Аламиэль. Борьба за секрет. (главы 1-22)

— Почему вы так не любите вампиров? — поинтересовалась я, когда Леандр удалился, подробно описав процесс размножения варваров и их родственные связи с эльфами, рамторами и ростовщиками.

— Духи не любят тех, кто претендует на древнерожденность. А светлые или темные — все равно, — шаман говорил практически без акцента, лишь слегка сбивая ударения и растягивая гласные, совсем не по-миорски.

— Вы погадаете мне?

— А то ли тебе надо, девочка? Ну хорошо, желание гостя — закон. Монету!

И снова рассыпранные камни, странные узоры и движения, шепот и свеча... И знакомо, и незнакомо одновременно. Монотонный шепот убаюкивал, и я вздрогнула, когда шаман без всяких пауз заговорил.

— Желтый камень толкаешь, трещины не видишь, белый опору ищет, может покатится, а может ветер остановить. Ни свет, ни тьма пути тебе не укажут, поворачивай снова и снова, пока голова духа мщения не закружится, да покуда солнце не растопит камень стальной, и зелень не победит кровь. Левая рука держит меч, правая сердце, левый глаз видит прошлое, правый слепнет от пламени справедливости, левая душа скована, правая жаждет прощения...

Слушай фиолетовый камень, но бойся помощи багрового, на серебрянный наступишь, от красного ускользнешь. Враг твой память, он же и друг, силы не ищи, но коли найдешь огонь из прошлого, кровь не остановится, и белый с желтым сразятся за очищение обожженного.

Я подняла руку, и шаман послушно замолк.

— Желтый и белый — я понимаю, кто это может быть... Но фиолетовый? Серебрянный? И что за обожженный? Что это значит? Сиелла ледяной маг... Я не понимаю. Объясните!

Шаман молчал. Ладно, это бесполезно... Я и не за тем пришла. Достав кинжал, я положила его на стол. Беловолосый кивнул и коснулся его вначале один, потом другми камнем, потом веревочкой — все не трогая металл руками, словно огапсаясь чего-то.

— Нет. Не лезвие тебе силу дает. Он лишь открыл ей путь, — он наконец взял кинжал и протянул его обратно. Тогда я рассказала ему о странностях моей телепортации. Шаман слушал равнодушно, но не перебивая. Ни одной эмоции! Это, в самом деле, обидно!

— Вы знаете, откуда могли взяться такие способности? — безо всякой надежды поинтересовалась я, закончив рассказ.

— Я не настолько стар, — заметил он. И как это понимать?

— Это шаманство?

— Нет. Но нечто похожее.

— Это... магия крови?

— Вероятно.

— Я смогу научиться еще чему-то, помимо телепортации?

— Не у меня. Древними знаниями обладали шаманы племен верхних ледников и племени Су-лонга. Возможно, обладают до сих пор. Мой род давно покинул те места и мы не знаем, где сейчас лонгиты. Но мой тебе совет, девочка: берегись этой силы. Берегись своей крови. В ней древний ужас, и могущество его более опасно для тебя, чем для кого-либо. За что же духи наградили тебя таким проклятием?

— Проклятием? Духи?

Он высыпал на стол горсть кристаллов, поразмысллил, взял кусочек янтаря и вгляделся в глубины, покрутив его над моей рукой.

— Жизнь тебе это спасло, но разрушений принесет немало. Лучше бы тебе было оставаться человеком.

Я вышла от него, так ничего и не поняв. А ведь он не первый, кто считает меня нечеловеком... Но объяснять не желает! Впрочем, эти пророки никогда не отличались точностью.

— Леандр, я отправляюсь на юг.

— Значит, все-таки да!

— Именно. Но вначале — в библиотеку. Мне нужна информация о местах обитания варварских племен. И не говори ничего ребятам. Пока я не хочу посвящать их в свои планы.

— Постой, ты всерьез? Искать знания у необразованных варваров... Кем-шель, не лучше ли нам отправиться туда вместе, вряд ли беловолосые согласятся делиться тайнами под угрозой всего двух клинков. Другое дело — парочка молний и огненных шаров.

Я засмеялась.

— Леандр, я не собираюсь выбивать знания силой! Я намерена договориться.

К этой моей идее вампир отнесся еще негативней. Но я была настроена твердо. Попытки выбить знания силой уже не принесли успеха вампирам и эльфам, а варвары могут быть так же упрямы и хитры, как и Айвер.

К тому же, шаман признал, что способа убивать вампиров никто из его предков не знал. Значит, Айвер сочтет мои планы бессмысленными. Ну и пусть! Я сама найду способ. А если и не найду — хотя бы научусь защищать себя самостоятельно. Всяко лучше, чем быть обузой. Каждый должен делать то, на что способоен, верно же?

Леандр заявил было, что не собирается мне помогать — но вопреки его ожиданиям я только пожала плечами.

— Да пожалуйста! Я и сама прекрасно справлюсь.

Действительно, зачем мне вампир, если есть Сиелла, окторая всегда готова поддержать любую авантюру?

Как оказалось, не только Сиелла, но и подслушавшая наш разговор ученица Риона...

— Возьми меня с собой!

— Лира?! — я впервые видела ее настолько взбудораженной.

— Возьми! Пожалуйста, Акеми, возьми меня на юг!

— Да как я тебя возьму, я же телепортом, а не на птице!

— А вдруг получится? Что мы знаем о магии крови?

— Вот потому и не будем рисковать. Вдруг получится что-то нехорошее?

— Но мне надо туда, пойми.

— Зачем?

— По... личным делам.

— Какие у тебя личные дела на юге?!

— Не важно.

— Нет, ну я правда не могу...

Лира несколько секунд подбирала слова, но видимо, так и не смогла найти достойного аргумента. Она еще раз попыталась объяснить, но я поняла лишь, что ей нужно кого-то найти на юге, это дело чести и рассказать подробнее она не может.

— Прости, Лира. Сейчас я действительно не могу тебя взять. Но обещаю, как только найду учителя, первым делом выясню, можно ли перемещать с собой других людей. Ты только прикрой меня от Айвера и Риона, и от Мел тоже, иначе накроются мои планы чем-нибудь нехорошим.

— Хорошо, — смирилась рыженькая.

Мы решили, что девушки будут заниматсья обычными делами: Лира продолжит помогать Айверу, а Сиелла навестит окрестные деревни в поисках заработка, а параллельно постарается познакомиться с местными магами для сбора информации. Я якобы с ней. Лира эту версию поддержит, уверяя, что "только утром встречались", "да, она заходила и ушла". Долго это не продлится, вампир так точно догадается, а там и остальные, но зато я выиграю время! Найти меня в любом случае сможет лишь вампир. Главное, чтобы кинжал всегда был под рукой. В смысле, для телепорта!!!

Я никогда еще не перемещалась в незнакомое место к незнакомомму человеку. Купленные у варварского художника пейзаж родной тундры и портрет сестры должны были мне помочь... А может, и нет. Но я постаралась удерживать в голове обе картины, царапая ладонь кинжалом.

— А ведь тундра везде одинакова, да и женщина навеняка спустя столько лет выглядит иначе, — услышала я слова Сиеллы. — Как бы не занесло совсем не туда...

Но ответить я уже не успела — магия крови сработала.

Я не зря выложила кругленькую сумму за варварский меховик — короткое серо-рыжее пальто из какого-то местного зверя. В центре Миории сейчас теплая осень, а здесь уже повсюду снег. Страшно подумать, как живут варвары с крайнего юга! Там ведь лета совсем нет...

Надеюсь, меня занесло не так далеко. Но как я найду поселок? Похоже, настроиться на пейзаж оказалось проще, и людей вокруг не наблюдается. Остается только... искать. В конце концов, если что, я всегда могу вернуться!

"Или навернуться", — поправила я себя, потирая ушибленный бок. Лед под снегом — самая подлая из шуток природы. А на пригорке — так особенно. Прокатилась я капитально, кувырком. Зато как быстро вниз спустилась! распугала бедных мышек... или крысок... или кого-то похожего. Голые ветви кустарника торчали в опасной близости от глаз. Наверное, это из-за них я не сразу разглядела птицу, кружившую в небе. Она была огромной, хотя и не настолько, как эльфийские духи воздуха.

И уж очень целеустремленно она там кружит... Спускается, точно спускается. Не нравится мне это. С чего вдруг ей спускаться на голую снежную равнину? Леса на западе где-то, на востоке холмы (на одном из них я раньше и стояла), где-то далеко виднеются керские горы. Или нет, вру, они на севере должны быть, значит, просто какие-то горы. Заледеневший ручей, так заинтересовавший художника... Снег, снег, кусты, снег. Дерево. Ну нет тут ничего и никого! Кроме меня!

А птица все спускалась... Теперь я четко могла ее разглядеть, и острый клюв, и когти, и даже серые перья. Вот сейчас она сложит крылья и...

Я запоздало выхватила меч, но не выдержала — зажмурилась, уже слыша свист ветра под мощными крыльями. Секунды летели, руки дрожали, направленное вверх острие меча, наверное, выписывало невероятные узоры... На второй минуте я не выдержала, подняла голову — птицы не было. Только где-то за ближйшим холмом тихо захлопали крылья...

Даже птица сочла меня бесполезной...

Но выяснять, что за зверь показался ей привлекательной добычей, я не стала, поспешно пробираясь к ручью. Надеюсь, он приведет меня к деревне!

Логика подсказала мне верный путь — не в заманчивые голые просторы тундры, а по кочкам, ямам и кустам, среди холмов. То и дело попадались трещины во льду, совсем не прочном — речные жители не давале воде замерзать. Порой откуда-то выскакивали мелкие птички, сновавшие по льдинкам и кустам, и быстро скрывались от звука моих шагов. После очередного резкого поворота русла а вдруг заметила впереди что-то большое и темное. Полуослепшие от белоснежного пейзажа глаза отказывались различать детали. Я поспешила вперед... и резко остановилась. Что-то было не так. Это темное шевелилось. И оно было слишком большим для человека! Назад!!!

Неопознанный зверь двинулся в мою сторону, и этого я уже не выдержала, бросилась прочь сломя голову. Обратно, к низине, заросшей кустарником и редкими, мощными хвойными деревьями. Только укрывшись за ближайшим стволом я позволила себе отдышаться — кажется, меня не преследуют. Решив, что возвращаться к ручью опасно, а идти надо, я полезла на ближайший холм, прислушиваясь — не скрипит ли снег под тяжелыми лапами? Подъем был довольно крутой, крайне скользкий, а замерзште конечно слушались плохо — так что к тому времени, когда я добралась до вершины, зверь мог давно убежать. Но осторожность превыше всего! Вот сейчас подпозлу к тому осугробленному кусту... Оттуда должен быть виден противоположный склон и все что дальше. Так, теперь осторожно...

— Аааа!!!

Я отшатнулась назад, что-то с той же скоростью выскочило с другой стороны и так же эффектно шмякнулось в сугроб. Встать из него мне не позволили два копья...

Конечно, объясниться с варварами мне не удалось. Их наречие ничуть не походило на пальтерский язык. И почему я не подумала об этой проблеме? Наивно было думать, что варвары снежных степей владеют иностранными языками так же хорошо, как их миорские собратья. Никто из воинов, окруживших меня, не мог со мной общаться кроме как жестами, весьма красноречивыми. Мальчишка лет четырнадцати, с которым я и столкнулась на холме, по-пальтерски понимал пару десятков слов, что поспешил продемонстрировать, явно гордясь такими познаниями. Понять друг друга это нам не помогло.

Их было всего шестеро, считая мальчишку. Трое несли на плечах огромную шкуру, которую я сослепу и приняла за зверя — то ли добыча, то ли маскировка. Вели меня куда-то вперед, хотя, как мне казалось, вокруг ничего кроме снега и редких зарослей не наблюдалось. Вверх, вниз, снег, земля промерзлая... Потрясающе однообразно. Потом мы свернули прочь от ручья и неожиданно я увидела само селение. Оно словно выросло из под земли в низине. Холмы защищали эту долину от бурь, а с пригорка можно было без проблем обозревать тундру вокруг. Лишь вблизи стало видно, что далеко не все возвышенности здесь естественного происхождения — скорее, это было подобие военных укреплений, потому что подобраться к селению незаметно было непросто. Это меня удивило — в книгах я пару раз встречала изображения варварских поселков, и все они стояли на открытой местности, ничем не защищенные, кроме собственно жителей.

Поселок занимался своими делами — несколько женщин с обернутыми вокруг головы косами разделывали крупного зверя, мальчишки тащили сеть, двое мужчин в темно-рыжих кожаных доспехах точили гарпуны. Я осторожно разглядывала людей и дома, явно сделанные из шкур. У раскрашенной чем-то бурым хижины горел огонь — там мы и остановились.

Я ждала. Мои конвоиры разошлись, осталось лишь двое — мужчина, державший мой меч и тот самый парень. Мне, кстати, даже руки не связали, только обыскали — я не сопротивлялась, всячески выражая готовность следвоать любым указаниям, какие смогу понять. Вот, привели, меч забрали — что дальше? Кинжал, кстати, не тронули. Интересно, почему?

Шаман был седым и светлоглазым, что резко выделяло его среди соплеменников. Он не носил доспехов, как остальные местные мужчины, хотя меховая рубаха на нем была точно такая же. А поверх он нацепил кожаную, длинную, разорванную на узкие полосы от груди. На талии эта бахрома стягивалась поясом из множества металлических и костяных пластин.

Он сказал несколько слов — я развела руками, показывая, что не понимаю. Он повторил еще раз, еще — на третьей попытке я разобрала знакомые слова.

— Женщина с севера, что ты делала одна на наших землях?

— Искала ваше селение, уважаемый.

— Зачем?

— Поговорить с вами. О великих силах, — последнее выражение я узнала от миорских варваров. Именно так называлась магия в этих краях. Мне очень советовали не пользоваться иными определениями.

— Великие силы покарали тебя, женщина с севера? — уточнил шаман, заинтересовавшись. Он стал ходить вокруг, грумя браслетом из маленьких косточек.

— Я не знаю. Может быть. Или они живут во мне самой, — надеюсь, я не ошиблась в выражении мысли!

— Пойдем!

Воин и мальчик остались снаружи.

Шаман дал мне выпить какого-то зелья. Наверное, не стоило соглашаться, но сил спорить не было, не было и желания — меня словно загипнотизировали. Сквозь пелену дремоты я слышала его шаги и возгласы, треск пламени, холод стали...

Проснулась на толстой шкуре, вероятно, заменявшей варварам кровать. Шамана не было, только маленькая девочка, которая что-то пролепетала, подала мне кувшин с водой и кусок мяса. Вполне съедобного. Потом меня провели за занавесь, вышитую странными узорами. Шаман сидел на подушке, я села напротив, на пол, и стала рассказывать — про Радужный Меч, про способности к перемещению в пространстве при помощи собственной крови... Даже показала, выйдя под присмотром какого-то воина на окраину, и вернувшись к шаману телепортом. Он собрал мою кровь в маленькое костяное блюдце, и стал над ней ворожить своими камнями, пока я лежала на шкуре без сил — не столько от кровопотери, сколько от нервного напряжения. Сейчас мне уже было не так важно, что он там найдет и как меня обзовет. Зачем я вообще это начала? Ну узнаю я причину своих способностей. Ну научусь еще чему-то. Только Айверу-то это чем поможет?

Сколько прошло времени — не помню. Странная апатия охватила меня, и происходящее вокруг воспринималось с трудом. Только когда шаман окликнул меня, удалось собраться с мыслями.