А Ария её потрясла тем, что с ходу, прямо предложила возглавить не что-нибудь вроде банды, а именно Гражданское Сопротивление "Омеги". Предложила, отметив во всеуслышание то, что Найрин обладала значительным военным опытом, являлась прекрасным техником и лидером сильной, сплочённой и дисциплинированной группировки. Подчеркнув при этом, что гражданские, которых Найрин... любила и потому защищала, те самые гражданские, что выбрали "Омегу" местом своего пребывания или жительства, будут нуждаться очень скоро в ещё большей защите.
А потом прилюдно Ария назвала её не соперницей, а Советником. По вопросам, связанным с гражданским населением. И она поверила Арии. Поверила в то, что это — не подвох, не подстава. Она поняла, что ни Ария, ни Архангел, ни Мирала не смогут без крайней необходимости покинуть "Омегу" — так уж сложились обстоятельства, но нужны те, кто сможет выйти за пределы станции, полететь в миры Траверса и Терминуса. Там было очень много дел. Ария во всеуслышание признала свою непохожесть на Найрин. Многогранную непохожесть.
А потом и Мирала и Найрин сели по бокам протеанина Явика, обсуждая с ним мельчайшие пункты большого плана работы и откровенно наслаждаясь и вниманием и пониманием представителя столь древней и могущественной расы. После того, ставшего ключевым, совещания Найрин стала переводить свою группировку в ранг ядра системы гражданского ополчения "Омеги", её сподвижники взяли на себя патрулирование станции, стали организованно следить за порядком и безопасностью в большинстве секторов этого железно-каменного острова.
С тех пор прошло немало декад. Найрин полюбила вот так, одиноко бродить по притихшим жилым секторам станции — ей действительно так легче думалось и она часто бродила вот так, одиноко и свободно до полуночи, а потом... Потом возвращалась в свою комнатушку и думала, лёжа окутанная лёгким биотическим сиянием. Думала долго и помногу.
Потом она встретилась с Эшли Уильямс, ставшей невестой, а потом женой лейтенанта Кайдена Аленко. И согласилась стать её подругой, поняв, насколько одиноко чувствует себя эта землянка-девушка на "Цитадели", куда "Нормандии" и "Волге" только предстояло в очередной раз вернуться. В будущем, не сейчас, но — вернуться. И Эшли ей, Найрин, поверила. Поверила в то, что турианка-биотик сможет её поддержать, помочь и защитить. Что-что, а защищать Найрин умела хорошо.
Её ополченцы и рейнджеры, едва узнав о том, что скоро на "Омегу" прибудут оба корабля Отряда, атаковали её, своего командира и лидера требованиями о проведении парада. Найрин знала, что им хочется тоже увидеть легендарных нормандовцев и волговцев и предстать перед ними не сбродом малопонятных разумных личностей, а воинами. А сама Найрин была рада снова увидеться и пообщаться с Сареном и Найлусом. Оба турианца уже не конкурировали между собой за неё — она сумела им пояснить, что это — дело совершенно излишнее. Они теперь общались и как старые добрые друзья и партнёры. Найрин начала всё чаще менять военный бронированный скафандр на обычное гражданское платье. Потому что всё чаще хотела ощущать себя не воином — женщиной. Рядом с такими турианцами, как Найлус и Сарен этого хотелось нестерпимо. И она разрешала себе быть с ними не только советником, но и подругой. Их подругой, соотечественницей.
Рядом с ней, как она ощущала, перестал чувствовать себя одиноким Архангел. Который доказал высочайший уровень своего доверия тем, что однажды пришёл вместе с ней и Миралой в пустой и гулкий Зал Концерта, снял застёжки с наспинной брони и развернул свои крылья. Найрин тогда замерла, не в силах произнести ни звука. Огромные крылья турианца Пятой расы распахнулись, выпрямились и Архангел воспарил... Мирала тогда стояла, зажав рот ладонью. Никто, почти никто этого не видел — в этом Найрин была убеждена. Архангел обнял их обеих и поднял к самой крыше зала, к креплениям софитов и вентиляционных раструбов. Поднял и задержался там на несколько показавшихся бесконечными минут. И знал, что и Мирала и Найрин... в полном восторге. Ему это, определённо, понравилось. И он оценил этот восторг правильно. Найрин знала, просто чувствовала, что он счастлив.
Теперь турианка-биотик была уверена — она не одинока. И Архангел не одинок. Они выстоят. Выстоят и против Коллекционеров и против церберовцев, и против Жнецов. Потому что по-иному быть просто не может.
Все три заправочных станции гелия-3 водородно-гелиевого газового гиганта Альформуса были уничтожены во время атаки "Опустошителей", асоциальной террористической группировки, выступавшей за прекращение притока иммигрантов на Арвуну. Ассоциация корпораций, базирующихся на Арвуне, в настоящее время восстанавливает эти станции.
Взгляд со стороны — Заид Масани
— Как же мне хотелось убить тогда Шепарда, когда я понял, что он, этот землянин-Спектр лишил меня возможности расправиться с Видо. А когда я увидел, что они все улетают, оставляя меня... Я не поверил этому. Они улетали, забрав Видо себе. А я оставался на этой планете. А потом я увидел снижавшиеся десятки челноков и понял, что всевластию "Синих Светил" на этой планете пришёл... конец. И осознал, что Шепард... дал мне возможность измениться. Так измениться, как я ещё могу измениться. Я — наёмник, им был и останусь. Но теперь я знал, что есть у меня другая цель — не позволить Жнецам и Коллекционерам, а также — Церберовцам уничтожить тех, кто принял присягу наёмника, избрал свой жизненный путь. И я начал искать сторонников и сподвижников, а не временных попутчиков. И пусть я только в самом начале пути, я знаю, что наёмники могут составить армии, способные потягаться с Церберовцами, Коллекционерами и Жнецами на равных. Я умею быть наёмником. Но я должен остаться человеком. И я им останусь. Потому, что Видо так или иначе заплатил за мои страдания. И будет платить ещё долго: я узнал, что он — в тюрьме Спектров, на Цитадели. Туда ему и дорога. Пусть посидит, подумает, побудет в одиночестве. Без холуёв, приспешников и блюдолизов. А у меня есть цель — уничтожить как можно больше Церберовцев, Коллекционеров и Жнецов. И я буду это делать. Потому что призвание наёмника — воевать и убивать повернулось ко мне необычной стороной. И я эту сторону принял, понял и осознал. Она, эта сторона, мне нравится. У всех органиков есть враги, но эти враги — Коллекционеры и Жнецы, Церберовцы — враги особые. Достойные враги для наёмников-профессионалов. Им будет от меня только одно — смерть.
Магавид — металлический астероид в поясе Нахата. На нем обнаружены месторождения железа и никеля в виде камасита. Права на разработку принадлежат компании "Т-ГИС", поставляющей свой продукт колонистам Арвуны. При облете можно заметить свет, исходящий из рабочих помещений добывающих комплексов.
Взгляд со стороны — Бенезия и Лиара
Военные медики-азари. Бенезия никогда не думала, что станет реальностью их деятельное вмешательство в судьбу Лиары. Никогда не предполагала, что они настолько быстро возьмутся за вытаскивание Лиары из-под острой угрозы полной инвалидности.
Сначала прилетела Этита и молча выложила перед Бенезией несколько десятков кредитных чипов. На безмолвный вопрос "От кого?", Этита в свойственной ей манере кратко тихо ответила: "От наших..." и замолчала, наблюдая, как Бенезия вставляет чипы в ридер и как глаза Бены наполняются слезами. Похоже, она предполагала, что так и случится. И когда последний чип был вынут из щели ридера, они обе обнялись и заплакали. В голос, не стесняясь никого и ничего. Полученная сумма была огромной. Гораздо большей, чем те, что присылались нормандовцами и волговцами раньше и уж точно большей чем те, которые зарабатывала Этита и получала Бенезия в качестве социального пособия.
Этита отлепилась от неё, пошарила в сумке, достала ридер и подала Бенезии. Та включила, глянула на экран... и пропала из реальности на несколько десятков минут. А потом взглянула на Этиту по-новому. С надеждой. С верой, что теперь Лиара избежит инвалидности.
— Это — дар от Оливии и от всех синтетов. Они собрали всю информацию, до какой смогли дотянуться. Теперь мы сможем контролировать медиков и знать, что и как они должны делать. — сказала Этита своим глуховатым от волнения голосом. — Теперь Лиара сможет не только выжить, но и восстановиться. Реально восстановиться.
А на следующий день вместе с Этитой и Бенезией в палату вошли десять азари в мундирах военных медиков. Лиара была предупреждена заранее и ждала гостей со смешанными чувствами. Она и боялась и надеялась. Военмедики-азари не скрыли ничего от родителей Лиары, даже осмотр и обследование прошли практически полностью при них. Узнав, что Лиара изматывает себя тренировками, они поддержали её стремление, чему сама Лиара была изумлена безмерно. Она-то в глубине души опасалась, что вредит себе, гробит себя в пустом стремлении. А оказалось — совсем наоборот.
И с того дня для Лиары и для её родителей началась новая жизнь. Военные медики лечили так, как привыкли — быстро и эффективно, расчётливо и упорно, гибко и всеобъемлюще. Младшая Т'Сони приползала теперь на костылях в свою палату и падала в постель почти без чувств — процедуры, приёмы лекарств, терапия, тренировки занимали весь световой день. Но теперь и она и её родители видели — угроза инвалидности медленно, нехотя, но отступает. До выздоровления было ещё далеко, но теперь появились устойчивые признаки улучшения. И Лиара, привычно закусив губу, отшагивала вокруг кровати всё новые и новые круги. Потому что знала — она должна выздороветь и она это сделает.
Согласно одной из наиболее распространённых и признанных в научном мире Пространства Цитадели карликовая планета Шасу откололась от Агнина после столкновения с другим планетоидом. В то время Агнин был почти полностью покрыт океаном магмы, и жидкая порода брызнула в космос, где коалесцировалась и остывала несколько миллионов лет. Считается, что во время остывания Шасу находилась на орбите Агнина, но сошла с нее по гравитационным колодцам других планет, в основном Дранена. В настоящее время климат на Шасу относительно умеренный, с разреженной водородно-гелиевой атмосферой, что привлекает космонавтов, использующих её для заправки. Кора Шасу сходна по строению с корой Агнина и также отличается высоким содержанием серы.
Сильная концентрация двуокиси серы и метана в облаках планеты-теплицы Агнин придаёт ей бледно-зеленый цвет в видимом спектре. SO2, входящий в состав вулканических выбросов, проливается дождём серной кислоты, но испаряется задолго до того, как жидкость коснется поверхности. Из-за столь тяжелых условий исследование планеты возможно только посредством специальных зондов.
Взгляд со стороны — кварианцы из убежищ на Цитадели
Восемь больших и несколько десятков маленьких укрытий для кварианцев Цитадели стали историей. Теперь они жили не стесняясь и не скрываясь, в благоустроенных домах в обычных жилых районах огромной Станции, ставшей для многих из них родным домом. Ушёл в прошлое, стал историей и приказ Советников о массовом полном выселении кварианцев с Цитадели.
Да, раньше кварианцы далеко не всегда были хотя бы в относительной безопасности. Многие обитатели станции слишком буквально воспринимали объявление кварианцев "нежелательными лицами". Всё это помнили все кварианцы, которым случалось побывать на Цитадели.
А Валтра помнила другое — как её едва не убили и как её спасли сокомандники землянина-Спектра, капитана Шепарда. Как они, совершенно посторонние для неё, скрывавшейся от всех на станции, кварианки, расправились с её обидчиками, передав их всех в СБЦ, как оказали ей, раненой в живот, первую помощь и доставили не в больницу Цитадели, а в её убежище, к её соплеменникам.
Своевременно и правильно оказанная помощь позволила медикам-кварианцам не особо напрягаться. Валтре потом рассказали о происшедшем в деталях. И о том, как среди них, обитателей этого убежища, проявился из своей невидимости не любивший толп и проявлений преклонения протеанин Явик.
Её отец — Милар видел её такой беспомощной и в то же время такой... защищённой. Они, нормандовцы, пришли не для того, чтобы насильно выселить их, кварианцев-изгоев со станции, а для того, чтобы помочь не только Валтре, но и им всем.
Валтра вспоминала рассказы соплеменников о том, как проходили эти часы общения кварианцев с нормандовцами. Она вспоминала о том, как взяла в свои руки лапы протеанина и ощутила острое, но такое приятное чувство счастья и удовлетворения тем, что осталась жива и находится не в больничной палате, а среди соплеменников.
Постепенно вполне понятный лёд отчуждения между нормандовцами и кварианцами Цитадели стал таять. В их убежище приходили посланцы из других убежищ и слушали, слушали нормандовцев, видели рядом с собой воина древней могущественной расы. Валтре потом передали слова протеанина о том, что кварианцы должны почувствовать себя на Цитадели не изгоями, а обычными жителями — хоть гостями, хоть временно пребывающими.
И теперь, спустя несколько декад, Валтра могла бы утверждать с полным основанием, что слова Явика обрели реальное воплощение. А уж слова Шепарда о том, что геты — разные помнил теперь каждый кварианец. Валтра осознала с особой силой то, что и она сама и её соплеменники и соплеменницы всё равно должны совершенствоваться сами, опираясь не на мощь гетов, а на свои собственные силы и возможности. А геты сами разовьются в новую, пусть даже и синтетическую, но разумную расу. И для гетов кварианцы могут остаться Создателями, а не стать врагами, которых нужно уничтожать и беспощадно преследовать.
И ещё одной непреходящей ценностью для большинства кварианцев Цитадели стали слова Шепарда о том, что нет никакого изгнания до тех пор, пока кварианец не уверовал окончательно в то, что он изгнан. А слова Явика о главной опасности, которую несут для разумных органиков Жнецы — об обезличивании — без всяких преувеличений потрясли и достигли глубин душ и сознаний очень многих кварианцев, обитавших на Цитадели. Эти слова потом передавали из уст в уста, а не только в записях.
Период убеждений окончился быстро и разговор между нормандовцами и кварианцами уже пошёл совершенно другой — конкретный и деловой. Говорили о том, чем и как могут помочь кварианцы жителями Цитадели. Многое из того, о чём они тогда говорили, побывав в нескольких других убежищах, было реализовано на практике. Так, как планировалось, так, как хотелось. Не только и не сколько нормандовцам, сколько самим кварианцам.
Оказывается, иногда такое общение может дать толчок к стольким позитивным изменениям, что грядущая схватка с Жнецами, с Коллекционерами, с Цербером уже не пугала. А геты... Разве можно их бояться, если столь уникальный гет, каким, безусловно, был Легион, вошёл в состав команды Шепарда и стал её самостоятельной и важной частью, что стало лучшим доказательством слов нормандовцев о неоднородности гетов.
Большой газовый гигант Дранен, обращающийся вокруг бледно-жёлтой звезды за "границей замерзания", знаменит своими эффектными ураганами. На поверхности замечены как минимум три постоянных "пятна" — ураганы-циклоны и антициклоны, которые держатся уже более пятисот лет. Этот срок сильно превышает срок существования Большого Красного Пятна на Юпитере. Самое крупное пятно, Ишна, уже долгое время имеет диаметр, втрое превышающий диаметр Земли. У Дранена сорок четыре спутника. Два представляют особенный интерес для Комиссии Цитадели по обитаемым мирам. Первый, Арвуна, пригоден для жизни и уже колонизирован. На втором, Алахии, в настоящее время ведутся работы по превращению атмосферы в аммиачную, пригодную для обитания волусов.
