Через выпущенного фамильяра Софист ревниво наблюдал, как чернявый покидал спальню Мары, словно нажравшийся сметаны кот. Окончательно опохмелившись нырянием в студеную прорубь и навестив своего волшебного питомца, уснувшего в прогретом предбаннике, Гавин наведался к рассветному творению "обогнанного" соперника, резко помрачнел, вспомнив, кто ему вчера нашептал совет, и вернулся в трактир утренним посетителем, огрызающимся на расспросы по поводу друидической "стройплощадки". Он дождался Фаргана и вместе с ним грозовой тучей отправился в лавку к травнику.
Тренированный и закаленный в схватках молодой мужчина двигался плавно и хищно, ему совсем немного оставалось развиться до пружинисто-стелящейся походки охотника, подкрадывающегося к своей безмятежной жертве. К своим двадцати четырем годам Гавин развил интуицию и рефлексы до такого уровня, что мог не просто уклониться от огненного шара, но и с места подпрыгнуть настолько быстро и высоко, чтобы полностью избежать вреда от взрыва и нивелировать вред от последующей огненной волны. Софист опасался завязывать драку с лучшим рейнджером Хиллтопа, как мог затеять с неповоротливой солдатней с заставы Олостина. Этот противник побывал во множестве передряг, он ловчее и опытнее, а еще избыл торопливость и с дуру не кидается: нападет так и тогда, чтобы раз и наверняка. Но горячность возрасту присуща...
— Ты пока жив, дрянь, только из уважения к хозяину этого дома, — с порога процедил Гавин. Его питомец не разделял чувства человека и спокойно прошел на коврик, пропахший зимним волком.
— Женская логика противоречива, — спокойно ответил Софист, смело и неотрывно глядя в черные глаза, мечущие молнии. Он успел дописать второй свиток для Фаргана за четверть минуты до его прихода и встретил обоих, стоя у стола. — Сам прикинь силу повода, побудившего меня не просто отказаться от притязаний на нее, но и оттолкнуть в объятья соперника.
— Гавин. Продолжишь задирать и оскорблять моего подмастерья, он не станет заниматься твоим Тервом, — заметил Фарган, ощутивший витавшие настроения и надавивший лишь голосом, хотя сам собой напрашивался жест с твердой рукой на широкое плечо молодого человека.
— Пфе, больно надо! — Презрительно скривился рейнджер, но внутри потерял уверенность. Гавин не являлся тупицей и нормально соображал, даже сумел прикинуть, примерив ситуацию на себя и не найдя достаточно сильного повода. Он понимал, что встретил того, кто его совершенно не боится, более того, сам теоретически мог всыпать по первое число — доказательство силы друида выросло поблизости. Чернявый прекрасно помнил бесстрашный рывок Софиста, спасшего отряд из безвыходной ситуации, что его еще больше бесило.
— Смотри сам, — осуждающе произнес травник, обойдя своего приятеля и постоянного клиента. Он принял сторону подмастерья и мастера — сам черт ногу сломит в складывающихся позициях. — Софист, я смотрю, ты сочинил обещанный свиток, — обратился он, не потрудившись или не сумев подобрать лучшей формулировки, а может даже и не подумав об этом.
— Да, мастер, как мы и обговаривали с вами, — внес Софист важную поправку, переиначивавшую смысл. — Осталось напитать природной магией и применить.
— Хорошо, — кивнул травник, посмотрев на работу и огладив бородку.
Внимательно заглянув в лицо подростка и для верности суждений одобрительно похлопав по плечу, друид взял свитки с приготовленными шкурками ящериц и подошел к разлегшемуся волку, подставившему больной бок ветеринару. По возрасту Фарган старше, но равен Софисту в возможности без надрыва применять третий круг заклинаний. Бесконтактным умением не обладает и вряд ли задумывается над касаниями аур и вообще о существовании физических полей — а зря.
Наложив кожицу ящерицы, найденной Софистом в спячке, и без колебаний применив оба свитка, хозяин лавки убрал всякие следы от грубого шрама в боку зимнего волка.
— Но это лишь снаружи, Гавин. Внутри тела шрамы остались и будут постоянно напоминать о себе. От боли и надо, — веско закончил он, удовлетворенно поднимаясь и отходя, чтобы хозяин лично осмотрел результат.
— Это не дает ему право паршиво обходиться с девушками, — упрямо загнул свое молодой человек, крепко запавший на блондинку с эльфийской четвертинкой.
— Когда меня круто обломали с сексом, я попросил прощения и в резкой форме сказал забыть обо мне. И не тебе привередничать и возникать, Гавин, не после моего своевременного магического послания с советом, — твердо заявил Софист, уверенный в своей правоте.
— Грр!
— Я тоже ненавижу женские слезы, потому и отправил тебя наверх. Теперь ты мне должен, охотник, — объявил юноша.
— Обломишься, дьявольское отродье, — свысока, с презрением и ненавистью бросил он, при свидетеле держа марку. Гавину совершенно не нравилось ощущать себя вторым или тем, кому сделали подачку, кому уступили, подведя цель под выстрел. Но уж слишком велик был соблазн — не удержался от искушения и запрыгнул в открывшуюся постель. А еще он был впечатлен высаженным дубом и не верил, что какой-то хилый мальчишка был способен на такое, поскольку хорошо читал следы и видел — Фарган и Дроган подошли позже и не принимали участия. Непонятное настораживало и вызывало отторжение. Обозвав Софиста, он ясно дал понять, какие слухи будут распущены среди простого люда, боящегося нечисти больше нежити.
Софист не испугался, не опустился до циничности и не стал здесь и сейчас приравнивать Мару к диче, вспоминая злосчастный разговор у стола Хании в Общем Зале. Он учел упущение и принял вызов:
— Не впервой. Но и тебе обломится репутация и обмен...
— Прекратите, вы оба, — не стерпел Фарган. — Прием окончен, Гавин, уходите. Я сам зайду к тебе вечером на ферму.
— Мы не закончили, — чернявый погрозил кулаком с посветлевшими костяшками. — Идем, Терв.
— Хры? — Как, уже? Зверь был недоволен.
— Пока, должник, — Софист оставил последнее слово за собой, не теряя надежды на совместные вылазки в горы. Перековать чужую ненависть и злобу? Задача не из легких, но те же дипломаты как-то справляются, например, превращая непримиримых врагов в союзников. Полезное умение.
— Мне совершенно не нравится, когда в моем доме устраиваются разборки, — высказал претензию Фарган, закрыв дверь за посетителем, не забывшим оставить за услугу кормирского серебряного нобля.
— "Больше не смей..." — вот как правильно следовало начать ругань, Фарган, — не постеснялся ответить подросток. И напористо продолжил, ведь лучшая защита — это нападение, особенно с учетом мягкости характера: — И ты верно распознал мое вспыхнувшее нежелание лечить Терва, но, во-первых, волк не виноват в людских разборках, а во-вторых, волшебные звери нуждаются в особом обращении — я бы не хотел лишаться возможности набраться практики их врачевания.
— Аккуратнее с Гавином, Софист. Подкараулит и убьет втихую. За два года пропало два ухажера Мары, — предупредил Фарган, не захотевший обсуждать себя. И волновавшийся за пацифиста, что было приятно.
— Буду, — кивнул парень.
Софист принял к сведению, помрачнев — в этом свете поступок Перл выглядел еще хуже. С другой стороны все упрощалось. Достаточно либо подстроить ситуацию, чтобы чернявый оговорился при свидетелях, либо намекнуть Маре применить качественный эликсир совиной мудрости и прямо в постели задать смуглому любовнику наболевший вопрос — женское сердце подскажет верный ответ. Гавину стоило при Маре активнее петушиться, а не гавкать изредка, втихую избавляясь от конкурентов. Гавин слишком груб и бестактен, он умеет обращаться с животными, но не с женщинами, впрочем, и сам Софист обогнал его в этом всего на шаг другой. Подросток задумался.
Еще прибежит щенком, когда его отвергнут. Да, точно, теперь Гавину следует опасаться опекунши — куртизанке хватит намека на эликсир. Перл и сама что-нибудь горазда придумать, ведь за своей "работой" прозевала, с кем кувыркалась дочка Лодара, приютившего у себя куртизанку и очень на многое закрывающего глаза ради нее.
Софист решил, что лучше самому навести на только с виду простое решение ту, что задела его мужскую гордость и достоинство. Тогда велик шанс, что выйдет ссора. Надо только заранее озаботиться, чтобы у Фаргана имелся флакончик с качественной смесью лисьей хитрости и совиной мудрости.
Всем хороша была интрига, да только испортит отношения, начавшие едва складываться у Софиста с мастером Дроганом. Умный волшебник догадается о подоплеке безрадостных событий и найдет предлог отказать в передаче опыта гнусному интригану.
— Софист, во что ты еще успел ввязаться? Ты по дороге ко мне говорил о пациентах, во множественном числе, — не забыл Фарган, все больше склоняющийся к обращению чисто по имени. Так меньше путаницы.
— Бархатным Ручкам нельзя забывать и о сильной половине, Фарган, — хмыкнул парень, волевым усилием решивший не зацикливаться на Маре и не становиться в каждой бочке затычкой. Хотя получалось слабо. — У Топера проблемы с пищеварением. Будет интересно и полезно разобраться с этим случаем.
— Я ему уже проводил диагностику и осмотр, Софист, под руководством у... мастера Дрогана. Ему когда-то плохо зашили рану, поздно осенили целебной молитвой и потому кишки худо срослись. Топеру потом вскрывали брюшину и удаляли часть кишечника. Вот, у меня в карточке кратко записана история наблюдений, — травник заглянул в ящик стола, где была картотека на всех жителей, прошедших через его руки. Все-таки, что ни говори, а Фарган — дипломированный деревенский доктор, имеющий хорошее начальное образование и прошедший школу мага-клирика.
— И когда только на меня успел завести? — Задал Софист риторический вопрос. — Аккуратность во всем — редкое и полезное качество, — дружелюбно заметил он, читая ровный и убористый почерк.
До почерковедческой экспертизы еще пилить и пилить, но самые характерные черты сразу бросались в глаза. Содержимое карточки тоже говорило о многом — клирик-Дроган обладает богатой практикой и хорошо учит. Собственно, боевик нипочем бы не стал открывать школу и делиться знаниями со всеми подряд.
— Тебе этого явно недостает, Софист.
— Возможно, — тут же откликнулся парень. — Трудно совмещать желание жить в свое удовольствие и желательность способности уживаться с соседями, — завернул он, намеренно упустив существительное. Наличие или развитие — они окрашивают в разные смыслы. — Фарган, — протянул карточку обратно, — здесь полно специфичных терминов из медицинского жаргона. Давай я сейчас на пальцах объясню принципы работы заклятья и вместе составим свиток с ним, а потом ты так же для меня устроишь лекцию о видении недуга Топера? Он через пару часов зайдет.
— Давай сперва соберем желуди с корой и поставим вариться котел.
Софист кивнул, улыбнувшись рациональному предложению. Травник был в своей епархии, куда следует влезать на правах ученика — сам же обозначил позицию.
— Дельно. Кстати, у тебя есть какой-нибудь рецепт для нарастания коры?
— Ты имеешь ввиду садовый вар для дуба?
— Скорее его смесь с зельем кожи-коры. В канифолевых рощах у Эверлунда что-то такое используют и для сосновых, и после снятия бересты.
— У меня такого нет, к сожалению. Для чего оно тебе, Софист?
— Я бы хотел, чтобы мы вместе уже завтра спозаранку отрастили конус податливой коры великого дуба, и я бы съехал в свой шалаш. С нанесенной на фундамент мазью или разлитым зельем будет проще. Иначе на отращивание уйдут все наши силы — это действо куда затратнее перестановки и перераспределения объема.
— Мда... Себестоимость только одного большого котла садового вара обойдется примерно в несколько золотых монет, — покачал головой травник, прикинувший в уме объемы порции.
— Потому я предпочитаю обходиться как-нибудь без материальных компонентов. Я могу подождать с нужным рецептом и компонентами для него, но тогда сруб живого дуба следует тщательно замазать уже сегодня. А деньги...
Софист полез к своему раздутому рюкзаку и достал один из брусков:
— Вот, раздобыл тут недавно отличное вино, эльфийское светящееся. Чертовски вкусное, но куда деваться... Барон любит выпить, он оценит и раскошелится золотом по весу этого нектара, реально стоящего гораздо дороже. Хочешь попробовать?
— Это один глоток с десяток злотых?! — Он профессионально оценил объем и вес, пристально рассмотрев необычную серебристую бутыль-кирпич (такая форма лучше всего бережет пространство рюкзака). Софист, пока готовил себе еду, еле успел смастерить к этим сосудам едва заметные пробки — полностью запаянные лишь друид смог бы открыть без сверления отверстия. — Честно говоря, я впервые вижу такие странные сосуды — где ты это успел раздобыть? — Удивленный мужчина включил подозрительность, явно зная об эльфийском склепе. Или вино напомнило ему о плохом эпизоде из прошлого.
— Удачный эксперимент по призыву еды и напитков, — парень с хитрющими глазами улыбнулся до ушей. Это любое волшебное опознание покажет — все шито-крыто. — Вот, держи, Фарган, на рецепт, на компоненты, на новый колдовской котел ёмкостью в баррель, на прихоть сверхсрочной доставки...
— Эээ... У Шаттлкомба столько злотых не будет, — растерялся Фарган, с удивлением для себя принюхавшийся к дивному букету. Последствия обретения друидом дикой формы волка еще долго будут сказываться, пока не станут подконтрольны и привычны. За неоценимую помощь в этом вопросе Фарган был готов многое списывать и прощать наглому и нахальному юнцу.
— Ну, ты же все равно после ухода Топера пойдешь сперва к мастеру Дрогану. С ним и порешаешь детали, Фарган, заодно передай, пожалуйста, что на общий праздничный столик я готов поставить пятую, а если за ним будет и Хания, то и шестую... Просто понимаешь, уж больно классные эти вина, чтобы так банально расставаться с ним, не вкусив в приятной компании. А вот оставшуюся в седьмой амброзию распивают лишь вдвоем да при свечах, если ты понимаешь, о чем я, — скабрезно улыбнулся лукавый парень, ответив на невысказанные вопросы. Запасливый и предусмотрительный Софист сделал в рощице синелистов заначку с еще несколькими емкостями, более ценными, чем эти семь, содержащие марочные экземпляры, которые теперь узнают лишь ценитель да дегустатор. Всё из-за добавления в их букет пикантной древесиной нотки от сосуда — после откупоривания с переливом в новую тару в вине с новой силой начали происходить химические процессы.
Софист не мог помешать откровенному разговору учителя с бывшим учеником, пристроенным в теплое местечко, но назначить ему время и задать тему, тон и скорость, а также пристыдить одного из участников — пожалуйста. Если затея выгорит, то каждый житель Хиллтопа точно поймет, что причудливый новичок и ярый возмутитель спокойствия принят местной элитой и властью в свой круг — со всеми вытекающими. Брошенный в стоячую воду булыжник сразу находит свое место на дне, порождая быстро затихающие волны и долго оседающую муть — в данном случае весь вопрос в соразмерности камня и водоема. Хотя Софиста не покидало чувство, что он возится в детской песочнице...
Когда друиды вышли к омертвевшему дубовому стволу, люди уже собирали листья в кучу, охапками набивая сырьем мешки и тюфяки, включая те, что на лежанках в парной общественной бани. Немного ценных желудей приворовали, естественно, но оно и к лучшему. Пока мужики еще отходили от вчерашней попойки, поэтому ни визга пил, ни уханья топоров, ни треска отдираемой коры для выделения из нее ценнейшей дубильной кислоты. Тем более только недавно деревенские скопом совершали поездку за дровами и той же корой с берестой, заготовив ресурсы на время весенней распутицы. Поэтому Софист просто купался в женском внимании к себе. Пока не явились школьники, начавшие помогать Фаргану, по приказу учителя отрабатывая призыв белок и управление мелкими животными...
