— Попался! — торжествующе и беззлобно провозгласила она. — Это мой мир!
Эл впилась в него взглядом, он зажмурился, скорчил гримасу да такую, что вся его морда сморщилась, образуя смешные складки.
— Фыф!
— Ну, конечно! Проигрывать мы не любим! — Она чмокнула эту груду складок, засмеялась и добавила заискивающе. — Хочешь камушек?
Складки разошлись и два любопытных больших глаза по очереди, поскольку он не мог их свести так близко, посмотрели на нее с интересом и одобрением.
Эл слезла с него, отойдя на безопасное расстояние от двери, он тут же вскочил.
Этот экземпляр был высотой ей по пояс, в прошлый раз она видела и покрупней. Он ожидал обещанного угощения. Эл добыла запасенный заранее кристалл из-за пояса, он был приличного размера, так что врезался в бок. Она подбросила его, и он незамедлительно исчез в пасти зверя. Раздался хруст и характерное:
— Тьфу!
В нее угодила два осколка.
— Фыф!
— Да-а, — протянула она. — Прости дружище, я не учла, что тут они совсем меняют свойства и в воде растворяются. Дома пообедаешь.
Он разочарованно разлегся у ее ног и отвернулся. Она присела, ласково потрепала его по холке.
— Тут намечается маленькая война. Представь, если бы на тебя напал твой любимый брат, или мама.
— Фыф.
— Я знаю, что у вас это невозможно. И все же тут такое произойдет. Я хотела бы остановить это безумие и мне придется совершить то, что все сочтут чудом. Но мы-то с тобой знаем, что чудес не бывает.
* * *
Спутники Эл следили из-за уступа в ожидании очередной атаки.
— Я говорил, что они нас предадут! Им нужны реликвия и власть. Эл в обители. Реликвия у нее! Все что им нужно — это грамотно атаковать! — с яростью рявкнул Эйлифорим. — Все эти переговоры — пустое колыхание воздуха. Им известно о нас, о том, что нас мало, что она с нами. Я не ждал от Эл такой беспечности! Теперь их не меньше сотни! Я боюсь, что утром будет последний штурм. Нас мало, мы им не поможем.
— Колдун у нас. Они не будут знать, где она находится, — утешал себя Мейхил.
У него все внутри похолодело, когда отряд из сорока воинов, который шел навстречу с ними, изменил прежнему решению и воссоединился со штурмующим обитель отрядом. Ни у кого из их команды не было возможности проникнуть в обитель и помочь Эл.
Сзади послышался шорох шагов и позвякивание. Шейси остановился поблизости от них.
— Напрасно вы тут шумите. Вас заметят.
— Твои друзья, — пошутил Мейхил.
— Я не уверен, что мой покровитель пойдет на приступ. Я наблюдаю явное постороннее влияние на его ум. И все же он не забыл обещание, которое дал Эл. Ее сила и слово, тоже немало значат. Будут переговоры, потом ночь, а там и Эл подоспеет. Нам тут нечего делать. Не будем же мы в таком количестве нападать на сотню.
— У нас есть оружие, которое их сокрушит, — заявил Эйлифорим.
— Сомнительное заявление. Вы едва им владеете. Она вооружила вас для других целей. Те, кто ожидают окончания осады, чтобы пройти к двери — вот достойная внимания цель. Капитана Мейхила убеждать не стану, а вот ты, командир, должен соображать, что нам важней остановить королеву и ее отряд.
— Хочешь увести нас отсюда? — усмехнулся Эйлифорим.
— Да. Увести навстречу вашей судьбе, — убежденно сказал Шейси.
Бледный и усталый "принц" поддержал Шейси.
— Для вас наши соплеменники выглядят почти, как всемогущие, сильные и непобедимые силы. Но мы-то с карликом знаем, чего они стоят. Их нужно удержать подальше от двери. Если они учуют ее близость, то никакие жертвы их не остановят.
— Нужно устроить им засаду. Горы — удобное место для коварных методов войны. Есть, где спрятаться, — убеждал колдун.
— И нас больше, — согласился с ним один из воинов, тот, кто лучше всех стрелял. — Дадим им бой. А Эл оставим королеву.
Эйлифорим прочел согласие в глазах подчиненных.
— Арьес и Мейхил останутся здесь. Остальные готовьтесь к схватке.
Шейси воспользовался тем, что движется медленнее других, и дернул за полу одежды своего соплеменника.
— Помоги им. Она простит тебя, — сказал он сочувственно.
"Принц" был слишком измотан, чтобы возражать, но Шейси уловил в нем оттенки злорадства.
— Если предашь ее и их, я сам тебя убью, — предупредил Шейси.
Кто-то сзади подтолкнул Шейси.
— Не отставайте.
— Капитан Мейхил?
Мейхил тряхнул своим оружием.
— Я убежден, что смогу стрелять лучше многих. Эл просила не думать о ней. Сидя на одном месте, я обещания не исполню, а бой хорошо отвлекает от тяжелых раздумий.
— Не страшно новое свидание с королевой? — спросил Шейси.
— Нет, — твердо ответил капитан. — Пусть она пугается. Я же умер. И у меня есть план. Ты колдун и можешь сотворить иллюзию.
— Самую изощренную, — хихикнул Шейси. — Почему ты вдруг стал мне доверять? Я догадываюсь.
— Потому что она тебе доверяет. Я поговорю с командиром, ему понравиться мой план, — с азартом заявил Мейхил и обогнал обоих.
Шейси так и плелся в хвосте цепочки.
— Стойте! — окрикнул он. Он указал в сторону. — Тут. Нужно ждать тут.
Эйлифорим выслал вперед двоих воинов, чтобы они подали знак, а остальные под руководством Шейси и Эйлифорима были укрыты за камнями.
— Для колдуна у тебя неплохие воинские способности, — заметил Эйлифорим.
— Ты обижаешь меня, — возразил Шейси. — Я служу воину, воспитан среди воинов, даже моя спасительница — воин.
К ним приблизился "принц".
— Я рассыпал достаточно камней. Капитан не хочет отходить дальше, но его собьет с ног взрывом, или он попадет под выстрел. Кого из вас он слушает?
Эйлифорим направился к капитану.
— Безумная затея, но эффектная. Местные не так глупы, как казалось мне когда-то прежде. Но я полагаю, что тут сказывается ее влияние, — заметил "принц". — Как ты считаешь, она вернет мне силу?
— Не знаю, — усомнился Шейси. — Ты сильно ее рассердил.
— Это я подсказал, что поможет их напугать. Наши соплеменники не приписывают большого ума местным жителям, а тут затея достойная лекционного курса по нападению на малые группы. Жаль, что я слаб. С радостью сцепился бы с одним из них.
— Как легко ты отрицаешь и презираешь законы. Мы не должны сражаться с теми, кто одного с нами мира, — возмутился Шейси.
— Это ты говоришь? Ты нигде не будешь своим. Я начинаю верить, что ты решил остаться здесь. Перестань изображать смирение. Ты явился сюда за тем же, зачем здесь Настоятель Обители и я. Все мы желаем одного — вернуться. Вернуться. Вернуться. Она обладает ключом и откроет нам двери.
— Нет. Она пришла сюда, чтобы сокрушить бывшую королеву. Не ключ, а меч — ее оружие, — возразил Шейси.
— Ха-ха. Профан. Он не настоящий.
— Ключ? — Шейси даже испытал некоторую радость.
— Меч, болван. Он не настоящий. Я сам был свидетелем того, как она призналась в этом обитателям гор. Не представляю, как она собиралась соперничать с великой, не имея чем себя защитить. Она попросила оружие именно под этим предлогом.
Шейси смотрел на него снизу вверх, он затаил дыхание и отшатнулся.
— Что же будет? — прошептал он.
— Каков бы ни был итог, кто-то откроет двери и войдет в них. Там буду и я, — заявил "принц".
Шейси отрицательно мотал головой и стал отходить.
— Не смей им рассказывать, — с угрозой сказал он.
— А мне не выгодно. Они верят в ее могущество. Что ж, меня даже забавляет этот ход событий. Все так неоднозначно, зыбко, а потому интересно. Подобного представления в нашем родном мире не увидишь. Я увижу несколько битв. Сразу. На этом осколке мира разыграется красивое действо с умиранием и жертвами.
— Тогда найди себе место поудобнее, а главное безопасное, — раздраженно сказал Шейси.
— Уже нашел.
Он удалился за высокий острый выступ скалы.
Шейси направился к Мейхилу. Эйлифорим убедил его отойти чуть дальше, а сам же укрылся за камнями.
— Ты не должен иметь посторонних мыслей, — стал наставлять Шейси. — Иначе, я не смогу управлять тобой. Я окутаю твой ум пеленой воспоминаний, и ты будешь уверен, что вновь переживаешь прежние события.
— Ты это уже говорил, — напомнил Мейхил.
— Я просто зол, — признался Шейси. — Правда от этого у меня только лучше получается.
— На кого зол?
— На ход событий, — проворчал Шейси. — Замри, и вызови из памяти себя прежнего.
* * *
Как, оказывается, полезно сменить точку зрения. Уйти из тени обыденного восприятия. Ход событий, который казался логичным и естественным, утрачивает стройность. Не все так однозначно. Не все, оказывается, логично. И прежний верный выбор перестает быть таковым.
Она никогда прежде не пыталась пережить преображение в этом мире, но снова, как множество раз раньше, она сравнила этот мир с земным, и ощущения с земными. Недавно она размышляла о Мейхиле, о том, что стремительное изменение способностей делает его уязвимым, вспоминала, как все было с ней. И теперь память точно сопоставила старые воспоминания с новыми. После выброса энергии на Земле, то, что она именовала "приступом экзотической болезни" наступало расширение границ, точнее их полная утрата, когда любая точка пространства, куда достигает мысль и воображение становится осязаема. И ни что уже не могло сравниться с погружением в покой и ясность. Здесь решались все вопросы, точнее не возникали за ненадобностью, отсюда начиналось движение в глубь событий.
Эл выскользнула из обыденного состояния. Случилось все стремительно. Ей даже показалось, что ее лохматый знакомый вовсе не участвовал в процессе. Она только взглянула в округлые зеркала его глаз, чтобы увидеть собственное отражение в них. Образ был мимолетен, лишен точных форм. И на самой границе двух состояний мелькнула мысль, что так она станет чем-то третьим.
И вот теперь ей предстояло решить, кто предстанет на поле битвы. Первым желанием было остаться собой. Сотворить "чудо", "явление" не мудрено при ее-то возможностях. Но за "чудо" ей придется отвечать. История с Гиртской девой по сути хорошо демонстрировала процесс. Там народу было больше, и участники действа не были искушенными в таинственных явлениях. Этот случай опаснее. Зрители, все как на подбор, со своим представлением о мире и его обитателях, и каждый по-своему понимает ход событий, каждый пытается найти доказательства своей маленькой теории жизни. Да и у нее цели другие. Переиначивать общепринятые представления о том, как живет этот мир, в ее планы не входило. Так не лучше ли остаться собой и принять бой в рядах людей, тем самым не заострять внимания на своей персоне?
Следующий поворот сил стер эту точку зрения. Наступило иное осознание происходящего. Каков будет выбор: минимум жертв или максимум возмездия? Что стоит вызвать панику в рядах осаждавших одним своим появлением? Практика известная и опробованная ею еще во времена Нейбо. Родить очередную легенду о воине способном разогнать войско, тем самым вызвать поклонение силе?
Просто быть солдатом и уговорить себя, что ты выполняешь приказы, трудно так же знать, что силой нельзя решить толком ни одну проблему, кроме перемещения тяжестей. А что делать, если битва объявлена, принято решение участвовать в ней, когда отказаться невозможно, когда от следующего шага зависят судьбы всех, кто выйдет сражаться? И тут она не рядовой вовсе, не одна из сторон, она игрок, который выстроил два ряда шахматных фигур и играет за двоих. И выбор за ней. Черные или белые? Мат или ничья? Кто победитель, а кто побежденный? Вот так задачка! И только одно известно точно — произвол Фьюлы дорогой ценой обернется для обоих миров. Просто вытащить из грядки сорняк не получиться, он так глубоко запустил корни, так обвил ими все в округе, что останется яма.
Воспоминание о Фьюле вырвало ее из круга размышлений и заставило увидеть воочию реально происходившие. Она отказалась от сопровождения, предпочла достичь двери в одиночку, трудным путем, откуда ее не ждали. Пока что, она находилась далековато от цели и от войны, причиной которой явилась. Этого хода Эл ожидала от нее в ряду других вариантов. Она выбрала одиночество. Охрана оставила ее и пошла прямиком к Обители в надежде сокрушить этот щит и достичь прохода в свой мир. Время и место им было известно. Впору встретиться ними и выдворить домой. Но поздно. На их пути встал отряд Эйлифорима. И Эл с тоской поняла, что сама толкнула их на этот шаг.
Четверо молодых жрецов двигались цепочкой по единственной, узкой тропе, единственному пути к Обители. Эйлифорим спрятал отряд среди камней, а на самой тропе в гордом одиночестве стоял Мейхил.
Недалеко копошился Шейси, он тряс амулетами, пытался войти в транс. Малыш Шейси. Он недооценил капитана, ничего у него не выйдет. То, что они затеяли — невыполнимо. Мейхил думал, что ему довольно закрыть глаза и вспомнить смерть его отряда и этого будет достаточно, чтобы внушить четверке чужаков трепет. Ведь он явился из мира мертвых. Он убит, но не исчез до сих пор. Само по себе уже забавно. Если бы навстречу ему шли простые воины или разведчики, каким некогда был Бадараси, то эффектное видение на тропе подействовало бы, и Эйлифорим выиграл бы нужное время для окружения и атаки. Но те четверо не случайно направлены в помощь великой, и они хорошо разбираются в том мире, который посетили по щекотливому делу. Еще двадцать шагов и Мейхилу не устоять на их пути.
Будь он одним из ее спутников, она позволила бы ему стать героем, совершить эту безумную попытку остановить тех, кто сильнее его и в войне, и в знании. Он принял бы смерть, как подобает храбрецу. Но сердце Эл защемило от таких мыслей, стало горячим. "Нет", — гулко отозвалось в душе. И она ненадолго потеряла его из виду. А дальше решение пришло само, действие последовало незамедлительно. Она вспомнила его фразу: "Ты не должна сражаться, я буду сражаться за тебя".
Она никогда раньше не вторгалась в сознание другого, не пыталась кем-то управлять, разве что чуть-чуть, ненадолго.
Она увидела мир его глазами, ощутила его чувствами. Он в последствии с недоумением будет вспоминать эти минуты. Ведь схватка длилась именно столько.
Затея была умной. Разряд излучения, который был в него направлен, достиг круга, выложенного из тех камешков, что они собрали. Круг полыхнул стеной огня, погасив излучение, защищая Мейхила от смерти. На флангах из-за камней поднялись воины Эйлифорима и выстрелили одновременно. От удара камни вспышками окружили четверку, заставив их сбиться в кучу. Однако, ни один выстрел цели не достиг, не вызвал никаких последствий кроме мгновенного испуга с обеих сторон. Когда пламя угасло, четверка стояла в круг, готовая к обороне, воины спрятались в укрытия, а Мейхил стоял на своем месте. Один. Пока воины Эйлифорима перезаряжали свое примитивное оружие, четверка открыла огонь по скалам. Охранникам короля в голову не пришло, сменить место расположения. Удары приходились по тем камням, за которыми они сидели. Их врагам удалось запомнить, откуда стреляли, а дальше — средних способностей хватило бы, чтобы распознать живое существо за скалой. Один из четверых с усмешкой целился в Мейхила и не стрелял, предвкушая безвыходную ситуацию врага. Он медлил. Оружие Мейхила было заряжено, он пока не выстрелил, опасаясь подпалить себя. Жрец медлил в презрительном довольстве. Промедления было довольно, чтобы нажать на спуск. Он выстрелил с бедра, его нехитрой подготовки в стрельбе хватило, чтобы меткий стрелок — Эл, не промахнулась.
