— Не участвовавшие в битве, свежие войска Техлора встретились с нашими, изрядно потрёпанными воинами, не восстановившимися магами и огромным обозом раненых. Благодаря магиням-целительницам подавляющее большинство из них — выживет. Но... в то утро? Луфгегл?
— Битва была проиграна. Проиграна по всем статьям. Причём, во многом, вообще-то, нашими средствами, то есть привычными для самих нагтилинов. На медленно движущиеся хирды была обрушена не столько ваша магия, сколько, более характерная именно для нашей армии, артиллерия. Ваши войска успели за ночь установить осадные катапульты, требушеты, палинтоны... Их оказалось неожиданно много, они оказались неожиданно точны, и неожиданно скорострельны.
— Да, измотанные предыдущим сражением маги были сосредоточены не на нанесение непосредственного ущерба войскам, а на мало затратную вспомогательную магию: на корректировку полёта камней, на работу по натяжению тросов и тому подобное. Вы, нагтилины, и сами по себе устойчивы к магическому воздействию, но ещё и маги ваши специализируются на защитных кастах. Однако, остановить массу сыплющихся с неба не файерболов или проклятий, а мешки булыжников, они не потянули. Боевого соприкосновения с нашими войсками добился только один-единственный хирд. Но второй легион выстоял. А на потерявшие строй остальные хирды был нанесён удар конницы нортов.
— Которых у нас, как и у коров, с вашей стороны никто не ожидал увидеть.
— А потом наши маги с нашей гвардией исполнили то, чего не получилось у коров — диверсию на штаб армии. Через телепорты тогда от них сумели уйти единицы, остальные же были захвачены. И всё-таки, что стало критичным фактором в войне, в битве, вы разобрали, вы поняли?
— Да. Вы разорвали шаблон. В том, что катапульты — они для осады, а не для поля битвы. И что катапульты и прочая боевая механика это одно, а магия — другое. Вы всё соединили.
— Да. Это тоже была разработка низкорожденных умников, с не зашоренными тысячелетними традициями мозгами, из Университета. А полковник Аатоникл, войдя в вашу столицу, не удержался и ощипал, забравшись на верхушку храма Итора, где-то сломленную ветку осины. Наверное, ему понравился ниспадание её осенних красных листьев. Но, чтобы он успел проделать то же самое с жёлтой берёзовой веткой, но теперь уже с верхушки кориклского маяка, ему разрешили использовать свиток телепорта штаба армии. Уже через три дня после того наша делегация, наш отряд и он сам покинули Корикл, и Война падающих листьев завершилась. Помимо контрибуции во все мирные договоры с павшими государствами Артола были включены пункты об абсолютном запрете на рабство, а также разрешение на обучение для женщин и простолюдинов. Во что данные разделы мирных договоров вылились для каждой из договаривающих сторон, мы обсудим на следующем занятии.
В это же мгновение из коридора раздался мягкий перезвон дежурного гонга. Мэтр Оллиделий удовлетворённо улыбнулся: он опять уложился секунда в секунду!
— А данный урок окончен. Все свободны.
3. Мамочка знает всё
У мальчишек ничего не получалось! Нет, они учились, и Аккор недавно опять поразил преподавателей, найдя более рациональное решение логистической задачи по снабжению Чёрных рудников припасами и вывоза концентрата, чем принятое ныне. Они тренировались — и их группа под лидерством Ниэллона в очередной раз оставила не у дел четыре команды из молодёжи знати. Они жили! И Луфгегл в алхимической лаборатории Академии добился, наконец, сдержанной похвалы мэтра Оритирия, а Келдаз, наконец, дал в морду Штуцеру. Драка происходила на улице Цветов, и формально запрет на посещение принцами района Сокхо не был нарушен. И что из того, что запрет на посещение данного "цветника" никем не прописывался только из-за вопиющей его очевидности?! Зато фингал под глазом ему залечивали прямо в "Нежной лилии"! А кровь с лица вытирала сама Алисандра! Но тс-с-с... Узнай об этом во дворце — тремя плетьми дело наверняка не обошлось бы. И тс-с-с... Знаете, как смотрится её декольте с расстояния пяди от глаз?! Нет, ну, если ему уже можно пиво, то какого демона...
Знали бы мальчишки, как после хохотали девчонки, как они искали дырки на платье Лиски, прожжённые насквозь взглядами норта, как издевались они над ней, что она удержалась и не вжала его мордочку прямо в то самое декольте!
(Вроде бы, это был обычный ежемесячный вызов в городскую администрацию для "уточнения налоговых отчислений", предвещающий недолгие разговоры и не чрезмерно дорогой "подарок", но минуты не прошло, дверь кабинета за её спиной открылась, и она вдруг увидела, как ужаснулся мэтр Родий. Он поспешно вскочил и суетливо уступил своё место вошедшему... вошедшей. Та повернулась, и почтенная женщина ужаснулась тоже. Она тоже довольно суетливо поднялась с кресла и опустилась в глубоком реверансе:
" — Ваше величество...
" — Поднимитесь, метресса... — раздалось не так, чтобы скоро. Ниаракла выпрямилась. — Я вижу перед собою владелицу "Нежной лилии"?
" — Да, ваше величество.
" — Тогда у меня к Вам несколько вопросов. Вопрос первый: скажите, Ваше заведение — оно же не со дна Сокхо?
" — Нет, ваше величество. Улица Цветов — вне пределов указанного Вами района.
"Что это?! К чему это упоминание о дне?.. Я из него уже двадцать лет, как выбралась!"
" — Вопрос второй: у вас есть молоденькие девочки? Действительно молоденькие?
" — Да, ваше величество. Но закон категорически запрещает использовать в нашей сфере труд несовершеннолетних. Поэтому девочек моложе шестнадцати в штате нет.
"Великая Анатара, она же, говорят, влёт определяет ложь! Не врать, не врать! Ни слова прямой неправды!"
" — А Селла? Сколько ей?
" — Шестнадцать лет и четыре месяца.
"Даже в записку какую-нибудь не посмотрела! Она что? знает по именам всех моих шлюх?!"
" — И была принята?..
"Великая Анатара..."
" — Три месяца как...
" — А не два года и пять месяцев тому назад?
"Что ж, ноги-то у меня такие непрочные..."
" — Я могу предоставить выписку годовой платёжной ведомости. И за этот год, и за позапрошлый — в прошлых годах её нет.
" — То есть обвинения в развращении малолетних и, соответственно, каторги Вы не боитесь.
" — Я боюсь только не угодить вашему величеству.
" — Хороший ответ. Ценю. Тогда вопрос номер три: почему о том, что мой сын был в "Нежной лилии", я узнаю не от тебя?! — перестала скрывать своё бешенство королева.
"Великая Анатара, благодарю, благодарю!.."
Перед ней сидела вовсе не разгневанная королева, а вдруг осознавшая, что её сынок вырос, мать...
" — Он у нас не был. Порог заведения переступил только принц Келдаз. И тот... Ему только...
" — Я запрещаю! Никому из принцев! Келдазу тоже! Никаких "только"! Ничего! Слышишь: ни-че-го!
" — Он — норт, — тихо, очень тихо напомнила профессионалка.
Королева задумалась.
"Великая Анатара, я отблагодарю тебя! Сегодня же в храме..."
" — Месяц! Если надо будет дольше — предупрежу.
"Она хочет всё, как следует, обсудить с остальными матерями... — поняла женщина. — Вот только выросшие мальчики как раз в этом своих мамочек не очень-то слушаются", — про себя даже улыбнулась она.
Но ведьма, сидящая перед нею, оскалилась:
" — И спаси тебя Анатара, если у тебя не получится выполнить просьбу своей королевы!
"Великая Анатара..."
Ниаракле даже скосить глаза на зеркало не надо было, чтобы увидеть, как она побледнела. Ноги едва держали...
" — Держи, — королева разжала ладонь, в которой оказался чёрный диск, и толкнула его по столу к бедной женщине.
" — Что это? — помертвела метресса.
" — Корские маги назвали их "червоточинами".
" — Что мне с ним... с ней делать?
" — Да что хочешь. Хотя... Избавиться от неё ещё никто не пробовал.
Ниаракла сумела сделать шаг, подняла со стола — медаль, монету, на которой, впрочем, не было ни гербов, ни экслибрисов, а только ещё более чёрная спираль.
Не получалось у пацанов ничего выяснить про свою спасительницу. Её не существовало! "Что вы? — несовершеннолетним работа в Библиотеке не предоставляется". "О чём вы?! -посторонние в фонды Библиотеки не допускаются". "Извините, нельзя, допуск в фонды вам не выписан тоже"... А на морде лица Главного Хранителя Библиотеки при этом просто горело отчаянное сожаление, что тогда его обошли и не позволили лично влепить героям, победивших трёх тёмных гончих, по три плети за недолжное обращение с одной единственной книжкой!
Аккор попробовал заказать книгу из памятного подвала — Луфгегл запомнил два названия. Была надежда, что, может, заказ будет обрабатывать или помогать обрабатывать та девочка и как-нибудь даст о себе знать — хрен! Отказ: "Для выдачи книги из данного фонда необходимо поручительство двух членов президиума Академии".
Обсуждение, стоит ли пробовать Ниэллону придумать объяснение родственникам матери, зачем ему понадобилась "Морфология теневых бабочек" или "Синтаксис Актоса" было недолгим. Одно дело, когда над запросом работает стандартная библиотечная бюрократия, другое — прямо засветиться в интересе к тёмным искусствам. А тут... От первого название просто воняло некромантией, Актос же... Вообще-то это самая яркая звезда в созвездии Клешней, но Аккор вдруг вспомнил, что она ещё и одна из тех немногих звёзд, которые в Империи имеют другое название. То есть здесь его унаследовали от гридов, а те... Не от прежних ли? Не хуже ли интерес к этому "Синтаксису" будет, чем к некромантии?
Но, если не работница — может, это была по-родственному зашедшая к какому-нибудь дядюшке дочка-племянница, пирожков принесла? Но, тогда как им, пацанам, расспрашивать про девчонку?! И нарываться на насмешки одних и подозрительные взгляды других? Пришлось, в кои веки, обращаться к сёстрам... (младших братьев Луфгегла и Келдаза оставили на родине, а сестру Аккора принцессу Никкору уговорили... "Уговаривали", конечно, её родителей... Видите ли, принцессе Синнаэль одиноко, ей нужна подружка, равная по положению. Королевская чета Корлэнда в ходе переговоров — ах, да какие, там, переговоры! материнская просьба одной матери другой! — сумела только выговорить, не включать это "дружество" в текст официального договора. И одиннадцатилетняя девочка, вроде бы, сохранила право в любой момент покинуть Элистан. Вроде бы...)
Когда Луфгегл озвучил это предложение, обоих старших братьев аж перекривило, но оба понимали, что делать нечего... Однако, тут же реализацию в свои руки взял варвар-норт: договориться с девчонками? — нет ничего проще! Учитесь! Вы только о встрече договоритесь. А после всего он ещё и посмеялся: старательный нагтилин по итогам конспект составил!
Девчонкам раз пять сказали, что дело крайне секретно! Что разговаривать об этом нигде во дворце нельзя! Девчонок отвели в дневной трактир. Луф предложил сделать широкий жест: мол, предложить — выбирайте себе, что хотите...
— Ха! — сходу отринул это предложение Кел. — Ты только всё испортишь — они начнут думать, чего же они такого хотят?! Девчонки ненавидят думать! Они любят праздновать! Надо просто заранее узнать их любимые сорта мороженого. И лимонада! И пирожных, конечно.
А потом он за столиком с вазочками мороженого, с высокими взрослыми бокалами, полными любимыми их напитками, тарелочками с немаленькими порциями сладкого, он им рассказал... Нет, он им поведал... И о рейде, и о чудовищах, и о тайном проходе, и о незнакомке... Которой в реальности вдруг оказывается словно бы и нет. А за воинами — долг! Долг жизни и смерти!
(" — Растреплют!
" — Кому? Своим десятилетним подружкам?! И что?)
" — Им по одиннадцать...
" — И что?)
Девчонки посетить "Эктлер" согласились, мороженое скушали, лимонад выпили, сладости умяли, повествование выслушали, ресничками похлопали, ротиком повздыхали и помочь согласились. Вот только... Каждая стребовала себе за то по клыку гончих. Причём, ни одну, ни другую не заинтересовали клыки от своих братьев. И они долго перебирали серебряные цепочки, тщательно рассматривали зубья, умудрялись находить в них какие-то изъяны и, наконец, выбрали: Сина у Луфа, а Никка — у Кела.
Аккор только выдохнул с облегчением: у него все три клыка остались в неприкосновенности. Ведь, в довершение ко всему, библиотекаршу-то найти так и не удалось! — принцессы через неделю отчитались по полной: они предоставили список работников Библиотеки, их семейный состав, выписанный их ученическим почерком, — включая вторую степень родства, кузин то есть, то есть, всё как заказывали! Но ни одна из внучек-дочек-племянниц под описание не прописалась! Что ж... Мальчишки пересчитали карманные деньги, ушедшие на два захода в дорогой трактир, и принялись думать дальше.
" — Дорогой, мы оказались правы. "Библиотекарша" — это девочка лет десяти.
" — Откуда?..
" — Мальчишки попросили сестёр порасспрашивать о малолетних родственницах библиотекарей. И именно такой возраст был указан приоритетным.
" — И?
" — Твоя дочь вся в тебя: она предельна рациональна...
" — Она обратилась к тебе!
" — Да.
" — Ну тогда... Что они стребовали с мальчишек?
" — По клыку...
" — О-о... И с кого клык тёмной гончей урвала наша дочь?
" — С нагтилина.
" — Неожиданно...
" — Согласна.
" — А морячка, небось, со степного орла?
" — Да.
" — Ожидаемо.
" — Дорогая, что происходит? Зачем тебе личный кабинет в потаённом фонде?! Да ещё чуть ли в центре хранилища! Мэтр Каллиен просто в трансе! Переставлять стеллажи... В том помещении уже тысячелетие, как самое большое, что делали — это пыль с некоторых книг вытирали! А зачем тебе там кровать? Ты ночевать в фонде собралась? А таскать туда три раза в день еду? Ежедневно! Даже когда тебя нет?!
" — Надоело! Эти старые хрычи врут! Врут мне! Мне! Девчонка — родственница предыдущего Главного Хранителя. Во время эпидемии, в самый её пик — в середине лета, у него все умерли, и ему было не с кем ту оставить. Он её и привёл. А вскоре умер сам. Прямо в Библиотеке. И теперь стариканы запутались в своей лжи. Они не знают, как легализовать её существование, и всего боятся! И, как могут, маскируются. И она ест, что они не доели в столовой; спит, как приблудная кошка, на коврике; одевается в обноски их внучек... В общем, я их немножко... Если не поймут — будет уже не немножко... А уж если они умудряться её обидеть... Кабинет себе — комнатку девочке, я приказала устроить прямо на том месте, где команда нашего сына с её помощью победила трёх тёмных тварей. Кстати, ты, должно быть, ещё не знаешь, твой казначей...
" — Дорогая, не пугай!
" — Дорогой, я изнасиловала и его.
" — Хоть не до смерти?!
" — Рядышком. Я намекнула ему про его аферу со вторичной обработкой руды с приисков.
" — И чего ради? Мы же с тобой договорились, что это будет ему в премию.
" — Зато с тех доходов выбила ставку для девочки в Библиотеке. Смотрительница "Тёмного молота" теперь она.
" — Что за дичь?! И он согласился?
" — Я ж говорю — изнасиловала. И он ещё придумал механизм, как ей платить. Её же, как ты помнишь, вроде бы, и нет. Рассказать?
