Бред какой-то!
Глушаков нервно усмехнулся, чем привлек внимание Вепря:
— Чего лыбишься?
— Я столько раз отключал эту установку... в игре... Никогда бы не подумал, что придется это делать в реале.
— Так радуйся, когда еще такая возможность выпадет!
— Радуюсь,— процедил Санек сквозь плотно сжатые зубы.
"Если бы это было так просто!"
Чтобы отключить Мозголом, нужно проникнуть в секретную лабораторию. А чтобы до нее добраться... нужно отключить Мозголом. Как-то так. Ну, или взять у ученых одну приблуду, которая нейтрализует воздействие пси-поля, наводимого Мозголомом.
Вопрос лишь в том, а существует ли эта приблуда на самом деле?
Сходство между игрой и реальным миром было, несомненно. Но не во всем. Вот, например, оказывается, никакого заброшенного завода тут нет, вместо него какой-то НИИ...
Или нет?
Короче...
Вепрь подарил Глушакову шанс. Нет, не выжить. Выиграть время, получив при этом некоторую свободу действий. Откажись Санек от предложения бандитского главаря, и его пустят в расход. В этом сомневаться не приходится. Но и выполнять мутное задание он не собирался. Стремно. Зато можно попробовать слинять, коль появится такая возможность. Так что...
— Я согласен!— с полной решимостью заявил Санек.
— Еще бы ты не согласился!— усмехнулся Вепрь.
Это был тот самый случай, когда он ничего не терял. Пусть мальчонка попробует отрубить Мозголом или что там такое — чем черт не шутит? Если получится — хорошо, можно будет отправить пацанов к центру Зоны, пусть посмотрят что там и как. Глядишь, редкими артефактами затарятся, такими, каких в других местах не найдешь. Потом можно будет попросить подкрепление с Большой Земли и зачистить центр от Храмовников. В ту штуку, которая желания исполняет, он не верил. Хотя... Тоже было бы неплохо. А вот если удастся получить полный контроль над Зоной... Вот это была мечта, так мечта...
А если не получится у пацана... Что ж знать судьба такая.
— А можно я сначала все же на заброшенный завод... то есть, в это НИИ схожу?— осторожно попросил Санек.
— На кой?
— Я же говорю, там документы есть, без которых никак.
Врал, конечно, Санек: и место было не то, да и знал он уже о Мозголоме — именно о нем повествовали документы из номерной лаборатории под заброшенным заводом. Но уж лучше прогуляться за угол, чем тащиться вглубь Зоны.
— Сходи,— равнодушно пожал плечами Вепрь.— Правда, место это нехорошее.
— Почему?— насторожился Глушаков.
— Не все, кто туда, ходил, назад вернулись.
— Почему?— судорожно сглотнул Санек.
— Не знаю. Исчезают люди. Бесследно. Я троих бойцов потерял, а уж сколько там "мяса" сгинуло, и не сосчитать. Я теперь своих туда не пускаю. Но тебе можно. Ты ведь там уже был?— усмехнулся Вепрь.
— В игре,— едва различимо произнес Санек.
Нет уж, теперь без шуток! Нужно сразу когти рвать. Лишь бы только выбраться с базы...
Он прочистил горло и сказал почти бодро:
— Пойду. Отчего не сходить? А оружие дашь?
— Оружие?— деланно выпучил глаза Вепрь.
— Ну, да! Волыну какую-нибудь. Дробовик или "калаш".
— Перебьешься! С волыной любой дурак сможет. Так пойдешь!
Ну, нет, так нет, попробовать все равно стоило. Значит, придется уходить отсюда без оружия.
— Хорошо,— кивнул Санек.— Так я пойду?
— Пойдешь. Но не один.
— Нет?— нахмурился Санек. Этого только не хватало!
— О тебе же беспокоюсь!— похлопал его по плечу Вепрь.— Ребята надежные, прикроют, если что.— И тут пальцы Вепря вцепились в ухо.— И пристрелят, если попытаешься сбежать. Ты меня понял?
— Ай, больно!— завопил Санек.— Да понял я, понял, не сбегу!
— Пан!— крикнул Вепрь. Тут же в комнату вошел начальник службы безопасности.— Выдели ему пару толковых ребят — пусть в НИИ сходят.
Пан удивленно взглянул на главаря, тот едва заметно кивнул.
— С этого глаз не спускать! Слиняет — с тебя спрошу.
— Не слиняет,— заверил его Пан. По привычке схватил Санька за ворот, но тот дернулся, освобождаясь:
— Сам пойду!
И снова Вепрь кивнул, отвечая на немой вопрос Пана.
Выйдя из комнаты, Глушаков деловито спросил:
— Когда пойдем?
— Сейчас и пойдешь, чего тянуть?— ответил тот, подталкивая Саньку в спину.
И в самом деле! Глушаков равнодушно пожал плечами.
— Сейчас тебе компанию подберу и пойдешь,— добавил Пан.
Из здания они вышли во внутренний двор. Взглянув на серое небо, Санька приятно потянулся. До свободы оставалось рукой подать, лишь бы не облажаться.
— Стой здесь, я сейчас... Мансур!— Пан окликнул кавказца, которого Санек видел уже однажды в приемной. Проходя мимо группы парней у входа в административное здание, он сказал одному из них: — Скелет, присмотри-ка за этим!
Кивнул на Глушакова.
Тип, к которому он обратился, на самом деле был похож на Кощея — тощий до невозможности, аж глаза навыкате. Глянув в них, Санек почувствовал, как мурашки побежали по спине. Мрачный тип, такому убить, как два пальца об асфальт. Он окинул Санька пренебрежительным взглядом и продолжил общение с приятелями.
Свобода...
Смакуя это слово, Санька чувствовал, как кружится голова. Она, свобода, была совсем близко. До забора — рукой подать. Правда, рядом стояла смотровая вышка, а на ней — снайпер, внимательно наблюдавший за окрестностями. Слева — ворота и блок-пост, незамеченным не пройдешь. Справа — хобот выходившего из производственного цеха крытого транспортера. Забраться бы туда и уже по нему... Но на пути стояла компашка во главе со Скелетом.
Просто непруха какая-то...
Санька грустно вздохнул, обернулся и только сейчас заметил девушку, лузгавшую семечки на лавочке под навесом. Это была та самая краля, которая постоянно крутилась возле главаря. Похоже, перед тем, как пригласить на разговор Глушакова, Вепрь снова выставил ее за дверь. Наверное, именно поэтому она выглядела хмурой и... от этого еще более привлекательной. Саньке нравились такие: не тощая, но и не толстая, с короткой стрижкой, пронизывающим взглядом и пышной грудью.
И чего она связалась с бандитами?
Проведя ладонью по ежику волос против шерсти, Санька приблизился к лавочке.
— Девушка, а вашему шефу не нужен хороший боец?
Бред, конечно, но с чего-то нужно начинать?
Она подняла голову, дерзко окинув взглядом Глушакова, презрительно фыркнула и снова уставилась в точку на асфальте.
Что ж, первый блин комом, но Санька не спешил впадать в уныние. Набрав полную грудь воздуха, он хотел продолжить пикап, но тут на его плечо легла чья-то рука. Обернувшись, он увидел Скелета.
— Еще раз подойдешь к ней, я тебе яйца отрежу,— бесцветным, практически мертвым голосом произнес тот. Пальцы у него были тонкие, но крепкие — Санька болезненно поморщился и снова ощутил топот мурашек по спине.
Жуткий тип, этот Скелет.
Саня решил не накалять обстановку, и развернулся, чтобы уйти...
— Эй!— окликнула его девушка.
Санек тут же обернулся.
— А ты правда из другого мира?— спросила она.
Голос у нее был с хрипотцой — самое то, те же мурашки, только приятные.
— Я...— Глушаков мысленно обругал себя: ну, конечно, вот с чего нужно было начинать разговор! А он опустился до банальщины. Однако Скелет не дал ему договорить:
— Топай, тебя Пан зовет!
— Я скоро вернусь!— заверил он девушку и направился к Пану, рядом с которым уже крутились трое головорезов.
В этот момент из здания вышел "татарин" с ведром, полным грязной воды. Их обоих держали в подвале, но в разных помещениях, так что встречались они только в комнате Вепря во время допросов, да и то — не часто. Синяки и кровоподтеки на роже Кузи начали заживать, да и выглядел он более спокойным, чем прежде. Похоже, смирился.
— Припахали?— не без ехидства спросил его Санька.
Что ж, каждому свое. Как говорится, кто на что учился.
Кузя хотел что-то сказать, но взглянул на Пана, молча выплеснул грязную воду на клумбу и скрылся в здании.
— С ними пойдешь!— коротко сказал Пан, кивнув на троицу.
Глушаков окинул взглядом сопровождающих. Двоих он уже знал: Мансур и вонючка Скунс. Третьего, азиатской внешности, видел впервые. Все трое были вооружены автоматами: у двоих "калаши" разных модификаций, а у Мансура — немецкий HK G36. Красивая, но бестолковая игрушка, бесполезная уже на дистанции 200-300 метров, а если перегреется (после 4-5 стандартных магазинов непрерывной стрельбы), то и на ста. Кроме того, незнакомый азиат носил за спиной пятисотый Mossberg, а у кавказца на поясе имелся Glok 19 с лазерным целеуказателем. Ну, и приличный запас патронов и гранат в карманах разгрузок у каждого.
Как на войну собрались...
С одной стороны, Саньке льстило такое сопровождение. С другой — напрягало. Неужели тут на самом деле так опасно?
А у него даже ножа с собой нет. Впрочем, судя по арсеналу этих троих, нож тут не поможет.
— А, старый знакомый!— оскалился Скунс.
— Вот и присмотришь за ним,— тут же отреагировал Пан.— Твой клиент.
Скунс прикусил язык, набычился.
— Не знаю зачем, но он нужен боссу, так что присматривайте за ним!— продолжил Пан.— Но если попытается сбежать, разрешаю его пристрелить.
При этом смотрел он не на Скунса, а на Мансура, который, похоже, был старшим группы.
— Топай!— Скунс толкнул Саньку в спину, придав ему ускорения.
Глушаков прошел мимо лавочки и только потом обернулся. Девушка смотрела ему вслед. Санек расцвел, встретившись с ней взглядом, подмигнул бодро и зашагал к воротам, бросив на ходу:
— Ну, чего стоим? За мной!
Миновав блокпост и автостоянку, группа вышла на дорогу.
— И на хрена мы тебя приволокли сюда?— вздохнул Скунс.— Лучше бы на месте пристрелили. Таскайся теперь с тобой!
— Твори добро, кореш, и оно тебе вернется!— подбодрил его Санек.
— Какой ты мне кореш?— фыркнул Скунс.— Фраер залетный!
Шли молча по знакомой уже Глушакову дороге, ведущей на свиноферму и дальше — в Темное Ущелье. Впереди, с автоматом в руках, шагал азиат, которого Мансур между делом назвал Далером, за ним, с отставанием в пару шагов следовали Скунс и Санек, замыкал группу Мансур. Не доходя до моста через заболоченное озерцо, на развилке у автобусной остановки, отряд свернул налево. По мере приближения к объекту, постепенно "выплывавшему" из-за деревьев, Глушаков вынужден был согласиться с тем, что никаким заброшенным заводом там, на самом деле, даже не пахло. На территории, местами ограниченной забором из железобетонных плит, разместился целый комплекс зданий, соединенных надземными переходами. Больше всего комплекс внешним своим видом напоминал школу — вполне модерновую, хотя он и был построен лет сорок назад. За прошедшее время он, разумеется, обветшал, особенно центральное строение, некогда затянутое стеклом в стальных рамах. Теперь осколки усыпали асфальт вдоль всего фасада и хрустели под ногами нежданных гостей, явившихся в этот мир тишины и запустения.
Далер остановился перед входом, остальные последовали его примеру.
— Ыды,— коротко сказал Мансур, подтолкнув Саню в спину стволом автомата.
— А вы, разве, не со мной?— удивился Глушаков. С одной стороны, ему только это и было нужно. С другой... Тишина, царившая в комплексе, напрягала.— Может, дадите какой-нибудь ствол? Нет?
— Ыды с ным,— точно так же, как только что Санька, Мансур подтолкнул Скунса.
— Я?! Мансур, мы так не договаривались!— уперся вонючка.
— Дауай, рэшче!— ствол автомата уставился в грудь Скунса.
Поняв, что спорить себе дороже, мужичок поправил ремень "калаша" на плече, посмотрел на Глушакова и обреченно произнес:
— Пошли, что ли? Навязался на мою голову...
Хрустя битым стеклом под ногами, Санька и Скунс вошли в центральное здание.
— Какого ляда нам здесь вообще нужно?— тихо спросил вонючка.
— Будем искать кое-какие бумаги,— живо ответил Глушаков. Мансур угнетал его одним своим видом, и по мере удаления от кавказца Санька будто оживал. Даже дышать стало легче. Немного подумав, добавил: — Возможно, это будут не бумаги, а флешки или компакт-диски. Не знаю я. Короче, если что интересное увидишь, тащи ко мне!
— А ты че раскомандовался?!— сдвинул брови Скунс.— Я здесь старший, понял?
— Как скажешь,— пожал плечами Санек.— Если мы ничего не найдем, ты, как старший, сам будешь распинаться перед Вепрем.
— Эй, я не при делах! Тебе надо, ты и ищи!— заартачился Скунс.— И вообще, ни флешки, ни компакт-диски ты здесь не найдешь.
— Это почему?— остановился Глушаков.
— Потому что! Люди слиняли отсюда когда? Правильно, в середине восьмидесятых прошлого века.
— И что?— не понял Санек.
— А то! Компьютеры в те времена, хоть и примитивные по нынешним меркам, но уже имелись. А вот серьезных накопителей не было.
— А что было? Не на бумаге же информация записывалась?
— Почти угадал. На перфокартах. Видел, может, такие прямоугольные листки с цифрами и дырочками? Хотя, откуда тебе, салаге... А еще дискеты были...
— Дискеты я видел,— кивнул Санек.
— Какие? Три с половиной дюйма? Забудь! Если я не ошибаюсь, они в те годы только появились и вряд ли добрались до этой глухомани. А здесь могли использовать дискеты 5,25 дюймов или вообще восьмерки. Что тоже не факт: могли и вовсе записывать информацию на обычные аудиокассеты.
— Куда?— не понял Глушкаков.
— Эх, молодежь, молодежь...— вздохнул Скунс.— Пропустили вы самое интересное в своей жизни!
— А ты-то откуда про все это знаешь?— удивился Саня.
Скунс уставился на Глушакова, а потом вдруг сказал:
— А не надо судить о человеке по его внешнему виду! Или ты думаешь, я родился в разгрузке и с автоматом в руках?
— Ничего я не думаю,— огрызнулся Санек.
— А надо бы, хоть иногда... Мой отец с конца восьмидесятых компьютерами и различной оргтехникой занимался. Я тогда еще пацаном был, но он и меня подтянул, так как дело новое: нужно было переводы с английского делать, информацию разную добывать. Интернета, в привычном понимании, в те годы еще не было, да и книги подходящие днем с огнем не найдешь. Не просто это было. Но вытянули бизнес. У нас сеть магазинов по всей Украине была, всевозможной электроникой торговали. В конце девяностых батю прессанули здорово — рэкет, то да се... Он полгода в реанимации пролежал, но так и не выкарабкался. Мне пришлось под солидных людей лечь, еще пару лет продержался, а потом и на меня наехали так, что не продохнуть. Пришлось бизнес сворачивать. Лучше так, чем чужому дяде все отдавать. Кое-кому это не понравилось, меня грохнуть пытались. Я в бега ударился, и в конце концов сюда попал... А как все хорошо начиналось,— вздохнул он.
— Это сколько же тебе, если ты почти сорок лет тому назад уже бизнесом занимался?— удивился Санек.
— Под полтинник уже.
— А ты неплохо сохранился!
— Потому что здоровый образ жизни веду. Не пью... почти, не курю...
— ...чеснок ем,— поддакнул ему Санек.
— Да, чеснок! Ты знаешь, сколько в нем всего?! Ладно, хорош базарить! Куда пойдем — налево или направо?
