Тем временем приглашённый священник-землянин готовился к проведению таинства. Для него, обитателя "Омеги" просьба членов экипажей прибывших двух кораблей, подкреплённая обращением Совета Станции не была неожиданной — он не впервые соединял разумных святыми узами брака. Но когда ему сказали, что таинство будет проводиться в Зале Концерта, он осознал, что предстоящий обряд будет совершенно особым. И теперь с помощью нормандовцев, волговцев и землян-жителей "Омеги" он придирчиво проверял, всё ли находится на своих местах, изумляясь, насколько точно, полно и даже в значительной степени безупречно был продуман весь церемониал. Даже едва слышно шипящие летающие вокруг по всему пространству огромного зала информационные дроны с видеокамерами и осветителями не раздражали святого отца, в душе, безмолвно уже несколько раз самым искренним образом поблагодарившего высшие силы, что именно ему выпала честь соединить такую пару.
Прибывшие на станцию незадолго до начала церемонии Андерсон и Селезнева смогли ненадолго уединиться в одной из маленьких комнатушек жилого сектора Штаб-Квартиры и переговорить.
Алла вошла в комнату, где находился Кайден. Отметив, что он вполне понятно волнуется и заметно нервничает, врач крейсера постаралась успокоить жениха, после чего они вдвоём поднялись по лестницам к Залу Концерта и вошли внутрь. Кайден внутренне обмер, а потом его охватила спокойная радость и уверенность: они шли по коридору, образованному почти всеми членами экипажей фрегата и крейсера. Поднимаясь на сцену, к уже ожидавшему священнику, Кайден отметил парящие дроны и порадовался тому, что и оставшиеся на кораблях люди смогут увидеть церемонию во всех деталях и подробностях. Главный врач крейсера отступила чуть назад, лёгким кивком поприветствовав иерарха.
По знаку святого отца Аленко занял предписанное ритуалом место.
Появление Эшли, сопровождаемой Андерсоном, Кайден почувствовал, едва она переступила порог зала. Священник кивнул и Аленко медленно обернулся, нащупывая взглядом фигурку девушки, концентрируясь на едва угадываемом под маревом фаты лице любимой. Младшая Уильямс шла по коридору приветствовавших её нормандовцев и волговцев, членов Совета станции и их ближайших партнёров и помощников, едва не теряя сознание от переполнявших её чувств.
Кайден бросил вопросительный взгляд на священника, тот кивнул. Аленко медленно двинулся к Эшли мимо отступившей в сторону Аллы.
Встретившись и соединив ненадолго руки, Кайден и Эшли вернулись к святому отцу, единым уважительным кивком обозначив свою готовность к началу ритуала. Алла обменялась понимающим взглядом с Дэвидом и они замерли чуть позади молодых, в свою очередь безмолвно подтвердив согласие на начало таинства. Позади главного врача крейсера и командира фрегата успокаивались многочисленные свидетели единения.
Когда священник разрешил молодым скрепить союз поцелуем, Кайден чуть дрогнувшими руками поднял фату и поразился, насколько прекрасна была в тот момент его Эшли. В ней не осталось ничего от всегда сурового и острого на язык сержанта космопехоты. Губы молодых соединились под гром аплодисментов нормандовцев и волговцев, членов Совета Станции. Дроны кружились вокруг пары, запечатлевая момент во всех мыслимых деталях.
Медленно отстранившись, Кайден взял руку любимой в свою и они повернулись лицами к собравшимся. В этот момент над порталом входа в зал появился проём, в глубине которого молодые без труда узнали главный пульт самого большого и самого сложного земного музыкального инструмента — органа. Облачённая в парадное вечернее платье органистка сидела к Кайдену и Эшли спиной, но они оба в секунду узнали — это была Светлана Стрельцова.
А когда раздались первые аккорды знаменитейшего марша Мендельсона и чарующие звуки органа наполнили пространство Зала Концерта, Эшли повернула к Кайдену горящее любовью и радостью, лучившееся от счастья лицо, шагнула к теперь уже законному мужу и крепко обняв, замерла, целуя Аленко в губы и вслушиваясь, как мелодия органа соединяется в неразрывное единство с мелодией, звучавшей в эти секунды в её душе и ни на мгновение не сомневаясь, что та же мелодия сейчас овладела душой и сознанием Кайдена. Собравшиеся поддержали единение новой пары своими слаженными тихими аплодисментами, чудесным образом объединившимися с жизнеутверждающим подтекстом древней мелодии.
— Кай, я должна выполнить требования традиции. — чуть смущённо прошептала младшая Уильямс, когда последний отзвук растаял в наступившей в зале тишине. — Это не займёт много времени. — она повернулась к иерарху, поудобнее перехватила букет, переданный ей в установленный ритуалом момент и, размахнувшись, бросила его назад, не стараясь даже почувствовать ту, в чьи руки он попал.
Спустя несколько минут, поняв, что букет надёжно скрыт от её взглядов, она подала Кайдену руку и они повернулись к выходу из зала. Но теперь от портала входа к ним подходили Андерсон, Шепард, Стрельцова, Селезнева, Ария, Мирала, Вэра, Патриарх, Архангел, Явик, Оливия, Марк, Легион. За ними к стоявшим на возвышении молодым направились и все собравшиеся, беря новобрачных в мягкие плотные обьятия.
В руках Шепарда и Стрельцовой появились переданные им откуда-то сзади кейсы. Синхронно щёлкнули замки и Кайден с Эшли приняли свидетельства о бракосочетании — Шепард передал документ Кайдену, а Стрельцова — Эшли. Гром общих аплодисментов подтвердил окончание ритуала и строй нормандовцев, волговцев и Советников "Омеги" смешался окончательно.
Четверть часа молодые не могли, да и не хотели избежать обьятий, поцелуев, поздравлений и пожеланий. По знаку Арии в толпе образовался неширокий коридор и Кайден смог увести Эшли в смежную небольшую комнатку и усадить на мягкий диван. Младшая Уильямс, пробуя супружескую власть над Кайденом, тут же притянула его к себе и он вынужден был сесть рядом. Им никто не мешал — в зале шла подготовка к концерту.
На огромной сцене, раскрытой по максимуму, выстраивались хористы, рассаживались на расположенной чуть ниже оркестранты, начиная настраивать свои инструменты. Ария, тихо переговариваясь со Светланой, перебирали на установленном сбоку пульте листки пластика, согласовывая детали, требовавшие уточнения.
— Ари, ты уверена? — Светлана бросила взгляд на рейнджеров "Омеги", составивших добрую половину хора. Турианцы, саларианцы, кроганы, кварианцы без толкотни, почти беззвучно размещались среди членов экипажей фрегата и крейсера.
— Свет, ты странно мыслишь. — сказала матриарх. — Ты передала тексты, партитуры, у них было время запросить и получить дополнительную информацию, услышать нормативные варианты исполнения. В конечном итоге все, кто здесь — пришли сюда по собственной воле. Значит, они готовы. Более того, Мирала может тебе легко и точно доказать, что они рады участвовать в этом концерте. Это, что ни говори — момент признания.
— Прощай камерность... — вздохнула Светлана.
— Камерности и не могло быть, Светлан. — матриарх отложила в сторону стопку пластиковых листков, опёрлась о пульт, повернулась к молодой женщине. — Ты же сама понимаешь — такие песни, такие мелодии не могут быть камерными. Все, кто будет участвовать в концерте, а среди них много жителей Омеги любой расы, были в восторге, получив даже минимальную информацию о планируемой программе. Тебе же самой очевидно — ваша Российская Империя — достаточно малоизвестна в Большом Космосе и между тем после Большого Концерта к доступной информации о жизни и сути России проявляется постоянно растущий интерес. Я сама, когда ознакомилась с первым вариантом программы была... скажем так, потрясена. А мои советники вообще несколько минут приходили в себя от самого глубокого и искреннего изумления. Даже достав переводы текстов, даже ознакомившись с эталонами звучания, они быстро поняли — это надо исполнять только на языке оригинала. И потому без Миралы мы снова не обойдёмся. — она подняла взгляд вверх, где располагались линии экранов. — А видеоряд, подготовленный твоими и Джона коллегами... Это... нечто, даже если рассматривать его в отрыве от всего другого содержания действа. Малейшая информация о том, что ты и Джон, несмотря на загруженность, примете самое плотное участие в концерте и втянули в его проведение меня в качестве ведущей, привела к тому, что концерт ждут не только на станции, но и во всех человеческих колониях, да и не только человеческих. Действо будут видеть, слышать и, вне всякого сомнения, ощущать на множестве пилотируемых разумными органиками кораблях, передавать по сети буёв связи в самые отдалённые уголки галактики. Поверь, вас всех услышат.
— Нас всех услышат, Ари. Нас всех. — уточнила Светлана.
— Ты права. Нас всех. — Ария увидела подходивших Патриарха и Джона. — Мы готовы, коллеги. — матриарх передала мужчинам папки с пластиковыми листками. — Или заменим на ридеры? У нас всё подготовлено.
— Не надо. Сегодня мы опираемся на историю. — сказал Шепард. Патриарх, прислушивавшийся к разговору, согласно кивнул, добрым взглядом окинув Светлану.
— Тогда. — Ария сделала кому-то знак. — Опускаем светозанавес и даём право и возможность зайти зрителям. Включить трансляцию. — сказала она, прикоснувшись к наплечному спикеру. — Дать на экраны станции заставку с отсчётом времени до начала работы сети буёв связи.
Светлана обернулась к занявшему сцену межрасовому хору, к музыкантам, что уже закончили настраивать свои инструменты и теперь, стараясь не производить излишнего шума, спокойно ожидали появления дирижера и первой скрипки.
— Зал полон. — доложила Мирала по спикеру, соединившись и с Арией и со Светланой. — Станция ждёт, коллеги. Похоже, они ждут очередного чуда.
— Чуда не обещаем, но нечто близкое — будет. — сказала Стрельцова, делая несколько шагов к середине сцены. За ней подошли Ария, Патриарх и Джон.
Среди оркестрантов появился дирижёр, пропустивший вперёд девушку-медика, бережно державшую в руке хрупкую скрипку. Подождав, пока скрипачка займёт своё место, дирижёр раскрыл партитурные листы, приподнял чуть разведённые и согнутые в локтях руки до уровня плеч, привлекая внимание музыкантов. Хористы подняли ридеры, чтобы иметь возможность считывать тексты песен в режиме реального времени — включились системы многоязычных телесуфлёров. Ария со Светланой вышли вперёд, к самой кромке светозанавеса, Шепард и Патриарх встали чуть сзади.
Занавес взлетел вверх, послышались одобрительные аплодисменты. Когда их громкость немного утихла, Ария и Светлана обратились к зрителям и слушателям с кратким приветственным словом.
— Джон. — сообщили едва ли не в один голос Вэра и Мирала, сумев получить доступ к наушному спикеру старпома. — Вся станция слушает и смотрит нас. Трансляция началась вовремя. Сигнал ушёл по сети зондов далеко за пределы туманности Омега. Нас слышат и видят на кораблях, станциях, в колониях, на планетах.
Шепард едва заметно кивнул, зная, что обе азари увидят, поймут — он услышал, рад и доволен. Ария тем временем окончила свою речь, отступила назад, встав рядом с ним и с Патриархом, а Светлана... Она подошла к краю сцены, обвела взглядом зал, оркестр сыграл плавное вступление и зазвучала "Молитва":
"Господи, ни охнуть, ни вздохнуть, —
дни летят в метельной круговерти.
Жизнь — тропинка от рожденья к смерти,
смутный, скрытный, кривоватый путь.
Господи, ни охнуть, ни вздохнуть!
Снег. И мы беседуем вдвоём,
как нам одолеть большую зиму...
Одолеть ее необходимо,
чтобы вновь весной услышать гром.
Господи, спасибо, что живем!
Мы выходим вместе в снегопад.
И четыре оттиска за нами,
отпечатанные башмаками,
неотвязно следуя, следят...
Господи, как я метели рад(а)!
Где же мои первые следы?
Занесло начальную дорогу,
заметет остаток понемногу
милостью отзывчивой судьбы.
Господи, спасибо за подмогу!"
Неярко вспыхнувшие в первые секунды чтения экраны сопроводили слова молодой женщины-землянки картинами из истории и культуры многих рас, проявляя скрытые смыслы текста. Мирала привычно включилась в перевод, делая увиденное и услышанное понятным для представителем многих рас. Для неё то, что Светлана начала с человеческой "Молитвы" было естественным. И она знала, что следующей прозвучит знаменитая на весь Экстранет древняя католическая молитва "Аве, Мария". Она это знала, но этого не знали, не могли знать многочисленные зрители и слушатели. Слушая Светлану, Мирала чувствовала, как её душа и сердце входят в согласование со звучанием голоса женщины-землянки, у которой под сердцем уже зародилась новая жизнь. Мирала понимала, как сложно было Светлане решиться на столь плотное участие в концерте, как ей не нравилось то, что объём действа быстро превысил рамки, привычные и обычные для камерности. Она, стоя в маленькой пустой комнате, видела на экранах и в окне, выходившем прямо на центр сцены, что Шепард напряжённо следит за супругой, понимая, какое напряжение она сейчас испытывает.
Зазвучавшая музыка обозначила окончание "Молитвы" и Светлана, отступив на два шага от края сцены, почти без паузы, поймав нужный момент в звучании оркестра, влила свой чарующий голос в поток обращения к Высшим Силам. Стоявшая позади пяти видеоквадроинженеров в техническом центре Омеги, азари Вэра едва сдерживала рыдания, настолько сильно на неё повлияло пение женщины-землянки. Хранительница Зала помнила о том, что Светлана беременна и сейчас она просит Высшие Силы о снисхождении к грешным органикам и синтетикам не только за них всех, но и за своё ещё нерождённое дитя, привычно умалчивая о себе. Оркестр едва заметно сопровождал пение Светланы, не пытаясь солировать. Экраны показывали уже другой видеоряд и Вэра, читая общий перевод классического текста, ещё и ещё раз убеждалась в том, что появление человечества на просторах Большого Космоса за несколько лет до Удара Жнецов было совершенно не случайным. Не пытаясь возглавить все расы, не стремясь ими командовать, земляне, люди старались в меру сил соединить расы Пространства Цитадели, предполагая, помня, а может быть, даже и зная, что ретрансляторы, будучи отключёнными Жнецами, заставят каждую расу сполна использовать все свои материальные и духовные ресурсы, чтобы выстоять и победить.
Увлёкшись размышлениями, Вэра не заметила, как Светлана отступила к Арии, а вперёд, поправляя спикер на плече, вышел Шепард. Зазвучала "Баллада о Времени".
"Замок временем срыт и укутан, укрыт
В нежный плед из зелёных побегов,
Но... развяжет язык молчаливый гранит —
И холодное прошлое заговорит
О походах, боях и победах.
Время подвиги эти не стёрло:
Оторвать от него верхний пласт
Или взять его крепче за горло —
И оно свои тайны отдаст.
Упадут сто замков и спадут сто оков,
И сойдут сто потов целой груды веков, —
И польются легенды из сотен стихов
Про турниры, осады, про вольных стрелков.
Ты к знакомым мелодиям ухо готовь
И гляди понимающим оком, —
Потому что любовь — это вечно любовь,
Даже в будущем вашем далёком.
Звонко лопалась сталь под напором меча,
