— Я тебя не сильно...... — она смутилась. — Не припоминаю, чтобы я страдала умопомрачением. И если такое было, то при других обстоятельствах.
— Тем не менее, ты стояла на краю бездны, когда я нашел тебя. Эл, с нами здесь что-то происходит, с обоими. Я вижу тебя, чувствую тебя. Как это объясняется?
— Это место. — Эл оглянулась в сторону, где за кустарником остался колодец. — Тут место, где сходятся несколько потоков, несколько энергий. Я не знаю, как выразиться вашим языком. Проще говоря, это не совсем дверь, точнее двери. Это искусственное сооружение, которое открывает двери, его кто-то построил и видимо давно. Арьес или Шейси могут знать его назначение.
— Коротышка хотел, чтобы мы выслушали его. Он желал нам рассказать об этом месте. Я сбежал, потому что почувствовал, что с тобой твориться непонятное мне.
— Как это выражалось, Мейхил? Мне важно. Я давно не теряла над собой контроль. Давно.
— Ты называла имена, перечисляла события, говорила о медальоне.
— Да. Я вспомнила. Странно. Странно, что вообще забыла.
— Можно взглянуть на него?
Эл сняла с шеи цепочку. Мейхил положил маленький диск себе на ладонь. Он внимательно рассмотрел его до мелочей.
— Откуда он у тебя?
— Он почти всегда сопровождал меня. Мне подарил его друг.
— Так просто? За какие заслуги? — с недоверием спросил он.
— Просто, в знак дружбы.
— Или любви? Это тот таинственный, чье имя ты произнесла у колоссов?
— Ревнуешь? Напрасно. Нет. Не он. Я была ребенком, а мой друг стариком. Мы путешествовали вместе.
— С чего вдруг старику, бродяге, отдавать символ верховной власти ребенку? Кем он был?
— По местным меркам... Колдун. Не уверена. Скорее мудрец, путешественник.
— Эл я выгляжу столь невежественным в твоих глазах? Я не стану больше спрашивать, чтобы не заставлять тебя лгать.
— А я и не лгу. Не веришь. Умолкаю. Спасибо, что не дал мне прыгнуть. Мы слишком взвинчены, чтобы мирно беседовать.
Он молча вернул медальон, ловко набросив его на ее шею.
Они вернулись к руинам, где застали совещание. Воины собрались вокруг колдуна. Арьес сидел поодаль. Эйлифорим бродил среди камней. Шейси долго припирался с воинами то по поводу людей запада, по поводу хранения реликвии. Будущее объединение всем было не по душе. Споры стали утихать, когда вернулась Эл. Сумерки стали вечером. Договорились развести огонь и остаться среди развалин до утра. На усталость не жаловались, но предвкушение отдыха воодушевило всю компанию.
— Рассаживайтесь, где удобно. Я расскажу вам кое-что из истории этого места, — провозгласил коротышка.
Шейси вскочил на высокий камень и оказался, наконец-то, выше всех. Отблески пламени играли на его фигуре, амулеты в волосах поблескивали, делая его внешность еще более таинственной. Вокруг огня образовался круг слушателей.
— Опасаюсь, мой рассказ может обратить вас в веру моего брата по знанию — Арьеса. Место, на котором мы все сидим, посвящено той, которой он служит. Она исчезла здесь. Через эти двери владычица покинула наши миры. С тех пор у этих дверей никто не останавливается долго. Никто не знает, куда они откроются, в каком месте окажется путешественник, и сможет ли он возвратиться. Никто не сможет пройти в них без ведома владыки.
Арьес приблизился к ним и встал у камня Шейси.
— Я поправлю, если ты попытаешься ввести их в заблуждение.
— Я не осмелился бы лгать таким почитаемым людям, какие здесь собрались. Я только опасаюсь гнева, сам знаешь кого. Эл, ты позволяешь нам пересказать старую легенду, разумеется, в том виде, в каком мы ее запомнили?
— С удовольствием ее послушаю. И не опасайся гнева. За правду наказания не будет, — сказала Эл.
— Я не уверен, что легенда сохранилась в первозданном виде. Эти белые камни, — Шейси указал вправо, — обозначают границу самого таинственного места в это мире, и, пожалуй, во всех мирах. А эти руины стары в буквальном смысле, как этот мир. Они были здесь уже в момент великой битвы. Битвы за право владеть мирами. К сожалению, историю битвы, я рассказать не могу. Я ее просто не знаю. А ты, брат?
Арьес, кажется, смирился с тем, что коротышка-колдун именует его братом. Он отрицательно закивал головой.
— Я бы не рассказал ее даже, если бы знал. Для ныне живущих — это знание бесполезно.
Они переглянулись, и Шейси уверенно произнес.
— Скажи им. Ты имеешь больше поводов и прав говорить об этом. События, в которых мы все принимаем участие, мало похожи на те давние события, но они их отголосок. Мы принимаем участие в смене династий, в перемене правления, что-то подобное произошло и тогда.
— Через эти двери ушел побежденный в той битве. Владычица отпустила его, проявив самое великое милосердие, — с благоговением в голосе произнес Арьес.
— Она отпустила врага, того, кто хотел завоевать наши миры? — спросил один воин.
— Он не был врагом, он проиграл, потому что не пожелал поступиться своими принципами. А потом, спустя срок, она сама покинула нас, именно, через эти двери. С тех пор они открываются только в пределах миров.
— А руины? — спросил издали Эйлифорим.
— Храм был воздвигнут до битвы, чтобы хранить память обо всем, что происходило в мирах, кто и как ими руководил. Ведь тогда даже не существовало понятия "править" мирами. Это сейчас их время от времени нужно "править". Но это уже другая легенда, — ответил Шейси.
— Кто, когда, и главное, зачем разрушил храм? — спросила Эл.
— Ты сама можешь догадаться, — улыбнулся Шейси.
— А зачем же владычица отпустила побежденного? Его следовало казнить, — сказал другой воин.
Шейси засмеялся, словно слышал лепет ребенка.
— Я чувствую, что тут замешана любовь, — заметил Мейхил.
— Такие поступки не совершаются без любви, милосердие — спутник любви, — сказала Эл, и мужчины зашумели, одобряя это замечание.
Мейхил посмотрел на Эл. Он пытался в сумерках рассмотреть ее лицо. В ее голосе слышалась печаль. Мейхилу захотелось скорей покинуть это проклятое место, оно будило в ней воспоминания. Незримый соперник был воскрешен храмом памяти. Как кстати была упомянута легенда и битва! Он мысленно представил себя на месте одного из соперников, только наградой были не миры. Наградой была она, эта девушка, образ который вплавился в его существо до такой степени, что он готов драться за нее с кем угодно.
— А если они сражались из-за нее? — спросил он.
Эл усмехнулась и, не поворачиваясь, ответила.
— Такие споры не решаются силой. Да и сам спор не уместен. Любовные переживания создают тонкие связи, которые можно легко оборвать неосторожным словом или действием. Подлинная любовь создает прочные узы, которые не разрывает даже время. Соперничество в любви — пустое занятие, если выбор двоих уже состоялся. И если так было, если она сделала выбор из чистой любви, то я ее понимаю.
Мейхил оглядел присутствующих. Все молчали, обдумывали услышанное. Никто не решался высказаться. Арьес с улыбкой одобрения смотрел на Эл, а колдун с сочувствием. И они оба были на ее стороне.
— Но в битве победил сильный, — возразил Мейхил.
— Не судите о том, чего не знаете, юноша, — сделал замечание Шейси строгим тоном. — Ваш выбор служить королеве, я бы умным не назвал.
Эл оторвала взгляд от огня и строгим жестом, запретила продолжать этот разговор. Она поднялась, перешла на другую сторону круга, присела на камень, где стоял Шейси.
— Мы в сегодняшнем дне очень отдалены от тех времен, рассказ слишком отрывочный, чтобы мы имели право судить, кто победил, кто прав, каковы были мотивы. Мы просто живем в том мире, который является результатом той битвы, — сказала Эл.
— И если кому-то кажется, что ошибок слишком много, — добавил Шейси, — то пускай возьмет на себя смелость их исправить.
Его тон был насмешлив, он хитро посмотрел на Арьеса, который тихо рассмеялся, потом на Мейхила, во взгляде его читалась решимость, мол: "если потребуется...". Потом он посмотрел на Эл.
— Память не хранит безделиц. Память не нуждается в храмах и искусственных приспособлениях. Они лишь инструменты, они создаются и существуют для тех, кто не надеется на свою собственную память. Помнить — означает знать свои истоки. — Он закончил речь и осмотрел гордо присутствующих.
— Во истину, так, — согласилась она.
Наступила пауза, ночь скрыла руины, освещенным остался маленький пятачок вокруг костра.
— Это удивительное место. Мне хочется бродить тут до бесконечности. Мне очень хочется увидеть этот храм в первозданном виде. Вы, два знатока легенд, скажите, сохранились ли описания или рисунки? — спросил Эйлифорим.
— Нет. Но нечто подобное соорудили в городе проклятых, — ответил Шейси. — Земли Алмейра хранят множество тайн, связанных с нашим прошлым.
— Тогда я приблизительно знаю, как выглядел храм, — сказала Эл.
— Ты бывала там? — спросил Мейхил.
— Да, — ответила Эл. — Именно там впервые я увидела рисунок здания, которое именовали храмом владычицы. Но в действительности он управляет стихиями, которые работают в долине.
— Они похожи друг на друга, у всех храмов подобная конструкция, — заметил Арьес.
— Дело в нюансах, — заметил Шейси. — Детали меняют назначение. Принцип один — движение энергии жизни.
— Тогда почему они разрушены или разрушаются? — спросил Эйлифорим. — Ты, брат, много раз повторял, что у храмов нет служителей.
— Их нет. Даже в моем мире они приходят в запустение, — сказал Шейси. — Я соплеменник тех, кто увел вашу королеву. А знаете, почему она им нужна? Почему Эл так рискует ради того, чтобы остановить королеву? Потому что в том мире способности, которыми обладают великие, ценятся очень высоко. Действие великого или великой изменяет течение жизненной силы, изменяет сам ход событий.
— Ей, вероятно, пообещали значительный пост. Она своенравна и обожает, когда окружающие подчеркивают ее значимость. Если ее приведут к власти в том мире, нам может грозить уничтожение. Она не простит нам доброго отношения к королю и этой погони, — сказал Эйлифорим.
— Но что мы будем делать, когда ее отыщем? Пусть мы остановим ее. А что потом? — спросил один из воинов.
— Это уже моя забота, — ответила Эл. — На вашу долю выпадет сложная задача — обезвредить ее спутников. И это трудно. Вы можете продолжить беседу, а мне нужен отдых. Я хочу попросить капитана Мейхила и Арьеса следовать за мной. А с вами останется Шейси, доверяйте ему, как мне.
Трое скрылись в темноте.
— Куда мы идем? — спросил Мейхил.
— К колодцу, — раздался из темноты ответ Эл.
— Опять? — возмутился Мейхил.
— Колодец притягивает меня. Я переночую рядом, ну а вы позаботитесь о том, чтобы я в него не прыгнула, — в интонации ее голоса слышалась улыбка.
Она безошибочно нашла колодец, растянулась у тороидального ограждения, дыхание ее стало ровным, а тело окутало сияние.
Арьес присел рядом и рассматривал это явление с интересом.
— Она не любит, когда ее рассматривают пристально в таком состоянии, — предупредил Мейхил.
— Она не рассердится, она потратила сегодня много сил, — отозвался Арьес.
Мейхил смотрел на звезды, и память вернула его в тот день, когда их маленький спутник спросил о светящихся огоньках на небе. Он проследит заново весь путь сюда, увидел ясные картины и заметил вслух:
— Она не видела храма, она видела рисунок. Она сказала, что видела рисунок. Арьес, это странно.
Арьес ничего странного в этом замечании не видел. Эл проговорилась неосторожно, это только подтверждает, что она не играет со смертными, она живет их жизнью. Бедный юноша не подозревает, с каким созданием сидит рядом. Арьес вздохнул, подумал, но ничего ему не ответил.
— Глава 6 Горы
Путь через предгорья занял три дня. После посещения Каменного Кольца в рядах путешественников установилась атмосфера более подходящая философскому собранию, чем военному отряду. Шейси стал центром многочисленных дискуссий о происхождении миров, о законах, о традициях разных земель. То Эйлифориму, то Эл, то Арьесу приходилось прекращать горячие споры. Если не помогал авторитет одного из них другие приходили на помощь. Шейси подобные беседы развлекали, когда же он не мог доказать, что прав он прибегал к одной и той же уловке — просил Эл подтвердить его правоту. Эл отшучивалась. Ее радовало, что Мейхил принимал участие в спорах. Это было ему полезно, он выпускал на колдуна свой пыл, беседы отвлекли его от Эл и трудностей, связанных с проснувшимися в нем новыми способностями.
Споры начинались снова, зато никто не думал об утомительном пути и о предстоящих еще трудностях.
Арьес старался держаться вблизи Эл, она приняла его заботу. Он нес ее вещи, помогал на трудных переходах. Это обстоятельство не укрылось от ревнивого взгляда Мейхила. Он про себя заметил, что она, кажется, не нуждается в помощи. Эл переход давался без труда. Ее прыжки по камням выдавали опыт подобных перемещений. Он чувствовал, что служитель с его почитанием ее особы нашел способ предлагать свои услуги, не вызывая протеста.
— Ты становишься все более грустной, — заметил Арьес.
— Это из-за капитана. Я привыкла, что меня кто-то чувствует, видит, знает, чем я занята. Но его внимание меня тяготит. Его способности растут. Их пробудила я. Но я не могу остаться и учить его, после свидания с королевой я покину вас, — ответила она.
— Я думаю, что для него будет трагедией потерять тебя.
— Я при нем об этом думать опасаюсь. И сказать не решусь. Кажется все, кроме вас знающих, догадываются кто я, кроме него.
— Но ты не просишь меня или твоего старого знакомого дать тебе предсказание.
— Зачем? Конец мне известен. К тому моменту, когда мы достигнем дверей, он может приобрести достаточную чувствительность, сам поймет. Я не давала ему обещаний.
— Место, на которое претендует он уже занято? — спросил Арьес вкрадчиво. — Не называй ему соперника. Капитан напорист, он может возомнить, что способен завоевать тебя. Будет глупо, если он разыщет его. Сила превратиться в оружие, и он сотворит зло.
— У него нет ни единого шанса.
— Тот, другой, очень силен?
— Он недосягаем.
— Эл, умоляю, только не владыка, — Арьес сказал так и замер.
— Ты вторгаешься за грань дозволенного, — предупредила она.
* * *
Горы встретили их дождем и холодом. Не привыкшие к высотам люди с опаской смотрели, озирались, словно крутой склон подломиться и увлечет вниз. Эл в окружении излюбленного ландшафта, ощутила воодушевление. Она шагала первой, азартно отыскивая удобные проходы среди камней и скал. Шейси пообещал, что выведет их к подземным ходам, но он начал путаться едва попал в горы. К вечеру терпение его новых спутников не выдержало, и посыпались первые обвинения в заговоре. Эйлифорим остановил отряд. Они расположились на пологом обрыве.
— Что будем делать? — задал он вопрос Эл.
— Ждите. Я пойду одна. Если встреча им угодна, они сами нас найдут, — уверенно ответила она. — За нами никто не наблюдает, значит, придется привлечь внимание.
Эл нашла глазами Мейхила и махнула ему, подзывая к себе.
