предпочёл бы просто зарегистрироваться, но...

— Я не против просто регистрации! — улыбнулась я, только рассматривая крупный аратон на руке. А ведь с помощью этого камня Костя теперь всегда будет знать, где я нахожусь. Здравствуй, супружеская жизнь.

— Вот и отлично! Как насчёт завтра?

Только нервный смешок вырвался из груди, но я кивнула. Подумать только, завтра я стану его женой. Даже не знаю, похоже ли на сон.

Инструкция 9

Как захватить власть в доме аристократов

Обычно, переезд — это куча чемоданов, множество коробок разных цветов и размеров, а так же крупногабаритная тяжёлая мебель, которая приезжает отдельно, но я, как и в прошлый раз, отличилась. Из всего необходимого у меня был только один чемодан, в который влезли все платья и даже пальто. Но Костя, став моим мужем, посчитал, что так дело не пойдёт, и с обеда до самого закрытия мы проторчали в магазинах, покупая мне новый гардероб. Поэтому в моём случае переезд состоял из грандиозной кучи нерационально сложенных пакетов, где покоились новые платья, и пёстрой башни коробок с обувью и шляпками.

Я все смотрела, как слуги заносят пакетики и коробочки, сделав уже по нескольку ходок, и мечтала побыстрее оказаться в кровати и уснуть. Мечта омрачалась тем, что Костя заранее предупредил меня о знакомстве со старшим сыном и прислугой. И как бы полагалась первая брачная ночь.

— Эй! — на втором этаже возле лестницы появился, обождал пару минут, а потом в одну секунду сбежал ко мне вниз взбешённый до крайности Толя.

Он остановился передо мной и стал укоризненно смотреть, медленно широко раздувая ноздри пухлого курносого носа и постепенно багровея. Мне бы сейчас красную тряпку, и точно получилась коррида, но только Костя не купил ни одного красного платья.

— Ты что делаешь в моём доме? — наконец, заговорил парнишка, поняв, что я здороваться первая не собираюсь.

— Узурпирую власть, — не раздумывая ответила я, заранее придумав несколько вариантов разговора.

— В смысле?

То ли у моего новоиспечённого пасынка наблюдались значительные пробелы в образовании, то ли от злости кислород перестал поступать в мозг и тот отказывался думать, но шутки Толя не оценил и даже не понял.

— В смысле я с сегодняшнего дня тоже хозяйка и твоя мачеха. Ангелина Денисовна Лисицына. Очень приятно, — язвительно ответила я, отчего пасынок взбледнул, а потом завёлся сильнее.

— Ты же обещала, что если я к тебе второй раз не полезу, то ты ни на что не претендуешь?!

— Мне предложили — я согласилась. Если тебя утешит, то инициатор твой отец. Я сама ничего не делала.

— Могла бы и отказаться!

— Отказаться? Я что на дуру похожа? А нет, извини, раз у тебя появляются подобные мысли, то это ты дурак. От таких предложений не отказываются! — уверенно заявила я. Попутно решила, что не обязана как швейцар стоять в дверях и смотреть за коробками — всё равно я всех не помню — и присела на диван в холле.

Мгновенно из-за двери появилась горничная, которая, как и вся остальная прислуга, совершенно случайно следила за внесением моих вещей в дом. Мне вежливо предложили чаю, даже на выбор. С интересом минут пять я уточняла какой чай чем отличается, ликвидируя свою безграмотность в этом вопросе. Толя почему-то послушно дождался окончания беседы, и лишь потом потребовал:

— Не игнорируй меня!

— Мне кажется, мы решили проблему? Я, вроде, ответила на все твои вопросы.

— Как это интересно мы решили проблему? — ехидно поинтересовался парень.

— Мы решили, что ты дурак. Дураки у нас ущербные. Так что я как-нибудь тебя переживу. А если ты поработаешь над собой и станешь хотя бы рассудительным, то и вовсе проблемы исчезнут. В принципе, я согласна, если ты научишься просто молчать.

— Да ты хоть понимаешь, куда влезла? Высшее общество тебя загнобит!

— Ничего. У меня будет любимый мужчина, деньги и власть. Как-нибудь высшее общество я переживу. К тому же, если ты каждый день собираешься так орать, то их претензий я просто не услышу.

— Папа! — сменил оппонента младший сынок. — Зачем ты привёл в дом эту женщину?

— Она моя жена, и я её люблю, — спокойно ответил Костя, подсказывая слугам, где ещё в автоповозке спрятаны мои покупки.

— Больше, чем нас?

— Нет. Одинаково. Поэтому я до сих пор не принял ничью сторону.

— Но она же мне грубит? Почему ты это допускаешь?

— Если ты не заметил, то ты орёшь на меня, — оповестила я Толю, чтобы он отстал от отца и снова переключился на меня. Тогда есть шанс, что Костя быстрее закончит с разгрузкой. — Ты, случайно, не глуховат? Я, между прочим, вообще уставшая женщина. Мог бы отнестись с пониманием.

— Ты же по магазинам ходила! Какая усталость? — послушно сменил тему парень.

— Можно подумать, столько проторчав в магазине, ты не устанешь!

— Да женщинам нравится делать покупки! Особенно на чужие деньги!

— Деньги теперь и мои тоже, — подлила я масла в огонь, разозлив Толю сильнее, — и я после второго ценника вообще получила моральную травму.

— Отчего это?

— Да одно платье стоит, по меньшей мере, как три пальто! Тёплых, зимних, с мехом! Я теперь буду их надевать и потеть!

В этот момент мне принесли чай, а возле двери закопошились по-другому. Приглядевшись, я заметила, что к разгружаемой автоповозке подошёл стройный молодой человек с зачёсанными к затылку светло-каштановыми волосами. О чём-то переговорил с Костей, удивился.

А они внешне похожи.

— Вот и Глеб! — злорадно объявил Толя.

Тот, кого Толя назвал Глебом — по совместительству его брат — внимательно посмотрел на меня. Потом снова бросил пару фраз Косте, улыбнулся так неприятненько, и зашёл в дом.

— Здравствуй, Толя, — кивнул мой старший пасынок своему брату, а потом, ехидно обратился ко мне: — И вам добрый день. Так это вы наша новая молодая мама?

И тут я поняла, почему Толя так радовался его приходу. Меня аж мурашки пробрали до костей. Человек был мил до приторности и явно не глуп, в отличие от своего родственника. Навскидку, я предположила, что он поумнее отца.

— Нет, на маму я, пожалуй, претендовать не стану, — осторожно ответила я, отходя от подставленных сетей. Мама Толи... Это же мне придётся его любить и о нем заботиться. Как-нибудь перебьётся.

— Тогда как вас называть? Ангелина Денисовна? — предложил Глеб, присаживаясь в кресло, напротив меня. Служанка уже несла ему чай. Вот это вышколил!

— Просто Геля, — улыбнулась я.

— Просто Геля, — просмаковал он. — Как просто Мария. Или просто Лена. Мы так к служанкам обращаемся, правда, Толя?

— Угу, и к брату ты тоже как к прислуге, — меланхолично ответила я, сразу потеряв к собеседнику интерес. И этот меня нервировать мелочами собрался. Правда, что ли, их наследства совсем лишить?

Глеб же прикусил язык и удивлённо посмотрел на меня. Я обратила внимание в предложении не на то. Судя по всему, он хотел поменять стратегию. Его улыбка, не коварная, а с оттенком радости как от встречи достойного противника, подсказывала, что надо срочно что-то решать — война на два фронта плохо заканчивается.

— Я очень польщена вашим вниманием, — начала я, прежде чем старший придумал что-то новое. — Но я, будучи скромной девушкой, вполне пережила бы без него. Может, мы всё-таки заключим перемирие?

— И зачем оно мне? — хмыкнул Глеб, мигом сняв слащавую маску.

— А зачем тебе диверсант в собственном доме?

— Ты не много ли на себя берёшь? Думаешь, меня можно запугать мнимыми угрозами?

— Давай так. Толя всё равно на мировую не пойдёт. Поэтому какое-то время ты ко мне не лезешь, смотришь, что я могу на примере младшего брата. А потом решаешь, перемирие у нас, или мои способности тебя не впечатляют.

— А моё мнение спросить?! — возмутился младший. Не выдержал долгого молчания.

— Ты хочешь перемирие? — на всякий случай скептически уточнила я.

— Да как ты могла такое подумать!

— Тогда заткнись и дай умным людям поговорить ещё пару минут. Костя как раз отдаёт слугам последние пакеты. Так что, Глеб?

— Идея интересная. Попробуй меня впечатлить! — Глеб встал с кресла, оставив пустую кружку на столе.

Я с облегчением вздохнула. Итак, все усилия можно сосредоточить на одном брате. Старший хотя бы какое-то время не станет вмешиваться.

Не слишком любезно со мной распрощались, зато ко мне вернулся муж. Уже муж — с ума сойти!

— Как тебе знакомство? — иронично спросил глава семейства.

— Не всё так плохо, — откровенно ответила я. — Возможно, первую неделю я проживу более спокойно, чем предполагала.

— Вот и хорошо. А теперь давай знакомиться со слугами.

Я улыбнулась, покорно следуя по длинному коридору за Костей. Удивительно, но для кого-то теперь я всё же стану Ангелиной Денисовной.

* * *

Влад ждал меня в условленном месте, чтобы я в который раз вернула ему книгу. К слову, одну и ту же. Несмотря на то, что эльф мог покупать разные, почему-то он настаивал, чтобы я возвращала ему именно эту. Но сегодня я с собой её не взяла, и не только потому, что в кои-то веки додумалась прочитать.

— Вы что опять у самой стойки? — спросила я, проходя в 'Гнездо Жаворонка'. Заходить сюда оказалось особо непривычно, хотя я даже автоповозкой не воспользовалась. — Давайте нормально сядем за столик, у меня есть новости.

Я улыбнулась, а Влад только недовольно на меня посмотрел.

— Вот как обычно, только зашла, ни здрасте, ни привет, а сразу ворчать!

— Кто тут ворчит? Завязывайте надираться, обедом угощу, — предложила я, на что тут же отреагировал Марк:

— И меня?

— Обедом, а не кровью, — пришлось уточнять мне. Ну и друзья же у меня подобрались.

Один Николай покорно выбрал столик в отдалении, перенеся туда свою чашку чая и круасан. Кстати, предусмотрительно прихватив с собой меню. Хорошо покушать он любил так же, как и хорошо одеться.

Влад, ворча по пути, сразу же выставил на стол звуколов.

— Ну? И какие у тебя новости?

— Может, сначала покушать закажем? — вмешался Николай, но эльф проигнорировал.

— Какие такие новости?

Я нахмурилась. Терпеть не могла, когда Влад напивался и когда давил на меня. А если давил пьяный — бесило в край. И я предупреждала! Значит, идти на уступки и предлагать компромиссы я не стану — перебьётся. Проще потом Николая накормить отдельно в компенсацию.

— Я вышла замуж. За Костю. Так что теперь я вне игры, — нахально заявила я.

— Как?! — жалобно простонал Марк, глядя на меня серыми уже наполнившимися слезами глазами. — Значит, теперь ты тоже ни за что не дашь мне своей крови, потому что ты принадлежишь к другому социальному слою?

Вообще-то, я не кормила его своей кровью по другим причинам. Но чтобы окончательно не раздосадовать друга, я благородно соврала:

— Да, теперь Костя будет против.

— Марк, усохни, какая кровь?! — Влад, кажется, начинал трезветь. Вместе с резким трезвением надвигалось и резкое похмелье, которое портило эльфийское настроение. — Это значит, что теперь наше дело полетит к чертям!

— А я всё равно счастлив за Гелю, — разревелся Марк, не знаю от чего больше. Действительно от счастья, или всё-таки от своей участи.

— Я тоже рад за Гелечку, — вмешался в разговор Николай. — Такой шанс не каждому в жизни выпадает.

— А нам что прикажете делать?! Гель, тебе с работы обязательно уходить? — переживал Влад, пытаясь думать плохо подготовленной головой.

— Вообще нет, но сам понимаешь, теперь так подставляться мне незачем.

— Р-р-р-р-р, — выдал эльф и упал головой на стол.

Николай попытался открыть рот, чтобы высказать самое очевидное решение, но я сегодня была непреклонна. Только покачала головой и предложила сделать заказ. Чем мы тут же и занялись, оставив эльфа страдать.

Влад думал долго. Мы уже успели заказать по салату и десерту каждый, съесть одно из блюд, обсудить мой новый дом, обругать Костиных сыновей, с которыми мне теперь придётся враждовать. Николай, естественно, начал расспрашивать о регистрации, пожурил, что не позвали и что вообще так скромно расписались. Раз в жизни всё-таки событие происходит. Я заметила, что не у всех и если я буду выходить замуж ещё раз, то мы обязательно устроим нормальный праздник. После чего мы этот потенциальный нормальный праздник и стали обсуждать. Где-то в середине нашей мечтательной дискуссии эльф радостно отодрал голову от стола и подскочил:

— Слушай, а ведь ты же кого-нибудь из коллег можешь подговорить?

Я могла бы проявить милосердие и сразу подсунуть ему правильный вариант. Но сегодня Влад меня крайне взбесил, и я чувствовала, что мало отомстила. Пришлось опять возвращать его в депрессию.

— Исключено, там никто на такой риск не пойдёт. К тому же ни за кого из них я поручиться не смогу.

И Влад снова погрузился в тяжёлые раздумья. Поскольку с темы нас всё равно сбили, Николай, как самый милосердный, предложил:

— Да сжалься ты над ним. У тебя же наверняка есть идея?

Влад мгновенно понял голову и посмотрел на меня самыми жалобными на свете глазами: большими невинно моргающими и грустными. Даже губки поджал, совсем как Марк делает. Меня пробрало едкое умиление, я чуть не начала с ним сюсюкать, как с маленьким, но решила не нарываться и просто расщедрилась:

— Моё место всё равно освободится, я могу порекомендовать какую-нибудь нашу знакомую. Так проще и намного безопаснее.

— Шикарная идея! Геля, да ты вообще умница! Поздравляю с замужеством, желаю тебе счастья в личной жизни.

— Какой же ты всё-таки меркантильный, Влад, — упрекнул его Николай. — Пока с собственной шкурой не разобрался, за друга даже порадоваться не смог!

— Да ладно тебе, — отмахнулась я, не слишком переживая. Что ещё можно взять с эльфа? — Зато он сам себя наказал, бесплатный завтрак он уже пропустил.

— Кстати, а кого хочешь предложить вместо себя? Ты уже думала? — не слишком расстроился пропуском кормёжки Влад. Не о выпивке же речь.

— Я думала, раз безопасность ваша, то вам и стоит подбирать кандидатку?

— Брось, ты всегда лучше в людях разбиралась! Наверняка уже есть кто-то на примете.

— Как вам Леся? — выдвинула я кандидатуру.

Влад угадал, я действительно уже перебрала несколько вариантов. Новая напарница должна была уметь пользоваться артефактами, обладать хорошими нервами, ибо у неё на попечении три олуха, и чувством ответственности, чтобы не сразу сдать остальных с потрохами в случае, если их накроют.

— Леся? — уточнил Николай. — Это которая феечка? Пигалица такая?

— Да, она самая. Она как раз должна скоро выпуститься из приюта и искать работу. Почему бы нет?

— Леся хорошая. Она всегда меня подкармливала. Говорила, что кости просвечивают, — воодушевился Марк.

— Только не съешь её совсем, а то работать не сможет нормально! Вы же под угрозой и окажетесь, — предупредила я, понимая, чем это может закончиться.

— Решено, Леся так Леся, — подтвердила Влад, который тоже вспомнил обозначенную девушку.

— Вы только её саму не забудьте найти и спросить, — на всякий случай предупредила я. Как оказалось не зря, потому что три парня удивлённо на меня воззрились.

— А разве не ты должна её искать?

— Я? Чтоб я зашла в приют к нашей старой карге? — удивилась я, и встала из-за стола, оставляя на столе купюру. — Нет уж, — и хитро улыбнулась. — Ищите сами. И советую не тянуть.

После чего Марк с Владом помрачнели. Они нашу директрису тоже не слишком любили. А уж как она их...

Инструкция 10

Как правильно встречать гостей

Костя встал рано, и какой бы соней я ни была, по-первости решила всё-таки приводить себя в порядок и выползать к завтраку вместе с мужем. Днём можно уснуть на диванчике, а завтракать хотелось в семье. Хотя это стремление в себе я могла бы смело назвать немного мазохистским.

Муж из спальни вышел раньше, отдать какие-то распоряжения слугам. Да и вообще он намекал на то, что я могу не вставать. Но, повалявшись ещё пять минут, я услышала странное копошение и попытку скрыть хлопок двери. И без того не собиралась спать, а тут ещё и предусмотрительность подняла.

Мышь, которая валялась на полу, давно уже сдохла. Ну как давно. Судя по тому, что вчера Толя весь вечер зачем-то 'тайно' бегал за котами, улов тоже он отобрал вчерашний. Дохлых мышей на Толино несчастья я не боялась, так что, наспех умывшись и подхватив подарок за хвост, я в распрекрасном настроении направилась в столовую.

Но заходить сразу не стала. Толя всё-таки оказался не до конца идеальный и минуты две крутился словно волчок, не желая становиться ко мне спиной. Но зато когда он оказался в нужном положении, то ещё и устроился почти у выхода. Тут-то я его и поймала.

— Доброе утро! — поздоровалась я, ловко засовывая дохлятину за шиворот младшему пасынку.

— А! Что это?! — засуетился парень, ещё не понимая всей ситуации и пытаясь держать лицо.

— Это твой вчерашний улов. Я решила, что ты расстроишься, если он потеряется в нашей спальне, — улыбнулась я ещё шире, глядя на то, как мальчишеские и без того не маленькие глаза занимают всё больше места на пухлом лице.

— Ты что совсем одурела?! — заорал Толя, соображая, что там. Лицо раскраснелось, из ноздрей чуть ли не пар шёл, но младший пасынок всё же меня не убил, а убежал в неизвестном направлении.

— Я надеюсь, он поел? — заботливо узнала я у отца и брата пострадавшего.

— Ему никуда с утра не надо — успеет. А что ты сделала? -полюбопытствовал Костя, немного обеспокоенный.

— Я вернула ему дохлую мышь, которую он вчера с таким трудом достал, а сегодня потерял в нашей комнате. Поэтому никакого вреда для здоровья, только для самолюбия.

Глеб как-то по-другому на меня посмотрел, чуть усмехнувшись, но комментировать не стал. Я даже не смогла понять, что означал его взгляд: уважение, презрение или немного страха. А может мне всё померещилось.

— Ты только не переусердствуй? — на всякий случай попросил Костя.

— Без вреда для дома, без вреда для здоровья, первой не полезу, — заверила я и принялась за завтрак: — Приятного аппетита!

Аристократы не могли есть так же как рабочий класс — быстро и молча. Они неспешно стучали столовыми приборами по тарелкам и параллельно вели великосветскую беседу. Но поскольку для меня всё, что за столом назвали завтраком, выглядело крайне аппетитно, я решила пока этой традиции избежать. Впрочем, отец и сын не особо расстроились — им было о чем поговорить.

— Ты сегодня останешься дома? — завязал разговор Костя, который точно куда-то собирался.

— Нет, мы же скоро собираемся снарядить караван за материалами. В этот раз не хватает эфирита, нейтвора и других камней по мелочи. Ну, ты знаешь. В общем, я хотел с караванщиком выбрать лучший маршрут для возвращения.

Даже смотреть в сторону Глеба я не стала, прекрасно зная, что мимо Тайшасты ни один из караванщиков не додумается пройти: там и тракт, и заправки, и гостиницы. А раз не додумается, значит, все маршруты одинаковы, потому что в Тайшасте у Дмитрия и не только всё поставлено на поток.

— И что пока думаешь?

— Я хотел через Устинск, там, вроде, дорога побезопаснее. Но он далековато от Тайшасты, так что, наверное, придётся через Совинск.

Что и требовалось доказать. Я с аппетитом откусила горячий банан, завёрнутый в бекон и политый сладковатым соусом. После него я нацелилась на аппетитно прожаренную картошечку, дальше хотела попробовать, кажется, филе утки в брусничном соусе. Ах, завтрак!

Конечно, я могла бы сказать, что в Тайшасте обворовывают их караваны. Причём профессионально и давно. Но, во-первых, не хочу я портить свою репутацию таким прошлым. А во-вторых, от них все равно не убудет, много дети не унесут. А меня, тем временем, привлёк ещё салат с гранатами.

В итоге, Костя с Глебом попрощались и разошлись по делам, а я объелась, но так и не смогла все попробовать. Даже злой Толик успел за то время, пока я завтракала, поесть и пожелать мне подавиться.

В итоге, уговорив служанку оставить десерт с клубникой и салат с гранатом, я устроилась на диване прямо в столовой. В компанию себе взяла последний роман любимого автора и решила, что здесь меня никто отвлекать не станет.

Однако не прошло и десяти минут, как раздался звонок, и дворецкий заспешил к двери. Поскольку столовую от холла отделяла только массивная арка, оторвавшись от книжки, одним глазком я наблюдала, как к нам в гости заходит очаровательная девушка чуть старше Толи. Белокурая, ухоженная, дорогая. Сложив зонтик цвета слоновой кости, она представилась как Жанна и попросила доложить о себе Анатолию.

Но, как выяснилось, моему пасынку и докладывать было не надо. Он уже спускался с распростёртыми объятиями к даме.

— Ах, моя дорогая Жанна! Я так рад тебя видеть!

— Доброе утро, Толя, — просияла девушка, позволив своим нежно-розовым губам показать жемчужные зубки. — Я тоже рада тебя видеть в добром здравии — очень переживала за тебя. Вчера ты сказал, что произошло ужасное событие, но откровенничать по кристаллу отказался.

— Я просто рад встрече. Но на самом деле у меня ужасные события! Мой отец, не посоветовавшись с нами, женился на какой-то вертихвостке из обслуги! И она уже совсем обнаглела! Она собирается забрать у меня отца, дом, слуг, загородные дома с конезаводом, квартиру в столице, все фабрики, наследство, положение в обществе, репутацию, титул, друзей, брата, сладкие булочки по утрам, цветы на веранде перед домом, автоповозку...

— И девственность, — закончила я, когда окончательно ошалела от списка всего того, что можно получить. И куда мне столько?

— И девственность! — торжественно закончил Толя, после чего на пару секунд умолк, переваривая информацию, и заорал словно сумасшедший: — А! Ведьма! Ты специально здесь пряталась!

— Да, прямо на самом видном месте, — подтвердила я. — Где же мне ещё прятаться?

— Так ты и девственность мою хочешь забрать?!

— Мне кажется, здесь я точно опоздала. Что ты там кроме этого предлагал? Фабрику, конезавод?

Шутки Толя не понял или просто не смог найти достойного ответа, поэтому ограничился малым.

— Пошли, Жанна! Я даже видеть её не хочу! — потребовал парень, схватил даму за руку и потащил наверх — в свои покои, я полагаю.

Ушла гостья чуть меньше чем через два часа, немного растрёпанная, но безмерно довольная. На прощанье она расцеловала Толю в обе щеки, а я перевалила за вторую половину книги.

Ещё десять минут все было спокойно, а потом к нам снова пожаловали гости. И снова девушка, только в этот раз возраста Глеба с черными прямыми волосами, свитыми в довольно простую, но оригинальную косу с добавлением цветов. Эта мне понравилась чуть меньше, чем Жанна, наверное, из-за носа горбинкой и густых бровей. Я ещё подумала, что у Глеба вкус хуже, чем у брата. Но незнакомка вдруг представилась Маргаритой и попросила позвать Анатолия.

И Толя опять оказался тут как тут, выбежав встречать аристократку с уже знакомыми мне распростёртыми объятиями. Правда в этот раз эффект портился косоглазием, которое развивалось в мою сторону.

— Привет, дорогой! — сразу же расцеловалась своего мелкого кавалера в обе щеки эта дама. — Ты говорил, что у тебя что-то стряслось.

— Да, — гордо доложил парень, махнув рукой в мою сторону. — Знакомься! Это Ангелина, бывшая связистка, моя новая мачеха!

— Очень приятно! — насмешливо ответила я, глядя, как в ужасе приоткрывается её рот.

— Ах, да. Мне тоже очень приятно! — опомнилась Маргарита, взяв себя в руки и вспомнив о хороших манерах.

— Пошли, дорогая! — подхватил девушку под локоть Толя и повёл. — Поговорим в моей спальне.

— Начни с девственности! — посоветовала я вдогонку.

Но Толя опять проигнорировал замечание. Только пафосно глянул в мою сторону, потом так же пафосно отвернулся. Что он хотел этим передать, я не сообразила. Вероятно, должно было походить на презрение, но пафос победил.

Я как раз закончила читать, когда Рита распрощалась с моим пасынком, выпорхнув за дверь тоже безмерно довольная. Пожалуй, даже похорошевшая. И опять спокойной жизни мне дали только десять минут. К сожалению, когда вновь зазвонил дверной звонок, я зависала в библиотеке, выбирая, что бы взять следующим.

— Добрый день, госпожа! Как вас представить?

— Меня Леся зовут, Олеся, — немного смутилась пришедшая. Я тут же бросила всё, торопясь встретить старую приятельницу. Не ожидала, что Влад так быстро её найдёт, но хорошо хоть дверь в библиотеку не закрыла.

— К кому вы, госпожа Олеся?

Но ответить, чья она гостья, Олеся так и не смогла. Толя выскочил из засады и полетел ей навстречу с готовыми, не испорченными моим присутствием, объятиями.

— Олеся, дорогая! Как же я соскучился по тебе!

Леся, которая в жизни таких чудовищ как ловеласы, не видела, испуганно вжалась в дверь. Я не понимаю, как Толя не заметил, что у девушки глаза увеличились в размерах, а коса чуть не встала дыбом. Но спасла Лесю всё-таки я, своим возмущённым криком:

— Ты совсем не заметил, что это ко мне пришли?

Толя замер на середине дороги, переваривая информацию. Даже отступил на шаг, чтобы я могла спокойно забрать и увести из опасной зоны до сих пор не пришедшую в себя Лесю.

— А тебе-то девушки зачем? — недоуменно спросил парень, недоверчиво поглядывая нам вслед.

— Это подруги называется, — огрызнулась я. — Мы разговариваем. Я намерена пожаловаться на тебя. Действительно только пожаловаться, а не как ты! — сделала я акцент на этом. — Боже мой, вот где у тебя глаза-то? Неужели не видно, что это скромная невинная девочка, а не одна из твоих фавориток?

— Я, между прочим, красивыми девушками вне зависимости от социального статуса не брезгую! — оповестил меня Толя. Не знаю даже, порадовал или огорчил.

— Ладно, всё! Леся — ко мне, ты — обратно в засаду! — предложила я. Возражать никто не стал.

Не прошло и минуты, в дверь позвонили вновь. И вошла уже некая Катерина, которая сразу же бросилась на шею Толику. Благо, мы с Лесей поднялись на второй этаж, и я увидела только начало сцены, иначе бы не удержалась и съязвила.

— Ну, привет, что ли, — хихикнула подруга, приходя в себя. — Это кто такой буйный?

— Это мой пасынок, — тяжело вздохнула я.

— Я, кстати, не совсем поняла, что произошло, — призналась девушка.

— Кажется, у него встречи назначены через каждые два часа. И вряд ли он запоминает с кем. Ты пришла чуть раньше, чем его третья.

— Вот аристократы со скуки развлекаются! — покачала головой Леся. Даже нотка восторга проскочила в голосе.

— Надеюсь, до такого я не докачусь, — вздохнула я, пропуская гостью в свою комнату. И тут же выставила звуколов презентованный вчера Костей.

Вообще муж подарил его, чтобы я могла болтать с подругами в общественных местах, но при этом не раскрыла каких-нибудь секретов нашей семьи. В принципе, особняк уже начал напоминать мне публичный дом, так что вполне сходил за общественное место.

— Так и знала, что речь пойдёт о чем-то противозаконном! — с предвкушением обозначила Леся.

— Это почему? — заинтересовалась я.

— Меня ищет Влад и просит прийти к тебе. Нетрудно сложить одно с другим. Вы редко занимались чем-то порядочным.

— Твоя правда, — согласилась я. — Тогда проще. Знаешь, кто такой Дмитрий?

Я решила не тратить время на долгие вступления. Всё равно уйма времени уйдёт на объяснение подробностей работы с кристаллами, хотя Леся и безумно талантлива. А ещё безумно красивая, с мраморной светящейся кожей феи, с искрящимися глазами. Последний раз в приюте я видела её смышлёным хорошеньким ребёнком, но и не думала, что она так расцветёт.

— Я работала с ним сразу после того, как ты ушла. Если честно, я бы так и продолжала, но он уже пару раз намекал, что я кажусь слишком взрослой.

— Тогда тебе понравится моё предложение. Дмитрий параллельно занимается и другим делом. Пока всё не поставлено на поток, как в Тайшасте, зато прибыльней. Только опасней.

— Тогда это по мне, — довольно улыбнулась Леся, уже по-хозяйски расположившись на заваленном подушками диване. — Ты же знаешь, мне нечего терять.

Пожалуй, это единственное, чего я действительно опасалась. Потеряв страх, можно наделать много глупостей. Но я надеялась, что Леся лишь хорохорилась и, как и всякая самовлюблённая девушка, боялась за свою шкуру.

Я рассказывала всё, приятельница не до конца понимала детали, но согласие уже читалось в глазах. Мы обсудили все подробности, оставалось на следующее утро свидеться с моим бывшим работодателем, чтобы представить ему свою протеже. Насколько я помню проблемы с поиском связисток... Меня ещё и расцелуют.

Как оказалось, мы просидели те нормированные два часа, которые уходили у Толи на одну даму. Потому что как только я выпроводила подругу и навострилась идти в библиотеку, сцена передо мной повторилась в очередной раз. Опять девушка, опять приветствие, опять объятия. Разница оказалось только в том, что эта мне не понравилась совсем — хмурая, скучающая. Не хотела бы я такую невестку.

— Девушка, а вы в курсе, что вы у него за сегодня уже четвёртая? — достаточно громко спросила я, объявив немую паузу в холле. Дворецкий побелел, Толя ошеломлённо открыл рот, а девушка недоуменно хлопала глазами.

— В смысле четвёртая? — недоуменно спросила блондиночка, нарушив тишину.

— Ну, как бы вам сказать. Его постель сегодня приняла уже трёх дам, полтора часа лимит. Вы как раз четвёртая, он с десяти даже на обед не прерывался, — сдала я наглеца. Затем немного помолчала, но, видя, что дама сомневается, для убедительности добавила: — Миловидная блондиночка Жанна, брюнетка с некрасивым носом Рита и Катерина, но её я не разглядела. Кстати, он вам, как и всем, сказал, что у него что-то стряслось? Это я стряслась, мачеха его.

Гостья оказалось сообразительной и деловитой: смачно залепила Толе пощёчину и без объяснений удалилось. Мой пасынок багровел, багровел, наливался лучше, чем помидор на грядке.

— Ты какого рожна это сделала?! — заорал он, подобрав слова. — Ты же говорила, что сама не полезешь? Первая?

— Можешь считать это местью за Лесю. Как в бордель привела, честное слово!

— Не смей лезть в мою личную жизнь!

— Ты ничего не перепутал? — начиная злиться, спросила я. — Первым, кто полез в мою личную жизнь, был ты! Умудрился же разузнать о единственной любовнице своего отца, найти её, завалиться с угрозами. Это — расплата! Либо заводи одну бабу, либо встречайся с ними так, чтоб я не видела. В ином случае, тебе придётся терпеть все мои подколки. И хорошо, если я не узнаю фамилии твоих пассий. Кстати, отец в курсе о твоей полигамности?

Опять воцарилась тишина. И я поняла, что Костя понятия не имеет о выходках сына. Скорее всего, Глеб тоже.

— Может, ты хочешь заключить перемирие? — предложила я ехидно. Хотя сейчас, когда позиция оказалась выигрышной, не очень-то и хотелось мира.

— С тобой — ни за что! — не стал разочаровывать меня пасынок.

— Тогда я всегда к твоим услугам!

Инструкция 11

Как провести кипяток по трубам

Через три месяца, посреди лета

— Толя, понимаешь, тридцать девушек в месяц — это слишком много, — пыталась донести я светлую мысль до главного недоумка в семье.

За окнами вечерело, мне как раз наскучила очередная книга, Глеб и Костя должны были подойти с минуты на минуту, но пока я могла развлекаться только разговорами с Толей.

— Их не тридцать! — возмущённо возразил пасынок.

— Какая, в сущности, разница? Их все равно слишком много, чтобы я смогла запомнить при своей не плохой памяти. Пожалей меня, а? Я на третьем месяце беременности, а тут бабы, бабы... И ты постоянно орёшь, аж голова болит.

— Некоторые на третьем месяце и не подозревают, что беременны! Нормально с тобой всё, просто со скуки дохнешь, — задел меня за живое парень.

— Я не знаю, как они умудряются не подозревать! Спать охота сутками, от половины стола воротит... Но про скуку согласна, — не стала спорить я, понимая, что надо найти себе занятие. Не вечно же Толе меня развлекать. — Но ты сам даёшь повод поиздеваться. И раздражаешь сам. Поэтому терпи. Конечно, можешь попытаться найти мне интересное занятие, — великодушно предложила я, но у некоторых с фантазией складывались куда более острые отношения, чем у меня.

— Может тебе любовника найти?

— Толя! — заорала я что есть мочи. — Не хлебом единым сыт человек! У тебя вообще мысли в другую сторону крутятся? Всё! Иди от меня! Хочешь, чтоб я гоняла твоих баб — буду гонять твоих баб!

— Они не бабы, они — девушки, чернь ты бескультурная!

— Даже отпираться не собираюсь. Да, я — бескультурная чернь, а раз так, то они для меня — бабы. Всё, отец, кажется, пришёл.

И я, словно верная собачка, побежала встречать мужа, который хоть как-то разгонял мою скуку рассказами о работе. Я много не понимала, но постепенно разбиралась в теме.

— Привет, привет! — поздоровалась я, появляясь чуть позже дворецкого. Всё никак не могла его опередить, хотя всегда старалась. Пусть он и жаловался, что очень занят, почувствовав, моё желание открывать дверь раньше него, принялся охранять вход словно сторожевая собака.

— Привет, дорогая! — Костя обнял меня сразу же, как отдал свой цилиндр.

Не знаю, что это за новая мода появилась, но мужчины повально напялили эти неудобные шляпы. Человеческие мужчины, я имею в виду. Тролли, правда, тоже подхватили. А вот эльфом в цилиндре меня ещё никто не травмировал.

— Как сегодня день прошёл? Извини, целовать не стану, простуда замучила. И ты лучше слишком близко не подходи, — участливо посоветовал муж и в подтверждение своих слов шмыгнул носом.

— Уже неделю простудой прикрываешься. Ничего со мной не случится, иммунитет хороший, — проворчала я, понимая, что сегодня Костя опять начнёт бегать от меня. — А день прошёл как обычно, у меня здесь ничего не меняется.

— Сегодня без травм? — деловито, но немного язвительно уточнил Глеб.

— Да давно уже. Толя, после того как я его укусила, передумал сводить со мной счёты силой. В первый месяц разобрались. А ты каждый день спрашиваешь! — укоризненно ответила я старшему пасынку.

— Просто это было так необычно, что я каждый день надеюсь на продолжение. Да и вообще, он же бешенством мог заразиться! Говорят, через укусы передаётся.

— Уж скорее я бы чем-нибудь заразилась. У твоего брата много болезней: глупость, похотливость, раздолбайство... Наверное, ко мне в организм ничего не проникло, потому что они подрались между собой, что главнее.

— Я надеюсь, ужин уже готов, — прервал нас Костя. — Срочно хочу горячего чая, а то чувствую себя разбитым.

— Всё готово! — доложила Зина — служанка, проходившая мимо.

Стол как всегда накрыли роскошно. Можно сказать, если б не дурацкая 'диета', на которую посадил меня ребёнок, я бы за три месяца отъелась как за все семнадцать лет своей бедности. Перепела, зайчатина, несколько салатов... Расточительно, конечно, готовить такое великолепие всего на четверых, особенно когда один из них не ест нормально, а клюёт помаленьку, но тут я задавила в себе экономию. Всё равно потом слуги доедают, им тоже надо вкусненького.

Десерты всем приносили отдельно, мне особенно. В этот раз мне приспичило чего-нибудь со свежей клубникой. И когда Толя решил, что с него хватит и, бесцельно пошатавшись по дому, отправился мыться, мне моё лакомство и принесли. Двойное счастье! Выглядело оно превосходно! Клубничку так и хотелось съесть, причём сразу же, одним махом. Или наоборот, сделать над собой усилие и растянуть удовольствие. Но тут я заметила, что ягода подозрительно отливает серебристым.

Поскольку креманка, в которой подали десерт, была из тёмного стекла, я извлекла ягоду на свет и стала разглядывать.

— Что-то не так? — с волнением спросил Костя. Зина, которая прислуживала за ужином, тоже подошла поближе, забеспокоившись.

— Какой-то цвет у неё подозрительный.

— Да, серебристый! — удивлённо подтвердила Зина.

— Серебристый. И очень похож на цвет одного лекарства...

— Ты имеешь в виду сивер? — насторожился Костя, хотя тут как раз можно и было расслабиться. Сивер не яд, а слабительное.

— Я пойду спрошу у главного повара! Вдруг это специя! — Зина убежала из столовой, пока хозяева не успели дать ответ.

Но тут в приоткрытую Зиной дверь я увидела, как прачка понесла грязные вещи, и решила поискать ответ самостоятельно. Подбежавшие следом Костя и Глеб неодобрительно смотрели, как я вытаскивала мужские штаны из корзины. Но когда они все оказались в серебристой пыли, разлетелся дружный вздох.

— Как ты узнала, что это он? И что нужно искать запачканные штаны? — заинтересовался Глеб.

— Толя немножко свинка, — ласково ответила я, хотя больше подходило определение 'большой свинтус'. — Да и перед тем как уйти, он сделал несколько кругов по дому.

— И вчера он брал у меня сивер, сказал, что у него проблемы, — подтвердил Костя.

— Он тебе даже не соврал. У него правда проблемы, — заверила я, отдавая штаны и отпуская прачку.

Главный повар и Зина встретили меня взволнованные, заверяя, что ничего не добавляли, а я только отмахнулась, попросив сделать новую порцию, если остались ягоды. И решительно направилась на второй этаж в ванную. Всё, он меня достал окончательно.

Остановилась я у самой двери — тут как раз трубы торчали. Положив руку на горячую, я прибавила температуру. Не дождавшись эффекта, прибавила ещё. Потом не выдержала и убрала напор холодной. Вот тут раздался крик, на который слетелась вся прислуга, особенно почуявший неладное водоводчик. И Толя тоже выскочил из ванной, прикрытый одним полотенцем.

— Ты что совсем с ума сошла?! — заорал он. — Сварить меня хочешь?

— Я подумала, что сивер прохладной водой плохо отмывается, — намекнула я.

— Да это не повод! А если бы у меня ожоги остались? Там же кипяток!

— Не остались бы. Не такой уж там и кипяток. До ста градусов не дотягивал.

— Дура! — крикнул Толя и бросился вниз. Но брат с отцом уже летели к нам навстречу. — Она меня кипятком ошпарила!

— Ты тоже молодец, — пожал плечами Костя, злой на сына за глупую выходку.

— Ах, папа, бессердечный! — картинно расстроился Толя. Даже в моменты крайней злости он не забывал вставать в красивые позы и говорить высокопарные слова. — Но Глеб! Ты-то почему до сих пор терпишь эту женщину?! Почему не предпринимаешь ничего? Ты же можешь запугать её словами, унизить! Ты же очень красноречив!

— Я боюсь, что Геля достаточно умна, чтобы правильно меня понять, — горестно вздохнул старший брат после этой фразы, но посмотрел на меня беззлобно. Я бы даже сказала, что у нас получилось заговорщицки переглянуться. — А я, увы, не люблю кипяток в душе. Так что я, пожалуй, продлю перемирие до бессрочного, а ты разбирайся сам.

— Предатель! — возмутился Толя. И я не знаю, куда бы наши разборки зашли, если бы дворецкий не объявил по громкой связи:

— Прибыл начальник корпуса смотрящих Эдуард Арспиров!

Слуги молниеносно начали расходиться, мы потянулись в холл, даже Толя пошёл, но опять получил от меня замечание и решил, что в полотенце встречать такого гостя неприлично. Ещё арестует за аморальное поведение.

Начальник у смотрящих оказался, как и большинство из них, гномом. С аккуратно подвитыми вверх чёрными усами. Синяя форма обтягивала выпирающее брюшко, а головной убор скрывал по возрасту положенную лысину. Кстати, смотрящие могли головных уборов в помещениях не снимать, чем гость и пользовался.

— Добрый вечер, Эдуард! — Костя пожал мужчине руку, как старому знакомому. — Ты к нам по личному вопросу или по делам?

Выражение лица у Арспирова было серьёзное, так что я бы сказала, что по делам. Но мало ли, что у него в личной жизни происходит.

— Да и так и так, — уклончиво ответил смотрящий. — Я слышал, ты женился уже три месяца назад! Вот, пришёл на новую хозяйку посмотреть!

— Ну, смотри! — усмехнулся Костя, чуть отходя, чтобы я не смогла за ним спрятаться. — Моя жена-красавица, Ангелина.

— Приятно познакомиться! — улыбнулась я, хотя опасения начали зашкаливать. С чего бы начальнику смотрящих интересоваться мной?

— Действительно очаровательная барышня, — согласился Арспиров и поцеловал мою руку.

— Как сегодня предпочитаешь провести время? В моём кабинете за чашкой чая? Или посидим все вместе?

— Пожалуй, посидим все, если твоя жена и сын не против. Кстати, а где младший?

— У него сейчас банные процедуры. Или уже спать лёг, — предположил Костя, после чего распорядился принести чая и булочек и повёл нас в библиотеку. Там стоял подходящий кофейный столик, окружённый парой плетёных кресел и таким же диваном.

— Пожалуй, начну с мелочей... — Арспиров достал из одного кармана россыпь украшений и выложил их на стол. — Как вам моя добыча? — с натянутой гордостью спросил он. Мне казалось, думает он о другом.

— Хороший улов! — похвалил Костя, оценивая профессиональным взглядом. Улов действительно впечатлял. По моим скромным прикидкам, восемь из десяти вещей здесь артефакты.

— А вам нравится, Ангелина?

— Очень красивые! — согласилась я.

— Не хотите ли примерить?

И здесь я попала в тупик, потому что просто так брать и мерить артефакты было очень глупо. Мало ли, как они работают и чего ожидать. Но признаваться, что я могу отличить артефакты от обычных побрякушек не хотелось.

— Вы знаете, я очень суеверная. Говорят, если померить чужое кольцо, то к тебе перейдут горести и несчастья другого человека, — попробовала я косить под дурочку.

— Но здесь же есть и серьги? — настаивал смотрящий, что ещё больше меня насторожило.

— Мои с очень тугой застёжкой, — улыбнулась я, извиняясь. В этом повезло повезло — как раз с Костей с утра смеялись, что мне в них неделю ходить, потому что ему лень каждый вечер расстёгивать замок.

— Ну хоть что-то? — расстроился Арспиров. — Я так хотел полюбоваться украшениями на юной девушке, потом сдать придётся.

— Если только вот это колечки, — сдалась я, взяв одно из двух обычных колец, с сиреневым камнем. — Как раз под цвет моих глаз.

— Ах, как замечательно смотрится! Ах, какие у вас глаза! — начал смотрящий восхищаться, а мне по грациозности это напомнило танец медведя.

Я засмеялась от наигранных комплиментов, надеюсь, не фальшиво, а гость тут же сменил тему:

— А теперь, Костя, скажи мне, что из этого артефакты, а что нет? Я всё разобраться не могу.

Костя отложил второе кольцо, я сняла своё и, помедлив подала мужу. Надеюсь, получилось изобразить замешательство. Костя и его положил к неартефактам.

— Вот и славно! — Арспиров собрал всё в мешочек и начал уже другой разговор. Очень неприятный для меня. — А теперь давайте перейдём к делу. Ангелина вы случайно не знакомы с неким Дмитрием?

— Кажется, у меня есть несколько приятелей Дим, — предположила я, однако дело принимало совсем скверный оборот, — но имя не редкое.

— К сожалению, мы пока не выяснили его настоящую фамилию. Мы только знаем, что это яшки старше вас лет на пятнадцать. И вы, возможно, познакомились с ним, пока жили в приюте. Говорят, он туда заходил.

— Ах, этот Дмитрий, — лукаво улыбнулась я, словно только вспомнила его. — Да, знаю я такого. Мы с ним встречались.

— Встречались? — недоверчиво уточнил смотрящий. — Что у вас могло быть общего?

— Я была его любовницей, если угодно, — спокойно ответила я. — И больше ничего общего. Поэтому я не много о нем знаю. Разве что, какую квартиру он в то время снимал.

— А в каком воз... — заикнулся Арспиров, но вовремя осёкся и пробормотал: — Впрочем, не важно.

Правильно, некоторые подробности лучше не знать.

Повисла странная тишина. То ли я сняла с себя часть подозрений, то ли наоборот влипла в новые. Никогда не угадаешь, что люди хотят услышать и что они с этим сделают.

— А вы раньше связисткой работали? — попытался зайти с другой стороны Арспиров, и я мысленно чертыхнулась. Точно раскопали про наши тёмные дела. — Вам никаких подозрительных вызовов не поступало?

— По этике нашего предприятия, я не могу раскрывать содержание разговоров. Но если вы мне подскажете, что именно вас интересует, то я попробую помочь.

— Почти год назад начали воровать на складах смотрящих, — начал Арспиров. Глеб после фразы присвистнул, Костя удивился молча. Я подумала и испустила испуганный 'ох'. — Мы долго пытались найти, кто и как это делает. В результате вышли через один довольно редкий украденный артефакт на Дмитрия и на некоего эльфа Влада. На данный момент они задержаны. У Влада нашли непонятный кристалл похожий на кристалл связи, но не прикреплённый ни к одному месту. Возможно, новая разработка. Вот сейчас и ищем зацепки. Может, у них был сообщник на станции связи...

— Влад в этом замешан?! — взволнованно перебила я, старательно игнорируя всю остальную информацию.

— А вы знакомы с Владом?

— Конечно! Влад — мой хороший друг. Но я не знала, что у него с Дмитрием всё ещё какие-то дела. Он всегда подрабатывал чем-то левым. То погрузкой, то доставкой. Чтобы он занялся чем-то постоянным — это почти удивительно. А с Дмитрием они познакомились в наше приютское время. Где Влад сейчас?

— Он в следственном изоляторе. Надо сказать, довольно скандальный молодой эльф. Но, думаю, как только он прекратит буянить, его выпустят под подписку, поэтому не переживайте.

— Легко сказать, — дёрнула я уголками губ я и откинулась в кресле.

Сердце билось как сумасшедшее, но сейчас я хотя бы для всех могла оправдаться переживаниями о Владе. Вот надо же, только получила положение в обществе, деньги, любимого мужчину, как прошлое выскочило из-за угла и пытается забрать у меня всё. И ладно бы только у меня, но что будет с моим ребёнком? Уверенность, что из неприятной истории надо выпутаться любыми силами, возможно, даже сдав подельников, зрела. Хотя не думала я, что удастся вырваться в одиночку. Сдам их — они потопят меня. Надо придумать, как выбраться всем.

— Так что, были какие-то подозрительные разговоры? — вернулся к прежней теме смотрящий. А я уже и забыла.

— Нет, ничего даже похожего. Влад вообще не звонил мне на станцию, и ему не звонили. Я бы узнала по голосу.

Итак, я выбрала свою линию. Оставалось только мечтать, чтобы ребята не подвели и наши показания сошлись.

— Жаль, а то пока мы в неприятной ситуации. Дмитрий, конечно, уже не отвертится, он довольно крупный делец. Чем только он ни занимался! И аферы с перепродажей артефактов, и домушничество, и даже караваны обворовывал!

— Как это обворовывал? — удивился Костя, Глеб тоже напрягся. — За последние лет десять не произошло ни одного инцидента с кражами из караванах!

— Это вам так только кажется! Наш мошенник с помощью служащих на станции из каждого каравана брал по чуть-чуть, что даже и не заметишь недовес, а выносили всё добро сиротские дети. Для аристократов потери не большие, да и вообще не заметные, а сироты, станционные рабочие и сам Дмитрий неплохо на такой доход поживали.

— Вот ворьё! — Глеб просто вскипел от возмущения, а я сидела как в полусне.

То есть в ограблениях станций меня тоже подозревают. Именно за этим смотрящий и притащил артефакты, а вовсе не потому ждал помощи от Кости. Знала бы, схватила немедленно самый опасный и чего-нибудь подпалила.

— Но погоди. Камни для артефактов достаточно опасны, если их неправильно переносить, — начало доходить до Кости. — Некоторые в воду нельзя окунать или даже держать на открытом воздухе, в караванах специальные отсеки. Как сиротские дети могли безопасно таскаться с ними?

— Очевидно, Дмитрий обучил их разбираться в элементах, — предположил смотрящий. — Мы нашли много выпускников приюта за последние пять лет, которые работают с артефактами.

— Просто удивительно! — покачал головой Костя, а потом посмотрел в мою сторону. — Геля?

Я не сразу поняла, что меня зовут, звуки стали доноситься как через шапку.

— Геля, с тобой всё в порядке?

— Нет, — ответила я, — у меня кружится голова.

Я поставила кружку на стол, а после этого не помню, что случилось.

Инструкция 12

Как почуять неладное

Из обморока меня вывели достаточно быстро, обломав мечту о том, что этот день ещё не начался, я нежусь под тёплым одеялком и мне приснился жуткий визит смотрящего. Спасибо, после решили беременную не переутомлять и отнесли в комнату. Я не стала грузить себя мыслями и планами, а попросту заснула, несмотря на ранний вечер за окном. Ничего удивительного, что проснулась я часа за три до рассвета. Можно сказать, посредине ночи. И сна не осталось ни в одном глазу.

Увидев, что Кости рядом со мной нет, я решила пойти его поискать. Засыпать без мужа я не любила, зато он просто не мыслил жизни без того, чтобы посидеть на ночь глядя за артефактами. Наверняка и сегодня заработался.

Кабинет устроили в дальнем углу нашего крыла, специально в самой светлой комнате с двумя окнами. Но учитывая, что Костя работал там исключительно ночью, все старания казались мне бессмысленными. А света хватало и в нашей спальне, с утра так даже с излишком. Но традиция оставалось традицией, менять ничего в доме никто не собирался, а Костя послушно ходил работать в самый дальний край.

И, кстати, он не слишком жаловал, когда к нему заходили сыновья или даже я. Слуг он тоже предпочитал не пускать, пока работает.

Чтобы не потревожить Костю, я приоткрыла дверь и осторожно посмотрела, чем занят муж. Тут же почуяла запах гнили и насторожилась. Пришлось просунуть не только нос.

Костя подготавливал камни к работе: окунал эфирит в раствор, судя по всему соды. Потом протирал и ещё раз окунал, чтобы камень лучше работал.

Эфирит я не любила из-за огромного количества опасных подделок. Если настоящий камень не протирать в растворе, то он потеряет заряд, а подделки начинают вонять и могут вовсе взорваться. Вот такие вот крайности.

Я тяжело вздохнула, не зная, что же сейчас лучше сделать. С одной стороны, после вечерних событий мне бы дурочкой прикинуться и показать, что в артефактах я совсем не разбираюсь. Но с другой, Костю мучает простуда, так что вряд ли он сам сможет учуять запах подделки, раз уж с виду не опознал. А взлетать на воздух или становиться вдовой не хотелось.

— Ты почему до сих пор не спишь? — шёпотом возмутилась я, отвлекая мужа от работы. С утра делами надо заниматься, на свежую голову, а не впотьмах, когда одну линию от другой не отличить.

— Ах, Геля? — Костя как всегда в такие моменты проявлял крайнюю безалаберность. — А времени сколько?

— Да часа три ночи, наверное. Может и больше, весь дом спит. Пойдём?

— Да-да, сейчас! Только доделаю немного, чтоб не бросать на полдороги.

Я повесила голову и вздохнула ещё тяжелее, понимая, что малой кровью не отделаюсь. Ладно, попробуем с другой стороны.

— А чем у тебя в кабинете воняет? Как будто апельсин испортился или что-то вроде того.

— Не должно вроде, — заявил Костя, но камень в руках повертел. — Геля, иди спать, я скоро.

Пришлось изображать из себя очень любопытную Варвару и идти по всей комнате, как ищейка. Понюхав несколько углов, я — о, чудо! — нашла источник запаха у него в руках.

— Так вот же он! От камня несёт! Неужели у тебя так сильно заложен нос, что ты не чувствуешь? Это оттого, что ты его в раствор окунаешь?

— Геля, этого не может быть! Эти же камни не пахнут! — Костя указал мне на кучку уже обработанный эфиритов; я чуть не фыркнула.

— Хочешь, Глеба разбудим, и он подтвердит?

— Не надо никого будить, иди сама спать!

Я едва сдержала себя, чтобы не заорать на весь дом, что камень палёный, но сонными зенками разницу не разглядеть. Вместо этого вырвала элемент у Кости, взяла один из обработанных и поднесла их к настольной беспламенной свече. Хоть бы освещение нормальное в кабинете сделал, а совсем глаза испортит, если не взорвёт ничего.

— Они одинаковые, что ли? Тот, который пахнет, не сверкает на свету, а ещё колется, если его покрутить, — доложила я, после чего муж не стал на меня орать за самовольность, а просто забрал камни и сравнил их сам под лампой.

— Ты права, — спокойно сказал он, с грустью в голосе. — Вот я старый дурак, чуть не взорвал тут всё.

— Я спать, и жду тебя, не засиживайся, — успокоенная тем, что победила, но злая, что мне далось всё так тяжко, отправилась я к двери.

— Геля, — окликнул меня Костя, и мне ничего не оставалось, кроме как замереть перед выходом. — Ты разбираешься в элементах артефактов?

— Откуда бы? — оборачиваясь, удивлённо пожала я плечами. Надеюсь, у меня получилось выглядеть невинно.

— Ты можешь мне не врать, я всегда останусь на твоей стороне.

— Я знаю, — согласилась я с улыбкой. Но внутри только с такой же улыбкой покачала головой. На моей ты там стороне или нет, я не собираюсь ставить эксперименты на собственном благополучии. — Но я действительно не разбираюсь в них.

* * *

В гостях у дяди Антона ничего не менялось. Казалось, что даже если на город обрушится шторм или другая напасть, всё равно все завсегдатаи придут сюда в условленное для них время, ни на что не обратив внимания. Вот и сейчас знакомые сидели на своих местах, когда я полумертвая вползла после допроса, стараясь мило улыбаться и держать осанку. Внутренне же готовилась упасть на стол, а потом медленно скатиться по нему вниз до самого пола, чтобы по моему хладному трупу пробежались полчища тараканов.

Готовилась-то я готовилась, да только моя компания сегодня опять устроилась, невесть чем руководствуясь, за барной стойкой. Так что я даже не могла позволить себе просто свалиться на стол, место-то самое видное. О подстоле и тараканах я могла и не мечтать.

— Ужас какой-то, — пожаловалась я, присаживаясь рядом с Марком.

Леся и Николай сидели дальше, но смотрели с большим сочувствием. Марк же, выглядевший не лучше чем я, но по социальному статусу вполне позволявший себе поваляться в общественном месте, не поднимая головы, выдал своё обычное приветствие:

— Геля, дай крови!

— С удовольствием, если ты сумеешь потом сделать переливание и добавить мне чьей-нибудь невкусной, — согласилась я уставшим голосом.

Марк, приободрившись чужим горем, над которым можно поплакать больше, чем над своим, и не казаться эгоистом, с интересом поднял на меня взгляд.

— Да, неважно ты выглядишь.

— Спасибо, успокоил.

— Сильно вымотали? — сочувственно спросила Леся, которая, кажется, прошла свои круги ада вчера. А вот Марка и Николая как раз мучили передо мной.

— Да не то слово, — пожаловалась я. — Даже не то слово вымотали! Достали прямо не могу, — во мне потихоньку вскипала злоба, поддерживая последние силы. — 'Откуда вы знаете подозреваемого', да 'откуда вы знаете подозреваемого'! Мне кажется, я повторила, что спала с ним, больше раз, чем мы оказывались в одной постели!

— А про Влада что-нибудь спрашивали? — взволнованно уточнил Николай.

Да, то, что наш эльф умудрился попасть в изолятор и не мог принимать участия в обсуждении планов, серьёзно портило настроение. Впрочем, он вряд ли скажет что-то членораздельное на допросах. Скорее уж, он опять кому-нибудь вломит и просидит подольше с тем же успехом.

— Под конец попытались спросить, откуда я знаю Влада, но, видимо, у меня уже взгляд изменился к тому времени. Потому что когда я на них посмотрела, они сразу всё поняли сами. Дальше обошлись короткими уточняющими. Хамы я просто не могу! — в очередной раз взорвалась я, на всякий случай, выставляя звуколов на стол. — Они сами всё прекрасно знают, уже нарыли больше, чем я вспомнить могу, а продолжают меня спрашивать! Вот зачем?

— Геля, у них нет доказательств. Им нужно, чтобы ты прокололась, — рискнул урезонить меня Николай.

Я распрямилась из последних сил, чтобы выглядеть более внушительно и через Марка, который специально прижался к стойке, сурово глянула на Николая.

— Мне кажется, вопрос был риторическим, — успокоила всех Леся. Хотя не то чтобы успокоила, просто орать на Николая у меня сил не осталось, всё ушло на осанку.

— Ладно, какое у нас положение? — взяла я на себя в роль лидера, замещая нашего эльфа.

— У Влада нашли кристалл, который сразу же проверили через станцию связи. Когда передавали сигнал с него, дежурила Галина, она не смогла принять. А потом проверяла Лилия, но передачу на него едва-едва словила, вызов был не чёткий: помехи, через слово связь прерывалась, три раза произошёл полный обрыв, — доложила Леся подробности со своего рабочего места.

— Вот это нам повезло! — обрадовалась я, даже воспрянув духом.

Отчего-то желудок вспомнил, что он тоже часть моего организма и тоже нуждается во внимании. Он предупредительно проурчал, намекая, что дальше звук усилится. А ещё добавится эффект сворачивания. Надо же, кто мне поесть-то разрешил! Растеряно я окинула взглядом плохо освещённый зал, пробежалась по светлой сосновой столешнице, найдя на ней темноватое пятно меню. Даже рукой дотянулась.

— Я не уверена, что это такое уж везение, — продолжила Леся. — Василий Петрович, вне зависимости от того, кто напакостил и чем, не заинтересован в том, чтобы его станция связи подверглась нападкам. Он специально попросил Лилию. Да и, мне кажется, старшее поколение тоже предупредил отнестись ко всему лояльно и максимально небрежно.

— Очень хорошо! — вновь порадовалась я, бестолково разглядывая надписи.

Свинина под сырной корочкой, говядина с брусникой в горшочках, говядина в горчичном соусе, пельмени по-домашнему, жаркое со свининой. И что делать, если я не хочу ничего мясного? Чего-нибудь попроще, огурчиков с помидорками бы.

— Геля? — осторожно поинтересовался Марк, озабоченный моим выражением лица.

— А, да-да! — мигом отвлеклась я, и тут же нужная мысли пришла в голову. Я перелистнула страничку, чтобы увидеть ассортимент салатов и закусок. Да, сильно же сегодня меня вымотали. Даже не знаю, можно ли на такую голову строить коварные планы. — Как они вообще на Влада вышли? Что-то серьёзное?

— То ли отпечаток на каком-то особо крупном артефакте, то ли видели, как он его несёт, — начал отчитываться Николай. — Ничего существенного, даже у Влада хватило мозгов начать орать, что просто нёс. Конечно, пока без комментариев и подробностей, лишнее-то сказать страшно, но Владу сойдёт. Глядишь, они ему ещё и сами подходящие варианты предложат. Он их выматывает как они нас всех вместе взятых.

— И это тоже весьма отрадно. И весьма злорадно, — покивала я.

— Самое неудачное с Владом, что при нём всё-таки оказался кристалл.

— А здесь какого гениального слова он придерживается? — скептически уточнила я. — 'Нёс' уже занято, хотя тоже можно. Подкинули? Подарили?

— Купил кристалл, хотел себе домой установить.

— Памятуя о том, что рассказывала Леся, можно даже добавить, что устанавливал, барахлит, зараза. Найду продавца — убью, — фантазировала я, потом обратила внимание на меню ещё раз и выбрала один из четырёх салатов со свежими овощами.

На какое-то время пришлось прерваться и снять звуколов, потому что иначе я не могла сообразить, с какой громкостью звать официантку. Моих и Лесиных воплей не хватило, зато на шёпот Марка тут же явилась уже знакомая вила. От расстройства я взяла двойную порцию салата, а так же три нарезки на всю нашу компанию — в следующий раз, я могла не докричаться. Днём здесь намного хуже, чем утром.

— А с тобой что? — обратилась я к Николаю, восстанавливая звуколов.

— Я просто как близкий друг Влада прохожу. Я даже с вами в приюте не жил, так что мне предъявить нечего. Конечно, с Владом я с детства знаком, но столько времени прошло, а шпаны в Тайшасте побывало немерено.

— И то верно, — согласилась я, невольно отвлекаясь на размышления о своём муже. А вот в моём случае приютские проделки страшнее всего.

— Марк?

— Ну у меня они нашли аппаратуру, но я сказал, что это для личных нужд, поиграть.

— Что? — удивилась я, не понимая, о чём речь. Аппарата-то я вживую и не видела.

— Он туда стрелялки установил и в свободное время развлекался, — сдал друга Николай, неодобрительно покачивая головой.

— Вы мне ещё спасибо сказать должны, что я на него игры поставил! На свои, между прочим, кровно заработанные...

— Нахально сворованные, — для верности поправила я.

— ...деньги их покупал, ставил!

— Отмазка, мягко говоря, слабоватая. До спасибо не дотягивает, — покачала я головой, в то время как нам принесли заказ. Глянув на огромные тарелки с мясом и фруктами, я заволновалась, что переборщила. — Но всё лучше, чем ничего. Кстати, никто тебя не спросил, где ты проливал кровь, чтоб на такой артефакт заработать?

— Везде, где мог, и дальние родственники помогали. У них проснулось чувство вины. Всё-таки пять лет они обо мне и не вспоминали, только в двенадцать нашли. А как полгода назад от них съехал, так обязательно шлют мне монеточку. Да и без них я так-то действительно мог бы его приобрести, у меня подработок как грязи. Просто с кровью нынче дефицит, за неё тоже платить приходится. До чего же вы люди жадные!

Я посмотрела на вилку, которая скользнула по гжелевой тарелке, мимо помидора. Про себя отметила, что у нас дома острее, да и тарелки аккуратнее — ни одного отбитого края не найти. Потом вернулась к монологу Марка, который жаловался на кровь, людей и жадность. Как раз успела обдумать информацию к моменту, где вампир собирался пустить слезу, и оторвала его от этого занятия:

— То есть в принципе на нас ничего, кроме косвенных подозрений? И Дмитрий.

— У Дмитрия плачевное положение. Его поймали за руку при продаже, уж не знаю, как вышли. К тому же вскрыли ещё несколько его махинаций, хорошо, все без нашего участия, — рассказала Леся.

— Откуда вестишки? — удивилась я. Конечно, сама не узнавала, но вряд ли смотрящие так всё и рассказали.

— Я с Дмитрием виделась.

— О, и тебя пустили?

— Ну-у... Официально я его нынешняя любовница.

Ой, — подумалось мне, но вслух я ничего не сказала. Только представила, как прекрасно мы смотримся вместе: бывшая любовница и нынешняя. Леся же вернулась к делам:

— Если повезёт, парочку обвинений он с себя сбросит...

— Это каких? — заинтересовалась я.

— Скорее всего, Тайшасту. Там не только он работал, кураторов множество, караванов на всех хватало.

— Хоть это утешает, — вздохнула я, снова вспоминая о том, что мне надо домой возвращаться.

Я тоскливо взглянула на часы над входом в подсобные помещения. Сегодня я, кажется, приду позже мужа с пасынками, так что проскочить и лечь спать, чтобы избежать расспросов, у меня не получится.

— Гель, но это-то мелочи. От них нам даже проще отговориться, чем от краж, — удивился Марк, а я только недовольно на него посмотрела.

— Кому как. У меня в доме, например, уличить меня в артефакторной образованности куда проще. Я уже который день под дурочку кошу. 'Ой, какой красивый камушек! А можно его схватить? Нет?' — передразнила я саму себя. — Толя каждый день мне разные штуки в комнату подкидывает, камни под нос сует. Так и Глеб к забаве подключился. Бывало, устану я под вечер, отвлекусь, а он как меня о чём-то таком спросит. Каждый раз аж испарина пробегает. Столько идиоткой я не притворялась никогда.

— А что случится, если они узнают, что ты разбираешься в камнях? Пусть даже замешана в кражах, это же такие мелочи, — пожала плечами Леся.

— Не знаю и знать не хочу. Это для нас мелочёвка, как семечки погрызть. А для них мы вообще-то воры. Их добра.

— Но Костя ведь тебя действительно любит! — попытался поддержать тролль. Но я этот вариант уже рассматривала, поэтому только больше расстроилась.

— А вот Толя действительно нет. И даже если Костя мне такое спустит, и смотрящие не придерутся, то все друзья-соседи узнают, кто я такая. А мне с ними и так не сладко. Одна дамочка как-то попыталась заявить, что, таким как я, в их кругу не место.

— А ты что? — распереживался Марк, даже забыв, что он хотел вытереться салфеткой. Вампир сидел, замерев с белым куском ткани, зажатым в кулачках, и ждал продолжения.

— А я помнила голос этой стервы, поэтому предложила рассказать обо всех её любовных похождениях, чтобы остальные дамы 'её круга' погордились. После сошла за свою. Почти за любимую и дорогую подругу, — вздохнула я, подцепила последний огурец и ещё раз взглянула на часы. — Ладно, всё равно никаких планов придумывать не надо. Пора мне.

Вот только убирать звуколов и возвращаться домой совсем не хотелось. Наверное, первый раз после свадьбы.

Инструкция 13

Как оставить всё тайное тайным

Ни Кости, ни Глеба, ни даже Толи к моему приходу в доме не оказалось. Глядя через огромные окна на сумерки, я немного порадовалась. Самое время было завалиться спать, чтобы никто ничего не спросил, и никто ничему не позлорадствовал, впрочем, последнее относилось только к Толе.

Я уже поднялась на второй этаж, когда обеспокоенный дворецкий окликнул:

— Госпожа, прошу прощения, но сейчас никого из хозяев, кроме вас нет, а на кухне дымит. Не изволите ли посмотреть?

Оставалось только тяжело вздохнуть, потому что, похоже, в игру 'а не разбираешься ли ты в артефактах' вступили даже слуги. Надеюсь, непреднамеренно — им действительно в такой ситуации не к кому обратиться.

Несмотря на свои опасения, я быстро спускалась вниз по лестнице, чуть придерживая край платья. На кухню — в самый конец длинного светлого коридора — я неслась чуть ли не бегом, потому что дым дошёл даже до столовой.

Дымила плитка, с которой всё уже сняли и выключили, да только не помогло. Плитка была намного больше, чем у меня в своё время, на несколько конфорок, поэтому задача усложнялась. Но, тем не менее, я прекрасно помнила, что при любом раскладе в ней используется всего три камня, из которых так выйти из строя может только терес, при условии, что он где-то надломлен.

Я оглядела всех слуг, которые собрались на кухне и с ужасом и надеждой наблюдали за мной. Одна даже догадалась притащить ревущего грудного ребёнка. Ещё раз посмотрев на плиту, я поняла, что рванёт так на полдома. И не только на полдома — заденет и помещения слуг. Работников у нас было с полсотни, шанс, что успеют предупредить всех, очень мал. Я только вздохнула. Нет, полдома и пятьдесят жизней не цена моей безопасности, авось никто Косте не сдаст.

— Детей выведите, — скомандовала я, отодвигая заднюю панель, за которой прятались камни. — И приготовьте мне холодный соляной раствор.

Дым, до этого проникавший тонкой струйкой, повалил как из трубы. Не зная, с какой из конфорок беда, я стала щупать все камни. На второй уже мне улыбнулась удача: в как всегда холодном и шершавом тересе я нащупала раскол. Дёрнув со всего маху, я достала дымящий камень, который тут же бросила в поданную мне кастрюлю с солью. И не успела вздохнуть и подумать, как бы деликатней попросить слуг ничего не говорить господам, а из подсобки, расположившейся аккурат напротив плитки, вывалились все три хозяина дома.

— Тридцать секунд! — восторженно заявил Толя, но у меня это такой же радости не вызвало. Во мне начал закипать даже не страх, а злость, потому что я не любила, когда меня водили за нос.

— Геля, пойдём со мной, нам поговорить надо, — с некоторым раздражением Костя глянул на младшего сына, но лучше бы он сейчас смотрел на меня.

— Я никуда не пойду, — спокойно ответила я. — Надо было вообще на всё плюнуть и взорвать!

— Я бы вышел и всё поправил, — попытался успокоить меня Костя.

— Как будто ты знал, когда рванёт, — фыркнула я, обиженная до глубины души. Даже не тем, что я попалась, а тем, что меня специально ловили. Хорошо ещё Арспирова с собой не взяли.

— В среднем тересы взрываются через пять минут.

— Это в среднем. А по факту это среднее получается из одной и девяти, — известила я, а в душе просто клокотал гнев. Руки чесались треснуть по столу, но я сдерживалась. — Так принципиально узнать, что твоя жена преступница? Поймать с поличным?

— Геля, успокойся, и пойдём поговорим. Могла бы все сама мне сказать и никаких проблем.

— Сдал бы меня сразу и никаких проблем! — заорала я на весь дом, теряя терпение, а к глазам подступили слезы. Ладно я, но что станет с моим ребёнком? Если Костя хотел наследства лишить своих родных и благородных, то с сыном или дочерью воровки он вряд ли станет церемониться.

— Геля, не устраивай сцен, — потребовал муж, хватая меня за руку.

И потащил из кухни через весь дом. Я бы сопротивлялась, да только не выстоять хрупкой девушке против сильного мужчины с браслетами на руках. К тому же, по дороге к выходу из дома Костины сыновья и множество слуг. Мы поднялись на второй этаж, а потом направились в конец крыла, к кабинету. Глеб и Толя неотступно следовали за мной, как конвой.

Муж отпустил меня, только когда за нашей свитой захлопнулась дверь. На всякий случай Глеб закрыл её на ключ. Я смотрела на семью затравлено, не зная, что мне делать в такой ситуации. Не скажу, что сразу же я их не узнавала и на их лицах читалась агрессия. Недоволен оставался только Костя, Глеб и Толя же смотрели с любопытством. Не пойми, что у них на уме.

— Геля, не будешь ли ты так любезна помочь мне перебрать эти камни, раз уж разбираешься? — предложил муж, указывая на свой стол, полностью заваленный элементами для личных артефактов и разнообразными баночками.

Вздохнув, я решила хранить гордое молчание. Всё равно уже поймали, так, может, успокоюсь, пока займусь делом. Нервничать в моём положении не рекомендуют. С комфортом я устроилась в рабочем кресле мужа, обвела взглядом стол и методично начала перебирать камни, привычно проверяя на ощупь, на свет, на запах. Шершавые, гладкие, колючие, прозрачные, сверкающие, матовые, чуть отдающие тухлыми яйцами и цветами с полян они проходили через мои пальцы и раскладывались по подготовленным для них коробочкам. Вскоре я рассортировала всё, после чего развернулась к мужчинам, глядящим на меня изумлённо.

— И что это было? Отработка в домашних условиях? — спросила я, понимая, что они говорить ничего не собираются. — Сразу предупреждаю: мне не стыдно, в суде я отговорюсь, а пахать всю жизнь как чёрная рабыня не собираюсь!

— Гель, — заговорил Костя, но запнулся; вместо него за дело взялся Глеб.

Он брал каждую коробочку, рассматривал внимательно содержимое, качал головой, потом хватался за другую. Я ждала, наверное, с полчаса, пока он их все пересмотрит. Уж не знаю, как вытерпела, а на стуле вся извертелась.

— Отец, это потрясающе, всё правильно. Я даже не знаю, что сказать. Геля, как ты умудрилась так научиться? Без учителей, не в аристократической семье...

— Насчёт учителей ты не прав, — спокойно поправила я. От похвалы или от времени злость во мне поутихла, нервозность тоже. Я даже рассудила, что сдавать меня никто не собирается, разве что наказание придумают. Им такая слава тоже не нужна. — Дмитрий очень хороший учитель. К тому же мне страсть как хотелось конфет и персиков. И не слишком я мечтала взорваться или навредить себе. Пришлось учить.

— У вас все в приюте такие талантливые? — с ноткой раздражения спросил Толя, тоже постоянно сующий нос в коробки. Но, судя по всему, в отличие от Глеба он мало что в этом понимал.

— Нет. Дмитрий давал работу далеко не всем. К тому же мы ходили группами по четыре-шесть человек. Хватало одного, кто разбирался бы.

— Прямо тебе жизнь была не мила без конфет и персиков? — со злой насмешкой уточнил Толя.

— Мне хотелось хотя бы попробовать, — улыбнулась я грустно, после чего пасынок стушевался и замолчал.

— В общем, — наконец решился заговорить Костя, присаживаясь рядом, -такое дело. У Глеба и Толи с артефактами не ладится, Глеб ещё может отличить элементы, а вот Толя и с этим не справляется. Да и, признаться, с такой скоростью, как ты, не умею работать даже я. Ты не хочешь стать моей помощницей?

Некоторое время я смотрела на Костю, поглядывала на пасынков, чтобы понять степень правдивости истории. Судя по тому, как Толя оскорбился в лучших чувствах, муж ни капли не слукавил.

— Так что ж ты сразу не сказал, что тебе помощник нужен?

— А ты почему сразу не сказала, что разбираешься в камнях?

— Я — параноик! — с достоинством ответила я. — Меня тут смотрящие ловят, мой друг под стражей, а я стану направо и налево кричать, что да, мол, воровала в Тайшасте?

— Вот поэтому и не сказал. Ты бы подумала, что я пытаюсь тебя поймать, и всё равно не проговорилась.

Что же, довод оказался серьёзным, а я, признаться, всё-таки заинтересовалась предложением. Осторожно посмотрев на кучу камней, рассортированных мной, я почувствовала прилив гордости. По крайней мере, от скуки не умру.

— А как вы караваны обворовывали? — неожиданно спросил Глеб.

Резко вскинувшись, я встретилась со старшим пасынком глазами, однако не заметила во взгляде ни злости, ни насмешки. Только любопытство, но какое-то грустное. Любопытство удовлетворить мне было не жалко.

— Дмитрий снаряжал несколько экипажей и вёз нас в Тайшасту. Много народу набивалось, мальчишки даже в багажнике ехали, — ударилась я в воспоминания. — Тряслись полдня, с такими приключениями ехали! Внутри постоянно воняло подпорченными артефактами, гремело. Пару раз я даже помогала чинить автоповозку — вставали посреди пути. В городе мы разбивались на группы, я лазила по КАМАЗам и выбирала камни, раздавала с инструкциями, как нести, мальчишки по очереди караулили. Под вечер выручку сдавали и добирались домой: на чём приехали или на попутках. Я чаще всего сопровождала краденное, следила, чтобы ничего не взорвалось.

— Почему они не сами воровали, а посылали вас? Если всё равно с Тайшасты вывозили сами? — удивился Костя.

— С детьми же проще, — пожала я плечами. — Нас много — вынесем больше, мы ничейные — если нас поймают, то и предъявить нечего, те, кто попался, второй раз могли на дело уже не пойти — лица менялись. А застал бы кто-то самого Дмитрия в своём КАМАЗе, ага. Сразу бы смотрящим сдали.

— Не страшно было воровать? — поинтересовался Глеб с непривычным участием.

— Ну-у... адреналин зашкаливал. Я попадаться не хотела. Только получала я куда больше, чем могла бы потерять. Даже разборки в приюте и пара оплеух или даже переломов не слишком страшили.

— Но ты же девочка! — воскликнул Толя, побледнев после этой фразы. — С тобой ведь ещё могли...

Выражение лица у меня стало таким ехидным, что он стушевался, как Арспиров недавно при визите к нам. Да-да, надругаться надо мной могли. Только терять и там мне было уже нечего, а желание отвесить подзатыльник более уместно при поимке воров, чем странные сексуальные фантазии. Впрочем, я и подзатыльника-то не схватила ни одного.

— В кражах у смотрящих ты всё-таки замешана? — решил Глеб, но вопросительные интонации в голосе проскользнули.

Промолчала я так красноречиво, что сомневаться в ответе никто не стал.

— Но зачем? Тут-то риски большие! — словно попытался просветить меня старший пасынок.

— Какие риски? Я не имею права разглашать информацию, которую передаю по кристальной связи. На станцию поступает столько звонков, что упомнить все не в состоянии. При мне и в любви признавались, и стихи читали, и девчата как-то даже в куклы играли. К тому же три месяца уже как я вообще не работаю.

— Но неужели так сложно жить честно? У тебя ведь была работа, за которую платили, — продолжил недоумевать Глеб.

— А знаешь сколько? — хитро спросила я, перебив.

Старший пасынок недоумённо вздёрнул бровь.

— Вот это неброское платьишко, — дёрнула я за рюшу своего воротника, — оценивается как два месяца работы связисткой. На самое дешёвое пальто, я откладывала деньги по полгода или больше, половина зарплаты уходила на аренду квартиры и коммунальные услуги. Причём про жилплощадь мою можешь у отца узнать — думаю, он распишет в красках. И не то чтобы я прямо не могла жить в таких условиях... Только вот Дмитрий всё равно бы провернул дело, даже если бы на связистку пришлось обучиться самому. Толку-то от моей принципиальности?

Глеб озадаченно пожал плечами, крепко задумавшись не то над моей моральной беспринципностью, не то над материальным положением других классов. Вместо него слово взял Костя:

— Значит, твой друг может тебя случайно сдать?

— Вряд ли, но исключать не стоит. Сейчас на него самого почти ничего нет — держат, по сути, потому что он сотрудничать не желает.

— Надо ему адвоката нанять, — внезапно огорошил муж, а я даже вперёд подалась. Что удивительно, братья и бровью не повели. — Нехорошо же будет, если тебя втянут в дело. Это и нам по репутации ударит, тем более, если я начну тебя на артефактора обучать.

Информацию я переваривала медленно. Пока я думала, почему же меня никто не собирается ругать, так ещё и привлекают к семейному делу, Толя успел куда-то сбегать, а потом вернулся запыхавшийся с двумя мохнатыми шариками.

— Вот! — выдохнул он, протягивая мне. — Это фрукт из-за океана. Я себе коробочку купил, но... вот, в общем. Ты наверняка не пробовала.

Как есть подарок я не знала, понравится он мне или нет тоже не догадывалась, но почему-то была безумно-безумно благодарна, почти до слёз, которые моих домашних не на шутку напугали. Но не дорогие и редкие фрукты вызвали столь бурные эмоции. Мне хватило простого внимания.

Инструкция 14

Как получить управление над фабрикой бытовых артефактов

Спустя год

Сидя в комнате, я наслаждалась тишиной и покоем, правда не знала, долго ли продлится счастье. Спал мой маленький сын совершенно непредсказуемо. Казалось, я только уловила закономерность, как Лёшка тут же её сбивал, будто из принципа. Поэтому пока получалось, я успевала подпиливать до нужных размеров камень, который никак не желал вставать в перстень бури. Теперь я понимала, почему Костя всегда делал браслеты бури, никогда не впихивая весь набор элементов в кольцо.

— Геля, — приоткрыл дверь Глеб, шёпотом окликая меня.

— Чего тебе? — тихо отозвалась я.

Когда Лёша спал, все жильцы дома, даже неугомонный Толя, ходили на цыпочках. Потому что если просыпался самый младший член семьи и начинал орать, то успокаивать его бросался весь дом, забывая о насущных делах. И никто не мог жить спокойно, пока все требования малолетнего террориста не будут угаданы и удовлетворены.

— Слушай, там пришли какие-то странные люди, говорят по поводу папы.

— Что по поводу папы? — возмутилась я. — Второй месяц пошёл, как он шарится непонятно где, добывая элементы для личных артефактов. Я сама по поводу папы скоро к незнакомым людям пойду.

— Вот, видимо, они с новостями. Попросили нас всех спуститься.

Я раздумывала какое-то время, но Костя строго-настрого наказывал не пренебрегать гостями, особенно если они желают видеться именно со мной. Детали будущего артефакта пришлось отложить на прикроватную тумбочку. Оставалось надеяться, что Лёша не дотянется до них, когда проснётся. А вот кастрюлю, в которой отмачивался шёлковый витой шнур, я на всякий случай убрала подальше — сама не помнила, чего намешала в растворе, пытаясь укрепить верёвку, так незачем рядом с ребёнком оставлять всякую гадость.

— Присмотри пока за Лёшкой, — попросила я Глеба, — я Марту позову. Потом сразу же к нам спустишься.

Выскочив в коридор, я по запасной лестнице спустилась на кухню, чтобы позвать Лёшину няньку. А потом, приведя себя в относительный порядок перед зеркалом, отправилась с лучезарной улыбкой встречать гостей. Глеб к тому моменту как раз успел подойти.

— Добрый день! Рады видеть вас в нашем доме, — поприветствовала я трёх угрюмых мужчин, возраст которых перевалил за полсотни лет. Мрачность на лицах подчёркивалась строгими и простыми в покрое костюмами из тёмной материи без ярких вставок.

— Мы тоже рады видеть вас, Ангелина Денисовна, да жаль только повод не радостный, — ответил самый высокий, глядя немного сквозь меня, пока я подходила. Судя по тому, как он щурился из-за близорукости, но очки из упрямства не носил. — Меня зовут Марат Владимирович, а это мои коллеги — Аркадий Леонидович и Емельян Макарович.

Степенный мужчина, напоминавший мне Петю Грановского, и низкий лысоватый бородач по очереди кивнули.

— Приятно познакомиться, — кивнула я настороженно, понимая, что ничего хорошего мне сообщить не хотят и усиленно на данный факт намекают. — А что, собственно за повод?

— Может, присядем? — спросил Аркадий Леонидович, в котором проявилась некоторая капелька участия, но я не оценила.

— Я постою. Так что случилось?

— Ваш муж, Константин Викторович, со своим другом Александром Евгеньевичем некоторое время назад отправился в поход за элементами для артефактов. Александр Евгеньевич сегодня вернулся, и по его словам вашего мужа, увы, съел дракон. Примите мои соболезнования.

Глеб вздрогнул, а я стояла как вкопанная, воспринимая их слова как полнейшую глупость. Конечно, говорят, что многие не сразу могут поверить в смерть близкого человека, но мне сейчас казалось, что у меня есть объективные причины.

— Что? Отец умер?! — прозвенел по всему холлу голос Толи, а я даже обрадовалась, что он пришёл. Пусть орёт погромче и занимает гостей, главное, чтобы Лёшу не разбудил, а я, пока меня не отвлекают разговором, подумаю, что не вяжется в происходящем.

— Да, молодой человек, наши соболезнования, — подтвердил Марат, а я ещё раз глянула на них. Почему они вообще до сих пор здесь? И зачем пришли втроём, ради одного сообщения?

— Огромное спасибо, что взяли на себя труд сообщить нам столь трагическую новость...

— К сожалению, Ангелина Денисовна, это ещё не новости, — ласково прервал меня Аркадий Леонидович, немало озадачив. У меня больше нет родственников, что ещё? — Мы, как представители совета, должны огласить завещание покойного. Перед своим уходом, Константин Викторович его переписал. Здесь как раз все заинтересованные лица: Глеб Константинович, Анатолий Константинович и вы.

Что-то очень важное прозвучало, но я, видимо от шока, ещё не смогла связать всё в логическую цепочку.

— Тогда, пожалуй, нам стоит пройти в библиотеку, — предложила я, а потом повернулась к младшему пасынку. — Толя, вели, пожалуйста, подать нам чай.

— Геля, какой чай? — смотрел на меня обезумевшими глазами младший сын. — Папа умер, понимаешь?

— Понимаю, его съел дракон. Что ты хочешь от меня? Чтоб я его вынула? Боюсь, тебе не понравится, — почти беззвучно ответила я.

Толя вздрогнул, Глеб, пока мы не подрались, отправился на кухню сам, заодно захватив брата. Когда все устроились за столиком и в молчании отхлебнули по глотку обжигающей жидкости, мы уже успокоились — по крайней мере, на какое-то время.

Доселе молчавший Емельян Макарович, достал из коричневого кожаного дипломата сложенный вчетверо и скреплённый печатью листок бумаги. На титуле значились наши имена. Печать главный из гостей сковырнул демонстративно, показывая, что раньше завещание никто не открывал, и начал читать:

— Я, Лисицын Константин Викторович, находясь в здравом уме и трезвой памяти, объявляю своей наследницей мою жену, Лисицыну Ангелину Денисовну. Оставляю ей управление фабрикой артефактов, статус главного артефактора рода Лисицыных, в так же всё моё имущество.

С каждым словом он сам бледнел, лицо его вытягивалось, а остальные гости заметно занервничали. На Толю и Глеба я не смотрела, пребывая в полном шоке. Поворот оказался слишком внезапным.

— Мои сыновья, Глеб, Анатолий и Алексей остаются полностью у неё на попечении. По своему желанию Ангелина Денисовна может выделить им из наследства любую собственность.

К концу текста он уже откровенно заикался, так что с радостью замолчал, когда новости закончились, а я впала в транс. Информация оказалась ещё тяжелее, чем новость о смерти мужа. Я уже подумывала отказаться, спихнув братьям всю эту радость, а себе оставив какое-нибудь небольшое производство и энную сумму, чтобы хватило на покупку квартиры в центре. Но в голове сам собой всплыл разговор Кости и Александра в ту смену, после которой мы познакомились. Он хотел лишить сыновей наследства, да только мне казалось, отношения с детьми у него наладились, и он отказался от подобных мер.

Этой заминки хватило Марату Владимировичу, чтобы собраться с мыслями и прояснить ситуацию:

— Понимаю, что новости тяжёлые, но, думаю, лучше сразу прояснить ситуацию. Думаю, вы в курсе, что когда-то совет артефакторов передал права наследования дела Лисицыных вашему мужу, а не его ныне покойному брату, хотя ситуация тогда была спорная. Константин Викторович выторговал себе это право тем, что пообещал нам некую услугу. Мы дали ему срок на исполнение двадцать пять лет. К сожалению, Константин не смог выполнить обещания до своей скоропостижной кончины. Так что теперь, Ангелина Денисовна, вы должны выполнить обещание за него.

А после этих слов мозаика в моей голове сложилась так чётко, что наконец-то стало действительно не по себе. Именно сейчас меня ударили в спину и убрали почву из-под ног.

— Конечно, мы не требуем исполнения обещания сейчас, — почти ласково сказал Аркадий Леонидович, глядя на меня с сочувствием в серых глазах, но по его взгляду я поняла, что они вообще не верят, что я смогу выполнить то, что не осилил Костя. И что после слов коллеги у него груз свалился с плеч.

— Пожалуй, сейчас мы даже не станем о нём заговаривать — на вас и так столько всего сегодня свалилось, — снисходительно пообещал Марат Владимирович, прихлёбывая пухлыми губами чай из тонкой фарфоровой чашки. — Как-нибудь потом к нам забегите, когда оправитесь и разберётесь с делами. До истечения срока Константина Викторовича два года. Можете не торопиться.

— Думаю, на следующем собрании совета тему поднимут. Когда оно, кстати, — словно невзначай заметил Глеб.

— О, боюсь, не получится, — засуетился Марат Владимирович. — До того как Ангелина Денисовна отдаст долг, она не сможет участвовать в заседаниях совета.

На мгновение Глеб вздёрнул бровь — явно нашёл в этом заявлении нечто интересное, но обсуждать во всеуслышание не стал. А я, по-прежнему шокированная, задалась другим вопросом:

— А если... Если бы Константин дожил до крайнего срока, а обещание так и не исполнил. Тогда что?

— Тогда он лишился бы статуса артефактора, а так же потерял право управлять главной фабрикой Лисицыных, — пояснил Аркадий Леонидович.

Странные новости про управление меня озадачили, но я даже не нахмурилась, а просто поинтересовалась:

— А его сыновья?

— Лицензия артефактора передаётся по наследству — во избежание снижения качества продукции, так сказать, — тут же просветил Емельян Макарович. — Если бы Константин Викторович её потерял, то передавать было бы нечего. О главной фабрике и разговор не идёт.

Толя и Глеб синхронно сглотнули. Видимо, представили радужные перспективы.

— Хорошо, а что случится, если не справлюсь я? Со мной, с моим сыном, с моими пасынками, с фабрикой?

Незваные гости неуверенно переглянулись, будто ещё не решив, что будет. Слово опять взял Емельян Макарович, как самый юридически подкованный:

— Всё имущество сохраняется за вами, единственное, вы с вашим сыном не получите лицензии на работу артефактором. Но, учитывая ваше происхождение и образование, это не большое упущение — вам она и не нужна. Глеб Константинович и Анатолий Константинович остаются в том же статусе. Но главная фабрика, конечно, уйдёт из-под вашего управления. Если бы Константин Викторович оставил наследство кому-то ещё, мы могли бы передать её наследнику второго порядка в случае вашей неудачи, но увы.

Мужчина развёл руками, а у меня в голове всё окончательно не то прояснилось, не то совершенно запуталось.

— Благодарю за информацию, — произнесла я онемевшими губами. — Я прощу прощения, но, к сожалению, дальше не могу продолжать беседу — чувствую себя дурно. Вы позволите вас покинуть?

— Конечно-конечно! — с толикой снисходительности в голосе заверил Марат Владимирович, вставая со своего места. — Нам и самим уже пора. Думаю, нас проводят?

Глеб, как воспитанный молодой человек, кивнул, Толя даже не поднялся с кресла. А я, пошатываясь, добрела до своей комнаты, потом вспомнила, что там сейчас спит Лёша. Пришлось идти до кабинета, чтобы остаться в одиночестве. Входная дверь хлопнула, провожая гостей, как раз перед тем, как я зашла в теперь уже только свою мастерскую.

Защёлку я закрыть не подумала, рабочий стол возле окна, высокие шкафы вдоль стен, небольшое кресло со светильником в дальнем углу поплыли перед глазами. Я сосредоточилась только на красном диване с золотой бахромой, откуда обычно наблюдала за Костей, или откуда он наблюдал за мной, засыпая после первого часа. Опустившись на мягкое, я выдохнула и... взвыла. Рыданья разрывали грудь, мешая дышать, а вой шёл как выход всей той безысходности, которая на меня свалилась. Слезы текли по щекам сплошным потоком, я задыхалась, хватала ртом воздух и снова начинала выть.

Наверное, зря я пряталась, потому что мои вопли и так слышал весь дом. Я различила мужские шаги, но не смогла себя привести в порядок. Глеб ворвался в кабинет, без раздумий подскочил ко мне, крепко обнял и стал гладить по голове, раскачиваясь из стороны в сторону и приговаривая:

— Тише, тише, Геля.

Прячась в его руках, прижимаясь ещё сильнее, я перестала голосить и попыталась успокоиться, но не смогла, прокручивая события сегодняшнего дня ещё раз и ещё. Конечно, я не поверила в Костину смерть в пасти дракона! Я же знала об охотниках! Он же сам говорил! Слезы всё текли по щекам, я нервно вздрагивала от рыданий в мужских руках.

— Мы справимся, всё будет хорошо. И обещание выполним. Да, папа умер, но жизнь ведь не закончилась.

Тут я подавила в себе очередной всхлип и оторвалась от надёжной мужской груди. Я попыталась заговорить, но не смогла из-за душивших меня рыданий. Глеб, видя мои потуги, поспешно подхватил графин со стаканом с тумбочки рядом с диваном и налил воды. Я выпила залпом — не особо помогло, хотя задыхаться я почти перестала.

— Да живой он! — выкрикнула я первое, что смогла сформулировать, приправляя ругательством. — Он просто кинул меня! Он драконов никогда в жизни не видел! Я всё спрашивала его, а он никак ответить не мог! И как-то обмолвился, что охотники совсем цены на шипы задрали, все скупщики с ними ругались, выбили своё! И вдруг попёрся к дракону сам! Ха! И ещё эта история с наследством! Выгородил-таки вас, вывел из-под удара! Меня подставил. Только вот, мразь, мог бы и предупредить, чтоб я не рожала!

— Геля! — Толя, стоявший в дверях, слушал на меня с удивлением и жалостью. Почти сцена из дешёвого спектакля — столько пафоса в его появлениях сегодня! — Папа просто в тебя верил! Он не выводил нас из-под удара. Хотел заставить жениться на богатых наследницах, но передумал, когда ты появилась. Он оставил наследство тебе, потому что знал, что ты справишься, а мы нет. А нам ничего не передал, чтобы мы тебя поддержали.

Неожиданно слова младшего пасынка урезонили рыдания, которые постепенно сошли на нет. Я ещё какое-то время всхлипывала, а потом утихомирилась, размышляя. Сказка, конечно, звучала неправдоподобно — наследства Костя сыновей лишил, чтобы совет на них счастья не перевесил. Однако у Толи и Глеба справиться с тем, что не осилил их отец, шансов действительно было мало. В отличие от меня.

— Геля? — осторожно спросил старший пасынок, взяв моё лицо в ладони. Внимательно с тревогой попытался заглянуть в глаза. Что ни говори, а за главного во время Костиных отлучек — а иногда и при нём — оставался именно Глеб. Отвечал он и за производство, и за имущество, и за Толю с Лёшей, и даже за меня. Последний пункт его сейчас особо беспокоил. — Ты в порядке?

— Не очень.

— Что-то надо?

— Зеркало, — решила я и, не став ждать, подошла к противоположной стене, где висел нужный мне предмет, оправленный в тяжёлую кованую раму.

Отражение посмотрело на меня красными глазами с подтёками туши. Слезы прочертили линии на пудре, местами из причёски торчали взлохмаченные пряди. И когда я только успела такое с собой сотворить?

— Ужас, — коротко констатировала я, пытаясь смотреть на своё отражение укоризненно, но взгляд оказался пустым. — Кто-нибудь попросите Зину принести воды для умывания, заодно причёску мне поправит. Я в таком виде отсюда не выйду.

— Косметику захватить? — спросил Глеб, вставая с дивана. Лишних вопросов не задавал, видимо, порадовался, что меня отпустило.

— Если найдёшь нужную, то не откажусь, — согласилась я и старший пасынок вышел. А я глянула на младшего и кивнула на диван. — Спасибо за поддержку, — искренне поблагодарила я, а потом потянулась к кристаллу связи, который Костя держал у себя в кабинете. Второй стоял в холле.

— Ты действительно думаешь, что отец сбежал и бросил нас? — потеряно спросил Толя, присаживаясь на место, где только недавно сидела я.

— Я уверена. Иначе слишком подозрительная случайность.

Инструкция 15

Как запугать несговорчивого приятеля кастетом с когтями ифрита

Мне повезло — то ли я попала в свободный промежуток между звонками, то ли сжульничала и скинула кого-то в линии, на что намекал незнакомый 'чвах' посреди длинных гудков. Но в итоге на станции связи ответили мне почти сразу.

— Добрый день! — поприветствовал мне знакомый голос из кристалла.

— Привет, Леся, — бодро поздоровалась я, чуть улыбаясь уголками губ. Наверное, нервно.

— О, привет, подруга! С кем соединить?

— Да не то, чтобы соединить, — задумалась я, как лучше сформулировать свою просьбу. — В доме номер пять по улице Лилий живёт некий Александр Евгеньевич. Мне очень нужно его увидеть, просто позарез. Но я сейчас должна быть крайне подавлена, возможно до истерик. Ты сможешь уболтать его срочно прийти к нам в гости без моего присутствия на кристалле?

— Запросто, — легко ответила Леся. — Ты сейчас очень занята, я смотрю.

— Да, — согласилась я, — на меня тут столько навалилось, что ничего не успеваю. Но этот тип мне нужен позарез. Окажется сильно сложно — в долгу не останусь.

— Сделаю — отчитаюсь, — пообещала Леся, и связь прервалась.

В это время Глеб как раз впустил в кабинет Зину с тазиком воды в руках. За что я не любила вампиров, так это за то, что у неё сейчас у самой нос был на мокром месте, а из глаз постоянно капало. Спасибо, что служанка не забывала работать. Поставив на письменный стол воду, она, утираясь подолом фартука, стала ждать, пока я умоюсь.

Когда я закончила, Зина споро взялась за дело: поправляла локоны в причёске, но постоянно приговаривала: 'Горе-то какое', 'Бедная вы, хозяйка'. А я всё больше смотрела на себя в зеркало и понимала: да не очень-то и бедная. Вполне даже богатая: денег мне теперь на всю жизнь хватит, даже если 'долг' отдать не получится, артефакторскому делу я обучена, у меня маленький сынок, и при этом я ни с кем никакими узами не связанная в полной мере свободная женщина.

Есть, конечно, некоторые минусы: на лицензию артефактора я уже настроилась, а тут у меня её и отобрать могут, как следует даже не выдав, так ещё и уникальные личные артефакты станет продавать в разы труднее. Никто ведь не знал, что в последнее время Косте в их создании помогала я.

Кристалл засветился и зазвенел, я только небрежно положила руку на поверхность. Голос Леси звучал ещё бодрее, чем в прошлый раз, слышалась в нём даже какая-то хитринка.

— В общем, он бежит, роняя тапки. Вряд ли он догадался переобуться.

— И что же ты ему такого наговорила? — развеселилась я, представляя Александра Евгеньевича в таком виде. Пусть попляшет.

— Я сказала, что ты грозишься выброситься из окна. Возможно, вместе с ребёнком, ты ещё не определилась.

— Ха-ха, — усмехнулась я, наблюдая за реакцией служанки и пасынков. Глеб как раз вернулся в кабинет с косметикой и отмечал чудные перемены в моём настроении. — Что ж, спасибо. Потом сочтёмся.

— Не за что! Удачи тебе!

Связь оборвалась, а Зина как раз закончила с причёской. Я поблагодарила служанку, принимая из рук Глеба баночки с пудрой и помадой, а так же коробочку с тушью. Ко всем ним пасынок предусмотрительно принёс и кисточки, явно зная толк в женских штучках.

— К нам через какое-то время придёт Александр Евгеньевич. Его надо встретить и проводить в библиотеку, желательно так, чтобы он не смог без разрешения уйти, — начала я командовать, попутно окуная большую пуховку в ёмкость с пудрой.

— А почему бы тебе самой его не встретить? — уточнил Глеб, насторожившись после произошедших со мной перемен. Когда я ревела, всем всё было ясно, а вот женщину, которая улыбалась в день смерти мужа, никто не понимал.

— Не могу, он думает, что я хочу покончить жизнь самоубийством, — легко отозвалась я, принимаясь за тушь. И, прежде чем пасынки успели возмутиться, развернулась к ним, глядя одним накрашенным и одним блёклым глазом. — Ребят, история куда интересней, чем кажется. Просто я не хочу забегать вперёд и говорить голословно. Александр Евгеньевич — давний друг вашего отца, надеюсь, его слова покажутся убедительными.

— Ты про то, что отец жив? — неуверенно уточнил Толя.

— Ага! — подтвердила я, докрашивая второй глаз, и взялась за помаду.

В дверь кабинета осторожно постучали, и нашей беседе помешал дворецкий — громкую связь сюда ни Костя, ни его предшественники намеренно не провели.

— Вас желает видеть Александр Евгеньевич Зангорский, — чинно доложил наш благообразный ныне оборотень, по старой традиции своей расы одевающийся во все чёрное с добавлением украшений из серебра. День гибели хозяина для него стал не таким трагичным, как для остальной прислуги — оборотни относились к смерти попроще.

— Он что сюда, летел? — недовольно уточнила я, торопясь докрасить губы.

— Я бы на его месте тоже спешил, — вздохнул Глеб, вставая с места. — Ладно, Геля, я влезу в эту твою авантюру. Надеюсь, что ты не тронулась умом. Толя вернётся за тобой, когда я провожу гостя в библиотеку.

Младший пасынок, услышав своё имя, подскочил и, как по команде отправился за братом. Он, шокированный больше всех нас, соображал плохо, но всё-таки пытался плыть хотя бы по течению.

Я быстренько осмотрела себя в зеркало, а потом бросилась открыть шкафчики, разглядывая ещё не проданные артефакты. С собой, для убедительности, решила взять кастет с когтями ифрита, как достаточно эффектное, но не слишком разрушительное оружие. Хотя, конечно, на мне он казался громоздким, даже при том, что текучий металл подогнал его прямо по размеру руки.

Запыхавшийся Толя появился в дверях почти тут же, и я без слов вышла за ним. Торопливо я спустилась по лестнице, стараясь не запнуться от нетерпения о подол. В крови играл адреналин, я хотела отыграться хоть на ком-то. Младший пасынок пропустил меня в библиотеку первой и встал в дверях. Уж не знаю, специально ли Глеб так задумал или получилось случайно, но в библиотеке царила темнота, не давшая Александру меня разглядеть.

— Ангелиночка! Что же вы так переживаете! Да, конечно, понимаю, трагедия... — начал взволнованно щебетать гость, пока я подходила к своему месту. Но как только я присела, Глеб хлопнул в ладоши, и яркий свет залил всё помещение, демонстрируя абсолютно спокойную и красивую меня. — Погодите, — чуть замешкался Александр, — но вы же хотели...

— Я передумала, — спокойно ответила я, — теперь я хочу оторвать голову своему мужу. Кстати, не подскажете где он?

— Гелечка, вы бредите. Костя умер, его убил дракон.

— Это вы бредите, если надеетесь, что я поведусь! — строго оборвала я. — Костя не добывал ничего сам — всё через охотников. А волшебных зверей, поди, и в жизни никогда не видел!

— Охотники задрали цену, и мы хотели сами...

— Как задрали, так и опустили! Да и с чего бы ему вдруг? Драконы, знаете ли, рискованное дело. Он бы не полез. К тому же совпадение с обременением при наследстве... слишком явно всё.

— Геля, — попытался изобразить усталость Александр, — с наследством, конечно, неприятно получилось. Но поверьте, Костя уже собирался разобрать во всем! И тут его смерть, так трагично...

— Не прикидывайтесь идиотом, — так же устало попросила я. — Вы что думаете, я забыла, как мы с Костей познакомились?

— А как вы с Костей познакомились? — неожиданно удивился гость, не понимая, к чему я клоню.

— Костя связался с вами, чтобы спросить совета, как лишить наследства своих сыновей.

Парни оцепенели, вслушиваясь в мои слова. Они и так не участвовали в беседе, а теперь, казалось, стали молчать ещё настороженнее, глядя на меня, как и Александр, с испугом.

— А потом, — продолжила я, выдержав театральную паузу, — вы предложили обсудить всё у вас. Наутро после смены Костя встречал меня с цветами, заявив, что ему понравился мой голос.

— Так мы через вас в тот день говорили! — схватился за голову Александр, больше не таясь. — Боже, какой дурень! Он не мог найти кого-то другого?!

— Не знаю, мне тоже не очень понравилось, что меня так развели и подставили, — отчасти согласилась я. — Хотя план хорош, ничего не скажешь. Взять безродную девицу, выйти за неё замуж, а потом кинуть. По мне-то потеря лицензии не так ударит!

— Геля, изначально план был не такой! Костя не мог справиться с долгом сам — это верно. И, конечно, Глеб или Толя не сумели бы тоже. Но я предлагал ему жениться на приятной девушке, завести ещё одного ребёнка, назвать его наследником и пропасть. Я лично бы занимался воспитанием, подключил бы лучших артефакторов, чтобы наследник смог со всем справится легко! И времени бы дали до его совершеннолетия, плюс небольшой запас. Ума не приложу, зачем Костя решил всё скинуть на вас! Он меня не уведомил.

— Так где он?

— Не знаю, — опять попытался увильнуть Александр, но я встала и резко опустила на стол руку в кастете, из которого немедленно выскочили когти.

— Я хочу оторвать ему голову. Я сейчас очень зла. Но если вы станете упорствовать и покрывать его, сойдёт и ваша.

— Вы не посмеете? — попытался отвертеться мужчина, но я только наклонила голову, блефуя:

— Правда? И что меня удержит? Я в не слишком приятном положении. Скандалом больше, скандалом меньше...

— Ваш сын?

— У него хорошие братья, позаботятся.

— Не жалко своих — моих пожалейте! У меня у дочки скоро свадьба!

— Меня это мало волнует.

— Полноте, но вы же не всё потеряете, даже если не справитесь! Подумаешь, лицензия и фабрика! Есть же ещё много всего!

— Мы жили на доходы с артефактов, бытовых и личных, всё остальное — капля в море, — сухо заметил Глеб, и это внезапно стало спусковым крючком.

— Он расстался со мной в Арийских горах, — торопливо залепетал Александр, опасливо поглядывая на оружие на моей руке. — Я действительно не знаю, куда он отправился дальше — сомневаюсь, что далеко. В города Костя вряд ли сунется, а Арийская степь опасна. К тому же во многих Арийских городах его попросту и не примут. Я больше ничего не знаю — Костя перестраховался!

— Спасибо за информацию, — сдалась я, встряхивая кастетом, чтобы убрать когти.

— Я могу идти?

— Что за долг вы в курсе?

— Даже не догадываюсь! Вопрос поднимался давно — тогда в совете состоял мой отец. Костя никогда не говорил — вроде как, я помочь не мог, а ему запретили распространяться.

— Бомбу они, что ли, делали, — пробормотала я сердито, а потом нервно бросила гостю: — Идите уже!

Александр Евгеньевич ускользнул быстро, слишком часто оглядываясь в мою сторону. Видимо опасался, что я брошу ему что-нибудь в спину. Но я только сняла кастет, села и неспешно принялась массировать виски. После того, как мужчина удалился, мои пасынки устроились за столом по обе руки от меня. Глеб дёрнул за колокольчик, чтобы служанка принесла чай — идея мне понравилась.

— Слушайте, — вдруг задумалась я, — а какого чёрта они вообще у нас пытаются фабрику отобрать? На каких основаниях?

— Официально она государственная, — огорошил меня старший пасынок, пока Зина закатывала маленький столик в библиотеку и разливала чай. — Изначально наш Зайцевск, как и ещё несколько городков, строился, чтобы обеспечивать страну бытовыми артефактами. Государство выделило дотации, у руля каждой фабрики встали уважаемые артефакторы. Управление передавалось по наследству, но, сама понимаешь, как только кто-то переставал дотягивать до уважаемого артефактора... Или вдруг не оставалось наследника. Медниковы, например, на этом погорели: глава семейства умер, когда дочка только родилась, а мать не смогла управлять. Дочка-то выросла — артефактор от бога, а фабрику уже не вернуть.

— Засада, — выдохнула я, дождалась, пока служанка юркнет за дверь, и устало спросила: — Ладно, кому на что оформить дарственную?

— В смысле? — вскинулся Толя.

— В прямом. Все уже поняли, что Костя не хотел вас оставить без денег. Просто пытался уберечь от неприятностей как мог. Поэтому давайте разделим имущество нормально, чтоб я не чувствовала, будто вас обворовала.

— Я тебя не оставлю, — внезапно категорично заявил Глеб и, после того как я вскинула бровь, пояснил: — Во-первых, это подло бросать тебя одну отдуваться. С этим долгом-обременением повозиться придётся, так ещё и фабрика, как минимум, на тебе останется. Во-вторых, это наше семейное дело, и я хочу его отстоять. В-третьих, насчёт доходов я не пошутил. Жить наша семья привыкла на широкую ногу, так что накоплений у нас не гора, доходы от любого небольшого предприятия минимальные... Мы не завидные женихи.

— Значит, нам и так и сяк придётся ужаться: с личными артефактами сейчас встанет большущая проблема, — мрачно прервала я. Нет, надо же, я ему от щедрот души, а он... а он со мной в неприятности лезет. — Хватит нам доходов с фабрики на жизнь?

— Впритык, — использовал мой лексикон Глеб. — Они едва покроют расходы на содержание остального имущества и на наши текущие нужны. Если жить только этим, никаких балов и прочих радостей жизни, то нам хватит.

— Как никаких балов? — запаниковал Толя. — Ещё скажите, никаких девушек!

— В твоём случае, и никаких девушек, — холодно уточнил Глеб. — Большую часть дохода приносили папины личные или боевые артефакты.

— А что с фабриками не так? — спросила я, осторожно дуя на свой чай и понемногу пробуя отхлебнуть. Остывал он медленно.

— Что с ними не так? Всё нормально, как у всех. У нас обычные товары, ничем не лучше других. Так что и продаются примерно одинаково. Чтобы был большой доход нужно на чём-то выигрывать. Вот Лоскутовы, например, изобрели уникальные большие звуколовы. Такие, что весь дом могут закрыть. Аналогов нет, уже полвека на них вся торговля и держится.

— Ладно, этим придётся заняться. Глядишь, что-нибудь придумаю, — покачала я головой, осознавая, насколько действительно много на меня свалилось.

— А что за беда с личными артефактами? — влез с вопросом самый пострадавший член семьи. — Ты же все умеешь делать из тех, что продавал папа?

— Почти, но, во-первых, вряд ли сейчас клиенты станут обращаться к нам, зная, что наследницей осталась девушка без рода и племени. Да и про ваши, способности, наверняка, наслышаны.

— Небольшая проблема, — тут же заверил Толя. — Ну, во всяком случае, отчасти решаемая. Многие покупают через меня. Я могу сказать, что это из старых запасов отца. А потом, постепенно, намекнуть, мол, оказывается, часть делала Геля. У тебя действительно хорошие артефакты. Папа даже взял с собой не свои, а твои. Сказал, что они очень удачные.

— Вот зараза, — не удержалась я, состроив кислую мину, — ещё и чего получше забрал.

— Я своим клиентам так же скажу, — согласился Глеб. — А во-вторых?

— Ваш отец вообще-то поехал собирать элементы, которые у нас заканчивались, — пожаловалась я. — Так вот, никто с поездки нам сувениров не привёз.

— Может у соседей попробовать купить? — предложил Толя.

— Это дефицит. Очень дорогой и редкий дефицит. Мы же не о желудках коловёртыша говорим, которые повсеместно выделывают под чёрные дыры. Например, кожу виверны достать не так-то просто. Виверн не много, размножаются не очень, по сравнению со спросом, так ещё и отпор могут дать. Придётся как-то самим, но, думаю, смогу поохотиться.

— Ты пойдёшь в Арийские горы? — с ужасом посмотрел на меня Толя, и даже Глеб глянул неодобрительно.

— Всё равно хочу попытаться достать вашего папочку, чтобы хоть что-то узнать о долге. Об заклад готова биться, представители совета темнить и тянуть станут до последнего.

— Я попробую поспрашивать у знакомых, — попытался приободрить меня Глеб, но я только покачала головой.

— Сомневаюсь, хотя попытка не пытка. Я тоже спрошу у одного знакомого, где собака зарыта, но вряд ли он узнает. Поэтому сегодня мы решаем все местные вопросы, а завтра я предпринимаю первый поход в Арийские горы.

Инструкция 16

Как не свернуть себе шею

До Пети Грановского я к концу того суматошного дня всё-таки добралась, однако единственное, что он подтвердил — Леонид Аркадьевич действительно его отец. От остального знакомый ошалел, казалось, больше меня. Новость о долге он хоть как-то пережил, а вот тот факт, что меня не пускают в совет, озадачил его не на шутку. Косте-то все двадцать три года туда входить никто не мешал. В итоге Петя пообещал уточнить, но надежды я особо не питала.

К ночи мне в голову пришла прекрасная идея: я вспомнила про аратон в обручальном кольце. Не зря придумали эти парные камни носить супругам, ох не зря! С ним я ни разу не работала, но получилось весьма ловко — яркий луч сразу указал направление и по команде же исчез. Я несколько раз, безмерно довольная, провернула этот фокус и уснула в предвкушении.

С утра Глеб выдал мне наличные, список недостающих элементов, длинную инструкцию, что сколько стоит, три подробных карты, на которых значились маршруты до ближайших пограничных городов, которые обычно посещали артефакторы, восемь раз попытался отговорить от поездки... В общем, каким-то чудом я вырвалась из дома. И хорошо, что Глеб не знал, куда я действительно намылилась. Впрочем, об этом не подозревала и я сама, но через неделю обещала вернуться.

В какой-то мере мне повезло с местом жительства: наш Зайцевск располагался очень близко к пограничным Арийский горам, хотя их агрессивные обитатели к нам не лезли. Путь на артеконе — чудесном и манёвренном артефакте, собранном по принципу автоповозки, но больше напоминающим приземистую лошадь с колёсами вместо ног — занял у меня не больше трёх часов. Дальше дело пошло хуже, потому что горы для езды не во всех местах подходили. Почти половину часа мне пришлось тащиться вдоль линии возвышающихся громадин, покрытых редкой травой, в поисках возможности забраться. Но даже когда удача мне улыбнулась, скорость пришлось снизить, потому что дорожка оказалась очень крутой и узкой.

Аратон исправно показывал одно и то же направление. Каждый раз я злорадно с ним сверялась и предвкушала встречу с беглым муженьком. Конечно, сына я оставляла с болью в сердце, но за ним было кому присмотреть, а оторвать Косте голову могла я одна.

Тропка, по которой я ехала, петляла, словно её прокладывал пьяный эльф. Почти столько же времени, сколько я потратила на путь до гор, мне пришлось подниматься. Но после дорога стала лучше и, кажется, вывела меня на более или менее обитаемое место. Хвост обитателя, кстати, торчал из пещеры, не подавая признаков жизни. И так соблазнительно на нём поблёскивали острые шипы, что я не удержалась, пусть они и не значились в моём списке.

Не знаю, сказались ли на моём поведении последствия шока или природная дурь, но я, заглушив и без того не особо громкий двигатель, оставила артеконя за разросшимся кустом волчьей ягоды. Усилители я надела на руки и на ноги ещё дома, так же как и кольца огня и молний и щитовой браслет. А как орудие для данного случая выбрала клинок из рога водяного змея, способный разрезать любое вещество. Не сразу, конечно — мне придётся где-то час горбатиться над самым маленьким шипом, но за прочность они и ценятся.

Стараясь не шуметь, я подобралась к дракону вплотную. Хвост по-прежнему не двигался, а остальной части в темноте пещеры я разглядеть не смогла. Коснувшись рукой тёплого шипа, я примерилась своим клинком и начала его пилить. Какое-то время мне никто не мешал, хотя сам процесс не особо удавался — я даже на сантиметр не продвинулась.

Потом кончик хвоста шевельнулся, хлопнул по земле, поднимая клубы пыли. Я поспешно убрала своё орудие труда и отошла на несколько шагов, настороженно поглядывая на хвост. Он словно скакалка качнулся в мою сторону, заставив упасть ничком. А когда полностью втянулся в пещеру, и внутри что-то загрохотало, похоже, разворачиваясь, я драпанула со всех ног, но дракон тоже оказался существом проворным.

Зубы щёлкнули позади меня, чуть не отхватив кусок. Спаслась я лишь усилителями — отпрыгнула в последний момент. Поняв, что уже не сбежать, я развернулась к дракону лицом и настороженно начала следить за его движениями.

Огромная голова, высотой в две трети меня, на длинной шее вскинулась и замерла, дав мне возможность прикинуть, что ростом зверь с наш особняк. Коричневые глаза глянули презрительно, а из уголков рта маленькими облачками вылетел дым.

Дракон дыхнул, подаваясь головой вперёд. Я вскинула руку, выставляя щит — пламя прошло в метре с каждой стороны, спалив и без того редкую траву. Увидев меня целой, зверь разозлился сильнее, махнул лапой. Щиты бы не спасли — пришлось отпрыгнуть на возвышение, но таким образом я сама загнала себя в угол. Чем ближе подходил дракон, сверкая на солнце медными боками, тем меньше у меня оставалось шансов сбежать.

— Вот зараза! — проворчала я, чувствуя не страх, а задор. — Что ему, жалко одного шипа?

Который я так и не успела толком повредить.

— А я не понимаю, почему должен отдавать какой-то проходимке мои шипы! — неожиданно загрохотал дракон, после чего у меня подкосились ноги, и я села в позе лотоса, поднимая пыль полами фиолетового редингота.

— Ты говоришь? — удивлённо хлопнула я фиалковыми глазами.

— Нет, я ругаюсь! — возмутился дракон, пришлось мне переформулировать вопрос:

— Ты меня понимаешь?

— Нет, не понимаю! — безапелляционно заявил дракон, впрочем, не спеша меня убивать. — Не понимаю я идиоток, которые пилят мои шипы! Ты действительно думала, что я не замечу, пока ты там надрываешься?! Зачем он тебе вообще сдался?!

— Я — артефактор, у меня закончились, для работы нужны, — попыталась как можно проще ответить я, но дракона не слишком успокоила.

— А нормально поговорить нельзя?

— Так, я не знала...

— Дура, в общем, — даже расстроился дракон, медленно разворачиваясь ко мне хвостом, видимо, чтобы треснуть как следует. — Наверняка ещё и невкусная, раз такая тупая, — добавил он совсем раздосадовано.

— Да я первый раз на охоту выбралась, дома всё работала. И совета-то спросить не у кого, — попыталась я оправдаться, понимая, что на самом деле умом не блистала.

— Зачем вообще попёрлась? — недовольно спросил дракон, поворачивая ко мне голову.

— Муж умер, как бы. Наследство оставил, вот и пришлось.

— Детей, небось, не было, раз бабе доверил?

— Двое от первого брака, у меня полугодовалый, — с нежностью вспомнила я, понимая, как глупо нарвалась. Хороша бы оказалась, если бы дракон в первый же день угрохал. — Говорят, я талантливей.

Дракон недоверчиво посмотрел на меня, потом ушёл в пещеру, а я так и осталась сидеть на земле, переваривая последние события. Но неожиданно мой собеседник появился вновь, таща непонятную громадную штуку, окованную металлом. Он опустил её на ровную площадку где-то между пещерой и моим насестом, пару раз глянув, достаточно ли хорошо место освещается солнцем. Подвинул.

— Говоришь, артефактор? — вновь проворчал дракон. — Давно ко мне артефакторы не забредали лично, а игрушка моя сломалась. Сумеешь починить — отдам два шипа и горстку зубов отсыплю, на порошки. У меня на продажу давно лежит.

Почуяв выгоду, да ещё и увидав странную вещицу, я мгновенно спрыгнула и, забыв отряхнуться, подбежала к дракону. Распахнув крышку, за которой пряталось безумное количество соединений камней и прочих штук, я слегка опешила, но мигом пришла в себя.

— Что она делает? — спросила я, пытаясь проследить последовательность реакций после нажатия на большую кнопку сверху. Получалось на выдох, на заворот, на огонь, на раздув...

— Выдыхает пламя и стреляет дробью, если успею внутрь закинуть. Последнее время вообще работать перестала, загорается и всё.

— Ага, — сообразила я, куда надо смотреть, и внимательно изучила соединения, отвечающие за выдох. — Одна конструкция разошлась, скрепляющая цепочка порвалась, — доложила я, тыкнув ту самую цепочку.

— Чёрт, у меня такой нет в запасах, — проворчал дракон, но я тут же достала чёрную дыру. Рука ушла почти по локоть, прежде чем я смогла нашарить связку с цепями, прихваченную именно для таких случаев. Одна как раз подошла по размеру и намертво сцепилась после полного натяжения.

Удовлетворённо захлопнув крышку, я попрочнее закрепила заклёпки сверху. Внимательно осмотрев горизонт, на котором виднелись только небо да горы где-то за дымкой облаков, я положила руки на кнопку включения.

— Какая плановая дальность?

— Метров тридцать. Можно смело использовать, — разрешил дракон, на всякий случай отходя в сторонку.

Чтобы нажать, мне потребовалось подпрыгнуть и надавить всем весом -усилителей на руках не хватило. Широкий пламенный смерч вырвался из штуковины, опалив утёс, где мы расположились. Огонь продержался ещё секунд пятнадцать, а потом затих, легонько чихнув.

— Вот спасибо! — обрадовался дракон, лапой перекатывая своё оружие в пещеру. — А ты правда молодец, сразу разобралась!

Я хотела смущённо заявить, что поломка оказалась пустяковая, но потом решила, что дракон может урезать вознаграждение, и ничего говорить не стала.

— Как тебя зовут?

— Геля, — представилась я, как привыкла.

— А меня Ратмир, — ответил дракон, копошась у себя в пещере. — Ты откуда будешь?

— С Зайцевска.

— Зайцевск, Зайцевск, — пытался припомнить дракон. — Это со стороны Гардарики?

— Да.

— Я ту сторону плохо знаю. Долго добиралась?

— Сегодня на рассвете выехала, часов пять, получается, — прикинула я, глядя на карманные часы. Сколько времени я потратила на 'битву' с драконом и починку артефакта, я представляла смутно — увлеклась.

— Ты ж голодная! — высунул голову Ратмир, глядя на меня обалдевшими глазами. — Чаю будешь?

— Не откажусь, — согласилась я, плохо связывая дракона и чай.

— Тогда сейчас устроим! — заверил меня хозяин и вытащил из жилища котелок с водой. Дальше появился хворост в лапе, на который зверь легонько дыхнул, чтоб развести костёр. Котелок подвесил на специальную перекладину между двух шестов, а потом ещё раз залез в недра пещеры, только на этот раз надолго. — Никак не могу найти человеческую кружку! — пожаловался он, в то время как я уже устроилась у костра, глядя на закипающую воду. Хватило бы на суп. На большую компанию.

— Да у меня своя! — успокоила я, распаковывая продукты из прохладной чёрной дыры. Первыми под руку попались хлеб, доска, порция сырого мяса. Кружку я нашаривала долго, раз десять отбрасывая подальше ножик, а потом сообразила, что мне он тоже нужен.

— Я смотрю, и еда своя, — порадовался дракон, вытаскивая на двух больших тазах куски мяса. — Мясо убирай, я тебя заячьим шашлычком угощу, — скомандовал он, присаживаясь напротив меня. В лапе он, кстати, нёс ещё и траву для чая, которую тут же кинул в котелок, после чего в воздухе возник брусничный аромат. — А хлеба с собой много?

— Прилично, — достала я ещё две булки и передала дракону.

— Вот спасибо, — принял он подарок, принюхался. — Свежий ещё. Люблю выпечку, да только здесь условия не позволяют что-то серьёзное готовить. Чай, кстати, уже заварился, зачерпывай, — предложил он, снимая котелок с огня и подвешивая первый 'заячий шашлычок'.

Я послушно набрала себе кружку, а дракон для тех же целей использовал один из тазиков. Отхлебнули, после чего дракон опять спросил:

— Кстати, чем охотники не угодили? Купила бы у них всё нужное — и проблем никаких.

— Да не знаю я никого, — пожала я плечами. — Муж делами сам занимался. Да и дорого всё — сэкономить хотела.

— А жизнь не дорога?

— Ну, я же не думала на дракона нападать. Просто твой хвост так соблазнительно и покорно лежал...

— Что просто грех не отпилить от него шип, — укоризненно закончил дракон, впрочем, немного посмеиваясь. — Здесь что-то помельче тоже может проблемы доставить, не лучшее место для прогулок юных барышень.

— Догадываюсь. Но только я ищу кое-кого, — вспомнила я, зачем вообще сюда притащилась. Вновь активировала аратон, который внезапно указал вглубь пещеры.

Что никого из людей тут нет, я готова была клясться, но как ошпаренная понеслась к указанному месту. Кольцо лежало у подножья скалы — когда я это поняла, то скорость сбавила, неспешно подошла и подобрала вещицу. Лицо само собой скривилось. Вот мразина!

— Чьё это? — спросил дракон, после того как я вернулась к костру.

— Мужа. Говорят, его дракон съел, — без задней мысли выдала я, а Ратмир тут же заявил:

— Это не я! Я вообще людей не ем — на вас столько барахла, что можно и подавиться, и несварение заработать.

— Даже не сомневалась, — вздохнула я, глядя вдаль — на небо да на призрачные очертания гор. — Ты здесь безвылазно?

— Почти. К знакомым иногда летаю да за добычей. И то регулярно пещеру ограбить пытаются, как только узнают, ренегаты, что меня нет! — пожаловался Ратмир, прихлёбывая чай. — Дробовик три раза упереть пытались — тяжёлым оказался!

— Тот артефакт? — уточнила я.

— Да, его.

— Кстати, а зачем он тебе? У тебя же пламя и магия.

— Понимаешь, Геля, — немного смущаясь, ответил дракон, — пламя это, конечно, хорошо. Но то ангина замучит, то ещё хворь какая, магнитные бури, опять же... А всяких проходимцев сюда бегает просто море. И всем обязательно 'тварь поганую' прибить. Рыцари, чтоб их. Дробовик в этом плане надёжнее.

— В последние пару месяцев кто мимо пробегал, не помнишь?

— Да никого. Тишь да гладь!

— А есть здесь рядом, где укрыться? Города близко или пещерки свободные?

— Для человека точно нет. Города не близко, в пещерке долго один не просидишь. Гель, что у тебя с мужем стряслось на самом деле? Не темни — авось, подскажу чего.

В этот момент как раз дожарился шашлычок, из которого мне выделили целую тушку, и за приятным обедом, я выложила плохо знакомому дракону всю свою историю, начиная от якобы романтичной встречи ранним осенним утром и заканчивая подкинутым к пещере аратоном. Рассказывать я старалась достаточно кратко, поэтому мы с Ратмиром даже от еды оторвались. Но как только я закончила, он смачно зажевал свой кусок мяса.

— Во мужик пошёл! Конечно, никакой дракон его не ел, на вас столько навешано, что пока разденешь, вы уже удерёте тридцать раз, — возмущённо покачал он головой. — И ты хороша! Зачем за ним попёрлась?

— Мне больше никто не скажет, что там за долг?

— Куда они денутся? Когда-нибудь да скажут.

— Ага, за пару месяцев до истечения срока!

— Ну и? Какая разница? Если ты к этому моменту не станешь отличным артефактором, то тебе не разобраться, а если станешь, то и проблем не будет. Не на поиски какого-то козла время тратить надо. А с долгом дело мутное — ты-то ничего не обещала, в завещании про это ни слова. Надо смотреть, чего он там подписывал. Хороший юрист может и вывернуть ситуацию. Забредали ко мне как-то эти затейники, такие истории рассказывали — заслушаешься.

— Да хоть подписывал, хоть нет. У нас совет — главный орган управления в городе и окрестностях. Столичные власти вряд ли вмешаются, — нахмурилась я.

— Молодая ты ещё, зелёная, — покачал головой Ратмир, а я навострила уши. Я никогда не разбрасывалась ценным мнением старших, особенно, когда оно подкреплено логическими доказательствами. — Конечно, проще, если у тебя получится вернуть долг, но тебе ведь могут подсунуть нерешаемую задачку. А совет на то и совет, что мнений много, единодушия мало. Если ты окажешься совету полезной как артефактор, некоторые грехи и простить могут.

— Интересно, как это я им полезной окажусь!

— Например, если при твоём управлении продажи с фабрик вырастут, то городу пойдёт больше налогов. Они крупных не трогают, экономику иначе шатает. Или получишь ты уникальные знания и умения, к тебе тоже не подступишься. Связи хорошо помогают, сочувствующие стороны. Даже если местных всё это не проймёт, верха уже можно будет подключить. Так что не майся дурью, займись делом.

— Как?

— Ты вообще представляешь, чем должен заниматься артефактор? Не левый халтурщик, а серьёзный аристократ, у которого фабрики и так далее?

— Достаточно смутно, — призналась я на всякий случай. Думаю, Ратмир знал явно больше меня.

— Ты должна постоянно находиться на виду! Пусть никто не думает, что ты неумеха, на которую свалилось наследство. Покажи им, что ты полноправный член их общества, хотят они того или нет. Съезди вместе с караваном, чтобы узнать лучший путь, поговори с поставщиками, попроси льготные тарифы, встречайся с другими артефакторами, чтобы тебя знали. Показывай свои изделия, постоянно, чем больше тем лучше. Изобретай новое. Чем влиятельнее ты станешь, известнее, тем сильнее ударит по совету лишение тебя лицензии и фабрики — такой скандал! А у тебя ещё и удачная стартовая позиция.

— Я бы так не сказала, — засомневалась я. Получилось очень сомнительно, потому что как раз в этот момент я пыталась откусить особо жёсткий кусок.

— Брось! О тебе и так все сплетничают. Если сейчас покажешься — заинтересуешь многих...

— Но даже если так, — перебила я Ратмира, глядя на него серьёзным, немного укоризненным взглядом. — У меня всё равно сейчас нет ни денег, ни связей, а для солидных артефактов всё закончилось, пока Костя шлялся чёрти где. Целый список набрался.

— Какой ещё список? Давай его сюда! — потребовал дракон, и я послушно полезла в карман, где дожидался своей очереди клочок бумаги.

Не слишком я верила, что удастся раздобыть хоть что-нибудь, а на покупки денег было мало. Найти Костю казалось реальней, пока я не увидела скинутое кольцо. Вот же гад, какого порядочного дракона пытался подставить!

Для Ратмира бумагу пришлось развернуть, потому что он попросту бы порвал её. И даже подержать перед мордой, чтобы он не пытался зацепить такую мелочь когтями. Дракон даже не стал наклонять голову, только слегка сощурился, приглядываясь.

— Действительно всё закончилось, — согласился он, когда дошёл до конца, и его глаза вновь вернулись к началу. — Так, виверна дело хорошее. Завтра мы за ними слетаем. К единорогам заскочим по пути, надо только персиков набрать. Саламандр наловим, сильфы тоже не проблема. С остальным потом подумаем. Сегодня остаёшься ночевать у меня, здесь все равно нормального жилья не найдёшь, дальше посмотрим.

— Ты мне поможешь? — удивлённо воззрилась я на Ратмира. Собственный муж сбежал, а первый встречный дракон помогает!

— Конечно помогу. Во-первых, мне скучно, а во-вторых, твой список достаточно вкусный, если брать в расчёт всё то, что тебе не нужно в работе.

Улыбка так и ползла на лицо, а внутри разливалась бешеная эйфория. Плевать на долг, прав дракон — я стану таким артефактором, что они не смогут со мной тягаться.

Инструкция 17

Как защититься от яда виверн с помощью щитовых браслетов

Я проснулась от того, что чуть не зажарилась заживо. Когда Ратмир говорил, что у него под крылом я могу не заворачиваться ни в чью шкуру и не использовать подушку, набитую остатками от перьев жар-птицы, я ему не поверила, да и других постельных принадлежностей с собой не брала. А зря, потому что дракон — холодный и похожий на змею днём — во время сна грел почище печки. Ползком я добралась по темноте до маячившего просвета и, высунувшись по пояс, с удовольствием вдохнула свежий прохладный утренний воздух.

— А я тебе говорил, чтоб ты одеяло с подушкой не тащила! И без них жарко! — немедленно напомнил мне уже проснувшийся дракон.

— Не люблю я спать на жёстком, — ещё раз я повторила главный аргумент во вчерашнем споре. Выбравшись на свет, я принялась вытаскивать и паковать по черным дырам промокшую от пота 'постель'. Торопилась, боясь простыть, — а то стояла в нижнем белье.

На всякий случай повернувшись к хозяину пещеры спиной, я сняла промокшую рубашку, вытерлась ей для верности, а затем стала вытаскивать походную одежду: блузу, штаны, сапоги, редингот. Чулки, к счастью, не пострадали. Ратмир не выдержал, когда я начала надевать штаны, и ехидно спросил:

— Ты вообще не стесняешься?

— Чего?

— На тебя все-таки мужчина смотрит.

— Ну и что? Единственное, чего можно опасаться, что если я совсем разденусь, ты сочтёшь меня аппетитной и пригодной к перевариванию. Хотя артефакты я всё равно не сниму, а в желудке мало ли какой они дадут эффект.

— Ой, Геля, Геля! — только и сказал Ратмир, понимаясь и потихоньку выползая из пещеры. Выйдя на солнце, он сладко потянулся, расправив огромные крылья, которые загородили от меня половину неба.

Я не стала отставать, застегнув последние пуговицы и проверив, хорошо ли закреплены черные дыры. Возле стены в пещере, закиданный раритетным ковром с изображением давно почившей империи, примостился мой артеконь. Ратмир весь вечер заверял меня, что на нём я никуда не успею, а, возможно и вовсе сверну себе шею. Ехать мне предложили на драконе верхом. Хоть я и боялась, но отказаться не рискнула.

— Сейчас полетим? — спросила я, выходя из тени, и сощурилась от яркого солнца.

— Да, на голодный желудок охотиться лучше. Стимул больше, что ли. Залезай! — скомандовал Ратмир, но никаких действий, чтобы помочь, не предпринял.

— И как?

— Как, как, — передразнил он. — По хвосту, конечно. Даже если я сяду, ты всё равно выше своего роста не прыгнешь.

Чтобы я не ошиблась, он пододвинул названную часть тела поближе ко мне. Легче не стало — наоборот, теперь мне взбираться предстояло по кривой. Я ступила на краешек дракона, раскачиваясь и скользя. Хвалёная гладкость кожи играла против меня. Чем выше я поднималась, тем сильнее расширялся хвост, но забираться быстрее не получалось. Наоборот, я замедлилась, ведь падать с высоты намного страшнее.

Шипы на драконьей спине доходили мне почти до пояса, так что я на всякий случай нагибалась и придерживалась за них, стараясь не отрывать руку от одного шипа, пока не коснусь другого. Я вообще бы поползла на коленках, только с дракона в таком случае рисковала свалиться сразу.

— Ты такая копуша, — пожаловался Ратмир, когда я почти добралась до шеи.

— Я первый раз залезаю на дракона, — оправдалась я и поспешила предупредить: — Вот только не смей сейчас укоризненно вздыхать, иначе все начнётся сначала. Где устраиваться?

— Лучше на шее.

— Ух ты, я в прямом и переносном смысле сажусь дракону на шею, — попыталась я пошутить, но собеседник не посмеялся. И это было очень хорошо.

— Просто шея — единственное место, где ты сможешь нормально держаться. С любой другой части ты свалишься, — пояснил Ратмир, и я не стала спорить.

Если бы не гребень вдоль позвоночника, из дракона получилась бы отличная детская горка что зимой, что летом. Причём всесторонняя. Я карабкалась как могла, чуть не умерла от страха и, казалось, взмокла от усердия, но всё-таки достигла цели.

— Всё! — наконец приземлилась я между двумя шипами. На один, кстати, чуть не напоролась — слишком обрадовалась окончанию пути.

— Не прошло и года! Теперь хватайся получше. Руками за шип, ногами за шею, — потребовал дракон, но как только я выполнила указание, возмущённо захрипел: — Да не так сильно, задушишь же!

— То есть можно убить дракона, если сесть на шею и задушить? — заинтересовалась я, и тут Ратмир, наконец, тяжело вздохнул.

— Да я тебя сброшу, пока ты с такими намереньями карабкаться попытаешься! Всё, полетели, я уже есть хочу!

И без лишних раскачиваний дракон взмыл вверх, набирая высоту и скорость. Я не завизжала только потому, что крик застрял в горле, а потом и вовсе пропал, смещённый спокойным тихим страхом. Не хотелось пугать дракона — пусть летит, как привык, а я посижу лучше молча.

— Геля, не души! — потребовал Ратмир то ли с хрипом, то ли с рыком, когда утёс с нашей пещерой скрылся из виду.

Не знаю, сумела ли я расслабить онемевшие ноги, но Ратмир повторного замечания не сделал. Смотреть я старалась на макушку дракона, зная, что если гляну вниз, сознание поплывёт. Я очень сильно испугалась высоты. Или полёта. Или полёта на драконе без страховки.

Ратмир, стоит отметить, не делал опрометчивых движений, вниз и вверх уходил плавно. И наше приземление получилось предельно осторожным, без резкого торможения и летания головой вперёд, как иногда случается на автоповозках или артеконях. Но я всё равно на всякий случай сжала шип ещё сильнее и, судя по возмущённому хрипу дракона, шею тоже.

— Извини, — попросила я, немедленно скатываясь на землю. Меня даже не смутило, что дракон не присел, и я соскочила с высоты почти целого этажа, отбив себе ноги.

— Обратно пойдёшь пешком, — погрозил Ратмир, но я ни на минуту не усомнилась, что он никогда не выполнит свою угрозу. Наверное, почувствовала женской наглостью. — А теперь выгляни через кусты, только сильно не светись.

Приземлились мы на покатом берегу озера, покрытом желтоватой травкой без каких-либо вкраплений цветов. С правой стороны от нас возвышался крутой горный склон, а с левой берег ничем не ограничивался, уходя далеко за горизонт. Густая поросль кустов перед нами полностью загораживала вид спереди, и как раз её и имел ввиду Ратмир.

Осторожно я раздвинула ветки, которые мгновенно зацепили несколько прядей из моего хвоста. Что причёсывалась с утра, что нет... но зато пейзаж за дикой изгородью рассмотрела.

Края равнины, покрытой всё той же травой, разве что с добавлением крупных и совсем мелких кустарников, я не увидела, только горы проступали на горизонте мутной дымкой. На остальном я не стала акцентировать внимание, заметив, что на приличном расстоянии от нас паслась, мирно пощипывая травку, стайка виверн.

Что-то в картине меня смутило, и я, приглядевшись получше, поняла, что 'пощипывают' они сусликов. Виверна вытаскивала зверька из норы, подкидывала, а в следующее мгновение челюсти резко смыкались, и грызуна уже никто не видел. Только некоторое время добыча ещё сопротивлялась, пока её пережёвывали.

— Фу, это же какой кошмар, он во рту ещё живой, — проворчала я, а дракон, распластавшийся рядом, заметил:

— Да, это неприятно, когда еда во рту дёргается.

Я покосилась в его сторону, но ничего не сказала. Только смирилась, что компания у меня не самая подходящая для обсуждения чужого питания.

— В общем, смотри, — продолжил Ратмир, увлечённо разглядывать беззаботных виверн. — Я не могу на них нормально напасть, потому что кожа у этих гадин ядовитая. Обычно, в таких случаях, я сворачиваю шею, но ты сама видишь, её в жгут скрутишь — нечему там ломаться. Поэтому надо бить в сердце. В курсе, где сердце?

— Найду, — отмахнулась я, подбирая в чёрной дыре подходящее оружие. В итоге взяла стилет, обработанный порошком из кости дракона.

— Работать приманкой придётся тебе, потому что от меня они сразу разбегутся. Не паникуй, я выпрыгну из укрытия, как только виверны окажутся слишком близко, и придержу за хвост сколько смогу. Но учти: они начнут плеваться. Для меня не страшно, а тебе лучше не попадаться под их атаку.

— Тоже как-нибудь разберёмся, — согласилась я, доставая из запасов защитные браслеты. Редингот пришлось снять и откинуть за спину, чтобы полы не мешали бегать. Я, конечно, боялась оставаться в одной блузке, но от яда виверн, что лёгкая ткань, что плотная — не спасёт.

— Если ты выживешь и решишь и дальше промышлять охотой, не вздумай всю кожу продавать. Тебе обязательно понадобиться куртка. А лучше куртка и брюки.

— Так первый поход в холостую пройдёт, — усмехнулась я, приподнимаясь для старта.

— Есть у меня одна идейка, но сначала виверны!

— Я пошла! — предупредила я, Ратмир кивнул.

Я выскочила из кустов и попыталась отбежать как можно дальше, шелестя травой как слон и раскидывая подвернувшиеся под ноги камни. Когда все виверны обернулись в мою сторону, неспешно дожёвывая добычу, я сбавила шаг, как бы приглашая их подойти. И они радостно ринулись мне навстречу, открывая пасти. Я попятилась, подобралась почти вплотную к кустам, а виверны шустро выстраивались полукругом, загоняя нежданную добычу.

Справа громко харкнуло. Я резко взмахнула рукой, активируя браслет, и зелёная противная жижа медленно сползла по прозрачной стене. Плевок слева — вскинула второй браслет. Я обернулась в миг, когда на щит шлёпнулся третий. Неторопливо, я сделала ещё шаг назад и запаниковала. Виверны подбирались всё ближе, щиты грозили стать бесполезными — такой напор они вряд ли сдержат.

Лапа Ратмира ползла из кустов очень медленно, в то время как я нетерпеливо притоптывала ногой и нервно кидала быстрые взгляды в его сторону. Одним чётким движением дракон придавил хвосты тут же заголосившей части виверн, а после этого над кустами вынырнула голова.

— Ша! — заорал дракон на всю округу, и меня заставив вздрогнуть.

Все виверны на секунду замерли, состроив невинные глазки, как будто они тут вообще ни при чём — просто мимо проходили. Потом те, кого не успел схватить дракон, отскочили и, резво помахивая крыльями, улетели как стая саранчи.

Я бы покатилась со смеху, если бы нашла время. Но, к сожалению, и минутки отдохнуть мне не дали. Оставшиеся пленницы начали плеваться с удвоенным остервенением. Метили они в дракона, но и по мне периодически прилетало.

Осторожно я встала напротив крайней виверны справа и, поудобнее перехватив стилет и выставив щит на левой руке, начала подкрадываться. Шею моя цель завернула так, что смотрела только на дракона, пока я с размаху не вогнала оружие ей в грудь. Рывком я выдернула его и отскочила, а виверна тем временем дёрнулась, но никак не ответила, только покачнулась и, вытянувшись, упала к моим ногам.

— Не расслабляйся! — заорал дракон, пока я хлопала глазами.

На выставленный с перепуга щит посыпался целый град ядовитых снарядов, а голова разболелась от громких звуков. Моя следующая соперница старалась вовсю — мне залепили весь обзор. Дракона, конечно же, позабыли, но он поспешил о себе напомнить.

— Ша! — вновь гаркнул Ратмир, привлекая внимание.

Я отважилась убрать и вновь выставить щит. Мой риск оправдался: теперь я всех видела, а вот виверны завернули свои длинные шеи к дракону. Не медля, я прыгнула вперёд. Стилет проделал аккуратную дырку во второй шкуре.

Голова третьей твари клацнула зубами в дециметре от меня и тут же собиралась повторить попытку, но ближайшим булыжником я зарядила ей в голову. И пока она приходила в себя, медленно покачивая головой, проткнула и её.

— Ну и что ты дурью маешься? — возмутился Ратмир. — Приложи их щитом и дело в шляпе!

Из груди сам собой вырвался нервный смешок. Это же к ним близко подойти надо, чтоб такое провернуть. Медля, я задумчиво глянула на свои руки. Световое кольцо пришлось как нельзя кстати. Виверы зажмурились и пригнулись от яркого света, а я воспользовалась советом Ратмира и со всей силы саданула противниц щитом. Внезапно помогло.

— С тобой приятно иметь дело, — похвалил меня дракон, пока я доделывала работу.

— Очень, — со вздохом в очередной раз воткнула и выдернула я клинок, — рада!

Добив последнюю, я распрямилась, разминаясь, пошевелила плечами и вытерла пот с лица.

— Ты чего, устала, что ли? — чуть пренебрежительно уточнил дракон, глядя не на меня, а на туши. Его тонкий раздвоенный, как у змеи, язык высунулся и скользнул вдоль рта.

— Скорее перенервничала.

— Закидывай их в дыру, сейчас разберёмся с остальными делами, а потом поедим!

Сняв один из небольших пустых овалов с пояса, я закинула сначала хвост виверны внутрь, чтобы он немного придавил край, и корячиться — натягивать дыру на внушительную тушу. Ратмир долго и внимательно смотрел, как я мучаюсь, и молчал, хотя по взгляду я заметила, что он не в восторге от моих действий. Когда я уже думала приступить ко второй туше, дракон недовольно вмешался:

— Я сейчас валун подниму, засунь край под него. А второй оттянешь.

Спорить я не стала — послушно выполнила указания. В итоге Ратмир покидал всю нашу добычу за две минуты и без предупреждения приподнял валун, из-за чего чёрная дыра шлёпнула меня по рукам, вновь став маленькой.

— Садись резвее, — поторопил дракон, подёргивая хвостом.

— Если не прекратишь дрыгаться, я вообще не смогу залезть, — предупредила я, накидывая верхнюю одежду на взмокшую рубашку. — И вообще, мог бы и принести мне редингот, если так торопишься, а не уставшую женщину через кусты гонять.

Найдя нужный 'карман' с боевыми артефактами, я закинула туда стилет. Надеюсь, не ошиблась, потому что в паре других оружейных карманах хранились очень капризные вещи.

Ратмир прекратил меня подгонять, но не скрывал раздражения на морде, пока ждал, как я залезу. Прикинув, как быстрее оказаться на шее, я решила не экспериментировать, а повторить утренний путь. На каждом повороте я уже не скользила — ловко придерживалась за шипы, но забиралась всё равно долго.

Дракон не счёл нужным комментировать и просто взмыл в воздух, стоило мне устроиться. То ли он летел аккуратнее, то ли я устала от охоты, но в этот раз я его не душила — ограничилась обнимашками с шипом. До следующего места мы добирались дольше, чем до виверн, и, кажется, поднялись выше, потому что я успела замёрзнуть и уже начала стучать зубами.

— Скоро прилетим, — обнадёжил меня Ратмир, видимо, почувствовав, что пассажир околел.

— Ага, — только и смогла ответить я.

Но я не ожидала, что мы приземлимся буквально на следующей горе. Меня высадили на склоне, усыпанном странным кустарником, который полностью покрывали желтовато-голубоватые фрукты.

— Это арийские персики, — просветил дракон, устаиваясь поудобнее. — Их ещё называюсь лунными. Очень вкусные, но растут сама видишь где. На равнинах не водятся. Единороги никогда добровольно не отдадут свои рога, но за персики с ними можно сторговаться.

Удивлённо я попробовала один фрукт, понимая, что он действительно вкусный — сочнее обычного персика, — но ничего такого уж особенного в нём не нашла. Разве что косточка совсем маленькая — можно съесть.

— И мне кинь! — потребовал дракон.

— А тебе не маловато? — уточнила я, поглядывая на уместившийся ладошке фрукт.

— У вас тоже есть леденцы, которые вам на один зуб!

Я ещё раз с сомнением посмотрела на персик, который, на мой взгляд, даже на один зуб дракона бы не влез.

— Если такая заботливая, то кидай сразу горсть, — сказал Ратмир и открыл пасть прямо передо мной.

Меня невольно передёрнуло от её размеров и мысли, что я туда влезу целиком и даже не одна. Под впечатлением от увиденного, ничейных персиков я дракону не пожалела, положив сразу три пригоршни. А потом достала пустую чёрную дыру и, не дожидаясь команды, стала закидывать в неё фрукты для единорогов.

Кусты обирались быстро, особенно когда между делом я ела сама. Дракона тоже не обделила, так что он благосклонно решил заняться вивернами. Возражать я не стала, даже выдала ему острый клинок, которым пыталась отрезать его шип, и чёрную дыру, из которой дракон в один миг вытряхнул туши. Оружие Ратмир зажал двумя когтями, словно лезвие от ножа, и начал кропотливо и долго разбирать добычу на части. А между делом старательно объяснял, почему надо обязательно выпустить вначале кровь и резать обязательно 'по швам'.

Меня немного замутило от ручейков крови, стекавших по скале вниз и запаха свежего мяса, и я только поразилась, как умудрилась без всяких лишних мыслей убить столько зверей. Наверное, адреналин серьёзно ударил по голове.

На всякий случай я отвернулась и стала собирать плоды резвее, временами тряся кусты, чтобы персики сами падали в дыру.

— Ты глаза-то не отводи, — шутливо потребовал дракон. — Как потом сама справишься?

— Повара попрошу, — предположила я. — А вот что мы сейчас будем делать, если меня вывернет?

— Ничего, вытрешься и пойдёшь дальше собирать персики. Здесь всё равно только мы с тобой, а с утра ты ничего не ела, — спокойно просветил Ратмир. Пришлось согласиться и вновь повернуться к нему лицом.

Конечно, что же я за артефактор такой, если не могу посмотреть, как дракон разделывает виверну? Временами, когда меня начинало сильно мутить, я закусывала фруктом. В итоге получилось, что ела я непрерывно. В какой-то момент я перестала думать, что сейчас разделывают труп, и даже заинтересовалась, почему дракон режет именно так, а не иначе, какие внутренние органы сразу подготавливает, а какие старается оставить целыми. Постепенно у нас завязалась светская беседа на тему правильного разделывания туш. Ратмир объяснил мне, какими движениями я могу повредить шкуру, что съедобно, а что нет, что обычно забирают себе артефакторы. И особое внимание уделил тому, как и с чем надо запекать мясо.

В итоге, решили, что сначала приготовим поздний завтрак, и сытые отправимся к единорогам. К тому же наши желудки начали подавать друг другу позывные. И если мой ещё можно было проигнорировать, то драконий распугал всех окрестных птиц.

Мясцо действительно оказалось вкуснейшим. Оно буквально таяло во рту, мягкое и очень сочное — настолько, что я сильно увлеклась. И, судя по морде дракона, одна мелкая человечишка оттяпала слишком большой для своих габаритов кусок.

А после мы собрали добычу и направились в гости, резко пикируя вниз. Конечно, я уже не так боялась летать, как в первый раз с самого утра, но при таком финте дыхание перехватило, и я твёрдо решила, что в следующий визит придумаю себе крепление, а то сердце вылетит из груди, даже если никуда не вылечу я сама.

Равномерно светящиеся в сумерках белые точки, я заметила ещё издалека. И сразу сообразила, что вижу единорогов. Они тоже быстро смекнули, что на них летит дракон и поспешили пуститься с бега, но Ратмир прибавил скорость и, перекрикивая мой возмущённый и испуганный визг, потребовал:

— А ну всем стоять! А то поджарю!

К моему удивлению, все послушались и выстроились чуть поодаль от севшего дракона. Я почти кубарем упала вниз, удержавшись на ногах только благодаря ножным усилителям. Обмотать спину такой же штукой было бы неплохо, как бы она ни мешала при движении, иначе хребет я себе сломаю или надорву.

— Что тебе надо, змей, привёзший человека? — высокопарно заявил единорог с самой длинной, уже немного сероватой шерстью. — Хочешь отведать нашего мяса?

— Нужно оно мне больно, обычная конина, так ещё и подавиться желает, — проворчал дракон, усаживаясь поудобнее. — У меня к вам деловое предложение.

— Мы не ведём переговоров с низшими расами!

— Сначала подрасти, а потом выпендривайся! — заорал дракон, пугая всю округу. — Предложение такое: либо вы меняетесь на персики, либо я вам просто так рога пообломаю!

Поспешно, чтоб никто не засомневался, я достала несколько фруктов из чёрной дыры. Молодняк сразу проявил любопытство, тут же забирая нить переговоров у старшего поколения.

— И много их у вас?

— Кустов двадцать, — подсчитала я, припоминая, что мы с драконом обобрали тридцать, но приличную часть съели.

— А чем отрезать будете?

— Вот этим, — показала я клинок из рога водяного змея. Рог единорога он должен срезать в одно касание — материал достаточно хрупкий, особенно если Ратмир обещается его голыми лапами обломать, и все верят.

— А вам грива не нужна? А то я вся заросла, подровнять бы, — послышался кокетливый голос. И тут я поняла, что дело пошло.

Инструкция 18

Как убить дракона совершенно неизвестным артефактом

За сегодняшний день летать я уже привыкла: уже и на дракона не покушалась, боясь упасть; и не мёрзла особо. Правда, на пейзажи всё ещё обращала мало внимания — пользуясь моментом, я посапывала.

— К сильфам сегодня пойдём? — спросил Ратмир, неторопливо помахивая крыльями.

— Не знаю. А можно завтра? Я что-то устала, — в доказательство в конце фразы я зевнула.

— Сильно? — уточнил дракон, и я тут же оживилась, понимая, что он что-то хочет предложить. И вряд ли обычных сильфов.

— А тебя есть другие планы?

— Вообще были. Ты так живо расправилась с вивернами, что я думал предложить тебе ночную вылазку.

— На кого?

— Да сосед у меня, старый маразматик. Жить мешает, добычу прёт, репутацию портит. В одного мне его тяжело добить, маразматики они народ агрессивный, мозгов совсем нет. А вот на пару, думаю, справимся. Как смотришь?

— Так погоди, — задумалась я, переваривая информацию. — Ты предлагаешь мне завалить дракона?

— Ну а кого ещё? Не тебе ли требовались мои зубы с шипами? А, между прочим, шкуры хватит на приличную куртку, брюки, сапоги, перчатки и ещё сдача останется! Мой сосед, хоть и старый, но кожа у него — закачаешься. Так ещё и чёрная, блестящая. Модники за такую много отдадут.

От такой рекламы я растерялась и не знала, что ответить. Как же сосед должен был его достать, если Ратмир предлагает человеку убить его сородича? Хотя мораль и логику драконов я понимала плохо. А может, мне просто не приходилось сводить с кем-то неприятным достаточно долгое знакомство. Внезапно вспомнились некоторые приятели Кости, которым теперь, на правах наследницы, мне придётся частенько общаться. Пожалуй, я оставлю в запасе вариант скормить их Ратмиру, надо только уточнить, любит ли он все же человеческое мясо, а артефакты я сниму.

— Вылазка же ночная? Я успею подремать пару часиков?

Конечно сейчас, когда я провела с драконом целый день, мысль пытаться убить одного из них вызывала трепет и страх. Мне уже не нужна была ни шкура, ни зубы, ни шипы — глупость, выскочившая от шока, выветрилась полностью. Но Ратмиру, который взял меня под свою опеку, отказывать казалось неудобно. Да и когда ещё представится случай идти на дракона с драконом?

— Даже две пары, — великодушно разрешил дракон.

— Тогда я согласна! — приняла я предложение, а на горизонте как раз замаячил нужный утёс.

Со своего места на шее я слетела почти кубарем — спускаться осторожно не осталось никаких сил. Тут же я вытащила из чёрной дыры одеяло с подушкой, которые кинула у входа в пещеру. Раздеваться не стала — всё равно потом вставать. Да и если драконы увидят меня в мятом, это не страшно.

— Шкуры хоть достань, просушить надо, — ворчливо потребовал Ратмир.

Меня хватило даже на то, чтобы аккуратно их расправить в предложенном углу.

— Завтра засаливать будем, — предупредил дракон.

— Зачем? — не поняла я, уже укладываясь.

— Чтоб шкура не испортилась, глупый ты артефактор. Ну да тебе можно этим не заморачиваться, парней припряги — нечего им у бабы на шее сидеть.

— Угу, — подтвердила я, представляя, как Толя своими холеными ручками посыпает шкуры солью. По щепоточке. Или с помощью ложки. Так что уснула я с улыбкой на лице.

* * *

— Подъём! — заявил дракон, и глаза сами собой раскрылись, а я подскочила и резко села, ещё не понимая, что происходит. В горной тишине голос Рамтира прозвучал громче фанфар.

Сначала я ничего не увидела — вокруг стояла только темнота. Когда глаза привыкли, я различила силуэт дракона, примерные очертания пещеры. А ещё через какое-то время ночь вообще перестала казаться темной, показывая привычные места в слабом лунном свете.

— Далеко летим? — спросила я, проворно забираясь на дракона. Я уже думала просто подпрыгнуть до шеи Ратмира, но ночью опробовать такой экстремальный способ не рискнула.

— Нет, минут пять потребуется, — заверил Ратмир и стартовал, как только я устроилась.

Времени на дорогу мы потратили даже меньше, чем на сборы. Я ожидала увидеть такой же утёс, как у Ратмира, но неожиданно мы опустились почти на равнину. Точнее на холм, вокруг которого начиналась ровная земля без кустарника и деревьев, разве что левее за склоном разрастался лесок.

— Мой сосед живёт здесь! — Ратмир ткнул пальцем в землю, показывая, что мы уселись прямо у жертвы над головой. Впрочем, более удобного места скрыться, я не заметила.

— И какой план? Нападём на спящего?

— Да он уже, наверняка, проснулся и ждёт, пока мы вылезем. Думаешь, приземление дракона можно не услышать?

— А разговор? — испугалась я, понимая, что застать врасплох не получится.

Однако Ратмир ни капельки не волновался — я даже забеспокоилась, не заманивает ли он меня в ловушку. Успокаивал только мой маленький размер. Он кроликов-то ел десятками. Да и виверн он уплетал по две.

— А разговор запросто. Под старость слух очень сильно портится. Но не отвлекаемся! Сейчас нужно выманить его.

— Я как приманка? — скептически вздёрнула я бровь. Я с вивернами-то переволновалась, а тут...

— Не-е-ет, — протянул Ратмир, качая головой. — Тебя либо не заметят, либо сразу проглотят. На этот раз приманиваю я: делаю вид, что хочу поговорить, а ты атакуешь со спины.

— И что я должна сделать? — уточнила я, припоминая, что шкура новой 'жертвы' поплотнее, чем шкура виверны. Ту хоть специальным оружием можно проткнуть, драконы таким фокусам не поддавалась.

— У драконов на шее есть вековые кольца, в зависимости от возраста, — Ратмир показал на себе, а я очень внимательно присмотрелась. В такой темноте я едва могла их различить, но всё-таки видела. Наспех насчитала у сообщника семь и сбилась. — Первое кольцо уязвимо даже для обычного меча. Главное в него попасть.

Я покачала головой, но спорить не стала. Ратмир большой, ему виднее. Я лично была о себе худшего мнения и не знала, смогу ли я найти впотьмах вышеупомянутый кусок дракона. Но на всякий случай достала самое длинное своё оружие: облегчённую косу со специально обработанным лезвием.

— Пойдёт, — одобрил дракон и сделал пару шагов вперёд. — Я начинаю, — зачем-то предупредил он и спустился прямо к входу в пещеру.

Его сосед выбрался из укрытия почти сразу и, не говоря ни слова, грозно глянул на собрата. Ратмир насчёт шкуры не соврал — мне очень понравилась: гладкая, чёрная до блеска. В лунном свете так вовсе немного мистическая. Я даже размечталась, как костюм из такого материала станет на мне смотреться, на всякий случай, пододвигая на поясе чёрную дыру с оружием поближе к руке, чтобы доставать было удобнее.

— Ночь добрая! — поприветствовал Ратмир, приподнимая лапу, но чёрный дракон даже не стал слушать. То ли мой напарник ему в своё время тоже сильно насолил, то ли всё же нас услышали.

Соперник сразу же набросился на Ратмира, повалив на землю, а я только и успела хлопнуть ртом. Наш противник оказался в разы крупнее и свирепее, чем мой дракон.

Я нагнулась, нашарила камень покрупнее и бросила в затылок чёрного, но он даже не поморщился. Взгляд скользнул по окрестностям, но ничего крупнее не нашлось. Мысли метались в голове, не успевая оформиться. Кольца на руках пришлись кстати. Я отложила косу и выпустила молнию, торопливо и не целясь, но попала. Чёрный дракон живо обернулся на меня.

Я схватила косу и побежала по склону. В щёлкнувших слишком близко зубах дракона осталась фиолетовый клок. Он отхватил бы больше, если бы я не прыгнула в последний момент. Пробежав пару шагов, я тут же запнулась и растянулась по земле, чуть не поранив себя своим же оружием. Морда рванула ко мне, но я вновь выпустила молнию и, поднявшись, сиганула в кустарник. Я неслась, пытаясь запутать дорогу, запиналась, едва не падая, перепрыгивала корни повыше. Но чёрный дракон безошибочно знал, где я, то и дело смыкая челюсти за спиной. Дыхание давно сбилось, спасали только усилители и страх. Смекнув, что к чему, я выскочила на открытое пространство.

— Ратмир, — сорвалась я на крик, подавившись вздохом, — какого рожна мы попёрлись сюда ночью, когда вы оба отлично видите в темноте, а я как слепая курица?!

Возмущением я попробовала задавить страх, но получалось плохо. И лучше бы вообще молчала и бежала не отвлекаясь.

Вместо ответа Ратмир вцепился зубами в чёрный бок и повалил соперника. Сосед взвыл как дикий зверь. Я не замешкалась, одним махом заскочила к нему на шею. Близко к голове и зубам, страшно.

Рубанула я наугад, не успевая прицелиться, но коса задрожала так, словно ударила по камню. Я замахнулась снова, но чёрный дракон взвился, отбросив нас с Ратмиром в разные стороны.

— Геля, Геля, что ж ты так! — посетовал напарник издалека.

— Я плохо вижу в темноте! Почему мы попёрлись ночью?! — огрызнулась я в ответ.

Коса в полёте выскочила из рук, а противник, как назло, нацелился на меня. Видать, я ему не угодила. В лицо полыхнул огонь, озаряя округу оранжевым маревом.

Я взвизгнула, сжавшись в комочек, и закрыла голову руками, активируя щиты. Пламя прошло клином, не сумев опалить. Я проворно перепрыгнула через горящую траву и рискнула отбежать.

Лучше бы не шевелилась — лишь вновь привлекла внимание. Чёрный дракон нацелился на меня. Моя рука по локоть ушла в чёрную дыру, мысли бегали — гору ненужного наподзывала, пока нашла стилет! Найдя, развернулась и метнула в глаз противнику, но промазала. Зато агрессивный дракон зажмурился, а я выгадала пару секунд. Судорожно стянув зубами световое кольцо с левой руки, правой я искала второй стилет. Найдя, подгадала момент и бросила кольцо в морду противника. Чёрного ослепило, а через миг пронзило глаз.

Сосед завыл, и я услышала больше ярости, чем боли. Хотелось схватить Ратмира и драпануть, но я вдруг поняла, что не выйдет. Нас уже не простят.

Пока я размышляла о побеге, Ратмир кинулся на противника, вцепившись в шею у самого туловища. Видать, открывал доступ до треклятого первого векового кольца. Да только сосед всё ещё стоял на ногах, так ещё и задрал голову. И как добраться? Не прыгать же? Слишком высоко.

Я снова запустила руку в чёрную дыру и сходу длинный шнур с двумя шариками на концах. Я, конечно, не мастак, но выбора мне не оставили. Отбежав, я бросила шарик через 'жертву', торопливо подбирая с другой стороны. Чёрный оставил попытки укусить Ратмира и попытался избавиться от подарочка, но шнур застрял между двумя шипами.

— Толкай! — заорала я, натягивая оружие и упираясь ногами в подвернувшийся булыжник.

Ратмир разжал зубы, чуть качнулся и мощно пихнул противника боком, наваливаясь. Верёвка натянулась, затрепетала, меня потянуло вперёд. Я упала, обняла камень и из последних сил держала выскальзывающие из рук шарики. Неожиданно шнур обмяк, упав на землю, бешеный драконий рёв резко прекратился, и даже в ушах от тишины зазвенело. Я рискнула подняться на ноги, чтоб, прищурившись, разглядеть откатившуюся в сторону голову жертвы. А потом тело последовало за ней, сотрясая землю.

Но ногах я не удержалась — плюхнулась на задницу, а потом и вовсе упала на спину, раскинув руки в стороны. Надо мной возвышалось небо, усыпанное звёздным ковром, по которому местами мутными разводами скользили то ли тучи, то ли облака. Я наслаждалась тем, что жива и что меня больше никто не съест, и от того на душе становилось хо-ро-шо!

Полежав так несколько минут и вдоволь надышавшись спокойным воздухом, я поняла, что на улице достаточно свежо, а земля и вовсе прохладная, спину застудить — раз плюнуть. И тут же Ратмир, видимо, отдышавшийся, как и я, уточнил:

— Чего развалилась? Давай кровь собирай.

— Зачем мне кровь? — не торопилась я подскакивать, слабо соображая. Впрочем, тут же осознала сама, но дракон уже ответил:

— Как минимум линзы в ней обработаешь — сможешь в темноте видеть. И сшивать без крови ничего не сможешь.

— Угу, — согласилась я, приподнимаясь с земли и скручивая оружие. И порадовалась, что после обработки, я не смогла этот шнур разрезать, иначе длины могло бы не хватить.

— Кстати, ты в курсе, что первое вековое кольцо ты так и не смогла найти? — ехидно уточнил дракон, с любопытством осматривая тушу соседа.

— Как это? — не поняла я, доставая из чёрной дыры все ёмкости с плотной крышкой, какие могли сгодиться. Когда собиралась я не рассчитывала, что мне придётся сливать кровь с целого дракона, так что нашлось всего полдюжины трёхлитровых банок.

Ратмир скептически осмотрел мои припасы, а потом ворчливо потребовал.

— Ладно, давай сюда чёрную дыру, я его полностью запихну, а у меня дома уже разберёмся, что с ним делать. А то добро пропадёт.

Послушно я отдала очередную пустышку, которую Ратмир проворно натянул на поверженного врага. Я рассеянно понаблюдала, потом решила оправдаться, хоть и несколько запоздало:

— А кольцо я не нашла, потому что мы по темноте попёрлись. Зачем, если из нас троих ночью плохо видела только я?

Чтобы не стоять столбом, я начала искать своё разбросанное оружие. Кольцо, спасибо, светилось, стилет нашёлся недалеко, за косой пришлось идти очень далеко. Второй стилет из глаза дракона я решила достать позже, потому что Ратмир закинул и её в дыру.

— Сплетни, Геля, сплетни, — наконец-то признался дракон. — Порой такое понаплетут, что диву даёшься!

— Какие сплетни? Тут же ни одной живой души! Кто увидит-то?

— Вот мне тоже, когда очередную байку о себе слышу, интересно, какая сволочь в кустах сидела... Хотя сейчас меня больше волнует другое. Что это за верёвка такая, что ты ей дракона прорезать смогла?

— Шёлк, — машинально ответила я, а дракона Ратмира от возмущения аж перекосило.

— Ты меня за дурака не держи! Какой шёлк?! Обычный шёлк просто порвётся!

— Я её в растворе вымачивала, чего туда только не бросила, — поспешно начала я объяснять ситуацию. — Сейчас даже не вспомню, что именно.

— А я бы рекомендовал тебе помучить память, потому что такой товар окажется нарасхват. Только про шкуру дракона не упоминай, а то поналезут тут...

— Не волнуйся, я пока попридержу оружие для себя, — успокоила я Ратмира и принимая из его рук уже набитую драконом, но по-прежнему невесомую чёрную дыру. Почти профессионально я взобралась по подставленному хвосту на шею.

Обратная дорога показалась быстрее. Добычей заниматься сразу не стали, решив, что ночь ещё обождёт, и завалились спать. Правда я успела подумать, что теперь знаю драконью тайну, и радушный хозяин, во избежание угрозы в будущем, может попытаться меня убить. И на всякий случай положила под подушку шнур и стилет. Ратмир как-то подозрительно на меня глянул, но позволил и сегодня уснуть под своим крылом.

Инструкция 19

Как обзавестись напарником, не используя стилет

Проснулась я утром, когда птицы щебетали вокруг, а солнце уже осветило утёс. Дракон каким-то образом отцепил у меня с пояса нужный 'карман' и разобрал тушу на части, а теперь грелся перед входом. Кровь стояла в огромных бадьях внутри пещеры, мясо частично жарилось на вертеле рядом, шкура сушилась рядом с обсыпанными солью остатками виверн. Кости Ратмир сложил в одну сторону, а внутренности в другую. Неиспользованное мясо занимало почётное место в здоровенной кастрюле.

— Итак, поздравляю нас! Теперь мы можем считаться полноценными напарниками: мы оба проснулись живыми, — вместо приветствия огласил дракон. Смущённая, я попыталась убрать оружие в чёрную дыру незаметно. — Ага! Значит, всё-таки была мысль прибить меня, чтобы разжиться вторым драконом?

— Нет, — смущённо ответила я. — Была мысль, что ты попытаешься съесть меня ночью ради сохранения ваших секретов.

— Значит точно напарники, раз оба выспались! — обрадованно заявил Ратмир, принюхиваясь к жареному. — Почти готово. Конечно, не виверна, но тоже вполне прилично. Хотя может показаться жестковатым — замачивал я его мало.

Я не стала говорить, что поедание мяса сородичей называется каннибализмом. Думаю, Ратмир и так знал, а меня мог из вредности лишить завтрака. Поэтому придётся думать, что тот дракон, мясо которого я ем, и мой напарник — разные виды.

— Слушай, а почему твой сосед совсем не разговаривал? — решила я задать интересующий вопрос. — Ты бы, наверное, материл нападающих.

— Говорю же — старый маразматик. Он уже речь утратил.

— Вот оно что!

Пока мы говорили, я подобралась к роднику на склоне пещеры. Тщательно умылась, стараясь соскрести всю грязь, но извазюкалась вчера слишком сильно. Я бы вообще искупалась, но для этого прохладной струйки точно не хватит.

— С чем принято есть это мясо? — уточнила я, спустившись к дракону.

Он кивнул на чёрную дыру и останки дракона, и я проворно отцепила одну от пояса и растянула края. Ратмир споро закинул туда кости, с сомнением посмотрел на внутренности и пока лишь махнул лапой. Об остальном подумаем позже.

— В принципе ни с чем таким, не большой деликатес, — пожал дракон плечами, снимая мясо с вертела и позволяя мне срезать приличный кусок для себя. — Разве что я люблю морсом из лесных ягод запивать, но собирать их долгая затея, — усмехнулся Ратмир, отрывая зубами кусок. Я тоже попробовала, с трудом отгрызая маленькую часть. Да, ради мяса на драконов точно не стоит охотиться, жестковато. — За вчера сильно умаялась?

— Не то чтобы, — задумалась я над своими ощущениями. — Просто уж слишком бурный выдался день. Хочется немного спокойствия — устала переживать, что у меня ногу отгрызут.

— Так основная задача выполнена, теперь только остатки, — заверил меня Ратмир. — Ты же первый раз в Арийских горах?

— Первый.

— Тогда предлагаю небольшую обзорную экскурсию по замечательным местам, плюс отлов не представляющей угрозу для жизни мелочи, типа саламандр, сильфов и ундин. Так же в программе возможен обмен с ифритами и кэльпи.

— Очень хороший план, — согласилась я, прихлёбывая чай из листьев чёрной смородины. — А мы доберёмся до воды?

— Обязательно! Недалеко есть прекрасные озёра. Я тоже вчера сильно запачкался, хочется отмыть всю грязь. С купания начнём?

— Давай, — согласилась я, и дракон тут же лапой прихлопнул костерок.

Соседские останки мы оттащили внутрь пещеры, чтобы не испортились на палящем сегодня солнце. Я проворно забралась на спину Ратмира, он с шумом распахнул крылья, подняв с земли клубы пыли, и, оттолкнувшись, взмыл в небо.

Дракон медленно планировал над скалами, чтобы показать мне всё великолепие Арийских гор. Ветер ли мешал, или я забылась от восторга, но я почти перестала дышать, любуясь проплывающими под нами видами. Закончились острые пики, хвойные макушки елей и Ратмир резко ушёл вниз, к просторному лугу.

— Арийские горы не самые высокие в мире, здесь вполне могли бы обитать, как вы их называете, разумные существа, — начал повествование дракон, низко пролетая над сверкающим ковром зелёной травы с разномастными вкраплениями цветов, — если бы эти места не заняли неразумные кровожадные мы.

Я плохо видела, но мне показалось, что Ратмир едко оскалился, выражая своё отношение к терминам. Учитывая, что дракон оказался поумнее многих моих 'разумных' знакомых, его сарказм я вполне разделяла.

— Как ты понимаешь, соседство с драконами, мантикорами, кракенами в водоёмах не слишком прельщает. Да и на переход через горы тоже не многие решаются. Охотники ещё да, временами артефакторы, арийцы посмелее будут — выползают иной раз за лесом да элементами. Но в основном все сидят по своим местам, вести торговлю между Гардарикой и степями сложно.

Дракон подлетел к озеру, чуть накренился и поднял крылом тучу брызг, разрезая спокойную водную гладь. Шутки ради Ратмир завертелся волчком, пытаясь скинуть меня в воду. Но я вцепилась в шип перед собой, завизжала, выражая несогласие, и плотно обхватила его шею ногами.

— Ты же мыться хотела? — удивился дракон с насмешкой.

— А ещё я перед этим собиралась переодеться! — возмутилась я, когда он выровнялся и полетел дальше.

— Хорошо, у следующего озерка учту, — согласился Ратмир, набирая высоту над стройными рядами тёмных, пронизанных нитками света елей. — Итак, путь через горы закрыт. Конечно, для артефакторов это не помеха. Они научились строить порталы, которые позволяли переходить с одного места на другое, маяки, для того, чтобы перемещаться между точками, ещё какие-то изобретения, с которыми я не сталкивался. Но в спокойной и отделённой от злобных нас Гардарике постепенно остаются только зажиточные артефакторы, которым больше интересна прибыль, чем наука. Арийской степи, которая раскинулась от гор намного ближе, такая роскошь оказалась не по карману. Со временем разрыв в уровне артефакторов стал слишком велик, порталы в Гардарике выходили из строя, потому что ими никто не пользовался. Арийцы, по сути такие же люди, как и ты, возомнили себя отдельной высшей расой. И обе страны полностью погрязли в своих мелких делишках и разборках! Но глупые люди даже не подозревали, что пока они ссорятся, у них из рук утекает самое дорогое.

— Время? — уточнила я, понимая, что рассказ дракона относится к тому периоду, когда фабрики ещё не придумали.

— Нет! Горы! Наши драгоценные горы! Наши прекрасные, покрытые свежей блестящей травой горы! Здесь же залежи тех камней, которые вы используете для своих артефактов! Здесь корм для ваших животных! Здесь столько озёр и рек, что ты в жизни не видела! Любуйся, потому что редко кто из людей может увидеть такое великолепие за своим страхом и снобизмом!

И я глядела вниз, следя за восхищённым взглядом дракона. На раскинувшиеся горы, покрытые густым ковром зелени высоких деревьев и низких, местами притоптанных, трав; на чернеющие кое-где обломки стволов, сваленных или выжженных пламенем диких зверей; на прекрасные сверкающие до боли в глазах озёра и длинные торопливые ленты рек; на пёстрые луга. Дыхание перехватило, я залюбовалась, прекрасно осознавая, что мы потеряли.

— Садимся! — предупредил Ратмир, когда я завидел вдалеке очередную чистую до блеска искру. В Гардарике уже давно таких нет. Все наши реки мутные, с зеленоватым или желтоватым оттенком и с примесями от сточных вод. — Вот если бы ты не боялась промокнуть, я бы тебе кое-что показал.

— А давай! — неожиданно крикнула я. Погода стояла прекрасная, и я плюнула на одежду! К тому же в сумке лежала смена.

Дракон довольно усмехнулся и в резком пике вошёл в воду, поднимая кучу брызг, как будто в одно мгновение вся вода выскочила из своей чаши, чтобы полить нас. Я пару раз захлебнулась, пока хохотала, а потом соскользнула в воду, и без того уже мокрая.

— Ну как тебе?

— Замечательно! — искренне ответила я, убирая липкие пряди с лица. — Красиво и дух захватывает!

— А теперь ещё один трюк! — Ратмир широко открыл пасть, заглатывая сколько мог воды, потом жидкость постепенно слилась через щели между зубами, а когда дракон снова открыл рот, на его языке плескались маленькие рыбёшки вперемешку с прозрачными поблёскивающими на солнце ундинами.

— Вот это улов! — обрадовалась я, поспешно вытаскивая пустую банку и собирая всех духов воды. Рыбу я не трогала — оставляла дракону на сдачу.

Конечно, сначала я боялась и стеснялась залазить дракону в пасть. Он же и случайно мог откусить руку, например, если чихнёт. Но стеснение прошло быстро, да и духов воды оказалось не так много. Рыбку мой проводник заглотил без спросу, стоило мне закрутить крышку у банки.

— А теперь потри мне бока, — потребовал дракон, переворачиваясь на живот и задирая лапы как домашняя кошка.

Из своих запасов я тут же достала одно из пяти полотенец, намочила. Как только я весь дом не перетаскала, если умудрилась столько тряпок взять?

Для удобства я устроилась у Ратмира на лапе, которую он то поднимал, то опускал, помогая мне. Скрученной в жгут тряпкой я сосредоточенно натирала кожу, как принято чистить обувную, и насвистывала какую-то песенку.

Сначала я испугалась, что работа окажется долгой, но и с драконьей шкуры всё сходило на ура. Да и не запачкался он сильно — мои волосы и то оказались грязнее после пары дней без душа.

Когда я соскользнула в воду промыть полотенце и ополоснуться самой, солнце неожиданно скрыла тень. Я не успела поднять глаза и глянуть, что происходит, как с громким хлопаньем крыльев рядом с озером опустился ещё один дракон.

— День добрый, Глафира, — с явным раздражением поздоровался Ратмир, перевернулся на живот и принял почти деловой вид, насколько может его принять мокрый дракон в воде. Я, решив не высовываться, устроилась у него на хвосте.

— День, Ратмир, только не знаю, добрый ли, — чинно поздоровалась дракониха, кокетливо проводя лапой по подбородку. — Мне тут донесли из надёжных источников, что вчера ты убил Феоктиста.

Я чуть с хвоста не рухнула, в момент осознав, каких именно сплетен боялся Ратмир. Вот это ничего себе! Там же ни одной живой души, кроме нас троих не было! Вот так финт... Зря только маскировались и по ночи ноги ломали — всё равно невидимая разведка всё уже донесла.

— Ну, убил. А твоё какое дело? — холодно ответил Ратмир, не двигаясь. Он напрягся, а я на всякий случай нащупала в кармане свой антидраконий шнур.

— Ратмир, твою позицию насчёт наших падших разумом собратьев я знаю. И всех драконов, кто придерживается такой же, могу перечислить.

— И? — ещё раз поторопил мой дракон, спокойно, но не без лёгкого раздражения.

— Они все были заняты, а убить Феоктиста один ты не мог, — заявила Глафира, сменяя светский тон на деловой. — У тебя появилось секретное оружие?

— Твоё какое дело?! — начал потихоньку рычать дракон.

— Если я не узнаю, каким образом ты с ним справился, то ты становишься угрозой для всех драконов. К тому же Феоктист значился моим мужем, и я имею право...

— Я работал с напарником, — неожиданно сдался Ратмир и заговорил спокойно. — Точнее с напарницей. Геля, придержись.

Я замешкалась на секунду, не понимая, но драконий хвост зашевелился, поднялся из воды вместе со мной. Неужели нельзя яснее выражаться?

Спешно я ухватилась за ближайший шип, стараясь одновременно не свалиться и достойно выглядеть. В итоге вышло неплохо, но, подозреваю, улыбку перекосило.

— Добрый день! — поздоровалась я — любезно, но с претензией. — Какие-то проблемы?

— Геля — молодой талантливый артефактор и прекрасный партнёр. Ещё вопросы? — уточнил Ратмир, глядя на презрительно скривившееся лицо Глафиры.

— Никаких, — подчёркнуто вежливо ответила дракониха, развернулась, полоснула хвостом по воде прямо перед Ратмиром и взлетела, планируя по воздуху медленно и с достоинством.

— Итак, плюсы, — нарушил молчание дракон, пока я ошалело смотрела вслед даме, не понимая резкой перемены настроения. Ведь ничего такого и не сказали. — Мы отмазались и никто не попытался забрать у нас остатки моего соседушки. Минусы: купание нам испортили, — Ратмир передвинул свой хвост, чтобы я оказалась над берегом. Поняв намёк, я спрыгнула. Земля в момент намокла из стекавшей с меня воды. — Слухам не мешает даже темнота, и теперь их станет в разы больше.

— Какие добавятся? — усмехнулась я, уже скинув ботинки и выжимая рубашку.

— Надеюсь, тебя не смутит, что все драконы станут судачить о моём романе с человеком? — невинно уточнил Ратмир, словно не специально демонстрируя меня Глафире.

Я открыла рот, но только беспомощно пару раз им хлопнула, даже не зная, как бы тактичнее сформулировать мысль.

— А у вас такое бывает? — наконец привела я мысли в порядок, поняв, что больше всего меня интересует.

— Не уверен, но сплетни ходят регулярно. Правда, в основном о гаремах. Возможно, извращенцы и встречаются. А поскольку я ещё и отшил Глафиру, она расскажет всем в округе.

— Так, стоп! — снова запуталась я, хватаясь за голову. — Когда ты её отшил?

— Ты думаешь, она действительно о секретном оружии волновалась? Просто у драконов есть некая традиция, глупая и древняя, ей редко пользуются: когда кто-то убивает мужа, жена, в компенсацию, может потребовать убийцу в качестве нового мужа. При условии, что у него нет партнёра. Глафира Феоктиста не видела уже с полсотни лет — как он с ума сошёл, а на меня давно виды имела. А тут ты, — начал давиться смехом дракон, — почти что в неглиже, принимаешь со мной ванну. Ой, её лицо! Умора просто!

Я смутилась, краснея после новых подробностей. Неожиданно стоять перед драконом в одном нижнем белье показалась очень неприлично.

— Мог бы предупредить, — попыталась я упрекнуть приятеля. Да только сама поняла глупость претензии. О чём же меня можно предупреждать? Что перед мужиками голой бегать неприлично?

— А что, ты вдруг во мне разглядела нечто особенное? Скажем, прелесть хвоста, или тебе понравился мой язычок?

В том, что Ратмир издевается, я была уверена. Как и в том, что я уже давно взрослая женщина. Однако щёки буквально загорелись от стыда, как у девственницы от неприличного предложения. Так неловко я себя не чувствовала никогда! Причём не ясно, что смущало меня больше: слова напарника или моя глупая реакция.

— Геля, да всё в порядке, — расхохотался Ратмир, явно добившись желаемого эффекта. — Ты — человек, я — дракон. А если у некоторых в голове так мало мозгов, что туда заползают тараканы — я не виноват. Не заморачивайся.

— Ладно, — согласилась я. Но сомневалась, что получится не заморачиваться и дальше вести себя перед драконом раскованно. Придётся всё же пересилить стеснительность, чтобы не тревожить Ратмира.

И тут ситуацию спасла саламандра: выскочившая из травы и пролетевшая прямо перед моим носом, она клацнула маленькими безвредными зубами и спряталась обратно в зелень.

— Я тебе не говорил? — уточнил дракон, отряхиваясь от воды и растягиваясь на солнышке, чтобы просушить бока. — Здесь обитает квартет элементов. Поэтому, чтобы отвлечься, можешь побегать за саламандрами. Или попытаться поймать сильфов — правда, они высоковато.

Задрав голову, я увидела располосованное сиянием духов воздуха небо. Они летали над головой дракона — на высоте в два моих роста. Что-то я засомневалась, что допрыгну.

— Хотя с сильфами можно так... — Ратмир на полминуты замер, а потом резко махнул хвостом в мою сторону. Я чуть не отпрыгнула со страху, когда к моим ногами со скоростью выпущенных снарядов рухнули четыре сильфа. Не растерявшись, я быстро вытащила банку, куда и закинула добычу. — Но с саламандрами точно сама! Они утомительны.

— Да какие проблемы!

Заметив пробегающую огненную ящерку, я резко нагнулась, схватила за хвост... и распрямилась, удивлённо держа в руках оторванный от волшебного животного кусок.

— Ящерица, — недовольно пробормотала я, осознав предупреждение Ратмира.

Что же, ящериц мы тоже ловили в своё время, а такие гонки — хороший способ отвлечься. Охотилась я почти до заката, то замирая в траве, то прыгая за добычей как кузнечик. Так увлеклась, что не почувствовала ни усталости, ни холода, пока Ратмир не предупредил, что мою ангину и простуду он лечить не собирается. Зато улов оказался выше всяких похвал.

Инструкция 20

Как срезать дорогу обратно с помощью портала

Я уже собрала свои пожитки и заработанное добро и стояла перед драконом готовая к дороге. Артеконь так и остался прикрытый коврами в углу его пещеры. Ратмир клятвенно заверил, что доберусь без него. Конечно, не очень хотелось уходить отсюда, из мира гор, где можно жить просто так, да ещё и охотиться, но по Лёшке я здорово соскучилось. Без него рядом было так непривычно, особенно с утра: никто не орёт, не будит, не требует внимания... Как он там без меня, маленький?

— Всё взяла? — спросил дракон и придирчиво изучил пещеру на предмет забытых вещей. Ещё раз скривился, увидев бадейки кровью, но говорить ничего не стал. Я с собой взяла мало подходящих ёмкостей, даже предлагала вылить, чтоб не портилось, но Ратмир только замахал лапами. Заверил, что драконья стоит долго и велел возвращаться, как получится, прихватив с собой гору бутылок.

— Да, всё готово, — вздохнула я, окидывая взглядом с утёса дикие горные пространства. Надо сюда почаще захаживать, чтобы с катушек не слететь среди артефакторов. Здесь хорошо.

— Тогда пошли.

Дракон не стал сегодня меня везти, просто повёл по склону горы, вверх от своей пещеры. Тропинка — полноценная дорога для меня — для дракона всё же была узковата. Ратмир ступал осторожно, глядя под ноги, чтобы не оступиться или не наткнуться на обломки деревьев. Но зато ему не приходилось меня ждать — шли с одинаковой скоростью. Мы выбрались на небольшое горное плато, сплошь усыпанное колодцами. Или чем-то сильно напоминающим колодцы.

— Помнишь, я рассказывал про порталы? — намекнул дракон, и я тут же поняла, что это за сооружения и почему их так много.

Высокие каменные кольца с толстыми — в три кирпича шириной — стенками, накрывали тонкие круглые деревяшкой с дырой посредине. С каждой стороны света неясно для чего расположились ступеньки — высотой портал едва ли доходил мне до пояса, перемахнуть через бортик я могла легко. В общем, на вид порталы меня не впечатлили, но вот их количество действительно потрясло!

— Это перевалочный пункт? — уточнила я, пытаясь сосчитать общественные артефакты, но каждый раз сбивалась на двадцатом.

— Был, пока я тут не поселился. Отсюда люди шли в наши горы, лез кто ни попадя, надеясь на поживу. Пришлось переехать и охранять. Конечно, я не всех сразу жевал: проводил профилактическую беседу, разговаривал на интересные темы. Кто поумнее уходил, или я пропускал. Ну а с особо наглыми у меня разговор короткий.

— Ты же говорил, что драконы людей не едят — много барахла? — прищурилась я.

— Так я и не ел, я жевал, — невозмутимо пожал плечами дракон. — Но и если я хвостом их с горы смахну, тоже не многие выживут. Хорошие времена были, насыщенные, а сейчас скучновато. Если лезут, то в основном как ты, через горы. А там неизвестно через какое место проберутся, могу их вообще не встретить, потом только артефакты по округе валяются.

Я только порадовалась, что удачно рискнула отпилить дракону шип.

Проходя между порталами, я детально их разглядывала, всматривалась в почти одинаковые рисунки на каждом. Не сразу, но заметила, что некоторые детали изображения отличаются. Никогда ничего подобного не видела у нас в городе — возможно, придётся возвращаться за артеконем и выбирать ближайший населённый пункт.

— Название места, куда ведёт портал, написано посередине на стене, — предупредил Ратмир, и я тут же отступила на шаг и пригнулась, чтобы получше рассмотреть буквы.

Города Гардарики перемешивались с совершенно незнакомыми, наверное, арийскими. Встречались и условные обозначения местности: долины, озёра, памятники. Мысли о Косте за время 'каникул' в горах выветрились, а тут вдруг опять стрельнули в голову. Мог ли он узнать об этом месте, подбросить кольцо к пещере, пока хозяин улетал или спал, а потом уйти порталом? Но где тогда его дружок валандался пару месяцев? Нет, вряд ли муж пришёл сюда напрямую — по дороге и сжевать могут. А вот найти портал в пограничном городке или даже в любом гардарийском, а потом сделать здесь пересадку проще простого. Отследить маршрут никто не сможет.

— О чём задумалась? — заинтересовался Ратмир, заметив мой сосредоточенный взгляд.

— Ты ведь не видишь, когда здесь кто-то шарится? И даже не слышишь. Пещера ведь далеко.

— Не вижу, — подтвердил дракон. — Так мне и не надо. Если кто-то здесь из одного портала в другой прыгает, мне не жалко.

— Тогда что ты охраняешь? — изумилась я.

— Горы, Геля, го-ры, — объяснение прозвучало как для тупой. — Мне не нравится, когда сюда прётся толпа жадных трусов и пытается вырезать всех, кто под руку попадётся. Поодиночке ещё куда ни шло, а отряды — это уже наглость. Так и всех местных перебить недолго. Да и у вас от легкодоступности материалов крышу сорвёт.

— Ясненько. А здесь все порталы рабочие?

Огляделась я очень кровожадно. В голове уже созревал странный план найти хотя бы один из трёх городов, которые советовал посетить Глеб, прыгнуть туда и... и вот дальше я не придумала. Вряд ли Костя приехал туда и поорал на каждом углу, куда ему нужно.

— Нет, далеко не все. Гардарийские каким-то чудом держатся, из общественных мест почти все поломаны, арийские пятьдесят на пятьдесят.

Я заметно приуныла, однако, всё же поддавшись порыву, достала я карты.

— Не помнишь, в Ист, Данок и Роял здесь вообще есть?

— Это что вообще за названия? — нахмурился дракон. — Ты где их откопала?

— Пасынок советовал там охотников искать, чтоб материалами закупаться.

— То есть отправляли тебя всё-таки с вменяемой целью, — пробормотал Ратмир и, чтобы я не отвлеклась, ответил: — Раз с охотниками, значит, это пограничье. Наверняка, города маленькие, если вообще не сёла. В таких порталы не строят. Но тебе-то туда зачем? Мы же твой список перевыполнили.

— Да... Костя мог...

— Ай! — воскликнул дракон и глянул на меня хмуро. — Прекрати циклиться — у тебя полно работы. И вообще, давай твой город найдём. Как ты там говорила? Зайчинск? Заячий? — ворчал Ратмир, пробираясь между порталами. Надписи располагались низко, поэтому ему пришлось наклониться — складывалось ощущение, будто он ползёт. — А, Зайцевск! Вот он. Вроде, целый. Попробуй руку положить — должен заработать.

Ослушаться я не рискнула: пробралась к хмурой голове и приложила ладонь на красный выступ. Портал тут же вспыхнул голубы светом, а дырка в деревянном круге затянулась прозрачной плёнкой.

— Ну всё, мне пора! До свидания! — сказала, разворачиваясь к дракону. — И огромное спасибо!

— Да не за что — хорошо время провели. Захаживай ещё — через портал-то быстрее. До встречи! — попрощался дракон, а я перемахнула через бортик и пропала в неизвестности.

Самым неудачным и удивительным оказалось то, что прыгала я вниз, а выбираться пришлось через такой же 'колодец' наверх. Спасибо усилителям, я подтянулась и перекинула ноги через ограждение. Портал перестал сиять. Я какое-то время сидела неподвижно, пытаясь отдышаться. За время перехода — едва ли за пару минут — я умудрилась обессилеть, словно бежала стометровку. Пока отдыхала, разглядывала место, где оказалась.

Казалось бы обычный дом аристократов отличался от своих собратьев буквально всем. Беспламенные свечи горели в оправе дорогой люстры из чёрного металла, поверхностей драпировались в красных, черных и белых тонах, а для мебель использовали тёмный орех. Особое впечатление и ужас производило чёрное кружево. Меня даже передёрнуло, когда я разглядывала красивые салфетки.

— Кто вы такая и откуда здесь взялись?! — спросил властный голос, заставив вздрогнуть.

Я резко обернулась на звук и увидела в дверях только девочку лет четырнадцати на вид — ещё грудь не проклюнулась. Медно-рыжие волосы хозяйка прятала в корзинку с жемчужными нитями на затылке, а кожу под строгим полностью закрытым чёрным платьем.

— Добрый день! — поздоровалась я, стараясь выглядеть вежливой, а не испуганной. — Я пришла через портал...

— Откуда вы о нём узнали?

— Эм... ну... — замешкалась я. — Заезжала я горы по делам, нашла там перевалочный пункт и решила вернуться побыстрее.

— Чушь, — отрезала девочка, — дорогу через горы охраняет чудовище, которое не пропускает никого живым!

— Никакое не чудовище, а вполне интеллигентный дракон! — возмутилась я, подскакивая с портала. — Он мне портал и показал.

— Так это он вас подослал, чтобы с нами расправиться? Убирайтесь отсюда, пока я вас не убила! — заявила она и отступила на пару шагов.

— И зачем ему вас убивать? — заинтересовалась я. Ратмир вспомнить-то название нашего города не мог, куда уж ему до владельцев портала?

— Ему не нравится, что мы пользуемся порталом. Каждого, кто попадается ему на глаза, он убивает! Прадеда моего съел, и вот друга семьи, — шмыгнула она носом, — недавно.

При упоминании друга семьи я навострила уши. Однако не успела услышать ничего интересного, как девочка вскинулась и заявила:

— Я покончу с тобой прежде, чем ты попробуешь нам навредить!

— О, интересно как это? — скептично уточнила я, скрестив руки на груди, хотя могла бы и не дразнить ребёнка.

— Я потомственный некромант! Сейчас я подниму на свою защиту все кости в этой комнате...

Она сверкнула зелёными глазами, словно фарами автоповозки, однако сперва я не испугалась. Зато когда у меня на поясе задрожали две чёрные дыры с останками виверн и дракона, запаниковала не на шутку. Девчонка уже поднимала руки к потолку, когда я прыгнула на неё, скрутив в одно мгновение.

— Я не знаю, где ты здесь в комнате кости нашла, — зашипела я возмущённо, — но у меня чёрные дыры ими набиты. И если ты не хочешь, чтобы по твоему дому начали носиться виверны, хватит дурить, и просто выпусти меня!

— Откуда у вас кости виверн?! — заныла юная хозяйка, пытаясь высвободиться.

— Сама наловила! — огрызнулась я. — Завязывай спектакль!

Чёрные дыры перестали дрожать. И дом, который тоже трясло, прекратил ходить ходуном. Надо же, в пылу собственных проблем я и не обратила внимания на такие 'мелочи'. Девочка перестала вырываться, и я, для поддержания доверительных отношений, тоже освободила её из захвата. Она обиженно потирала запястья, но претензий не высказывала. Я поняла, что со своими усилителями перестаралась, но извиняться не собиралась.

— Какого друга семьи там дракон съел? — поинтересовалась я, пока на меня обиженно сопели.

— Константина Викторовича.

— Очень приятно, я его вдова, Ангелина Лисицына, — представилась я, аж просмаковав своё новое звание. Звучало на удивление неплохо. — И этот конкретный дракон его не ел — я узнавала.

— Ой! — пискнула рыженькая и вылупила на меня глаза. — А если он соврал?

— Тогда он бы и мной закусил, за неделю так точно время бы нашёл, — покачала я головой. — Там очень вежливый зверь, с ним можно общаться. Передашь от меня привет, думаю, он даже чаю предложит. Главное, толпой не являться на охоту.

— Да мне-то на что охота сдалась? — философски пожала плечами некромантка. — Мы через порталы только по Гардарике перемещаемся — горы нам без надобности. Кстати, меня Соней зовут, — представила девочка, но тут же опомнилась и исправилась: — Софья Ремезова, некромант. Прошу прощения за неподобающую встречу — у нас редко появляются незнакомцы. Очень хотелось бы попросить вас никому не говорить о портале. Надеюсь, это не сложно?

— Не сложно, — с лёгкостью согласилась я, однако информацию упускать не хотелось. — А почему вы его скрываете?

Соня поморщилась, но пояснила без лишних увёрток:

— Профессия у нас редкая, поэтому наша семья работает по всей стране. Мои предки делали заказ на этот портал ещё у Арийцев, и те любезно дополнили свою сеть крупными Гардарийскими городами. Однако по прошествии времени многие аристократы сперва забросили свои порталы, а потом начали высказываться, будто общественные артефакты на то и общественные, чтобы ими все пользовались. Если такое позволить, то у нас будет не дом, а проходной двор.

— А Костю по дружбе пускали?

Юная хозяйка неуверенно пожала плечами:

— Он давно ходить начал, я ещё маленькая была. Но редко кому из знакомых родители сами говорят о порталах. В основном тем, с кем мы сотрудничаем в других городах.

— И он один ходил всегда?

— Да!

Ситуация складывалась странная. Я поняла, как Костя покинул Зайцевск. Знала, что Александр наврал про расставание в горах — впрочем, не удивительно, про порталы ему могли не рассказать, а сходить к некромантам перед мнимой смерть повод есть.

— А ты не знаешь, куда Костя обычно ходил.

— Даже не догадываюсь. Но... — протянула Соня неуверенно, почему косясь на мой пояс, — могу спросить, по-добрососедски. Если вы, скажем... У вас же не одна виверна, да? С их костями так интересно поработать.

Невольно я рассмеялась и благодушно предложила:

— Забирай хоть весь десяток — мне они ни к чему.

Зато вот домой к Ремезовым я стану периодически мотаться, и очень полезно будет заручиться поддержкой кого-нибудь из членов семьи.

— Правда?! — подскочила Софья, мигом теряя напускную степенность. Да, всем девочкам нравятся куколки, хотя у девочек-некромантов они необычные.

Вместо ответа я отцепила нужную чёрную дыру, проверила содержимое и вывалила разобранные скелеты прямо на пол. Соня бросилась перед ними на колени, начала осматривать каждую косточку, черепа и фаланги пальцев, пробовала разложить по кучкам. Более заинтересованного ребёнка я не видела давно, она совершенно забыла обо мне за любимым занятием. Надеюсь, мой Лёша не проявит к элементам артефактов такого же рвения, а то взрывов и пожаров не избежать.

— А вы поможете разобрать, где какая? — вдруг оторвалась она, видимо, рассмотрев все. — Чтобы я нормальные скелеты могла собрать?

Она глянула на меня такими доверчивыми глазами, что как бы я ни спешила домой, отказать не смогла. Да и дружеские отношения требовалось укрепить.

— Ну, давай попробуем, — вздохнула я, присаживаясь на корточки, — а я так старательно их разбирала...

Пока мы возились с костями, завязалась светская беседа: я рассказала о себе, Соня просветила, чем вообще занимаются некроманты. Профессия оказалась более полезная, чем могло показаться на первый взгляд.

— Вот, к примеру, умер кто-то и не успел оставить завещание, — вещала Соня. — Или не завершил что-то. Тогда я могу поговорить с духом умершего или призвать зомби, если тело не похоронили.

— И он доделывает свою работу? — удивилась я.

— Как ни в чем не бывало! И человек как будто бы отправляется на тот свет, закончив все дела. Многие сами оставляют заказ, поднять себя после смерти. Так сказать долгосрочный контракт.

— Надо же. Представить не могу, как бы я себя чувствовала, если бы знала, что мне предстоит умирать, когда со всем разберусь. Или кому-то из моих близких.

— Но тебе бы хотелось увидеться с кем-то, кто умер внезапно, не оставив объяснений? Сказать последние слова? Например, с мужем. Если хочешь, я могу вызвать его дух — недавняя смерть ещё кружит рядом с тобой, можно всё устроить без личных вещей. Виверн засчитаю в оплату.

— Нет, спасибо, мужа своего я видеть не горю желанием, с ним всё предельно ясно, — буркнула я торопливо. Не хватало ещё, чтобы пошли сплетни, что он не умер, а сбежал — без того проблем хватает. И вдруг до меня дошло: — Погоди, ты сказала, рядом со мной смерть витает?! Ты уверена, что это он?

Запаниковала я не на шутку, уже приготовилась срочно бежать домой, но Соня развела руками и успокоила:

— Ну, человек в два раза старше тебя, если не больше. У тебя же только муж умирал?

Я выдохнула. Как от сердца отлегло. Надо же, за пару минут я умудрилась испугаться так, что сама чуть на месте не умерла.

— Уф... Старше... какое счастье!

— А ты на кого подумала?

— Да я неделю по горам моталась, сына на братьев оставила. Видать, душа и не на месте, — призналась я, а потом приврала насчёт мужа: — Для меня Костя умер уже давно.

— Вообще дух через близких можно вызывать в течение полугода, ты поразмышляй.

— Хорошо, спасибо за предложение.

От Сони я вышла уставшая, но чрезвычайно довольная. Настроение не испортилось даже после того, как я сообразила, что дом Ремезовых стоит почти на краю города. Наоборот, я нашла огромный плюс в отсутствии знакомых аристократов. Да и если кто узнает, что я хожу к некромантам, тоже беда не серьёзная: у меня умер муж. А про портал никто и не сообразит.

Инструкция 21

Как распаковать вещи из чёрных дыр, если кто-то всё время отвлекает

Я надеялась на бурную и радостную встречу с родней, с друзьями, однако, у ворот меня поджидала даже более впечатляющая картина, чем рисовало воображение. Влад держал безуспешно упирающегося Толю за шиворот одной рукой, уже прицеливаясь дать в глаз. Я рванула быстрее, чем от чёрного дракона, крича на ходу:

— Влад, немедленно отпусти его!

— Он мне нахамил! — ответил эльф, даже не удосужившись повернуть голову в мою сторону.

— Влад, это его обычная манера разговора!

Я думала перехватить руку эльфа, но не знала, сильно ли потревожу Толю. Наверное, пасынку не понравится раскачиваться в воздухе, а разжать пальцы Влада — задача не из лёгких.

— Геля, почему сразу не сказать, где ты? У тебя траур, я пришёл посочувствовать, а он заладил: 'Она уехала, уехала!' Куда ты могла рвануть в таком состоянии?

— Влад, я действительно уезжала по делам, развеяться. И только вернулась. Толя сказал правду, отпусти его, пожалуйста!

— А хамить зачем? — вернулся к первому пункту эльф, раз часть обвинений оказались ложными.

— Влад! — не выдержала я, закипая. — Ворот рубашки, за которую ты его держишь, стоит как три костюма Николая!

Рука эльфа дрогнула.

— Если он порвётся, то у меня разобьётся сердце. И я клянусь, что заставлю тебя выплачивать полную стоимость!

Влад мигом отпустил моего младшего пасынка на землю, убрал руки в карманы и с честными глазами посмотрел на меня, словно никого за ворот не держал. Да и сам Толя, кивнув, поспешил смыться в дом.

— Геля, куда ты пропала? Мы с ребятами места себе не находили! У тебя муж умер, а мы ни утешить, ни пособолезновать.

Я нахмурилась, чувствуя, что Влад говорит не своими словами. Больше походило на Марка или Николая. Но сейчас было не до выяснений — эльф удачно зашёл.

— Одной проблемой понадобилось заняться срочно, заодно развеялась. Но ты лучше расскажи мне. Помнится, года этак полтора назад ты хотел о Косте справки навести. Дошли руки?

— А то! — похвалился Влад, но мигом сник. — Только там ничего интересного.

— Да понятно, что без криминала. Чуть менее интересное что-то есть? Или даже совсем не интересное?

— Из самого впечатляющего — количество скандалов. Он, вроде, тип-то приятный, вежливый, а с роднёй разо... разругался, когда у брата чего-то отобрал. Потом с роднёй жены, после её смерти, тоже расхлестался.

— А там что? — перебила я.

— Тоже ничего особенного. Женился на единственной наследнице какой-то обувной фабрики. По-моему, Золотухиной, но я не помню. Ясен пень Костя твой с сыновьями планировали всё хозяйство получить. Но тесть, не будь дурак, второй раз женился, завёл сына, а тут ещё и дочка померла внезапно... В общем, оттуда Лисицыным ничего не светило.

Хотелось ещё спросить, не знает ли чего Влад о родственниках моего муженька в других городах, но тут на крыльцо выскочил Толя, да не один, а вместе с Лёшкой на руках. Мой карапуз самозабвенно грыз ложку, увидев меня заулыбался, однако 'добычу' из рук выпускать не спешил.

— А вот и наша мама приехала! — довольно заявил старший пасынок, сдавая мне ребёнка с рук на руки, и тут же пожаловался: — Уф, тяжёлый! Устал я его целыми днями таскать.

— Лёшенька! — обрадовалась я, принимая на руки своего ребёнка. Моё лицо сразу же облапали, чуть не выткнув глаз, но я только умились: — Какая же ты у меня прелесть!

— Мы едва пережили эту неделю — как в окопах, — доложил Толя, с тяжким вздохом облегчения. — С Глебом дежурили через ночь, с нянькой он засыпать отказывался. Весь дом сосредоточился только вокруг Лёши, потому что под его вопли ничего делать невозможно — надо постоянно перед ним плясать, а он ещё и недовольный. Геля, я так счастлив видеть тебя живой и здоровой! — искренне закончил мой пасынок, даже положил руку на сердце. Я глянула на довольного Лёшку и не нашла в нем никаких подтверждений слов Толи — милейший ребёнок. Однако пасынку верила, к тому же заметила: — Ой, а третий зубик, что ли, проклюнулся, пока я ездила? Здорово-то как, а мне казалось рано ещё!

— Это был зубик, — обречённо закатил глаза Толя и, кажется, собирался упасть в обморок.

— Геля! — выскочил меня встречать Глеб, взъерошенный и с синяками под глазами. А вот и живое доказательство слов его брата! — Как хорошо, что ты вернулась! Я надеюсь, больше никогда в жизни ты никуда не уйдёшь!

— Эм, — замялась я, прерывая счастливую приветственную речь. — У меня слишком хороший улов. Боюсь, мне придётся выбираться часто.

— Да никакой улов, — начали парни почти хором, но я взглядом заставила их замолчать, однако почти тут же до старшего дошло:

— Погоди-ка. О каком улове речь, когда ты ездила за покупками? Скидку выбила хорошую? У охотников?

В голосе Глеба сквозило столько недоверия, что разбирать ситуацию гипотетически я не рискнула. Просто предложила:

— Пойдёмте в подвал — там я всё расскажу. Влад, ты тоже с нами.

Подвал в доме Лисицыных был местом непонятным. За свою супружескую жизнь я застала с десяток раз, когда мой муж хотел под что-нибудь приспособить это помещение. Сколько изменений произошло при Толе и Глебе, я даже представить боялась. К счастью, пережив и никому не нужный винный погреб, и неудачно расположенный мясной, и оружейную, куда Костя никак не мог привыкнуть переносить артефакты из кабинета, громадное помещение под домом осталось бесхозным. Мне как раз такое и требовалось.

— Итак, Глеб, поскольку у меня руки заняты, снимай у меня с пояса... — глянула я на нужную дыру, не зная, как бы её обозначить. — В общем, какой-нибудь 'карман' снимай, от него и начнём счёт.

Глеб стянул тот, что висел прямо под локтём.

— Отлично, здесь мои артефакты, их надо в целости и сохранности доставить в кабинет, нам нужна дыра через две.

Глеб взял, только не через две, а вторую по счёту.

— Не, не та. Там банки с сильфами, саламандрами и ундинами, это неинтересно. Со следующей приличнее. Вытаскивай, — потребовала я, когда Глеб прикрепил две предыдущие на своём поясе и всё-таки взял нужную. — Только сильнее тряхни, что ли, рукой не достанешь.

Меня послушались, Глеб взял за концы чёрную дыру и вывалил содержимое на пол. Свёрнутая рулоном драконья шкура выскочила как игристое вино из бутылки, с глухим звуком стукнулась об пол и расстелилась. Следом за ней небольшими мешочками выскакивали шкурки виверн, раскатываясь по углам.

— Ты нашла шкуру дракона? — недоверчиво уточнил Толя, после того, как включил в подвале свет и внимательно осмотрел мою добычу.

— Я пришибла дракона, в других карманах все остальные его части, — внесла я уточнения.

— Геля, да ты молодец! — выдал Влад, видимо, не найдя более подходящего комплимента. — Ты как так?

— Обзавелась хорошим компаньоном — мы сработались. Он не артефактор, поэтому почти все важные детали отдал мне. Думаю, временами я смогу охотиться вместе с ним в горах.

Глеб молчал дольше всех. Потом медленно закрыл ладонями глаза, открыл, потёр виски, прочесал пальцами волосы... И пожаловался:

— Ты меня в гроб вгонишь. Я отпустил тебя к охотникам только потому, что наметил неотложные дела на фабрике, а ты хотела развеяться. Но как тебе в голову вообще пришло самой охотиться? На дракона? И что за компаньона ты отрыла?

— Он тоже дракон, — радостно доложила я, а старший пасынок аж побледнел. Кажется, он живо представил все те варианты развития событий, о которых я и не подумала, когда полезла пилить шип Ратмира.

Из вежливости я с уточнениями не лезла, дав возможность Глебу переварить новости. В конце концов, я так и так собиралась выбраться на охоту повторно, но почему-то ставить перед фактом человека, который обо мне волнуется, не хотелось.

— Ладно, если он тебя сразу не съел, то, наверное, защитить сможет, — наконец, выдохнул старший пасынок. — На такие сокровища у нас денег не хватит, да и не найти их так просто. Но я с тобой поседею, вот помяни моё слово!

Эти слова я приняла за одобрение и тут же вернулась к насущным вопросам:

— Влад, я надеюсь, ты займёшься выделкой? Я знаю, что ты периодически подхалтуриваешь. Заплачу, сколько скажешь.

— Да запросто, только шкуры надо быстро обрабатывать, а я один, даже если не спать стану, не управлюсь. Только Николай занят, а Марк, сама знаешь... разревётся над убитым драконом — всё зальёт.

— Возьмёшь Толю в подмастерья? — предложила я, но вместо ответа мужики рты поразевали. Какие все впечатлительные!

— Геля, я... — начал младший пасынок, даже не возмущаясь. Видимо, события последних дней наложили на его психику неизгладимый отпечаток, однако отвертеться он очень хотел. И не сказать, чтоб я его не понимала.

— У тебя много свободного времени, а в семье скорняк не помешает. Мало ли, Влад занят окажется.

— Геля, — попытался согласиться с невысказанными доводами будущего подмастерья эльф, но его усмирить оказалось ещё легче.

— В оплате учтёшь.

Влад назвал цифру, я барским жестом накинула сверху — довольны остались все, кроме Толи. В утешение я отдала ему усилители, несмотря на ворчание эльфа, что приличный мужик жульничать не должен. Без артефактов на руках сын сразу показался мне страшно тяжёлым — кажется, до отъезда он был легче, или я просто отвыкла.

Глеб, заметив мои мучения, забрал сына к себе. Мелкий и не подумал возражать: его держат на ручках — всё в порядке. Выйдя из подвала, мы направились в кабинет, велев прислуге подать туда обед и большую кастрюлю. А лучше две! Ратмир отвесил мне в дорогу приличный шмат драконьего мяса, даже положил целую виверну детям на пробу.

Однако по дороге нас перехватили: нежданно нагадано в гости пожаловал Петя Грановский. Мы как раз поднимались по лестнице, когда он позвонил, так что чуть было ни опередили дворецкого и не открыли дверь сами, но он бдел!

— Добрый день! Ты наконец-то дома! — обрадовался гость.

— Привет, Петя! Да, я вернулась, часа ещё не прошло — ты как чувствовал.

— Добрый день, Пётр, — поздоровался Глеб и пояснил для меня: — Он не чувствовал — он каждый день заходил.

— Оу, — поняла я, что приятель-то явился с новостями. — Пройдём в библиотеку?

— Не стоит, — отказался Петя. — Я на пару минут — не хочу долго сидеть, а то в этом районе будто шпионская сеть раскинулась. Лучше ты ко мне в ювелирный или в доходный дом загляни, как желание поболтать появится. В общем, совет в ужасе от того, что Константин передал тебе фабрику. В буквальном смысле. Им противна сама мысль, что девчонка без рода и племени может выскочить замуж и получить одно из главных городских предприятий. К тому же, совет — это орган власти. Естественно, допускать тебя туда никто не горит желанием. Мои попытки намекнуть, что ты барышня толковая, провалились с треском. Все чуть ли не в голос причитают, что Константин зря так сделал, надо было передать всё Глебу, о долге бы никто и не заикнулся... Только брат говорит, что уже год назад все начали подбирать кандидатуры из родни на тёпленькое место.

— Кто бы сомневался, — вздохнул Глеб.

— А про то, что это за долг вообще, узнать не получилось? — с вялой надеждой спросила я.

— Отец молчит, брат не в курсе. Однако он предположил, что там вряд ли нечто важное, если они ждали больше двадцати лет и готовы запросто отказаться от этого при смене владельцев. Честно, не знаю, вспомнили бы о долге вообще, если бы твоя кандидатура их столь радикально не устроила.

— Почему это в таком секрете держится, ты не интересовался?

— Интересовался, — хмыкнул Петя особо ехидно. — Чтобы ты не узнала.

У меня аж дар речи пропал. Такой наглости я никак не ожидала.

— А раньше?

— А раньше об этом не вспоминали почти. Говорю же, не шибко этот долг им нужен.

— Александр Евгеньевич сказал, что отцу запретили распространяться, — вмешался Глеб, однако Петя и его огорошил:

— Зангорский который? Так у него скоро дочка выходит за младшего Ежова — одного из претендентов на вашу фабрику. Этим семьям тоже не выгодно вам раскрывать тайну.

Не сдержавшись, я чертыхнулась, Глеб стоял рядом хмурый и злой. Гость, рассказав всё, откланялся и поспешил удалиться. Заодно пообещал заглянуть, если удастся разведать что-то ещё.

— Ладно, — вздохнула я, как только дверь закрылась и потянулась. — Этого следовало ожидать. Пойдём обсудим другие методы. Мне тут дракон советов надавал, как из ситуации выкрутиться?

— Дракон? — усмехнулся Глеб, развеселившись.

— Да, отличный товарищ, скажу я тебе. Если вдруг не получится по его методу, то я приглашу его самого в город на переговоры. Ратмир будет убедительным.

— Я уже представляю заголовки: 'Лисицыны удерживают фабрику с помощью дракона', — съехидничал Глеб, когда мы вошли в кабинет, и вдруг вздохнул: — Эх, а я-то чуть Александру Евгеньевичу чуть не рассказал про Тайшасту. Обидно.

— Хорошо, что не успел. И никому лучше не рассказывай, — посоветовала я и принялась разбирать чёрные дыры.

Лёшка тут же потянулся к вещам, но его носильщик предусмотрительно отошёл подальше, а потом и вовсе сел на диван.

— С таким отношением не больно-то и хочется. Однако... ты ведь не из-за этого против?

— Нет, просто сиротам тоже надо где-то подрабатывать — в нормальных местах не получится, требуют полный день. К тому же, искоренят Тайшасту, появится другое место, о котором никто не в курсе, а так мы можем провести караваны другим путём.

— Но это ведь не совсем честно, согласись? Остальные артефакторы и не подозревают, что их обкрадывают. Ты сама там промышляла, поэтому в курсе, а другие нет. Получается, изначально неравные условия.

Я вскинулась, чтобы внимательно и строго посмотреть на собеседника. Лавиной обрушились воспоминания, не самые приятные. Укорять Глеба в его позиции не было никакого смысла — он просто не знал, о чём говорит. Но донести до него то, что я давно усвоила, захотелось.

— О равных условиях никто речи и не ведёт. Я выросла в приюте, не видела сладкого и всё детство работала: почти бесплатно шила вещи для своих и на продажу, чтобы нас могли содержать. Потом училась у Дмитрия азам артефакторского дела, чтобы утаскивать для себя крохи из ваших КАМАЗов, пропажу которых зажравшиеся богачи даже не замечали. Боялась каждого шороха, получала нагоняи от воспитателей за внеплановые отлучки, и по полдня в наказание мыла большие окна, до верха которых не достать, а падать высоко и страшно. Другие могли бы жить так же. Не хотят? Тогда простите, я заработала знание о Тайшасте, а они — нет.

— Прости, — повинился пасынок, глядя прямо в глаза, — как-то не подумал. И ещё... о не подумал. Нам же, наверное, похороны отца устроить надо.

Заявление из колеи меня выбило. Я отложила вещи, развернулась и присела на стол. Какое-то время молчала, а потом высказалась:

— Нехорошо как-то хоронить живого человека, вот когда я оторву ему голову...

— Мы же не можем заявить, что он жив. Люди ждут того, что мы официально почтим память, а мы как забыли про отца. Со стороны это не очень хорошо смотрится.

— А кто ждёт-то?

— Совет принято приглашать на такие мероприятия, родственников.

— Родственники разве приедут?

— Некоторые возможно, хотя бы из вежливости, а к чему вопрос?

— Да я слышала, что Костя со многими успел поругаться.

— Со всеми, если быть точным, — хмыкнул Глеб. — С ним только тётя Оля и общалась, но она, кажется, на место нашей мачехи метила. Но остальные живут в других городах — могли уже и отойти. Или просто захотят приехать и посплетничать.

— В каких, кстати? — не пойми зачем спросила я. Будто интуиция внезапно прорезалась.

Пасынок начал называть. Сперва я просто слушала, потом не выдержала, подошла к карте и принялась втыкать яркие кнопки в те места, где обитали Костины родственники. К концу я изумлённо осмотрела карту, на которой отметила практически все крупные города, и поняла: в Гардарике Кости нет. Да, было бы легче прижиться на новом месте среди своих, а не среди арийцев, но слишком уж велик риск, что его кто-то узнает. Значит, часть порталов можно отбросить...

— О чём задумалась? — с усмешкой спросил Глеб, наблюдая за мной.

— В Гардарике Кости точно нет — иначе бы давно поймали, — машинально выдала я, потом осеклась и сменила тему: — Давай скажем, что я упорствую и не могу смириться со смертью мужа? Просто если они все великодушно приедут, то пробьют брешь в нашем бюджете. Мне дракон поставил цель наращивать капитал, а тут такие затраты сразу...

— Наращивать капитал? — удивился Глеб.

— Ну, — слегка смутилась я своей вольной формулировке, — он посоветовал увеличить прибыль от фабрики. Вроде как крупных налогоплательщиков могут и не тронуть. И что, вроде как, если доходы возрастут при нашем управлении, то за нас может и столица вступиться.

Старший пасынок что-то прикинул, подумал, а потом подытожил:

— Понятия ты, конечно, все перепутала, но вариант интересный. Только вот легко сказать, да трудно сделать.

— Ну, есть у меня пара вариантов, но мне нужно знать о делах фабрики подробнее. Какие материалы мы закупаем, где, что производим, как продаём.

— Попробую рассказать кратко, — согласился Глеб, пока Лёшка сосредоточенно пытался раскачать спинку от дивана. — У меня, кстати, тоже есть мыслишка. Давно хотел пригласить к нам одного специалиста, но отец постоянно отказывался. По-моему, сейчас самое время.

Инструкция 22

Как правильно посчитать охладители

По прошествии пары месяцев

Я спускалась с крыльца, натягивая перчатки и поправляя черные дыры под новеньким кожаным рединготом. Глеб спешил следом налегке, нервничая и не зная, с чего бы начать разговор. Толя тащил и попутно развлекал довольного Лёшку, который уже привык, что я куда-то постоянно пропадаю. В принципе, для него главным было, чтоб кто-то его развлекал.

— Геля, может всё-таки не стоит?! — наконец сорвался Глеб, а Толя и Лёша в предвкушении замолчали. Именно из-за этой сцены они решили провожать меня.

— Глеб, я уже собралась, — попыталась я образумить старшего пасынка, вставая возле артеконя. Первый, который я выбрала, нравился мне больше, но времени забрать его из пещеры дракона я так и не нашла — время выдалось суматошное.

— Долго ли разобраться! — взволнованно воскликнул старший пасынок. — Геля, зачем тебе в такую даль? Лёша скучать станет.

— Я думаю, вы справитесь, — улыбнулась я, глядя, как Толя в очередной раз учит брата махать маме ручкой.

— Умрём, но не сдадимся, — на всякий случай вслух высказался младший, поддерживая брата.

— Геля, там дорога очень опасная! — попытался зайти с другой стороны Глеб.

— Опаснее, чем виверны? — вздёрнула я бровь, мой оппонент чертыхнулся.

— Да, в конце концов, сдались тебе эти поставщики!

— Я хочу с ними обсудить дела, поговорить, разузнать что да как.

— А разве я тебе не всё рассказал?

— Я хочу из первых рук! Может, договорюсь о чём-нибудь.

— Геля, там деловые мужчины! Тебе с ними общий язык не найти!

— С драконом же нашла.

— С драконом у вас одинаковый уровень! — не выдержал Глеб, а я подавила смешок. Довела.

— Спасибо за комплимент, — хихикнула я, вспоминая Ратмира. Я, конечно, прекрасно поняла, что намекали на мою дикость, но обижаться не стала. Они же с драконом не знакомы. — Проедешься со мной до места сбора или просто скажешь, где оно?

Глеб скептично глянул на артеконя и уточнил:

— Ты дашь мне выгнать из гаража автоповозку или предлагаешь вести вот это вот?

— Я предлагаю тебе проехаться со мной пассажиром, а потом вернуться пешком или на попутке.

— Ну уж нет! — возмутился старший пасынок. — Я, конечно, тебе доверяю, но не в этом вопросе. Если ты одна с этого чудовища не падаешь, то на факт, что пассажира довезёшь целым.

— Я Влада постоянно на артеконе катала! — фыркнула я обиженно.

Когда он вышел из приюта и каким-то чудом всё-таки смог скопить на собственный транспорт, я каким-то чудом уговорила эльфа научить меня водить. И если уж он не боялся, когда я за рулём, то любую критику в свой адрес я могу считать необоснованной.

— И не уговаривай — я не поеду у девушки пассажиром, — проворчал Глеб, скрестив руки на груди. — Давай я возьму автоповозку и довезу тебя... до Северного, скажем?

Рассмеялась я от души и в итоге и положила Глебу руки на плечи. Изначально планировалось что-то вроде дружески-родительского жеста. Мол, не волнуйся, ты уже большой... или я уже большая. Но в моём исполнении вышло как-то иначе, однако, чтобы не показывать собственный прокол, я осталась стоять как ни в чём ни бывало и попросила:

— Не пори горячку. Мы это уже обсуждали. Не для того мы гонялись за этим таинственный специалистом из Анинска, чтобы вдвоём уехать и оставить всё на Толю.

Толя на заднем плане испуганно вытаращил глаза и отчаянно замотал головой. Лёшка с удовольствием захохотал — ему понравилось.

— Так мы можем вдвоём остаться, — соблазнительным голосом предложил мне Глеб, наклоняясь ближе.

— Я ждала этой поездки два месяца. Какой смысл мне пропускать? Я всё равно в этих логотипах и символизме ничего не понимаю.

— Ну так в поставках тоже, — тем же тоном прошептал старший пасынок, но тут я уже не выдержала и ущипнула его за нос.

Естественно он отпрянул, а я устроилась на артеконе и заявила:

— Не вежливо говорить такое девушкам, особенно если это неправда. В элементах и их перевозке я разбираюсь сносно, не хуже некоторых. К тому же, я не вместо кого-то поеду, а в дополнение. В крайнем случае, просто понаблюдаю за караванщиками. Признавайся, откуда отправление?

— Возле цеха крупной техники. Через час отъезжают, — сдался старший, пряча руки в карманах. — Будь осторожнее.

— Лёша, скажи маме пока-пока! — влез и Толя, помахивая детской ручкой. — Пусть она нам чего-нибудь из поездки привезёт: тебе сладенького, мне шкурку.

— Ты всё-таки хочешь себе оригинальное пальто на зиму? — усмехнулась я.

После того, как я выкроила и сшила из драконьей шкуры себе весь комплект одежды, Толя с удивлением узнал, что в приюте меня учили не на артефактора, а на швею-модистку. И загорелся идеей сделать себе что-нибудь из собственноручно выделанной шкуры. На виверну и дракона он не претендовал — слишком дорогой материал, но всё раскручивал меня словить животное со шкурой подешевле. Глеб от этих просьб был в тихом ужасе.

— Конечно хочу! Все девушки упадут к моим ногам, когда узнают, что я сам её выделал! Да и тебе рекламу сделаю — закачаешься.

— Ладно, я попробую! Пока-пока! — помахала я, наконец-то, рукой и отправила в новое путешествие.

Торопливые и слишком медлительные люди, хаотично разбросанные по улице, мешали быстро ехать, но у меня оставался запас времени. Сизое пасмурное небо, которое всё никак не могло разродиться дождём, прятало все яркие краски в городе. Даже весёлые и яркие рекламные свечки, казалось, потускнели и не могли разогнать тоску на лицах обременёнными зонтами прохожих. Счастливая я на ловком и юрком артеконе выглядела в толпе белой вороной в стае голубей.

Когда я въехала в фабричный район, смогла прибавить скорость. В светлое время суток люди здесь почти не ходили, только в самом конце рабочего дня после протяжного звонка на всю округу люди стекались ручейками с разных предприятий и становились огромной стройной толпой. Они как один спешили к себе домой, ничего не замечая на пути, и страшно становилось тем, кто вдруг надумал идти против течения! Я как-то попыталась — до сих пор находилась под впечатлением, так что сейчас совалась в этот район только днём.

Нужный цех я отыскала по каравану. Караванные Автоповозки Междугородних Артефакторных Закупок, или попросту КАМАЗы растянулись почти на всю улицу. Не драконы, конечно, но тоже штуки довольно крупные. В первую дорогу они шли нагруженные бытовыми артефактами, а в обратный путь отправлялись почти порожними, но расходные материалы кучей и не свалить — опасно.

Начальника каравана — Саныча — я знала ещё с тех времён, когда он захаживал в гости к Константину: довольно крупный эльф с лексиконом почище, чем у Влада. Помню, до его первого визита, я очень комплексовала, что ко мне заглядывают друзья. Но рядом с Санычем Марк и Николаем выглядели почти холёными аристократами.

Я подъехала поближе, слезла с артеконя и подошла поближе, но так, чтоб не мешаться на дороге. Боясь отвлечь от работы, несколько минут я молчала.

— Добрый день! — поздоровалась я в перерыве между тем, как начальник каравана ругал возницу и как собрался обласкать грузчика. Неожиданно эльф подскочил и резко обернулся ко мне. Пожалуй, не стоило подкрадываться со спины.

— Ангелина Денисовна, какими судьбами? — удивлённо воззрился на меня Саныч, а я подозрительно вздёрнула бровь.

— Разве Глеб не говорил, что я с вами поеду?

— Глеб Константинович упоминал, что вы хотели, — туманно намекнул начальник каравана. Нет, ну каков Глеб хитрец, до последнего надеялся, что я передумаю.

— Вот я и собралась, — улыбнулась я, намекнув, что от меня не сбежать.

— Что ж, тогда извольте подождать — мы подготовим вам место в КАМАЗе, — запинаясь, предложил эльф.

— Да я на своём, — похлопала я по артеконю. Саныч глянул на меня по новому, уважительно покивав. Кажется, я заработала несколько очков репутации.

Конечно, мой артеконь слабо напоминает громадных эльфийских 'скакунов', обвешанных непонятными железяками, исключительно ради дизайна. Но я всё равно перешла из группы позорных двуногих в почётные двухколёсные.

— Загрузились? — рявкнул Саныч, обернувшись к подчинённым у самых дальних КАМАЗов. Возницы покуривали и неспешно болтали, что начальник принял за положительный ответ. — Тогда отъезжайте по одному — нечего торчать без дела. Мы нагоним.

Люди засуетились, бросая сигареты и забираясь по кабинам, а Саныч обратился ко мне вежливым воспитанным тоном:

— Ангелина Денисовна, вы тогда рядом со мной держитесь? Мы дождёмся, пока все отправятся, и перегоним, артекони поманёвреннее будут.

— Хорошо, — согласилась я, наблюдая за сборами.

Слышались крики, насмешки, торопливо запрыгивали на свои места работники. Дольше всех звали молодого врача, который по дороге обругал всех за внезапность и срочность:

— Вот стояли три часа, никто никуда не торопился! И стоило мне отойти в туалет, как началось! Труба зовёт, город не дремлет, хватай мешки вокзал отходит!

Паренёк по сравнению с возницами и грузчиками смотрелся хилым, но помощь не принимал. Он закинул сначала аптечку, потом заскочил на приступочку, подтянулся и оказался в кабине. И вот очередная автоповозка загудела и с громким покашливанием и ворчанием тронулась с места.

В нашем караване я насчитала десять КАМАЗов. Когда последний из них медленно покачиваясь двинулся в путь, мы с Санычем поспешили догнать начало колонны. Начальник ехал быстро, я едва успевала. Я могла бы попросить его подождать, но гордость и презрительные рассказы Влада о медлительных двухколёсных черепахах, спуску не давали. Стоило нагнать ведущий КАМАЗ, путешествие пошло легче. Я даже смогла расспросить Саныча обо всём, что меня интересовало.

Нам предстояло проехать через десять городов, по количеству КАМАЗов в караване, после чего закупиться в шахтёрском городке артефакторными элементами и возвращаться. Если дорога в ту сторону проходила по небольшим городам-центрам, где не было своих фабрик и заводов, то на обратно пути мы как можно выезжали на Основной Городской Тракт и ехали через треклятую Тайшасту. Конечно, после моего предупреждения Саныч водил караваны через небольшую деревню неподалёку, где тоже можно было заправиться, но в этот раз начальник опасался, что место затопило и придётся всё же добираться проверенным путём.

Путь до первого города проходил по разбитой дороге, которая уже давно забыла о слове 'ремонт'. Мы с Санычем на артеконях лавировали между выбоинами и кочками, а КАМАЗы то и дело громыхали грузом, подскакивая на ямах. Спасибо, приключение завершилось за полдня.

Зеленоград никак нас не встретил, если не считать пару вяло обернувшихся прохожих. Да и меня город не впечатлил, напомнив большой жилой квартал Зайцевска. Лавка расположилась недалеко от въезда и, как сказал Саныч, от выезда тоже, так что мы заехали только с одним КАМАЗом, отправив остальные по объездной дороге.

Недалеко от магазина стоял КАМАЗ другого артефакторского дома, из которого рабочие торопливо вытаскивали товар. С прискорбием я заметила, что конкуренты поставляют больше видов продукции, чем мы. Саныч кивнул кому-то из рабочих и решил подождать, пока разгрузка не окончится. Но буквально побелел, когда увидел, что к нам спешит расторопный улыбающийся джинн.

— Ой, только не это, — почти трусливо заметил эльф.

— Здрасти, здрасти! — издалека затараторил джинн, привлекая к нам внимание всей улицы. — Да вы подъезжайте поближе! Сейчас ребят позову, быстренько все примем! — заверил он нас и, не добежав, развернулся обратно, звать подмогу.

— Что-то не так? — уточнила я, поставив артеконя на подножки, и опёрлась на него.

— Терпеть не могу этого типа, сейчас же всю душу вытреплет! — пожаловался Саныч. — Эти джинны вообще... — здесь он осёкся, подозрительно глянув в мою сторону.

— Вообще, — согласилась я, но обсудить все минусы расы нам не дали. Кладовщик уже вернулся, добродушно улыбаясь. Обычно, когда так улыбался водоводчик Вася, ничем хорошим дело не заканчивалось.

— Ну-с, что привезли? — с любопытством поинтересовался джинн.

— Диких зверей. С кого начать со змей или с тигров? — пошутил Саныч. Насколько я знала, мы всегда возили одни и те же товары в одни и те же лавки.

— Зачем нам дикие звери? — изумился кладовщик. — Это вам надо в заповедник, он у нас за городом, вы сейчас выезжаете по главной дороге, потом сворачиваете налево на первом повороте, потом направо, это за один поворот до статуи оленя... Ой, — ещё сильнее изумился кладовщик, когда его рабочие вытащили первый охладитель. — А где звери? Ладно, потом зверей тогда выгрузите, — нашёлся джинн, — давайте, охладитель один, охладитель два, куда вы тащите нагреватель?! Я же не семь пядей во лбу, чтобы одновременно и охладители, и нагреватели в уме считать!

— И куда его? Он выгружать мешает, — неуверенно уточнили рабочие, держа прибор на весу.

— Ставьте прямо здесь!

Парни поставили, отойдя на два шага, но всё ещё не сводя с прибора взгляда.

— И что он здесь посреди дороги болтаться будет? — праведно возмутился Саныч. Там товар и повредить недолго.

— А что с ним делать? Мы сейчас охладители считаем!

— Подержи один нагреватель в уме!

— Если бы я мог держать нагреватели в уме, я бы не кладовщиком работал! — гордо ответил джинн, а Саныч постепенно начал закипать.

— Давай я подержу нагреватель в уме, — предложил он, из последних сил стараясь не броситься на оппонента.

— Ты тоже недалеко от меня ушёл, чтобы нагреватели в уме держать!

— Давайте я подержу в уме один нагреватель! — вмешалась я, пока начальник моего каравана не застрял здесь из-за внепланового убийства.

— А ты кто такая? Ладно, ты вроде человек и одета хорошо, держи в уме, если больше заняться нечем. Несите его к дальней стене! — скомандовал кладовщик рабочим, и движение груза возобновилось. — Итак, три охладителя, четыре охладителя.

— Пять, — весомо помог Саныч, придерживая одного рабочего, которого, очевидно, джинн хотел пропустить вместе с номером четыре.

— Ладно, пять, — покладисто согласился джинн. Но я поняла, что он своего не упустит и надо держать ухо востро, а не только нагреватель в уме.

Однако только я хотела с повышенным вниманием начать наблюдение за разгрузкой, как меня оторвал очень вежливый детский голос:

— Добрый день! — поздоровался со мной мальчик в походной — по меркам аристократов — одежде. Его светло-русые волосы отливали золотом на солнце, а насыщенные фиалковые глаза с интересом разглядывали меня из-под густых ресниц. Раньше я видела такой цвет радужки только в зеркале, он считался очень редким.

— Добрый! — согласилась я, улыбнувшись в ответ.

— А можно с вами познакомиться? — невинно задал он вопрос, свойственный только детям. Чем старше мы становимся, тем реже можем запросто подойти к незнакомым людям на улице с такой мелочью.

— Можно, меня зовут Ангелина, — представилась я. Отчество решила отбросить — не намного я и старше. Мальчишке, наверное, лет двенадцать — почти взрослый, но пока ещё может пользоваться всеми привилегиями ребёнка.

— А меня Женя. Ангелина, вы артефактор?

— Да, как ты догадался?

— Ваша одежда из очень интересной кожи. Папа говорит, что такая нужна только артефакторам! — гордо заявил парнишка. — Ещё, конечно, наёмникам, но на наёмницу вы не похожи.

— А твой папа артефактор? — спросила я, чтобы поддержать беседу.

— Очень известный! И я тоже артефактор, но пока ещё только учусь. Но я очень стараюсь!

— Ты вырастешь хорошим специалистом — ты очень внимательный, — подбодрила я, ни капли не соврав. На глаз вычислить шкуру дракона мог далеко не каждый.

— Папа так же говорит!

— Эй, женщина! — вмешался в наш разговор джинн, уже порядком разозлённый Санычем. Судя по тому, что начальник каравана стоят весь красный, джинн тоже приложил немало усилий. — Сколько у тебя там нагревателей в уме?

— Один! — крикнула я.

— Точно? А не два? — недоверчиво уточнил кладовщик.

— Если два, то тебе же лучше, получишь прибор бесплатно, — оповестила я мужчину, немало озадачив.

— Значит, один нагреватель...

— Два, ещё один уже прошёл! — рявкнул Саныч, и между ними снова завязалась перепалка.

— Это ваш караван? — уточнил Женя, когда я отвлеклась от мужских разборок и снова вернулась к беседе.

— Да, мы развозим свои товары.

— Здорово! — неясно чему обрадовался мальчик. — А мы тоже везём товары! Вы сначала в Ярск, потом в Солнечный?

— Да, — неуверенно кивнула я. Интересно, откуда он знал наш маршрут? У артефакторов дорожка протоптана, что ли? Тогда могли бы её не только протоптать, но и отремонтировать.

— А можно нам вместе пойти, двумя караванами? Ведь ничего же страшного?

Глаза мальчишки сверкали таким воодушевлением, что я не рискнула сразу отказать.

— Я первый раз еду с караваном, так что не знаю, как к этому отнесётся начальник. Я у него спрошу, когда он освободится, хорошо?

— А он может быть против? — удивился Женя.

— Мало ли. Он привык вести дела по своему, а я, не зная всего, могу что-то испортить или помешать ему. Тогда он расстроится. Зачем же расстраивать хорошего эльфа? — постаралась попроще объяснить я.

— Вы хорошо относитесь к своим работникам, я обычно просто говорю, что надо сделать. Надо тоже спрашивать, — решил он с серьёзным лицом, выманив у меня очередную улыбку.

Забавный мальчик, и чего он ко мне привязался? Не могла же я ему с первого взгляда понравиться? Может всё дело в драконьей шкуре?

Между тем, к нам подошёл молодой мужчина в деловом костюме. Несколько потрёпанная клетчатая ткань выдавала в нём купца, а не аристократа, но держался он достойно, не подлизывался ко всем в поисках наживы. Недавно дела ведёт, не научился ещё.

— Евгений Фёдорович, — позвал он, и Женя так же чинно развернулся, кивнул. — Вот ваши документы, все товары погружены, можете продолжать путь.

— Благодарю. Кстати, позвольте вас познакомить, — старался вести себя по-взрослому юный артефактор. — Это Андрей Романович Ласточкин, хозяин местной лавки бытовых артефактов. А это Ангелина...

— Денисовна Лисицына, — представилась я, помогая моему новому знакомому. — Артефактор.

— Рад знакомству, — холодно оглядел меня Андрей. — Я наслышан о вашем несчастье, примите мои соболезнования.

— Благодарю, — кивнула я.

— В этот раз вы сопровождаете караван? А что с Глебом Константиновичем? Обычно при необходимости он сопровождает караван, — взволнованно уточнил хозяин лавки.

— Да всё в порядке с ним, — удивилась я. — Я просто пытаюсь разобраться со своими обязанностями, а у Глеба дома очень важные дела.

И вдруг до меня дошло, что о малознакомых людях никто не волнуется, и Андрей с моим пасынком наверняка знаком:

— Не желаете что-нибудь ему передать? Думаю, Глеб обрадуется вестям о вас.

— Да что передавать, всё как обычно, — пожал плечами Андрей, не клюнув на наживку. — Надеюсь, следующий заезд он не пропустит, а то опять начнётся борьба за сбыт несезонных товаров. Глеб неплохо умеет договариваться.

— Несезонные? — уловила я что-то интересно.

— Да, у вас же одинаковое количество товаров каждый сезон выпускает фабрика, а у нас спрос меняется. Например, сейчас в ходу окажутся тепловики, а ветродувы никто не берёт, вот все и постараются на прилавок свои товары протолкнуть.

— А вы каким артефакторским фабрикам предпочтения отдаёте в таких случаях?

— Кто лучшие условия предложит, — чуть снисходительно улыбнулся Андрей. — Цену, конечно, не снижают, но некоторые дополнительные соглашения тоже вполне приемлемы.

— Ангелина Денисовна! — позвал меня Саныч, и я поспешно раскланялась с купцом, чтобы вернуться к своим делам. — Всё готово, отправимся побыстрее?

— Хорошо, только у меня вопрос. Я познакомилась с одним мальчиком, он тоже сопровождает караван. Он предложил ехать вместе. Вы не возражаете?

Саныч с любопытством выглянул из-за моего плеча, рассматривая скучающего Женю. Потом эльф глянул на чужой давно разгруженный КАМАЗ и терпеливо курящего в сторонке возницу.

— С Куприяновскими, что ли? — уточнил начальник каравана, а я только пожала плечами. Фамилию-то я не узнала. — Отчего же нет? Когда в Солнечный идёшь, чем больше народу, тем лучше. Он к горам слишком близко, оттуда мало ли какая пакость выползет. Как там люди живут — вообще понять не могу.

— Тогда договорились!

Инструкция 23

Как пугать незнакомцев, используя линзу ночного видения

Двумя караванами мы сидели вокруг костра, над которым кипел огромный котёл. Я ничем не занималась и принюхивалась к запахам. Всё-таки картошка, особенно после целого дня езды, — это восхитительно, что бы там ни говорили. Для меня собирались готовить отдельно, но я только рассмеялась и попросила не маяться дурью.

— А нечищеная ещё осталась? — спросила я у двух поварих, когда они добавили в воду специи.

— Есть ещё, — кивнула наша.

— Киньте несколько в костёр, пожалуйста. А то я соскучилась.

Женщина усмехнулась, но пару клубней на краешек костра бросила, вторая не отстала, добавив ещё две, со словами:

— Наш Женя тоже захочет.

Я кивнула. Наверняка. Женя проявлял поразительный интерес к любым моим поступкам, и вот уже в который раз отказался от специальной еды, поддаваясь моему дурному примеру. Для меня походная готовка имела вкус детства. Не то чтобы я сильно по нему скучала, но от простенькой картошечки без изысков отказаться не могла. Как до этого от похлёбки. Хотя, конечно, караванные повара готовили лучше, чем приютские.

— Кстати, он далеко ушёл? — уточнила я. Мне не нравилось, что ребёнок бродит в темноте далеко от костра. Особенно, когда мы почти добрались Солнечного — самого близкого к горам населённого пункта.

— Они с начальником каравана ищут какие-то травы для гербария.

Я удивлённо приподняла брови. Как только люди не развлекаются от скуки! И что вообще впотьмах можно нашарить? Лучше бы с утра попросил караван подождать, я бы попридержала и своих, если Жене так хочется. Час погоды не сделает.

Время шло, уже отправились сливать рассол, предвещая скорый ужин. У меня едва желудок в трубочку не скрутился от дразнящего запаха. Женя так и не вернулся, заставив меня поволноваться, но ужинать решили без них, отставив запас на дне котла.

Крики и рык я услышала, как раз дожевав предпоследний кусок. Прищурилась и увидела недалеко от стоянки Женю. Его загораживал вооружённый палкой начальник каравана Куприяновых. Что-то большое кошкообразное со скорпионьим хвостом скалило зубы, надвигаясь на людей.

Мантикора.

Я рванула вперёд, подхватив с земли перчатки. Бежала, натягивая их на ходу. Камни попадались под ногами, я спотыкалась и перескакивала, тяжело дышала. Хвост мантикоры уже подрагивал, готовясь к атаке. Не останавливаясь, со всего маху я толкнула её в бок. Жало вздрогнуло, ядовитая жижа проскочила рядом с людьми.

— Бегом!!! — заорала я, срывая голос, не оборачиваясь.

Заглушая мою команду, зверь зарычал и бросилась на меня.

Огромная лапа опустилась на мою хрупкую руку. Драконья кожа спасла от когтей, усилители помогли держать животное на расстоянии. Мантикора давила, закинула вторую лапу. Я чуть не согнулась под её весом — колени подкосились, — но удержалась. Так и руку, и позвоночник сломают.

Свободной рукой я нырнула в чёрную дыру, судорожно перебирая оружие. Как назло подходящее не находилось. Длинное, неудобное, короткое...

Я чуть не проворонила комок жижи, летящий в лицо. Зажмурилась, отвернулась, но слева обожгло и защипало. Тварь! Больно! Зато, я нашла стилет и со всей злостью, с размаху ударила наискось, метя в громко стучащее сердце.

Туша рыкнула и обмякла, наваливаясь теперь действительно всем весом. Я попробовала подхватить второй рукой, но всё равно не удержалась на ногах и пригнулась. Подбежавшие возницы, столкнули тело на землю, а я обессиленно села. Хотела передохнуть, но не тут-то было. Ко мне уже нёсся наш походный медик с дикими крикам:

— А-ангелина Денисовна!

Медик Лёня подбежал и бухнулся передо мной на колени.

— Как ваша рука? — тут же схватил он левую, которой я сдерживала мантикору, и стал её внимательно осматривать.

— Нормально у меня рука, а вот на лицо брызнули ядом, — ворчливо заметила я и высвободилась из хватки. — Давай с него начнём?

— Со шрамами люди живут, а вот без рук уже тяжелее! — назидательно заметил Лёня и вновь вернул мою конечность пред свои очи.

— Лёня, глаза подними! — огрызнулась я. Он от удивления поднял глаза, охнул и схватился за сердце. Мне показалось, его кудряшки сейчас распрямятся и укоризненно встанут дыбом.

— Ты... Вы чем думали?!

— Не думала я, времени не было. У тебя, кстати, тоже его не очень. Если не помнишь ничего конкретного про яд мантикоры, надо хотя бы стереть остатки с лица, я левую половину вообще не чувствую.

— Да, да, да, — засуетился парень, роясь в своей сумке. Тем временем, убедившись в здоровье Жени, ко мне поспешила медик Куприяновых — дородная бесстрастная женщина.

— Ангелина Денисовна? — позвала она меня вежливо, и я, не заподозрив подвоха, обернулась.

— Ау? — отозвалась я для ещё большей невинности похлопав ресницами.

Правда одно веко меня не слушалось, и эффект смазался. Но всё равно впечатляюще получилось — медик дрогнула и остановила руку на пути к сердцу. Какие они в караванах все изнеженные — давно ничего страшнее давления и температуры, поди, не видели.

— Не дёргай...тес-с-сь, — потребовал Лёня, аккуратно стирая липкую субстанцию с меня. — Одежду может прожечь.

— Это мою кожу оно прожечь может, а рединготу ничего не будет, даже если его в кислоте замочить, — заверила я, а потом обратилась к медику-женщине, стараясь поменьше вертеть головой. Она присела и начала доставать настойки, поэтому мне потребовалось всего лишь скосить свой глаз вправо. — Всё так плохо?

— Смотря для чего, — вернула женщина свою невозмутимость, смешивая что-то в мензурке. — Если вы хотите попросить скидки у поставщиков, можете пообещать являться ночами и стучать в окна. Думаю, они испугаются и отдадут что угодно.

— В который раз радуюсь, что я уже вдова. Никаких проблем с мужчинами, — решила я, а Лёня ворчливо заметил:

— Да, разве что Глеба Константиновича и Анатолия Константиновича удар хватит.

— Зато они смогут подтвердить слова, что их мачеха — чудовище, визуальным примером, — начала я смеяться. А потом представила, как стремительно сокращается чисто Толиных поклонниц до нуля, стоит мне только выйти в холл их встретить. — И да, я Толе шкурку на манто достала, всё положительный момент! — заверила я и захохотала, улыбаясь только половиной лица.

— Леонид, — медик Куприяновых протянула вонючие бинты и ткань, словно специально пронося их у меня перед носом. Чтобы я почуяла, какую дрянь на меня хотят наложить. Или во что я вляпалась. — Завязывайте ей лицо поскорее, пока никто не видит. А то ночью же с криками просыпаться начнут.

Я не могла себя остановить и посмеивалась то над одной своей мыслью, то над другой, пока медики старательно меня перевязывали. Они хотели и рот закрыть, но я засопротивлялась, пообещав, что не дам спать мычанием. Пришлось им ограничиться бинтом над верхней губой и под нижней, причём я мешалась пока тараторила без умолку и скалилась до правого уха.

— А почему Геля улыбается? — испуганно спросил Женя у кого-то. — Это так весело, когда половина лица не двигается? Вроде не должно...

— Шок у неё, на самом деле перетрухнула, до сих пор отходит, — сердито заявила женщина-медик, от злости затягивая бинт сильнее, чтоб я не подавала ребёнку непонятный пример.

Она могла бы и не стараться. После её слов я в полной мере осознала, что на самом деле смеюсь, чтобы не замечать, как трясутся плечи. Перевязка закончилась, я с молчаливого позволения медицинской команды поднялась и подала Жене руку:

— Пошли к костру. Там картошка тебя давно ждёт, остыла уже. Я теперь немного инвалид, но, надеюсь, ты меня не боишься? — и я снова улыбнулась через бинты одной половиной лица.

— Ни капельки, — заверил меня мальчик, перехватил за ладонь и повёл к нашим караванным, которые в растерянности сидели на своих местах: мантикору пришибли без них, да и мои повреждения тоже замотали без лишней помощи.

* * *

Одеревенелость лица прошла за пару дней, а вот отёк всё никак не желал спадать. Увлечённые медики начали экспериментировать с народной медициной, исчерпав все обычные средства из аптечки. Лёня и Наталья — так звали женщину-медика — делали мне компрессы из лопуха, подорожника, ромашки, овса с шиповником, с боем отобранных у поваров хрена с лимоном, и даже из тополиного пуха, на который у меня обнаружилась аллергия. Я мучилась подозрением, что у любого человека появилась бы аллергия на пух под носом, но вслух не высказывалась.

Изыскания их успехом не увенчались, и я наслаждалась тем, как пугаются моего вида все грузчики и хозяева лавок в городах. Пару раз, ради забавы, пообещала кое-кого проклясть, если с нашим грузом не поторопятся; один раз похвасталась, что я профессионально снимаю шкуры, когда какую-то мелочь попытались украсть из фургона. Возницы с гордостью рассказывали, как их хрупкая хозяйка в одиночку остановила мантикору, едва ли не разорвав её в клочья голыми руками, но при этом оставив шкуру пасынку в подарок.

В итоге в последний город я въезжала одарённая с помощью сплетен Женей в роли сына и пастбищем из драконов, с которых я периодически сдираю ради забавы шкуры. Конечно, артефакторы на такие слухи не покупались, но реакция простого населения меня радовала.

Поэтому, когда Саныч, развлекавшийся вместе со мной над каждой новой сплетней, заявил, что напугать хозяина лавки в Совинске мне не удастся, я оскорбилась.

— То есть как это? — спросила я, поравнявшись с артеконем начальника каравана.

— Так. Он эльф, и чего только в жизни не повидал! — гордо заметил Саныч.

— И что теперь, эльфы не пугаются? — скептически заметила я, пытаясь двинуть бровью под бинтами. Правую приподнимать я не умела.

— Явно не перевязанных баб! — фыркнул начальник каравана — как дуэльную перчатку бросил. Хорошо!

Женя очень хотел посмотреть, чем закончится наш спор, но ему надо было встретить в Совинске отца и брата. Однако он специально убежал пораньше, надеясь успеть к развязке.

Я готовилась основательно: надела линзу ночного видения, которая делала абсолютно красным единственный доступный глаз, подкрасила его тёмно-фиолетовыми тенями. Для пущего эффекта распустила волосы. Посмотрим, кто тут у нас такой смелый!

К Санычу я подкралась со спины, легонечко постучав пальцем по плечу. Начальник каравана, как обычно собирался гаркнуть на досадную помеху, развернулся ко мне в пол-оборота, едва не сшибив косой саженью в плечах, и шарахнулся. Я мило улыбнулась и уточнила:

— Может ещё губы красным намалевать?

— ...вас, Ангелина Денисовна, — от всей души посоветовал Саныч, укоризненно поглядывая в красный глаз. — Вот обязательно надо ради такого стараться? Девушка должна хотеть выглядеть красивой!

— Это незамужняя, а вдова с перевязанным лицом уже может не заморачиваться.

— Здорово, Саныч! — раздалось у меня над ухом, и подумала, что вот он мой шанс. Улыбаясь слишком коварно, чтобы казаться дружелюбной, я развернулась к хозяину лавки:

— Добрый день!

— Добрый, девушка, — беззаботно отозвался нетипичный эльф с короткими светлыми волосами, облачённый в деловой костюм. От привычного эльфийского вида виднелись только дырки в ушах. — Как вас так угораздило?

— Николаич, позволь тебе представить, — встрял наш начальник каравана, пожимая приятелю руку, — это вдова Лисицына, моя новая начальница, получается. А в бинтах вся, потому что с мантикорой схватилась, ядом брызнуло.

— Ну, ядом это не страшно, скоро отёк сам пройдёт, — так же беззаботно отозвался Николаич.

— Угу, — подтвердила я и молча поплелась подальше отсюда.

Настроение испортилось окончательно, буквально убитое моей ничтожностью. Не умею я производить впечатление. Как казаться приятной и убедительной, если я даже напугать не могу?

Я села на скамью вполоборота и тоскливо глядела на ничего не замечающих прохожих. Некоторые странно посматривали в мою сторону, но предпочитали быстрее отвести глаза. Вид у меня был больно мрачный.

— Добрый день! — поздоровались со мной из-за спины.

— Добрый, — без энтузиазма отозвалась я, разворачиваясь.

Мужчина в возрасте, явно аристократ, чуть вздрогнул, но сила воли заставила его удержать выражение уже изрезанного морщинами лица, даже льдисто-синие узкие глаза не выдали волнения. С таким самообладанием, он мог и улыбнуться мне, но губы давно отвыкли, и брови замерли немым укором.

— Вы Ангелина Лисицына?

— Да.

Мне стало любопытно. Я даже встала со скамейки, чтобы получше разглядеть нежданного знакомого, чуть подалась вперёд. Он едва заметно поморщился, отводя взгляд. Чёрт, у меня же глаз красный!

— Меня зовут Фёдор Емельянович Куприянов. Я слышал, вы спасли моего сына. Хочу выразить вам свою благодарность. Поистине героический поступок!

— Геля! — окликнул Женька, бежавший к нам. Он чуть не врезался в меня, затормозив за полшага.

— Не стоит благодарности, — улыбнулась я, — я просто первая подбежала. Думаю, возницы справились бы сами.

— Но так Женя даже не успел испугаться.

— Не успел? — глянула я на мальчика.

— Я за тебя сильно перепугался! — заверил Женя, без страха всматриваясь в моё забинтованное лицо по-детски большими сиреневыми глазами. Особенно его интересовало здоровое красное око. — Особенно когда тебе повязки накладывали, а ты смеялась!

Вообще замечательно, сейчас его папа решит, что я окончательный псих, и прощай моя репутация в среде артефакторов. Может хоть в благодарность за спасения сына не станет всем рассказывать, а ограничится близкими?

— Гель, а что ты с глазом сделала? — как я и предчувствовала, не удержался вопроса мальчик.

— Это линза.

— А такие бывают, чтоб полностью глаз красным делать? Зачем она? И где ты её взяла?

— Она для ночного виденья, сама сделала, — лаконично ответила я. Почему-то не могла я игнорировать его вопросы даже под строгим взглядом Фёдора Емельяновича.

— А как?

— Обычную линзу обработала в крови дракона.

— Похоже, что вам досталось хорошее наследство, — с милой улыбкой поздоровался со мной ещё один нежданный персонаж.

Про таких обычно говорят: 'Настоящий полковник'. Широкоплечий, высокий, с прямым подбородком и аккуратными усами. Слегка кудрявые волосы отливали медью. Он не походил ни на Женю, ни на отца, и только по льдисто-синим узким глазами, которые смотрели на меня прямо и с насмешкой, я поняла, что это ещё один Куприянов. Женя встречал ещё и брата.

— Не жалуюсь, но хоть оно и проблемное, — посмеялась я. А брат Жени спокойно разглядывал меня, без отвращения и лукавства. Я запоздало решила представиться: — Ангелина.

— Сергей, — ответил он, замерев в ожидании. Но я не стала подавать руку для поцелуя — поленилась снимать перчатку. Да и к чему условности, когда я выгляжу как чудо-юдо?

— Примите мои соболезнования в связи со смертью вашего батюшки, — начал Фёдор и потом заговорил так волнительно и быстро, что я не смогла даже вставить слово в ответ: — Извините, что принёс их не сразу — не сопоставил газетную заметку о гибели известного артефактора и барышню, путешествующую с караваном. Вы очень отважны и хорошо держитесь, однако, не сочтите за дерзость, всё же в одиночку с большим хозяйством управиться трудно. Я бы мог замолвить за вас словечко и подобрать вам подходящую партию...

— Премного благодарю, уже подобрали так, что теперь забот выше головы. Я не дочь Константина, — усмехнулась я, — а его вдова.

Вот тут удивился даже Сергей, правда, ненадолго. Чтобы избежать неловкой паузы, я решила слегка распространиться о своих семейных делах:

— Глеб, мой старший пасынок, тоже не хотел меня отпускать вместе с караваном. Однако Костя назначил меня наследницей, и я просто не могу себе позволить лентяйничать и спихнуть все заботы на других.

— Тогда позвольте дать вам совет, — деликатно сказал Сергей, убирая со лба прядь. — Кровь дракона — дорогое удовольствие и, я уверен, что достаточно расточительно тратить её на линзы. Они вам, к тому же, ни к чему.

— Дорогое? А сколько может стоит такой бутылёк? — чуть порывшись и уйдя в дыру почти по локоть, достала я небольшой флакон.

Сергей, впечатлённый количеством драгоценной жидкости, назвал мне цену. Я присвистнула. Да у Ратмира я оставила целое состояние! Кажется, мне надо срочно бросать всё и бежать обратно в горы.

До Сергея через минуту дошло:

— А откуда она у вас, если вы не знаете цену?

— Нацедила, — ответила я, перебирая пути обратно. Хотя где мне сбывать столько крови? Она же в момент подешевеет, если я её всю на рынок выброшу.

— Простите?

Я отвлеклась от пересчёта примерной себестоимость моей экипировки. Глеб объяснил мне, что это за зверь, и я теперь при создании каждого артефакта считала затраты. А ведь с кровью, только с помощью которой можно сшивать этот вредный, но стойкий материал, костюмчик выходил намного дороже. Сергей повторил намёк, я взглянула на него, словно первый раз увидела. Потом до меня дошёл смысл вопроса и повод.

— При некоторых обстоятельствах я разжилась трупом дракона. Свежим, — добавила я, намекая, что труп был собственного производства. — Однако разглашать подробности я не хочу.

— Ангелина Денисовна! — Саныч, потерявший меня, громыхнул на всю округу.

— Ой, — вздрогнула я, вытягиваясь по струнке. — Вы не против, если мы продолжим нашу беседу в дороге?

Инструкция 24

Как спастись от змей световым кольцом

Сначала я очень хотела вывести Сергея из душевного равновесия, поэтому носила линзу и не прибирала волосы, несмотря на возмущённые жалобы, что они везде лезут, от медиков. Потом я поняла, что с линзой удобнее как вечером, когда мы собираемся за костром, так и днём, а Сергей очень милый молодой человек, который умудряется с забинтованным лицом, красным глазом и репутацией убийцы мантикор видеть во мне девушку. Причём хрупкую: он и руку подавал всегда и на артеконе помогал устроиться.

Вообще Сергей принадлежал к тому типу парней, которые мне всегда нравились, но с которыми я никогда не встречалась. Он был очень вежливым, воспитанным, благородным и честным. Я со своей практичной, но не слишком этичной моралью боялась к таким даже подходить. Не стала бы пробовать и сейчас, да только Сергей вдруг сам предложил прогуляться по лесу в поисках огонь-травы, которая по слухам помогает от яда мантикоры. Не то чтобы я раскатала губу на романтику, но эксперименты медиков по три раза на дню уже порядком надоели.

Женя отпускать меня не хотел: всё находил глупые отмазки и сердился. Поэтому, предупредив Фёдора, мы с Сергеем слиняли тихо, благо лагерь от леса расположился недалеко. Стоило мальчику скрыться в своей палатке, как мы с его старшим братом переглянулись и, улыбнувшись друг другу, припустили в лес со всех ног. Скрывшись в тени деревьев, каждый из нас на всякий случай спрятался за стволом дерева, чтобы лишний раз не мельтешить и отдышаться.

— Я надеюсь, он не обидится, — сказала я, с улыбкой поглядывая на нашу стоянку, где все отдыхали после длинного перехода.

Конечно, если Женя всё же рассердится, весёлого мало, но сейчас меня раззадорил азарт игры в прятки. Давно я ни от кого не удирала тайком!

— Вообще может, он удивительно к вам привязан, — поделился наблюдениями Сергей.

— И чего он так воспротивился этим поискам? Мне лицо-то лечить как-то надо, — удивилась я и тут же взяла быка за рога: — Как выглядит эта трава и где её искать?

— Она красная или оранжевая, растёт обычно возле деревьев. Только не здесь, а подальше. Опушки не любит, — просветил Сергей, сделал пару шагов вперёд и подставил локоть.

Я не сразу сообразила, что галантный кавалер предлагает прогуляться по нехоженой чаще без тропинок под руку. Чуть удивлённо я вскинула на него взгляд, но он лишь улыбался, будто не находил в ситуации ничего необычного. Я решила тоже не выпендриваться, ухватилась, и мы отправились на поиски.

Мы именно гуляли, временами останавливаясь, чтоб собрать завиденную мной траву. Сергей, хоть на улице лишь начинало смеркаться, видел её плохо, но от линз отказался, ссылаясь на чувствительные глаза.

Разговаривали мы обо всём на свете, неожиданно найдя много общих тем. В основном, конечно, бродили вокруг артефактов и их составляющих, но и музыку с литературой успели обсудить. Сергей всё больше нравился, и я ему тоже. Он постоянно невзначай касался моей руки, спины, талии. Его намёки я раскусила сразу, сама будто случайно начала поскальзываться на корнях, чтобы парень меня поддержал. Мы оба знали, что творим и для чего, мило благодарили друг друга и извинялись, флиртовали, но дальше мелких шалостей не заходили.

Темнело, но мы не спешили возвращаться, увлечённые своей игрой. В лагере бы нам обязательно помешали, а здесь было некому. Сергей зажёг световое кольцо, озаряя ночной лес романтическим неярким огнём. Мне хватало линзы, я по-прежнему видела огонь-траву и периодически уносилась подальше от Сергея.

— Геля, осторожнее, с вами может что-то случиться, — каждый раз приговаривал мой спутник, когда я довольная возвращалась.

Вот и накаркал. В очередной раз я не успела отбежать далеко, когда в траве закопошились. Обернулась в последний момент. Тонкая вытянутая как струна змея метнулась ко мне. Я отпрянула, завизжала, пальнула из огненного кольца. Змея опала на землю, угнетающе застрекотала и медленно начала, извиваясь, приближаться ко мне. Я отступила назад, прижавшись спиной к Сергею.

А вслед за первой из травы выползали и двигались к нам змеи-подружки, шипя и окружая. То и дело они показывали нам клыки, готовясь впиться в нас в любую секунду.

— Это ещё что такое? — спросила я, пока Сергей приобнял меня за талию и отгонял ядовитых гадов светом от кольца. По его примеру я активировала и своё.

— Это ночной поползень, довольно ядовитый вид, однако охотится только ночью, потому что боится света. Видимо мы слишком задержались, — спокойно объяснил Сергей, в то время как змей становилось всё больше.

— А чего они ещё боятся? Ну или хотя бы отчего убиваются? — поинтересовалась я, обернувшись, чтобы посмотреть на невозмутимого спутника. Может, и у меня уверенности прибавится.

— Убить можно любым острым предметом, но потом его трудно освободить от тел. Если оно короткое, то другие могут тебя достать, да и по длинному легко заползут.

Змеи кокетливо извивались рядом с кругом света, только ожидая лишнего движения.

Я сглотнула, перебрала всё возможное оружие в своих дырах, но так и не вспомнила ничего подходящего. Мысли как ветром из головы сдуло, когда я поняла, что световое кольцо всю ночь не проработает. Вздрогнув от открывшейся перспективы, я потрясла рукой, выключая своё.

— Вы не волнуйтесь так, — попытался успокоить меня Сергей, и сильнее прижал к себе.

Я не вырывалась, но и не обрадовалась внезапной близости. Меня колотило мелкой дрожью, и романтика нервно курила в сторонке. С вивернами и драконом меня страховал Ратмир, при встрече с мантикорой не нашлось времени испугаться, а сейчас я стояла и смотрела, как склизкие расчётливые твари шевелятся. Они никуда не торопились, ползая рядом, временами некоторые останавливались и замирали, словно собирались броситься. Легко сказать — 'не волнуйтесь'!

— Эти змеи боятся воды, а я как раз слышу недалеко речку, — наконец, дельная мысль вырвала меня из объятий надвигающейся паники.

Я встряхнулась и навострила уши: действительно недалеко различалось журчание. Не отходя от Сергея, я извернулась в его руках и смогла посмотреть через мужское плечо. Звериную тропу, на которой мы стояли, с той стороны ещё не заполонили змеи — только парочка лениво проползала, поглядывая на нас. Повезло нам сильно: я даже отсюда видела кромку воды.

— Если рванём, они же кинуться на нас? — деловито прошептала я, прижимаясь к сильной мужской груди.

— Обязательно, — заверил Сергей. — Далеко бежать?

— Метров триста, — прищурилась я. — Должны успеть. Вы же тоже с усилителями?

— Конечно. На счёт три?

— Погодите, — попросила я, сдёргивая с пальца световое кольцо. Встряхнула, активируя. — Теперь на счёт три.

Сергей досчитал, я бросила артефакт в гущу змей и рванула. Бежала без оглядки — быстрее, чем от дракона. Прыгала через корни и кустарник, боясь запнуться, иногда подскакивала машинально вхолостую. Лес слился в тёмную полосу, свет от кольца Сергея то и дело мелькал под ногами, шипение и цыканье неслось вслед, гудя в ушах и нарастая от паники.

Вода брызнула в разные стороны, я сразу провалилась по колено, но ни капельки не расстроилась. Через миг рядом с громким плеском в неспешную реку вошёл Сергей. Ему вода доходила только до середины икры — место попалось мельче.

В правом боку нещадно кололо — я приложила к нему руку, стараясь отдышаться. Змеи неуверенно подползли через несколько секунд, злобно стрекоча и скалясь с берега.

— Успели, — выдохнула я, с облегчением глядя на противных тварей. Надо же, мантикора куда приятнее, хотя пасть у неё больше.

— Надо выбираться, — ответил Сергей, освещая местность кольцом. Махнул вправо, указывая путь. — Если пойдём по течению, думаю, выйдем из леса, а там до лагеря как-нибудь.

Я кивнула, мой спутник вряд ли заметил жест, но сделал пару шагов вперёд. Я хотела последовать за ним, однако при попытке вытащить ногу из воды, не только потерпела фиаско, но и увязла сильнее. Сил пугаться и нервничать уже не осталось — я полностью израсходовала весь запас страха на змей. Оставалось только обессиленно вздохнуть. Интересно, я сегодня заначку неприятностей тоже всю израсходую?

На щеку с противным писком спикировал комар, но уж на нём-то я оторвалась, размазав гада по здоровой щеке. Второго сняла прямо с волос, причём случайно — просто пыталась почесать голову. Совсем они здесь охамели, не пуганные! В городе за каждым по полчаса гоняться можно, они там партизаны с опытом.

— Сергей, — позвала я своего спутника, который отошёл на несколько шагов и теперь присматривался к 'дороге'.

Он обернулся, недоуменно глядя на меня, застывшую на месте и убивающую комаров.

— Вы знаете, я, кажется, попала в трясину! — сообщила я, мило улыбаясь.

Сергей даже вздыхать не стал, просто порекомендовал не волноваться и осторожно подошёл как можно ближе. Ногой он проверил, нет ли поблизости топких мест. Мест не нашлось — я вляпалась в самый край заболоченности. Буквально один шаг вправо и никаких проблем бы не возникло! Не мой сегодня был день.

— Держитесь! — подал парень мне руку, я тут же ухватилась, но ноги по-прежнему увязали. Он резко потянул, и в одно мгновение я оказалась висящая у Сергея на шее и совершенно свободная. И совершенно довольная. — Всё в порядке?

— Надеюсь, — улыбнулась я, мигом позабыв о своих сегодняшних злоключениях. Пусть день прошёл и так себе, зато сколько раз я сегодня обнималась с потрясающим мужчиной!

Сергей бережно, словно нехотя, поставил меня на устойчивое дно. Мне волей-неволей пришлось ослабить хватку. В моих глазах бы различалось сожаление, если бы один из них не скрывался под бинтами, а второй — за линзой. К счастью, мужчина взял меня за руку и повёл за собой. Жаль я перчатки не могла снять, иначе комары закусают.

Змеи, послушно ждавшие на берегу и никуда не уползавшие, торопливо последовали за нами. Я испуганно остановилась, Сергей, повинуясь моему движению, тоже замер. Надо отдать ему должное, девяносто девять процентов мужчин в подобной ситуации проворчали бы злобно: 'Ну что ещё?!' Сергей попал в оставшийся процент, и даже ничего спрашивать не стал. Змеи тоже остановились, и тоже ничего не спросили.

— И долго они нас преследовать собираются? — уточнила я, глядя на длинные зелёно-синие 'ленты', с интересом следящие за нами с берега.

— Из леса они не выползут, — заверил мужчина, а потом ласково предложил: — Геля, пойдёмте, а то нас уже заждались. Всё хорошо, надо выбраться. Не бойтесь, я вас защищу. Просто не думайте о них!

В обычной ситуации я бы обязательно схамила на предложение не думать о ползучих гадах, которые очень обстоятельно думают обо мне, причём как о своей закуске. Но Сергей подкупал заботой, поэтому огрызаться я не стала, правда и забыть о змеях не могла. Возможно, все размышления отразились на моей незабинтованной части лица, которую мужчина подсвечивал кольцом, поскольку Сергей опять предложил:

— Давайте поговорим о чём-нибудь, и вы отвлечётесь?

— Согласна, — решила я, и мы продолжили путь, держась за руки и хлюпая сапогами по мелководью. Поскольку Сергей и так сделала для меня многое за сегодня, я предприняла усилие, отвела глаза от шуршащего и звенящего берега и начала беседу: — Вы так хорошо разбираетесь в повадках этих тварей. Часто приходится по подобным местам бродить?

— Не слишком, но захаживаю, — признался Сергей, поразмыслив. — Я в своё время очень много читал о нашей дикой природе, чтобы избежать опасностей. До сих пор актуально.

— Почему именно о нашей? — услышала я в ответе кое-что нетипичное. Как ни крути, природа 'за бугром' куда полезнее для артефактора да и специфичней.

— В Арийских горах или степи я никогда не бывал, поэтому не слишком интересуюсь. Отец предпочитает материалы покупать: время экономит, да и не так страшно.

— И вы ни на кого в жизни не охотились? — изумилась я.

Я что, единственная из артефакторов полезла в сами горы? Там ведь и мелочью типа сильфов разжиться можно — не обязательно с кем-то драться. Хотя до озёр квартета тоже добраться надо, а по дороге лежит Ратмир.

— Почему же? Не на мантикор и драконов, конечно, — усмехнулся Сергей.

В голове сразу выстроилась логическая цепочка, и я глянула в сторону ползущих следом змей. Тоже мне, торжественная делегация. Уж после охоты с Ратмиром я простых змеек и пугаться не должна, а поди ж ты, боюсь до смерти. Может, я и при виде таракана орать начну?

— Во время перелётов мы устраиваем охоту на жар-птиц, — продолжил спутник, — иногда гуси-лебеди попадаются. Пару раз к нам захаживали гримы, они вообще ничего не страшатся, даже в крупных городах появляются. Парочка на моей совести, хотя вообще на гримов Лиза любила охотиться.

Я опять глянула на берег, убедившись, что змеи не отстают, но и бросаться не собираются. За беседой действительно я не замечала их присутствия, но стоило отвлечься, как страх возвращался. Ещё раз устыдившись своей глупости, я вытащила из чёрной дыры одну из метательных игл и, почти не прицеливаясь, бросила её в сине-зелёный скользкий ворох. Змеи отпрянули в разные стороны, дав мне даже шанса попасть, и зашипели ещё яростней, оскаливая пасти.

— Геля, они, конечно, боятся воды, но если вы их сильно взбесите, то могут страхом и пренебречь, — предупредил Сергей. Мой глаз от ужаса распахнулся так, что чуть линза не вылетела, а остальные метательные орудия тут же посыпались обратно в черноту.

Вновь я вернулась к разговору, запоздало реагируя на неизвестное имя:

— Кто такая Лиза?

— Вторая жена отца, Женина мама. Великая была женщина, артефактор от бога! — Сергей ответил лаконично, но по тону я поняла — Лиза вызывает у него искреннее восхищение.

— Почему 'была'?

— Она умерла три месяца назад, но мы легко её отпустили. Лиза долго болела. Сперва угасала на глазах — тяжело нам пришлось, больно смотреть на такое. С каждым месяцем в сознание она приходила всё реже. Под самый конец её за живую и не принимали. Отмучилась, бедняжка.

Я замолкла, не зная, что сказать в ответ. Фёдор мне сочувствовал, даже помощь предлагал, а у самого жена примерно в то же время умерла. И Женя ни словом не обмолвился, что странно. Неловко вышло. И стоит теперь соболезновать или нет, я не знала — всегда терялась в таких ситуациях. Но Сергей вдруг заявил:

— Кстати, мы с вами уже несколько дней путешествуем, а я так и не знаю, какого цвета у вас глаза. Каждый раз хочу взглянуть и натыкаюсь на линзу.

— Фиалковые, как у Жени, — призналась я. Скрываться не имело смысла, но так не хотелось напоминать о Лизе. — Довольно редкий цвет.

— Не такой уж и редкий. В своё время я специально искал девушек с фиалковыми глазами — их довольно много.

— Сколько нашли? — поинтересовалась я, но сама же помешала ответить на вопрос. По берегу, распугав всех змей по ближайшим кустам, пронёсся ослепительно белый лис с тремя хвостами, горящими звёздами на концах. Я встала как вкопанная, силясь не дёрнуться за ним. — Кицунэ!

— Геля! — Сергей крепко держал меня за руку, но для верности притянул к себе поближе. — Лес скоро закончится, нас ждут.

— Но... — пискнула я, готовая погнаться за редким зверем, который даже в Арийских горах не сидел на одном месте. След ещё виднелся в чаще. — Но кицунэ... когда же ещё его найдёшь?

— Геля, на берегу ещё могли остаться змеи.

— Он всех распугал.

— А может, они притаились и ждут, пока мы выйдем из реки?

— Но кицунэ, — опять завела я, не зная, что сказать в своё оправдание.

— Даже если там нет змей, сейчас темно. У вас один глаз, а я и вовсе не могу надеть линзы. Лучше упустить шанс, чем покалечиться.

Я вздохнула, вздохнула, ещё раз вздохнула, и поняла, что он прав. Охота с Ратмиром и случайно убитая мантикора застелили мне глаза. Бегать за кицунэ с одним глазом действительно непредусмотрительно — меня сын дома ждёт, а я тут по лесу ношусь, сворачивая ноги.

— Пойдёмте, — согласилась я и покорно побрела по течению реки.

Безумная жалость от того, что я упустила такой полезный для артефактов материал, накрыла меня с головой. Разговор продолжать я уже не могла. Только брела молча, вяло переставляя ноги. И вдруг замерла, глядя на уходящий вниз водопад, бурлящий белой пеной возле самой земли.

— Ого!

— Не всё так страшно, — мигом заверил Сергей, уже оглядевшись вокруг. — Здесь практически протоптанная тропинка!

Я скептически посмотрела на эту самую тропинку из выступов, на которых можно поставить ногу, и камней, за которые человек в состоянии удержаться. Но Сергей уже начал спуск, не дожидаясь моего одобрения. Пришлось последовать за ним, осторожно повинуясь указаниям. Я не торопилась, крепко цепляясь за мокрые камни. Каждый раз, опуская ногу, на пару секунд я замирала в ужасе, что мне не хватит роста дотянуться до следующей опоры, и я сорвусь. Но неизменно нашаривала опору и приближалась к земле.

От усердия я вспотела, на лбу проступила испарина, и пальцы начали дрожать. Я боялась, что не дотяну до конца, но вдруг подошва чужих ботинок глухо ударилась о землю. Сергей спустился и тут же велел мне прыгать. Я оглянулась — невысоко, не разобьюсь если что — и послушалась команды. Через мгновение меня поймали, но я тут же соскочила на ноги.

— Жарко-то как! — пожаловалась я, снимая перчатки и перевешивая пояс с чёрными дырами с редингота на брюки.

— Осторожно, вы можете простудиться!

— Да не страшно, — ответила, скидывая верхнюю одежду и оставаясь перед Сергеем в одной тонкой кофточке, местами прилипшей к телу. — Зато не спарюсь!

Сергей внимательно оглядел меня, особо тщательно остановившись как раз на кофточке, не скрывающей фигуру.

— Отсюда видны огни нашей стоянки, нам повезло — идти недалеко, — с неожиданной хрипотцой в голосе заговорил Сергей. — Да и луна на небе очень яркая.

— Хорошо, — отозвалась я, но с места никто не двинулся.

— Вы не откажетесь выполнить одну мою просьбу?

— Думаю, что нет, — кокетливо ответила я, гадая, что же он хочет. — Вы сегодня мой спаситель, так что с меня должок. Наверное, даже не один.

— Вы не могли бы снять линзу?

— Всего лишь? — рассмеялась я, доставая из чёрной дыры коробочку, в которой бережно хранился артефакт ночного виденья, пока я его не носила.

Сняв, я робко взглянула на Сергея. Он чуть помутнел под моим ничем не усиленным взором, потемнел в свете одной лишь, пусть и яркой луны, но остался таким же надёжным героем.

— Пойдёмте, — наконец, предложил он, поняв, что дольше рассматривать мой глаз с небольшой родинкой под ним просто неприлично.

Я кивнула, пусть и очень хотелось подвинуть приличия в сторону и подольше не возвращаться в лагерь. Но играла роль скромной девушки и заявлять такое вслух не решилась. Впрочем, Сергей меня не разочаровал: решительно приобнял за плечи.

— Не могу просто так на вас смотреть, мне кажется, что вы замёрзнете, — заявил он, оправдываясь, а я только улыбнулась, принимая довод.

Инструкция 25

Как эффектно сбросить маски

Как вдова, обременённая внезапно свалившимся наследством, я имела полное право уйти в свои хлопоты с головой и не задумываться о внешнем виде в целом и о перевязанном опухшем лице в частности. Но после нашей ночной прогулки, когда Сергей с таким восторгом рассматривал мой правый глаз, я занялась скорейшим выздоровлением. Ведь левый был ничуть не хуже!

На следующее утро мне, конечно, ничего исправить так и не удалось, зато через рассвет я уже любовалась прежним отражением в складном зеркале и воде для умывания. И вообще в любых отражающих поверхностях.

— Вы бы косметикой не злоупотребляли, — скептически посмотрел на меня Лёня, предупредив уже после того, как я покрыла лицо с небольшими покраснениями пудрой и один глаз загримировала тенями.

— А что такое? — поинтересовалась я из праздного любопытства, приступая ко второму веку.

— Мало ли какую аллергическую реакцию может вызывать...

— Оставьте её, Леонид, — посоветовала Наталья, собирая медицинский саквояж и отводя для огонь-травы особое место. — Она позавчера полночи гуляла с Сергеем Фёдоровичем и сейчас спешит показать себя во всей красе. Даже если мир рухнет, вряд ли Ангелина Денисовна обратит вниманием. А какая-то там аллергия, к тому же возможная и когда-нибудь, вообще не считается.

Я улыбнулась, а потом приоткрыла ротик и взялась за тушь. Что ни говори, а Наталья угадала. Аллергия может вылезти позже, чем дороги караванов разойдутся, так что переживу.

Леонид по виду пациентки признал правоту коллеги и с горестным вздохом вышел из моей палатки.

На своё вновь прекрасное лицо и на волосы, как нельзя удачно уложенные сегодня в незамысловатую причёску, в которой две пряди обрамляли лицо, а остальные чуть придерживались заколкой на затылке, я могла бы смотреть долго. Но время не ждало, и я намеревалась ковать железо пока горячо. Окрылённая, я выскочила на свет ясного солнышка и направилась к месту, где завтракали Куприяновы.

— У меня уже есть два сына — к чему мне ещё раз жениться? Да и после Лизы вряд ли меня кто впечатлит. Такую же умницу, красавицу и с характером я вряд ли найду, а для жизни и любовниц хватит, — услышала я слова Фёдора, ещё не видя мужчин из-за навеса полевой кухни. — Кстати, тебе же, вроде, тоже она нравилась?

Я не стала удовлетворять женское любопытство, чтобы разузнать, о той ли Лизе речь, и какие девушки нравятся Сергею, по своему опыту зная, что когда встречаешь действительно симпатичного тебе человека, все выстроенные годами стереотипы рушатся.

— Доброе утро! — поздоровалась я, подбегая к мужчинами и обнимая Женю за шею. — А вот и я! И даже снова симпатичная!

Моя радость быстро сменилась настороженностью. Фёдор и Сергей, глядя на меня, побледнели, словно увидели ночной кошмар, а не красивую девушку. В себя я верила, к тому же Женя ни капельки не удивился реакции родных, так что мне осталось только потребовать объяснений:

— Женя?

Намёк он сразу понял — наверняка, заранее готовился к подобной сцене, только оттягивал. Потому и за огонь-травой меня пускать не хотел, а не просто капризничал. Однако объясняться мой юный друг не хотел, кривился и высказался лишь потому, что не нашлось другого выбора.

— Ты очень похожа на мою умершую маму, — огорошил меня мальчик.

После этих слов стали понятны и взгляды Фёдора с Сергеем, и Женино внимание в день знакомства. Не драконья кожа его привлекла.

— Ага, — только и смогла выдавить из себя, сопоставляя факты. Елизавета недавно умерла — некромант говорила о смерти близкого.

— Вы из одного города, вы её родственница? — предположил Сергей, начав искать разумные оправдания.

Женя молчал, зная мою историю. Факты он сопоставил намного раньше меня и Сергея. Правильно, он располагал полной информацией со всех сторон, к тому же нашёл время подумать, а нам приходилось соображать на ходу, попутно приходя в себя от шока.

— Ей сколько лет? Было бы, — поправилась я, понимая, что только подсчётами могу доказать или опровергнуть свою теорию.

— В этом году тридцать семь, — ответил Фёдор, внимательно рассматривая моё лицо. И каждый раз его взгляд цеплялся за какую-то новую давно знакомую черту, лишая меня надежды на то, что они обознались. Все втроём.

— А замуж она за вас вышла после восемнадцати? — уточнила я, вычтя свой возраст.

— В двадцать, хотя роман у нас начался задолго до этого, но я бывал в Зайцевске лишь проездами.

— Тогда да, скорее всего родственница, — безразличным голосом заверила я, отводя глаза.

— Вы в родне с Медниковыми? — спросил Сергей, но я пропустила фразу мимо ушей.

Не любила я такие моменты, когда уже и смирилась со всем, и сделать ничего нельзя, да и не очень хочется. А всё равно новые факты рушатся на голову и всё переворачивают, разбередив старые раны. Вот нашлась моя мать, которую я не очень-то и хотела видеть. Что дальше?

— Ты же говорила, что выросла в приюте? — запрокинул голову, изумился Женя и случайно сломал все планы по конспиративному вранью об убежавших родителях или о прочей чепухе, которая позволила бы не вызывать подозрений своим лицом.

Я по-прежнему, обнимая мальчика за плечи, посмотрела на него сверху немного задумчиво. В доверчивых и недоумённых фиалковых глазах сквозило удивление. Нет, так дело не пойдёт. Если эта женщина смогла меня подбросить на порог приюта, то я от брата отказываться не собираюсь. Озарённая этой мыслью, я помотала головой и улыбнулась по-настоящему.

— В приюте. Меня туда сразу после рождения подбросили. Просто не так давно мне говорили, что у меня умер родственник раза в два старше меня, — подмигнула я Жене, как будто это только наша тайна. — Вот только не надо на меня смотреть как на давно потерянную дочь, — попросила я, заметив опасный взгляд со стороны старшего Куприянова.

Непонятные эмоции проступали на старческом лице. Злости на неверную невесту там не находилось, и я всерьёз начала опасаться проявлений ненужной благодетели. 'Простить и отпустить' — советовали нам в приюте. Я давно уже и простила, и отпустила, и даже мысленно кучу раз послала, а вот лишнее внимание могло стать действительно лишним.

— Но может так и есть, — предположил Фёдор, и я тут же фыркнула:

— Здравствуйте! С какой тогда радости от меня избавляться?!

— У нас с Лизой начались отношения за несколько лет до свадьбы, тогда ещё... мать Сергея была жива. Чтобы не компрометировать меня Лиза вполне могла пойти на такой шаг, — взволнованно заявил Фёдор, разглядывая во мне, как я теперь понимаю, ещё и свои черты.

— Вот с-с... — заикнулась я, но в последний момент сдержалась ради Жени. — Странная женщина, — успокоившись, закончила я фразу несколько по-иному.

— Мама нехорошо поступила, отдав тебя в приют, — неожиданно поддержал моё возмущение брат.

— Просто отвратительно, — согласилась я и, наконец, присела на подготовленный для меня раскладной стул.

— В любом случае, Елизавета была талантливейшим артефактором, и половина моего состояния по праву принадлежит ей. Думаю, вы можете претендовать на часть наследства...

— Вот уж дудки! — встрепенулась я и заявила безапелляционно: — Никакого наследства мне не надо — с тем бы, что муженёк оставил, управиться! Даже не думайте мне ничего завещать или передавать!

Испуг мой оказался настолько сильным, что Фёдор не решился уточнить причину. А я собралась с мыслями, выдохнула и расставила по полочкам несколько важных моментов:

— Кстати, раз на наследство я не претендую, думаю, не стоит заморачиваться с вопросами родства? Как вы считаете? Мне достаточно просто вашего хорошего отношения, — улыбнулась я, хотя прекрасно понимала, что переживу и без какого-то отношения вовсе. Женя большой уже мальчик: захочет — заедет в гости один. Главное, пусть знает, что где-то в этом мире у него есть сестра, к которой можно обратиться, если произойдёт что-то.

— Мудрое решение, но не уверен, что смогу его просто принять. Попробую только ради вас, — уступил Фёдор, и я почти обрадовалась, но тут слово взял ещё один герой этого фарса.

— Никак не ожидал, что встреченная в дороге родная душа окажется мне сестрой, — произнёс Сергей, убито и растерянно.

Полувздох-полурык я сдержала. Ну, мать, ну подсобила!

— Не думаю, что мы с вами в прямом родстве, — посмотрела я на повесившего нос парня. Для него удар оказался больнее, чем для меня.

— Да, скорее всего, но Лиза действительно была очень специфичным человеком. Я не могу исключать возможности.

Я, выросшая без родственников и каких-либо обременений относительно них, могла бы проигнорировать эфемерную вероятность чего-то там одинакового в крови. Но Сергей воспитывался не так, и для него вопрос оказался принципиальным. Конечно, коли парень такой щепетильный, можно просто закрыть не начавшийся роман под грифом 'курортный' и плюнуть на всё — мне и так после новых открытий не до романтики. Но допускать, чтобы мамашка испортила ещё какую-то часть моей жизни, не хотелось.

Вдруг я припомнила слова Софьи о вызове свежего духа и зачёте виверн как предоплаты.

— Вы знаете, есть способ узнать наверняка. Я подсуечусь, а после приглашу вас в гости, и мы все обсудим, — решила я, поняв, что старые скелеты могут выскакивать из шкафа сколько угодно, а мне уже пора бы позавтракать. Но кости этим скелетам пообломать-то хочется!

— Удивительная всё-таки штука судьба! — заговорил Фёдор после недолгой молчаливой трапезы, а я только скользнула по нему агрессивным взглядом.

То есть он несколько минут назад обнаружил факт измены любимой жены, которая поступила бесчеловечно со своим ребёнком, и спокойно рассуждает о том, как удивительно устроен мир?! Может кому другому сейчас это и показалось бы нормальным, но не взбешённой мне. Через силу я вежливо улыбнулась, и как ни в чем не бывало поддержала беседу:

— О чём вы?

— Лиза была очень талантливым артефактором, в её руках элементы словно сами соединялись, да так правильно, накрепко, как не получалось ни у кого другого.

От хвалебной оды у меня аж зубы свело, но куски своего завтрака я с упорностью проталкивала внутрь. Обиды обидами, а нервами не насытишься.

— И твой дар наверняка не раскрылся бы, если бы тебя не встретил и не обучил твой покойный муж. Я прекрасно понимаю, почему он оставил тебе наследство.

Зубами я скрипнула. Терпеть воспевание людей, которые меня кинули, я не хотела. Нет уж, дудки, Константин не сделал одолжение бедной сиротке, раскрыв талант, который достался от матери. Я сама себя слепила, и если уж кого-то и следует благодарить, так Дмитрия.

— Вообще-то, — выдохнула я, чувствуя, что скоро у меня пар из ноздрей повалит, как у Ратмира ночью, — Константин пришёл на всё готовенькое. Отчасти потому он и женился на мне.

Не будь я связисткой — а эта профессия требует достаточно развитого дара — он бы и не познакомился со мной. А сбагрить на меня свои проблемы и уйти даже со спокойной душой, так ему вообще подфартило.

— Но где же вы тогда научились артефакторскому делу? — изумился Фёдор, в а Сергей даже не отреагировал, сидел задумчивый и переживал насчёт нашей кровной связи. — Не в приюте же такому не обучают?

— Бывший любовник научил, — кокетливо слегка приврала я. — Аферист и мошенник.

Лица мужчин вытянулись, а я, безмерно довольная, доела под их пристальными взглядами и откланялась. Пусть думаю обо мне, что захотят!

Женя увязался следом. Разговор начать он не решался, но явно желая о чём-то побеседовать.

— Не молчи уж, — предложила я, когда мы дошли до берега реки. Вообще я собиралась в свою палатку, но решила размяться перед поездкой.

— Ты на меня не сердишься?

— Ни капли? — фыркнула я. — Но мог бы сказать и пораньше! Я бы тогда ни за что бинты не сняла и избежала дурацких разборок. Глядишь, и с твоим братом роман начала! А сейчас бегай тут, трупы поднимай, выясняй то, что мне и не нужно вовсе.

— Ты бы всё равно рано или поздно бинты сняла, — попытался вразумить меня мальчик, но досада, летевшая кубарем с надеждой, не вняли:

— Это мелочи, не мешай мне мечтать!

— Ты добрее чем мама, — внезапно выдал брат, а я снова ответила как-то беспечно.

Шутливо препираясь, мы ещё немного посмеялись, а потом нам помешал Сергей, уж не знаю каким чудом нас отыскавший. Женя сморозил глупость, что ему надо собрать какие-то вещи перед отъездом, и дал стрекоча, а мы с его братом остались наедине.

— Геля, я прошу прощения за утро, — начал молодой человек взволнованно.

— Да не переживайте, — великодушно разрешила я.

— Не могу! Понимаю, что веду себя совершенно неподобающе, но меня настолько потрясла мысль, что мы с вами можем оказаться родственниками...

— О, неужели вам так неприятна мысль о том, что мы станем близкими? — пошутила я, и в ту же минуту оказалась крепко прижатой к мужской груди, к часто бьющемуся сердце.

— Ангелина, — выдохнул Сергей, проникновенно заглядывая в глаза. — Вы — самая чудесная женщина из всех, кого я когда-либо встречал! И я бы с удовольствием провёл рядом с вами всю жизнь, но если вы сестра мне, то это принесёт только мучения!

Про себя я вздохнула, мысленно обругав того человека, который придумал генетику. Весь вопрос в убеждениях, то есть в дури. Раньше же, когда мы с Арийскими степями были империей, императоры только на своих сёстрах и женились, чтоб власть из семьи не ушла. Говорят, потому и вымерли, но не случится же трагедии из-за родства по отцу?!

Я могла возмутиться, поворчать, попытаться донести эту светлую мысль до своего собеседника, но Сергей взял мою руку и поцеловал сторону. Да так нежно, что от простого жеста меня пробрало до костей, встрепенулась целая вереница мурашек. А потом он прижал мою ладонь к щеке, прикрыв сверху своей. И я решила не поднимать ненужный сор из своей души, просто пообещала:

— Я обязательно выясню правду.

В конце концов, даже если не узнаю, то всегда смогу слукавить. И никто ничего не проверит.

Инструкция 26

Как использовать алкоголь для переговоров

Только в одном месте гардарийцам почти удалось отбить кусочек гор у волшебных существ — там и основали город Северный. Но 'отбить' — абстрактное понятие. То и дело в гости заходили гидры, мантикоры, ифриты и прочие бывшие хозяева, спасибо, чаще всего в одиночку, а не стаями. Опасным местом оказался 'пограничный' городок, но иначе никак элементы к артефактам добыть не удавалось, и люди упрямо продолжали отстаивать свои владения.

По размерам Северный больше походил на деревню, только дорога для автоповозок была даже больше, чем у нас в Зайцевске. Сразу видно, приспосабливалась под КАМАЗы — спокойно разъехаться могли каравана три.

В итоге город состоял из одной большой дороги с редкими домиками по краям. Удивительно частые пешеходы то и дело зайцами перебегали с одной стороны на другую, боясь попасть под колеса автотранспорту. Я всегда свято соблюдала правила 'перед КАМАЗами не перебегать', но в Северном не переждёшь.

Несмотря на то, что с Куприяновыми мы не разъехались, перспективный роман с Сергеем лишь в редкие моменты выглядывал из-под медного тазика. Я не стала заморачиваться и свободное время посвятила планам по вывозу крови от Ратмира и выбиванию скидки у поставщиков. В те моменты, когда планы мне казались невыполнимыми и нагоняли уныние, я учила Женю плохому.

Мы воровали яблоки, старательно пряча их по карманам — с чёрной дырой получилось бы лучше, но у меня в детстве её не было, и сейчас я считала это жульничеством. Пытались подстрелить голубей из рогатки во время езды. Естественно в половине случаев промазывали, зато отлично попадали по окнам. Поджигали пух с деревьев, который в Зайцевске к этому времени давно отошёл.

Разумеется, во время наших проказ мы прятались от отца и старшего брата. Саныч крутил пальцем у виска, но ничего не говорил, потому что один раз уже попробовал и получил лекцию, что такими темпами дети аристократов останутся без детства.

После обеда на постоялом дворе, где мы разместились, наши пути разошлись. Куда подевались Куприяновы, я не узнавала, но я, к превеликому разочарованию Саныча, пошла с ним к поставщикам. Народ оказался любезный и весьма разговорчивый, особенно после того, как я сгоняла за бутылкой чего покрепче. В выпивке я усилиями Влада разбиралась и произвела хорошее впечатление — компания нашлась вмиг.

— Надоели эти гонки по вертикали! — вещал рыжий высокий торговец эльфячей наружности, на которого ткнул Саныч как на благонадёжного. — Работаешь, работаешь, а потом бах! И приходится по себестоимости почти продавать, чтобы товар сбыть, потому что какой-то прохиндей нашёл небольшое месторождение, разворошил его до дна за раз, и все сразу же кинулись к нему!

— Да-да! — подтвердил гном, который вообще занимался правопорядком, но в Северном почти все имели какое-то отношение к добыче элементов. — И главное, потом жалуются на сроки поставки, что часть товара битая, плохо обработанная! И всё равно раз за разом берут.

— Так вы бы собрались и урезонили этого трудягу? — от всей души посоветовала я. Меня не смутило, что я на другой стороне баррикад: пока заговорилась с поставщиками, все их беды уже принимала как свои.

— Да каждый раз разная сволочь! — сплюнул эльф, спасибо, пили мы на улице. — Поначалу так и поступали, а сейчас всех и не словить.

— Иногда, конечно, удачно выходит. Как добудешь что-то редкое, чего у остальных нет — барыш знатный! Но тоже не подгадать. Вас, — обвинительно ткнула в меня пальцем дриада, прищурив глаза и второй рукой поправляя на голове кепку, — артефакторов, тоже не поймёшь. То одно, то другое. Готовиться надо как к войне!

— Только что-то вы не очень готовитесь! Бывает приедешь, а ни черта нет! И хоть фабрики простаивать оставляй! — возмутился Саныч с наездом.

Я подумала, сделала выводы, и ловким движением руки разлила собеседникам ещё по рюмашке, коварно капнув себе меньше половины. Заодно хлеб поближе подвинула — мне сегодня хмелеть сильно не стоит.

— Давайте за удачу в делах! — предложила я, продолжая пьянку. Поддержали дружно.

Ещё до заката компания рассосалась без лишних проблем: подъехал очередной караван, и торговцы побежали торговаться. Предусмотрительный Глеб, после того, как один раз чуть не сорвался план производства, бронировал товар заранее, когда поставщики заезжали в Зайцевск или он сам налегке добрался до Северного. Конечно, в любой момент мы могли переметнуться, но в этот раз было некуда. Поэтому Саныч только контролировал. Причём меня, поскольку рабочие свою работу знали, а я мутила воду и думала.

План созрел ещё во время разговора, но решать без согласования с Глебом не хотелось. Да и знаний не хватало, а старший пасынок разбирался в этой кухне куда лучше.

— Дойти-то сможете? — хохотнул Саныч, глядя на моё задумчивое лицо.

— А что мне помешает? — удивилась я.

— Выпитое, — неуверенно предположил эльф.

— Да там выпитого-то, — дёрнула я плечами, раздумывая. — Вы мне лучше скажите, станция связи здесь где?

— Через пару кварталов, на большом перекрёстке налево, домик с зелёной крышей. Второй этаж.

Я кивнула и встала из-за стола.

— Только кому вы тут звонить будете?

— Да поработать решила, соскучилась в дороге просто страшно, — отшутилась я и уверенно направилась в указанном направлении.

До гостиницы, где стоял артеконь, идти было дальше, чем до станции, так что дошла я пешком. Добралась быстро, безошибочно определила нужный домик и поднялась по металлической лестнице с дальней стороны. Когда я зашла, две связистки сплетничали на рабочем месте, маясь от безделья. Увидев непрошеную гостью, обе удивились и замолчали, но здороваться не собирались.

— Здравствуйте! — поприветствовала я их, оглядываясь. Да, у нас максимум можно было на четверть часа прерваться. И то одной.

— Здравствуйте! — неуверенно ответила джинния. Чёрт, как их на связь-то вообще пускают? — Вы, наверное, ошиблись.

— И что я, по-вашему, искала? — уточнила я с любопытством. Может, на обратной дороге зайду.

— Не знаю. Но сюда не ходят, сюда звонят, — невинно оповестила девушка. Она не пыталась задеть, но я в ответ только скрипнула зубами. Не люблю я их логику.

— Я искала станцию связи, и мне нужен начальник.

— Через одну дверь, — ответила вторая связистка, и я поспешила выйти.

Молодой якша сидел у себя в кабинете и что-то активно рисовал. Точнее считал, потому что рядом с каракулями я видела цифры. Якши всегда начинают считать на бумаге, когда у них плохо с делами. Если с делами все хорошо, то они обходятся подсчётами в уме.

— Добрый день! — поздоровалась я, отвлекая начальника от нервного занятия.

— Добрый! — окинул меня парень невнимательным взглядом. — Могу быть чем-то полезен?

— Можете, — согласилась я, присаживаясь на стул для посетителей, и сложила руки на коленках, как школьница. Класть локти на рабочий стол мне показалось неприличным, да и свободного места там не нашлось. — Я хочу провести эксперимент на вашей станции связи, — начала я издалека, но якша нахмурился. Видимо, дела шли совсем плохо.

— Какой ещё эксперимент?

Сначала я назвала цену, которую собиралась отдать ради удовлетворения своего интереса. Эксперимент сразу показался хозяину не таким уж и плохим, тем более, аппаратура всё равно простаивала.

— Я хочу попробовать связаться с Зайцевском.

Конечно, деньги манили, но честность у хозяина станции связи никуда не подевалась. Наверное, поэтому с делами не ладилось. Вздохнув, якша предупредил:

— Конечно, я могу сказать своим девочкам попробовать, но связь действует в пределах одного города. Максимум, который был зарегистрирован в столице, это когда дотянулись до соседнего поселения. А до Зайцевска...

— Я не прошу мучить ваших связисток, — мягко поправила я. — Я хочу попробовать сама. В Зайцевске я какое-то время работала на станции связи, сейчас — артефактор. Мои навыки улучшились. Возможно, у меня получится, хотя от карты местности, как от шпаргалки, я бы не отказалась. Заплачу я в любом случае.

Якша пожал плечами, вставая из-за стола и доставая из закромов нужную карту, а потом мы отправились в соседний кабинет, где коллеги так и не приступили к работе. Казалось, мы с начальником одновременно тяжело вздохнули, и он попросил джиннию уступить мне рабочее место. Я присела, а мужчина заботливо расстелил на столе карту.

— А девушка пришла к нам составлять план города, где кристаллы связи стоят? — тут же спросила вытесненная.

Ага, карты составлять только в драконьей коже и ходят — очень опасное дело. А ещё надо обязательно делать это на карте Гардарики, чтобы точечки помельче.

— Нет, — коротко ответил якша, так же как и я, наученный горьким опытом.

— А почему ты так решила? — спросила вторая. Я скрипнула зубами. Ненавижу, когда джинны высказывают свои мысли.

— Так с картой же пришли!

Я закончила обдумывать, как лучше: связаться со станцией или сразу с домом, и положила руку на кристалл. Линия потянулась тонкой змейкой далеко, неспешно. Мне казалось, что я видела леса и поля, по которым она ползла, я растворилась в Гардарийских просторах. Скорость нарастала, пейзажи мелькали, проскакивая, вдруг резко потемнело — я вошла в лес. Скала, свернуть, не успела, удар! Сигнал сорвался, я встряхнулась. Зараза!

— Ручку! — потребовала я и поставила крестик на карте в том месте, где сбилась.

Во второй раз я прошла намного дальше, сорвавшись в середине города: заплутала в улицах, не смогла сориентироваться между домами, замешкалась и снова сбилась. В третий — почти дотянулась, сигнал пропал уже в Зайцевске. Недовольно зарычав, я стёрла со лба капельки пота и вновь ринулась в бой. Наш дом был ближе к краю города, чем станция связи, поэтому я решилась связаться с Глебом напрямую. Вот пусть только попробует где-то гулять!

— Да? — ответил Толя.

Напряжение спало, установился стабильный канал, я могла расслабиться и поговорить с родней.

— Привет! — блаженно поздоровалась я. — Глеб далеко?

— Геля?! — заорали на том конце трубки, теряя душевное равновесие. — Ты когда успела вернуться?!

— Я в Северном, так что ещё не успела.

— Да не может быть! Кристальная связь не способна преодолеть такие расстояния!

— Ты мне собираешься рассказывать, что может кристальная связь, а что нет?! — возмутилась я. — Кстати, если ты не заметил, ты слышишь не голос любой другой девушки, а именно мой. И я тебя тоже отлично слышу. И требую позвать Глеба! Немедленно!

— Глеб!!! — услышала я, как Толя заорал на весь особняк, наверное, перепугав прислугу. — Срочно! К кристаллу!

Последовало какое-то невнятное шуршание, бормотание, и я услышала взволнованный голос Глеба:

— Да?!

— Привет-привет! Глеб, у меня срочное дело!

— Вот только не ври, что ты в Северном!

— Приеду — спросишь у Саныча, — оборвала я, хмурясь. Я тут чуть переутомление и нервный срыв не получила ради разговора, а они с претензиями. — А сейчас у меня к тебе дело. Ты, кажется, обучался у финансиста?

— Да, обучился.

— Значит, идея такая. Ты сейчас сводишь данные по нашим основным элементам. Меня интересует, какая средняя цена была по каждому в прошлом году. И какую максимальную цену мы можем установить, чтобы не прогадать, если в течение года не покупать дешевле. А так же список тех поставщиков, с которыми лучше всего работать и по каким элементам.

— Нескромные у тебя запросы! — ужаснулся Глеб.

— Это долго?

— Не знаю. Но я, кажется, понял, что ты хочешь провернуть. Думаешь, получится заключить долгосрочные контракты?

— Поставщики сами заинтересованы в чём-то подобном, — пожала я плечами, умолчав о том, что Дмитрий, подвыпив, рассказывал мне некоторые тонкости в общении. — План закупок у тебя составлен заранее.

— Ладно. Как с тобой можно связаться? — вздохнул Глеб.

— Скажи, когда мне выйти на связь. Я не уверена, что у наших связисток получится достучаться до Северного. К тому же у меня здесь нет стационарного кристалла.

— Тогда давай часа через три?

— Успеешь? — с насмешкой спросила я.

— Вывернусь! Тебе же ещё потребуется время на переговоры. В крайнем случае, Толю с собой посажу. Будет под диктовку записывать.

— Тогда до связи, — согласилась я и отключилась. Усталость накатила внезапно — я будто вагоны грузила. Надеюсь, за три часа я восстановлюсь и смогу повторить подвиг.

— Прошу прощения, запамятовал узнать, как вас зовут, — мигом залебезил якша, подставляя чашку чая рядом с аккуратно собранной картой.

— Ангелина Денисовна, — представилась я, решив, что артефактор должен выглядеть солидно.

— Очень приятно. Меня зовут Олег, — а вот начальник наоборот, хотел установить со мной более дружеский контакт. — Я ужасно расстроюсь, если узнаю, что у вас на три часа ожидания запланировано множество дел, и вы не сможете скоротать их за беседой.

Прямо все три? Я усмехнулась, понимая, что он всё же почуял золотую жилу, от которой не собирался отказываться.

— Ваши девочки не смогут преодолеть такие большие расстояния.

— А артефакторы?

— А артефакторы вполне. Но они с каналами связи изнутри не сталкивались. Возможно, возникнут трудности с самим процессом.

— Тогда не согласитесь ли вы подробно рассказать, как же всё происходит? — коварно улыбнулся Олег, устроившись напротив меня со своей чашкой.

Я вздохнула. На ближайшие три часа дел я действительно не планировала, а с якшами всегда приятно общаться. И вести дела, главное — знать бы, что попросить взамен. Но пусть пока Олег останется должен. Должники тоже штука полезная.

Инструкция 27

Как аргументировать позицию огненным перстнем

Когда Саныч заявил мне, что на обратной дороге мы никак не сможем свернуть с тракта и отказаться от путешествия через Тайшасту, мы первый раз за всю дорогу серьёзно поругались. Куприяновы распрощались с нами раньше, так что мы с начальником каравана могли не стесняться в выражениях. В общем, в процессе разбирательств что лучше: ограбленный караван или застрявший караван, мы с Санычем перешли на 'ты'.

В итоге, въехали в треклятый город, но отправиться дальше мне обещали, нарушая все законы логики, в ночь. Поэтому все спешно разбежались по своим делам, а мы с Санычем остались возле автоповозок. Караванщик надвинул кепку на нос и пытался похрапывать в сторонке, я же внимательно ходила мимо десяти наших КАМАЗов, боясь, что если сбавлю скорость или приторможу на секунду, то могу не заметить ловких воришек.

— Геля, если продолжишь в том же духе, то закрутится смерч, — предупредил Саныч, но я только пролетела мимо, никак не прокомментировав.

— Ты же внимание привлекаешь! — возмутился он на следующий круг.

— Зато проблемы отвлекаю, — буркнула я, не сбавляя скорости.

— Ты мне дашь поспать или нет?! — воинственно спросил он в третий раз, подскакивая с места.

— Нет, — строго ответила я, но брани за спиной не услышала.

Зато за поворотом увидела, как юная полукровка с бледной вампирской кожей осторожно скользнула в наш фургон. Сопровождающий её подросток-тролль прохаживался недалеко с сигаретой в руках, словно просто решил покурить в укромном месте.

Я подкралась к ним бесшумно, приподнимаясь на цыпочках, чтобы каблучки не стучали. Резко положила парню руку на плечо, и приложила палец к губам, когда он обернулся. Затем показала огненное кольцо на указательном пальце, и мы как-то без лишних слов поняли, что я не стану долго расшаркиваться с совестью, если захочу его поджечь, а он не желает калечиться из-за таких пустяков.

Я устроилась так, чтобы изнутри меня не могли заметить, но я отлично увидела бы и появление девушки, и любые лишние движения парня. Тролль напрягся, тонкая девичья рука выскользнула наружу, сжимая что-то в кулаке. Не испытывая ни капли сочувствия, я дёрнула со всей силой. Девчонка кубарем выкатилась к моим ногам и заорала на всю округу.

— Отпусти! — нагло потребовала она, злобно зыркнув в мою сторону тёмно-фиолетовыми глазами.

— Вот ещё, — возмутилась я, сжимая её руку. — Я вора поймала!

— Твоё какое дело?!

— Это мой караван!

— Что произошло? — спросил слишком знакомый голос, чтобы я обрадовалась. Теперь я поняла, почему эта дурочка орала — звала подмогу.

Я даже не стала отвечать, просто повернулась, укоризненно глядя на Кирилла. Вот зачем ты тут взялся? Почему до сих пор работаешь? Хотя с другой стороны, так даже проще продолжать разборки.

— Геля? — удивлённо вопросил он, распахивая и без того большие глаза и хлопая белёсыми ресницами. — Ты зачем свою держишь?

— Свою? — нервно дёрнула я уголком губ. — К твоему сведению это караван мой, а оборванка чужая. Кстати, хотелось бы узнать, чья.

— Какое твоё дело? — ещё раз ругнулась девушка, пытаясь вырваться из моей хватки — только с усилителем я держала её покруче каменных оков. — Хочешь сдать — сдавай! Вон представитель власти!

— Нетушки, — поджала я губы, разглядывая озадаченного Кирилла. Как поступать в таких ситуациях он не знал, потому что такого ещё не случалось. — Этот ваш подосланный представитель ничего тебе не сделает, а выпустит за ближайшим углом.

Меня Кирилл ни разу не спасал от разгневанных караванщиков, я даже представить не могла, как после такого можно показываться на глаза Дмитрию. Ведь для меня он был не просто тем, кто давал возможность заработать на корку хлеба, но и любимым. Я как слепая следовала за ним, стараясь превзойти саму себя. Но от друзей слышала, как не раз проверенные люди вытаскивали из передряг. Кстати, этих самых проверенных людей нам заранее представляли, чтобы мы не дёргались лишний раз.

— Пусти! — опять вскрикнула девушка и попыталась меня пнуть. Я возмутилась до глубины души и в момент перехватила её за шиворот, проволочив по земле, куда она упала в попытке вырваться. Перед носом у неё появился тот же перстень, который ранее успокоил напарника.

— Значит так, — коротко заявила я. — Если не прекратишь дёргаться, то я тебя подпалю. Особенно постараюсь в районе морды, которую ты скалишь! И я не шучу.

Она затихла, по-прежнему злобно глядя на меня, а Кирилл стоял не вмешиваясь. Я оторвалась от своей агрессивной поимки и кивнула охраннику — вопрос уже задала.

— Самодельные? — посмотрел охранник на кольца, украшающие мои руки.

— Конечно, — ответила я, чуть присмирев в порыве гордости.

— Надо же, Геля стала артефактором, — покачала он головой. — И не жалко тебе девчонку? Ведь такая же как ты когда-то.

— Вовсе не такая же, — фыркнула я. — Я такой дурой никогда не была. При свете дня, при толпах народу залезть в КАМАЗ, а потом ещё возмущаться и орать диким голосом, когда её поймали. Бесят меня такие идиотки.

Кирилл ничего не ответил, поочерёдно поглядывая то на меня, то на девушку, действительно ища отличия, о которых я упомянула. Потом что-то заметил и пригрозил:

— Яна, даже не рыпайся. Если ты её хоть поцарапаешь, проблем огребёмся по самое не хочу. Геля всю контору сдаст без задней мысли, а так можем договориться мирно.

— Правильно мыслишь, — кивнула я и всё-таки решила напомнить: — Так чья это девочка?

— Гель, может, между нами? — неуверенно промямлил он.

— И не подумаю! Либо ты сейчас называешь имя, либо, что даже лучше, ведёшь сюда её начальника.

Кирилл скривился, но кивнул на тролля, который всё время нашего разговор стоял поодаль. Вот за что люблю эту расу, так это за рассудительность. Несмотря на свои размеры и силу, они никогда не лезут безрассудно в драку, боясь поцарапать лицо. Я кивнула в ответ.

— Егор, сбегай, за начальством. И скажи, чтоб нигде не задерживался — у женщины терпения мало.

Вот так мы и застыли, пока Егор спешно выполнял мои условия: я держала за шиворот сидящую на земле девчонку, а Кирилл смотрел на нас и молчал, даже не укоризненно, а с интересом. Конечно, ему влетит за произошедшее, может даже части 'отчислений' лишится, но так парню было любопытно, когда мы вцепимся друг другу в глотки.

Картинка со стороны смотрелась странно — хорошо, что ещё никто не заметил. Но мало ли кому приспичит прогуляться мимо.

— Драпанёт — из-под земли достану, — предупредила я Кирилла, отпуская ворот девчачьей куртки и отходя на пару шагов.

Яна как будто меня и не слышала: подскочила, бросилась в сторону, но Кирилл успел перехватить нахалку и тряхнуть.

— Яна! Я тебе сколько раз повторить должен, чтоб ты не дёргалась?! Думаешь, все с рук сойдёт? Тебя, в конце концов, артефактор поймал. И была бы это не Геля, давно бы уже толпу зевак собрали. Осторожней себя вести надо!

Девушка обиженно фыркнула, выдернула руку, но убегать вновь не стала — надулась в сторонке. Тролля я завидела издалека. А когда рассмотрела его спутника, брови поползли вверх. Яна без всякого стеснения бросилась новому участнику драмы на шею.

— Дима! — выдохнули мы одновременно, одна с удивлением другая с обожанием.

С нашей последней встречи Дмитрий сильно изменился: похудело лицо, заострились скулы и подбородок, чёрные волосы он отрастил и теперь собирал в небольшой хвостик. И сейчас от мужчины веяло харизмой и хитростью, однако выглядел старый знакомый уже потаскано, устало.

— Что произошло? — улыбаясь, поинтересовался он, а потом заметил меня с нервно дёргающейся губой.

— Вот непуганый! — восхитилась я, рассматривая, как Дмитрий пытается отодвинуть от себя девчушку. — Ты как вообще выбрался? На тебя же столько нарыли!

После того, как с нашей компании сняли все обвинения, я не следила за судьбой бывшего любовника. Думала, посадят, а он стоит сейчас передо мной, как ни в чем не бывало, и даже решётки между нами не проглядывается.

— У меня свои связи, — чуть смущённо ответил Дмитрий, хотя уж кто-кто, а он раньше никогда не смущался и не стеснялся.

— Нет, слушай, — продолжала восхищаться я, просто потому, что иначе осталась бы стоять с открытым ртом. — Ладно, ты отвертелся, но ты ещё и набрался наглости вернуться к старым делам!

— Не ко всём, — печально вздохнул он, траурно прикрыв глаза. — Мне пришлось начинать почти с самых низов. Повезло, Тайшасту они прикрыть так и не смогли. Да, в общем-то, не слишком и хотели. Ты сейчас куда лучше устроилась, как Влад и говорил...

Я махнула рукой. Этого великого комбинатора и могила не исправит. Он и там найдёт связи и договорится. Возможно, уже подкупил какого-нибудь некроманта или ещё дойдёт до светлой мысли.

— Ладно, разговор не о том. У меня немного сменился социальный статус, как ты знаешь. И вот эта девка попыталась стащить мой груз.

— Гель, но ты же знаешь, что мы здесь промышляем!

— Дима, если ты думаешь, что я не умоляла начальника каравана объехать, то ты ошибаешься! Но дорога никакая, так что, даже заправившись в Совинске, мы не смогли найти другой путь.

— Это производственный риск, — пожал он плечами.

— Даже Кирилл умнее тебя, — холодно заметила я, сложив руки на груди. — Производственный риск — это то, что я могу вас сдать кому надо. Всех. С потрохами. И если я решу идти на принцип, то после меня хоть трава не расти!

— Ладно, спокойно, я всего лишь пошутил! — пошёл на попятную Дмитрий, понимая, что наглостью меня не возьмёшь — у него училась.

— Шути осторожнее, у меня последнее время проблемы с чувством юмора.

— Я могу сделать так, чтобы твои караваны не трогали.

Предложи он мне такой вариант сразу, на том бы и разошлись. Но нет, ему зачем-то потребовалось взбесить меня, так что теперь я хотела большего.

— Хорошо, — для вида спокойно ответила я, а потом, словно переводя тему спросила: — Кто тебе эта девочка? Неужели очередная?

— А ты что-то имеешь против? — улыбнулся, заигрывая, Дима.

— Что-то ты теряешь хватку, — усмехнулась я. — Что ты в ней нашёл?

— Она талантливая, — заступился мошенник за свою новую пассию, которая скалилась на меня из-за угла.

— Талантливая? — удивилась я. — Как Юля?

Эта девушка была до меня. Воровка от бога, и до того обаятельная, что пару раз пойманная на месте уходила от разгневанных артефакторов без помощи охраны.

— Или как Леся?

А Леся всё схватывала на лету. Не нашлось такого дела, которое она бы не освоила за день. Не в совершенстве, конечно, но на достаточно приличном уровне. Ей требовалось только показать.

Пока я спрашивала, подошла к парочке вплотную. В один миг ныряя Яне в карманы и вытаскивая две горсти элементов, которые мы перевозили в том КАМАЗе. И за пару движений разделила их так, что в одной руке поблёскивали синие верилии, а в другой красные камети. Я уже знала, как их тянуть друг к другу, а не просто перебирать. Костя, видя мои таланты, только восхищённо качал головой. Конечно, Дмитрия я тоже впечатлила.

— Если ты предложишь мне жениться на тебе и бросить всё, я даже раздумывать не стану! — воскликнул он под возмущённый и обиженный возглас Яны.

— Вот ещё, — засмеялась я, пряча добычу себе по карманам. В чёрные дыры элементы кидать было опасно — там бардак, ещё шибанутся неправильно, и взлечу к чертям. — Я хочу тебе предложить бросить её просто так, чтобы не позорить нас. А в обмен у меня есть занимательное дельце.

— Какое?

— Я хочу тебе сдавать КАМАЗы моих конкурентов, в которых перевозят самые ценные элементы, — прошептала я, наклонившись к его уху как можно ближе. А потом отстранилась и с улыбкой глянула на Дмитрия. — И время, конечно.

Я безумно радовалась идее и возможности использовать должок из Северного. Думаю, начальник станции связи там не откажется кое-что подсказать.

— Просто ради того, чтобы я бросил девушку? — недоверчиво уточнил якша.

— Не совсем. Я тоже получу от этого выгоду.

— Процент?

— Ни в коем случае! — взмахнула я руками. — Не хочу, чтобы на меня падало подозрение.

— Тогда что?

— Если у кого-то начнутся проблемы с делами, а я даже буду знать какие, неужели мне это ничем не поможет? — тоже шёпотом, но уже с расстояния уточнила я.

— Дима, — коснулась Яна рукава мужчины, уже не с гонором, а жалобно с мольбой глядя на него, но он только коротко бросил:

— Потом поговорим, — и вновь обратился ко мне: — Ты только скажи мне, ради интереса, чем она тебя не устроила?

— Не люблю идиоток, — пожала я плечами. — Так глупо попалась. И к тому же безобразно себя вела. По сравнению с теми девушками, которые всегда сопровождали тебя, эта просто бельмо на глазу. Стыдно даже.

— Тогда согласен, выгодная сделка. Свяжемся через парней, — улыбнулся мне вновь мужчина, я тоже чуть приподняла уголки губ. — Кирилл, постоишь тут, посмотришь, чтобы караван Гели никто не трогал. Егор, ты присоединяйся к другой группе, Яна на сегодня заканчивает работать.

— Но...

— Ты же хотела поговорить?

— Мне пора, — помахала я на прощание рукой, проходя мимо компании.

Дмитрий ухитрился поймать мою ладонь и коснуться губами перчатки. Я хотела чмокнуть его в щеку, чтобы досадить нахальной малолетке, а потом внезапно подумала... и впилась поцелуем в губы, по старой памяти.

Целовался Дмитрий как и раньше шикарно, но теперь и я могла ответить на уровне. Мы увлеклись — прощальный жест чуть затянулся. Однако стоило мужской руке привычно скользнуть по моей спине, как я всё прекратила, помахала ручкой на прощание и удалилась. Знакомые тоже не стали задерживаться.

Прогуливаясь вокруг каравана уже неспешно, просто чтобы занять время до отъезда, я посмеивалась над своим поведением. Надо же как девушка мне не угодила, что я пытаюсь заявить косвенные права на Дмитрия. Для меня роман со взрослым якшей прошёл без серьёзных последствий, хотя многие мои знакомые, которых постигла та же судьба с другими мужчинами плакали, бегали за ними, умирали от тоски, когда надоедали. Я же просто увлеклась новым парнем, чуть помладше, и Дмитрий с лёгкостью отпустил меня. Он никогда не заводил долгих романов.

Инструкция 28

Как общаться с покойниками через око грани

Глеб совершил невозможное: когда я вернулась, он открыл мне дверь. Уж не знаю, в холле караулил моё появление старший пасынок или случайно заметил в окне, как я подъезжаю, но дворецкий не успел — лишь скривился издалека, кивнул мне и ушёл обратно в служебную часть особняка.

— Как всё прошло? Получилось? — без лишних приветствий завалил меня вопросами старший пасынок, схватив за плечи.

— Да, у меня в одном из 'карманов' годовые договора на все элементы с фиксированными ценами, — похвасталась я. — Двое поставщиков отказались, но ты мне там запасные имена называл. Ещё с тремя не сошлись в цене, но там тоже обошлось без потерь. Одного пришлось искать по слухам — надеюсь, не прогадала. Максимальную возможную для нас цену у меня отбили едва ли по пяти товарам, остальные даже вполне приемлемы.

— Ах ты умница! — внезапно излишне обрадовался Глеб, подхватил меня под рёбра и подбросил вверх.

Я взвизгнула и, когда вновь опустилась в его руки, на всякий случай крепко обхватила старшего за шею — чтоб если он ещё раз меня подкинул, то вместе со своей головой.

— Ты чего испугалась? Хвасталась же, что на драконе летала? — съехидничал Глеб, но я в долгу не осталась:

— Да, но он постоянно жаловался, что я от страха пытаюсь его придушить. Так что вы в равном положении.

Наши шалости прервал возмущённый вопль Толи:

— Нет, вы только посмотрите!

И мы посмотрели, как сделавший шаг Лёшка, подумал, опустился на карачки и бодро пополз в нашу сторону.

— Это что, первый шаг был? — изумилась я, присаживаясь на корточки, чтобы ребёнок смог забраться ко мне на руки. — Ты ж моё солнышко!

— Почти, — проворчал Толя, пока я целовалась сыночка. — Мы тут бьётся-бьёмся, сутками ходим с ним за ручки, согнувшись в три погибели, а блудная мать вернулась на всё готовенькое!

— Успокойся, — миролюбиво посоветовал Глеб. — Сколько раз он шагнул? Два? Три? Геля ещё успеет с ним находиться.

Перспектива меня почему-то не порадовала, но я постаралась не кукситься. В конце концов, нечестно, что мучаются с моим ребёнком братья, а я постоянно пытаюсь улизнуть.

Однако сразу приступить к материнским обязанностям не получилось: сперва я переоделась, потом Глеб сурово отправил меня мыться, а после этого сразу накрыли на стол. Марта пыталась всеми правдами и неправдами накормить Лёшу пюрешкой, но его больше интересовали продукты с общего стола. В итоге мы всучили ребёнку огурец, а няньку отправили отдыхать.

— У вас-то какие результаты? — поинтересовалась я, утолив голод.

— Мы решили создавать бренд, — важно заявил Глеб, а я осторожненько уточнила:

— И что это за зверь?

— Там всё сложно, — пожаловался Толя, намекая, что я могу не стесняться в вопросах, а в идеале вообще не соваться.

— Если кратко, то сейчас большинство артефактов безлики. Потребитель чаще всего хватает первый попавшийся товар, хотя на самом деле на разных заводах качество продукции разное. И иногда не только качество, но и способ изготовления, принцип работы и всякие технические характеристики. Чтобы повысить спрос именно на наши товары, нам лучше выделить их из толпы. На первой стадии хотя бы просто отметить их одинаковых ярким символом.

— Чтобы, если у людей что-то сломается, то они точно знали, кто виноват? — скептично поинтересовалась я, после чего на меня Глеб так глянул... захотелось тут же забрать все свои слова обратно и провалиться под землю.

— У нашей семьи контроль качества — один из самых лучших в Зайцевске, если не в Гардарике. Я, когда к управлению только подступался, специально по всем ремонтным мастерским бегал — опрашивал. У нас очень маленький процент брака — в основном наши артефакты чинят либо после весьма приличного срока службы, либо когда потребители сами их повредили.

Спорить дальше я не решилась — если Глеб так уверен в своих словах, значит, он действительно обошёл не два и не три места, а все мастерские. И не один раз... Чего-чего, а упорства ему было не занимать.

К тому же Толя вытащил откуда-то ватман и внезапно его развернул. Края норовили загнуться, но я хорошо рассмотрела коварную лисицу, у которой виднелись только морда, задница и пушистый хвост. Однако первыми в глаза бросались хитрые, будто подсвеченные, сиреневые глаза.

— Мы решили, что на тебя похоже!

— Поэтому глаза фиалковые? — ехидно уточнила я.

— Да! — счастливо заверил Толя.

— Здорово получилось, мне нравится, — кивнула я довольная, и Толя убрал рисунок, после чего его старший брат пояснил:

— Эту эмблему мы разместим на каждом нашем товаре, плюс появятся плакаты посреди города с лозунгами 'Лиса — помощница умной хозяйки' и 'Мудрость лисы в каждый дом'. Так же нам предложили устроить 'Лисье шоу'. Что-то вроде концерта и лотереи. На развлекательную программу обязательно придут поглазеть, к тому же в течение какого-то срока к нашей продукции будут прилагаться купоны, из которых, скажем, десять окажутся выигрышными.

— Прекрасная идея! — обрадовалась я, понимая, что это реальный шанс заставить людей брать наш товар, а не чужой. Халява всегда чудеса творила.

— Она не нова — в столице давно такое проводят, в Анинске начали. Но там конкуренции больше, — справедливости ради отметил Глеб. — А нашим вот кажется, что потратят они больше, чем заработают. Отец из-за этого тоже сопротивлялся.

— На первый раз должно отлично сработать, — покачала я головой, представляя себя на месте покупателей. А потом на всякий случай Влада, Николая и Марка. Из всех не обратил бы внимания на такие мелочи только эльф. — Другое дело, что постоянно на этом ездить не получится. И ещё вопрос, что такие вещи интереснее делать не в Зайцевске, а там, где своих артефакторов нет. Но разом или лучше постепенно?

— Я составлю план мероприятий и смету, а там решим. Я уже начал, но тут ты свалилась с поставками. Результат-то сказал, а потом ещё неделю перепроверял, — пожаловался Глеб, и я в очередной раз порадовалась, что разбираюсь с наследством не одна. — Кстати, господин, который создавал нам бренд, предложил ещё каждый наш артефакт как-то улучшить. Кардинальных отличий, конечно, мы сделать не сможем, но что-то простое, удобное в хозяйстве. Я вот плохо представляю, о чём речь, но он, когда узнал твою историю, почему-то был уверен, что ты поймёшь.

— Конечно, для того чтобы представлять, что удобно, надо хотя бы пару раз в жизни бытовыми приборами попользоваться! — рассмеялась я. — В принципе, можно к тем же нагревательным плиткам приделать, скажем, поверхность для ложек-вилок, а то стол пачкать всегда жалко. Или к небольшим экземплярам крышку, чтобы их переносить могли. В общем, я подумаю над этим! — воодушевилась я, поняв, что надо всего лишь напрячь мозг, а не вывернуть его в стремлении сделать уникальное открытие.

— Вот все над чем-то будут думать... — Толя, казалось, обращался к своему младшему брату, которому он каким-то образом сумел скормить почти всё пюре. — А нам не над чем.

— Можешь подумать над фасоном пальто, — предложила я великодушно.

Глаза Толи загорелись, глянули на меня с восторгом, а губы невольно расплывались в улыбке.

— Ты серьёзно, что ли? И кого ты достала?

— Мантикору. Отличное пальто на зиму выйдет. Я даже обещаюсь его до холодов закончить, пододвину любые дела.

— Обалдеть! А где шкурка? Можно взглянуть? — засуетился Толя, и я отдала ему нужную дыру. Взамен мне вручили ложку и строго настрого приказали докормить ребёнка. После чего пасынок убежал в подвал.

Я смотрела вслед и улыбалась. Неожиданно приятно оказалось доставлять людям радость вместо проблем. Надо ещё как-нибудь попробовать.

* * *

Стоило Лёше уснуть, набалдевшись со мной, как я тут же побежала выяснять самый животрепещущий вопрос: является ли мой потенциальный возлюбленный моим хоть каким-нибудь братом. Конечно, я могла бы и не торопиться, но рисковала за кутерьмой пропустить все сроки, а то и вовсе забыть про Сергея. С моей стороны это было бы невежливо.

Я снова натянула брюки и тайком от пасынков выскользнула на улицу. Артеконя я выкатила за ворота без посторонней помощи и припустила на окраину. На всякий случай прихватила с собой кости мантикоры, если вдруг девочка забыла про обещание.

Соня встречала меня сама, хотя я уже гадала, как буду объяснять её родителям и прислуге своё желание свидеться с юной некроманткой. Однако не пришлось. Пропустила она меня сразу, вежливо узнала, зачем я пришла, подтвердила, что след ещё чёткий, и без лишних проблем предложила сейчас же и пройти в специальную комнату.

— У тебя родители дома? — из праздного любопытства поинтересовалась я.

— Нет, но это нормально, — хмыкнула девочка. — Мотаются по сёлам и весям: кого-то поднимают, кого-то упокаивают. Пока я маленькая была, они хоть по очереди уходили, а сейчас только спать и являются.

— А прислуга?

— А куда ж она денется?

— Просто странно, что ты сама гостей встречаешь. У нас дворецкого не опередить.

— Мы просто хозяева проблемные, — хмыкнула Соня. — К нам и одержимые духами могут заглянуть, и проклятье на себе принести. Поэтому слуги выходят встречать клиентов, только если никого из господ нет.

Особняк, который я в прошлый раз не рассмотрела толком, сегодня производил не такое мрачное впечатление. Да, древностью от него разило, но иной раз даже милой, особенно в свете проскальзывающего солнца. А вот комната, в которую завела меня девочка, казалась жутковатой: без окон, вместо двери тёмная занавеска, посреди большое зеркало-артефакт в овальной почерневшей серебряной раме, а напротив него кресло.

— Присаживайся напротив ока грани, — скомандовала Соня, указав на кресло, и скрылась за вторым предметом интерьера.

Что она там творила, я не знаю, но только моё изображение вскоре пропало, сменившись невнятной дымкой, а потом появилась... я же. Только первые морщинки уже подкрались к глазам, и платье в отражении было не моего фасона: излишне пышное и усыпанное драгоценностями. Приглядевшись, я нашла ещё пару отличий между собой и матерью: подбородок у неё не такой острый и волосы темнее.

Как начать разговор, я не знала но моя мамочка будто внезапно увидела меня, окатила неприязненным взглядом с ног до головы и заявила:

— Что это за шутки? Кто додумался меня обрядить так безвкусно?

— Муженёк, наверное, на похоронах нацепил чего потяжелее, чтоб ты случайно из гроба не вылезла, — выдала я ответную гадость.

Лиза подалась вперёд, прищурилась, потом резко отпрянула и заявила:

— Нет, ты не я.

— К счастью, нет, — подтвердила я. — Меня зовут Ангелина. Почти двадцать лет назад меня подбросили в приют, дав только имя.

— А, Белозёрово отродье, — скривилась собеседница. — Зачем я тебе вдруг понадобилась? Тем более после смерти.

— Хочу узнать, кто мой отец.

Лиза фыркнула и пренебрежительно бросила:

— Была бы поумнее, давно бы нашла. Дело-то плёвенькое.

— Куприянов, что ли? — нахмурилась я, не понимая намёка.

— Не смей приплетать сюда Федю! — строго потребовала мать, а мне вдруг там нестерпимо захотелось ей насолить. Пусть она уже умерла, пусть существует последние пять минут нашего разговора, пусть я её больше никогда не увижу, но так хочется ей хотя бы капельку отомстить за подобное отношение ко мне.

— С чего бы мне тебя слушаться? Ты мертва и ничего мне не сделаешь, а Фёдор мужчина интересный.

— Он любит только меня, — неожиданно жёстко и уверенно заявила Лиза, вцепившись пальцами в подлокотники кресла, на котором сидела.

— Ой ли! — прищурилась я. — Ты его чуть из семьи не увела, а теперь думаешь, что он после твоей смерти останется верным? Между прочим, я ничем не хуже тебя, даже лицо одинаковое!

— Не смей к нему приближаться! Слышишь? Он на тебя, безродную, и не посмотрит!

— Я нынче не безродная, — хмыкнула я, специально раздражая мать. Да, разговор был не из приятных, я сама чувствовала себя паршиво, но оно того стоило. Чтоб эта стерва в гробу перевернулась! — Я, знаешь ли, богатая вдова, наследница Лисицина. Лицензированный артефактор и управляющая фабрикой. Перспективная невеста, как ни посмотри.

Информацию я слегка исказила, но оно того стоило: Лизу аж перекосило от злости. Вмиг она прекратила походить на меня, а стала какой-то злобной потусторонней тварью. Крылья носа вздымались, черты лица исказились, она привстала, сгорбилась словно горгулья, и будто бы собиралась броситься на меня, но изображение резко пропало.

Соня вышла из-за зеркала, посмотрела на моё хмурое лицо и предельно тактично намекнула:

— Извини, конечно, но это был не муж. И ты почему-то не удивилась.

— Да, это была мать, — покорно согласилась я.

— Я, конечно, тебя прекрасно понимаю, но в следующий раз не раздражай, пожалуйста, покойников, — попросила Соня вежливо. — Они всё-таки уже не люди, и мало ли вырвутся через око.

— Больше мне говорить не с кем, — хмыкнула я.

— А муж?

Я неопределённо пожала плечами и помотала головой. Девочка не стала задавать глупых вопросов, хотя явно хотела, но тут я сделала ход конём, точнее мантикорой.

— Я же тебе подарок принесла, — вспомнила я, не задумываясь встала и вытряхнула кости мантикоры прямо в специальной темной комнате. Но Соню это тоже не взволновало. Она мигом позабыла о моих проблемах, любезно проводив по первому требованию до двери, и даже помощи по сборки мантикоры не попросила.

На улице прохладный воздух постепенно успокоил взведённые нервы. И я, сделав пару вздохов, прониклась осенней прохладой, и решила, что вполне способна проехать до дома на артеконе. Не идти же пешком, в самом деле, хотя мне бы сейчас не помешала прогулка.

Скорость отрезвила, но не заставила простить и отпустить. И даже с посылом после очной ставки внезапно возникли проблемы. Теперь я хотела её воскресить и ещё раз убить с особой жестокостью, уже совершенно спокойно и рассудительно. Стерва! Ещё и задачку подкинула.

Не то чтобы я действительно хотела найти своего отца, но теперь дело пошло на принцип. Плёвенькое дело, ха! Но может я действительно глупая? Потому Костю найти и не могу, раз уж про отца за столько лет не догадалась.

По дороге внезапно вспомнилось, что Лиза назвала меня Белозёровским отродьем. А ведь звали-то меня до замужества Ангелина Денисовна Белозёрова. Может, не только имя она мне оставила, но и отчество с фамилией? Да только вот беда: ни про одного однофамильца я не слышала.

— Надо же, — удивился Толя, когда я столкнулась с ним уже в доме, — даже Лёша не проснулся, пока ты бегала! За тобой демоны, что ли, гнались? Судя по твоему виду — да.

Я только нервно дёрнула рукой. Не удачное время для шуток — могу по старой памяти устроить пакость. Толя понял с одного жеста. Он давно уже перестал меня донимать, особенно когда я злая. Но вдруг я притормозила и спросила:

— Ты каких-нибудь Белозёровых знаешь?

— Ну, тебя, вроде, — неуверенно ответил младший пасынок. — Правда ты уже пару лет как Лисицына.

— А кроме?

Толя недоумённо развёл руками, а лишь сильнее завелась. Плёвое дело! Ага, десять раз.

Лестницу я не заметила, дверью комнаты не хлопнула только потому, что в кроватке мирно посапывал Лёша. На свою, с которой я пережила долгое расставание, я хотела упасть в чём была, но решила не пачкать постель дорожной пылью. Меня хватило только на то, чтобы снять сапоги, штаны и верх. Рубашку менять не стала, завалилась поверх покрывал.

Сознание уже соскользнуло в беспокойную дрёму, когда в комнату прокрался Глеб. Он осторожно посмотрел на нас и шёпотом позвал:

— Геля?

— М-м? — протянула я, как мне показалось, слишком громко.

— С тобой все в порядке? Ты бы рубашку переодела да нормально легла.

— Отстань, — посоветовала я, но парень не смутился. А может и смутился, и обиделся — я плохо различала сейчас эмоции. Не пристаёт больше, и то ладно. Зато сама зачем-то уточнила: — Глеб, а ты каких-нибудь Белозёровых знаешь?

— Ни одного!

— А Медниковых? — вдруг вспомнила я. Эту фамилию я точно где-то слышала.

— Про Медниковых слышал. Старая вдова живёт буквально через пару кварталов от нас. Они когда-то управляли одной из артефакторских фабрик, но муж умер рано, маленькая дочь в качестве наследницы никого не устроила. Девочка, кажется, потом за какого-то известного артефактора из другого города выскочила и переехала, а мать здесь осталась. Вместе с мебельным и ещё каким-то небольшим заводом. А что ты про них вдруг вспомнила?

Я махнула рукой, и Глеб ушёл, не став до меня допытываться. Потом вернулся и накинул неизвестно откуда притащенное одеяло.

Инструкция 29

Как собраться с духом и узнать не всю правду

До обеда от бдительных Толи и Лёши я ускользнуть не смогла, исполняя свои материнские обязанности. В основном сынок играл самостоятельно, я же затачивала элементы для артефактов, но стоило мне попытаться выйти за порог, как поднимался крик и передо мной являлся старший брат крикуна, грозно осведомляясь чего мне на месте не сидится.

Но стоило моему сыну уснуть, как я, уже давно сидящая в дорожном платье, позвала няню, выскользнула из особняка и направилась куда глаза глядят. Впрочем, направление я не знала только до встречи с первой прохожей, которая любезно подсказала мне, где же обитает Гликерия Осиповна Медникова. Кстати, именем она же меня и снабдила.

Заявляться в чужой дом и задавать какие-то вопросы казалось страшным. Я даже не знала, с чего начать, хотя уже убедилась, что я дочь Елизаветы Куприяновой. Стоя возле дома, я совершенно не представляла, что сказать. Как правильно начать разговор? И как он повернётся? Вполне возможно, моя бабуля не лучше мамочки.

Придумав несколько вариантов развития событий, я поняла, что резину могу тянуть долго, а в итоге вообще развернусь и уйду. Пришлось просто нажать на кнопку оповещателя, без всякого плана. Будь что будет!

— Добрый день! — улыбнулась я прежде, чем гном-дворецкий оглядел меня с ног до головы, оценивая.

— Добрый, — поздоровался он, совершенно спокойно, хотя я уже готовилась к охам, ахам вздохам и какой-то ещё неадекватной реакции на лицо покойницы.

— Здесь живёт Гликерия Осиповна? — уточнила я, и тут же услышала пронзительный вскрик с лестницы. Вот, так оно как-то правильнее.

— Что случилось, Фёкла? — требовательно уточнил властный голос, и тут же его обладательница появилась передо мной.

Женщина совсем не походила на меня или на Елизавету, разве что цветом волос, в которых местами просвечивала седина. Даже вытянутые узкие глаза не отливали фиалками. Увидев меня, она схватилась рукой за сердце, а потом, прежде чем я успела объяснить, что не покойница, бросилась ко мне на шею. Хватку я могла сравнить с тролльей, но Николай был мягким, а вот Влад сминал мне кости не церемонясь, однако, озадачила меня не реакция, а обращение.

— Геля! Геленька, сокровище моё! Живая! — подвывала женщина, периодически добавляя ещё нечто невнятное.

Как себя вести, я не представляла. Вообще-то я пришла ругаться, а у меня рыдали на груди. Причём явно у меня, что никак не вязалось с моим детством в приюте. На помощь пришла служанка, которая увидела мой растерянный вид и широко раскрытые глаза:

— Мы очень рады видеть вас, Ангелина. Гликерия Осиповна всё это время считала вас умершей.

— Как так? — опешила я.

— Елизавета как-то унесла вас из дома, а вернувшись, сказала, что утопила.

Я хлопнула губами, потеряв дар речи. С одной стороны, ещё раз бы мамочку стервой обозвать, с другой — этого слова ей явно мало. Меня лишила любящей семьи, бабушку травмировала. А делов-то было: соврать, что я Курияновский ребёнок.

Невольно я обняла в ответ плачущую женщину, которая ростом едва ли доходила мне до подбородка.

— Всё хорошо, — шепнула я, прижимаясь. — Я живая, я тебя нашла.

— Фёкла! — опомнилась Гликерия Осиповна, освобождая меня из хватки. — Фёкла, вели чтобы нам испекли круасаны! И булочки, и пирог! Немедленно! И накрыли стол.

— Я не голодная, — попыталась вякнуть я, но слушать меня не стали: схватили за руку и потащили за собой по лестнице, то и дело оглядываясь и проверяя, что я не пропала, как мираж, и повторяя:

— Да ты не стесняйся, проходи, проходи!

Мы устроились на остеклённом балконе, откуда открывался прекрасный вид на людские кварталы. На стол притащили столько сладостей, что глаза разбежались, а бабушка заваливала меня вопросами:

— Лиза пристроила тебя в чужую семью, но на совершеннолетие тебе всё рассказали? У тебя была хорошая жизнь? Ты сейчас, наверное, ищешь себе подходящего жениха?

— Я, — открыла я рот и закрыла, не зная, как бы родственницу не расстраивать, и меж тем не обманывать. Но разумного варианта не нашла, решила только про Костю не говорить много. — Я выросла в приюте, после выпуска стала работать связисткой. Мне посчастливилось влюбиться в аристократа, однако, сейчас я молодая вдова.

— Господи, — прошептала бабушка, прикрыв рот рукой. А карие глаза смотрели на меня как на самого несчастного человек в мире. Между прочим, не всё так плохо! По крайней мере, мне сейчас так кажется. — Сиротский приют — как она могла?

— Да всё в порядке! — заверила я, улыбаясь. — Зато у меня была очень интересная жизнь. И я многому научилась.

— Живи ты с бабушкой, жизнь у тебя была бы не менее интересная, — чуть поджав губы, сообщила Гликерья Осиповна.

— Не сомневаюсь, — заверила я. — Но если мать меня так не любила, то даже хорошо, что я никогда её не видела. А тебя я нашла!

— Кстати, каким образом? Неужели в приюте сказали? Но тогда почему ты не пришла ко мне сразу же, как выпустилась? Ты кушай-кушай!

Но, не смотря на требования, я почти ничего не ела, только горячий, но не обжигающий чай прихлёбывала.

— Нет, там не знали, да и я не спрашивала. Просто я недавно сопровождала свой караван в поездке, и встретилась с Куприяновыми.

Бабушка скривилась при упоминании родственников:

— Эта ужасная семейка...

— А по мне так очень милые люди, — не поняла я причину такого отношения. Бабушка она мне или нет, но про Женю пусть даже не вздумает сказать ничего плохого. И про Сергея тоже.

— Геленька, ты у меня слишком добрая. Но ведь это из-за Фёдора Лиза бросила тебя, хотя, между прочим, он и сам не пример для подражания! А потом всю жизнь воспитывала совершенно чужого ей мальчишку!

— А расскажи, что вообще произошло? — перевела я тему. — Это Фёдор мой отец?

— К счастью нет, — мигом она успокоила меня, но любопытство во мне взыграло ещё сильнее. — Твой отец известный музыкант, хотя я точно не знаю, кто именно. У оркестра шли гастроли, Лиза без памяти влюбилась в кого-то, хотя и отчаянно не желала говорить об этом. К концу гастролей у них, видимо, произошёл какой-то разлад — она ходила ни жива ни мертва. А через пару месяцев встретила Фёдора, он тогда ещё женат был. Не знаю, что он наговорил Лизе, но когда она через три месяца узнала, что беременна, буквально с цепи сорвалась. Хотела аборт сделать, но никто на большом сроке не взялся. Так она скрывалась, подкупала врачей и акушерок, чтобы никому ничего не говорили, а когда родила тебя, унесла из дома и сказала, — здесь Гликерья Осиновна всхлипнула, стараясь всё же удержать слезы, — что утопила. И как я не предлагала оставить у нас, сказав, что ты дочка служанки или дальней родственницы, или вообще заявить Фёдору, что нагулял ребёночка на стороне! Он бы и не узнал никогда о правде! Всё равно, через год его жена умерла, и он Лизе предложение сделал! Геля, ну почему ты ничего не ешь?!

И вот она странная правда о моём рождении, которая почему-то не принесла мне ни облегчения, ни удивления. Так что со спокойной совестью и чистой душой я зажевала круасан и попросила:

— Бабушка, а расскажи о себе? Я ведь толком ничего и не стала узнавать — сразу к тебе пошла.

— Да что тут рассказывать? — пожала плечами хозяйка дома. — Живу себе тихонечко как отшельница, муж после смерти пару фабрик оставил. Артефакторную, правда, забрали, так и не разбираюсь я в этом. Сейчас у меня ткацкая и мебельная. Как Лиза замуж вышла, я с ней и с Куприяновыми вообще не общалась, разве что приезжали они пару раз по делам. Так и думала, что помру в одиночестве, — и снова старушка ушла в воспоминания о времени моего рождения. — А я ведь так радовалась, когда ты родилась, даже имя тебе выбрала. Лиза-то после того, как я фабрики отцовские отдать согласилась, со мной почти разговаривать перестала — злилась сильно.

— То есть правду мне в приюте сказали, что Ангелиной меня родители назвали, — вслух произнесла я, и бабушка опомнилась.

— Ты-то где сейчас живёшь? Чем занимаешься? Ты сказал, что вдова. И какое тебе наследство оставили? — при слове наследство я скривилась, вспоминая о том, что мне ещё разгребать дела и разгребать.

Хотела рассказать всё подробнее, пожаловаться на объём работы, но тут нас прервали. Фёкла непреклонно встала на балконе, не испугавшись даже рассерженного взгляда Гликерьи Осиповны.

— Госпожа, я прошу прощения, но в холле какой-то невменяемый молодой человек. Говорит, что у нас его мать. Кажется, он хочет увидеть некую госпожу Лисицыну...

Я сопоставила невменяемость и 'мать' и полетела вниз быстрее, чем хозяйка дома успела отдать распоряжения. Даже свою фамилию я услышала уже по дороге. Ой, как сейчас мне всыплют. И главное за дело всыплют — не подкопаешься.

Толя стоял рядом с коляской, держа на руках Лёшу, которому показывал страшные морды. Мой сынок хохотал, а его брат, похоже, уже начал уставать.

— Мать! — заорал он, как только увидел меня на лестнице. — Я же говорил, что ты здесь, а они укрывательством занимались! Это что за безответственность? Лёшка весь дом на уши поставил, когда проснулся!

— Прости-прости, — взмолилась я, принимая из Толиных рук довольную и увесистую поклажу. Надо отучить себя от привычки снимать усилители.

— 'Прости-прости', — передразнил меня пасынок. — Ты это служанке будешь говорить, которая от испуга банку варенья об пол грохнула! И Глебу, который от неожиданности лист с расчётами порвал! Никто не ждал такой подставы — все думали, что ты дома!

— Ты же меня никуда не выпускал, а мне личные вопросы надо было решить, — тихо оправдывалась я.

— Попробовал бы я тебя никуда не выпустить, если бы тебе действительно приспичило! — доложил Толя. — И вообще могла бы взять Лёшу к своим личным делам, ты же не к любовнику побежала!

— Как ты вообще узнал, что я здесь?

— Соседка сдала, у которой ты дорогу узнавала. И Глеб вспомнил, что ты вчера спрашивала про Медникову.

— Геленька, не представишь нас? — вмешалась бабушка, которая вошла в холл после меня.

— С удовольствием, — согласилась я, разворачиваясь к родственнице со своим грузом. — Это сын мой, Лёша. А это его брат — Анатолий Константинович Лисицын. А это моя бабушка — Медникова Гликерия Осиповна.

Пока Лёша мирно перекочевал с моих рук к бабушке, и они занимались разглядыванием друг друга, придирчивым и подозрительным, к Толе вернулся дар речи.

— Хорошо ты в загулы ходишь! В первом разжилась драконом и вивернами, во втором — мантикорой и бабушкой!

— И не только, — коротко проинформировала я и тихо добавила: — Потом.

Лёша с бабушкой общий язык нашли, чем несказанно обрадовали нас с Толей. В следующий раз, когда мне приспичит отлучиться по делам, парням ждать моего возвращения окажется не так тяжко. Сам же Толя втёрся в доверие к новой родственнице, когда попробовал всю выпечку на столе, нахвалив каждую съеденную булочку.

Из особняка Медниковых мы вышли безумно довольные друг другом и сложившимися обстоятельствами. Накормленный Толя даже махнул рукой на моё желание добраться до станции связи, и отпустил. Все равно Лёша заснул.

Я спешила через переулки между заборами имений аристократов, срезая путь к уже родному Яблоневому скверу. Конечно, я могла бы воспользоваться кристаллом из дома, но хотелось услышать голос Сергея. К тому же, я сомневалась, сможет ли обычная связистка добраться до нужного места.

В родном офисе, к моему удивлению, оборудовали третье рабочее место, которое занимала новая девушка. Но бывшие коллеги сидели на своих. Галя подскочила мне на встречу, как к старой подруге. Пока ей не поступило сигналов, то есть ровно две минуты, она успела рассказать, какую популярность приобрела местная станция связи после скандала с моим участием. Теперь столько народа звонит и передаёт непонятные сообщения друг другу, что даже при желании все шифровки запомнить нельзя. Потом Галя отвлеклась на короткий звонок, а, закончив, уступила мне место. Даже тактично побежала пить чай.

Опираясь на рассказы Жени и короткие упоминания бабушки, я прошла путь до Анинска, с радостью почувствовав отклик кристалла. Сердце трепетно забилось от предвкушения и волнения — ведь я могла и ошибиться с домом.

— Да, — ответил знакомый мужской голос приятным баритоном.

— Сергей? — на всякий случай уточнила я.

— Да, — подтвердили в трубке, слегка заволновавшись. — Геля, вы?

— Я, — засмеялась я, расслабившись и придя в чудесное расположение духа. Ждёт, переживает! — Вот соскучилась. Вы не заняты?

— Ради вас я бы даже отложил все дела! — заверил мужчина. — Вы в Анинске? Хотя в любом случае, почему я слышу именно ваш голос...

— Нет, я, к сожалению, в Зайцевске, и выпускать меня отсюда в ближайшее время никто не планирует. Но неужели вы забыли, что я бывшая связистка? Мне просто безумно захотелось вас услышать.

— Я очень рад! — заверил меня Сергей. — Как у вас дела? Нормально ли вы добрались?

— Да, дорога оказалась удачной, — порадовала его я и не смогла больше тянуть: — Кстати, насчёт того вопроса, который возник у нас незадолго до расставания. Я пообщалась с родственниками и выяснила, что наши опасения не оправдались.

— Вы узнали, кто ваш отец? — не желая оставлять полунамёков, спросил Сергей.

— Никаких имён, но, говорят, он был музыкантом.

— Ведь это же чудесно! — обрадовался Сергей, а его нежный голос заставил мурашки проскочить по телу. — Наверняка, у вас великолепный музыкальный слух?

— Не знаю — не проверяла. Возможно, при следующей встрече, мы выясним ответ на свой вопрос.

И я проболтала два часа совершенно ни о чём, как все ненавистные мне аристократки. Но в этот раз связистка только радовалась длинному разговору.

Инструкция 30

Как узнать новости плохие и очень плохие

Минуло полтора месяца

Сливовая площадь на самом краю города всегда пользовалась популярностью у любителей пошуметь и попускать салюты. Сегодня она пестрела сильнее, чем обычно, украшенная рыжим цветом и нашими логотипами лисы. Толя, который поначалу радовался удачной картинке, за последнее время поумерил свой пыл. Как-то даже пожаловался, что ему кажется теперь, что я слежу за ним из-за каждого угла.

Мальчики стояли в толпе, наблюдая со стороны, мне же предстояло выходить на сцену как 'лицу компании', так что я, кутаясь в белую шубку-колокольчик, околачивалась рядом с выступающими. Они перекрикивали музыку и общались между собой по поводу предстоящего концерта, а я с интересом подслушивала, потому что иначе рисковала заскучать.

— Ярик видел сценарий два раза в жизни, и оба раза произошли сегодня за последний час. Кстати, заметь, сейчас он тоже не особо обращает на него внимание. Минусовка дурацкая — мне кажется, на второй куплет я не вступлю, но у нас же нет времени прогонять! Финал, кстати, мы вообще не репетировали, а дети с танцем обычно выступают на большей сцене, поэтому не понятно, как они впишутся в эту. Но поскольку мы собрали её за двадцать минут до выступления, хотя можно было бы и вчера, то проверить никак не можем, — вещала невысокая девочка чуть младше меня, противно поскрипывая голосом. Я подивилась, как её на сцену выпускать собрались, но говорить ничего не стала — ругаться заранее было не в моих принципах, особенно если я в деле не разбиралась.

— Во всем виноват звукарь, — глубокомысленно изрекла её собеседница — высокая смуглая оборотница — потягивая сигарету. Кстати, она в сапогах на плоской подошве смотрелась намного выше, чем её собеседница на высоких шпильках.

— Не сомневаюсь, — заверила девочка. — Тем более что прошлый уволился, и теперь у нас их два. И насколько я помню, вчера Наталья их материла в каждой сцене, забраковав все мелодии.

— Больше звукарей — больше виноватых! — радостно решила оборотница. — Да ты не переживай, Свет, все нормально пройдёт!

— А я и не переживаю, — заверила названная Светой. — Я просто констатирую факты. И поскольку они меня бесят, то мне надо их куда-то высказать. Возможно, ты потом передашь Наташе. Возможно, у неё в этот момент будет плохое настроение, и она решит оторвать голову Ярику. Меня вполне устроит такой исход.

— Так, девочки! — подбежала к приятельницам полная, но очень ухоженная женщина в длинном бордовом пальто, с которой мы до этого вели все дела. За ней с уверенной улыбкой шёл молодой человек, на которого Света так глянула, что я сразу поняла — Ярик. — Всё, давайте начинать! И отрывайтесь от текстов! Лучше немного своими словами говорите!

Ярик со Светой с достоинством выплыли на сцену, сияя самыми милыми улыбками, и нежный женский голос разлился через ораторы на всю площадь:

— Добрый день, дорогие друзья!

— Мы рады видеть вас в этом гостеприимном, теплом, очень светлом и радушном месте, где мы собрались, чтобы отметить с вами замечательное событие, — возвестил второй ведущий и прервался, чтобы подсмотреть продолжение в сценарии. Задумался, но не смутился, правда, продолжил не так уверенно и чуть тише: — Событие, которого мы так долго ждали. Все с вами. Так давайте же начнём праздник!

— Кто готов побороться за первый приз — замечательный звуколов? — спросила Света и лучезарно улыбнулась. Но я чётко знала: Ярика она когда-нибудь как-нибудь убьёт. Слишком хорошо я понимала такие улыбочки.

Меня вытащили на сцену почти сразу, под небольшой гомон, в котором отчётливо проскальзывали самые разные сплетни, включая байки про пастбище драконов. После первых пяти минут, я шум толпы я предпочитала не вслушиваться. Весь концерт мне пришлось стоять на публике, крутить барабан, вытаскивать номера билетиков. Благо сразу договорились, что говорить мне ничего не потребуется — к речам я пока не готова.

Несмотря на это, к концу мероприятия я оказалась выжатой, как лимон, да к тому же замёрзшей даже несмотря на шубу, шапку и варежки, в то время как Света с Яриком уходили со сцены абсолютно бодрые.

— Интересно, а он знает, что говорить своими словами — это не прочитать начало, сказать какую-то левую чушь в середине и прочитать конец? — спросила ведущая свою подругу, которая исполнила пару песен и в остальное время помогала режиссёру с выступающими.

Та только пожала плечами, словно, не видя, к чему придраться, но малышка не смутилась, а только вздохнула:

— Жаль, что Ярик не звукарь. Тогда бы Наташа на него постоянно орала. И вообще зачем она его берет? Есть же другие.

— Просто Лёня временами её бесит на репетициях, и она не хочет его брать.

— Он меня постоянно бесит, — на этот раз проблему не осознала Света. — Но он хотя бы на сцене выступать умеет и чушь не несёт. И если он сказал, что придёт в сиреневом, то придёт в сиреневом, а не в голубой рубашке.

— Вы довольны, как всё прошло? — отвлекла меня от интересного диалога Наталья, широко улыбаясь. Не заискивающе, а искренне веря, что сделала своё дело хорошо. Но спросить надо.

— Да, всё здорово! — заверила я. — В следующий раз будем с вами же работать! Мы рассчитались?

— Да, Глеб Константинович уже отдал остаток суммы.

— Отлично! Кстати, где они? — уточнила я, привстав на цыпочки и выискивая в разбредающейся воодушевлённой в основном чужими выигрышами толпе своих мальчиков. Два парня с коляской должны были бросаться в глаза.

— Они просили передать, что подождут вас возле книжного, чтоб не мешаться на проходе.

Поблагодарив, я поспешила в указанном направлении. Сквозь поток я пробралась с трудом, даже при том, что меня пропускали. Мальчики нашлись прямо под вывеской с пустой коляской, потому что Лёша уже сидел на шее у Глеба. Периодически он с визгом пытался слезть, но старший брат держал крепко.

— А что ты его не пускаешь? — спросила я без предисловий.

— Потому что он пытается есть снег, — со вздохом ответил Глеб. — А ходить ему уже надоело.

— О, Геля! — тут же обрадовался младший пасынок. — Наконец-то! Мы уже подмерзать начали.

— Не говори! — пожаловалась я, снимая сына с чужой шеи и сажая в коляску. Очень важно было при этом не запачкать шубу. Обновку выбирал Глеб, чтоб 'лицо компании прилично выглядело в обществе', так что раскошелился. Я цену попросила не говорить. — Я околела вся! Теперь только на лето такие мероприятия.

— Летом можно с солнечным ударом грохнуться, — обрадовал меня Глеб.

— Как будто мы не там же стояли такое же время! — возмутился Толя.

— Вы-то походить могли, на месте потоптаться, а я почти без движения и без перчаток!

— Кстати, Геля, — не дал нашему спору разойтись старший брат, видимо, уже подустав от таких ураганов в стакане, — не поверишь, но недавно у Говориных целый КАМАЗ с кристаллами Вейндера упал с обрыва!

— Да ты что! — попыталась я изобразить искреннее удивление, хотя Дима мне передал последние слова благодарности чуть ранее.

— Да, такие грустные вести. Хорошо, что мы подсуетились и у нас оказалось по лишнему КАМАЗику элементов для охладителей! — заметила Глеб, с усмешкой глядя на меня.

— Нам определённо везёт! — улыбнулась я.

— А ещё раньше, так удачно, прямо в самый сезон, Парфёновы потеряли половину КАМАЗа с металлом для проволоки, и нам удалось сбыть все запасы тепловиков!

— Прямо все? — таких подробностей я не знала, так что этой новости действительно обрадовалась.

— Мне кажется, — шёпотом сказал Толя младшему, зная, что я его отлично слышу, — наша мама связана с мафией!

— Да хоть с кем, — отрезал Глеб, — пока у нас отлично идут дела, меня всё устраивает!

— А что же ты тогда так говоришь, будто бочку на неё катишь?

— Я не качу! Просто могла бы и предупредить, что она там творит — может, я чего бы подсказал, — уязвлённо пояснил Глеб.

Так вот она в чём проблема! Я тут их всячески выгораживаю, не вмешиваю в тёмные делишки, а им обидно.

— Ничего я не творю, — немедленно отозвалась я, но, чтобы Глеб не расстраивался и не обижался, подошла к нему, привстала на цыпочки и шепнула на ухо: — Это все Дима.

— Вот это да! — почему-то отозвался Толя, которому мои слова не предназначались. — Ты с ним все ещё в хороших отношениях? Я надеюсь, ты замуж за него не собираешься?

— Мы встретились в Тайшасте, пришлось серьёзно поговорить, зато теперь я могу спать спокойно, когда наши караваны проходят через этот город. Ну и слово за слово... договорились о сотрудничестве.

— Геля, я, конечно, понимаю, что тебе нужен любовник...

— Нет, Толя, нет! — возмутилась я, понимая, куда там он уже свернул в мыслях. — И по поводу свадьбы, он, конечно, предлагал, но я отказалась. Выяснилось, что я слишком жадная, и не очень хочу портить свою репутацию! — и, подумав, добавила, чтоб младший пасынок не волновался: — А любовник у меня будет другой!

— Я смотрю, у кого-то моральная травма. Знаешь, свадьба это не так плохо, чтобы на неё начиналась аллергия. Все девушки об этом мечтают, — едко заметил Глеб, вытаскивая Лёшу из коляски, в которой ему не сиделось, и подпуская к ближайшему сугробу. Нет, я, между прочим, тоже видела, только хотела домой побыстрее.

— Аллергия, если так говорить, у меня на слово 'наследство'! Я теперь и от того, чтоб бабушка на меня часть имущества в завещании отписала, отнекиваюсь.

Всё произошло мгновенно: Глеб поднял младшего брата на руки, потом маленькое тельце резко полетело в сугроб, куда ушло почти по шею, и уже в следующий момент довольный заснеженный Лёшка преспокойно сидел в коляске и пытался поймать ртом снежинки. Дышать я смогла не сразу, потом вернулось умение говорить, которое я подтвердила одной простой фразой:

— Пойдёмте уже домой.

* * *

Дела шли в гору, я уже решила, что стоит наведаться в совет артефакторов и узнать подробнее о долге, но неожиданно совет артефакторов пришёл сам. Точнее, малодушно прислал записку:

'Дорогая Ангелина Денисовна! Мы рады, что дела у вас идут хорошо, поздравляем! К сожалению, в прошлый раз мы забыли сообщить, что помимо временного ограничения, есть ещё ограничение по количеству попыток. Ваш покойный муж израсходовал двадцать четыре из двадцати пяти, так что у вас осталась всего одна. Примите к сведению и не тратьте её понапрасну.

С уважением, Марат Владимирович'

— Твари! Сволочи! Скоты! — заорала я на весь дом, обзывая противных стариков на разные лады, чем переполошила Глеба и зашедшего в гости Влада.

— Что случилось? — прибежали ко мне мои мужчины.

Я недовольно швырнула смятое письмо на диван. Глеб не погнушался подобрать и развернуть, в итоге минуты две мужчины читали, мешая друг другу лбами. Я же расхаживала по комнате из угла в угол, заложив руки за спину. Больше всего, хотелось кого-нибудь придушить, а лучше порвать на мелкие кусочки.

— Совсем уже! — гаркнул Влад, а потом добавил к совету очередной эпитет мне на радость. Я, после становления артефактором, старалась сдерживаться.

— Я хочу свернуть кому-то шею, — поделилась я эмоциями. — Вот прямо сейчас пойду и...

— Геля, успокойся, пожалуйста, — попросил Глеб. — Давай лучше я схожу?

На предложение я лишь фыркнула, сложила руки на груди и отвернулась. Даже говорить ничего не стала — и так было понятно, что я думаю.

— Геля, ты там какие-то новые артефакты состряпала? Пойдём, что ли, проверим, — внезапно предложил Влад, мешая нам поругаться.

— А не страшно? — с вызовом спросила я.

— Мне-то? — в тон отозвался эльф. — Я боевых кроликов не боюсь.

— Сам напросился! — рявкнула я и отправилась к себе в комнату переодеваться, а затем выгребла из кабинета все новинки.

Дом ходил ходуном, снег на площадке рядом мы подчистили где растопив, где заморозив, но пар я всё же выпустила. А вечером, когда мы уже перебесились и пили чай в библиотеке, вернулся Глеб. Сначала хлопнула дверь, потом он стряхнул с зимних сапог снег, сменил их на домашние туфли и только после этого зашёл к нам.

— На, — кинул старший пасынок папку с сшитыми листами на стол прямо передо мной, — а то случится ещё что-то, и у тебя и вовсе попыток не останется, — отшутился он, но я почувствовала, что задела его днём своим недоверием.

— Что это? — заинтересовалась я, тут же вчитываясь.

— Договор с советом артефакторов. Чтоб они больше не жульничали. — Я, кстати, выбил у них лишние полгода.

— Мне надо где-то подписать? — неуверенно спросила я.

Памятуя советы Ратмира, соглашаться на что-то официально не хотелось. Но не ругаться же с Глебом, который хотел как лучше? Однако, когда я дошла до последней страницы, увидела подписи. Все члены совета и... с другой стороны обязательства на себя брала не я.

— Глеб... — неуверенно глянула я на пасынка, отрываясь от договора. — Но ты же...

— Так будет легче юлить, если ты не справишься, — объяснил он. — Ты ничего не подписывала — с тебя взятки гладки.

— Но как они на такое пошли? Уж не поверили же они, что ты им что-то пообещал от моего имени? — пробормотала я, судорожно листая бумажки, чтобы найти ответ на вопрос.

— В случае если ты не выполнишь обязательства, я лишусь лицензии артефактора. Не велика беда, если мы отыграем фабрику, я всё равно сам вряд ли создам что-то толковое, — объяснил он прежде, чем я открыла рот.

Открыла, да так и не знала, что сказать. Чувствовала я себя крайне неловко. Даже если это просто махинации, чтобы обезопасить наше имущество с юридической стороны, Глеб ставил на кон свою репутацию. Никто раньше не делал для меня ничего подобного.

Ждать моей реакции он не собирался: развернувшись, он хотел уже выйти, но я внезапно подскочила и схватила его за рукав. А потом постепенно, чтобы пасынок не удрал, сцапала за ладонь.

— Спасибо огромное! — от всей души поблагодарила я. — Наверное, я не смогу подобрать слов, чтобы выразить все свои чувства. Мне безумно стыдно, что днём я сразу тебе не доверилась, и я очень счастлива, что ты не стал меня слушать. Устал, пока всех обходил? Может, посидишь с нами? Чаю попьёшь? Скоро пирог должны принести.

— Если предлагаешь, — мигом повеселел Глеб и устроился на диване рядом со мной, — вели нести ещё чашку.

— А сам? — хмыкнула я.

— Ты же теперь здесь хозяйка.

— Ой, да брось! — отмахнулась я, но всё-таки вызывала служанку.

Влад всё это время наблюдал за нами, откинувшись на спинку кресла, и переваривал информацию. А потом внезапно выдал:

— А лицензия для вас, аристократов — это такая статусная штука, да? Даже если вы ей не пользуйтесь, всё равно лишиться её — это такое жирное пятно на репутации.

— Да. Обычно её все стараются получить: хоть младшие дети, хоть девушки. Даже если в деле и не разбираются, — согласился Глеб.

— Тогда почему ты согласился так рисковать? Ну в смысле Геля же может тебя кинуть, сказать, что ничего не обещала, и просто забрать себе всё, — выдал рациональную мысль Влад, а я таки не сдержалась и пнула его под столом, да так удачно, что эльф скривился.

— Она так не сделает. Да и с заданием, я уверен, справится. Так что я совершенно ничем не рискую, — простодушно ответил старший пасынок.

Слова звучали бы наивно, не знай я, как Глеб относится к делам. А так вышло очень обнадёживающе, смущающе и невероятно мило.

* * *

Следующие плохие вести через пару дней нам принёс Толя. Он так с порога и сказал:

— У меня плохие вести, господа!

Он был серьёзным, скорбным и обиженным, и выглядел не так легкомысленно, как обычно. Но говорить, какие именно вести отказался, пока не снял своё мантикоровое пальто и не заставил слуг принести нам в библиотеку чего-нибудь вкусненького, чтоб 'подсластить жизнь'.

— Что там приключилось? — спросила я, забравшись с ногами на диван и успевая поедать свежие булочки.

Лёша устроился на полу и сосредоточенно малевал мелками в блокноте, его братья сели по обе руки от меня: младший на кресле, старший рядом, на диване.

— Как у нас с прибылью от фабрик? — спросил Толя для начала Глеба.

— Отлично! Мы уже запустили две простаивающие линии, а если наши акции и по другим городам дадут такой же всплеск, то начнём производство и в ночную смену.

Толя задумчиво почесал веснушчатый нос, потом отпил горяченный чая из кружки, и уточнил на всякий случай:

— На прожить нам хватит?

— Вполне, даже немного останется, — подтвердил брат.

— На нас наложили эмбарго? — нервно усмехнулась я, используя новое слово.

— В точку, — подтвердил мои опасения Толя, а заодно залпом допил свой кипяток. Я только в очередной раз пригубила и поняла, что для меня он слишком горяч. — Личные артефакты брать не хотят, хоть в лепёшку перед ними расшибись!

— Никто? — уточнила я. — У нас же много клиентов? Иной раз и артефакторы, и их домочадцы брали что-то редкое.

— Дело было так. Кое-кто, никто не хочет говорить кто, хотя по всем приметам это младший Говорин со своими дядьями, начал распространять слухи, что артефакторские способности передаются только по наследству. И у Гели без рода и племени никак не может их быть. И даже если у неё что-то и получилось, то через год развалится. Чушь полнейшая! — громко припечатал и стукнул Толя по столу. Повисла тишина, на ковре расползалась лужа, куда Лёша тут же радостно влез.

Первым опомнился сам виновник происшествия и подхватил ребёнка на руки, но тот, естественно, сразу же разревелся.

— Нет-нет! — категорично заявил Толя. — Пойдём отсюда. Заодно позовём прислугу, чтобы всё это убрали! — а потом подкинул моего сына к потолку, и тот с весёлым смехом вернулся обратно в руки брата, а потом они оба вышли.

Когда я снова смогла дышать, закрыла рот и всё-таки отхлебнула немного остывший чай. Обожглась, конечно, но зато пришла в чувство. Вот что я, спрашивается, переживаю? Братья проводят намного больше времени с Лёшей, чем, простите, мать. Впору уже им пугаться, когда ребёнок ко мне в руки попадает.

— Не переживай, продержимся и на фабриках, — попытался подбодрить меня Глеб, пока младшие не вернулись.

— Не долго, Глеб, сам же знаешь, — отозвалась я, пока не представляя, что же делать дальше.

Безвыходных ситуаций не бывает. Можно было и в чёрные артефакторы податься — благо, связей хватало. Да только это поставит под удар фабрики, и смотрители начнут наезжать. За руку, может, и не схватят, но кровь попортят. И репутацию, естественно, уже не восстановишь после такого.

— В общем, о чём я! — Толя вернулся уже без Лёши, видать, сдал нянькам, а Зина быстренько вытерла пол, стол и удалилась, прежде чем позвавший её хозяин устроился с удобством на своём месте. — Остальные артефакторские рода, естественно, сплетню поддержали, обиженные и разорённые. Я, конечно, попытаюсь сделать всё, что в моих силах. Может, через друзей сбывать начну не от своего имени, но на это потребуется время. Они все тоже перепуганные и обиженные, даже те, кто ничего не потерял.

— Прорвёмся, — бестолково ответила я, глядя в окно на валивший хлопьями снег.

— Может, цену снизить? — предложил Глеб.

— Бесполезно. Даже составляющие типа крови дракона — Геля же говорила, что у неё много в запасах — не хотят брать. Верят, что подделка, и мы такое добыть не могли.

— Ну уж! Между прочим, тут и подлинность проверить можно! — встрепенулась я, окончательно закипая.

Бойкотировать хотят — пускай! Зачем эта глупость про то, что я не способна кровь дракона достать! В конце концов, я могла её купить! На какие только ухищрения люди не идут, чтобы опозорить других. Ну ничего! У меня тоже фантазия богатая! Я придумаю, какие сплетни о них распустить! Не по делам, так по другому больному месту ударю.

Правда, не смотря на злость, настроение всё равно испортилось и руки опустились. Казалось, что весь мир против меня, а много ли мне было надо? Сами всучили наследство, сами заставили сражаться.

— Спешу тебя огорчить, люди, когда сбиваются в стадо, тупеют. Донести что-то до них практически невозможно. Разве что вытаскивать по одному и обрабатывать, чем я как раз и собираюсь заняться, — отрапортовал Толя.

А мне вдруг подумать, что в Арийских горах снега, небось, лежит по колено — не пройти и не проехать. Да и кровь надо забрать, как бы долго она ни стояла. И отдохнуть хочется от людей, пообщаться с умным драконом. Интересно, а когда Ратмир летит над вершинами деревьев, поднимается снежная буря?

— Так, — вздохнула я, — сейчас мне всё равно работы нет. Вы отпустите меня дня на три?

— Геля, ты в порядке? — спросил Глеб встревоженно.

— Да, нормально, — отмахнулась я. — Устала просто. Последние месяцы напоминают какую-то безумную гонку по вертикали, Мне, кажется, опять надо отдохнуть.

— Держись, справимся, — подбодрил меня Глеб, внезапно приобнял за плечи и притянул к себе.

Вырываться я не стала, просто положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Сил действительно не хватало ни на что. Вот бы появился волшебник, способный решить за меня все проблемы. Но такого, увы, не бывает.