Саня сдержанно кивнул. Это только на первый взгляд слова Пана могли показаться чудовищными. На самом же деле он был прав — уж лучше погибнуть от взрыва, чем быть сожранным заживо.
Санька собрал новое имущество в любезно предоставленный Паном рюкзак и почувствовал, как голова пошла кругом, а ноги стали ватными.
— Что, очко жим-жим?— усмехнулся Пан.— Ну это ничего, бывает... Завтракать будешь?
Глушаков покачал головой — аппетита не было.
— Ладно, потом поешь, когда вернешься. Пошли, смертничек!
Торжественных проводов не намечалось, да Санька и не рассчитывал. И вообще, народу с утра во дворе было мало, а где-то вдалеке, западнее "базы", постреливали. Лишь один чудик, мимо которого проходил Саня, в знак солидарности сжал поднятый к плечу кулак. Сам же Глушаков смотрел на окна второго этажа в надежде увидеть милое личико Маринки.
Увы, окна были закрыты и зашторены. И лишь когда он прошел через блокпост и снова обернулся, заметил, как дрогнули занавески.
Дорогу он пересекал с улыбкой до ушей...
Чем ближе подходил Санька к логову Подземного Вора, тем тревожнее становилось на душе. Этого мандража, возможно, и не было бы, если бы его сразу бросили в пекло. А так он получил время для размышлений, и они не предвещали ничего хорошего. Несколько раз Санек останавливался и даже порывался вернуться. Ему казалось, что живой трус всяко лучше мертвого храбреца. Он готов был пережить насмешливые и даже презрительные взгляды бандитов, но Маринка... А потом ругал себя за то, что потерял голову из-за какой-то фифы, которую и не знал-то толком. А то, что знал, никак не характеризовало девушку с хорошей стороны. Подстилка бандитская. Это ведь она отправила его на верную смерть... И тут же мысленно просил себя заткнуться и не говорить о НЕЙ подобные вещи. Да и сердце настаивало — она не такая.
Была и еще одна причина, заставлявшая его идти на восток: снайперы. Не зря ведь упоминал их Пан. Что, если они получили приказ — стрелять, если трус повернет назад? А что, с него станется! Оборачиваясь, Санька не видел стрелков, но точно знал, что хотя бы парочка наблюдает за ним из своих укрытий.
Потому и брел вперед — уныло, обреченно, проклиная тот день, когда дернул его черт согласиться на прогулку по "местам боевой славы". А ведь в глубине души каждый из них — и он, и Тышкевич, и Ванька Седых, и даже несуразный Женька Алексеев — все они мечтали как раз об этом. Чтобы Зона оказалась именно такой, как в игре. Понимали, что это, конечно, бред, но почему бы не помечтать?
Оказывается, иногда мечты сбываются. Что, получили?! Где теперь Ванька? А Антон? А Варлок? Один "татарин" остался, да и то шестерит на бандитов, аж пыль стоит! Даже как-то жалко его становилось. Но себя — еще жальче. Ведь, похоже, у "татарина" были все шансы пережить незадачливого Саньку Глушакова, решившего выпендриться перед девчонкой. Ни вчера, ни сейчас он понятия не имел, что делать? Ну, сунется он в подземелье, а дальше? Вот удивится его хозяйка, тварь эта землеройная, оттого что кто-то сам к ней на обед пожалует! Придется отстреливаться. Да будет ли толк от простого ружья? Ну, выпустит Санька в животину семь пуль. А если не прикончит? Потом ведь перезаряжаться придется! Это в игре просто было: чтобы времени не терять, достал из Рюкзака другой, снаряженный ствол, и пуляй, пока патроны не закончатся. А сейчас у Сани был только один дробовик.
И никакого сэйва.
Вот так, жалея себя и мысленно прощаясь с солнышком, которого он не видел за все время нахождения в Зоне, Глушаков добрался до входа в логово Подземного Вора.
И встал, как вкопанный.
Ну не хотелось ему туда лезть!
Ни в какую.
Со стороны "базы" его не было видно. Подумалось: а может, рвануть, а? Оружие у него теперь есть. Правда, идти придется по сплошному ковру из аномалий. Да и снайперы, контролировавшие все подходы к лагерю... А еще смущала почти непрерывная стрельба на западе.
И Маринка...
Сплюнув в сердцах, Санька взял дробовик обеими руками и полез в кусты.
Вот и вход в туннель, проделанный гигантским насекомым. И снова заминка. Ноги отказывались идти дальше. Как нельзя кстати вспомнились чьи-то слова о том, что главное ввязаться в бой. Говорил, наверное, человек, который сам в бой не шел, а наблюдал со стороны и советы раздавал. А так, да, все верно. Главное ввязаться...
Вздохнув, Санька пригнулся и вошел в туннель.
Только сейчас вспомнил про фонарь, поспешно достал его из кармана, включил, посветил вдаль. Никого. Потом долго не мог сообразить, как одновременно держать и фонарь, и дробовик? Ладно держать — стрелять-то как?! Попробовал уместить все в левой руке. Можно, но неудобно. Привязать бы... Жаль скотча с собой нет. В голову пришла идея, и Санька, довольный возможностью выбраться из туннеля, рванул на свежий воздух. Выбрался из кустов, присел на бугорок, оторвал от майки полоску ткани и привязал ею фонарик к цевью. Громоздкая получилась конструкция, но ничего не поделаешь. Оттягивая неприятный момент, достал из рюкзака упаковку патронов, распотрошил ее и набил боеприпасами карманы. Так сподручнее будет. Потом еще какое-то время крутил в руках гранату, справедливо полагая, что ей лучше быть под рукой. Не придумал ничего лучшего, как привязать ее кольцом к ременной петле на брюках — теперь лишь бы усики не разогнулись.
Все, можно идти.
И снова вошел в туннель.
Первые шаги дались с трудом. Потом дело пошло пободрее. Отсутствие перекрестков гарантировало то, что монстр не появился неожиданно и только спереди. Фонарь исправно освещал пространство, так что Санька рассчитывал увидеть противника заблаговременно. Даже проиграл ситуацию, когда придется отступать, отстреливаясь. Маневренности никакой, но и промахнуться практически невозможно.
Приободренный, Санька добрался до первой пещеры. Задумался, вспоминая, откуда он прибежал в прошлый раз? Впрочем, так ли это важно? Вряд ли чудовище будет дожидаться его в своей "столовой". Может, она у него не одна! Говорил же Пан, что тварюшка нарыла ходов под всей Долиной. Ищи ее теперь...
Проходов было два, если не считать того, откуда появился Глушаков. Немного подумав, свернул в тот, что справа. Там он, кажется, еще не был. Вошел и остановился, задумавшись. Во-первых, о том, что неплохо бы как-то отмечать пройденный путь. Не хватало еще заблудиться в этом подземелье. Во-вторых, теперь чудовище могло появиться не только спереди, но и сзади. А это серьезно напрягало.
У Глушакова не было при себе ни маркера, ни даже мелка. Как ставить метки? Разве что... Собрав мелких камушков. Он выложил на полу стрелку. Лучше, чем совсем ничего.
Дальше он шел не спеша, постоянно оглядываясь назад. Прислушиваясь. Слышимость под землей была прекрасной — никаких посторонних звуков. А как только они появятся, значит — к гадалке не ходи — началось. Но в том-то и дело, что пока что ничего не начиналось. Тишина. То ли тварь была где-то далеко и понятия не имела, что к ней пожаловал дорогой гость. То ли все она знала и... заманивала.
Очень быстро Глушаков пришел к выводу, что бродить по этим туннелям можно до бесконечности. И при этом не столкнуться с Подземным Вором, так как тот мог прогуливаться совершенно в другом месте. Или спать в каком-нибудь отнорке. Впрочем, кажущаяся безмятежность вполне устраивала Санька. Он готов был послоняться по бесконечным ходам и час, и два, и, не повстречавшись с монстром, с чистой совестью вернуться в бандитский лагерь. Тем более что неожиданно проснулось чувство голода, да и пить захотелось до одури, а воду он с собой не удосужился взять.
Часов у него тоже не было. Поэтому Санька затруднялся сказать, сколько времени прошло с тех пор, как он вошел в туннели. И уж тем более не мог даже приблизительно сказать, где он находился в данный момент? В этой части подземелья встречались и пустоты, и развилки. В первых Санька отдыхал и разминал отекшую спину и задеревеневшие ноги, на вторых неизменно оставлял метки. По его ощущениям, он облазил уже половину Долины, постоянно меняя при этом направление. Так что он бы ничуть не удивился, окажись где-нибудь неподалеку от Карьеров.
А что, было бы здорово выбраться на поверхность вдали от Долины Аномалий.
Когда перед ним появился Подземный Вор, он даже не понял вначале, откуда тот взялся? Вроде бы только что перед ним никого не было, и вот всего в паре метров от него в легкой пыльной дымке стоит знакомое чудовище, шевеля усами и стуча жвалами. Скорее от неожиданности, чем осознанно, Сашка надавил на спусковой крючок дробовика. Раздался выстрел. Резкий, оглушительный в ограниченном пространстве туннеля. И хотя стрелял Глушаков в упор, трудно было сказать — попал или нет? По крайней мере, гигантское насекомое не сдохло на месте ни от выстрела, ни от разрыва сердца — если оно у него вообще имелось. Похоже, оно тоже опешило, не ожидая мгновенного отпора. А Санька продолжал давить на спусковой крючок так, что пальцы судорогой свело, но выстрелов больше не было. Вереница мыслей промелькнула за одно мгновение: патрон переклинило? боеприпасы закончились? может, он что-то не так делает?
Ну, конечно же, не так! Глушаков вспомнил произнесенную Паном мимо ходом фразу о том, что скорострельность высокая, но зависит от того, насколько быстро стрелок нажимает на спусковой крючок. Как-то так.
Хорошо...
Оказалось, не так-то просто разжать сведенные судорогой пальцы. Кое-как Санька произвел следующий выстрел, орудуя всей рукой. Потом еще один. О скорострельности не могло быть и речи, но хоть что-то. Стреляя, он пятился назад и теперь видел, как каждый раз вздрагивало чудовище, мотая башкой и прикрываясь передними лапами. В какой-то момент Санька вспомнил еще один совет Пана — стрелять по глазам. Вот только сказать легче, чем сделать. Была бы у Глушакова вместо пуль картечь или хотя бы дробь — попасть пулей в небольшую по сравнению с остальной тушей цель, да к тому же постоянно меняющую расположение, было непросто. Кроме того, выпученные буркала Подземного Вора защищали хитиновые щитки — чувствуя опасность, монстр втягивал глаза, одновременно с этим прикрывая их прочной броней. Но Санька попробовал: прицелился и выстрелил. Увы, не попал. Попытался снова, но выстрела не произошло. На это раз на самом деле закончились патроны.
Тут-то его и затрясло всего. Сунул руку в карман, не попал с первого раза. Схватил патрон, начал пихать его в приемник, выронил.
Глушаков еще в первую встречу отметил, что гигантское насекомое достаточно сообразительно. Вот и теперь, почувствовав момент, чудовище ринулось в атаку. Саньке не оставалось ничего иного, как развернуться и побежать. Ну, как побежать... Пойти быстрым шагом, так как двигаться быстрее в низком туннеле было невозможно. При этом ругая себя за то, что не удосужился потренироваться перед тем, как лезть в туннели. Временами он оборачивался, но чисто на автомате, так как все равно ничего не видел в темноте. Да и не слышал ничего — оглох от выстрелов. Скорее почувствовав, чем поняв, что монстр его настигает, он остановился, развернулся и выпустил в противника все патроны, которые успел зарядить. Похоже, куда-то попал, так как насекомое заверещало, попятилось назад и скрылось в темноте.
— Что, не нравится, урод?!— истерично завопил Санек, срываясь на фальцет, и направился следом за Вором. Он на ходу заряжал один патрон и тут же стрелял в темноту. Заряжал и тут же стрелял...
...пока карман не опустел.
Лишь после этого Санька замер, прислушиваясь к тишине. Впрочем, уши заложило так, что он ничего не слышал — даже собственного сердцебиения. Глаза слезились от порохового выхлопа, душил кашель.
Глушаков упал на колени, сорвал с плеч рюкзак, чтобы достать новую упаковку с патронами.
Последнюю.
Обругал себя за несдержанность, за то, что израсходовал большую часть приготовленных боеприпасов исключительно на шум. Начал заряжать дробовик, прислонившись к стене. Так он мог контролировать оба направления, вертя туда-сюда фонариком. И не прогадал, увидев появившееся в туннеле насекомое. Правда, на это раз оно приближалось с другой стороны, и оставалось только гадать, как ему так быстро удалось зайти с тыла?
Поняв, что противник его заметил, монстр остановился, угрожающе замахал левой лапой. Санька заметил, что правая повреждена выстрелом.
— Не такой уж ты и крутой, жучара,— пробормотал Санька и, быстро затолкав оставшиеся патроны в карман, направил на чудовище дробовик.
То, что произошло потом, оказалось для Глушакова неожиданностью. Прежде чем он успел выстрелить, тварь раззявила пасть, и из нее потекла тягучая жидкость.
— Фу!— поморщился Санек, но тут же нахмурился, заметив, как, упав на пол, жидкость зашипела.
— Да ну на...— выпучил глаза Глушаков. Кислота. Только этого ему не хватало.
А противник взмахнул головой, и смачные брызги разлетелись по всему проходу — Санька едва успел отпрыгнуть.
— Ну, ты, гад!— воскликнул парень и начал стрелять.
Правда, теперь он остерегался слишком близко подходить к насекомому, стрелял метров с двадцати. Но палил не бездумно, как в прошлый раз, а целенаправленно, метя в уже образовавшуюся на лапе рану. Не понятно, чувствовал ли Подземный Вор боль, но повреждения ему явно не нравились. Он верещал, стегал усами, отмахивался пока еще целой лапой и пятился назад. Санька не спеша двигался за ним. И стрелял одним патроном с последующей перезарядкой.
Неожиданно тварь рванула вверх, как будто пробив потолок головой. При этом она подставила противнику брюхо, защищенное не так надежно, как спину. Санька не стал медлить, выстрелил сразу три раза. Первая пуля пустила трещину в панцире, вторая разворотила броню, третья угодила в мякоть.
Вереща и стеная, Подземный Вор упал на спину, даром, что раненый, ловко перевернулся на лапы и обратился в бегство. Чувствуя скорую победу, Санька последовал за ним, уже не тратя понапрасну патроны. Проходя мимо того места, где поставил насекомое "раком", посветил вверх и увидел вертикальный шурф, ведущий на верхний ярус. Теперь понятно, каким образом Подземный Вор перескакивал с места на место.
Тварь с трудом передвигала лапами, так что угнаться за ней было нетрудно. Более того, скорость ее передвижения заметно падала, а значит, она находилась на последнем издыхании. Опасаясь нападения сзади, она то и дело пропускала между хвостовых антенн электрические разряды, но опасны они были только при непосредственном контакте. Санька же держался на расстоянии, шел и мурлыкал себе под нос:
— Гоп-стоп, мы подошли из-за угла
Гоп-стоп, ты много на себя взяла...
Чудовище двигалось осознанно, словно рвалось куда-то, словно на что-то еще надеялось. Его цель стала понятна, когда оно выползло в просторную пустоту, в которой Санька еще не бывал. От остальных она отличалась наличием лаза, к которому вел эдакий пандус из нагромождения камней. Похоже, тварь, понимая, что в туннелях ей конец, решила сбежать на простор. Да вот только лаз этот оказался слишком мал для нее. Отожралось насекомое до невероятных размеров и теперь уже не помещалось в проход. Сунувшись в него головой, оно застряло, нелепо перебирая лапами. Ни туда, ни сюда. Хотя нет, потихоньку-полегоньку, оно все же двигалось вперед.
